Однако, он остановился и, взяв свои сложные костыли под мышку, спокойно вошел в мою комнату. Так и есть, симулянт хренов.
– Слушай, Саймон, – начал я, когда тот наконец устроился на диванчике, – многое не сходится в моих наблюдениях. Ты можешь помочь?
– А чего это я должен помогать врагам? – нагло ответил тот вопросом на вопрос.
– Ну вот и хорошо, – не отреагировал я на хамство. – Скажи мне, ты разбираешься в техническом уровне оснащения своих, э… соплеменников?
– Я во всем разбираюсь, – гордо заявил Саймон.
– Тогда объясни, почему на микросхемах, которые мы наковыряли из одного из ваших летающих треугольников, написано «Сделано в Китае»?
– А кто же вам виноват, что у вас куда ни плюнь, все в Китае сделано? Сами свою планету в тупик загоняете. А ты хотел, чтобы на микросхеме было написано «Сделано на Альфе Центавра»?
– Но вы тут причем? Только не говори, что весь Китай на вас работает! Придумали-то эти микросхемы не в Китае.
– Да ты, Майер, совсем глупый, – Саймон продолжал хамить, – вы и сами хорошие вентиляторы делаете! Только вот пользоваться ими не умеете! Ведь поставь десяток таких на платформу – она же летать прекрасно будет! Только вы не можете, а мы можем!
– Это почему же вы можете? – возмутился я.
– Ха! А потому что у нас батарейки есть! И это наше знание – не ваше! Наша великая раса далеко ушла в создании источников энергии. Миллионы покоренных планет работали на то, чтобы создать их, и не тебе бороться с нами! – Саймона понесло как оратора на партсобрании. – Вот на батарейках и надо было искать надпись – «сделано не там!»
– Придурки вы, а не великая раса, – я тоже не был настроен примирительно. – И батарейки мы у вас отберем и себе в машины вставим! И на море ездить будем. На каникулы.
– Ну-ну, – промямлил Саймон.
– Скажи, старче, – я решил сменить тему, – а почему же вы меня все-таки не замочили сразу? Так, по праву великой расы?
– О! Как мне знакомы эти нотки сомнения! – Саймон даже помолодел при этих словах. – Можно подумать, что ты сожалеешь!
Тут старый хрыч, вдруг проявив недюжинную силу и сноровку, метнул в меня своё транспортное средство. Моя заминка, связанная с этим, позволила Саймону кинуться к бутылке коньяка, стоящей в углу комнаты на импровизированном столике. Импровизированном из какого-то стародавнего военного прибора. Самое удивительное – это то, что Саймон ловко нацедил коньяк в бокал и как ни в чем не бывало вернулся на свой диванчик.
– Так вот, я и говорю, – с независимым видом потягивая коньяк, сообщил Саймон, – неужели ты думаешь, когда речь идет о, возможно, ключевой фигуре всей нашей деятельности на вашей планете, решения могут приниматься моментально? Да ведь не автоматы мы! Ты бы знал, какой гвалт в нашем управлении вызвал твой визит в контрольный отсек, ну, тогда, когда ты с Кондором поговорил…
– Ну, хорошо, у вас тоже сомнения, – перевел я разговор на другие проблемы, – а что же тогда было в самом начале? Эти авторучки скользкие, вся эта гадость вокруг меня? Одна кредитка чего стоила.
– Ну…, – Саймон аристократически смаковал коньяк, а только что дрался за него, как последний алкоголик. – В какой-то момент понадобилась полная информация о тебе, вот и переборщили. Я сразу говорил – на фиг нужна кредитка, анализирующая твои перемещения и транзакции, да ещё с эвристической обратной связью? Зачем каждую пуговицу заменять прибором слежения? Кстати – не все биоклоны мы уничтожили. Захочешь с Асей пообщаться – мы тебе устроим. Только с той, которую мы делали!
По-моему, Саймон полностью симулирует свою немощь. Как он ловко увернулся от своей «ходилки», которой я запустил в него! От ужасного конца Саймона спасли прибежавшие на шум мои друзья. Осел.
Глава сорок первая
«Из доклада „Информационного комплекса околоземного мониторинга при Лиге Наций“«:
......статус – «Совершено секретно».
...Глубокоуважаемый Президент Лиги Наций Нкураду (Большой Нос)!
