38-я, 9-я гвардейская стрелковые и 32-я кавалерийская дивизии были остановлены на правом берегу реки Оскол в районе Орехово, Пристань, Тополи.
Уже тогда я был глубоко убежден, что оставлять эти войска на правом берегу нецелесообразно, и теперь думаю так же. На левом берегу они могли занять оборону, и командование 28-й армии имело бы возможность высвободить часть войск для нанесения контрудара по противнику, переправившемуся у населенных пунктов Пятницкое и Козловка. Для наступления мы не имели резервов, не было резервов и у командования Юго-Западного фронта. 21-я армия под ударами танковых корпусов -врага отступила далеко на восток, к Острогожску, оголив наш фланг и тыл. При таком положении войска 28-й армии не могли не только наступать, но даже держать оборону на левом берегу Оскола, так как были под угрозой глубокого обхода и окружения танками противника из полосы действий правого соседа.
Благодаря широкому оперативному кругозору, который приобрел в течение длительного времени на постах командира механизированного корпуса, командующего армией, затем фронтом и вновь командарма в сражениях на Юго-Западном направлении, основательному знакомству с тактикой и оперативным искусством противника, а также солидной теоретической подготовке на курсах усовершенствования высшего командного состава и в Военной академии имени М. В. Фрунзе, мне удавалось с достаточной точностью определять в ходе начавшихся операций контуры границ районов, где развернутся решающие события, и направления действий как своих войск, так и противника. Этому способствовали: информирование командармов об обстановке на участках соседних армий; разведданные о силах и средствах противника; знание того, куда перебрасывались главнокомандующим направления или командующим фронтом наши авиационные и танковые соединения. Наконец, определить наиболее горячие точки можно было и по тому, куда направлялась львиная доля боеприпасов, недостаток которых в первый год войны мы испытывали постоянно.
Сопоставляя все полученные в ту ночь распоряжения из штаба Юго-Западного фронта, я пришел к выводу, что главный удар враг наносил по левому крылу Брянского и правому крылу Юго-Западного фронтов. Как стало известно мне позднее, противник овладел к тому времени крупным железнодорожным узлом Касторное, городами Старый Оскол и Новый Оскол, форсировал Дон и вел бой за Воронеж. Поэтому в штабе Юго-Западного фронта и в Ставке главное внимание сосредоточивалось именно на этом направлении, туда подтягивались резервы Верховного Главнокомандования, причем 4-й и 24-й танковые корпуса под командованием В. А. Мишулина и В. М. Баданова были отобраны у Юго-Западного фронта и переданы Брянскому фронту для укрепления левого крыла.
3 июля я получил неожиданный приказ: сдать армию командиру 3-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майору Василию Дмитриевичу Крюченкину, а самому с бригадным комиссаром Н. К. Попелём прибыть в штаб Юго-Западного фронта для дальнейшего следования в Ставку.
В течение очень короткого времени я дважды назначался на более высокие командные посты: в июле 1941 года - командармом 38 и в августе того же года - командующим Южным фронтом. Конечно же эти назначения нельзя рассматривать как некое наказание. Признаком доверия моим способностям со стороны главкома Юго-Западного направления маршала С. К. Тимошенко следует рассматривать и назначение на должность командующего только что созданной, еще не обстрелянной 28-й армии второго формирования, которой предстояло действовать на главном направлении.
Будучи отозванным в Ставку с поста командующего фронтом, я не считал себя обиженным. При постоянном недостатке сил и средств изменить обстановку мне не удалось. Полагал, что это удастся кому-нибудь другому. Но освобождение от обязанностей командарма 28-й, думаю, было несправедливостью. Войска этой армии успешно вышли на ближние подступы к Харькову, затем стойко дрались при отходе к Северскому Донцу и не позволили окружить себя, хотя соседей на флангах уже не было, а наиболее боеспособные соединения из ее состава изъяты фронтом. В этом и моя профессиональная заслуга. 38, 21, 40-я армии под ударами превосходящего противника раньше отошли на восток не в лучшем состоянии, однако их командармов не освобождали от обязанностей.
