Сойер Мерил. Никому не доверяй

   Тори вошла в кабинет Рейчел и зажгла свет: из дома его невозможно было увидеть, поскольку кабинет находился в глубоком подземелье. Она огляделась по сторонам, и у нее вырвался вздох облегчения – компьютер стоял на месте. А вдруг Рейчел уничтожила компрометирующие файлы? Она имела возможность доставать из компьютера любую необходимую ей информацию, чтобы использовать в своих подлых целях, предавая прежнего хозяина новому. Но если на свете есть справедливость, она должна была быть слишком занята копированием нужных файлов, чтобы еще тратить время на уничтожение опасной для себя информации.
   Тори включила компьютер и набрала пароль Эллиота. Компьютер начал загружаться. Ура! Она вошла в систему.
   «Когда увижу Эллиота, обязательно поговорю с ним о системе безопасности компьютерной сети в его офисе», – подумала она.
   Тори не знала, где искать письмо, которое лишь однажды видела краешком глаза. Поэтому она набрала в программе «поиск» ключевое слово «пробка». Тут же выскочили сотни файлов, где встречается это слово. Боже, ей понадобится целая ночь, чтобы сузить поиск!
   Вспомнив, что письмо было адресовано в Португалию, Тори добавила в поисковую строку слово «Португалия». На экране появился новый список файлов – покороче, но все еще слишком длинный. Однако Тори заметила, что некоторые из этих файлов были очень старыми. Она быстро пробежалась по датам и обнаружила, что в последние недели было создано всего несколько новых файлов.
   Теперь ее задача состояла в том, чтобы прочитать их один за другим. Большинство файлов составляли письма Рейчел с просьбой увеличить поставки пробки для поместья «Хоукс лэндинг». Несколько писем было посвящено обсуждению цен на пробку, так как продавец в последнее время старался их поднять, что, конечно, не устраивало покупателя.
   Наконец она нашла искомое письмо. Оно было переведено на португальский язык, а затем отправлено адресату по электронной почте, но, к счастью, английская версия сохранилась. В письме говорилось, что «Хоукс лэндинг» переходит на пластиковые пробки и полностью отказывается от натуральных. Все предыдущие заказы немедленно аннулировались.
   – Ни за что! – воскликнула Тори и в сердцах хлопнула ладонью по столу.
   Эллиот ни за что не будет использовать пластиковые пробки вместо натуральных, пока он в здравом уме и твердой памяти. У нее не было сомнений: Рейчел придумала этот трюк, а также махинацию с наркотиками, чтобы отомстить Эллиоту. Впрочем, Тори это не удивило. Еще до всей истории с саботажем она слышала разговоры, что Рейчел весьма мстительная особа, которой нельзя доверять.
   «Никому не верь», — вдруг прозвучало в ее ушах предупреждение Джана Броуди с того света.
   Тори решила продолжить поиски компромата, раз уж она влезла в компьютер Рейчел. Ей показалось логичным проверить все, что та отсылала в последние два дня. Надо было постараться раскрыть все козни этой предательницы, которые могли навредить винодельне Эллиота.
   – Интересно, что ты здесь делаешь? – прозвучал голос из-за спины Тори.
   Она сразу узнала этот голос и обернулась. Мария стояла в дверях, направляя на нее пистолет.

36

 
   Сердце Тори забилось, как белка в клетке.
 

   – Я спросила тебя, что ты здесь делаешь? – повторила Мария.
   – Я… я не могу говорить под дулом пистолета.
   Мария опустила пистолет, но выражение ее лица пугало Тори больше, чем смертоносное оружие в ее руках.
   – А что вы здесь делаете? – услышала Тори свой голос.
   Глаза Марии сузились.
   – У меня есть полное право находиться здесь.
   «Она просто не в себе, – решила Тори, размышляя над тем, как бы изловчиться и выбить пистолет из ее рук. – Нужно как можно больше говорить, а тем временем думай, как вырваться из этой ловушки живой».
