Чувствуя, как уходит из нее жизнь, как все слабее и слабее делаются ее движения, он опять расхохотался. Рваным бессмысленным смехом безумца.
— Дэн! — Джой указывала на деревья. — Там моя машина у бассейна!
— Что здесь происходит?
— Что-то не так. Терри не стала бы ехать по своему любимому саду, ни за что!
Дэн резко затормозил и остановил ягуар у обочины.
— Пойду взгляну. — Он вышел из машины и пошел по траве. Джой последовала за ним.
Дэн увидел человека в воде, полностью одетого, занятого своим делом. Он узнал Манфреда Стайнера.
— Что происходит? — Дэн побежал. Он добежал до края бассейна и вдруг понял, что делал Манфред.
— Боже! Он ее топит! — закричал он вслух и прыгнул в воду.
Он не стал тратить времени на борьбу с Манфредом. Изо всех сил ударил его по голове, удар прозвучал, как пистолетный выстрел, и отбросил Манфреда, освободив Терри.
Не обращая на Манфреда внимания, Дэн вытащил Терри из воды, как утонувшего котенка, и понес к ступенькам. Вынес ее и положил лицом вверх на камни облицовки. Наклонился и стал делать искусственное дыхание. Терри зашевелилась у него под руками, закашлялась, ее начало рвать.
Подбежала Джой и опустилась на колени рядом с ним.
— Боже, Дэн, что случилось?
— Этот маленький ублюдок пытался утопить ее.
Дэн поднял голову, не нарушая ритма своих движений. Терри снова начало рвать.
На дальней стороне бассейна Манфред Стайнер выбирался из воды. Он сел, свесив ноги в воду, и потрогал голову там, куда пришелся удар Дэна. К груди он прижимал влажную папку — геологический доклад.
— Джой, можешь присмотреть за ней? Терри не очень наглоталась, а я хочу положить руки на этого маленького фрица.
Джой заняла место Дэна над лежащей Терри, а Дэн встал.
— Что ты собираешься с ним сделать? — спросила Джой.
— Избить до полусмерти.
— Отличное намерение! — подбодрила его Джой. — И от меня тоже.
Манфред слышал это, и когда Дэн побежал вокруг бассейна, он встал и направился к альфа-ромео. Забрался в машину, захлопнул дверцу и включил двигатель. Дэн опоздал. Машина двинулась по газону, оставив Дэна напрасно бегущим за ней.
— Присмотри за ней, Джой! — крикнул Дэн.
К тому времени как Дэн добежал до своего ягура и развернул его в противоположном направлении, альфа-ромео уже исчезла за белыми воротами.
— Ну, девочка, — сказал Дэн ягуару. — Догоним его.
И двинулся следом.
Без очков у Манфреда все расплывалось перед глазами. Очертания предметов казались мягкими и нечеткими.
Он инстинктивно остановил машину при выезде на улицу из переулка. Сидел в нерешительности, вода еще стекала с одежды, хлюпала в туфлях. Рядом на пассажирском сидении лежал промокший доклад, страницы его начали рваться от воды и грубого обращения.
Надо от него избавиться. Это улика. Только одна эта ясная мысль была в голове Манфреда. Впервые в жизни кристальная четкость его мыслительных процессов нарушилась. Он был растерян, мысли его перепрыгивали с одной темы на другую, интенсивное наслаждение от того, что он причинял боль Терри, смешивалось с болью от собственных царапин и синяков. Он не мог ни на чем сосредоточиться, но сильнее других чувств был страх, неуверенность. Он чувствовал себя уязвимым, преследуемым, больным и потрясенным. Мозг его давал сбои, как компьютер с нарушенными связями. Ответы, которые он давал, были бессмысленны.
Он посмотрел в зеркало заднего обзора и увидел, как из белых ворот вышел ягуар и повернул к нему.
Он запаниковал. Нажал на акселератор и включил зажигание. Альфа свернула на шоссе, увернулась от тяжелого грузовика, отскочила от обочины и снова вернулась на дорогу.
Дэн видел, как она устремилась к Каялами.
Он дал грузовику пройти и сам двинулся за ним. Пришлось подождать, чтобы дорога впереди очистилась, прежде чем он смог обогнать грузовик, и к тому времени альфа превратилась в точку далеко впереди.
