Страница:
— Оклемалась?
Приподняв на миг голову, и не обращая внимания на возбужденную наготу Газырова, секретарша попыталась что-то сказать, да попросту ткнулась лицом в его выступающий живот и опять прикрыла глаза. По всему было видно — выражение «оклемалась» ни в коей мере к ней сейчас не подходило. Однако мужчина был настроен категорически, и ничто не могло остановить его страстного желанья…
— Не-ет, так не пойде-ет, — протяжно и чуть наигранно возмутился он, нащупывая пальцами соски на ее груди. — Мы просто обязаны трахнуться по полной программе…
— Руслан, мне очень плохо, — жалобно подала голос Элеонора.
Тот постоял в задумчивости несколько мгновений, затем поднял ее за расслабленные плечи, приговаривая:
— Ну, потерпи, милая. Я быстро… Я очень быстро!..
Он развернул ее лицом к водному потоку и, обхватив одной рукой за талию, другой заставил наклониться вперед. Она обессилено уперлась руками в край ванны, и снова тонкая струйка-изгой заколотила мельчайшими каплями по грациозно изогнутой спине.
— Скоро тебя ожидает приятный сюрприз… — предвкушая блаженный миг, взволнованно нашептывал полноватый чеченец и расторопными, настырными движениями ладони вынуждая ее пошире расставить красивые длинные ножки. — Ты будешь очень удивлена и обрадована…
С силой закусив нижнюю губу, танцовщица не слышала его обещаний — по щекам бежали не то капли воды, не то крупные слезы, смывая с сизоватого пятнышка пудру светло-телесного цвета…
Из забытья ее вернул зычный стон кавказца, означавший долгожданный пик удовольствия и окончание этой пытки — постыдной, вынужденной и грязной близости. Тяжело дыша и чертыхаясь, тот полез под душ… Теперь он наяву заполучил то, о чем думал и представлял последние дни. Удовлетворенный и слегка утомленный босс обтерся полотенцем, звонко хлопнул секретаршу по заднице, освобождая ванну и, направился в кухню, прихватив по пути трубку телефона. Пока девчонка приводила в себя в порядок, он присел к столу и чуть подрагивающим пальцем набрал номер помощника, дабы снова расспросить того о ходе сегодняшних дел…
Спустя полчаса Газыров проводил Элеонору до двери, чмокнул ее на прощание в шею. Лениво потянувшись, выключил пультом телевизор и, надев шлепанцы, побрел в спальню. Подойдя к широкой кровати и глядя на измятую постель, он с улыбкой вспомнил сегодняшний день. Пребывая в плену блаженной истомы, Руслан устроился на удобном ложе, собираясь немного вздремнуть, как вдруг трубка радиотелефона ожила…
— Да… — недовольно выдохнул он в аппарат.
Услышав голос на другом конце линии, кавказец враз побледнел и потерянно забегал взглядом по спальне. Затем, проглотивши вставший поперек горла ком, невнятно прохрипел:
— Здравствуйте, Рамзан…
— Береженого — Аллах бережет, — рассудил Хасан, сидя в автомобиле с тонированными стеклами и терпеливо ожидая, когда же похотливый босс закончит наслаждаться близостью с новой секретаршей. — Девчонка безумно хороша! Да не известно, чем она занимается помимо работы у нас…
Моложавый напарник Хасана кивнул.
Вскоре они, наконец-то, увидели ее. Она медленно вышла из дома Газырова и направилась к ближайшему оживленному перекрестку. Там поймала такси и поехала отчего-то вовсе не домой. Хасан тщательно следил за ее передвижениями по городу, пока та не скрылась в дверях небольшого кафе близ Спортивной гавани…
— Меня она знает в лицо, поэтому в кафе пойдешь ты, — распорядился заместитель главы компании по безопасности. — Присмотри за ней и хорошенько все запомни: с кем встречается, как себя ведет… Потом расскажешь.
Глава четвертая
Потягивая коктейль, Баринов, одетый в темный элегантный костюм, уже ждал ее за столиком. Подойдя, она поздоровалась, с трудом выдавив подобие улыбки и, присела напротив.
— Ужинать будешь? — приветливо улыбнувшись, справился он.
— Нет… — покачала она головой, пытаясь замаскировать усталость и душевную боль от недавней близости с шефом. — Крепкого чаю бы выпила…
Пока визави делал заказ, танцовщица окинула взглядом полупустой зал. Несколько влюбленных пар, две девушки, старичок, студент…
Подошедшая официантка поставила на стол чашку чая.
— Запоминай, — прошептала девушка, делая глоток ароматного напитка, — товар идет через какого-то контр-адмирала. «Клиент» почему-то называл его «вооруженцем». Семья моего шефа недавно перебралась в Японию. Сам он уже оформил загранпаспорт на имя Сирхаева. Да, Тимура Сирхаева… Этот документ мне удалось лицезреть воочию.
Напарник повторил про себя услышанное и кивнул:
— Неплохо.
— И еще… С недавних пор он перестал доверять помощнику…
— Почему?
— Имеет пока непроверенные и неподтвержденные сведения об организации им «левой» продажи автомобилей.
— То есть, минуя компанию?
— Совершенно верно. Хасану — своему заместителю по безопасности наш «клиент» сдавать его до получения конкретных фактов не хочет — тот слишком скор на расправу.
Сашка с удивлением покачал головой:
— Как тебе удалось выудить столько полезной инфы?
— Старалась… — вздохнула девушка.
С первой же минуты их сегодняшней встречи он заметил ее нездоровый, усталый, изнеможенный вид. Через пару минут, когда она достала из сумочки анальгин и выпила сразу две таблетки, догадка о том, что сведения достались ей отнюдь непросто, подтвердилась.
Близился вечер — посетителей в кафе становилось все больше. За соседним столиком расположился молодой парень явно кавказских кровей. Его появление насторожило, и она, вновь вынув зеркальце, провела по губам помадой, заодно рассматривая соседа. «Нет, в кругах шефа это лицо не мелькало, — подумала она, немного успокоившись, — по крайней мере, в офисе этот южанин не появлялся».
Голова по-прежнему болела, не помогал ни крепкий чай, ни импортное снадобье. Перед глазами снова всплывали обрывки и сцены кошмарного «общения» с Газыровым. Поморщившись, танцовщица ощутила подступающую тошноту. Прикрыв глаза, она поспешно отогнала неприятные воспоминания и вдруг почувствовала, как Александр снова прикоснулся к ней.