Доводим до Вашего высочайшего внимания, что программа расконсервации Инфокомплекса проведена в штатном режиме. Мониторинг начат в определенные Вами сроки. Основные источники сбора информации, согласно регламенту:
1. Системы радиотелескопических комплексов дальнего метеоритного предупреждения в режиме накопления сигнала.
2. Данные с разведывательных спутников стран Лиги.
3. Апостериорный анализ Интернет сайтов с целью выявления стохастических данных.
4. Данные с оптических астрономических телескопов научных учреждений стран Лиги.
Следует отметить, что сбор данных по п.2 представляется затруднительным в связи с полным сворачиванием средств космического базирования в результате демилитаризации космического и воздушного пространства. В силу вышеуказанного удалось задействовать 2 (два) спутника с ограниченным ресурсом.
Системный и комплексный анализ полученных данных позволяет вычленить из общего потока следующие, подпадающие под ранг аномальных, искусственного происхождения, сигналы.
А. Активный сигнал в дальнем СВЧ-диапазоне. Сигнал немодулированный. Данный сигнал может расцениваться как результат облучения локатора, аналогичного локаторам бокового обзора. Источник сигнала множественный, его удается разделить до нескольких тысяч облучателей. Месторасположение – околоземные орбиты средних высот. Как сигналы систем земного происхождения не идентифицируются.
Б. Радиосигналы терагерцового диапазона. Идентифицируются как пакетные посылки с цифровым наполнением. Дешифрация на настоящий момент не реализована. Требуются дополнительные вычислительные ресурсы. Гипотетически могут представлять собой коммуникативные сигналы. Источник – трудно определяем, число эмитентов – до нескольких тысяч. Число реципиентов – неопределяемое. График динамики активности прилагается.
В. Активизация стохастической информации в Интернете показывает беспрецедентный рост наблюдений аномальной атмосферной активности неопознанных объектов. В настоящий момент зарегистрировано более миллиона(!) сообщений о наблюдении объектов со специфическим описанием. Как объекты земного происхождения не идентифицируются. Однако, техногенность обьектов очевидна. Составленный среднестатистический графический образ прилагается.
Г. Прямые наблюдения в оптическом диапазоне не принесли успеха. Это может быть обусловлено малостью размеров обьектов и их специфической локализацией.
Д. Данные прямого контакта Международной Космической станции прилагаются. Следует отметить, что активность объекта в радиодиапазоне полностью совпадает с приведенными выше.
Комиссия предлагает следующие выводы:
Активность в радиодиапазоне может быть связана со сбором информации о Земле, как объекте возможного КОНТАКТА (вторжения). Количество возможных энтрудеров – до нескольких сот тысяч. Боевые возможности – неопределены. Цели – неопределены. Последствия – неопределены, но в силу скрытности энтрудеров – прогнозы пессимистичны. Инфоцентр считает нужным обратить внимание на массированное появление в средствах массовой информации материалов, создающих положительный образ внешних по отношению к Земле субъектов. Следует провести немедленную проработку с целью выявления возможной агентурной сети.
Председатель Информационного комплекса при Лиге Наций
Подпись.
Прочитав докладную записку, Нкураду положил её в сейф и по селектору сообщил секретарю, что он в течение часа будет недоступен. Потом он набрал известный ему одному код на пульте дистанционного управления аудиокомплекса, украшавшего кабинет. Стойка с аппаратурой плавно отъехала в сторону. Нкураду, несмотря на тучность, легко проник в маленький проем, открывшийся за отъехавшей стойкой. Там в глубине закутка на письменном столе была установлена клавиатура. Пробежавшись по клавишам, Президент Лиги вызвал на связь Кондора.
Глава сорок вторая
Куда можно идти среди ночи по острому снегу, когда пар изо рта обдает тебя холодом и садится на ресницы. Такой зимы не было много лет. Никто не ждал обильного снега, морозов, от которых уже все давно отвыкли. Уже давно все выбросили и лыжи, и санки, и даже коньки. Зима, по неведомым причинам, ушла из быта людей и осталась в сказках. Как ни странно, зиме сильнее всех радовалась Танильга, хоть и видела она их гораздо больше, чем я. Вот и шли мы с ней по ночному лесу, и светила нам только полная луна, делавшая сугробы голубыми и совсем неземными.
