Серегин Михаил. Афромент

   «Надо же, даже отчество без запинки прочитала», — довольно подумал Федя, усаживаясь в кресло. Он решил, что иногда, но только очень редко, действительно неплохо быть строгим.
   Сестричка вернулась быстро, похоже, даже не поболтала как следует с Люськой из проктологического. В руках она несла не только коробочку с шашками, но и шахматы, и еще пару каких-то настольных игр — на всякий случай.
   — Вот, Федор Мамадумович, — она свалила все это на стол. — Выбирайте.
   Федя неторопливо осмотрел игры. Среди неопознанных коробок оказались «Монополия», огромный сложный пасьянс и игра с до боли знакомым названием «Эрудит». Немного подумав, он решил, что Илье она не понравится.
   — Отдадим предпочтение классике, — решил Федя, выуживая из стопки коробочку с шашками. — А остальное приберегите на черный день.
   С видом победителя он вошел в палату Крутова. Телевизор был выключен. Сам пациент с несчастным видом сидел на кровати.
   — Так и не отыгрались, — сообщил он.
   — Ничего страшного, — успокоил его Федя. — Я вот шашки нашел.
   — Да? — оживился Илья. — На самом деле я давно хотел научиться.
   Игра в шашки пошла бодро. У Ильи обнаружилась природная хватка, благодаря которой он начал время от времени обыгрывать Федю. Последний мог противопоставить только многолетний опыт игры, который позволял ему иногда вырываться вперед. Поэтому к полуночи, когда в палату зашла медсестра, счет уже был 23:20 в пользу Феди.
   — Вы еще не спите? — проворковала она.
   — А вы, Ирочка, все хорошеете! — пробормотал Илья, не отрываясь от доски.
   — Пора принимать снотворное.
   — Не хочу снотворное, — заупрямился Илья.
   — Что значит «не хочу»? Доктор прописал, значит, надо принимать.
   — Я от него засну.
   — Конечно, заснете. И будете спать долгим, спокойным сном.
   Услышав это, Федя насторожился. Может быть, он проявлял излишнюю бдительность, но, по его мнению, такое выражение обычно применяется в разговоре об усопшем. А поскольку Илья был еще вполне жив, слова медсестры сразу стали казаться весьма подозрительными. Федя стал рассматривать девушку.
   Безусловно, он уже видел ее раньше. Не далее как пять часов назад он прошел мимо нее вместе с Абрамом Марковичем. И причем Федя отлично помнил, что врач вежливо с ней поздоровался. Отсюда вывод — девушка явно не новенькая. Хотя, с другой стороны, весьма вероятно, что она заранее внедрилась в структуру больницы.
   Притворившись любопытным, он взял из рук девушки таблетки и внимательно их рассмотрел. На еще не вскрытой пачке черным по серебристому значилось: «Веронал».
   «Расслабляться нельзя, — тут же решил Федя. — С помощью снотворного тоже легко отправить человека на тот свет. Нужно обязательно проконтролировать дозу, которую он получит».
   Девушка вытащила из упаковки две таблетки.
   «Интересно, это много или мало?» — озадачился Федя. Он быстро просмотрел больничный лист, но там дозы лекарств были указаны в граммах, а не в штуках.
   «Ну, не будет же она убивать его прямо при мне!» — наконец решил Федя и успокоился. Тем временем Илья принял таблетки, запил их несколькими глотками апельсинового сока и откинулся на кровать.
   — Похоже, наши игры на сегодня закончены, — разочарованно сказал он. — Через пять минут я начну ужасно тормозить, а потом засну. Так что матч века переносится на завтра. Ты заходи, когда я проснусь, ладно?
   — Угу, — кивнул Федя и направился к двери, пропустив вперед себя медсестру.
   — Федя, — хитрым голосом позвал его Илья.
   — Чего? — обернулся тот с порога.
   — А все-таки вы меня охраняете! — улыбаясь, сказал он и закрыл глаза.
