Кто остается? Вы, я, наши семьи, наши друзья и соседи. Что мы можем сделать? Мы можем взрывать мечети и мусульманские школы. Мы можем убивать мусульманских активистов и просто ни в чем не повинных правоверных, чтобы они не убивали нас. Мы можем сделать жизнь каждого мусульманина в нашей стране настолько ужасной, что он будет счастлив унести ноги. Уверяю вас, в теории это вполне возможно. На практике же этого никогда не произойдет, и я даже не пытаюсь притвориться серьезной, предлагая такого рода действия. Вспомните, как все мы отреагировали на безнадежный героизм доктора Баруха Голдштейна. Его ситуация не так уж сильно отличалась от нашей с вами: его правительство бездействовало перед лицом смертельной опасности, угрожавшей стране. Его трагическая жертва могла бы принести пользу, если бы народ его поддержал. Народ — еврейский народ, наряду с каждым антисемитом планеты — его осудил. Тем самым были доказаны сразу две очень интересные теоремы. Первая гласит, что мы не способны на терроризм. Вторая утверждает, что терроризм невозможен без поддержки населения, и, следовательно, каждый правоверный мусульманин так же виновен в джихаде, как мусульманские камикадзе. В исламе, кстати говоря, понятие гражданского населения отсутствует. Вместо этого, ислам делит всех людей на правоверных и неверных. И потому я предлагаю вот что: вы мне скажите, как вы собираетесь защищаться от джихада, а я объясню вам, почему это нам не поможет. Если вы в самом деле хотите что-то сделать, вы мои безупречно логичные доводы легко проигнорируете.
А пока вы пытаетесь придумать, как бы вам совершить подвиг, не подвергая себя при этом чрезмерной опасности, я попрошу вас еще раз подумать об Англии. В течение последнего десятилетия она превратилась в мусульманский центр Европы. Никто в Англии мусульман не обижал, несмотря на то, что они открыто симпатизировали джихаду и его излюбленному оружию, терроризму. Почему они решили нанести удар именно сейчас? Возможно, просто потому, что их число наконец достигло критической массы. Возможно, потому, что бойкот израильских университетов и другие антисемитские акции продемонстрировали врагу, что Англия созрела для сдачи. Я сама полагаю, что, видя, как Израиль был предан и разорван на части теми, кто должен был его защищать, мусульмане решили, что пора завоевывать новые плацдармы. Они победили.
Гомосексуальный детский сад в украинском селе
British Muslims' patriotism
После взрывов в метро, англичане повели себя, как Майкл Берг. Вы, возможно, уже не помните, кто такой Майкл Берг. Это отец Ника Берга, американца, обезглавленного мусульманскими борцами за свободу. Мусульманские борцы засняли обезглавливание на видеокамеру. Посмотрев их фильм, Майкл Берг заявил, что в смерти его сына виноваты исключительно Буш и Чейни. Англичане сделали то же самое. Большинство мусульманских борцов за свободу, принявших участие в героической мученической операции 7 июля в Лондоне, родились в Великобритании, выросли в Великобритании и были гражданами Великобритании. Ни один из них не прибыл в Великобританию из Израиля или любой другой страны Ближнего Востока. Тем не менее, англичане винят в подвигах мусульман на своей земле продолжающуюся израильскую оккупацию несуществующей «Палестины». На первый взгляд, это может показаться нелогичным, но только инопланетянину.
Вообразите семью, которая нанимает известного члена NAMBLA присматривать за своим сынишкой. Нет никаких оснований сомневаться в том, что рано или поздно ребенок будет изнасилован. Когда это произойдет, безутешные родители, вне всяких сомнений, захотят обвинить в происшедшем не только и, возможно, не столько самого насильника, у которого наверняка было тяжелое детство, а кого-нибудь еще. Они не станут винить самих себя, хотя результат их эксперимента был легко предсказуем. Они не станут винить NAMBLA, хотя эта организация открыто провозглашает своей единственной целью изнасилование максимально возможного числа маленьких мальчиков. Меня не удивит, если они обвинят в изнасиловании израильскую оккупацию «Палестины». Почему? Потому что винить евреев в чем угодно стало доброй традицией среди неевреев так давно, что я не собираюсь терять время, приводя логическое обоснование этого странного явления. Но вы ведь не прийдете к выводу, что Эйнштейн был неправ, если я не смогу привести логического обоснования общей теорию относительности?
Является ли мое сравнение английских борцов за мусульманскую свободу в Англии с нянем из NAMBLA безупречно точным? К сожалению, нет. Как друг Израиля, я должна признать, что у англичан есть веские причины винить в происшедшем Израиль.
Не будем кривить душой. Мы никогда не верили ни вражеской пропаганде, ни сахариновой лжи политически-корректных профессиональных демагогов. Мы знаем, что 9/11 в Нью-Йорке, 3/11 в Мадриде, 7/7 в Лондоне, как и нескончаемая война арабов за уничтожение Израиля, являются различными фронтами одного и того же джихада. Мы знаем, что за всеми этими зверствами стоит один и тот же враг. Мы знаем, что тот же самый враг совершит новые зверства против нас в ближайшем будущем, хотя ни дата, но место их следующего преступления нам, к сожалению, неизвестны. Мы точно знаем, что конфликт между Израилем и «палестинцами» — только предлог. Мусульмане поддерживают так-называемых «палестинцев» только в одном — в убийстве евреев. Недавнее цунами продемонстрировало, как мусульмане в действительности относятся друг к другу. Ничто не объединяет «дар эль-ислам», кроме убийственной ненависти к «дар эль-харб». Это и есть джихад.