Вместе с Н. К. Попелём я написал письмо Верховному Главнокомандующему И. В. Сталину, изложил ход событий, свои решения и просьбы к командованию фронта, его меры, оказавшиеся недостаточными и запоздалыми, необъяснимый перенос средств связи, затем просьбу вернуть в 28-ю. Как выяснилось после войны, Сталину о письме не докладывали.
После моего отъезда боевые действия 28-й армии протекали в исключительно неблагоприятных условиях. В то время как ее соединения находились на левом берегу Оскола, в районе Волоконовки и Валуек, неприятель проник глубоко на восток в полосе 21-й армии, овладел Острогожском, затем занял город Россошь и Кантемировку и твердо стал на тыловых коммуникациях 28-й.
Наши части отходили от рубежа к рубежу, мужественно сдерживали наседавшие немецко-фашистские войска. Упорно обороняясь, они прикрывали свой правый фланг и тыл от танков и мотопехоты, действовавших в полосе 21-й армии. На всем протяжении от реки Оскол до Дона у станиц Казанская, Мигулинская и Вешенская противник настойчиво пытался с северо-востока выйти на тылы армии, окружить ее и уничтожить. Но бойцы и командиры героически расчищали дорогу на восток, испытывая острейший недостаток и хлеба, и боеприпасов.
В непрерывных многодневных боях с превосходящими силами пехоты, танков и авиации соединения армии понесли очень большие потери. К берегам Дона они пришли совершенно обескровленными. В полках оставалось по 100-150 активных штыков и обозы, но управление войсками не нарушалось и сохранялось до конца боев. 13-я и 15-я гвардейские стрелковые дивизии вскоре после тяжелого отступления были переброшены в Сталинград. Там эти соединения пополнились людьми, вооружением и грудью встали на защиту волжского города, вместе с другими войсками обессмертили его в веках своими подвигами.
...Годы войны. Кто из ветеранов забудет их? В чьем сердце не оставили они глубокого следа? Сколько братских могил в деревнях и селах, что расположены по берегам Северского Донца, осталось после отгремевшего лихолетья?
Дорогой читатель, ты заметил, что я назвал довольно много населенных пунктов (но далеко не все), за которые вели бои руководимые мною войска. За каждый из них погибали и получали ранения десятки и даже сотни твоих соотечественников-воинов. Я старый солдат, прошел через три войны, был четырежды тяжело ранен: осколком снаряда в голову, пулями - в грудь навылет, в ногу и руку с переломами костей. Лично испытав физические муки от болей ран, хочу, чтобы ты предметно представлял, какие мучения и жертвы перенес наш народ в сражениях минувшей войны. Теперь многих из названных сел, деревень, хуторов ни на карте, ни на местности не найдешь. В связи с укрупнением и по другим причинам они перестали существовать. Но братские могилы остались. Ныне на каждой из таких могил стоят величественные памятники и обелиски, на мраморных и гранитных плоскостях высечены имена павших. Велика тяжесть наших потерь, которыми была оплачена долгожданная Победа.
Тем, кто испил до дна чашу горечи наших неудач в первый год Великой Отечественной войны, тем, кому не довелось услышать победных салютов столицы, к тем, кто прошел в сражениях от Волги до Эльбы и поверг в прах фашистское государство и здравствует ныне, - памяти павших, делам живых эту книгу посвящаю.
Примечания
{1} Центральный архив Министерства обороны СССР (далее - ЦАМО), ф. 131, оп. 8664, д. 5, л. 38.
{2} Ориентировка давалась через округ всем командующий армиями и командирам мехкорпусов. (Прим. авт.)
{3} ЦАМО, ф. 334, оп. 5307, д. 10, л. 29.
{4} Упоминаемая маршалом Г. К. Жуковым в его книге "Воспоминания и размышления" встреча со штабом 8-го мехкорпуса произошла именно здесь 24 июня 1941 года на исходе светового дня. (Прим. авт.)
{5} Гальдер Ф. Военный дневник, М., 1971, Т. 3, кн. 1. С. 50, 54, 56.
{6} См.: Военно-исторический журнал. 1978. № 6. С. 70.
{7} Архивных документов об этом не сохранилось. Свидетельствую о делах дивизии как командир корпуса. (Прим. авт.)
