Страница:
Вскоре и другие Верхние начали думать, что надо бы как-то закруглиться с Асканией 2.
.......................
Поскольку автор не уверен, что дальше предоставится возможность сказать что-то о сыне Люси Малюты неизвестно от кого (подозреваемых претендентов было трое: Зискинд, тот же шустрый Вася и Дусик Климов), а сказать все-таки надо, то вот прямо здесь:
- она назвала его Игорем, Игорьком, Игреком, Игреком Люсьеновичем, растила с помощью Али на верхне-средних уровнях башни по рассчитанному ею (кибернетик же!) графику так, что в течении трех последующих месяцев он сравнялся с Сашичем и Димычем Панкратовыми. Всем им стало по три года - условно, конечно, примерно, точно контролировать нельзя, дай бог за ними уследить - по внешнему виду, весу, росту и развитию. Дальше эти трое были неразлей-вода, вместе жили и росли в башне. Аля и Люся тоже сблизились.
С Васей Шпортько, Нюсей и их девочкой вышло совсем иначе. Но об этом позже.
6.
Тянули время более всего из-за Проблема различения с ВнешКольца, кая никак не желала решаться. Она оказалась принципиальной. А нерешенные проблемы заводят, раззадоривают.
Цвет К-времен, всех сезонов Аскании при виде с Капитанского мостика был огненно-жаркий. Приходилось отфильтровывать.
... Наиболее хотелось с него увидеть своих: ведь рядом же, 20 метров внизу, все равно как с крыши шестиэтажки. Нельзя напрямую, даже через фильтры, так пусть хоть на экранах. Пусть не в отраженном свете, а сами светятся ладно. Пусть маленькие и юркие. Разберем где кто какой.
И ничего. Точнее, никого. Мертвые камни, даже угодья, ферму и усадьбу могли. Все неподвижное видели, хоть и псевдо-раскаленное. А живое в силу подвижности - нет. Тот, открытый еще Пецем "эффект исчезновения". При К8640 он давал полную размазанность.
И скотину тоже. Спутниковые объективы, ультрафиолетовые и рентгеновские фильтры позволяли выделить только - как резво движущиеся, меняющие формы световые пятнышки - стада на десятки голов. То есть коллективы (кои всегда правы), толпы - если перенести на двуногих. Отдельное же животное или человека нипочем не различить.
А уж управлять с ВнешКольца, с Капитанского Мостика, как сначала думали, происходящим в Аскании, даже связываться с ней, передавать или принимать сообщения при разнице в темпах в полторы тысячи раз - не стоило и мечтать.
... А в том темпе в Аскании 2 шли годы и века, интервалы для серьезных. событий. Почти к каждому визиту НИИвцев туда (через их часы и дни) здесь от высеянных семян вырастали яблоневые сады, виноградники и ореховые лесополосы. Нагуливали тело и множились отары овец. Снаружи залетало немало птиц: вороны, голуби, воробьи - они обживались и плодились.
Повторялись ежечасно, в "открытке" времена года по методике Терещенко: зима (с морозцами и когда инеем, а изредка и снегом - если удавалось запустить такие облака извне), весна с оживлением растительности, с ливневыми дождями из тех же НПВ-украденных облаков, с хорами лягушек в каждом пруду и каждой луже, жаркое лето и осень. По четверти земного часа на сезон.
Почвы ГенБио создал отменные, черноземные; ливни разводили в них непролазную грязь.
Привыкли и к тому, что солнца на-раз - всякий день, как правило, иного спектрального класса - и освещали все по-разному. Тусклее, ярче, голубее, оранжевее... Это вроде как входило в погоду, в метеосводку Аскании.
... МВ-солнце в окружении звезд в темно-синем небе было подобно Луне. Но глядеть в упор на них не рекомендовалось; разве только на утреннем приближении и вечернем удалении.
И даже пирамидальные тополя в двух аллеях возле усадьбы: одна с севера на юг, другая с запада на восток, различимые с ВнешКольца как перекрестие (использовали для поиска места усадьбы) - выгнулись саблями, остриями зеленых верхушек в сторону МВ-солнц. Будто под ветром - в полном безветрии.
В основном же обитал здесь полудикий скот. Одичали виноградники высших сортов. Но лакомиться и давить вино было можно - главное, угадать в подходящие Пять минут, в К-август, месяц созревания и сбора - от 35-й минуты до 40-й каждого часа.
Оставаясь надолго, заводили огородики для себя, птицу: курей, утей, гусей - на раз; битой набивали потом морозильники в башне и дома.
Разрослась, расстроилась усадьба "Под Шестеренкой"; так назвали из-за расположения вблизи того астероида.
Путешествие на барже с обтекателями, или на НПВ-катере было подобно бесшумному полету с средней самолетной скоростью. Достигали причала в Аскании за 1-2 часа. При наблюдении с ВнешКольца это был мгновенный огненный штрих от края полигона к "открытке", как падение метеора в небе.
... Вообще же дела в Аскании к концу второй декады ее существования постепенно превращались в игру и дачу. С самообеспечением мясом, орехами, виноградом - и изделиями из него, хорошо выдержанными.
Между посещениями проходили когда часы (меньше редко: прчаливание длительней путешествия), когда дни - а это 20-30 К-лет. Бывает, что наведывались утром и вечером. Подгадывают к нужной поре, но не всегда удается. Замешкаться при отчаливании на несколько минут, равно как и поспешить - сдвиг на К-месяц. Вместо августа благодатного попадаешь в прохладный сентябрь. А уж о том чтобы попасть в намеченный К-день, не стоило и мечтать.
Давыд Никитич Шпортько переправил НПВ-баржами, затем из зоны доставил в свой колхоз два табуна лошадей, отару овец, стадо мясных телок и бычков. Так что оправдал свои труды и потерянное время.
... В последние свои два века "открытка" не только бесплатно кормила весь Институт, но и позволено было уносить говядину, баранину домой. Только чтоб не торговать. И зря не трепать языками. За последним работники НИИ следили сами, это было в их интересах.
Кое-кто из живших на Ширме и овцу себе во двор пригнал из Аск-2; и не одну. Или коз.
(Замечательно, что сведения о мясном и животноводческом изобилии в Шаре все-таки дошли до сыскных органов - тем более что те, обеспокоенные многими заявами, начали зыркать в сторону НИИ. Уж больно много людей знало, всем на роток не накинешь платок. И... сведения не сработали, потому что заяв о пропаже вагонов-рефрижераторов с мясом, или там отар овец, гуртов коров и лошадей как раз и не было.)
А какие груды орехов высились на каждой прибывшей из Аскании 2 барже! Берите хоть мешками. И брали. Орехи - грецкие и лесные, волошские - были пунктиком ГенБио; он был убежден и расчетно доказывал, что засадив ими поля, занятые хлебными злаками, можно прокормить втрое больше людей - и куда более вкусно, калорийно, белково. Поэтому в Аскании 2 такие деревья и кусты преобладали.
