Робертс Джон Мэддокс. Город негодяев

- Я сообщу ему! - прошептала старуха. На ее глазах выступили слезы. И она слово в слово повторила все, что услышала от Конана. - Очень хорошо, - похвалил ее Конан. - Теперь вот что. Примерно в полудневном переходе вниз по течению реки все должны переправиться на восточный берег. Там есть какой-нибудь мост или брод? - Да. Милях в пяти к югу есть небольшой мост. Нормальной дороги там нет, а сам мостик используют лишь пастухи, перегоняющие скот с одного пастбища на другое. - Великолепно! - воскликнул Конан. - А мост каменный или деревянный? - Деревянный, на каменных опорах. Возможно, сейчас он в плохом состоянии, потому что вот уже несколько лет им никто не пользуется. - Тогда скажи Белласу, чтобы взяли с собой инструменты на тот случай, если понадобится починить мост. - Скажу, - сказала она, - ступай, и да пребудут с тобой благословения всех богов, киммериец! - Тогда будешь меня благодарить, матушка, когда ваши женщины и дети вернутся, - остерег ее Конан. - Всякое может случиться. Возможно, ты будешь проклинать мое имя. - Человек, который уже просто попытался помочь нам, в любом случае заслужил мою благодарность, - сказала старуха. Конан отправился обратно к храму. Там он наткнулся на раздосадованную, мрачную Оппию. На этот раз причина ее плохого настроения была не в не долгих отлучках Конана. - Идем, полюбуешься. - Жрица бзяла Конана за руку и потащила в большой зал. Внутри находились аколиты и кое-кто из тех новичков, кого Конан видел той ночью, когда Андолла устраивал свой балаган с "ожившей" статуей. Храм сотрясался от громкого пения. Музыканты извлекали из своих инструментов обычную какофонию. Но кое-что разительно изменилось. Над головой Матери Дурги теперь виднелось плотное темнобагровое сияние. Андолла простирал руки вверх и вперед и пел. Он, как обычно, сидел, скрестив ноги, но на этот раз не на коленях богини, как всегда, - жрец-маг висел в двух или трех футах НАД коленями, в воздухе. - Как он это делает? - поинтересовался Конан. - Подвешивает себя за веревочки? - Болван! Нет, - прошипела она. - Сияние появилось во время утреннего богослужения. Сегодня в полдень мой супруг снова попробовал левитационные заклинания. На этот раз сработало! Магические силы моего мужа увеличились раз в десять! - Может, это Матерь Дурга решила подшутить над своим слугой? - сострил Конан. Оппия наградила его ледяным взглядом. - Возможно, то, что происходит, достаточно безопасно, - проговорила она, - но боюсь, что этот успех может навести моего дражайшего супруга на мысль, не попробовать ли ему какие-нибудь НА САМОМ ДЕЛЕ ОПАСНЫЕ магические фокусы. - А разве то, что происходит, не привлечет в ваше стадо новых овечек? Ведь для вас это означает новые пожертвования, куда более щедрые. - Слишком большой риск. Я боюсь, что мой муж не вполне осознает, с какими силами сейчас начал заигрывать. Опасаюсь, что все это чревато чем-то ужасным. - Да, жаль будет, если все так кончится, - сказал Конан. - Оппия, сегодня ночью на несколько часов я должен отлучиться. - Так. Ну а НА ЭТОТ РАЗ что ты надумал? - проговорила она. Тон ее стал угрожающим. - У меня важное дело, - невозмутимо продолжал он. - Сегодня ночью состоится встреча главарей всех шаек. Будет там и Бомбас. Он просил меня отправиться туда с ним в качестве его телохранителя. Своим собственным солдатам он уже больше не доверяет. - А с какой это стати ему доверять тебе? - спросила она. - Всем в мире известно, что мы, киммерийцы, всегда держим слово, - сказал Конан. - Кого ни встретишь, все так утверждают, - горько сказала она. - Но что-то не приходилось мне общаться с людьми, которые действительно держат свое слово. - Как бы то ни было, но