Чтобы не создавать впечатления, будто мы обвиняем в преступлении тех, кто стал его жертвами, мы не станем вслух уверять, что Великобритания, вместе с остальной Европой, стала жертвой собственной политически-корректной трусости. Тем не менее, здравый смысл подсказывает нам, что если вы даете приют мусульманским борцам за свободу, то вам не следует удивляться, когда они начинают бороться за свою свободу, атакуя вас в вашем же доме. Ваш дом — ваша крепость? Само собой, но только до тех пор, пока вы не впустите мусульман. После этого им будете принадлежать и вы сами, и ваша крепость, и ваш первенец, и даже ваша любимая канарейка.
Мы не перестаем сокрушаться по поводу непрекращающейся исламизации Европы. Мы жалуемся, что Европа превратилась в инкубатор терроризма. Мы совершенно справедливо заключили, что какая бы страна ни стала рассадником мусульманской заразы, исходящая от нее опасность является не локальной, а глобальной. Все это так, но давайте зададим простой вопрос: какая немусульманская страна дала приют наибольшему числу террористов, как в абсолютном выражении, так и в пересчете на душу населения? Представьте себе, Израиль! Террористы и те, кто их открыто и страстно поддерживает, составляют 20% всех израильских граждан. Израиль стал первой западной страной, продемонстрировавшей врагу, что мы, несмотря на нашу превосходящую военную мощь, не собираемся всерьез сопротивляться джихаду. Израиль стал первой западной страной, которая не сумела сохранить свое национальное лицо, позволила врагам поселиться на своей земле и согласилась считать своих собственных граждан «поселенцами». Израиль стал первой западной страной, которая, в ответ на массовые убийства своих граждан, не сделала ничего, чтобы предотвратить их в будущем. Израиль стал первой западной страной, принесшей жизни своих граждан в жертву политически-корректному идиотизму левых.
И вы говорите, что Израиль не несет ответственности за распространение терроризма в Европе и Соединенных Штатах? Сколько раз вам приходилось слышать, что Израиль — последнее препятствие на пути джихада к завоеванию цивилизованного мира? Если вы с этим согласны, то вы должны винить Израиль, потому что он сдался первым, хотя и мог бы отстоять себя, евреев всего мира и всю нашу цивилизацию. Ближневосточный конфликт продолжается только потому, что Израильские лидеры не пожелали его закончить.
Совсем другой вопрос, только ли Израиль виноват в том, что террризм превратился в повседневную угрозу жизням сотен миллионов людей. Как среагировал бы мир, если бы правительство Израиля позаимствовало частичку мужества у своих граждан и сделало бы то, что нужно?
Последний раз израильское правительство сделало то, что нужно, 24 года назад, 7 июня 1981 года. Саддам Хуссейн торопливо строил атомную бомбу. Израилю предстояло стать его испытательным полигоном. Тем не менее, бомбежка иракского реактора была не первым выбором Израиля. Еврейская Виртуальная библиотека приводит подробности израильских усилий предотвратить катастрофу дипломатическим путем. Я опишу их здесь в двух словах. Каждая страна, к которой Израиль обратился за помощью, включая Соединенные Штаты, нашла предлог, чтобы не вмешиваться. Мир среагировал так, как украинское село среагировало бы на пожар в доме шинкаря. Неважно, что пожар мог легко перекинуться на соседние дома. Ради того, чтобы посмотреть, как еврея корчит, стоило рискнуть. Все собирались поглазеть, но никто не помогал тушить огонь.
Израилю пришлось тушить пожар в одиночку. В операции, которая заняла меньше 4 часов, участвовало четырнадцать F-15 и F-16. Большая часть этого времени ушла на то, чтобы долететь до цели и вернуться. Бомбежка реактора заняла около 80 секунд. Реактор был полностью разрушен. При этом погиб один иракец. С израильской стороны потерь не было. Можно с уверенностью сказать, что этот налет оказался более результативным, чем обе американские войны с Ираком вместе взятые.
Как среагировало миролюбивое человечество? Именно так, как украинское село среагировало бы на известие, что шинкарю удалось отбиться от убийцы-односельчанина. Вот, как это описано в Еврейской Виртуальной библиотеке:
Налет был подвергнут единодушному осуждению. Соединенные Штаты проголосовали в Совете Безопасности за резолюцию, осуждающую Израиль, и в наказание задержали ранее одобренную поставку самолетов.
Израиль пережил и единодушное осуждение глобальной украинской деревни и американские санкции. Был ли у него выбор? Нам не приходится гадать. Израиль не собирается бомбить иранский ядерный реактор. Глобальная украинская деревня ведет себя так, словно радиация, убивающая евреев, ничем ей не угрожает. Что ж тут такого? Мы же не удивляемся, когда глобальная украинская деревня ведет себя так, словно ей ничем не угрожает терроризм, убивающий евреев, несмотря на то, что мусульманские борцы за свободу не раз убедительно демонстрировали обратное.
Неясно только, сможет ли Израиль пережить свои собственные отчаянные попытки ублажить украинскую деревню. Я полагаю, что нет. Станет ли мир лучше без Израиля? Стал ли мир лучше без Южной Африки? Только для Десмонда Туту и Винни Мандела.
Бог неукоснительно блюдет свое обещание проклинать тех, кто проклинает нас. Механизм этого явления не зависит от религии. Совершенно неважно, верите ли вы, что евреи были избраны Богом для какой-то высшей цели, дьяволом для издевательства над человечеством, или человечеством в качестве козла отпущения на все случаи жизни. Вот, как работает проклятие. Антибиотики могут помочь борьбе с эпидемией. Но если вы свалите вину за эпидемию на евреев, то антибиотики вам будут не нужны. Вам будет нужен погром. Погромы дают населению чувство глубокого внутреннего удовлетворения. Статистика, как вы понимаете, показывает, что они никогда не разрешают проблем, с помощью которых народные лидеры их спровоцировали. Но большинство погромщиков статистикой не интересуются, а те, что интересуются, не торопятся просветить остальных. Поэтому эпидемия будет распространяться после погрома точно так же, как и до, если не хуже, что, в глазах любого разумного человека доказывает настоятельную необходимость убить еще несколько евреев.
