Ударом плашмя воин вышиб арбалет – тот улетел куда-то во тьму, болт упал и скатился в траву.
Глаза командира расширились; он потянулся к своему мечу. Барак ударил сбоку – клинок без усилия вошел в шею, рассек горло, хлынула темная кровь…
Кряжистый солдат прижал к горлу руки, пытаясь стянуть края раны, вопль боли хриплым клекотом изливался из него вместе с жизнью.
Барак повернулся, оставив его за спиной. Сдохнет сам – Бараку сейчас не до него. Когда стоишь один против многих, нельзя отвлекаться на добивание раненого врага – у тебя есть враги невредимые.
Того, кого он сшиб, не было; меч валялся в траве. Куда он делся? Не важно; его черед еще подойдет – сперва разберись с другим.
Маленький смуглый человечек перед ним пригнулся, в правой руке его был меч, в левой – длинный кривой кинжал.
– Спасибо за повышение, дружище. – Он легко шагнул вперед, клинок его покачивался, как раздраженная кобра. – Всегда терпеть Арно не мог…
На болтовню времени нет – один враг еще где-то здесь… Барак ударил, держа меч параллельно земле.
Солдат скользнул вбок, легко ушел от удара и отбил клинок Барака плоскостью кинжала. И не успел Барак снова занять оборону, ударил сам – гибкое жало кольнуло воина в бицепс. И кольнуло чувствительно.
– Не привык к парным клинкам, а?
Солдат сделал глубокий выпад. И задохнулся – Барак почти отсек его правое запястье. Меч упал в пыль.
Барак с улыбкой взглянул на скрюченную фигурку.
– В другой раз…
Его горло обхватила рука, потянуло назад, к земле. Краем глаза он видел, как поднялся и пошел вниз кинжал…
Время замедлило бег. Кретин. Не нашел дела лучше, чем трепаться в бою. Барак выпустил меч, поднял руки – перехватить удар, зная, что почти наверняка не успеет…
Этого просто не могло быть: кинжалу оставалось всего несколько дюймов до горла, но руки сжались на запястье, остановили неуклонное движение…
Барак ухватил обеими руками бессильную вражью руку – захват на горле ослаб, – вывернул ее, вогнал локоть солдату в ребра и повернулся…
– Ни к чему, – заметил Ахира откуда-то сзади.
Барак взглянул на солдата. Арбалетный болт прошил его голову от виска до виска, темный стальной наконечник погнулся и смялся.
Мертвый солдат уставился на воина недвижным взором.
Тван-н-нг! Барак повернулся: стоя над Уолтером, Ахира натянул арбалет, наложил новый болт и выстрелил в командира.
– Не стоит беречь болты. Лучше быть уверенным, что мертвые останутся мертвыми. – Следующий болт он вогнал в курящееся тело первого солдата – того, на которого Барак вывернул фонарное масло. Потом с усмешкой поднял глаза на воина.
– Неплохо, Барак. Совсем неплохо. – Брови гнома сошлись. – Если, конечно, забыть об этой твоей дурацкой браваде… Но не бери в голову. Просто больше этого не повторяй. А сейчас надо спрятать трупы, потом пусть Дория подлечит Хакима – и тебя тоже, кстати сказать: не дай Бог, рана воспалится, – а потом собираемся и уходим. А то как бы не обошлось нам слишком дорого… эй, что с тобой?
Карл Куллинан стоял на четвереньках, и его рвало: нанюхался горелого.
Щурясь на рассветном солнце, Ахира, качая головой, проверял веревки, что связывали два его рюкзака. Скорее всего они лишат его равновесия – но ничего не поделаешь. Кто-то должен тащить больше других – иначе придется оставить часть припасов, а кто знает, что и когда понадобится?
– Хаким!
Вор перестал возиться с рюкзаком и поднял голову.
– Что?
Ахира протянул руку.
– Кинь мне один нож. Я должен быть уверен, что смогу, когда понадобится, разрезать эту затяжку.
– Держи. – Нож вонзился в землю точно у ноги гнома. Хаким вернулся к работе.
Гном открыл было рот – и снова закрыл. С того момента, как Дория исцелила его, Хаким был отстранен и тих, словно его подменили. Но пусть его. Лучше, если он побудет наедине с собой – хоть какое-то время. В Ландейле ему туго пришлось – а потом он еще карабкался в гору с ножом в плече, из последних сил бежал пять миль, а солдаты так и наступали ему на пятки…
Он справится. Он всегда был сильным.
Дория в последний раз хлопнула по мешку и приподняла бровь в невысказанном вопросе. Время еще есть – остальные пока пакуются. Ахира распределил груз в соответствии с силой каждого, и единственным, кому досталось нести меньше Дории, был Аристобулус. Меньше груз – меньше времени на сборы.
Гном кивнул Дории и одарил ее самой теплой своей улыбкой. «Действуй». Даже потратив почти все свои заклинания, она могла быть полезной.
Дория присела рядом с Хакимом. Ахира подозвал остальных к себе.
– Как сборы? – Он говорил тихо: ни к чему отвлекать Дорию и Хакима. – Вы скоро?
Андреа кивнула. Она старательно держалась подальше от Барака. Странно – если вспомнить прошлое утро. Тогда она прямо-таки льнула к нему…
– Мне нужно еще пару минут.
Барак, хмурясь, тер пальцами окаймленный кровью разрез на рукаве куртки. Кровь давно высохла, а рану Дория вылечила, так что беспокоить воина она не могла.
Но ведь не все раны телесны…
Барак пожал плечами.
– Я тоже скоро. Но я мог бы взять больше – если нужно. Зачем другим перенапрягаться и тащить то, что я подниму без усилий? – Он расправил плечи. Швы на куртке угрожающе затрещали.
Ахира улыбнулся. Барак изо всех сил бодрился – с тех пор как едва не дал себя убить. Но лучше уж так, чем доказывать свою крутость, сражаясь одному с несколькими местными солдатами, как вчера, когда он в одиночку помчался спасать Хакима.
– Ты тоже собрался, Ари? Хорошо. Тогда, как только Дория поговорит с Хакимом, мы выступаем в Ландепорт. Попробуем нанять корабль и переправиться в Пандатавэй. – Он наклонился, поднял Хакимов нож, косо засунул его за пояс острым кончиком вверх, потом осторожно нагнулся, чтобы убедиться, что не поранится об него. Быстрая проверка ремней, удерживающих на груди топор, подтвердила, что и они в порядке – петли затянуты, как надо, и могут быть распущены в мгновение ока.
– Пандатавэй? – Андреа наморщила лоб. – Звучит знакомо… – Она повернулась к Бараку. – Правда, Карл?
Тот покачал головой.
– Нет. Впервые слышу. Может, ты услышала что-то, когда Хаким рассказывал Ахире, что с ним приключилось в городе? – Он опустил взгляд на гнома. – Не очень-то он торопится поделиться этим со всеми.
Упрек отскочил от гнома, как от стенки.