{8} Гальдер Ф. Военный дневник. Т, 3. кн. 1, С. 58, 60, 61, 64.
{9} См.: Военно-исторический журнал. 1978. № 6. С. 73.
{10} Автор письма служил в 23-м танковом полку 12-й танковой дивизии. (Прим. авт.)
{11} ЦАМО, ф. 393, оп, 8989, д. 2, л. 80.
{12} Вначале в 38-ю армию были включены лишь эти соединения. Затем ей передали 97 сд, 4 вдбр и оборонявшиеся на левобережье 37 кд, 169, 199, 300, 304 сд. (Прим. авт.)
{13} ЦАМО, ф. 393, оп. 8989, д. 2, л. 72-78.
{14} ЦАМО, ф. 393, оп. 8989, д. 2, л. 78,
{15} Там же, л. 80.
{16} ЦАМО, ф. 393, оп. 8989, д. 2, л. 84.
{17} ЦАМО, ф. 393, оп, 8989, д. 2, л. 95.
{18} Там же.
{19} ЦАМО, ф. 228, оп. 747, д. 11, л. 130-133.
{20} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 119, л. 116.
{21} ЦАМО, ф. 228, оп. 747, д. 11, л. 134-136.
{22} См.: История второй мировой войны 1939-1945. М., 1975. Т. 4, С. 116.
{23} ЦАМО, ф. 228, оц. 701, д. 120, л. 49-60.
{24} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 108, л. 25-31.
{25} ЦАМО, ф. 223, оп. 701, Д. 233, л. 172.
{26} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, Д. 7, л. 4.
{27} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 119, л. 129.
{28} Гальдер Ф. Военный диевник. Т. 3, кн. 1. С. 387.
{29} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 108, л. 39-48.
{30} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 108, л. 39-48.
{31} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 108, л. 6-13.
{32} К моменту доклада у меня еще не было данных о бое группы полковника Пушкина с танками 16-й танковой дивизии противника.
{33} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 108, л. 14-24.
{34} Штаб фронта к этому времени еще не располагал данными, что командарм 18 3 октября не выполнил приказа, не занял войсками отсечный рубеж Любицкое, Царицын Кут.
{35} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 1046, л. 1.
{36} См.: Кравченко Г. С. Военная экономика СССР в 1941-1945 гг. М., 1963, С. 35.
{37} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 1046, л. 1-245.
{38} См.: История второй мировой войны 1939-1945. Т. 4. С. 320.
{39} В восьми кавалерийских дивизиях фронта: 30, 38, 66, 35, 56, 58, 60, 79-й на 15 января 1942 года числилось 21 013 бойцов и командиров, 20240 лошадей, 296 орудий и минометов, 157 станковых и зенитных пулеметов, 713 ручных пулеметов и автоматов, 13315 винтовок. Таким образом, по штатам они соответствовали лишь двум стрелковым дивизиям. При этом до 30 процентов их воинов не имели личного оружия. (Прим. авт.)
{40} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 1046, л.
{41} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 875, л. 180-184.
{42} См.: Боевой приказ № 1 войскам 57-й армии.
{43} Газета 57-й армии "Сталинский воин", 1942, 19 янв.
{44} ЦАМО, ф. 251, оп. 646, д. 145, л, 35-38, 41.
{45} К началу Харьковского сражения 1942-го в составе 28-й армии было лишь три дивизии из числа названных в Советской Военной Энциклопедии. - См.: Советская Военная Энциклопедия, М., 1977. Т" 3. С, 104. (Прим. авт.).
{46} ЦАМО, ф. 229, кор. 1551, оп. 8452, д. 18.
{47} Ныне село Шестаково Волчанского района Харьковской области.
{48} Адам В. Трудное решение: Мемуары полковника 6-й германской армии. М., 1967, С. 40.
{49} ЦАМО, ф. 3344, оп. 8377, д. 13, л. 4.
{50} ЦАМО, ф. 3344, оп. 83447, д. 130, л. 4.
{51} ЦАМО, ф. 3344, оп. 83547, д. 13, л. 5.
{52} См.: Советская Военная Энциклопедия. М., 1976. Т. 2. С. 358.