На сей раз однако и погромщики и их жертвы оказались подданными Ее величества. Несколько евреев, пострадавшаих 7 июля в Лондоне, были случайными, а не намеченными жертвами. Как можно избежать заключения, что в происшедшем виноват Израиль? Как может минимально порядочный человек не только сказать, а даже просто подумать, что в этот раз, так же, как это было много раз в прошлом и, уверяю вас, много раз повторится в будущем, единственным признаком, отличающим погромщиков, их единственной общей характеристикой является их религия. Удивительно, но это не иудаизм. Это другая религия. Как принято говорить в политически-корректных кругах просвещенного запада, это просто другая религия. Но подумайте, насколько было бы удобней, если бы это евреи похищали самолеты и использовали их как оружие массового уничтожения! Насколько легче было бы нам одержать окончательную и бесповоротную победу в Ираке, если бы люди, взрывающие себя там в людных местах окутывали лицо не грязной чалмой, а талесом. Насколько быстрее было бы покончено с отрезанием голов, если бы убийцы подмешивали кровь своих жертв в мацу. Как было бы легко остановить террористов, если бы они шли из Израиля, а не из стран, которые мы почему-то называем нашими союзниками, хотя никогда не уточняем, против кого.
Но не будем говорить о выживании Израиля. В конце концов, Израиль пережил два тысячелетия изгнания и преследований. Еврейские церкви невозможно ни разрушить, ни превратить в мечети. Еврейски иконы невозможно замазать. Статуи еврейских богов не расстреляешь из пушек. В той или иной форме, с тяжелыми потерями Израиль, скорее всего переживет и джихад. Давайте лучше поговорим о выживании остального цивилизованного мира.
Возьмите, например, англичан. Я испытываю к англичанам огромное уважение. Они были единственной европейской нацией, оказавшей сопротивление Гитлеру. Они пережили «фау-2»; они переживут и взрывы в метро. Но смогут ли они пережить захлебывающиеся заверения Тони Блэира в его гигантском уважении к мусульманской общине Великобритании, которая произвела террористов на свет, научила их смертельной ненависти к собственной стране, вооружила и благословила на массовое убийство?
После 9/11 я был поражен наивностью Осамы бин Ладена. Как он мог надеяться, что Соединенные Штаты не переживут самого страшного удара, который он может на нас обрушить? К сожалению, я совсем не уверена, что моя гордая страна сможет пережить заявление своего президента, что ислам не является нашим врагом, или его нежную дружбу с саудовским принцем Абдуллой. Моя страна может разогнать в прах любую армию мира. Ну, хорошо, почти любую. Но сможет ли она пережить свой мульти-культурализм?
Сможет ли наша цивилизация пережить свою политическую корректность?
Мифический мусульманский экстремист
А пока вы пытаетесь придумать, как бы вам совершить подвиг, не подвергая себя при этом чрезмерной опасности, я попрошу вас еще раз подумать об Англии. В течение последнего десятилетия она превратилась в мусульманский центр Европы. Никто в Англии мусульман не обижал, несмотря на то, что они открыто симпатизировали джихаду и его излюбленному оружию, терроризму. Почему они решили нанести удар именно сейчас? Возможно, просто потому, что их число наконец достигло критической массы. Возможно, потому, что бойкот израильских университетов и другие антисемитские акции продемонстрировали врагу, что Англия созрела для сдачи. Я сама полагаю, что, видя, как Израиль был предан и разорван на части теми, кто должен был его защищать, мусульмане решили, что пора завоевывать новые плацдармы. Они победили.
Гомосексуальный детский сад в украинском селе
После взрывов в метро, англичане повели себя, как Майкл Берг. Вы, возможно, уже не помните, кто такой Майкл Берг. Это отец Ника Берга, американца, обезглавленного мусульманскими борцами за свободу. Мусульманские борцы засняли обезглавливание на видеокамеру. Посмотрев их фильм, Майкл Берг заявил, что в смерти его сына виноваты исключительно Буш и Чейни. Англичане сделали то же самое. Большинство мусульманских борцов за свободу, принявших участие в героической мученической операции 7 июля в Лондоне, родились в Великобритании, выросли в Великобритании и были гражданами Великобритании. Ни один из них не прибыл в Великобританию из Израиля или любой другой страны Ближнего Востока. Тем не менее, англичане винят в подвигах мусульман на своей земле продолжающуюся израильскую оккупацию несуществующей «Палестины». На первый взгляд, это может показаться нелогичным, но только инопланетянину.
Вообразите семью, которая нанимает известного члена NAMBLA присматривать за своим сынишкой. Нет никаких оснований сомневаться в том, что рано или поздно ребенок будет изнасилован. Когда это произойдет, безутешные родители, вне всяких сомнений, захотят обвинить в происшедшем не только и, возможно, не столько самого насильника, у которого наверняка было тяжелое детство, а кого-нибудь еще. Они не станут винить самих себя, хотя результат их эксперимента был легко предсказуем. Они не станут винить NAMBLA, хотя эта организация открыто провозглашает своей единственной целью изнасилование максимально возможного числа маленьких мальчиков. Меня не удивит, если они обвинят в изнасиловании израильскую оккупацию «Палестины». Почему? Потому что винить евреев в чем угодно стало доброй традицией среди неевреев так давно, что я не собираюсь терять время, приводя логическое обоснование этого странного явления. Но вы ведь не прийдете к выводу, что Эйнштейн был неправ, если я не смогу привести логического обоснования общей теорию относительности?
Является ли мое сравнение английских борцов за мусульманскую свободу в Англии с нянем из NAMBLA безупречно точным? К сожалению, нет. Как друг Израиля, я должна признать, что у англичан есть веские причины винить в происшедшем Израиль.