эта встреча затрагивает и ваши интересы, заметил Конан. Она задумалась: - Да, ты прав. В самом деле, небесполезно было бы узнать, установится здесь в конце концов мир или нет, теперь, когда вот-вот разразится кровавый хаос. Ладно, иди, а когда вернешься, расскажешь, что там происходило. - Когда я вернусь, госпожа, ты, возможно, будешь спать. - В последнее время я почти не сплю, - сказала она. Оппия созерцала странное зрелище, разворачивающееся в храме. - И судя по всему, в ближайшее время спать мне не придется вовсе. Конан отправился на верхний этаж и, проходя мимо, заглянул в глазок в комнату Риетты. Она крепко спала. Судя по всему, сон ее был спокойным. Теперь она уже не была тем бледным привидением, каким предстала поначалу перед Конаном. Кроме того, мало-помалу начала исчезать и ее ужасающая худоба. Хорошо, подумал Конан. Судя по всему, в самом скором времени девчонка достаточно окрепнет, чтобы ее можно было увести отсюда. Когда киммериец пришел в резиденцию городского головы, Юлус и оставшийся в живых зингарец глянули на варвара безо всякой симпатии. Столь же неприязненным был и ответный взгляд Конана. Оба телохранителя вооружились до зубов. Колченогих охранников-инвалидов нигде не было видно. Через несколько минут из внутренних комнат показался Бомбас. На плечах у него лежал теплый тяжелый плащ. - Мы идем в "Химеру"? - спросил Конан. - Нет, - ответил Бомбас. - Ингас считает это место территорией Лисипа. В конце концов мы пришли к соглашению и назначили местом встречи дом гильдии златокузнецов. Это к югу от Площади. Здание небольшое, всего лишь в два этажа. Стоит отдельно от других домов. Мы встретимся на верхнем этаже. Каждый из нас имеет право взять не более трех сопровождающих. На второй этаж с каждым из вожаков поднимется лишь один человек. Другие могут ждать внизу или - по желанию - на улице. - Мне приходилось видеть мирные переговоры между воюющими государствами, они и то проводились с меньшими мерами предосторожности, - заметил Конан. - А здесь та же самая война! - фыркнул Бомбас. - Попадешь в ловушку неподготовленным - смерть. Они вышли из особняка и двинулись через Площадь. Как обычно, вечером здесь довольно много народу. Собралась обыкновенная ночная публика. Впрочем, на четверку людей с надвинутыми капюшонами, позвякивающих оружием, никто не обратил внимания. За Площадью маленький отряд нырнул в лабиринт улочек и через несколько минут уже стоял перед домом гильдии златокузнецов. С виду - самое обычное здание, окруженное ухоженным садом. Сейчас садик был наводнен вооруженными людьми. Юлус что-то шепнул зингарцу, и тот присоединился к публике, толкавшейся в саду. - Если внизу что-нибудь начнется, он нас предупредит, - сказал Юлус. - Идем, - приказал Бомбас. Втроем они вошли в здание. На первом этаже в роскошных креслах расселись сопровождающие главарей бойцы, небрежно взгромоздив ноги на изящные обеденные столы. Некоторые, забыв о вражде, мирно играли в кости. - Жди меня здесь! - велел Бомбас Юлусу. Обратившись к Конану, он добавил: - Ты пойдешь со мной, киммериец. Конан последовал за городским головой по широкой изгибающейся лестнице на второй этаж. Они вошли в просторную комнату. Комната украшена богатой лепниной и хорошо обставлена. Вокруг длинного стола стояли массивные кресла. Сейчас в них расположились те, кто реально вершил дела в Шикасе. - Смотри-ка, часу не прошло, а ты уже здесь, - лениво заметил Ингас. В свете множества свечей его расшитые золотом одежды из красной кожи богато поблескивали. - Не забывай, что я - городской голова. И я не вижу причин спешить ради тех, кто ниже меня рангом. А равных мне здесь нет. - А этот жлоб что здесь делает? - поинтересовался Ингас, ткнув пальцем