– Ему сейчас не хочется, чтобы вокруг него крутились люди. – Ахира даже не пытался скрыть презрение. – Как бы себя чувствовал ты, достанься тебе, как ему?
– Послушай…
– Карл! – Андреа осторожно шагнула к нему. – Ты же сам мне рассказывал об еще одном твоем персонаже. Кто-то из Пандачего-то…
Барак кивнул, задумчиво пощипывая бородку – так же, как обычно это делал Карл Куллинан.
– Точно. Люций из Пандатавэя. Пандатавэя! – Лицо его озарилось; он выпустил меч, подхватил девушку за руки и закружил. – Пандатавэй! Ну конечно! Теперь я знаю, где мы – мы…
– Отпусти меня! – Он послушался, и Андреа принялась растирать плечи, а потом, будто защищаясь, скрестила руки на груди. – Ты мне чуть руки не оторвал, медведь ты этакий…
– Тише! – Ахира повернулся к великану, который так и не согнал с лица дурацкой ухмылки. – Во-первых: что значит – ты знаешь, где мы? И во-вторых: какого черта ты не сказал об этом раньше?
– Это всё персонаж, который док Дейтон помог мне набросать. Мне не пришлось ни разу им выйти, но его знания тоже во мне – вроде как про то, откуда он родом. – Он сжал виски кулаками. – Сам не знаю, почему я раньше о нем не подумал. У меня в голове столько всего – не говорить же обо всем.
– Я понимаю.
«Напрасно я его упрекнул», – подумал Ахира. Жизнь Джеймса Майкла Финнегана была для него чем-то далеким, едва реальным; порой ему надо было делать усилие, чтобы быть Джеймсом Майклом, думать, как он.
Но это понимание не сделало гнома терпеливее.
– Не будешь ли так добр поведать нам, что ты знаешь о Пандатавэе? Может статься, это…
– … окажется чертовски важным. – Барак, все еще улыбаясь, кивнул. – Сказать я могу только хорошее. Пандатавэй – город-порт на Киррике.
– Киррике?
– Это огромное пресноводное внутреннее море вроде Великих Озер, только больше… – Воин оборвал себя и ткнул пальцем в водную гладь до самого горизонта. – Вот он – Киррик!
– Почти наверняка. Так что ты говорил о Пандатавэе?
– Вам там понравится. Отличное место. Никаких правителей. Город управляется Советом Гильдий. В основном там купцы, так что им выгодно, чтобы город был открытым и безопасным. Как говорится на эрендра: «Тола эргат эт Пандатавэй та» – «Всё стекается в Пандатавэй». – Барак озадаченно покачал головой. – Но я же сказал это не на эрендра…
– Оно перевелось, – с мудрым видом кивнул Аристобулус. – Как мы сами. Если подумать, в этом есть некий смысл…
– Не для меня. – Барак пожал плечами. – Но я говорил – там можно раздобыть всё: камни, шелка, пряности, рабов, лошадей… У Люция как раз кобыла тамошней породы: держит скорость полные две мили – это нечто! – Он сиял. – И я еще не дошел до главного – и самого приятного.
Ахира улыбнулся в ответ. Восторг воина был поистине заразителен.
– Позволь, я угадаю – с трех раз!
– Не позволю. Все равно не угадаешь. В городе – в самом центре – Великая Библиотека. Док сказал – сейчас припомню – «Великая Библиотека Пандатавэя по сравнению с Александрийской – то же, что длинный меч по сравнению с фруктовым ножом».
Андреа хмыкнула:
– То есть такой огромный и неподъемный, что им и яблока не разрезать?
– Вот вечно ты…
– Тихо! – Ахира не смог сдержать смех. – Он хочет сказать, что там может быть карта, на которой указано, где Врата.
– Может?! Да я уверен, что есть. Странно, однако, как он обо всем разузнал. Думаю, док страшно гордился собой.
Аристобулус слушал спокойно, с сонным лицом, склонив голову к плечу.
– А ведь там может быть и кое-что еще, – заметил он. – То, что нам, – он указал на себя и Андреа, – нужно как воздух. Волшебные книги. Дайте мне время – и я сделаю две копии…
Ахира покачал головой.
– Надеюсь, время у нас будет. Но его может и не оказаться. Учти…
– Ничего я не буду учитывать! Ты имеешь хоть малейшее представление, каково это – быть магом, лишенным волшебной книги? Это все равно, что быть…
– Калекой, – негромко договорил Ахира, и его прижатые к бокам руки сами собой сжались в кулаки. – Я… немного представляю себе, каково это. – Он заставил себя разжать пальцы. – Верю тебе. Но скажи: сколько нужно времени, чтобы написать заклинание? Одно-единственное, самое простое?
Аристобулус равнодушно пожал плечами.
– Если все материалы под рукой и никто не тревожит… дней десять. Но мне неясно…
– Отлично. Тебе неясно. А если у тебя нет под рукой всего необходимого? Тогда сколько это займет?
– Тогда – это, разумеется, зависит… Для заклинания Молнии, например, в чернила должна входить сажа со ствола пораженного молнией дерева – предпочтительнее всего дуба. А перо должно быть сделано… – Маг всплеснул руками. – Но что это меняет? Мне необходимы волшебные книги. И ей – тоже.
Ахира покачал головой. Как старый дурень не понимает, что здесь всё – всё – задерживает их на пути к Вратам? Этот мир опасен. Он уже стоил жизни одному из них. Им надо вернуться домой.
А мне? Готов ли я променять возможность быть полноценной личностью на безопасность? Здесь я не калека…
– Послушай…
Барак встал между ними.
– Отложим это на потом. У вас будет куча времени доспорить – на ходу.
Ахира кивнул, соглашаясь с упреком. Барак прав. Вождь не должен позволять втягивать себя в спор – особенно когда есть неотложные дела. Возможно, стоило передать командование Бараку – но нет, в ночной стычке он действовал слишком бездумно. Безрассудная храбрость – не лучшее качество для командира.
И кроме того, я принял обязательства на себя. И выполнять их мне, а не ему.
– Верно, Барак. Моя вина… Ты ведь еще не запаковал свой доспех?
– Что?.. При чем здесь… не запаковал, но я не понимаю…
– Раздевайся – мне нужна твоя куртка, штаны можешь оставить себе. Наденешь вместо куртки доспех.
– Что?!
Ахира улыбнулся.
– Я сказал – раздевайся. – Не самое лучшее время, но гном не хотел, чтобы Барак ворчал на его распоряжения. Лучше уж объяснить. – Я не намерен постоянно все объяснять, но… как по-твоему, ищут там, внизу, Хакима или нет? Великана в одних штанах, без рубахи? Судя по тому, что мы знаем от местных, таких здесь не часто встретишь. Значит, мы должны одеть его в более или менее обычную одежку. Ты единственный из нас крупнее, чем он, так что давай делись. – Ахира подставил ладонь. – Ты, конечно, поцарапаешься – изнанка у кожаного панциря не слишком мягкая, – но тут уж ничего не поделаешь. – Он провел большим пальцем по лезвию топора. – А знаешь, давай-ка сюда и штаны. Просто поменяйся с ним: вряд ли его будут тебе тесны.