Не будем кривить душой. Мы никогда не верили ни вражеской пропаганде, ни сахариновой лжи политически-корректных профессиональных демагогов. Мы знаем, что 9/11 в Нью-Йорке, 3/11 в Мадриде, 7/7 в Лондоне, как и нескончаемая война арабов за уничтожение Израиля, являются различными фронтами одного и того же джихада. Мы знаем, что за всеми этими зверствами стоит один и тот же враг. Мы знаем, что тот же самый враг совершит новые зверства против нас в ближайшем будущем, хотя ни дата, но место их следующего преступления нам, к сожалению, неизвестны. Мы точно знаем, что конфликт между Израилем и «палестинцами» — только предлог. Мусульмане поддерживают так-называемых «палестинцев» только в одном — в убийстве евреев. Недавнее цунами продемонстрировало, как мусульмане в действительности относятся друг к другу. Ничто не объединяет «дар эль-ислам», кроме убийственной ненависти к «дар эль-харб». Это и есть джихад.
Чтобы не создавать впечатления, будто мы обвиняем в преступлении тех, кто стал его жертвами, мы не станем вслух уверять, что Великобритания, вместе с остальной Европой, стала жертвой собственной политически-корректной трусости. Тем не менее, здравый смысл подсказывает нам, что если вы даете приют мусульманским борцам за свободу, то вам не следует удивляться, когда они начинают бороться за свою свободу, атакуя вас в вашем же доме. Ваш дом — ваша крепость? Само собой, но только до тех пор, пока вы не впустите мусульман. После этого им будете принадлежать и вы сами, и ваша крепость, и ваш первенец, и даже ваша любимая канарейка.
Мы не перестаем сокрушаться по поводу непрекращающейся исламизации Европы. Мы жалуемся, что Европа превратилась в инкубатор терроризма. Мы совершенно справедливо заключили, что какая бы страна ни стала рассадником мусульманской заразы, исходящая от нее опасность является не локальной, а глобальной. Все это так, но давайте зададим простой вопрос: какая немусульманская страна дала приют наибольшему числу террористов, как в абсолютном выражении, так и в пересчете на душу населения? Представьте себе, Израиль! Террористы и те, кто их открыто и страстно поддерживает, составляют 20% всех израильских граждан. Израиль стал первой западной страной, продемонстрировавшей врагу, что мы, несмотря на нашу превосходящую военную мощь, не собираемся всерьез сопротивляться джихаду. Израиль стал первой западной страной, которая не сумела сохранить свое национальное лицо, позволила врагам поселиться на своей земле и согласилась считать своих собственных граждан «поселенцами». Израиль стал первой западной страной, которая, в ответ на массовые убийства своих граждан, не сделала ничего, чтобы предотвратить их в будущем. Израиль стал первой западной страной, принесшей жизни своих граждан в жертву политически-корректному идиотизму левых.
И вы говорите, что Израиль не несет ответственности за распространение терроризма в Европе и Соединенных Штатах? Сколько раз вам приходилось слышать, что Израиль — последнее препятствие на пути джихада к завоеванию цивилизованного мира? Если вы с этим согласны, то вы должны винить Израиль, потому что он сдался первым, хотя и мог бы отстоять себя, евреев всего мира и всю нашу цивилизацию. Ближневосточный конфликт продолжается только потому, что Израильские лидеры не пожелали его закончить.
Совсем другой вопрос, только ли Израиль виноват в том, что террризм превратился в повседневную угрозу жизням сотен миллионов людей. Как среагировал бы мир, если бы правительство Израиля позаимствовало частичку мужества у своих граждан и сделало бы то, что нужно?
Последний раз израильское правительство сделало то, что нужно, 24 года назад, 7 июня 1981 года. Саддам Хуссейн торопливо строил атомную бомбу. Израилю предстояло стать его испытательным полигоном. Тем не менее, бомбежка иракского реактора была не первым выбором Израиля. Еврейская Виртуальная библиотека приводит подробности израильских усилий предотвратить катастрофу дипломатическим путем. Я опишу их здесь в двух словах. Каждая страна, к которой Израиль обратился за помощью, включая Соединенные Штаты, нашла предлог, чтобы не вмешиваться. Мир среагировал так, как украинское село среагировало бы на пожар в доме шинкаря. Неважно, что пожар мог легко перекинуться на соседние дома. Ради того, чтобы посмотреть, как еврея корчит, стоило рискнуть. Все собирались поглазеть, но никто не помогал тушить огонь.
Израилю пришлось тушить пожар в одиночку. В операции, которая заняла меньше 4 часов, участвовало четырнадцать F-15 и F-16. Большая часть этого времени ушла на то, чтобы долететь до цели и вернуться. Бомбежка реактора заняла около 80 секунд. Реактор был полностью разрушен. При этом погиб один иракец. С израильской стороны потерь не было. Можно с уверенностью сказать, что этот налет оказался более результативным, чем обе американские войны с Ираком вместе взятые.
Как среагировало миролюбивое человечество? Именно так, как украинское село среагировало бы на известие, что шинкарю удалось отбиться от убийцы-односельчанина. Вот, как это описано в Еврейской Виртуальной библиотеке:
Налет был подвергнут единодушному осуждению. Соединенные Штаты проголосовали в Совете Безопасности за резолюцию, осуждающую Израиль, и в наказание задержали ранее одобренную поставку самолетов.
Израиль пережил и единодушное осуждение глобальной украинской деревни и американские санкции. Был ли у него выбор? Нам не приходится гадать. Израиль не собирается бомбить иранский ядерный реактор. Глобальная украинская деревня ведет себя так, словно радиация, убивающая евреев, ничем ей не угрожает. Что ж тут такого? Мы же не удивляемся, когда глобальная украинская деревня ведет себя так, словно ей ничем не угрожает терроризм, убивающий евреев, несмотря на то, что мусульманские борцы за свободу не раз убедительно демонстрировали обратное.
Неясно только, сможет ли Израиль пережить свои собственные отчаянные попытки ублажить украинскую деревню. Я полагаю, что нет. Станет ли мир лучше без Израиля? Стал ли мир лучше без Южной Африки? Только для Десмонда Туту и Винни Мандела.
