– Что между пониманием и заботой может быть разница. Карл заботится о тебе, ты об этом знаешь? Однажды он едва не убил за тебя Хакима, но остановился. Может, из щепетильности, может, и нет. Но прикончить Ольмина ему не помешало ничто.
– И что – за это я должна кинуться…
– А то, – оборвал он ее, – что поэтому ты можешь делать что угодно, не оглядываясь поминутно через плечо. – Гном выпустил ее руку. – Мне понадобится помощь с этими лошадьми. Поможешь?
Она помедлила – и кивнула.
Карл и Уолтер отыскали вход на второй день поисков. Двигаясь по спирали, они видели с коней голые, кое-где покрытые жидкими кустиками, а порой густо заросшие склоны, пару дюжин мелкого зверья, что торопливо прятались при их приближении, и чертову уйму птиц, которые с радостью отрывались от повседневных поисков еды, чтобы обкричать и обчирикать Карла и Уолтера.
Вор взглянул на Карла со своего скакуна – невозмутимого гнедого мерина.
– У меня мысль – что, если мы остановимся и я чуток отдохну от этой твари? – Уолтер похлопал по притороченному к седлу арбалету. – И, может, добуду чего на обед.
Карл хмыкнул и похлопал свою кобылу по шее. Кожа сухая, ни капли пота. Наверное, вот так, шагом, она могла бы идти вечно.
– Почему нет? Моя лошадка, кажется, подустала, – солгал он. – Хотя ставить на то, что ты что-то подстрелишь, я бы не стал. С твоей меткостью…
– … я вполне попадал в кого надо, нет?
Ответ был «в яблочко». Карл спешился; над головой Уолтера, спикировав с заросшего плющом склона, кружилась птичка, насмешливым чириканьем высказывая свое мнение об Уолтеровой меткости.
Уолтер остановил мерина, неловко сполз с него – и сразу принялся растирать спину и бедра. Сам виноват – садись он в седло хоть иногда, научился бы ездить хотя бы как Ахира или Энди-Энди.
Птица по-прежнему издевалась над ними.
Карл снял с кобылы уздечку.
– Кажется, эта ворона невысокого мнения о тебе как наезднике, – заметил он.
Вор ухмыльнулся, отвязывая арбалет.
– Это не ворона. Слишком мала. – Он натянул тетиву и уложил болт в желобок. – Может, она вкусная. – Уолтер поднял арбалет и прицелился.
Совершенно бессмысленно – пытаться снять пикирующую птицу. Карл пожал плечами. С другой стороны, Уолтер не слишком точен. В ночь охоты на Ольмина и остальных нам на руку сыграла способность Уолтера бесшумно и почти невидимо подкрадываться в темноте, а вовсе не его невообразимая меткость.
С другой стороны… ладно, сторон не напасешься.
– Оставь птицу в покое! Твин-нг!
Болт прошел по низкой дуге и канул в заросли. Трепеща крылышками и пища во все горло, птица улетела. Карл выдавил улыбку.
– Что ж, теперь у нас будет на ужин целый… горный склон. Что предпочитаешь – середку или… Эй! Ты что делаешь?
Вор бросил арбалет наземь и шел к горе.
– Подсади меня, – попросил он, не отрывая глаз от места, куда улетел болт. – Он там застрял, или воткнулся, или что-нибудь в этом духе.
Карл нагнал его, опустился на колено, а потом, когда нога Уолтера встала ему в ладони, поднялся. Вор уцепился за что-то руками и полез наверх.
Карл поднял взгляд. Уолтер пропал.
– Где…
Улыбающееся лицо Уолтера вынырнуло из гущи плюща.
– Знаешь, мне сдуру выпало очко. – Он хлопнул невидимыми ладонями. – У меня тут нет света, но, кажется, эта дыра уходит вниз на многие мили – может, и на миллион. Хочешь сам вернуться за нашими или это сделать мне?
– Банкомет решает, – спокойно сказал Карл, сердце его выбивало бешеный ритм. Мы возвращаемся домой. Там безопасно, уютно.
Я возвращаюсь домой.
Слава Богу.
Все собрались внутри, у самого входа; Ахира, потратив еще несколько минут, проверил каждый мешок: ему вполне хватало того рассеянного света, что проникал сквозь плющ. Возможно, стоило бы заставить каждого самого проверить взятое, но это означало ждать, пока глаза людей привыкнут к сумраку. А идти надо было чем быстрее, тем лучше. Он проверил и пять водяных мехов. Хватит на четыре дня, возможно – на пять, если расходовать воду экономно. Было бы хорошо иметь запас, но большая часть их мехов сгинула вместе с Ольмином, а тащить по подгорным ходам бочонок – неудобно, чтобы не сказать сильнее.
Ахира поплотнее умял Хакимов мешок.
– Ни к чему, чтобы все выпадало, – заметил он. Хаким улыбнулся.
– Как скажешь, бесстрашный вождь. Можно мне кое-что предложить?
– Да?
– У Ари и Дории есть чары Сияния. Почему бы не поберечь масло и не воспользоваться ими сейчас?
Ахира немного подумал. Неплохое предложение, хотя заклинание мага действует лишь какое-то время; свет постепенно тускнеет, пока не погаснет вовсе. А вот чары Дории более качественные: то, на что их наложит она, будет сиять вечно.
– Карл, пожалуйста, твой меч.
Карл, склонив голову под нависающим сводом, шагнул вперед.
– Что – боишься доверять мне острые предметы?
Ахира с улыбкой принял у него клинок. Отличная сабля, но до сломанного Карлова меча ей далеко.
– Ага. А вдруг ты себе ногу отхватишь? Ну а серьезно – я хочу попросить Дорию… – Он указал подбородком на целительницу, что безучастно сидела подле своего мешка. – … Хочу попробовать уговорить Дорию зажечь его для тебя. – Оставив Дорию в покое, улучшения они не добились; возможно, если она чем-нибудь займется, это пойдет ей на пользу.
– А смысл? – Карл нахмурился. – Не хочу критиковать командира, но ты ведь не поставишь меня впереди? Чем никогда не занимался – так это спелеологией.
Проклятие, Карл, дашь ты мне договорить? Не перебивай, сделай милость – хотя бы ради разнообразия.
– Ты пойдешь сразу за мной. Мне свет не нужен. Я вижу в темноте, помнишь?
Если эти проходы такие древние, как утверждали Ореен и этот Карлов дракон, Ахире, возможно, не будет нужды идти первым: все, что могло в них обвалиться и осесть, давным-давно обвалилось и осело.
Но рисковать не стоит. Кроме того, этот путь легок для Ахиры. Гномы созданы бродить по туннелям. Люди, оставшись без света, запутаются в собственных ногах.
С мечом в руке Ахира подошел к Дории и присел перед ней.
– Дория?
Она продолжала сидеть, как сидела, расправив свои одежды; глаза ее смотрели сквозь гнома.
– Дория, мне нужна твоя помощь.
Никакой реакции.
– Прошу…
Ничего.
