Страница:
– Поехали, – пробормотал он себе под нос. Поставив клещи рядом с наковальней, он ухватил лошадь за правую заднюю ногу, развернулся и зажал копыто между колен.
«А теперь успокой зверюгу, ладно?»
Эллегон мысленно фыркнул. Он лежал на земле за низкой кирпичной стеной с проделанным в ней маленьким – в один квадратный фут – оконцем.
«Засыпай, лошадушка, – тихо, но настойчиво принялся напевать он, – засыпай, хорошая… крепко спи…»
Карл почувствовал, что у него начинают слипаться глаза.
«Прекрати!.. Ладно, считай, ты своего добился. А теперь перестань. Просто не пугай ее, хорошо?»
Дракон не ответил; Карл решил, что это знак согласия.
Он взял клещи и начал вытаскивать старые гвозди. Порой самым сложным бывает именно снять старую подкову, особенно если она успела врасти в копыто.
Что здесь и было. Карл даже зарычал, вытаскивая подкову, потом сорвал ее и отбросил прочь, на огромную кучу таких же подков. Эрек подал ему копытный нож; Карл быстро очистил подошву и стрелку и вернул нож Эреку, а тот взамен протянул ему напильник.
Крепко держа напильник, Карл пару дюжин раз быстро провел по краю, потом осмотрел копыто.
Не совсем, хотя и почти. Он еще полдюжины раз провел напильником и взглянул снова. Другое дело: ровно, гладко. Карл сточил зазубрины вокруг отверстий от прежних гвоздей и протянул ладонь за подковой.
Черт.
– Есть не такая круглая? Эти копытца просто-таки острые – я успел убедиться.
Эрек подал ему другую. Близко – а все же не то.
«Для этого здесь есть я».
Выпрямившись, Карл отпустил лошадиную ногу и подошел к стенке.
На самом-то деле это была не стена, просто загородка из кирпича шести футов в длину и четырех в высоту, с отверстием посередине, как раз там, где с другой стороны стояла маленькая наковальня. Карл ухватил подкову огромными – в ярд – клещами и просунул ее в отверстие.
Эллегон дохнул огнем; волна жара обдала Карла, он едва не отшатнулся. Вместо этого он зажмурился и заставил себя стоять на месте.
«Думаю, хватит».
Карл вытащил огненно-красную подкову назад, пристроил на наковальне. Несколько ударов молотком, потом опустить в лохань с водой… В воздух взлетело облачко шипящего пара, и Карл откинул голову. Потом отнес подкову назад, к кобыле: примерять.
А вышло неплохо, совсем неплохо, решил он. Подходит вполне. Сейчас Эллегон ее второй раз нагреет… Через пару секунд, отфыркиваясь от дыма, он уже прикладывал горячую подкову к копыту. Она тут же припеклась.
Карл быстро забил гвозди, скусил избыток длины и несколькими ударами загнал гвозди до конца.
Его бедро – там, куда пришелся удар копытом – пульсировало и ныло.
Хватит. Он выпустил ногу.
– Края подточите сами, – сказал он Мигдалу. – Я на сегодня закончил.
Он взглянул на заходящее солнце и помахал одному из стражей на стене; нет нужды спрашивать, не видит ли он чего – будь оно так, страж тут же поднял бы тревогу.
«Где Энди?» – поинтересовался он, меняя инструменты и фартук на пистолеты, меч и кошель.
«В ваших покоях, — отозвался Эллегон. – Трудятся над чем-то с Энрадом».
«Вмешиваться можно?»
Пауза.
«Ничего не взорвется».
«Отлично. Передай: Я насегодня закончил. Можем мы уделить время друг другу?»
«Она говорит: Через часок – Энрад почти завершил свое чародейство, мне не хочется прерывать его».
«Ладно. У меня будет время принять ванну».
«Нашел удовольствие», – проворчал дракон, фыркнув от отвращения.
Карл рассмеялся.
«Пошли, нагреешь мне воду».
Прихрамывая и потирая ногу, он пересек разбитый внутренний двор; дракон четвероногим автобусом трусил к бане с ним рядом.
У восточной стены Валеран обучал солдат приемам лундского мечевого боя – два клинка взблескивали в свете солнца, что висело прямо над крепостной стеной. Карл не стал отвлекать его – что, если на склонах Аэрштина один из тех, кого нынче обучает Валеран, проиграет схватку?
«Не стоит винить себя во всех бедах, Карл».
«Может, и не стоит. Но отчего же я всегда чувствую именно это?»
«Эгоизм».
«Ну спасибо».
«Всегда пожалуйста».
Карл прошел мимо низкой каменной кузни. Из ее трубы, повисая в воздухе, поднимались клубы дыма; двое стражей, привалясь спинами к двери, внимали доносящемуся изнутри звону металла о металл.
Карл кивнул им и нырнул в низкую дверь по соседству.
В бане было темно и сыро. Карл сложил оружие и амулет на сухое место на грубой полке, разделся и налил воды в большую дубовую ванну. Эллегон просунул внутрь голову и погрузил пасть в воду. Почти сразу же вода закурилась и забурлила.
«Попробуй – только осторожно».
Карл коснулся воды. Она была приятно теплой.
«Тогда я полетел».
«Куда?»
«Нужно помочь Ахире: он чистит холтские подкопы, там у него бревна… а еще мне надо совершить дозорный облет».
«Давай».
«Насчет его ухода… Может, я…»
«Нет. Не надо сканировать мою сем… моих друзей».
Ничего больше не сказав, дракон вытащил голову из бани. Ветер взвихрил пыль, швырнул ее в открытую дверь…
…и наступила тишина.
Смыв с себя первую грязь холодной водой, Карл подошел к ванне и медленно, осторожно погрузился в дымящуюся воду.
Как всегда, то, что для руки было приятным теплом, другим частям его организма показалось чуть ли не крутым кипятком.
Но он заставил себя откинуться на дубовый край ванны и погрузился в расслабляющее тепло. Напряжение медленно уходило из его шеи и плеч. Карл потер ладонями лицо и тряхнул головой, смахивая воду; потом снова лег.
На Аэрштине придется нелегко – в этом сомневаться не приходилось. Если работорговцы действительно собрали столько рабов, сколько подозревал Карл, – охранять свой товар они должны очень и очень хорошо.
А это скорее всего означало ружья. Карлу страшно не хотелось посылать людей на ружья. Чак вот уже…
Нет. Руки Карла сжались в кулаки. О Чаке думать нельзя. Так уж устроена жизнь: много хороших людей умрет, прежде чем все кончится.
Обходного пути не было. Не могло быть.
Округлый кусок пахучего мыла лежал на грубо струганном столе рядом с ванной. Карл взял его и принялся намыливаться, взбивая пахнущую фиалкой пену.
Буду благоухать, как целый букет. А что сделаешь?..
Вымыв и вытерев лицо, он откинулся и попытался расслабиться. Но вода остывала слишком быстро. Или он вылезет прямо сейчас, или…
Или что-нибудь придумает.