Бог неукоснительно блюдет свое обещание проклинать тех, кто проклинает нас. Механизм этого явления не зависит от религии. Совершенно неважно, верите ли вы, что евреи были избраны Богом для какой-то высшей цели, дьяволом для издевательства над человечеством, или человечеством в качестве козла отпущения на все случаи жизни. Вот, как работает проклятие. Антибиотики могут помочь борьбе с эпидемией. Но если вы свалите вину за эпидемию на евреев, то антибиотики вам будут не нужны. Вам будет нужен погром. Погромы дают населению чувство глубокого внутреннего удовлетворения. Статистика, как вы понимаете, показывает, что они никогда не разрешают проблем, с помощью которых народные лидеры их спровоцировали. Но большинство погромщиков статистикой не интересуются, а те, что интересуются, не торопятся просветить остальных. Поэтому эпидемия будет распространяться после погрома точно так же, как и до, если не хуже, что, в глазах любого разумного человека доказывает настоятельную необходимость убить еще несколько евреев.
На сей раз однако и погромщики и их жертвы оказались подданными Ее величества. Несколько евреев, пострадавшаих 7 июля в Лондоне, были случайными, а не намеченными жертвами. Как можно избежать заключения, что в происшедшем виноват Израиль? Как может минимально порядочный человек не только сказать, а даже просто подумать, что в этот раз, так же, как это было много раз в прошлом и, уверяю вас, много раз повторится в будущем, единственным признаком, отличающим погромщиков, их единственной общей характеристикой является их религия. Удивительно, но это не иудаизм. Это другая религия. Как принято говорить в политически-корректных кругах просвещенного запада, это просто другая религия. Но подумайте, насколько было бы удобней, если бы это евреи похищали самолеты и использовали их как оружие массового уничтожения! Насколько легче было бы нам одержать окончательную и бесповоротную победу в Ираке, если бы люди, взрывающие себя там в людных местах окутывали лицо не грязной чалмой, а талесом. Насколько быстрее было бы покончено с отрезанием голов, если бы убийцы подмешивали кровь своих жертв в мацу. Как было бы легко остановить террористов, если бы они шли из Израиля, а не из стран, которые мы почему-то называем нашими союзниками, хотя никогда не уточняем, против кого.
Но не будем говорить о выживании Израиля. В конце концов, Израиль пережил два тысячелетия изгнания и преследований. Еврейские церкви невозможно ни разрушить, ни превратить в мечети. Еврейски иконы невозможно замазать. Статуи еврейских богов не расстреляешь из пушек. В той или иной форме, с тяжелыми потерями Израиль, скорее всего переживет и джихад. Давайте лучше поговорим о выживании остального цивилизованного мира.
Возьмите, например, англичан. Я испытываю к англичанам огромное уважение. Они были единственной европейской нацией, оказавшей сопротивление Гитлеру. Они пережили «фау-2»; они переживут и взрывы в метро. Но смогут ли они пережить захлебывающиеся заверения Тони Блэира в его гигантском уважении к мусульманской общине Великобритании, которая произвела террористов на свет, научила их смертельной ненависти к собственной стране, вооружила и благословила на массовое убийство?
После 9/11 я был поражен наивностью Осамы бин Ладена. Как он мог надеяться, что Соединенные Штаты не переживут самого страшного удара, который он может на нас обрушить? К сожалению, я совсем не уверена, что моя гордая страна сможет пережить заявление своего президента, что ислам не является нашим врагом, или его нежную дружбу с саудовским принцем Абдуллой. Моя страна может разогнать в прах любую армию мира. Ну, хорошо, почти любую. Но сможет ли она пережить свой мульти-культурализм?
Сможет ли наша цивилизация пережить свою политическую корректность?
Мифический мусульманский экстремист
Обращение дикаря в христианство есть обращение христианства в дикарство.
Джордж Бернард Шоу
Умеренный? Экстремист? (Празднование шахсей-вахсей)
Почему нам легче расстаться даже с тяжелым трудом заработанными деньгами, чем с нелепыми предрассудками? Возьмите, например, Иран. Расхожая мудрость гласит, что иранский шах был свергнут за то, что жестоко угнетал народ. Насчет шаха у нас нет иллюзий; мы знаем, что Джорджем Вашингтоном он не был. Но мы знаем и то, что режим, установленный аятоллами, оказался в тысячу раз более жестоким, чем все, что существовало при шахе. Тем не менее, из Исламской республики до нас не доносится хор народного возмущения. Иранский народ, за исключением небольшого числа недовольных, живущих, слава Богу, на Западе, где до них не может дотянуться длинная рука иранского гестапо, не возражает против засилья аятолл. Даже в разгар войны с Ираком, когда четырнадцатилетних мальчишек забирали в солдаты и строем гнали на минные поля, оставленные саддамовской армией, люди послушно отдавали своих сыновей правящим ими людоедам. Конечно, послушность иранцев может быть еще одним свидетельством жестокости режима: они бы сопротивлялись, если бы могли, но сопротивление бесполезно, совсем как при Сталине. Ну, что ж, как мы с вами знаем, и такое бывает. Но как же тогда объяснить результаты последних президентских выборов в Иране, когда народ отверг сторонника прогрессивных реформ Хатами и проголосовал за откровенного реакционера с непроизносимым именем Ахмадинеджад, бывшего одним из организаторов захвата американского посольства в Тегеране в 1979 году?
