— Здесь, конечно, не костел, молодой человек, но тем не менее я попросил бы вас…
— Остыньте, уважаемый. Он не нарочно, — Дмитрий благожелательно кивнул Александру. — Так что там у вас, дружище? Какой-нибудь кот в мешке? Похожий на тигра, но рычащий как мышь?..
— Прервись, — Александр нервно взялся за стакан, но, вспомнив свой печальный опыт, отодвинул его подальше. — То, что я расскажу, коснется, пожалуй, всех так как речь пойдет о Леснике и его противниках…
В висках неприятно кольнуло. Кабинет поплыл перед глазами, фигуры людей расплющились, поползли вкривь и вкось совсем как в кривом зеркале. Секундой позже все снова восстановилось, и только под левой грудиной вздрагивало и трепетало напоминая о пережитом.
Однако!.. Александр с трудом перевел дыхание. Раньше с ним такого не случалось. Видимо, ныряние в фонтаны и сражения с призраками бесследно не проходят… Дмитрий тем временем присел на краешек стола и изящным движением вынул из кармана золоченый портсигар. Небрежно покрутил в пальцах и спрятал обратно. Портсигар был действительно представительный, и Губин не упускал случая продемонстрировать его лишний раз друзьям и знакомым.
— Вчера показал эту штучку одному знатоку. Как бы, между прочим. Так он чуть было в карман ко мне не нырнул. Упросил дать рассмотреть, а в конце концов поклялся, что это самый натуральный Фаберже. Не более и не менее.
Челентано язвительно фыркнул, а Казаренок, не выдержав, пробормотал:
— Надеюсь, твой знаток хорошо рассмотрел, что там у тебя внутри?
— Он не открывал портсигара.
— Ага! Значит, «беломором» вы его не угостили!
— Мелко плаваете, — Дмитрий усмехнулся. — Хотите сказать, что Фаберже и «Беломорканал» несовместимы?
— Упаси боже!.. Несовместимы молоко с сосисками и женитьба с поносом. А чудный портсигар с чудными папиросами стыкуются, как ни что другое!
— Шутит, — Дмитрий снисходительно кивнул в сторону Чилина. — Неогегельянец вумный…
— Но-но! Без выражений!
— А я и похлеще могу. Желаешь?
— Давай, попробуй. Тут тебе не нирвана какая-нибудь, живо выставим!
— Вот она демократия в действии, — Дмитрий склонился над Александром. — Эй, Сашок! Почему такое уксусное лицо? Комара проглотили?
Александр и впрямь сидел стиснув зубы. Ощущение нахлынувшей нереальности не покидало его. Он не знал, в чем дело, но что-то здесь явно было не так. Все эти смешки, разговоры ни о чем… И потом! Он предложил им серьезную беседу! И что произошло? Его с полным спокойствием проигнорировали.
— Дмитрий! — следователь собрался с духом. — Я хотел поговорить с тобой о Леснике.
— О Леснике? Что ж, давай… — разом поскучнев, Губин по-детски заболтал ногой, бессмысленно следя за мелькающей туфлей. От внимания Александра не укрылось и то, что Радислав Чилин, зевая, направился к своему столу. Их абсолютно не интересовало то, о чем он собирался им сообщить! Александр медленно трезвел.
— Дело в том, что я знаю, кто прикончил Лесника. Знаю, кто обосновался в гостинице «Центральная», и догадываюсь, что случится в дальнейшем, если мы не вмешаемся.
Он внимательно наблюдал за коллегами. Ничто не изменилось. Казаренок писал, Чилин продолжал зевать. В руках Дмитрия снова возник знаменитый портсигар. Золоченная крышка с треском подскочила, розовые граненные камушки блеснули каплями крови и погасли. Как ни в чем ни бывало приятель раскуривал «беломорину».
— Действительно знаешь?
— Знаю.
Дмитрий окутался дымом, прищурившись, помахал ладонью перед лицом. — Что ж, молодец, коли знаешь.
— Дело набирает обороты. Возможно, придется подключить ребят из госбезопасности.
— Не надо, Сашок, — Дмитрий задумчиво разглядывал кончик папиросы. — Можешь, конечно, обижаться на нас, но в подобные игры мы не играем. Мафия, Минитмены, Коза-Ностра — ну их всех к дьяволу! Митрофанушка свалял дурака, когда отпустил тебя к Леснику. Но ведь у тебя своя голова на плечах. Зачем ты лезешь в это болото? Хочешь чтоб засосало?
Казаренок усерднее прежнего зашелестел бумагами, Антоша за спиной Александра возобновил спор с приятелем.
— Ты предлагаешь забыть обо всем?
— Не я, а мы, — Дмитрий холодно улыбнулся. — МЫ предлагаем тебе забыть обо всем. Лесника нет — стало быть, нет и главного заказчика. Занимайся своими исчезновениями и не суйся в постороннее.
— Значит, будем праздновать труса?
— Худой мир лучше доброй ссоры, а праздник — это всегда праздник…
— Прислушайся, Сашок. Тебе дело говорят, — это подал голос зевающий Чилин.
— Он прав, — Дмитрий энергично закивал. — Эй, Сашок! Ты куда?
— Пойду, подышу воздухом, — Александр вяло мотнул головой. — А заодно над словами вашими подумаю.
— Подумай, подумай!.. Думать никогда не помешает.
Выйдя на лестницу, Александр прислонился к перилам. Силы куда-то ушли. Казалось, вот-вот явится болезненное озарение, а с ним начнутся и основные муки. Ступив на отполированный лед, логика барахталась неуклюжим зверем, мысли бурлили, как пестрое варево в кастрюльке. Они были нужны, они были ни при чем. Тень неразгаданного накрыла всех разом, спеленав его по рукам и ногам. Челентано, Казаренок, Антоша… Что могло с ними произойти? Каким вообще образом ЭТО происходит?..
Чувствуя, как гулко колотится сердце, Александр двинулся назад. Перед дверью чуть задержался. Ему вдруг почудилось, что ручка расположена с непривычной стороны — не слева, а справа. Или так было всегда?.. Он потянул дверь на себя, осторожно заглянул в комнату. Вот оно! Самое страшное! Лица, в которые не хочется смотреть. Они словно ждали его. Все разом заморожено обернулись в его сторону. Александр встретился с глазами Дмитрия.
— Может быть, хватит, Сашок? Это ведь не игра, и ты прекрасно знаешь, что мы не актеры.
