– А Паля? – Каша пытался вырваться, но Факер держал его крепко.
– Что тебе Паля? Он спился, я же сказал. Сам не замечаешь? В Зону идет. А если он вообще к ЧАЭС попрется, что тогда? Пристрели его – и дело с концом.
Факер резко встал и пошел к лестнице.
– Подожди! – позвал Каша. – А…
– Как рассветет, спускайся! – повторил Факер, не оборачиваясь.
Тут уж стало не до сна. Вот оно как все оборачивается! Стрелять в своих Каша не умел, но кто он здесь? Чужак, не знает еще, кому можно верить. Разве что с Палей немного сошёлся.
«И странно все это: почему мне такое доверие, прикрывать? Что, больше некого попросить? Они ведь видят, что боец из меня слабый».
Каша уронил голову на руки и попытался сосредоточиться.
4
На рассвете он спустился. Хоре курил на крыльце, поглядывая по сторонам, Факер чистил пистолет в углу зала. Они обменялись быстрыми взглядами, но никто, ничего не сказал. Каше показалось, что снизу, из подвала, доносятся какие-то звуки. Скоро Червь поднимется, и тогда…
Он быстро прошел в комнату, где спали Паля и Принс. Краем глаза отметил, как дернулся в дверях Хоре.
– Паля! – Каша потряс проводника за плечо. – Паля, проснись!
– А я не сплю. – Тот откинул с лица солдатское одеяло. От него сразу пахнуло перегаром. – Чего хочешь?
– Факер и Хоре что-то затеяли, хотят Червя схватить, мы с ними или против? – быстро зашептал Каша, оглядываясь. Ему казалось, что вот сейчас войдет Факер и всадит ему в спину пулю из свежесмазанного пистолета.
– А кто у пулеметов? – некстати спросил проснувшийся Принс.
Паля не обратил на него внимания.
– С кем мы? – задумчиво переспросил он. – При чем тут мы? Ты сам – с кем?
– Я… – Каше стало стыдно. – Я – как ты.
– Ни фига себе! – восхитился Паля. – Слышь, Принс?
– Слышу, только у пулеметов-то кто остался?
С лязгом открылся люк, Червь высунул в зал голову и тут же заорал:
– Подъем, рванина! Оружие проверить! Сафик и Малек, обойдите дом! Лопата, на пост к шоссе, бинокль возьми! Принс, на крышу!
– Разорался-то! – лениво ответил Факер. – Клара не дала?
– Заткнись!
Каша слышал за стеной, как босс, пыхтя, выбирается из подвала. Почему же они не напали? Все отменили?
– Отойди-ка, – тихо попросил Паля. – В угол. Послышался глухой удар. Хоре, зайдя сзади, ударил Червя прикладом по голове, когда тот нагнулся. Каша не видел, как к боссу тут же подскочил Факер, сорвал с его плеча автомат. Хоре ударил еще раз, потом еще, попал по пальцам, которыми оглушенный пытался прикрыть голову, и тот наконец вскрикнул.
– Всем лежать! – в комнату заглянул Лопата.
Он хотел еще что-то сказать, но Паля лежа выстрелил из «браунинга». Пуля вошла в левый глаз, Лопата умер мгновенно. Рука, сжимавшая гранату, бессильно упала в комнату.
– Он взорвет нас!!! – взвился Принс. – Ты что?! У него граната!
– Так выкинь ее, – спокойно посоветовал Паля. – Чего орешь?
Он сел и сунул ноги в ботинки, сделав Каше знак оставаться в углу. Принс, бешено вращая зрачками, подскочил к убитому, осторожно разжал пальцы, перехватывая гранату. В зале в это время Факер и Хоре наконец одолели могучего Червя, кубарем скатились все вместе в подвал. Где-то далеко внизу закричала Клара.
– Кто стрелял?! – крикнул из-за угла Малек. – Принс, ты?!
– Не я! – ответил Принс, который не знал, куда теперь девать граниту, и обеспокоенно покосился назад. – Что происходит, Паля?
– Червю хана. Ребята не хотят на Мачо идти.
– А кто у пулеметов?
– Никого. – Паля закончил возиться со шнуровкой и встал. – Имей в виду, автомат твой разрядили.