   С секунду Федя постоял на пороге, а потом все же вышел. И почти сразу наткнулся на сияющего Антона.
   — Ну, как у тебя? — спросил тот.
   — Играли в шашки. Сейчас ему дали снотворное, спит.
   — Кто дал? — всполошился Антон.
   — Вон та медсестра.
   Антон внимательно посмотрел на указанную девушку.
   — Это та самая, которая сидела здесь, когда мы только пришли? — спросил он, не отводя взгляда.
   — Ага.
   — Тогда ладно.
   — Илья, кажется, догадался, что мы здесь из-за него.
   — С чего ты решил?
   — Он мне так сам сказал только что.
   — Ты проговорился?
   Федя помотал головой:
   — Нет. Просто он сам это понял. Ну еще бы, мы появились неожиданно и сразу втроем, мотаемся постоянно вокруг него…
   — В принципе, да, понятно. Ладно, расскажем ему. Как думаешь, он сможет сохранить это в тайне?
   — Надеюсь. По крайней мере он еще долго будет спать. А как твои дела?
   — О, мои дела просто замечательно! Кое-что обнаружил. Сейчас покажу. — Антон стал шарить по карманам, а через минуту выудил смятые клочки бумаги.
   — Что это?
   — Паззл, — счастливо улыбаясь, ответил Антон.
   — Что? — не понял Федя.
   — Паззл. Такая игра, нужно собирать кусочки бумаги, чтобы получилась картинка. Я нашел это в мусорной корзине и собрал, но теперь все развалилось и придется начинать заново.
   — А зачем тебя понесло в мусорную корзину?
   — Как это зачем? Да это же первейший источник разного рода улик! Ты что, на лекциях ушами хлопал? Ты когда зашел в палату, я сразу вытряс урну, которая стоит у выхода, и нашел в ней вот эти кусочки. Там же на подоконнике и собрал. И получилась интересная записочка. Сейчас, погоди, я ее соберу…
   Рассказывая все это, он аккуратно выкладывал на столике кусочки бумажки, пытаясь составить из них записку и не стереть отпечатки пальцев, если они есть. К счастью, кусочков было не так много, видимо, тот, кто разорвал записку, не слишком старался ее уничтожить.
   — Хорошо, что кусочков немного, — порадовался Федя.
   — Ага. Видно, не рассчитывали на таких, как мы, — поддакнул Антон. — Ну вот, готово. Только одного кусочка я так и не нашел. Но и без него все практически ясно.
   Федя склонился над запиской. Не хватало одного кусочка из середины. «Не вздумай ничего рассказывать ментам… ты жив, но это не…»
   — Веселая записочка, — согласился Федя. — Думаешь, она Илье была адресована?
   — Есть большая вероятность, что это именно так. Я тут выяснил, что в этом отделении всего двое больных. Кроме Ильи, еще дядька, которого мы видели, когда пришли.
   — Но ведь Илья не ходит по коридору, значит, он не мог выбросить записку, — Федя собрал все кусочки и бережно положил в карман халата.
   — Да, но в его палате стоит небольшая корзина для мусора. Я пока ходил, обратил внимание. Она стоит прямо у кровати, чтобы можно было выбрасывать всю упаковку и прочее, не вставая. А из этой корзины уборщица выкидывает мусор в большую, у входа.
   — Откуда ты знаешь?
   — Я спросил у охраны. Они удивились, но все же ответили. Уборщица придет утром, надо будет ее расспросить подробнее.
   — Но ведь если эта записка действительно адресована Илье, она вовсе не исключает того, что нападение связано с проведением конкурса. Да и вообще никоим образом не проливает свет на мотивы преступления.
   — Совершенно верно, — согласился Антон. — Зато она подтверждает, что Илья знает что-то такое, о чем боится рассказать. Может быть, он даже знаком с преступниками. А кроме того, опасность ему все еще угрожает.
   — Да, записка полезная. Неплохо бы еще отправить ее на экспертизу. Ты аккуратно ее трогал?
   — Старался ничего не стереть, — кивнул Антон.