Он протянул руку и легко коснулся ее плеча.
– Дория!
Ее лицо ожило, дрогнуло, глаза распахнулись. Она бешено содрогнулась.
И закричала.
Вопль длился. У Ахиры зазвенело в ушах. А потом Дория съежилась на полу, поскуливая и тяжело дыша.
Ахира взглянул назад. Аристобулус, Хаким, Андреа и Карл стояли плечом к плечу – и все, как один, сердито хмурились.
Я должен был попытаться. Она может понадобиться нам – позже. Нет – сейчас.
– Я обязан попробовать, – сказал он Дории, делая вид, что не замечает четырех пар глаз, готовых прожечь восемь дырок в его спине. – И ты тоже обязана. – Я должен что-то сделать. Должен. – Дория, прости, что коснулся тебя…
– Оставь меня. – Голос ее был тих, лишь чуть-чуть громче шепота.
– Нет. – Гном сказал это так твердо, как мог. Возможно, если он станет держать себя так, будто с ней все в порядке, так оно и будет. Если я закрою глаза – исчезнет мир или нет? – Мне нужно, чтобы ты Зажгла этот меч. Заставь его сиять. – Словно по собственному желанию, его рука потянулась к девушке; он отдернул ладонь. – Ты – член отряда; ты одна из нас. И нам нужна твоя помощь.
– Ахира! – Карл вцепился ему в плечо, намереваясь оттащить. – Не сейчас. Мы можем пока попользоваться и фонарями. А потом она придет в себя… возможно.
– Нет! – Гном стряхнул руку. Нельзя помочь калеке, притворяясь, что не замечаешь его немощи. Это только ухудшит дело. Обращаться как с равным – да; не замечать его болезнь – ни в коем случае.
Ахира потряс головой: его мозги явно нуждались в чистке. Но разве не именно это я пытался проделать минуту назад? А почему ты думаешь, что другим было легче с одним твоим знакомым?
– Дория, – проговорил он, – я от тебя не отстану. Пока ты не выполнишь мою просьбу. – Стараясь не коснуться ее, он взял меч за клинок и просунул рукоять меж ладоней Дории. – Возьми его. И зачаруй, чтоб сиял.
Ее губы нервно, беззвучно задвигались.
– Давай.
Сперва голос ее был лишь шепотом, отдаленным шорохом, эхом дыхания. Потом он стал громче, ближе, окреп, обратился потоком звуков, что срывались с губ Дории и исчезали, едва коснувшись чужих ушей.
И меч засиял. Слабо, неярким свечением предрассветного неба. Потом – ярче. Стал голубым, как яйцо малиновки.
Меч продолжал наливаться светом, пока, сияя, словно полотнище голубого пламени, не озарил лица Дории. Тогда она выпустила его из рук. Ахира потянулся к мечу, но в паре сантиметров от рукояти придержал пальцы. Жара он не почувствовал, хотя клинок просто-таки исходил яростным синим огнем. Гном вытянул палец и коснулся металла.
И не обжегся. Металл был холодным.
Ахира улыбнулся.
– Очень красиво. Мне стоило бы пойти с Ари, посмотреть, как сиял меч, что он зачаровал для того кузнеца в Пандатавэе. – Гном поднял меч и протянул его Карлу.
В сиянии клинка стало видно, что Аристобулус улыбается.
– Ты будешь поражен. Попытайся я сделать клинок таким ярким, он сиял бы всего пару часов.
– Дория, – ласково проговорил гном, – сколько он будет светиться? Это очень красиво. – Он знал ответ, но хотел услышать от нее.
Голова ее дернулась, дрожащие пальцы сплелись.
– Вечно.
Рука Карла легла ему на плечо.
– Пора двигаться.
– Да, – прошептала Дория. – Домой.
Подняв меч повыше, чтобы всем было светло, Карл шагал за Ахирой. Плечи его горели от напряжения. Путь больше всего походил на странствия по внутренностям гигантского каменного червя: ход изгибался и извивался, уводил все ниже и ниже, но не терял округлой формы и нигде не разветвлялся.
Руки Карла болели, но он не мог опустить обе одновременно, если только на остановке. Последний раз они останавливались довольно давно. Но – насколько давно? Кто мог сказать точно?
Просто чтобы хоть что-то сделать, он чиркнул острием по потолку.
– Прекрати, – тотчас одернул его Ахира.
– Почему? Я просто…
– Прекрати. – Чем ниже они спускались, тем несноснее становился гном.
– Ахира?
Гном не оглянулся.
– Что еще?
– Скоро ли…
– Что? Дверь? Не знаю.
– Не Дверь, – подал голос Аристобулус. – Стоянка. Чтобы отдохнуть. – Говорил он отрывисто: магу было нехорошо.
Сзади донесся баритон Уолтера:
– У меня другой вопрос: скоро ли кончится вода? И что мы станем делать потом?
– Успокойся, – проговорил гном, но сам он спокоен не был. – Я уже думал об этом. – Он умолк, обходя груду мелких камней; в потолке в этом месте зияла дыра. – Мы идем вперед, пока не отыщем Дверь – либо пока не выпьем половину воды.
Карл, расцарапав в нескольких местах кожу, протиснулся между стеной и камнями и остановился на той стороне. Дождавшись, протянул руку Аристобулусу.
Маг благодарно кивнул.
Следующей шла Энди-Энди; чуть поколебавшись, она приняла его помощь.
– Спасибо.
Слова прозвучали неискренне. Какая официальность…
– Всегда к услугам госпожи.
Она отвернулась, но Карл успел заметить легкую улыбку.
Карл пожал плечами и отодвинулся, пропуская Дорию. Почему, думал он, Энди-Энди ведет себя так, что все обращается в пустую трату времени и сил? Ну, или почти все. Беда с этими женщинами: слишком они нежные.
Уолтер легко, будто танцуя, миновал тесную щель.
– Лампочка, хочешь на время выключиться?
Карл с благодарностью передал вору меч, взял его ятаган, сунул за пояс, опустил руку и принялся с наслаждением растирать плечи. Отличная пытка – заставить кого-нибудь все время держать руки поднятыми. Может, ею когда-то и пользовались.
В Колизее Пандатавэя? Нет. Слишком мягко. Люди, приковавшие Эллегона посреди выгребной ямы, смогут придумать что-нибудь похуже для того, кто их разозлит.
Но мы идем домой. Все, что нам нужно – это обойти дракона. Обойти. На цыпочках. Дракона.
– Карл! – На фоне света от меча Энди-Энди казалась просто плоским силуэтом. – Ты что – так и будешь стоять столбом? Или все-таки пойдешь с нами дальше?
Он не стал отвечать саркастической усмешкой; скорее всего она ее просто бы не заметила. Продолжая растирать плечи, он двинулся за всеми.
Когда мы окажемся на той стороне, Андрей Андропулос, нам с тобой придется серьезно поговорить обо всем этом – и так, чтоб никто не мешал. А потом один твой знакомый намерен убедиться, что сумеет уложить Уолтера Словотского пьяным под стол.