Дэн откинулся на кожаном сидении и выжал из ягуара все возможное. Он был в ярости, рассвирепев от того, что Манфред сделал с Терри. Ее разбитое распухшее лицо поразило его, и он твердо намеревался отомстить.
Руки его яростно сжимали руль, он бормотал свирепые угрозы, а спидометр показывал уже больше ста миль в час; ягуар начал безжалостно настигать кремовую спортивную машину.
Наконец он почти задевал за бампер альфа-ромео. Ту задержал зеленый школьный автобус. Но обогнать Дэн тоже не мог, потому что по противоположной стороне шло оживленное движение.
Все еще кипя от гнева, он напряженно смотрел на затылок Манфреда.
Дэн готов был обогнать альфа-ромео, как только возникнет возможность. В этот момент Манфред заметил его в заднем зеркале. Дэн увидел блежное лицо, окруженное влажными волосами, увидел, как мгновенно изменилось выражение этого лица, когда Манфред узнал Дэна, альфа устремилась наперерез встречному движению.
Заревели клаксоны, водители старались увернуться от безумного рывка Манфреда. Дэн видел пролетающие мимо испуганные лица, но альфа умудрилась обойти зеленый автобус и теперь уходила.
Дэн отступил, потом, как стрелу из лука, бросил ягуар в щель между обочиной и автобусом, обгоняя его с неположенной стороны и не обращая внимание на протесты шофера автобуса.
У ягуара скорость больше, и вскоре на шоссе к Претории он уже неотступно шел за кремовой альфой.
Дэн видел, как Манфред все время оглядывается, и безжалостно улыбнулся.
Дорога перед ними поднималась, затем спускалась в ложбину между двумя подъемами. По обе стороны дороги росли двойными рядами высокие эвкалипты.
В том же направлении, что две скоростные спортивнные машины, двигался старинный мини. Его престарелый водитель триумфально обгонял грузовик с овощами. Бок о бок на скорости двадцать пять миль в час они приблизились к повороту, перекрыв эффективно половину дороги.
Прозвучал высокий предупреждающий сигнал альфы, и Манфред попытался обогнать медленные машины. Он находился на одном уровне с ними, далеко выйдя за белую разделительную линию, и тут на противоположной стороне из-за подъема появился тяжелый цементовоз.
Дэн изо всех сил нажал на тормоза и смотрел на происходящее.
Цементовоз и альфа двигались в лоб друг другу с общей скоростью много больше ста миль в час. В последний момент альфа начала поворачивать, но она опоздала на много секунд.
Она ударилась о бок цементовоза, отлетела в сторону, чудом миновав две медлительные машины, боком покатилась по дороге, оставляя черный след, и упала с низкой обочины. На полной скорости ударилась об один из эвкалиптов, и огромное дорево задрожало, посыпался дождь листьев.
Дэн подвел януар к обочине, остановился и вышел.
Он знал, что торопиться некуда. Водители мини и овощного грузовика опередили его. Они пытались переговорить друг друга, оба были возбуждены и обрадованы собственным спасением.
— Я врач, — сказал Дэн, и они с уважением расступились.
— Ему нужен не врач, — заметил один из них, — а гробовщик.
Одного взгляда было достаточно. Доктор Манфред Стайнер был мертвее мертвого. Разбирая голова упала на ветровое стекло. Дэн подобрал влажную груду листочков на сидении рядом с телом. Он понимал, что это что-то важное.
Гнев Дэна испарился, он чувствовал жалость, глядя на труп. Он казался таким хрупким и маленьким, таким незначительным.
71
72
73
74
— Дэн! — Джой указывала на деревья. — Там моя машина у бассейна!
— Что здесь происходит?
— Что-то не так. Терри не стала бы ехать по своему любимому саду, ни за что!
Дэн резко затормозил и остановил ягуар у обочины.
— Пойду взгляну. — Он вышел из машины и пошел по траве. Джой последовала за ним.
Дэн увидел человека в воде, полностью одетого, занятого своим делом. Он узнал Манфреда Стайнера.
— Что происходит? — Дэн побежал. Он добежал до края бассейна и вдруг понял, что делал Манфред.
— Боже! Он ее топит! — закричал он вслух и прыгнул в воду.
Он не стал тратить времени на борьбу с Манфредом. Изо всех сил ударил его по голове, удар прозвучал, как пистолетный выстрел, и отбросил Манфреда, освободив Терри.