– Стража! – крикнул он, стараясь, чтобы голос его звучал одновременно громко и спокойно.
Почти сразу в дверь просунулось лицо Рестия.
– Звал, Карл?
– Да. Постучи в дверь кузни и спроси Словотского – не заглянет ли он ко мне на минутку. Погоди, – остановил он Рестия, рванувшегося выполнять просьбу. – Не торопись. Скажи – пусть захватит кусок раскаленного железа. – Он шлепнул по воде. – Побольше.
Рестий улыбнулся.
– Понял. – Он исчез и через пару минут возвратился со Словотским. В больших клещах Словотский держал железный брусок – и даже в проникающем сквозь дверь свете видно было его алое мерцание.
– Ба, да мы капризничаем… – Уолтер погрузил брус одним концом в ванну. – Ну как?
– Лучше. – Карл шевелил под водой руками и ногами, стараясь разогнать горячую воду по всей ванне. – Гораздо лучше. Я твой должник. Когда надумаешь лезть в воду, я тебе ее согрею. Заметано?
– Заметано. – Словотский явно не собирался уходить. Он опустил клещи на пол и облокотился о край ванны. – Есть разговор. – Он выпятил губы, открыл рот, закрыл его…
– Ну? Ты что – робеешь, старик?
– Я?.. Да нет, просто… Как ты думаешь, скоро мы здесь закончим?
Карл пожал плечами:
– Ну, думаю, на Аэрштин мы двинемся недели через три. Там все кончится быстро. Что меня тревожит – так это как прекратить потом эту треклятую войну. На это может уйти от пары недель до… – Он не договорил.
– До бог весть какого времени – пока ты не сдашься. – Словотский кивнул. – Возможно, так оно и должно быть… Послушай людей Фурнаэля, Карл. Послушай их. Они хотят не просто мира – они хотят мести. – Он повел плечами. – Я не виню их — но дело-то не в этом.
– А в том, сколько еще продлится война. Так?
Уолтер прятал глаза.
Карл положил ладонь на его руку.
– Уолтер, где твоя прямота? Вспомни, ты не стыдился смотреть мне в лицо, даже переспав с моей женой…
– Эй! – Уолтер вскинул голову. – Тогда Энди твоей женой не была.
– Твоя правда.
– Но мне не доставляло радости говорить об этом с тобой. Даже и тогда.
– И снова правда. Но не потому, что тебе было стыдно, Ведь так?
– Нет. – Уолтер хмыкнул. – Потому, что я не хотел, чтобы мне оторвали голову.
– Я не стану отрывать тебе голову. Даже если ты заберешь Киру и Дженни и отправишься с Ахирой в Эндел.
У Словотского отвисла челюсть.
– Ты знал?
– Энди догадалась.
Они немного помолчали, потом Карл фыркнул и отшвырнул мыло. Даже теплая, ванна почему-то больше не доставляла ему удовольствия.
– Подай мне простыню, будь добр, – попросил он, вылезая.
Он быстро обтерся, надел амулет и начал одеваться.
– Чего ты от меня хочешь, Уолтер? Разрешения? Ты в нем не нуждаешься. – Карл застегнул на талии пояс меча, ладонь на миг коснулась рукояти.
Словотский взглянул ему прямо в глаза.
– Возможно… возможно, иногда мне кажется, что нуждаюсь. Просто все это… – его жест включал, кажется, все мироздание, – оно все начинает меня доставать. Знаешь, прежде я ведь не совершал ничего более жестокого, чем хороший пинок защитнику, Карл. Это… Не знаю, как и объяснить.
Он отвернулся. Карл схватил его за руку.
– Послушай, – проговорил он, – ты не нуждаешься в моих позволениях, но благословение свое я тебе даю – если хочешь. Мы… много через что прошли вместе, Уолтер, и я люблю тебя, как брата. Если тебе нужны несколько лет отпуска – ты его получил. Это приказ. Ясно?
– Ясно. – Словотский слабо улыбнулся. – Кроме того, до этого ведь может и не дойти. Кто знает? Я вполне могу погибнуть в заварушке на Аэрштине…
– Всегда видишь светлую сторону?
– Всегда.
Они вышли в золотистый закатный свет. Словотский протянул руку.
– Спасибо, Карл. Я оценил. – Он словно хотел сказать что-то еще.
Карл пожал его руку.
– Уолтер…
«Внимание! Опасность! Тревога!» – донесся дальний голос.
Карл быстро огляделся. Никто больше не среагировал.
– Что, Карл?
– Эллегон – ты разве не слышишь?
Уолтер покачал головой.
«Эллегон, что там?»
Он чувствовал: Эллегон пытается ответить, но не слышал его. Дракон был, должно быть, страшно зол, так что лишь Карл – да и то урывками – мог поддерживать с ним связь.
– Там беда. – Карл сложил ладони рупором, поднес ко рту и крикнул часовому: – Тревога!
Воин принялся ритмично бить в гонг.
– Уолтер! – Карл уже распоряжался. – Поднимай свое отделение, вооружайтесь – и на стены. Займите оборону. Эрек! Куда, черт возьми, пропал этот… – Он не договорил: юноша уже подбегал к нему. – Послание Пейллу, Чаку… – Он сжал кулаки. – Последнее отставить. Добавь Авенира! Начали! «Эллегон объявил тревогу. Причина неизвестна. Буду у главных ворот. Вооружайте людей, донесения – мне к воротам, с бегунами». Конец. К Валерану: «По коням, и вместе с отрядом – к главным воротам. Приведи моего коня». Конец. К барону Фурнаэлю: «Беда. Я у главных ворот. Если пожелаешь – встречай меня там с капитаном своей стражи». Все. Беги.
«Карл? – Голос, по-прежнему далекий, был яснее и тверже. – Ты меня слышишь?»
«Да, черт побери. Я объявил тревогу. Что происходит?»
Дракон описал круг над укреплениями и тяжело опустился во двор, взметнув столб высушенной солнцем грязи.
«Точно не знаю. Нам ведь не нужен отряд холтской кавалерии в полудне скачки от нас? Их с пять сотен – квостоку отсюда, на Княжеском Тракте».
«Не нужен… ты сказал – к востоку?»
Бессмыслица. На востоке находится Бимстрен. Как сумели холты настолько углубиться в Бим – и зачем? Это не имело никакого тактического смысла – теперь, когда Карл снял осаду.
Они могли быть посланы до снятия осады, но любые войска, отправленные в помощь осаждающим, наверняка подошли бы с запада – из Холтуна.
Это не имело никакого смысла, вообще никакого – если только…
«Эллегон, проверь западное направление».
«Западное?»
«Западное, западное, черт побери».
Столь мощные силы кавалерии не посылают укреплять осаду. А вот отсечь путь к спасению – вполне возможно.
Но спасению – от чего? От того, что движется на них с востока, разумеется.