— Знаю… — голос казался хриплым каким-то чужим. Александр чувствовал, что лицо и тело начинают гореть, словно по ним прогулялась крапива. Устремленные со всех сторон взгляды излучали жгучую энергию. Нечто болезненное вторгалось в мозг, шарило гибкими пальцами меж полушарий. Он был абсолютно гол, и жадные руки ощупывали сантиметр за сантиметром. Не в силах терпеть долее, Александр отпрянул назад и хлопнул дверью. И тут же увидел еще одну. Чудовищным образом двери раздвоились, расположившись друг против друга. А вместо одной лестницы теперь появилось сразу две.
— Что с тобой, Сашок?
Кто-то тронул его за локоть, и Александр стремительно развернулся. Словно сработала стальная пружина. Он готов был ударить окликнувшего его, броситься бежать, просто поднять крик. Глядя на приятеля, Дмитрий Губин удивленно хлопал глазами.
— А… Это ты.
— Кто же еще? Конечно, я!.. Там тебя Митрофанушка обыскался, да и я, признаться, тоже. Куда ты провалился? Сидел, сидел рядом, а потом исчез.
— Чего хочет Митрофанушка? — Александр пытался справиться с волнением.
Дмитрий пожал плечами.
— Наверное, интересуется подробностями смерти Лесника, но… Ты уверен, что все в порядке? У тебя вон и руки дрожат.
— Да нет, это я так… — Александр сцепил пальцы в замок. — Должно быть, перебрал вчера малость.
— Поминки? Понимаю, — Дмитрий шагнул к одной из дверей. — Так ты заходишь?
— Немного погодя, Дим…
— Ага, — Дмитрий озадаченно взглянул на дверь номер два.
— Ты что-то там видишь? — с надеждой спросил Александр.
— Еще бы. Огромное пятно. Вчера его еще не было.
— Пятно и больше ничего?
— Да вроде нет. А что я должен увидеть?
Волосы на голове у Александра шевельнулись. Дверь, которую он лицезрел, а Дмитрий нет, на глазах бледнела, все более сливаясь со стеной. Секунда-другая, и ее просто не стало.
— Вот так фокус! — приятель чертыхнулся. — Наверное, блики, да? Или… Что это было, Сашок?
— Во всяком случае не блики, — оторвавшись от перил, Александр почти втолкнул Дмитрия в кабинет.
— В чем дело? Может, ты объяснишь?
— Сейчас узнаешь, — Александр прикрыл за собой дверь. Окинув помещение взором, облегченно вздохнул. Вопрошающий взгляд Казаренка, недоумение на лице Челентано — все было живым и привычным. — У меня есть, что рассказать вам…
Дверь за спиной зловеще скрипнула.
— Вы в этом уверены, капитан? Казаренок я же просил вас!..
— Товарищ полковник, — щеки канцеляриста слегка покраснели. — Он появился только что. Прямо перед вами. Поэтому передать приглашение…
— Ничего. Главное, что он здесь, — в голосе Митрофанушки появились скрежещущие нотки. Челентано сочувствующе прикашлянул, скосил глаза на Александра.
— Занимайтесь своими делами, — объявил Митрофан Антонович. — А капитана Дыбина прошу зайти ко мне.
Стоило ему выйти, как, подчиняясь мутной догадке, Александр рванул за ним.
Он не ошибся. Коридор был пуст, и снова от площадки спускались две абсолютно одинаковых лестницы. Каменной походкой Митрофан Антонович входил в кабинет, которого не было и не могло быть. Галлюцинации продолжались. Вопреки всем законам природы происходило невероятное — и это невероятное тянуло к нему свои щупальца, затягивая в осьминожьи объятия. В следующее мгновение случилось еще более страшное. Пространство сложилось пополам, и Александр неустойчиво покачнулся.
Он стоял на границе двух комнат. С зеркальной точностью одна повторяла другую, и люди, работающие слева, сказочным образом обзавелись братьями-близнецами справа. Коридор с лестницей исчез и пропал, провалился в тартарары. Кабинет вывернулся наизнанку, сумев вывернуть и продублировать образы живого и неживого. В единственном числе оставался замерший на пороге человек… — сам Александр Евгеньевич. Движением ошарашенного ребенка он поворачивал голову справа налево, пытаясь отличить правду от вымысла. Впрочем, это было бесполезно. Фантомы, представшие перед ним, ничем не отличались от настоящих людей. Он действительно глядел в зеркало, огромное, лишенное непроходимой черты. Предметы, отраженные в нем, можно было потрогать, положить в карман, уничтожить, растоптав каблуками. Два крохотных кусочка мироздания в равной степени претендовали на истинность. Угадать, какое из них исчезнет, а какое останется, представлялось совершенно невозможным.
В панике Александр ухватился за косяк, и в эту секунду сходство картин разрушилось. В поведении людей справа что-то изменилось, в движение вторгся знакомый ритм замороженности. Манекен, игравший роль Димы Губина, медленно скрестил на груди руки.
— Вы отчаянный человек, Александр Евгеньевич, однако в данном случае совершаете ошибку. Зарубите себе на носу: МЫ никому ничего не объясняем. МЫ только предупреждаем. И ваша задача — принять предостережение, сделав соответствующие выводы.
— Оргвыводы, — поправил с места Казаренок.
Александр посмотрел на коллег слева, но те по-прежнему не выказывали ни малейших признаков беспокойства.
— Они… Они не видят нас? — пролепетал он.
— Вас действительно это интересует? — лже-Челентано зловеще улыбнулся. — На вашем месте я подумал бы о другом.
— Ну зачем же так? — лже-Дмитрий снисходительно качнул головой. — Если ЧЕЛОВЕКА интересует феномен пространственной кривизны, можно в конце концов удовлетворить его любопытство. Так вот, они действительно не видят и не слышат нас.
— До тех пор, пока мы этого не захотим, — с усмешкой добавил лже-Казаренок. Практикант Антоша и его приятель с готовностью захихикали.
— Кто вы такие? — выдавил из себя Александр. — Что вам от меня нужно?
— Я ведь предупреждал! Начнутся волнения, обмороки, вопросы… Кто будет отвечать на эти идиотские вопросы? Вы, Бином, или, может, вы, Зиновий? Ей-богу, Панкратило прав! С ними следует поступать жестче, а все эти ваши церемонии до хорошего не доведут.
— Что вы хотите сказать, милейший? Что человек — тварь пастозная? Так это мы знаем без вас. И знаем, что, протягивая руку, мы рискуем шеей. И тем не менее, не мешало бы нам помнить, из чего мы сами произрастали.
— Но Панкратило велел…
— Напугать? Это мы сделали. Чем вы недовольны?
— Но он же не остановится! Взгляните на него. Дрожит-то он, верно, дрожит, но догадываетесь, о чем собирается спросить?
— О том, кто мы такие и куда подевался майор Борейко.
— Это еще кто такой?
— Поинтересуйтесь у него. Он вам подробно объяснит. А там, глядишь, завяжется дружественная беседа.
