Страница:
— Мужской? — Эд делал записи в блокноте.
— Думаю, да. Во всяком случае, это был чужой голос. Он сказал… Да, он сказал: «Тебе это понравится» — и назвал ее по имени.
— Роксана? — уточнил Бен.
— Да. Я слышал, как он назвал ее Роксаной, и еще… — Он закрыл лицо носовым платком и на минуту замолк. — Простите, мне очень тяжело.
Я человек заурядный, стараюсь избегать волнений и сложностей. У меня гипогликемия. Эд сочувственно кивнул:
— Только скажите, что услышали.
— Я услышал ужасные звуки — шумное дыхание, стоны, треск разрываемой ткани… Она не кричала, а только издавала какие-то булькающие звуки. Я повесил трубку, потому что не знал, что делать. — Он отнял от посеревшего лица носовой платок. — Я пытался убедить себя, что это розыгрыш, но в ушах стоял крик Роксаны. Она умоляла, чтобы ее не били. А второй голос ответил, будто она сама хотела, чтобы ей причинили боль. Он уверял, что доставит ей такое удовольствие, какого она в жизни своей не испытывала.
Марковиц наполнил водой бумажный стаканчик и залпом выпил.
— Я не знал, что делать, просто сидел и думал. Потом попытался забыть об этом и заняться работой. Помните, я сказал, что решил отнестись к этому как к шутке. Но это совсем не походило на шутку! Чем дольше я здесь сидел, тем явственнее понимал, что это не розыгрыш. Кончилось тем, что я позвонил в «Фэнтэзи» и сказал, что Роксана попала в беду. Потом я опять принялся за работу. Что еще я мог сделать? — Он переводил взгляд с Эда на Бена, но не задерживался ни на одном из них. — А сегодня утром я понял, что случилось нечто ужасное. Роксана непременно позвонила бы мне и извинилась, если бы все было нормально. Сказала бы, что она просто дурачилась… Но она не позвонила.
— Было ли что-нибудь характерное в мужском голосе, который вы слышали? — Эд заметил, что у Марковица на лбу выступил пот. — Я имею в виду акцент, интонации, манеру говорить…
— Нет, это был обычный голос. Но его заглушали крики Роксаны. А ведь я даже не знаю, как она выглядела! Впрочем, я и не хочу этого знать. Признаюсь, она ничего для меня не значила. Я относился к ней как к какому-нибудь клерку из супермаркета. Я звонил ей несколько раз в неделю, чтобы отвлечься от работы, вот и все.
Марковицу хотелось установить дистанцию, чтобы успокоить собственную совесть. «Да, я заурядный человек, — подумал он, — но, в сущности, порядочный. Хотя это качество в бухгалтере не особенно ценится».
— Полагаю, к ней пришел какой-то молодой ревнивец, — добавил он.
— Она называла его имя?
— Нет, только мое. Больше мне нечего вам сказать. Я сделал все, что мог, хотя и не обязан был звонить. — Голос его обрел прежнюю уверенность. — Мне вообще не следовало в это впутываться.
— Мы высоко ценим ваше участие. — Бен поднялся. — Вам придется прийти в участок и подписать заявление.
— Я не могу покинуть это кресло до семнадцатого числа. Иначе мне придется отвечать за дюжину штрафов.
— Делай баланс вовремя, — посоветовал попугай. — Прикрой задницу.
— Приходите в участок утром семнадцатого. Спросите Джексона или Париса. Мы постараемся, чтобы ваше имя не упоминалось.
— Благодарю вас. Вы можете пройти через ту дверь. — Он указал на боковую дверь и положил перед собой калькулятор.
Глава 9
— Думаю, да. Во всяком случае, это был чужой голос. Он сказал… Да, он сказал: «Тебе это понравится» — и назвал ее по имени.
— Роксана? — уточнил Бен.
— Да. Я слышал, как он назвал ее Роксаной, и еще… — Он закрыл лицо носовым платком и на минуту замолк. — Простите, мне очень тяжело.
Я человек заурядный, стараюсь избегать волнений и сложностей. У меня гипогликемия. Эд сочувственно кивнул:
— Только скажите, что услышали.
— Я услышал ужасные звуки — шумное дыхание, стоны, треск разрываемой ткани… Она не кричала, а только издавала какие-то булькающие звуки. Я повесил трубку, потому что не знал, что делать. — Он отнял от посеревшего лица носовой платок. — Я пытался убедить себя, что это розыгрыш, но в ушах стоял крик Роксаны. Она умоляла, чтобы ее не били. А второй голос ответил, будто она сама хотела, чтобы ей причинили боль. Он уверял, что доставит ей такое удовольствие, какого она в жизни своей не испытывала.
Марковиц наполнил водой бумажный стаканчик и залпом выпил.
— Я не знал, что делать, просто сидел и думал. Потом попытался забыть об этом и заняться работой. Помните, я сказал, что решил отнестись к этому как к шутке. Но это совсем не походило на шутку! Чем дольше я здесь сидел, тем явственнее понимал, что это не розыгрыш. Кончилось тем, что я позвонил в «Фэнтэзи» и сказал, что Роксана попала в беду. Потом я опять принялся за работу. Что еще я мог сделать? — Он переводил взгляд с Эда на Бена, но не задерживался ни на одном из них. — А сегодня утром я понял, что случилось нечто ужасное. Роксана непременно позвонила бы мне и извинилась, если бы все было нормально. Сказала бы, что она просто дурачилась… Но она не позвонила.
— Было ли что-нибудь характерное в мужском голосе, который вы слышали? — Эд заметил, что у Марковица на лбу выступил пот. — Я имею в виду акцент, интонации, манеру говорить…
— Нет, это был обычный голос. Но его заглушали крики Роксаны. А ведь я даже не знаю, как она выглядела! Впрочем, я и не хочу этого знать. Признаюсь, она ничего для меня не значила. Я относился к ней как к какому-нибудь клерку из супермаркета. Я звонил ей несколько раз в неделю, чтобы отвлечься от работы, вот и все.
Марковицу хотелось установить дистанцию, чтобы успокоить собственную совесть. «Да, я заурядный человек, — подумал он, — но, в сущности, порядочный. Хотя это качество в бухгалтере не особенно ценится».
— Полагаю, к ней пришел какой-то молодой ревнивец, — добавил он.
— Она называла его имя?
— Нет, только мое. Больше мне нечего вам сказать. Я сделал все, что мог, хотя и не обязан был звонить. — Голос его обрел прежнюю уверенность. — Мне вообще не следовало в это впутываться.
— Мы высоко ценим ваше участие. — Бен поднялся. — Вам придется прийти в участок и подписать заявление.
— Я не могу покинуть это кресло до семнадцатого числа. Иначе мне придется отвечать за дюжину штрафов.