«Поднимись в воздух, повыше, и оглядись хорошенько, может, разглядишь что-нибудь интересное. Потом возвращайся сюда. Шевелись, черт…»
«Всегда пожалуйста. – – В поднятом кожистыми крыльями вихре дракон взмыл вверх и перелетел укрепления. – Буду держать тебя в…»
Эллегон вскрикнул. Разум его открылся…
Боль разорвала грудь Карла, когда три маслянисто блестящих арбалетных болта вонзились в нее, пройдя сквозь толстую чешую, словно ее и не было. Он попытался взмахнуть крыльями, призвать внутреннюю силу, подняться вверх – но рухнул наземь и…
– Карл! – Фурнаэль снова похлопал его по лицу. Он помотал головой и с трудом встал.
– Нет… Эллегон…
Со стены донесся дружный залп. Словотский повернулся и крикнул вниз:
– Дракон сбит! Мы стреляли по арбалетчикам. Четырем. Они отступили в лес.
Застучали копыта. Подскакал Валеран со своим отрядом. В поводу он вел Стэка.
– Четверо стрелков – ищем их!
Карл взлетел в седло, пришпорил Стэка и вылетел за ворота. Валеран и его двадцатка помчались следом.
Эллегон корчился на обочине дороги; его огромное тулово наполовину сползло в кювет, древоподобные лапы дергались, взметая клубы пыли. Он скулил, стонал и взрыкивал, как дикий зверь.
Карл спрыгнул со Стэка.
– Вперед! – крикнул он Валерану. – Найдите их – и убейте.
Поделать было ничего нельзя. Дракон умирал. Драконий рок – яд для Эллегона, и с каждой секундой он все дальше проникал в его тело.
Нет. Я не сдамся. Когда-то – еще совсем драконышем – Эллегон сумел выжить, когда его вот так же подстрелили. Был шанс, что он выживет и сейчас. Яд надо вывести – вот только как? Карл не мог пробить стену боли, окружающую драконий разум.
Я должен пробиться. «Эллегон, ты слышишь меня?»
«Да». Карла окатило тошнотворной волной боли. Схватившись за грудь, он скорчился на земле.
«Нет, не надо, – подумал он, когда мысленная связь ослабела. – Не отвечай. Только слушай. Я должен вытащить из тебя стрелы. Постарайся не двигаться».
Он осторожно прошел меж передних лап – и был сбит наземь кончиком трепещущего крыла.
«Нет, Эллегон. Не шевелись». Три болта торчали из драконьей груди, но дотянуться он мог только до одного.
Он быстро вытащил его и отбросил прочь, потом попытался по драконьему боку подобраться к остальным.
Но твердые, скользкие чешуйки Эллегона были плохой опорой. Добраться до стрел он так и не смог.
– Карл! – Рука коснулась его плеча. – Подними меня! – Энди почти кричала. В руке ее блестел длинный нож.
Карл пригнулся, обхватил руками ее лодыжки и поднял ее так высоко, как только смог.
Дракон снова вскрикнул…
«Не дергайся, Эллегон. Пожалуйста, не дергайся. Если ты оттолкнешь нас – ты умрешь».
«Карл… – Мысленный голос отдалялся. – Друг мой… Боюсь, надо прощаться…»
«Нет, черт тебя подери! Ты, ублюдок чешуйчатый, я не позволял тебе умирать! Не смей, слышишь?! Эллегон, только не ты».
– Энди…
– Заткнись, – прошипела она. – Я почти дотянулась до второй…
Мысленная связь с драконом таяла, движения его замедлялись – но не от его стараний, а от слабости.
– Достала! – воскликнула Андреа. – Сделай пять больших шагов вправо, и я выдерну третью.
Карлу казалось, что прошло несколько часов, но он понимал, что это текут секунды.
– Есть! – крикнула наконец Андреа. – Спускай меня!
Он опустил ее, стряхнул слезы с глаз.
– Это не все. Надо как-то вычистить из ран яд. Думай, черт возьми, думай.
Он взглянул вверх – на алые дыры в серой драконьей броне, на густую кровь, медленно стекающую по чешуйкам… Беда в том, что драконий рок – яд, состав, который один и может отравить невосприимчивого к любым другим ядам дракона.
Энди-Энди прижалась лицом к груди мужа, окровавленные стрелы выпали из ее рук.
– Ему не справиться с этим, Карл. – Дыхание дракона было чуть слышным.
– Помолчи. Дай подумать. – Наверняка можно что-то сделать, как-то очистить раны…
Знаю!
Карл раскрыл сумку и вытащил пороховой рог.
– Мы выжжем яд, – объяснил он. – Порохом.
Вынув нож, он взял край ее одеяния и отхватил кусок, потом старательно протер ту из ран Эллегона, до которой мог дотянуться.
– Дай мне еще лоскут, – попросил он, протягивая нож Энди. Затолкав в рану свежий лоскут, он раскрыл рог и высыпал на тряпку треть его содержимого.
– Валеран! – рявкнул он. – Принесите мне факел, что угодно горящее – быстро!
Лицо Андреа просветлело.
– Подними меня, – потребовала она.
Карл прислонился спиной к драконьему боку, взял жену за талию и поднял. Утвердив ее ноги на своих плечах, он подал ей рог.
– Сделай то же, что я. Потом насыпь на лоскуты порох. Да не жалей.
В мгновение ока раны были засыпаны порохом. Спустив Энди-Энди на землю, Карл принял у Валерана факел и поднес его к ближайшей ране.
Полыхнуло, взвился едкий дым. Он коснулся факелом двух других тряпиц. Они тоже вспыхнули.
Энди схватила его за руку.
– Ты думаешь…
Дракон все еще дышал, но и только. «Эллегон? Ты меня слышишь? Черт, да скажи что-нибудь».
Карл покачал головой.
– Не знаю. И не знаю, что еще можно сделать. Нам остается только ждать. – Он нагнулся и поцеловал жену в лоб. – Имеется в виду, мне остается только ждать. Здесь еще опасно. – Он повернулся к Валерану. – Выставь стражу вокруг него – попроси людей у Авенира. Полный круг, на два полета стрелы, сигнальные костры. Кто-то из убийц мог и затаиться. Их нельзя подпускать на выстрел – вообще никого на выстрел не подпускать.
– Есть. – Валеран кивнул. – Но…
Карл повернулся.
– Эрек! Командиров отрядов и их заместителей – на совещание. Сбор в большой трапезной зале; спроси дозволения у барона. Пригласи его и Томена – особенно Томена – присоединиться к нам. Беги.
Юноша кивнул и умчался.
Валеран взглянул так, словно хотел спросить, зачем – но просто пожал плечами.
– Я все пытаюсь сказать, Карл: одного мы поймали. – Он повел Карла в обход дракона: там на земле, у ног Норфанова коня, лежал спутанный по рукам и ногам седоватый человечек. – Мне передать его Тэннети?
– Угу, – кивнул Карл.
– Распоряжения?
– Сперва он должен заговорить, потом – сдохнуть.