Все на свете имеет простое, разумное объяснение. Я предложу вам свое, а вы, пожалуйста, дайте мне знать, если ваше объяснение лучше. Я полагаю, что шаха поперли не за жестокость его режима — какой мусульманский режим не жесток? — а за то, что, на вкус его просвещенных подданных, его правление было недостаточно религиозным, но зато слишком либеральным, слишком про-западным. Отсюда легко следует, что иранский народ предпочитает суровые законы шариата любому намеку на демократию, а его ненависть к Западу превосходит естественное человеческое стремление сделать свою жизнь лучше. Они не возражают, когда уличенных в неверности жен побивают камнями, гомосексуалистов вешают под ликование толпы, а их собственных детей гонят на убой. Они не демонстрируют ни малейшего интереса к счастью в личной жизни, да и само определение счастья у них не имеет ничего общего с нашим. Они единодушно поддерживают стремление аятолл к завладению атомной бомбой, хотя даже в теории, даже в мечтах полного имбецила, ничего, кроме самоиспепеления это их стране не сулит. Они тысячами добровольно записываются в самоубийцы, надеясь нанести урон США. Все это означает только одно: иранцы, совсем как арабы, ненавидят нас больше, чем любят собственных детей. Отсюда, в свою очередь, вытекает, что иранский народ состоит, в основном, из религиозных фанатиков. Можете, если хотите, называть их мусульманскими экстремистами, исламистами, исламо-фашистами или любым из многочисленных синонимов, свежеизобретенных лучшими умами Запада для объяснения параноидальной шизофрении, охватившей «дар эль-ислам».
Но постойте! Разве может целый народ состоять из одних экстремистов?
Несколько лет назад в «New York Times» была опубликована статья, автор которой горько сетовал на состояние публичных школ в городе. В качестве доказательства автор привел такой кошмарный факт: у половины детей оценки были ниже среднего уровня. Качество образования в Нью-Йорке действительно катастрофическое, даже на неприглядном фоне американской системы образования в целом, так что сетования автора никаких возражений у меня не вызвали. Более того, поскольку автор не понимает, что, просто по определению «среднего», у половины учеников любой школы, независимо от качества преподавания там, оценки неизбежно окажутся ниже среднего, я подозреваю, что он сам был выпускником одной из критикуемых им школ.
Точно так же, как «среднее», по определению, находится в середине шкалы, экстремизм, тоже по определению, следует искать на краю. В случае Ирана эта шкала простирается от прогрессиста Хатами до реакционера Ахмадинеджада. Все, что находится по эту сторону от Хатами, подлежит либо повешению, либо побиванию камнями. Все, что находится по ту сторону от Ахмадинеджада… Но по ту сторону Ахмадинеджада не находится ничего, потому что невозможно быть святее аятолл. Учитывая, что на протяжение всей своей блестящей карьеры либеральный реформист Хатами гордо, неуклонно и красноречиво изливался в ненависти ко всему, что не есть ислам, и призывал гнев Аллаха на головы Израиля и Соединенных Штатов, ширина иранской шкалы политических взглядов неизбежно должна быть исчезающе мала. Удивляться здесь нечему. Ислам, нередко посредством пыток и расстрелов, не поощряет разнообразия взглядов и мнений. В результате простые американцы, вроде меня, оказываются неспособны разглядеть разницу между мусульманскими либералами и мусульманскими консерваторами, или, если вы предпочитаете общепринятую терминологию, умеренными мусульманами и мусульманскими экстремистами.
Арабский терроризм против Израиля давно перестал привлекать внимание Запада. Мир пришел к неоспоримому заключению, что евреям в Израиле не место, а когда еврей не знает своего места, то его, сами понимаете, следует убить. Это не является результатом очередного окончательного решения еврейского вопроса, в обиходе именуемого «ближневосточным мирным процессом». Это является результатом извечного христианского антисемитизма, который всегда был неотъемлемой составной частью нашей цивилизации и без которого на Ближнем Востоке имел бы место не мирный процесс, а просто мир. Но каждый раз, когда ислам напоминает о себе точно таким же массовым убийством неверных в Соединенных Штатах или Европе, западные умники тут же начинают рассуждать о незначительном, крошечном, несущественном меньшинстве мусульманских экстремистов, которых ни в коем случае не следует путать с подавляющим большинством мирных, как плюшевые медвежата, умеренных мусульман. Тот факт, что безупречно мирные мусульманские общины западных стран производят на свет, обучают, финансируют, вооружают массовых убийц, провожают их на задание, а потом открыто чествуют их как героев, почему-то не привлекает внимания большинства наших комментаторов. Простой народ, те самые Джо Шмо, которых из-за нежелания правительства расстаться с удобными, но откровенно фальшивыми догмами, приходится потом соскребать с тротуара, не возражает!
Вот какое письмо прислал мне один израильский читатель в ответ на мою статью «Гомосексуальный детский сад в украинском селе», где я пишу, что граждане Великобритании разделяют ответственность за недавние лондонские теракты, потому что они, допустив распространение ислама в своей стране, возложили вину за совершенные мусульманами убийства на израильскую оккупацию несуществующей «Палестины».
Виноваты не англичане, а этот клоун, мэр Лондона Кен Ливингстон! Тони Блэир громко и ясно возложил вину на мусульманских экстремистов. Стоя рядом в афганским лидером, он в сильных выражениях осудил террористов и врагов демократии. Он и Карзаи говорили о религиозных фанатиках, которые извращают ислам. Нечего винить англичан. Вы делаете то, что по-Вашему, сделали англичане — вините целый народ в том, чего они не сделали.
Я было начала отвечать ему, что, дескать, такого явления, как мусульманский экстремист, не существует в природе, но вдруг обнаружила, что я все это уже где-то писала. Действительно, многие из моих аргументов были приведены в статье «The Mythical Moderate Muslim». Это имеет смысл: если не существует умеренных мусульман, то и мусульманским экстремистам неоткуда взяться. Это как с магнитными полюсами: один не может существовать без другого.
