Славнейшева Ольга. Нет прощения!

   — К «Подавлению» ты уже привык, — заметил Штульман, берясь рукой за шлем и наклоняя его к моему лицу, все ближе и ближе. — Больно тебе не будет, обещаю, так что можешь расслабиться. «Подавление» необходимо, иначе ты подсознательно сможешь отбирать для нас то, что нам стоит смотреть, и чего не стоит, а это уже лишнее. У вас, эмпи, очень сильная воля, а в данном случае это, скорее, минус… Ну что, ты готов?
   — Да, — сказал я.
   Меня пристегнули к подлокотникам кресла и принялись облеплять разными датчиками. Вслед за этим прикатили несколько капельниц. Эти приготовления внушали мне тревогу. Я видел, как на консоли бьется мое сердце — до красного сектора не хватало совсем чуть-чуть.
   — Не бойся, — попросил Трайтор. — Все будет хорошо.
   Штульман протянул руку с медицинским пистолетом и выстрелил мне в шею.
   Больно, конечно же, было, но совсем недолго, пока не изменилось восприятие. Я увидел, как шлем надвигается на мое лицо. Перед глазами поплыли живые картинки. Это была настройка.
   Сначала шли самые простые образы. Мое подсознание выхватывало какие-то повседневные мелочи и фокусировалось на них, и тогда я начинал чувствовать то же, что и в тот момент, когда все это происходило.
   Темп перехода ускорился, я погружался в воспоминания все глубже и глубже. Я осознавал себя в трехмерной реальности, запах мокрого снега на железной крыше становился все отчетливей. И вот я поднял взгляд, чтобы встретиться глазами с Дарэком Хаттли, своим конкурентом.
   — Ты — труп, — сообщил Дарэк. Меня бросило в жар, несмотря на пронизывающий зимний ветер. Далеко внизу качались кроны деревьев, несколько ворон играли в «царя горы» на спутниковой антенне соседнего корпуса. Поле вокруг трещало и рвалось, давление в ушах стремительно нарастало, а сердце стучало где-то в горле. Друзья Дарэка кричали ему:
   — Убей! Убей!.. — и теперь я понимаю, что им было просто интересно посмотреть, сможет ли Дарэк убить эмпи или нет, но тогда от этих криков мне хотелось реветь.
   Я закрыл глаза, забывая о том, что подо мной — скат и несколько этажей высоты, я полностью открылся собственной смерти, и неожиданно поле стало моим. Я почувствовал силу, растворенную в воздухе, эфир, наполненный жизнью, все это стало откровением, потому что я вдруг понял, кто я такой.
   А потом я заставил Дарэка упасть.
   Мою память продернуло на ускоренной перемотке, и я увидел розовые стены коридора. Несколько федеральных копов вели меня под конвоем по незнакомому месту, и все вокруг было розовым, а окон не было вообще. Длительное путешествие, изматывающее своей неопределенностью, завершилось в круглом кабинете с широким, во всю стену, окном, и когда дверь за моей спиной закрылась, я увидел, что это окно замкнулось в кольцо. Потолка здесь не было вообще, а было звездное небо, неприятно контрастирующее с ослепительным днем вокруг меня. Единственное модуляторное кресло стояло посередине, и меня усадили в него, прищелкнув металлическими наручниками. Несколько Высших спорили неподалеку. Я прислушался и понял, что они не могут прийти к общему знаменателю. Речь шла о постоянных ограничениях на взаимодействие полем, они бесконечно сожалели, что просмотрели редчайшую специализацию, но так как я убил эмпи намеренно, ничего поделать уже не могли. Им предстояло применить ко мне Подавление класса «А», чтобы лишить способностей к взаимодействию навсегда. Потом один из Высших выстрелил мне в шею инъекцией, а еще один сказал:
   — Посмотри вверх.
   Я поглядел на потолок. Звезды уже начинали кружиться, затягивая в водоворот сияющей плазмы. Созвездия складывались в программные знаки, огненные письмена покрывали небесный свод. Меня тащило прочь из собственного тела. Я сопротивлялся, как мог, но вспышки белого света лупили по мне до тех пор, пока Трайтор не вырвал меня обратно, прежде, чем я успел умереть. Он выглядел растерянным. Штульман вытирал взмокшее лицо носовым платком.
