Страница:
Разноцветные обрывки наряда Сати еще не успели упасть на асфальт, а Андрей уже понял, как глубоко вляпался. Мерзавка оказалась не просто Древним дархом, давно исчисляющим время столетиями. Она была оборотнем, сильнейшим из обитателей Тесила, ибо дарх, способный к неограниченным боевым трансформациям собственного тела, практически непобедим. Даже то, что она провела превращение мгновенно, говорило о ее незаурядных способностях. Страшно было даже представить, какое количество энергии таит в себе это хрупкое создание! Хотя о хрупкости речи больше не шло. Перед растерянным Андреем, нервно рассекая воздух сразу двумя змеиными хвостами, стояло двухметровое чудовище, совершенно невозможная смесь медведя и ящера, способная родиться лишь в больном воображении безумца. Груда витых мышц, выпирающих из-под толстой серой кожи, покрытой редким черным мехом. Всюду лишь когти и шипы. Даже забранные в хвост на макушке волосы сплавились теперь в острый, загнутый далеко назад саблевидный шип. Лицо вытянулось, покрылось коричневой чешуей, глаза расширились, словно воплощая в реальность давнюю мечту любой японки о европейском разрезе глаз, зрачки – две ниточки желтого на фоне непроглядной тьмы. Из оскаленной пасти с частоколом острых зубов виден раздвоенный змеиный язык. Идеальный образ, если хочешь навести панический ужас на своего врага. Андрей не испугался. Но и особого восторга от близости твари не испытал. Тем более что эта самая тварь готовилась разорвать его «голыми руками».
– Меня ты не напугаешь! – крикнул Андрей уродине, еще совсем недавно так эффектно соблазнившей его.
В его руках уже клубилась энергия, сжимаясь в один громадный плазменный шар, способный испепелить любого противника. Сати не двигалась с места, слегка покачиваясь от нетерпения на могучих мускулистых ногах, она спокойно ожидала удар. Андрей накачивал и накачивал свое ударное заклинание энергией, тщательно выскребая все внутренние запасы. Он просто не знал, удар какой силы способен нанести вред оборотню. И может ли он вообще сформировать заклинание такой мощи.
Сатико ждала. Ждала терпеливо и покорно, как умеют только истинные японки. И лишь хвосты, увенчанные костяными шипами, нервно подрагивали, попеременно вспарывая асфальт за спиной оборотня. Она давала дарху шанс нанести свой лучший удар. И когда Андрей понял, что не может больше удерживать скованную в руках энергию, рискуя обратить ее против себя, он разжал пальцы, посылая ревущую волну своей ярости во врага.
Сати улыбнулась. Андрей сразу понял, что японка именно улыбается, а не скалится, как могло бы показаться стороннему наблюдателю.
А еще, даже не дождавшись результата своего невероятного удара, он понял, что проиграл. И уже ничего не мог с этим поделать.
11
12
– Меня ты не напугаешь! – крикнул Андрей уродине, еще совсем недавно так эффектно соблазнившей его.
В его руках уже клубилась энергия, сжимаясь в один громадный плазменный шар, способный испепелить любого противника. Сати не двигалась с места, слегка покачиваясь от нетерпения на могучих мускулистых ногах, она спокойно ожидала удар. Андрей накачивал и накачивал свое ударное заклинание энергией, тщательно выскребая все внутренние запасы. Он просто не знал, удар какой силы способен нанести вред оборотню. И может ли он вообще сформировать заклинание такой мощи.
Сатико ждала. Ждала терпеливо и покорно, как умеют только истинные японки. И лишь хвосты, увенчанные костяными шипами, нервно подрагивали, попеременно вспарывая асфальт за спиной оборотня. Она давала дарху шанс нанести свой лучший удар. И когда Андрей понял, что не может больше удерживать скованную в руках энергию, рискуя обратить ее против себя, он разжал пальцы, посылая ревущую волну своей ярости во врага.
Сати улыбнулась. Андрей сразу понял, что японка именно улыбается, а не скалится, как могло бы показаться стороннему наблюдателю.
А еще, даже не дождавшись результата своего невероятного удара, он понял, что проиграл. И уже ничего не мог с этим поделать.
11
Огонь спал на удивление быстро. Некоторое время он еще метался в злобном безумии по почерневшим остовам взорванных Андреем джипов, но вдруг, словно лишенный пищи, начал захлебываться, задыхаться, все реже и реже вскидывая к небу бесплотные щупальца-лепестки, пока не сдался окончательно, присмирел и наконец, полыхнув из-под покореженного капота несчастного «ауди» особенно ярко, позволил себе умереть. Борис этого не видел. По поляне стелился едкий сладковатый дым, отвратительная и невыносимая смесь запахов горелой плоти и жженой резины, быстро загнавшая его обратно в дом. Плотно, насколько это было возможно, закрыв все уцелевшие окна и двери, Борис уселся на диван и снова, в который уже раз, попытался проанализировать происходящее. Как и раньше, у него ничего не получилось. Складывалось впечатление, что он является участником какой-то сложной многомерной компьютерной игры, где ему отведена главная роль. Роль безмозглого цифрового человечка, которому не объясняют, почему он должен совершить то или иное действие. Просто игрок, сидящий за компьютерным монитором, нажимает на клавиши и щелкает мышкой, заставляя главного героя своей игры бегать, прыгать, убегать или догонять. И совершенно никому нет дела до чувств марионетки, послушно и беспрекословно выполняющей все приказы игрока. Просто так надо для развития игрового сценария. Все остальное вторично. Кто и зачем начал с ним эту безумную игру, Борис пока понять не мог. За последние сутки его пытались заполучить в свое распоряжение сразу несколько весьма загадочных ' личностей, причем каждый преследовал свои интересы. Исключением, возможно, являлся только местный участковый Олег Самирин. И, наверное, именно поэтому Борис проникся к нему наибольшей симпатией. К сожалению, сейчас Олега поблизости не было. Да и чем бы он мог помочь? Как можно, например, арестовать человека, способного встать после того, как его изрешетили пулями. И если бы просто встать… Кем может быть такой человек? Дархом, как сказал сам Андрей. А что такое дарх? Андрей, отвечая на вопрос Бориса, дал ясно понять, что дарх не человек. Провел четкую грань. Тогда кто это? Существо, наделенное магической силой, сильное, быстрое, практически неуязвимое. Под это определение больше всего подходили вампиры, если бы Андрей не разгуливал свободно при свете дня. Да и крестик, пускай даже несколько необычный, он спокойно надел себе на шею. Значит, не вампир. Тогда кто? И чем, интересно, отличалась последняя, засевшая в ноге Андрея пуля от остальных? Почему все раны, которых, кстати, было немало, зарубцевались без следа уже через несколько минут, а эта даже не перестала толком кровоточить. Каким металлом можно нанести такую рану? Может, серебром? Только тогда получается, что Андрей оборотень. Кажется, серебра боялись именно эти твари.