Расстаться с такой лафой, прекратить ее, пресечь - было непросто. Особенно на фоне окрестного обнищания жителей благодатной Катагани.
А летом - то есть в средине каждого часа Земли - облакопровод/дождепровод обеспечивал ливни, а после них радуги от похищенных туч. Наполнялись пруды, превращались в озерца ложбины. От воды поднимался разноцветный пар. Купались и загорали - под странными солнцами обычным загаром.
... Нет, славный был мирок. Созданный из ничего, из бросовых камней в космическом пространстве и в горах. С помощью разума и знаний. И в то же время чувствовали: все, исчерпались. Набрались опыта, немало достигли... но дальше не продвинутся.
- Что ж нам здесь, волам хвосты крутить!..
Неслышный шум Вселенной не совмещался с "Цоб, серый, цабе, чалый!.." Становилось все ясней: не то, тупик. Примерка к Материку. Иного смысла Аскания 2 не имела. И возвращались наверх, включались в проект НетСурьеза: залезть за веществом в МВ.
(Тот изначально был холоден к Аск 2, ворчал:
- Норку создали. Для ам-ам в уголке. Быстро и много, пока не отняли.
Многие из тех, кто слышал это, говорили про себя: "Вот гад!.." или "Вот сволочь..." А потом, подумав: "А ведь правильно..."
Он был прав и еще в одном, тот Имярек Имярекович: в таких делах лучше избегать "нулевого" времени. Даже зонного, с К2; вон из-за этого какие несообразности, опоздания/опережения выходили при посещениях Аскании!)
.........................
И Дусик как-то раз посетовал за бараньим шашлычком на костре, за бутылкой - и не первой - доброго К-многолетнего самодельного вина под МВ-небом:
- Почему это, Варик, высокие помыслы и усилия людей так быстро обращаются в дерьмо? Взять, к примеру, ТэВэ, или идеи коммунизма. Да и нашу затею. Как красиво задумано-то было: К-Атлантида!
- Потому что сами барахло, мелкачи, - сердито ответил Любарский.
Глава двадцать четвертая. Новый год в Аскании-2
"Вчера ночью в районе Аркадии лопнулъ
меридианъ. Земной шаръ началъ расползаться.
Мировая катастрофа была предотвращена
героическими усилиями городовыхъ и пожарной
команды."
Из газеты "Большой Фонтанъ", Одесса, 1903
1.
Варфоломею Дормидонтовичу вспомнилась последняя встреча Нового года в Аскании 2. Это было вчера утром, 14 ноября. Но в их растянутых, наполненных делами и событиями часах как бы очень давно. Прибыли в 9.59:25, встретили в 10.00:00, убыли в 10.00:19 Земли; прожили там напоследок почти неделю.
Аскании-2 исполнилось к этому моменту 30 дней без двух часов: 718 К-лет от Сотворения, 619 от Оживления.
Растерзали ее в тот же день в шестом чвсу вечера. Итого просуществовала сия "открытка" 725 лет.
......................................
Новогодия происходили в Аскании-2 ежечасно - был ли кто, или нет; только последним днем года оказывалось 30-е декабря. Последние полсуток этого К-дня как раз попадали на пять секунд пиканья сигналов точного времени на Земле - и Виктор Федорович Буров в соответствии с этим и своими наклонностями озвучивать мир развил это в предновогодний концерт.
Его система вырабатывала вот что:
- земные полсекунды первого "пии..." здесь длились час и 12 минут. На каждое из пятисот колебаний 1000-герцного сигнала приходилось около девяти секунд, приличное время. Первые такие интервальчики были наполнены вьюжными пиканьями, шорохами межзвездных полей, космической пыли и водорода напоминали о Вселенных; в перемешку - также по 9 секунд - с сигналами "Маяка":
- Не слышны в саду даже шорохи...
В саду, может, и не были слышны, зато здесь - ого-го!
Потом шла "музыка сфер" в прямой трансляции: буровские светозвуковые преобразователи делали ее из движений звезд и МВ-солнца, из орбит пересекавших диск планет. Потом просто хорошая классическая музыка: Моцарт, Чайковский, Бетховен, Шопен, Брамс... - записей хватало. Снова "музыка сфер", переход на торопливое пиканье - и 72 минуты тишины: полусекундная пауза между первым и вторым "пиии" на Земле.
Все это лилось стереофонически из динамиков на столбах центральной усадьбы; и в комнатах ее тоже.
(Усадьба была получше, чем у самого зажиточного колхоза; они ее конфиденциально НПВ-переместили из "царского села" катаганских нуворишей. С пристройками, фермой, сараями для техники. И технику тоже. НПВ-приватизировали.)
Затем второе "пии..." - подобное, но с иным музыкальным наполнением. Час и 12 минут тишина. Третье "пии". Четвертое... В темно-синем небе тем временем удалялось, свертывалось в яркую точку МВ-солнце, опускались сумерки, выделялись и светили хороводно плывущие звезды.
Был морозец, иней. В воздухе реяли редкие снежинки, причудливо обозначали места НПВ-флюктуаций. Они находились сразу и на Земле, и в иной вселенной.
В полночь завершалось звучание последнего удлиненного "пии.." - и они в Усадьбе сдвигали бокалы с вином из здешних виноградников - старым, хорошо выдержанным "вчерашним". Кагор Вчерашний, Алиготе Вчерашнее... А коньяк был позавчерашний, 50-летней выдержки в своих бочках из выросших здесь вековых дубов. Рецепт его ГенБио привез из Франции.
Так было не раз, так было и в последний раз. Участвовали Буров, ГенБио, Миша и Аля Панкратовы (их близнецы спали в соседней комнате), Иерихонский, полковник в отставке Волков, Толюн, Зискинд, Малюта (ее Игрек Люсьенович был в той же детской) - верхушка. Даже НетСурьез напоследок удостоил "открытку" своим посеще.
Подвели итоги. Главный был ясен: можем! И К-Атлантиду сможем образовать и оживить. Было бы из чего.
Особенно распалил аппетит на Материк факт: не только биологически земля обетовнная, но еще и такая, что стрелять нельзя. То есть можно, но не попадешь.
- НПВ-реализация заповеди "Не убий", а! - возглашал раскрасневшийся Васюк.
- Найдут, как убить, не волнуйся, - осаживал его Волков. - Смекнут. Дурное дело нехитро.
- Ну, все-таки. Нигде этого нет... - вступала раскрасневшаяся Малюта, мечтательно щурила глаза. - Может, и понравится так жить, не будут смекать.
- Слушайте, а может, все-таки давайте не надо? - с присущим ему красноречием вступил Дусик Климов. - Ведь жалко же. Впервые мы вместо НПВ-этих -самых... ну, перераспределений по статьям таким-то Уголовного кодекса... сделали свое имущество. Имение. Поместье! Создали. Пахали, растили. Как нормальные трудовые люди, а не НПВ-, я извиняюсь, -шпана. Семь веков это же геральдика. Дворянский герб можно прибить на воротах усадьбы. А вы в распыл... А!
