Шекспир Вильям. Ромео и Джульетта (Пер.А.Григорьева)

Себя что ль Ромео сам убил? Скажи ты.
Простое "да" скорей меня отравит,
Чем василиска смертоносный взгляд.
И я - не я, коль есть такое да.
Глаза его закрылись? Да? ну, что же?
Убит он? Да, скажи! - а нет, так нет!
В едином слове горе или счастье.

Кормилица.

Я рану видела... Да, да! Своими
Я собственными видела глазами...
Владыко-господи! На самой на груди
На молодецкой!.. Жалкий, бедный труп.
Окровавленный, жалкий труп и бледный.
Ну, словно пепел бледный, весь облитый кровью
Запекшейся... Я за-мертво упала.

Джульетта.

О сердце, разорвися! ты - банкрут!
В тюрьму глаза! Свободы свет погас вам!
Ты, прах презренный, в землю возвратися,
Не движься больше! Пусть одна доска
Навек тебя покроет вместе с Ромео!

Кормилица.

Тибальт, Тибальт! Мой лучший друг на свете!
Ты, честный, обходительный Тибальт!
Не думала я дожить до того,
Чтобы тебя увидеть ныне мертвым!

Джульетта.

Что за гроза с противными ветрами?
Убит мой Ромео? Умер наш Тибальт!
Любимый брат и более любимый
Супруг!..
Что ж не трубит труба последнего суда?
Кто ж жив теперь, коль этих двух уж нет?

Кормилица.

Тибальт убит и Ромео ваш в изгнаньи!
Убил Тибальта Ромео и в изгнаньи!

Джульетта.

О боже! Ромео мог Тибальта кровь пролить?

Кормилица.

Да! пролил, пролил! Горе нам! он пролил!

Джульетта.

О, сердце змея под цветочной оболочкой!
Когда дракон в такой великолепной
Пещере обитал?.. Тиран
С неотразимою красою.
Бес в виде серафима! Хищный ворон
С крылами голубя!.. Ягненок
Лютей волков свирепых! Содержанье
Презренное под дивно светлой формой.
Противоречье страшное тому,
Чем кажется на вид!.. Святой проклятый,
Вельможный нищий!.. О, природа! что же
Ты создала из ада, если духа злобы
Ты в этот райский образ поселила -
И в переплет такой красивый, многоценный
Когда-нибудь переплетали-ль книгу
С столь гнусным содержаньем? О! коварство
Обмана поселилося в палатах -
Роскошнейших!

Кормилица.

Ни совести, ни чести,
И ни стыда в глазах нет больше у людей!
Что все-то все - обманщики, злодеи,
Клятвопреступники!.. Ах! где мой человек?
Скорей немного водки! Уж состарят
Меня печали эти, это горе...
Позор на Ромео!

Джульетта.

Опаршивей твой язык
За это слово! Не рожден он для позора!
Стыд устыдится сам чела его коснуться:
На том челе - короноваться чести,
Единой повелительнице мира!
О! зверем я была, когда его ругала!

Кормилица.

И говорите так вы об убийце брата?

Джульетта.