в сторону Конана. - Он сопровождает меня, - заявил Бомбас. - Каждый из нас имеет право привести с собой одного телохранителя. Это мой телохранитель. У кого-нибудь есть возражения? И с горделивым видом, подбоченившись, он уставился на собравшихся. - Мне все равно, - сказал Лисип. Ермак пожал плечами: - По мне, ты хоть пляшущего медведя с собой притащи. Мне-то что? Эта троица была Конану знакома. Но были здесь и другие - главари более мелких шаек. Но в присутствии паханов они помалкивали. Киммериец обошел комнату, выглянув поочередно в каждое окно. - А Максио где? - спросил он, закончив свой обход. - Еще не появлялся, - сказал Лисип. - Сомневаюсь, что он вообще покажется. В последнее время он что-то не в себе. Ведет себя так, будто спятил. - Убить его - и дело с концом! - рявкнул Ермак и с грохотом обрушил на столешницу кулак в боевой перчатке. - Он верховодит только взломщиками. Нам с них мало проку. - Он повернулся к Бомбасу. И ухмыльнулся: - Я не говорю, конечно, о том, что они отчисляют его превосходительству. - Мы собрались здесь не для того, чтобы планировать убийства. Наша задача - решить, как покончить с кровопролитием, - откликнулся Бомбас. Он поднял руки, словно призывая остальных к молчанию и благоразумию. - Как бывало раньше? Кровь проливалась только в Дыре, и убивали немного. Ну там одному-двум перережут горло. Хоть стыд какой-то в людях был, тела относили к реке, не дожидаясь рассвета... И все было нормально. Подумаешь, мелочи. Никто на такие дела внимания не обращал. А теперь что? Разборки происходят среди бела дня прямо на центральной площади. Такие вещи неминуемо привлекут к себе внимание королевских шпионов. - Что уж точно привлечет к себе внимание короля, - проговорил громкий голос у двери, - так это твое казнокрадство! - А я уж думал, ты вообще не решишься здесь появиться, Максио! осклабился Ингас. - Кстати, вы с Ермаком можете решить свой спор прямо за этим столом. - Я бы с удовольствием перерезал глотку этому жирному борову, - проворчал Максио, указывая на Бомбаса. - Любой, кто угрожает городскому голове, - покойник, - заметил Конан. Такова работа, на которую меня наняли. Как вы с Ермаком разберетесь - не мое дело. Бомбас с раздражением бросил взгляд на киммерийца: - Не провоцируй их. - И снова повернулся к столу: - И все-таки, как мы это дело уладим? Первое. Я требую немедленно прекратить резню. Эти набеги, засады - не просто разрушительны. Они - разорительны! Кому это выгодно? - Тебе, - бросил Максио. Он занял свое место и небрежно взгромоздил ноги на стол. Тощий, с глубоко посаженными глазами человек, вооруженный кинжалом, встал за креслом Максио. - Каждое сражение ослабляет нас и прибавляет денег у тебя в кошельке. И чем больше ты напуган, тем сильнее твоя жадность. Когда-то мы отстегивали тебе десять процентов. Затем десять процентов превратились в пятнадцать. А теперь ты столь устрашен, что меньше чем двадцатью пятью никак не можешь обойтись! Что же дальше? Я уже вижу, как из твоих пор при мысли, что король узнает обо всем, начинает от страха вытекать жир! Во сколько же теперь нам обойдется твой страх? - Это все? - спросил Бомбас. После паузы он добавил: - Очень хорошо. Теперь слушай меня. Ради восстановления мира в моем городе я согласен снизить ставку до десяти процентов. А теперь разреши мне задать тебе вопрос. Что я получу взамен? - Так я и думал! - От двери послышался еще один голос. Все обернулись и увидели, что в дверях стоит Ксантус. - Что, мошенники, сговорились втайне от меня встретиться и поделить между собой мой город? - ТВОЙ ГОРОД! - вскричал Бомбас. Лицо его налилось краской от гнева. - Я ЗДЕСЬ ГОРОДСКОЙ ГОЛОВА, а не ты! Ты просто грязный торгаш, работорговец! Здесь-то