– Майер, ты знаешь, я ни на секунду не могла представить, что это твоя работа, – неожиданно прервала романтическое молчание Танильга.
– Ты о чем? – не понял я.
– Ну вот, неужели непонятно. Я про эту грандиозную провокацию. С якобы прилетевшими инопланетянами.
– Ну конечно, – съязвил я, – прилет чужих на Землю для тебя нечто совсем невообразимое.
– Зачем ты так! – обиделась Танильга. – Я совсем о другом!
– Слушай, а мы не заблудимся? – внезапно она переменила тему. – Лес-то совсем такой… Ну… Нежилой.
– Да брось, о чем ты? Ты за свои годы лет могла бы выучить все леса в округе и в слепую ходить по всей планете! Кстати, Сусанина не ваши прихлопнули?
Я не знаю почему, но после того разговора с Танильгой, я потерял способность к адекватному общению с ней. Все время тянуло на глупость.
– Я понимаю, это ирония, – констатировала Танильга.
Обидеться, удивиться, улыбнуться, рассердиться… Я все никак не мог привыкнуть к тому, что она не может этого, а спросить – боюсь. Или не боюсь?
– Майер, а ты понял, что произошло с Саймоном? – только потом я догадался, что Танильга как будто прочла мои мысли. Но это потом. Наверное, когда уже было поздно…
– Бабаев сказал, что это эффект лавинного старения. Что-то про гормональный хаос на фоне разблокировки спящих участков мозга, – я точно и не помнил, что он ещё мне рассказывал. – Он так сам и не разобрался толком.
– В течение жизни сотен и тысяч поколений мы шли к единству. Только отказ от личного и понимание главной идеи может объединить общество. Так нас учили. Потом и методы разработали, – странно, с каждым днем Танильга теряла свою, так меня поражавшую, способность говорить веско, как Большая Энциклопедия. Сейчас мне даже показалось, что её голос дрожал. Но, наверное, у нее просто сбивалось дыхание на морозе.
– Много лет назад, когда отец уже в сотый раз мне заявил, что я дура и от меня нашей цели никакой пользы не будет, что я должна следить за собой и прочее…
– Танильга, ты не дура! – я остановился и, схватив её за рукав куртки, развернул лицом к себе. В темноте ничего не было видно. Даже неадекватная этой ночью луна не помогала. – Ты умница. Ты…
– Майер, я хочу чувствовать, как ты. Как вы. Я… – голос её дрогнул.
– Как я могу это сделать?
– Ты сделал такое с Саймоном. Только ты, и не зря тебя боялись. Ты можешь снять блок. То, что отделяет меня от вас.
– Но ведь ты помнишь, что случилось с Саймоном! – заорал я. – Да и я чуть было не стал…
– Мне все равно, что со мной будет после этого, – жестко проговорила Танильга. – Я хочу на миг взглянуть на этот мир так, как смотришь на него ты.
– А я хочу продолжать видеть тебя такой, какая ты есть сейчас! Я не хочу потерять ещё и тебя! – я почему-то сказал то, что никогда не говорил самому себе.
– Майер, – Танильга произнесла почти шепотом. – Я здесь только потому, что здесь ты. Сделай это ради меня. Я не хочу дальше жить так. Я не понимаю себя. Я теряюсь между этих двух… Пусть я уйду отсюда чувствуя, чем просто уйду. Как калькулятор с севшими батарейками.
– Танильга, не надо. Все ещё образуется.
– Ничего не образуется.
– Почему так пессимистично? Думаешь ваш… ну эти на выборах перепобедят и все пригребут к рукам?
– Нет, не успеют. Ты их остановишь. Я тебе помогу.
А потом я сделал совсем неожиданное. Сдернув перчатку, я взял Танильгу за руку. Молча мы шли по тропинке к нашему убежищу. Хотелось надеяться, что скоро мы сможем вернуться в свои дома.
– Иди спи, – я захотел ещё побродить по снегу. Один.
– Да, конечно. Приходи, – кротко ответила Танильга, закрывая дверь дурацкой телефонной будки.
– Ты понимаешь, что сейчас произошло? – я вздрогнул от голоса у меня за спиной. Ну, конечно, Аякс. Кто ещё появляется так внезапно?
– Что-что? Дерьмо произошло. И происходит! Она просит о невозможном, – я действительно был, мягко говоря, в растерянности.
