Страница:
Я хлопнул ладонью по упругому седлу, взял с него шлем, перекинул через седло ногу, уселся поудобнее и изучил приборный щиток. На серой пластине имелся один тумблер и была изображена незамысловатая схема управления: тумблер — зажигание, кнопка на руле справа — как бы газ, слева — тормоз. Все. Ноги отдыхают, только крепко держатся. Я надел шлем, щелкнул тумблером на щитке. Зверь подо мной тихонечко заурчал, а в шлеме тут же раздался голос:
— Старт через семь тет, назовите ваше имя.
То есть через пять секунд, перевел я и на мгновение растерялся, потом, спешно концентрируясь, назвался:
— Стас.
На прозрачном забрале шлема слева выскочило мое имя и рядом с ним — отсчет последних тет. Теты истекли, вспыхнула желтым и исчезла силовая загородка впереди. Я даванул на газ…
Проскочив с надсадным ревом короткую стартовую дорожку, мы с монстром вырвались на широкую трассу, едва вписавшись в нее при развороте, и рванули… Первые сотни метров мы с машиной еще притирались друг к другу — я менял скорость, тормозил, газовал то постепенно, то рывками — словом, входил с монстром в плотный душевно-механический контакт. За это время меня успели обогнать пятеро, в их числе я узнал Сфита — по повышенной лохматости — и сержанта — по цвету комбинезона. Постепенно я стал ощущать себя единым целым с аппаратом; тут-то и начался подлинный кайф! Трасса то стрелою летела навстречу (чуть не сказал — под колесо), то вдруг ныряла, сворачивала, начинала петлять, ходить волнами, делать бочки и завязываться в узлы; я мчался по ней единым ревущим металлическим сгустком, и она, эта трасса, тоже постепенно становилась частью меня, словно артерии и бегущая по ним кровь — части одного живого организма. В левом углу зрения у меня на забрале постоянно высвечивались два моих времени — полное и затраченное на данный участок, а в правом — два рекордных времени по тем же параметрам. Но я их не отслеживал, а тащился от самого процесса. Я уже обогнал троих гонщиков, в том числе и Сфита, и как раз обходил четвертого — Ильес, как вдруг услышал в наушниках, вмонтированных в шлем, ее торопливый голос:
— Стас, второй результат справа, быстрей!
Я мигом сконцентрировал зрение на надписи — «Клипсрисп 15:27». Клипс! Й-й-е-е-о-о-о-о!
Импульсивно газанув на радостях, я не вписался в крутой поворот и вылетел с трассы. Вот именно — вылетел: взмыл над запутанным многокилометровым клубком дорог и даже сделал над ними большую «Нестерову петлю», едва не впаявшись при этом в громадную колонну стержня.
— Ваше время зафиксировано, можете возвращаться на трассу, — произнес бесстрастный голос в шлеме. Да иди ты со своим временем!.. Я сделал большой круг почти под самым «потолком», разглядывая носящиеся внизу фигурки гонщиков. Зверь подо мной по-прежнему взревывал, и бросать его я пока что не собирался. здесь ли еще Клипс, или рекорд был установлен им раньше, еще до нашего появления? Спросить, что ли, у шлема? Ильес ведь как-то связалась со мной через шлем. Так, сейчас пощупаем, что тут у насесть…
Я потянулся было рукой к шлему, но не дотянулся, а схватился опять за руль, получив ощутимый пинок в спину от чьего-то тела, плюхнувшегося с разлету в седло позади меня. «Клипс!!» — была моя первая мысль, потому что Клипсу как раз свойственно было появляться неожиданно и, как правило, всегда вовремя. Но, обернувшись, я тут же убедился, что меня потеснил не Клипс, а, к сожалению, только Ильес. Легка на помине… Я притормозил, и мы зависли под потолком неподалеку от стержня.
— Как ты связывалась со мной? — сразу спросил я у нее. Она легонько постучала пальцем по прямоугольной кнопке слева на своем шлеме. Жест выглядел намеком. Ладно. Сиди, как говорится, я сам открою.
— Нажми и закажи разговор, — пояснила она для особо непонятливых.
«Закажи!» Прям как на правительственном курорте…
Я нащупал такую же кнопку на своем шлеме и нажал.
— Разговор с Клипсриспом! — «заказал» я. Шлем помолчал секунды три, потом протрещал:
— Участник Клипсрисп закончил гонку семь филов назад.
Всего семь филов!
— Дайте участника Друлра! — потребовал я. Пока в шлеме царило молчание — давали связь с участником Друлром, — Ильес похлопала меня сзади по плечу и показала пальцем налево вниз. С той стороны к нам приближался участник Дру, тоже, как я, на монстре. Одновременно в моем шлеме раздалось:
— Соединяю!
Я чертыхнулся — что Дру должен был услышать — и дважды нажал на кнопку.
— Дайте участника Сфита!
Пока Дру подруливал, мне дали Сфита, и я велел ему вылетать с трассы и подниматься к нам.
Дру приблизился и первым делом сорвал с головы шлем; его усы сразу бодро встопорщились. Я последовал его примеру, Ильес обнажила голову вместе с нами. Тьфу ты, прям как по покойнику…
— Стас, ты тоже видел его имя? — сразу полез ко мне с вопросами Дру. — Ты оказался прав! Клипс где-то здесь! Поразительно! Я не мог поверить до последнего тета! Извини, Стас, я думал, что тебе просто захотелось покататься на этих… Но как тебе удалось его вычислить?
— Мы с Клипсом настроены на одну волну, — буркнул я. — Но его уже здесь нет — он только что закончил гонку. Сейчас дождемся Сфита и полетим на поиски.
— Стас, ты должен знать, что за вами ведется наблюдение, — вступила в разговор Ильес. — Выходить отсюда опасно — боюсь, вы тут же будете схвачены…
— Почему же нас не схватили до сих пор?
— Они знают, с кем имеют дело, и подтягивали силы. Использование бесконтактного оружия на Льетгло запрещено, но ведь при вас нет никакого — вам не отбиться.
— Что же нам теперь, так и ездить по этой трассе всю жизнь? — искренне возмутился Дру, воинственно пошевелив вибрусами. Физика физикой, а солдатом он все же был отменным. Кстати, со спины Дру по-шпионски — на машине с вырубленным зажиганием — уже приближался Сфит. Живописную картинку мы, наверное, представляли снизу: группа на трех Буцефалах, держащая военный совет в небе под самым потолком.
— Выход отсюда я нам обеспечу, — сказал я. — А там посмотрим. Сфит, ну-ка пересядь к его милости Дру!
Сфит слез — то есть слетел — со своего зверя и устроился позади муравья. Покинутый железный конь продолжил свой гордый полет мимо нас уже свободным.
— Дру, давай ко мне поближе!
Дру сделал разворот и подрулил ко мне вплотную слева.