Борис растерянно покачал головой. Головоломка упорно не желала складываться. Перед ним, как и раньше; лежали бессмысленные фрагменты картины происходящего, и он никак не мог составить из них единого полотна. Кстати, одним из таких фрагментов был злополучный крестик. «Глаз Мира», как окрестил его Андрей.
Вспомнив об амулете, Борис разжал пальцы правой руки, разглядывая крестик, лежащий у него на ладони. На вид обычная серебряная безделушка, даже не христианский символ, учитывая, что изображено вместо распятого Христа.
Но что-то в этом загадочном «Глазе Мира» конечно же, было. Не зря Андрей так дорожил им. Кстати, дарх просил вернуть амулет в тайник, чего Борис до сих пор еще не сделал. Хотя, наверно, надо бы.
Теперь, когда Борис знал код, замок встроенного в пол сейфа открылся сразу. Уже собравшись было бросить загадочный амулет в темноту тайника, Борис остановился в нерешительности. У него вдруг возникло вполне естественное желание обыскать сейф и изучить его содержимое. В конце концов, дом завещан ему и все находящееся в нем тоже. Ко всему прочему, в записке, найденной на крышке сейфа, брат ясно сказал, что все ответы Борис найдет именно здесь. Значит, пора искать. Дожидаться Андрея, умчавшегося куда-то по своим делам, он не желал.
Отложив «Глаз Мира» в сторону, Борис решительно запустил руку в стальное чрево сейфа и тщательно пошарил там, извлекая содержимое. Процесс затянулся. Содержимого оказалось не так уж и мало. Первым делом на свет появился сложенный вдвое листок бумаги. Еще одно откровение Виктора. Решив повременить с прочтением, Борис убрал листок в карман рубашки и продолжил исследование. Вслед за листком рука нашарила и извлекла увесистый кожаный мешок, наполненный, судя по всему, то ли битым стеклом, то ли мелким гравием. Затем рядом с мешком на пол легли две тщательно запакованные в пластик беретты «Пустынный орел», шесть запасных обойм, несколько коробок с патронами. Затем последовал пояс с дюжиной коротких метательных ножей, и Борис даже не удивился, увидев, что они серебряные.
Также в тайнике обнаружился довольно объемный пакет с непонятной сухой травой, возможно, даже наркотической, хотя этого Борис утверждать не мог. Она была измельчена и пахла свежими яблоками. Какая трава имеет столь необычный запах, он не знал. Следом Борис извлек несколько странных вещей, больше всего напоминающих детские головоломки, шкатулку, запертую на ключ, которого так и не обнаружилось, и наконец огромную, потрепанную временем книгу в кожаном переплете. Названия у книги не было, но это оказалось не самым странным. Открыв ее на первой попавшейся странице, Борис пробежал глазами по тексту и вдруг понял, что не может прочесть ни слова. И не потому, что текст написан на иностранном языке. Совсем наоборот. Кажется, книга была на русском, но как Борис ни пытался, он так и не мог сосредоточиться на тексте. Слова таяли, плыли, проваливались в туманную дымку, стоило только попытаться сосредоточить на них взгляд. И самым забавным было то, что Борис мог видеть буквы в отдельности, но никак не мог составить из них доступный пониманию текст. Ему вдруг вспомнилось, как на третьем курсе института он, вернувшись с грандиозной вечеринки, попытался совместить чтение конспектов с алкоголем, что в изобилии гулял по его крови. Так вот, тогда он испытал примерно то же самое. Только сейчас он был трезв. Промучившись немного, пытаясь взглянуть на текст под разным углом, Борис наконец сдался и, со злостью захлопнув книгу, отложил ее в сторону, решив вернуться к чтению немного позже. Пока нужно было обследовать другие вещи и убрать их обратно в тайник.
Первыми туда отправились пакет с непонятной травой, которую, очевидно, нужно было либо курить, либо заваривать, и запертая шкатулка. Ключа от нее не было, а ломать хорошую вещь Борис пока не хотел. Потом в темноту мини-склада отправился весь арсенал, от пояса с ножами до беретт. Затем головоломки. Две каменные пирамидки, кубик и три шара, испещренные непонятными символами и разбитые на множество подвижных сегментов не хуже кубика Рубика. Баловаться, с этими вещами у Бориса желания не возникало. Кто знает, что произойдет, если повернуть или нажать что-нибудь на этих странных вещицах, вряд ли на самом деле принадлежащих детям. Он, конечно, никогда не был трусом, но в памяти четко запечатлелся образ головоломки, открывающей в одном старом фильме дорогу в ад. Еще вчера ему бы и в голову не пришло проводить столь странные параллели между глупым кино и реальностью, но сегодня, когда его представления об этой самой реальности заметно пошатнулись, он готов был верить во что угодно. И ощущать, как в его кожу впиваются острые крюки на цепях, совершенно не хотел. Вот и поспешил обезопасить себя.
