Серегин Михаил. Афромент

   Впрочем, эта мысль недолго занимала Леху. Он заранее уже решил, что не будет проводить в ванной комнате слишком много времени, а последние события только утвердили его в этой мысли.
   Дирол же пришел от своего номера в полный восторг. Завопив, он разбежался и прыгнул на кровать. Та упруго прогнулась, покачав обалдевшего от восторга курсанта. Когда его голова коснулась подушки, Дирол понял, что всю жизнь мечтал об этом. Он тщательно осмотрел всю обстановку, но не обстоятельно, как Федя, а восторженно. Во всем он находил новые и новые прелести. Дистанционным пультом был снабжен не только телевизор, но и музыкальный центр, и кондиционер. Возле письменного стола находился стул на колесиках, на котором можно было беспрепятственно путешествовать по всему номеру. В одной из стен обнаружился открытый бар, в котором уже стояли несколько бутылок с яркими иностранными этикетками и полный набор стаканов. Не удержавшись, он отправился делиться впечатлениями к близнецам.
   Через полчаса в комнате у Антона собрались все курсанты. Они уже отошли от первого знакомства с «Счастьем Калошина» и вспомнили о том, зачем, собственно говоря, они сюда приехали. Наибольшую сознательность проявил, как обычно, Веня, который по привычке взял на себя обязанности координатора.
   — Хорошо, конечно, тут, — проговорил он вполголоса, оглядывая Антонов номер. — Но надо же дело делать.
   — Надо, — согласно кивнул Леха.
   — Что у нас имеется? Дирол!
   — Да ладно тебе, Венька, опять Мочилу из себя разыгрываешь. Все у Добродушевича были, все слышали — на пацана наехали, что тут непонятного. Припугнуть, видно, хотели.
   — А может, его хотели убить, но не справились? — высказался Федя.
   — В смысле?
   — Ну, не до смерти задавили. И теперь ждут подходящего случая, чтобы завершить свое черное дело.
   Федина мысль всем почему-то понравилась. Оберегать человека от невидимой смерти всегда приятнее, чем от каких-то хулиганов, решивших пошутить.
   — Тогда чего мы тут сидим? — взвился Андрей. — Нужно срочно идти в больницу и охранять парня.
   — Погоди пока, — остановил его Веня. — Давайте обсудим дальше.
   — Про вазу еще не забудьте, — вставил реплику Леха. — Нам же еще вазу искать.
   — Фи, где тебя научили так выражаться. Во-первых, не вазу, а кубок…
   — А во-вторых, по важности это задание значительно уступает первому, — прервал Дирола Веня. — Хотя ему тоже стоит уделить внимание. Предлагаю разделиться.
   — Поддерживаю, — сразу согласился Пешкодралов, которому ужасно надоели приколы Дирола.
   — Леха хочет заниматься вазой и только вазой, — громко прошептал Дирол на ухо Антону Утконесову. Услышали все. Леха покраснел.
   — Кубком будут заниматься все, но позже. Сначала нужно разрулить с Крутовым. Предложение у меня такое. Половина поедет в больницу, охранять потерпевшего и пытаться выяснить у него подробности преступления. Вторая половина поедет в деревню общаться с Крутовым-старшим и пытаться выяснить мотивы преступления.
   — Так известны же мотивы? — попытался было заикнуться Федя, но тут же был остановлен Кулапудовым.
   — Доверять нельзя никому и ничему. Может, этот папаша сам на своего сынка наехал, а теперь вину на других перекладывает.
   — Зачем наехал?
   — Да какая разница. Ну, например, в воспитательных целях. Одни родители ремнем наказывают, в угол ставят, а он, может, наезжает. В общем, нужно выяснить все про этого Крутова. Задание важное, поэтому поеду я сам. Кто со мной?
   — Я! — немедленно отозвался Леха.
   — Мы останемся, — в один голос заявили близнецы. — Нам тут привычнее.
   — Безусловно, Утконесовым нужно быть здесь, они местность знают, — поддержал их Дирол, рассчитывавший остаться тоже.