— Слушайте внимательно, два раза повторять не буду, — предупредил я. — Вы все знаете о моем магическом кольце. Так вот — сейчас я с его помощью изменю не только свой, но и ваши облики. Но в собственных глазах вы останетесь прежними. Во время действия магического поля вы должны будете держаться вокруг меня плотной группой, на расстоянии вытянутой руки, — я широко развел руки в стороны, демонстрируя расстояние, — иначе выпадете из поля действия кольца, и все увидят, кто вы на самом деле есть. Это понятно?
Ильес, Дру и Сфит хором кивнули.
— Хорошо. Идем дальше. Сейчас вы посидите филов пять молча и не дергаясь, пока я не разрешу. Потом трогаем на выход, и сразу — наверх, в кабак. Там ищем Ли и Клипса — надеюсь, что после гонок он отправился туда. Клипс должен знать, где Ратр. Если они уже арестованы, действуем по обстоятельствам, но помните — от меня — ни на шаг, пока я сам не дам команду! Все ясно? — Еще один дружный тройной кивок. — Тогда я приступаю! Пять филов тишины!
Я повернул кольцо и закрыл глаза.
Я начал перевоплощение с Ильес и на всякий случай — для стопроцентной гарантии — взял ее за руку. Я недолго размышлял об образе для нее — вполне подходящая персона, колоритная, в духе Льетгло, да к тому же еще женского пола, возникла в моем сознании сразу же. Не уверен, что сей образ пришелся бы по душе самой принцессе — но ведь она его и не увидит, разве что в зеркале. Бросив последние штрихи на готовый мыслепортрет, я отпустил ее руку, потряс головой и принялся за Сфита, положив ладонь на его могучую пятерню. В кого превратить Сфита я тоже сообразил практически в момент, тем более что нужная физия мне как раз сегодня попалась на глаза, как бы освежив мою память. Пусть хеп хоть раз в жизни походит в шкуре хозяина. А нарядим мы его, как сегодняшнего гнома, в рубище, чтобы враги лорда думали, что это вовсе не лорд, а просто его соплеменник.
Дописав и эту «картину маслом», я, не открывая глаз, протянул руку к Дру: глаз я не открывал, чтобы зрелище моих оживших «портретов» не помешало мне в дальнейшем сосредоточиться.
Я даже не успел пораскинуть мозгами, в кого бы мне превратить Дру, как образ, неразрывно с ним связанный на протяжении последних дней, сам собой выскочил в памяти, во всех деталях и подробностях, включая искусную резьбу и дорогую инкрустацию на спинке и подлокотниках. Прости, Дру! Ей-богу, я не хотел…
Так, теперь я. Себя я оставил на сладкое, но галерея образов в моей памяти как-то неожиданно иссякла, и теперь никого, окромя все той же матушки-императрицы, в башку не лезло. Но я спешно скомкал ее мыслепортрет и поскорее бросил его в мысленную мусорную корзину — императрицы не могут гулять по Льетгло просто в принципе, тем более — в такой сомнительной компании, какую я только что, кажется, наваял. Кроме того — это могло обидеть принцессу. Я скоренько порылся в памяти. Скайной становиться явно не стоило; лемхом — да ни в жисть; хадсеком — Блес появится и пристанет; Сайгабом — не воспроизведу, я не Пикассо; Птеродактиль и другие пираты наверняка в розыске, а что касается легр — хватит с меня, зарекся наряжаться в женскую шкуру! Что же, выходит — и не в кого?.. Но напоследок выскочил-таки один вроде бы нейтральный персонаж, его-то я и набросал в уме на скорую руку, пока не передумал. Закончив мыслепортрет, я ощутил знакомую мурашковую волну; теперь я уже знал наверняка, что преобразился. Приоткрыв глаза, я окинул беглым взглядом творения своих мысленных потуг.
Полный улет!!! Рядом на мотоцикле плотно сидело кресло, прямо за ним — Крейзел в рубище. Позади меня пристроилась в седле рыжая пятнистая стерва в воспроизведенном мною один к одному откровенном платьице — того и гляди из него выскочит, обхватит меня за шею и… запоет. Но хватать меня она не спешила, а просто пялилась на меня в упор, обалдело моргая круглыми бирюзовыми глазищами. Сразу было видно, что не глянулся я ей в новом образе, не хочет она со мною обниматься и… петь. Что ж поделаешь — насильно мил не будешь.
— Годится! — констатировал я и спросил у Рыжей: — Где тут финиш?
— Там же, где и старт, — ответила она голосом сержанта. Я осмотрелся — черт его сейчас разберет, откуда мы стартовали. Врубив «зажигание», я указал пальцем на ближайшие пустые боксы далеко внизу слева и распорядился:
— Вперед!
Мы рванули одновременно и так, бок о бок, и подлетели к боксам. Чтобы не разделяться, я велел Дру-креслу оставить здесь вторую машину, а моего зверя мы всей компанией завели в бокс. Я с сожалением покидал своего рогатого монстра — жаль, так и не удалось оттянуться здесь до упора.
Если окрестности и кишели дословцами, то они очень искусно маскировались под мирных граждан, объектом любопытного внимания которых наша компания тут же и оказалась. Я подумал, что слишком нехарактерно подобрал персонажей для компании: по отдельности мы все смотрелись бы здесь вполне обыденно, а вот вместе — словно суп-компот из яблок и огурцов с сосисками. Летающее кресло довершало картину. Ох, не видят они себя! Беря курс наверх, я мысленно помолился о том, чтобы в здешнем кабаке не оказалось зеркал.
Зеркал там не оказалось. Там обнаружился сразу согревший измученную здешними изысками и наворотами душу примитив: по всей огромной площади диска были раскиданы столики, а вдоль центрального стержня кругами — один над другим — располагались бары. Сверху лился приглушенный свет в обнимку со спокойной музыкой. И все. Хочешь — пей внизу, хочешь — в баре, не хочешь (деньги кончились) — кружись со своей дамой в невесомости или бей морду бармену в знак протеста, чем кто-то как раз в данную минуту и занимался у третьего и у пятого снизу баров. Хорошо!..
Ли и Клипс — впрочем, и Ратр тоже — вместе или порознь должны были выделяться даже и среди такого смешения рас и народностей, какое наблюдалось в этом «дринксинге», а поскольку за ближайшими столиками никого из них не оказалось, то я распорядился:
— Летим к барам!
И мы плотной экзотической кучкой устремились вперед, к светлой цели. Обстановка со страшной силой провоцировала вот именно «дринкнуть», музыка расслабляла. Страшно захотелось пива. И не только. То, что я сегодня выпил на драконе, давно уже рассосалось по организму, посеяв где-то в области подложечки зовущее ощущение недостаточности.