{53} См.: Толубко В. Ф., Барышев Н. И. На южном фланге: Боевой путь 4-го гв. мехкорпуса. М., 1973. С. 5-17.
Уже тогда я был глубоко убежден, что оставлять эти войска на правом берегу нецелесообразно, и теперь думаю так же. На левом берегу они могли занять оборону, и командование 28-й армии имело бы возможность высвободить часть войск для нанесения контрудара по противнику, переправившемуся у населенных пунктов Пятницкое и Козловка. Для наступления мы не имели резервов, не было резервов и у командования Юго-Западного фронта. 21-я армия под ударами танковых корпусов -врага отступила далеко на восток, к Острогожску, оголив наш фланг и тыл. При таком положении войска 28-й армии не могли не только наступать, но даже держать оборону на левом берегу Оскола, так как были под угрозой глубокого обхода и окружения танками противника из полосы действий правого соседа.
Благодаря широкому оперативному кругозору, который приобрел в течение длительного времени на постах командира механизированного корпуса, командующего армией, затем фронтом и вновь командарма в сражениях на Юго-Западном направлении, основательному знакомству с тактикой и оперативным искусством противника, а также солидной теоретической подготовке на курсах усовершенствования высшего командного состава и в Военной академии имени М. В. Фрунзе, мне удавалось с достаточной точностью определять в ходе начавшихся операций контуры границ районов, где развернутся решающие события, и направления действий как своих войск, так и противника. Этому способствовали: информирование командармов об обстановке на участках соседних армий; разведданные о силах и средствах противника; знание того, куда перебрасывались главнокомандующим направления или командующим фронтом наши авиационные и танковые соединения. Наконец, определить наиболее горячие точки можно было и по тому, куда направлялась львиная доля боеприпасов, недостаток которых в первый год войны мы испытывали постоянно.
Сопоставляя все полученные в ту ночь распоряжения из штаба Юго-Западного фронта, я пришел к выводу, что главный удар враг наносил по левому крылу Брянского и правому крылу Юго-Западного фронтов. Как стало известно мне позднее, противник овладел к тому времени крупным железнодорожным узлом Касторное, городами Старый Оскол и Новый Оскол, форсировал Дон и вел бой за Воронеж. Поэтому в штабе Юго-Западного фронта и в Ставке главное внимание сосредоточивалось именно на этом направлении, туда подтягивались резервы Верховного Главнокомандования, причем 4-й и 24-й танковые корпуса под командованием В. А. Мишулина и В. М. Баданова были отобраны у Юго-Западного фронта и переданы Брянскому фронту для укрепления левого крыла.
3 июля я получил неожиданный приказ: сдать армию командиру 3-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майору Василию Дмитриевичу Крюченкину, а самому с бригадным комиссаром Н. К. Попелём прибыть в штаб Юго-Западного фронта для дальнейшего следования в Ставку.
В течение очень короткого времени я дважды назначался на более высокие командные посты: в июле 1941 года - командармом 38 и в августе того же года - командующим Южным фронтом. Конечно же эти назначения нельзя рассматривать как некое наказание. Признаком доверия моим способностям со стороны главкома Юго-Западного направления маршала С. К. Тимошенко следует рассматривать и назначение на должность командующего только что созданной, еще не обстрелянной 28-й армии второго формирования, которой предстояло действовать на главном направлении.
Будучи отозванным в Ставку с поста командующего фронтом, я не считал себя обиженным. При постоянном недостатке сил и средств изменить обстановку мне не удалось. Полагал, что это удастся кому-нибудь другому. Но освобождение от обязанностей командарма 28-й, думаю, было несправедливостью. Войска этой армии успешно вышли на ближние подступы к Харькову, затем стойко дрались при отходе к Северскому Донцу и не позволили окружить себя, хотя соседей на флангах уже не было, а наиболее боеспособные соединения из ее состава изъяты фронтом. В этом и моя профессиональная заслуга. 38, 21, 40-я армии под ударами превосходящего противника раньше отошли на восток не в лучшем состоянии, однако их командармов не освобождали от обязанностей.
Вместе с Н. К. Попелём я написал письмо Верховному Главнокомандующему И. В. Сталину, изложил ход событий, свои решения и просьбы к командованию фронта, его меры, оказавшиеся недостаточными и запоздалыми, необъяснимый перенос средств связи, затем просьбу вернуть в 28-ю. Как выяснилось после войны, Сталину о письме не докладывали.