— Элеонора, — приглушенно сказал он, — мне, наверное, никогда не понять, насколько тебе сейчас тяжело. Кроме того, мы преследуем разные глобальные цели, но пока наши пути не разошлись, так или иначе предстоит сделать все от нас зависящее для выполнения этой чертовой миссии. Ты сегодня выудила преотличную информацию, но мне необходимо узнать о способах закупки «товара», и о помогающих нашему «клиенту» людях. Ты ведь понимаешь, зачем это нужно — чтобы, самим контролировать ситуацию и, в любую минуту, быть готовыми к провалу раньше, чем о нем догадается сам «клиент».
Она болезненно усмехнулась…
В сущности, все, о чем сейчас сказал Баринов, было ей известно. Он лишь повторил те самые фразы, озвученные на инструктаже Асланби Вахаевичем перед их отъездом из Кизляра.
Напарник бережно держал ее руку, затем, склонив черноволосую голову, неожиданно дважды поцеловал нежное, гладкое запястье… Неподвластное Элеоноре сердце зашлось в бешеном ритме, и в тот же миг она поняла, сколь давно не ощущала настоящей, почти забытой страсти, и как ей не хочется, чтобы их пути с напарником когда-нибудь разошлись. За свои двадцать три года девушке посчастливилось любить только однажды, да к тому же та печальная история приключилась в семнадцать, и с тех пор настоящих и красивых мужчин, вроде Александра, она почему-то на своем пути не встречала…
— Девочка, постарайся добыть сведения любыми путями, — негромко говорил он мягким, приятным голосом, легкими прикосновениями поглаживая ее пальчики. — Выясни фамилию и должность адмирала, через которого идет закупка «товара»…
Трудно сказать, что бывший заместитель Асланби подразумевал под выражением «любыми путями». Вряд ли намекал на необходимость решения архисложного задачи посредством интимной близости с кем-то из знакомцев главы компании по перепродаже автомобилей. Скорее просто подталкивал к некой импровизации — ведь получение положительных результатов в их деятельности вообще не предусматривало заранее прописанных, строгих алгоритмов.
Александр долго не выпускал ее руки и смотрел вовсе не насмешливым, а добрым, подбадривающим взглядом. Смутившись, танцовщица отвернулась и через минуту с облегчением почувствовала, как боль и тошнота отступают…
— Я попробую, Саша, — вымученно улыбнулась она.
— Хорошо ли с тобой обращаются в стане нашего «клиента»? — внезапно спросил он.
Не столько вопрос, сколько пристальный взгляд его, устремленный на ее щеку с припудренным, но все-таки предательски проступающим пятном, смутил девушку еще больше.
— Терпимо, — пожала она плечами, краснея и прикрывая ладонью след от «задушевного» разговора с помощником Руслана.
— Ладно, переменим тему. Скажи, кто в любое время вхож к твоему шефу из сотрудников компании?
— Немногие. Заместитель по безопасности. Финансовый директор, коммерческий… Еще помощник, другими словами — первый зам.
— В отсутствие шефа, кто из них заправляет делами?
— Помощник. Приказом только он наделен правом подписи…
— Годится, — кивнул Баринов. Глаза его при этом оживились, заблестели и немного сузились… — но это становится опасным…
— Ты о чем?
— О помощнике, взявшемся торговать машинами без ведома «клиента». Пока твой здешний шеф ждет фактов, этими деяниями могут заинтересоваться известные фискальные структуры, а это очень серьезная помеха нашим делам. Согласна?
— Да, ты прав…
В этот вечер они, словно давние друзья, просидели в кафе больше двух часов — заказав мороженое с коньяком, говорили о чем-то отвлеченном, шутили… Когда начало темнеть, молодые люди расплатилась и покинули гостеприимное кафе.
На улице она взяла кавалера под руку, и парочка прогулочным шагом, направилась к многоэтажке, в которой Элеонора снимала квартиру. «Хвоста» как будто по-прежнему не было…
— Ну что, поедешь к боссу? — печально спросила она, останавливаясь возле подъезда.
— Поеду. Вот только доведу тебя до квартиры.
В лифте девушка внезапно поймала себя на мысли, что если бы напарник не торопился на деловую встречу с Газыровым, она непременно бы рискнула пригласить его на чашечку кофе. А уж потом, не смотря на дикую усталость, ни за что б ни отпустила…
— Будь поосторожней, — тихо прошептала она на прощание, нежно коснувшись пальчиками его щеки, — почуяв неладное, заместитель нашего патрона по безопасности, способен на что угодно.
— Постараюсь.
— Спасибо дорогой, что проводил, — уже громче произнесла танцовщица. — Сегодня я не в форме, но в другой раз обязательно предложу провести ночь у меня.
Майор улыбнулся уловке, адресованной тем, кто мог в этот момент за ними следить и снова вошел в кабину лифта…
С минуту она постояла на лестничной площадке, прикрыв глаза, прислушиваясь к звукам в подъезде и тоже чему-то улыбаясь. Лишь когда остановился лифт, и внизу приглушенно хлопнула подъездная дверь, открыла ключом замок и прямиком направилась в ванну.
Глава пятая
«Если у нас все получилось с двумя вагонами, они, должно быть, полагают, что здесь бездонная бочка, из которой бери и черпай, кто сколько захочет. Самоуверенные идиоты!.. Глупые смертники!.. Убийцы!..»
Второй день Руслан пребывал в бешенстве. От него досталось и помощнику, и вымуштрованной охране, и даже ни о чем не подозревавшему Хасану. Рамзан по телефону договорился о встрече и приехал к нему домой в тот же день — часа через три после ухода больной и еле живой Элеоноры. На сей раз, эмиссар выложил колоссальную сумму денег — три миллиона долларов и уже не просил, а буквально требовал организовать покупку в два раза большей партии оружия, боеприпасов и пластида. Напрасно пожилой чеченец объяснял, что не все от него зависит, и что не стоит, следуя хорошо знакомым посланнику соображениям безопасности, рисковать дважды в столь короткий срок. Рамзан не желал слушать отговорок. Он не шантажировал, но в уверенном тоне несколько раз прозвучали угрожающие нотки, и Руслан снова вспомнил о родственниках, обитавших в пекле войны…
О старшем брате, слава Аллаху, гость из Ичкерии боле не обмолвился, однако, время от времени, в течение короткой беседы, ненароком выдавал такие исчерпывающие данные о самом Руслане, что седые волосы того потихоньку вставали дыбом… «Да… круто я влип!.. — сокрушенно покачал головой Газыров. — И организация, стоящая за эмиссаром — очень серьезная! Как им удалось выяснить, где находится моя семья? Откуда у них данные о загранпаспорте на имя Тимура Сирхаева? И потом эта загадочная фраза в конце беседы: „Если вы не поторопитесь, мы непременно напомним о себе…“ Столько вопросов, а ответов — увы, ни одного… Но понятно главное — лучше с ними не связываться, а раздобыть через Скрябина еще четыре вагона с этим дерьмом. Раздобыть, чего бы мне это ни стоило!!»