Крейзел держался чуть позади меня, Рыжая летела слева, кресло — справа. Мы уже приближались к центральному бару, как вдруг откуда-то сверху, будто сорвавшись с потолка, бухнулся кто-то, и не куда-нибудь мимо, а прямо в наше кресло! Сиречь — на замаскированного Друлра! Кресло тут же возмущенно пихануло налетчика; должно быть, от возмущения деликатный Дру не рассчитал и отвесил любителю посидеть в мягких креслах здоровенного пинка. Тот отлетел метра на два, развернулся и схватился за меч. Я не поверил своим глазам — перед нами висел, ощетинив все свои непричесанные иглы, Блес и орал во весь голос:
— Ах ты пихаться!! Ну держись, табуретка неотесанная!!
— Блес! — крикнул я. — Не бойся, это мы! Блес завертел головой.
— Стас, где ты? Я тебя ищу! С чего это ты взял, что я боюсь этой неструганой мебели?
— Я тебе покажу неструганую мебель! — пробурчало кресло.
— Блес, я здесь, перед тобой, только в маске, — быстро заговорил я, тыкая себя пальцем в грудь. — Инкогнито, понимаешь?
Эх, надо было все-таки перекинуться в хадсека! Не иначе как Блес нашел кого-то из наших. Да кто ж знал.
Блес приблизился, недоверчиво меня разглядывая.
— Стас? Ты, что ли?
— Да я, я. Это у нас новейшее секретное средство для маскировки.
— Ну ты даешь! И он, что ли, тоже инкогнито? — Блес ткнул пальцем в «кресло». Сообразительный, оказывается, парень, люблю таких.
— И он, — подтвердил я. — И они, — я кивнул на остальных. — Ты их уже сегодня видел.
— Ну вы даете, ребята! — заулыбался Блес, восторженно рассматривая Рыжую. — То-то я и гляжу, что он такой неудобный! А я как раз вас ищу! Как вы улетели, вернулись Аилот с отцом, я им описал тех типов, которых вы ищете. Оказалось, что они их видели здесь, в кабаке. Ну я и рванул за вами! Вас сначала не нашел, а этих — нашел!
— Где?! — заорали мы в один голос с креслом.
— Да вон там, за столиком у самого бара. И этот ящер с ними, что с тобой был.
— Туда!
Мы ринулись всей толпой вниз, Блес летел впереди, показывая дорогу. Уже издалека я увидел и сразу узнал три знакомые фигуры за одним из столиков. Ошибиться было невозможно, что нельзя было сейчас сказать о нас.
Мы буквально грянулись на пол рядом с их столиком, прямо за спиной у Клипса.
— Ребята, только не удивляйтесь! — сразу начал я. — Я — Стас, а это, — я указал на кресло. — Дру…
Ли и Ратр глядели на нас мрачно, в гробовом молчании. Ли, хоть и видел меня однажды перевоплощенным, но объяснить ему я так тогда ничего и не успел. А Ратр тот и вовсе был не в курсе моих магических возможностей. Клипс же обернулся, быстро ощупал нас глазами и остановил их на мне.
— Ну и рожа, — произнес он. — Но голос Стаса… Магия?
— Точно, магия, магический камуфляж! — обрадовался я догадливости Клипса.
— Если ты — Стас, то садись, — сурово велел Ратр.
— Ребята, отсюда надо сваливать, — сказал я. — Мы под колпаком у ДОСЛа. Говорят, что они тут кишмя кишат, — я огляделся, — хоть я ни одного пока не видел. Вас бы тоже закамуфлировать… Да нельзя — наблюдают.
— Пошли, — тут же уронил Клипс, поднимаясь. Ли и без того стоял, а Ратр опустошил свою кружку через специальный стерженек, — чтобы содержимое не разливалось в невесомости, — грохнул ее на стол со словами:
— Это не псих-мед!.. — и тоже встал.
— Прошу прощения, господа, — раздался вдруг низкий, спокойный и даже какой-то будничный голос слева. — Но вы арестованы.
Мы дружно повернулись в сторону источника звука. Слева от меня, рядом с Рыжей, стоял человек с синим лицом — я бы сказал «словно у покойника», но даже жмурикам из фильма «Мертвец стучится дважды» было далеко до такого чистого колера. Одет он был в комбинезон военного покроя, серебристо-серый, с синеватым — опять же — отливом. Наверное, под цвет глаз.
— Кем арестованы? — произнес Клипс с видом высокого начальства, оскорбленного в лучших чувствах невеждой подчиненным. — Предъявите документы!
— Инспектор Волбат, Доминирующая служба, — сухо представился синелицый, демонстрируя нам синюю же карточку. Его цветовая гамма была подобрана донельзя удачно, не мешало бы, пожалуй, добавить к ней чего-нибудь красненького.
Ну, разумеется — Волбат, а кто ж еще? Вот и довелось нам свидеться с настоящим «лицом» старины Волбата! Я-то до сих пор так и представлял его себе с львиной мордой на плечах, ан — поди ж ты — все-таки лицо… Меня подергали сзади за рукав, я обернулся — дергал Крейзел — и тут же увидел, что большая часть сидящего и летающего народа в зале повставала со своих мест, послетала со своих траекторий и начала стягиваться к нашему столику. Ратр потянулся за своей булавой, Клипс достал из-за спины посох, Блес, видя такое дело, тоже выхватил меч из ножен. В руке у Рыжей словно из воздуха — тьфу ты, из вакуума, я хотел сказать — вдруг возник меч, и она протянула его мне. Я вспомнил, что меч у Ильес действительно имелся, только был до сих пор скрыт под ее магическим прикидом.
— На каком основании вы нас задерживаете? — шагнув вперед, строго спросило у Волбата безоружное кресло.
Волбат усмехнулся:
— И вы надеялись обмануть меня этим маскарадом? — Он ткнул пальцем в меня. — Шпрак?
— Шпрак, Шпрак.
Волбат раскрыл ладонь — на ней лежал черный шарик с вделанной в него цепочкой. Шарик задрожал, стал вроде бы еще чернее — и магический камуфляж начал медленно сползать с моих спутников, словно налет вязкого цветного макияжа, и втягиваться в Волбатов шарик. Последние обрывки маскарадных костюмов всосались в черноту на синей ладони, а Дру, Ильес и Сфит — думаю, что и я тоже — явились перед окружающими в своем первозданном виде.
— Так это я на тебя сел? — совершенно не ко времени обрадовался Блес, дружески пихнув Друлра.
— Нулификатор магических полей и прочих магических фокусов, — пояснил синелицый инспектор так самодовольно, будто он сам этот нулификатор и создал. В следующий миг четырехпалая мускулистая лапа молнией метнулась к руке инспектора и выдернула из нее нулификатор, поддев его за цепочку.