– Сволочи… – Принс ошалело метнулся к оружию.
– Черт, граната… Куда деть гранату?! Она же рванет!
– Кто стрелял?! – истерично повторил Малек. – Эй, не дурите, перебьем!
– Я стрелял и еще буду, – признался Паля и, сунув за угол руку с пистолетом дважды быстро выпалил. – Видишь? Снова я!
Очередь, выпущенная в потолок падающим Мальком, его же стон, ругань Сафика – все слилось в одну какофонию. Паля поманил рукой, и Каша, прежде чем понял, что происходит, выскочил за ним в зал.
Через пустой дверной проем в него тут же выстрелил Сафик, и Каша, продолжая бег, успел пальнуть в ответ. Конечно, не попал.
– Паля, ты с кем?! – снова закричал Сафик. – С Червем, погань?! Так конец твоему Червю!
– Конец так конец! – безразлично отозвался Паля.
– Ты Дурня убил, да?
– Я! Горло шакалу перерезал, а теперь тебе перережу! Сейчас Факер с Хорсом вернутся, мы…
Проводник вытолкнул наружу Принса, который, почему-то зажмурившись, швырнул гранату Лопаты в комнату Сафика и тут же повалился на пол. Каша тоже упал на спину, стараясь успеть выпрыгнуть на крыльцо. Взрывом его швырнуло еще дальше, едва ли не под ноги к слизывавшему чью-то кровь крысиному волку.
Каша и не сообразил, как пристрелил животное, перезарядил автомат, вскочил, огляделся и прижался к стене – все произошло мгновенно. Дым, штукатурка, пыль, вырвавшиеся из дома, понемногуоседали.
– Паля!!! Паля! – рыдал в зале Принс, метавшийся от стены к стене. Он держался за развороченный осколками бок. – Паля!
– Что ж ты так кинул? – Проводник вышел наружу, морщась от дыма. – Надо было в комнату вернуться. Иди сюда!
Но Принс выскочил наружу, и колени его тут же подломились. Не требовалось быть врачом, чтобы понять: оказать ему помощь здесь, вдали от госпиталей, невозможно.
Проводник не сомневался ни секунды. Едва увидев торчащие осколки ребер, он тут же выстрелил все из того же «браунинга».
– Конец. Ну что, Каша, опять тебе повезло.
– Повезло? – Каша облизнул пересохшие губы. – Да?
– Конечно. Могли бы зарезать, как Дурня, но Факер решил, что ты окажешься на их стороне. Не стой здесь, идем.
Они вернулись в зал. Каша заглянул в комнату, где разорвалась граната, но тут же отшатнулся. Все три тела, два мертвых и одно до взрыва еще живое, разметало по стенам и потолку.
– Люк, – спокойно указал Паля. – И про вход не забывай.
Проводник на минуту скрылся, чтобы вернуться уже с оружием посерьезнее пистолета.
– Думали, я. сплю, – пояснил он. – Рванина. А мне просто лень было на что-то решиться. Лежу, думаю: пускай убьют. А потом думаю: зачем? Ну, Зона сама решила.
– Почему Зона?
Каша весь дрожал, разум отказывался понимать происходящее. Вот только недавно эти люди сидели за одним столом, спали рядом, прикрывали друг другуспины. И ведь были готовы, черт возьми, сдохнуть, прикрывая своего! Что же случилось? Сумасшествие.
– Зона, кто же еще? Ты пришел, и у меня в мозгах что-то сдвинулось! – Паля рассмеялся, пристегивая снаряженный магазин. – Зона, Каша, – это Зона. Она решает, кому жить, а кому умереть.
– Там Червя убивают! – напомнил Каша.
– Вот тут я ни при чем. Он мне дело дал, на миллион. Миллион – это очень много… Я оценил так его жизнь, приятель. Вот только дело придется сделать. Ты ведь не против?
– Я… Нет. Но что за дело?
– Так, пара пустяков, сходить кое к кому. Готов? Паля рывком откинул крышку люка, она не была закрыта изнутри.
– Факер! Слышишь меня?
– Слышу, Паля, – голос Факера донесся глухо, будто он отошел подальше от входа. – Что наверху?