   – У меня тоже есть свои причины находиться здесь, – сказала Тори, постаравшись, чтобы голос ее звучал властно. Внезапно ее осенила спасительная мысль: есть единственный путь к сердцу и сознанию этой женщины. – Я помогаю Эллиоту.
   – Неужели? – Мария усмехнулась и снова подняла пистолет. – И каким же образом?
   Тори постаралась повернуть ситуацию в спасительное для себя русло.
   – Рейчел всегда была влюблена в Эллиота. Вы ведь, наверное, знаете об этом?
   Мария кивнула.
   – Но мужики есть мужики! – поспешила добавить Тори. – Эллиот не понял, как сильно она его любит. А когда до него это дошло, он постарался проявить благородство и доброту. Он сказал ей, что она для него как сестра.
   – И что? – прорычала Мария.
   – Вы же знаете Рейчел. Она осатанела от обиды и аннулировала от имени Эллиота заказ на покупку дополнительной партии винограда, в которой винодельня так нуждается.
   Судя по всему, ее слова не произвели на Марию должного впечатления. Она продолжала смотреть на Тори горящим, ненавидящим взглядом, как будто та была виновата во всех бедах.
   – Я уверена, что именно Рейчел позвонила на таможню и сказала, что в партии вина, направленной во Францию, находятся наркотики. – Тори показала на экран компьютерного монитора. – Я только что нашла письмо, в котором она сфабриковала отказ Эллиота от закупки натуральных пробок, утверждая, что он решил заменить их на пластиковые.
   – Это невозможно! Эллиот никогда не пойдет на это…
   – Разумеется. Поэтому мне и кажется, что Рейчел решила разорить Эллиота. Я только пытаюсь помочь ему.
   В глазах пожилой женщины читалась борьба между здравым смыслом и ослепляющей глухой яростью. Вдруг Тори осенило. Она работала на компьютере не слишком долго, Мария за это время не могла успеть пройти путь от дома до подвалов.
   – А что здесь делаете вы? – с вызовом спросила Тори, решив, что, если Мария начнет оправдываться, значит, особой опасности нет.
   Мария посмотрела на нее исподлобья.
   – Я была в кабинете Альдо. Вдруг услышала какой-то разговор внизу и взяла его пистолет из ящика стола: решила, что к нам пробрались воры.
   Тори чуть не расхохоталась, хотя Мария все еще держала пистолет, направленный на нее.
   – Это я разговаривала сама с собой. Мне все еще не верилось, что Рейчел могла сделать такую подлость Эллиоту.
   Мария медленно опустила пистолет и положила его в карман своей кофты.
   – Мне нет никакого дела до Рейчел и вообще до семейства Риттво. Мне сейчас не до того…
   Тори вздохнула с облегчением: опасность миновала.
   – А что вы делали в кабинете Альдо? – спросила она.
   В комнате воцарилось напряженное молчание. Обязанности Марии всегда ограничивались домашним хозяйством; Тори не представляла себе, что она могла делать в столь поздний час в закрытом офисе.
   – А это тебя совершенно не касается.
   В голосе Марии звучало раздражение, и Тори подумала, что она, вероятно, переживает из-за Альдо: они ведь были близкими друзьями долгие годы.
   – Мне очень жаль Альдо, – грустно сказала Тори. – Он был прекрасный человек. Именно он превратил «Хоукс лэндинг» в процветающее хозяйство.
   Выражение неподдельного страдания на лице Марии подтвердило подозрения Тори. Альдо для нее был больше, чем друг.
   – Альдо умер, не успев получить того, что заслуживает, – сказала Мария.
   – И все-таки, ему многое было дано, – возразила Тори, вспомнив свой разговор с Броуди. – Его любил не только собственный сын, но и Эллиот. Даже Броуди, хотя знал его всего несколько дней, успел проникнуться к нему симпатией. – Тори глубоко вздохнула, чтобы набраться сил для следующей фразы. – У них у всех была одна мать. Но двоим из них посчастливилось иметь такого наставника в жизни, как Альдо, который фактически был отцом обоим.