что ты позабыл, ты, ИНСПЕКТОР РУДНИКА? - Мучаешься своим плебейским происхождением? Ты, жирная тварь, рожденная в трущобах! - презрительно бросил Ксантус. - Титула ты добился с помощью предательства и жлобства. Усердно вылизывал задницы вышестоящим. Так что передо мной-то хоть не выпендривайся, Бомбас! Просто из здешних ворюг ты самый богатый. - Э, нет, Ксантус, так не пойдет! - проговорил Ермак. - Я поднес тебе рудокопов, что называется, на блюдечке. Думал, что у тебя на плечах голова. А у тебя на плечах задница. Мало того что ты сосешь из рудокопов кровь. Так ты еще и крадешь королевскую долю серебра. Не обольщайся. Вор всегда останется вором. - Мы все здесь воры, - послышался скучающий голос Лисипа. - Так что давайте-ка вернемся к нашим делам. Ну а если нет, то разойдемся. У меня есть возможность куда приятнее провести время, нежели любоваться на ваши рожи. - Вот и я о том же, - буркнул Ермак. - Утрясем все и разойдемся. - Хорошо. Вы все согласны, - заговорил Бомбас, - что пора немедленно положить конец вражде? На несколько мгновений воцарилась тишина. Потом послышались со всех сторон утвердительные возгласы. Один лишь Максио молчал. - Эй, Максио, ты еще, кажется, не высказался? - обратился к нему с издевательской улыбочкой Ермак. Указав на покрытую броней грудь Ермака, Максио обратился ко всем собравшимся: - Я не верю этому головорезу. Я не могу поверить мародеру и убийце, который корчит из себя честного солдата. - Итак, Максио, - прорычал Бомбас. На лбу у него вздулись вены. Видно было, с каким усилием ему удается говорить спокойно. - Стало быть, ты продолжаешь упорствовать в своей вражде по отношению к Ермаку. - Возможно, - заметил Конан, - это потому, что Ермак вызвал из Офира подкрепление. - Киммериец! - прошипел Бомбас. - Ты угомонишься когда-нибудь? - А кому уж, как не городскому голове, знать, кто приезжает в город! завелся Ксантус. - Кажется, это твои псы охраняют городские ворота? Хотя с твоими инвалидами, пожалуй, только ребенок не справится. - Ты бы хоть попробовал пошевелить теми мозгами, которые у тебя еще остались, Максио, - лениво заметил Лисип. - Ведь если Ермак и посылал за бойцами, так посылал давным-давно, еще задолго до того, как здесь стали говорить о перемирии. Максио, как ужаленный, повернулся к Лисипу: - Ты заодно с ним! Теперь я это вижу! Вы вдвоем сговорились выжить нас из города и заправлять тут вдвоем! Поднялся страшный гвалт. Воспользовавшись суматохой, Ксантус подошел поближе к киммерийцу и зашептал ему на ухо: - Убей Бомбаса, варвар! Убей его - и ты сразу же получишь причитающийся тебе остаток денег. После этого считай, что ты выполнил все, для чего я тебя нанял! - Если убийство городского чиновника такое легкое и безопасное дело, ответил ему Конан, - то ты сто раз мог это сделать. Кроме того, не боишься ли ты, что после того, как Бомбас умрет, твои собственные грешки станут всем известны? Зашипев, как рассерженная змея, Ксантус отпрянул. - Я ухожу! - вскричал Максио. - И пусть никто не пытается преследовать меня. Весь остаток ночи это место будет под наблюдением моих людей, а с завтрашнего дня - берегитесь! И в сопровождении своего тощего телохранителя главарь взломщиков выскочил из комнаты. - Все стало бы куда проще, - сказал Лисип, - если Максио выйдет из игры. - Я не возражаю, - со скучающим видом обронил Ингас. - Вы все знаете, что я "за", - проговорил Ермак. - Очень хорошо, - подытожил Бомбас. - Отныне любой из вас вправе убить Максио, не боясь последствий. Это бешеный пес. Он убил моего брата. И согласитесь, я явил вам исключительный пример миролюбия уже тем, что столь вежливо разговаривал с ним сегодня. Обсуждение заняло еще примерно час. Все были согласны