– Я, Каша и трупы! А внизу какие новости?
– Внизу я и Хоре. Его немного подрезала Клара, полезла вдруг с ножом. Червь у нас. Ну, что теперь?
Проводник игриво покосился на Кашу: он улыбался. Чему? Всюду кровь и сумасшествие. Каша вспомнил вдруг, что наверху есть еще два живых человека: Лысый и Капюшон. Но Паля, наверное, их за людей не считал.
– Ты хотел сдать склад Мачо? – крикнул Паля.
– Да, – согласился Факер. – Не самому же дела вести? Паля, Червя мы держим крепко.
– Мне и дела нет, он мне должен. Мир?
– Мир, брат. Только, Паля, давай не будем мешать друг другу, ладно?
– Я же сказал: мир!
– Пусть Каша подтвердит.
Проводник кивнул на открытый люк и ушел в комнату. Пододвинувшись чуть ближе, но держа наготове автомат, Каша крикнул:
– Факер! Я ни на кого зла не держу, я же новенький!
– Да, но меня-то продал? – засмеялись внизу. – На тебе теперь кровь. Сафик, Малек… Они тебя от жарки мостовой спасли, да? Вот так, парень. Мир?
– Мир, – охрипшим голосом повторил за ним Каша. Что за ребячливость? Как пацаны, подравшиеся в детском саду: мир? Мир! И все, и пошли кашу есть. Но вокруг – разорванные тела, а Мальку он действительно был обязан жизнью.
Каша вздрогнул, когда снизу появилась голова Факера.
– Ты чего ко входу жопой повернулся? Хочешь, чтобы нас слепые псы догрызли? – сурово спросил недавний враг и спокойно выбрался в люк. – Где Паля?
– Тут я! – из комнаты появился проводник. Автомат на шее, в руке бутылка. – Что там Нашлось внизу интересного?
– Хоре разбирается с Червем.
Не успел он это сказать, как из подвала донесся утробный, жуткий стон. Каша будто своими глазами видел: вот связанный Червь, вчерашний босс, а вот Хоре, склонился над ним с ножом и медленно ведет лезвием… Его стошнило.
– Клара подрезала Хорса, – повторил Факер. – Вот тут. – Он указал себе на шею. – Дура-баба, воткнула нож. А надо было полоснуть… В общем, он на Черве отыграется, заговорит хозяин.
– А если нет? – Паля снова отхлебнул.
– Заговорит. Когда палец за пальцем ножом до костей обстругивают, все говорят. Вроде пустяк – пальцы, а работает. Паля, ты его сдал, ты теперь с нами.
– Нет. Он со мной забился на миллион рублей, – покачал головой проводник. – Поэтому Мачо я ждать не буду. Обязан, сам пойми… Пойду.
– Миллион, – вздохнул Факер. – Ты мог его иметь целиком… Продал, ясно. Тогда базара нет, Паля, тогда иди. Если вернешься – я словечко Мачо замолвлю.
– Я проводник, я и без словечка устроюсь.
Каша, пошатываясь, вышел на крыльцо. Никаких тварей поблизости не было, разве что у рощи, там, куда они с Мальком свозили трупы, кто-то рвал мертвую плоть. Волк? Каша не видел, глаза застилали слезы. Не горькие, нет, просто дурнота накатила. Он сел на каменные ступени, постарался выдавить из себя еще хоть немного.
«Что за бред, что за бред?! Сумасшедший дом с оружием! Стреляют в спину и верят на слово.
Торгуют друг другом за несуществующую валюту. Сами же ее придумали, а теперь…»
– Каша! Тащи Лысого вниз и сам собирайся. Уходим. Кстати, поднимись к пулеметам, постреляй, если кто подошел близко.
Паля с Факером негромко говорили о чем-то в той комнате, по стенам которой не были размазаны человеческие внутренности. Из люка снова донесся то ли стон, то ли всхлип. Бледный Каша прошел мимо, и оба тут же выдвинулись в зал – они никогда не забывали следить за входом. Никогда.
Лысый мирно посапывал в своем углу, на вонючих матрасах. Кто-то еще там ворочался, стараясь спрятаться под тряпками… Каша вскинул автомат и тут же с облегчением понял: Капюшон! Исхитрился уцелеть, живучий бомж.