   – Ты знаешь об их матери? – Голос Марии опять стал резким.
   – Да. К счастью, они теперь все знают. Они все трое были у постели Альдо, когда он умирал.
   На ресницах Марии заблестели слезы.
   – Они там были? Очень хорошо…
   – Вы ведь любили Альдо?
   – Да, – прошептала она еле слышно. – Но Альдо всю свою жизнь не мог забыть Линду. Мы были очень близкими друзьями, но он не любил меня.
   – Почему же вы не поехали с ним в больницу?
   Мария закрыла лицо дрожащими руками.
   – Мы обсуждали его болезнь много раз. Он взял с меня клятву, что я не стану смотреть, как он будет умирать. Альдо хотел, чтобы я запомнила его таким, какой он был в жизни. – Она опустила руки. – С тех пор, как его увезла «Скорая помощь», я сидела в его кабинете, окруженная вещами, которые он очень любил. Я ощущала его дух там, как будто он все еще был жив, все еще был рядом со мной…
   Сердце Тори готово было разорваться от сочувствия. Она еще слишком хорошо помнила свое состояние отчаянного одиночества, когда погиб Коннор.
   – Альдо всегда будет с вами. Он теперь навечно в вашем сердце.
   – Навечно в моем сердце… Верно. Это очень верно. Если бы только он позволил мне любить его, если бы он смог забыть ее!
   Тори подумала о том, что жизнь Альдо завершилась и с этим никто не мог ничего поделать. Время не повернуть вспять.
   – Вы провели здесь много часов, – ласково сказала она. – Завтра тяжелый день: вы будете очень нужны Эллиоту. Почему бы вам не вернуться в дом и не поспать немного?
   Единственная слеза скатилась по щеке Марии, и она смахнула ее тыльной стороной ладони.
   – Да, мне надо поспать. У меня есть снотворное, которое доктор дал мне после смерти Джана. С тех пор я могу засыпать только с таблетками.
   Мария повернулась, чтобы уйти, но Тори подошла и обняла ее:
   – Мне очень жаль Альдо. Если я могу что-нибудь для вас сделать, дайте мне знать.
   – Хорошо. А ты пока продолжай проверять компьютер. Посмотри, что там Рейчел еще успела натворить.
   Тори стояла и слушала, как удаляются шаги Марии, пока опять не наступила полная тишина. Тори села за компьютер и невидящим взглядом уставилась в экран. У нее перехватило горло: яркие воспоминания о том дне, когда узнала о гибели Коннора, вновь нахлынули на нее, как будто это произошло вчера.
   Бедная Мария! Как трудно ей будет справиться с горем. Конечно, у нее есть Эллиот, но Тори считала, что мужчины довольно беспомощны в таких жизненных ситуациях. Завтра надо будет навестить Марию и убедить, что она может рассчитывать на нее.
   Тори поняла, что если она немедленно не займет себя делом, то разрыдается прямо на этом столе. Она напомнила себе, что уже оплакала Коннора и теперь иначе, открытыми глазами смотрит на все вокруг. Сейчас не время страдать по своей «загубленной жизни»: Эллиот и Броуди нуждаются в ее помощи.
   – Что бы я сделала, если бы была на месте Рейчел? – спросила она экран монитора. – Чем можно больше всего навредить?
   Она просмотрела еще несколько файлов, проверив записи о производстве и поставках, не зная, что же она собирается найти, как вдруг ее осенило. Фермент для брожения! Шампанское – не шампанское без «пузырьков», которые появляются при добавлении определенного количества специального фермента. Эллиот недавно купил дорогую компьютерную систему, которая контролирует добавление фермента.
   Что случится, если кто-нибудь «поиграет» с этой компьютерной системой?
