Сташеф Кристофер. Маг, связанный клятвой (Маг - 2)

   - А это что за волшебство? - удивленно спросил сэр Ги.
   - Единственная реальная проверка наихудших сторон человеческой природы, мрачно сказал Мэт. - Это называется "моральный кодекс".
   - Мне жаль себя! - кричал старик, срывая с головы корону и отшвыривая ее прочь от себя. - Я отрекаюсь от трона! Я отказываюсь от всего, что приобрел за свою порочную жизнь! Я скажу, где спрятана настоящая корона Ибирии с тем, чтобы ее можно было возложить на голову настоящего короля!
   Корона взорвалась.
   Корона превратилась в черное бурлящее облако дыма, в котором то тут, то там вспыхивали языки пламени, заклубилось огромное, непрерывно растущее облако, поднимающееся к потолку. Постепенно пламя внутри облака начало сгущаться и приняло очертания огромной огненной крысы.
   - Демон! - закричала Иверна.
   - Нет-нет, мой господин! - завыл Гордогроссо. - Я не имел этого в виду, я говорил все это, ничего не соображая!
   Но из облака в сторону Гордогроссо высунулся огромный палец с когтем, а огненная крыса заорала:
   - Твоя игра окончена! Хватит, Гордогроссо! Ты поклялся принести на землю Ад, а не принес ничего, кроме ночных кошмаров!
   За пальцем появилась огромная рука и схватила короля.
   - Нет, господин, нет! - заверещал король. - Я не раскаиваюсь! Я не буду хорошим! Я клянусь! Я буду твоим преданным слугой, каким я был всегда! Я буду развращать людей! Я буду нарушать клятвы! Я буду предавать!
   - Ты уже нарушил клятву, и ты уже предал меня! - Показавшееся огромное рыло открыло пасть, и сверкнули стальные зубы-кинжалы. Когтистая лапа подняла скулившего короля и медленно протолкнула его в огнедышащую пасть. Лязгнули блестящие зубы, демон сглотнул.
   Потом он превратился в темное пламя и, повернувшись к людям, закричал:
   - Что не смог сделать мой слуга, сделаю я! Маг, ты умрешь в муках в этом пламени! И ты, циклоп! И ты, девица!
   Огненные когти потянулись к ним.
   С криком сэр Ги загородил Иверну, но огромная лапа отшвырнула его в сторону, и демон злобно заворчал.
   - Нет! - воскликнул Мэт, бросаясь перед Иверной и приподнимая жезл. - Я не знаю, почему ты выбрал ее, но ты ее не получишь! Убери лапы!
   - Ну что же, еще проще, двоих - одним махом! - зарокотал демон-крыса и с жутким смехом протянул за ними лапу.
   - Никогда! - воскликнула Алисанда, пришпорив своего коня. Конь бросился в сторону, а королева одним прыжком оказалась перед Мэтом. - Изыди!
   Огромный зал заполнился кудахчущим смехом демона:
   "О! Улов становится все богаче и богаче". Вторая лапа потянулась за Фадекортом...
   Но тут появился призрак, нечто бледное в свете огня, зато позади него сияло белое яркое пламя на фоне оранжевых всполохов, и голос сверкающего исполина звучал победно громко:
   - Изыди, демон! Тебе здесь не найдется места! И как тебе приказал Всевышний, изыди! Возвращайся в свое логово и сгори!
   Демон закричал и отпрянул назад, гнев исказил его морду. Огромная светящаяся фигура выбросила вперед руку, указательный палец был направлен точно на демона. Пронзительный луч света вырвался из пальца и врезался точно в голову демона и безжалостно двинулся вниз. Крыса-дьявол закричала и, взорвавшись, исчезла, оглушив всех стоявших вокруг. Потом все погасло, и только на полу остался обугленный круг, напоминая о страшном видении.
   Все повернулись к светящейся фигуре, но она тоже исчезла.
   В комнате стояла тишина. Потом Иверна начала потихоньку всхлипывать, и сэр Ги обнял ее.
   - Джентльмены, обнажите головы, - произнес монах Тук в тишине. - Нас только что осчастливил своим присутствием дух, живущий у престола Всевышнего, святой покровитель этой земли.