— Делай баланс вовремя, — посоветовал попугай. — Прикрой задницу.
— Приходите в участок утром семнадцатого. Спросите Джексона или Париса. Мы постараемся, чтобы ваше имя не упоминалось.
— Благодарю вас. Вы можете пройти через ту дверь. — Он указал на боковую дверь и положил перед собой калькулятор.
Глава 9
Грейс сама не понимала, почему последовала совету Эда и отправилась к нему домой. Наверное, потому, что там ее не окружали вещи сестры и было легче сосредоточиться. Грейс решила поразмыслить о своих дальнейших шагах, а для этого нужно было чем-то себя занять. Ее голова всегда работала лучше, когда руки при деле. Недолго думая, она достала из шкафа рулон обоев и отправилась в ванную.
Грейс по-прежнему считала, что ей необходимо поговорить с управляющим «Фэнтэзи». Она не раз успешно брала интервью и не сомневалась, что так или иначе, но ей удастся заполучить список клиентов. Затем он» позвонит по всем номерам, и, если убийца сестры окажется в списке, она его вычислит. Поговорит с ним пару раз — и вычислит наверняка!
Грейс всегда писала свои книги, следуя заранее составленному плану, и жила она тоже так. И пока это приносило ей удачу.
Грейс сознавала, что отчасти ее поступками сейчас руководит чувство мести, которое с каждым днем усиливается. Раньше ей претило это чувство, но теперь доставляло удовлетворение. Конечно, для того, чтобы все это осуществить, надо задержаться в Вашингтоне. Ну так что же? Она сможет работать здесь, как и везде. Нью-Йорк никуда не денется. А бросить все и уехать — все равно что не дописать книгу. Никто не закончит за нее последнюю главу. Это должна сделать только Г. Б. Маккейб!
Разумеется, все было непросто. Грейс знала, что полицейский должен точно рассчитывать время, обладать хваткой, наблюдательностью и удачливостью. Но ведь то же самое необходимо и романисту. Тому, кто, как она, сочинил столько книг и раскрыл столько убийств в романах, вполне под силу загнать преступника в угол.
Итак, ей нужен список клиентов, отчеты полиции и время на размышление. А действовать она будет, опираясь на надежное плечо полицейского Эда Джексона!
Продолжая разрабатывать стратегию, Грейс услышала, как открылась парадная дверь. «Его будет нелегко провести», — подумала она, взглянув на свое отражение в зеркале ванной комнаты. Все осложнялось тем, что Эд ей нравился. Очень нравился… Вытерев пятно на носу, она спустилась вниз.
— Ты уже дома? — Грейс улыбнулась ему. — Как дела на службе?
— Неплохо.
Эд переложил сумку с продуктами в другую руку и с изумлением уставился на нее. Грейс была в тех же облегающих джинсах и мешковатом свитере, что и сегодня утром, и вся с головы до ног перепачкана белой краской.
— Какого черта ты делала?
— Обклеивала обоями ванную комнату. — Грейс взяла у него сумку с продуктами. — Все очень здорово. Ты хорошо чувствуешь цвет.
— Ты обклеивала обоями ванную комнату?!
— Не пугайся, я ничего не испортила. Только наклеила обои. Твоя ванная была такой обшарпанной… Теперь нужно там убрать. — Она одарила его обезоруживающей улыбкой. — Обоев осталось полрулона.
— Понятно. Ох, Грейс, спасибо тебе, но эта работа требует определенных навыков… — Эд целую неделю изучал специальное руководство.
— Ничего сложного. Наносишь контур, отмеряешь обои, намазываешь их клеем — только и всего. Я нашла у тебя книгу, где это объяснено. — Грейс заглянула в сумку, но не увидела там ничего интересного. — Если сомневаешься, пойди и проверь. Кстати, я доела твою клубнику.
— Молодец! — Эд прикидывал в уме, во что ему обойдутся новые обои и клей.
— О, минеральная вода — это хорошо, но еще лучше содовая.
Эд с опаской направился к лестнице, не зная, что его ждет наверху.
— Я не пью содовую. Но в холодильнике есть пиво.
— Пиво я уже выпила. Да, звонила твоя мама.
— Правда? — Он обернулся.
— Да. Очень приятная дама. Она почему-то пришла в восторг, когда услышала мой голос. Надеюсь, ты не сердишься? Я не хотела ее огорчать, поэтому сказала, что мы с тобой любовники, но не собираемся оформлять брак прежде, чем появится ребенок.
Поскольку Грейс улыбалась, Эд решил, что это шутка, и только кивнул в ответ.
— Между прочим, она сообщила мне, что у твоей сестры новый молодой человек. Юрист, специализируется по общему праву. Работает в корпорации. У него собственный дом в Оушен-Сити, так что перспективы недурные.
— О господи! — пробормотал Эд.
— А давление у мамы сто двадцать на восемьдесят. Приготовить тебе попить?
— Да, пожалуйста.
Мурлыкая что-то себе под нос, Грейс отправилась на кухню. Обнаружив в сумке бутылку сухого вина, она решила, что Эд просто прелесть. Затем она вытащила что-то похожее на спаржу, понюхала и поморщилась. Трудно сказать, чем пахнет.
В сумке была также цветная капуста, зеленый лук и пакет с виноградом без косточек.
— А ты, оказывается, потрясающий маляр! Грейс обернулась: в дверях стоял Эд.
— Ванная выглядит замечательно.
— Я вообще очень талантливая. — Она указала на спаржу:
— Что ты с этим делаешь?
— Готовлю.
— Я забыла спросить тебя, что ты будешь пить.
— Я приготовлю сам. Ты отдохнула?
— Да, я чувствую себя на удивление хорошо. Знаешь, я много думала, когда клеила обои, — добавила Грейс, глядя, как Эд вынимает из холодильника бутылку яблочного сока.
— И что надумала?
Он налил в стакан яблочный сок, протянул руку к застекленному шкафчику, вытащил оттуда бутылку водки и добавил немного в сок.
— Весьма оригинально.
— Будешь?
— Нет. Так вот, я решила продлить срок аренды дома Кэтлин и задержаться здесь.
Эд поставил стакан на стол. Ему очень хотелось, чтобы Грейс осталась в Вашингтоне, но интуиция подсказывала, что ей лучше держаться подальше от всего этого.
— Зачем?
— Я должна утрясти дела с юристами и страховкой.
Он конечно, знал, что это можно сделать и в Нью-Йорке. Грейс сразу поняла, что он видит ее насквозь и глупо водить его за нос. Она вообще не любила врать, хотя была не прочь приукрасить правду.
— Ладно. Причина в другом. Я не могу уехать, пока не узнаю всего. У нас с Кэтлин были сложные отношения… Трудно в этом признаться, но ничего не поделаешь. Я обязана остаться здесь и попытаться найти убийцу. Это мой долг, и я должна его исполнить.