   Однако Веня быстро смекнул, что союз Зубоскалин — Утконесовы вряд ли будет заниматься раскрытием преступления всерьез.
   — Что ж, договорились. Тогда остаются еще Федя и Санек, которым по фигу. Но если рассуждать здраво, то Феде лучше остаться в городе.
   — Почему это? — хором возразили двое, «которым по фигу», но которые на самом деле переживали, где работать.
   — Боюсь, что в деревне его встретят неадекватно. Думаете, туда частенько приезжают негры?
   Когда Веня начинал мыслить логически, возражать ему было трудновато. Как Диролу, который мечтал остаться в городе, так и Феде, которому очень хотелось съездить в деревню, пришлось согласиться с его выводами.
   — Ну, это хотя бы ненадолго? — поинтересовался Санек.
   — Зависит от того, какие результаты мы получим, — Веня был безжалостен. — Теперь осталось только утрясти организационные вопросы — и вперед.
   Организационные вопросы утрясли быстро. Один звонок Добродушевичу — и в больнице близнецов и Федю уже ждали пропуска и халаты, а остальных в кассе вокзала ждали билеты до деревни с милым названием Копылка.
   — Каждый вечер, начиная с завтрашнего дня, в семь часов кто-нибудь из вас обязательно должен быть в этом номере, — напоследок предупредил Веня. — Мы будем вам звонить.
   — Каждый вечер? — ужаснулся Дирол. — А мы разве не сегодня же вернемся? Ну, хоть подушку-то можно с собой взять?
   — Дирол, не паясничай. Вернешься к своей подушке, никуда она не денется. Все, адью!
   Наскоро собрав пожитки, Леха, Веня и Дирол отправились на вокзал.

5

   — Федя, тут такое дело, — неуверенно начал Антон, подбадриваемый взглядом брата. — В общем, нам домой надо сходить. Мы понимаем, служба и все такое… Но нам очень надо, правда. И это ненадолго совсем, просто небольшой семейный обед.
   — Мы бы забили на него, но потом хуже ведь будет, — поддакнул ему Андрей, жалобно глядя на Гангу.
   — Может, ты с нами пойдешь? — предложил Антон.
   — А как же Крутов? — спросил Федя.
   — Да ничего с ним не будет, — отмахнулся Антон, а Андрей добавил: — Он уже сутки в больнице лежит, и ничего пока не случилось. Перебьется еще пару часиков без нас.
   — Если что, мы за все ответим, а ты будешь ни при чем, — пообещал Антон, а Андрей отчаянно закивал.
   — Знаю я ваше «ни при чем», — проворчал Федя. — Как обычно вывернетесь, а мне отдуваться. У вас хоть кормят вкусно?
   — Вкусно-вкусно! — закивали оба, а Андрей добавил:
   — Уверен, нашим родственникам ты понравишься!

* * *

   По дороге к дому близнецы придумывали, как бы им разыграть родителей.
   — Давай откроем дверь ключом, тихонько проберемся в комнату и будем там сидеть, как будто и не сбегали! — предложил Антон.
   — Ага, а через полчаса, если никто не зайдет, крикнем: «Мама, мы есть хотим!» — поддержал идею его брат.
   — Тогда ваша мама упадет в обморок и есть вы точно не получите, — возразил им Федя, который уже успел составить собственное мнение о родителях близнецов.
   — А вот и нет! Сначала она приготовит обед, разложит его по тарелкам, а потом уже пойдет проверять, кто же требует поесть.
   — Неужели ей настолько безразлично, кого кормить? — удивился Федя.
   — Ага! — подтвердил Антон. — У нас постоянно столько народу крутится: всякие дяди и тети, племянники, наши товарищи, бабушкины партнерши по преферансу и еще разные мамины и папины знакомые. Всех не упомнишь.
   — Вы уехали в другой город, а ваши товарищи обедают у вас дома?
   — Бывает, они там даже живут, когда с родителями поругаются. Или просто так заходят. У нас дома настоящий проходной двор. Точнее, постоялый.