   - Святой Яго, - выдохнула Алисанда. Монах кивнул:
   - Знайте, что в двух сверхъестественных мирах, равных по рангу. Добро будет всегда более могущественным, чем Зло. Дьявол предполагал, что все проиграно, но сделал еще одну попытку, ему все равно нечего было терять. Но и в очередной раз ни ему, ни его приспешникам ничего не удалось сделать. Бог запретил исчадиям ада вмешиваться в дела людские, мы, смертные, должны решать свои судьбы сами, нам самим дано выбирать - спасение или проклятие. Поэтому Господь и явил нам одного из своих святых с тем, чтобы Милосердие могло бы противостоять Злу. Как это и должно быть всегда, Милосердие победило, ибо Добро всегда сильнее Зла.
   Люди молча стояли, пораженные тем, что им удалось увидеть. Они испытывали одновременно и восторг, и смирение. Они радовались, что оказались в этом месте и в это время.
   Глава 29
   МАСКИ И ПАРЫ
   Воздух прорезал отчаянный крик. В изумлении все оглянулись.
   На помосте Фадекорт, стоя на четвереньках, раскидывал подушки с трона, ворошил пыль, которая некогда была одеждой короля.
   - Ну где же она? - стонал Фадекорт. - Где? Она не могла превратиться в прах вместе с королевскими одеждами! Она не могла сгореть вместе с ним - он же был голый! - Циклоп вскочил на ноги. - В его кабинете! Она должна быть в его кабинете!
   - Эта комната и была его кабинетом! - пробормотал ошеломленный стражник. Он никогда не покидал этой комнаты.
   Мэт с опаской оглянулся вокруг, подумав, что ему следует проверить, не оставил ли после себя король-колдун охранных заговоров. - Значит, тут! Фадекорт бросился к гобеленам и сорвал их - голая стена предстала перед его глазами. - Значит, здесь! - Следующий гобелен упал на пол.
   - Он что, умом тронулся? - шепотом спросил сэр Ги.
   - Совершенно точно, наглядевшись на дьявола, он рехнулся, - заметила Мариан. - Маг, ты не мог бы его привести в себя?
   - Она должна быть здесь! - С победоносным криком Фадекорт сорвал со стены последний гобелен, и тут все увидели рабочий стол и громоздящиеся над ним полки. Фадекорт наклонился над столом и начал перебирать банки, внимательно читая надписи, затем он отшвырнул их в сторону. Послышался звон разбитого стекла и грохот свалившихся плошек. По полу растеклась темная, омерзительно пахнущая жидкость, воздух начал наполняться зловонием.
   - Маг, останови его! - закашлявшись, попросил Робин. - Он всех тут перетравит!
   Мэту совсем не хотелось делать этого, но он уже придумал успокоительное заклинание для циклопа. Оно будет действовать лишь некоторое время, прежде чем он успеет разбить какую-нибудь склянку с по-настоящему ядовитой волшебной жидкостью.
   В этот момент Фадекорт издал победный крик:
   - Я нашел ее! Теперь она моя! - В руках он держал большую банку с темной жидкостью, в которой плавал какой-то комок.
   Фадекорт сорвал крышку и выловил странный кусок. Иверна вскрикнула, и, прежде чем они успели остановить его, Фадекорт прижал его ко лбу.
   - Он, точно, сошел с ума! - Сэр Ги взмахнул руками, но Иверна, хватая ртом воздух, с изумлением смотрела на Фадекорта.
   Фадекорт стонал.
   На их глазах Фадекорт корчился и распухал - его мощные мускулы начали перераспределяться, окаменевшая рука снова превращалась в руку живого человека, а его единственный глаз начал сдвигаться в сторону, чтобы освободить место для приложенного ко лбу комка. Вес завороженно смотрели на происходящее: комок постепенно начал оживать и приобретать блеск, потом он начал втягиваться в кожу, череп сам по себе вдавился, образуя новую глазницу, еще секунда, и на них уставились два глаза. Фадекорт кричал от боли, но в его крике слышна была и радость: теперь он стоял перед ними - высокий и прямой, нормальный человек. Руки Фадекорта возносились вверх в благодарственной молитве. Рядом с ним парил улыбающийся призрак.