После этого неисследованным остался лишь кожаный мешок. Развязав довольно тугой узел на ремешке, стягивающем верхушку, Борис заглянул внутрь и… задумался. Было над чем. Мешок практически доверху был наполнен мелкими осколками прозрачного камня. Навскидку около двух килограммов стекляшек, размером приблизительно с вишневую косточку каждая. Поверить в то, что это могут быть настоящие неограненные алмазы, Борис просто не мог, ибо тогда он держал в руках приличное состояние. Очень приличное. Мечущийся в поиске ответов мозг тут же выдал пару интересных и свежих идей: уж не поэтому ли погиб брат, а какие-то люди пытаются заполучить этот хутор. Вдруг где-нибудь под домом находится алмазная жила, которую нашел десять лет назад предприимчивый Виктор. И, естественно, не захотел ни с кем делиться. Сидел все это время и не спеша копил состояние. Пока кто-то не вычислил его. Предположение конечно же нелепое, но разве события последних дней не были полной нелепицей? Хуже, наверное, быть уже не может. Разве что летающая тарелка, спрятанная в запертом сарае. Кстати, о сарае. Нужно будет все же найти ключ и проверить, что еще хранил запасливый Виктор. Но позже. Для начала необходимо закончить с тайником. Вероятность того, что стекляшки окажутся настоящими бриллиантами, была слишком мала, но проверить стоило. Нужно только найти человека, умеющего отличить драгоценность от бижутерии. У Бориса таких знакомых не было, но участковый Олег показался ему человеком порядочным. Можно обратиться к нему. А он подскажет, что делать.
Отобрав из мешочка несколько камней покрупнее, Борис завязал его и бросил в тайник. Когда мешок со стекляшками или алмазами, что, впрочем, было весьма сомнительно, исчез во чреве сейфа, дошла наконец очередь и до письма. По совершенно непонятной причине читать его Борис не хотел, словно боялся возможных откровений брата, но именно письмо было его последней надеждой прояснить что-либо в сложившейся ситуации. И он был просто обязан прочесть его.
Переборов нерешительность, Борис развернул извлеченный из кармана листок и вгляделся в текст. Борис даже не знал, что Виктор может так писать – почерк был красивым, почти каллиграфическим. Но вот содержание… немного странным. И послание действительно было предназначено именно ему. Впрочем, он и не сомневался. Устроившись поудобнее, Борис принялся читать, жадно проглатывая каждое слово посмертного откровения.
«Здравствуй, брат.
Если ты читаешь это письмо, значит, как это ни прискорбно, но я мертв, и ты, я надеюсь, занял мое место. Также очень надеюсь, что ты уже все знаешь и ничего объяснять не надо, но если нет, кое-что мое письмо должно прояснить. Не буду рассказывать всего, это слишком долго и, по сути, бессмысленно. Ответ на любой вопрос ты найдешь в «Откровениях Силиорда», книге, которую ты уже, наверное, отыскал в моем тайнике. Она написана священниками Силиорда и принесена в Убежище Инквизитором много лет назад. Простому человеку ее не прочесть, что ты, наверное, уже заметил. Буковки прыгают, текст сливается и тому подобное. Возможно, это даже к лучшему. Амулет «Глаз Мира», который ты, очевидно, тоже уже нашел, позволяет читать книгу без проблем, нужно лишь надеть его на шею или хотя бы просто держать в руке. Говорят, он позволяет видеть глазами Бога. Глупости. На самом деле он всего лишь дает возможность видеть глазами дарха. Но прежде чем ты решишь прочесть книгу, разбить все прежние представления о реальности, словно старое зеркало, и увидеть истинный лик Бытия, позволь сказать пару слов о том, что тебя ожидает. Хотя бы немного.
Итак, могу лишь сообщить, что ты попал на войну, от исхода которой зависит вся жизнь на Земле. В прямом смысле слова. И я не щучу. Этот хутор, Поток или Убежище, как называют его дархи, нуждается в Хранителе, коим был я, и, как я надеюсь, станешь ты. Это накладывает ряд обязательств, требует немалой силы, как физической, так и духовной, но ты справишься, я верю в тебя. Не знаю, как все сложится, но на всякий случай запомни, что доверять ты пока можешь только троим из известных мне – Дайлане, Севелану и деду Андрею, если, конечно, этот противный старик все еще жив. Все трое – дархи. Можешь считать их магами, хотя это не совсем точное определение. Главное, поверь в саму магию. Она реальна.
Убежище – универсальный детектор и идеальная защита от дархов Тьмы. Не зря его называют Убежищем. Ни один проклятый по доброй воле не сунется сюда. Здесь они теряют силу, слепнут, становятся уязвимыми и беспомощными, а кому это понравится? К тому же ни один дарх, даже светлый, не способен перешагнуть Бледную Границу Потока, обозначенную каменной оградой, окружающей дом. Для этого дарху должны позволить войти, но сделать это может только Хранитель Убежища. Если ты чист, Убежище примет тебя быстро и без проблем. Постарайся проводить в доме как можно больше времени, пока Поток не вложит в твои уста Ключ Бледной Границы. Как только это случится, можешь считать себя новым Хранителем и будешь способен открывать Бледную Границу любому дарху, какому только пожелаешь. Конечно, отступникам открывать ее не советую. Зачем тебе лишние проблемы? В общем, не совершай глупостей и живи спокойно. Но помни, что Бледная Граница защищает исключительно от дархов. С подис, слугами дархов, дело обстоит сложнее. Они обычные люди и в Убежище могут входить свободно, а значит, наиболее опасны для тебя. Дархи любят использовать их против Хранителей. Возможно, однажды тебе придется убить кого-то из подис, чтобы не разделить мою судьбу. Поверь, они достойны смерти. Не жалей никого. Как я уже писал, это война. А на войне нет места жалости. Здесь не подставляют вторую щеку. Здесь врага уничтожают раньше, чем он успел ударить по первой. Иначе не выжить. И пускай это станет законом для тебя.
В тайнике два пистолета и около трех сотен пуль. Обычные и серебряные. Серебряные – для дархов. Простые раны дархи затягивают очень быстро, даже шрамов не остается, так что пулять по дарху свинцом, все равно что камешки в воду бросать – круги по поверхности идут, но толку никакого. А вот Чистый металл для них опасен. Плоть дарха, рассеченная серебром, будет срастаться так же медленно, как плоть обычного человека, а значит, даже пара точных попаданий может убить его. Алмазы еще эффективнее. В гараже у меня лежат дробовик и пара пачек патронов. Вместо дроби я начинил их теми самыми камешками, что ты нашел в тайнике. Убойная штука, если палить по дарху. Думаю, с одного выстрела можно уложить даже Древнего, хотя шанса испробовать оружие в деле пока не было. Надеюсь, не представится он и тебе. А если все же придется, алмазы и серебро не жалей. Мертвому тебе деньги не понадобятся.