Александр раскрыл рот, но слова вышли из него только со второй попытки.
— Значит, майора Борейко тоже вы?..
— Ну уж нет, это ваши дела! — визгливо закричал Антоша. — Слыхали, как он подъехал! Тоже, значит, мы… А сейчас нам поведают историю о пропавшем кошельке, о собаке, укусившей пьяного, о поезде, о всех последних авариях. Какого дьявола мы его слушаем?!
— Только не надо ругаться, — лже-Челентано поморщился.
— Но нас действительно беспокоит судьба майора, — осмелел Александр.
Глаза фантомов блеснули, и следователь вновь ощутил их жгучее тепло. Лицо пылало, словно от ожога. Голос куда-то пропал.
— То, что волнует вас, уважаемый Александр Евгеньевич, далеко не всегда согласуется с нашим волнением, — отчеканил лже-Челентано. — Вам сообщили то, что следовало сообщить. Не проявляйте излишнего любопытства. А если сомнения в нашем всесилии еще не рассеялись, вас с удовольствием навестят повторно. И не удержусь, чтобы не перефразировать вышесказанное: то, что доставляет удовольствие нам, далеко не всегда радует наших клиентов.
— Но я…
— Все, разговор окончен! — лже-Челентано взмахнул рукой, и Александр вновь испытал стремительное головокружение. Лица, столы и окна — все рванулось куда-то в сторону, пыльным осенним вихрем влилось в стену и исчезло. Перед глазами восстановилось привычное: серые, отшлифованные за долгие десятилетия ступени, короткий пасмурный коридорчик.
Пошатнувшись, Александр уцепился за перила. Сбоку суетливо подскочил Дмитрий.
— Я же сразу сообразил, что с тобой не все ладно. А ну-ка присядь! Сейчас спроворим чаек, поищем каких-нибудь таблеток…
13
— Остыньте, уважаемый. Он не нарочно, — Дмитрий благожелательно кивнул Александру. — Так что там у вас, дружище? Какой-нибудь кот в мешке? Похожий на тигра, но рычащий как мышь?..
— Прервись, — Александр нервно взялся за стакан, но, вспомнив свой печальный опыт, отодвинул его подальше. — То, что я расскажу, коснется, пожалуй, всех так как речь пойдет о Леснике и его противниках…
В висках неприятно кольнуло. Кабинет поплыл перед глазами, фигуры людей расплющились, поползли вкривь и вкось совсем как в кривом зеркале. Секундой позже все снова восстановилось, и только под левой грудиной вздрагивало и трепетало напоминая о пережитом.
Однако!.. Александр с трудом перевел дыхание. Раньше с ним такого не случалось. Видимо, ныряние в фонтаны и сражения с призраками бесследно не проходят… Дмитрий тем временем присел на краешек стола и изящным движением вынул из кармана золоченый портсигар. Небрежно покрутил в пальцах и спрятал обратно. Портсигар был действительно представительный, и Губин не упускал случая продемонстрировать его лишний раз друзьям и знакомым.
— Вчера показал эту штучку одному знатоку. Как бы, между прочим. Так он чуть было в карман ко мне не нырнул. Упросил дать рассмотреть, а в конце концов поклялся, что это самый натуральный Фаберже. Не более и не менее.
Челентано язвительно фыркнул, а Казаренок, не выдержав, пробормотал:
— Надеюсь, твой знаток хорошо рассмотрел, что там у тебя внутри?
— Он не открывал портсигара.
— Ага! Значит, «беломором» вы его не угостили!
— Мелко плаваете, — Дмитрий усмехнулся. — Хотите сказать, что Фаберже и «Беломорканал» несовместимы?
— Упаси боже!.. Несовместимы молоко с сосисками и женитьба с поносом. А чудный портсигар с чудными папиросами стыкуются, как ни что другое!
— Шутит, — Дмитрий снисходительно кивнул в сторону Чилина. — Неогегельянец вумный…
— Но-но! Без выражений!
— А я и похлеще могу. Желаешь?
— Давай, попробуй. Тут тебе не нирвана какая-нибудь, живо выставим!
— Вот она демократия в действии, — Дмитрий склонился над Александром. — Эй, Сашок! Почему такое уксусное лицо? Комара проглотили?
Александр и впрямь сидел стиснув зубы. Ощущение нахлынувшей нереальности не покидало его. Он не знал, в чем дело, но что-то здесь явно было не так. Все эти смешки, разговоры ни о чем… И потом! Он предложил им серьезную беседу! И что произошло? Его с полным спокойствием проигнорировали.
— Дмитрий! — следователь собрался с духом. — Я хотел поговорить с тобой о Леснике.
— О Леснике? Что ж, давай… — разом поскучнев, Губин по-детски заболтал ногой, бессмысленно следя за мелькающей туфлей. От внимания Александра не укрылось и то, что Радислав Чилин, зевая, направился к своему столу. Их абсолютно не интересовало то, о чем он собирался им сообщить! Александр медленно трезвел.
— Дело в том, что я знаю, кто прикончил Лесника. Знаю, кто обосновался в гостинице «Центральная», и догадываюсь, что случится в дальнейшем, если мы не вмешаемся.
Он внимательно наблюдал за коллегами. Ничто не изменилось. Казаренок писал, Чилин продолжал зевать. В руках Дмитрия снова возник знаменитый портсигар. Золоченная крышка с треском подскочила, розовые граненные камушки блеснули каплями крови и погасли. Как ни в чем ни бывало приятель раскуривал «беломорину».
— Действительно знаешь?
— Знаю.
Дмитрий окутался дымом, прищурившись, помахал ладонью перед лицом. — Что ж, молодец, коли знаешь.
— Дело набирает обороты. Возможно, придется подключить ребят из госбезопасности.
— Не надо, Сашок, — Дмитрий задумчиво разглядывал кончик папиросы. — Можешь, конечно, обижаться на нас, но в подобные игры мы не играем. Мафия, Минитмены, Коза-Ностра — ну их всех к дьяволу! Митрофанушка свалял дурака, когда отпустил тебя к Леснику. Но ведь у тебя своя голова на плечах. Зачем ты лезешь в это болото? Хочешь чтоб засосало?
Казаренок усерднее прежнего зашелестел бумагами, Антоша за спиной Александра возобновил спор с приятелем.
— Ты предлагаешь забыть обо всем?
— Не я, а мы, — Дмитрий холодно улыбнулся. — МЫ предлагаем тебе забыть обо всем. Лесника нет — стало быть, нет и главного заказчика. Занимайся своими исчезновениями и не суйся в постороннее.
— Значит, будем праздновать труса?
— Худой мир лучше доброй ссоры, а праздник — это всегда праздник…
— Прислушайся, Сашок. Тебе дело говорят, — это подал голос зевающий Чилин.