   Новый Фадекорт был мускулистым и хорошо сложенным человеком. Алисанда и Иверна какое-то мгновение изумленно моргали, но тут же приосанились, Мариан промурлыкала:
   - Ах, до чего хорошо сложен!
   - Ну уж, не настолько и хорошо! - резко бросил Робин.
   - Никто не может сравниться с тобой, мой господин! - ответила Мариан, взяв его за руку. - Но миг доставляет радость видеть, что человек приобрел свое истинное лицо.
   - Но на самом ли деле это его истинное лицо? - нахмурился Мэт. Давайте-ка выясним! Фадекорт! Чти происходит? И какое отношение имеет к этому призрак?
   - Не называй меня больше Фадекортом, друг Мэтью! - последовал ответ высокого человека, который говорил голосом Фадекорта. Он ухмыльнулся и спрыгнул с возвышения на пол. - Это имя колдун мне дал в насмешку, когда с помощью колдовства украл у меня мой глаз. Зови меня тем именем, которое мне было дано при рождении, - Ринальдо дель Берай.
   - Принц! - воскликнула Алисанда. - Наконец нашелся наследник престола Ибирии, которого вот уже столько лет считали мертвым!
   - Ваше величество! Миледи! Дамы! Друзья! - Принц галантно поклонился. Много лет назад, когда я был еще ребенком, мне пришлось бежать и прятаться, и те, кто любил меня, распространили слух, что я умер. И это помогло мне выжить, и все было спокойно до тех пор, пока я не стал взрослым. И тогда король-колдун направил по моему следу колдунов-ищеек, и они не знали покоя, пока не напали на мой след. После этого король отправил солдат, чтобы захватить меня в плен. И хотя я уже не был ребенком и уложил около дюжины солдат, им удалось схватить меня и притащить в этот тронный зал, чтобы превратить в такого урода, которого народ никогда не станет чтить, как своего короля.
   - Слава Богу, он не убил тебя! - воскликнула Иверна.
   - Да, я остался жив, но, пока я был таким уродом, король черпал волшебную силу из моего унижения. Я помню, как он пнул тогда меня ногой. Мой глаз он оставил себе, и я снова и снова благодарю Бога, что он не использовал его для приготовления какого-нибудь зелья. С тех пор все эти годы я искал способ свергнуть его, и благодаря тебе. Рыцарь, и тебе, Маг, я вернул свое лицо!
   - Тук, здесь все еще порядочная неразбериха, - помрачнев, заметил сэр Ги. По тону чувствовалось, что ему совсем не хочется говорить этого, и он рад бы увильнуть, но долг есть долг. - Эта дама, - сказал он, указывая на Иверну, дочь герцога Томмары, единственного оставшегося лорда, который не стал приспешником колдуна, и прапраправнучка последнего короля! Она - полноправная наследница трона!
   Алисанда, похоже, собиралась спросить, откуда сэру Ги было знать это. Но ни у кого никогда слова Черного Рыцаря не вызывали сомнений, и королева промолчала, хотя ей очень интересно было узнать, откуда сэр Ги черпал свои сведения Все повернулись и уставились на Иверну.
   - Это правда, - сказала она. - Король и герцог Бруитфорт хотели поймать меня не только из-за владений отца.
   - Бруитфорт! - воскликнула Алисанда и, повернувшись к своим рыцарям, кивнула.
   Они расступились, и двое вытолкнули вперед и бросили к ногам королевы человека.
   - Герцог! - задыхаясь, произнесла Иверна.
   - Как видите! - ответила Алисанда. - Коварный герцог. Мы обследовали его замок, пока он лежал без сознания, а его солдаты разбрелись в поисках того, что они хотели прихватить с собой.
   Бруитфорт поднял на них глаза - брошенный слугами, избитый, с опущенными плечами и закованными в кандалы руками. Герцог огляделся вокруг, и его лицо посерело: он понял, что все его мечты рухнули.