– Здесь? Сейчас?
– Сейчас же.
Аристобулус фыркнул; Андреа хихикнула.
Обведя всех троих взглядом, Барак покачал головой и начал расстегивать куртку. Потом покачал головой и осклабился.
– Маленький ублюдок!
– Каков есть, – осклабился в ответ Ахира. – Давай быстрее: у меня не будет другой возможности поговорить с Хакимом до того, как мы выступим. Чем скорее я с этим покончу, тем меньше ты будешь ходить нагишом.
Ахира бросил одежду в траву и присел рядом с Хакимом и Дорией. Махнул Дории:
– Иди надевай рюкзак. Через пару минут выходим.
Она кивнула и пошла прочь; зайдя за спину Хакиму, покачала головой. Очевидно, она ничего не добилась. Он сидел подле одного из опустошенных коробов, поглаживал свежий розоватый шрам – все, что осталось от его раны – и невидящим взглядом смотрел в пространство.
– Прежде чем мы уйдем, переоденься – вот в это. Свои штаны можешь отдать Бараку. И лучше сунь ятаган в свой мешок – я дам тебе арбалет, так что при оружии ты все равно будешь.
– Хорошо.
Он не пошевелился, чтобы поднять штаны и куртку, – сидел и тер шрам, словно пытался избавиться от него навсегда.
– А знаешь, оказывается, Барак многое знает о Пандатавэе. Похоже, неплохое местечко. – Ахира подвинулся вбок, на ось взгляда Хакима. – Никаких правителей.
– Повезло.
Самое верное, что он мог бы сделать, – потихоньку, полегоньку втянуть его в обсуждение. Но времени не было. Оставаться вблизи Ландейла было опасно для всех. Убитых солдат они закопали неглубоко, да и близко; так что тела найдут, это только вопрос времени. И это неминуемо создаст чертову пропасть проблем.
Возможно, все они в эту пропасть и ухнут. Кончат, как Джейсон Паркер.
Интересно, почему я ничего не чувствую к Джейсону? Да, я его не любил. Но теперь, когда он мертв, – должен был бы чувствовать хоть что-то. Или нет?
Ахира помотал головой. Покопаться в себе он еще успеет. Сейчас ему надо было заставить Хакима встать и идти со всеми. Так. Попробуем последний способ.
– Я думал, что могу рассчитывать на тебя. Ты меня разочаровал.
Вор вскинул голову.
– Что?! Какого черта! Мне и в голову прийти не могло, что он замыслил обчистить Ланда! Ты приказал ему не рисковать, я только и твердил…
Отлично. Злость лучше, чем отрешенная немота.
– Я не о том. Нам надо идти. А ты сидишь тут и знай жалеешь себя. Я был о тебе лучшего мнения.
Хаким сплюнул.
– Что ты знаешь? Ты когда-нибудь бегал с ножом в плече – да когда за тобой охотятся ищейки, жаждущие твоей крови?
– Нет. – Ахира повел плечами и начал подниматься. – Пойду-ка я поговорю с Дорией. Не слишком-то хорошо она тебя лечила, коли рана по сию пору болит.
– Погоди. – Хаким приподнял ладонь. Ахира вновь опустился в траву. – Дело не в этом. Помнишь, мы… играли с Корнеллом… я тогда играл с порванными мышцами…
Гном кивнул.
– Помню. Болело, думаю, не меньше, чем сейчас.
– Больше. Но по-другому. Мы ведь ее выиграли – ту игру.
– Мы выиграли и сейчас.
– Но я – нет. – Хаким ударил кулаком по земле. – Я должен был вернуться невредимым – с Джейсоном и информацией.
– Один из трех не так уж плохо – учитывая, что случилось.
– Ты не понимаешь. Я никогда прежде не проигрывал – ни в чем. Я большой, сильный, умный. Я привык считать, что этого довольно. Однако на сей раз этого не хватило. На сей раз – не хватило. – Он сверлил Ахиру глазами, будто ожидая от того возражений. – Промедли ты и Карл еще хоть пару секунд – и мне конец. Как Джейсону. – Он содрогнулся. – Боже, Джеймс, как он кричал! Я должен был быть следующим. Мне повезло.
– И ты боишься, что в другой раз тебе не повезет. Если кто и упрекнет тебя в этом, то не я.
Было время – он завидовал Уолтеру Словотскому. Его спокойствию, отменному здоровью, абсолютной уверенности, что он – центр вселенной и с этой вселенной все в порядке… Но теперь это в прошлом. Созданный им образ самого себя разбился вдребезги.
– Разумеется, я никогда не проигрывал. Это так просто – если не лезть в ситуации, которыми не можешь управлять. И у меня это получалось – пока я не оказался один на дороге, с врагами за спиной… и пониманием, что если проиграешь – умрешь.
Но если твой внутренний образ разбит – что с тобой станет?
Ахира хлопнул вора по плечу.
– Насчет другого раза – ничего обещать не могу. Не знаю. – Он пожал плечами. – Но если понадоблюсь, я рядом. – Он встал. – А сейчас – давай-ка приходи в себя. Нам нужно спуститься в Ландепорт, нанять корабль – и уматывать отсюда, чем скорее, тем лучше. Если тебя признают – будет худо. И, будто нам мало забот, – Барак произносит речи вместо того, чтобы драться, Аристобулус спорит по каждому поводу, Дория не может восстановить заклинаний… и я вот все жду, какую задачку задаст мне Андреа. Пока что она единственная, кто обошелся без этого. – Он протянул руку. – Так что без твоей помощи мне не обойтись.
Хаким сидел неподвижно, потом чуть заметно кивнул.
– Сделаю, что смогу. Только… не обещаю, что смогу много. – Он взялся за протянутую руку, и гном рывком поднял его на ноги.
– Добро пожаловать в реальность. – Ахира почувствовал, что улыбается. Чуть-чуть. – Давай скидывай свою одежку и влезай в Карлову. – И крикнул: – Эй, там – все готовы? Выступаем!
Аристобулус, вспотевший в своих одеждах, наклонился и поставил рюкзак на прокаленное дерево пирса. Нет никакой нужды держать мешок на спине, пока Ахира и Хаким торгуются с Аваиром Ганнесом, капитаном «Гордости Ганнеса». Торг, судя по всему, затянется, а у мага от тяжести рюкзака уже спину сводит.
Он потер кулаком лопатку и прикрыл глаза, постаравшись отрешиться от монотонного спора торгашей насчет оплаты перевоза, воплей чаек над головой и мерзостной вони тухлой рыбы.
Закрыв глаза, он видел облекающую его могучую багряную ауру, что согревала его, – и ему это, несмотря на полуденный зной, было приятно. Он поднял ладони к лицу, пошевелил пальцами, радуясь алым контурам незримой руки.