После моего отъезда боевые действия 28-й армии протекали в исключительно неблагоприятных условиях. В то время как ее соединения находились на левом берегу Оскола, в районе Волоконовки и Валуек, неприятель проник глубоко на восток в полосе 21-й армии, овладел Острогожском, затем занял город Россошь и Кантемировку и твердо стал на тыловых коммуникациях 28-й.
Наши части отходили от рубежа к рубежу, мужественно сдерживали наседавшие немецко-фашистские войска. Упорно обороняясь, они прикрывали свой правый фланг и тыл от танков и мотопехоты, действовавших в полосе 21-й армии. На всем протяжении от реки Оскол до Дона у станиц Казанская, Мигулинская и Вешенская противник настойчиво пытался с северо-востока выйти на тылы армии, окружить ее и уничтожить. Но бойцы и командиры героически расчищали дорогу на восток, испытывая острейший недостаток и хлеба, и боеприпасов.
В непрерывных многодневных боях с превосходящими силами пехоты, танков и авиации соединения армии понесли очень большие потери. К берегам Дона они пришли совершенно обескровленными. В полках оставалось по 100-150 активных штыков и обозы, но управление войсками не нарушалось и сохранялось до конца боев. 13-я и 15-я гвардейские стрелковые дивизии вскоре после тяжелого отступления были переброшены в Сталинград. Там эти соединения пополнились людьми, вооружением и грудью встали на защиту волжского города, вместе с другими войсками обессмертили его в веках своими подвигами.
...Годы войны. Кто из ветеранов забудет их? В чьем сердце не оставили они глубокого следа? Сколько братских могил в деревнях и селах, что расположены по берегам Северского Донца, осталось после отгремевшего лихолетья?
Дорогой читатель, ты заметил, что я назвал довольно много населенных пунктов (но далеко не все), за которые вели бои руководимые мною войска. За каждый из них погибали и получали ранения десятки и даже сотни твоих соотечественников-воинов. Я старый солдат, прошел через три войны, был четырежды тяжело ранен: осколком снаряда в голову, пулями - в грудь навылет, в ногу и руку с переломами костей. Лично испытав физические муки от болей ран, хочу, чтобы ты предметно представлял, какие мучения и жертвы перенес наш народ в сражениях минувшей войны. Теперь многих из названных сел, деревень, хуторов ни на карте, ни на местности не найдешь. В связи с укрупнением и по другим причинам они перестали существовать. Но братские могилы остались. Ныне на каждой из таких могил стоят величественные памятники и обелиски, на мраморных и гранитных плоскостях высечены имена павших. Велика тяжесть наших потерь, которыми была оплачена долгожданная Победа.
Тем, кто испил до дна чашу горечи наших неудач в первый год Великой Отечественной войны, тем, кому не довелось услышать победных салютов столицы, к тем, кто прошел в сражениях от Волги до Эльбы и поверг в прах фашистское государство и здравствует ныне, - памяти павших, делам живых эту книгу посвящаю.
Примечания
{1} Центральный архив Министерства обороны СССР (далее - ЦАМО), ф. 131, оп. 8664, д. 5, л. 38.
{2} Ориентировка давалась через округ всем командующий армиями и командирам мехкорпусов. (Прим. авт.)
{3} ЦАМО, ф. 334, оп. 5307, д. 10, л. 29.
{4} Упоминаемая маршалом Г. К. Жуковым в его книге "Воспоминания и размышления" встреча со штабом 8-го мехкорпуса произошла именно здесь 24 июня 1941 года на исходе светового дня. (Прим. авт.)
{5} Гальдер Ф. Военный дневник, М., 1971, Т. 3, кн. 1. С. 50, 54, 56.
{6} См.: Военно-исторический журнал. 1978. № 6. С. 70.
{7} Архивных документов об этом не сохранилось. Свидетельствую о делах дивизии как командир корпуса. (Прим. авт.)
{8} Гальдер Ф. Военный дневник. Т, 3. кн. 1, С. 58, 60, 61, 64.