   - Ну, говори, презренный! - приказала Алисанда. - То, что рассказала девушка, правда? Ты на самом деле хотел жениться на ней, чтобы добиться трона?
   Герцог поднял глаза и, прочитав на лице Алисанды свой смертный приговор, сказал:
   - Да, ее притязания законны. Она полноправная наследница трона. Свергнув короля, я бы заслужил народное почитание. Тут бы и женитьба на наследнице была бы весьма кстати.
   - Минутку! - нахмурился Мэт. - Похоже, кое-кто все-таки сомневается в праве на наследование.
   Все проследили за его взглядом и увидели призрака. Тот стоял у трона, яростно тряс головой и было похоже, что он чем-то очень испуган.
   - Призрак не хочет этого, и, так как он имеет отношение к мудрости потустороннего мира, думаю, у него на это веские причины.
   Фадекорт, теперь принц Ринальдо повернулся к сэру Ги:
   - Я тоже прапраправнук бывшего короля, сэр Ги, и по мужской линии.
   - Она тоже наследница по мужской линии, и, что важно, по более старшей. Сэр Ги обратился к Иверне: - Миледи, сообщите им свою родословную.
   Иверна посмотрела на него широко открытыми испуганными глазами, но заговорила:
   - Томас, последний настоящий король, имел двух сыновей. Я - потомок старшего, так как он был отцом отца отца моего отца.
   - А я - потомок младшего сына, - нахмурился Ринальдо. - Я потомок старшего сына младшего сына короля.
   - Но тем не менее по младшей линии, и вот здесь начинается неразбериха! Алисанда бросала взгляды с одного на другого. - Дама принадлежит к старшей линии, но она - женщина, а притязания мужчин сильнее! И хотя принц принадлежит младшей линии, он все-таки мужчина!
   Призрак приблизился и начал жестикулировать руками.
   - Она... - нахмурился Мэт, следя за жестами призрака. - Он и она?
   Призрак сложил руки вместе перед собой.
   - Он хочет сказать, что они должны пожениться! - воскликнула Алисанда. Да, вот так можно развязать этот узел! Два равных по правам претендента объединяются, и трон Ибирии спасен! И никто бы не сомневался, что их отпрыск стал бы полноправным наследником престола! Сэр Ги отвернулся, грозно сдвинув брови. Иверна взглянула на него, потом повернулась к Алисанде с широко открытыми печальными глазами:
   - С вашего позволения, ваше величество, я отказываюсь.
   - Отказываетесь? - изумилась Алисанда.
   Обиженный Ринальдо был тоже удивлен и уязвлен.
   - Я отказываюсь от всех моих притязаний на трон. - Иверна смущенно опустила глаза. - Я отказываюсь от трона для себя и для всех моих наследников, которые могут у меня появиться.
   - Почему? Как это, миледи? - воскликнул удрученный принц Ринальдо. - Вы же не можете скитаться бездомной!
   - Нет, не может, а кроме того, она не может забрать обратно поместья своего отца, потому что одно только ее присутствие в Ибирии будет вызывать тревогу и может послужить толчком к волнениям, - сказала Алисанда. - Дама, вы либо должны выйти замуж, либо отправиться в изгнание!
   - Значит, я стану изгнанницей, - не колеблясь ни секунды, ответила Иверна. - Я удалюсь в какое-нибудь укромное место, туда, где меня никто никогда не найдет, если только... - Она оглянулась на сэра Ги.
   - Если только что? - поторопила ее Алисанда. - Какие ваши условия? Конечно, идея сама по себе прекрасна, вы бы уже не участвовали в притязаниях на трон, но вас или ваших наследников могли бы отыскать, если вдруг возникнет необходимость. Итак, каковы ваши условия?
   - Сэр Ги де Тутарьен должен будет сопровождать меня до места моего изгнания, - сказала Иверна, - и должен будет сам выбрать это место, так чтобы никто другой о нем не узнал.
   Сэр Ги удивленно посмотрел на нее.
   Иверна встретилась с ним взглядом и, опустив глаза, вдруг покраснела.