Это была, конечно же, магия. И означала она, что все в порядке. А еще она означала могущество – то, чего Лу Рикетти всегда желал, но чего никогда не имел.
Сбоку мерцал еще один источник силы, но куда более слабый. Андреа. Девочке до него – как до Луны. Потому ли это, что ее персонаж создавался позже – и просто не достиг еще нужного уровня? Или потому, что она никогда не жаждала этого так страстно, как он?
Маг пожал плечами. Не все ли равно? Главное – что Дейтон его спас. Жизнь обрекла Лу Рикетти на судьбу незаметного маленького человека; в лучшем случае – второстепенного строителя в век, когда ничего выдающегося уже не построить. Нет более нужды в грандиозных мостах, что соединяли бы берега могучих рек – да и рек-то таких почти не осталось; будущее строительства в Америке – в компьютерах, скучной возне со всякими схемами и диаграммами; не созидание, не сотворение чудес.
А если нельзя творить чудеса из камня и стали, все, что остается – мечтать о настоящих чудесах. Все, что оставалось ему…
Он мысленно перебрал оставшиеся заклинания, удостоверился, что все они точны и любое может быть использовано, как только понадобится. Не то чтобы в этом была необходимость; неточное заклинание не пульсировало бы у него в мозгу, не билось бы там, днем и ночью требуя выхода – у него словно постоянно щекотало в носу, притом что чихать было нельзя. Но он мог пережить это – запросто, в обмен на могущество.
Он смог пережить даже смерть лучшего друга. Единственного друга. Возможно, он должен был скорбеть по Джейсону; возможно, Лу Рикетти ушел бы в воспоминания о дружбе с Джейсоном, черпая оттуда радость и боль, сожалея, что Джейсона нет.
Но он не мог скорбеть. Не мог – ибо сила окутывала и согревала его. Смерть лишенного ее человека была не важна. Куда более важной была утрата книг – вот о них он воистину скорбел. Возможно, это не делает мне чести. Если и так – быть посему. Он…
– Ты не уснул? – Андреа легонько тряхнула его. Он раздраженно открыл глаза – и солнце тут же поглотило теплый поток его силы.
– Нет.
– Ахира велел следить – не появятся ли представители власти. Солдаты, которых послали за Хакимом, ведь не вернулись, так что местные могут его разыскивать. Если они что заподозрят – не поздоровится нам всем.
– Так уж и быть.
Хоть Аристобулус и не понимал, почему именно он должен быть наблюдателем, но, может, на корабле происходит что-нибудь интересное? Не спуская глаз с заполонившей порт толпы, он поближе придвинулся к Хакиму, ведущему торг с капитаном. Аваир Ганнес барабанил пальцами ног по дереву, загрубелые мозоли брякали, как кости.
– Ладно, думайте сами. Мне без разницы. Я получу пять, а может, и шесть золотых, если возьму не вас, а доброго ландесского винца. – Слова волнами перекатывались у него во рту. Тяжелые плечи обтягивала пропитанная потом и подпоясанная веревкой моряцкая туника. Она доходила до середины бедер; ниже взгляду открывались колонноподобные ноги.
Хаким улыбнулся, изогнув бровь.
– От нас тоже может быть выгода.
Ганнес кивнул.
– Что да, то да. – Он вздохнул. – Есть у меня болячка, есть – как у большинства мужиков в мои годы. В Пандатавэе ее, конечно, вылечат, да сдерут целое состояние. Возможно, больше, чем будет мне стоить ваш переезд, учитывая все обстоятельства. Но – только возможно.
Болячка? А выглядит совершенно здоровым…
– Я не это имел в виду. – Хаким показал на матросов: те сновали по палубе, проверяли канаты, крепили груз и время от время бросали исподтишка взгляды на Андреа и Дорию. – Я тут посмотрел, как они проверяют луки и стрелы. На борту всего несколько безоружных. Вы боитесь пиратов, так?
– Не боимся. Обычная предосторожность. Я хожу по Киррику вот уже сорок лет – почитай, с самого детства. А с пиратами сталкивался всего раз семь-восемь. – Он усмехнулся – хоть и не все зубы в этой улыбке были целы, ничего хорошего она не сулила. – И в те разы я смог постоять за себя. – Он мотнул головой, и его похожая на длинный свиной хвостик косица змеей хлестнула его по спине. – Так что мне не нужны ни маги, ни воины. Но… – он протянул руку к Дории, нахмурясь, когда Хаким встал между ними, – мне нужен целитель. – Лицо его ничего не выражало. – Однако это подождет, пока мы не придем в Пандатавэй. У меня не будет нужды… до тех пор мне не будет от этого никакого проку. Со своими матросами я не сплю. – Он улыбнулся Дории.
Ну вот, с его «болячкой» все ясно – импотенция. И, похоже, помощь Дории нужна ему куда больше, чем он хочет показать – иначе он просто включил бы плату за лечение в цену проезда.
Аристобулус покивал сам себе. Да, несомненно, – в этом есть смысл. Но лучше пошептаться на эту тему с Ахирой или Хакимом, а не начинать обсуждать это с Ганнесом. Так уж устроены люди, что не умеют холодно мыслить: капитан может отказаться везти их просто из упрямства.
Маг подошел еще ближе и окликнул гнома.
– Что тебе? – рявкнул Ахира. – Мы тут разговариваем, не видишь? И по-моему, тебе было велено… – Он осекся, расширенными глазами глядя куда-то за спину Аристобулусу.
Маг обернулся. Отряд из десятка – нет, дюжины солдат, – раздвигая толпу, двигался к пирсу; то и дело солдаты останавливались и расспрашивали людей. Аристобулус, стараясь волочить рюкзак как можно небрежнее, зашагал вдоль пирса.
– Лучше разобраться с этим поскорее, а? – осведомился он по-английски, а не на эрендра.
Ахира повернулся к вору.
– Хаким?
Хаким повел плечами – почти незаметно в свободной рубашке.
– Не думаю, чтобы меня узнали, если только… погоди. Вон тот, с длинным луком – Марик, он меня признает, если увидит. Возможно.
– Ну так отвернись.
Ганнес нахмурился.
– Эй, вы по-каковски говорите?
Барак с легкой улыбкой шагнул к ним.
– А это не твое дело, – заметил он и перешел на английский. – Лучше сговоритесь на чем другом, парни, а то у нее не останется в запасе ничего, кроме Исцеления мелких ран. Если придется драться…
– А меня кто-нибудь спросил, хочу ли я лечить его? – вмешалась Дория. – И хочу ли доказывать, что вылечила?
Аристобулус украдкой глянул через плечо. Солдаты по-прежнему двигались туда, где у оконечности пирса была пришвартована «Гордость Ганнеса». Но, если только тот, кто знает Хакима, не узнал его на расстоянии, у них есть еще пара-тройка минут – солдаты пробирались по запруженному людьми причалу и были в нескольких сотнях ярдов.