Эд предпочел сделать вид, будто он не понял, что Грейс имела в виду.
— Найти убийцу твоей сестры не твоя задача, а моя.
— Согласна, но для меня это внутренняя необходимость. Понимаешь?
— Дело не в понимании. Просто есть вещи, которыми нельзя пренебрегать.
— Какие, например?
— Например, нельзя вовлекать в расследование гражданских лиц. Это небезопасно. Грейс приблизилась к нему:
— Что тебя больше всего беспокоит? У нее были невероятные глаза. В такие глаза любой мужчина готов смотреть часами. Сейчас в них застыло напряженное ожидание.
— Не знаю, — пробормотал Эд и в следующий момент, словно поддавшись гипнозу, прильнул к ее губам.
Грейс вела себя именно так, как ему хотелось. Эд прекрасно знал, что они не пара. Кто он такой? Обитатель провинциального города, имеющий дело с убийствами и кровью. А Грейс олицетворяла для него Нью-Йорк, яркие огни, беспутные вечеринки… Но она вела себя так, как надо.
Когда они оторвались друг от друга, Грейс открыла глаза и улыбнулась.
— А знаешь, мне понравилось. Надо делать это почаще. — Почувствовав, как его руки скользнули к ее бедрам, она глубоко вздохнула. Ей давно хотелось уступить искушению и дать себе волю. — Не думаешь ли ты отнести меня в спальню или куда-то еще?
Эд припал губами к ее шее. Ему безумно хотелось взять ее на руки и отнести в свою постель. И это было так просто! Слишком просто… Что-то подсказывало ему, что с ней все гораздо сложнее. С Грейс невозможно броситься в постель, не думая о завтрашнем дне.
Эд прижался губами к ее лбу.
— Сейчас собираюсь тебя накормить.
— О!
Грейс отступила. Она нечасто предлагала себя мужчине. Для этого было необходимо не только сексуальное влечение, но нежность и доверие. И ни один мужчина, оставивший след в памяти Грейс, не отвергал ее.
— Ты уверен?
— Да.
— Отлично! — Грейс взяла в руки цветную капусту. Ей хотелось швырнуть в него этой капустой, но она удержалась. — Если нас не влечет друг к другу, значит…
Он снова схватил ее в объятия. Его грудь была твердой, как каменная стена. Грейс попыталась оттолкнуть Эда, но он закрыл ей рот своими губами.
На этот раз он был почти груб, но Грейс не удивила его страстность и нетерпение. Она вдруг почувствовала себя счастливой. На несколько секунд для нее все исчезло, кроме его губ, рук и собственного неодолимого желания.
Эд так хотел Грейс, что готов был овладеть ею здесь же, на кухне. Но он знал, что его не удовлетворила бы краткая вспышка страсти. Ему нужно было время, чтобы разобраться в себе.
— Неужели ты в самом деле думаешь, что меня к тебе не влечет?
Сердце Грейс едва не выпрыгнуло из груди.
— Может, я и ошиблась. Так чем же ты будешь меня кормить?
Он прикоснулся к ее волосам.
— Фаршированными артишоками.
— А это нужно долго готовить, да?
— Через полчаса все будет готово. Грейс села.
— Эд, ты уже думал о наших отношениях? Он взглянул на нее:
— Я все время об этом думаю.
— Если мы поладим, я бы хотела заключить с тобой сделку. Хотя бы через день мы с тобой будем есть пиццу. Договорились?
Пересев в кресло пассажира, Бен внимательно следил за светофором. Рядом с ним, барабаня пальцами по рулю, сидела Тэсс. Она знала, что права, но теперь приходилось считаться не только со своими чувствами.
— Почему ты всегда так нервничаешь, когда я веду машину?
— Я не нервничаю. Просто не люблю. Увидев зеленый свет, Тэсс нажала на газ.
— Значит, ты нервничаешь из-за чего-то другого. И я даже знаю, из-за чего… Бен, постарайся понять, я делаю это обдуманно.
Нахмурившись, Бен переключил радио на другую программу.
— В прошлый раз я тебе и слова не сказал, значит, и сейчас стерплю.
— Но ты же понимаешь, что это не выход из положения. Твое отношение к этому очень важно для меня.
— Тогда высади меня здесь, а сама поезжай на работу. И оставим этот разговор. Помолчав, Тэсс кивнула:
— Хорошо.
— Хорошо? — Бен нетерпеливо передернул плечами. — Ах, вот ты как?
— Да. — Она свернула на стоянку у полицейского участка.
— Выяснять отношений не будем?
— Мы вчера все выяснили. Зачем к этому возвращаться? — Тэсс въехала на стоянку. — До вечера. — И поцеловала его.
Бен приподнял ее лицо за подбородок:
— Испытываешь на мне свои психологические приемы, да?
Тэсс с улыбкой взглянула на мужа:
— Ты совершенно прав.
— Мне неприятно, что ты это делаешь. — Бен откинулся на спинку сиденья и закрыл лицо руками. — Ты же прекрасно знаешь, я терпеть не могу, когда ты вмешиваешься в эту сферу моей жизни!
— А ты так же хорошо знаешь, что я чувствую, не принимая участия в твоей жизни, Бен.
Тэсс поправила прическу. Поразительно, что год назад они не были даже знакомы. А теперь он стал для нее центром вселенной: мужем и отцом ребенка, который скоро родится. Правда, об этом знала пока только она. И все-таки Тэсс не могла нарушить врачебную клятву. До сих пор у нее перед глазами стояли трясущиеся руки Грейс, когда та взяла у нее чашку кофе.
— Возможно, я смогу чем-то помочь, пойму психологию преступника. У меня ведь уже один раз получилось.
— Но я чуть не потерял тебя тогда!
— Это совсем другой случай. Сейчас дело не касается меня лично. Бен, как ты думаешь, он убьет кого-нибудь еще? — Она взяла его за руку. — Думаешь, убьет?
— Да. У него много шансов.
— Ну вот видишь! А смысл нашей работы — спасение человеческой жизни. Разве не так, Бен?
Он устремил взгляд на старый полицейский участок с давно сложившимися традициями, в коллектив которого он так хорошо вписывался. Нет, Тэсс не следует вмешиваться в эти дела.
— Мне больше нравится, когда ты осуществляешь это в своем уютном и надежном офисе.
— А мне нравится, когда ты сидишь за столом и проклинаешь бумажную работу. Но так не может продолжаться всегда — ни для тебя, ни для меня. В прошлый раз я сумела вам помочь. Уверена, что смогу и сейчас. Этот тип чем-то отличается от обычных преступников. Судя по тому, что ты мне рассказал, я убеждена, что он очень болен. Его нужно найти как можно скорее: такие люди не в состоянии остановиться сами.