Собираясь с мыслями, Карл стоял во главе длинного стола и пытался хоть на время забыть об Эллегоне. Сейчас для дракона больше ничего не сделаешь, а собрание важно до чрезвычайности.
Те, кого он созвал, тихо сидели вокруг стола – ждали, когда разразится буря.
Сидящие рядом у дальнего конца стола Валеран, Франдред и Авенир негромко беседовали. Так спокойно и ровно, словно ничто их не волновало.
Этого Карл не понимал никогда. Он сознавал необходимость создавать образ – разумеется, – но спокойное принятие того, что тебе суждено умереть в битве и что грядущая битва, возможно, и есть та самая… что ж, Карл мог сыграть это, но понять это было ему не дано. Это было то, что он утратил, подавив в себе личность Барака.
Он ощутил, как Энди-Энди сжала на мгновение его пальцы – и сразу же выпустила.
«Передай…» – Карл оборвал мысль. Черт.
– Я рад, что ты здесь, – с улыбкой шепнул он.
– Терпеть не можешь спать один? – Она улыбнулась в ответ.
– Точно.
Ахира и Тэннети устроились рядом с ней – лица у обеих скорее ничего не выражающие, чем спокойные. Но лоб гнома наморщен. Сцепив толстые пальцы под крючковатым носом, он изредка взглядывает на Карла и вновь погружается в размышления.
Карл согнал с губ усмешку. Ахира пытается предупредить его. Было время, когда гном был куда лучшим тактиком, чем Карл, но время и опыт многому научили Карла. И все же кое-что Ахира умел делать лучше всех: быстро и точно соображать в критических ситуациях. С этим нельзя было не считаться… или на это можно было полагаться – с какой стороны посмотреть.
Рядом с Ахирой в кресле с высокой спинкой сидит и делает вид, что спокоен, Пейлл. А напротив гнома терпеливо ждет действительно спокойный Уолтер Словотский – и на губах его играет вечная улыбочка «в мире все спокойно, потому что в нем есть я». Как всегда.
Рядом со Словотским застыл Жерр Фурнаэль. Еще не вполне пришел в себя, но уже похож немного на того, с кем Карл познакомился шесть лет назад. Что ж, это неплохо. Фурнаэль – ключ ко всему, и если барон сможет продержаться еще хотя бы несколько лет, возможно…
Глаза сидящего рядом с отцом Томена внимательно вглядывались во все; он ничего не упускал. Томен отличался от брата: Рафф любил рассуждать, а не наблюдать.
– Нам придется нелегко, народ, – начал Карл. – Во-первых, надобно как-то протащить Эллегона вовнутрь. Энди, ты сможешь перенести его по воздуху?
– Я ждала такого вопроса. И отвечу так. – Она наклонила голову, прикусив нижнюю губу. – Я сумею поднять его – но вряд ли смогу сдвинуть с места. При его весе…
– Ну, этому горю помочь легко. Мы привяжем к его лапам веревки, наляжем все разом и протянем его в ворота. – Карл перевел взгляд на Фурнаэля. – Если Эллегон выживет, ему понадобится много еды. Ты можешь скормить ему всех своих одров – ему без разницы.
– С едой будет просто. – Барон кивнул. – У нас в подвалах вяленое мясо, слегка… с душком. Если Эллегону это не причинит вреда…
– С душком? – Словотский приподнял бровь. – Так почему же вы его не выкинули?
– А потому, Уолтер Словотский, – медленно проговорил Фурнаэль, – что когда ты в осаде, то лучше кормить своих людей подтухшим мясом, чем видеть, как они умирают от голода. Это… – Он потер переносицу. – Простите… Я спрашивал – не будет ли вредно это мясо дракону?
– Нет, что ты. Его не так уж легко отравить.
Авенир поднял голову.
– Не понимаю, к чему эта спешка. Ведь не из-за пяти же сотен всадников в дне скачки отсюда. А если не из-за них, то мне…
– Погоди, – вмешался Ахира, – а почему ты решил, что не из-за них?
Авенир закинул голову и рассмеялся.
– Мог бы заметить, что Карла Куллинана не так уж легко напугать. Пять сотен всадников его не испугают. Во всяком случае не сейчас, когда у нас здесь куча воинов и полно ружей.
– Нет, причина не во всадниках. – Карл покачал голо вой. – Они здесь, чтобы отрезать последний путь к отступлению. Просто я уверен: в нескольких днях пути отсюда на западном тракте – не меньше двух тысяч тяжеловооруженных солдат. Меня продали, ребята, – и Армин скоро прибудет забрать покупку.
– Надеюсь, – проговорил Валеран уставясь на ногти, которые он чистил кончиком невесть откуда возникшего у него в руке кинжала, – ты не подозреваешь никого из присутствующих? Я понимаю, я у вас новичок, но мне непривычно быть мишенью для ложных наветов…
Тэннети отодвинула кресло и медленно поднялась. Рука ее легла на меч.
– Если это ты…
– Нет, Тэннети! – рявкнул Карл. – Это не Валеран. Раскинь мозгами.
Если холтская кавалерия двигается с востока по Княжьему Тракту – предположение, что с запада надвигается еще большая напасть, напрашивается само собой. Они здесь не для того, чтобы укрепить осаду – в этом случае они не стали бы рисковать, делая крюк через Бим. Как-то не похоже это на обычную военную операцию, а?
Подтверждение тому – нападение на Эллегона. – Карл глянул на Тэннети. – Ты допрашивала пленного убийцу. За кем они охотились?
– За Эллегоном. Во всяком случае, он так сказал.
– Верно. А теперь давайте подумаем. Наемных убийц, вооруженных драконьим роком, подсылают убить Эллегона. Это может означать лишь одно: тот, кто стоит за ними – кто бы он ни был, – охотится за мной, а кто настолько давно знает, что я здесь, чтобы успеть нанять и подослать убийц?
Вопрос на мгновение повис в воздухе.
– Не холты, – сказал Фурнаэль, сплетя пальцы под подбородком. – Знай они о тебе и твоих людях – они подготовились бы к твоему нападению и укрепили осаду, а не приносили в жертву тех всадников, что кинулись за тобой в погоню, и уж подавно не стали бы отступать. Ты хочешь сказать – тебя предал бимец, какой-то изменник в Бимстрене?
Карл кивнул:
– В каком-то смысле. Представь, что я прав, что большая часть холтских войск движется сюда – кто на этом выиграет?
Фурнаэль пожал плечами:
– Холты, конечно, если сумеют взять замок.
– Чепуха. Холты давно могли взять замок, раздавить, как яйцо, – стоило им только отвести с севера войска. Но они ведь этого не сделали?
Фурнаэль наморщил лоб.
– Нет, но…
– Кому же еще это выгодно? Кто уже списал баронство Фурнаэль со счетов? Кто с радостью отвел бы на юг и пару тысяч холтов, и их союзников-работорговцев?
