Робертс Нора. Поцелуй смерти

   – Никто из тех, кто с тобой работает, кто тебя знает, не верит, что ты имеешь отношение к смерти Бауэрс.
   – Меня это не заботит. Это всего лишь формаль­ность – нет ни вещественных доказательств, ни четкого мотива, да и возможности сомнительны. У них только тень подозрения – этого недостаточно для ареста. Но до­статочно для того, чтобы отобрать у меня значок и отстра­нить меня от работы!
   – Те, кто тебя любит, постараются, чтобы этого не произошло.
   – Это уже произошло, и ни ты, ни кто другой не в силах ничего изменить. Я хочу только спать. – Ева закры­ла глаза. – Я очень устала. Спустись к Мэвис, а мне луч­ше побыть одной.
   Рорк погладил ее по голове и тихо вышел. Ева сразу же открыла глаза и уставилась в темноту.
 
   Вставать с кровати на следующее утро казалось на­прасной тратой сил. Ева смотрела на стеклянный люк в потолке, не чувствуя ничего, кроме смертельной усталос­ти. Снег растаял, и сквозь стекло виднелось унылое серое небо. Она тщетно пыталась придумать какую-нибудь при­чину для того, чтобы встать и одеться.
   Повернув голову, Ева увидела Рорка, который потяги­вал кофе, наблюдая за ней.
   – Ты спала достаточно долго, Ева. Будешь продолжать здесь прятаться?
   – Я не прячусь, но это недурная идея.
   – Чем дольше ты пролежишь в кровати, тем больше потеряешь. Вставай.
   Она села, прижав колени к груди и опустив на них го­лову.
   – Мне нечего делать и некуда идти.
   – Мы можем пойти или поехать куда захочешь. Я ос­вободил себе пару недель.
   – Зря. – У нее не было сил даже сердиться. – Я не хочу никуда ехать.
   – Тогда мы останемся дома. Но ты не будешь валяться в постели, накрывшись одеялом с головой.
   Возмущение наконец прорвалось наружу.
   – Я не накрывалась с головой! – заявила Ева.
   «Откуда ему знать, что я сейчас чувствую? – думала она. – Этого никто не может понять!» Но гордость побу­дила ее встать и надеть халат.
   Довольный маленькой победой, Рорк налил ей кофе.
   – Я уже поел, – заметил он, – а вот Мэвис вряд ли.
   – Мэвис?
   – Да, она ночевала здесь. – Рорк нажал кнопку внут­ренней связи. – Она составит тебе компанию.
   – Нет, я не хочу…
   Но было уже поздно – в комнате раздался возбужден­ный голос Мэвис:
   – Рорк, она уже проснулась? Даллас, я сейчас приду!
   – Я не желаю ни с кем разговаривать! – свирепо ска­зала Ева, когда Рорк отключил связь. – Ты можешь это понять?
   – Я все отлично понимаю. – Рорк встал и положил руки на плечи Евы, которые сразу же поникли. – Ты и я прожили большую часть наших жизней, не имея рядом никого, кому мы были бы нужны. Очень хорошо, что те­перь это не так. – Он поцеловал ее в лоб. – Поговори с Мэвис.
   – Мне нечего сказать… – Глаза Евы снова обожгли слезы.
   – Тогда послушай, что она тебе скажет. – Рорк отпус­тил ее и обернулся, когда дверь открылась и в комнату влетела Мэвис. – Оставлю вас вдвоем.
   Впрочем, он сомневался, что кто-то из них его слы­шал, так как Мэвис уже обнимала Еву и что-то лопотала.
   – Эти жалкие придурки… – донеслось до Рорка сквозь всхлипывания, и он, улыбнувшись, закрыл за собой дверь.
 
   – Я хотела найти Уитни и заявить ему в лицо, что он жалкий придурок, но Леонардо сказал, что лучше поехать сюда… – Мэвис отпрянула так неожиданно, что Ева чуть не упала, и взмахнула рукавами прозрачного розового одеяния, похожего на ночную рубашку. – Что они себе позволяют?
   – Это обычная процедура.
   – У них все процедуры через задний проход! Но им это даром не пройдет. Держу пари, что Рорк уже нанял целую орду лучших адвокатов, так что этой компании придется несладко.
