Робертс Нора. Слепая страсть

   — До ужаса! Она улыбнулась:
   — Правда? Напрасно. — Она начала расстегивать его рубашку. — Я буду нежна с тобой.
   — Грейс! — Эд осторожно отвел ее руки от пуговиц. — Потом нам не удастся сдержать себя.
   Их пальцы сплелись. Грейс вдруг подумала, что редко берет на себя обязательства, но, если берет, относится к этому очень серьезно.
   — Почему ты не позволяешь мне соблазнить тебя?
   Эд засмеялся:
   — Ты сделала это в тот день, когда я увидел тебя в окне.
   Он прикоснулся ладонью к щеке Грейс, наклонился к ее губам, и она тут же обвила руками его шею. Он понял переполнявшие ее чувства, а разве не этого ждет от мужчины каждая женщина?
   Нежно обнимая Грейс, Эд опустился вместе с ней на постель. Свет был слишком ярким, и в комнате пахло пылью. Он представлял себе все иначе: свечи, музыка, искристое вино в бокалах. Ему не хватало романтических атрибутов, но зато сама Грейс ничуть не разочаровала его. Именно о такой он мечтал и чувствовал, что теперь, именно теперь ему нужно все, что Грейс может дать.
   Он услышал ее шепот, нежный шепот, и в его висках застучала кровь. Грейс расстегнула его рубашку, и ее прохладные пальцы скользнули по его груди. Она прильнула к его губам, на мгновение оторвалась, глубоко вдохнула, и Эда вдруг охватила бурная радость. Но он старался не торопить Грейс, боялся притронуться к ней, зная, что тогда потеряет контроль над собой. Ему хотелось убедиться, что она все обдумала и ни о чем не пожалеет.
   У Грейс никогда не было такого нежного, мягкого и заботливого мужчины, и это пробуждало в ней горячее чувство, возбуждало ее. До сих пор никто не обращался с ней как с хрупкой женщиной. Может, потому, что она и не была такой?.. Но теперь благодаря его нежности Грейс чувствовала себя слабой и уязвимой, и это почему-то ей очень нравилось.
   Сердце билось гулко и часто, руки, обнимающие его, дрожали. Она давно хотела близости с ним, но не ожидала, что это так важно для нее.
   Грейс чувствовала, что это не просто новый этап в их отношениях, а что-то иное, чего ей никогда не приходилось испытывать. Только теперь она поняла, что имел в виду Эд, шутливо сказав, что до ужаса боится ее.
   Она опять отыскала его рот и вздрогнула, почувствовав, как он возбужден. Руки Грейс скользнули вниз… Но Эд снова остановил ее.
   — Я хочу тебя! — прошептала она. — Я не думала, что буду так хотеть этого…
   Осыпая ее лицо поцелуями, Эд изнемогал от желания. Ему хотелось навсегда удержать в памяти ее пылающие страстью глаза, озаренное нежностью лицо.
   — Нам некуда спешить. У нас много времени. Не сводя с нее глаз, он расстегнул пуговицы на ее рубашке.
   — Ты такая красивая! Грейс улыбнулась:
   — Ты тоже.
   Сбросив рубашку, она опять потянулась к нему и начала его раздевать. Эд был атлетически сложен, но, когда она положила ладони ему на грудь, ее поразило, какая у него гладкая, нежная кожа.
   Опустив голову, Эд легонько касался губами ее шеи и плеч, словно пробовал их на вкус. Грейс всегда считала, что знает об эротике все, но только теперь сполна ощутила накал страсти. Она вздрогнула всем телом, когда бородка Эда коснулась ее груди — это было похоже на удар молнии. Она гладила его плечи, спину, разминала напряженные мышцы и ощущала в нем огромную силу, которая сейчас была подвластна ей.
   Его горячие губы блуждали по ее лицу. Грейс чувствовала, что он пылает, и ей хотелось без конца произносить его имя, хотелось сделать ему что-то приятное. Никогда еще она не испытывала к кому бы то ни было такого полного доверия.