Эти слова разозлили Бена.
— Надеюсь, ты не собираешься жертвовать ради этого жизнью?
— Я собираюсь помочь тебе, только и всего.
— Я не могу тебе помешать. — Бен крепко держал ее руку в своей, зная, что вообще-то может. — Я не буду тебе мешать, — уточнил он, — но прошу тебя подумать о своих нагрузках: у тебя клиника и частные консультации.
— Я просчитала свои возможности.
— Ну что ж. — Этот разговор показался ему нескончаемым. — Но если ты будешь неоправданно рисковать, я натравлю на тебя твоего дедушку, и он задаст тебе взбучку, подруга.
— Предостережение принято. — Она притянула его к себе. — Я люблю тебя, Бен.
— Правда? А как ты это докажешь? Их губы соединились, и в этот момент в окно машины просунул голову Эд.
— Здесь неподалеку есть тихие улочки, где вам никто не помешает.
— Не мешай целоваться, Джексон, — пробормотал Бен.
Тэсс положила голову на плечо мужа.
— Доброе утро, Эд.
— Рад приветствовать тебя в наших пенатах. Ты у нас нечастая гостья.
— Боюсь, теперь она будет доставлять тебе это удовольствие чаще. Она подключается к нашему делу.
— Правда? — Эд сразу почувствовал, что его друг недоволен, но вынужден уступить. — Что ж, добро пожаловать.
— Всегда счастлива протянуть руку помощи блюстителям порядка, — заявила Тэсс, выбираясь из машины. — А как Грейс?
— Держится. Она решила остаться здесь, пока мы не раскроем преступление.
— Это хорошо.
— Ты уверена?
— Она из тех, кто не может наблюдать за событиями со стороны. Ей необходимо принимать во всем участие. Горе страшно своей безысходностью. Если человек пройдет через это, он все преодолеет. Кроме того, если она вернется в Нью-Йорк, ты не сможешь за ней ухаживать. Бен обнял жену за плечи.
— Докторша знает все твои секреты, Джексон! Должен сказать, Грейс — очень привлекательная леди. Мозги, внешность и деньги! — Он подмигнул Тэсс. — Я рад, что ты берешь с меня пример.
— Тэсс не устояла перед тобой только потому, что питает слабость к мужчинам с заскоками. — Эд направился в отдел уголовных преступлений, радуясь, что удалось уклониться от разговора.
Бен отвел жену в конференц-зал, а сам пошел доложить капитану Харрису, что в расследовании будет принимать участие психолог. Тэсс уселась за один из столов и положила перед собой две папки с документацией. В них были фотографии жертв, заключение судебной медицинской экспертизы о вскрытии трупов и отчеты, подготовленные ее мужем. Она внимательно прочла показания Айлин Кофилд и Марковица, изучила рапорт Эда о событиях, происшедших в вечер убийства Кэтлин Бризвуд. Судя по характеру насилия, эти убийства были более изощренными, чем то, в расследовании которого она принимала участие раньше. В целом Тэсс пришла к тем же выводам, что и следователи, но, кроме того, обнаружила специфически мрачные черты, присущие обоим преступлениям.
Когда Бен и Харрис вошли в конференц-зал, Тэсс водила хорошеньким пальчиком по отчету патологоанатома. Стоило Бену увидеть это, ему снова стало не по себе. Он понимал, что не может ничего запретить ей, но присутствие Тэсс в их отделе вызывало в нем раздражение.
— Примечательно, что оба убийства произошли в одно и то же время, — заметила Тэсс, обменявшись приветствиями с капитаном.
Харрис потер рукой живот. Ему казалось, что с каждым днем его желудок становится все более пустым.
— Можно допустить, что таковы особенности его почерка. Хотя не исключено, что это совпадение. — Он отломил кусочек булочки с изюмом, убеждая себя, что если употреблять калории небольшими дозами, то их можно не брать в расчет. — У меня еще не было случая поблагодарить вас за участие в работе нашего отдела, доктор Парис.
— Надеюсь, отдел оценит мою работу, если я окажу реальную помощь. — Тэсс сняла очки. — Думаю, пока можно сделать вывод, что мы имеем дело с преступником, склонным к взрывному, сексуально ориентированному насилию.
— Изнасилование всегда происходит на сексуальной почве, — заметил Бен.
— Изнасилование — не только сексуальное преступление, иногда это просто проявление жестокости. Но в данном случае, полагаю, сексуальность доминирует. Насильник ведь совершает нападение по целому ряду причин: из-за неудовлетворенности собой, низкой самооценки, дурного мнения о женщинах, подверженности гневу… Гнев, как правило, — главный фактор. В тех случаях, когда насильник знаком с жертвой, у него иногда возникает потребность унизить ее, выразить мужское превосходство и силу. Преступник желает получить то, на что, по его мнению, имеет право. Нередко он считает, что жертва оказывает сопротивление лишь потому, что хочет вызвать в нем большее возбуждение, стремится к тому, чтобы ею овладели силой.
Надев очки, Тэсс откинулась на спинку стула.
— Насилие в обоих случаях происходило в комнате, где и были обнаружены жертвы. Преступник использовал одно и то же оружие — телефонный шнур. По всей вероятности, обе жертвы что-то обещали ему, и именно телефон являлся связующим звеном. Да, скорее всего они ему что-то обещали в телефонном разговоре. И он пришел взять обещанное. Примечательно, что преступник каждый раз являлся, возможно, неожиданно. Он хотел удивить их и вызвать больший накал страстей.
Тэсс некоторое время молчала, задумавшись.
— Полагаю, что первое убийство он совершил непреднамеренно. Кэтлин Бризвуд стала бороться с ним, а он, очевидно, этого не ожидал. Не исключено, что она вообще оказалась не той женщиной, которую рисовало ему воображение. Или, по его представлению, не сдержала свои обещания. Так или иначе, у них были какие-то взаимоотношения. Недаром он прислал цветы на ее похороны — вернее, на похороны Дезире. Для него она была Дезире. Это очень существенно: он никогда не знал Кэтлин Бризвуд, никогда не видел ее. Для него существовал лишь образ, созданный его воображением, а не реальная женщина.
— Но каким образом он нашел ее? — воскликнул Бен. — Как он мог вычислить, кому принадлежал голос, который он слышал по телефону?
— Вот в этом я, к сожалению, не могу помочь тебе. Скажу одно: преступник очень умен и по-своему логичен. Он делает все по определенному плану, шаг за шагом.
— Думаю, первый шаг — найти подходящий голос, — вставил Эд. — И создать образ женщины.