И он огорченно долил себе в бокал.
Все примолкли, смотрели на него. Иорданцев так даже с нежностью. Никто не уточнял: что "не надо"; знали о чем речь. Судьба Аскании 2 уже была решена.
Лишь полковник Волков смотрел на астрофизика-неудаху холодно и твердо. Он нынче ведал безопасностью Института - от врагов и от стихий, включая случай; равно внешней и внутренней. Расставил всюду где надо охранные Ловушки с охранными же программными автоматами (от Люси Маюты); сработают когда надо и на ОО-РР, и на С-В, на выброс, на переброс. Все опробовали его офицеры (также ныне отставные и без работы) на неодушевленных предметах и бродячих собаках. Все было продемонстрировано, опечатано и охранялось. А когда с этим покончили, полковник принялся тормошить начальство, начиная с Бармалеича, насчет Аскании 2: что будет, если?.. На то он и военный человек, чтоб смотреть опасностям в глазад. Даже будущим. И лучше, если будущим: есть время приготовиться. Сегодня это и произойдет. И никаких сопливо-слезливых "не надо".
- Надо, Федя, надо, - процитировал известный фильм НетСурьез. - Она только зря место занимает.
- Не Федя я...
- Я знаю, Дусик, что ты не Федя. Мы здесь насыплем горы МВ-веществ с молодым временем.
- И не Дусик я, а Евдоким Афанасьевич Климов. А, ну вас всех!..
Климов обиженно ушел. А другие вернулись к теме: как взять необходимую уйму вещества из Меняющейся Вселенной?
- Там много вопросов еще, не так просто залезть в иную Вселеную, как в свой карман, - доказывал Панкратов, - или хотя бы как в астероидный пояс за Марсом.
... И вот сейчас эти вопросы решают уже не в Овечьем и не в зоне. Наверху, при К100 и выше. И получается, делают. Не сегодня-завтра закончат.
"К-сегодня-завтра! - поправил себя Любарский. - То есть, может быть, уже сейчас."
2.
Итоговый семинар по Аск-2 затем продолжили на ВнешКольце и Капитанском Мостике. Несмотря на ноябрьский ненастный день с холодным ветром там было довольно тепло: жаром пышила "открытка". На ней жил-доживал последний год.
В зоне, в западном Приовальи хлопотали, сновали на "Бригантине" и катерах в Асканию и обратно Шпортьки: спасали скот. Его забрал Шпортько-старший. Для того с разрешения Любарского соорудили Шараш-Монтажками в его станице фермы.
Сюда явился присмотреть и ГенБио. Он внизу предупредил Шпортько-старшего:
- Дэви, mon cheri, это племенной фонд для будущего Материка. У них иные гены. Все надо сберечь до лета. Боже упаси, пустить на мясо или на продажу!
- Конечно, Геннадий Борисыч, разве я не понимаю!
А сам Давыд Никитич думал: будет ли еще тот Материк ваш, нет ли, а скотинка вот она...
Панкратов и НетСурьез прибыли с "открытки" с последним рейсом баржи. Там они помогали заводить коров и телят на "Бригантину". А здесь согнать в зону их нельзя, некуда. Вася Шпортько подруливает очередной грузовик с высокими бортами впритык. Коров подхватывают двумя веревками под живот: под титьки и под передние ноги; стрела башенного крана вздымает их и переносит в кузов. Подъятые в воздух, они в ужасе мычат и дрищут.
- Как те, в Ицхелаури, помнишь? - говорит Панкратов Имяреку.
- А велика ли разница, - роняет тот.
3.
... И как доказали, что могут сделать, так необходимо пришлось доказывать и обратное: могут убрать, уничтожить; владеют ситуацией.
Это тоже была работа на будущий Материк.
Красивую "открытку" с оставшейся на ней живностью и растительностью требовалось теперь разорвать в клочья. Плоскозевными Ловушками-монстрами по углам полигона. Для отработки Аварийного Режима. В порядке того же Дальнего, на грани фантастики, проектирования опасностей. Для ответа на вопрос:
- А что будет, если..
Вопрос требовал не просто ответа типа "да" или "нет", как в экспериментах. "Да" и только "да"! - гарантированно безопасное решение. Никаких "нет". Для этого требовалась проверка-моделирование. Панкратов и Мендельзон сначала проиграли все в лаборатории.
А уж потом перенесли на полигон - как аварийную ситуацию.
Уничтожали Асканию 2 строго расчетно. Сначала перестали приближать солнца. Погасли они на год/час, с 15.50 до 16.50. Этого было вполне достаточно (островок невелик, запас тепла тоже) для наступления космической зимы. Брошенная там живность вымерзала во тьме, воя, мыча, блея, отчаянно-заливисто ржа, скуля, глядя угасающими глазами с надеждой вверх, на сыпь холодных звезд.
Это записали спущенными с ВнешКольца многими видеокамерами; потом их подняли, смотрели пленки.
Четыре дублирующие плоскозевные Ловушки Бурова-Волкова подвесили на штангах ВнешКольца по углам. Управляли ими с Капитанского мостика. Оттуда все и видели:
... как "аварийно" - то есть простым отключенные пакетником на щите нижние рабочие Ловушки утратили контроль над пространством Аскании 2. В них стало падать напряжение на электродах и К: К8600... К8000... К6000... К3000... - за минуты. С громовым рокотом начал расширяться над полигоном воздух (даже облака в нем возникли). Все это сперва сияло в бело-желтых тонах - и "открытка" - но вот стало на глазах темнеть, багроветь и, самое страшное, быстро разрастаться.
К1000... К700.... К200... К100... - полигон-"корыто" полон до краев. При дальнейшем ослаблении поля благоприобретенное в космосе и горах вещество необходимо займет свои реальные 110 квадратных километров. То есть сметет к чертям и Ловушки, и Институт, и город Катагань. Это и будет то самое "а что, если".
... и тут по ним ударили НПВ-кинжалами плоскозевные ЛОМы Волкова-Бурова с ВнешКольца. Сразу внизу все заголубело, поярчело, съежилось - одновременно пошло трещинами, разделилось на неровные куски, а те на клочья.
- Землица ты моя обетованная... - приговаривал ГенБио, глядя сквозь фильтры с КапМоста. - Ведь как там все росло и зрело.
За его спиной сопел грустно Витюша Статуя Командора.
- Ничего, Геннадий Борисыч, - ответствовал ему Буров. - Это был лишь эскизик, черновик земли обетованной. Сама-то она будет ого-го какая! Не "открытка".
- Да что вы ее все: открытка, открытка!.. - окрысился тот. - Сто десять квадратных километров, плодороднейшие почвы, регулируемый климат. Кормила ваш Институт, обеспечила скотом станицу, могла прокормить и Катагань. Ей еще бы жить да родить...