Первым должен был увидеть скелет, разумеется, Ахира – во-первых, потому, что шел впереди, во-вторых из-за того, что видел в темноте.
Но он подошел так близко, что едва не споткнулся об него: гнома отвлек едва ощутимый странный запах. Далекий, но даже и так отличный от прохладного, влажного запаха бесконечного коридора.
Возможно, у меня просто разыгралось воображение. Он тряхнул головой и еще раз принюхался. Ничего. Гном пожал плечами и пошел дальше.
И застыл на полушаге: там, куда он собирался поставить ногу, лежал потемневший череп. Какой-то миг Ахира, как журавль, балансировал на одной ноге.
– Посвети-ка.
Он восстановил равновесие, поманил Хакима и отошел, чтобы не загораживать череп.
Мертвая голова лежала на боку посреди прохода, слепо пялясь пустыми глазницами, издевательски скаля зубы, а позади обугленной чередой растянулись кости.
– Что за…
– Ш-ш-ш, – прошипел Ахира. – Замолчали – все. И стойте, где стоите.
Он опустился на колени на каменный пол возле черепа, Хаким поднес поближе сияющий меч – вора даже просить не пришлось.
Череп лежал здесь очень давно: пыль покрывала его таким толстым слоем, что палец Ахиры утонул в ней на целую фалангу. Ну разумеется – ему не меньше пары веков.
Ахира отер палец о грудь.
За черепом лежала обугленная грудная клетка; вытянутые по бокам кости рук, таз и ножные кости расположены были таким образом, будто жертва, до того как плоть исчезла, куда-то ползла.
Слева от грудной клетки, внутренней стороной к полу, лежал круглый щит. На внешней стороне не было ничего – одна чернота.
Чернота, обугленные кости – бессмыслица какая-то. Если только… Ахира провел рукой по щиту.
Она почернела, а на щите проступил измаранный контур некогда украшавшего его рисунка: три золотых круга.
Ахира коснулся стены – она тоже была в саже.
Хаким улыбнулся и наклонился так, что губы его почти касались уха Ахиры.
– Друг мой, – прошептал он. – Кажется мне, мы почти дошли.
Ахира кивнул. Только не спешить.
– Передай назад: всем снять мешки и оставить здесь. И обувь – тоже: дальше пойдем босыми.
И тише, тише. Но когда, обернувшись, он увидел побелевшие от страха лица, то понял, что этого можно не говорить. Сердце Ахиры бешено билось. Я отправлю их домой. И если не сумею потом выйти вдвое быстрее, чем мы заходили, то не заслуживаю ничего лучшего, чем смерть от жажды.
Хаким дошептал приказ Энди-Энди и повернулся.
– Думаю, Джеймс, пора нам кончать притворяться. Твой путь кончается здесь, так? Ты не идешь с нами.
Ахира улыбнулся.
– Я доведу вас до Двери… и помашу вслед. Но… – Он умолк и пожал плечами.
Хаким кивнул.
– Я понимаю. Объяснишь это ребятам сам или объяснить мне?
– Объясни ты. На той стороне.
Ну вот, все и кончается. Дело почти сделано. И как мне теперь проститься с ними? В глазах у него защипало. Он взял себя в руки. Не время для сантиментов.
– Кстати, – прошептал он с нарочитой грубостью, – этот меч нам больше не нужен. Брось его прямо здесь.
Хаким ухмыльнулся, выпустил сияющий меч – и подхватил его в паре дюймов от пола, не дав зазвенеть о камень. Прости, сказал его взгляд, я просто не смог удержаться.
Следующий раз старайся лучше, – ответили глаза Ахиры.
Глава пятнадцатая
Постепенно таяло вдали сияние брошенного меча – и на стенах впереди яснее проступало радужное зарево.
Карл наморщил лоб. Счастливое предвидение – или Ахира понял все еще там, у скелета?
Воин сжал рукоять ятагана. Возможно, это не так уж и важно; если впереди не станет светлее, Ахира пошлет его назад за мечом. Ломание ног в темноте наверняка куда опаснее капельки света. Есть, конечно, еще один выход – взяться за руки, но… Вот именно. Нет у них другого выхода, не бросать же Дорию здесь.
Ход, как змея, свертывался в кольца и все круче уходил вниз. Воин порадовался, что Ахира заставил их разуться. Идти по такой крутизне босиком куда надежнее – будь они в обуви, Аристобулус наверняка бы уже упал.
Прямо перед ним споткнулась Энди-Энди; Карл успел обхватить ее свободной рукой за талию и приподнять прежде, чем она упала. Когда он поставил ее на ноги, девушка слегка пожала ему руку и наградила быстрым кивком.
Сейчас не время для объяснений, подумал он. Еще успеем – когда вернемся. На той стороне. Дома.
Идущий впереди Ахира подал знак остановиться и подозвал Уолтера. Несколько тихих слов – а потом вор на четвереньках пополз вниз и скрылся за поворотом.
Текли секунды. Карл был совершенно уверен, что именно – секунды: он считал время по ударам сердца и успел насчитать их восемьдесят девять, прежде чем возвратился Уолтер, и Ахира заставил всех вернуться за поворот и усесться кружком.
Карл оказался между Энди-Энди и Дорией; он отодвинулся от целительницы, а с другого ее бока точно так же – и почти придавив Аристобулуса – поступил Уолтер.
– Я ее видел. – Уолтер шептал так тихо, что Карлу пришлось хорошенько напрячь слух, чтобы расслышать его за ударами собственного сердца. – Это футах в ста от места, где обрывается ход – и примерно на десяти часах, если стоять спиной к туннелю. Понятно?
Карл кивнул одновременно со всеми.
– И Дракон спит, – продолжал Уолтер. – Но чтобы попасть к Двери, нам придется пройти перед ним. И я не знаю, нужно ли будет Ари открывать ее нам.
Маг покачал головой.
– Или нам очень не повезет, или все, как я думаю: Дверь автоматическая. Она похожа на воду? Отлично. Тогда мы спасены.
– Есть еще одна вещь, – прошептал вор. – Места там только, чтобы идти цепочкой – или по одному.
Ахира потер виски толстыми пальцами.
– По одному – и Хаким первым.
– Нет. – Карл покачал головой и ткнул в Энди-Энди. – Первой – она.
– Сделаем, как сказал я! – прошипел гном.
Что ж, определенный смысл в этом был: вор двигался тише всех. Карл медленно кивнул.
– Но следующей – она.
Я втравил ее в это; я и позабочусь, чтобы она из этого выбралась.
Гном колебался один миг.
– Согласен. Потом – Дория.
Ты разучился думать, Ахира. Дория вполне может стать камнем преткновения.
– Нет, потом Ари.
Мы с тобой, если до этого дойдет, вполне сможем выпихнуть Дорию в Дверь. И, каждый по-своему, мы оба в ответе за нее.
Но Карл не мог сказать этого – да и не нужно было говорить. Подумав пару секунд, гном сам поймет, что к чему.