   — Мы могли бы подключить его к аппарату… — неуверенно проговорил он.
   — Мы потеряем его разум, — возразил Трайтор. — Эти блоки можно убрать только вместе с разумом. Такими методами нам никогда не переподчинить его.
   — И что ты предлагаешь? — сварливо поинтересовался Штульман. — Как ты будешь с ним работать? Мы можем вытащить федеральную программу, ступень за ступенью, это даст нам возможность использовать подобные технологии в будущем… Это — совершенно уникальная программа контроля, я никогда не сталкивался с подобными вещами! Он не последний генератор на планете, рано или поздно…
   — Время, — напомнил Трайтор. — Для этого всего нужно время.
   Штульман тяжело вздохнул.
   — Придется ее ломать, — сказал ему Трайтор. — А чтобы ломать программу, нам нужен хакер.
   — Что?! — задохнулся врач. — Хакер?!
   Трайтор засмеялся.
   — Я даже знаю, кто способен на такое.
   — Хакер?! — не переставал верещать Штульман. Их голоса постепенно отодвигались все дальше и дальше, затихая в лабиринте коридоров, и так же медленно наступала абсолютная тишина.
   Я лежал на кровати, не имея желания и сил встать и хоть что-то сделать. Я лежал уже вторые сутки, и мне на все было насрать. Депрессия, оглушающая, как удар кувалды, обрушилась на меня вместе с программами, тренингами и тестами, ее влили мне в вены через прозрачные трубки, ее загрузили мне в голову вместе с двадцать пятым кадром.
   Трайтор распахнул дверь и вошел в комнату. Его очки нацелились прямо на меня.
   Следом за ним появился Лаки.
   — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Трайтор.
   — Странно, — глухо ответил я.
   — Голова не болит?
   Я промолчал. Голова болела ужасно.
   — Это потом пройдет, — услышал я голос Лаки. — Это со всеми так.
   — Верно, — подтвердил Трайтор. Он заставил меня снять рубашку и снова лечь на кровать, после чего достал из кармана непонятный прибор, приложил к моей груди и нажал на кнопку. Меня встряхнуло, как от удара шокера. В глазах зарябило, а потом неожиданно все прошло, вместе с головной болью.
   — Слишком интенсивный курс, — пояснил Трайтор.
   — Его не перекинет? — спросил Лаки.
   — Пока что нет… Страйк, шел бы ты отсюда, а? Ну что ты пришел?
   Лаки пропустил его слова мимо ушей. Он присел на стул рядом со мной.
   — Что, депрессия?
   Я пожал плечами.
   — Я не знаю. Мне ничего не хочется.
   — Тебе от этого плохо?
   — Лаки, я тебя умоляю, — сказал Трайтор. — Иди. Займись чем-нибудь.
   — Иногда я забываю, кто я такой, — продолжал я. — Я просто не знаю, что было, а что — нет. Эти программы сводят меня с ума.
   Лаки искоса поглядел на Трайтора.
   — Я все хотел спросить у тебя, и все никак не получалось, — голос Страйка был слишком спокойным, и это насторожило меня. Я вгляделся в его лицо. Кажется, он балансировал на грани срыва.
   — Спросишь потом, — потребовал Трайтор, начиная злиться.
   — Перезагрузка программируется, да? — Лаки встал, шагнул к нему и развернул к себе за плечо. — Да?
   — Нет! — отрезал Трайтор.
   — Ты лжешь! — я понял, что Лаки вот-вот сорвется, и быстро огляделся в поисках любого оружия. Ничего не было.
   — Если бы у меня был хоть один шанс… Хотя бы один… Слышишь? Хотя бы один!
   — Давай не будем об этом, — попросил Трайтор.
   — Что, дела минувших дней, да? Ты уже забыл об этом? У тебя теперь новая игрушка, — он кивнул на меня. — Сломалась одна, так ты достал себе другую!