   – Я хочу только, чтобы вернули мой значок. Без него я ничто, Мэвис!
   – Ты его получишь. – Мэвис села рядом, обняла Еву за плечи, и та спрятала лицо в ее голубых волосах. – У те­бя всегда все получается как надо, Даллас.
   – Но меня отстранили от работы. – Ева устало закры­ла глаза. – Теперь я бессильна.
   – Ты не можешь быть бессильной. Помнишь, как ты изменила всю мою жизнь?
   Ева невольно улыбнулась.
   – В который раз?
   – В первый раз, когда ты заставила меня понять, что я способна на нечто большее, чем просто гоняться за деньгами, добывая их любыми средствами. И в прошлом году, когда меня бы засадили за решетку, если бы не ты.
   – Тогда у меня были мой значок и моя работа. – Лицо Евы снова омрачилось.
   – Зато теперь у тебя самый богатый хладнокровный парень на всей планете. И это не все. Знаешь, сколько людей звонили тебе вчера вечером? Рорк сидел около те­бя, поэтому я сказала Соммерсету, что сама буду отвечать на звонки.
   – Ну и сколько же из них принадлежало репортерам, жаждущим сенсации?
   Фыркнув, Мэвис встала и направилась к маленькому холодильнику в углу спальни – Рорк велел ей проследить, чтобы Ева поела.
   – Я умею управляться с репортерами. Давай поедим мороженого.
   – Я не голодна.
   – Для мороженого не нужно быть голодным… Госпо­ди, да тут есть и шоколадные чипсы!
   – Мэвис…
   – Ты ведь заботилась обо мне, когда я в тебе нужда­лась, – перебила Мэвис. – Не заставляй меня чувство­вать, будто ты не нуждаешься во мне.
   Ничто не могло подействовать более убедительно. Бро­сив тоскливый взгляд на кровать, Ева вздохнула.
   – Какое мороженое ты хочешь?
 
   Ева плыла сквозь день как в тумане, используя голов­ную боль в качестве предлога, чтобы побыть одной. Она старалась не заходить в свой кабинет и в кабинет Рорка, не отвечала на звонки, отказывалась обсуждать с Рорком ситуацию и наконец закрылась в библиотеке, сказав, что хочет выбрать себе книгу для чтения.
   Отключив связь, Ева сдвинула портьеры, свернулась калачиком на кушетке, надеясь забыться во сне.
   Ей снились змеи, обвившиеся вокруг золотого жезла, с которого капала кровь на бумажные цветы, воткнутые в коричневую стеклянную бутылку. Кто-то звал на помощь тонким старческим голосом.
   Во сне Ева куда-то бежала, скользя ботинками по сне­гу, тяжело дыша и не видя ничего, кроме слепящей ледя­ной белизны. Ее преследовали голоса. «Паршивый коп», – шипел кто-то ей в ухо. «Что тебе нужно, девочка?» – слы­шала она, чувствуя, как ужас закрадывается в сердце. «Зачем кому-то понадобилось проделывать в нем дыру?» Вопрос, на который у нее все еще не было ответа…
   Потом Ева увидела их, обреченных и проклятых, за­мерзших в снегу. Их пустые глаза смотрели на нее, задавая все тот же вопрос.
   Сзади послышался треск льда. За ее спиной кто-то расхохотался. Белые стены превратились в больничный коридор, вытянутый, как туннель. Таинственный некто приближался к ней сзади, шлепая ногами по каменным плиткам. Она повернулась, чтобы защититься, и попыта­лась нащупать оружие, но не нашла его.
   – Что тебе нужно, девочка?
   Охваченная паникой Ева помчалась по туннелю, чув­ствуя за спиной тяжелое дыхание, пахнущее виски. Тун­нель разветвлялся вправо и влево. Ева остановилась, не зная, куда бежать дальше. Шаги послышались совсем ря­дом, и она, сдержав крик ужаса, повернула направо. Пот градом стекал по ее лицу. Впереди появился свет, на фоне которого маячил неподвижный силуэт.
   Господи, хоть кто-то поможет ей!