   Принц Ринальдо стоял немного растерянный, удивленный и удрученный:
   - Миледи, не надо! Для вас будет очень трудно, чрезвычайно трудно жить отгороженной от всего мира и не иметь возможности когда-либо вернуться в ваш дом! Вы слишком жизнерадостны, вы так любите людей и общество, чтобы выдержать одиночество! И ведь угроза волнений не перестанет существовать! Потому что никто не поверит, чтобы кто-то добровольно отказался от королевства, чтобы стать отшельником! Я - ваш друг, и я не смог бы вынести мысли, что вы несчастны!
   - Я не буду несчастной, - тихо сказала Иверна и посмотрела на сэра Ги.
   Он встретил ее взгляд, и его лицо засияло. Она снова вспыхнула и потупила глаза, но сэр Ги уже не спускал глаз с ее лица.
   - А что скажете вы, сэр Рыцарь? - потребовала Алисанда. - Вы сопроводите даму далеко за пределы Ибирии и найдете ей надежное убежище? Вы поклянетесь, что никогда никому не скажете о месте ее нахождения?
   - Клянусь! - последовал ответ сэра Ги. - И я клянусь быть всегда ей верным!
   Ринальдо был чрезвычайно удручен, и Мэт полностью сочувствовал ему. Так долго бороться за осуществление своих надежд, в одну секунду отпраздновать победу, а в следующую быть повергнутым в отчаяние!
   - Все раны залечиваются, - мягко заметил монах Тук, - и раны этой земли, и раны ее людей. Все раны затянутся, и в сердцах снова поселится радость.
   - И мои тоже? - Алисанда медленно повернулась к Мэту. - И твои, лорд Маг? Не знаю... Не повергли ли вы меня в такую большую скорбь, что ваша собственная стала меньше? Не залечили ли вы раны вашего тщеславия, нанеся раны моему сердцу? Уж не парите ли вы в вышине, зная, что попирали королеву? А не...
   - Все, хватит, миледи! - Мэт выступил вперед, в его сердце трепетала надежда. - Вы хотите сказать, что вас это трогает?
   - Трогает? Стала бы я пробивать себе дорогу через всю Ибирию и причинять боль моим солдатам и их женам, да и всему Меровенсу, если бы меня это не трогало? Разве бы я тогда не иссушила свое сердце, не истерзала свою душу, если бы... Ах! - Она крепко схватила Мэта за руки. - Мэтью! Я так боялась, что с тобой что-нибудь случится, что я вдруг найду твой изуродованный труп, что я приду слишком поздно, что ты... ты, может...
   - Нет. - В конце концов она была королевой, и здесь при людях - нет, никогда Мэт не согласился бы видеть ее унижения, даже если бы они были одни. Он посмотрел в ее глаза долгим и проникающим взглядом. Эх, если бы можно было вот так смотреть ей в глаза всегда. - Я все еще здесь, - пробормотал он. - Я всегда буду здесь, и теперь я свободен от моей необдуманной клятвы, теперь я могу дать другую. Но на этот раз я дам ее с полной ответственностью.
   Она пристально посмотрела на него, вся кровь отхлынула от ее лица. Потом она резко выпустила его руки и, покраснев, отвернулась.
   Но Мэт все прекрасно понял, в ней заговорила королевская гордость. Он улыбнулся и не смог отвести от нее взгляда.
   В дыре стены послышалась громкая возня.
   Все повернулись, чтобы увидеть, как три огромных тела пробираются сквозь стену. Послышались голоса:
   - Я вам говорю, давайте я!
   - Нет! У тебя очень плохие раны!
   - Ну уж не такие плохие, как твоя голова! Смотри, я могу летать - видишь?
   - А и правда, он не так уж быстро и грохнулся.
   - Он не может подняться, мы должны... Три фигуры вывалились из дыры - два дракона и дракогриф между ними.
   - Я по крайней мере могу приземляться! - прокаркал Нарлх. - Давайте-ка пойдем, я...
   - Не слушайте его, - крикнул Мэт. - Тащите его сюда.
   Дракогриф был страшно обожжен. Все перья на левом крыле были опалены, а на спине зияли большие ожоги. От боли дракогриф вдруг взвыл:
   - Эй, полегче! Вам совсем не надо размазывать меня по камням!