Четыре подвесные Ловушки порвали десятикилометровый остров действительно, как лист ватмана с эскизным проектом: бесшумно и быстро поделили куски вещества между собой, поглотили.
Внизу стало темно и пусто.
У Али Панкратовой, которая тоже была на Мостике и которая немало времени провела в исчезнувшей Аскании - и как инженер, и с малышами, - на глазах стояли слезы.
Собирали вещества для Аскании-2 многие дни, выводили ее в обитаемую территорию с живой средой того дольше: по внешнему счету недели, по внутреннему пять веков... А растерзали в клочья за минуту.
4.
Потом переключили ЛОМы в режим "На!" - и они выплюнули поглощенное мертвое вещество: щебенку, пыль, мелкие камни (крупных не осталось) на полигон. Снова в центр, но четырьмя кучами.
Включили подачу солнцепровода - и наблюдали, как, вбирая тепло МВ-солнц, кучи начали накаляться, светиться; сперва вишнево, малиново, потом оранжево... через полчаса добела. Как тогда. Понадобилось надеть темные очки.
- Можно разровнять и начинать все сначала, - сказал Панкратов.
- Ну, нет уж! - в сердцах отозвался Иорданцев.
Вопрос был решен. Положительно. Теперь всегда так смогут. Запросто. Хоть островки, хоть материки.
- Надо поставить аварийные датчики расширения, - деловито подытожил Буров. - Чтоб эти ЛОМы в случае чего включались автоматически.
"Что ж, - подытожил сейчас в Овечьем ущельи Варфоломей Дормидонтович свои размышления-воспоминания, - разорвать так 10-километровый остров - это было крупно. То я все опасался: сотрут в пыль и не заметят, - а теперь мы и сами так умеем. Но все же, все же, все же... крупно разрушать это совсем не то, что КРУПНО СОЗИДАТЬ."
Глава двадцать пятая. "Шашлык по-карски, Вселенная по-любарски"
Объява на столбе: "К кому залетел зеленый
говорящий попугай Кеша, просим вернуть за
приличное вознаграждение."
Приписка ниже: "К нам тут залетел зеленый
- но он уверяет, что он красный. И не Кеша,
а Василий Иванович."
1.
Вопрос сей, вопрос безопасности работы на полигоне, был решен - и тем подстегивал решение главной проблемы: добыть вещества для полноценного Материка. Со своим круговоротом вод, ветрами, климатом. Это требовало объема не меньше 970 на 1100 километров при средней высоте/толщине хотя бы в 2,5 км. А лучше бы в пять, сравнимо с литосферой Земли. То есть минимум два с половиной миллиона кубокилометров, "чтоб вы мне все так были здоровеньки", в понятиях Альтер Абрамыча. То, что осталось от Аскании 2, "открытки", был мизер.
Бесспорно наилучшим решением была перекачка вещества из Меняющейся Вселенной. Больше так быстро такое количество небесных камней взять было негде.
... И Дусик Климов не полетел сей раз с Любарским сюда, к своему родному телескопу, глядеть на М31, потому что засел с Панкратовым и Буровым на верхотуре: проектировать, делать, собирать суперЛовушечную систему для импульсных снований-внедрений в МВ с контактным з а х в а т о м. - Это уже будет ГиМ-3! - объявил он. - Первая Система ГиМ была чисто наблюдательная, ГиМ -два - наблюдения + зарядка Ловушек. Для известно каких целей на земле. А теперь переходим ко Взаимодействию с МВ!
Взаимодействие блохи со слоном, думал сейчас в Овечьем ущельи Любарский. Даже не блохи, вируса.
2.
В первом часу ночи Варфоломей Дормидонтович перебрался в павильон. Под полосу хорошего звездного неба в просвете его раздвинутой крыши. Фантом в ней был заметен невооруженным глазом, теперь он в Драконе, близко от Малой Медведицы и Полярной звезды.
Сейчас Любарский сосредотачивался, собирался, сводил в уме вместе прежние наблюдения картин вхождения М31 во что-то - с последующим исчезновением. То, что это вхождение в К-пространство, он голову мог дать на отсечение. Признаков было несколько:
- Фантом снова деформировался, вытягивался, белел;
- то, к чему он приближался, обнаружило себя ускоренными вспышками сверхновых: ярко-голубыми точечками;
- подобные вспышки давал Фантом, и именно в части своей, что наиболее близка к ТЕМ вспышкам; рябь сверхновых, уникальная картина...
Невозможно, немыслимо в 20-дюймовый телескоп, да еще визуально, увидеть звезды другой галактики, удаленные на два миллиона световых лет. Только взрывы их.
И там, в сотнях килопарсек - но благодаря Фантомному игольчатому Информационному лучу как будто здесь и сейчас, - взрывались звезды. Намного чаще обычного. Астрофизик Любарский, для которого далекие точки звезд были зачастую большей реальностью, чем окрестный мир, хорошо представлял, что там творится.
Вспышки сверхновых - звездный взрыв непредставимой силы, при котором звезда короткое время светит ярче миллиардов окрестных спокойных. Порой как целая галактика. Если около нее планеты, они сгорают, как мошки над костром.
3.
Но сейчас это наиболее занимало его в свете собственного доклада.
"И не только!" - поправил себя Варфоломей Дормидонтович. После истории с Луной он стал уважать свою интуицию. "Мы ли делаем, с нами ли... но за этим что-то есть. Ведь подсказывала же интуиция-Вселенная, когда замахнулись на ночное светило, о приливных явлениях. Шепотком. Намекала: неладно делаете."
Теперь интуиция что-то нашептывала о вспышках. "Вижу искорку - но ведь это там чье-то солнце взорвалось. Но мы-то в этом никак не участвуем?.. Почему же тревожно?"
Новые и сверхновые звезды... И в МВ они их наблюдали частенько. Особенно на завершающей стадии Шторм-циклов, под занавес. И чаще на окраине галактик, чем в ядре.
... На проблему возможной вспышки МВ-сверхновой над будущим Материком обратил внимание Мендельзон, главный критик. Это было 18 октября.
- Послушайте, - сказал он, - каждое МВ-солнце за К-сутки, за десять земных секунд, проживает почти всю свою жизнь. А в жизни, как известно, бывает всякое. Тем более в жизни светил. Как в смысле переносном, так и в прямом. Даже за наше красно Солнышко нельзя поручиться, что оно завтра или через пару лет не пыхнет Новой или Сверхновой. И все здесь испарит. И это вероятно только для одной нашей звезды!.. Из Меняющейся же Вселенной для освещения и обогрева полигона привлекаем 360 солнц каждый земной час, более восьми тысяч за сутки... И каждое может вспыхнуть. Так что умножаем вероять на 360 в час, на 8640 каждые сутки... а всего на счетчике МВ-солнц уже за сотню тысяч. Хорошо, если какое-то, вспыхнув, испепелит ваш игрушечный полигончик. Но ведь может выпятиться и далее. Прецедент был: Шаротряс. Слушайте, сворачивайте-ка вы это дело. Со звездами шутки плохи.