— Да он нам зубы заговаривает! — прогремел Ли, хрякая нулификатор об пол и смачно наступая на него мощной ногой сто пятого размера. Мое окружение — думаю, что и я тоже — мгновенно вошло обратно «в образы». В ту же секунду Волбат выхватил меч и кинулся на Ли, а окружающая, уже вдвое уплотнившаяся толпа бросилась на нас, выдергивая мечи из-за спин и из складок одежды.
И пошла у нас потеха! Меч Волбата, метивший в грудь Ли, наткнулся на Клипсов посох, отлетел вверх, и его тут же подхватило вознесшееся стрелой кресло. Не подлокотниками, конечно, подхватило — просто меч висел теперь прямо перед спинкой, угрожающе поводя острием вправо-влево. Работа для него нашлась моментально, как и для всех нас — можно сказать — навалилась со всех сторон. Мы сразу оттеснили в центр за наши спины безоружных — Ли, Рыжую и Крейзела — и занялись тем единственным делом, которое оказалось подлинным призванием Эйвов в Экселе, — то есть очередным опытом укладки на малой площади как можно большего количества народа.
Волбат, лишившись меча, отпрянул назад и затерялся среди наступающих, отправившись, как видно, руководить ими из тыла. Ничего удивительного — учитывая, что однажды он уже был свидетелем демонстрации наших боевых талантов, теперь, кажется, решил поберечь свое здоровье.
Обступившая нас вооруженная толпа была многолика — в ДОСЛе служили, насколько я знал, представители почти всех рас Экселя. Мы не хотели убивать и поначалу просто производили повальное разоружение напирающих со всех сторон — в том числе и сверху — дословцев, и очень скоро Ли и иже с ним в центре получили даже большее количество холодного оружия, чем имелось у них рук, и поспешили им воспользоваться, бросившись к нам на подмогу. Причем Ильес и Сфит оказались по обе руки от меня, а Дру — сверху и поэтому так и оставались пока Рыжей, Крейзелом и — соответственно — креслом: нулификатор был раздавлен Ли, а магическое кольцо продолжало действовать, сохраняя созданные мною образы. Ли подхватил по мечу в каждую руку и сейчас вертел ими не хуже, чем Клипс своим посохом; Ратр, занявшись делом, сразу протрезвел: его булава порхала и кружила, выписывая сложные фигуры пилотажа перед физиономиями дословцев. Но, хоть сражались мы теперь и в полном составе, продержаться долго и вырваться на свободу, оставаясь гуманистами, при таком массированном напоре не смогли бы даже мы; дословцы образовали вокруг нас плотный ощетиненный мечами купол, обезоруженные тут же отступали назад, пропуская вперед все новых; этот живой купол постепенно сужался, норовя вот-вот обрушиться на нас окончательно и придавить всей своей многолюдной массой. И скоро они действительно начали падать пачками, но только под ударами наших мечей. Скотина Волбат наверняка знал, что так оно и будет, — не зря понагнал сюда такую армию, заранее списав половину в расход; даже мы, окруженные со всех сторон, держались до последнего, чтобы не проливать крови, а для него собственные солдаты были, похоже, просто пушечным мясом. Бездыханных тел вокруг становилось все больше, раненые лежали на полу, убитые же просто плавали в невесомости, и перед нами вскоре замаячила перспектива сражаться среди летающих трупов. Назрела необходимость менять ситуацию, попробовать куда-то прорваться, но дословцы не давали нам возможности даже сдвинуться с места, напирая слишком большой и организованной кучей.
— Попробуем уйти с диска, двигайтесь за мной! — выкрикнул Клипс, бьющийся уже на двойном слое еще шевелящихся дословцев. Поскольку мы сражались неподалеку от бара, путь отступления к краю нам предстоял неблизкий.
— Погодите, я знаю, что делать! — подала вдруг голос Рыжая, изо всех сил размахивающая мечом в попытках не отстать от нас. Магическое кольцо работало на совесть — красотка выглядела разгоряченной, растрепанные и без того волосы совсем разметались и воинственно подскакивали при каждом ударе. — Здесь, в нижнем баре, должен быть ход в стержень Льетгло! Надо его найти!
— К бару! — тут же распорядился Клипс. Мы принялись пробиваться к стойке, что давалось сейчас без особого труда — здесь плотность противника оказалась значительно меньшей: вероятно, они не приняли в расчет возможность нашего отступления в ту сторону. Добравшись до стойки, мы, ни на секунду не переставая махаться, перескочили через нее, при этом Клипс чуть не упал, угодив прямо на спину скорчившегося за стойкой бармена. По всей длине бара шло большое зеркало, частично загороженное блюксами, и, прежде чем рассыпаться вдоль стойки, мы отразились в нем во всей красе — Носатый Шпрак, Рыжая, Крейзел и, конечно, кресло. В следующий миг они отделились от меня, мгновенно лишившись магичекого камуфляжа. Я искренне понадеялся, что всем им сейчас было недосуг глядеться в зеркала. Гофмаршал, не отвлекаясь от боя, схватил трясущегося бармена за шкирку и рывком поднял его на ноги. Это оказался хрупкий человечек с зеленым лицом и большой головой, сплошь покрытой роговым наростом.
— Где тут ход в стержень? — проклекотал Клипс — по-моему, с сильным орлиным акцентом, — уперев свой загнутый клюв чуть не в самое посеревшее лицо бармена, что не мешало орлу орудовать посохом с помощью одной руки. Тем временем мы вкупе с навалившимися дословцами громили бар, превратив его на время в салун из какой-то забойной помеси вестерна с историческим боевиком; летали и падали, разбиваясь — в основном о головы дословцев — блюксы, трещала под ударами мечей, сапог и падающих тел деревянная стойка, фейерверком рассыпались под теми же ударами стеклянные витрины и хрупкая посуда, жалобно звенели трескающиеся зеркала.
— Т-там, — проблеял бармен, слабо махнув дрожащей рукой направо.
— Веди! — приказал Клипс, выпуская его ворот, после чего вновь заработал в полную силу своим посохом, сметая со стойки лезущих на нее врагов и остатки посуды. И тут же крикнул, обращаясь к нам:
— Все за ним! Я прикрываю!
Бармен, пригибаясь, пробежал вдоль стойки и ужом юркнул за дверь, ведущую в заднее помещение; мы устремились за ним, отбиваясь по дороге от счастливцев, до которых не дотянулся Клипсов посох.
В узком внутреннем помещении бара, примыкающем вплотную к стержню «пирамиды», царил полумрак и громоздились ряды ящиков, очевидно, со спиртным и закусками к этому спиртному. Ящики плотно стояли на полу: здесь, должно быть, был задействован какой-то локальный гравитатор. Мы полезли, спотыкаясь, вслед за барменом через ящики, при этом Сфит по пути ловко вскрыл пару ящиков и запихал в торбу два блюкса и какую-то снедь в пакетиках. Он и Дру вновь оказались рядом со мной, но магическое поле кольца больше на них не действовало, чего наверняка нельзя было сказать обо мне. Клипс пока оставался у двери — нам была видна его спина с бешено ходящими лопатками. Наружная стена слева от нас ходила ходуном — похоже, что с той стороны делались попытки ее проломить, пока, правда, безуспешные.