Не обращая на Манфреда внимания, Дэн вытащил Терри из воды, как утонувшего котенка, и понес к ступенькам. Вынес ее и положил лицом вверх на камни облицовки. Наклонился и стал делать искусственное дыхание. Терри зашевелилась у него под руками, закашлялась, ее начало рвать.
Подбежала Джой и опустилась на колени рядом с ним.
— Боже, Дэн, что случилось?
— Этот маленький ублюдок пытался утопить ее.
Дэн поднял голову, не нарушая ритма своих движений. Терри снова начало рвать.
На дальней стороне бассейна Манфред Стайнер выбирался из воды. Он сел, свесив ноги в воду, и потрогал голову там, куда пришелся удар Дэна. К груди он прижимал влажную папку — геологический доклад.
— Джой, можешь присмотреть за ней? Терри не очень наглоталась, а я хочу положить руки на этого маленького фрица.
Джой заняла место Дэна над лежащей Терри, а Дэн встал.
— Что ты собираешься с ним сделать? — спросила Джой.
— Избить до полусмерти.
— Отличное намерение! — подбодрила его Джой. — И от меня тоже.
Манфред слышал это, и когда Дэн побежал вокруг бассейна, он встал и направился к альфа-ромео. Забрался в машину, захлопнул дверцу и включил двигатель. Дэн опоздал. Машина двинулась по газону, оставив Дэна напрасно бегущим за ней.
— Присмотри за ней, Джой! — крикнул Дэн.
К тому времени как Дэн добежал до своего ягура и развернул его в противоположном направлении, альфа-ромео уже исчезла за белыми воротами.
— Ну, девочка, — сказал Дэн ягуару. — Догоним его.
И двинулся следом.
Без очков у Манфреда все расплывалось перед глазами. Очертания предметов казались мягкими и нечеткими.
Он инстинктивно остановил машину при выезде на улицу из переулка. Сидел в нерешительности, вода еще стекала с одежды, хлюпала в туфлях. Рядом на пассажирском сидении лежал промокший доклад, страницы его начали рваться от воды и грубого обращения.
Надо от него избавиться. Это улика. Только одна эта ясная мысль была в голове Манфреда. Впервые в жизни кристальная четкость его мыслительных процессов нарушилась. Он был растерян, мысли его перепрыгивали с одной темы на другую, интенсивное наслаждение от того, что он причинял боль Терри, смешивалось с болью от собственных царапин и синяков. Он не мог ни на чем сосредоточиться, но сильнее других чувств был страх, неуверенность. Он чувствовал себя уязвимым, преследуемым, больным и потрясенным. Мозг его давал сбои, как компьютер с нарушенными связями. Ответы, которые он давал, были бессмысленны.
Он посмотрел в зеркало заднего обзора и увидел, как из белых ворот вышел ягуар и повернул к нему.
Он запаниковал. Нажал на акселератор и включил зажигание. Альфа свернула на шоссе, увернулась от тяжелого грузовика, отскочила от обочины и снова вернулась на дорогу.
Дэн видел, как она устремилась к Каялами.
Он дал грузовику пройти и сам двинулся за ним. Пришлось подождать, чтобы дорога впереди очистилась, прежде чем он смог обогнать грузовик, и к тому времени альфа превратилась в точку далеко впереди.
Дэн откинулся на кожаном сидении и выжал из ягуара все возможное. Он был в ярости, рассвирепев от того, что Манфред сделал с Терри. Ее разбитое распухшее лицо поразило его, и он твердо намеревался отомстить.
Руки его яростно сжимали руль, он бормотал свирепые угрозы, а спидометр показывал уже больше ста миль в час; ягуар начал безжалостно настигать кремовую спортивную машину.
Наконец он почти задевал за бампер альфа-ромео. Ту задержал зеленый школьный автобус. Но обогнать Дэн тоже не мог, потому что по противоположной стороне шло оживленное движение.
Все еще кипя от гнева, он напряженно смотрел на затылок Манфреда.
Дэн готов был обогнать альфа-ромео, как только возникнет возможность. В этот момент Манфред заметил его в заднем зеркале. Дэн увидел блежное лицо, окруженное влажными волосами, увидел, как мгновенно изменилось выражение этого лица, когда Манфред узнал Дэна, альфа устремилась наперерез встречному движению.
Заревели клаксоны, водители старались увернуться от безумного рывка Манфреда. Дэн видел пролетающие мимо испуганные лица, но альфа умудрилась обойти зеленый автобус и теперь уходила.