Ахира вздохнул.
– Возможно, ты прав. Хаким – вперед.
– До встречи.
Уолтер легонько шлепнул по ладони Карла, потом Аристобулуса, потом чмокнул в подбородок Энди-Энди. Она отдернула голову и пожала ему руку.
– Будь осторожен, – прошептала она. – Я – следом.
Уолтер обвел Дорию долгим, тягучим взглядом, потом обнялся с Ахирой. Карл не смог расслышать из его шепота ничего, кроме последних двух слов:
– Удачи тебе.
Вор осторожно пошел прочь, поднялся на цыпочки и исчез за поворотом.
Тишина. Ахира тронул за плечо Энди-Энди.
– Давай.
Карл улыбнулся.
– До скорой встречи.
Подбородок девушки дрогнул; прядка волос упала ей на нос.
Карл отбросил ее.
– Вперед.
Она кивнула и ушла.
Ахира поманил Аристобулуса.
– Приготовься.
Аристобулус приподнялся было, но сел обратно.
– Нет. Все вместе.
– Нет. – Гном замотал головой. – Следующий – ты. Мы с Карлом позаботимся о Дории.
Маг пожал плечами и с показным безразличием устроился на полу.
– Я подожду.
Мы повзрослели, подумал Карл. Зря он уперся, но это не из проклятой эгоцентричности, которую я так в нем всегда ненавидел.
– Нет времени спорить.
Карл протянул руку к магу… и обнаружил, что запястья его сжимают могучие длани Ахиры. Гном выпустил его и чуть развел руками, словно говоря: «Что ж тут поделаешь?»
– Хорошо. – Гном отвязал топор. – Идем гуськом: первым Карл, потом ты, потом Дория, я – последним.
Маг кивнул и встал.
Карл, как и Аристобулус, поднялся бесшумно. Ахира убеждал встать Дорию. В конце концов неохотно поднялась и она.
Карл встал впереди, на цыпочках обогнул поворот…
… и едва не ослеп от ударившего в глаза свечения; в ноздри ему тихонько вползла затхлая вонь – пахло древностью, жестокостью, ненавистью… и Драконом.
Спящий Дракон лежал в огромной палате, пещере, что освещалась сиянием радужных кристаллов: они покрывали стены, смыкающиеся с потолком ярдах в ста над грубым неровным полом. Огромная голова твари покоилась на скрещенных лапах, каждая из которых размерами не уступала столетнему дубу.
Эллегон был прав. Он действительно был младенцем, уменьшенной, смягченной копией Этого. Самая малая из драконьих чешуи накрыла бы Карла с головой, в пасти зверя запросто поместился бы слон. А от вида его зубов по спине Карла побежали мурашки. Длинные, острые, они грозили желтоватыми краями, между которыми, как ветер сквозь деревья в мертвом лесу, со свистом прорывалось зловонное дыхание.
Воин отвел взгляд от Дракона и оглядел пещеру. За левым плечом твари мерцало зеркало, по глади его бежала рябь.
Дверь. Карл тихонько крался вперед, ноги его немели на холодном полу.
«Зеркало» без всякой поддержки висело в воздухе над узкой каменной полкой. Поверхность Двери рябила, мерцала в переливчатом пещерном сиянии – она словно молчаливо ждала, как озеро, кем-то повернутое набок.
К Двери вел каменный карниз – начинаясь с площадки, выше он переходил в узкую полку. Кроме как поодиночке, по ней не пройти: хорошо, если ширины в ней наберется фута два. Идти им придется гуськом.
Карл повернулся и помахал Ахире и Аристобулусу: ведите Дорию.
Гном и маг одновременно поманили ее.
Ну же, Дория. Осталось чуть-чуть.
Никакой реакции. Дория застыла, вперив взгляд в Дракона, челюсти ее были сжаты, подбородок дрожал. Струйка крови сбегала из угла рта, капли одна за другой падали на белые одежды.
Повернувшись лицом к Карлу, Ахира покачал головой.
– Плохо, – одними губами проговорил он. – Нужно ее отвлечь. Оттянуть. – Он показал на Карла, потом на Аристобулуса, потом – на Дверь. – Вы двое – подождите на карнизе. Я принесу ее.
Карл кивнул и медленно двинулся вдоль головы Дракона. Аристобулус шел следом. Сотня ярдов до карниза провела воина мимо вздымающегося драконьего тулова. Если б только он мог позволить себе обнажить меч, он бы…
… что? Москит смог бы больше навредить мне, чем я – Этому. Он сжал рукоять Хакимова ятагана. Конечно – если только я не поражу Его в глаз. Да даже и будь у меня лестница – до глаза мне не добраться. К тому же неизвестно, сможет ли он пробить мечом веки. Да и вообще…
Дория закричала. Тяжкая тишина рассыпалась.
«ЛЮДИ». Рев сотряс пещеру, сияющие камни посыпались со стен. Карла сбило с ног.
Медленно, неуверенно гигантская голова поднялась, тяжелые, в рост человека веки дрогнули…
– Оглянись! – раздался прерывистый крик Аристобулуса. – Глаза, Карл, глаза!
Пошатываясь, но крепко держа ятаган в правой руке, Карл встал на ноги.
– Знаю. Я сей… – Тут слова застряли у него в глотке: голова повернулась, огромные влажные глаза уставились прямо на него.
Позади себя Карл слышал голос Аристобулуса: резкие, звонкие звуки речитативом срывались с губ мага – и тут же развеивались, а у входа Ахира перебросил орущую, вырывающуюся Дорию через плечо и рысью припустил вверх.
Пасть Дракона раскрылась.
«СЖЕЧЬ». Его глаза сверкнули…
– Свершись! – Аристобулус хлопнул в ладоши…. и вспыхнули, разгораясь все ярче, пока не засияли огнем, тысячи солнц.
Ари произнес заклятие Света – Дракон ослеп!
Карл метнулся в сторону – в самое время: язык пламени опалил камни там, где он только что стоял. Аристобулус подобрал мантию, промчался по уступу и, не замедляя шага, нырнул в Дверь.
Тяжелое, безвольное тело свалилось на Карла. Дория!
– Сюда! Жги меня, свинячий сын! – заревел Ахира, потрясая боевым топором. Он уже бежал вниз, от Двери. Дракон поворачивался следом. – Уходи – уноси ее. Шевелись!
Карл подхватил Дорию, как куль тряпья, и понесся с ней вверх по полке, к Двери. Быстрый взмах рукой – и она исчезла.
Он обернулся. Ахира увильнул от огненного выдоха и бежал к выходу. Драконий хвост, как срубленное дерево, рухнул перед проемом, пол вздрогнул… Ахира упал.
– А теперь – сюда! – завопил Карл. – Смотри, не прогляди меня, Дракон!
Свет в глазах Дракона медленно гас. Заклятие Аристобулуса развеивалось. Еще несколько секунд – и Ахире с Карлом не выйти из пещеры. Дракон прозреет.