– Женщины часто просят невозможного. Даже чаще, чем ты можешь ожидать, – Аякс развернулся ко мне спиной и зашагал прочь.
– Ну пошли, погуляем, – позвал он, видя, что я не двинулся. – Ночь какая! Когда ещё такое увидишь? И не стой, ноги мерзнуть будут. Небось с девочкой не быстро шагал, уже и пальцы онемели.
– Ничего у меня не онемело, – затряс я рукой без перчатки.
– На ногах пальцы. Вот так надо, – Аякс начал размашисто двигать ногой, показывая, как надо согреться. – Ох уж эти мне партизаны.
– Сам партизан. Вечно появляешься, как из секрета, – парировал я, повторяя движения Аякса.
– Так вот, – продолжил Аякс, когда мы опять топали по снегу вглубь леса, как несколько минут назад с Танильгой, – ты её послушай. И сделай, как она скажет.
– Но ты ведь знаешь, Бабаев мне говорил – ещё одно такое снятие блока, как я сделал с Саймоном – и все! Я в лучшем случае в простого человека превращусь. Я же ни на что способен не буду?
– А то простые люди ни на что не способны… – пробормотал Аякс.
– Но ведь ты сам говорил про мое предназначение, про то, что мне дано, про мой дар! – меня несло. Даже себя стало жалко.
– О! Ты уже категориями заговорил, прямо мессия! А дар… Неужто ты и вправду знаешь, что есть дар? Твой, например, – Аякс, шагая, дышал очень глубоко, как будто и простудиться не боялся. И был похож на Деда Мороза.
– Ну, а то, что я могу блок этот снять, разве не дар? – я даже обиделся слегка, Аякс как всегда говорил загадками.
– Классический вопрос. Что есть дар человека и его предназначение. Думаешь, эти твои невербальные посылы, эти твои трюки со стрельбой… Или блоки. Считаешь это даром – употреби! – Аякс даже остановился и при последних словах ткнул впереди себя кривой палкой, помогавшей ему в ходьбе.
– А потом что? Ну угроблю я Танильгу, ну потеряю я все, что умел. Как я главное дело до конца доведу?
– А что такое главное дело? Танильга любит тебя! Как умеет. Как умеет любить человек, который оберегает тебя уже в черти каком поколении. Как человек, видевший столько, что ты и представить не можешь, зла, ненависти, предательства. Я вообще что-то не то говорю… Фигня какая-то получается.
– Но ведь она погибнет от этого! Ты что, не понимаешь?! – я, по крайней мере, не понимал, зачем ей эти все чувства на мгновение?
– Любовь всего и на мгновение. Слушай её.
– Кого?
– Тебе решать…, – Аякс зашагал по тропинке так быстро, что у меня не оставалось никаких шансов угнаться за ним.
Совсем уже в прострации от этих дурацких разговоров я стал елозить рукойпо железной двери в попытке открыть её и войти внутрь.
– Да, кстати, – опять прямо за спиной раздался голос Аякса. Вот же неугомонный старик, обожает эффекты, – ты что думаешь, что каждый раз снятие блока – это как у тебя было с Саймоном? Типа явление в огне со стойким запахом серы?
– Ты о чем? – не понял я. – Какая разница, как происходит? Дело в результате.
– О! Так ты не рассчитывай, что поймешь что-либо. Кстати. От тебя самого и не зависит то, чем кончится твое общение с одним из них. Вон сегодня, погулял и снял все блоки с девочки. И сам не заметил, – по-моему, Аякс все-таки сбрендил.
– Как снял?
– А вот так, – он дунул на варежку, на которой лежала кучка снега. Снег поднялся облачком с его ладони. Слишком большим, чтобы быть просто снежным. Когда оно развеялось, никакого Аякса рядом не было.
