Сальваторе Роберт. Разбойник

Роберт Сальваторе
Разбойник

Год Божий 74-й
СЕМЬДЕСЯТ ЛЕТ ПОСЛЕ СМЕРТИ СВЯТОГО АБЕЛЯ

   Хоркин со страху отчаянно замахал кнутом. Сидевший рядом с ним Оррин внезапно сполз вниз, в его боку торчало копье, вокруг на шерстяной коричневой рубахе расползалось темно-красное пятно крови.
   – Ну же, вперед, быстрее! – понукал Хоркин свою упряжку, снова щелкая кнутом.
   И все же, несмотря на охвативший его ужас, он не мог не заметить определенной иронии происходящего. Совсем недавно его перевели с передовых позиций военных действий, длившихся еще с тех пор, как он был мальчишкой, на сравнительно безопасную работу – возить принца Иеслника по обширным землям Большого Делавала. И вот теперь ему грозила смерть прямо на дороге!
   Лошади натянули постромки, но невидимое препятствие тормозило карету.
   – Держись, Оррин! – крикнул Хоркин раненому товарищу и перехватил поводья, чтобы поддержать готового свалиться на землю спутника.
   Хоркин лихорадочно огляделся. До него донесся окрик принца Иеслника, но слова потонули в неразберихе внезапной суматохи. Жена принца, Олим, завизжала от страха. Карета миновала небольшой участок лесной дороги, пересекавшей юго-восточный край окрестностей Прайда, и тогда Хоркин осмелился привстать и оглянуться назад. За каретой тянулась связка бревен.
   – Ах, хитрые бестии, – воскликнул он в адрес поври, зацепивших экипаж чем-то вроде гарпуна, к которому и был привязан груз древесных стволов.
   Хоркин быстро перебрал в уме немногочисленные возможности. Определенно надо что-то предпринять; рано или поздно эти бревна зацепятся за корни больших деревьев, растущих по краям дороги, или какое-то иное препятствие, и тогда карета окончательно остановится, а скорее всего, просто развалится. Невозможно отцепить «якорь» на ходу, но и останавливаться тоже нельзя. Он прекрасно знал поври, щеголявших в красных беретах, и уже слышал их гортанные крики. Эти карлики не знали милосердия.
   Еще некоторое время дорога шла прямо, и карета благополучно миновала следующий участок без серьезных происшествий, но дальше дорога петляла между громадными валунами, спускалась в лощину, и предстояло преодолеть немало крутых поворотов.
   Бах! – раздался громкий треск, и Хоркин откинулся назад, изо всех сил натягивая поводья. Не успели колеса кареты замереть на месте, как он уже намотал вожжи на спинку сиденья и соскользнул на землю.
   – Оставайтесь на месте, мой принц! – крикнул возница, пробегая мимо открытого окна, и обогнул экипаж.
   Веревка исчезала под днищем кареты. Вот уж действительно хитроумные бестии! Поври не стали бросать гарпун сверху, как копье, они заранее подстроили ловушку на дороге, чтобы крюк зацепился за ось. Хоркин наклонился и даже опустился на одно колено, намереваясь дотянуться до крюка и отцепить веревку, но от одной мысли улечься на землю, когда кровожадные карлики где-то рядом, у него перехватило дыхание. Хоркин выпрямился, выхватил короткий бронзовый меч и стал наносить удары по канату.
   – Эй, дурень! Чем ты там занимаешься? – послышался из распахнутой двери голос принца. – Почему остановил карету? Ты забыл, что везешь племянника правителя Делавала?
   – Мы не можем ехать, мой господин, – попытался объяснить бедняга Хоркин.
   Он изо всех сил ударил мечом, и веревка наконец порвалась. Иеслник увидел, в чем дело, и взволнованно вскрикнул, а потом совсем рядом с Хоркином в землю вонзилось копье.
   – Мой господин, умоляю, закройтесь внутри, – крикнул Хоркин, и на этот раз принц не стал спорить.
   Кучер обежал вокруг экипажа и запрыгнул на свое место. Если бы теперь убраться отсюда побыстрее…
   Но он не нашел поводьев.
   Взгляд возничего метнулся вперед, на заметно нервничавших лошадей, и там между ними стояла сама смерть в облике поври, который усмехался всем своим сморщенным лицом и хищно поблескивал белыми зубами из-под длиннющих рыжих усов.
   – Не это ли ищешь, мой господин? – насмешливо спросил карлик, потряхивая поводьями. – Разве твои лошади не притомились из-за этой дурацкой скачки?