   Но, добежав до конца туннеля, Ева увидела стол, на котором лежало ее собственное тело. Бледное лицо, за­крытые глаза, а на месте сердца кровавая дыра…
   Ева проснулась, вся дрожа. С трудом поднявшись, она доковыляла до лифта, спустилась вниз и, даже не надев куртки, вышла из дома.
   Холод обжигал лицо, помогая прийти в себя. Около часа Ева бродила по заснеженному саду, стараясь избавиться от кошмара. «Возьми себя в руки, Даллас, – твердил ей внутренний голос. – Ты стала жалкой. Где же твое муже­ство?»
   «Оставь меня в покое!» – мысленно огрызалась Ева. Неужели она не имеет права на слабость, на то, чтобы ос­таться наедине со своими чувствами? Никто не в состоя­нии понять, что она испытывает!
   «Даже если ты утратила всю свою энергию, у тебя ос­тался рассудок. Начинай думать».
   – Я устала думать, – пробормотала Ева, остановив­шись в начинающем таять снегу. – Тут не о чем думать и нечего делать.
   Сгорбившись и борясь со слезами, она побрела к дому. Ей был нужен Рорк – нужно, чтобы он держал ее в объ­ятиях, отгонял от нее демонов и говорил ей, что все будет в порядке.
   Войдя в дом, Ева обнаружила, что старые кроссовки промокли насквозь; джинсы тоже были мокрыми до ко­лен. От внезапного ощущения тепла у нее кружилась голова.
   Несколько секунд Соммерсет молча наблюдал за ней, поджав губы, а потом, придав своей физиономии как можно более высокомерное выражение, шагнул в вестибюль.
   – Вы промокли и наследили по всему полу. – Дворец­кий брезгливо поморщился. – Вам следовало бы выказы­вать хотя бы немного уважения к собственному дому.
   Соммерсет ожидал вспышки гнева, но Ева рассеянно уставилась на него.
   – Простите. – Она посмотрела на свои ноги. – Я не подумала…
   Тяжело опираясь на перила, Ева начала подниматься по лестнице, а Соммерсет невозмутимо направился к внут­реннему телефону.
   – Рорк, лейтенант только что вошла в дом. На ней не было верхней одежды. Выглядит она скверно.
   – Где она?
   – Поднимается. Рорк, я ее оскорбил, и она передо мной извинилась! Нужно принять меры.
   – Постараюсь.
   Рорк вышел из кабинета и направился к спальне. При виде мокрой, бледной и дрожащей Евы его охватил гнев, не меньший, чем беспокойство.
   – Что, черт возьми, ты делаешь?!
   – Просто вышла прогуляться. – Ева села и попыта­лась расшнуровать кроссовки, но замерзшие пальцы не слушались. – Мне был нужен свежий воздух.
   – И поэтому ты вышла без пальто. Очевидно, воспа­ление легких входит в часть твоего плана?
   Ева изумленно уставилась на него. Ей так хотелось, чтобы Рорк успокоил и утешил ее, а он кричит, как на не­послушного ребенка, и грубо срывает с нее кроссовки.
   – Я просто решила подышать воздухом.
   – Ну, ты, кажется, вдоволь им надышалась! – Борясь с желанием согреть ее замерзшие руки, Рорк шагнул назад. – Иди в душ и согрейся.
   В глазах Евы мелькнула обида, но она ничего не сказа­ла и покорно побрела в ванную, откуда вскоре послышал­ся шум воды.
   «Мира велела не позволять ей горевать слишком дол­го, – думал Рорк. – Ну так теперь я прекращу это заня­тие!»
   Он налил бренди им обоим и в ожидании Евы без вся­кой охоты выпил свою порцию. Когда Ева вышла, кутаясь в халат, он был готов к дальнейшим действиям.
   – По-моему, настало время поговорить о твоих даль­нейших планах.
   – Моих планах?
   – Вот именно. – Рорк вложил ей в руку бокал и сел. – С твоим опытом частная служба безопасности была бы наилучшим выбором. У меня имеется множество органи­заций, где твои таланты пришлись бы кстати.
   – Частная служба безопасности? Ты предлагаешь мне работать на тебя?
   Рорк поднял брови.