— Он прав, — Дмитрий энергично закивал. — Эй, Сашок! Ты куда?
— Пойду, подышу воздухом, — Александр вяло мотнул головой. — А заодно над словами вашими подумаю.
— Подумай, подумай!.. Думать никогда не помешает.
Выйдя на лестницу, Александр прислонился к перилам. Силы куда-то ушли. Казалось, вот-вот явится болезненное озарение, а с ним начнутся и основные муки. Ступив на отполированный лед, логика барахталась неуклюжим зверем, мысли бурлили, как пестрое варево в кастрюльке. Они были нужны, они были ни при чем. Тень неразгаданного накрыла всех разом, спеленав его по рукам и ногам. Челентано, Казаренок, Антоша… Что могло с ними произойти? Каким вообще образом ЭТО происходит?..
Чувствуя, как гулко колотится сердце, Александр двинулся назад. Перед дверью чуть задержался. Ему вдруг почудилось, что ручка расположена с непривычной стороны — не слева, а справа. Или так было всегда?.. Он потянул дверь на себя, осторожно заглянул в комнату. Вот оно! Самое страшное! Лица, в которые не хочется смотреть. Они словно ждали его. Все разом заморожено обернулись в его сторону. Александр встретился с глазами Дмитрия.
— Может быть, хватит, Сашок? Это ведь не игра, и ты прекрасно знаешь, что мы не актеры.
— Знаю… — голос казался хриплым каким-то чужим. Александр чувствовал, что лицо и тело начинают гореть, словно по ним прогулялась крапива. Устремленные со всех сторон взгляды излучали жгучую энергию. Нечто болезненное вторгалось в мозг, шарило гибкими пальцами меж полушарий. Он был абсолютно гол, и жадные руки ощупывали сантиметр за сантиметром. Не в силах терпеть долее, Александр отпрянул назад и хлопнул дверью. И тут же увидел еще одну. Чудовищным образом двери раздвоились, расположившись друг против друга. А вместо одной лестницы теперь появилось сразу две.
— Что с тобой, Сашок?
Кто-то тронул его за локоть, и Александр стремительно развернулся. Словно сработала стальная пружина. Он готов был ударить окликнувшего его, броситься бежать, просто поднять крик. Глядя на приятеля, Дмитрий Губин удивленно хлопал глазами.
— А… Это ты.
— Кто же еще? Конечно, я!.. Там тебя Митрофанушка обыскался, да и я, признаться, тоже. Куда ты провалился? Сидел, сидел рядом, а потом исчез.
— Чего хочет Митрофанушка? — Александр пытался справиться с волнением.
Дмитрий пожал плечами.
— Наверное, интересуется подробностями смерти Лесника, но… Ты уверен, что все в порядке? У тебя вон и руки дрожат.
— Да нет, это я так… — Александр сцепил пальцы в замок. — Должно быть, перебрал вчера малость.
— Поминки? Понимаю, — Дмитрий шагнул к одной из дверей. — Так ты заходишь?
— Немного погодя, Дим…
— Ага, — Дмитрий озадаченно взглянул на дверь номер два.
— Ты что-то там видишь? — с надеждой спросил Александр.
— Еще бы. Огромное пятно. Вчера его еще не было.
— Пятно и больше ничего?
— Да вроде нет. А что я должен увидеть?
Волосы на голове у Александра шевельнулись. Дверь, которую он лицезрел, а Дмитрий нет, на глазах бледнела, все более сливаясь со стеной. Секунда-другая, и ее просто не стало.
— Вот так фокус! — приятель чертыхнулся. — Наверное, блики, да? Или… Что это было, Сашок?
— Во всяком случае не блики, — оторвавшись от перил, Александр почти втолкнул Дмитрия в кабинет.
— В чем дело? Может, ты объяснишь?
— Сейчас узнаешь, — Александр прикрыл за собой дверь. Окинув помещение взором, облегченно вздохнул. Вопрошающий взгляд Казаренка, недоумение на лице Челентано — все было живым и привычным. — У меня есть, что рассказать вам…
Дверь за спиной зловеще скрипнула.
— Вы в этом уверены, капитан? Казаренок я же просил вас!..
— Товарищ полковник, — щеки канцеляриста слегка покраснели. — Он появился только что. Прямо перед вами. Поэтому передать приглашение…
— Ничего. Главное, что он здесь, — в голосе Митрофанушки появились скрежещущие нотки. Челентано сочувствующе прикашлянул, скосил глаза на Александра.
— Занимайтесь своими делами, — объявил Митрофан Антонович. — А капитана Дыбина прошу зайти ко мне.
Стоило ему выйти, как, подчиняясь мутной догадке, Александр рванул за ним.
Он не ошибся. Коридор был пуст, и снова от площадки спускались две абсолютно одинаковых лестницы. Каменной походкой Митрофан Антонович входил в кабинет, которого не было и не могло быть. Галлюцинации продолжались. Вопреки всем законам природы происходило невероятное — и это невероятное тянуло к нему свои щупальца, затягивая в осьминожьи объятия. В следующее мгновение случилось еще более страшное. Пространство сложилось пополам, и Александр неустойчиво покачнулся.
Он стоял на границе двух комнат. С зеркальной точностью одна повторяла другую, и люди, работающие слева, сказочным образом обзавелись братьями-близнецами справа. Коридор с лестницей исчез и пропал, провалился в тартарары. Кабинет вывернулся наизнанку, сумев вывернуть и продублировать образы живого и неживого. В единственном числе оставался замерший на пороге человек… — сам Александр Евгеньевич. Движением ошарашенного ребенка он поворачивал голову справа налево, пытаясь отличить правду от вымысла. Впрочем, это было бесполезно. Фантомы, представшие перед ним, ничем не отличались от настоящих людей. Он действительно глядел в зеркало, огромное, лишенное непроходимой черты. Предметы, отраженные в нем, можно было потрогать, положить в карман, уничтожить, растоптав каблуками. Два крохотных кусочка мироздания в равной степени претендовали на истинность. Угадать, какое из них исчезнет, а какое останется, представлялось совершенно невозможным.
В панике Александр ухватился за косяк, и в эту секунду сходство картин разрушилось. В поведении людей справа что-то изменилось, в движение вторгся знакомый ритм замороженности. Манекен, игравший роль Димы Губина, медленно скрестил на груди руки.
— Вы отчаянный человек, Александр Евгеньевич, однако в данном случае совершаете ошибку. Зарубите себе на носу: МЫ никому ничего не объясняем. МЫ только предупреждаем. И ваша задача — принять предостережение, сделав соответствующие выводы.
— Оргвыводы, — поправил с места Казаренок.