– И что – за это я должна кинуться…
– А то, – оборвал он ее, – что поэтому ты можешь делать что угодно, не оглядываясь поминутно через плечо. – Гном выпустил ее руку. – Мне понадобится помощь с этими лошадьми. Поможешь?
Она помедлила – и кивнула.
Карл и Уолтер отыскали вход на второй день поисков. Двигаясь по спирали, они видели с коней голые, кое-где покрытые жидкими кустиками, а порой густо заросшие склоны, пару дюжин мелкого зверья, что торопливо прятались при их приближении, и чертову уйму птиц, которые с радостью отрывались от повседневных поисков еды, чтобы обкричать и обчирикать Карла и Уолтера.
Вор взглянул на Карла со своего скакуна – невозмутимого гнедого мерина.
– У меня мысль – что, если мы остановимся и я чуток отдохну от этой твари? – Уолтер похлопал по притороченному к седлу арбалету. – И, может, добуду чего на обед.
Карл хмыкнул и похлопал свою кобылу по шее. Кожа сухая, ни капли пота. Наверное, вот так, шагом, она могла бы идти вечно.
– Почему нет? Моя лошадка, кажется, подустала, – солгал он. – Хотя ставить на то, что ты что-то подстрелишь, я бы не стал. С твоей меткостью…
– … я вполне попадал в кого надо, нет?
Ответ был «в яблочко». Карл спешился; над головой Уолтера, спикировав с заросшего плющом склона, кружилась птичка, насмешливым чириканьем высказывая свое мнение об Уолтеровой меткости.
Уолтер остановил мерина, неловко сполз с него – и сразу принялся растирать спину и бедра. Сам виноват – садись он в седло хоть иногда, научился бы ездить хотя бы как Ахира или Энди-Энди.
Птица по-прежнему издевалась над ними.
Карл снял с кобылы уздечку.
– Кажется, эта ворона невысокого мнения о тебе как наезднике, – заметил он.
Вор ухмыльнулся, отвязывая арбалет.
– Это не ворона. Слишком мала. – Он натянул тетиву и уложил болт в желобок. – Может, она вкусная. – Уолтер поднял арбалет и прицелился.
Совершенно бессмысленно – пытаться снять пикирующую птицу. Карл пожал плечами. С другой стороны, Уолтер не слишком точен. В ночь охоты на Ольмина и остальных нам на руку сыграла способность Уолтера бесшумно и почти невидимо подкрадываться в темноте, а вовсе не его невообразимая меткость.
С другой стороны… ладно, сторон не напасешься.
– Оставь птицу в покое! Твин-нг!
Болт прошел по низкой дуге и канул в заросли. Трепеща крылышками и пища во все горло, птица улетела. Карл выдавил улыбку.
– Что ж, теперь у нас будет на ужин целый… горный склон. Что предпочитаешь – середку или… Эй! Ты что делаешь?
Вор бросил арбалет наземь и шел к горе.
– Подсади меня, – попросил он, не отрывая глаз от места, куда улетел болт. – Он там застрял, или воткнулся, или что-нибудь в этом духе.
Карл нагнал его, опустился на колено, а потом, когда нога Уолтера встала ему в ладони, поднялся. Вор уцепился за что-то руками и полез наверх.
Карл поднял взгляд. Уолтер пропал.
– Где…
Улыбающееся лицо Уолтера вынырнуло из гущи плюща.
– Знаешь, мне сдуру выпало очко. – Он хлопнул невидимыми ладонями. – У меня тут нет света, но, кажется, эта дыра уходит вниз на многие мили – может, и на миллион. Хочешь сам вернуться за нашими или это сделать мне?
– Банкомет решает, – спокойно сказал Карл, сердце его выбивало бешеный ритм. Мы возвращаемся домой. Там безопасно, уютно.
Я возвращаюсь домой.
Слава Богу.
Все собрались внутри, у самого входа; Ахира, потратив еще несколько минут, проверил каждый мешок: ему вполне хватало того рассеянного света, что проникал сквозь плющ. Возможно, стоило бы заставить каждого самого проверить взятое, но это означало ждать, пока глаза людей привыкнут к сумраку. А идти надо было чем быстрее, тем лучше. Он проверил и пять водяных мехов. Хватит на четыре дня, возможно – на пять, если расходовать воду экономно. Было бы хорошо иметь запас, но большая часть их мехов сгинула вместе с Ольмином, а тащить по подгорным ходам бочонок – неудобно, чтобы не сказать сильнее.
Ахира поплотнее умял Хакимов мешок.
– Ни к чему, чтобы все выпадало, – заметил он. Хаким улыбнулся.
– Как скажешь, бесстрашный вождь. Можно мне кое-что предложить?
– Да?
– У Ари и Дории есть чары Сияния. Почему бы не поберечь масло и не воспользоваться ими сейчас?
Ахира немного подумал. Неплохое предложение, хотя заклинание мага действует лишь какое-то время; свет постепенно тускнеет, пока не погаснет вовсе. А вот чары Дории более качественные: то, на что их наложит она, будет сиять вечно.
– Карл, пожалуйста, твой меч.
Карл, склонив голову под нависающим сводом, шагнул вперед.
– Что – боишься доверять мне острые предметы?
Ахира с улыбкой принял у него клинок. Отличная сабля, но до сломанного Карлова меча ей далеко.
– Ага. А вдруг ты себе ногу отхватишь? Ну а серьезно – я хочу попросить Дорию… – Он указал подбородком на целительницу, что безучастно сидела подле своего мешка. – … Хочу попробовать уговорить Дорию зажечь его для тебя. – Оставив Дорию в покое, улучшения они не добились; возможно, если она чем-нибудь займется, это пойдет ей на пользу.
– А смысл? – Карл нахмурился. – Не хочу критиковать командира, но ты ведь не поставишь меня впереди? Чем никогда не занимался – так это спелеологией.
Проклятие, Карл, дашь ты мне договорить? Не перебивай, сделай милость – хотя бы ради разнообразия.
– Ты пойдешь сразу за мной. Мне свет не нужен. Я вижу в темноте, помнишь?
Если эти проходы такие древние, как утверждали Ореен и этот Карлов дракон, Ахире, возможно, не будет нужды идти первым: все, что могло в них обвалиться и осесть, давным-давно обвалилось и осело.
Но рисковать не стоит. Кроме того, этот путь легок для Ахиры. Гномы созданы бродить по туннелям. Люди, оставшись без света, запутаются в собственных ногах.
С мечом в руке Ахира подошел к Дории и присел перед ней.
– Дория?
Она продолжала сидеть, как сидела, расправив свои одежды; глаза ее смотрели сквозь гнома.
– Дория, мне нужна твоя помощь.
Никакой реакции.
– Прошу…
Ничего.
Он протянул руку и легко коснулся ее плеча.
– Дория!
Ее лицо ожило, дрогнуло, глаза распахнулись. Она бешено содрогнулась.
И закричала.
Вопль длился. У Ахиры зазвенело в ушах. А потом Дория съежилась на полу, поскуливая и тяжело дыша.