   — Такое ощущение, что меня там просто никто не заметит, — покачал головой Федя.
   — Все может быть, — пожал плечами Андрей.
   — А если я войду к вам и скажу, что учусь с вами, меня покормят?
   — «Покормят» — это не то слово. Тебя обкормят до одурения и при этом будут расспрашивать, как мы там живем и что едим, чего нам не хватает и так далее.
   — А бабушка спросит про нашу личную жизнь, ходим ли мы на дискотеки, волочимся ли за девушками, — добавил Андрей.
   — А папа поинтересуется нашими успехами в учебе, новыми предметами, очередными приколами Мочилова, — вставил Антон.
   — А сестричка первым делом поинтересуется твоими собственными успехами на личном фронте, потом выяснит телефон и адрес.
   — И если ты расколешься, то она завалит тебя письмами и открытками. Ее подружки будут поздравлять тебя с днем рождения, а ее поклонники — угрожать физической расправой, — Антон увлекся и, описывая приятелей сестры, активно размахивал руками.
   — И когда, наконец, у тебя уже не останется сил, чтобы отвечать на их вопросы, мама робко поинтересуется, не устал ли ты. При этом она будет очень надеяться, что ты готов болтать еще по меньшей мере часа два. И когда ты все же признаешься, что больше не можешь есть и говорить, мама немного всплакнет, расскажет тебе пару случаев из нашего детства, а потом все же отстанет, — Андрей завершил рассказ широким взмахом руки.
   — С ума сойти. Скажите, вы ведь преувеличиваете? — поинтересовался Федя.
   Антон глянул на него, иронично приподняв бровь:
   — Хочешь проверить на практике?
   Федя с опаской покачал головой.
   — Тогда поддержи наш розыгрыш. Мы заходим тихонько, стараемся не попасться никому на глаза, проходим в комнату и сидим там. Через десять минут заявляешься ты и требуешь нас. Говоришь, что уверен, будто мы должны быть у себя дома.
   — А дальше?
   — Заставляешь наших родителей все же усомниться и поискать нас немного. А уж мы постараемся сделать так, чтобы они быстро нас нашли, — ухмыльнувшись, ответил Андрей.
   — Уж постарайтесь, — кивнул Федя. — Ладно, договорились.
   Дальше все развивалось по заранее согласованной схеме. Близнецы неслышно открыли дверь, напоследок подмигнули Феде и так же тихо закрыли ее за собой. Судя по тому гомону, который доносился из квартиры, гостей действительно было много. Выждав обговоренные десять минут, Федя позвонил. Ему пришлось повторить это еще трижды, прежде чем дверь открылась. На пороге стояла приятная особа лет шестидесяти, судя по описаниям, бабушка Утконесовых или же одна из ее подруг.
   — Добрый день, — вежливо поздоровался Федя. — Мне нужен Антон или Андрей.
   — Добрый день, — также вежливо ответила собеседница. — Проходите.
   Федя сделал всего один шаг и, оказавшись в прихожей, снова остановился. Он не привык, чтобы незнакомые люди встречали его радушно, цвет его кожи обычно вызывал обратную реакцию.
   — Вам ведь нужен один из близнецов Утконесовых? — уточнила женщина.
   — Или оба вместе, — подтвердил Федя.
   — Подождите, сейчас я позову кого-нибудь из их родни, — ответила она и удалилась.
   Пока ее не было, Федя изучал квартиру и пытался представить, где же спрятались близнецы. Прихожая плавно переходила в длиннющий коридор, из которого можно было попасть как минимум в пять комнат. Доступные его взору двери были распахнуты настежь, из комнат доносился гул голосов. Воспользовавшись ситуацией, Федя решил попрактиковаться в поиске следов. Он опустился на четвереньки в поисках отпечатков, которые должны были остаться после близнецов. И тут же обнаружил, что стоит на мокрой половой тряпке.