.......................
Поскольку автор не уверен, что дальше предоставится возможность сказать что-то о сыне Люси Малюты неизвестно от кого (подозреваемых претендентов было трое: Зискинд, тот же шустрый Вася и Дусик Климов), а сказать все-таки надо, то вот прямо здесь:
- она назвала его Игорем, Игорьком, Игреком, Игреком Люсьеновичем, растила с помощью Али на верхне-средних уровнях башни по рассчитанному ею (кибернетик же!) графику так, что в течении трех последующих месяцев он сравнялся с Сашичем и Димычем Панкратовыми. Всем им стало по три года - условно, конечно, примерно, точно контролировать нельзя, дай бог за ними уследить - по внешнему виду, весу, росту и развитию. Дальше эти трое были неразлей-вода, вместе жили и росли в башне. Аля и Люся тоже сблизились.
С Васей Шпортько, Нюсей и их девочкой вышло совсем иначе. Но об этом позже.
6.
Тянули время более всего из-за Проблема различения с ВнешКольца, кая никак не желала решаться. Она оказалась принципиальной. А нерешенные проблемы заводят, раззадоривают.
Цвет К-времен, всех сезонов Аскании при виде с Капитанского мостика был огненно-жаркий. Приходилось отфильтровывать.
... Наиболее хотелось с него увидеть своих: ведь рядом же, 20 метров внизу, все равно как с крыши шестиэтажки. Нельзя напрямую, даже через фильтры, так пусть хоть на экранах. Пусть не в отраженном свете, а сами светятся ладно. Пусть маленькие и юркие. Разберем где кто какой.
И ничего. Точнее, никого. Мертвые камни, даже угодья, ферму и усадьбу могли. Все неподвижное видели, хоть и псевдо-раскаленное. А живое в силу подвижности - нет. Тот, открытый еще Пецем "эффект исчезновения". При К8640 он давал полную размазанность.
И скотину тоже. Спутниковые объективы, ультрафиолетовые и рентгеновские фильтры позволяли выделить только - как резво движущиеся, меняющие формы световые пятнышки - стада на десятки голов. То есть коллективы (кои всегда правы), толпы - если перенести на двуногих. Отдельное же животное или человека нипочем не различить.
А уж управлять с ВнешКольца, с Капитанского Мостика, как сначала думали, происходящим в Аскании, даже связываться с ней, передавать или принимать сообщения при разнице в темпах в полторы тысячи раз - не стоило и мечтать.
... А в том темпе в Аскании 2 шли годы и века, интервалы для серьезных. событий. Почти к каждому визиту НИИвцев туда (через их часы и дни) здесь от высеянных семян вырастали яблоневые сады, виноградники и ореховые лесополосы. Нагуливали тело и множились отары овец. Снаружи залетало немало птиц: вороны, голуби, воробьи - они обживались и плодились.
Повторялись ежечасно, в "открытке" времена года по методике Терещенко: зима (с морозцами и когда инеем, а изредка и снегом - если удавалось запустить такие облака извне), весна с оживлением растительности, с ливневыми дождями из тех же НПВ-украденных облаков, с хорами лягушек в каждом пруду и каждой луже, жаркое лето и осень. По четверти земного часа на сезон.
Почвы ГенБио создал отменные, черноземные; ливни разводили в них непролазную грязь.
Привыкли и к тому, что солнца на-раз - всякий день, как правило, иного спектрального класса - и освещали все по-разному. Тусклее, ярче, голубее, оранжевее... Это вроде как входило в погоду, в метеосводку Аскании.
... МВ-солнце в окружении звезд в темно-синем небе было подобно Луне. Но глядеть в упор на них не рекомендовалось; разве только на утреннем приближении и вечернем удалении.
И даже пирамидальные тополя в двух аллеях возле усадьбы: одна с севера на юг, другая с запада на восток, различимые с ВнешКольца как перекрестие (использовали для поиска места усадьбы) - выгнулись саблями, остриями зеленых верхушек в сторону МВ-солнц. Будто под ветром - в полном безветрии.
В основном же обитал здесь полудикий скот. Одичали виноградники высших сортов. Но лакомиться и давить вино было можно - главное, угадать в подходящие Пять минут, в К-август, месяц созревания и сбора - от 35-й минуты до 40-й каждого часа.
Оставаясь надолго, заводили огородики для себя, птицу: курей, утей, гусей - на раз; битой набивали потом морозильники в башне и дома.
Разрослась, расстроилась усадьба "Под Шестеренкой"; так назвали из-за расположения вблизи того астероида.
Путешествие на барже с обтекателями, или на НПВ-катере было подобно бесшумному полету с средней самолетной скоростью. Достигали причала в Аскании за 1-2 часа. При наблюдении с ВнешКольца это был мгновенный огненный штрих от края полигона к "открытке", как падение метеора в небе.
... Вообще же дела в Аскании к концу второй декады ее существования постепенно превращались в игру и дачу. С самообеспечением мясом, орехами, виноградом - и изделиями из него, хорошо выдержанными.
Между посещениями проходили когда часы (меньше редко: прчаливание длительней путешествия), когда дни - а это 20-30 К-лет. Бывает, что наведывались утром и вечером. Подгадывают к нужной поре, но не всегда удается. Замешкаться при отчаливании на несколько минут, равно как и поспешить - сдвиг на К-месяц. Вместо августа благодатного попадаешь в прохладный сентябрь. А уж о том чтобы попасть в намеченный К-день, не стоило и мечтать.
Давыд Никитич Шпортько переправил НПВ-баржами, затем из зоны доставил в свой колхоз два табуна лошадей, отару овец, стадо мясных телок и бычков. Так что оправдал свои труды и потерянное время.
... В последние свои два века "открытка" не только бесплатно кормила весь Институт, но и позволено было уносить говядину, баранину домой. Только чтоб не торговать. И зря не трепать языками. За последним работники НИИ следили сами, это было в их интересах.
Кое-кто из живших на Ширме и овцу себе во двор пригнал из Аск-2; и не одну. Или коз.
(Замечательно, что сведения о мясном и животноводческом изобилии в Шаре все-таки дошли до сыскных органов - тем более что те, обеспокоенные многими заявами, начали зыркать в сторону НИИ. Уж больно много людей знало, всем на роток не накинешь платок. И... сведения не сработали, потому что заяв о пропаже вагонов-рефрижераторов с мясом, или там отар овец, гуртов коров и лошадей как раз и не было.)
А какие груды орехов высились на каждой прибывшей из Аскании 2 барже! Берите хоть мешками. И брали. Орехи - грецкие и лесные, волошские - были пунктиком ГенБио; он был убежден и расчетно доказывал, что засадив ими поля, занятые хлебными злаками, можно прокормить втрое больше людей - и куда более вкусно, калорийно, белково. Поэтому в Аскании 2 такие деревья и кусты преобладали.