Два охранника ушли с хозяином дома в соседний — за поворотом реки, кедрач — проверять поставленные загодя капканы. Двое других молодых чеченцев, боясь, лишний раз, показаться на глаза разъяренному боссу, занимались под руководством Мухарбека приготовлением шашлыка. Отдаленное глухое место было выбрано для срочной встречи со Скрябиным. Адмирала пришлось долго уговаривать свидеться еще раз. Изрядно струсив во время первой сделки, тот едва начал приходить в себя, и никак не мог взять в толк, чего же еще от него хотят опасные компаньоны.
Газыров восседал на деревянном крыльце, курил одну за другой сигареты и изредка наливал в рюмку и опрокидывал в себя водку, бутылка которой стояла здесь же — ступенькой ниже. С заднего двора неслышно подошел Мухарбек в пропахшем костром, коротком вязаном джемпере. В руках он нес торчавшие веером шампуры с прожаренными, но на вид сочными, большими кусками мяса. Сев рядом, чеченец протянул один шампур приятелю.
— Подкрепись, этот тюлень опять опоздает…
— Черт с ним, лишь бы приехал, — отмахнулся хмурый Руслан и принялся за шашлык.
— Думаешь, второй раз удастся уговорить?
Медленно прожевав первый кусок, собеседник пожал плечами и неуверенно ответил:
— Не знаю… Не согласится — буду искать другие способы. Меня Грозный в угол зажимает, и я церемониться со Скрябиным не собираюсь. Он теперь с нами в одной упряжке — жаловаться на мою настойчивость не побежит!..
В душе Мухарбека давно зародилось чувство тревоги — с тех самых пор, как в их спокойной до сели жизни вдруг появился эмиссар из далекой Ичкерии. Вначале смятение подавлялось надеждой на скорое завершение аферы, да и обычная уверенность давнего друга всячески подогревала это чаяние. Потом, после вторичного визита Рамзана все надежды рухнули. Владелец «Восточной кухни» активно помогал Руслану в организации поставки оружия и понимал — в случае провала, его вряд ли пощадит рука богини возмездия — Немесиды.
— У тебя есть какой-то план на тот случай, если… — негромко, боясь даже произнести страшные слова, спросил Мухарбек.
— Пока нет, — ответил седой чеченец, без труда поняв, что беспокоит сидящего рядом друга, — но я подумаю. У тебя ведь есть деньги?
— Ну, сколько-то найдется…
— Вот и отлично! С ними всегда можно отыскать выход.
По меркам Газырова, приятель не принадлежал к числу богатых людей Владивостока. Доход с единственного ресторана, конечно же, позволял жить, не считая каждого рубля, но тягаться с наваром, получаемым самим Русланом от ежемесячной перепродажи многих десятков автомобилей, разумеется, не мог.
— Твои скоро вернуться из Японии?
— Не знаю… Да и стоит ли им возвращаться?..
Разговор не складывался. Неглупый Мухарбек, полностью доверившись Руслану в самом начале, вдруг почувствовал одиночество перед пугающей неизвестностью. У него не было отлаженных связей по всему Дальнему Востоку; он обходился без огромной банды «преторианцев», да и денег-то из-за возросшей конкуренции с китайскими и корейскими ресторанами, несметно расплодившимися в последние годы во Владивостоке, едва хватало, чтобы понемногу откладывать на черный день. В скором времени предстояло поступление четверых детей-погодок в ВУЗы краевого центра, затем свадьбы… От сбережений, вряд ли что-либо останется через пяток лет.
— Руслан дай мне слово…
Газыров, словно напугавшись, перестал жевать:
— Ты о чем?
— Дай мне слово, что поможешь моей семье. Не о себе прошу…
— Ну, ты-то, почему дергаешься? — нервным движением воткнул в крыльцо шампур Газыров. — Ладно, тот вечно потный тюлень трясется с первого дня. Но, ты с чего вдруг запаниковал?
— А, по-твоему — нет причин… — теперь уже Мухарбек взволнованно встав, вышагивал возле потемневших от времени досок небольшого — в три ступеньки крыльца, — ты, должно быть, рванешь в Японию, к семье…
— Разумеется, когда наступит время — уеду. Но сейчас — уверяю: рано об этом рассуждать.
Мужчины помолчали, глядя в разные стороны, затем хозяин ресторана твердо продолжил:
— Давай подумаем вместе о самом худшем.
Устав от этой, бередившей душу темы, Газыров вздохнул, но все же согласно кивнул. Мухарбек налил полную рюмку водки и выпил, не закусывая.
— Я могу завтра же начать переоформление ресторана, — шумно выдохнув, поделился он. Прикурив сигарету, с горечью поделился: — Все равно в этой стране никогда не будет нормальной жизни… Даже здесь нас достали! Вырученных денег, думаю, хватит на первые несколько лет…
— Деньги у тебя будут, — неожиданно перебил его Руслан. — Я отдам тебе всю выручку с этой чертовой оружейной аферы.
Удивленный приятель немного помолчал, затем неуверенно продолжил:
— Я прошу об одном: ты лучше меня чувствуешь развитие ситуации, опасность… И первым поймешь, что нужно спасаться.
— Да что ты ей богу, заладил! Сейчас дождемся адмирала, попробуем уладить дело с четырьмя вагонами, а уж после посмотрим…
— Не перебивай — мне и так трудно обо всем этом говорить. И прошу-то только — моих заранее переправить в Японию, ну и меня потом предупредить вовремя. Дальше уж я сам…
Мухарбек, забыв о дотлевшей до фильтра сигарете, вопросительно смотрел на Руслана, ожидая ответа.