   Едва Хоркин успел перевести дух, как со всех сторон послышались шаги других поври. Их репутация была широко известна: кровожадным карликам не нужны были никакие сокровища, только человеческая кровь. Стоящий перед каретой поври уронил поводья на дорогу и вытащил длинный узкий кинжал с зазубренным лезвием.
   – Если не будешь сопротивляться, все пройдет очень быстро.
   Хоркин лихорадочно соображал – он совсем не хотел умирать, по крайней мере так глупо!
   – Подождите! – крикнул он, услышав позади скрип кареты под одним из карликов. – У меня для вас кое-что имеется. Вы получите и денег, и сколько угодно крови!
   Карлик перед ним поднял руку, и скрип затих. Но в этот момент кто-то открыл дверцу кареты, послышался истеричный визг Олим и протестующие возгласы самого принца.
   – Да, именно это, – поторопился Хоркин. – Это благородный человек, и его родственник заплатит сколько угодно, лишь бы выручить своего племянника. Деньги или люди – для повелителя Делавала не имеет значения, лишь бы выручить драгоценного родича.
   – Хм, – задумчиво протянул поври.
   Хоркин услышал крики за своей спиной, но звуков борьбы не было. Он молился, чтобы карлики приняли его предложение.
   – Тургол, что ты на это скажешь? – спросил стоящий впереди поври. – А ты, Рэнсом? Как, примем эту игру?
   – Не-а, – раздался голос сбоку и немного сзади, и Хоркин вздрогнул – оказывается, второй карлик стоял совсем рядом с ним. – Слишком много хлопот, да к тому же мы сильно рассердим правителя. Убей их сейчас, и дело с концом. Трех человек вполне достаточно, чтобы подновить мой берет.
   Карлик перед Хоркином кивнул и еще шире растянул в усмешке безобразные губы.
   – Ответ неправильный, – раздался сверху чей-то голос, на этот раз человеческий, а не хриплое карканье поври.
   Хоркин и карлики повернулись и посмотрели наверх, на широко раскинувшиеся ветви огромного дуба. Там, на одной из ветвей, притаился небольшого роста человек, одетый в черный костюм из какой-то странной ткани. Его лицо скрывалось за такой же черной маской с прорезями для глаз.
   – Если бы сделка состоялась, я, может, и убрался бы своей дорогой, не вмешиваясь в ваши делишки, – продолжал таинственный незнакомец. – Но раз уж вы настаиваете…
   Не успев договорить, он спрыгнул с ветки прямо на крышу кареты.
   – О боги! – закричал Хоркин и, раскинув руки, отшатнулся назад, ожидая, что человек наверняка проломит непрочный экипаж насквозь.
   Поври за его спиной завизжал, но не отступил ни на шаг, а наоборот, поднял тяжелый боевой топор. В следующий момент визг сменился ревом, и карлик попытался достать незнакомца в воздухе. Удивительно, но топор мелькнул под его ногами, словно человек усилием воли замедлил падение. И крыша уцелела, хотя и должна была провалиться от прыжка с такой высоты. Незнакомец уверенно коснулся ногами опоры как раз позади топора, припал к крыше, гася силу удара, перекувырнулся через голову и сцепился с совершенно ошеломленным поври. Все движения человека были так точно рассчитаны, что, спрыгнув с крыши кареты, он увлек за собой карлика, снова твердо встал на ноги, а его противник грохнулся на землю и выронил топор.
   – Не очень-то он проворен, не правда ли? – спросил незнакомец у двух других поври, стоявших перед ним с разинутыми от изумления ртами.
   Затем он чуть-чуть отвел локоть назад, и этого легкого движения оказалось достаточно, чтобы захлопнуть дверцу кареты.
   – Прошу прощения, принц Иеслник, но не могли бы вы остаться внутри, пока я не закончу с этим небольшим дельцем?
   Двое поври очнулись, заревели от ярости и ринулись в атаку, а незнакомец ловко выполнил кульбит, проскочил между ними, развернулся и достал из-за плеча самый великолепный меч, который доводилось видеть как поври, так и людям. Серебристое лезвие отражало лучи утреннего солнца, а по всей длине оружия пробегали тоненькие прожилки. Но самой замечательной была рукоять из серебра и слоновой кости, выполненная в виде свернувшейся змеи.