Глаза командира расширились; он потянулся к своему мечу. Барак ударил сбоку – клинок без усилия вошел в шею, рассек горло, хлынула темная кровь…
Кряжистый солдат прижал к горлу руки, пытаясь стянуть края раны, вопль боли хриплым клекотом изливался из него вместе с жизнью.
Барак повернулся, оставив его за спиной. Сдохнет сам – Бараку сейчас не до него. Когда стоишь один против многих, нельзя отвлекаться на добивание раненого врага – у тебя есть враги невредимые.
Того, кого он сшиб, не было; меч валялся в траве. Куда он делся? Не важно; его черед еще подойдет – сперва разберись с другим.
Маленький смуглый человечек перед ним пригнулся, в правой руке его был меч, в левой – длинный кривой кинжал.
– Спасибо за повышение, дружище. – Он легко шагнул вперед, клинок его покачивался, как раздраженная кобра. – Всегда терпеть Арно не мог…
На болтовню времени нет – один враг еще где-то здесь… Барак ударил, держа меч параллельно земле.
Солдат скользнул вбок, легко ушел от удара и отбил клинок Барака плоскостью кинжала. И не успел Барак снова занять оборону, ударил сам – гибкое жало кольнуло воина в бицепс. И кольнуло чувствительно.
– Не привык к парным клинкам, а?
Солдат сделал глубокий выпад. И задохнулся – Барак почти отсек его правое запястье. Меч упал в пыль.
Барак с улыбкой взглянул на скрюченную фигурку.
– В другой раз…
Его горло обхватила рука, потянуло назад, к земле. Краем глаза он видел, как поднялся и пошел вниз кинжал…
Время замедлило бег. Кретин. Не нашел дела лучше, чем трепаться в бою. Барак выпустил меч, поднял руки – перехватить удар, зная, что почти наверняка не успеет…
Этого просто не могло быть: кинжалу оставалось всего несколько дюймов до горла, но руки сжались на запястье, остановили неуклонное движение…
Барак ухватил обеими руками бессильную вражью руку – захват на горле ослаб, – вывернул ее, вогнал локоть солдату в ребра и повернулся…
– Ни к чему, – заметил Ахира откуда-то сзади.
Барак взглянул на солдата. Арбалетный болт прошил его голову от виска до виска, темный стальной наконечник погнулся и смялся.
Мертвый солдат уставился на воина недвижным взором.
Тван-н-нг! Барак повернулся: стоя над Уолтером, Ахира натянул арбалет, наложил новый болт и выстрелил в командира.
– Не стоит беречь болты. Лучше быть уверенным, что мертвые останутся мертвыми. – Следующий болт он вогнал в курящееся тело первого солдата – того, на которого Барак вывернул фонарное масло. Потом с усмешкой поднял глаза на воина.
– Неплохо, Барак. Совсем неплохо. – Брови гнома сошлись. – Если, конечно, забыть об этой твоей дурацкой браваде… Но не бери в голову. Просто больше этого не повторяй. А сейчас надо спрятать трупы, потом пусть Дория подлечит Хакима – и тебя тоже, кстати сказать: не дай Бог, рана воспалится, – а потом собираемся и уходим. А то как бы не обошлось нам слишком дорого… эй, что с тобой?
Карл Куллинан стоял на четвереньках, и его рвало: нанюхался горелого.
Щурясь на рассветном солнце, Ахира, качая головой, проверял веревки, что связывали два его рюкзака. Скорее всего они лишат его равновесия – но ничего не поделаешь. Кто-то должен тащить больше других – иначе придется оставить часть припасов, а кто знает, что и когда понадобится?
– Хаким!
Вор перестал возиться с рюкзаком и поднял голову.
– Что?
Ахира протянул руку.
– Кинь мне один нож. Я должен быть уверен, что смогу, когда понадобится, разрезать эту затяжку.
– Держи. – Нож вонзился в землю точно у ноги гнома. Хаким вернулся к работе.
Гном открыл было рот – и снова закрыл. С того момента, как Дория исцелила его, Хаким был отстранен и тих, словно его подменили. Но пусть его. Лучше, если он побудет наедине с собой – хоть какое-то время. В Ландейле ему туго пришлось – а потом он еще карабкался в гору с ножом в плече, из последних сил бежал пять миль, а солдаты так и наступали ему на пятки…
Он справится. Он всегда был сильным.
Дория в последний раз хлопнула по мешку и приподняла бровь в невысказанном вопросе. Время еще есть – остальные пока пакуются. Ахира распределил груз в соответствии с силой каждого, и единственным, кому досталось нести меньше Дории, был Аристобулус. Меньше груз – меньше времени на сборы.
Гном кивнул Дории и одарил ее самой теплой своей улыбкой. «Действуй». Даже потратив почти все свои заклинания, она могла быть полезной.
Дория присела рядом с Хакимом. Ахира подозвал остальных к себе.
– Как сборы? – Он говорил тихо: ни к чему отвлекать Дорию и Хакима. – Вы скоро?
Андреа кивнула. Она старательно держалась подальше от Барака. Странно – если вспомнить прошлое утро. Тогда она прямо-таки льнула к нему…
– Мне нужно еще пару минут.
Барак, хмурясь, тер пальцами окаймленный кровью разрез на рукаве куртки. Кровь давно высохла, а рану Дория вылечила, так что беспокоить воина она не могла.
Но ведь не все раны телесны…
Барак пожал плечами.
– Я тоже скоро. Но я мог бы взять больше – если нужно. Зачем другим перенапрягаться и тащить то, что я подниму без усилий? – Он расправил плечи. Швы на куртке угрожающе затрещали.
Ахира улыбнулся. Барак изо всех сил бодрился – с тех пор как едва не дал себя убить. Но лучше уж так, чем доказывать свою крутость, сражаясь одному с несколькими местными солдатами, как вчера, когда он в одиночку помчался спасать Хакима.
– Ты тоже собрался, Ари? Хорошо. Тогда, как только Дория поговорит с Хакимом, мы выступаем в Ландепорт. Попробуем нанять корабль и переправиться в Пандатавэй. – Он наклонился, поднял Хакимов нож, косо засунул его за пояс острым кончиком вверх, потом осторожно нагнулся, чтобы убедиться, что не поранится об него. Быстрая проверка ремней, удерживающих на груди топор, подтвердила, что и они в порядке – петли затянуты, как надо, и могут быть распущены в мгновение ока.
– Пандатавэй? – Андреа наморщила лоб. – Звучит знакомо… – Она повернулась к Бараку. – Правда, Карл?
Тот покачал головой.
– Нет. Впервые слышу. Может, ты услышала что-то, когда Хаким рассказывал Ахире, что с ним приключилось в городе? – Он опустил взгляд на гнома. – Не очень-то он торопится поделиться этим со всеми.
Упрек отскочил от гнома, как от стенки.