– Вылезай, все уже кончилось.
– Каша? – Капюшон выглянул из своей норы, вид у него был перепуганный. – Кто теперь главный, Каша? Скажи, пожалуйста!
– Факер, наверное. Спускайся, он тебя не тронет. Все уже кончилось.
У пулеметов Каша разыскал свой окурок и попытался получить еще хоть глоток дыма. Вышло, но от вони горящего фильтра боец закашлялся. Вокруг дома никого не обнаружилось, если не считать кровавых ошметков – то ли следов чьей-то ночной трапезы, то ли оставшихся после работы крупного калибра.
Он снова спустился на второй этаж, прислушиваясь к громкой, плаксивой мольбе Капюшона. Тот, кажется, все еще не верил, что все кончилось, и клялся Факеру в вечной преданности.
– Лысый, вставай!
Каша опять вспомнил про зажигалку, болтающуюся в кармане. Надо бы выкинуть, да другого имущества нет. Взвесив металл в руке, Каша все-таки спрятал бесполезную вещицу.
– Зоне хорошо, – не вставая, сообщил бомж. – Зону покормили. Червь скоро умрет.
– Да уж, скорей бы… – поморщился Каша. – Идем, Паля нас куда-то ведет.
– Зона зовет! – тут же откликнулся Лысый и сладко потянулся. – Тебя зовет, посмотреть хочет, о Пале скучает. Ну, а мне все равно.
Лысый продолжал бормотать что-то о Зоне и на лестнице. В зале они увидели Хорса, его рану перевязывал Паля.
– Капюшон! – позвал Факер. – Не торчи на крыльце, будь внутри!
– Я поднимаюсь, – проворчал Хоре. – Хватит, Паля, туже не затягивай, задушишь. Услышишь снизу пулеметы, Факер?
– Услышу, брат, – пообещал Факер и первым начал спускаться в люк. – Прощайтесь.
Каша, уже пошедший к выходу, остановился.
– Прощаться – плохая примета, – вздохнул Паля. – Хотя… Простите, ребята. Идем, Каша, нам вниз.
Факер задержался.
– Хоре! – закричал он, задрав голову. – Поглядывай, только по мачевским парням не выстрели случайно! Если увидишь, что они идут, – белый флаг вывеси, что ли!
– Откуда я его возьму? – донеслось сверху.
– Ну… Тогда пулеметы выбрасывай в окно, поймут! И зови меня. Слышь, Капюшон? – Он перестал кричать, обращался теперь к стоящему в дверях бомжу: – Ты бы тут немного прибрался пока. Гости придут… Хотя бы запинай в комнаты ошметки покрупнее. Все, мы пошли.
Спускаясь вслед за ним, Каша почувствовал, как сильно у него дрожат колени.
5
Червь находился в одной из прежде неизвестных Каше маленьких комнат. Мучители привязали бывшего хозяина к тяжелому сварному стеллажу, но этого можно было и не делать: Хоре перебил ему все конечности. Вдобавок Червь имел несколько ран на груди и лишился уха, кровь пропитала плотную ткань куртки. Что-то еще было с его левой кистью, но Каша быстро отвел глаза.
– Ну, что? – Факер приподнял голову пленника за волосы. – Отдохнул? Продолжаем?
– Зона тебя накажет, – сказал Червь, и Каше показалось, что интонация у него точь-в-точь, как у Лысого. – Зона тебе не простит.
– Тебя она раньше захотела. Вот и сдохни сегодня, а я завтра, понял?
Каша прошел по узкому коридору дальше, не мог он на это смотреть. Мелькнула мысль вмешаться. Но что делать? Убить Факера? Убить Червя? Каша, наверное, еще не был настоящим обитателем Зоны, если задавался такими вопросами, если не знал, что делать.
– Здорово, босс! – до каморки доковылял Паля. – Хреновые дела.
– И ты меня продал? Испугался идти?
– Нет, наша сделка действительна. Только ты мне теперь ничего не должен, я те рубли взаимозачел. Сумма-то как раз.
– Как раз… – донесся до Каши глухой голос Червя. – Не думал я, что так выйдет.