Вот, пожалуй, и все. Больше я ничего не могу сказать, хотя сказать надо бы много. Теперь выбор за тобой. Хочу лишь предупредить, что прежде чем ты решишь надеть «Глаз Мира» и прочесть «Откровение Силиорда», подумай дважды, а потом сделай паузу, скушай «Твикс» и подумай еще разок. Все очень серьезно, и в первую очередь ты должен решить для себя, готов ли ты бросить свою прежнюю жизнь, забыть о ней навсегда, взглянув на мир и события в нем под совершенно иным углом зрения. Не как человек, а как посвященный. Забудь о любопытстве. Если тобой движет только оно, ты проклянешь себя уже на следующий день. Если тобой движет только оно, собирайся и уезжай. Но сначала обязательно переговори с кем-нибудь из тех, кого я перечислил в начале письма. Севелан. Дайлана. Андрей. Шансов встретить Севелана у тебя практически нет. Он совсем свихнулся в последние пятьдесят лет, ищет по всему миру легендарный «Перстень Воина», наделяющий дарха невероятным могуществом. В Убежище он появляется редко и о моей прискорбной кончине, скорее всего не знает.
Еще есть дед Андрей. Он живет в Вятовке, в паре километров отсюда. Но с ним тоже проблемы – он вроде бы на нашей стороне, но вмешиваться не желает. Выбрал путь человека и упорно его придерживается. Никто деда не винит, но уж слишком фанатично он относится к своему выбору. Наверно, очень боится снова вернуть Изначальную Суть, поэтому будь с ним поосторожнее. Неизвестно, как он отреагирует на твое появление. Впрочем, человек он не плохой, хотя мне иногда кажется, что Тьмы в нем гораздо больше, чем Света. Но это мое личное мнение, ты к нему прислушиваться не обязан. Разберешься сам. Хотя, надеюсь, общаться с Андреем тебе не придется и тебя встретит Дайлана. Она ведьма, из Древних. Я всегда немного побаивался ее, но ей ты можешь доверять, как самому себе. Она Проводник. Что это такое, она объяснит сама. Главное, дождись ее, прежде чем уехать. Или хотя бы свяжись с Андреем. Расскажи о своем решении. Каким бы оно ни было – они поймут и простят. А ты прости меня. Прости, если сможешь, десять лет молчания, но если ты станешь Хранителем, то поймешь меня. Об этой войне трудно молчать, но еще труднее рассказывать. Мать меня не поняла. И не простила. Надеюсь, ты сможешь убедить ее. Прощай, брат.
Р.S.
Не бойся Того, Что Живет На Чердаке. Оно много шумит, но по сути своей совершенно безобидно. Постарайся подружиться с ним сразу».
Борис отложил письмо, растерянно посмотрел в тайник, где лежал мешочек с алмазами, способный обеспечить ему безбедное существование до самой старости. Но до старости еще надо дотянуть, учитывая, что он самым неожиданным образом попал на передовую тайной войны каких-то свихнувшихся магов, не поделивших что-то много лет назад. И хотя он не верит в существование магии, сегодня ему представили все доказательства обратного. Даже не спросив, хочет ли он знать это. Ай да Виктор! Хорошее завещание оставил любимому брату, нечего сказать.
Зло отбросив письмо, Борис встал и прошелся по комнате, пытаясь правильно и спокойно осмыслить прочитанное. Послание Виктора придавало картине безумия, происходящего с Борисом, некий осмысленный вид, при этом, как и прежде, не объясняя всего. Умный ход. Теперь он уже мог кое-как ориентироваться в происходящем и даже знал, что конкретно сейчас от него требуется. Не высовываться из дома и решить для себя, готов ли он стать Хранителем. Но при этом он так и не узнал ничего существенного. Все главные секреты и правила содержатся в книге «Откровения Силиорда», которую невозможно прочесть, не надев на шею загадочный амулет «Глаз Мира». Если он бросит все и уедет прямо сейчас, то будет обладать лишь разрозненными крупицами информации. Чем-то очень похожим на бред фантаста, а бред, как известно, забывается очень быстро. Через пару лет он будет вспоминать о случившемся, как о дурном сне, если будет вспоминать вообще. Бориса не покидала уверенность, что стоит ему только уехать отсюда, как он вообще перестанет воспринимать нынешние события как реальность.
Если же он решится пойти по стопам брата, какая судьба его ждет? Бесконечные сражения? Вечная игра в прятки с более сильным и опытным противником? Страх однажды ошибиться, сделать неверный шаг и оказаться на перевернутом кресте с пригвожденными руками и ногами? При этом всю жизнь, возможно весьма недолгую, придется провести на этом проклятом хуторе в компании с лесным зверьем и шумным Тем, Что Живет На Чердаке. Веселая перспектива. Но самое главное, он так до сих пор и не понял, за что должен сражаться, рискуя своей жизнью. И за что погиб его брат. Речи о Свете, Тьме и жизни на Земле были пока слишком поверхностны и пространны. Исходя из услышанного от Андрея и прочитанного в письме Виктора, Борис пока не мог сделать достаточно емких выводов. Кроме, наверное, главного – две враждующие группировки магов никак не поделят власть на планете. И продолжается этот маразм уже достаточно долгое время. Возможно, он заблуждался, но разъяснений пока ожидать было неоткуда. Единственный носитель знания, Андрей, зачем-то уехал к себе домой, но обещал вернуться и все рассказать подробно.
Оставалось только ждать. И надеяться, что до возвращения колдуна на хутор не заявятся новые незваные гости. А если даже заявятся, то это будут не бритоголовые подис, ищущие своих пропавших товарищей.
И еще Борис надеялся, что Андрей привезет хоть немного еды. Желудок временно смирился с вынужденной голодовкой, но долго это продолжаться не могло. Сейчас, сидя в пустынном доме с привидениями, парень помимо всего прочего задавался только одним вопросом: ну почему он не вытащил авоську с продуктами, забытую Андреем на заднем сиденье сгоревшего «ауди»?