   – Винодельня Хоуков будет разорена, – сказала она вслух. – Братья Корелли скупят ее на корню за бесценок.
   Конечно, это был грязный трюк, но Тори не сомневалась, что Рейчел не остановят соображения морального плана, чтобы уничтожить Эллиота. Она вошла в программу графика производства вина и обнаружила, что добавление фермента запланировано на завтрашнее утро. Значит, нужно срочно проверить, все ли в порядке.
   Тори резонно отметила, что компьютерная система контроля за ферментацией не может быть подключена к этому компьютеру. Кроме того, она не имела ни малейшего понятия, как можно проникнуть в программу и скорректировать ее, если кто-то внес в нее изменения. Но Эллиот наверняка знает, как это сделать, пока процесс еще не стал необратимым.
   Она сняла телефонную трубку и набрала «девятку» для выхода в город. Трубка молчала. Не было даже гудка. Неужели Рейчел и телефонную связь повредила?
   Тори не слишком разбиралась во всем этом, но общая ситуация ее очень тревожила. Чем раньше она сможет предупредить Эллиота, тем меньше будет ущерб.
   Тори выключила свет и направилась к выходу из тоннеля. Когда она подошла к входной двери, та неожиданно открылась, и перед Тори предстала Джина Бардзини. Позади маячил ее сынок Лоренцо. В черных обтягивающих брюках и черной же рубашке он выглядел как мелкий наркоделец из Лос-Анджелеса.
   – Ах, ты все-таки здесь! – проскрипела Джина, и от ее голоса у Тори мурашки побежали по спине. – А Мария сказала нам, что тебя здесь нет.
   Тори была одета в открытое вечернее платье для официального ужина в отеле «Ритц».
   – Вы искали меня? – Тори чувствовала, что-то тут не так, и старалась, чтобы голос ее звучал как можно спокойнее.
   – Ты, наверное, еще не знаешь, – сказал Лоренцо с фамильярной улыбочкой. – Альдо умер.
   – Такое печальное известие, – добавила Джина. – Мы пришли посмотреть, чем мы можем помочь. Вообще-то, мы ищем Эллиота.
   Тори знала, что семейство Бардзини никогда не были друзьями Альдо. Они всегда считали его обычным наемным работником.
   Ей было известно, что Эллиот собирался отправиться к Алексу, но неожиданно в ее мозгу прозвенел тревожный звоночек, и она решила притвориться наивной.
   – А разве он не дома?
   – Его там нет. – Лоренцо подошел к ней так близко, что, просто протянув руку, мог в любой момент легко схватить ее.
   – Пойдемте в дом и подождем его там.
   Сказав это, Тори попыталась обойти Лоренцо, но он преградил ей дорогу.
   – Ты никуда не пойдешь.
   – У нас для тебя есть укромное местечко, – ухмыльнулась Джина и внезапно выхватила пистолет из кармана своих брюк от Армани.
   За всю жизнь на нее еще никогда не наставляли пистолет. А тут это произошло дважды за один час. Но Тори испугалась сильнее, чем в первый раз: она поняла, что все очень серьезно.
   – Что вам надо?
   Лоренцо открыл было рот, но Джина опередила его:
   – Нашу законную долю в «Хоукс лэндинг».
   – О чем вы говорите? Я не имею к этому ни малейшего отношения…
   – Это верно, – процедила Джина. – Зато Эллиот имеет. Он также имеет некоторое отношение к тебе. И если узнают о твоей смерти…
   Панический страх сковал все тело Тори так, что она едва могла говорить.
   – Звучит смешно! Любой прокурор в момент докажет вашу вину без особых проблем и надолго засадит вас за решетку. А почему бы в таком случае вам не убить самого Эллиота?
   Джина смерила Лоренцо таким взглядом, как будто он подложил ей кнопку в туфлю.
   – Мы попытались, но он отдал свой «Порше» Броуди.