— Хорошо, — согласился Газыров, устало проведя ладонями по лицу, — только не будь наивным. Закажи для начала им новые документы, да и себе заодно…
На крыльцо из дома вышла хозяйка. Немолодую женщину настораживали редкие визиты богатых гостей. Их отдых всегда заканчивался обильными пьянками, и муж, падкий до спиртного, упивался первым. Но кавказцы привозили с собой полные багажники продуктов, ассортимент которых, приводил ее в изумление. Многое, после отъезда отдохнувших визитеров, оставалось не съеденным, и стол небольшой семьи еще неделю ломился от праздничного разнообразия. Прощаясь, чеченцы всякий раз совали деньги. Женщина для порядка отказывалась, но, в конце концов, уступала и затем в спальне, тайком разгладив и пересчитав купюры, прятала внушительную, по местным понятиям сумму за длинную икону — складень. Муж, на следующий день, махнув рюмку оставшейся водки, приходил в чувство и, как ни в чем не бывало, принимался за хозяйство. Кавказская же щедрость позволяла съездить в краевой центр и вернуться с полными сумками обновок и продуктов. Поэтому, со временем, жена егеря не только привыкла к избалованной компании любителей выездов на природу, но втайне, даже поджидала очередного шумного приезда.
— Что-то запропали наши охотники, — обратился к женщине Мухарбек, передавая шампуры с готовым мясом.
— Так пусты, небось, капканы-то! Не пойму, зачем он вообще их ставил — ранёшенько ведь еще для нормального зверя. Вы может, покушать хотите? Я смотрю, уж не вытерпели… Стол накрыт, зашли бы в горницу…
— Мы еще тут одного поджидаем, сядем уж вместе, — Руслан покончил с шашлыком и вытирал руки услужливо поданным хозяйкой полотенцем. — Ты бы принесла нам сюда еще водочки, да и себе за одно рюмку захвати…
Через минуту они, выпив, закусывали. Мужчины поглощали омаров, а деревенская женщина, недоверчиво поглядывая на экзотических морских животных, очищала апельсин.
— Детей ваших не видно, — подливая в рюмки, поинтересовался Мухарбек, — каникулы ведь — не в школе же?
— У бабки — на другом конце села. Чего им здесь, на пьяных-то любоваться?! Там речка рядом, пусть по берегу набегаются вволю. Сорванцы…
Послышался гул надрывно работающего автомобильного двигателя. По сельской дороге, пробуксовывая в грязи и объезжая огромные лужи, медленно передвигалась «Тойота» адмирала. Остановив машину, не съезжая на обочину, Скрябин стал выбираться из нее, кряхтя и чертыхаясь. Одет он был в тот же спортивный костюм, в котором ездил на прибрежный пикник. Чеченцы уже вышли к калитке и встречали запоздавшего гостя.
— Еле нашел вашу дыру, — тиснул им руки раздосадованный толстяк. С сожалением посмотрев на облепленные свежей грязью борта новенького автомобиля, пробурчал: — Занесло же вас…
— Тут спокойней и лишних ушей нет, — пропуская его во двор, объяснил Мухарбек.
Жена охотника, приветливо улыбаясь, пригласила всех в дом. Поднимаясь по скрипучим ступенькам крыльца, адмирал вполголоса опасливо поинтересовался:
— Вы так и не сказали, зачем я снова понадобился…
— Не торопись — разговор долгий… — не оборачиваясь, ответил Газыров.
Все трое уселись за стол, вокруг которого уже хлопотала хозяйка. Обычно гости всегда уговаривали ее присесть с ними и, разбавив, поддержать компанию. Уважительное отношение нравилось, и та всегда соглашалась. Тем более что и муж при ней не так яростно налегал на спиртное. Но сегодня кавказцы выглядели хмурыми и озабоченными. Да и появление незнакомца отличало сегодняшний приезд от предшествующих визитов. Поэтому, не дожидаясь приглашения, женщина, закончив приготовления и стараясь не обращать на себя внимания, выскользнула во двор…
Деревенское хозяйство не терпело выходных. Из большого сарая подавала голос еще не доеная корова. В большом корыте, за крыльцом, лежало замоченное с вечера белье. Кавказцы, нагрянув рано утром, смешали планы и она, порадовавшись, что застолье началось без нее, занялась неотложными делами. Вскоре, однако, пришлось прервать работу — снова скрипнула калитка и во двор, один за другим, вошли охотник и два его спутника.
— Пусто, мать ее… — издалека доложил муж о результатах рейда, — зверь хоть и голодный, да осторожничает! Хорошо ружьишко взял — на глухарей набрели.
Довольные охранники, оскалив крупные зубы, показали по убитой птице.
— Ты вот что!.. — властно прикрикнула женщина, — не лезь в дом, там у них разговор какой-то. Ступай с этими на задний двор и не показывайся, пока не позову.
— Ясно!.. Чего ж шуметь-то?! Мешать не будем, — согласно ответил мужичок, проходя мимо крыльца и незаметно прихватывая оставленную на ступеньках начатую бутылку водки. — Пошли ребята на запах мяса, пора и пообедать…
Компания удалилась через махонькую калитку, встроенную в низкий частокол, отделявший широкое пространство между домом и сараем от заднего двора. Через полчаса от мангала доносился громкий голос уже пьяного мужа и смех молодых кавказцев. Выйдя из сарая с перекинутым через плечо полотенцем и ведрами в руках, немолодая хозяйка, с укором посмотрев в сторону разгоряченных спиртным мужчин, покачала головой и направилась к корыту…
Скрябин наотрез отказался от продолжения рискованной аферы по изъятию из арсенала оружия. Как не увещевали чеченцы высокопоставленного поставщика, сколь не сулили огромных денег, толку боле не добились. Он сослался на сдающее в последнее время здоровье, на постоянный контроль деятельности вверенного ему ведомства со стороны вышестоящих и министерских ведомств и, в конце концов, на опасность быть засвеченными из-за привлечения к погрузке товара ни о чем не подозревающих матросов. Главной же причиной отказа явился недавний вызов одного из его заместителей в Управление ФСБ по Приморскому краю.
Последний факт чрезвычайно насторожил Руслана Селимхановича, хоть обеспокоенности своей он и не выдал.
Приподняв на миг голову, и не обращая внимания на возбужденную наготу Газырова, секретарша попыталась что-то сказать, да попросту ткнулась лицом в его выступающий живот и опять прикрыла глаза. По всему было видно — выражение «оклемалась» ни в коей мере к ней сейчас не подходило. Однако мужчина был настроен категорически, и ничто не могло остановить его страстного желанья…
— Не-ет, так не пойде-ет, — протяжно и чуть наигранно возмутился он, нащупывая пальцами соски на ее груди. — Мы просто обязаны трахнуться по полной программе…
— Руслан, мне очень плохо, — жалобно подала голос Элеонора.