Борис растерянно покачал головой. Головоломка упорно не желала складываться. Перед ним, как и раньше; лежали бессмысленные фрагменты картины происходящего, и он никак не мог составить из них единого полотна. Кстати, одним из таких фрагментов был злополучный крестик. «Глаз Мира», как окрестил его Андрей.
Вспомнив об амулете, Борис разжал пальцы правой руки, разглядывая крестик, лежащий у него на ладони. На вид обычная серебряная безделушка, даже не христианский символ, учитывая, что изображено вместо распятого Христа.
Но что-то в этом загадочном «Глазе Мира» конечно же, было. Не зря Андрей так дорожил им. Кстати, дарх просил вернуть амулет в тайник, чего Борис до сих пор еще не сделал. Хотя, наверно, надо бы.
Теперь, когда Борис знал код, замок встроенного в пол сейфа открылся сразу. Уже собравшись было бросить загадочный амулет в темноту тайника, Борис остановился в нерешительности. У него вдруг возникло вполне естественное желание обыскать сейф и изучить его содержимое. В конце концов, дом завещан ему и все находящееся в нем тоже. Ко всему прочему, в записке, найденной на крышке сейфа, брат ясно сказал, что все ответы Борис найдет именно здесь. Значит, пора искать. Дожидаться Андрея, умчавшегося куда-то по своим делам, он не желал.
Отложив «Глаз Мира» в сторону, Борис решительно запустил руку в стальное чрево сейфа и тщательно пошарил там, извлекая содержимое. Процесс затянулся. Содержимого оказалось не так уж и мало. Первым делом на свет появился сложенный вдвое листок бумаги. Еще одно откровение Виктора. Решив повременить с прочтением, Борис убрал листок в карман рубашки и продолжил исследование. Вслед за листком рука нашарила и извлекла увесистый кожаный мешок, наполненный, судя по всему, то ли битым стеклом, то ли мелким гравием. Затем рядом с мешком на пол легли две тщательно запакованные в пластик беретты «Пустынный орел», шесть запасных обойм, несколько коробок с патронами. Затем последовал пояс с дюжиной коротких метательных ножей, и Борис даже не удивился, увидев, что они серебряные.
Также в тайнике обнаружился довольно объемный пакет с непонятной сухой травой, возможно, даже наркотической, хотя этого Борис утверждать не мог. Она была измельчена и пахла свежими яблоками. Какая трава имеет столь необычный запах, он не знал. Следом Борис извлек несколько странных вещей, больше всего напоминающих детские головоломки, шкатулку, запертую на ключ, которого так и не обнаружилось, и наконец огромную, потрепанную временем книгу в кожаном переплете. Названия у книги не было, но это оказалось не самым странным. Открыв ее на первой попавшейся странице, Борис пробежал глазами по тексту и вдруг понял, что не может прочесть ни слова. И не потому, что текст написан на иностранном языке. Совсем наоборот. Кажется, книга была на русском, но как Борис ни пытался, он так и не мог сосредоточиться на тексте. Слова таяли, плыли, проваливались в туманную дымку, стоило только попытаться сосредоточить на них взгляд. И самым забавным было то, что Борис мог видеть буквы в отдельности, но никак не мог составить из них доступный пониманию текст. Ему вдруг вспомнилось, как на третьем курсе института он, вернувшись с грандиозной вечеринки, попытался совместить чтение конспектов с алкоголем, что в изобилии гулял по его крови. Так вот, тогда он испытал примерно то же самое. Только сейчас он был трезв. Промучившись немного, пытаясь взглянуть на текст под разным углом, Борис наконец сдался и, со злостью захлопнув книгу, отложил ее в сторону, решив вернуться к чтению немного позже. Пока нужно было обследовать другие вещи и убрать их обратно в тайник.
Первыми туда отправились пакет с непонятной травой, которую, очевидно, нужно было либо курить, либо заваривать, и запертая шкатулка. Ключа от нее не было, а ломать хорошую вещь Борис пока не хотел. Потом в темноту мини-склада отправился весь арсенал, от пояса с ножами до беретт. Затем головоломки. Две каменные пирамидки, кубик и три шара, испещренные непонятными символами и разбитые на множество подвижных сегментов не хуже кубика Рубика. Баловаться, с этими вещами у Бориса желания не возникало. Кто знает, что произойдет, если повернуть или нажать что-нибудь на этих странных вещицах, вряд ли на самом деле принадлежащих детям. Он, конечно, никогда не был трусом, но в памяти четко запечатлелся образ головоломки, открывающей в одном старом фильме дорогу в ад. Еще вчера ему бы и в голову не пришло проводить столь странные параллели между глупым кино и реальностью, но сегодня, когда его представления об этой самой реальности заметно пошатнулись, он готов был верить во что угодно. И ощущать, как в его кожу впиваются острые крюки на цепях, совершенно не хотел. Вот и поспешил обезопасить себя.
После этого неисследованным остался лишь кожаный мешок. Развязав довольно тугой узел на ремешке, стягивающем верхушку, Борис заглянул внутрь и… задумался. Было над чем. Мешок практически доверху был наполнен мелкими осколками прозрачного камня. Навскидку около двух килограммов стекляшек, размером приблизительно с вишневую косточку каждая. Поверить в то, что это могут быть настоящие неограненные алмазы, Борис просто не мог, ибо тогда он держал в руках приличное состояние. Очень приличное. Мечущийся в поиске ответов мозг тут же выдал пару интересных и свежих идей: уж не поэтому ли погиб брат, а какие-то люди пытаются заполучить этот хутор. Вдруг где-нибудь под домом находится алмазная жила, которую нашел десять лет назад предприимчивый Виктор. И, естественно, не захотел ни с кем делиться. Сидел все это время и не спеша копил состояние. Пока кто-то не вычислил его. Предположение конечно же нелепое, но разве события последних дней не были полной нелепицей? Хуже, наверное, быть уже не может. Разве что летающая тарелка, спрятанная в запертом сарае. Кстати, о сарае. Нужно будет все же найти ключ и проверить, что еще хранил запасливый Виктор. Но позже. Для начала необходимо закончить с тайником. Вероятность того, что стекляшки окажутся настоящими бриллиантами, была слишком мала, но проверить стоило. Нужно только найти человека, умеющего отличить драгоценность от бижутерии. У Бориса таких знакомых не было, но участковый Олег показался ему человеком порядочным. Можно обратиться к нему. А он подскажет, что делать.