   – Откуда мне было знать это заранее? – оправдывался Лоренцо; по его тону можно было догадаться, что они не в первый раз обсуждают этот прокол. – Я думал, он отдаст Броуди «Рейнджровер»…
   Тори не удивилась, узнав, что автомобиль повредил Лоренцо. Альдо видел его в тот вечер в гараже. Животный ужас охватил ее, затуманив разум. Бардзини уже пытались один раз убить, теперь их ничто не остановит.
   – Мария знает, где я, – быстро сказала она.
   Дьявольская улыбка Джины еще больше потрясла Тори.
   – Верно, но я дала бедняжке пару таблеток снотворного. Она так переживает из-за смерти Альдо! К тому времени, как она проснется, все будет уже кончено.
   – Давай шевелись! – Лоренцо толкнул ее, а Джина направила пистолет прямо в сердце.
   – Куда мы идем?
   – В мое любимое место на винодельне – в дальний погреб, где хранятся самые дорогие выдержанные вина. – Голос Джины звучал игриво, но смысл ее слов был зловещим.
   – Никто не удивится тому, что Эллиот убил тебя в порыве ревности, – вставил свое слово Лоренцо. – А остальное – дело техники. Любой прокурор засадит Эллиота на всю жизнь.
   – Так что, как видишь, мы все продумали, – добавила Джина. – Ты уже мертва.

37

   Эллиот протянул ноги ближе к горящему камину, глядя, как Алекс наливает им виски. Его брат… Столько лет он ничего не подозревал! Невероятно…
   Эллиот чувствовал себя разбитым, опустошенным. Вид умирающего Альдо лишил его последних сил, однако мозг лихорадочно работал, переполненный вопросами. Первый шок от появления Броуди уже прошел; ему даже понравилось иметь брата-близнеца, да к тому же такого замечательного парня, как Броуди.
   С Алексом все обстояло иначе.
   Они знали друг друга всю жизнь и всегда были соперниками. Виноделие являлось смыслом жизни их отцов, и они сделали все, чтобы дети пошли по их стопам. Несомненно, Алекс был более успешен. Без чьей-либо помощи, один, он взял разоренную винодельню и превратил ее в самое современное предприятие во всей долине.
   Ну а он сам?..
   Эллиоту нравилось думать о себе как о нераскрытом таланте. Пока Джан был жив, он использовал его как обычного наемного служащего, ему приходилось сражаться с отцом, чтобы внедрить хотя бы основные современные технологии вроде конвейера. Он смог установить компьютерную систему контроля ферментации только после того, как отца разбил паралич. Алекс протянул ему бокал, и они чокнулись.
   – За моего отца – последнего батрака!
   Эллиот нахмурился: ему не понравился ернический тон Алекса.
   – Твой отец был лучшим. Здесь не может быть двух мнений.
   – Прости. Сам не знаю, что со мной творится. – Алекс сел в свое любимое замшевое кресло. – Отец говорил мне, что желает быть кремированным, чтобы затем его пепел развеяли над «Хоукс лэндинг». Ты не возражаешь?
   – Конечно, нет. Заказать вертолет или воздушный шар?
   – Воздушный шар. – Алекс сжал зубы, и желваки заходили у него на скулах. – Да… Никогда не мог себе этого представить.
   Они молча пили коньяк, глядя на огонь в камине. Эллиоту вдруг стало жаль, что они потеряли столько лет. Они были братьями, рожденными одной женщиной, любившими одного и того же человека, – и при этом почти не знали друг друга.
   – Я прошу прощения за то, что вел себя как последний дурак. Я всегда немного завидовал тебе, – признался Эллиот.
   Веселая искорка промелькнула в глазах Алекса, на минуту заслонив печаль.
   – И я завидовал тебе: твоему имени, твоим взглядам, твоей машине… Ты не замечал? Джан играл нами, как хотел. Ему нравилось стравливать нас.
   – Зачем?