– Ему сейчас не хочется, чтобы вокруг него крутились люди. – Ахира даже не пытался скрыть презрение. – Как бы себя чувствовал ты, достанься тебе, как ему?
– Послушай…
– Карл! – Андреа осторожно шагнула к нему. – Ты же сам мне рассказывал об еще одном твоем персонаже. Кто-то из Пандачего-то…
Барак кивнул, задумчиво пощипывая бородку – так же, как обычно это делал Карл Куллинан.
– Точно. Люций из Пандатавэя. Пандатавэя! – Лицо его озарилось; он выпустил меч, подхватил девушку за руки и закружил. – Пандатавэй! Ну конечно! Теперь я знаю, где мы – мы…
– Отпусти меня! – Он послушался, и Андреа принялась растирать плечи, а потом, будто защищаясь, скрестила руки на груди. – Ты мне чуть руки не оторвал, медведь ты этакий…
– Тише! – Ахира повернулся к великану, который так и не согнал с лица дурацкой ухмылки. – Во-первых: что значит – ты знаешь, где мы? И во-вторых: какого черта ты не сказал об этом раньше?
– Это всё персонаж, который док Дейтон помог мне набросать. Мне не пришлось ни разу им выйти, но его знания тоже во мне – вроде как про то, откуда он родом. – Он сжал виски кулаками. – Сам не знаю, почему я раньше о нем не подумал. У меня в голове столько всего – не говорить же обо всем.
– Я понимаю.
«Напрасно я его упрекнул», – подумал Ахира. Жизнь Джеймса Майкла Финнегана была для него чем-то далеким, едва реальным; порой ему надо было делать усилие, чтобы быть Джеймсом Майклом, думать, как он.
Но это понимание не сделало гнома терпеливее.
– Не будешь ли так добр поведать нам, что ты знаешь о Пандатавэе? Может статься, это…
– … окажется чертовски важным. – Барак, все еще улыбаясь, кивнул. – Сказать я могу только хорошее. Пандатавэй – город-порт на Киррике.
– Киррике?
– Это огромное пресноводное внутреннее море вроде Великих Озер, только больше… – Воин оборвал себя и ткнул пальцем в водную гладь до самого горизонта. – Вот он – Киррик!
– Почти наверняка. Так что ты говорил о Пандатавэе?
– Вам там понравится. Отличное место. Никаких правителей. Город управляется Советом Гильдий. В основном там купцы, так что им выгодно, чтобы город был открытым и безопасным. Как говорится на эрендра: «Тола эргат эт Пандатавэй та» – «Всё стекается в Пандатавэй». – Барак озадаченно покачал головой. – Но я же сказал это не на эрендра…
– Оно перевелось, – с мудрым видом кивнул Аристобулус. – Как мы сами. Если подумать, в этом есть некий смысл…
– Не для меня. – Барак пожал плечами. – Но я говорил – там можно раздобыть всё: камни, шелка, пряности, рабов, лошадей… У Люция как раз кобыла тамошней породы: держит скорость полные две мили – это нечто! – Он сиял. – И я еще не дошел до главного – и самого приятного.
Ахира улыбнулся в ответ. Восторг воина был поистине заразителен.
– Позволь, я угадаю – с трех раз!
– Не позволю. Все равно не угадаешь. В городе – в самом центре – Великая Библиотека. Док сказал – сейчас припомню – «Великая Библиотека Пандатавэя по сравнению с Александрийской – то же, что длинный меч по сравнению с фруктовым ножом».
Андреа хмыкнула:
– То есть такой огромный и неподъемный, что им и яблока не разрезать?
– Вот вечно ты…
– Тихо! – Ахира не смог сдержать смех. – Он хочет сказать, что там может быть карта, на которой указано, где Врата.
– Может?! Да я уверен, что есть. Странно, однако, как он обо всем разузнал. Думаю, док страшно гордился собой.
Аристобулус слушал спокойно, с сонным лицом, склонив голову к плечу.
– А ведь там может быть и кое-что еще, – заметил он. – То, что нам, – он указал на себя и Андреа, – нужно как воздух. Волшебные книги. Дайте мне время – и я сделаю две копии…
Ахира покачал головой.
– Надеюсь, время у нас будет. Но его может и не оказаться. Учти…
– Ничего я не буду учитывать! Ты имеешь хоть малейшее представление, каково это – быть магом, лишенным волшебной книги? Это все равно, что быть…
– Калекой, – негромко договорил Ахира, и его прижатые к бокам руки сами собой сжались в кулаки. – Я… немного представляю себе, каково это. – Он заставил себя разжать пальцы. – Верю тебе. Но скажи: сколько нужно времени, чтобы написать заклинание? Одно-единственное, самое простое?
Аристобулус равнодушно пожал плечами.
– Если все материалы под рукой и никто не тревожит… дней десять. Но мне неясно…
– Отлично. Тебе неясно. А если у тебя нет под рукой всего необходимого? Тогда сколько это займет?
– Тогда – это, разумеется, зависит… Для заклинания Молнии, например, в чернила должна входить сажа со ствола пораженного молнией дерева – предпочтительнее всего дуба. А перо должно быть сделано… – Маг всплеснул руками. – Но что это меняет? Мне необходимы волшебные книги. И ей – тоже.
Ахира покачал головой. Как старый дурень не понимает, что здесь всё – всё – задерживает их на пути к Вратам? Этот мир опасен. Он уже стоил жизни одному из них. Им надо вернуться домой.
А мне? Готов ли я променять возможность быть полноценной личностью на безопасность? Здесь я не калека…
– Послушай…
Барак встал между ними.
– Отложим это на потом. У вас будет куча времени доспорить – на ходу.
Ахира кивнул, соглашаясь с упреком. Барак прав. Вождь не должен позволять втягивать себя в спор – особенно когда есть неотложные дела. Возможно, стоило передать командование Бараку – но нет, в ночной стычке он действовал слишком бездумно. Безрассудная храбрость – не лучшее качество для командира.
И кроме того, я принял обязательства на себя. И выполнять их мне, а не ему.
– Верно, Барак. Моя вина… Ты ведь еще не запаковал свой доспех?
– Что?.. При чем здесь… не запаковал, но я не понимаю…
– Раздевайся – мне нужна твоя куртка, штаны можешь оставить себе. Наденешь вместо куртки доспех.
– Что?!
Ахира улыбнулся.
– Я сказал – раздевайся. – Не самое лучшее время, но гном не хотел, чтобы Барак ворчал на его распоряжения. Лучше уж объяснить. – Я не намерен постоянно все объяснять, но… как по-твоему, ищут там, внизу, Хакима или нет? Великана в одних штанах, без рубахи? Судя по тому, что мы знаем от местных, таких здесь не часто встретишь. Значит, мы должны одеть его в более или менее обычную одежку. Ты единственный из нас крупнее, чем он, так что давай делись. – Ахира подставил ладонь. – Ты, конечно, поцарапаешься – изнанка у кожаного панциря не слишком мягкая, – но тут уж ничего не поделаешь. – Он провел большим пальцем по лезвию топора. – А знаешь, давай-ка сюда и штаны. Просто поменяйся с ним: вряд ли его будут тебе тесны.