Отобрав из мешочка несколько камней покрупнее, Борис завязал его и бросил в тайник. Когда мешок со стекляшками или алмазами, что, впрочем, было весьма сомнительно, исчез во чреве сейфа, дошла наконец очередь и до письма. По совершенно непонятной причине читать его Борис не хотел, словно боялся возможных откровений брата, но именно письмо было его последней надеждой прояснить что-либо в сложившейся ситуации. И он был просто обязан прочесть его.
Переборов нерешительность, Борис развернул извлеченный из кармана листок и вгляделся в текст. Борис даже не знал, что Виктор может так писать – почерк был красивым, почти каллиграфическим. Но вот содержание… немного странным. И послание действительно было предназначено именно ему. Впрочем, он и не сомневался. Устроившись поудобнее, Борис принялся читать, жадно проглатывая каждое слово посмертного откровения.
«Здравствуй, брат.
Если ты читаешь это письмо, значит, как это ни прискорбно, но я мертв, и ты, я надеюсь, занял мое место. Также очень надеюсь, что ты уже все знаешь и ничего объяснять не надо, но если нет, кое-что мое письмо должно прояснить. Не буду рассказывать всего, это слишком долго и, по сути, бессмысленно. Ответ на любой вопрос ты найдешь в «Откровениях Силиорда», книге, которую ты уже, наверное, отыскал в моем тайнике. Она написана священниками Силиорда и принесена в Убежище Инквизитором много лет назад. Простому человеку ее не прочесть, что ты, наверное, уже заметил. Буковки прыгают, текст сливается и тому подобное. Возможно, это даже к лучшему. Амулет «Глаз Мира», который ты, очевидно, тоже уже нашел, позволяет читать книгу без проблем, нужно лишь надеть его на шею или хотя бы просто держать в руке. Говорят, он позволяет видеть глазами Бога. Глупости. На самом деле он всего лишь дает возможность видеть глазами дарха. Но прежде чем ты решишь прочесть книгу, разбить все прежние представления о реальности, словно старое зеркало, и увидеть истинный лик Бытия, позволь сказать пару слов о том, что тебя ожидает. Хотя бы немного.
Итак, могу лишь сообщить, что ты попал на войну, от исхода которой зависит вся жизнь на Земле. В прямом смысле слова. И я не щучу. Этот хутор, Поток или Убежище, как называют его дархи, нуждается в Хранителе, коим был я, и, как я надеюсь, станешь ты. Это накладывает ряд обязательств, требует немалой силы, как физической, так и духовной, но ты справишься, я верю в тебя. Не знаю, как все сложится, но на всякий случай запомни, что доверять ты пока можешь только троим из известных мне – Дайлане, Севелану и деду Андрею, если, конечно, этот противный старик все еще жив. Все трое – дархи. Можешь считать их магами, хотя это не совсем точное определение. Главное, поверь в саму магию. Она реальна.
Убежище – универсальный детектор и идеальная защита от дархов Тьмы. Не зря его называют Убежищем. Ни один проклятый по доброй воле не сунется сюда. Здесь они теряют силу, слепнут, становятся уязвимыми и беспомощными, а кому это понравится? К тому же ни один дарх, даже светлый, не способен перешагнуть Бледную Границу Потока, обозначенную каменной оградой, окружающей дом. Для этого дарху должны позволить войти, но сделать это может только Хранитель Убежища. Если ты чист, Убежище примет тебя быстро и без проблем. Постарайся проводить в доме как можно больше времени, пока Поток не вложит в твои уста Ключ Бледной Границы. Как только это случится, можешь считать себя новым Хранителем и будешь способен открывать Бледную Границу любому дарху, какому только пожелаешь. Конечно, отступникам открывать ее не советую. Зачем тебе лишние проблемы? В общем, не совершай глупостей и живи спокойно. Но помни, что Бледная Граница защищает исключительно от дархов. С подис, слугами дархов, дело обстоит сложнее. Они обычные люди и в Убежище могут входить свободно, а значит, наиболее опасны для тебя. Дархи любят использовать их против Хранителей. Возможно, однажды тебе придется убить кого-то из подис, чтобы не разделить мою судьбу. Поверь, они достойны смерти. Не жалей никого. Как я уже писал, это война. А на войне нет места жалости. Здесь не подставляют вторую щеку. Здесь врага уничтожают раньше, чем он успел ударить по первой. Иначе не выжить. И пускай это станет законом для тебя.
В тайнике два пистолета и около трех сотен пуль. Обычные и серебряные. Серебряные – для дархов. Простые раны дархи затягивают очень быстро, даже шрамов не остается, так что пулять по дарху свинцом, все равно что камешки в воду бросать – круги по поверхности идут, но толку никакого. А вот Чистый металл для них опасен. Плоть дарха, рассеченная серебром, будет срастаться так же медленно, как плоть обычного человека, а значит, даже пара точных попаданий может убить его. Алмазы еще эффективнее. В гараже у меня лежат дробовик и пара пачек патронов. Вместо дроби я начинил их теми самыми камешками, что ты нашел в тайнике. Убойная штука, если палить по дарху. Думаю, с одного выстрела можно уложить даже Древнего, хотя шанса испробовать оружие в деле пока не было. Надеюсь, не представится он и тебе. А если все же придется, алмазы и серебро не жалей. Мертвому тебе деньги не понадобятся.