   Кровожадные карлики – один с копьем наперевес, другой с бронзовым мечом – снова ринулись в бой. Два коротких точных движения, и копье, и меч противника были развернуты в разные стороны. Незнакомец отвел меч карлика вправо, ловко повернул его, и оружие исчезло из виду.
   Одураченные поври продолжали приближаться.
   Лезвие меча показалось уже с левой стороны от незнакомца, его резкое движение снова отвело широкий меч, а быстрый выпад вперед достиг груди карлика. Человек в маске вслед за собственным мечом устремился вперед и в последнюю секунду, увернулся от направленного на него копья. Правой рукой он ухватился за древко и подтянул к себе второго карлика, одновременно выдергивая меч из тела его падающего напарника. На близком расстоянии незнакомец не мог эффективно использовать оружие, так что подбросил меч вверх, и поври, словно завороженный, следил глазами за сверкающим металлом. Человек нанес ему три коротких, но сильных удара по голове, и оглушенный поври отступил на шаг назад.
   Незнакомец поймал падающий меч и ударил рукояткой прямо в лицо поври, но тут ему пришлось обернуться – подбежал еще один карлик. Обратным движением он направил меч назад и так сильно ткнул поври, что лезвие насквозь пробило грудь бежавшего противника. Человек снова выпустил из рук оружие, его руки замелькали в воздухе из стороны в сторону, да так быстро, что следующий поври не смог уследить за их движениями. Каким-то образом незнакомец в черном сумел избежать ударов направленного на него бронзового меча. Больше того, правой рукой он сумел отбить меч карлика, а левая с быстротой молнии поднырнула под руку поври. Человек ухватил карлика за запястье и вывернул его, едва не порвав связки, отчего тот пронзительно вскрикнул. Жестокий толчок окончательно лишил поври сил, и человек без усилий завладел его мечом.
   – У тебя был всего один шанс, – произнес незнакомец и левой рукой сильно ударил противника по лицу, а правой схватил за волосы и заставил прогнуться назад.
   Поври злобно заворчал и принялся размахивать кулаками, но тем самым подставил под удар свое горло. Меч мелькнул в воздухе, злобное рычание прервалось, и человек продолжил бой.
   Этот поври больше не мог размахивать кулаками, он лежал, раскинув в стороны руки и глядя в утреннее небо. Его оружие осталось лежать рядом с ним.
   Подбежали еще несколько поври. Увидев, что человек остался без оружия, они попытались его окружить. Незнакомец очень быстро исправил это обстоятельство: он перепрыгнул через одного из карликов и оказался рядом с распростертым на земле поври. Не успел он приземлиться, как рукоять меча уже была у него в руке. Двух ринувшихся в атаку противников он встретил с оружием наготове. Человек провел серию быстрых и неожиданных выпадов и ловко отбил направленные на него мечи. Почти неуловимым движением он сделал выпад вперед, потом еще один, и вот уже из груди и плеча одного из поври обильным потоком хлынула кровь.
   Теперь лезвие незнакомца стало быстро вращаться вокруг меча второго поври и приковало к себе взгляд противника.
   Фатальная ошибка!
   Внезапно меч изменил направление, человек издал победный клич – и оружие карлика отлетело далеко в сторону. В следующий момент человек сделал шаг вперед и свободной рукой сжал пальцы на горле ошеломленного поври. Карлик вздрогнул, отшатнулся назад, и все его тело сотрясла предсмертная судорога.
   – Кто следующий? – спросил человек, размахивая мечом налево и направо.
   Но ни один из оставшихся поври не проявил желания с ним сразиться! Они бросились врассыпную и скрылись между деревьев.
   Незнакомец расхохотался и обернулся к карете. Принц Делавала осторожно выглядывал из полуоткрытой двери, а сверху изумленно таращился кучер.
   – Они всегда разбегаются, как только потеряют половину своих товарищей, – спокойно объяснил незнакомец. – Если бы они держались до последнего, я мог бы и утомиться.
   Договорив, человек в черном продемонстрировал несколько великолепных прямых и боковых выпадов, словно отбивал нападение по крайней мере десятка врагов.
   – А может, и нет, – закончил он, салютуя мечом.
   – Кто ты такой? – спросил принц Иеслник.
   – Разве моя репутация вам не известна? Я разочарован.
   – Это Разбойник, – произнес Хоркин.
   – Спасибо, – кивнул ему человек в маске. – Было бы очень обидно, если бы все усилия в течение последних месяцев пропали даром.
   Принц Иеслник выскользнул из кареты.
   – Твоя репутация несправедлива, друг мой.