— По-моему, это близко к истине. У него очень развитая фантазия. Он свято верит в созданные им фантомы и оставляет отпечатки пальцев на месте преступления не потому, что неосторожен, а потому, что считает себя неуязвимым в придуманном им мире. Совершая преступления, такие люди, как правило, воплощают свои фантазии, а возможно, и фантазии своих жертв.
— По-твоему, он насилует и убивает женщин, считая, что это им нравится? Это действительно так? — Бен закурил, и Тэсс поняла, что муж нервничает.
— Говоря упрощенно, да. Согласно показаниям Марковица, он слышал по телефону, как мужской голос сказал: «Я знаю, ты хочешь, чтобы я сделал тебе больно». Преступник словно оправдывался, говоря это. Он связал руки Мэри Грайс во время второго нападения, но не связывал руки Кэтлин. Я считаю это важной деталью. Из отчетов я поняла, что Кэтлин Бризвуд предлагала более консервативные и простые сексуальные фантазии, чем Мэри Грайс. Мэри обслуживала клиентов, склонных к садизму и прочим извращениям. Убийца предложил ей то, что, как ему казалось, она предпочитает. Думаю, Мэри он убил уже преднамеренно — потому, что обнаружил темное психопатическое удовольствие от слияния секса и смерти. Возможно, он верит, что его жертвы получили такое же удовольствие, как и он сам. Так что моя версия такова: Кэтлин преступник убил импульсивно, а Мэри — закрепляя полученный опыт. — Тэсс взглянула на Бена. Даже если он и не был согласен с ней, но слушал очень внимательно.
— Кстати, что ты думаешь о времени убийства?
— А что мне следует думать?
Тэсс улыбнулась ему: Бен всегда утверждал, что это у нее привычка отвечать вопросом на вопрос.
— Оба убийства произошли ранним вечером, в одно и то же время. Это позволяет предположить, что он либо женат, либо кто-то ждет его дома в определенное время.
Бен уставился на кончик сигареты.
— А может, ему просто нравится рано ложиться спать.
— Не исключено.
— Тэсс! — Эд давно уже вошел в зал и тоже внимательно слушал ее. — Принято считать, что извращенцы, получающие удовлетворение от созерцания эротических сцен, дальше этого не идут. Чем отличается от них этот тип?
— Он не наблюдатель, а участник. Эти женщины с ним разговаривали. Здесь нет той реальной и эмоциональной дистанции, как в том случае, когда берут в руки бинокль и подглядывают в окно квартиры через улицу. Он знал этих женщин. Не Кэтлин и Мэри, а Дезире и Роксану. И считал, что знает, как доставить им удовольствие.
— К сожалению, нельзя выяснить точку зрения жертвы, доктор Парис, — заметил Харрис.
— Я исследую психологию преступника, а не жертвы, — уточнила Тэсс. — У меня однажды был пациент, который изнасиловал свою невесту. Он долго ее домогался, упорствовал и наконец настоял на своем, думая, что она именно этого и ждет от него. Тот пациент убедил себя: его невеста хочет, чтобы он взял инициативу в свои руки, и, если он отступит, она сочтет его слабым, неполноценным. Овладев ею силой, он испытал не только сексуальное удовлетворение, но и чувство господства. По-моему, мужчина, которого вы ищете, испытывает удовольствие, лишь обретая власть. Он убивает этих женщин не из страха, что они потом узнают его, а потому, что убийство как таковое для него осуществление высшей власти. Похоже, окружение подавляло его, не давая ему возможности обладать властью. В его жизни были и есть очень сильные авторитеты. И сейчас он экспериментирует, пытаясь самоутвердиться. Тэсс открыла папку.
— По типу личности, а также по облику жертвы абсолютно различны. Допускаю, что это совпадение, но скорее — осознанный выбор. Их связывает только секс — и телефон. Он использовал и то и другое. Я почти уверена, что следующей жертвой станет женщина совершенно другого рода.
Грейс по-прежнему считала, что ей необходимо поговорить с управляющим «Фэнтэзи». Она не раз успешно брала интервью и не сомневалась, что так или иначе, но ей удастся заполучить список клиентов. Затем он» позвонит по всем номерам, и, если убийца сестры окажется в списке, она его вычислит. Поговорит с ним пару раз — и вычислит наверняка!
Грейс всегда писала свои книги, следуя заранее составленному плану, и жила она тоже так. И пока это приносило ей удачу.
Грейс сознавала, что отчасти ее поступками сейчас руководит чувство мести, которое с каждым днем усиливается. Раньше ей претило это чувство, но теперь доставляло удовлетворение. Конечно, для того, чтобы все это осуществить, надо задержаться в Вашингтоне. Ну так что же? Она сможет работать здесь, как и везде. Нью-Йорк никуда не денется. А бросить все и уехать — все равно что не дописать книгу. Никто не закончит за нее последнюю главу. Это должна сделать только Г. Б. Маккейб!
Разумеется, все было непросто. Грейс знала, что полицейский должен точно рассчитывать время, обладать хваткой, наблюдательностью и удачливостью. Но ведь то же самое необходимо и романисту. Тому, кто, как она, сочинил столько книг и раскрыл столько убийств в романах, вполне под силу загнать преступника в угол.
Итак, ей нужен список клиентов, отчеты полиции и время на размышление. А действовать она будет, опираясь на надежное плечо полицейского Эда Джексона!
Продолжая разрабатывать стратегию, Грейс услышала, как открылась парадная дверь. «Его будет нелегко провести», — подумала она, взглянув на свое отражение в зеркале ванной комнаты. Все осложнялось тем, что Эд ей нравился. Очень нравился… Вытерев пятно на носу, она спустилась вниз.
— Ты уже дома? — Грейс улыбнулась ему. — Как дела на службе?
— Неплохо.
Эд переложил сумку с продуктами в другую руку и с изумлением уставился на нее. Грейс была в тех же облегающих джинсах и мешковатом свитере, что и сегодня утром, и вся с головы до ног перепачкана белой краской.
— Какого черта ты делала?
— Обклеивала обоями ванную комнату. — Грейс взяла у него сумку с продуктами. — Все очень здорово. Ты хорошо чувствуешь цвет.
— Ты обклеивала обоями ванную комнату?!
— Не пугайся, я ничего не испортила. Только наклеила обои. Твоя ванная была такой обшарпанной… Теперь нужно там убрать. — Она одарила его обезоруживающей улыбкой. — Обоев осталось полрулона.
— Понятно. Ох, Грейс, спасибо тебе, но эта работа требует определенных навыков… — Эд целую неделю изучал специальное руководство.
— Ничего сложного. Наносишь контур, отмеряешь обои, намазываешь их клеем — только и всего. Я нашла у тебя книгу, где это объяснено. — Грейс заглянула в сумку, но не увидела там ничего интересного. — Если сомневаешься, пойди и проверь. Кстати, я доела твою клубнику.