   — Тогда я захвачу ее с собой, когда поеду спать. По дороге завезу в отделение.
   — Договорились. А до того времени, может, еще что-нибудь найдем, — Антон все еще продолжал улыбаться, как и в начале разговора.
   — Антон, слушай, а что с тобой?
   — А в чем дело?
   — Не делай вид, что не понимаешь. Ты сияешь как начищенный чайник. Что-то случилось?
   — Почти, — Антон снова просиял. — Ты знаешь, я с такой девушкой познакомился…
   — Когда ты успел?
   — Да вот, полтора часа назад. Такая девушка… — он мечтательно закрыл глаза.
   — Больная, что ли?
   — Да нет, здоровая.
   — Я имею в виду… пациентка?
   — Медсестра.
   — Симпатичная?
   — Слов нет! Просто восхитительная!
   — И где ты ее встретил?
   — Недалеко отсюда, в коридоре.
   А дело было так. Антон, пообщавшись с охранниками, шел по коридору. Ему посоветовали найти врача, который временами заходил к Крутову, и сообщили его имя. По дороге к нужному кабинету Антон встретил весьма симпатичную девушку в белом халатике. Не долго думая, он развернулся и пошел за ней. В лифте они и познакомились.
   — Что вы на меня так смотрите? — спросила она подозрительно.
   — А на вас очень приятно смотреть, — сообщил Антон, сдерживая улыбку.
   — Именно поэтому вы за мной уже пять минут идете?
   — Нет, иду я за вами, чтобы познакомиться.
   — Ну так знакомьтесь, — разрешила она.
   — К сожалению, теперь в этом нет необходимости. Меня зовут Антон, а вас зовут Мария, и это я прекрасно вижу, — он указал на бейджик.
   — А почему к сожалению? — удивилась Мария.
   — Потому что иначе я бы упал на колени и умолял бы вас открыть мне свое имя.
   В это время лифт как раз приехал и остановился именно на том этаже, где Антону и нужно было выйти.
   — Вам сюда? — обрадовался он.
   — Сюда, — мило подтвердила девушка.
   — Тогда прошу, — он вышел из лифта и подал ей руку. — Вам случайно не в VIP-зону?
   — К сожалению, нет. А вас туда пускают?
   — Без проблем, — сообщил Антон, гордый, что хоть чем-то заинтересовал ее.
   — Правда? — Маша почему-то очень обрадовалась. — А можете показать?
   — Что показать?
   — Ну… как вы туда входите. Я хочу убедиться, что это именно так. Что вы меня не обманываете, чтобы снискать мое расположение.
   Антон скис. Он быстро разгадал уловку, которую девушки частенько используют, чтобы отвязаться от парней.
   — А вы в это время уйдете, да?
   — Я уйду только в том случае, если вы меня обманываете.
   — Обещаете? — он снова воспрял духом.
   — Обещаю. Идите.
   Антон, недоумевая, кивнул охранникам и спокойно вошел внутрь. Затем сразу вышел. Девушка стояла на месте.
   — Все же вы испугались, что я уйду, — заметила она.
   — Конечно, испугался. А вдруг бы вы ушли?
   — Я же сказала вам, что не уйду.
   — Это просто замечательно, что вы все же не ушли, — сказал Антон и сразу почувствовал себя полным идиотом.
   — Вы здесь давно работаете? — спросила она.
   — Более или менее, — расплывчато ответил он, покачав головой.
   — А я совсем недавно.
   — О, это просто замечательно, — неопределенно заявил Антон.
   — Что замечательно? — не поняла Маша.
   — Вы замечательная. А знаете что, дайте мне ваш телефон.
   — Зачем?
   — Ну как зачем? — озадачился Антон. — Вы будете сидеть дома, а я позвоню вам и скажу: «Привет, ромашки!»
   Он чувствовал, что несет откровенную чушь, но не мог остановиться.
   — А если я откажусь?