с тем, что с враждой нужно покончить. Однако киммериец прекрасно видел, что тут собрались трусливые хищники, наподобие шакалов или гиен, всегда готовые атаковать того, кто послабее. - Как я понимаю, мы пришли к общему соглашению? - спросил Бомбас, поднимаясь. - Надеюсь, что в городе теперь станет поспокойнее. Как только Максио будет устранен, причина для конфликта исчезнет. Тогда вы все поймете, как выгодно иметь дело со мной. Теперь понятно, что резервные бойцы уже не нужны. Пусть уезжают. Я даже не стану взимать с них выездную плату у городских ворот. - Бомбас, ты жадный болван! - крикнул Ксантус. - Твоя алчность и слепота погубят нас всех. - И вышел. Выражение лица у него было такое, будто он съел что-то неимоверно кислое. - По-моему, Ксантус не вполне хорошо тебя понял, - заметил Конан Бомбасу, сопровождая городского голову вниз по лестнице. - Не обращай внимания, - отмахнулся городской голова, - он не осмелится пойти против меня. Слишком много королевского серебра осело в его сундуках. Внизу к Конану и Бомбасу присоединились Юлус и зингарец. Вчетвером они пошли назад, к резиденции городского головы. - Ладно, киммериец, ступай. Счастливо, - сказал Бомбас. - Ты хорошо и честно послужил мне сегодня. Возможно, ты мне еще понадобишься. - В следующий раз, - сообщил Конан, - я буду требовать оплату золотом. - Да, да, всегда вот так, именно золото покупает верность людей, - со вздохом проговорил Бомбас. - Только какая она, эта верность? Ладно, киммериец, ступай. Киммериец покинул резиденцию городского головы. Обезьяноподобный Юлус проводил его до выхода, злобно сверкая своими маленькими глазками. Конан уже был на полпути к храму, когда вечерний ветерок донес до него запах лилий. Конан остановился у фонтана. - Почему ты так долго не вытаскивал меня из тюрьмы? - спросил Пирис. - Отвечу вопросом на вопрос, - сказал Конан. - Как ты думаешь, почему я не оставил тебя гнить там на всю оставшуюся жизнь? - Потому что ты поступил ко мне на службу, а киммерийцы известны как люди, умеющие держать слово. - Не припомню, чтобы мы оговаривали мою обязанность вытаскивать тебя из каталажки. Кажется, я обещал только одно: найти твою богиню Скорпиона. - Ты нашел ее? - жарко выдохнул Пирис. - Да. - Где она? - Пирис почти кричал. - Слушай, вместо того чтобы спрашивать меня, спроси сначала себя: где ты раздобудешь причитающиеся мне за работу восемьсот золотых? - Но... но... - смешался Пирис. - Если бы только статуя оказалась у меня в руках, я бы, конечно, смог тебе заплатить. - Рассчитаешься со мной, а потом получишь своего Скорпиона, - твердо сказал Конан. - А если статуя тебе не нужна, то здесь имеется куча других желающих. Глаза Пириса округлились. - Что? О чем ты говоришь? Кто еще хочет моего Скорпиона? - Я тебе больше ничего не скажу до тех пор, пока ты не явишься ко мне с деньгами. - Конан обвел рукой вокруг себя. - Здесь золотое дно. Человек с твоей пронырливостью и умениями без труда раздобудет кучу монет. Желаю тебе доброго вечера, Пирис! Конан развернулся и ушел. Маленький человечек что-то говорил ему вслед. Киммериец не хотел, чтобы Пирис видел, как он входит в храм. Он свернул в улочку рядом с театром. Поравнявшись с невысокой каменной оградой, Конан быстро взобрался на нее и растянулся наверху. Через несколько мгновений в проулке появился Пирис, осматриваясь в поисках Конана. Наверх он так и не догадался посмотреть. Когда Пирис исчез, киммериец спрыгнул в храмовый дворик и направился к двери кухни. Внезапно дверь распахнулась, и оттуда неверными шагами вывалился человек. В глазах его читался смертельный ужас, рот был распахнут в беззвучном крике. Это был один из послушников, здоровенный неуклюжий юнец, в чьи обязанности