— Молодец! — Эд прикидывал в уме, во что ему обойдутся новые обои и клей.
— О, минеральная вода — это хорошо, но еще лучше содовая.
Эд с опаской направился к лестнице, не зная, что его ждет наверху.
— Я не пью содовую. Но в холодильнике есть пиво.
— Пиво я уже выпила. Да, звонила твоя мама.
— Правда? — Он обернулся.
— Да. Очень приятная дама. Она почему-то пришла в восторг, когда услышала мой голос. Надеюсь, ты не сердишься? Я не хотела ее огорчать, поэтому сказала, что мы с тобой любовники, но не собираемся оформлять брак прежде, чем появится ребенок.
Поскольку Грейс улыбалась, Эд решил, что это шутка, и только кивнул в ответ.
— Между прочим, она сообщила мне, что у твоей сестры новый молодой человек. Юрист, специализируется по общему праву. Работает в корпорации. У него собственный дом в Оушен-Сити, так что перспективы недурные.
— О господи! — пробормотал Эд.
— А давление у мамы сто двадцать на восемьдесят. Приготовить тебе попить?
— Да, пожалуйста.
Мурлыкая что-то себе под нос, Грейс отправилась на кухню. Обнаружив в сумке бутылку сухого вина, она решила, что Эд просто прелесть. Затем она вытащила что-то похожее на спаржу, понюхала и поморщилась. Трудно сказать, чем пахнет.
В сумке была также цветная капуста, зеленый лук и пакет с виноградом без косточек.
— А ты, оказывается, потрясающий маляр! Грейс обернулась: в дверях стоял Эд.
— Ванная выглядит замечательно.
— Я вообще очень талантливая. — Она указала на спаржу:
— Что ты с этим делаешь?
— Готовлю.
— Я забыла спросить тебя, что ты будешь пить.
— Я приготовлю сам. Ты отдохнула?
— Да, я чувствую себя на удивление хорошо. Знаешь, я много думала, когда клеила обои, — добавила Грейс, глядя, как Эд вынимает из холодильника бутылку яблочного сока.
— И что надумала?
Он налил в стакан яблочный сок, протянул руку к застекленному шкафчику, вытащил оттуда бутылку водки и добавил немного в сок.
— Весьма оригинально.
— Будешь?
— Нет. Так вот, я решила продлить срок аренды дома Кэтлин и задержаться здесь.
Эд поставил стакан на стол. Ему очень хотелось, чтобы Грейс осталась в Вашингтоне, но интуиция подсказывала, что ей лучше держаться подальше от всего этого.
— Зачем?
— Я должна утрясти дела с юристами и страховкой.
Он конечно, знал, что это можно сделать и в Нью-Йорке. Грейс сразу поняла, что он видит ее насквозь и глупо водить его за нос. Она вообще не любила врать, хотя была не прочь приукрасить правду.
— Ладно. Причина в другом. Я не могу уехать, пока не узнаю всего. У нас с Кэтлин были сложные отношения… Трудно в этом признаться, но ничего не поделаешь. Я обязана остаться здесь и попытаться найти убийцу. Это мой долг, и я должна его исполнить.
Эд предпочел сделать вид, будто он не понял, что Грейс имела в виду.
— Найти убийцу твоей сестры не твоя задача, а моя.
— Согласна, но для меня это внутренняя необходимость. Понимаешь?
— Дело не в понимании. Просто есть вещи, которыми нельзя пренебрегать.
— Какие, например?
— Например, нельзя вовлекать в расследование гражданских лиц. Это небезопасно. Грейс приблизилась к нему:
— Что тебя больше всего беспокоит? У нее были невероятные глаза. В такие глаза любой мужчина готов смотреть часами. Сейчас в них застыло напряженное ожидание.
— Не знаю, — пробормотал Эд и в следующий момент, словно поддавшись гипнозу, прильнул к ее губам.
Грейс вела себя именно так, как ему хотелось. Эд прекрасно знал, что они не пара. Кто он такой? Обитатель провинциального города, имеющий дело с убийствами и кровью. А Грейс олицетворяла для него Нью-Йорк, яркие огни, беспутные вечеринки… Но она вела себя так, как надо.
Когда они оторвались друг от друга, Грейс открыла глаза и улыбнулась.
— А знаешь, мне понравилось. Надо делать это почаще. — Почувствовав, как его руки скользнули к ее бедрам, она глубоко вздохнула. Ей давно хотелось уступить искушению и дать себе волю. — Не думаешь ли ты отнести меня в спальню или куда-то еще?
Эд припал губами к ее шее. Ему безумно хотелось взять ее на руки и отнести в свою постель. И это было так просто! Слишком просто… Что-то подсказывало ему, что с ней все гораздо сложнее. С Грейс невозможно броситься в постель, не думая о завтрашнем дне.
Эд прижался губами к ее лбу.
— Сейчас собираюсь тебя накормить.
— О!
Грейс отступила. Она нечасто предлагала себя мужчине. Для этого было необходимо не только сексуальное влечение, но нежность и доверие. И ни один мужчина, оставивший след в памяти Грейс, не отвергал ее.
— Ты уверен?
— Да.
— Отлично! — Грейс взяла в руки цветную капусту. Ей хотелось швырнуть в него этой капустой, но она удержалась. — Если нас не влечет друг к другу, значит…
Он снова схватил ее в объятия. Его грудь была твердой, как каменная стена. Грейс попыталась оттолкнуть Эда, но он закрыл ей рот своими губами.
На этот раз он был почти груб, но Грейс не удивила его страстность и нетерпение. Она вдруг почувствовала себя счастливой. На несколько секунд для нее все исчезло, кроме его губ, рук и собственного неодолимого желания.
Эд так хотел Грейс, что готов был овладеть ею здесь же, на кухне. Но он знал, что его не удовлетворила бы краткая вспышка страсти. Ему нужно было время, чтобы разобраться в себе.
— Неужели ты в самом деле думаешь, что меня к тебе не влечет?
Сердце Грейс едва не выпрыгнуло из груди.
— Может, я и ошиблась. Так чем же ты будешь меня кормить?
Он прикоснулся к ее волосам.
— Фаршированными артишоками.
— А это нужно долго готовить, да?
— Через полчаса все будет готово. Грейс села.
— Эд, ты уже думал о наших отношениях? Он взглянул на нее:
— Я все время об этом думаю.
— Если мы поладим, я бы хотела заключить с тобой сделку. Хотя бы через день мы с тобой будем есть пиццу. Договорились?
Пересев в кресло пассажира, Бен внимательно следил за светофором. Рядом с ним, барабаня пальцами по рулю, сидела Тэсс. Она знала, что права, но теперь приходилось считаться не только со своими чувствами.
— Почему ты всегда так нервничаешь, когда я веду машину?