Расстаться с такой лафой, прекратить ее, пресечь - было непросто. Особенно на фоне окрестного обнищания жителей благодатной Катагани.
А летом - то есть в средине каждого часа Земли - облакопровод/дождепровод обеспечивал ливни, а после них радуги от похищенных туч. Наполнялись пруды, превращались в озерца ложбины. От воды поднимался разноцветный пар. Купались и загорали - под странными солнцами обычным загаром.
... Нет, славный был мирок. Созданный из ничего, из бросовых камней в космическом пространстве и в горах. С помощью разума и знаний. И в то же время чувствовали: все, исчерпались. Набрались опыта, немало достигли... но дальше не продвинутся.
- Что ж нам здесь, волам хвосты крутить!..
Неслышный шум Вселенной не совмещался с "Цоб, серый, цабе, чалый!.." Становилось все ясней: не то, тупик. Примерка к Материку. Иного смысла Аскания 2 не имела. И возвращались наверх, включались в проект НетСурьеза: залезть за веществом в МВ.
(Тот изначально был холоден к Аск 2, ворчал:
- Норку создали. Для ам-ам в уголке. Быстро и много, пока не отняли.
Многие из тех, кто слышал это, говорили про себя: "Вот гад!.." или "Вот сволочь..." А потом, подумав: "А ведь правильно..."
Он был прав и еще в одном, тот Имярек Имярекович: в таких делах лучше избегать "нулевого" времени. Даже зонного, с К2; вон из-за этого какие несообразности, опоздания/опережения выходили при посещениях Аскании!)
.........................
И Дусик как-то раз посетовал за бараньим шашлычком на костре, за бутылкой - и не первой - доброго К-многолетнего самодельного вина под МВ-небом:
- Почему это, Варик, высокие помыслы и усилия людей так быстро обращаются в дерьмо? Взять, к примеру, ТэВэ, или идеи коммунизма. Да и нашу затею. Как красиво задумано-то было: К-Атлантида!
- Потому что сами барахло, мелкачи, - сердито ответил Любарский.
Глава двадцать четвертая. Новый год в Аскании-2
"Вчера ночью в районе Аркадии лопнулъ
меридианъ. Земной шаръ началъ расползаться.
Мировая катастрофа была предотвращена
героическими усилиями городовыхъ и пожарной
команды."
Из газеты "Большой Фонтанъ", Одесса, 1903
1.
Варфоломею Дормидонтовичу вспомнилась последняя встреча Нового года в Аскании 2. Это было вчера утром, 14 ноября. Но в их растянутых, наполненных делами и событиями часах как бы очень давно. Прибыли в 9.59:25, встретили в 10.00:00, убыли в 10.00:19 Земли; прожили там напоследок почти неделю.
Аскании-2 исполнилось к этому моменту 30 дней без двух часов: 718 К-лет от Сотворения, 619 от Оживления.
Растерзали ее в тот же день в шестом чвсу вечера. Итого просуществовала сия "открытка" 725 лет.
......................................
Новогодия происходили в Аскании-2 ежечасно - был ли кто, или нет; только последним днем года оказывалось 30-е декабря. Последние полсуток этого К-дня как раз попадали на пять секунд пиканья сигналов точного времени на Земле - и Виктор Федорович Буров в соответствии с этим и своими наклонностями озвучивать мир развил это в предновогодний концерт.
Его система вырабатывала вот что:
- земные полсекунды первого "пии..." здесь длились час и 12 минут. На каждое из пятисот колебаний 1000-герцного сигнала приходилось около девяти секунд, приличное время. Первые такие интервальчики были наполнены вьюжными пиканьями, шорохами межзвездных полей, космической пыли и водорода напоминали о Вселенных; в перемешку - также по 9 секунд - с сигналами "Маяка":
- Не слышны в саду даже шорохи...
В саду, может, и не были слышны, зато здесь - ого-го!
Потом шла "музыка сфер" в прямой трансляции: буровские светозвуковые преобразователи делали ее из движений звезд и МВ-солнца, из орбит пересекавших диск планет. Потом просто хорошая классическая музыка: Моцарт, Чайковский, Бетховен, Шопен, Брамс... - записей хватало. Снова "музыка сфер", переход на торопливое пиканье - и 72 минуты тишины: полусекундная пауза между первым и вторым "пиии" на Земле.
Все это лилось стереофонически из динамиков на столбах центральной усадьбы; и в комнатах ее тоже.
(Усадьба была получше, чем у самого зажиточного колхоза; они ее конфиденциально НПВ-переместили из "царского села" катаганских нуворишей. С пристройками, фермой, сараями для техники. И технику тоже. НПВ-приватизировали.)
Затем второе "пии..." - подобное, но с иным музыкальным наполнением. Час и 12 минут тишина. Третье "пии". Четвертое... В темно-синем небе тем временем удалялось, свертывалось в яркую точку МВ-солнце, опускались сумерки, выделялись и светили хороводно плывущие звезды.
Был морозец, иней. В воздухе реяли редкие снежинки, причудливо обозначали места НПВ-флюктуаций. Они находились сразу и на Земле, и в иной вселенной.
В полночь завершалось звучание последнего удлиненного "пии.." - и они в Усадьбе сдвигали бокалы с вином из здешних виноградников - старым, хорошо выдержанным "вчерашним". Кагор Вчерашний, Алиготе Вчерашнее... А коньяк был позавчерашний, 50-летней выдержки в своих бочках из выросших здесь вековых дубов. Рецепт его ГенБио привез из Франции.
Так было не раз, так было и в последний раз. Участвовали Буров, ГенБио, Миша и Аля Панкратовы (их близнецы спали в соседней комнате), Иерихонский, полковник в отставке Волков, Толюн, Зискинд, Малюта (ее Игрек Люсьенович был в той же детской) - верхушка. Даже НетСурьез напоследок удостоил "открытку" своим посеще.
Подвели итоги. Главный был ясен: можем! И К-Атлантиду сможем образовать и оживить. Было бы из чего.
Особенно распалил аппетит на Материк факт: не только биологически земля обетовнная, но еще и такая, что стрелять нельзя. То есть можно, но не попадешь.
- НПВ-реализация заповеди "Не убий", а! - возглашал раскрасневшийся Васюк.
- Найдут, как убить, не волнуйся, - осаживал его Волков. - Смекнут. Дурное дело нехитро.
- Ну, все-таки. Нигде этого нет... - вступала раскрасневшаяся Малюта, мечтательно щурила глаза. - Может, и понравится так жить, не будут смекать.
- Слушайте, а может, все-таки давайте не надо? - с присущим ему красноречием вступил Дусик Климов. - Ведь жалко же. Впервые мы вместо НПВ-этих -самых... ну, перераспределений по статьям таким-то Уголовного кодекса... сделали свое имущество. Имение. Поместье! Создали. Пахали, растили. Как нормальные трудовые люди, а не НПВ-, я извиняюсь, -шпана. Семь веков это же геральдика. Дворянский герб можно прибить на воротах усадьбы. А вы в распыл... А!