   — А если откажетесь, то я никогда больше не покажу, как могу входить в VIP-отсек. Буду мотаться за вами по всей больнице и умолять, чтобы вы продиктовали мне заветные цифры.
   — А если соглашусь?
   — Сделаю все, что захотите!
   — Да-а-а? — девушка заинтересованно приподняла одну бровь. При этом она стала выглядеть еще привлекательнее, так что Антон совсем потерял голову.
   — Все, что угодно, — подтвердил он.
   — Да-а-а… — сказал на этом месте рассказа Федя. — Вот это она тебя зацепила.
   — Ты просто не представляешь, до чего она симпатичная! — попытался оправдаться Антон. — К тому же я не сказал ей, что временно работаю в милиции, хотя соблазн был велик. Только представлю, как она подняла бы вторую свою прелестную бровь…
   — Хорошо, что бровей у нее только две. Но дальше-то что было?
   — О, дальше… Слушай. Она отвернулась к окну, видимо, чтобы придумать задание для меня. Пока она на меня не смотрела, я чуточку пришел в себя и постарался спешно отмазаться от своих предыдущих слов. Но она быстро меня раскусила.
   … — По крайней мере, я постараюсь сделать то, что в моих силах, — пробормотал Антон.
   — О-о-о, вы уже отказываетесь от своих слов. Так не честно, — разочарованно проговорила девушка.
   — О, прелестная Мария, сжальтесь. Вы еще не дали мне свой номер, а уже придумываете страшное задание. Я ведь всего лишь бедный медбрат. Хотите, могу укольчик сделать…
   Девушка расхохоталась:
   — О нет, без укольчика я, пожалуй, вполне переживу, — казалось, она мучительно принимает какое-то решение, и Антон решил ей не мешать. Наконец она кивнула: — Ну хорошо. Я продиктую вам свой номер. Только пообещайте, что, когда бы я ни пришла к вам с просьбой, вы ее выполните. Обещаете?
   — Конечно, обещаю, Машенька! Все, что в моих силах!
   — То, о чем я попрошу вас, будет в пределах ваших возможностей, это я гарантирую. Вы когда дежурите?..
   — Я удивился, но сказал ей точное время моего пребывания в гостинице, — рассказывал Антон Феде. — В обмен на это она продиктовала мне пять цифр, но ни одного листка бумаги, чтобы их записать, у нее не нашлось.
   — А ты, надеюсь, не достал из кармана разорванную записку?
   — Нет, я про нее совсем забыл. Пришлось записать на руке. Представляешь, она своими тонкими пальчиками взяла мою ладонь и сама записала на ней номер. А почему тебя так волнует записка?
   — Да как тебе сказать… Скажи, а не показалось ли тебе странным, что эта девушка так заинтересовалась твоей работой? И особенно тем, что ты можешь входить в VIP-отделение? И то, что она выяснила график твоей работы? Все это вкупе тебе ни о чем не говорит?
   — Ну… — задумался Антон. — Пожалуй, только о том, что она воспользуется моей помощью в рабочее время.
   — Ну да, это бесспорно. А она уже ушла?
   — Да, ушла сразу после нашего с ней разговора. Сказала, что ее дежурство уже закончилось.
   — А ты что сделал?
   — Пошел к тому дежурному врачу. Поговорил с ним, ничего особенного не узнал. Он был уже довольно сонным. Ну а потом я вернулся сюда.
   — Покажи-ка мне тот номер, который она тебе написала, — попросил Федя.
   — Ты смотри, — напрягся Антон. — Я ее первый увидел.
   — Не сходи с ума! — успокоил его Федя. — Звонить я по нему не собираюсь. Слушай, — сказал он, изучая ладонь Утконесова, — а ведь номер-то зюзюкинский!
   — То есть?
   — Ну конечно. И как ты сразу не заметил, ума не приложу. Ах, ну да, ты же местный. Вот скажи, на какие цифры начинаются все номера в Калошине?
   — Их несколько, — Антон немного подумал. — На тринадцать, четырнадцать, шестьдесят один. Еще есть, кажется, на сорок.