Похоже, и он счел поступок Пали совершенно оправданным, законным.
«Что за дичь, что за дичь?!» – Каше хотелось биться головой о бетонные стены.
– Ты не думал, потому что Зона тебе думалку отключила, – снова заговорил Факер. – Но не о том уже речь. Дело сложилось скверно, в живых только мы с Хорсом, Капюшон да вот они. Они уйдут. А мне нужны ключи и секретки. Мне нужно знать все, что есть в этом подвале, и все твои контакты. Мне нужно это знать прямо сейчас, пока не пришел Мачо, а солнце уже высоко. Он в пути.
– Не ломайся, Червь, – посоветовал Паля. – Где, кстати, наш груз? Пора идти.
– Мне уже все равно… – вздохнул Червь. – В конце коридора дверь, за ней ход. Код – две пятерки, две семерки. Контейнеры у выхода.
– Ну и ему расскажи тогда все. Зачем мучиться? У Факера другого выхода нет, как только шкуру с тебя содрать.
– Клара?…
– Мертва, – сухо ответил Факер. – Сама виновата.
– Ну, тогда… Принеси блокнот, подонок, запишешь. Мачо привет передам, не тебе.
Паля, подталкивая впереди себя безразличного к происходящему Лысого, пошел дальше по коридору. Пришлось идти и Каше. За ближайшим поворотом обнаружилась та самая дверь с кодовым замком. Нажимая кнопки, Каша надеялся, что вырвется из этого напоенного мукой и кровью подвала, но увидел лишь темноту.
– Пусти!
Паля протиснулся вперед с зажженным фонариком. Высветились узкие стены, скупо проложенные досками, сваи крепежа. Ход убегал далеко вперед.
– Замыкай, а то Лысый потеряется. И дверь захлопни.
– А мы… Мы сюда еще вернемся? – почему-то спросил Каша, потянув на себя тяжелую дверь.
– Вряд ли, вообще-то. Да и зачем? Хотя как знать… – Паля хромал вперед, низко нагнувшись. – Не отставайте.
Под ногами вода, наверное, натекло сверху во время недавнего дождя. Лысый почти загораживал пляшущее впереди скупое пятно света, и Каше пришлось положить ему руку на плечо.
– Куда этот ход ведет?
– Спросил бы у Червя, если интересно. Наружу, куда еще. Вроде в сторону поселка. Это хорошо, на Мачо не напоремся.
– А что страшного? Отдал» бы ему все. Какие теперь у нас с его людьми проблемы?
Каша никогда не видел Мачо, не знал, каков он собой и где обосновался, но говорил как о знакомом. Если все боятся Мачо, значит, он существует. Если все ждут, значит, он придет.
– Ты это брось! – прикрикнул Паля. – Я на ходку забился, я пойду. Уже, видишь, потратил весь свой этот, гонорар… Так что теперь вперед, Зона гнилых не любит.
– А как же Факер, Хоре?
– Их проблемы. Я бы и остальных не тронул, но первые начали. Ладно, что было, то прошло. Ты, Каша, привыкай к земле, дыши глубже. В Зону идем.
– А сейчас мы разве не в Зоне?… – хмыкнул Каша.
– В Зоне, да не в той. Здесь отдыхали, считай, а там… Там живет страх, который их всех сжег, так что только я и Сафик ходить могли. Страх, который Лысого без башки оставил. Да, Лысый?
– Зона, – бестолково откликнулся бомж.
– Вот, ему все равно. А мне, Каша, страшновато. Но сидеть тут, ждать пули – тоже невыносимо, сколько ни пей. Пойдем до упора, Клоуна искать. Есть такой человек, до него Зона еще не добиралась… Как и до тебя.
– Что значит – не добиралась?
– Значит, что он не открывал глаза непонятно где и не вспоминал, как его зовут. Обычный, живой человек. Так, пришли.
Здесь дверь, снятая, видимо, с какого-то гаража, запиралась изнутри на простой засов. Паля сделал знак, чтобы все стояли тихо, и на минуту выключил фонарик. Каша прислушивался, как мог, но из-за двери не доносилось ни звука. Такая же тишина дышала им в спины: подвал остался слишком далеко.