   — Ты бредишь, — Трайтор тяжело вздохнул. — Ну почему тебе ничего не объяснить? Почему ты такой упрямый? Хочешь, я сделаю так, что ты никогда больше не вспомнишь про нее?
   — Перезагрузка программируется? — повторил Лаки.
   — Нет.
   — Неправда!
   — Не начинай сначала!
   Я не понимал ни единого слова из их разговора, но фон стремительно накалялся. Лаки ударил Трайтора. Тот остался стоять. Лаки ударил его еще раз.
   — Не зли меня, — попросил тот. — Я не виноват в твоих проблемах. Я не хотел ее смерти.
   — Тебе было все равно.
   — Это разговор ни о чем. — Трайтор тяжело вздохнул, повернулся, чтобы уйти, и Лаки все-таки кинулся на него. Я не понял, что произошло, Трайтор не сделал ни одного движения, но Страйк рухнул на пол, как падает дерево — одновременно, по всей длине, бамс! — и все… Только вихрь эфира вышиб из меня остатки воздуха.
   — Достаточно, — попросил Трайтор. — Эти стычки не нужны ни мне, ни тебе. Реальность — это тест.
   Лаки захрипел, и я догадался, что он смеется. Он перевернулся на спину, даже не пытаясь встать, просто смотрел на Трайтора снизу вверх и смеялся.
   — А если я скажу тебе, что этого ничего не было? — спросил Трайтор. — Ни Эль, ни Экстры, ни Эрлига, ни даже Найка? Оглянись. Где они? Ты их видишь? Ты вообще уверен, что они были? Ты можешь быть хоть в чем-то уверен, Лаки? Где заканчивается реальность и начинаешься ты?
   — А ты реален? — спросил Страйк, усаживаясь и сплевывая на пол.
   — А я реален. Я твой бог. Твой создатель. Ты уже повис в паутине программ, тебе из нее не вырваться. — Трайтор присел перед ним на корточки, заглянул в глаза своими очками.
   — Тогда какая мне разница, умру я сейчас, или… — Лаки замолчал и как-то странно поглядел на Трайтора. Странно, потому что я не помню, чтобы у Лаки было такое выражение лица когда-нибудь раньше.
   Шеф вздохнул.
   — Ты этого не сделаешь… — беспомощно проговорил Лаки.
   — Что, черт возьми, происходит? — не выдержал я. — Эй!
   — Вы оба не сможете умереть, пока я не захочу этого, — объяснил Трайтор, вставая. В его голосе звучало сочувствие. — Вы оба стоите, как этот долбанный купол!
   — В смысле, не сможем? — не понял я.
   — Хорошо, Трайтор, — хрипло сказал Лаки. — Будь ты проклят. Надеюсь, в Аду все будет иначе.
   — Что он хотел сказать этим? — спросил я у Страйка, когда Трайтор ушел. Лаки отрешенно глядел в никуда. Я подождал несколько минут и повторил вопрос.
   — Вскрой вены, Ричи, — бросил он, не поворачиваясь.
   Я встал и пошел в санблок. Лезвие, которым брился Страйк, лежало на полочке. Я взял его, и, ни секунды не сомневаясь, вскрыл левую руку. Я распорол вены вдоль, кровь ударила фонтаном в кафельную стену. Я ни о чем не думал, мне хотелось зареветь. Я считал Страйка предателем. Я был совершенно один. Я закрыл глаза и ждал, что Лаки придет извиняться, но его не было.
   Смерти не было тоже. Я ожидал увидеть ванну, полную крови, но вместо этого увидел, как закрываются вены, как сползается и заживает плоть, убирая чудовищную рану навсегда. Я был настолько ошарашен, что пропустил момент, когда появился Лаки.
   — Ты что-нибудь слышал про нанотехнологии? — мрачно спросил он. — Про крошечные такие механизмы, которые ползают внутри тебя, которые только и ждут, пока ты разрежешь свои долбанные вены, мать их!.. Извини.
   Я понял, за что он извиняется на самом деле. За то, что меня превратили в боевого зомби.
   — Пустяки, — улыбнулся я.
   — Я знал, что ты так скажешь. Ладно, идем.