Александр посмотрел на коллег слева, но те по-прежнему не выказывали ни малейших признаков беспокойства.
— Они… Они не видят нас? — пролепетал он.
— Вас действительно это интересует? — лже-Челентано зловеще улыбнулся. — На вашем месте я подумал бы о другом.
— Ну зачем же так? — лже-Дмитрий снисходительно качнул головой. — Если ЧЕЛОВЕКА интересует феномен пространственной кривизны, можно в конце концов удовлетворить его любопытство. Так вот, они действительно не видят и не слышат нас.
— До тех пор, пока мы этого не захотим, — с усмешкой добавил лже-Казаренок. Практикант Антоша и его приятель с готовностью захихикали.
— Кто вы такие? — выдавил из себя Александр. — Что вам от меня нужно?
— Я ведь предупреждал! Начнутся волнения, обмороки, вопросы… Кто будет отвечать на эти идиотские вопросы? Вы, Бином, или, может, вы, Зиновий? Ей-богу, Панкратило прав! С ними следует поступать жестче, а все эти ваши церемонии до хорошего не доведут.
— Что вы хотите сказать, милейший? Что человек — тварь пастозная? Так это мы знаем без вас. И знаем, что, протягивая руку, мы рискуем шеей. И тем не менее, не мешало бы нам помнить, из чего мы сами произрастали.
— Но Панкратило велел…
— Напугать? Это мы сделали. Чем вы недовольны?
— Но он же не остановится! Взгляните на него. Дрожит-то он, верно, дрожит, но догадываетесь, о чем собирается спросить?
— О том, кто мы такие и куда подевался майор Борейко.
— Это еще кто такой?
— Поинтересуйтесь у него. Он вам подробно объяснит. А там, глядишь, завяжется дружественная беседа.
Александр раскрыл рот, но слова вышли из него только со второй попытки.
— Значит, майора Борейко тоже вы?..
— Ну уж нет, это ваши дела! — визгливо закричал Антоша. — Слыхали, как он подъехал! Тоже, значит, мы… А сейчас нам поведают историю о пропавшем кошельке, о собаке, укусившей пьяного, о поезде, о всех последних авариях. Какого дьявола мы его слушаем?!
— Только не надо ругаться, — лже-Челентано поморщился.
— Но нас действительно беспокоит судьба майора, — осмелел Александр.
Глаза фантомов блеснули, и следователь вновь ощутил их жгучее тепло. Лицо пылало, словно от ожога. Голос куда-то пропал.
— То, что волнует вас, уважаемый Александр Евгеньевич, далеко не всегда согласуется с нашим волнением, — отчеканил лже-Челентано. — Вам сообщили то, что следовало сообщить. Не проявляйте излишнего любопытства. А если сомнения в нашем всесилии еще не рассеялись, вас с удовольствием навестят повторно. И не удержусь, чтобы не перефразировать вышесказанное: то, что доставляет удовольствие нам, далеко не всегда радует наших клиентов.
— Но я…
— Все, разговор окончен! — лже-Челентано взмахнул рукой, и Александр вновь испытал стремительное головокружение. Лица, столы и окна — все рванулось куда-то в сторону, пыльным осенним вихрем влилось в стену и исчезло. Перед глазами восстановилось привычное: серые, отшлифованные за долгие десятилетия ступени, короткий пасмурный коридорчик.
Пошатнувшись, Александр уцепился за перила. Сбоку суетливо подскочил Дмитрий.
— Я же сразу сообразил, что с тобой не все ладно. А ну-ка присядь! Сейчас спроворим чаек, поищем каких-нибудь таблеток…
13
Ключ в скважину вошел не сразу, заставив его попыхтеть и помучиться. Оказавшись в прихожей, он зажег свет и чертыхнулся. Его шляпа и плащ почему-то валялись на полу. Водрузив их на вешалку, Александр заглянул в ванную и ополоснул руки. Присутствовала как холодная, так и горячая вода. Поддавшись искушению, он присел на край ванны и, отрегулировав температуру, подставил ладони под струю. Точно так же он поступал в далеком детстве, когда родители собирали его в школу. Уступая сладкой неге, он грелся под низвергающимся потоком, впадая в состояние коллапса. Вставать, идти куда-то казалось нелепым и никчемным. Бурление воды завораживало мозг, тепло подымалось от согреваемых ладоней к плечам и выше, достигая лопаток, искристо покалывая позвоночник. Родителей подобные забавы отчего-то всегда раздражали. Почти насильно ему всовывали в руки мыло и зубную щетку, выговаривали, указывая на часы и собственную готовность к предстоящим будням. Да, так оно и было когда-то… Уронив голову на грудь, Александр погружался в давно забытое дремотное состояние. Возможно, после сегодняшней встряски он, как ни в чем другом, нуждался в подобной процедуре.
— Ага!.. Мы-то думаем, он здесь пи-пи, ка-ка, а этот романтик ручонки греет!
Вздрогнув, Александр очнулся. В ванную заглядывал верзила лет двадцати пяти с широченными плечами и лбом, легко прикрываемым двумя сдвинутыми пальцами.
— Тащи его сюда!
Значит, как минимум, двое… Додумать Александр не успел. Верзила сгреб его мощной дланью и поволок к выходу. Весовые категории были столь неравными, что от мысли воспротивиться Александр немедленно отказался.
Увы, их оказалось несколько больше, чем он ожидал. В комнате, на диване и в кресле расположилось еще трое. Журнальный столик заменил подставку для ног, книги и журналы были разбросаны по полу. Да и не только книги. Должно быть, от скуки эти парни основательно прошлись по его вещам. Прибирать же за собой их, вероятно, никто и никогда не приучал. На полу, среди окурков и плевков, поблескивали осколки кухонного фарфора. Судя по запаху и следам на ковре, они успели попробовать кофе, да и перекусить, видимо, нашли чем. Удивительно, до чего легко и быстро люди осваивают новые места. Вчера еще пышная тайга, сегодня — леспромхоз и трубы, завтра — редкостная помойка. Тот же феномен наблюдался и здесь.
— Эй, ребятки! Что за бардак вы тут устроили!
— Нишкни, малыш! — верзила тряхнул следователя так, что у «малыша» лязгнули зубы. Один из сидящих на диване — кучерявый, похожий на цыгана, подал верзиле знак. Александра грубо подтолкнули вперед.
— Не буду испытывать твое терпение. Обрадую сразу: мы привезли тебе привет от Мамонта.
— Спасибо, — процедил следователь. — Что дальше?
— А дальше ты оценишь этот привет по достоинству, — кучерявый достал нож. — Должно быть, Мамонт в большой обиде на тебя. Потому как услуга, о которой он нас просил, несколько специфическая…
В руке говорящего щелкнула зажигалка. Медлительными кругами он повел лезвием над голубоватым язычком пламени. Заметив напряженный взгляд Александра, пояснил.