И он огорченно долил себе в бокал.
Все примолкли, смотрели на него. Иорданцев так даже с нежностью. Никто не уточнял: что "не надо"; знали о чем речь. Судьба Аскании 2 уже была решена.
Лишь полковник Волков смотрел на астрофизика-неудаху холодно и твердо. Он нынче ведал безопасностью Института - от врагов и от стихий, включая случай; равно внешней и внутренней. Расставил всюду где надо охранные Ловушки с охранными же программными автоматами (от Люси Маюты); сработают когда надо и на ОО-РР, и на С-В, на выброс, на переброс. Все опробовали его офицеры (также ныне отставные и без работы) на неодушевленных предметах и бродячих собаках. Все было продемонстрировано, опечатано и охранялось. А когда с этим покончили, полковник принялся тормошить начальство, начиная с Бармалеича, насчет Аскании 2: что будет, если?.. На то он и военный человек, чтоб смотреть опасностям в глазад. Даже будущим. И лучше, если будущим: есть время приготовиться. Сегодня это и произойдет. И никаких сопливо-слезливых "не надо".
- Надо, Федя, надо, - процитировал известный фильм НетСурьез. - Она только зря место занимает.
- Не Федя я...
- Я знаю, Дусик, что ты не Федя. Мы здесь насыплем горы МВ-веществ с молодым временем.
- И не Дусик я, а Евдоким Афанасьевич Климов. А, ну вас всех!..
Климов обиженно ушел. А другие вернулись к теме: как взять необходимую уйму вещества из Меняющейся Вселенной?
- Там много вопросов еще, не так просто залезть в иную Вселеную, как в свой карман, - доказывал Панкратов, - или хотя бы как в астероидный пояс за Марсом.
... И вот сейчас эти вопросы решают уже не в Овечьем и не в зоне. Наверху, при К100 и выше. И получается, делают. Не сегодня-завтра закончат.
"К-сегодня-завтра! - поправил себя Любарский. - То есть, может быть, уже сейчас."
2.
Итоговый семинар по Аск-2 затем продолжили на ВнешКольце и Капитанском Мостике. Несмотря на ноябрьский ненастный день с холодным ветром там было довольно тепло: жаром пышила "открытка". На ней жил-доживал последний год.
В зоне, в западном Приовальи хлопотали, сновали на "Бригантине" и катерах в Асканию и обратно Шпортьки: спасали скот. Его забрал Шпортько-старший. Для того с разрешения Любарского соорудили Шараш-Монтажками в его станице фермы.
Сюда явился присмотреть и ГенБио. Он внизу предупредил Шпортько-старшего:
- Дэви, mon cheri, это племенной фонд для будущего Материка. У них иные гены. Все надо сберечь до лета. Боже упаси, пустить на мясо или на продажу!
- Конечно, Геннадий Борисыч, разве я не понимаю!
А сам Давыд Никитич думал: будет ли еще тот Материк ваш, нет ли, а скотинка вот она...
Панкратов и НетСурьез прибыли с "открытки" с последним рейсом баржи. Там они помогали заводить коров и телят на "Бригантину". А здесь согнать в зону их нельзя, некуда. Вася Шпортько подруливает очередной грузовик с высокими бортами впритык. Коров подхватывают двумя веревками под живот: под титьки и под передние ноги; стрела башенного крана вздымает их и переносит в кузов. Подъятые в воздух, они в ужасе мычат и дрищут.
- Как те, в Ицхелаури, помнишь? - говорит Панкратов Имяреку.
- А велика ли разница, - роняет тот.
3.
... И как доказали, что могут сделать, так необходимо пришлось доказывать и обратное: могут убрать, уничтожить; владеют ситуацией.
Это тоже была работа на будущий Материк.
Красивую "открытку" с оставшейся на ней живностью и растительностью требовалось теперь разорвать в клочья. Плоскозевными Ловушками-монстрами по углам полигона. Для отработки Аварийного Режима. В порядке того же Дальнего, на грани фантастики, проектирования опасностей. Для ответа на вопрос:
- А что будет, если..
Вопрос требовал не просто ответа типа "да" или "нет", как в экспериментах. "Да" и только "да"! - гарантированно безопасное решение. Никаких "нет". Для этого требовалась проверка-моделирование. Панкратов и Мендельзон сначала проиграли все в лаборатории.
А уж потом перенесли на полигон - как аварийную ситуацию.
Уничтожали Асканию 2 строго расчетно. Сначала перестали приближать солнца. Погасли они на год/час, с 15.50 до 16.50. Этого было вполне достаточно (островок невелик, запас тепла тоже) для наступления космической зимы. Брошенная там живность вымерзала во тьме, воя, мыча, блея, отчаянно-заливисто ржа, скуля, глядя угасающими глазами с надеждой вверх, на сыпь холодных звезд.
Это записали спущенными с ВнешКольца многими видеокамерами; потом их подняли, смотрели пленки.
Четыре дублирующие плоскозевные Ловушки Бурова-Волкова подвесили на штангах ВнешКольца по углам. Управляли ими с Капитанского мостика. Оттуда все и видели:
... как "аварийно" - то есть простым отключенные пакетником на щите нижние рабочие Ловушки утратили контроль над пространством Аскании 2. В них стало падать напряжение на электродах и К: К8600... К8000... К6000... К3000... - за минуты. С громовым рокотом начал расширяться над полигоном воздух (даже облака в нем возникли). Все это сперва сияло в бело-желтых тонах - и "открытка" - но вот стало на глазах темнеть, багроветь и, самое страшное, быстро разрастаться.
К1000... К700.... К200... К100... - полигон-"корыто" полон до краев. При дальнейшем ослаблении поля благоприобретенное в космосе и горах вещество необходимо займет свои реальные 110 квадратных километров. То есть сметет к чертям и Ловушки, и Институт, и город Катагань. Это и будет то самое "а что, если".
... и тут по ним ударили НПВ-кинжалами плоскозевные ЛОМы Волкова-Бурова с ВнешКольца. Сразу внизу все заголубело, поярчело, съежилось - одновременно пошло трещинами, разделилось на неровные куски, а те на клочья.
- Землица ты моя обетованная... - приговаривал ГенБио, глядя сквозь фильтры с КапМоста. - Ведь как там все росло и зрело.
За его спиной сопел грустно Витюша Статуя Командора.
- Ничего, Геннадий Борисыч, - ответствовал ему Буров. - Это был лишь эскизик, черновик земли обетованной. Сама-то она будет ого-го какая! Не "открытка".
- Да что вы ее все: открытка, открытка!.. - окрысился тот. - Сто десять квадратных километров, плодороднейшие почвы, регулируемый климат. Кормила ваш Институт, обеспечила скотом станицу, могла прокормить и Катагань. Ей еще бы жить да родить...
Четыре подвесные Ловушки порвали десятикилометровый остров действительно, как лист ватмана с эскизным проектом: бесшумно и быстро поделили куски вещества между собой, поглотили.