Дэн отступил, потом, как стрелу из лука, бросил ягуар в щель между обочиной и автобусом, обгоняя его с неположенной стороны и не обращая внимание на протесты шофера автобуса.
У ягуара скорость больше, и вскоре на шоссе к Претории он уже неотступно шел за кремовой альфой.
Дэн видел, как Манфред все время оглядывается, и безжалостно улыбнулся.
Дорога перед ними поднималась, затем спускалась в ложбину между двумя подъемами. По обе стороны дороги росли двойными рядами высокие эвкалипты.
В том же направлении, что две скоростные спортивнные машины, двигался старинный мини. Его престарелый водитель триумфально обгонял грузовик с овощами. Бок о бок на скорости двадцать пять миль в час они приблизились к повороту, перекрыв эффективно половину дороги.
Прозвучал высокий предупреждающий сигнал альфы, и Манфред попытался обогнать медленные машины. Он находился на одном уровне с ними, далеко выйдя за белую разделительную линию, и тут на противоположной стороне из-за подъема появился тяжелый цементовоз.
Дэн изо всех сил нажал на тормоза и смотрел на происходящее.
Цементовоз и альфа двигались в лоб друг другу с общей скоростью много больше ста миль в час. В последний момент альфа начала поворачивать, но она опоздала на много секунд.
Она ударилась о бок цементовоза, отлетела в сторону, чудом миновав две медлительные машины, боком покатилась по дороге, оставляя черный след, и упала с низкой обочины. На полной скорости ударилась об один из эвкалиптов, и огромное дорево задрожало, посыпался дождь листьев.
Дэн подвел януар к обочине, остановился и вышел.
Он знал, что торопиться некуда. Водители мини и овощного грузовика опередили его. Они пытались переговорить друг друга, оба были возбуждены и обрадованы собственным спасением.
— Я врач, — сказал Дэн, и они с уважением расступились.
— Ему нужен не врач, — заметил один из них, — а гробовщик.
Одного взгляда было достаточно. Доктор Манфред Стайнер был мертвее мертвого. Разбирая голова упала на ветровое стекло. Дэн подобрал влажную груду листочков на сидении рядом с телом. Он понимал, что это что-то важное.
Гнев Дэна испарился, он чувствовал жалость, глядя на труп. Он казался таким хрупким и маленьким, таким незначительным.
71
Солнечный свет ярко сверкал, разбиваясь на миллиарды фрагментов на волнующейся поверхности залива.
Ветер достаточно силен для яхт класса «стрела», и они быстро шли по ветру. Синие, зеленые, ярко-алые паруса выделялись на фоне зелени отвесного берега Дурбанского залива.
Под навесом на юте моторной яхты было прохладно, но на толстяке только шорты и темно-синие матерчатые туфли.
Он сидел в кресле, его гладкий твердый живот выпирал из-под шортов. Он сильно загорел, и по всей груди его росли густые курчавые волосы.
— Спасибо, Эндрю. — Он вернул пустой стакан, и младший унес его в открытый бар. Толстяк смотрел, как он смешивает там коктейль.
С мостика сбежал моряк в белом. Он почтительно коснулся фуражки, подойдя к толстяку.
— Капитан передает свое почтение, сэр. Как только отдадите приказ, мы отплывем.
— Спасибо. Передайте капитану, что мы отплывем, как только на борт прибудет мисс де Мейн. — Матрос вернулся на мостик.
— Ах! — довольно вздохнул толстяк, когда Эндрю передал ему стакан с коктейлем. — Я заслужил этот отдых. Последние недели были очень нервными, мягко выражаясь.
— Да, сэр, — почтительно согласился Эндрю. — Но, как обычно, вы перехватили победу в самый последний момент.
— Да, было очень близко, — согласился толстяк. — Этот молодой Айронсайдз задал нам жару со своим запасным зарядом. Я едва успел оправдать свои личные вложения, как цены опять взлетели вверх. Прибыль оказалась не так велика, как я рассчитывал, но я никогда не заглядываю в зубы даренымлошадям.
— Жаль, что наши союзники потеряли столько денег, — сказал Эндрю
— Да, да. Очень жаль. Но лучше они, чем мы, Эндрю.
— Вы правы, сэр.
— Некоторым образом я даже рад, что все так получилось. В глубине души я патриот. Я рад, что не потребовалось ввергнуть в хаос экономику всей страны, чтобы мне получить свою маленькую прибыль.