   Грейс осыпала его поцелуями, стягивая с него одежду. Справившись с этим, она радостно засмеялась. Могучее тело Эда, тут и там покрытое шрамами, походило на торс воина. «Настоящий герой!» — подумала она.
   Эд, наверное, подождал бы еще и постарался бы сдержаться, если бы Грейс вдруг не перевернула его на спину и, оказавшись сверху, не приняла его в себя. Испытывая небывалый восторг, она откинула голову, быстро достигла кульминации и, обессиленная, опустилась на него. Их пальцы переплелись. Она услышала его долгий, протяжный стон.
   Потом они долго лежали рядом; Грейс прижималась к его груди, а Эд нежно гладил ее по волосам.
   — Знаешь что? — глухо спросила она, еще теснее прижавшись к нему.
   — Что?
   — Мне кажется, будто я забралась на вершину огромной горы, такой, как Эверест, а затем прыгнула с парашютом прямо в холодный прозрачный воздух. Ничего прекраснее я не ощущала! — Она улыбнулась. — Ты прав, теперь будет труднее себя сдерживать. Но кто сказал, что мы должны сдерживаться?! — Засмеявшись, Грейс потерлась носом о его грудь. — От тебя так хорошо пахнет! Когда я надела твою рубашку, запахло «Джонсон и Джонсон». Неужели знаменитый сыщик Джексон пользуется детской присыпкой?
   Эд смущенно усмехнулся:
   — Она хорошо действует…
   — Могу подтвердить. — Грейс, как щенок, обнюхала его шею и плечи. — Только вот беда, у меня такое ощущение, словно я обнимаю ребенка.
   — Не понимаю, что ты имеешь против моего запаха. Твой, например, мне очень нравится.
   — А что еще тебе нравится?
   — Ты вся. С самого начала. — Он повернул к себе ее лицо и заглянул в глаза, решив, что настал момент осуществить свой план. — Грейс, выходи за меня замуж!
   Ошеломленная, она хватала ртом воздух, пытаясь что-то сказать, но в голове не было ни одной мысли. Грейс вдруг поняла, что Эд обдумал все заранее.
   — Ну и ну… — произнесла она наконец. — Признаться, ты меня поразил.
   — Я люблю тебя, Грейс. — Он видел, как меняется выражение ее лица. Взгляд стал мягким, но в глазах был испуг. — Ты именно та женщина, о которой я всегда мечтал. Я хочу провести жизнь рядом с тобой, заботиться о тебе… Конечно, быть женой полицейского нелегко, но обещаю сделать все, чтобы тебе было хорошо!
   Грейс слегка отодвинулась от него.
   — А теперь я повторю твои слова: сделав первый шаг, трудно остановиться.
   — Так мы и не будем останавливаться. Зачем?
   — Боже! — Грейс прижала руку к сердцу. Если не проявить осторожность, можно наговорить много лишнего. — Меня трудно застать врасплох, Эд, но тебе это удалось. Просто не знаю, что сказать… Мы знакомы всего несколько недель! Мне казалось, что ты очень серьезный человек…
   — Правильно казалось. Я никогда ни одной женщине не предлагал выйти за меня замуж, боялся ошибиться. Но ты — не ошибка.
   — Но ты ведь совсем не знаешь меня! Я вовсе не так хороша, как тебе кажется. Капризная, упрямая; если что-то не по мне, могу устроить скандал… Моего характера побаиваются близкие друзья, и с этим ничего не поделаешь.
   — Я люблю тебя!
   — О Эд! — Она взяла его руку и повторила:
   — Даже не знаю, что сказать тебе.
   Он уже понял: Грейс не скажет того, на что он надеялся.
   — А что ты чувствуешь?
   — Не знаю. Я еще не поняла до конца. Признаюсь тебе, что у меня не было никого ближе тебя. Я ни разу не испытывала такого сильного чувства. Но замужество… Эд, наверное, это очень странно — ведь мне уже тридцать лет, но я даже не думала об этом. Не представляла себе, что вообще выйду замуж.
   Он поднес ее руку к губам:
   — Я должен понимать это как отказ? Грейс долго молчала, прежде чем ответить.