— Старт через семь тет, назовите ваше имя.
То есть через пять секунд, перевел я и на мгновение растерялся, потом, спешно концентрируясь, назвался:
— Стас.
На прозрачном забрале шлема слева выскочило мое имя и рядом с ним — отсчет последних тет. Теты истекли, вспыхнула желтым и исчезла силовая загородка впереди. Я даванул на газ…
Проскочив с надсадным ревом короткую стартовую дорожку, мы с монстром вырвались на широкую трассу, едва вписавшись в нее при развороте, и рванули… Первые сотни метров мы с машиной еще притирались друг к другу — я менял скорость, тормозил, газовал то постепенно, то рывками — словом, входил с монстром в плотный душевно-механический контакт. За это время меня успели обогнать пятеро, в их числе я узнал Сфита — по повышенной лохматости — и сержанта — по цвету комбинезона. Постепенно я стал ощущать себя единым целым с аппаратом; тут-то и начался подлинный кайф! Трасса то стрелою летела навстречу (чуть не сказал — под колесо), то вдруг ныряла, сворачивала, начинала петлять, ходить волнами, делать бочки и завязываться в узлы; я мчался по ней единым ревущим металлическим сгустком, и она, эта трасса, тоже постепенно становилась частью меня, словно артерии и бегущая по ним кровь — части одного живого организма. В левом углу зрения у меня на забрале постоянно высвечивались два моих времени — полное и затраченное на данный участок, а в правом — два рекордных времени по тем же параметрам. Но я их не отслеживал, а тащился от самого процесса. Я уже обогнал троих гонщиков, в том числе и Сфита, и как раз обходил четвертого — Ильес, как вдруг услышал в наушниках, вмонтированных в шлем, ее торопливый голос:
— Стас, второй результат справа, быстрей!
Я мигом сконцентрировал зрение на надписи — «Клипсрисп 15:27». Клипс! Й-й-е-е-о-о-о-о!
Импульсивно газанув на радостях, я не вписался в крутой поворот и вылетел с трассы. Вот именно — вылетел: взмыл над запутанным многокилометровым клубком дорог и даже сделал над ними большую «Нестерову петлю», едва не впаявшись при этом в громадную колонну стержня.
— Ваше время зафиксировано, можете возвращаться на трассу, — произнес бесстрастный голос в шлеме. Да иди ты со своим временем!.. Я сделал большой круг почти под самым «потолком», разглядывая носящиеся внизу фигурки гонщиков. Зверь подо мной по-прежнему взревывал, и бросать его я пока что не собирался. здесь ли еще Клипс, или рекорд был установлен им раньше, еще до нашего появления? Спросить, что ли, у шлема? Ильес ведь как-то связалась со мной через шлем. Так, сейчас пощупаем, что тут у насесть…
Я потянулся было рукой к шлему, но не дотянулся, а схватился опять за руль, получив ощутимый пинок в спину от чьего-то тела, плюхнувшегося с разлету в седло позади меня. «Клипс!!» — была моя первая мысль, потому что Клипсу как раз свойственно было появляться неожиданно и, как правило, всегда вовремя. Но, обернувшись, я тут же убедился, что меня потеснил не Клипс, а, к сожалению, только Ильес. Легка на помине… Я притормозил, и мы зависли под потолком неподалеку от стержня.
— Как ты связывалась со мной? — сразу спросил я у нее. Она легонько постучала пальцем по прямоугольной кнопке слева на своем шлеме. Жест выглядел намеком. Ладно. Сиди, как говорится, я сам открою.
— Нажми и закажи разговор, — пояснила она для особо непонятливых.
«Закажи!» Прям как на правительственном курорте…
Я нащупал такую же кнопку на своем шлеме и нажал.
— Разговор с Клипсриспом! — «заказал» я. Шлем помолчал секунды три, потом протрещал:
— Участник Клипсрисп закончил гонку семь филов назад.
Всего семь филов!
— Дайте участника Друлра! — потребовал я. Пока в шлеме царило молчание — давали связь с участником Друлром, — Ильес похлопала меня сзади по плечу и показала пальцем налево вниз. С той стороны к нам приближался участник Дру, тоже, как я, на монстре. Одновременно в моем шлеме раздалось:
— Соединяю!
Я чертыхнулся — что Дру должен был услышать — и дважды нажал на кнопку.
— Дайте участника Сфита!
Пока Дру подруливал, мне дали Сфита, и я велел ему вылетать с трассы и подниматься к нам.
Дру приблизился и первым делом сорвал с головы шлем; его усы сразу бодро встопорщились. Я последовал его примеру, Ильес обнажила голову вместе с нами. Тьфу ты, прям как по покойнику…
— Стас, ты тоже видел его имя? — сразу полез ко мне с вопросами Дру. — Ты оказался прав! Клипс где-то здесь! Поразительно! Я не мог поверить до последнего тета! Извини, Стас, я думал, что тебе просто захотелось покататься на этих… Но как тебе удалось его вычислить?
— Мы с Клипсом настроены на одну волну, — буркнул я. — Но его уже здесь нет — он только что закончил гонку. Сейчас дождемся Сфита и полетим на поиски.
— Стас, ты должен знать, что за вами ведется наблюдение, — вступила в разговор Ильес. — Выходить отсюда опасно — боюсь, вы тут же будете схвачены…
— Почему же нас не схватили до сих пор?
— Они знают, с кем имеют дело, и подтягивали силы. Использование бесконтактного оружия на Льетгло запрещено, но ведь при вас нет никакого — вам не отбиться.
— Что же нам теперь, так и ездить по этой трассе всю жизнь? — искренне возмутился Дру, воинственно пошевелив вибрусами. Физика физикой, а солдатом он все же был отменным. Кстати, со спины Дру по-шпионски — на машине с вырубленным зажиганием — уже приближался Сфит. Живописную картинку мы, наверное, представляли снизу: группа на трех Буцефалах, держащая военный совет в небе под самым потолком.
— Выход отсюда я нам обеспечу, — сказал я. — А там посмотрим. Сфит, ну-ка пересядь к его милости Дру!
Сфит слез — то есть слетел — со своего зверя и устроился позади муравья. Покинутый железный конь продолжил свой гордый полет мимо нас уже свободным.
— Дру, давай ко мне поближе!
Дру сделал разворот и подрулил ко мне вплотную слева.