Ахира взглянул назад. Аристобулус, Хаким, Андреа и Карл стояли плечом к плечу – и все, как один, сердито хмурились.
Я должен был попытаться. Она может понадобиться нам – позже. Нет – сейчас.
– Я обязан попробовать, – сказал он Дории, делая вид, что не замечает четырех пар глаз, готовых прожечь восемь дырок в его спине. – И ты тоже обязана. – Я должен что-то сделать. Должен. – Дория, прости, что коснулся тебя…
– Оставь меня. – Голос ее был тих, лишь чуть-чуть громче шепота.
– Нет. – Гном сказал это так твердо, как мог. Возможно, если он станет держать себя так, будто с ней все в порядке, так оно и будет. Если я закрою глаза – исчезнет мир или нет? – Мне нужно, чтобы ты Зажгла этот меч. Заставь его сиять. – Словно по собственному желанию, его рука потянулась к девушке; он отдернул ладонь. – Ты – член отряда; ты одна из нас. И нам нужна твоя помощь.
– Ахира! – Карл вцепился ему в плечо, намереваясь оттащить. – Не сейчас. Мы можем пока попользоваться и фонарями. А потом она придет в себя… возможно.
– Нет! – Гном стряхнул руку. Нельзя помочь калеке, притворяясь, что не замечаешь его немощи. Это только ухудшит дело. Обращаться как с равным – да; не замечать его болезнь – ни в коем случае.
Ахира потряс головой: его мозги явно нуждались в чистке. Но разве не именно это я пытался проделать минуту назад? А почему ты думаешь, что другим было легче с одним твоим знакомым?
– Дория, – проговорил он, – я от тебя не отстану. Пока ты не выполнишь мою просьбу. – Стараясь не коснуться ее, он взял меч за клинок и просунул рукоять меж ладоней Дории. – Возьми его. И зачаруй, чтоб сиял.
Ее губы нервно, беззвучно задвигались.
– Давай.
Сперва голос ее был лишь шепотом, отдаленным шорохом, эхом дыхания. Потом он стал громче, ближе, окреп, обратился потоком звуков, что срывались с губ Дории и исчезали, едва коснувшись чужих ушей.
И меч засиял. Слабо, неярким свечением предрассветного неба. Потом – ярче. Стал голубым, как яйцо малиновки.
Меч продолжал наливаться светом, пока, сияя, словно полотнище голубого пламени, не озарил лица Дории. Тогда она выпустила его из рук. Ахира потянулся к мечу, но в паре сантиметров от рукояти придержал пальцы. Жара он не почувствовал, хотя клинок просто-таки исходил яростным синим огнем. Гном вытянул палец и коснулся металла.
И не обжегся. Металл был холодным.
Ахира улыбнулся.
– Очень красиво. Мне стоило бы пойти с Ари, посмотреть, как сиял меч, что он зачаровал для того кузнеца в Пандатавэе. – Гном поднял меч и протянул его Карлу.
В сиянии клинка стало видно, что Аристобулус улыбается.
– Ты будешь поражен. Попытайся я сделать клинок таким ярким, он сиял бы всего пару часов.
– Дория, – ласково проговорил гном, – сколько он будет светиться? Это очень красиво. – Он знал ответ, но хотел услышать от нее.
Голова ее дернулась, дрожащие пальцы сплелись.
– Вечно.
Рука Карла легла ему на плечо.
– Пора двигаться.
– Да, – прошептала Дория. – Домой.
Подняв меч повыше, чтобы всем было светло, Карл шагал за Ахирой. Плечи его горели от напряжения. Путь больше всего походил на странствия по внутренностям гигантского каменного червя: ход изгибался и извивался, уводил все ниже и ниже, но не терял округлой формы и нигде не разветвлялся.
Руки Карла болели, но он не мог опустить обе одновременно, если только на остановке. Последний раз они останавливались довольно давно. Но – насколько давно? Кто мог сказать точно?
Просто чтобы хоть что-то сделать, он чиркнул острием по потолку.
– Прекрати, – тотчас одернул его Ахира.
– Почему? Я просто…
– Прекрати. – Чем ниже они спускались, тем несноснее становился гном.
– Ахира?
Гном не оглянулся.
– Что еще?
– Скоро ли…
– Что? Дверь? Не знаю.
– Не Дверь, – подал голос Аристобулус. – Стоянка. Чтобы отдохнуть. – Говорил он отрывисто: магу было нехорошо.
Сзади донесся баритон Уолтера:
– У меня другой вопрос: скоро ли кончится вода? И что мы станем делать потом?
– Успокойся, – проговорил гном, но сам он спокоен не был. – Я уже думал об этом. – Он умолк, обходя груду мелких камней; в потолке в этом месте зияла дыра. – Мы идем вперед, пока не отыщем Дверь – либо пока не выпьем половину воды.
Карл, расцарапав в нескольких местах кожу, протиснулся между стеной и камнями и остановился на той стороне. Дождавшись, протянул руку Аристобулусу.
Маг благодарно кивнул.
Следующей шла Энди-Энди; чуть поколебавшись, она приняла его помощь.
– Спасибо.
Слова прозвучали неискренне. Какая официальность…
– Всегда к услугам госпожи.
Она отвернулась, но Карл успел заметить легкую улыбку.
Карл пожал плечами и отодвинулся, пропуская Дорию. Почему, думал он, Энди-Энди ведет себя так, что все обращается в пустую трату времени и сил? Ну, или почти все. Беда с этими женщинами: слишком они нежные.
Уолтер легко, будто танцуя, миновал тесную щель.
– Лампочка, хочешь на время выключиться?
Карл с благодарностью передал вору меч, взял его ятаган, сунул за пояс, опустил руку и принялся с наслаждением растирать плечи. Отличная пытка – заставить кого-нибудь все время держать руки поднятыми. Может, ею когда-то и пользовались.
В Колизее Пандатавэя? Нет. Слишком мягко. Люди, приковавшие Эллегона посреди выгребной ямы, смогут придумать что-нибудь похуже для того, кто их разозлит.
Но мы идем домой. Все, что нам нужно – это обойти дракона. Обойти. На цыпочках. Дракона.
– Карл! – На фоне света от меча Энди-Энди казалась просто плоским силуэтом. – Ты что – так и будешь стоять столбом? Или все-таки пойдешь с нами дальше?
Он не стал отвечать саркастической усмешкой; скорее всего она ее просто бы не заметила. Продолжая растирать плечи, он двинулся за всеми.
Когда мы окажемся на той стороне, Андрей Андропулос, нам с тобой придется серьезно поговорить обо всем этом – и так, чтоб никто не мешал. А потом один твой знакомый намерен убедиться, что сумеет уложить Уолтера Словотского пьяным под стол.
Первым должен был увидеть скелет, разумеется, Ахира – во-первых, потому, что шел впереди, во-вторых из-за того, что видел в темноте.