   Я встал, но ноги подкосились, Лаки едва успел меня подхватить. Я наконец-то заплакал. Это было слишком. Мне стало страшно. Наномашины жили внутри меня. Кто я теперь? Робот? На сколько процентов я состою из железа? И вообще, у меня в голове что-то осталось, кроме программ?
   — Ричи, это и есть реальность. — Лаки сгрузил меня на кровать.
   — Эти штуки внутри меня, они тоже подчиняются Трайтору? — выдавил я.
   — Как и весь мир, — ответил он.
   Я поглядел на него и расхохотался. Он взял мое запястье, проверил пульс.
   — Сердце работает… в заданном режиме, да? — спросил я сквозь истеричный смех.
   — Твоя жизнь не утратила смысла? — поинтересовался Лаки.
   — Утратила на хрен!..
   — Поговорим, когда ты успокоишься, — он хотел встать, но я вцепился в него, сейчас для меня был реален лишь он. Я боялся. Я давно уже боялся пластмассовых трубок дыхательного аппарата, я боялся имплантированных зубов и искусственных волос, эти фобии преследовали меня с детства. А теперь я узнал, что все это — ерунда по сравнению с тем, что живет, именно ЖИВЕТ внутри моего тела. Страйка вряд ли мучили подобные глупости. Его проблема была в другом. Он безумно хотел умереть, но ему подарили бессмертие.
   — Ты действительно веришь в Ад? — спросил я.
   — Да. Верю, — ответил Лаки. — Особенно теперь, когда нам изменили стандарты тела.

ЛАКИ СТРАЙК — 5

Перезагрузка.

   — Где Экстра? — спросил Лаки с порога.
   — Отдыхает в Единице, — ответил Трайтор, отключая силовое поле. Лаки прошел в кабинет.
   — Они с Найком уехали только вчера, — прибавил шеф, отворачиваясь. Он наверняка догадывался, как важно для Страйка поговорить сейчас с Экстрой, и сделал все, чтобы этого не случилось. — Я дал им небольшой отпуск. Если все пойдет хорошо, ты скоро встретишься с ними. Бэни собирался закинуть им железо, чтобы вам, если что, не везти его, так что можешь передать через него привет.
   — Экстра будет счастлив, — фыркнул Лаки.
   — Вы вовремя взяли ее, молодцы, — в голосе Трайтора не было и тени одобрения. Казалось, он чем-то очень расстроен. Лаки молча ждал продолжения и не ошибся.
   — Ситуация была такова, что вся конспирация едва не накрылась из-за вашего мудацкого поведения, твоего и Экстры, но тебе удалось предотвратить катастрофу и даже надыбать кое-какую интересную информацию. Так что счет — по нулям. Вы идиоты, я не должен на вас сердиться. Вот так.
   «Точно что-то случилось», — понял Лаки. Шеф был на грани срыва.
   — И что ты собираешься с ней сделать? — спросил Страйк, глядя на него в упор. Тот несколько секунд молчал, потом схватил Лаки за шею и ударил лицом об стол.
   — Я не понимаю одного, — зашипел Трайтор. — Ты действительно такой тупой, или ты просто издеваешься надо мной? — Единственное, что всегда оставалось бесстрастным в его поведении, так это голос. Голос механического монстра. В детстве такими голосами разговаривали ужасные чудовища. Его голос отталкивал и подчинял одновременно, а Трайтор любил поговорить.
   — Она — в разработке! — он и не думал отпускать Лаки. Он лишь наклонился к столу, и его горнолыжные очки оказались напротив глаз Страйка. Левую щеку шефа когда-то опалило взрывом, вблизи это было хорошо заметно.
   — Ты понимаешь, что такое разработка? Или ты уже забыл? Хотя, наверное, забыл. Я поставил тебе отличные блоки. Своими действиями, своим вмешательством вы добились одного — ее перекинуло даже раньше, чем я ожидал. Ну? И что мне с вами делать, с мудаками? Пиздюлей вы не понимаете. Что, пришло время жестких программ? Лаки, подумай, прежде чем будешь отвечать.