Неужто ж дурно говорить должна я
О том, кто муж мне? Властелин мой бедный!
О! чей язык твое решится имя
Благословить, когда уж даже я,
Твоя жена трех-часовая,
Проклясть его успела?..
Но для чего, злодей, убил ты брата?
Но брат-злодей иначе бы убил
Супруга моего! О, прочь же, прочь
Вы, слезы глупые! Скорее возвратитесь
К источнику прямому! Ваша дань -
Печали дань: ее вы радости несете!
Ведь жив мой муж, которого Тибальт
Хотел убить!.. Погиб Тибальт, который
Супруга моего хотел убить!
Все это так, как надо: что ж я плачу?
Но слово есть одно - тяжеле смерти
Тибальта - убивающее слово!
Его бы я забыть совсем хотела...
Но ах! оно над памятью моею
Нависло тяжестью как смертный грех
Над грешною душой... Тибальт погиб,
Но Ромео - изгнан! Изгнан!
О! это слово: изгнан! - десять тысяч
Тибальтов умертвило! Пусть и горе
Тибальта смерть, но если б только
Одна она, то горе переносно...
И если горе приходить привыкло
В сообществе, а не одно к нам, - что же,
Оказавши, что Тибальт погиб, она
Еще тут не прибавила: отец твой
Скончался или мать иль оба вместе?
Обыкновенное все это б горе было!
Но вслед за вестью, что Тибальт погиб,
Другая: Ромео изгнан!.. С этим словом
Отец и мать, Тибальт и Ромео и Джульетта,
Все сгибло, умерло! Мой Ромео изгнан!
Конца, предела, меры и границ
Нет в этом смертном слове! Слова нет
Для выраженья безысходной муки!
Кормилица! где мой отец, где мать?

Кормилица.

Над мертвым телом стонут все и плачут.
Пожалуйте! Я к ним вас проведу.

Джульетта.

Или слезами раны обмывают?
Но осушатся слезы их; свои же
Я сберегу, чтоб плакать об изгнаньи Ромео.
Веревки эти подними. Бедняжка
Ты, лестница! Покинута и ты,
Как я же: обе! Ромео наш в изгнаньи!
К моей постели ты должна была
Дорогой быть ему, но, видно, девой
Умру я в девственном вдовстве!
Идем же, лестница! Идей же, няня,
На брачную постель мою! Отдам
Не Ромео, смерти я свою невинность!

Кормилица.

Ступайте в комнату. Пойду - найду
Я Ромео, чтоб утешить вас... Я знаю,
Где он теперь... Уж вы поверьте мне:
Ваш Ромео будет здесь сегодня ночью!
Пойду к нему: он у Лоренцо в келье.

Джульетта.

Найди ты мне его!.. Отдай вот это
Кольцо ему и пусть мой рыцарь верный
В последний раз придет со мной проститься!
(Уходят).

СЦЕНА III.

Келья фра Лоренцо.
Входят фра Лоренцо и Ромео.

Лоренцо.

Выдь, Ромео, выдь, несчастный человек!
Несчастье в существо твое влюбилось,
И обручился ты с бедой!

Ромео.

Отец! - что нового? Что князь решил?
Какое ищет доступа ко мне
Еще несчастье?

Лоренцо.

Ты коротко
Сжился уже с сообществом подобным...
О приговоре князя весть принес я.

Ромео.

Что ж? легче ль он последнего суда?

Лоренцо.

Уста его по милости высокой,
Не смерть тебе - изгнанье изрекли.

Ромео.

Изгнанье! О! Будь жалостлив! Скажи,
Что смерть! Страшней изгнанья лик, страшней
Чем смерти лик. Не говори: изгнанье!

Лоренцо.

Ведь только из одной Веронй изгнан ты.
Будь терпелив: господень мир пространен.

Ромео.

Да мира нет за стенами Вероны!
Чистилище за ними, пытки, ад!
Оттуда изгнан я - из мира изгнан:
Из мира же изгнанье - смерть. Изгнанье -
То смерть под ложным именем! И смерть
Изгнаньем называя; рубишь ты
Мне голову секирой золотою
И улыбаешься при смертном взмахе!

Лоренцо.

О, грех смертельный! О, неблагодарность
Грубейшая! Смерть за вину, но нашим
Законам, заслужил ты: кроткий князь
Взял сторону твою, закон нарушил;
Смерть, слово черное, он обратил
В изгнанье: великая то милость;
А ты и видеть этого не хочешь!

Ромео.