Но он подошел так близко, что едва не споткнулся об него: гнома отвлек едва ощутимый странный запах. Далекий, но даже и так отличный от прохладного, влажного запаха бесконечного коридора.
Возможно, у меня просто разыгралось воображение. Он тряхнул головой и еще раз принюхался. Ничего. Гном пожал плечами и пошел дальше.
И застыл на полушаге: там, куда он собирался поставить ногу, лежал потемневший череп. Какой-то миг Ахира, как журавль, балансировал на одной ноге.
– Посвети-ка.
Он восстановил равновесие, поманил Хакима и отошел, чтобы не загораживать череп.
Мертвая голова лежала на боку посреди прохода, слепо пялясь пустыми глазницами, издевательски скаля зубы, а позади обугленной чередой растянулись кости.
– Что за…
– Ш-ш-ш, – прошипел Ахира. – Замолчали – все. И стойте, где стоите.
Он опустился на колени на каменный пол возле черепа, Хаким поднес поближе сияющий меч – вора даже просить не пришлось.
Череп лежал здесь очень давно: пыль покрывала его таким толстым слоем, что палец Ахиры утонул в ней на целую фалангу. Ну разумеется – ему не меньше пары веков.
Ахира отер палец о грудь.
За черепом лежала обугленная грудная клетка; вытянутые по бокам кости рук, таз и ножные кости расположены были таким образом, будто жертва, до того как плоть исчезла, куда-то ползла.
Слева от грудной клетки, внутренней стороной к полу, лежал круглый щит. На внешней стороне не было ничего – одна чернота.
Чернота, обугленные кости – бессмыслица какая-то. Если только… Ахира провел рукой по щиту.
Она почернела, а на щите проступил измаранный контур некогда украшавшего его рисунка: три золотых круга.
Ахира коснулся стены – она тоже была в саже.
Хаким улыбнулся и наклонился так, что губы его почти касались уха Ахиры.
– Друг мой, – прошептал он. – Кажется мне, мы почти дошли.
Ахира кивнул. Только не спешить.
– Передай назад: всем снять мешки и оставить здесь. И обувь – тоже: дальше пойдем босыми.
И тише, тише. Но когда, обернувшись, он увидел побелевшие от страха лица, то понял, что этого можно не говорить. Сердце Ахиры бешено билось. Я отправлю их домой. И если не сумею потом выйти вдвое быстрее, чем мы заходили, то не заслуживаю ничего лучшего, чем смерть от жажды.
Хаким дошептал приказ Энди-Энди и повернулся.
– Думаю, Джеймс, пора нам кончать притворяться. Твой путь кончается здесь, так? Ты не идешь с нами.
Ахира улыбнулся.
– Я доведу вас до Двери… и помашу вслед. Но… – Он умолк и пожал плечами.
Хаким кивнул.
– Я понимаю. Объяснишь это ребятам сам или объяснить мне?
– Объясни ты. На той стороне.
Ну вот, все и кончается. Дело почти сделано. И как мне теперь проститься с ними? В глазах у него защипало. Он взял себя в руки. Не время для сантиментов.
– Кстати, – прошептал он с нарочитой грубостью, – этот меч нам больше не нужен. Брось его прямо здесь.
Хаким ухмыльнулся, выпустил сияющий меч – и подхватил его в паре дюймов от пола, не дав зазвенеть о камень. Прости, сказал его взгляд, я просто не смог удержаться.
Следующий раз старайся лучше, – ответили глаза Ахиры.
Глава пятнадцатая
ДРАКОН У ВРАТ
От века к веку быть пустоши на сем месте, из поколения в поколение не ступать здесь ничьей ноге. Лишь бакланам да выпям жить средь камней; лишь совам да воронам летать над ними…
… и быть сей пустыне отчаяния обителью драконов.
Исайя Бен-Амос.
Постепенно таяло вдали сияние брошенного меча – и на стенах впереди яснее проступало радужное зарево.
Карл наморщил лоб. Счастливое предвидение – или Ахира понял все еще там, у скелета?
Воин сжал рукоять ятагана. Возможно, это не так уж и важно; если впереди не станет светлее, Ахира пошлет его назад за мечом. Ломание ног в темноте наверняка куда опаснее капельки света. Есть, конечно, еще один выход – взяться за руки, но… Вот именно. Нет у них другого выхода, не бросать же Дорию здесь.
Ход, как змея, свертывался в кольца и все круче уходил вниз. Воин порадовался, что Ахира заставил их разуться. Идти по такой крутизне босиком куда надежнее – будь они в обуви, Аристобулус наверняка бы уже упал.
Прямо перед ним споткнулась Энди-Энди; Карл успел обхватить ее свободной рукой за талию и приподнять прежде, чем она упала. Когда он поставил ее на ноги, девушка слегка пожала ему руку и наградила быстрым кивком.
Сейчас не время для объяснений, подумал он. Еще успеем – когда вернемся. На той стороне. Дома.
Идущий впереди Ахира подал знак остановиться и подозвал Уолтера. Несколько тихих слов – а потом вор на четвереньках пополз вниз и скрылся за поворотом.
Текли секунды. Карл был совершенно уверен, что именно – секунды: он считал время по ударам сердца и успел насчитать их восемьдесят девять, прежде чем возвратился Уолтер, и Ахира заставил всех вернуться за поворот и усесться кружком.
Карл оказался между Энди-Энди и Дорией; он отодвинулся от целительницы, а с другого ее бока точно так же – и почти придавив Аристобулуса – поступил Уолтер.
– Я ее видел. – Уолтер шептал так тихо, что Карлу пришлось хорошенько напрячь слух, чтобы расслышать его за ударами собственного сердца. – Это футах в ста от места, где обрывается ход – и примерно на десяти часах, если стоять спиной к туннелю. Понятно?
Карл кивнул одновременно со всеми.
– И Дракон спит, – продолжал Уолтер. – Но чтобы попасть к Двери, нам придется пройти перед ним. И я не знаю, нужно ли будет Ари открывать ее нам.
Маг покачал головой.
– Или нам очень не повезет, или все, как я думаю: Дверь автоматическая. Она похожа на воду? Отлично. Тогда мы спасены.
– Есть еще одна вещь, – прошептал вор. – Места там только, чтобы идти цепочкой – или по одному.
Ахира потер виски толстыми пальцами.
– По одному – и Хаким первым.
– Нет. – Карл покачал головой и ткнул в Энди-Энди. – Первой – она.
– Сделаем, как сказал я! – прошипел гном.
Что ж, определенный смысл в этом был: вор двигался тише всех. Карл медленно кивнул.
– Но следующей – она.
Я втравил ее в это; я и позабочусь, чтобы она из этого выбралась.
Гном колебался один миг.
– Согласен. Потом – Дория.
Ты разучился думать, Ахира. Дория вполне может стать камнем преткновения.
– Нет, потом Ари.
Мы с тобой, если до этого дойдет, вполне сможем выпихнуть Дорию в Дверь. И, каждый по-своему, мы оба в ответе за нее.
Но Карл не мог сказать этого – да и не нужно было говорить. Подумав пару секунд, гном сам поймет, что к чему.