   – А почему нет? Могу обещать, что твой заработок будет куда более значительным, и что скучать тебе не при­дется. – Он откинулся на спинку дивана и, казалось, пол­ностью расслабился. – К тому же этот вариант позволит тебе путешествовать. Ты будешь сопровождать меня в де­ловые поездки, и это пойдет на пользу нам обоим.
   – Я не ищу работу, Рорк.
   – Вот как? Значит, я ошибся. Если ты решила уйти на покой, мы можем рассмотреть другие варианты.
   – Сейчас я не могу об этом думать.
   – Мы могли бы, например, завести ребенка.
   Бокал так дрогнул в ее руке, что бренди плеснуло через ободок.
   – Что?!
   – Вообще-то я предполагал расширить нашу семью несколько позже, но при сложившихся обстоятельствах мы могли бы приступить к этому немедленно.
   Еву удивляло, почему ее голова до сих пор не взорва­лась.
   – Ребенок?! Ты спятил?
   – По-моему, в этом нет ничего необычного.
   – Но я не могу… Я… – Ева с трудом перевела дыха­ние. – Я ничего не знаю о детях!
   – Теперь у тебя будет достаточно свободного времени, чтобы узнать. Отставка делает тебя отличным кандидатом в профессиональные матери.
   – Профессиональные?! Господи… – Ева почувствова­ла, как кровь вновь застывает в ее жилах. – Наверно, ты шутишь?
   – Вовсе нет. – Рорк встал и посмотрел на нее. – Мне нужна полноценная семья. Пусть не сейчас, пусть не че­рез год, но я хочу детей от тебя. Кроме того, я был бы не прочь иметь нормальную жену.
   – Служба безопасности, дети… – Глаза Евы снова наполнились слезами. – Что еще ты хочешь на меня взва­лить?
   – Признаться, я ожидал от тебя другого, – холодно заметил Рорк, и ее слезы сразу высохли.
   – Другого?
   – Безусловно. Чем ты занималась последние тридцать с лишним часов, кроме того, что плакала, пряталась и жа­лела себя? Куда, по-твоему, это тебя приведет?
   – Я думала, ты поймешь… – Ее голос дрогнул, и это едва не заставило Рорка отступить. – Я надеялась, что ты меня поддержишь.
   – Поддержу твои старания уползти в нору и оплаки­вать там себя? – Он снова глотнул бренди. – Вряд ли. Это утомительное занятие.
   Ева застыла – так неожиданно было слышать презре­ние в голосе Рорка, видеть равнодушие в его глазах.
   – Тогда оставь меня в покое! – крикнула она, швырнув бокал на ковер. – Ты не знаешь, что я чувствую…
   – Верно. – Рорк с удовлетворением отметил, что на­конец-то удалось ее разозлить. – Так почему бы тебе не рассказать?
   – Пойми, я не могу быть никем, кроме копа. Именно поэтому я просиживала задницу в академии. Только так я могла кем-то стать. И я этого добилась! Добилась того, что все случившееся раньше перестало иметь значение. – Ева резко повернулась. Глаза ее опять повлажнели, но теперь это были жгучие слезы гнева. – Разве в твою частную службу безопасности обратятся бездомные, нищие, оби­женные судьбой? А будучи копом, я могла помогать таким людям…
   – Так почему же ты остановилась?
   – Потому что меня остановили! – Она снова отверну­лась, сжав кулаки. – Одиннадцать лет я училась и работа­ла, чтобы что-нибудь изменить в этой гребаной жизни. Мне приходилось шагать через трупы и через кровь, я ви­дела во сне мертвецов, но это меня не останавливало, так как я знала, что выполняю свой долг.
   Рорк холодно кивнул.
   – Тогда борись за то, что тебе нужно.
   – Мне теперь ничего не нужно. Черт возьми, Рорк, неужели ты не понимаешь? Отобрав у меня значок, они лишили меня всего, чем я была!
   – Нет, Ева. Они могли отобрать только твои полицей­ские символы. И если ты в них так нуждаешься, возьми себя в руки, перестань хныкать и верни их.
   Ева отпрянула от него.
   – Благодарю за поддержку! – Ее голос походил на трещащий под ломом лед. Повернувшись, она вышла из комнаты.