Он неожиданно встал, глядя на такси, остановившееся у причала яхтклуба. Шофер открыл заднюю дверцу, и оттуда вышла очень красивая молодая женщина.
— Эндрю! Наша гостья прибыла. Предупредите капитана, что через несколько минут мы отплываем. И пошлите человека за ее багажом.
И он пошел встречать молодую женщину.
Ветер достаточно силен для яхт класса «стрела», и они быстро шли по ветру. Синие, зеленые, ярко-алые паруса выделялись на фоне зелени отвесного берега Дурбанского залива.
Под навесом на юте моторной яхты было прохладно, но на толстяке только шорты и темно-синие матерчатые туфли.
Он сидел в кресле, его гладкий твердый живот выпирал из-под шортов. Он сильно загорел, и по всей груди его росли густые курчавые волосы.
— Спасибо, Эндрю. — Он вернул пустой стакан, и младший унес его в открытый бар. Толстяк смотрел, как он смешивает там коктейль.
С мостика сбежал моряк в белом. Он почтительно коснулся фуражки, подойдя к толстяку.
— Капитан передает свое почтение, сэр. Как только отдадите приказ, мы отплывем.
— Спасибо. Передайте капитану, что мы отплывем, как только на борт прибудет мисс де Мейн. — Матрос вернулся на мостик.
— Ах! — довольно вздохнул толстяк, когда Эндрю передал ему стакан с коктейлем. — Я заслужил этот отдых. Последние недели были очень нервными, мягко выражаясь.
— Да, сэр, — почтительно согласился Эндрю. — Но, как обычно, вы перехватили победу в самый последний момент.
— Да, было очень близко, — согласился толстяк. — Этот молодой Айронсайдз задал нам жару со своим запасным зарядом. Я едва успел оправдать свои личные вложения, как цены опять взлетели вверх. Прибыль оказалась не так велика, как я рассчитывал, но я никогда не заглядываю в зубы даренымлошадям.
— Жаль, что наши союзники потеряли столько денег, — сказал Эндрю
— Да, да. Очень жаль. Но лучше они, чем мы, Эндрю.
— Вы правы, сэр.
— Некоторым образом я даже рад, что все так получилось. В глубине души я патриот. Я рад, что не потребовалось ввергнуть в хаос экономику всей страны, чтобы мне получить свою маленькую прибыль.
Он неожиданно встал, глядя на такси, остановившееся у причала яхтклуба. Шофер открыл заднюю дверцу, и оттуда вышла очень красивая молодая женщина.
— Эндрю! Наша гостья прибыла. Предупредите капитана, что через несколько минут мы отплываем. И пошлите человека за ее багажом.
И он пошел встречать молодую женщину.
72
В середине лета в долине Замбези стоит страшная жара. В полдень ничего не движется на беспощадном солнцепеке.
В центре туземной деревни растет большой баобаб. Чудовищный раздутый ствол с изогнутыми ветвями, будто больными полиомиелитом. На дереве сидят вороны, питающиеся падалью, черные и блестящие, как тараканы. Вокруг баобаба два десятка травяных хижин, а за ними возделанные поля. Просо стоит высокое и зеленое на солнце.
По неровной дороге к деревне направляется лендровер. Движется он медленно, подскакивая на кочках, мотор его натужно ревет. На боках машины черные буквы ААН — африканское агентство по набору.
Первыми услышали дети, они выбежали из травяных хижин. Черные обнаженные тела, резкие возбужденные голоса на солнце.
Они побежали навстречу лендроверу, с криками и смехом. Лендровер остановился в редкой тени баобаба. Пожилой белый выбрался из кабины. На нем охотничья одежда хаки и белая шляпа с полями. Наступила полная тишина, один из старших мальчиков принес резной стул и поставил в тени.
Белый сел на стул. Подошла девушка, наклонилась к нему и подала тыквенную бутыль с просовым пивом. Белый отпил из бутыли. Все молчали, никто не смел потревожить почетного гостя, пока он не освежится, но из хижин уже подтягивались взрослые. Они рассаживались широким полукругом перед белым и его стулом.
Он опустил бутыль и поставил ее в сторону. Посмотрел на них.
— Я вижу вас, друзья мои, — приветствовал он их.
— Мы видим тебя, старик, — хором ответили они, но выражение лица гостя оставалось серьезным.