— Ничего страшного. Это не кастрация. Всего-навсего маленькая отметина на твоих плечиках. Как видишь, инфекции мы не занесем.
Парень, держащий следователя за ворот, громко заржал.
— Что еще за отметина?
— Одна-единственная буковка, — кучерявый улыбнулся, показав прокуренные зубы. — Та самая, с которой начинается расчудесное слово «мама». Таково, малыш, пожелание хозяина.
— Он хочет, чтобы ты не забывал его, — вставил сосед кучерявого, детина в кепи велосипедиста и радужных очках. — С этой буквы начинается не только «мама», но и его имя. Надеюсь, это ты сообразил?
Александр сообразил. Как сообразил и кое-что другое. Бедная квартира пострадает еще больше и пострадает по той простой причине, что он не позволит им прикоснуться к себе.
— По-моему, вы в курсе, что я работал на Лесника.
— Нас это не касается, малыш. Работал, не работал, чего уж теперь… Лесника нет, и мир его праху. Теперь хозяином Мамонт, и мы выполняем его указания.
— А на твое звание, мусор, нам тоже плевать, — меланхолично добавил велосипедист.
— Доплюетесь, — Александр с угрозой посмотрел кучерявому в глаза. — Ты слышишь меня, смуглявый? Как тебя по кликухе-то?
— Что? — брови кучерявого изумленно поползли вверх. — А я-то считал, мы поладили. Выходит, нет?
— Выходит, нет, — Александр старался говорить твердо. — И ваш квартет я запомню, в этом не сомневайся. Придет время, из под земли достану. А там и поквитаемся.
С кресла легко поднялся жилистый человек. В темном облегающем свитере, с выбритым до блеска черепом. Погладив себя по темени, он степенно приблизился к пленнику.
— Готическое "М", как и договаривались… — кучерявый подбросил нож в воздух. Жилистый поймал его на лету. Подчиняясь кивку велосипедиста, верзила рванул со спины следователя пиджак. Сукно треснуло в его пальцах, оголяя тело.
— Начинай, Винт.
Уже на последнем слоге правая нога Александра сработала футбольным крюком. Хватанув ртом воздух, Винт бухнулся на колени и завалился на бок. В ту же секунду Александр заехал локтем в широченное тулово своего охранника. Он угодил в панцирь из мышц и сала. Верзила только крякнул. Кулак его ответно описал дугу и опустился на затылок капитана. Это был конец. Мир взорвался бенгальскими брызгами, улыбающееся лицо кучерявого понеслось навстречу. Чья-то распахнутая пятерня, еще один удар, и от дивана он полетел к креслу.
— Вроде кто-то отирается у двери, — кучерявый настороженно поднял голову. — А ну тише, лбы!
Александр почувствовал, как чья-то рука зажала ему рот. Он с удовольствием цапнул бы ее зубами, но не сумел даже пошевелить челюстью. Держал его, по всей видимости, все тот же слоноподобный страж.
— Нас нету, — с дурашливой театральностью пропел обладатель кепи и радужных очков.
— Заткнись!.. — бритоголовый Винт с кряхтением поднимался, не спуская со следователя побелевших от ненависти глаз.
В дверь громко постучали. Выдержав паузу, постучали более настойчиво. Кучерявый со злостью ткнул Александра в бок, свирепо зашипел.
— Кто это может быть, лягаш?
Скорее всего вопрос был риторическим, однако, верзила решил иначе, разжав липкую лапищу и позволяя пленнику удовлетворить любопытство босса. Милое детское доверие! Как часто тебя наказует коварство… Отчаянно заблажив, Александр сполна использовал предоставленную возможность. Пара оглушающих мгновений, после чего ладонь вновь стиснула челюсть, чуть-чуть не раздавив ее. Лягая кучерявого по коленям, Александр бешено продолжал извиваться.
— Вот пакостник! — вожак группы вскочил, спешно натягивая на пальцы кастет. — Это неважная шутка, малыш, и ты за нее ответишь…
Заглушая последнюю фразу, из прихожей донесся грохот вышибаемой двери. В ореоле щепок и брани в комнату ворвались Маципура и Цой.
— Лещ? Я так и думал, — губы Маципуры скривились в недоброй усмешке. — Не прошло и суток, а ты уже вылизываешь Мамонтовы штиблеты.
— Убирайся! — кучерявого трясло. — Какого черта ты сюда заявился?!
— Это наш человек, — Маципура указал на Александра. — Скажи своим бакланам, чтобы отпустили его. И вообще постарайся забыть этот дом.
— Мамонт попросил меня об одолжении, и я…
Шагом манекенщицы в комнату вошла Регина. Оглядевшись вокруг, поморщила нос.
— Вольно, Лещ. Не трать энергию на болтовню. Даю полминуты на то, чтобы очистить помещение.
В эти минуты она выглядела просто великолепно! Уставившись на девушку, Александр даже перестал брыкаться.
— Вот как? Очистить помещение?.. — глаза кучерявого неприятно сузились. — А может, ретироваться тебе и твоим оруженосцам? Винт мог бы указать дорогу.
Бритоголовый успел подобрать нож и теперь с рычанием устремился в атаку. Маципура попробовал встретить его правой, но Винт довольно ловко уклонился. Круговой выпад, и лезвие полоснуло по руке телохранителя.
— Цой!
С таким же успехом Регина могла выкрикнуть «фас». Скользнув между бельевым шкафом и отступающим Маципурой, кореец вылетел на середину комнаты. Александр так и не увидел, что же он сделал с Винтом, но бритоголовый уже падал. А потом хрустнули очки на шутнике-велосипедисте, и он вместе с креслом опрокинулся на пол. Кучерявый сунулся было с кастетом, но маленькая ножка корейца отшвырнула его к окну.
— Вот, гаденыш! — продолжая держать Александра перед собой, как щит, верзила сделал попытку прорваться к коридору. По пути жертва уцепилась за стол, но гигант этого даже не заметил. Впрочем, не заметил он и другого. Юркий кореец на четвереньках, совсем как паук, подбежал к бритоголовому и, подобрав нож, метнулся за беглецом. Он был уже рядом, когда верзила попробовал достать его ботинком. Цой, казалось, только этого и ждал. С цепкостью кошки всеми четырьмя конечностями он прилип к колену великана. В уши Александру хлынул заполошный вой. Ощутив неожиданную свободу, он рванулся из рук мучителя. Развернувшись, наотмашь ударил в челюсть. Маленьким мячиком Цой уже откатывался в сторону. У стены он складным образом развернулся и, очутившись на ногах, пренебрежительно отшвырнул финку бритоголового. Верзила со стоном цеплялся за мебель, тщетно стараясь устоять. К нему качнулся Маципура, но Александр удержал его.