   «Так, ну это понятно, — сказал он сам себе. — Мама тоже постоянно оставляет тряпку у двери. Значит, они неминуемо должны были на нее наступить».
   Внимательно присмотревшись, Федя обнаружил две пары мокрых следов. Они удалялись дальше по коридору, где высыхали и становились совершенно незаметны. В какую именно комнату направились Антон и Андрей, было совершенно непонятно.
   «Следы идут вдоль правой стены, а это значит, что близнецы укрылись в комнате справа. Наступали на всю ногу, а не шли на цыпочках. Что бы это значило?.. Ага! Они не старались спрятаться, а значит, шли недалеко. Логично? Логично! — ответил он сам себе. — Таким образом, можно предположить, что Антон и Андрей находятся в ближайшей правой комнате. Дверь они закрывать не стали, это привлекло бы внимание. А чтобы спрятаться в комнате с открытой дверью, лучше всего за этой самой дверью и встать. Но вдвоем они туда не влезут — это факт. А хотя…»
   Федя немного продвинулся по коридору, чтобы посмотреть, открыта ли дверь полностью или только наполовину. Поскольку он все еще стоял на четвереньках, бабушка Утконесовых, вышедшая навстречу гостю, немного удивилась.
   — Что это вы здесь делаете? — воскликнула она.
   Федя поднял глаза. Над ним возвышалась приятного вида женщина, возраст которой было очень трудно определить точно. О ее принадлежности к «бабушкам» можно было сказать лишь по характерному доброму взгляду, который бывает только у самых лучших представительниц этого класса.
   — Из… извините! — Федя покраснел, но она не заметила.
   — За что? — удивилась та.
   — За то, что стою тут в таком виде, — объяснил гость, спешно поднявшись. Теперь уже он возвышался над собеседницей, которую это нисколько не смутило.
   — Ой, да это совершеннейшая ерунда, — она весело взмахнула рукой. — Стойте так, как вам удобно. А еще лучше не стойте, а проходите в комнату. Проходите, проходите.
   Поддавшись на ласковые уговоры, Федя разулся и пошел вслед за бабушкой близнецов в кухню.
   — Вы не против, если мы тут поговорим? — поинтересовалась его собеседница. — Я очень люблю кухню, здесь уютнее. Но, если вы возражаете, мы можем пройти в одну из комнат.
   — Нет, нет, — моментально возразил Федя, подумав, что его могут пригласить туда, где прячутся близнецы.
   — Боюсь только, что вынуждена вас огорчить. Мальчиков нет, они в школе.
   — Не может такого быть! — изумился Федя. Получилось у него вполне натурально, поскольку он действительно был уверен, что Утконесовы дома.
   — Все так думали. Но оказалось, что они просто жить не могут без своих однокашников. Все время только и говорили, что о группе, о товарищах. А потом взяли и пропали.
   Сознание того, что близнецы скучали по школе, приятно согрело Федину душу: ведь и он был частью группы, а значит, и без него близнецы тоже скучали.
   — Но ведь их же нашли? — уточнил он из вежливости, хотя прекрасно знал ответ. И собеседница это сразу же заметила:
   — Да вам, по-моему, лучше меня известна эта история. Не правда ли?
   — Э-э-э, — замялся Федя.
   — Можете не отвечать, я не настаиваю. Просто если вы все знаете и тем не менее разыскиваете их здесь, это что-то да значит. Не так ли?
   Обалдев от такой прозорливости, Федя не нашел ничего лучше, кроме как повторить свою предыдущую реплику.
   — Вот и ладно. Вероятно, опять затевается какое-то веселье. Я нутром чую. Пойдемте-ка, расскажем остальным.
   В течение следующих восьми минут Федя чувствовал себя полным идиотом, пытаясь убедить человек девять в том, что близнецы Утконесовы находятся дома.
   — Я разговаривала с ними по телефону только сегодня рано утром. Они были в школе, — уже в пятый раз повторяла мама близнецов.
   — А ты уверена, что они именно оттуда звонили? — пришла на помощь Феде бабушка.
   — Ну… они так сказали, — нашлась мама.