— Слушайте внимательно, два раза повторять не буду, — предупредил я. — Вы все знаете о моем магическом кольце. Так вот — сейчас я с его помощью изменю не только свой, но и ваши облики. Но в собственных глазах вы останетесь прежними. Во время действия магического поля вы должны будете держаться вокруг меня плотной группой, на расстоянии вытянутой руки, — я широко развел руки в стороны, демонстрируя расстояние, — иначе выпадете из поля действия кольца, и все увидят, кто вы на самом деле есть. Это понятно?
Ильес, Дру и Сфит хором кивнули.
— Хорошо. Идем дальше. Сейчас вы посидите филов пять молча и не дергаясь, пока я не разрешу. Потом трогаем на выход, и сразу — наверх, в кабак. Там ищем Ли и Клипса — надеюсь, что после гонок он отправился туда. Клипс должен знать, где Ратр. Если они уже арестованы, действуем по обстоятельствам, но помните — от меня — ни на шаг, пока я сам не дам команду! Все ясно? — Еще один дружный тройной кивок. — Тогда я приступаю! Пять филов тишины!
Я повернул кольцо и закрыл глаза.
Я начал перевоплощение с Ильес и на всякий случай — для стопроцентной гарантии — взял ее за руку. Я недолго размышлял об образе для нее — вполне подходящая персона, колоритная, в духе Льетгло, да к тому же еще женского пола, возникла в моем сознании сразу же. Не уверен, что сей образ пришелся бы по душе самой принцессе — но ведь она его и не увидит, разве что в зеркале. Бросив последние штрихи на готовый мыслепортрет, я отпустил ее руку, потряс головой и принялся за Сфита, положив ладонь на его могучую пятерню. В кого превратить Сфита я тоже сообразил практически в момент, тем более что нужная физия мне как раз сегодня попалась на глаза, как бы освежив мою память. Пусть хеп хоть раз в жизни походит в шкуре хозяина. А нарядим мы его, как сегодняшнего гнома, в рубище, чтобы враги лорда думали, что это вовсе не лорд, а просто его соплеменник.
Дописав и эту «картину маслом», я, не открывая глаз, протянул руку к Дру: глаз я не открывал, чтобы зрелище моих оживших «портретов» не помешало мне в дальнейшем сосредоточиться.
Я даже не успел пораскинуть мозгами, в кого бы мне превратить Дру, как образ, неразрывно с ним связанный на протяжении последних дней, сам собой выскочил в памяти, во всех деталях и подробностях, включая искусную резьбу и дорогую инкрустацию на спинке и подлокотниках. Прости, Дру! Ей-богу, я не хотел…
Так, теперь я. Себя я оставил на сладкое, но галерея образов в моей памяти как-то неожиданно иссякла, и теперь никого, окромя все той же матушки-императрицы, в башку не лезло. Но я спешно скомкал ее мыслепортрет и поскорее бросил его в мысленную мусорную корзину — императрицы не могут гулять по Льетгло просто в принципе, тем более — в такой сомнительной компании, какую я только что, кажется, наваял. Кроме того — это могло обидеть принцессу. Я скоренько порылся в памяти. Скайной становиться явно не стоило; лемхом — да ни в жисть; хадсеком — Блес появится и пристанет; Сайгабом — не воспроизведу, я не Пикассо; Птеродактиль и другие пираты наверняка в розыске, а что касается легр — хватит с меня, зарекся наряжаться в женскую шкуру! Что же, выходит — и не в кого?.. Но напоследок выскочил-таки один вроде бы нейтральный персонаж, его-то я и набросал в уме на скорую руку, пока не передумал. Закончив мыслепортрет, я ощутил знакомую мурашковую волну; теперь я уже знал наверняка, что преобразился. Приоткрыв глаза, я окинул беглым взглядом творения своих мысленных потуг.
Полный улет!!! Рядом на мотоцикле плотно сидело кресло, прямо за ним — Крейзел в рубище. Позади меня пристроилась в седле рыжая пятнистая стерва в воспроизведенном мною один к одному откровенном платьице — того и гляди из него выскочит, обхватит меня за шею и… запоет. Но хватать меня она не спешила, а просто пялилась на меня в упор, обалдело моргая круглыми бирюзовыми глазищами. Сразу было видно, что не глянулся я ей в новом образе, не хочет она со мною обниматься и… петь. Что ж поделаешь — насильно мил не будешь.
— Годится! — констатировал я и спросил у Рыжей: — Где тут финиш?
— Там же, где и старт, — ответила она голосом сержанта. Я осмотрелся — черт его сейчас разберет, откуда мы стартовали. Врубив «зажигание», я указал пальцем на ближайшие пустые боксы далеко внизу слева и распорядился:
— Вперед!
Мы рванули одновременно и так, бок о бок, и подлетели к боксам. Чтобы не разделяться, я велел Дру-креслу оставить здесь вторую машину, а моего зверя мы всей компанией завели в бокс. Я с сожалением покидал своего рогатого монстра — жаль, так и не удалось оттянуться здесь до упора.
Если окрестности и кишели дословцами, то они очень искусно маскировались под мирных граждан, объектом любопытного внимания которых наша компания тут же и оказалась. Я подумал, что слишком нехарактерно подобрал персонажей для компании: по отдельности мы все смотрелись бы здесь вполне обыденно, а вот вместе — словно суп-компот из яблок и огурцов с сосисками. Летающее кресло довершало картину. Ох, не видят они себя! Беря курс наверх, я мысленно помолился о том, чтобы в здешнем кабаке не оказалось зеркал.
Зеркал там не оказалось. Там обнаружился сразу согревший измученную здешними изысками и наворотами душу примитив: по всей огромной площади диска были раскиданы столики, а вдоль центрального стержня кругами — один над другим — располагались бары. Сверху лился приглушенный свет в обнимку со спокойной музыкой. И все. Хочешь — пей внизу, хочешь — в баре, не хочешь (деньги кончились) — кружись со своей дамой в невесомости или бей морду бармену в знак протеста, чем кто-то как раз в данную минуту и занимался у третьего и у пятого снизу баров. Хорошо!..
Ли и Клипс — впрочем, и Ратр тоже — вместе или порознь должны были выделяться даже и среди такого смешения рас и народностей, какое наблюдалось в этом «дринксинге», а поскольку за ближайшими столиками никого из них не оказалось, то я распорядился:
— Летим к барам!
И мы плотной экзотической кучкой устремились вперед, к светлой цели. Обстановка со страшной силой провоцировала вот именно «дринкнуть», музыка расслабляла. Страшно захотелось пива. И не только. То, что я сегодня выпил на драконе, давно уже рассосалось по организму, посеяв где-то в области подложечки зовущее ощущение недостаточности.