– Погоди…
– И кто выиграет, ослабив холтов на севере и, возможно, нанеся там ответный удар – как же не воспользоваться положением! Ответь мне, барон – кто?
«А теперь успокой зверюгу, ладно?»
Эллегон мысленно фыркнул. Он лежал на земле за низкой кирпичной стеной с проделанным в ней маленьким – в один квадратный фут – оконцем.
«Засыпай, лошадушка, – тихо, но настойчиво принялся напевать он, – засыпай, хорошая… крепко спи…»
Карл почувствовал, что у него начинают слипаться глаза.
«Прекрати!.. Ладно, считай, ты своего добился. А теперь перестань. Просто не пугай ее, хорошо?»
Дракон не ответил; Карл решил, что это знак согласия.
Он взял клещи и начал вытаскивать старые гвозди. Порой самым сложным бывает именно снять старую подкову, особенно если она успела врасти в копыто.
Что здесь и было. Карл даже зарычал, вытаскивая подкову, потом сорвал ее и отбросил прочь, на огромную кучу таких же подков. Эрек подал ему копытный нож; Карл быстро очистил подошву и стрелку и вернул нож Эреку, а тот взамен протянул ему напильник.
Крепко держа напильник, Карл пару дюжин раз быстро провел по краю, потом осмотрел копыто.
Не совсем, хотя и почти. Он еще полдюжины раз провел напильником и взглянул снова. Другое дело: ровно, гладко. Карл сточил зазубрины вокруг отверстий от прежних гвоздей и протянул ладонь за подковой.
Черт.
– Есть не такая круглая? Эти копытца просто-таки острые – я успел убедиться.
Эрек подал ему другую. Близко – а все же не то.
«Для этого здесь есть я».
Выпрямившись, Карл отпустил лошадиную ногу и подошел к стенке.
На самом-то деле это была не стена, просто загородка из кирпича шести футов в длину и четырех в высоту, с отверстием посередине, как раз там, где с другой стороны стояла маленькая наковальня. Карл ухватил подкову огромными – в ярд – клещами и просунул ее в отверстие.
Эллегон дохнул огнем; волна жара обдала Карла, он едва не отшатнулся. Вместо этого он зажмурился и заставил себя стоять на месте.
«Думаю, хватит».
Карл вытащил огненно-красную подкову назад, пристроил на наковальне. Несколько ударов молотком, потом опустить в лохань с водой… В воздух взлетело облачко шипящего пара, и Карл откинул голову. Потом отнес подкову назад, к кобыле: примерять.
А вышло неплохо, совсем неплохо, решил он. Подходит вполне. Сейчас Эллегон ее второй раз нагреет… Через пару секунд, отфыркиваясь от дыма, он уже прикладывал горячую подкову к копыту. Она тут же припеклась.
Карл быстро забил гвозди, скусил избыток длины и несколькими ударами загнал гвозди до конца.
Его бедро – там, куда пришелся удар копытом – пульсировало и ныло.
Хватит. Он выпустил ногу.
– Края подточите сами, – сказал он Мигдалу. – Я на сегодня закончил.
Он взглянул на заходящее солнце и помахал одному из стражей на стене; нет нужды спрашивать, не видит ли он чего – будь оно так, страж тут же поднял бы тревогу.
«Где Энди?» – поинтересовался он, меняя инструменты и фартук на пистолеты, меч и кошель.
«В ваших покоях, — отозвался Эллегон. – Трудятся над чем-то с Энрадом».
«Вмешиваться можно?»
Пауза.
«Ничего не взорвется».
«Отлично. Передай: Я насегодня закончил. Можем мы уделить время друг другу?»
«Она говорит: Через часок – Энрад почти завершил свое чародейство, мне не хочется прерывать его».
«Ладно. У меня будет время принять ванну».
«Нашел удовольствие», – проворчал дракон, фыркнув от отвращения.
Карл рассмеялся.
«Пошли, нагреешь мне воду».
Прихрамывая и потирая ногу, он пересек разбитый внутренний двор; дракон четвероногим автобусом трусил к бане с ним рядом.
У восточной стены Валеран обучал солдат приемам лундского мечевого боя – два клинка взблескивали в свете солнца, что висело прямо над крепостной стеной. Карл не стал отвлекать его – что, если на склонах Аэрштина один из тех, кого нынче обучает Валеран, проиграет схватку?
«Не стоит винить себя во всех бедах, Карл».
«Может, и не стоит. Но отчего же я всегда чувствую именно это?»
«Эгоизм».
«Ну спасибо».
«Всегда пожалуйста».
Карл прошел мимо низкой каменной кузни. Из ее трубы, повисая в воздухе, поднимались клубы дыма; двое стражей, привалясь спинами к двери, внимали доносящемуся изнутри звону металла о металл.
Карл кивнул им и нырнул в низкую дверь по соседству.
В бане было темно и сыро. Карл сложил оружие и амулет на сухое место на грубой полке, разделся и налил воды в большую дубовую ванну. Эллегон просунул внутрь голову и погрузил пасть в воду. Почти сразу же вода закурилась и забурлила.
«Попробуй – только осторожно».
Карл коснулся воды. Она была приятно теплой.
«Тогда я полетел».
«Куда?»
«Нужно помочь Ахире: он чистит холтские подкопы, там у него бревна… а еще мне надо совершить дозорный облет».
«Давай».
«Насчет его ухода… Может, я…»
«Нет. Не надо сканировать мою сем… моих друзей».
Ничего больше не сказав, дракон вытащил голову из бани. Ветер взвихрил пыль, швырнул ее в открытую дверь…
…и наступила тишина.
Смыв с себя первую грязь холодной водой, Карл подошел к ванне и медленно, осторожно погрузился в дымящуюся воду.
Как всегда, то, что для руки было приятным теплом, другим частям его организма показалось чуть ли не крутым кипятком.
Но он заставил себя откинуться на дубовый край ванны и погрузился в расслабляющее тепло. Напряжение медленно уходило из его шеи и плеч. Карл потер ладонями лицо и тряхнул головой, смахивая воду; потом снова лег.
На Аэрштине придется нелегко – в этом сомневаться не приходилось. Если работорговцы действительно собрали столько рабов, сколько подозревал Карл, – охранять свой товар они должны очень и очень хорошо.
А это скорее всего означало ружья. Карлу страшно не хотелось посылать людей на ружья. Чак вот уже…
Нет. Руки Карла сжались в кулаки. О Чаке думать нельзя. Так уж устроена жизнь: много хороших людей умрет, прежде чем все кончится.
Обходного пути не было. Не могло быть.
Округлый кусок пахучего мыла лежал на грубо струганном столе рядом с ванной. Карл взял его и принялся намыливаться, взбивая пахнущую фиалкой пену.
Буду благоухать, как целый букет. А что сделаешь?..
Вымыв и вытерев лицо, он откинулся и попытался расслабиться. Но вода остывала слишком быстро. Или он вылезет прямо сейчас, или…
Или что-нибудь придумает.