   — Помнится, однажды они сказали мне, что заболели раком — специально, чтобы посмотреть, как я буду хвататься за голову. К их полному огорчению, я не поверила этим байкам и, в свою очередь, накормила их рыбьим жиром для профилактики. С того самого момента, а может, и еще раньше, я перестала верить им на слово.
   — А вы, вообще-то, уверены, что это они звонили? — подпел ей Федя.
   — Ну да, звонил Антон, я узнала его по голосу. Или Андрей… Они так похоже говорят, — залепетала мамаша. — Да не знаю я, не знаю, кто это звонил.
   — А дома вы не пробовали их искать?
   — Зачем мне их искать дома, если они в школе? — спросила женщина, но, встретив хитрый взгляд бабушки, вздохнула: — Ладно, идем искать.
   Рейд по комнатам, которых оказалось ровно пять, не дал никаких результатов. Сам Федя был удивлен несказанно, хотя заглядывать в шкафы и под диваны ему не позволяла тактичность, он был вполне готов самостоятельно еще раз повторить поиски.
   «Неужели они решили разыграть меня и теперь скрылись?» — неожиданно пришла ему в голову мысль. Федя постарался прогнать ее, но мысль была упорной, она сжала ледяным обручем его макушку, пошевелила волосы и пустила по коже мурашки. Ему стало стыдно. Он даже покраснел немного, хотя уже почти разучился, поняв однажды, что этого все равно никто не замечает.
   «Как же выкручиваться? — быстро соображал он. — Ввалился в квартиру, поставил всех на уши, протащил в таком виде по комнатам и все-таки никого не нашел. Что же делать?»
   — Пойдемте-ка, я вас чаем напою, — вмешалась бабушка близнецов.
   Увлекаемый ею, Федя с радостью ретировался на кухню, где сразу сел на самый дальний табурет, сжался и постарался слиться со стенками. Его старания были замечены и оценены по достоинству бабушкой Утконесовых, которая вышла за вазочкой с конфетами, а потом вернулась.
   — Вас прямо и незаметно, — сказала она, поставив конфеты на стол. — Словно и нет вовсе. Не волнуйтесь вы так, это они так веселятся. Скоро найдутся, я уверена.
   — Вы думаете? — Федя с надеждой поднял на нее глаза.
   — Конечно, — бабушка ласково погладила его по голове и придвинула большую чашку чая. — Уж я-то знаю своих внуков. Ну, что я говорила?
   Из комнаты действительно донесся какой-то шум, громкие возгласы. Потом раздался глухой стук, будто бы упало что-то тяжелое.
   — Кто-то упал в обморок? — Федя поднял голову от чашки.
   — Точно, — подтвердила хозяйка. — И это верный признак того, что близнецы действительно находятся дома. Сейчас, я думаю, нам лучше переждать здесь. Пейте чай, а я еще немного понаслаждаюсь спокойной жизнью.
   Их уединение закончилось минут через пять, когда в кухню на второй скорости залетел один из близнецов, подмигнул бабушке и поинтересовался у Феди:
   — Ну как ты справился?
   — Отлично, — ответила за него хозяйка. — Даже я почти поверила.
   — Да ладно тебе, ба! — возразил Андрей, ворвавшийся в кухню вслед за Антоном. — Кому рассказываешь! Мы же еще по твоим детским дневникам некоторые розыгрыши планировали.
   — Так вот кто их разворошил, — нахмурила она брови. — А я-то думала, что это Маринка тайком почитывает.
   — Не-а, это мы. Ба, это Федя Ганга, наш одногруппник. А это Антонина Дмитриевна, наша бабушка. Или вы уже знакомы?
   — Очень приятно, — сконфузился Федя, который только теперь вспомнил, что не удосужился даже поинтересоваться именем собеседницы.
   — Ну, я очень рад. Там сейчас с пола тарелки уберут, маму поднимут, и будем ужинать. Ты что хочешь на ужин? А, ну ладно, это неважно, будем есть то, что есть. — И еще раз подмигнув, Антон убрался прочь.