   – Я не знаю. Уверен, что мой отец тоже не знал. Думаю, Джан был немного ненормальным – прости меня за такие слова. Ему нравилось играть с окружавшими его людьми. Он никогда никого не любил, кроме самого себя.
   Эллиот наконец решился задать вопрос, который его мучил с самого первого момента, когда он узнал, что Линда была женой Альдо:
   – Как ты думаешь, он любил нашу мать? Хотя бы вначале их знакомства.
   Алекс поставил бокал на стол и, наклонившись вперед, посмотрел Эллиоту прямо в глаза.
   – Слушай, ты – мужик. У тебя был когда-нибудь сумасшедший секс с женщиной, на которой ты не собираешься жениться?
   – Конечно, но я никогда не занимался любовью с женой друга, чтобы потом бросить ее.
   – Знаешь, что Мария однажды сказала отцу? Она была уверена, что Джан завел интрижку с Линдой только для того, чтобы разрушить их брак.
   – Что?! – Как ни любил Эллиот Марию, это звучало абсурдно.
   – Все несколько сложнее, чем кажется на первый взгляд. Итальянский «мачизм»! Джан знал, что отец разведется, если узнает об измене Линды. Единственное, чего он не учел, так это то, что она безнадежно влюбится в него и забеременеет.
   – Но зачем ему это было нужно? – Эллиот никогда не был близок с отцом, но он не мог себе представить, чтобы Джан намеренно разрушил чей-то брак.
   Алекс взял свой бокал и налил еще немного виски.
   – Джан ощущал себя королем, центром вселенной. Он не позволял тебе взять управление хозяйством в свои руки, потому что боялся: вдруг окажется, что ты это делаешь лучше, чем он.
   «В этом есть доля правды», – признался себе Эллиот.
   – А почему он никогда не отпускал твоего отца в командировки и не звал на встречи с покупателями и поставщиками?
   – Он не мог позволить, чтобы уважали еще кого-нибудь, кроме него.
   Эллиот одним глотком допил виски.
   – Ты знаешь, что Мария любила Альдо?
   – Да. Я знаю. Кажется, это наша семейная черта – любить тех, кто нас не любит…
   Эллиот понял, что Алекс имеет в виду себя, но ему не хотелось спрашивать его об этом. Он постарался мягко сменить тему разговора:
   – Тебе придется теперь искать деньги, если ты все еще намерен купить «Виноградники Фараллон».
   – Я подумаю об этом позднее. После того, как позабочусь об отце.
   Печаль Алекса расстроила Эллиота еще больше. Когда умер его собственный отец, он не мог думать ни о чем, кроме «Хоукс лэндинг». Неужели дело для него более важно, чем люди?..
   – Мария осталась дома одна, – сказал Эллиот. – Остальные слуги ночуют у себя. Мне надо позвонить, узнать: все ли в порядке.
   Алекс показал ему на аппарат рядом с баром.
   Он набрал номер, и ответил дядя Тито. «Стервятники слетаются», – подумал Эллиот.
   – Мария дома?
   – Да, но у нее разболелась голова, и она ушла спать. Когда ты вернешься домой?
   Эллиот заколебался. Они с Броуди договорились, что он проведет эту ночь с Алексом – это не только помогло бы им установить отношения, но и дало бы возможность обсудить план похорон. Однако, услышав голос Тито Бардзини, он вдруг почувствовал, что дома не все в порядке. Добрая старая тетушка Джина – искусная интриганка, просто Макиавелли в юбке. Смерть Альдо может принести ей больший кусок «Хоукс лэндинг». А в такой ситуации она готова на все.
   – Я скоро буду, – сказал Эллиот и положил трубку.
 
   Броуди припарковался около «Серебряной луны». Ни в одном из окон Тори не горел свет, а он так спешил к ней – уехал из ресторана, прервав празднование и оставив Кэтрин и Джонатана заканчивать десерт уже без него.