Вот, пожалуй, и все. Больше я ничего не могу сказать, хотя сказать надо бы много. Теперь выбор за тобой. Хочу лишь предупредить, что прежде чем ты решишь надеть «Глаз Мира» и прочесть «Откровение Силиорда», подумай дважды, а потом сделай паузу, скушай «Твикс» и подумай еще разок. Все очень серьезно, и в первую очередь ты должен решить для себя, готов ли ты бросить свою прежнюю жизнь, забыть о ней навсегда, взглянув на мир и события в нем под совершенно иным углом зрения. Не как человек, а как посвященный. Забудь о любопытстве. Если тобой движет только оно, ты проклянешь себя уже на следующий день. Если тобой движет только оно, собирайся и уезжай. Но сначала обязательно переговори с кем-нибудь из тех, кого я перечислил в начале письма. Севелан. Дайлана. Андрей. Шансов встретить Севелана у тебя практически нет. Он совсем свихнулся в последние пятьдесят лет, ищет по всему миру легендарный «Перстень Воина», наделяющий дарха невероятным могуществом. В Убежище он появляется редко и о моей прискорбной кончине, скорее всего не знает.
Еще есть дед Андрей. Он живет в Вятовке, в паре километров отсюда. Но с ним тоже проблемы – он вроде бы на нашей стороне, но вмешиваться не желает. Выбрал путь человека и упорно его придерживается. Никто деда не винит, но уж слишком фанатично он относится к своему выбору. Наверно, очень боится снова вернуть Изначальную Суть, поэтому будь с ним поосторожнее. Неизвестно, как он отреагирует на твое появление. Впрочем, человек он не плохой, хотя мне иногда кажется, что Тьмы в нем гораздо больше, чем Света. Но это мое личное мнение, ты к нему прислушиваться не обязан. Разберешься сам. Хотя, надеюсь, общаться с Андреем тебе не придется и тебя встретит Дайлана. Она ведьма, из Древних. Я всегда немного побаивался ее, но ей ты можешь доверять, как самому себе. Она Проводник. Что это такое, она объяснит сама. Главное, дождись ее, прежде чем уехать. Или хотя бы свяжись с Андреем. Расскажи о своем решении. Каким бы оно ни было – они поймут и простят. А ты прости меня. Прости, если сможешь, десять лет молчания, но если ты станешь Хранителем, то поймешь меня. Об этой войне трудно молчать, но еще труднее рассказывать. Мать меня не поняла. И не простила. Надеюсь, ты сможешь убедить ее. Прощай, брат.
Р.S.
Не бойся Того, Что Живет На Чердаке. Оно много шумит, но по сути своей совершенно безобидно. Постарайся подружиться с ним сразу».
Борис отложил письмо, растерянно посмотрел в тайник, где лежал мешочек с алмазами, способный обеспечить ему безбедное существование до самой старости. Но до старости еще надо дотянуть, учитывая, что он самым неожиданным образом попал на передовую тайной войны каких-то свихнувшихся магов, не поделивших что-то много лет назад. И хотя он не верит в существование магии, сегодня ему представили все доказательства обратного. Даже не спросив, хочет ли он знать это. Ай да Виктор! Хорошее завещание оставил любимому брату, нечего сказать.
Зло отбросив письмо, Борис встал и прошелся по комнате, пытаясь правильно и спокойно осмыслить прочитанное. Послание Виктора придавало картине безумия, происходящего с Борисом, некий осмысленный вид, при этом, как и прежде, не объясняя всего. Умный ход. Теперь он уже мог кое-как ориентироваться в происходящем и даже знал, что конкретно сейчас от него требуется. Не высовываться из дома и решить для себя, готов ли он стать Хранителем. Но при этом он так и не узнал ничего существенного. Все главные секреты и правила содержатся в книге «Откровения Силиорда», которую невозможно прочесть, не надев на шею загадочный амулет «Глаз Мира». Если он бросит все и уедет прямо сейчас, то будет обладать лишь разрозненными крупицами информации. Чем-то очень похожим на бред фантаста, а бред, как известно, забывается очень быстро. Через пару лет он будет вспоминать о случившемся, как о дурном сне, если будет вспоминать вообще. Бориса не покидала уверенность, что стоит ему только уехать отсюда, как он вообще перестанет воспринимать нынешние события как реальность.
Если же он решится пойти по стопам брата, какая судьба его ждет? Бесконечные сражения? Вечная игра в прятки с более сильным и опытным противником? Страх однажды ошибиться, сделать неверный шаг и оказаться на перевернутом кресте с пригвожденными руками и ногами? При этом всю жизнь, возможно весьма недолгую, придется провести на этом проклятом хуторе в компании с лесным зверьем и шумным Тем, Что Живет На Чердаке. Веселая перспектива. Но самое главное, он так до сих пор и не понял, за что должен сражаться, рискуя своей жизнью. И за что погиб его брат. Речи о Свете, Тьме и жизни на Земле были пока слишком поверхностны и пространны. Исходя из услышанного от Андрея и прочитанного в письме Виктора, Борис пока не мог сделать достаточно емких выводов. Кроме, наверное, главного – две враждующие группировки магов никак не поделят власть на планете. И продолжается этот маразм уже достаточно долгое время. Возможно, он заблуждался, но разъяснений пока ожидать было неоткуда. Единственный носитель знания, Андрей, зачем-то уехал к себе домой, но обещал вернуться и все рассказать подробно.
Оставалось только ждать. И надеяться, что до возвращения колдуна на хутор не заявятся новые незваные гости. А если даже заявятся, то это будут не бритоголовые подис, ищущие своих пропавших товарищей.
И еще Борис надеялся, что Андрей привезет хоть немного еды. Желудок временно смирился с вынужденной голодовкой, но долго это продолжаться не могло. Сейчас, сидя в пустынном доме с привидениями, парень помимо всего прочего задавался только одним вопросом: ну почему он не вытащил авоську с продуктами, забытую Андреем на заднем сиденье сгоревшего «ауди»?
12
Дархи Тьмы не любили день.
Естественно. На то они и дархи Тьмы.
Впрочем, они свободно перемещались при свете дня, который не причинял, да и не мог причинить им никакого вреда. Они ведь не какие-нибудь вампиры из глупых сказок, в конце-то концов. Они не кричали от нестерпимой боли, их тела не покрывались чудовищными ожогами и не рассыпались прахом. Но вот использовать свою магию днем Темные могли лишь ограниченно и с излишними энергетическими потерями, ибо темная сила растворялась в слепящих лучах солнца, несущего Очищающий Свет. Только самые старые, именуемые Древними, прожившие не одну сотню лет, обладали достаточной мощью и опытом, дабы эффективно пользоваться своей силой в любое время суток и при любой погоде. Но таких были единицы. И Михаил был не из таких.