   — Сейчас я не могу сказать ни «да», ни «нет». Ты меня очень озадачил.
   — Тогда обещай подумать.
   — Хорошо, — быстро согласилась она. — Господи, и зачем нам все эти сложности? Ведь все было так хорошо…
   — Это только начало. — Он притянул ее к себе. — У нас все впереди.
   — Эд! — Она увернулась от его поцелуя, но ее глаза смеялись. — Ты уверен, что тебе нужно не только мое тело?
   — Думаю, да. Может, проверим еще разок, чтобы убедиться?
 
   Грейс подумала, что было бы неплохо провести субботний день в безделье или помочь Эду. Она была даже рада, что большую часть дня Эд проведет в участке: ей предстояло многое обдумать, а размышлять лучше всего в одиночестве. Кроме того, к Грейс должен был прийти телефонный мастер от «Фэнтэзи» — она договорилась с Айлин, что ей дадут новый номер вместо того, которым пользовалась Кэтлин. Эду не стоит знать, что она решила поработать там в качестве приманки и теперь по вечерам беседовать с незнакомцами. До тех пор, пока не поймают убийцу Кэтлин. Грейс не сомневалась: услышав ее голос, один из клиентов рано или поздно явится сюда.
   Пусть Эд составляет мозаику как умеет, она же сделает все по-своему, начав с середины. И картинка непременно получится!
   У Грейс никогда не было оружия, и она представить себе не могла, что в один прекрасный момент ей понадобится его приобрести. В Манхэттене она не испытывала в этом нужды. Город был опасен для тех, кто не знает, куда и когда ходить, а Грейс всегда чувствовала себя там в безопасности, затерявшись в толпе на знакомых улицах. Но теперь, решившись на этот рискованный эксперимент, она понимала, что обзавестись оружием необходимо, и купила себе маленький револьвер.
   В свое время Грейс научилась обращаться с огнестрельным оружием — просто так, на всякий случай. Она провела в тире много времени и знала, какие испытываешь ощущения, нажимая на курок. Говорили, что у нее меткий глаз. Однако теперь, приобретя револьвер, Грейс терзалась сомнениями, сможет ли выстрелить этими аккуратными маленькими пулями в человека.
   Спрятав револьвер в ночной столик, она постаралась забыть о нем.
   Утром она угощала кофе телефонного мастера и поглядывала в окно, опасаясь, как бы Эд не вернулся раньше времени. Ему она собиралась рассказать обо всем в последнюю очередь — после того, как заручится поддержкой капитана Харриса.
   Итак, Грейс не спеша потягивала кофе, слушая рассказы мастера об успехах его сына в Детской лиге. Она как-то говорила Эду, что люди сами рассказывают ей все о себе. Обычно после нескольких минут знакомства они посвящали ее в житейские мелочи, которые поверяют лишь близким родственникам и друзьям. Это получалось как-то само собой, органично и без малейших усилий с ее стороны. Но сейчас Грейс подумала, что не помешало бы проанализировать такое странное свойство.
   Может, людей располагает ее внешность? Она рассеянно провела рукой по щеке. Что ж, вполне вероятно. Но скорее всего она просто умеет слушать, как предположил Эд, хотя нередко Грейс слушала вполуха, обдумывая во время разговора сюжетные ходы и характеры героев. Но, очевидно, ее сосредоточенный вид не позволял заподозрить ничего такого.
   Сейчас она должна будет злоупотребить доверием убийцы Кэтлин, когда он придет к ней. В том, что это рано или поздно произойдет, она ни секунды не сомневалась. И ее задача — встретить его во всеоружии. В отличие от Кэтлин он не застанет ее врасплох!
   Грейс хорошо знала, что делает: ведь большую часть жизни она только тем и занималась, что выстраивала сюжеты. Иногда, впрочем, в основу ее романов ложились реальные истории, и она надеялась, что так произойдет и на этот раз.
   К тому времени, когда Грейс проводила мастера, они уже были с ним на «ты». Оставшись одна, она долго смотрела на новехонький телефон на маленьком письменном столе в ее спальне. Через несколько часов раздастся первый звонок, но до тех пор нужно еще многое успеть сделать.