   Как странно иногда поворачивается жизнь! Он никогда не слышал ничего подобного. В последнее время жизнь преподносила ему один сюрприз за другим – причем это касалось не только ее внешней стороны, но и его внутреннего мира.
   Однако такого просто не может быть, потому что не может быть никогда!
   Ему отчаянно хотелось поговорить с Тори: она должна была все узнать первой. До этого Броуди никогда в жизни не испытывал ни желания, ни необходимости что-либо обсуждать с другим человеком. Вся его предыдущая жизнь была борьбой одинокого волка – сначала за выживание, а потом за благополучие. При этом он никогда не спрашивал ничьих советов: он просто не привык, что может быть кому-то интересен. Когда же это вдруг изменилось?
   Раньше Броуди всегда настороженно относился к любым переменам, а сейчас стал им радоваться. Он никогда не был большим поклонником генетических теорий, но теперь начал пересматривать свои взгляды. Хотя они с Эллиотом и росли порознь, но во многом были похожи. Алекс не был так прочно связан с ними кровью, но во многом походил на него. И это были приятные открытия.
   Плохим открытием было то, что Броуди начал бояться обнаружить в себе сходство с Джаном Хоуком. Судя по тому, что он про него узнал, это был крайне неприятный человек. Он сам себя изолировал от людей и умер, так и не полюбив ни одно живое существо на свете.
   Броуди решил, что не позволит, чтобы с ним произошло нечто подобное.
   – Где она, парень? – спросил он Пини, который подбежал к нему, явно пытаясь устроить своим хвостом маленький ураган.
   «Все-таки странно, что Тори нет дома, – подумал он. – Она знала, что я встречаюсь с детективом, и очень хотела выяснить, что этой женщине от меня надо».
   Броуди медленно направился к гостинице. Веранда была пуста, что неудивительно в такой поздний час. Заметив свет под дверью спальни Лу, Броуди постучал.
   – Привет, – сказал он, когда Лу вышел к нему в домашнем халате. – Я ищу Тори.
   – Разве она не с вами? – Глаза Лу широко открылись. – Я думал, вы где-нибудь вместе… Она не вернулась после работы домой.
   – Я был в ее офисе. Ее там нет.
   – Тори всегда звонит. Надеюсь, у нее не сломался по дороге автомобиль и она не попала в аварию.
   Броуди почувствовал, как у него сжалось сердце. Он не хотел волновать Лу, но Тори могла оказаться в беде.
   – Сделаю-ка я кружок по окрестностям. Если что – позвоню.
   Броуди буквально на бегу прыгнул в машину, чуть не столкнувшись у дверцы с Пини.
   – Ладно, парень. Поехали искать вместе.
   Пес запрыгнул на сиденье, и они сорвались с места, как на гонках. Броуди решил вернуться в Сент-Хелен и еще раз заглянуть в офис Тори: вдруг она выходила купить сандвич и уже вернулась. Но окна офиса были по-прежнему темны.
   Не отдавая себе отчета, куда он едет, Броуди вел машину по главной улице городка. Он попытался рассуждать, как женщина, – то есть быть максимально нелогичным и отбрасывать любые опасения, как ореховую шелуху.
   Компьютер Рейчел!
   Эта чертовка наверняка решила сунуть нос в компьютер Рейчел, не дожидаясь его возвращения. А ведь он говорил ей, чтобы она обязательно дождалась! Но когда она кого слушалась?!
   Беспокойство за Тори оттеснило все новости, которые он узнал за ужином, куда-то далеко-далеко. Что, если Рейчел застала ее за своим компьютером? Тут могло случиться все, что угодно. И подумать жутко, на что может быть способна эта стерва.
   Дорога в «Хоукс лэндинг» была так же темна и безлюдна, как и когда он ехал по ней в первый раз – в день смерти своего отца. Броуди гнал, как только мог, с визгом колес проскакивая многочисленные повороты. К счастью, дорогая спортивная машина вела себя безукоризненно.