Крейзел держался чуть позади меня, Рыжая летела слева, кресло — справа. Мы уже приближались к центральному бару, как вдруг откуда-то сверху, будто сорвавшись с потолка, бухнулся кто-то, и не куда-нибудь мимо, а прямо в наше кресло! Сиречь — на замаскированного Друлра! Кресло тут же возмущенно пихануло налетчика; должно быть, от возмущения деликатный Дру не рассчитал и отвесил любителю посидеть в мягких креслах здоровенного пинка. Тот отлетел метра на два, развернулся и схватился за меч. Я не поверил своим глазам — перед нами висел, ощетинив все свои непричесанные иглы, Блес и орал во весь голос:
— Ах ты пихаться!! Ну держись, табуретка неотесанная!!
— Блес! — крикнул я. — Не бойся, это мы! Блес завертел головой.
— Стас, где ты? Я тебя ищу! С чего это ты взял, что я боюсь этой неструганой мебели?
— Я тебе покажу неструганую мебель! — пробурчало кресло.
— Блес, я здесь, перед тобой, только в маске, — быстро заговорил я, тыкая себя пальцем в грудь. — Инкогнито, понимаешь?
Эх, надо было все-таки перекинуться в хадсека! Не иначе как Блес нашел кого-то из наших. Да кто ж знал.
Блес приблизился, недоверчиво меня разглядывая.
— Стас? Ты, что ли?
— Да я, я. Это у нас новейшее секретное средство для маскировки.
— Ну ты даешь! И он, что ли, тоже инкогнито? — Блес ткнул пальцем в «кресло». Сообразительный, оказывается, парень, люблю таких.
— И он, — подтвердил я. — И они, — я кивнул на остальных. — Ты их уже сегодня видел.
— Ну вы даете, ребята! — заулыбался Блес, восторженно рассматривая Рыжую. — То-то я и гляжу, что он такой неудобный! А я как раз вас ищу! Как вы улетели, вернулись Аилот с отцом, я им описал тех типов, которых вы ищете. Оказалось, что они их видели здесь, в кабаке. Ну я и рванул за вами! Вас сначала не нашел, а этих — нашел!
— Где?! — заорали мы в один голос с креслом.
— Да вон там, за столиком у самого бара. И этот ящер с ними, что с тобой был.
— Туда!
Мы ринулись всей толпой вниз, Блес летел впереди, показывая дорогу. Уже издалека я увидел и сразу узнал три знакомые фигуры за одним из столиков. Ошибиться было невозможно, что нельзя было сейчас сказать о нас.
Мы буквально грянулись на пол рядом с их столиком, прямо за спиной у Клипса.
— Ребята, только не удивляйтесь! — сразу начал я. — Я — Стас, а это, — я указал на кресло. — Дру…
Ли и Ратр глядели на нас мрачно, в гробовом молчании. Ли, хоть и видел меня однажды перевоплощенным, но объяснить ему я так тогда ничего и не успел. А Ратр тот и вовсе был не в курсе моих магических возможностей. Клипс же обернулся, быстро ощупал нас глазами и остановил их на мне.
— Ну и рожа, — произнес он. — Но голос Стаса… Магия?
— Точно, магия, магический камуфляж! — обрадовался я догадливости Клипса.
— Если ты — Стас, то садись, — сурово велел Ратр.
— Ребята, отсюда надо сваливать, — сказал я. — Мы под колпаком у ДОСЛа. Говорят, что они тут кишмя кишат, — я огляделся, — хоть я ни одного пока не видел. Вас бы тоже закамуфлировать… Да нельзя — наблюдают.
— Пошли, — тут же уронил Клипс, поднимаясь. Ли и без того стоял, а Ратр опустошил свою кружку через специальный стерженек, — чтобы содержимое не разливалось в невесомости, — грохнул ее на стол со словами:
— Это не псих-мед!.. — и тоже встал.
— Прошу прощения, господа, — раздался вдруг низкий, спокойный и даже какой-то будничный голос слева. — Но вы арестованы.
Мы дружно повернулись в сторону источника звука. Слева от меня, рядом с Рыжей, стоял человек с синим лицом — я бы сказал «словно у покойника», но даже жмурикам из фильма «Мертвец стучится дважды» было далеко до такого чистого колера. Одет он был в комбинезон военного покроя, серебристо-серый, с синеватым — опять же — отливом. Наверное, под цвет глаз.
— Кем арестованы? — произнес Клипс с видом высокого начальства, оскорбленного в лучших чувствах невеждой подчиненным. — Предъявите документы!
— Инспектор Волбат, Доминирующая служба, — сухо представился синелицый, демонстрируя нам синюю же карточку. Его цветовая гамма была подобрана донельзя удачно, не мешало бы, пожалуй, добавить к ней чего-нибудь красненького.
Ну, разумеется — Волбат, а кто ж еще? Вот и довелось нам свидеться с настоящим «лицом» старины Волбата! Я-то до сих пор так и представлял его себе с львиной мордой на плечах, ан — поди ж ты — все-таки лицо… Меня подергали сзади за рукав, я обернулся — дергал Крейзел — и тут же увидел, что большая часть сидящего и летающего народа в зале повставала со своих мест, послетала со своих траекторий и начала стягиваться к нашему столику. Ратр потянулся за своей булавой, Клипс достал из-за спины посох, Блес, видя такое дело, тоже выхватил меч из ножен. В руке у Рыжей словно из воздуха — тьфу ты, из вакуума, я хотел сказать — вдруг возник меч, и она протянула его мне. Я вспомнил, что меч у Ильес действительно имелся, только был до сих пор скрыт под ее магическим прикидом.
— На каком основании вы нас задерживаете? — шагнув вперед, строго спросило у Волбата безоружное кресло.
Волбат усмехнулся:
— И вы надеялись обмануть меня этим маскарадом? — Он ткнул пальцем в меня. — Шпрак?
— Шпрак, Шпрак.
Волбат раскрыл ладонь — на ней лежал черный шарик с вделанной в него цепочкой. Шарик задрожал, стал вроде бы еще чернее — и магический камуфляж начал медленно сползать с моих спутников, словно налет вязкого цветного макияжа, и втягиваться в Волбатов шарик. Последние обрывки маскарадных костюмов всосались в черноту на синей ладони, а Дру, Ильес и Сфит — думаю, что и я тоже — явились перед окружающими в своем первозданном виде.
— Так это я на тебя сел? — совершенно не ко времени обрадовался Блес, дружески пихнув Друлра.
— Нулификатор магических полей и прочих магических фокусов, — пояснил синелицый инспектор так самодовольно, будто он сам этот нулификатор и создал. В следующий миг четырехпалая мускулистая лапа молнией метнулась к руке инспектора и выдернула из нее нулификатор, поддев его за цепочку.
— Да он нам зубы заговаривает! — прогремел Ли, хрякая нулификатор об пол и смачно наступая на него мощной ногой сто пятого размера. Мое окружение — думаю, что и я тоже — мгновенно вошло обратно «в образы». В ту же секунду Волбат выхватил меч и кинулся на Ли, а окружающая, уже вдвое уплотнившаяся толпа бросилась на нас, выдергивая мечи из-за спин и из складок одежды.