— Пусть выйдут вперед жены Короля Нкулу, — сказал он. — Пусть приведут с собой перворожденных сыновей.
Четыре женщины и четверо подростков отделились от толпы и вышли на открытое место. Мгновение белый человек сочувственно смотрел на них, потом встал и сделал шаг вперед. Положил руки на плечи двух самых старших мальчиков.
— Ваш отец ушел к предкам, — сказал он им.
В толпе началось движение, взволнованные выдохи, и тут, как и положено, старшая жена испустила первый траурный вопль.
Одна за другой жены опускались на сухую землю и закрывали головы платками.
— Он мертв, — повторил белый на фоне их плача. — Но он умер в такой славе, что имя его будет жить вечно. Так велики были его деяния, что всю свою жизнь его вдовы будут получать деньги, а для каждого из его сыновей уже готово место в университете, чтобы каждый из них был так же силен знаниями, как их отец телом. Будет высечено изображение Большого Короля из камня.
— Жены Большого Короля и его сыновья полетят в летающей машине в Голди, чтобы их глаза увидели каменное изображение их мужа и их отца. — Белый перевел дыхание, это была длинная речь для такой жары. Он вытер лицо и спрятал платок в карман.
— Он был лев!
— Нгвеньяма! — прошептал крепкий двенадцатилетний мальчик, стоявший рядом с белым. Слезы полились из его глаз и покатились по щекам. Он повернулся и побежал в просовые поля.
В центре туземной деревни растет большой баобаб. Чудовищный раздутый ствол с изогнутыми ветвями, будто больными полиомиелитом. На дереве сидят вороны, питающиеся падалью, черные и блестящие, как тараканы. Вокруг баобаба два десятка травяных хижин, а за ними возделанные поля. Просо стоит высокое и зеленое на солнце.
По неровной дороге к деревне направляется лендровер. Движется он медленно, подскакивая на кочках, мотор его натужно ревет. На боках машины черные буквы ААН — африканское агентство по набору.
Первыми услышали дети, они выбежали из травяных хижин. Черные обнаженные тела, резкие возбужденные голоса на солнце.
Они побежали навстречу лендроверу, с криками и смехом. Лендровер остановился в редкой тени баобаба. Пожилой белый выбрался из кабины. На нем охотничья одежда хаки и белая шляпа с полями. Наступила полная тишина, один из старших мальчиков принес резной стул и поставил в тени.
Белый сел на стул. Подошла девушка, наклонилась к нему и подала тыквенную бутыль с просовым пивом. Белый отпил из бутыли. Все молчали, никто не смел потревожить почетного гостя, пока он не освежится, но из хижин уже подтягивались взрослые. Они рассаживались широким полукругом перед белым и его стулом.
Он опустил бутыль и поставил ее в сторону. Посмотрел на них.
— Я вижу вас, друзья мои, — приветствовал он их.
— Мы видим тебя, старик, — хором ответили они, но выражение лица гостя оставалось серьезным.
— Пусть выйдут вперед жены Короля Нкулу, — сказал он. — Пусть приведут с собой перворожденных сыновей.
Четыре женщины и четверо подростков отделились от толпы и вышли на открытое место. Мгновение белый человек сочувственно смотрел на них, потом встал и сделал шаг вперед. Положил руки на плечи двух самых старших мальчиков.
— Ваш отец ушел к предкам, — сказал он им.
В толпе началось движение, взволнованные выдохи, и тут, как и положено, старшая жена испустила первый траурный вопль.
Одна за другой жены опускались на сухую землю и закрывали головы платками.
— Он мертв, — повторил белый на фоне их плача. — Но он умер в такой славе, что имя его будет жить вечно. Так велики были его деяния, что всю свою жизнь его вдовы будут получать деньги, а для каждого из его сыновей уже готово место в университете, чтобы каждый из них был так же силен знаниями, как их отец телом. Будет высечено изображение Большого Короля из камня.
— Жены Большого Короля и его сыновья полетят в летающей машине в Голди, чтобы их глаза увидели каменное изображение их мужа и их отца. — Белый перевел дыхание, это была длинная речь для такой жары. Он вытер лицо и спрятал платок в карман.
— Он был лев!
— Нгвеньяма! — прошептал крепкий двенадцатилетний мальчик, стоявший рядом с белым. Слезы полились из его глаз и покатились по щекам. Он повернулся и побежал в просовые поля.