Что же касается читательской критики, то лондонцы, насколько мне известно, не сделали ни малейшей попытки отправить своего исламолюбивого мэра отставку, чем убедительно подтвердили мою правоту. Ссылки Тони Блэра на «мусульманских экстремистов» были откровенной трусливой попыткой заверить мусульманскую общину Великобритании, что ее последнее преступление сошло им с рук. Что же касается Карзаи, то кто он такой? Есть ли у него репутация? Я знаю о трех случаях, когда он действовал без разрешения своих американских кукловодов. Он объявил Афганистан исламской республикой. Он поклялся в любви и дружбе иранским правителям. Он кратко прокомментировал прощальную речь премьер-министра Малайзии, сказав «Очень правильно!». Речь была о том, как необходимо физически уничтожить всех евреев. Блэр не мог бы найти лучшего свидетеля для выражения подлой трусости, которую он с такой готовностью продемонстрировал в ответ на нападение на его страну. Но чего ждать от англичан, если даже многие израильтяне отказываются понимать, что происходит…
Нам давно пора понять, что наша система классификации представителей рода человеческого отнюдь не универсальна. Какой-то мусульманский деятель, реагируя на лондонские теракты, заметил, что ислам не различает безоружных гражданских лиц и солдат. Вместо этого, ислам различает мусульман и неверных. При этом мусульманский деятель не имел в виду ни шиитов, ни суннитов, ни умеренный ислам, ни воинствующий. Речь шла о том единственном исламе, который существует на самом деле, а не в нашем воображении. Ни один властитель мусульманских умов не счел необходимым этого деятеля поправить. Что касается меня, то когда речь заходит о настоящем исламе, а не о «религии мира», изобретенной еврейскими и христианскими либералами для подтверждения их самоубийственных социальных теорий, я доверяю мусульманам больше, чем нашим доморощенным специалистам. Пока они бормочут что-то невразумительно-сладенькое про «умеренных мусульман», мусульмане — не умеренные, не экстремисты, а просто верующие мусульмане — честно говорят нам, что собираются нас покорить. Я не вижу ни малейших причин сомневаться ни в их искренности, ни в том, что они сделают все, что в их силах, чтобы свои намерения осуществить. Посмотрите, например, что они уже сделали с Европой. Мы, хотя и отстаем пока от Европы, но уверенно движемся в том же направлении.
Джордж Бернард Шоу
Почему нам легче расстаться даже с тяжелым трудом заработанными деньгами, чем с нелепыми предрассудками? Возьмите, например, Иран. Расхожая мудрость гласит, что иранский шах был свергнут за то, что жестоко угнетал народ. Насчет шаха у нас нет иллюзий; мы знаем, что Джорджем Вашингтоном он не был. Но мы знаем и то, что режим, установленный аятоллами, оказался в тысячу раз более жестоким, чем все, что существовало при шахе. Тем не менее, из Исламской республики до нас не доносится хор народного возмущения. Иранский народ, за исключением небольшого числа недовольных, живущих, слава Богу, на Западе, где до них не может дотянуться длинная рука иранского гестапо, не возражает против засилья аятолл. Даже в разгар войны с Ираком, когда четырнадцатилетних мальчишек забирали в солдаты и строем гнали на минные поля, оставленные саддамовской армией, люди послушно отдавали своих сыновей правящим ими людоедам. Конечно, послушность иранцев может быть еще одним свидетельством жестокости режима: они бы сопротивлялись, если бы могли, но сопротивление бесполезно, совсем как при Сталине. Ну, что ж, как мы с вами знаем, и такое бывает. Но как же тогда объяснить результаты последних президентских выборов в Иране, когда народ отверг сторонника прогрессивных реформ Хатами и проголосовал за откровенного реакционера с непроизносимым именем Ахмадинеджад, бывшего одним из организаторов захвата американского посольства в Тегеране в 1979 году?
Все на свете имеет простое, разумное объяснение. Я предложу вам свое, а вы, пожалуйста, дайте мне знать, если ваше объяснение лучше. Я полагаю, что шаха поперли не за жестокость его режима — какой мусульманский режим не жесток? — а за то, что, на вкус его просвещенных подданных, его правление было недостаточно религиозным, но зато слишком либеральным, слишком про-западным. Отсюда легко следует, что иранский народ предпочитает суровые законы шариата любому намеку на демократию, а его ненависть к Западу превосходит естественное человеческое стремление сделать свою жизнь лучше. Они не возражают, когда уличенных в неверности жен побивают камнями, гомосексуалистов вешают под ликование толпы, а их собственных детей гонят на убой. Они не демонстрируют ни малейшего интереса к счастью в личной жизни, да и само определение счастья у них не имеет ничего общего с нашим. Они единодушно поддерживают стремление аятолл к завладению атомной бомбой, хотя даже в теории, даже в мечтах полного имбецила, ничего, кроме самоиспепеления это их стране не сулит. Они тысячами добровольно записываются в самоубийцы, надеясь нанести урон США. Все это означает только одно: иранцы, совсем как арабы, ненавидят нас больше, чем любят собственных детей. Отсюда, в свою очередь, вытекает, что иранский народ состоит, в основном, из религиозных фанатиков. Можете, если хотите, называть их мусульманскими экстремистами, исламистами, исламо-фашистами или любым из многочисленных синонимов, свежеизобретенных лучшими умами Запада для объяснения параноидальной шизофрении, охватившей «дар эль-ислам».
Но постойте! Разве может целый народ состоять из одних экстремистов?
Несколько лет назад в «New York Times» была опубликована статья, автор которой горько сетовал на состояние публичных школ в городе. В качестве доказательства автор привел такой кошмарный факт: у половины детей оценки были ниже среднего уровня. Качество образования в Нью-Йорке действительно катастрофическое, даже на неприглядном фоне американской системы образования в целом, так что сетования автора никаких возражений у меня не вызвали. Более того, поскольку автор не понимает, что, просто по определению «среднего», у половины учеников любой школы, независимо от качества преподавания там, оценки неизбежно окажутся ниже среднего, я подозреваю, что он сам был выпускником одной из критикуемых им школ.