Тот постоял в задумчивости несколько мгновений, затем поднял ее за расслабленные плечи, приговаривая:
— Ну, потерпи, милая. Я быстро… Я очень быстро!..
Он развернул ее лицом к водному потоку и, обхватив одной рукой за талию, другой заставил наклониться вперед. Она обессилено уперлась руками в край ванны, и снова тонкая струйка-изгой заколотила мельчайшими каплями по грациозно изогнутой спине.
— Скоро тебя ожидает приятный сюрприз… — предвкушая блаженный миг, взволнованно нашептывал полноватый чеченец и расторопными, настырными движениями ладони вынуждая ее пошире расставить красивые длинные ножки. — Ты будешь очень удивлена и обрадована…
С силой закусив нижнюю губу, танцовщица не слышала его обещаний — по щекам бежали не то капли воды, не то крупные слезы, смывая с сизоватого пятнышка пудру светло-телесного цвета…
Из забытья ее вернул зычный стон кавказца, означавший долгожданный пик удовольствия и окончание этой пытки — постыдной, вынужденной и грязной близости. Тяжело дыша и чертыхаясь, тот полез под душ… Теперь он наяву заполучил то, о чем думал и представлял последние дни. Удовлетворенный и слегка утомленный босс обтерся полотенцем, звонко хлопнул секретаршу по заднице, освобождая ванну и, направился в кухню, прихватив по пути трубку телефона. Пока девчонка приводила в себя в порядок, он присел к столу и чуть подрагивающим пальцем набрал номер помощника, дабы снова расспросить того о ходе сегодняшних дел…
Спустя полчаса Газыров проводил Элеонору до двери, чмокнул ее на прощание в шею. Лениво потянувшись, выключил пультом телевизор и, надев шлепанцы, побрел в спальню. Подойдя к широкой кровати и глядя на измятую постель, он с улыбкой вспомнил сегодняшний день. Пребывая в плену блаженной истомы, Руслан устроился на удобном ложе, собираясь немного вздремнуть, как вдруг трубка радиотелефона ожила…
— Да… — недовольно выдохнул он в аппарат.
Услышав голос на другом конце линии, кавказец враз побледнел и потерянно забегал взглядом по спальне. Затем, проглотивши вставший поперек горла ком, невнятно прохрипел:
— Здравствуйте, Рамзан…
— Береженого — Аллах бережет, — рассудил Хасан, сидя в автомобиле с тонированными стеклами и терпеливо ожидая, когда же похотливый босс закончит наслаждаться близостью с новой секретаршей. — Девчонка безумно хороша! Да не известно, чем она занимается помимо работы у нас…
Моложавый напарник Хасана кивнул.
Вскоре они, наконец-то, увидели ее. Она медленно вышла из дома Газырова и направилась к ближайшему оживленному перекрестку. Там поймала такси и поехала отчего-то вовсе не домой. Хасан тщательно следил за ее передвижениями по городу, пока та не скрылась в дверях небольшого кафе близ Спортивной гавани…
— Меня она знает в лицо, поэтому в кафе пойдешь ты, — распорядился заместитель главы компании по безопасности. — Присмотри за ней и хорошенько все запомни: с кем встречается, как себя ведет… Потом расскажешь.
Глава четвертая
Владивосток
От дома Руслана Селимхановича до центра города девушка доехала на такси. Изредка, замедляя шаг и порывшись в косметичке, она вынимала маленькую пудреницу и внимательно рассматривала свое лицо. Или же останавливаясь возле больших витрин, вглядывалась в отражение, точно силясь отыскать следы невыносимо тяжелых часов, проведенных в квартире Газырова. Медленно подойдя к небольшому кафе возле Спортивной гавани, Элеонора опять раскрыла косметичку и припудрила щеку, на которой еще вчерашним вечером проступил след от выходки молодого чеченца. Оценив макияж, она незаметно посмотрела с помощью маленького зеркальца за спину и перешагнула через порог уютного заведения.Потягивая коктейль, Баринов, одетый в темный элегантный костюм, уже ждал ее за столиком. Подойдя, она поздоровалась, с трудом выдавив подобие улыбки и, присела напротив.
— Ужинать будешь? — приветливо улыбнувшись, справился он.
— Нет… — покачала она головой, пытаясь замаскировать усталость и душевную боль от недавней близости с шефом. — Крепкого чаю бы выпила…
Пока визави делал заказ, танцовщица окинула взглядом полупустой зал. Несколько влюбленных пар, две девушки, старичок, студент…
Подошедшая официантка поставила на стол чашку чая.
— Запоминай, — прошептала девушка, делая глоток ароматного напитка, — товар идет через какого-то контр-адмирала. «Клиент» почему-то называл его «вооруженцем». Семья моего шефа недавно перебралась в Японию. Сам он уже оформил загранпаспорт на имя Сирхаева. Да, Тимура Сирхаева… Этот документ мне удалось лицезреть воочию.
Напарник повторил про себя услышанное и кивнул:
— Неплохо.
— И еще… С недавних пор он перестал доверять помощнику…
— Почему?
— Имеет пока непроверенные и неподтвержденные сведения об организации им «левой» продажи автомобилей.
— То есть, минуя компанию?
— Совершенно верно. Хасану — своему заместителю по безопасности наш «клиент» сдавать его до получения конкретных фактов не хочет — тот слишком скор на расправу.
Сашка с удивлением покачал головой:
— Как тебе удалось выудить столько полезной инфы?
— Старалась… — вздохнула девушка.
С первой же минуты их сегодняшней встречи он заметил ее нездоровый, усталый, изнеможенный вид. Через пару минут, когда она достала из сумочки анальгин и выпила сразу две таблетки, догадка о том, что сведения достались ей отнюдь непросто, подтвердилась.
Близился вечер — посетителей в кафе становилось все больше. За соседним столиком расположился молодой парень явно кавказских кровей. Его появление насторожило, и она, вновь вынув зеркальце, провела по губам помадой, заодно рассматривая соседа. «Нет, в кругах шефа это лицо не мелькало, — подумала она, немного успокоившись, — по крайней мере, в офисе этот южанин не появлялся».
Голова по-прежнему болела, не помогал ни крепкий чай, ни импортное снадобье. Перед глазами снова всплывали обрывки и сцены кошмарного «общения» с Газыровым. Поморщившись, танцовщица ощутила подступающую тошноту. Прикрыв глаза, она поспешно отогнала неприятные воспоминания и вдруг почувствовала, как Александр снова прикоснулся к ней.