   Ужин удался. Федя еще никогда не бывал в таком многочисленном семействе и сначала просто обалдевал от огромного количества детей, бабушек, дядей и тетей. Он старался не привлекать к себе излишнего внимания, благо в центре внимания весь вечер были близнецы. Однако доля внимания досталась и Ганге. Антонина Дмитриевна, взявшая Федю под свое заботливое крылышко, ненавязчиво подкладывала ему в тарелку кусочки повкуснее.
   — Ну что, пора идти в больницу? — наконец вымолвил Федя, когда истекли обговоренные два часа.
   — Ах, ну да, — вспомнили близнецы, которые тоже уже были не прочь свалить. — Пора на службу.
   — Так вы на службу или в больницу? — заволновалась мама близнецов.
   — В больницу на службу, — немедленно отозвался Андрей. — Работа у нас такая.
   — А тапочки вы взяли? — вдруг поинтересовалась Антонина Дмитриевна. — В больницу без тапочек не пустят.

* * *

   В больнице их сначала встретили настороженно. Гардеробщица долго косилась на Федю, но обувь все-таки приняла. Когда курсанты надели тапочки, выданные Антониной Дмитриевной, она вроде бы признала их право войти внутрь, но сразу придралась к отсутствию халатов.
   — Но нам надо к администратору, — объяснил ей Федя.
   — Без халатов нельзя, — не слушая его, бормотала она.
   — Но мы не посетители, — настаивал он. — Нам к директору нужно.
   — Не пустят без халатов, — не менее упорно повторила она.
   Федя пожал плечами и вздохнул:
   — Не может быть, чтобы такое препятствие было совершенно непреодолимым.
   — Погоди, сейчас я попробую, — отстранил его Антон. — У меня опыт.
   — Скажите, Абрам Маркович сейчас свободен? — поинтересовался он у гардеробщицы.
   — А я почем знаю? — ответила бабулька. — Он мне не отчитывается.
   — Какая досада! — Антон всплеснул руками и изобразил на своем лице глубочайшее разочарование. — А мы были уверены, что как раз вы-то и знаете обо всем, что происходит в больнице. Моя бабушка, — тут он понизил тон до интимного, — говорила не раз, что именно работники гардероба — самые важные люди в больнице, так как они знают все и могут почти все.
   — Ваша бабушка крайне умная женщина, — проворчала гардеробщица. — А вы что, к Абраму Марковичу?
   — Ага, то есть так точно.
   — Военные, что ли? — подозрительно прищурилась зловредная бабуся.
   — Милиционеры.
   — И этот тоже милиционер? — продолжая выказывать крайнюю степень недоверия, спросила гардеробщица, кивнув в сторону Феди.
   — Ну да, то есть, — он срочно поправился, поняв, что под видом милиционера Федю не пропустят ни в коем случае, — он это… на побегушках вроде как. Помощник.
   — Вот то-то, — довольно кивнула его собеседница. — Я ведь вижу, он нерусский. А где это видано, чтоб нерусский в милиции служил. Ежели помощник, тогда ладно. Только вы в следующий раз, если что понадобится, сами подходите. Помощников этих не посылайте. Не люблю я их.
   — Федя, ты не дуешься? — спросил Антон, когда курсанты шли по коридору.
   — Ну что ты! — протянул Федя. — Разве я могу?!
   — Ты не обижайся! Это же для дела. Ну подумаешь, на побегушках! Тоже важное занятие.
   — Сколько еще раз ты об этом вспомнишь? — вежливо поинтересовался Федя, сжав один кулак.
   — Все, все, уже забыл.
   За этим разговором трое курсантов подошли к двери с табличкой «Администрация». Смело войдя внутрь, они обнаружили, что коридор за этой дверью не заканчивается, а продолжается еще метров на пятнадцать дальше. У самой двери за столиком сидела миловидная девушка.
   — Вам кого? — поинтересовалась она, не отрываясь от разгадывания сканворда.
   — Нам директора.