Нет! Пытка то, не милость. Небо там
Лишь только, где живет Джульетта! Кошка,
Собака, мышь ничтожная, какая б
То ни была презреннейшая тварь,
Живут в раю там, могут видеть рай...
А Ромео... он не может! О! достойней.
Почетнее и счастливее мухи
Житье, чем Ромео!.. Ей всегда доступны
И рук Джульетты белизна, и счастье
Безмерное касаться губок, губок,
Которые, в стыдливой чистоте,
Одна другой касаяся, краснеют
Дается это мухе: я же должен
Бежать! Она вольна, а я - изгнанник...
И говорить ты можешь, что не смерть
Изгнанье? Не имел в запасе что ли
Ты яда, острого ножа, какого б
Та ни было орудия иного
Внезапной смерти, чтоб меня покончить
За раз, а непременно словом "изгнан"
Убить меня хотел ты! Изгнан! Падре!
То слово осужденные в аду
Произнесут со скрежетом и стоном...
Как сердца у тебя достало, у тебя,
Служителя господнего, отца
Духовного, врача грехов и друга,
Мне словом "изгнан" сердце разорвать?

Лоренцо.

Безумный человек, дай слово ты сказать!

Ромео.

Ты говорить опять мне станешь об изгнаньи?

Лоренцо.

Оружие тебе хотел бы дать
Я против слова этого. Ищи ты
В бальзаме философии отрад
И обретешь в самом изгнаньи утешенье.

Ромео

Опять изгнанье! К чорту философью!
Ведь философия твоя Джульетты
Мне не создаст? И города она
Не передвинет с места? приговора
Не переменит? Так зачем она?
На что годна? Не говори о ней мне!

Лоренцо.

Ох, вижу я, помешанные глухи.

Ромео.

Да как же иначе, коль слепы мудрецы?

Лоренцо.

Давай, обсудим мы спокойно дело.

Ромео.

Как можешь ты судить о том, чего
Не чувствуешь? Будь молод ты как я
И будь твоей любовию Джульетта,
И, только что женившись, ты убил бы
Тибальта, и с ума как я сошел бы,
И будь как я ты изгнан, ну, тогда
Ты мог бы говорить, тогда ты мог бы
Рвать волосы и по земле валяться,
Как я теперь,
Заранее свою могилу измеряя.

Лоренцо.

Встань! В дверь стучатся! Спрячься, добрый Ромео!
(Стук в двери).

Ромео.

Нет! Разве облака от пара вздохов
Меня от глаз людских сокроют, может быть!
(Стук).

Лоренцо.

Ты слышишь, как стучатся! Встань ты, Ромео!
Тебя ведь схватят!
Подождите.
Встань же!
Ступай в мою рабочую!
Сейчас!
О, господи! Что за безумство!
Тотчас!
Кто так стучит? Откуда? Что угодно?

Кормилица (за дверями).

Впустите-ко! Узнаете, с чем к вам я!
Пришла я от синьоры от Джульетты.

Лоренцо (отворяя).

Ну, так добро пожаловать! Идите!

Входит кормилица.

Кормилица.

Ах, мой отец святой! Скажи, святой отец,
Где муж моей синьоры, где тут Ромео?

Лоренцо.

Вон на земле он, пьян от слез своих.

Кормилица.

Ну, вот совсем, как и моя синьора,
Точнехонько!

Лоренцо.

О, горестное сходство!
Плачевный вид!

Кормилица.

Лежит она вот так же,
Рыдает все да плачет, плачет да рыдает!
Да встаньте, встаньте, если вы мужчина...
Джульеттой вас я, ею заклинаю: встаньте.
Что очень в охи вы вдались, да в ахи?

Ромео.

Кормилица!

Кормилица.

Синьор, синьор! Ведь все помрем мы!

Ромео.

Ты о Джульетте говорила? что с ней?
О, лютого она убийцу видит
Теперь во мне, который запятнал
Цвет первый наших радостей такою
Родной и близкой кровью? Где она?
Что с ней? Что говорит о страсти тайной
О нашей тайная моя жена?

Кормилица.

Ах, ничего, синьор! А все лишь плачет-плачет!
То на постелю бросится, то вскочит,
Зовет Тибальта, Ромео вдруг кричит
И бросится опять в постелю!