Глава сорок третья
Скрипучий, но надежный лифт нес меня в чрево нашего пристанища. «ДМБ-79» гласила выцарапанная на стенке лифта надпись. Ну вот, кто у нас тогда дембельнулся? Раньше такой надписи не было. Была ДМБ-80, но она вон там, на другой стенке. Вот народ, любой лифт изгадят. Интересно, если этим лифтом на тот свет народ ездил бы, тоже обцарапали? И вон – наклейка в поддержку оппозиции – с дурацким слоганом «Отрази врага». Уже знают все, что за дерьмо там, а нет, лепят. Или она давно висит? И что там такое Аякс вещал? Тут меня как прошибло током. Я ведь ни разу не смог ни одной ментальной посылки Аяксу сделать! И когда с Танильгой прощался, послал было ей, а она ничего не поняла… Но если… Боже, что же тогда с ней??? Бедная девочка… Я пулей вылетел из еще продолжающего торможение лифта, разодрав руками раздвижные двери.
– Где она? – заорал я, отталкивая непонятно что делающего у лифта Митяя.
Дурацкие коридоры, облезлая дурацкая зеленая краска, дурацкие кабели.
Рывком распахиваю дверь в комнату Танильги…
Она сидела на полу. Мокрые глаза, красный нос…
– Танильга, девочка, что с тобой? – кинулся я к ней.
– Я, вот, – шмыгая покрасневшим носом и пытаясь вытереть глаза, проговорила Танильга, – реву, как дура…
Из он-лайн пресс-конференции руководителя группы анализа аномальных явлений при Лиге Наций, профессора А. Мерига:
Вопрос корреспондента общественно-политического журнала «Встреча», город Блаженск:
– Скажите, те разрозненные данные, которые просачиваются в Интернете, однако уже становятся совершенно систематическими и прозрачными, могут ли они однозначно говорить о вероятном контакте с внешней цивилизацией? О необходимости которого так долго твердит прогрессивное человечество?
Ответ:
– Я могу сказать с определенной долей вероятности, что в отсутствие какой-либо информации, как в Интернете, так и в любых других открытых источниках, вероятность подобной встречи существует. Однако эта вероятность никак не зависит от внутренних, земных проблем.
Из секретного доклада Информационного центра при Лиге Наций:
...«Глубокоуважаемый Президент Лиги Наций Нкураду (Большой Нос)!
Данным документом я привожу результаты расшифровки сигналов обмена субъектов слежения с вероятным центром влечения. Согласно комплексному анализу и заключению криптологов высшего уровня, мы позволяем сделать вывод о возможном организованном вторжении, которое состоится 18.12… года. Предположительно вторжение будет организовано как локальная высадка в точке с координатами…
Председатель комиссии
подпись».
Президент, прочтя бумагу, молча встал, запер кабинет и поспешно скрылся в тайном помещении. Там, поколдовав со страной клавиатурой, он отдал приказ о пресечении возможного вторжения.
Глава сорок четвертая
Много лет назад, в школе, учитель труда учил меня паять. Главное условие хорошей пайки и хорошего соединения проводов – это то, чтобы не было видно никаких наплывов припоя, чтобы провода выглядели так, как будто их только что очистили от изоляции. Вот и сейчас, вооружившись паяльником и новомодным самолудящим припоем, я старался аккуратно присоединить микроскопическую видеокамеру к передатчику. Вроде все просто, но надо тщательно выполнить эту работу. Иначе все, что я задумал, потеряет смысл.
– А! Детское техническое творчество! – голос за спиной заставил меня вздрогнуть.
– Аякс! – громко возмутился я, осматривая поломанный разъем. – Что за манеры!
– Ну, и не очень ты сильно палец обжог, – Аякс и не думал раскаиваться, – до свадьбы заживет!
– Какая к чертям свадьба! – меньше всего мне хотелось говорить с кем-либо, пусть даже и Аяксом. – Ты что, не мог постучаться? Я же дверь запирал!
– Дверь? – Аякс явно удивился. – Какие тут двери? Тем более для меня.
– Слушай, Аякс, я действительно хотел бы сегодня побыть один. И доделать вот эту ерунду, – кивнул я на свои электронные штучки.
– Хочешь быть один – будь, – ответил Аякс. – А иначе – придется тебе со мной поговорить. Я, думаешь, не знаю, что ты затеял?
– Ничего я не затеял, – соврал я. – И о чем говорить?
Парадоксы Аякса меня просто гипнотизировали.
– Ну ладно, не хочешь – не говори вслух, – Аякс впервые был жесток в разговоре со мной. – Но, неужели ты действительно готов сделать это?
– Что сделать? О чем ты? – я возмутился его вопросу. Впрочем скорее театрально, чем искренне.