входила охрана входа. Прежде чем аколит протопал мимо, Конан схватил его за грудки. - В чем дело? - спросил киммериец. - Демоны! - завопил юнец. - Твари с крыльями и когтями! Они напали на меня! Пусти! Но даже невзирая на внушительные габариты юнца, вырваться из железной хватки варвара ему не удалось. Конан ощутил знакомый запах, которым пропахла вся одежда аколита. Это не "молоко" Матери Дурги. - Эй, парень, давай-ка дыши поглубже, - скомандовал Конан. - Это быстро проходит. Чтобы привести юнца в чувство, он несколько раз хлопнул его по щекам. Через несколько секунд выражение ужаса начало исчезать с лица послушника. - Теперь рассказывай, парень, - проворчал Конан, напустив на себя такой свирепый вид, что мог бы показаться вдвое страшнее любого демона. Рассказывай, что там стряслось. Наверное, какая-нибудь пакость с кузнечными мехами? - Конан специально подчеркнул голосом последнюю фразу и при этом так встряхнул аколита, что у того все кости стукнулись друг об друга. - Да! - почти что выкрикнул юнец. - Святой Андолла принес из своего кабинета курильницу. Я присоединил мехи к трубке в стене и начал качать. Я постоянно это делаю каждые три или четыре вечера по приказу Святого Андоллы. Но на этот раз что-то сломалось и пошло не так. Дым понесло назад из стенной трубки, а затем... затем... - При воспоминании о пережитом ужасе глаза юнца расширились еще больше. Конан указал на ворота в стене в задней части храма: - Иди! И помни: ежели когда-нибудь вернешься сюда, демоны заберут тебя! Со сдавленным криком юнец бросился к воротам и сильным рывком распахнул их. Он так спешил убраться отсюда, что даже не позаботился закрыть ворота. - Что здесь случилось? - У двери храма, выходящей на задний двор, стояла Оппия. На лице ее застыло встревоженное выражение, волосы были растрепаны. Конан поскреб макушку, глядя на распахнутые ворота: - Я как раз входил сюда, когда один из ваших аколитов промчался мимо меня. Он вопил так, будто все демоны преисподней гнались за ним. - Несомненно, ему так и казалось, - проговорила она. Затем резко сказала: - А ты что здесь делаешь? Зачем тебе понадобилось идти через задний ход? - Я всего лишь несколько минут назад расстался с Бомбасом, - ответил киммериец. - Я не хотел, чтобы он видел, как я вхожу в храм. - Да, ты прав, - кивнула Оппия. - Ты поступил мудро. - Успокоенная, она уже было повернулась, чтобы войти внутрь. - Ты не хочешь услышать о том, что происходило на встрече главарей? спросил Конан. - Позднее, - сказала она. - Может быть, завтра. Здесь произошел несчастный случай. Я должна присмотреть, чтобы все было исправлено. - Андолла, похоже, нечаянно вызвал злобных духов, - торжественно возгласил Конан. - Если он не сможет держать их под своим контролем, они разрушат здесь все. - Да, похоже, это правда, - проговорила жрица. Голос у нее был усталый. Ступай к себе в покои, киммериец. Если ты будешь нужен, я тебя позову. Весело ухмыляясь, киммериец направился к себе.
   Глава пятнадцатая СТАРЫЙ ФОРТ
   С первыми лучами солнца Конан уже стоял возле городских ворот, выходящих к реке. - Имя? - буркнул тощий стражник и поднял голову. Его выцветшие глаза приняли осмысленное выражение при виде золотой монеты, сверкнувшей в пальцах здоровенного варвара. - Ты любишь золото? - спросил Конан. - Кто же его не любит? - отозвался стражник. - Если пропустишь меня, ничего не записывая, монета будет твоя. Стражник схватил монету. - Я никого не видел. А если поедешь быстро, так и никто другой не увидит. - И он распахнул ворота. Проехав по мосту, Конан свернул на юг и двинулся по узкой немощеной дороге, которая вилась параллельно реке. Прежде чем лучи восходящего солнца рассеяли предрассветные