И пошла у нас потеха! Меч Волбата, метивший в грудь Ли, наткнулся на Клипсов посох, отлетел вверх, и его тут же подхватило вознесшееся стрелой кресло. Не подлокотниками, конечно, подхватило — просто меч висел теперь прямо перед спинкой, угрожающе поводя острием вправо-влево. Работа для него нашлась моментально, как и для всех нас — можно сказать — навалилась со всех сторон. Мы сразу оттеснили в центр за наши спины безоружных — Ли, Рыжую и Крейзела — и занялись тем единственным делом, которое оказалось подлинным призванием Эйвов в Экселе, — то есть очередным опытом укладки на малой площади как можно большего количества народа.
Волбат, лишившись меча, отпрянул назад и затерялся среди наступающих, отправившись, как видно, руководить ими из тыла. Ничего удивительного — учитывая, что однажды он уже был свидетелем демонстрации наших боевых талантов, теперь, кажется, решил поберечь свое здоровье.
Обступившая нас вооруженная толпа была многолика — в ДОСЛе служили, насколько я знал, представители почти всех рас Экселя. Мы не хотели убивать и поначалу просто производили повальное разоружение напирающих со всех сторон — в том числе и сверху — дословцев, и очень скоро Ли и иже с ним в центре получили даже большее количество холодного оружия, чем имелось у них рук, и поспешили им воспользоваться, бросившись к нам на подмогу. Причем Ильес и Сфит оказались по обе руки от меня, а Дру — сверху и поэтому так и оставались пока Рыжей, Крейзелом и — соответственно — креслом: нулификатор был раздавлен Ли, а магическое кольцо продолжало действовать, сохраняя созданные мною образы. Ли подхватил по мечу в каждую руку и сейчас вертел ими не хуже, чем Клипс своим посохом; Ратр, занявшись делом, сразу протрезвел: его булава порхала и кружила, выписывая сложные фигуры пилотажа перед физиономиями дословцев. Но, хоть сражались мы теперь и в полном составе, продержаться долго и вырваться на свободу, оставаясь гуманистами, при таком массированном напоре не смогли бы даже мы; дословцы образовали вокруг нас плотный ощетиненный мечами купол, обезоруженные тут же отступали назад, пропуская вперед все новых; этот живой купол постепенно сужался, норовя вот-вот обрушиться на нас окончательно и придавить всей своей многолюдной массой. И скоро они действительно начали падать пачками, но только под ударами наших мечей. Скотина Волбат наверняка знал, что так оно и будет, — не зря понагнал сюда такую армию, заранее списав половину в расход; даже мы, окруженные со всех сторон, держались до последнего, чтобы не проливать крови, а для него собственные солдаты были, похоже, просто пушечным мясом. Бездыханных тел вокруг становилось все больше, раненые лежали на полу, убитые же просто плавали в невесомости, и перед нами вскоре замаячила перспектива сражаться среди летающих трупов. Назрела необходимость менять ситуацию, попробовать куда-то прорваться, но дословцы не давали нам возможности даже сдвинуться с места, напирая слишком большой и организованной кучей.
— Попробуем уйти с диска, двигайтесь за мной! — выкрикнул Клипс, бьющийся уже на двойном слое еще шевелящихся дословцев. Поскольку мы сражались неподалеку от бара, путь отступления к краю нам предстоял неблизкий.
— Погодите, я знаю, что делать! — подала вдруг голос Рыжая, изо всех сил размахивающая мечом в попытках не отстать от нас. Магическое кольцо работало на совесть — красотка выглядела разгоряченной, растрепанные и без того волосы совсем разметались и воинственно подскакивали при каждом ударе. — Здесь, в нижнем баре, должен быть ход в стержень Льетгло! Надо его найти!
— К бару! — тут же распорядился Клипс. Мы принялись пробиваться к стойке, что давалось сейчас без особого труда — здесь плотность противника оказалась значительно меньшей: вероятно, они не приняли в расчет возможность нашего отступления в ту сторону. Добравшись до стойки, мы, ни на секунду не переставая махаться, перескочили через нее, при этом Клипс чуть не упал, угодив прямо на спину скорчившегося за стойкой бармена. По всей длине бара шло большое зеркало, частично загороженное блюксами, и, прежде чем рассыпаться вдоль стойки, мы отразились в нем во всей красе — Носатый Шпрак, Рыжая, Крейзел и, конечно, кресло. В следующий миг они отделились от меня, мгновенно лишившись магичекого камуфляжа. Я искренне понадеялся, что всем им сейчас было недосуг глядеться в зеркала. Гофмаршал, не отвлекаясь от боя, схватил трясущегося бармена за шкирку и рывком поднял его на ноги. Это оказался хрупкий человечек с зеленым лицом и большой головой, сплошь покрытой роговым наростом.
— Где тут ход в стержень? — проклекотал Клипс — по-моему, с сильным орлиным акцентом, — уперев свой загнутый клюв чуть не в самое посеревшее лицо бармена, что не мешало орлу орудовать посохом с помощью одной руки. Тем временем мы вкупе с навалившимися дословцами громили бар, превратив его на время в салун из какой-то забойной помеси вестерна с историческим боевиком; летали и падали, разбиваясь — в основном о головы дословцев — блюксы, трещала под ударами мечей, сапог и падающих тел деревянная стойка, фейерверком рассыпались под теми же ударами стеклянные витрины и хрупкая посуда, жалобно звенели трескающиеся зеркала.
— Т-там, — проблеял бармен, слабо махнув дрожащей рукой направо.
— Веди! — приказал Клипс, выпуская его ворот, после чего вновь заработал в полную силу своим посохом, сметая со стойки лезущих на нее врагов и остатки посуды. И тут же крикнул, обращаясь к нам:
— Все за ним! Я прикрываю!
Бармен, пригибаясь, пробежал вдоль стойки и ужом юркнул за дверь, ведущую в заднее помещение; мы устремились за ним, отбиваясь по дороге от счастливцев, до которых не дотянулся Клипсов посох.
В узком внутреннем помещении бара, примыкающем вплотную к стержню «пирамиды», царил полумрак и громоздились ряды ящиков, очевидно, со спиртным и закусками к этому спиртному. Ящики плотно стояли на полу: здесь, должно быть, был задействован какой-то локальный гравитатор. Мы полезли, спотыкаясь, вслед за барменом через ящики, при этом Сфит по пути ловко вскрыл пару ящиков и запихал в торбу два блюкса и какую-то снедь в пакетиках. Он и Дру вновь оказались рядом со мной, но магическое поле кольца больше на них не действовало, чего наверняка нельзя было сказать обо мне. Клипс пока оставался у двери — нам была видна его спина с бешено ходящими лопатками. Наружная стена слева от нас ходила ходуном — похоже, что с той стороны делались попытки ее проломить, пока, правда, безуспешные.