Ромео.

Это имя,
Как пуля из пищали смертоносной,
Ее сражает, как рука моя сразила
Проклятая ее родного... О! скажи мне,
Скажи мне, падре: где, в которой части
Состава моего презренной имя
Сокрыто это? О, скажи, чтоб мог я
Жилище ненавистное его
Разрушить. (Хочет заколоться).

Лоренцо.

Удержи отчаянную руку!
Мужчина ль ты? По виду ты мужчина,
Но по слезам ты женщина, а дикий
Твой замысел достоин только зверя.
О, баба безобразная под видом
Мужчины! Или, хуже даже, зверь ты
Чудовищный под видом обоих!
Ты изумил меня: клянусь святым
Я нашим орденом! В тебе я больше
Предполагал характера и воли!
Убил Тибальта, а теперь себя
Убить ты хочешь и убить жену,
Которая живет одним тобою!
Ведь самого себя проклятью предаешь ты,
Ругаешься над жизнью, небом и землею!
Жизнь, небо и земля соединились
В твоем рожденьи: ты от них от всех
Отречься хочешь! Фуй!.. Ведь ты срамишь
Любовь свою и красоту и ум!
Как ростовщик богатствами владеешь
Без пользы ты, как надо не умеешь
Употреблять любовь и ум и красоту.
Краса твоя - фигура восковая,
Лишенная душевной силы мужа:
Любовь твоя и клятва - вероломство,
Убийство той, кого клялся любить ты;
А ум твой разум, это украшенье
Любви и красоты, - слепой вожак для них,
И все равно теперь, что у солдата
Неловкого в пороховнице порох;
Он вспыхнул от оплошности твоей,
И стал тебе в погибель, не в защиту.
Ну, встань же, человек! - Жива твоя Джульетта,
Из-за которой ты от горя умирал;
Ты счастлив: мог ты быть убит Тибальтом,
Но сам убил Тибальта! Ты ль не счастлив?
Закон, грозящий смертью - друг тебе,
Смерть обратил в изгнанье он. Ну, ты ли
Не счастлив? Над головой твоею явно
Сосредоточились благословенья,
Ухаживает счастье за тобой;
А ты, как нравная, упрямая девчонка.
На счастье и любовь все губы дуешь!
Смотри, смотри! с такими будет худо!
Ступай к жене, как было решено,
Влезь в комнату, утешь ее ты в горе,
Но не забудь уйти до смены стражи;
Иначе в Мантую не проберешься ты...
Там жить ты должен до тех пор, пока
Удобного мы времени не сыщем
Брак объявить и помирить семейства,
Прощение у князя испросить
И вновь сюда призвать тебя. И будешь
Ты во сто раз счастливее тогда,
Чем горестен теперь при расставанья.
Иди вперед, кормилица! Синьоре
Ты кланяйся, скажи, чтоб уложила
Своих пораньше слать... Они теперь
Утомлены печалию и скоро
Заснут. А Ромео - за тобой!

Кормилица.

Ах, боже
Ты господи! Вот, кажется бы, ночь
Я целую все слушала такие
Разумные советы! Ну, уж правда:
Ученье свет, а неученье тьма.
Синьор, скажу синьоре, что придете.

Ромео.

Скажи! да не забудь сказать ты милой,
Чтобы меня готовилась бранить.

Кормилица.

А вот, мессер, кольцо она отдать вам
Просила. Но спешите-ко, уж поздно!
(Уходит).

Ромео.

О! Как меня подарок оживил!

Лоренцо.

Ступай же... Доброй ночи! Но смотри ты:
Судьба твоя зависит от того,
Чтоб ты ушел отсюда до рассвета.
Живи ты в Мантуе: найду слугу
Я твоего и он по временам
К тебе являться будет с доброй вестью
О всем, что здесь хорошего случится.
Ну, дай мне руку! Поздно. Доброй ночи!