   Тэсс одобрила ее затею, хотя и небезоговорочно, но Грейс этого было вполне достаточно. Теперь осталось только убедить в своей правоте Харриса и Эда.
   На этот раз Грейс ехала в полицейский участок совершенно спокойно: к ней вернулась былая уверенность в себе, а вместе с ней и решимость довести дело с «Фэнтэзи» до конца. Обычно за рулем она не слушала радио, но сегодня включила его на полную громкость, внимая последнему достижению Мадонны. Грейс чувствовала себя так хорошо, что впервые за последние недели по-настоящему радовалась ворвавшейся в Вашингтон весне.
   Лучше всего были азалии во дворах — фиолетовые, алые и коралловые. Желтые нарциссы уже начинали увядать, но их тут же сменили тюльпаны. Лужайки перед домами зазеленели. Была суббота, и во всех домах молодые люди в футболках и старики в бейсбольных кепках возились с косилками.
   «Жизнь обновляется, — подумала Грейс. — Как ни банально это звучит, однако необходимо участвовать в ее обновлении. Жизнь должна улучшаться, утверждать свою самоценность из года в год». Да, где-то в пустыне испытывают новое оружие, но здесь поют птицы, а люди заняты простыми и радостными делами: играми в Детской лиге, семейным барбекю, весенними свадьбами. Это все очень важно. Смерть Кэтлин принесла ей не только большое горе, но и светлую веру в то, что каждый день жизни — дар божий. Когда же восторжествует возмездие, она вернется в свою привычную колею, но вернется преображенной. А значит, все будет совсем по-другому.
   Живописную окраину сменили серый бетон и плотный поток транспорта. Грейс обгоняла машины одну за другой. Хотя она редко сидела за рулем, но вела машину так небрежно, что водители скрежетали зубами, посылая ей вслед проклятия. Задумавшись, Грейс пару раз не правильно повернула, но в конце концов благополучно припарковала машину рядом с полицейским участком.
   Если ей повезет, Эда она не встретит и успеет спокойно поговорить с капитаном Харрисом.
   Однако, войдя в отдел по расследованию убийств, Грейс сразу увидела Эда и, вопреки ожиданию, испытала от этого удовольствие. Он сидел за пишущей машинкой и что-то печатал двумя пальцами. Его руки казались не правдоподобно большими, и она сразу вспомнила, как он ласкал ее вчера вечером. «Он любит меня», — подумала Грейс и чуть не задохнулась от счастья.
   Повинуясь непреодолимому желанию обнять его, Грейс пересекла комнату и подошла к нему. Эд оторвался от машинки. Даже не повернув головы, он сразу же интуитивно понял, что вошла она. Когда Грейс, наклонившись, поцеловала его, все сидящие в комнате ухмыльнулись. Эд смутился бы, если бы заметил это, но он видел только ее.
   — Привет! — Он поймал руку Грейс и притянул ее к себе. — Не ожидал тебя сегодня здесь увидеть.
   — Прости, что помешала тебе. Сама не выношу, когда отрывают от работы.
   — Эта работа почти доконала меня. Так что ты здесь делаешь?
   — Эд, мне необходимо поговорить с капитаном.
   Уловив смущение в ее голосе, он удивленно поднял брови.
   — Зачем?
   — Я хочу наконец все решить с этим делом раз и навсегда. Можно к нему?
   Эд задумался. Зная Грейс, он понял, что она ничего не скажет, пока сама не захочет.
   — Не знаю, здесь ли он. Присядь, я выясню.
   — Спасибо. — Она задержала его руку в своей. В комнате безумолчно звонили телефоны и стрекотали пишущие машинки. — Эд, может быть, Харрис захочет, чтобы ты присутствовал при нашем разговоре. Прошу тебя, что бы я ни сказала, отнесись к этому как полицейский.
   Ему не понравился ее взгляд, но он кивнул:
   — Попробую найти Харриса.