   Подгоняемая гневом, Ева спустилась в спортзал, сбро­сила халат, надела тренировочный костюм и с остервенением набросилась на боевого робота – модификацию бок­серской груши.
   Наверху Рорк, усмехаясь, потягивал бренди и наблю­дал за ней на мониторе. Он прекрасно понимал, что на месте робота Ева сейчас представляет не кого-нибудь, а любимого мужа.
   – Давай, дорогая! – бормотал Рорк. – Преврати меня в пыль.
   Он даже поморщился от боли, когда Ева двинула зло­получного робота коленом в пах, и подумал, что теперь придется приобрести нового – этого можно отправить на свалку.
   Швырнув на мат изувеченного робота, Ева сбросила пропотевший костюм и нырнула в бассейн. Рорк насчитал тридцать ровных всплесков, когда его окликнул Соммерсет.
   – Прошу прощения, но у ворот детектив Бэкстер. Он хочет видеть лейтенанта Даллас.
   – Скажи ему, что она не может его принять… Хотя нет. – Рорк внезапно передумал. Он уже сам начал уста­вать от ничегонеделанья. – Впусти его, Соммерсет. Я с ним поговорю. У меня есть что сказать нью-йоркскому полицейскому департаменту! Проводи его в мой кабинет.
   – С большим удовольствием.
 
   Бэкстер изо всех сил старался не пялить глаза. Нервы у него и так были на пределе после столкновения с толпой репортеров у ворот. «Колотить в окна полицейской маши­ны! – думал он. – Куда исчезло уважение к копам и здо­ровый страх перед ними?!»
   А теперь чопорный дворецкий провожал его во дворец вроде тех, какие показывают на видео. Любимым развле­чением Бэкстера было поддразнивать Еву насчет роско­ши, в которой она жила, выйдя замуж за Рорка. Теперь он видел эту роскошь воочию, но не испытывал желания над ней смеяться.
   Очередное зрелище ожидало Бэкстера в кабинете Рор­ка. От одного оборудования у него полезли глаза на лоб, а просторное помещение – целые акры дымчатого стекла и мили блестящих плиток – заставили его устыдиться по­ношенного костюма и стоптанных ботинок.
   – Ваше удостоверение, детектив! – Рорк даже не встал из-за стола.
   Они неоднократно встречались раньше, но Бэкстер молча кивнул и продемонстрировал значок, понимая, что при сложившихся обстоятельствах не стоит роптать на от­сутствие гостеприимства.
   – Мне нужно допросить Даллас по поводу убийства Бауэрс.
   – Кажется, вас вчера уже информировали, что моя жена никого не принимает.
   – Да, но это необходимо. Моя работа…
   – Да, у вас есть работа. – Рорк поднялся, напряг­шись, словно волк, подстерегающий добычу. – А у Евы нет, потому что ваш департамент быстренько от нее отде­лался. Как у вас духу хватает стоять здесь со значком в руке?! Вы явились к ней домой допрашивать ее! Да мне следовало бы заставить вас съесть этот поганый значок!
   – Вы имеете основания для недовольства, – спокойно сказал Бэкстер. – Но я провожу расследование, а Дал­лас – одна из подозреваемых…
   – Я выгляжу недовольным, Бэкстер? – Глаза Рорка блеснули, как клинок на солнце, когда он обошел вокруг стола. Он чувствовал, что надо остановиться, но ничего не мог с собой поделать. – Почему бы мне не показать вам, какой я на самом деле?
   Кулак метнулся вперед с быстротой молнии. Ева вош­ла в тот момент, когда Бэкстер рухнул на пол. Она подбе­жала к нему и закрыла его своим телом.
   – Господи, Рорк, ты рехнулся! Отойди немедленно! Бэкстер! – Она хлопала детектива по щекам, ожидая, пока его закатившиеся глаза вернутся в нормальное положение. – С тобой все в порядке?
   – Я чувствую себя так, словно меня огрели молотком.
   – Должно быть, ты поскользнулся. – Ева постаралась отбросить гордость. – Можно, я помогу тебе встать?
   Бэкстер посмотрел на Рорка, потом перевел взгляд на Еву.