– Стража! – крикнул он, стараясь, чтобы голос его звучал одновременно громко и спокойно.
Почти сразу в дверь просунулось лицо Рестия.
– Звал, Карл?
– Да. Постучи в дверь кузни и спроси Словотского – не заглянет ли он ко мне на минутку. Погоди, – остановил он Рестия, рванувшегося выполнять просьбу. – Не торопись. Скажи – пусть захватит кусок раскаленного железа. – Он шлепнул по воде. – Побольше.
Рестий улыбнулся.
– Понял. – Он исчез и через пару минут возвратился со Словотским. В больших клещах Словотский держал железный брусок – и даже в проникающем сквозь дверь свете видно было его алое мерцание.
– Ба, да мы капризничаем… – Уолтер погрузил брус одним концом в ванну. – Ну как?
– Лучше. – Карл шевелил под водой руками и ногами, стараясь разогнать горячую воду по всей ванне. – Гораздо лучше. Я твой должник. Когда надумаешь лезть в воду, я тебе ее согрею. Заметано?
– Заметано. – Словотский явно не собирался уходить. Он опустил клещи на пол и облокотился о край ванны. – Есть разговор. – Он выпятил губы, открыл рот, закрыл его…
– Ну? Ты что – робеешь, старик?
– Я?.. Да нет, просто… Как ты думаешь, скоро мы здесь закончим?
Карл пожал плечами:
– Ну, думаю, на Аэрштин мы двинемся недели через три. Там все кончится быстро. Что меня тревожит – так это как прекратить потом эту треклятую войну. На это может уйти от пары недель до… – Он не договорил.
– До бог весть какого времени – пока ты не сдашься. – Словотский кивнул. – Возможно, так оно и должно быть… Послушай людей Фурнаэля, Карл. Послушай их. Они хотят не просто мира – они хотят мести. – Он повел плечами. – Я не виню их — но дело-то не в этом.
– А в том, сколько еще продлится война. Так?
Уолтер прятал глаза.
Карл положил ладонь на его руку.
– Уолтер, где твоя прямота? Вспомни, ты не стыдился смотреть мне в лицо, даже переспав с моей женой…
– Эй! – Уолтер вскинул голову. – Тогда Энди твоей женой не была.
– Твоя правда.
– Но мне не доставляло радости говорить об этом с тобой. Даже и тогда.
– И снова правда. Но не потому, что тебе было стыдно, Ведь так?
– Нет. – Уолтер хмыкнул. – Потому, что я не хотел, чтобы мне оторвали голову.
– Я не стану отрывать тебе голову. Даже если ты заберешь Киру и Дженни и отправишься с Ахирой в Эндел.
У Словотского отвисла челюсть.
– Ты знал?
– Энди догадалась.
Они немного помолчали, потом Карл фыркнул и отшвырнул мыло. Даже теплая, ванна почему-то больше не доставляла ему удовольствия.
– Подай мне простыню, будь добр, – попросил он, вылезая.
Он быстро обтерся, надел амулет и начал одеваться.
– Чего ты от меня хочешь, Уолтер? Разрешения? Ты в нем не нуждаешься. – Карл застегнул на талии пояс меча, ладонь на миг коснулась рукояти.
Словотский взглянул ему прямо в глаза.
– Возможно… возможно, иногда мне кажется, что нуждаюсь. Просто все это… – его жест включал, кажется, все мироздание, – оно все начинает меня доставать. Знаешь, прежде я ведь не совершал ничего более жестокого, чем хороший пинок защитнику, Карл. Это… Не знаю, как и объяснить.
Он отвернулся. Карл схватил его за руку.
– Послушай, – проговорил он, – ты не нуждаешься в моих позволениях, но благословение свое я тебе даю – если хочешь. Мы… много через что прошли вместе, Уолтер, и я люблю тебя, как брата. Если тебе нужны несколько лет отпуска – ты его получил. Это приказ. Ясно?
– Ясно. – Словотский слабо улыбнулся. – Кроме того, до этого ведь может и не дойти. Кто знает? Я вполне могу погибнуть в заварушке на Аэрштине…
– Всегда видишь светлую сторону?
– Всегда.
Они вышли в золотистый закатный свет. Словотский протянул руку.
– Спасибо, Карл. Я оценил. – Он словно хотел сказать что-то еще.
Карл пожал его руку.
– Уолтер…
«Внимание! Опасность! Тревога!» – донесся дальний голос.
Карл быстро огляделся. Никто больше не среагировал.
– Что, Карл?
– Эллегон – ты разве не слышишь?
Уолтер покачал головой.
«Эллегон, что там?»
Он чувствовал: Эллегон пытается ответить, но не слышал его. Дракон был, должно быть, страшно зол, так что лишь Карл – да и то урывками – мог поддерживать с ним связь.
– Там беда. – Карл сложил ладони рупором, поднес ко рту и крикнул часовому: – Тревога!
Воин принялся ритмично бить в гонг.
– Уолтер! – Карл уже распоряжался. – Поднимай свое отделение, вооружайтесь – и на стены. Займите оборону. Эрек! Куда, черт возьми, пропал этот… – Он не договорил: юноша уже подбегал к нему. – Послание Пейллу, Чаку… – Он сжал кулаки. – Последнее отставить. Добавь Авенира! Начали! «Эллегон объявил тревогу. Причина неизвестна. Буду у главных ворот. Вооружайте людей, донесения – мне к воротам, с бегунами». Конец. К Валерану: «По коням, и вместе с отрядом – к главным воротам. Приведи моего коня». Конец. К барону Фурнаэлю: «Беда. Я у главных ворот. Если пожелаешь – встречай меня там с капитаном своей стражи». Все. Беги.
«Карл? – Голос, по-прежнему далекий, был яснее и тверже. – Ты меня слышишь?»
«Да, черт побери. Я объявил тревогу. Что происходит?»
Дракон описал круг над укреплениями и тяжело опустился во двор, взметнув столб высушенной солнцем грязи.
«Точно не знаю. Нам ведь не нужен отряд холтской кавалерии в полудне скачки от нас? Их с пять сотен – квостоку отсюда, на Княжеском Тракте».
«Не нужен… ты сказал – к востоку?»
Бессмыслица. На востоке находится Бимстрен. Как сумели холты настолько углубиться в Бим – и зачем? Это не имело никакого тактического смысла – теперь, когда Карл снял осаду.
Они могли быть посланы до снятия осады, но любые войска, отправленные в помощь осаждающим, наверняка подошли бы с запада – из Холтуна.
Это не имело никакого смысла, вообще никакого – если только…
«Эллегон, проверь западное направление».
«Западное?»
«Западное, западное, черт побери».
Столь мощные силы кавалерии не посылают укреплять осаду. А вот отсечь путь к спасению – вполне возможно.
Но спасению – от чего? От того, что движется на них с востока, разумеется.