— Я сам…
— Не надо, Саша. Побереги голову.
Голос прозвучал насмешливо, и Александр поневоле сник. Он и в самом деле собирался боднуть верзилу.
— Похоже, я повторяюсь, — пробормотал он.
— Повторяетесь, Александр Евгеньевич. А кроме того нужды в подобном самоистязании нет. Цой делает работу только на отлично.
Словно в подтверждении слов Регины, верзила ухватился за шторы и с мученическим подвыванием рухнул на ковер. По брюкам у него текла кровь.
— Что с ним такое? — удивился Александр.
Ему ответил Маципура.
— Сухожилия. Цой перерезал этому ублюдку сухожилия. Теперь парню хромать всю жизнь. Примета верная, так что найти его будет проще простого. В том числе и вам.
— Это верно… — Александр задумчиво поглядел на Цоя. — Как бы то ни было, я твой должник.
— Мне кажется, мы тоже немного поучаствовали в этом?
— Разумеется, — Александр усмехнулся. — В любое время каждому из присутствующих с удовольствием пожму руку.
— Так уж и каждому?
— Виноват! Разумеется, кроме лежащих на полу и, некоторым образом, дам.
— Разве дамы в благодарности не нуждаются?
— Он хочет сказать, что дамам руки не жмут, а целуют, — хмуро пробурчал Маципура. Он сидел в восстановленном кресле, и Цой умело перебинтовывал ему раненное предплечье.
— Ну? Так в чем же дело? — Регина деловито протянула кисть. Александр взглянул на девушку и вспомнил сегодняшний сон. Краска выступила на его щеках, он неуверенно кашлянул.
— Твои архаровцы меня смущают.
— Эти архаровцы только что спасли твою жизнь.
— Меня не собирались убивать.
— А кто же тогда визжал?
— Мда… — Александр достал из кармана платок и тщательно вытер губы. — Вот теперь действительно готов.
— Момент, к сожалению, упущен, — опустив руку, Регина обвела комнату изучающим взглядом. — Мы должны поговорить и немедленно.
— О чем?
Не отвечая, Регина обернулась к Маципуре. Цой уже заканчивал с перевязкой. Розовым узором кровь проступала сквозь бинт, но на пол уже не капала.
— Ага!.. Мы-то думаем, он здесь пи-пи, ка-ка, а этот романтик ручонки греет!
Вздрогнув, Александр очнулся. В ванную заглядывал верзила лет двадцати пяти с широченными плечами и лбом, легко прикрываемым двумя сдвинутыми пальцами.
— Тащи его сюда!
Значит, как минимум, двое… Додумать Александр не успел. Верзила сгреб его мощной дланью и поволок к выходу. Весовые категории были столь неравными, что от мысли воспротивиться Александр немедленно отказался.
Увы, их оказалось несколько больше, чем он ожидал. В комнате, на диване и в кресле расположилось еще трое. Журнальный столик заменил подставку для ног, книги и журналы были разбросаны по полу. Да и не только книги. Должно быть, от скуки эти парни основательно прошлись по его вещам. Прибирать же за собой их, вероятно, никто и никогда не приучал. На полу, среди окурков и плевков, поблескивали осколки кухонного фарфора. Судя по запаху и следам на ковре, они успели попробовать кофе, да и перекусить, видимо, нашли чем. Удивительно, до чего легко и быстро люди осваивают новые места. Вчера еще пышная тайга, сегодня — леспромхоз и трубы, завтра — редкостная помойка. Тот же феномен наблюдался и здесь.
— Эй, ребятки! Что за бардак вы тут устроили!
— Нишкни, малыш! — верзила тряхнул следователя так, что у «малыша» лязгнули зубы. Один из сидящих на диване — кучерявый, похожий на цыгана, подал верзиле знак. Александра грубо подтолкнули вперед.
— Не буду испытывать твое терпение. Обрадую сразу: мы привезли тебе привет от Мамонта.
— Спасибо, — процедил следователь. — Что дальше?
— А дальше ты оценишь этот привет по достоинству, — кучерявый достал нож. — Должно быть, Мамонт в большой обиде на тебя. Потому как услуга, о которой он нас просил, несколько специфическая…
В руке говорящего щелкнула зажигалка. Медлительными кругами он повел лезвием над голубоватым язычком пламени. Заметив напряженный взгляд Александра, пояснил.
— Ничего страшного. Это не кастрация. Всего-навсего маленькая отметина на твоих плечиках. Как видишь, инфекции мы не занесем.
Парень, держащий следователя за ворот, громко заржал.
— Что еще за отметина?
— Одна-единственная буковка, — кучерявый улыбнулся, показав прокуренные зубы. — Та самая, с которой начинается расчудесное слово «мама». Таково, малыш, пожелание хозяина.
— Он хочет, чтобы ты не забывал его, — вставил сосед кучерявого, детина в кепи велосипедиста и радужных очках. — С этой буквы начинается не только «мама», но и его имя. Надеюсь, это ты сообразил?
Александр сообразил. Как сообразил и кое-что другое. Бедная квартира пострадает еще больше и пострадает по той простой причине, что он не позволит им прикоснуться к себе.
— По-моему, вы в курсе, что я работал на Лесника.
— Нас это не касается, малыш. Работал, не работал, чего уж теперь… Лесника нет, и мир его праху. Теперь хозяином Мамонт, и мы выполняем его указания.
— А на твое звание, мусор, нам тоже плевать, — меланхолично добавил велосипедист.
— Доплюетесь, — Александр с угрозой посмотрел кучерявому в глаза. — Ты слышишь меня, смуглявый? Как тебя по кликухе-то?
— Что? — брови кучерявого изумленно поползли вверх. — А я-то считал, мы поладили. Выходит, нет?
— Выходит, нет, — Александр старался говорить твердо. — И ваш квартет я запомню, в этом не сомневайся. Придет время, из под земли достану. А там и поквитаемся.
С кресла легко поднялся жилистый человек. В темном облегающем свитере, с выбритым до блеска черепом. Погладив себя по темени, он степенно приблизился к пленнику.
— Готическое "М", как и договаривались… — кучерявый подбросил нож в воздух. Жилистый поймал его на лету. Подчиняясь кивку велосипедиста, верзила рванул со спины следователя пиджак. Сукно треснуло в его пальцах, оголяя тело.
— Начинай, Винт.