   — Вы записаны?
   Парни переглянулись.
   — За нас договорился начальник отделения милиции, Добродушевич, — сообщил Федя.
   — Да-а-а? — удивилась девушка. — Добродушевич? Не знаю такого.
   — А вы в милицию попадали? — потеряв терпение, спросил Андрей.
   — Зачем? — девушка подняла на них ангельские голубые глазки и вскинула тонкие брови. Ее лицо выражало полнейшее равнодушие.
   — В милицию попадают не зачем, а за что! — назидательно сказал Федя.
   — А-а-а, — протянула дежурная и снова уткнулась в газету.
   — Вот если бы вы туда попали, то познакомились бы и с Добродушевичем. Обязательно.
   Эта реплика не произвела никакого эффекта. Дежурная явно уже потеряла всякий интерес к разговору и не реагировала.
   — Интересно, они тут в больнице все такие? — вполголоса поинтересовался Федя у Антона.
   — Какие такие? — встрепенулась девушка.
   — Ну, такие, — Антон весьма похоже изобразил выражение ее лица и объяснил: — милые и симпатичные.
   — А вы много таких видели? — кокетливо поинтересовалась девушка, уже не опуская глаз.
   — Таких замечательных до сих пор не видели. Вы первая! — честно признался он.
   — А-а-а? — выдала она свою коронную фразу. Федя уже испугался, что сейчас она опять вернется к прерванному занятию, но в этот момент дежурная сняла телефонную трубку и деловито произнесла: — Абрам Маркович, к вам тут пришли молодые люди от… Как вы сказали, зовут этого начальника? — обратилась она к Феде.
   — Добродушевич, — подсказал он.
   — Вот-вот, от Добродушевича… Давно ждете? Пропускаю! Проходите! — разрешила она курсантам. Те немедленно воспользовались приглашением.
   — Вот только ответьте мне на один вопрос, — сказала она им вслед.
   — На какой? — обернулся Антон.
   — Где все-таки еще вы видели таких же… как вы это сказали… милых и симпатичных?
   — В гардеробе! — хором ответили близнецы и дружно расхохотались, не замечая брошенного им вслед негодующего взгляда.
   Абрам Маркович оказался высоким и худым. Он встретил курсантов радушной улыбкой, которая, впрочем, быстро исчезла. Пожав руки, врач предложил ребятам занять стулья.
   — Разговор у нас будет недолгий, — пообещал он. — Но вы все равно присаживайтесь. Вы ребята симпатичные, приятно с вами пообщаться, но обстановка обязывает. Халаты мы вам приготовили, — он махнул рукой на вешалку, где действительно висело несколько халатов. — Можете ходить везде сколько нужно. Да, вот еще что. Мне не хотелось бы, чтобы в больнице дежурили милиционеры, это пугает пациентов. Вы не возражаете, если я попрошу вас носить помимо халатов еще и вот эти бейджики?
   Он протянул ребятам бейджики, на которых черным по белому значилось: «Медбрат».
   — Нужно только вписать сюда ваши имена. Так будет проще, на ваше присутствие никто не обратит внимания.
   Курсанты переглянулись, и каждый согласился с тем, что главврач значительно облегчил им задачу. Быстро облачившись в халаты — сказалась школьная выучка, — они действительно стали похожи на медиков-студентов.
   — Пойдемте, я познакомлю вас с вашим подопечным, — предложил он, вставая.
   — А можно?
   — Ну конечно. Он в полном сознании. Заодно поговорите с ним.
   — Да, это было бы здорово.
   В сопровождении главврача они прошли мимо секретарши, метавшей молнии, спустились на два этажа и немного прошли по коридору. Он оканчивался уже привычной перегородкой с дверью. Войдя внутрь, курсанты поняли, что оказались в отделении для, если можно так выразиться, VIP-больных. Светлые стены, чистые, в отличие от остальной больницы, огромные окна, мягкие коврики, кресла. У одного из окон стоял полный мужчина в полосатом махровом халате и разговаривал по мобильнику.