– Здесь? Сейчас?
– Сейчас же.
Аристобулус фыркнул; Андреа хихикнула.
Обведя всех троих взглядом, Барак покачал головой и начал расстегивать куртку. Потом покачал головой и осклабился.
– Маленький ублюдок!
– Каков есть, – осклабился в ответ Ахира. – Давай быстрее: у меня не будет другой возможности поговорить с Хакимом до того, как мы выступим. Чем скорее я с этим покончу, тем меньше ты будешь ходить нагишом.
Ахира бросил одежду в траву и присел рядом с Хакимом и Дорией. Махнул Дории:
– Иди надевай рюкзак. Через пару минут выходим.
Она кивнула и пошла прочь; зайдя за спину Хакиму, покачала головой. Очевидно, она ничего не добилась. Он сидел подле одного из опустошенных коробов, поглаживал свежий розоватый шрам – все, что осталось от его раны – и невидящим взглядом смотрел в пространство.
– Прежде чем мы уйдем, переоденься – вот в это. Свои штаны можешь отдать Бараку. И лучше сунь ятаган в свой мешок – я дам тебе арбалет, так что при оружии ты все равно будешь.
– Хорошо.
Он не пошевелился, чтобы поднять штаны и куртку, – сидел и тер шрам, словно пытался избавиться от него навсегда.
– А знаешь, оказывается, Барак многое знает о Пандатавэе. Похоже, неплохое местечко. – Ахира подвинулся вбок, на ось взгляда Хакима. – Никаких правителей.
– Повезло.
Самое верное, что он мог бы сделать, – потихоньку, полегоньку втянуть его в обсуждение. Но времени не было. Оставаться вблизи Ландейла было опасно для всех. Убитых солдат они закопали неглубоко, да и близко; так что тела найдут, это только вопрос времени. И это неминуемо создаст чертову пропасть проблем.
Возможно, все они в эту пропасть и ухнут. Кончат, как Джейсон Паркер.
Интересно, почему я ничего не чувствую к Джейсону? Да, я его не любил. Но теперь, когда он мертв, – должен был бы чувствовать хоть что-то. Или нет?
Ахира помотал головой. Покопаться в себе он еще успеет. Сейчас ему надо было заставить Хакима встать и идти со всеми. Так. Попробуем последний способ.
– Я думал, что могу рассчитывать на тебя. Ты меня разочаровал.
Вор вскинул голову.
– Что?! Какого черта! Мне и в голову прийти не могло, что он замыслил обчистить Ланда! Ты приказал ему не рисковать, я только и твердил…
Отлично. Злость лучше, чем отрешенная немота.
– Я не о том. Нам надо идти. А ты сидишь тут и знай жалеешь себя. Я был о тебе лучшего мнения.
Хаким сплюнул.
– Что ты знаешь? Ты когда-нибудь бегал с ножом в плече – да когда за тобой охотятся ищейки, жаждущие твоей крови?
– Нет. – Ахира повел плечами и начал подниматься. – Пойду-ка я поговорю с Дорией. Не слишком-то хорошо она тебя лечила, коли рана по сию пору болит.
– Погоди. – Хаким приподнял ладонь. Ахира вновь опустился в траву. – Дело не в этом. Помнишь, мы… играли с Корнеллом… я тогда играл с порванными мышцами…
Гном кивнул.
– Помню. Болело, думаю, не меньше, чем сейчас.
– Больше. Но по-другому. Мы ведь ее выиграли – ту игру.
– Мы выиграли и сейчас.
– Но я – нет. – Хаким ударил кулаком по земле. – Я должен был вернуться невредимым – с Джейсоном и информацией.
– Один из трех не так уж плохо – учитывая, что случилось.
– Ты не понимаешь. Я никогда прежде не проигрывал – ни в чем. Я большой, сильный, умный. Я привык считать, что этого довольно. Однако на сей раз этого не хватило. На сей раз – не хватило. – Он сверлил Ахиру глазами, будто ожидая от того возражений. – Промедли ты и Карл еще хоть пару секунд – и мне конец. Как Джейсону. – Он содрогнулся. – Боже, Джеймс, как он кричал! Я должен был быть следующим. Мне повезло.
– И ты боишься, что в другой раз тебе не повезет. Если кто и упрекнет тебя в этом, то не я.
Было время – он завидовал Уолтеру Словотскому. Его спокойствию, отменному здоровью, абсолютной уверенности, что он – центр вселенной и с этой вселенной все в порядке… Но теперь это в прошлом. Созданный им образ самого себя разбился вдребезги.
– Разумеется, я никогда не проигрывал. Это так просто – если не лезть в ситуации, которыми не можешь управлять. И у меня это получалось – пока я не оказался один на дороге, с врагами за спиной… и пониманием, что если проиграешь – умрешь.
Но если твой внутренний образ разбит – что с тобой станет?
Ахира хлопнул вора по плечу.
– Насчет другого раза – ничего обещать не могу. Не знаю. – Он пожал плечами. – Но если понадоблюсь, я рядом. – Он встал. – А сейчас – давай-ка приходи в себя. Нам нужно спуститься в Ландепорт, нанять корабль – и уматывать отсюда, чем скорее, тем лучше. Если тебя признают – будет худо. И, будто нам мало забот, – Барак произносит речи вместо того, чтобы драться, Аристобулус спорит по каждому поводу, Дория не может восстановить заклинаний… и я вот все жду, какую задачку задаст мне Андреа. Пока что она единственная, кто обошелся без этого. – Он протянул руку. – Так что без твоей помощи мне не обойтись.
Хаким сидел неподвижно, потом чуть заметно кивнул.
– Сделаю, что смогу. Только… не обещаю, что смогу много. – Он взялся за протянутую руку, и гном рывком поднял его на ноги.
– Добро пожаловать в реальность. – Ахира почувствовал, что улыбается. Чуть-чуть. – Давай скидывай свою одежку и влезай в Карлову. – И крикнул: – Эй, там – все готовы? Выступаем!
Аристобулус, вспотевший в своих одеждах, наклонился и поставил рюкзак на прокаленное дерево пирса. Нет никакой нужды держать мешок на спине, пока Ахира и Хаким торгуются с Аваиром Ганнесом, капитаном «Гордости Ганнеса». Торг, судя по всему, затянется, а у мага от тяжести рюкзака уже спину сводит.
Он потер кулаком лопатку и прикрыл глаза, постаравшись отрешиться от монотонного спора торгашей насчет оплаты перевоза, воплей чаек над головой и мерзостной вони тухлой рыбы.
Закрыв глаза, он видел облекающую его могучую багряную ауру, что согревала его, – и ему это, несмотря на полуденный зной, было приятно. Он поднял ладони к лицу, пошевелил пальцами, радуясь алым контурам незримой руки.