– Вроде чисто, – решился Паля и снова щелкнул фонариком. – Я сейчас выйду, сразу проверю округу. А ты вытаскивай рюкзаки и Лысого, да смотри: ни шага в сторону!
«Какие рюкзаки?» – хотел спросить Каша, но луч, словно указка, тут же высветил груду снаряжения у стены.
Паля, убедившись, что Каша его понял, скинул с плеча оружие и отдал фонарик товарищу.
– Бери в зубы и открывай. В проеме не стой, если что, ждать, пока отскочишь, не буду.
Каша дернул тяжелый с виду засов изо всех сил, но тот поддался неожиданно легко, беззвучно. Так же тихо отворилась дверь, кто-то не поленился смазать петли. Впереди оказалась небольшая землянка, вход которую закрывал пышный куст.
– Он что тут, кабанчиков разводить собирался? – удивился Паля и, сняв левую руку с цевья, метнул в землянку уже знакомый Каше болт на веревочке. Ничего не произошло. – Детекторы молчат, я никого рядом не чую… Давай, начинай высадку в новый мир.
Пока Каша возился со снаряжением, проводник осторожно выбрался наружу и минуты три отсутствовал. Наконец послышалось его покашливание.
– Выходить? – подскочил Каша.
– Вообще-то так я тебе даю сигнал, что это я. Чтобы ты не стрелял, тормоз. – Паля сунул в землянку голову, хмуро посмотрел на распахнутую дверь. – Отсюда ее не закроем. Ну и хрен с ними! Давай, поднимайся. Лысый, как самочувствие?
Рюкзак потащишь.
– Зоне все равно: есть человек, нет человека… – Бомж первым покинул землянку, снова предоставив Каше возиться с тяжелым грузом одному.
Они оказались на заросшем высокой травой склоне, в мертвой зоне установленных в бывшем доме Червя пулеметов. Из окон Каша и не приметил на местности эту складку, а здесь, оказывается, даже тек веселый ручеек. Возможно, тот самый, в котором он недавно мылся.
– Не отходи никуда, – напомнил Паля, продолжая колдовать над выхваченным из рюкзака прибором. Каша заметил буквы: УДА-14а. – Лысого навьючь вот этим, портупея тебе.
– По ручью придется идти?
Каша прикинул, что иначе не попасться на глаза Хорсу невозможно, а глаза эти совмещены с прицелом пулемета.
– Пойдем, если получится… – Проводник медленно начал спускаться, постукивая зачем-то по детектору. – Пищит, сволочь. Не гуляй тут, слышишь? Просто будьте готовы.
Портупея Каше понравилась: на ней висели ножны с кинжалом и две кобуры, одна с армейским бельгийским «браунингом», другая с украинским «Форт-12». Он подтянул ремни, потом взялся за Лысого. Бомж покорно позволил повесить на себя рюкзак, только чуть зашатался под тяжестью.
«Килограммов тридцать, – прикинул Каша. – Хорошо еще, что Паля на протезе, а то бы ни мне, ни Лысому за ним не угнаться».
Вернулся проводник, молча взвалил на себя груз.
– По ручью к поселку? – уточнил Каша.
– Да. Идем след в след, ты замыкающий. Головой крути, понял? Чтобы никаких мыслей о великом. Если увидишь непонятное – сигнал подаешь выстрелом. Если просто не по себе стало – голосом. Лысый!…
Бомж, пошатываясь, начал карабкаться на бугор, и Каше пришлось стащить его вниз за ремень.
– Веревка нужна, – вздохнул Паля. – В связке пойдем, а то он угробится. Но если что – сразу отстегивай карабин! Еще не хватало нам запутаться.
Когда и с веревкой было покончено, Каша решил, что пора идти. Однако Паля, придирчиво осмотрев подчиненных, решил себя еще и взбодрить. За пазухой у него оказалась большая фляга, из которой проводник сделал не меньше пяти солидных глотков.
– Мне можно? – попросил Каша.
– Нельзя.