73
Деннис Ленгли, местный агент компании «Форд» и торговый управляющий китченервильского магазина, вытянул руки над головой. Он удовлетворенно вздохнул. Прекрасное начало рабочего дня.
— Доволен? — спросила Хэтти Деланж, лежавшая рядом в двуспальной кровати. В ответ Деннис улыбнулся и снова вздохнул.
Хэтти села и позволила простыне спуститься до пояса. Груди у нее большие и белые, влажные от пота. Она одобрительно взглянула на его обнаженную грудь и сильные руки.
— Гии, ты хорошо сложен.
— И ты тоже, — улыбнулся ей в ответ Деннис.
— Ты не такой, как другие парни, — сказала ему Хэтти. — Ты так хорошо говоришь… как джентльмен.
Прежде чем Деннис Ленгли смог подобрать достойный ответ, прозвенел дверной звонок, звук его эхом отозвался по всему дому. Деннис с испуганным выражением сел в кровати.
— Кто там? — спросил он.
— Наверно, мясник принес мясо.
— Это может быть моя жена! — предупредил ее Деннис. — Не отвечай.
— Конечно, отвечу, глупенький. — Хэтти отбросила простыню и встала во всей своей бело-золотой красе, чтобы надеть халат. Это зрелище заставило Денниса забыть свои страхи, но когда она завязала пояс халата и скрылась под ним, он опять предупредил ее.
— Будь осторожна. Убедись, что это не она, прежде чем открывать.
Хэтти открыла дверь и сразу стала запахивать халат и пытаться придать волосам видимость порядка.
— Здравствуйте, — сказала она.
В дверях стоял красивый молодой человек. На нем был темный деловой костюм, и в руках он держал дорогой кожаный брифкейс.
— Миссис Деланж? — спросил он. Голос у него красивый и мягкий.
— Да, я миссис Деланж. — Хэтти хлопнула ресницами — Не хотите ли войти?
Она провела его в гостиную, все время с удовольствием ощущая его глаза на своем открытом на груди халате.
— Чем могу быть полезна? — игриво спросила она.
— Я местный представитель Санлемской страховой компании, миссис Деланж. Я пришел выразить соболезнования компании по поводу вашей недавней трагической утраты. Я пришел бы раньше, но не хотел вторгаться в ваше горе.
— Ох! — Хэтти опустила глаза, мгновенно принимая роль безутешной вдовы.
— Однако мы надеемся, что принесем немного света в окружающий вас мрак. Вы, наверно, знаете, что ваш супруг страховался в нашей компании.
Хэтти покачала головой, но с интересом смотрела, как посетитель раскрывает брифкейс.
— Да, это так. Два месяца назад он подписал страховой полис с двойной компенсацией. Полис адресован на ваше имя. — Страховой агент достал из чемоданчика папку. — Я принес чек со всей полагающейся вам суммой. Вам остается только подписать его.
— Сколько? — Хэтти отказалась от роли горюющей.
— С двойной компенсацией чек на сорок восемь тысяч рандов.
— Гии! — выдохнула она. — Вот это здорово!
— Доволен? — спросила Хэтти Деланж, лежавшая рядом в двуспальной кровати. В ответ Деннис улыбнулся и снова вздохнул.
Хэтти села и позволила простыне спуститься до пояса. Груди у нее большие и белые, влажные от пота. Она одобрительно взглянула на его обнаженную грудь и сильные руки.
— Гии, ты хорошо сложен.
— И ты тоже, — улыбнулся ей в ответ Деннис.
— Ты не такой, как другие парни, — сказала ему Хэтти. — Ты так хорошо говоришь… как джентльмен.
Прежде чем Деннис Ленгли смог подобрать достойный ответ, прозвенел дверной звонок, звук его эхом отозвался по всему дому. Деннис с испуганным выражением сел в кровати.
— Кто там? — спросил он.
— Наверно, мясник принес мясо.
— Это может быть моя жена! — предупредил ее Деннис. — Не отвечай.
— Конечно, отвечу, глупенький. — Хэтти отбросила простыню и встала во всей своей бело-золотой красе, чтобы надеть халат. Это зрелище заставило Денниса забыть свои страхи, но когда она завязала пояс халата и скрылась под ним, он опять предупредил ее.
— Будь осторожна. Убедись, что это не она, прежде чем открывать.
Хэтти открыла дверь и сразу стала запахивать халат и пытаться придать волосам видимость порядка.