— Элеонора, — приглушенно сказал он, — мне, наверное, никогда не понять, насколько тебе сейчас тяжело. Кроме того, мы преследуем разные глобальные цели, но пока наши пути не разошлись, так или иначе предстоит сделать все от нас зависящее для выполнения этой чертовой миссии. Ты сегодня выудила преотличную информацию, но мне необходимо узнать о способах закупки «товара», и о помогающих нашему «клиенту» людях. Ты ведь понимаешь, зачем это нужно — чтобы, самим контролировать ситуацию и, в любую минуту, быть готовыми к провалу раньше, чем о нем догадается сам «клиент».
Она болезненно усмехнулась…
В сущности, все, о чем сейчас сказал Баринов, было ей известно. Он лишь повторил те самые фразы, озвученные на инструктаже Асланби Вахаевичем перед их отъездом из Кизляра.
Напарник бережно держал ее руку, затем, склонив черноволосую голову, неожиданно дважды поцеловал нежное, гладкое запястье… Неподвластное Элеоноре сердце зашлось в бешеном ритме, и в тот же миг она поняла, сколь давно не ощущала настоящей, почти забытой страсти, и как ей не хочется, чтобы их пути с напарником когда-нибудь разошлись. За свои двадцать три года девушке посчастливилось любить только однажды, да к тому же та печальная история приключилась в семнадцать, и с тех пор настоящих и красивых мужчин, вроде Александра, она почему-то на своем пути не встречала…
— Девочка, постарайся добыть сведения любыми путями, — негромко говорил он мягким, приятным голосом, легкими прикосновениями поглаживая ее пальчики. — Выясни фамилию и должность адмирала, через которого идет закупка «товара»…
Трудно сказать, что бывший заместитель Асланби подразумевал под выражением «любыми путями». Вряд ли намекал на необходимость решения архисложного задачи посредством интимной близости с кем-то из знакомцев главы компании по перепродаже автомобилей. Скорее просто подталкивал к некой импровизации — ведь получение положительных результатов в их деятельности вообще не предусматривало заранее прописанных, строгих алгоритмов.
Александр долго не выпускал ее руки и смотрел вовсе не насмешливым, а добрым, подбадривающим взглядом. Смутившись, танцовщица отвернулась и через минуту с облегчением почувствовала, как боль и тошнота отступают…
— Я попробую, Саша, — вымученно улыбнулась она.
— Хорошо ли с тобой обращаются в стане нашего «клиента»? — внезапно спросил он.
Не столько вопрос, сколько пристальный взгляд его, устремленный на ее щеку с припудренным, но все-таки предательски проступающим пятном, смутил девушку еще больше.
— Терпимо, — пожала она плечами, краснея и прикрывая ладонью след от «задушевного» разговора с помощником Руслана.
— Ладно, переменим тему. Скажи, кто в любое время вхож к твоему шефу из сотрудников компании?
— Немногие. Заместитель по безопасности. Финансовый директор, коммерческий… Еще помощник, другими словами — первый зам.
— В отсутствие шефа, кто из них заправляет делами?
— Помощник. Приказом только он наделен правом подписи…
— Годится, — кивнул Баринов. Глаза его при этом оживились, заблестели и немного сузились… — но это становится опасным…
— Ты о чем?
— О помощнике, взявшемся торговать машинами без ведома «клиента». Пока твой здешний шеф ждет фактов, этими деяниями могут заинтересоваться известные фискальные структуры, а это очень серьезная помеха нашим делам. Согласна?
— Да, ты прав…
В этот вечер они, словно давние друзья, просидели в кафе больше двух часов — заказав мороженое с коньяком, говорили о чем-то отвлеченном, шутили… Когда начало темнеть, молодые люди расплатилась и покинули гостеприимное кафе.
На улице она взяла кавалера под руку, и парочка прогулочным шагом, направилась к многоэтажке, в которой Элеонора снимала квартиру. «Хвоста» как будто по-прежнему не было…
— Ну что, поедешь к боссу? — печально спросила она, останавливаясь возле подъезда.
— Поеду. Вот только доведу тебя до квартиры.
В лифте девушка внезапно поймала себя на мысли, что если бы напарник не торопился на деловую встречу с Газыровым, она непременно бы рискнула пригласить его на чашечку кофе. А уж потом, не смотря на дикую усталость, ни за что б ни отпустила…
— Будь поосторожней, — тихо прошептала она на прощание, нежно коснувшись пальчиками его щеки, — почуяв неладное, заместитель нашего патрона по безопасности, способен на что угодно.
— Постараюсь.
— Спасибо дорогой, что проводил, — уже громче произнесла танцовщица. — Сегодня я не в форме, но в другой раз обязательно предложу провести ночь у меня.
Майор улыбнулся уловке, адресованной тем, кто мог в этот момент за ними следить и снова вошел в кабину лифта…
С минуту она постояла на лестничной площадке, прикрыв глаза, прислушиваясь к звукам в подъезде и тоже чему-то улыбаясь. Лишь когда остановился лифт, и внизу приглушенно хлопнула подъездная дверь, открыла ключом замок и прямиком направилась в ванну.
Глава пятая
Приморский край
Окраина небольшого приморского села выглядела заброшенной и необитаемой. Домик семьи знакомого охотника примостился к опушке тайги, вплотную подступающей к околице. Два черных внедорожника, стояли, едва не касаясь мощными бамперами покосившихся деревянных ворот. Блестевшие свежим лаком современные автомобили, на узенькой деревенской улочке, совсем не вписывались в картину натурального хозяйства и смотрелись как инородный в заповедных краях, элемент далекой урбанизированной жизни.«Если у нас все получилось с двумя вагонами, они, должно быть, полагают, что здесь бездонная бочка, из которой бери и черпай, кто сколько захочет. Самоуверенные идиоты!.. Глупые смертники!.. Убийцы!..»