   - Я сожалею, - пропыхтел Стегоман. - Дырка в стене слишком мала! Эй вы, мягкотелая мелюзга, разойдись! Наш друг ранен, мы должны добраться до мага, который мог бы его вылечить!
   - Разойдитесь! - крикнула Алисанда. - Расступитесь в стороны! Дайте им пройти!
   Солдаты отпрянули назад, открывая проход к лестнице, и там две огромные фигуры - Стегоман и незнакомый дракон, приподняв крылья, шли, поддерживая Нарлха, который рычал, протестовал и стонал при каждом шаге:
   - Я сам... Я сам могу... Я... все... все в порядке? Мне не нужна никакая помощь, я... Ой-ой! Ой, поосторожнее там!
   - Нарлх! - закричал Мэт. - Ты ранен!
   - Так, царапины, - буркнул дракогриф. - Небольшой ожог. Ну и что? Послушай, это же не то чтобы я не мог летать...
   - Он все-таки не может летать, - подсказал Стегоман. - Он преследовал последних горгулий и, по правде сказать, один разделался с половиной из них.
   - Он отличный боец, - с уважением заметил второй дракон, - и такой храбрый, что просто чудеса творит. Он - наша гордость, в то жилах течет настоящая драконья кровь!
   - Я просто сделал то, что должен был сделать, - потупив глаза, сказал Нарлх - Так же, как и любой из нас! Но ты дрался, ни па секунду не задумываясь о своей собственной жизни! Нет, ты должен будешь жить на земле драконов в почете и будешь жить так долго, как только пожелаешь и когда только пожелаешь. Для нас твое пребывание - большая честь.
   Нарлх поднял на Мэта глаза, его взгляд был полон беспредельной радостью.
   - Последняя горгулья была самой крупной, - пояснил Стегоман Мэту. - Она была вполовину меня, и у нее были гранитные крылья. Она ими и ударила меня, опрокинула, и я бы грохнулся с высоты, если бы этот бесстрашный дракон не набросился бы на нее в ярости и не поливал бы ее огнем, пока остальные драконы не окружили нас и не разорвали горгулью на части. Ты спас мне сегодня жизнь, Нарлх! И для меня было бы большой честью объявить всем драконам, что мы с тобой стали братьями.
   - Ну, если ты на самом деле хочешь...
   - Давай-ка осмотрим сначала твои раны... - резко сказал Мэт.
   - С вашего позволения, лорд Маг. - Монах Тук выступил вперед. - У меня в этом есть небольшие навыки. Любезные монстры, не отойдете ли вы в сторону?
   - Ладно-ладно! - прорычал Нарлх. - Только давайте побыстрее!
   Мэт усмехнулся и стал смотреть на то, что было гораздо более приятным, на лицо Алисанды.
   - Похоже, ваше величество, мы удачно выскочили из этой истории.
   - Да, - последовал ее ответ, она смотрела на него таким же полным любви взглядом. - Выскочили.
   Неожиданно зазвучали фанфары. Все начали оглядываться вокруг, но никто не прижимал трубы к губам. Взгляды устремились к трону.
   И тут все увидели призрак, который стоял рядом с золоченым троном и манил к себе принца Ринальдо.
   - Я узнал тебя сейчас! - воскликнул принц. - С самого первого раза, как только я тебя увидел, мне все время казалось знакомым твое лицо!
   - Конечно, ты видел его в зеркале! - сказал Мэт, поглядывая то на одного, то на другого: правда, надо было сделать скидку на возраст и фунтов на пятьдесят разницы в весе, но семейное сходство было неоспоримо.
   - Это же Томас! - закричал Ринальдо. - Это последний полноправный король! Призрак опустил голову.
   - Чего ты стыдишься? Ты же не сделал ничего такого, чтобы стыдиться!
   Призрак поднял глаза, по его щекам текли слезы. Сэр Ги, кладезь всех преданий этой альтернативной Европы, заговорил:
   - Он смог наконец-то все поставить на нужные места. Потому что, знаешь ли, Томас IV был добрым, справедливым, хорошим королем, но, как рассказывают легенды, он был страшно нескладным. Он всегда спотыкался, проливал что-нибудь, на что-то натыкался.