   – Ну что ж, благодарю вас.
   – Ты заслуживаешь награды.
   Из-за спины принца нетерпеливо высунулась его спутница и с интересом уставилась на незнакомца.
   Такая предсказуемая реакция со стороны женщины из высшего общества!
   – И прощения, – поспешно добавил принц. – За все грехи, что совершил в прошлом. Отныне ты можешь вести жизнь добропорядочного и обеспеченного человека в любом уголке Хонсе.
   – Если бы это было в ваших силах! – возразил незнакомец. – Это слишком большое пространство!
   – Но по крайней мере в Делавале, – сказал принц. – Ты свободно можешь поселиться в Делавале.
   – У меня нет ни малейшего желания отправляться в Делавал.
   – Ну…
   – Но перспектива получить награду мне нравится. Я ею воспользуюсь… прямо сейчас.
   Иеслник, казалось, был разочарован, но постарался не показать виду и подошел к тюкам, закрепленным позади кареты.
   – Сотня серебряных монет? – предложил он.
   – Я предпочитаю золото.
   В глазах принца мелькнул гнев, выдававший его подлинные чувства.
   – Хорошо, тогда сотня золотых монет.
   – Но у вас тут наверняка больше. Вы ведь возвращались после сбора налогов по поручению дядюшки. Нам обоим хорошо известно, что население Прайда платит Делавалу за защиту от набегов со стороны правителя Этельберта.
   Принц надменно выпрямился:
   – Так назови наконец свою цену!
   – Все, что здесь есть, конечно, – ответил Разбойник.
   Иеслник изумленно взглянул на своего спасителя:
   – Понимаете, я солгал, когда сказал поври, что он неправильно ответил. Я с ним совершенно согласен! Поверить вашему обещанию заплатить выкуп было бы непростительной ошибкой.
   В его словах принц безошибочно распознал угрозу и быстро унял свой гнев.
   – Я хочу получить все, – повторил Разбойник. – И радуйся, глупый принц, что мне не нужна людская кровь. Моя маска черного цвета, а не красного!
   Человек прошел мимо принца прямиком к женщине, наполовину высунувшейся из кареты. При его приближении зеленые глаза ее восхищенно блеснули, а дыхание стало прерывистым. Разбойник поднял руку, словно намереваясь погладить ее по щеке, но вместо этого сорвал с ее шеи драгоценное ожерелье. Женщина слабо вскрикнула, поднесла руку к губам и закатила глаза, едва не лишившись чувств.
   – Ваша сияющая красота не нуждается в таких побрякушках, – учтиво заметил Разбойник.
   Женщина неуверенно хихикнула, а Разбойник с сожалением оглянулся на принца.
   – Такова их природа, – произнес он и снова повернулся к Олим, стараясь скрыть сарказм под притворным восхищением.
   Она глубоко вздохнула и снова подняла руку ко рту. На этот раз Разбойник обратил внимание на ослепительно сияющий изумруд ее кольца. Он взял ее руку и поднес к губам. А затем снял кольцо.
   Олим не знала, то ли ей возмущаться, то ли плакать, а за спиной Разбойника раздался протестующий возглас принца Иеслника. Человек в маске поклонился сначала принцу, потом его жене и подошел к задней части кареты. Он без труда отвязал два тюка, набитых монетами, и взвалил их на плечи, словно они ничего не весили. В следующее мгновение Разбойник одним прыжком взлетел на крышу экипажа, но здесь обратил внимание на кучера и его раненого спутника. Он прикрыл глаза и приложил к ране ладонь. От его прикосновения бедняге Оррину стало теплее и немного легче.
   – Отправляйся прямиком в прайдский монастырь, – сказал он Хоркину. – Братья помогут твоему дружку, его рана не так опасна, как кажется.
   Хоркин ошеломленно кивнул.
   Разбойник отвесил поклон и ему, потом повернулся и без видимых усилий запрыгнул на нижнюю ветку дуба, откуда и появился.
   Всего за несколько минут он спас этих людей, ограбил, исцелил, а затем исчез.

Часть 1
ГОД БОЖИЙ 54-й

Глава 1
ДОРОГА В ОБЛАКАХ

   Брат Бран Динард вышел из своей комнаты под сияющие лучи утреннего солнца, проходившие между редкими облаками, которые напоминали обрывки белых лент на голубом небе. Яркие пятна солнечного света рассыпались по террасам и мостикам, словно лужицы после ночного дождя, вобравшие в себя сияние высокого неба и возвращающие свет обратно солнцу.