Ахира вздохнул.
– Возможно, ты прав. Хаким – вперед.
– До встречи.
Уолтер легонько шлепнул по ладони Карла, потом Аристобулуса, потом чмокнул в подбородок Энди-Энди. Она отдернула голову и пожала ему руку.
– Будь осторожен, – прошептала она. – Я – следом.
Уолтер обвел Дорию долгим, тягучим взглядом, потом обнялся с Ахирой. Карл не смог расслышать из его шепота ничего, кроме последних двух слов:
– Удачи тебе.
Вор осторожно пошел прочь, поднялся на цыпочки и исчез за поворотом.
Тишина. Ахира тронул за плечо Энди-Энди.
– Давай.
Карл улыбнулся.
– До скорой встречи.
Подбородок девушки дрогнул; прядка волос упала ей на нос.
Карл отбросил ее.
– Вперед.
Она кивнула и ушла.
Ахира поманил Аристобулуса.
– Приготовься.
Аристобулус приподнялся было, но сел обратно.
– Нет. Все вместе.
– Нет. – Гном замотал головой. – Следующий – ты. Мы с Карлом позаботимся о Дории.
Маг пожал плечами и с показным безразличием устроился на полу.
– Я подожду.
Мы повзрослели, подумал Карл. Зря он уперся, но это не из проклятой эгоцентричности, которую я так в нем всегда ненавидел.
– Нет времени спорить.
Карл протянул руку к магу… и обнаружил, что запястья его сжимают могучие длани Ахиры. Гном выпустил его и чуть развел руками, словно говоря: «Что ж тут поделаешь?»
– Хорошо. – Гном отвязал топор. – Идем гуськом: первым Карл, потом ты, потом Дория, я – последним.
Маг кивнул и встал.
Карл, как и Аристобулус, поднялся бесшумно. Ахира убеждал встать Дорию. В конце концов неохотно поднялась и она.
Карл встал впереди, на цыпочках обогнул поворот…
… и едва не ослеп от ударившего в глаза свечения; в ноздри ему тихонько вползла затхлая вонь – пахло древностью, жестокостью, ненавистью… и Драконом.
Спящий Дракон лежал в огромной палате, пещере, что освещалась сиянием радужных кристаллов: они покрывали стены, смыкающиеся с потолком ярдах в ста над грубым неровным полом. Огромная голова твари покоилась на скрещенных лапах, каждая из которых размерами не уступала столетнему дубу.
Эллегон был прав. Он действительно был младенцем, уменьшенной, смягченной копией Этого. Самая малая из драконьих чешуи накрыла бы Карла с головой, в пасти зверя запросто поместился бы слон. А от вида его зубов по спине Карла побежали мурашки. Длинные, острые, они грозили желтоватыми краями, между которыми, как ветер сквозь деревья в мертвом лесу, со свистом прорывалось зловонное дыхание.
Воин отвел взгляд от Дракона и оглядел пещеру. За левым плечом твари мерцало зеркало, по глади его бежала рябь.
Дверь. Карл тихонько крался вперед, ноги его немели на холодном полу.
«Зеркало» без всякой поддержки висело в воздухе над узкой каменной полкой. Поверхность Двери рябила, мерцала в переливчатом пещерном сиянии – она словно молчаливо ждала, как озеро, кем-то повернутое набок.
К Двери вел каменный карниз – начинаясь с площадки, выше он переходил в узкую полку. Кроме как поодиночке, по ней не пройти: хорошо, если ширины в ней наберется фута два. Идти им придется гуськом.
Карл повернулся и помахал Ахире и Аристобулусу: ведите Дорию.
Гном и маг одновременно поманили ее.
Ну же, Дория. Осталось чуть-чуть.
Никакой реакции. Дория застыла, вперив взгляд в Дракона, челюсти ее были сжаты, подбородок дрожал. Струйка крови сбегала из угла рта, капли одна за другой падали на белые одежды.
Повернувшись лицом к Карлу, Ахира покачал головой.
– Плохо, – одними губами проговорил он. – Нужно ее отвлечь. Оттянуть. – Он показал на Карла, потом на Аристобулуса, потом – на Дверь. – Вы двое – подождите на карнизе. Я принесу ее.
Карл кивнул и медленно двинулся вдоль головы Дракона. Аристобулус шел следом. Сотня ярдов до карниза провела воина мимо вздымающегося драконьего тулова. Если б только он мог позволить себе обнажить меч, он бы…
… что? Москит смог бы больше навредить мне, чем я – Этому. Он сжал рукоять Хакимова ятагана. Конечно – если только я не поражу Его в глаз. Да даже и будь у меня лестница – до глаза мне не добраться. К тому же неизвестно, сможет ли он пробить мечом веки. Да и вообще…
Дория закричала. Тяжкая тишина рассыпалась.
«ЛЮДИ». Рев сотряс пещеру, сияющие камни посыпались со стен. Карла сбило с ног.
Медленно, неуверенно гигантская голова поднялась, тяжелые, в рост человека веки дрогнули…
– Оглянись! – раздался прерывистый крик Аристобулуса. – Глаза, Карл, глаза!
Пошатываясь, но крепко держа ятаган в правой руке, Карл встал на ноги.
– Знаю. Я сей… – Тут слова застряли у него в глотке: голова повернулась, огромные влажные глаза уставились прямо на него.
Позади себя Карл слышал голос Аристобулуса: резкие, звонкие звуки речитативом срывались с губ мага – и тут же развеивались, а у входа Ахира перебросил орущую, вырывающуюся Дорию через плечо и рысью припустил вверх.
Пасть Дракона раскрылась.
«СЖЕЧЬ». Его глаза сверкнули…
– Свершись! – Аристобулус хлопнул в ладоши…. и вспыхнули, разгораясь все ярче, пока не засияли огнем, тысячи солнц.
Ари произнес заклятие Света – Дракон ослеп!
Карл метнулся в сторону – в самое время: язык пламени опалил камни там, где он только что стоял. Аристобулус подобрал мантию, промчался по уступу и, не замедляя шага, нырнул в Дверь.
Тяжелое, безвольное тело свалилось на Карла. Дория!
– Сюда! Жги меня, свинячий сын! – заревел Ахира, потрясая боевым топором. Он уже бежал вниз, от Двери. Дракон поворачивался следом. – Уходи – уноси ее. Шевелись!
Карл подхватил Дорию, как куль тряпья, и понесся с ней вверх по полке, к Двери. Быстрый взмах рукой – и она исчезла.
Он обернулся. Ахира увильнул от огненного выдоха и бежал к выходу. Драконий хвост, как срубленное дерево, рухнул перед проемом, пол вздрогнул… Ахира упал.
– А теперь – сюда! – завопил Карл. – Смотри, не прогляди меня, Дракон!
Свет в глазах Дракона медленно гас. Заклятие Аристобулуса развеивалось. Еще несколько секунд – и Ахире с Карлом не выйти из пещеры. Дракон прозреет.