   – Да, наверно, я поскользнулся. Черт! – Он с трудом пошевелил челюстью и оперся о плечо Евы, поднимаясь с пола. – Ты, конечно, понимаешь, Даллас, почему я здесь.
   – Догадываюсь.
   – Не говори с ним в отсутствие адвоката! – предупре­дил Рорк. – Мы сообщим вам, детектив, когда моей жене будет удобно побеседовать с вами.
   – Бэкстер, – Ева выразительно посмотрела на Рор­ка, – оставь нас на минуту, ладно?
   – Нет проблем. Я подожду снаружи.
   – Спасибо. – Она подождала, пока закроется дверь. – Рорк, он ведь только выполняет свою работу.
   – Так пусть выполняет ее как следует!
   Нахмурившись, Ева взяла его за руку.
   – У тебя распухнут суставы. Ведь у Бэкстера голова, как котел.
   – Ничего, дело того стоило. Было бы лучше, если бы ты не вмешалась.
   – Тогда бы мне пришлось вносить за тебя залог. – Ева с любопытством смотрела на мужа. Она не так часто виде­ла его в ярости, а сейчас он был взбешен по-настояще­му. – Менее часа назад ты издевался надо мной и гово­рил, чтобы я перестала хныкать, будто ничего особенного не произошло. А сейчас я застаю тебя нокаутирующим де­тектива, который расследует мое дело. Так на чьей же ты стороне, Рорк?
   – На твоей, Ева. Как всегда.
   – Чего же ты тогда набросился на меня?
   – Чтобы тебя разозлить. – Он смущенно улыбнулся и приподнял ее голову за подбородок. – И это сработало! Только тебе тоже понадобится лед на суставы.
   Ева взглянула на свои разбитые пальцы.
   – Я прикончила твоего робота.
   – Знаю.
   – Но ты не знаешь, что я представляла, будто это ты!
   – И это я знаю. – Он взял ее руку и поднес его к гу­бам. – Хочешь потренироваться на оригинале?
   – Может быть. – Ева крепко обняла Рорка. – Спа­сибо…
   – За что?
   – За то, что ты знаешь меня так хорошо и лучше всех понимаешь, что мне нужно. – Она закрыла глаза, при­жавшись лицом к его шее. – Но и я знаю тебя достаточно, чтобы понять, как тебе это было нелегко.
   Руки Рорка обвились вокруг нее.
   – Я не могу видеть тебя в таком состоянии.
   – Постараюсь с этим справиться. Не хочу, чтобы ты во мне разочаровался, и не хочу разочаровываться в се­бе. – Вздохнув, Ева разжала руки. – Сейчас я впущу Бэкстера. Не бей его больше, ладно?
   – А можно я подожду, пока ты его ударишь? Ты ведь знаешь, как я возбуждаюсь, видя, как ты кого-нибудь ко­лотишь.
   – Посмотрим, понадобится ли это.

ГЛАВА 16

   Войдя в кабинет, Бэкстер настороженно посмотрел на Рорка.
   – Думаю, на вашем месте я поступил бы так же, – за­метил он и повернулся к Еве. – Я должен кое-что сказать, прежде чем включу диктофон.
   – О'кей. – Она кивнула, сунув руки в карманы. – Выкладывай.
   – Это нелегко… – Он выглядел еще более несчаст­ным, чем Ева.
   – Я знаю. – Ее губы страдальчески скривились, плечи поникли. – Так давай поскорее с этим покончим.
   – Ты звонила своему адвокату?
   – Нет. – Ева бросила взгляд на Рорка. – Этим зани­мается мой муж.
   – Отлично. – Бэкстер со вздохом потер ноющую че­люсть. – Если твой муж ударит меня снова, надеюсь, ты это зафиксируешь.
   Он вынул диктофон и снова заколебался.
   – Делай свою работу, Бэкстер. Так будет легче.
   – Легче уж точно не будет, – пробормотал Бэкстер. Он включил диктофон, поставил его на стол и назвал дату и время допроса. – Лейтенант Даллас, вы знаете свои права и обязанности?
   – Да, я их знаю. – Ева села, чувствуя слабость в ногах. Как странно очутиться по другую сторону черты! – Я хочу сделать заявление. Потом можешь переходить к де­талям.