И они пошли вниз, к журчащей воде. По пути проводник трижды сворачивал, выписывая на склоне ломаную линию. Каша, уже зная, чем чреваты в Зоне шаги в сторону от маршрута, старательно следовал за ним. А вот Лысый плелся как придется, – насколько позволяла ему длина веревки, конечно.
– Точка первая – поселок, – кинул через плечо проводник, когда они достигли ручья. – Вон там, правее длинного дома, где пять сосен.
Каша пожал плечами: ему-то что за дело? Паля ведет. Но тут же он подумал, что проводник, возможно, только что дал координаты сбора в случае, если отряду придется рассеяться.
«Правее длинного дома, у пяти сосен, – старательно повторил он про себя. – И не расслабляться! Ты должен когда-нибудь выбраться из этого дерьма, Никита!»
По пути Каша так старательно крутил головой, выполняя приказ Пали, что она даже закружилась. Поневоле брала зависть к Лысому: бредет себе и бредет. Между тем вокруг все было спокойно, вот только под ногами пару раз оказались чьи-то кости.
6
До поселка добрались быстро, за какие-то полчаса. Паля только два раза выходил из ручья, даже Каше было слышно, как пищит детектор. Какие именно сюрпризы приготовила Зона идущим по воде, он решил не спрашивать. И так хватало забот: смотреть назад, вправо, влево и еще вперед – на Лысого. Бомж несколько раз падал на колени, все же тяжеловат оказался для него рюкзак. Даже бормотать перестал.
Наконец они вышли из крохотной долинки и оказались возле почти полностью разрушенного частного дома.
– Ракета, – уточнил проводник. – Помню, как вертолеты тут кого-то грохнули.
– Человек? Они по всем людям стреляют?
– Это у них от настроения зависит или от задания. Скорее всего, людей тут не было, просто движение. Эти пятнадцать метров, от плиты и до тех кустов, из дома просматриваются. Но у Хорса не сто глаз, так что пробежим. Скорость моя, не обгонять, ясно?
Каша кивнул. Присевший на груду кирпичей Лысый не отреагировал никак, он только рассматривал с детским изумлением свои руки.
– Поднимай его. По счету три.
Они приготовились. Каша, предполагая, что Лысого придется толкать или даже тащить, решился закинуть «Калашников» за спину. Всякое может случиться, конечно, но хуже крупного калибра трудно себе что-нибудь представить.
– А если там эти, Паля…
– Аномалии? Детектор на мне, не дрейфь. Три!
Он с максимальной для себя скоростью похромал через открытое пространство. Каша толкнул вперед Лысого, и тот, конечно, сразу свалился. Пришлось поднять его, дать пинка, что-то крикнуть Пале в ответ на его ругань… Через несколько секунд все трое оказались под защитой стены высокого кустарника, рядом с пятью тонкими соснами.
– Да ложись же! – прошипел проводник. – Кусты от глаз спасут, а не от пули!
И тут же застучал пулемет. Далеко, Каша даже не понял бы, где именно, если бы не знал точно. Он вжался в землю, вонзил в нее пальцы. Паля захихикал.
– Страшно? Звук бы потом пришел, дурачок, ты бы его уже не услышал. Это наш друг Мачо пожаловал, сейчас они там переговоры затеют.
– Зачем же стрелять? Факер приказал пулемет в окно выкинуть! – вспомнил Каша.
– Так сперва надо показать, что он есть, а уж потом кидать. Ну, или Хоре их разогнал из-под окна, чтобы по голове пулеметом не угодить. Не важно, мы уже слишком далеко. Пока разберутся, пока попробуют достать…
– Зачем мы им? Из-за груза?
– Груза в доме больше осталось. Но не на все вопросы можно получить ответ, видишь ли. Вдруг есть причина нас достать? А мы уже далеко, и это чертовски приятно. – Паля достал сигареты и в виде исключения поделился с Кашей. – Мачо – новый хозяин, а мы по-прежнему на Червя работаем.
– Он жив, ты думаешь? – Каша опомнился, пристроил поудобнее автомат. – То есть мы вернемся?
– Ты уже спрашивал. Вряд ли вернемся, дорожка трудновата и в один конец сходить. Червя, конечно, Факер уже порешил. Ну не дурак же он – запасы свои скрывать! – Паля тихо посмеялся, снова достал флягу.