Страница:
После перерыва, длившегося, вероятно, несколько поколений, Чальчуапа снова оживает. Но былое величие этого города уже остается навеки в прошлом; он становится типичным периферийным поселением. Группа Эль-Трапиче никогда не была восстановлена, начатые в Каса-Бланке строительные работы к началу позднеклассического периода также прекратились. Только Тасумаль несколько раз перестраивался и расширялся в течение классического и начала послеклассического периодов. Центром его являлась большая пирамида В1-1. Керамика свидетельствует, что в это время Чальчуапа поддерживала оживленные сношения с Копаном (найдены сосуды типа Копадор) и несколькими другими городами низменности. Полихромная керамика Никойи и ювелирные изделия указывают на связи с племенами Центральной Америки. В поздней фазе послеклассического периода на территории, окружающей Чальчуапу, поселились пипили (народ науа), пришедшие сюда с Центрального плоскогорья, а затем - покомамы, один из горных народов майяязычной группы. Вскоре после этого Центральная Америка испытала ужасы испанского завоевания.
Вернемся, однако, к проблеме Теотиуакан и майя. Совсем еще недавно, лет 10-15 тому назад, у ученых существовало общепринятое мнение, что майя классического периода жили в некоем культурном вакууме и не имели каких-либо контактов с другими цивилизациями этого времени. Последующий, послеклассический период, как известно, характеризовался вторжением тольтеков в некоторые области, населенные майя (полуостров Юкатан, горная Гватемала). Некоторые исследователи полагали, что такое же вторжение народов Мексиканского плоскогорья в IX веке положило конец существованию южной цепи городов майя классического периода. До этого времени, как уже было сказано выше, ученые не видели следов каких-либо контактов между майя и народами Центральной Мексики. Классический период считался совершенно мирным; отрицалось даже существование внутренних, локальных конфликтов между отдельными городами-государствами майя в это время.
Последние археологические открытия перевернули эти ставшие уже привычными представления. Остановимся на некоторых из них. Но прежде несколько слов о народах Центрального плоскогорья в классический период.
С первых веков до нашей эры около современного города Мехико существовал гигантский политический и культурный центр народов Мексиканского плоскогорья - Теотиуакан, по-видимому, крупнейший здесь город-государство. Размеры его внушают уважение даже по современным масштабам. Теотиуакан занимал площадь около 20 км 2, в нем жило в период расцвета до 200 тысяч населения. Этническая принадлежность его обитателей неизвестна: одни исследователи видят в них протонауа, другие - протототонаков. Известный исследователь этнографии майя Р. Жирар считал, что жители Теотиуакана относились к языковой группе майя.
О значимости этого города как религиозного и культурного центра свидетельствуют многочисленные памятники архитектуры и монументальной скульптуры: «Сьюдадела», или «Храм Кецалькоатля», украшенный объемными головами змеев, «Храм Тлалока», «Храм земледелия» с многоцветными фресками, посвященными возделыванию растений, сбору урожая и т. д.; много дворцовых строений, частично еще не раскопанных. Одним из культовых центров Теотиуакана была «Пирамида солнца» - это второе по величине сооружение древней Мексики имеет высоту 72 м при основании 240 X 255 м; храм, венчавший ее вершину, не сохранился. Все основные здания города были выстроены вдоль прямой магистрали - «Дороги мертвых», тянувшейся с севера на юг на 5 км. У северного конца ее расположена «Пирамида луны» (высота 42 м) - более раннее сооружение, чем «Пирамида солнца», с комплексом храмовых зданий у ее подножия. Город изобиловал памятниками монументальной скульптуры, но следует сразу отметить, что среди них нет стел, характерных для других городов-государств классического периода. К этому любопытному обстоятельству мы еще вернемся.
Теотиуакан был и значительным торговым центром. Об этом свидетельствует как наличие в нем более 600 мастерских, в которых изготовлялись керамика, статуэтки, орудия из обсидиана, базальта и сланца, так и находки этих вещей в очень отдаленных от Теотиуакана районах Месоамерики. Об этом же говорят и материалы, полученные из одного участка городища. Здесь было найдено много чужой керамики, главным образом с побережья Мексиканского залива, Юкатана и из Гватемалы, вероятно, здесь жили приезжие торговцы.
Общественное устройство Теотиуакана не известно. Отсутствие стел, которые в Месоамерике были тесно связаны с царским культом, заставляет предполагать, что в этом гигантском городе если и существовал единоличный правитель, то роль его была весьма незначительной. Видимо, роль Теотиуакана как торгового центра аналогична роли Карфагена в Старом Свете. Поэтому вполне возможно допустить, что он управлялся, как и многие другие города - центры торговли, выборной коллегией из нескольких знатных лиц. Тогда отсутствие в нем стел вполне объяснимо и естественно.
Около 650 года Теотиуакан был захвачен пришедшими с севера племенами (по мнению В. Хименеса Морено - отоми) и сожжен. Небольшая группа уцелевших жителей его основала в долине Мехико новый город Аскапоцалько, но ему уже никогда не удалось достичь размеров и величия своего предшественника.