Ромео.

Когда б меня звала отсель не радость
Превыше радости самой,
Расстаться грустно было б мне с тобой.
Прощай!
(Уходят).

СЦЕНА IV.

Комната в доме Капулетов.
Входят Капулет, синьора Капулет и Парис.

Капулет.

Беды такие выпали, мессер,
Что дочь предупредить мы не успели...
Извольте видеть: очень уж любила
Она Тибальта, брата своего.
И я, ведь, тоже... Ну, да все родимся
Чтоб умереть мы! Поздно уж теперь;
Вниз не сойдет она. Я сам ведь был бы -
Готов хоть побожиться - с добрый час,
Без вашего сообщества, в постели.

Парис.

Для сватовства не время - время плача.
Синьора, доброй ночи! Дочке вашей
Поклон мой.

Синьора Капулет.

Передам - и завтра утром
Ее узнаю мысли: нынче ж ночью
Замкнулась вся она в свою печаль.

Капулет.

Мессер Парис! Могу ручаться смело
Вам за любовь я дочери... Она,
Я полагаю, управлять собою
Мне даст во всем; да что тут? Полагаю,
Сомнений нет! Жена! Сходи-ко к ней
Ты прежде, чем уляжешься в постелю,
И о любви ты сына моего
Париса извести ее... Да ей
Скажи - заметь ты это хорошенько -
Что в середу... постой!.. Какой бишь день-то
Сегодня?

Парис.

Понедельник, мой синьор!

Капулет.

А! понедельник... Да... Эге! ну, в среду
Уж слишком скоро. Пусть в четверг. В четверг, мол,
Пойдешь ты под венец с синьором графом.
Вы будете ль готовы? Вам по нраву ль
Такая скорость? Шуму поднимать
Не станем мы большого... Так? - Два-три
Приятеля... А то, ведь, только что убит
Тибальт; ну, могут, знаете, подумать,
Что о родном мы нашем не горюем,
Коль пир задать... С полдюжины друзей
И - все тут. Что ж, о четверге каких
Вы мыслей?

Парис.

Мой синьор, зачем четверг - не завтра?

Капулет.

Прекрасно. Ну, ступайте... так в четверг!
Сходи к Джульетте прежде, чем ложиться,
К дню свадьбы приготовь ее, жена!
Прощайте, мой синьор! Эй! в комнату мне свечку!
Однако, правду молвить, так уж поздно,
Что скоро будет рано... Доброй ночи!
(Уходят).

СЦЕНА V.

Спальня Джульетты.
Входят Ромео и Джульетта.

Джульетта.

Уж ты идешь? Еще не скоро день...
То соловья, не жаворонка голос
В твой боязливый слух вонзился звоном...
Ночью всегда поет он на гранате...
Поверь мне, милый, это соловей!

Ромео.

Нет! жаворонок это - вестник утра.
Не соловей! Взгляни, любовь моя:
Завистливые проблески уж ярко
Край облаков востока золотят...
Сгорели свечи ночи, день веселый
Встал на дыбки на высях гор туманных...
Итти и жить мне надо, иль остаться
И умирать!

Джульетта.

Тот блеск - не свет дневной,
Я это знаю, знаю хорошо.
То - метеор от испарений солнца,
Чтобы тебе в ночи светить как факел
И в Мантую дорогу озарять.
Останься же, итти еще не время!

Ромео.

Ну пусть меня возьмут, влекут на смерть!
Доволен я, коль ты того желаешь!
Да! этот серый свет - не утра взор,
То - Цинтии чела лишь отблеск бледный,
И то не жаворонок высоко над нами
Под сводом неба громко зазвенел...
И больше, больше у меня желанья
Остаться здесь, чем воли уходить.
Приди ты, смерть: привет тебе! Джульетта
Так хочет. Жизнь, душа моя! Ну, что же?
Давай же говорить... еще не день.

Джульетта.