   Он отпустил его шею, и Страйк судорожно вздохнул полной грудью. Лицо Трайтора выражало искреннее сочувствие. Если бы не очки, делавшие его похожим на насекомое, он был бы совсем реален.
   — Как ты считаешь, у эмпи есть душа? — спросил его Лаки. Шеф протянул руку, чтобы потрепать его по щеке, но Лаки резко отбросил его ладонь и вскочил из-за стола.
   — Хорошо, — сказал Трайтор. Его плечи поникли и он, очень опечаленный, встал. — Мне жаль.
   Глядя на него, можно было подумать, что это правда.
   Страйка сдавило полем. Трайтор взглядом пододвинул ему кресло, уронил его туда.
   — Я мог бы вскипятить тебе мозги, но, к сожалению, я не властен над твоей волей, — признался шеф. — К счастью, у нас есть доктор Штульман, и он поможет мне наложить на тебя полный контроль. Итак, поприветствуем доктора Штульмана!.. — он подскочил к переговорному устройству и рявкнул в него:
   — Штульман! К шефу!
   Лаки улыбнулся, представив, как подскакивает Штульман всякий раз, когда слышит в наушнике этот рев.
   — Сейчас, сейчас, — пообещал Трайтор, злодейски ухмыляясь. — Ты взбесил меня. Если бы ты знал, какого труда мне стоило заполучить ее! Внеплановый эмпи, эмпи вне ментальных разработок, о котором ничего не знают федералы, абсолютно свободный от их долбаных программ!.. Которого не надо перепрограммировать, как вас, мудаков! У которого не сгорят к чертовой матери мозги в двадцать четыре года, которого можно «наворачивать» вечно!.. Черт! Черт! Да я отдал бы сто таких, как ваша долбанная банда, ради такого экземпляра, как она!.. Какой же я идиот! Мне стоило пристрелить вас обоих еще тогда, в баре! И ничего бы этого не было!.. Если бы Трайтор мог, он наверняка бы заплакал, но слезные протоки, скорее всего, сгорели вместе с его глазами. Он прошелся по кабинету. Усилием воли Лаки удалось задавить такую близкую панику.
   Трайтор завораживал. Он был самым мощным генетическим выродком в ментальных разработках, и он делал таких же монстров, как и сам. Правда, с некоторыми ограничениями. Никто из них пока так и не смог преодолеть Высший инстинкт, с этим блоком федералов Трайтору было бороться тяжелее всего. Но творения Трайтора превосходили программных эмпи по ментальным и боевым характеристикам в несколько раз. А еще они быстро ломались. Лаки знал все это и раньше, просто все время пытался забыть, как и его друзья, забывавшие каждый по-своему. Может, поступок Экстры и не был таким уж глупым, может, Экстра просто протестовал таким образом против полного контроля, когда ты свободен лишь в своей музыке и своих видениях, и это значит, что Экстра все правильно сделал, помогая Эль сбежать. И Лаки Страйк, и дружище Эрлиг, и сынок Найки тоже все правильно сделали…
   «Наверное, они решат превратить меня в идиота», — подумал Лаки, глядя на запыхавшегося Штульмана.
   — Мне нужно подавление класса «А», — сказал Трайтор в напряженной тишине.
   — Его перекинет! — сразу же возразил Штульман. Несколько секунд они таращились друг на друга. Вернее, Трайтор лишь делал вид, а на самом деле наслаждался энергетикой животного ужаса, которую излучала съеженная аура испуганного доктора. Но зато он никогда не плющил его полем.
   — А ты сделай так, чтобы его не перекинуло, — попросил шеф. — В принципе, такое возможно.
   Штульман проворчал что-то насчет идиотских заданий, сдернул Лаки с кресла за плечо.
   — Пошли! Надо же! Подавление класса «А»! Класса «А»!.. А я, между прочим, не для этого пришел сюда работать! — высоким дрожащим голосом заорал неожиданно Штульман. — Не для того! Все они — идеальные солдаты, просто их надо чуточку подправить! Чу-точ-ку! Это же ювелирная работа! Это же программы, рассчитанные на все виды восприятия, по всему репрезентативному спектру!.. В его подсознании образуется чудовищная дыра из-за такого воздействия! Ты такой же, как он, ты не можешь этого не понимать!