Точно так же, как «среднее», по определению, находится в середине шкалы, экстремизм, тоже по определению, следует искать на краю. В случае Ирана эта шкала простирается от прогрессиста Хатами до реакционера Ахмадинеджада. Все, что находится по эту сторону от Хатами, подлежит либо повешению, либо побиванию камнями. Все, что находится по ту сторону от Ахмадинеджада… Но по ту сторону Ахмадинеджада не находится ничего, потому что невозможно быть святее аятолл. Учитывая, что на протяжение всей своей блестящей карьеры либеральный реформист Хатами гордо, неуклонно и красноречиво изливался в ненависти ко всему, что не есть ислам, и призывал гнев Аллаха на головы Израиля и Соединенных Штатов, ширина иранской шкалы политических взглядов неизбежно должна быть исчезающе мала. Удивляться здесь нечему. Ислам, нередко посредством пыток и расстрелов, не поощряет разнообразия взглядов и мнений. В результате простые американцы, вроде меня, оказываются неспособны разглядеть разницу между мусульманскими либералами и мусульманскими консерваторами, или, если вы предпочитаете общепринятую терминологию, умеренными мусульманами и мусульманскими экстремистами.
Арабский терроризм против Израиля давно перестал привлекать внимание Запада. Мир пришел к неоспоримому заключению, что евреям в Израиле не место, а когда еврей не знает своего места, то его, сами понимаете, следует убить. Это не является результатом очередного окончательного решения еврейского вопроса, в обиходе именуемого «ближневосточным мирным процессом». Это является результатом извечного христианского антисемитизма, который всегда был неотъемлемой составной частью нашей цивилизации и без которого на Ближнем Востоке имел бы место не мирный процесс, а просто мир. Но каждый раз, когда ислам напоминает о себе точно таким же массовым убийством неверных в Соединенных Штатах или Европе, западные умники тут же начинают рассуждать о незначительном, крошечном, несущественном меньшинстве мусульманских экстремистов, которых ни в коем случае не следует путать с подавляющим большинством мирных, как плюшевые медвежата, умеренных мусульман. Тот факт, что безупречно мирные мусульманские общины западных стран производят на свет, обучают, финансируют, вооружают массовых убийц, провожают их на задание, а потом открыто чествуют их как героев, почему-то не привлекает внимания большинства наших комментаторов. Простой народ, те самые Джо Шмо, которых из-за нежелания правительства расстаться с удобными, но откровенно фальшивыми догмами, приходится потом соскребать с тротуара, не возражает!
Вот какое письмо прислал мне один израильский читатель в ответ на мою статью «Гомосексуальный детский сад в украинском селе», где я пишу, что граждане Великобритании разделяют ответственность за недавние лондонские теракты, потому что они, допустив распространение ислама в своей стране, возложили вину за совершенные мусульманами убийства на израильскую оккупацию несуществующей «Палестины».
Виноваты не англичане, а этот клоун, мэр Лондона Кен Ливингстон! Тони Блэир громко и ясно возложил вину на мусульманских экстремистов. Стоя рядом в афганским лидером, он в сильных выражениях осудил террористов и врагов демократии. Он и Карзаи говорили о религиозных фанатиках, которые извращают ислам. Нечего винить англичан. Вы делаете то, что по-Вашему, сделали англичане — вините целый народ в том, чего они не сделали.
Я было начала отвечать ему, что, дескать, такого явления, как мусульманский экстремист, не существует в природе, но вдруг обнаружила, что я все это уже где-то писала. Действительно, многие из моих аргументов были приведены в статье «The Mythical Moderate Muslim». Это имеет смысл: если не существует умеренных мусульман, то и мусульманским экстремистам неоткуда взяться. Это как с магнитными полюсами: один не может существовать без другого.
Что же касается читательской критики, то лондонцы, насколько мне известно, не сделали ни малейшей попытки отправить своего исламолюбивого мэра отставку, чем убедительно подтвердили мою правоту. Ссылки Тони Блэра на «мусульманских экстремистов» были откровенной трусливой попыткой заверить мусульманскую общину Великобритании, что ее последнее преступление сошло им с рук. Что же касается Карзаи, то кто он такой? Есть ли у него репутация? Я знаю о трех случаях, когда он действовал без разрешения своих американских кукловодов. Он объявил Афганистан исламской республикой. Он поклялся в любви и дружбе иранским правителям. Он кратко прокомментировал прощальную речь премьер-министра Малайзии, сказав «Очень правильно!». Речь была о том, как необходимо физически уничтожить всех евреев. Блэр не мог бы найти лучшего свидетеля для выражения подлой трусости, которую он с такой готовностью продемонстрировал в ответ на нападение на его страну. Но чего ждать от англичан, если даже многие израильтяне отказываются понимать, что происходит…
Нам давно пора понять, что наша система классификации представителей рода человеческого отнюдь не универсальна. Какой-то мусульманский деятель, реагируя на лондонские теракты, заметил, что ислам не различает безоружных гражданских лиц и солдат. Вместо этого, ислам различает мусульман и неверных. При этом мусульманский деятель не имел в виду ни шиитов, ни суннитов, ни умеренный ислам, ни воинствующий. Речь шла о том единственном исламе, который существует на самом деле, а не в нашем воображении. Ни один властитель мусульманских умов не счел необходимым этого деятеля поправить. Что касается меня, то когда речь заходит о настоящем исламе, а не о «религии мира», изобретенной еврейскими и христианскими либералами для подтверждения их самоубийственных социальных теорий, я доверяю мусульманам больше, чем нашим доморощенным специалистам. Пока они бормочут что-то невразумительно-сладенькое про «умеренных мусульман», мусульмане — не умеренные, не экстремисты, а просто верующие мусульмане — честно говорят нам, что собираются нас покорить. Я не вижу ни малейших причин сомневаться ни в их искренности, ни в том, что они сделают все, что в их силах, чтобы свои намерения осуществить. Посмотрите, например, что они уже сделали с Европой. Мы, хотя и отстаем пока от Европы, но уверенно движемся в том же направлении.