Раскопки последних лет выявили многочисленные следы контактов между Теотиуаканом и городами майя. Материалы об этих связах накапливались постепенно. Вначале речь шла о транспортабельных предметах (изделия из зеленого обсидиана, расписная керамика, статуэтки божеств). Поэтому была выдвинута теория о существовании между майя классического периода и Теотиуаканом торговли. Но дальнейшие исследования, выявившие новые факты, усложнили проблему.
В крупном майяском городище Каминальуйу на территории горной Гватемалы были обнаружены постройки в чисто теотиуаканском стиле. Археологические материалы свидетельствовали о тесной культурной связи Каминальуйу и Теотиуакана в IV - VI веках н. э. В тайнике на одной из площадей Копана (Гондурас) были найдены нефритовые таблички с изображением главного бога Теотиуакана - аналогичного позднейшему Тлалоку ацтеков. На одной из стел этого города (стела 6) мы находим изображение другого божества Центрального плоскогорья - Шипе-тотека.
Подверглись переоценке и прежние данные. Дж. Кублер недавно убедительно показал, что в церемониях, связанных с памятью крупнейшего правителя Паленке «Солнечного щита» (о гробнице которого читатель узнал из главы 20 этой книги), участвовал представитель Теотиуакана (или, говоря осторожнее, представитель правящего где-то рода, связанного с Теотиуаканом). На трех рельефах из «Храма креста», «Храма лиственного креста» и «Храма солнца» этот представитель (имя которого условно читается как «Владыка [города] пирамид» - вспомним могучие пирамиды Теотиуакана!) приносит жертвы вместе с тогдашним правителем Паленке «Ягуаровой змеей» (VII век).
При недавних раскопках майяских городов в Петене теотиуаканские влияния обнаружились еще отчетливее. В крупнейшем центре классических майя Тикале были найдены монументальные здания, выстроенные не только в типично теотиуаканском стиле, но и с применением свойственной обитателям этого города строительной технологии. На одной из главных площадей Тикаля обнаружены две стелы; на одной из них изображен Тлалок (стела 32), на другой (стела 31) - майяский правитель, перед которым в почтительной позе стоят два теотиуаканских воина. Такие же воины встречаются и на стелах соседнего с Тикалем Вашактуна (стелы 26 и 5). Мексиканские черты имеет и рельеф на стеле 2 из Трес-Исласа. О многочисленных находках теотиуаканской керамики в городах Петена уже упоминалось выше.
Задачей экспедиции Национального научного фонда США (руководитель Н. М. Хеллмут) первоначально было исследование влияния теотиуаканской культуры на культуру майя Петена в классический период. Для этого было избрано небольшое майяское поселение Йашха, расположенное на берегу одноименного озера. Оно было известно ученым уже давно. Первое упоминание о нем мы находим в сообщении губернатора Петена полковника Хуана Галиндо, посетившего «озеро Йашау» в 1831 г. Но настоящим его первооткрывателем стал Теоберт Малер, который, руководя седьмой экспедицией Музея Пибоди, открыл здесь развалины поселения и окрестил их по названию озера - Йашха («Зеленая вода» по-майяски). В 1915 г. в Йашха работала первая экспедиция Института Карнеги. Участник ее, известный специалист по эпиграфике древних майя, С. Г. Морли обнаружил среди развалин стелу 11 с очень любопытным рельефом. На нем был изображен бог Тлалок в пышном головном уборе из перьев, коротконогий, вооруженный длинным копьем и прямоугольным щитом. Никаких иероглифических знаков на стеле Морли не нашел. В дальнейшем в Йашха побывала в 1924 г. восьмая экспедиция того же института ив 1928 г. экспедиция Тулэйнского университета, руководимая Ф. Бломом и О. Лафаржем. В 1932 г. здесь работал две недели У. Линколн, снявший карту центральной части городища. В течение последних десяти лет в Йашха несколько раз побывал У. Буллэрд, раскапывавший соседнее поселение Топоште, расположенное на одном из островов озера.
Стела с изображением Тлалока и явилась непосредственной причиной для избрания Йашха в качестве объекта исследования, так как это божество служит своего рода опознавательным знаком при выявлении следов культуры Теотиуакана. Однако уже первый сезон работы в 1970 году показал, что городище имеет значительно большие размеры, чем это представлялось прежним исследователям. Выяснилось, что Йашха вполне может соперничать по величине с такими центрами культуры майя, как Накум, Наранхо, Копан или Паленке. Поэтому работа была до известной степени переориентирована на изучение самого городища.
Раскопки дали много любопытного и важного. Город существовал с I по X век н. э. В нем было воздвигнуто более 500 монументальных зданий и около 40 стел. В Йашха имеется 10 акрополей, из них один комплекс зданий явно дворцового типа, расположенных около 6 дворов. Через город было проложено несколько шоссе шириной до 18 м; одно из них вело к озеру и, вероятно, являлось священной дорогой. Вдоль этих шоссе построены с двух сторон плотно примыкающие друг к другу здания, что не типично для майяской архитектуры. Необычна и большая плотность застройки.