   — Ну вот. А зюзюкинские номера начинаются на пятьдесят три, пятьдесят четыре, восемнадцать и двадцать восемь. Это все номера телефонных станций. Может, и еще какие есть, но вот этот, видишь, начинается именно на пятьдесят четыре.
   Антон внимательно рассмотрел руку и сказал:
   — Да, точно. Кстати, ты мне напомнил, что пора бы переписать номер на какую-нибудь бумажку, а то скоро он уже совсем сотрется.
   — Давай-давай. Хотя мне кажется, что номер неверный.
   — Как неверный?
   — Ну… как бы тебе объяснить, — Феде было немного обидно за Антона. — Она ведь не дала тебе код города. И, если я не ошибаюсь, не предупредила, что номер не местный?
   — Ну да!
   — Значит, она продиктовала тебе номер наобум, чтобы отвязаться. Или чтобы иметь возможность что-нибудь от тебя потребовать.
   — Я по нему позвоню! — загорелся Антон. — Сегодня же позвоню и докажу, что ты не прав! Хотя ты и ужасно убедителен.
   — Мне жаль, Антон. Но ты обязательно еще встретишь симпатичную девушку.
   — Слушай, — Утконесова осенило, — а ведь если она так хочет воспользоваться моими услугами… А вдруг она и есть та самая преступница, которую мы ожидаем?
   Именно эта мысль пришла в голову Феде с самого начала, но теперь он деликатно помалкивал, давая Антону возможность самостоятельно во всем разобраться. А у того мысли били ключом:
   «Это значит, я разговаривал с преступницей и даже не заподозрил ее. Вот, черт! Ну ладно, она ведь еще придет, тут-то мы ее и поймаем. А если не придет? Да нет, она же собиралась. Нужно сделать вид, что я ничего не заподозрил… А вдруг это не она? А, знаю что делать!»
   — Что ты надумал-то?
   — Да очень просто. Я же помню ее имя и фамилию. Нужно просто узнать, работает ли в больнице такая медсестра.
   — Да, пожалуй, это будет самый простой вариант. Если, конечно, до утра она не появится сама, — согласился Федя.
   — А если появится, то возьмем ее с поличным! — злорадно добавил Антон. — Ладно, сколько у нас там натикало?
   — Начало второго.
   — Куча времени до появления моего дражайшего братца. Крутов спит, юная подозрительная Мария испарилась, так что можно спокойно посидеть и обсудить сложившееся положение.
   — Только сначала я попрошу у охранников кофе. А то что-то спать хочется.

8

   — Ну что, теперь можно и обсудить положение, — довольно сказал Веня, когда курсанты улеглись на мягком сене.
   — Я есть хочу, — жалобно промямлил Леха.
   — Можно подумать, я не хочу. Однако решение этой проблемы временно откладывается.
   — На неопределенный срок?
   — Почему на неопределенный? До темноты. Поскольку есть нам нечего, придется позаимствовать немного еды на деревенских огородах.
   — Ты воровать предлагаешь? — изумился Леха.
   — Тоже мне воровство. Неужели же жители деревни не захотят спасти от голодной смерти представителей власти? Да это их прямой долг! Просто мы не будем их беспокоить, а сами возьмем все, что нужно. Но это позже. Чтобы не травмировать нежные души сельских жителей, мы сделаем все ночью. А пока у нас есть чем заняться.
   — А может, нам что-нибудь купить?
   — Ага! В том самом магазине, который с пяти часов вечера закрыт. Если очень хочешь, можешь оставлять на месте каждого сорванного помидора монетку.
   — А вы обратили внимание, как он старался нас выпроводить из деревни? — спросил Дирол.
   — Кто? — не понял Леха.
   — Леха, ты что, все еще о еде думаешь? Ну, Крутов, конечно!
   — А может, нам его и послушать? Скоро будем в городе, там везде можно поесть.
   — Ага, и упустить преступника? — возразил Дирол. — Не зря он нас выгонял, боится.