   Когда Эд вышел, Грейс села на его место. В машинке был заложен лист с рапортом о Мэри Бет Моррисон. Грейс бесстрастно прочла его.
   — Ловенштейн, ну дай мне хоть разочек взглянуть!
   Услышав знакомый голос, Грейс обернулась и увидела Бена. Он вошел в комнату вслед за изящной брюнеткой.
   — Лучше займись чем-нибудь, Бен, — усмехнулась Ловенштейн, державшая картонную коробку, перевязанную тесьмой. — Мне некогда трепаться с тобой. Через пятнадцать минут я должна убраться отсюда, не то мой ребенок останется без обеда.
   — Ловенштейн, будь другом! Ты же знаешь, когда я ел домашний пирог в последний раз. Он с вишнями, да? Не понимаю, зачем вообще ты его сюда притащила, если не хочешь никого угощать.
   — А может, мне хочется тебя помучить! — Она поставила коробку на стол и положила на нее руку. — Прекрасный пирог. Просто произведение искусства!
   — А он украшен сверху? — Бен так страстно хотел пирога, что даже позавидовал беременной Тэсс, все желания которой немедленно исполнялись. — Ну я только гляну!
   — Я пришлю тебе фотографию пирога, — сказала Ловенштейн и вдруг увидела Грейс. — А что за потрясающая женщина сидит за столом Эда? Я бы все отдала за такой жакет, как у нее!
   Посмотрев на Грейс, Бен ухмыльнулся:
   — Дай кусок пирога, и я постараюсь тебе помочь.
   — Отцепись ты с пирогом, Парис. Это новая дама Эда?
   — Если хочешь посплетничать, плати! — Ловенштейн бросила на него такой выразительный взгляд, что Бен смягчился. — Верно, это Грейс Маккейб. Пишет отличные детективы.
   — Правда? — удивилась Ловенштейн. — Она больше похожа на рок-звезду. Не помню, когда я последний раз открывала книгу. У меня даже нет времени прочесть инструкцию на коробке с кашей. — Она прищурилась, рассматривая незамысловатые, но явно дорогие туфли Грейс. Простота и элегантность — эти слова как нельзя лучше подходили мисс Маккейб, а Ловенштейн всегда чрезвычайно интересовало все, что касалось Эда. — Надеюсь, она не разобьет ему сердце?
   — Мне самому хотелось бы это знать. По-моему, он уже свихнулся из-за нее.
   Бен попытался схватить пирог, но Ловенштейн опередила его, накрыв коробку руками.
   — А вот и он! Боже, сейчас заиграют скрипки!
   — Ты становишься циничной, Ловенштейн.
   — Не правда, во мне очень сильна романтическая жилка. Ты что, забыл, как я разбрасывала рис на твоей свадьбе? Раз уж тебе удалось так заморочить голову Тэсс, что она согласилась выйти за тебя, Эду тем более такое по силам. — Она кивнула Эду. — Похоже, тебя вызывают к начальству?
   — Да. Слушай, Ловенштейн, даю за торт пять баксов.
   — Обижаешь!
   — Десять.
   — Он твой.
   Она пересчитала банкноты достоинством по одному доллару, а Бен, предвкушая, как он съест половину торта за ленчем, спрятал коробку в нижний ящик стола и последовал за Эдом в кабинет Харриса.
   — Что случилось, начальник?
   Харрис был очень недоволен, хотя и старался не показывать этого. Он уже задержался здесь на целых полчаса и теперь всей душой желал поскорее уйти домой.
   — Мисс Маккейб попросила, чтобы я пригласил вас. Она хочет нам что-то сообщить.
   — Я очень вам признательна. — Грейс улыбнулась Харрису, почти очаровав его. — Не буду тратить попусту время, а сразу перейду к сути дела. Нам всем ясно, что все три нападения связаны с «Фэнтэзи». Очевидно и то, что преступник на этом не остановится. Однако полиция…
   — Расследование идет полным ходом, мисс Маккейб, — прервал ее Харрис. — Уверяю вас, над ним работают наши лучшие люди.