   Брат Динард пересек площадку и подошел к невысоким перилам, откуда мог наблюдать за спустившимися с гор облаками далеко внизу и за долиной, терявшейся среди крутых склонов. Его детство прошло недалеко от северных гор Пояса-и-Пряжки, потом ему приходилось огибать их величественные отроги по морю на корабле, но он никогда и представить себе не мог, что сможет когда-нибудь смотреть на облака сверху вниз.
   Смотреть вниз на облака!
   Брат Динард вглядывался в блестящую ленту реки, бегущую по самому дну долины мимо скал, испещренных красноватыми прожилками и казавшихся отростками горного хребта. За шесть лет, прожитых здесь, эта картина чужих земель, называемых народом Бехрена Кризен-илаф-Флар, или Огненными горами, не переставала удивлять Динарда и наполнять его сердце предчувствием…
   Ничего. И всего.
   Покидая семь лет назад монастырь в Прайде, одном из самых больших городов Хонсе, ради миссионерского подвига, как называли монахи путешествие с целью обращения в свою веру новых сторонников, изнуренный брат Динард не мог ожидать ничего подобного. По его собственному мнению, он на славу потрудился на благо церкви Святого Абеля до своего тридцатого дня рождения, и благословение отца Жерака на миссионерский подвиг в южных странах стало полнейшей неожиданностью.
   – Отправляйся в пустыни Бехрена, – сказал ему состарившийся отец-настоятель как-то холодным и промозглым зимним утром 47-го года Божьего. – Если уж нам удалось отвратить народы Хонсе от языческого учения самхаизма, значит, и дикари Бехрена не останутся равнодушными к зову святого Абеля.
   – Дикари Бехрена, – негромко повторил Динард.
   Сотни раз он вспоминал это насмешливое определение, данное светлокожими обитателями Хонсе смуглым жителям огромных пустынь, лежащих к югу от Пояса-и-Пряжки. Кочевые племена Бехрена пересекали продуваемые всеми ветрами пустыни от одного оазиса к другому, от моря на востоке до степных просторов далеко на западе. Они путешествовали на странных животных – горбатых лошадях – и говорили на непонятном языке, как утверждали немногочисленные жители Хонсе, встречавшиеся со смуглыми дикарями. Более того, согласно всем донесениям, эти люди быстро переходили от веселья к ярости и свирепо сражались – как и следовало ожидать от настоящих зверей, считали на родине Динарда.
   Нечего и говорить, что брат Динард сильно беспокоился, отправляясь на борту небольшого рыболовного суденышка на юг от пристани Этельберта. Чего ожидать от этих южан? Можно ли вообще с ними договориться? Можно ли считать их наивными дикарями или это животные?
   Первый сюрприз ожидал его сразу же после высадки с рыболовного судна. Сооружения Джасинты, главного города Бехрена, превосходили все ранее виденное братом Динар дом, даже красивейший город Хонсе Делавал. В первую очередь его внимание привлекли украшенные ярким орнаментом белоснежные башни, которые возвышались над городом. До сих пор память хранила разноцветную мозаику Джасинты, украшенную множеством искусно вытканных ковров. Весь город был похож на огромный базар, по краям которого стояли великолепные дома племенных шейхов из блестящего полированного белого и розового камня, и построены они были более искусно и красиво, чем самые значительные сооружения Хонсе. Весь город лучился жизненной силой, и с этого момента брат Динард отсчитывал истинное начало своего путешествия, здесь он снова обрел присутствие духа. До встречи с Джасинтой он ощущал постоянную усталость и депрессию, но уже через несколько недель вновь почувствовал себя живым и готовым нести благословенное учение святого Абеля народам южной страны.
   В этом городе Динард задержался на несколько месяцев, чтобы изучить обычаи и язык Бехрена и окончательно убедиться в неверности мнения своих соплеменников относительно этого цивилизованного народа, обладающего высокой культурой. Следующие несколько месяцев он путешествовал вместе с кочевниками по жгучим пескам пустыни, переходя с ними от одной дюны к другой и укрываясь в их тени от палящего солнца. Он разговаривал с людьми об их жизни, рассказывал о святом Абеле, нашедшем священный остров и открывшем божественный дар драгоценных камней. Динард демонстрировал им камни, чаще всего серый гематит, весьма могущественный самоцвет, используемый для лечения небольших ран и прочих недугов. Его слушали с удовольствием, но без особого удивления. Несколько человек, впрочем, выказали заинтересованность и пожелали узнать побольше о пророке, умершем почти полстолетия назад. От этих потенциальных неофитов Динард и узнал об удивительном месте, Кризен-илаф-Флар, и о посвященных в тайны мистиках, именуемых Джеста Ту.