   — Да, и это не единственный его просчет в разговоре с нами. Он, наверное, решил, что мы ни на что не способны, вот и забыл про осторожность. Слишком уж настойчиво советовал уехать из Копылки. И еще один раз он здорово напрягся. Помнишь, Дирол, ты что-то такое ляпнул.
   — Ничего я не ляпал. Просто сказал, что кубок могут найти на помойке.
   — Наверное, для него в этом кроется какой-то скрытый смысл. Понять бы только какой… Но ясно одно — на душе у него неспокойно.
   — Да, я тоже обратил внимание, как он замялся, а потом справился с собой, — вставил Леха.
   — Как думаешь, почему?
   — Ну, в принципе, это вполне понятно. Ему просто неприятно, что кубок может быстро найтись. Ведь из-за этого пострадает Илья Крутов.
   — Вот-вот, но он-то не расстроился и не огорчился. Он так на меня посмотрел, словно искал подвох. Как будто я что-то знаю и стараюсь его подловить. Знать бы только, что я знаю…
   — Может, он видел этот кубок на какой-нибудь помойке? И не заявил об этом, чтобы отсрочить конкурс. Вот и волнуется теперь, — предположил Леха.
   — А знаете, я склонен думать, что он не врал нам, когда говорил, что не знает, где находится кубок, — решительно сказал Веня.
   — То есть он знал об этом когда-то, но вот сейчас не знает, — подхватил Дирол.
   — Во-во, это я и хотел сказать. Потому что если подумать, то мотив для ограбления магазина у него есть. И возможность тоже была. Помните, я спросил у него номер мобильного. На самом деле он мне совершенно не нужен, просто хотел выяснить, а есть ли он вообще. Так как мобильник у него имеется, значит, он вполне мог прямо из больницы позвонить и организовать ограбление. Думаю, у такого большого человека, как Александр Ильич, и в Калошине полно знакомых.
   — В общем, и мотив, и возможность у него имеются. Да по времени все тоже укладывается. Не хватает только одного — кубка! Или еще каких-нибудь вещей из этого магазина. Кстати, Веня, у тебя опись есть? — поинтересовался Дирол.
   — Да, мне Добродушевич дал один экземпляр.
   — И что там есть?
   — Кроме интересующего нас кубка, еще пара примерно таких же, еще какие-то чашки-плошки, несколько часов. А остальное — различные скульптуры от двухметровых и ниже.
   — И на какой же именно помойке теперь все это искать?
   — Да мало ли в Калошине помоек? — вздохнул Леха.
   — Ага, я представляю. Завтра придем на почту и телеграфируем ребятам: «Обыскивайте помойки. Всегда ваши, Леха, Дирол и Веня». Обратно после такого лучше вообще не приезжать.
   — На месте Крутова я не стал бы выкидывать весь антиквариат в Калошине, — высказался Дирол. — Слишком опасно. Мусор приметный, наверняка найдут очень быстро. Надежнее выбрать какую-нибудь свалку за городом, желательно подальше.
   — А если учесть, что у него машина, а за ночь можно даже до другой области доехать, — вздохнул Леха.
   — Да, боюсь, что обыскивать все российские свалки нам не под силу. Остается только надеяться на счастливый случай да еще на то, что Крутов сам совершит промашку.
   — А пока пойдем поищем еды! — обрадованно воскликнул Пешкодралов.
   Действительно, пока ребята разговаривали, сумерки уже сгустились. Выглянув на улицу, Веня убедился, что скоро окончательно стемнеет.
   — Еще чуть-чуть надо подождать, — решил он.
   Через полчаса стало уже совсем темно.
   — Скоро взойдет луна, — прошептал Леха. — Надо быстрее поворачиваться.
   — Ладно, — так же тихо ответил Дирол.
   Они вдвоем растрясли Веню, который к этому моменту уже немного задремал.
   — Пора, — прошептал Дирол.
   — А что вы шепотом-то? — не понял Кулапудов.
   — Не знаю, — пожал плечами Дирол. — Так спокойнее.