Это была, конечно же, магия. И означала она, что все в порядке. А еще она означала могущество – то, чего Лу Рикетти всегда желал, но чего никогда не имел.
Сбоку мерцал еще один источник силы, но куда более слабый. Андреа. Девочке до него – как до Луны. Потому ли это, что ее персонаж создавался позже – и просто не достиг еще нужного уровня? Или потому, что она никогда не жаждала этого так страстно, как он?
Маг пожал плечами. Не все ли равно? Главное – что Дейтон его спас. Жизнь обрекла Лу Рикетти на судьбу незаметного маленького человека; в лучшем случае – второстепенного строителя в век, когда ничего выдающегося уже не построить. Нет более нужды в грандиозных мостах, что соединяли бы берега могучих рек – да и рек-то таких почти не осталось; будущее строительства в Америке – в компьютерах, скучной возне со всякими схемами и диаграммами; не созидание, не сотворение чудес.
А если нельзя творить чудеса из камня и стали, все, что остается – мечтать о настоящих чудесах. Все, что оставалось ему…
Он мысленно перебрал оставшиеся заклинания, удостоверился, что все они точны и любое может быть использовано, как только понадобится. Не то чтобы в этом была необходимость; неточное заклинание не пульсировало бы у него в мозгу, не билось бы там, днем и ночью требуя выхода – у него словно постоянно щекотало в носу, притом что чихать было нельзя. Но он мог пережить это – запросто, в обмен на могущество.
Он смог пережить даже смерть лучшего друга. Единственного друга. Возможно, он должен был скорбеть по Джейсону; возможно, Лу Рикетти ушел бы в воспоминания о дружбе с Джейсоном, черпая оттуда радость и боль, сожалея, что Джейсона нет.
Но он не мог скорбеть. Не мог – ибо сила окутывала и согревала его. Смерть лишенного ее человека была не важна. Куда более важной была утрата книг – вот о них он воистину скорбел. Возможно, это не делает мне чести. Если и так – быть посему. Он…
– Ты не уснул? – Андреа легонько тряхнула его. Он раздраженно открыл глаза – и солнце тут же поглотило теплый поток его силы.
– Нет.
– Ахира велел следить – не появятся ли представители власти. Солдаты, которых послали за Хакимом, ведь не вернулись, так что местные могут его разыскивать. Если они что заподозрят – не поздоровится нам всем.
– Так уж и быть.
Хоть Аристобулус и не понимал, почему именно он должен быть наблюдателем, но, может, на корабле происходит что-нибудь интересное? Не спуская глаз с заполонившей порт толпы, он поближе придвинулся к Хакиму, ведущему торг с капитаном. Аваир Ганнес барабанил пальцами ног по дереву, загрубелые мозоли брякали, как кости.
– Ладно, думайте сами. Мне без разницы. Я получу пять, а может, и шесть золотых, если возьму не вас, а доброго ландесского винца. – Слова волнами перекатывались у него во рту. Тяжелые плечи обтягивала пропитанная потом и подпоясанная веревкой моряцкая туника. Она доходила до середины бедер; ниже взгляду открывались колонноподобные ноги.
Хаким улыбнулся, изогнув бровь.
– От нас тоже может быть выгода.
Ганнес кивнул.
– Что да, то да. – Он вздохнул. – Есть у меня болячка, есть – как у большинства мужиков в мои годы. В Пандатавэе ее, конечно, вылечат, да сдерут целое состояние. Возможно, больше, чем будет мне стоить ваш переезд, учитывая все обстоятельства. Но – только возможно.
Болячка? А выглядит совершенно здоровым…
– Я не это имел в виду. – Хаким показал на матросов: те сновали по палубе, проверяли канаты, крепили груз и время от время бросали исподтишка взгляды на Андреа и Дорию. – Я тут посмотрел, как они проверяют луки и стрелы. На борту всего несколько безоружных. Вы боитесь пиратов, так?
– Не боимся. Обычная предосторожность. Я хожу по Киррику вот уже сорок лет – почитай, с самого детства. А с пиратами сталкивался всего раз семь-восемь. – Он усмехнулся – хоть и не все зубы в этой улыбке были целы, ничего хорошего она не сулила. – И в те разы я смог постоять за себя. – Он мотнул головой, и его похожая на длинный свиной хвостик косица змеей хлестнула его по спине. – Так что мне не нужны ни маги, ни воины. Но… – он протянул руку к Дории, нахмурясь, когда Хаким встал между ними, – мне нужен целитель. – Лицо его ничего не выражало. – Однако это подождет, пока мы не придем в Пандатавэй. У меня не будет нужды… до тех пор мне не будет от этого никакого проку. Со своими матросами я не сплю. – Он улыбнулся Дории.
Ну вот, с его «болячкой» все ясно – импотенция. И, похоже, помощь Дории нужна ему куда больше, чем он хочет показать – иначе он просто включил бы плату за лечение в цену проезда.
Аристобулус покивал сам себе. Да, несомненно, – в этом есть смысл. Но лучше пошептаться на эту тему с Ахирой или Хакимом, а не начинать обсуждать это с Ганнесом. Так уж устроены люди, что не умеют холодно мыслить: капитан может отказаться везти их просто из упрямства.
Маг подошел еще ближе и окликнул гнома.
– Что тебе? – рявкнул Ахира. – Мы тут разговариваем, не видишь? И по-моему, тебе было велено… – Он осекся, расширенными глазами глядя куда-то за спину Аристобулусу.
Маг обернулся. Отряд из десятка – нет, дюжины солдат, – раздвигая толпу, двигался к пирсу; то и дело солдаты останавливались и расспрашивали людей. Аристобулус, стараясь волочить рюкзак как можно небрежнее, зашагал вдоль пирса.
– Лучше разобраться с этим поскорее, а? – осведомился он по-английски, а не на эрендра.
Ахира повернулся к вору.
– Хаким?
Хаким повел плечами – почти незаметно в свободной рубашке.
– Не думаю, чтобы меня узнали, если только… погоди. Вон тот, с длинным луком – Марик, он меня признает, если увидит. Возможно.
– Ну так отвернись.
Ганнес нахмурился.
– Эй, вы по-каковски говорите?
Барак с легкой улыбкой шагнул к ним.
– А это не твое дело, – заметил он и перешел на английский. – Лучше сговоритесь на чем другом, парни, а то у нее не останется в запасе ничего, кроме Исцеления мелких ран. Если придется драться…
– А меня кто-нибудь спросил, хочу ли я лечить его? – вмешалась Дория. – И хочу ли доказывать, что вылечила?
Аристобулус украдкой глянул через плечо. Солдаты по-прежнему двигались туда, где у оконечности пирса была пришвартована «Гордость Ганнеса». Но, если только тот, кто знает Хакима, не узнал его на расстоянии, у них есть еще пара-тройка минут – солдаты пробирались по запруженному людьми причалу и были в нескольких сотнях ярдов.