   — Так сделай, чтобы этого не было! — повторил Трайтор. Доктор хотел что-то крикнуть, но визгливо взлаял от нехватки слов и потащил Страйка в «операционную».
   Эрлиг сидел на столе, играя на электрогитаре душераздирающее соло. Сначала он глядел на Лаки заинтересованно, потом отложил гитару в сторону.
   — Лаки? — удивился он.
   — Откуда здесь столько снега? — проворчал тот, вытаскивая ноги из невидимых сугробов, с трудом пробираясь к своей постели. — Опять какой-нибудь сраный оползень, да?
   — Это чем ты так обколбасился? — поинтересовался Эрлиг. — Слушай, а там еще есть?
   — Закрой лучше окно! Кстати, ты не помнишь, где лежали Экстрины лыжи?
   — Зачем… тебе лыжи? — ошарашено, но не без иронии спросил Эрлиг. — Чтобы ездить по комнате? Ты лучше скажи, чего нажрался? Меня последний раз так глючило года три назад!
   Лаки добрел до кровати и начал кутаться в одеяло.
   — Ну-ка, взгляни на меня! — насторожился Эрлиг. Лаки не отвечал, он раскачивался, обхватив себя руками за плечи. Эрлиг осторожно слез со стола и попытался незаметно покинуть комнату. Страйк неожиданно заинтересовался его действиями и поднял голову:
   — Подожди!
   Радужка его глаз мягко светилась серебром, но она была совсем тонкой из-за огромных зрачков.
   — Я тут… это… — сказал Эрлиг, застыв неподалеку от выхода.
   — Я тебя не отпускал, — тихо сказал Лаки, собираясь перед броском. Эрлиг метнулся к двери. Страйк успел нажать на кнопку тревоги, к несчастью для Эрлига, оказавшуюся в пределах досягаемости. Блокатора, почти успевшего распахнуть дверь, откинуло полыхнувшим экраном. В коридоре врубилась сирена. Несколько секунд Эрлига колбасило, потом он поднялся, беспомощно поглядел на Лаки и негромко хохотнул.
   — Потрясающе! Дружище Эрлиг чем-то разозлил Темного Папу? Трайтор!!! — он прокричал это в потолок, туда, где, по его мнению, находилась одна из скрытых видеокамер. — Быстрее! Сюда!
   Лаки потряс головой.
   — Эрлиг, твою мать, что со мной?
   Он был бледен, вокруг глаз залегли тени, и от этого казалось, что кольца радужки светятся еще ярче. Он пока еще справлялся с собственным безумием.
   — О, Темный Папа… — проговорил Эрлиг, оглядываясь в поисках любого оружия. — О, Темный Папа… О, Темный Папа… — повторял он, стараясь не делать резких движений.
   — А вот и старые Экстрины лыжи! — неожиданно заорал он, заглядывая Лаки за плечо. Тот обернулся, купившись на эту разводку, а когда начал поворачиваться обратно, Эрлиг, неожиданно для себя самого, залепил ему изо всех сил кулаком в нос.
   Удар был прекрасным. Страйка подкинуло и перевернуло, кровь брызнула во все стороны. Он даже отрубился на пару секунд, и Эрлиг, не теряя времени, заломал ему руки за спину и защелкнул наручники.
   — Трайтор, твою мать! — заорал он в потолок. — Бегом!..
   Лаки замотал головой, потом уставился на блокатора. Его лицо, залитое кровью, пугало. Из горла вместе с воздухом вырывалось рычание.
   — Я — доктор! Я — доктор! — быстро заговорил Эрлиг. — Я — терапевт! Я помогу тебе… Я… помогу… тебе… Ты меня слышишь? Спокойно! Успокойся… Вот так… Ты поплыл… Поплыл… — и закатал ему с ноги в корпус. Страйк перекатился через журнальный столик. Эрлиг пинком разнес столик на тучу осколков, которые обрушились на Лаки сверкающей волной.
   — Все? Ты успокоился? А ты знаешь, что помогает при перезагрузке? Электрический ток! — он вмазал ему по почкам. — Я назначаю тебе электрошоковую терапию! — и, схватив Лаки за шкирку, он поволок его в санблок, не переставая выкрикивать имя Трайтора.