{9} См.: Военно-исторический журнал. 1978. № 6. С. 73.
{10} Автор письма служил в 23-м танковом полку 12-й танковой дивизии. (Прим. авт.)
{11} ЦАМО, ф. 393, оп, 8989, д. 2, л. 80.
{12} Вначале в 38-ю армию были включены лишь эти соединения. Затем ей передали 97 сд, 4 вдбр и оборонявшиеся на левобережье 37 кд, 169, 199, 300, 304 сд. (Прим. авт.)
{13} ЦАМО, ф. 393, оп. 8989, д. 2, л. 72-78.
{14} ЦАМО, ф. 393, оп. 8989, д. 2, л. 78,
{15} Там же, л. 80.
{16} ЦАМО, ф. 393, оп. 8989, д. 2, л. 84.
{17} ЦАМО, ф. 393, оп, 8989, д. 2, л. 95.
{18} Там же.
{19} ЦАМО, ф. 228, оп. 747, д. 11, л. 130-133.
{20} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 119, л. 116.
{21} ЦАМО, ф. 228, оп. 747, д. 11, л. 134-136.
{22} См.: История второй мировой войны 1939-1945. М., 1975. Т. 4, С. 116.
{23} ЦАМО, ф. 228, оц. 701, д. 120, л. 49-60.
{24} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 108, л. 25-31.
{25} ЦАМО, ф. 223, оп. 701, Д. 233, л. 172.
{26} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, Д. 7, л. 4.
{27} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 119, л. 129.
{28} Гальдер Ф. Военный диевник. Т. 3, кн. 1. С. 387.
{29} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 108, л. 39-48.
{30} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 108, л. 39-48.
{31} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 108, л. 6-13.
{32} К моменту доклада у меня еще не было данных о бое группы полковника Пушкина с танками 16-й танковой дивизии противника.
{33} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 108, л. 14-24.
{34} Штаб фронта к этому времени еще не располагал данными, что командарм 18 3 октября не выполнил приказа, не занял войсками отсечный рубеж Любицкое, Царицын Кут.
{35} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 1046, л. 1.
{36} См.: Кравченко Г. С. Военная экономика СССР в 1941-1945 гг. М., 1963, С. 35.
{37} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 1046, л. 1-245.
{38} См.: История второй мировой войны 1939-1945. Т. 4. С. 320.
{39} В восьми кавалерийских дивизиях фронта: 30, 38, 66, 35, 56, 58, 60, 79-й на 15 января 1942 года числилось 21 013 бойцов и командиров, 20240 лошадей, 296 орудий и минометов, 157 станковых и зенитных пулеметов, 713 ручных пулеметов и автоматов, 13315 винтовок. Таким образом, по штатам они соответствовали лишь двум стрелковым дивизиям. При этом до 30 процентов их воинов не имели личного оружия. (Прим. авт.)
{40} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 1046, л.
{41} ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 875, л. 180-184.
{42} См.: Боевой приказ № 1 войскам 57-й армии.
{43} Газета 57-й армии "Сталинский воин", 1942, 19 янв.
{44} ЦАМО, ф. 251, оп. 646, д. 145, л, 35-38, 41.
{45} К началу Харьковского сражения 1942-го в составе 28-й армии было лишь три дивизии из числа названных в Советской Военной Энциклопедии. - См.: Советская Военная Энциклопедия, М., 1977. Т" 3. С, 104. (Прим. авт.).
{46} ЦАМО, ф. 229, кор. 1551, оп. 8452, д. 18.
{47} Ныне село Шестаково Волчанского района Харьковской области.
{48} Адам В. Трудное решение: Мемуары полковника 6-й германской армии. М., 1967, С. 40.
{49} ЦАМО, ф. 3344, оп. 8377, д. 13, л. 4.
{50} ЦАМО, ф. 3344, оп. 83447, д. 130, л. 4.
{51} ЦАМО, ф. 3344, оп. 83547, д. 13, л. 5.
{52} См.: Советская Военная Энциклопедия. М., 1976. Т. 2. С. 358.
{53} См.: Толубко В. Ф., Барышев Н. И. На южном фланге: Боевой путь 4-го гв. мехкорпуса. М., 1973. С. 5-17.