   «Это как рапорт, – твердила себе Ева. – Как любой из сотни рапортов, которые мне приходилось писать. Обыч­ная рутина…»
   Она должна была так думать, чтобы избавиться от ощущения куска льда в животе. Нужно просто изложить факты и наблюдения.
   – Я впервые увидела полицейского Эллен Бауэрс, когда прибыла на место убийства Петрински, – не слиш­ком уверенно начала Ева. – Впоследствии я узнала, что мы какое-то время вместе обучались в академии. Но я ее не запомнила. Мы не были знакомы, я не припоминаю никаких разговоров или столкновений с ней до встречи на месте преступления. Ее работа там была весьма небреж­ной, а поведение дерзким. Я упрекнула ее за это. Инци­дент существует в записи.
   – У нас есть записи Пибоди на месте преступления, – сказал Бэкстер. – Их сейчас изучают.
   Кусок льда снова дал о себе знать, но Ева усилием воли избавилась от неприятного ощущения и продолжала более уверенным голосом:
   – Стажер Бауэрс, полицейский Трухарт, оказался до­статочно наблюдательным, кроме того, он был знаком с обитателями района. Я обратилась к нему за помощью в допросе свидетеля, и его содействие оказалось очень по­лезным. Мое решение было продиктовано не личными, а профессиональными мотивами. Вскоре после этого полицейский Бауэрс подала жалобу, обвиняя меня в употреб­лении оскорбительных выражений и нарушении процеду­ры. На жалобу был дан ответ.
   – Эти материалы также изучаются. – Голос Бэкстера звучал бесстрастно, но в глазах его Ева прочла одобрение, и ей стало немного легче.
   – Когда я прибыла на место убийства Джилессы Бра­ун, полицейский Бауэрс снова оказалась там. Инцидент также зафиксирован в записи, которая демонстрирует не­профессиональное поведение Бауэрс и ее неподчинение дисциплине. Обвинения, будто я звонила ей домой и угро­жала, опровергнет экспертиза голосов, а ее последующая жалоба не имеет оснований. Никаких личных отношений с Эллен Бауэрс у меня не было, хотя не скрою, она меня раздражала.
   У Евы пересохло во рту, но ей не хотелось прерываться.
   – Во время убийства Бауэрс я ехала домой из Главного управления. Насколько я понимаю, за такой промежуток времени у меня едва ли имелась возможность найти и убить Бауэрс тем способом, который привел к ее гибели. Все мои рабочие записи могут быть проверены, а я соглас­на, в случае необходимости, пройти тест на правдивость, чтобы помочь вашему расследованию и закрытию дела.
   Бэкстер посмотрел на Еву и кивнул.
   – Это облегчит мою задачу.
   – Я хочу вернуться на работу. – Ее голос все-таки дрогнул. – Я сделаю все, чтобы это ускорить.
   – Мы должны разобраться с мотивом. – Бэкстер с тревогой покосился на Рорка: холодный блеск его глаз не внушал ему особого оптимизма. – Рабочие записи и днев­ники Бауэрс содержат определенные обвинения, касаю­щиеся вас и некоторых сотрудников нью-йоркского поли­цейского департамента. В частности… э-э… предоставле­ние сексуальных услуг в обмен на профессиональные.
   – Ты когда-нибудь слышал, чтобы я предоставляла сексуальные услуги в обмен на что бы то ни было? – осве­домилась Ева, забыв про диктофон и стараясь говорить сухо и насмешливо. – Все эти годы мне удавалось откло­нять твои предложения.
   Бэкстер густо покраснел и откашлялся. Рорк мрачно смотрел на него, сунув руки в карманы и слегка раскачи­ваясь взад-вперед на каблуках.
   – Ты отлично знаешь, Даллас, что это были просто шутки.
   – Да, знаю. – Ева всегда считала Бэкстера хорошим копом и достойным человеком. – Но то, что ты сейчас сказал, не просто шутка. Я никогда не предлагала и не оказывала сексуальных услуг с целью получения преиму­ществ в учебе или на службе. Я честно заработала мой зна­чок и уважала его… когда носила.