«Поднимись в воздух, повыше, и оглядись хорошенько, может, разглядишь что-нибудь интересное. Потом возвращайся сюда. Шевелись, черт…»
«Всегда пожалуйста. – – В поднятом кожистыми крыльями вихре дракон взмыл вверх и перелетел укрепления. – Буду держать тебя в…»
Эллегон вскрикнул. Разум его открылся…
Боль разорвала грудь Карла, когда три маслянисто блестящих арбалетных болта вонзились в нее, пройдя сквозь толстую чешую, словно ее и не было. Он попытался взмахнуть крыльями, призвать внутреннюю силу, подняться вверх – но рухнул наземь и…
– Карл! – Фурнаэль снова похлопал его по лицу. Он помотал головой и с трудом встал.
– Нет… Эллегон…
Со стены донесся дружный залп. Словотский повернулся и крикнул вниз:
– Дракон сбит! Мы стреляли по арбалетчикам. Четырем. Они отступили в лес.
Застучали копыта. Подскакал Валеран со своим отрядом. В поводу он вел Стэка.
– Четверо стрелков – ищем их!
Карл взлетел в седло, пришпорил Стэка и вылетел за ворота. Валеран и его двадцатка помчались следом.
Эллегон корчился на обочине дороги; его огромное тулово наполовину сползло в кювет, древоподобные лапы дергались, взметая клубы пыли. Он скулил, стонал и взрыкивал, как дикий зверь.
Карл спрыгнул со Стэка.
– Вперед! – крикнул он Валерану. – Найдите их – и убейте.
Поделать было ничего нельзя. Дракон умирал. Драконий рок – яд для Эллегона, и с каждой секундой он все дальше проникал в его тело.
Нет. Я не сдамся. Когда-то – еще совсем драконышем – Эллегон сумел выжить, когда его вот так же подстрелили. Был шанс, что он выживет и сейчас. Яд надо вывести – вот только как? Карл не мог пробить стену боли, окружающую драконий разум.
Я должен пробиться. «Эллегон, ты слышишь меня?»
«Да». Карла окатило тошнотворной волной боли. Схватившись за грудь, он скорчился на земле.
«Нет, не надо, – подумал он, когда мысленная связь ослабела. – Не отвечай. Только слушай. Я должен вытащить из тебя стрелы. Постарайся не двигаться».
Он осторожно прошел меж передних лап – и был сбит наземь кончиком трепещущего крыла.
«Нет, Эллегон. Не шевелись». Три болта торчали из драконьей груди, но дотянуться он мог только до одного.
Он быстро вытащил его и отбросил прочь, потом попытался по драконьему боку подобраться к остальным.
Но твердые, скользкие чешуйки Эллегона были плохой опорой. Добраться до стрел он так и не смог.
– Карл! – Рука коснулась его плеча. – Подними меня! – Энди почти кричала. В руке ее блестел длинный нож.
Карл пригнулся, обхватил руками ее лодыжки и поднял ее так высоко, как только смог.
Дракон снова вскрикнул…
«Не дергайся, Эллегон. Пожалуйста, не дергайся. Если ты оттолкнешь нас – ты умрешь».
«Карл… – Мысленный голос отдалялся. – Друг мой… Боюсь, надо прощаться…»
«Нет, черт тебя подери! Ты, ублюдок чешуйчатый, я не позволял тебе умирать! Не смей, слышишь?! Эллегон, только не ты».
– Энди…
– Заткнись, – прошипела она. – Я почти дотянулась до второй…
Мысленная связь с драконом таяла, движения его замедлялись – но не от его стараний, а от слабости.
– Достала! – воскликнула Андреа. – Сделай пять больших шагов вправо, и я выдерну третью.
Карлу казалось, что прошло несколько часов, но он понимал, что это текут секунды.
– Есть! – крикнула наконец Андреа. – Спускай меня!
Он опустил ее, стряхнул слезы с глаз.
– Это не все. Надо как-то вычистить из ран яд. Думай, черт возьми, думай.
Он взглянул вверх – на алые дыры в серой драконьей броне, на густую кровь, медленно стекающую по чешуйкам… Беда в том, что драконий рок – яд, состав, который один и может отравить невосприимчивого к любым другим ядам дракона.
Энди-Энди прижалась лицом к груди мужа, окровавленные стрелы выпали из ее рук.
– Ему не справиться с этим, Карл. – Дыхание дракона было чуть слышным.
– Помолчи. Дай подумать. – Наверняка можно что-то сделать, как-то очистить раны…
Знаю!
Карл раскрыл сумку и вытащил пороховой рог.
– Мы выжжем яд, – объяснил он. – Порохом.
Вынув нож, он взял край ее одеяния и отхватил кусок, потом старательно протер ту из ран Эллегона, до которой мог дотянуться.
– Дай мне еще лоскут, – попросил он, протягивая нож Энди. Затолкав в рану свежий лоскут, он раскрыл рог и высыпал на тряпку треть его содержимого.
– Валеран! – рявкнул он. – Принесите мне факел, что угодно горящее – быстро!
Лицо Андреа просветлело.
– Подними меня, – потребовала она.
Карл прислонился спиной к драконьему боку, взял жену за талию и поднял. Утвердив ее ноги на своих плечах, он подал ей рог.
– Сделай то же, что я. Потом насыпь на лоскуты порох. Да не жалей.
В мгновение ока раны были засыпаны порохом. Спустив Энди-Энди на землю, Карл принял у Валерана факел и поднес его к ближайшей ране.
Полыхнуло, взвился едкий дым. Он коснулся факелом двух других тряпиц. Они тоже вспыхнули.
Энди схватила его за руку.
– Ты думаешь…
Дракон все еще дышал, но и только. «Эллегон? Ты меня слышишь? Черт, да скажи что-нибудь».
Карл покачал головой.
– Не знаю. И не знаю, что еще можно сделать. Нам остается только ждать. – Он нагнулся и поцеловал жену в лоб. – Имеется в виду, мне остается только ждать. Здесь еще опасно. – Он повернулся к Валерану. – Выставь стражу вокруг него – попроси людей у Авенира. Полный круг, на два полета стрелы, сигнальные костры. Кто-то из убийц мог и затаиться. Их нельзя подпускать на выстрел – вообще никого на выстрел не подпускать.
– Есть. – Валеран кивнул. – Но…
Карл повернулся.
– Эрек! Командиров отрядов и их заместителей – на совещание. Сбор в большой трапезной зале; спроси дозволения у барона. Пригласи его и Томена – особенно Томена – присоединиться к нам. Беги.
Юноша кивнул и умчался.
Валеран взглянул так, словно хотел спросить, зачем – но просто пожал плечами.
– Я все пытаюсь сказать, Карл: одного мы поймали. – Он повел Карла в обход дракона: там на земле, у ног Норфанова коня, лежал спутанный по рукам и ногам седоватый человечек. – Мне передать его Тэннети?
– Угу, – кивнул Карл.
– Распоряжения?
– Сперва он должен заговорить, потом – сдохнуть.
Собираясь с мыслями, Карл стоял во главе длинного стола и пытался хоть на время забыть об Эллегоне. Сейчас для дракона больше ничего не сделаешь, а собрание важно до чрезвычайности.