   По словам проводников, эти люди могли совершать подобные деяния, но без помощи каких-либо предметов, будь то драгоценные камни или что-то другое.
   Вот так, шесть лет назад, ярким летним днем, после того как весеннее половодье уже схлынуло и обнажило дно долины, Бран пришел к подножию внушительной лестницы, вырубленной в скалах и ведущей к нижним террасам горного монастыря под названием Облачный Путь.
   Теперь Динарду казалось, что это было в прошлой жизни. В самом деле, за эти шесть лет он узнал о самом себе, об окружающем мире и о Боге – он и сам в это верил – гораздо больше, чем за три десятилетия, прожитые до путешествия.
   И еще он узнал любовь, мысленно добавил Бран, переводя взгляд на одинокую фигурку женщины, выполнявшей ежедневные ритуальные упражнения под открытым небом. При одном взгляде на Сен Ви сердце Динарда наполнялось теплом. Женщина была моложе его на десять лет, миниатюрного сложения, с блестящими черными волосами, рассыпанными по плечам, и смуглой кожей; она покорила его сердце с первой встречи. Сен Ви очень часто улыбалась – могло показаться, что постоянно, – и ее походка, упругая и легкая, напоминала изящный танец.
   Динард залюбовался ее отточенными поворотами и наклонами, грациозными движениями рук и ног, плавностью ритуальных упражнений, пробуждающих и укрепляющих все мышцы, одну за другой.
   Ветерок мягко шевелил ее свободную одежду – светлые штаны до лодыжек и розовую блузу, украшенную вышитыми цветочными гирляндами. Легкая ткань морщилась и трепетала, но под ней угадывалось уверенное и тренированное тело.
   Несмотря на то что Сен Ви весила почти вдвое меньше Динарда, ее нельзя было назвать слабой женщиной.
   Как же она смогла меня полюбить?
   Динард не переставал удивляться этому, не отрывая глаз от миниатюрной круглолицей женщины с темно-карими глазами, нежными губами, превосходно очерченными и сосредоточенно собранными в розовый бутон, между лепестками которого то и дело мелькали белые зубки, словно она продолжала улыбаться даже сейчас.
   Как она отличалась от него, насколько превосходила своей красотой! Брат Динард до сих пор при каждой встрече не мог удержаться от сравнений. Ее носик был похож на маленькую пуговку, а у него – на клюв ястреба. Ее тело было гладким и гибким, каждым движением напоминая молодую иву, тогда как он стоял на крепких плотных ногах и немного сутулился, выставляя вперед одно плечо. Его черные волосы редели с каждым днем, а когда-то твердая линия подбородка теперь заметно обвисла.
   Сен Ви, в отличие от него, влюбилась не с первого взгляда. Да и как могло быть иначе? Но она внимательно прислушивалась к каждому из его рассказов, участвовала в каждом их обсуждении в течение нескольких месяцев после прибытия брата Динарда в монастырь, оставалась, после того как все остальные расходились по своим делам, и расспрашивала его о далеких странах к северу от гор. Динард и сейчас помнил тот момент, когда ее простое любопытство переросло в интерес не только к его историям о дальних странах, в которых ему довелось побывать, но и к его собственной персоне и странным белокожим людям, его соплеменникам. Через его рассказы Сен Ви познала его душу и сердце и каким-то чудесным образом – так представлялось Динарду – полюбила его и согласилась не только официально вступить с ним в брак, но и отправиться в его страну.
   Но сначала им обоим предстояло выполнить свои работы.
   При этой мысли брат Динард перевел взгляд на ряд глиняных горшков, стоящих на соседней террасе. От одного взгляда на эти сосуды, в которых содержались слитки железа, погруженные в слои древесных стружек, он вспомнил обо всех унизительных и грубых высказываниях относительно южан, которые ему пришлось выслушать на родине. Вот уж действительно дикари Бехрена!
   Жители Бехрена нашли новый способ обработки железа и теперь превращали его в совершенно иной металл, называемый серебристой сталью. Этот процесс требовал много времени, и предметы из стали были редкостью. Люди Джеста Ту, самого цивилизованного племени южан, владели искусством создавать из этого металла очень легкие, но прочные мечи.