– Давай тогда по порядку, – Аякс слегка изменил тон. – Ты уверен, что у тех, кто тебе противостоит, уже сдают нервы?
– Я не уверен. Я знаю, – на самом деле я и не знал, и не был особенно уверен.
– Хорошо, хорошо, – закивал головой Аякс. – Уверен, так уверен. Но зачем тогда ты задумал это?
– Что задумал? – я продолжал делать вид, что не понимаю его.
– Ты ведь решил… – Аякс замялся. – Ну, как бы это сказать. Я не умею правильно формулировать такое. Слишком патетично.
– Что патетично? – я не хотел понимать Аякса.
– Не надо. Ты мог заметить, что иногда я лучше тебя знаю, что ты хочешь сделать. Ты что, действительно, хочешь завтра стать жертвенным козлом? Кому это нужно?
– Каким козлом, о чем ты? – и тут я понял, что больше не могу врать. Самому себе.
– Послушай, Аякс. Ты всегда мне подсказывал следующий шаг. Теперь просто послушай и не советуй. Да, завтра последний день. Я уверен, что чужие уже клюнули на нашу обманку и прилетят на встречу с несуществующими конкурентами. И откроются. И станут видны всем. Но я не могу допустить…
– Что ты не можешь допустить? – Аякс хитро прищурился. Прямо Ленин в Октябре. – Чтобы без тебя все прошло? Гордыня?
– Ну какая к чертям гордыня! Они ведь моих друзей убивали! Да и меня тоже. Они же должны…
– Никто никому не должен. Ты ведь уверен, что твой репортаж с камерой на шее – это…
– Аякс, не надо называть все своими именами. Я покажу врага всем. И я хочу показать, что это враг. Пусть даже и ценой своей жизни.
– А кто тебе дал право оценивать свою жизнь? – Аякс даже покраснел от возмущения. – Кто тебе сказал, что ты ей можешь распоряжаться? И вообще – как только ты начинаешь мыслить библейскими категориями, сразу становится видно, что до святого тебе далеко.
– Аякс – я просто устал. Я не хотел этой схватки. Я не рвался на эту передовую.
– На передовую призывают. И не спрашивают, хочешь ты или нет, – Аякс сегодня был очень жестким. – Но ты не тот, кого можно призвать.
– А я что говорю.
– Ты не тот, кого можно призвать. Ты сам инициировал этот бой. Ты один смог сказать – враг рядом. И сам собрал своё войско. И ты не имеешь права первым погибнуть. Только последним.
– Аякс. Позволь мне не принять твой совет, – с некоторым сарказмом ответил я.
– А я ничего и не советую! – Аякс не к месту состроил невинную мину. – Ты сам себе советчик.
– Так зачем ты мне кишки мотаешь уже полчаса? – Я искренне возмутился.
– Я? Тебе? – Аякс вдруг улыбнулся. Очень по-доброму. – Я только хочу, чтобы ты не стеснялся и сказал сам себе то, что ты боишься сказать.
– Я не хочу этого говорить!
– И не говори. Я скажу. Ты готов к последнему шагу.
* * *
Это была так, гора – не гора. Холм на окраине большого города. С него открывался красивый вид на величественную реку, сейчас покрытую льдом и белую от снега. На черный лес, вдали за рекой, на белый, почти не различимый в морозном воздухе город. Лысая вершина тоже была белой. Одинокой черной точкой на этой вершине – человек. Он стоял лицом к реке, заложив за спину руки и ждал…
Так, наверное, напишут об этом когда-нибудь. На самом деле я действительно ждал, но руки девать было некуда, приходилось их то запихивать в карманы, то просто опускать по швам. А то и вправду за спину. И не стоял я на месте, топтался, чтобы окончательно не замерзнуть.