— Здравствуйте, — сказала она.
В дверях стоял красивый молодой человек. На нем был темный деловой костюм, и в руках он держал дорогой кожаный брифкейс.
— Миссис Деланж? — спросил он. Голос у него красивый и мягкий.
— Да, я миссис Деланж. — Хэтти хлопнула ресницами — Не хотите ли войти?
Она провела его в гостиную, все время с удовольствием ощущая его глаза на своем открытом на груди халате.
— Чем могу быть полезна? — игриво спросила она.
— Я местный представитель Санлемской страховой компании, миссис Деланж. Я пришел выразить соболезнования компании по поводу вашей недавней трагической утраты. Я пришел бы раньше, но не хотел вторгаться в ваше горе.
— Ох! — Хэтти опустила глаза, мгновенно принимая роль безутешной вдовы.
— Однако мы надеемся, что принесем немного света в окружающий вас мрак. Вы, наверно, знаете, что ваш супруг страховался в нашей компании.
Хэтти покачала головой, но с интересом смотрела, как посетитель раскрывает брифкейс.
— Да, это так. Два месяца назад он подписал страховой полис с двойной компенсацией. Полис адресован на ваше имя. — Страховой агент достал из чемоданчика папку. — Я принес чек со всей полагающейся вам суммой. Вам остается только подписать его.
— Сколько? — Хэтти отказалась от роли горюющей.
— С двойной компенсацией чек на сорок восемь тысяч рандов.
— Гии! — выдохнула она. — Вот это здорово!
74
Первоначальные планы Харри значительно расширились. Вместо таблички из цемента на 66 уровне памятником Большому Королюстала статуя в полный рост из бронзы. Ее поставили на постаменте из черного мрамора на газоне перед главным административным зданием «Сондер Дитч».
Статуя выразительная. Скульптор передал в ней ощущение тревоги и огромной силы. Надпись простая, всего только имя «Король Нкулу» и даты жизни.
Харри лично присутствовал на открытии памятника, хотя ненавидел церемонии и всячески избегал их. В переднем ряду гостей лицом к нему сидела его внучка рядом с доктором Стендером и его новой светловолосой женой. Она подмигнула ему, и Харри любовно нахмурился.
Со стула рядом с Харри встал молодой Айронсайдз, чтобы представить председателя. Харри заметил выражение лица своей внучки, когда она перенесла внимание на высокого молодого человека, обе руки которого были в гипсе и висели на перевязях.
— Может, и следовало его уволить, — подумал Харри. — Он у меня сокращает стадо.
Харри искоса взглянул на генерального управляющего и решил: «Слишком поздно. — Потом подбодрил себя. — Ну, он хороший производитель».
Мысли его снова переместились. «Пора готовить его перевод в головную администрацию. Потербуется немало полировки и натаскивания».
Не задумываясь, он достал из нагрудного кармана огромную сигару. Она уже была на полпути ко рту, когда он перехватил испуганный взгляд Терри. Ее губы молча произнесли: «Твой врач!»
Харри Хитшфилд виновато сунул сигару обратно в карман.
Статуя выразительная. Скульптор передал в ней ощущение тревоги и огромной силы. Надпись простая, всего только имя «Король Нкулу» и даты жизни.
Харри лично присутствовал на открытии памятника, хотя ненавидел церемонии и всячески избегал их. В переднем ряду гостей лицом к нему сидела его внучка рядом с доктором Стендером и его новой светловолосой женой. Она подмигнула ему, и Харри любовно нахмурился.
Со стула рядом с Харри встал молодой Айронсайдз, чтобы представить председателя. Харри заметил выражение лица своей внучки, когда она перенесла внимание на высокого молодого человека, обе руки которого были в гипсе и висели на перевязях.
— Может, и следовало его уволить, — подумал Харри. — Он у меня сокращает стадо.
Харри искоса взглянул на генерального управляющего и решил: «Слишком поздно. — Потом подбодрил себя. — Ну, он хороший производитель».
Мысли его снова переместились. «Пора готовить его перевод в головную администрацию. Потербуется немало полировки и натаскивания».
Не задумываясь, он достал из нагрудного кармана огромную сигару. Она уже была на полпути ко рту, когда он перехватил испуганный взгляд Терри. Ее губы молча произнесли: «Твой врач!»
Харри Хитшфилд виновато сунул сигару обратно в карман.