   — Не стоит уверять меня в этом. — Она взглянула на Эда, надеясь, что он поймет ее. — Я много об этом думала — во-первых, из-за сестры, а во-вторых, меня всегда интересовали убийства. Если бы расследование возглавила я, то сделала бы очень простой логический шаг. Когда вы меня выслушаете, то наверняка согласитесь, что он напрашивается сам собой.
   — Мы ценим ваше участие, мисс Маккейб. — Харрис снисходительно улыбнулся: Грейс вызывала в нем почти отцовские чувства, но откуда ей знать что-нибудь о полицейской работе? — Однако должен сказать, что у моих людей весьма солидный опыт проведения расследований.
   — Понимаю. Но, может, вам будет небезынтересно узнать, что я нашла способ заманить преступника в западню. Я уже предприняла первые шаги и считаю необходимым поставить вас в известность. Дальнейшее зависит от вас.
   — Грейс, это не детективный роман и не телешоу, — оборвал ее Эд, охваченный дурным предчувствием: он уже догадался, к чему она клонит.
   Грейс бросила на Эда смущенный взгляд, еще больше его встревожив.
   — Я все это понимаю. И ты не представляешь себе, как мне жаль, что это не шоу. — Глубоко вздохнув, она снова обратилась к Харрису:
   — Я встретилась с Айлин Кофилд.
   — Мисс Маккейб…
   — Пожалуйста, выслушайте меня! — Она сделала решительный жест рукой. — Мне известно, что все следы завели расследование в тупик. Все, кроме «Фэнтэзи». Кстати, вы не собираетесь закрыть эту компанию? Харрис нахмурился.
   — Я подал рапорт начальству, но это требует времени.
   — Каждая женщина, работающая в «Фэнтэзи», — потенциальная жертва. Вы согласны?
   — Теоретически да, — ответил Харрис.
   — А можете ли вы организовать для всех них охрану? Нет, — ответила Грейс сама на свой вопрос. — Это практически невозможно. Но вы можете выделить охрану для одной женщины, которая понимает, что происходит, больше всего на свете хочет помочь расследованию и голос которой наверняка привлечет убийцу.
   — Ты в своем уме? — спросил Эд так спокойно, что не оставалось сомнений: он вот-вот взорвется.
   — Я считаю это разумным. — Грейс порылась в сумочке в поисках сигареты. — Видите ли, нас с Кэтлин раньше часто путали по телефону. Я уверена: если преступник услышит мой голос, он решит, что это Дезире, и пожелает меня найти. А для него это не составит труда.
   — Это слишком рискованно, — отрезал Эд и взглянул на напарника, ожидая поддержки.
   — Мне тоже не нравится эта затея, — согласился Бен. — Конечно, в твоем плане, Грейс, есть несомненные достоинства, но я всегда предпочитаю тщательную полицейскую работу, хотя она и не так эффектна. Нет никакой гарантии, что убийца на это клюнет, а если и клюнет, его поступки непредсказуемы. Скоро сюда придет миссис Моррисон, и наш художник с ней поработает. Если повезет, то к концу дня у нас в руках будет фоторобот.
   — Прекрасно. Если вы в ближайшее время его арестуете, необходимость в моем плане отпадет. И все же я не собираюсь полагаться на счастливый случай. Тем более на показания близорукой перепуганной женщины, видевшей этого типа в темной комнате. — Грейс затянулась, сделав паузу перед тем, как привести самый убийственный аргумент. — Сегодня утром я говорила с Тэсс. Я спросила, можно ли, по ее мнению, заманить преступника в ловушку, если назвать себя Дезире и говорить с ним тем же голосом. — Грейс задержала взгляд на Бене. — Так вот Тэсс считает, что убийца не сможет преодолеть искушения. Дезире вовлекла его в это, и она же положит всему конец!
   — Я доверяю мнению доктора Парис, — быстро проговорил Харрис и поднял руку, отклоняя возражения Эда. — Я также считаю, что после трех нападений пора принять более решительные меры.
   — Но вы же понимаете, что формирование спецгруппы… — начал Эд.