— Я не нервничаю. Просто не люблю. Увидев зеленый свет, Тэсс нажала на газ.
— Значит, ты нервничаешь из-за чего-то другого. И я даже знаю, из-за чего… Бен, постарайся понять, я делаю это обдуманно.
Нахмурившись, Бен переключил радио на другую программу.
— В прошлый раз я тебе и слова не сказал, значит, и сейчас стерплю.
— Но ты же понимаешь, что это не выход из положения. Твое отношение к этому очень важно для меня.
— Тогда высади меня здесь, а сама поезжай на работу. И оставим этот разговор. Помолчав, Тэсс кивнула:
— Хорошо.
— Хорошо? — Бен нетерпеливо передернул плечами. — Ах, вот ты как?
— Да. — Она свернула на стоянку у полицейского участка.
— Выяснять отношений не будем?
— Мы вчера все выяснили. Зачем к этому возвращаться? — Тэсс въехала на стоянку. — До вечера. — И поцеловала его.
Бен приподнял ее лицо за подбородок:
— Испытываешь на мне свои психологические приемы, да?
Тэсс с улыбкой взглянула на мужа:
— Ты совершенно прав.
— Мне неприятно, что ты это делаешь. — Бен откинулся на спинку сиденья и закрыл лицо руками. — Ты же прекрасно знаешь, я терпеть не могу, когда ты вмешиваешься в эту сферу моей жизни!
— А ты так же хорошо знаешь, что я чувствую, не принимая участия в твоей жизни, Бен.
Тэсс поправила прическу. Поразительно, что год назад они не были даже знакомы. А теперь он стал для нее центром вселенной: мужем и отцом ребенка, который скоро родится. Правда, об этом знала пока только она. И все-таки Тэсс не могла нарушить врачебную клятву. До сих пор у нее перед глазами стояли трясущиеся руки Грейс, когда та взяла у нее чашку кофе.
— Возможно, я смогу чем-то помочь, пойму психологию преступника. У меня ведь уже один раз получилось.
— Но я чуть не потерял тебя тогда!
— Это совсем другой случай. Сейчас дело не касается меня лично. Бен, как ты думаешь, он убьет кого-нибудь еще? — Она взяла его за руку. — Думаешь, убьет?
— Да. У него много шансов.
— Ну вот видишь! А смысл нашей работы — спасение человеческой жизни. Разве не так, Бен?
Он устремил взгляд на старый полицейский участок с давно сложившимися традициями, в коллектив которого он так хорошо вписывался. Нет, Тэсс не следует вмешиваться в эти дела.
— Мне больше нравится, когда ты осуществляешь это в своем уютном и надежном офисе.
— А мне нравится, когда ты сидишь за столом и проклинаешь бумажную работу. Но так не может продолжаться всегда — ни для тебя, ни для меня. В прошлый раз я сумела вам помочь. Уверена, что смогу и сейчас. Этот тип чем-то отличается от обычных преступников. Судя по тому, что ты мне рассказал, я убеждена, что он очень болен. Его нужно найти как можно скорее: такие люди не в состоянии остановиться сами.
Эти слова разозлили Бена.
— Надеюсь, ты не собираешься жертвовать ради этого жизнью?
— Я собираюсь помочь тебе, только и всего.
— Я не могу тебе помешать. — Бен крепко держал ее руку в своей, зная, что вообще-то может. — Я не буду тебе мешать, — уточнил он, — но прошу тебя подумать о своих нагрузках: у тебя клиника и частные консультации.
— Я просчитала свои возможности.
— Ну что ж. — Этот разговор показался ему нескончаемым. — Но если ты будешь неоправданно рисковать, я натравлю на тебя твоего дедушку, и он задаст тебе взбучку, подруга.
— Предостережение принято. — Она притянула его к себе. — Я люблю тебя, Бен.
— Правда? А как ты это докажешь? Их губы соединились, и в этот момент в окно машины просунул голову Эд.
— Здесь неподалеку есть тихие улочки, где вам никто не помешает.
— Не мешай целоваться, Джексон, — пробормотал Бен.
Тэсс положила голову на плечо мужа.
— Доброе утро, Эд.
— Рад приветствовать тебя в наших пенатах. Ты у нас нечастая гостья.
— Боюсь, теперь она будет доставлять тебе это удовольствие чаще. Она подключается к нашему делу.
— Правда? — Эд сразу почувствовал, что его друг недоволен, но вынужден уступить. — Что ж, добро пожаловать.
— Всегда счастлива протянуть руку помощи блюстителям порядка, — заявила Тэсс, выбираясь из машины. — А как Грейс?
— Держится. Она решила остаться здесь, пока мы не раскроем преступление.
— Это хорошо.
— Ты уверена?
— Она из тех, кто не может наблюдать за событиями со стороны. Ей необходимо принимать во всем участие. Горе страшно своей безысходностью. Если человек пройдет через это, он все преодолеет. Кроме того, если она вернется в Нью-Йорк, ты не сможешь за ней ухаживать. Бен обнял жену за плечи.
— Докторша знает все твои секреты, Джексон! Должен сказать, Грейс — очень привлекательная леди. Мозги, внешность и деньги! — Он подмигнул Тэсс. — Я рад, что ты берешь с меня пример.
— Тэсс не устояла перед тобой только потому, что питает слабость к мужчинам с заскоками. — Эд направился в отдел уголовных преступлений, радуясь, что удалось уклониться от разговора.
Бен отвел жену в конференц-зал, а сам пошел доложить капитану Харрису, что в расследовании будет принимать участие психолог. Тэсс уселась за один из столов и положила перед собой две папки с документацией. В них были фотографии жертв, заключение судебной медицинской экспертизы о вскрытии трупов и отчеты, подготовленные ее мужем. Она внимательно прочла показания Айлин Кофилд и Марковица, изучила рапорт Эда о событиях, происшедших в вечер убийства Кэтлин Бризвуд. Судя по характеру насилия, эти убийства были более изощренными, чем то, в расследовании которого она принимала участие раньше. В целом Тэсс пришла к тем же выводам, что и следователи, но, кроме того, обнаружила специфически мрачные черты, присущие обоим преступлениям.
Когда Бен и Харрис вошли в конференц-зал, Тэсс водила хорошеньким пальчиком по отчету патологоанатома. Стоило Бену увидеть это, ему снова стало не по себе. Он понимал, что не может ничего запретить ей, но присутствие Тэсс в их отделе вызывало в нем раздражение.
— Примечательно, что оба убийства произошли в одно и то же время, — заметила Тэсс, обменявшись приветствиями с капитаном.
Харрис потер рукой живот. Ему казалось, что с каждым днем его желудок становится все более пустым.