Они стали заметны издалека. Сначала это было похоже на далекое черное марево, но постепенно пятно приближалось, становясь боевым строем летящих машин. Это были уже знакомые треугольники. Они шли почти беззвучно, низко над землей. Тут я действительно застыл перед этим грандиозным зрелищем. Наверно, со мной вместе застыли миллиарды людей у экранов телевизоров, глядя на картинку, которая шла с миниатюрной камеры, пристегнутой у меня на куртке. Орда летящих аппаратов начала перестраиваться и к горе подошла уже циклопическим полумесяцем. Чуть выше основного строя, в центре полумесяца, шел отдельный треугольник. Я почему-то подумал, что там начальство, или как там оно у них называется. Весь строй завис метрах в пятистах от вершины, а тот, главный, выдвинулся вперед. Он завис совсем рядом со мной. Почему-то казалось, что он в удивлении. Хотя, какое у него удивление. Да и тот, который сидит внутри, он что, может что-то понять? А пусть поймет! Так, наверное, в давние времена застывал человек у барьера, готовый умереть, но остаться верным чести. Я не уйду отсюда первым никогда. Мне не хотелось смотреть на это висящее в воздухе чужое устройство. Я просто закрыл глаза и стал вспоминать. Кошку, которая была у меня в детстве. Вспоминать своих друзей. Бросивших все и поверивших мне. Честных и добрых ребят, которые могли изменить этот мир, поверив мне. Салю. Тех людей, которые делали все, чтобы помочь мне, хотя никогда и не видели меня. Тех, кто сейчас ждет меня, прильнув к экранам. Тех, кто верит, что мы победим. Победим, хотя самое сложное – это понять, кто враг. Победим хотя бы потому, что… А почему, действительно? Но если мы не победим, то зачем нужен этот мир? Если победим не мы, зачем мы нужны?
И тут началось уж совсем для меня неожиданное. К еле слышному жужжанию треугольников добавился далекий рокот, нараставший с противоположной стороны. А я боялся повернуться спиной к этим… Хотя неужели можно подумать – то, что я стою к ним лицом, может кого-либо сдержать. Рокот рос, перешел сначала в сильный шум, а потом и в нестерпимый рев.
И вот из-за деревьев на западном склоне горы, у меня из-за спины поднялась армада боевых вертолетов. Наши! Откуда?! Сначала один, как голова дракона, завис над вершиной горы, а за ним, туловищем, поднялись сотни черных машин, сминая воздух лопастями роторов, уводя звук за болевой порог. Совершив маневр, они зависли напротив орды треугольников. И тут для меня исчез рев, исчез холодный воздух, исчез разрозненный мир. Я стоял посреди поля битвы. Битвы наших с чужими. Именно той, к которой мы шли сотни лет. Я понимал, я чувствовал, что наконец наступила именно она – точка невозврата во времени. Что-то сломалось в мире. И дальше уже будет все другое. Все будет так, как надо.
Они висели низко над землей минут пять. Потом армада треугольников колыхнулась и, набирая скорость, ушла вверх и на юг.
– Майер, как дела? Не замерз? Помаши лапой! – в наушнике вдруг ожил знакомый голос. Лисс?
– Ты где?
– А вот где!
Прямо по руслу реки, с севера, пролетела тройка истребителей. Один из них, ведущий, сделал правый вираж и пошел прямо на меня. Зависнув в зените в лихой кобре, он ушел почти вертикально вверх и рассыпался веером ярких белых ракет.
– Видишь, Майер, не зря мы машины свои берегли! Ты, если что, не стесняйся! – На прощание, возвращаясь к своему звену прокричал Лисс.
Вслед за Лиссом развернулись и вертолеты, уходя куда-то в только им ведомые места.
– Майер, ты бы видел, что здесь делается! – это уже Виктор вышел на связь. – Все вывалили на улицы! Те, на площади, уставились в свои зеркальца и просто плачут! А треугольники наши чешут точно на юго-восток. Их до фига! Майер! А один из этих, треугольных, кучу народа подобрал прямо из Белого дома. Там американцам придется нового президента выбирать…
Я почти ничего не понял из криков Виктора. Да и не слыхал их уже, выбросив в снег приемник. Я сидел на вершине холма, недоумевая. Это что, все? А я зачем тут был нужен? В чем же эта проклятая миссия, ради которой сотни лет менялась жизнь моих предков? Ради чего корежили мою жизнь, заставляя идти странным, мне непонятным путем? Или…? Или может, это только начало, начало моего пути?
Танильга неслышно подошла ко мне и села рядом на снег.
КОНЕЦ
Киев – Гольм – Неаполь – Киев 2004—2005.
Примечания
1
Н. Гумилев.
2
Грасе д’Орсе, Дугин – реальные теоретики конспирологии.
3
Использовано с любезного согласия авторов романа «Антарктида-онлайн» А. Громова и В. Васильева