Второй день Руслан пребывал в бешенстве. От него досталось и помощнику, и вымуштрованной охране, и даже ни о чем не подозревавшему Хасану. Рамзан по телефону договорился о встрече и приехал к нему домой в тот же день — часа через три после ухода больной и еле живой Элеоноры. На сей раз, эмиссар выложил колоссальную сумму денег — три миллиона долларов и уже не просил, а буквально требовал организовать покупку в два раза большей партии оружия, боеприпасов и пластида. Напрасно пожилой чеченец объяснял, что не все от него зависит, и что не стоит, следуя хорошо знакомым посланнику соображениям безопасности, рисковать дважды в столь короткий срок. Рамзан не желал слушать отговорок. Он не шантажировал, но в уверенном тоне несколько раз прозвучали угрожающие нотки, и Руслан снова вспомнил о родственниках, обитавших в пекле войны…
О старшем брате, слава Аллаху, гость из Ичкерии боле не обмолвился, однако, время от времени, в течение короткой беседы, ненароком выдавал такие исчерпывающие данные о самом Руслане, что седые волосы того потихоньку вставали дыбом… «Да… круто я влип!.. — сокрушенно покачал головой Газыров. — И организация, стоящая за эмиссаром — очень серьезная! Как им удалось выяснить, где находится моя семья? Откуда у них данные о загранпаспорте на имя Тимура Сирхаева? И потом эта загадочная фраза в конце беседы: „Если вы не поторопитесь, мы непременно напомним о себе…“ Столько вопросов, а ответов — увы, ни одного… Но понятно главное — лучше с ними не связываться, а раздобыть через Скрябина еще четыре вагона с этим дерьмом. Раздобыть, чего бы мне это ни стоило!!»
Два охранника ушли с хозяином дома в соседний — за поворотом реки, кедрач — проверять поставленные загодя капканы. Двое других молодых чеченцев, боясь, лишний раз, показаться на глаза разъяренному боссу, занимались под руководством Мухарбека приготовлением шашлыка. Отдаленное глухое место было выбрано для срочной встречи со Скрябиным. Адмирала пришлось долго уговаривать свидеться еще раз. Изрядно струсив во время первой сделки, тот едва начал приходить в себя, и никак не мог взять в толк, чего же еще от него хотят опасные компаньоны.
Газыров восседал на деревянном крыльце, курил одну за другой сигареты и изредка наливал в рюмку и опрокидывал в себя водку, бутылка которой стояла здесь же — ступенькой ниже. С заднего двора неслышно подошел Мухарбек в пропахшем костром, коротком вязаном джемпере. В руках он нес торчавшие веером шампуры с прожаренными, но на вид сочными, большими кусками мяса. Сев рядом, чеченец протянул один шампур приятелю.
— Подкрепись, этот тюлень опять опоздает…
— Черт с ним, лишь бы приехал, — отмахнулся хмурый Руслан и принялся за шашлык.
— Думаешь, второй раз удастся уговорить?
Медленно прожевав первый кусок, собеседник пожал плечами и неуверенно ответил:
— Не знаю… Не согласится — буду искать другие способы. Меня Грозный в угол зажимает, и я церемониться со Скрябиным не собираюсь. Он теперь с нами в одной упряжке — жаловаться на мою настойчивость не побежит!..
В душе Мухарбека давно зародилось чувство тревоги — с тех самых пор, как в их спокойной до сели жизни вдруг появился эмиссар из далекой Ичкерии. Вначале смятение подавлялось надеждой на скорое завершение аферы, да и обычная уверенность давнего друга всячески подогревала это чаяние. Потом, после вторичного визита Рамзана все надежды рухнули. Владелец «Восточной кухни» активно помогал Руслану в организации поставки оружия и понимал — в случае провала, его вряд ли пощадит рука богини возмездия — Немесиды.
— У тебя есть какой-то план на тот случай, если… — негромко, боясь даже произнести страшные слова, спросил Мухарбек.
— Пока нет, — ответил седой чеченец, без труда поняв, что беспокоит сидящего рядом друга, — но я подумаю. У тебя ведь есть деньги?
— Ну, сколько-то найдется…
— Вот и отлично! С ними всегда можно отыскать выход.
По меркам Газырова, приятель не принадлежал к числу богатых людей Владивостока. Доход с единственного ресторана, конечно же, позволял жить, не считая каждого рубля, но тягаться с наваром, получаемым самим Русланом от ежемесячной перепродажи многих десятков автомобилей, разумеется, не мог.
— Твои скоро вернуться из Японии?
— Не знаю… Да и стоит ли им возвращаться?..
Разговор не складывался. Неглупый Мухарбек, полностью доверившись Руслану в самом начале, вдруг почувствовал одиночество перед пугающей неизвестностью. У него не было отлаженных связей по всему Дальнему Востоку; он обходился без огромной банды «преторианцев», да и денег-то из-за возросшей конкуренции с китайскими и корейскими ресторанами, несметно расплодившимися в последние годы во Владивостоке, едва хватало, чтобы понемногу откладывать на черный день. В скором времени предстояло поступление четверых детей-погодок в ВУЗы краевого центра, затем свадьбы… От сбережений, вряд ли что-либо останется через пяток лет.
— Руслан дай мне слово…
Газыров, словно напугавшись, перестал жевать:
— Ты о чем?
— Дай мне слово, что поможешь моей семье. Не о себе прошу…
— Ну, ты-то, почему дергаешься? — нервным движением воткнул в крыльцо шампур Газыров. — Ладно, тот вечно потный тюлень трясется с первого дня. Но, ты с чего вдруг запаниковал?
— А, по-твоему — нет причин… — теперь уже Мухарбек взволнованно встав, вышагивал возле потемневших от времени досок небольшого — в три ступеньки крыльца, — ты, должно быть, рванешь в Японию, к семье…
— Разумеется, когда наступит время — уеду. Но сейчас — уверяю: рано об этом рассуждать.
Мужчины помолчали, глядя в разные стороны, затем хозяин ресторана твердо продолжил:
— Давай подумаем вместе о самом худшем.
Устав от этой, бередившей душу темы, Газыров вздохнул, но все же согласно кивнул. Мухарбек налил полную рюмку водки и выпил, не закусывая.
— Я могу завтра же начать переоформление ресторана, — шумно выдохнув, поделился он. Прикурив сигарету, с горечью поделился: — Все равно в этой стране никогда не будет нормальной жизни… Даже здесь нас достали! Вырученных денег, думаю, хватит на первые несколько лет…
— Деньги у тебя будут, — неожиданно перебил его Руслан. — Я отдам тебе всю выручку с этой чертовой оружейной аферы.
Удивленный приятель немного помолчал, затем неуверенно продолжил:
— Я прошу об одном: ты лучше меня чувствуешь развитие ситуации, опасность… И первым поймешь, что нужно спасаться.