Уже на последнем слоге правая нога Александра сработала футбольным крюком. Хватанув ртом воздух, Винт бухнулся на колени и завалился на бок. В ту же секунду Александр заехал локтем в широченное тулово своего охранника. Он угодил в панцирь из мышц и сала. Верзила только крякнул. Кулак его ответно описал дугу и опустился на затылок капитана. Это был конец. Мир взорвался бенгальскими брызгами, улыбающееся лицо кучерявого понеслось навстречу. Чья-то распахнутая пятерня, еще один удар, и от дивана он полетел к креслу.
— Вроде кто-то отирается у двери, — кучерявый настороженно поднял голову. — А ну тише, лбы!
Александр почувствовал, как чья-то рука зажала ему рот. Он с удовольствием цапнул бы ее зубами, но не сумел даже пошевелить челюстью. Держал его, по всей видимости, все тот же слоноподобный страж.
— Нас нету, — с дурашливой театральностью пропел обладатель кепи и радужных очков.
— Заткнись!.. — бритоголовый Винт с кряхтением поднимался, не спуская со следователя побелевших от ненависти глаз.
В дверь громко постучали. Выдержав паузу, постучали более настойчиво. Кучерявый со злостью ткнул Александра в бок, свирепо зашипел.
— Кто это может быть, лягаш?
Скорее всего вопрос был риторическим, однако, верзила решил иначе, разжав липкую лапищу и позволяя пленнику удовлетворить любопытство босса. Милое детское доверие! Как часто тебя наказует коварство… Отчаянно заблажив, Александр сполна использовал предоставленную возможность. Пара оглушающих мгновений, после чего ладонь вновь стиснула челюсть, чуть-чуть не раздавив ее. Лягая кучерявого по коленям, Александр бешено продолжал извиваться.
— Вот пакостник! — вожак группы вскочил, спешно натягивая на пальцы кастет. — Это неважная шутка, малыш, и ты за нее ответишь…
Заглушая последнюю фразу, из прихожей донесся грохот вышибаемой двери. В ореоле щепок и брани в комнату ворвались Маципура и Цой.
— Лещ? Я так и думал, — губы Маципуры скривились в недоброй усмешке. — Не прошло и суток, а ты уже вылизываешь Мамонтовы штиблеты.
— Убирайся! — кучерявого трясло. — Какого черта ты сюда заявился?!
— Это наш человек, — Маципура указал на Александра. — Скажи своим бакланам, чтобы отпустили его. И вообще постарайся забыть этот дом.
— Мамонт попросил меня об одолжении, и я…
Шагом манекенщицы в комнату вошла Регина. Оглядевшись вокруг, поморщила нос.
— Вольно, Лещ. Не трать энергию на болтовню. Даю полминуты на то, чтобы очистить помещение.
В эти минуты она выглядела просто великолепно! Уставившись на девушку, Александр даже перестал брыкаться.
— Вот как? Очистить помещение?.. — глаза кучерявого неприятно сузились. — А может, ретироваться тебе и твоим оруженосцам? Винт мог бы указать дорогу.
Бритоголовый успел подобрать нож и теперь с рычанием устремился в атаку. Маципура попробовал встретить его правой, но Винт довольно ловко уклонился. Круговой выпад, и лезвие полоснуло по руке телохранителя.
— Цой!
С таким же успехом Регина могла выкрикнуть «фас». Скользнув между бельевым шкафом и отступающим Маципурой, кореец вылетел на середину комнаты. Александр так и не увидел, что же он сделал с Винтом, но бритоголовый уже падал. А потом хрустнули очки на шутнике-велосипедисте, и он вместе с креслом опрокинулся на пол. Кучерявый сунулся было с кастетом, но маленькая ножка корейца отшвырнула его к окну.
— Вот, гаденыш! — продолжая держать Александра перед собой, как щит, верзила сделал попытку прорваться к коридору. По пути жертва уцепилась за стол, но гигант этого даже не заметил. Впрочем, не заметил он и другого. Юркий кореец на четвереньках, совсем как паук, подбежал к бритоголовому и, подобрав нож, метнулся за беглецом. Он был уже рядом, когда верзила попробовал достать его ботинком. Цой, казалось, только этого и ждал. С цепкостью кошки всеми четырьмя конечностями он прилип к колену великана. В уши Александру хлынул заполошный вой. Ощутив неожиданную свободу, он рванулся из рук мучителя. Развернувшись, наотмашь ударил в челюсть. Маленьким мячиком Цой уже откатывался в сторону. У стены он складным образом развернулся и, очутившись на ногах, пренебрежительно отшвырнул финку бритоголового. Верзила со стоном цеплялся за мебель, тщетно стараясь устоять. К нему качнулся Маципура, но Александр удержал его.
— Я сам…
— Не надо, Саша. Побереги голову.
Голос прозвучал насмешливо, и Александр поневоле сник. Он и в самом деле собирался боднуть верзилу.
— Похоже, я повторяюсь, — пробормотал он.
— Повторяетесь, Александр Евгеньевич. А кроме того нужды в подобном самоистязании нет. Цой делает работу только на отлично.
Словно в подтверждении слов Регины, верзила ухватился за шторы и с мученическим подвыванием рухнул на ковер. По брюкам у него текла кровь.
— Что с ним такое? — удивился Александр.
Ему ответил Маципура.
— Сухожилия. Цой перерезал этому ублюдку сухожилия. Теперь парню хромать всю жизнь. Примета верная, так что найти его будет проще простого. В том числе и вам.
— Это верно… — Александр задумчиво поглядел на Цоя. — Как бы то ни было, я твой должник.
— Мне кажется, мы тоже немного поучаствовали в этом?
— Разумеется, — Александр усмехнулся. — В любое время каждому из присутствующих с удовольствием пожму руку.
— Так уж и каждому?
— Виноват! Разумеется, кроме лежащих на полу и, некоторым образом, дам.
— Разве дамы в благодарности не нуждаются?
— Он хочет сказать, что дамам руки не жмут, а целуют, — хмуро пробурчал Маципура. Он сидел в восстановленном кресле, и Цой умело перебинтовывал ему раненное предплечье.
— Ну? Так в чем же дело? — Регина деловито протянула кисть. Александр взглянул на девушку и вспомнил сегодняшний сон. Краска выступила на его щеках, он неуверенно кашлянул.
— Твои архаровцы меня смущают.
— Эти архаровцы только что спасли твою жизнь.
— Меня не собирались убивать.
— А кто же тогда визжал?
— Мда… — Александр достал из кармана платок и тщательно вытер губы. — Вот теперь действительно готов.
— Момент, к сожалению, упущен, — опустив руку, Регина обвела комнату изучающим взглядом. — Мы должны поговорить и немедленно.
— О чем?
Не отвечая, Регина обернулась к Маципуре. Цой уже заканчивал с перевязкой. Розовым узором кровь проступала сквозь бинт, но на пол уже не капала.