   И вот из сарая тихонько промелькнули три темные фигуры. Ребята заранее договорились, что ни в огороде Лидиного дедушки, ни в ближайших кормиться не будут. Кроме того, тени, то есть, конечно, не тени, а курсанты, решили разделиться, чтобы, во-первых, не производить слишком много шума, а во-вторых, извлечь из ночного рейда максимум пользы. Ведь на одном огороде можно найти помидоры, а вот огурцы там не растут. Где-то можно нарвать отличных огурцов, а вот вишня там мелкая и кислая. Ну и так далее.
   — Расходимся в разные стороны, — скомандовал Веня, когда курсанты удалились на безопасное расстояние от ставшего на время родным огорода.
   Сам Кулапудов расходиться в разные стороны не стал, а пошел прямо. Через десять минут он набрел на какой-то забор. Глаза уже вполне привыкли к темноте, и Веня смог различить, что за забором растут какие-то деревья.
   «Сад», — решил он.
   Преграда оказалась достаточно хлипкой. Покачав ее, Веня понял, что перелезть не удастся. Под тяжестью молодого тела она просто разрушится, что совершенно не входило в планы Кулапудова. Видимо, хозяева сада рассчитывали именно на то, что если кто и захочет поживиться плодами их трудов, то не сможет одолеть забор именно по причине его неустойчивости.
   Но они не знали, да и не могли знать, что однажды ночью к их саду подойдет курсант Школы милиции, который в совершенстве владеет наукой добывания еды. Да и не столь далекое хулиганское Венино прошлое время от времени напоминало о себе.
   Опытным взглядом Веня изучал забор. У подножья он сплошь зарос бурьяном, крапивой и лопухом.
   «Если и есть здесь прореха, то только внизу», — решил Кулапудов и, опустившись на четвереньки, углубился в заросли.
   — Ой! — тут же донеслось оттуда. — Блин! Черт! Ай!
   Если бы хозяева проводили ночи в саду, они наверняка бы услышали эти возгласы. Но, к счастью, они были людьми нормальными и спать предпочитали в собственных кроватях. Знакомство со стеблями крапивы в итоге все же окупилось. Довольно быстро Веня нашел под забором лаз, вероятно прокопанный каким-то любопытным и голодным животным. Кулапудов лег на спину и аккуратно прополз под забором. Случайно он зацепился за одну из досок, но, к счастью, ничего не порвал. Аккуратно освободившись, он немного поднапрягся и — ура! — очутился в саду.
   Сад оказался просто восхитительным. Он очень сильно зарос, во-первых, сорняками, а во-вторых, яблонями. Ветви, отягощенные плодами, опускались почти до земли, так что Веня вполне мог сорвать несколько яблок, не вставая при этом с колен. На ощупь, так как разглядеть яблоки было почти невозможно, он собрал десяток плодов и рассовал их по карманам. Довольный своим успехом, он тихонько пополз обратно и уже перед самой дырой услышал легкий шум за спиной. Кто-то, не включая никакого света, зашел в сад с другой стороны.
   «Хозяева? Нет, исключено. Они бы взяли фонарик или свечку. Неужели Дирол или Леха? Но они ведь пошли совсем в другие стороны…»
   Это все было крайне подозрительно. От хозяев можно было бы просто сбежать, но вот от человека, забравшегося ночью в чужой сад, Веня сбежать просто не мог. Добровольно избрав стезю милиционера, он был обязан преследовать преступников везде и всюду. Вот и теперь он начал потихоньку подкрадываться к неизвестному.
   Когда он подобрался уже совсем близко, где-то метрах в десяти загорелся свет.
   — Эй, где ты там? — крикнул кто-то.
   «Попал!» — понял Веня. Это, несомненно, хозяин сада. Он услышал, как сюда забрался тот, второй, и вышел его ловить. А поскольку Веня находится совсем рядом, то и ему не избежать участи пойманного.
   — А ну иди сюда! — грозно продолжал мужчина. — Все равно же поймаю.