сумерки, город уже скрылся вдали. Утро было прекрасным. Пение птиц сопровождало киммерийца во время его путешествия. Низкий берег реки густо порос лесом. Это вполне устраивало Конана. Здесь могло пройти незаметно большое количество людей. Рудокопов Конан обнаружил на опушке, немного в стороне от дороги. Их было около сотни - сильных, жилистых. На их лицах читалась решимость. Все они были вооружены. Из оружия преобладали окованные железом дубины. Все как один сильные люди, привычные к кирке и молоту, рудокопы превращали дубины в страшное оружие. У некоторых были грубо сделанные щиты. Если бы рудокопы выступили против бойцов Ермака, то отсутствие доспехов, опыта и дисциплины могло бы сыграть роковую роль. Но с бандюгами Лисипа трудностей возникнуть не должно. Беллас вышел вперед. - Веди нас, киммериец, - сказал он. Железный наконечник его дубины был утыкан шипами. Страшное оружие имело длину четыре фута. - К югу отсюда, на другом берегу реки, находится старый пограничный форт, - сказал Конан. - Кто-нибудь знает его? Все молчали. Впрочем, нечто в этом роде и ожидал киммериец. - В таком случае, когда мы окажемся там, я должен буду поехать вперед и все разведать, - сказал Конан. - Ладно, пошли. Не будем терять времени. Рудокопы поднялись на ноги и пошли за Конаном. Они не были испуганы, по крайней мере на вид; но все были молчаливы и угрюмы. Даже среди молодых не слышно было обычных шуток и разговоров, какие всегда доносятся из рядов наемников-новобранцев, идущих в бой. Жизнь этих людей была тяжелой, жестокой и, увы, не давала повода для оптимизма. Ясно было, что до тех пор, пока битва не останется позади и женщины и дети не вернутся назад, в свои дома, вряд ли эти люди смогут веселиться. Через час отряд вышел к мосту. Конан слез с коня и осмотрел каждый дюйм переправы. Основание моста было древним, но сделанным на славу, добротно и крепко, чего не скажешь о настиле. Сложено оно было из горбыля и сейчас местами сгнило. - Рубите деревья и латайте дыры, - приказал Конан. - Зачем? Ведь можно перейти и так, просто нужно глядеть, куда ступаешь, начал было возражать Беллас, которому явно не терпелось поскорее добраться до форта. - Когда мы будем возвращаться, - ответил Конан, - за нами может быть погоня. Или будет темно. Возможно, придется нести раненых или ваших женщин и детей. - Да, об этом я не подумал, - признал Беллас. Выбрав нескольких человек, вооруженных топорами и пилами, он отправился с ними в лес. Вскоре звуки ударов топоров по деревьям и визг пил разорвали утреннюю тишину. Затем рудокопы вернулись, неся с собой бревна. Эти люди привыкли устанавливать шахтные опоры, поэтому и ремонт моста был закончен на диво быстро. Вскоре сгнившие бревна были заменены, и люди переправились на восточный берег. Здесь шла узкая грунтовая дорога, повторявшая все изгибы русла реки. - Я поеду вперед и разыщу форт, - сказал Конан Белласу. - Вы же идите следом, идите как можно быстрее, только не бегите. И смотрите в оба. Если кто-нибудь мимо вас поедет на юг или на север, не пропускайте его. Не пропускайте никого, чтобы никто не донес ни слова о вашем приближении. - Будь спокоен, - сказал Беллас. Киммериец поехал вперед. Вскоре он выбрался на развилку дорог. По всему видно, северо-восточной тропой часто пользуются. Поэтому Конан решил, что именно по ней можно попасть в форт. Когда своим звериным нюхом киммериец ощутил запах дыма, он соскочил с коня. Привязав коня в роще, Конан пошел кустами, держась в стороне от дороги и осторожно подбираясь к источнику дыма. Через несколько минут он подобрался к кромке обрыва и лег на живот. Внизу, в излучине реки, находился старый форт. Насколько мог судить Конан, стратегической роли он не играл.