— Можно допустить, что таковы особенности его почерка. Хотя не исключено, что это совпадение. — Он отломил кусочек булочки с изюмом, убеждая себя, что если употреблять калории небольшими дозами, то их можно не брать в расчет. — У меня еще не было случая поблагодарить вас за участие в работе нашего отдела, доктор Парис.
— Надеюсь, отдел оценит мою работу, если я окажу реальную помощь. — Тэсс сняла очки. — Думаю, пока можно сделать вывод, что мы имеем дело с преступником, склонным к взрывному, сексуально ориентированному насилию.
— Изнасилование всегда происходит на сексуальной почве, — заметил Бен.
— Изнасилование — не только сексуальное преступление, иногда это просто проявление жестокости. Но в данном случае, полагаю, сексуальность доминирует. Насильник ведь совершает нападение по целому ряду причин: из-за неудовлетворенности собой, низкой самооценки, дурного мнения о женщинах, подверженности гневу… Гнев, как правило, — главный фактор. В тех случаях, когда насильник знаком с жертвой, у него иногда возникает потребность унизить ее, выразить мужское превосходство и силу. Преступник желает получить то, на что, по его мнению, имеет право. Нередко он считает, что жертва оказывает сопротивление лишь потому, что хочет вызвать в нем большее возбуждение, стремится к тому, чтобы ею овладели силой.
Надев очки, Тэсс откинулась на спинку стула.
— Насилие в обоих случаях происходило в комнате, где и были обнаружены жертвы. Преступник использовал одно и то же оружие — телефонный шнур. По всей вероятности, обе жертвы что-то обещали ему, и именно телефон являлся связующим звеном. Да, скорее всего они ему что-то обещали в телефонном разговоре. И он пришел взять обещанное. Примечательно, что преступник каждый раз являлся, возможно, неожиданно. Он хотел удивить их и вызвать больший накал страстей.
Тэсс некоторое время молчала, задумавшись.
— Полагаю, что первое убийство он совершил непреднамеренно. Кэтлин Бризвуд стала бороться с ним, а он, очевидно, этого не ожидал. Не исключено, что она вообще оказалась не той женщиной, которую рисовало ему воображение. Или, по его представлению, не сдержала свои обещания. Так или иначе, у них были какие-то взаимоотношения. Недаром он прислал цветы на ее похороны — вернее, на похороны Дезире. Для него она была Дезире. Это очень существенно: он никогда не знал Кэтлин Бризвуд, никогда не видел ее. Для него существовал лишь образ, созданный его воображением, а не реальная женщина.
— Но каким образом он нашел ее? — воскликнул Бен. — Как он мог вычислить, кому принадлежал голос, который он слышал по телефону?
— Вот в этом я, к сожалению, не могу помочь тебе. Скажу одно: преступник очень умен и по-своему логичен. Он делает все по определенному плану, шаг за шагом.
— Думаю, первый шаг — найти подходящий голос, — вставил Эд. — И создать образ женщины.
— По-моему, это близко к истине. У него очень развитая фантазия. Он свято верит в созданные им фантомы и оставляет отпечатки пальцев на месте преступления не потому, что неосторожен, а потому, что считает себя неуязвимым в придуманном им мире. Совершая преступления, такие люди, как правило, воплощают свои фантазии, а возможно, и фантазии своих жертв.
— По-твоему, он насилует и убивает женщин, считая, что это им нравится? Это действительно так? — Бен закурил, и Тэсс поняла, что муж нервничает.
— Говоря упрощенно, да. Согласно показаниям Марковица, он слышал по телефону, как мужской голос сказал: «Я знаю, ты хочешь, чтобы я сделал тебе больно». Преступник словно оправдывался, говоря это. Он связал руки Мэри Грайс во время второго нападения, но не связывал руки Кэтлин. Я считаю это важной деталью. Из отчетов я поняла, что Кэтлин Бризвуд предлагала более консервативные и простые сексуальные фантазии, чем Мэри Грайс. Мэри обслуживала клиентов, склонных к садизму и прочим извращениям. Убийца предложил ей то, что, как ему казалось, она предпочитает. Думаю, Мэри он убил уже преднамеренно — потому, что обнаружил темное психопатическое удовольствие от слияния секса и смерти. Возможно, он верит, что его жертвы получили такое же удовольствие, как и он сам. Так что моя версия такова: Кэтлин преступник убил импульсивно, а Мэри — закрепляя полученный опыт. — Тэсс взглянула на Бена. Даже если он и не был согласен с ней, но слушал очень внимательно.
— Кстати, что ты думаешь о времени убийства?
— А что мне следует думать?
Тэсс улыбнулась ему: Бен всегда утверждал, что это у нее привычка отвечать вопросом на вопрос.
— Оба убийства произошли ранним вечером, в одно и то же время. Это позволяет предположить, что он либо женат, либо кто-то ждет его дома в определенное время.
Бен уставился на кончик сигареты.
— А может, ему просто нравится рано ложиться спать.
— Не исключено.
— Тэсс! — Эд давно уже вошел в зал и тоже внимательно слушал ее. — Принято считать, что извращенцы, получающие удовлетворение от созерцания эротических сцен, дальше этого не идут. Чем отличается от них этот тип?
— Он не наблюдатель, а участник. Эти женщины с ним разговаривали. Здесь нет той реальной и эмоциональной дистанции, как в том случае, когда берут в руки бинокль и подглядывают в окно квартиры через улицу. Он знал этих женщин. Не Кэтлин и Мэри, а Дезире и Роксану. И считал, что знает, как доставить им удовольствие.
— К сожалению, нельзя выяснить точку зрения жертвы, доктор Парис, — заметил Харрис.
— Я исследую психологию преступника, а не жертвы, — уточнила Тэсс. — У меня однажды был пациент, который изнасиловал свою невесту. Он долго ее домогался, упорствовал и наконец настоял на своем, думая, что она именно этого и ждет от него. Тот пациент убедил себя: его невеста хочет, чтобы он взял инициативу в свои руки, и, если он отступит, она сочтет его слабым, неполноценным. Овладев ею силой, он испытал не только сексуальное удовлетворение, но и чувство господства. По-моему, мужчина, которого вы ищете, испытывает удовольствие, лишь обретая власть. Он убивает этих женщин не из страха, что они потом узнают его, а потому, что убийство как таковое для него осуществление высшей власти. Похоже, окружение подавляло его, не давая ему возможности обладать властью. В его жизни были и есть очень сильные авторитеты. И сейчас он экспериментирует, пытаясь самоутвердиться. Тэсс открыла папку.
— По типу личности, а также по облику жертвы абсолютно различны. Допускаю, что это совпадение, но скорее — осознанный выбор. Их связывает только секс — и телефон. Он использовал и то и другое. Я почти уверена, что следующей жертвой станет женщина совершенно другого рода.