   - Так и остался нескладным, что касается его материализации, - нахмурился Мэт. - Правда, последнее время он с этим стал справляться поувереннее, хотя его пунктуальность оставляет желать лучшего.
   - К сожалению, - продолжал Черный Рыцарь, - его несуразность распространялась и на его военные дела, поэтому он на себя не полагался. Вот он и взял себе в советники никому не известного Гордогроссо, который присоветовал ему не так уж усердствовать с военными учениями и сократить армию. Король Томас попался на эти лживые советы, и, когда его армия ослабла, колдун привел свои дьявольские войска и захватил власть. Он отрубил королю Томасу голову, а тело бросил в подземелье, чтобы уж полностью унизить короля ведь истинный король не прожил бы долго, будучи запертым в камере.
   - И он винил себя за то, что Ибирия попала под власть Зла, вот он с тех пор и бродил вокруг да около, ища случая, чтобы разделаться с колдуном! воскликнул Мэт.
   Бедный призрак кивнул головой, потом взглянул вверх и засветился ярче.
   - И мы предоставили ему такой случай, - хлопнув по плечу Мэта, сказал сэр Ги. - Теперь он может упокоиться в мире.
   - Нет, - возразил монах Тук, - до тех пор, пока мы не погребем его тело по христианским обычаям.
   - Да, и он это получит! - воскликнул принц Ринальдо. - Моим первым королевским указом будет построить усыпальницу и с надлежащими почестями захоронить его бедные останки. И вы, ваше величество, освободитесь и сможете найти свой путь на Небеса!
   Призрак с широкой улыбкой смотрел на своего потомка.
   Глава 30
   ВСЕ РЕШИТ СУДЬБА
   Раздалось пение хора, и под огромный купол собора вознеслись торжественные звуки Dies Irae. Толпа, стоявшая около алтаря, расступилась, и в образовавшемся коридоре вслед за несшими гроб появился архиепископ в сопровождении служек, один из них размахивал кадилом, два других несли зажженные свечи. Вся процессия двинулась к алтарю.
   Мэт, несший гроб, бросал взгляд по обеим сторонам живого коридора. Его снова и снова удивляло то огромное количество людей, которое собралось в церкви. Еще два дня назад его поразило, как много народа собралось здесь, чтобы отчистить собор от грязи и соскоблить с колонн мерзкие надписи. Сейчас, снова взглянув на стоявших вокруг него людей, Мэт вдруг осознал, что в основном это была беднота. Многие из них были попрошайками, среди них было немало и тех, кто пострадал от "правосудия" короля - у кого-то не хватало уха, у кого-то пальца, а то и всей руки. Боже, в течение двухсот долгих лет так много людей сохраняли свою веру в Бога! Даже несмотря на то что их смешали с грязью за их веру. В толпе мелькали и вполне благополучные граждане - бюргеры и мастера-ремесленники, которые давали хлеб и кров своим менее удачливым соплеменникам, и всем, всем им приходилось служить Богу в тайне и держать в тайне свою веру на протяжении столь долгих лет.
   Но теперь вновь отмытый и побеленный собор сиял чистотой и свежестью, алтарь был покрыт новым полотном, и перед ним стелился красивый ковер. И снова над алтарем возвышалось распятие, хотя и деревянное и вырезанное наспех. За архиепископом следовали священники.
   Удивительно, сколько священников, рискуя погибнуть от пыток, продолжали нести слово Божие своей пастве, хотя и с огромными предосторожностями. Лишь за один день монах Тук умудрился отыскать около десятка священников, постепенно появлялись все новые и новые. Что было еще более удивительным, так это молодые люди, которые вступили на путь служения Богу в столь страшное для их страны время. Хотя, как ему рассказывала Алисанда, Меровенс посылал своих миссионеров в эту несчастную страну. Невероятно, но люди, которые у себя дома могли бы жить в безопасности и неге, добровольно согласились жить в страхе и нищете, постоянно пребывать под угрозой пыток и смерти, и все только потому, что они, услышав голос призывающего их Господа, исполняли Его волю.