Те, кого он созвал, тихо сидели вокруг стола – ждали, когда разразится буря.
Сидящие рядом у дальнего конца стола Валеран, Франдред и Авенир негромко беседовали. Так спокойно и ровно, словно ничто их не волновало.
Этого Карл не понимал никогда. Он сознавал необходимость создавать образ – разумеется, – но спокойное принятие того, что тебе суждено умереть в битве и что грядущая битва, возможно, и есть та самая… что ж, Карл мог сыграть это, но понять это было ему не дано. Это было то, что он утратил, подавив в себе личность Барака.
Он ощутил, как Энди-Энди сжала на мгновение его пальцы – и сразу же выпустила.
«Передай…» – Карл оборвал мысль. Черт.
– Я рад, что ты здесь, – с улыбкой шепнул он.
– Терпеть не можешь спать один? – Она улыбнулась в ответ.
– Точно.
Ахира и Тэннети устроились рядом с ней – лица у обеих скорее ничего не выражающие, чем спокойные. Но лоб гнома наморщен. Сцепив толстые пальцы под крючковатым носом, он изредка взглядывает на Карла и вновь погружается в размышления.
Карл согнал с губ усмешку. Ахира пытается предупредить его. Было время, когда гном был куда лучшим тактиком, чем Карл, но время и опыт многому научили Карла. И все же кое-что Ахира умел делать лучше всех: быстро и точно соображать в критических ситуациях. С этим нельзя было не считаться… или на это можно было полагаться – с какой стороны посмотреть.
Рядом с Ахирой в кресле с высокой спинкой сидит и делает вид, что спокоен, Пейлл. А напротив гнома терпеливо ждет действительно спокойный Уолтер Словотский – и на губах его играет вечная улыбочка «в мире все спокойно, потому что в нем есть я». Как всегда.
Рядом со Словотским застыл Жерр Фурнаэль. Еще не вполне пришел в себя, но уже похож немного на того, с кем Карл познакомился шесть лет назад. Что ж, это неплохо. Фурнаэль – ключ ко всему, и если барон сможет продержаться еще хотя бы несколько лет, возможно…
Глаза сидящего рядом с отцом Томена внимательно вглядывались во все; он ничего не упускал. Томен отличался от брата: Рафф любил рассуждать, а не наблюдать.
– Нам придется нелегко, народ, – начал Карл. – Во-первых, надобно как-то протащить Эллегона вовнутрь. Энди, ты сможешь перенести его по воздуху?
– Я ждала такого вопроса. И отвечу так. – Она наклонила голову, прикусив нижнюю губу. – Я сумею поднять его – но вряд ли смогу сдвинуть с места. При его весе…
– Ну, этому горю помочь легко. Мы привяжем к его лапам веревки, наляжем все разом и протянем его в ворота. – Карл перевел взгляд на Фурнаэля. – Если Эллегон выживет, ему понадобится много еды. Ты можешь скормить ему всех своих одров – ему без разницы.
– С едой будет просто. – Барон кивнул. – У нас в подвалах вяленое мясо, слегка… с душком. Если Эллегону это не причинит вреда…
– С душком? – Словотский приподнял бровь. – Так почему же вы его не выкинули?
– А потому, Уолтер Словотский, – медленно проговорил Фурнаэль, – что когда ты в осаде, то лучше кормить своих людей подтухшим мясом, чем видеть, как они умирают от голода. Это… – Он потер переносицу. – Простите… Я спрашивал – не будет ли вредно это мясо дракону?
– Нет, что ты. Его не так уж легко отравить.
Авенир поднял голову.
– Не понимаю, к чему эта спешка. Ведь не из-за пяти же сотен всадников в дне скачки отсюда. А если не из-за них, то мне…
– Погоди, – вмешался Ахира, – а почему ты решил, что не из-за них?
Авенир закинул голову и рассмеялся.
– Мог бы заметить, что Карла Куллинана не так уж легко напугать. Пять сотен всадников его не испугают. Во всяком случае не сейчас, когда у нас здесь куча воинов и полно ружей.
– Нет, причина не во всадниках. – Карл покачал голо вой. – Они здесь, чтобы отрезать последний путь к отступлению. Просто я уверен: в нескольких днях пути отсюда на западном тракте – не меньше двух тысяч тяжеловооруженных солдат. Меня продали, ребята, – и Армин скоро прибудет забрать покупку.
– Надеюсь, – проговорил Валеран уставясь на ногти, которые он чистил кончиком невесть откуда возникшего у него в руке кинжала, – ты не подозреваешь никого из присутствующих? Я понимаю, я у вас новичок, но мне непривычно быть мишенью для ложных наветов…
Тэннети отодвинула кресло и медленно поднялась. Рука ее легла на меч.
– Если это ты…
– Нет, Тэннети! – рявкнул Карл. – Это не Валеран. Раскинь мозгами.
Если холтская кавалерия двигается с востока по Княжьему Тракту – предположение, что с запада надвигается еще большая напасть, напрашивается само собой. Они здесь не для того, чтобы укрепить осаду – в этом случае они не стали бы рисковать, делая крюк через Бим. Как-то не похоже это на обычную военную операцию, а?
Подтверждение тому – нападение на Эллегона. – Карл глянул на Тэннети. – Ты допрашивала пленного убийцу. За кем они охотились?
– За Эллегоном. Во всяком случае, он так сказал.
– Верно. А теперь давайте подумаем. Наемных убийц, вооруженных драконьим роком, подсылают убить Эллегона. Это может означать лишь одно: тот, кто стоит за ними – кто бы он ни был, – охотится за мной, а кто настолько давно знает, что я здесь, чтобы успеть нанять и подослать убийц?
Вопрос на мгновение повис в воздухе.
– Не холты, – сказал Фурнаэль, сплетя пальцы под подбородком. – Знай они о тебе и твоих людях – они подготовились бы к твоему нападению и укрепили осаду, а не приносили в жертву тех всадников, что кинулись за тобой в погоню, и уж подавно не стали бы отступать. Ты хочешь сказать – тебя предал бимец, какой-то изменник в Бимстрене?
Карл кивнул:
– В каком-то смысле. Представь, что я прав, что большая часть холтских войск движется сюда – кто на этом выиграет?
Фурнаэль пожал плечами:
– Холты, конечно, если сумеют взять замок.
– Чепуха. Холты давно могли взять замок, раздавить, как яйцо, – стоило им только отвести с севера войска. Но они ведь этого не сделали?
Фурнаэль наморщил лоб.
– Нет, но…
– Кому же еще это выгодно? Кто уже списал баронство Фурнаэль со счетов? Кто с радостью отвел бы на юг и пару тысяч холтов, и их союзников-работорговцев?
– Погоди…
– И кто выиграет, ослабив холтов на севере и, возможно, нанеся там ответный удар – как же не воспользоваться положением! Ответь мне, барон – кто?