   Там он обрушил бесчувственное тело Лаки в ванну, ударив его посильнее об край головой. Врубил ледяную воду. Ванна стала быстро наполняться. От холода Страйк пришел в себя.
   Он задыхался, махал ногами, но вылезти не мог. Эрлиг отцепил от пояса шокер.
   — Я в порядке! — проклацал зубами Лаки.
   — Ты уверен? — нахмурился Эрлиг.
   — Вытаскивай меня! — заорал Страйк, приходя в бешенство. — Или ты хочешь меня убить?!
   Эрлиг усмехнулся, повесил шокер обратно на пояс и вытащил Лаки из воды. Тот грохнулся на пол, его довольно сильно трясло.
   — Открывай! — попросил он. Эрлиг отрицательно покачал головой.
   — Открывай! — повторил Лаки. Эрлиг покрутил на пальце связку ключей.
   — Если я освобожу тебя, ты меня убьешь. Ты убьешь эмпи, своего лучшего друга. И тогда тебя точно перекинет!
   — Я умираю? — у Лаки перед глазами все вертелось.
   — Ты плывешь, — возразил Эрлиг. — Это твоя первая перезагрузка? Ты многого не знаешь… Трайтор! Трай-тор!!!
   — Чего я не знаю? — заинтересовался Страйк.
   — До завершения боевой трансформации осталось две минуты! — Эрлиг наклонился над ним, заглянул в глаза. — Я не понимаю, чего он ждет? Может, ему интересно, как ты будешь драться?
   Лаки начало рвать.
   — Только не это! — поморщился Эрлиг. — Сопротивляйся. Иначе нам обоим пиздец.
   Страйк поднялся на колени, попытался встать. Эрлиг подумал, затем затащил его в кресло и принялся приматывать скотчем. Лаки хохотнул.
   — О да!.. Это остановит меня!.. Слушай, Эрлиг, мне давно уже не терпится тебя грохнуть!
   — Не поддавайся. — Эрлиг связал ему ноги. — Трайтор!..
   — Он не придет. Поищи лучше какое-нибудь оружие, — подсказал Лаки. — Я недолго останусь в этом кресле.
   Эрлиг метнулся вдоль стеллажей, схватил первый попавшийся парализатор. Вернувшись, он уселся напротив.
   — Тебя уже перекидывало? — спросил Лаки.
   — После разработки.
   — На что это похоже?
   — На Ад, наверное… Это — не плохо, даже не очень больно, просто тебе кажется, что ты все понял. В мире больше не остается секретов. А потом начинается сбой. Ты видишь программу изнутри, ты делаешь то, к чему тебя готовили. Вероятнее всего, нас готовили убивать себе подобных. Так как в этой комнате только ты да я, ты постараешься убить именно меня, своего лучшего друга. И если тебе это удастся, все закончится хорошо.
   — А если нет?
   — Тогда у тебя мозги из ушей полезут.
   — Выруби меня, — попросил Лаки.
   — Это не поможет. У тебя в голове происходят сейчас такие процессы… Даже твоя смерть, наверное, не сможет остановить перезагрузку.
   — Да, — вздохнул Лаки. — Как жаль, что ты не Высший оэмвэшник. Ты мог бы эмпировать меня, как Трайтор, и ничего бы не случилось. Правда, ты готов?
   — Я легко эмпирую тебя, — засмеялся блокатор, поигрывая стволом парализатора. — Я сто раз видел, как это делает Экстра.
   — Подожди, — улыбнулся Лаки. — Я не ослышался? Ты эмпируешь меня?
   — Хочешь проверить? Расслабься… Слушай сюда. Этот ковер на стене… Этот парализатор в моих руках… Эти жуткие мгновения тишины перед очередным ударом тревоги… У-а-у!.. — передразнил он сирену, ревущую в коридоре. — Мне продолжать? Ты все еще на связи?
   — У тебя почти получилось.
   — Тогда я продолжаю. Расслабься!!!
   Лаки затрясло от смеха.