То день, то день! Увы! беги скорее!
То жаворонок звонко дребезжит,
И резкие, нескладные свои
Нам звуки сверху сыплет... Вот ведь лгут же,
Что делит песнь он сладко на лады:
Он наш с тобою лад теперь расстроил...
И говорят еще вот, что он с жабой
Глазами поменялся... О! зачем
Они и голосами не сменялись?
Тот голос руку от руки твоей
Мою отторгнул... Трескотней своей
Передрассветною тебя он изгоняет...
Беги... Все ярче, ярче рассветает.

Ромео.

Все ярче? Наше горе - все темней.

Входит кормилица.

Кормилица.

Синьора!

Джульетта.

Что, кормилица?

Кормилица.

Идет к вам
Синьора, ваша матушка, сюда.
(Уходит).

Джульетта.

Окно! впускай же солнце ты и жизнь
Ты выпусти мою!

Ромео.

Прощай, прощай!
Один лишь поцелуй и я спущуся.
(Спускается из окна).

Джульетта.

Ушел ты... Милый! господин мой! муж мой!
Мой друг! Я каждый час во дню должна
Весть от тебя иметь. В минуте много
Дней для меня... Ах! если так, стара
Я буду, как увижу Ромео снова.

Ромео.

Прощай! Не пропущу, любовь моя, ни разу
Я случая поклон тебе прислать.

Джульетта.

О! как ты думаешь, мы свидимся ли снова?

Ромео.

Не сомневаюсь я, и горе наше будет
Нам в будущем бесед предметом сладким,

Джульетта.

О, боже! Дух живет во мне зловещий,
И кажешься теперь, когда внизу ты,
Мне мертвецом во глубине могилы:
Иль лгут глаза, иль бледен ты ужасно.

Ромео.

И мне, любовь моя, такою ж точно
Ты кажешься, поверь! Сухое горе
Кровь нашу пьет... Прощай! Прощай!
(Уходит).

Джульетта.

О, счастье, счастье! Все тебя зовут
Непостоянным... Если в самом деле
Ты таково, какое может дело
Быть до того тебе, кто постоянством
Как Ромео славен? Будь непостоянно!
Его держать, надеюсь я, не будешь
Ты долго при себе, а отошлешь
Назад ко мне.

Синьора Капулет (из другой комнаты).

Эй, дочка! встала ты?

Джульетта.

Кто там? Синьора матушка! Ужели
Так рано поднялась или так поздно
Ложится? Что приход нежданный значит?

Входит синьора Капулет.

Синьора Капулет.

Ну, как ты, Джуля?

Джульетта.

Мне не хорошо, синьора.

Синьора Капулет.

О братниной все смерти плачешь ты?
Не вымоешь его слезами из могилы -
Да если б даже вымыла, от них он
Не ожил бы. Ну, перестань, же, полно!
Умеренное горе о любви
Свидетельствует многой: слишком много горя
О скудости ума в нас говорит.

Джульетта.

О, дайте тяжкую утрату мне оплакать!

Синьора Капулет.

Ее лишь тяжелей ты будешь ощущать,
А все же близ себя не ощутишь
Ты через то оплаканного друга.

Джульетта.

Утрату ощущая так глубоко,
Я только и могу теперь, что плакать
О друге.

Синьора Капулет.

Полно, дочка! Не о смерти
Его ты столько плачешь, как о том,
Что жив еще подлец, его убивший.

Джульетта.

Какой подлец, синьора?

Синьора Капулет.

Гнусный Ромео!

Джульетта.

Подлец и он огромным расстояньем
Один с другим разделены. Господь,
Прости ему! Я от души прощаю,
А все же человека нет на свете,
Кто волновал бы сердце мне как он.

Синьора Капулет.

Да потому, что жив убийца гнусный.

Джульетта.

Да, что живет от рук моих далеко;
Зачем за брата смерть не мщу одна я?

Синьора Капулет.

Мы отомстим; уж ты не беспокойся!