— Да что ты ей богу, заладил! Сейчас дождемся адмирала, попробуем уладить дело с четырьмя вагонами, а уж после посмотрим…
— Не перебивай — мне и так трудно обо всем этом говорить. И прошу-то только — моих заранее переправить в Японию, ну и меня потом предупредить вовремя. Дальше уж я сам…
Мухарбек, забыв о дотлевшей до фильтра сигарете, вопросительно смотрел на Руслана, ожидая ответа.
— Хорошо, — согласился Газыров, устало проведя ладонями по лицу, — только не будь наивным. Закажи для начала им новые документы, да и себе заодно…
На крыльцо из дома вышла хозяйка. Немолодую женщину настораживали редкие визиты богатых гостей. Их отдых всегда заканчивался обильными пьянками, и муж, падкий до спиртного, упивался первым. Но кавказцы привозили с собой полные багажники продуктов, ассортимент которых, приводил ее в изумление. Многое, после отъезда отдохнувших визитеров, оставалось не съеденным, и стол небольшой семьи еще неделю ломился от праздничного разнообразия. Прощаясь, чеченцы всякий раз совали деньги. Женщина для порядка отказывалась, но, в конце концов, уступала и затем в спальне, тайком разгладив и пересчитав купюры, прятала внушительную, по местным понятиям сумму за длинную икону — складень. Муж, на следующий день, махнув рюмку оставшейся водки, приходил в чувство и, как ни в чем не бывало, принимался за хозяйство. Кавказская же щедрость позволяла съездить в краевой центр и вернуться с полными сумками обновок и продуктов. Поэтому, со временем, жена егеря не только привыкла к избалованной компании любителей выездов на природу, но втайне, даже поджидала очередного шумного приезда.
— Что-то запропали наши охотники, — обратился к женщине Мухарбек, передавая шампуры с готовым мясом.
— Так пусты, небось, капканы-то! Не пойму, зачем он вообще их ставил — ранёшенько ведь еще для нормального зверя. Вы может, покушать хотите? Я смотрю, уж не вытерпели… Стол накрыт, зашли бы в горницу…
— Мы еще тут одного поджидаем, сядем уж вместе, — Руслан покончил с шашлыком и вытирал руки услужливо поданным хозяйкой полотенцем. — Ты бы принесла нам сюда еще водочки, да и себе за одно рюмку захвати…
Через минуту они, выпив, закусывали. Мужчины поглощали омаров, а деревенская женщина, недоверчиво поглядывая на экзотических морских животных, очищала апельсин.
— Детей ваших не видно, — подливая в рюмки, поинтересовался Мухарбек, — каникулы ведь — не в школе же?
— У бабки — на другом конце села. Чего им здесь, на пьяных-то любоваться?! Там речка рядом, пусть по берегу набегаются вволю. Сорванцы…
Послышался гул надрывно работающего автомобильного двигателя. По сельской дороге, пробуксовывая в грязи и объезжая огромные лужи, медленно передвигалась «Тойота» адмирала. Остановив машину, не съезжая на обочину, Скрябин стал выбираться из нее, кряхтя и чертыхаясь. Одет он был в тот же спортивный костюм, в котором ездил на прибрежный пикник. Чеченцы уже вышли к калитке и встречали запоздавшего гостя.
— Еле нашел вашу дыру, — тиснул им руки раздосадованный толстяк. С сожалением посмотрев на облепленные свежей грязью борта новенького автомобиля, пробурчал: — Занесло же вас…
— Тут спокойней и лишних ушей нет, — пропуская его во двор, объяснил Мухарбек.
Жена охотника, приветливо улыбаясь, пригласила всех в дом. Поднимаясь по скрипучим ступенькам крыльца, адмирал вполголоса опасливо поинтересовался:
— Вы так и не сказали, зачем я снова понадобился…
— Не торопись — разговор долгий… — не оборачиваясь, ответил Газыров.
Все трое уселись за стол, вокруг которого уже хлопотала хозяйка. Обычно гости всегда уговаривали ее присесть с ними и, разбавив, поддержать компанию. Уважительное отношение нравилось, и та всегда соглашалась. Тем более что и муж при ней не так яростно налегал на спиртное. Но сегодня кавказцы выглядели хмурыми и озабоченными. Да и появление незнакомца отличало сегодняшний приезд от предшествующих визитов. Поэтому, не дожидаясь приглашения, женщина, закончив приготовления и стараясь не обращать на себя внимания, выскользнула во двор…
Деревенское хозяйство не терпело выходных. Из большого сарая подавала голос еще не доеная корова. В большом корыте, за крыльцом, лежало замоченное с вечера белье. Кавказцы, нагрянув рано утром, смешали планы и она, порадовавшись, что застолье началось без нее, занялась неотложными делами. Вскоре, однако, пришлось прервать работу — снова скрипнула калитка и во двор, один за другим, вошли охотник и два его спутника.
— Пусто, мать ее… — издалека доложил муж о результатах рейда, — зверь хоть и голодный, да осторожничает! Хорошо ружьишко взял — на глухарей набрели.
Довольные охранники, оскалив крупные зубы, показали по убитой птице.
— Ты вот что!.. — властно прикрикнула женщина, — не лезь в дом, там у них разговор какой-то. Ступай с этими на задний двор и не показывайся, пока не позову.
— Ясно!.. Чего ж шуметь-то?! Мешать не будем, — согласно ответил мужичок, проходя мимо крыльца и незаметно прихватывая оставленную на ступеньках начатую бутылку водки. — Пошли ребята на запах мяса, пора и пообедать…
Компания удалилась через махонькую калитку, встроенную в низкий частокол, отделявший широкое пространство между домом и сараем от заднего двора. Через полчаса от мангала доносился громкий голос уже пьяного мужа и смех молодых кавказцев. Выйдя из сарая с перекинутым через плечо полотенцем и ведрами в руках, немолодая хозяйка, с укором посмотрев в сторону разгоряченных спиртным мужчин, покачала головой и направилась к корыту…
Скрябин наотрез отказался от продолжения рискованной аферы по изъятию из арсенала оружия. Как не увещевали чеченцы высокопоставленного поставщика, сколь не сулили огромных денег, толку боле не добились. Он сослался на сдающее в последнее время здоровье, на постоянный контроль деятельности вверенного ему ведомства со стороны вышестоящих и министерских ведомств и, в конце концов, на опасность быть засвеченными из-за привлечения к погрузке товара ни о чем не подозревающих матросов. Главной же причиной отказа явился недавний вызов одного из его заместителей в Управление ФСБ по Приморскому краю.
Последний факт чрезвычайно насторожил Руслана Селимхановича, хоть обеспокоенности своей он и не выдал.