   — Мы пойдем на эту операцию! — Харрис хлопнул по стопке скоросшивателей. — Как и запланировано, в понедельник утром состоится конференция с представителями прессы. И мы сообщим им, что основная наша задача не допустить еще одного фатального исхода. А как ты собираешься это обеспечить? — Он посмотрел на Грейс. — Я согласен на ваш эксперимент. Но вы — частное лицо, мисс Маккейб, и мы не имеем права привлекать вас к этой операции. Пусть уж лучше наша сотрудница отвечает на звонки в вашем доме, а вы пока переедете в гостиницу.
   — Но для этого нужен мой голос! — воскликнула Грейс. — Как хотите, но я уже договорилась, что буду работать в «Фэнтэзи». И начну сегодня же вечером.
   — Черта с два!
   Эд наконец не выдержал. Схватив Грейс за руку, он потащил ее из комнаты. Ловенштейн, направлявшаяся к кофейному автомату, попятилась, пропуская их.
   — Подожди минуту…
   — Помолчи! Я думал, что у тебя лучше работают мозги.
   — С мозгами у меня все в порядке, а вот руку ты мне выдернул.
   Эд отпустил ее руку, только когда они оказались на автостоянке.
   — Садись в машину и поезжай домой! А я сообщу Кофилд, что ты передумала.
   — Я же предупреждала тебя, зачем пришла. — Грейс очень старалась говорить спокойно. — Жаль, что ты так расстроился.
   — Расстроился?! Ты так это называешь?
   — Ладно, мне очень жаль, что ты сумасшедший. Сосчитай до десяти и выслушай меня.
   — Я не услышу от тебя ничего такого, что убедит меня в твоей нормальности. Если у тебя еще осталась хоть капля здравого смысла и если тебе небезразличны мои чувства, немедленно садись в машину, поезжай домой и жди меня.
   — И ты думаешь, что это справедливо? Думаешь, что поступаешь правильно, позволяя себе такое? — Раздражение Грейс прорвалось наконец наружу. — Да, меня считают эксцентричной, сумасбродной и все усложняющей. Но от тебя я не ожидала такого отношения к себе! Конечно, мне небезразличны твои чувства. Я с ума схожу по тебе, черт возьми! Но ничего, я как-нибудь преодолею это препятствие. Я люблю тебя, но сейчас оставь меня в покое!
   Эд сжал лицо Грейс ладонями и прильнул к ее губам. Словно опасаясь, что она вырвется, он крепко прижал Грейс к себе и держал до тех пор, пока не почувствовал, что напряжение оставило ее.
   — Иди домой, Грейси, — прошептал он. Через минуту она отстранилась от него.
   — Хорошо, но у меня тоже просьба к тебе. — Ее взгляд выражал спокойную решимость. — Вернись в управление и отдай значок капитану. Я хочу, чтобы ты поступил в фирму своего дяди.
   — Черт побери, ты шутишь? Я не понимаю, с чего вдруг…
   — Прошу, сделай это ради меня! Мне это необходимо, я не могу быть постоянно в тревоге за тебя. — Пристально глядя на Эда, Грейс поняла, что он борется с собой и почти готов уступить ей. Выждав паузу, она грустно улыбнулась. — Ты сделал бы это, верно? Ты сделал бы это ради меня, но был бы несчастен всю жизнь и никогда, никогда не простил меня. Более того, рано или поздно ты возненавидел бы меня за то, что я заставила тебя отказаться от самого важного в твоей жизни. Эд, пойми, если сейчас я уступлю тебе, то до конца дней буду терзаться вопросом: почему я не сделала этой последней попытки ради сестры?
   — Грейс, не нужно убеждать меня.
   — Не буду. Я просто хочу кое-что тебе объяснить. — Она прислонилась к машине. — Мне тяжело говорить тебе все это, но лучше сказать. Ты знаешь, мы с Кэти никогда не были близки: у нас не совпадали взгляды на жизнь. По мере возможности я скрывала этот разлад от других, а главное — от себя. Но правда в том, что она завидовала мне и порой даже ненавидела меня. Кэти хотела, но не могла подавить в себе эти чувства.