Внизу стало темно и пусто.
У Али Панкратовой, которая тоже была на Мостике и которая немало времени провела в исчезнувшей Аскании - и как инженер, и с малышами, - на глазах стояли слезы.
Собирали вещества для Аскании-2 многие дни, выводили ее в обитаемую территорию с живой средой того дольше: по внешнему счету недели, по внутреннему пять веков... А растерзали в клочья за минуту.
4.
Потом переключили ЛОМы в режим "На!" - и они выплюнули поглощенное мертвое вещество: щебенку, пыль, мелкие камни (крупных не осталось) на полигон. Снова в центр, но четырьмя кучами.
Включили подачу солнцепровода - и наблюдали, как, вбирая тепло МВ-солнц, кучи начали накаляться, светиться; сперва вишнево, малиново, потом оранжево... через полчаса добела. Как тогда. Понадобилось надеть темные очки.
- Можно разровнять и начинать все сначала, - сказал Панкратов.
- Ну, нет уж! - в сердцах отозвался Иорданцев.
Вопрос был решен. Положительно. Теперь всегда так смогут. Запросто. Хоть островки, хоть материки.
- Надо поставить аварийные датчики расширения, - деловито подытожил Буров. - Чтоб эти ЛОМы в случае чего включались автоматически.
"Что ж, - подытожил сейчас в Овечьем ущельи Варфоломей Дормидонтович свои размышления-воспоминания, - разорвать так 10-километровый остров - это было крупно. То я все опасался: сотрут в пыль и не заметят, - а теперь мы и сами так умеем. Но все же, все же, все же... крупно разрушать это совсем не то, что КРУПНО СОЗИДАТЬ."
Глава двадцать пятая. "Шашлык по-карски, Вселенная по-любарски"
Объява на столбе: "К кому залетел зеленый
говорящий попугай Кеша, просим вернуть за
приличное вознаграждение."
Приписка ниже: "К нам тут залетел зеленый
- но он уверяет, что он красный. И не Кеша,
а Василий Иванович."
1.
Вопрос сей, вопрос безопасности работы на полигоне, был решен - и тем подстегивал решение главной проблемы: добыть вещества для полноценного Материка. Со своим круговоротом вод, ветрами, климатом. Это требовало объема не меньше 970 на 1100 километров при средней высоте/толщине хотя бы в 2,5 км. А лучше бы в пять, сравнимо с литосферой Земли. То есть минимум два с половиной миллиона кубокилометров, "чтоб вы мне все так были здоровеньки", в понятиях Альтер Абрамыча. То, что осталось от Аскании 2, "открытки", был мизер.
Бесспорно наилучшим решением была перекачка вещества из Меняющейся Вселенной. Больше так быстро такое количество небесных камней взять было негде.
... И Дусик Климов не полетел сей раз с Любарским сюда, к своему родному телескопу, глядеть на М31, потому что засел с Панкратовым и Буровым на верхотуре: проектировать, делать, собирать суперЛовушечную систему для импульсных снований-внедрений в МВ с контактным з а х в а т о м. - Это уже будет ГиМ-3! - объявил он. - Первая Система ГиМ была чисто наблюдательная, ГиМ -два - наблюдения + зарядка Ловушек. Для известно каких целей на земле. А теперь переходим ко Взаимодействию с МВ!
Взаимодействие блохи со слоном, думал сейчас в Овечьем ущельи Любарский. Даже не блохи, вируса.
2.
В первом часу ночи Варфоломей Дормидонтович перебрался в павильон. Под полосу хорошего звездного неба в просвете его раздвинутой крыши. Фантом в ней был заметен невооруженным глазом, теперь он в Драконе, близко от Малой Медведицы и Полярной звезды.
Сейчас Любарский сосредотачивался, собирался, сводил в уме вместе прежние наблюдения картин вхождения М31 во что-то - с последующим исчезновением. То, что это вхождение в К-пространство, он голову мог дать на отсечение. Признаков было несколько:
- Фантом снова деформировался, вытягивался, белел;
- то, к чему он приближался, обнаружило себя ускоренными вспышками сверхновых: ярко-голубыми точечками;
- подобные вспышки давал Фантом, и именно в части своей, что наиболее близка к ТЕМ вспышкам; рябь сверхновых, уникальная картина...
Невозможно, немыслимо в 20-дюймовый телескоп, да еще визуально, увидеть звезды другой галактики, удаленные на два миллиона световых лет. Только взрывы их.
И там, в сотнях килопарсек - но благодаря Фантомному игольчатому Информационному лучу как будто здесь и сейчас, - взрывались звезды. Намного чаще обычного. Астрофизик Любарский, для которого далекие точки звезд были зачастую большей реальностью, чем окрестный мир, хорошо представлял, что там творится.
Вспышки сверхновых - звездный взрыв непредставимой силы, при котором звезда короткое время светит ярче миллиардов окрестных спокойных. Порой как целая галактика. Если около нее планеты, они сгорают, как мошки над костром.
3.
Но сейчас это наиболее занимало его в свете собственного доклада.
"И не только!" - поправил себя Варфоломей Дормидонтович. После истории с Луной он стал уважать свою интуицию. "Мы ли делаем, с нами ли... но за этим что-то есть. Ведь подсказывала же интуиция-Вселенная, когда замахнулись на ночное светило, о приливных явлениях. Шепотком. Намекала: неладно делаете."
Теперь интуиция что-то нашептывала о вспышках. "Вижу искорку - но ведь это там чье-то солнце взорвалось. Но мы-то в этом никак не участвуем?.. Почему же тревожно?"
Новые и сверхновые звезды... И в МВ они их наблюдали частенько. Особенно на завершающей стадии Шторм-циклов, под занавес. И чаще на окраине галактик, чем в ядре.
... На проблему возможной вспышки МВ-сверхновой над будущим Материком обратил внимание Мендельзон, главный критик. Это было 18 октября.
- Послушайте, - сказал он, - каждое МВ-солнце за К-сутки, за десять земных секунд, проживает почти всю свою жизнь. А в жизни, как известно, бывает всякое. Тем более в жизни светил. Как в смысле переносном, так и в прямом. Даже за наше красно Солнышко нельзя поручиться, что оно завтра или через пару лет не пыхнет Новой или Сверхновой. И все здесь испарит. И это вероятно только для одной нашей звезды!.. Из Меняющейся же Вселенной для освещения и обогрева полигона привлекаем 360 солнц каждый земной час, более восьми тысяч за сутки... И каждое может вспыхнуть. Так что умножаем вероять на 360 в час, на 8640 каждые сутки... а всего на счетчике МВ-солнц уже за сотню тысяч. Хорошо, если какое-то, вспыхнув, испепелит ваш игрушечный полигончик. Но ведь может выпятиться и далее. Прецедент был: Шаротряс. Слушайте, сворачивайте-ка вы это дело. Со звездами шутки плохи.