Больше всего, как и другие молодые дархи, он ненавидел использовать днем «Шаг света» – заклинание мгновенного перемещения в пространстве. Несмотря на название, заклинание не имело определенной полярности. Просто считалось, что с его помощью дарх преодолевает необходимое, ему расстояние за то же время, что и свет. Говоря современным языком – движется со скоростью света. Правда, научно никто и никогда этого не проверял. Да и какая, собственно, разница, с какой скоростью на самом деле движется существо, способное исчезнуть в ярчайшей вспышке на одном континенте, чтобы через мгновение появиться в такой же ослепительной вспышке на другом, за тысячи километров от места старта.
Даже во тьме ночи, на пике силы заклинание отнимало у Михаила, как, впрочем, и у любого другого молодого дарха, невероятное количество энергии, заставляя чувствовать себя опустошенным и беспомощным. И дело здесь было даже не в накопленном опыте. Просто с годами тело дарха начинало вырабатывать большее количество собственной жизненной силы, так необходимой любому обитателю Тесила для сотворения заклинаний. Поэтому для Михаила, ставшего дархом чуть больше года назад, «Шаг света» приравнивался к пятикилометровому кроссу, спрессованному в одно короткое мгновение, а для Сатико Акутагавы, рожденной в маленькой глухой деревушке задолго до прихода в Японию европейцев, – не более чем стометровка. Но даже Сатико ненавидела «шагать» днем. Что уж говорить о молодняке.
Сейчас у Михаила просто не было выбора. Связываться снова с Антуаном и его бешеным оборотнем Сатико ему совершенно не хотелось. Парню просто повезло, что девица оставила его в живых. Она с легкостью могла выпотрошить Михаила и бросить прямо там, на лестнице. Об оборотнях, особенно Древних, ходили всякие слухи, которым он склонен был верить. А то, что, будучи еще и эмпатическими вампирами, оборотни питались не только жизненной силой, но и эмоциями, знали даже самые молодые дархи. Именно «поэтому оборотни так любили терзать свои жертвы, прежде чем убить. С болью в мир выплескивалось довольно большое количество эмоциональной энергии, которую могли усвоить лишь некоторые виды тварей сумеречного Тесила. И оборотни были одним из этих видов. Становиться пищей другого дарха Михаил не хотел. Он собирался прожить долгую и счастливую жизнь, наслаждаясь каждым ее мгновением и ощущая свое превосходство перед мелкими тварями, именуемыми людьми. Тем более что уже очень скоро все здесь будет принадлежать таким, как он. Безвозвратно. И, возможно, именно поэтому сейчас его присутствие требовалось в указанном Сатико месте.
Естественно. На то они и дархи Тьмы.
Впрочем, они свободно перемещались при свете дня, который не причинял, да и не мог причинить им никакого вреда. Они ведь не какие-нибудь вампиры из глупых сказок, в конце-то концов. Они не кричали от нестерпимой боли, их тела не покрывались чудовищными ожогами и не рассыпались прахом. Но вот использовать свою магию днем Темные могли лишь ограниченно и с излишними энергетическими потерями, ибо темная сила растворялась в слепящих лучах солнца, несущего Очищающий Свет. Только самые старые, именуемые Древними, прожившие не одну сотню лет, обладали достаточной мощью и опытом, дабы эффективно пользоваться своей силой в любое время суток и при любой погоде. Но таких были единицы. И Михаил был не из таких.
Больше всего, как и другие молодые дархи, он ненавидел использовать днем «Шаг света» – заклинание мгновенного перемещения в пространстве. Несмотря на название, заклинание не имело определенной полярности. Просто считалось, что с его помощью дарх преодолевает необходимое, ему расстояние за то же время, что и свет. Говоря современным языком – движется со скоростью света. Правда, научно никто и никогда этого не проверял. Да и какая, собственно, разница, с какой скоростью на самом деле движется существо, способное исчезнуть в ярчайшей вспышке на одном континенте, чтобы через мгновение появиться в такой же ослепительной вспышке на другом, за тысячи километров от места старта.
Даже во тьме ночи, на пике силы заклинание отнимало у Михаила, как, впрочем, и у любого другого молодого дарха, невероятное количество энергии, заставляя чувствовать себя опустошенным и беспомощным. И дело здесь было даже не в накопленном опыте. Просто с годами тело дарха начинало вырабатывать большее количество собственной жизненной силы, так необходимой любому обитателю Тесила для сотворения заклинаний. Поэтому для Михаила, ставшего дархом чуть больше года назад, «Шаг света» приравнивался к пятикилометровому кроссу, спрессованному в одно короткое мгновение, а для Сатико Акутагавы, рожденной в маленькой глухой деревушке задолго до прихода в Японию европейцев, – не более чем стометровка. Но даже Сатико ненавидела «шагать» днем. Что уж говорить о молодняке.
Сейчас у Михаила просто не было выбора. Связываться снова с Антуаном и его бешеным оборотнем Сатико ему совершенно не хотелось. Парню просто повезло, что девица оставила его в живых. Она с легкостью могла выпотрошить Михаила и бросить прямо там, на лестнице. Об оборотнях, особенно Древних, ходили всякие слухи, которым он склонен был верить. А то, что, будучи еще и эмпатическими вампирами, оборотни питались не только жизненной силой, но и эмоциями, знали даже самые молодые дархи. Именно «поэтому оборотни так любили терзать свои жертвы, прежде чем убить. С болью в мир выплескивалось довольно большое количество эмоциональной энергии, которую могли усвоить лишь некоторые виды тварей сумеречного Тесила. И оборотни были одним из этих видов. Становиться пищей другого дарха Михаил не хотел. Он собирался прожить долгую и счастливую жизнь, наслаждаясь каждым ее мгновением и ощущая свое превосходство перед мелкими тварями, именуемыми людьми. Тем более что уже очень скоро все здесь будет принадлежать таким, как он. Безвозвратно. И, возможно, именно поэтому сейчас его присутствие требовалось в указанном Сатико месте.