Среди многих десятков монументальных зданий выделяются 9 пирамид с базами, большими, чем пирамида, поддерживающая известный храм II в Тикале. Четыре из этих пирамид не имеют на своих вершинах храмов, но здание 216 близко по размерам и пропорциям к тикальскому и несет на себе сложный двухкомнатный храм. В Йашха было два стадиона для культовой игры в мяч. Площадь «С» представляла собой комплекс зданий для астрономических наблюдений, близкий к таким же постройкам в Копане, Накуме, Ушуле, Ошпемуле, Хацкаб-Кееле, Вашакканале и др. При обследовании был обнаружен комплекс из пирамид-близнецов, единственная известная постройка такого типа вне Тикаля. Хотя он явно копирует тикальские образцы, в комплексе Йашха тем не менее имеются и отличия. Перед восточной пирамидой не было воздвигнуто стел, а перед западной - помещен алтарь (стоящая сейчас там стела 13, очевидно, перенесена сюда из ограды). Параллелью к тикальскому зданию 5Д31 /42 является и здание 90 в Йашха: длинная узкая постройка с семью входами, украшенная шестью круглыми колоннами (1 м в диаметре). Назначение этого загадочного памятника и время его постройки установить не удалось. Вероятно, верх его был деревянным.
В западной группе археологи обнаружили сводчатую погребальную камеру. Захоронение, судя по оставшимся обломкам, очень богатое, было разграблено кладоискателями как раз перед прибытием экспедиции. Другое захоронение в чультуне было расхищено еще в древности. В постройке 103 удалось раскопать нетронутое тройное погребение, но оно оказалось очень бедным по инвентарю (всего три сосуда).
На берегу озера была найдена большая мастерская (площадью около 2000 м 2) по обработке кремня с огромным количеством остатков производства. Неподалеку, на склоне скалы, высечено много петроглифов (площадь их 12 м 2), вероятно относящихся к доклассическому периоду.
Остатки керамики, зернотерок и кухонных отбросов показывают, что в Йашха наряду с монументальными зданиями было много легких деревянных построек, служивших жилищами для рядовых членов общества. Теперь от этих хижин остались только низкие платформы.
Была достигнута и первоначальная цель обследования. Обнаружены здания с типичной для архитектуры Теотиуакана системой «талуд-таблеро». Рельефы на стелах 6, 8, 10, 12 указывают на тесную связь с Теотиуаканом в области культовых церемоний. Остатки сосудов-курильниц, найденных в озере Йашха, также указывают на такие связи. Подобные фигурные курильницы, найденные в озере Аматлилан, показали их теотиуаканское происхождение. Да и само распространение культа озер в области майя, по-видимому, связано с религиозной идеологией Теотиуакана.
Исследования Йашха продолжаются. Несомненно, они принесут еще много нового и интересного.
Еще более загадочным и пока не находящим удовлетворительного объяснения фактом является находка Д. Пендергаста. В 1970 г. этот канадский археолог, руководивший раскопками на территории Белиза (бывший Британский Гондурас), нашел в крупном майяском центре этого района - Альтун-Ха одиночное погребение. В центре пирамиды Р8 был захоронен мужчина, снабженный вещами явно теотиуаканского происхождения: статуэтками из зеленого обсидиана и керамикой. Загадка усугубляется тем, что данные предметы относятся к теотиуаканской фазе Миккаотли и датируются II веком н. э. Ту же датировку дает и само погребение. Следовательно, в Белизе, на самой периферии майяской территории, теотиуаканское влияние зафиксировано на 2,5-3 столетия раньше, чем в центральном Петене. Может быть, здесь уместно вспомнить, что и для позднеклассического периода мы имеем из этого района памятник, связанный с религиозными представлениями Центрального плоскогорья (расписной сосуд из пещеры Актун-Балам).
Как же объясняют исследователи все эти новые данные? Пока нельзя назвать ни одного окончательного мнения, которое удовлетворительно суммировало бы все полученные при раскопках результаты. Так, Николаус Хеллмут, руководитель работ в Йашхе, полагает, что выводы могут быть получены только через несколько лет, то есть просто уклоняется пока от ответа. Уильям Р. Ко, руководивший раскопками Тикаля, перечисляет несколько одинаково возможных, по его мнению, причин теотиуаканского влияния в Тикале. Это или подражательное восприятие тикальской знатью в определенный период идей прежнего мексиканского центра (то есть уже после падения Теотиуакана), или наличие представителей Теотиуакана (послов или заложников) в Тикале. Наконец, американский исследователь допускает возможность обучения некоторых групп тикальских ремесленников в Теотиуакане. Нетрудно видеть, что третье объяснение является следствием первого, а вовсе не самостоятельным. Кроме того, все теотиуаканские влияния в Тикале датируются примерно 450-600 годами, а поэтому идея «Тикаль - второй Теотиуакан» отпадает по хронологическим соображениям.
Более решительно высказываются по данной проблеме авторы большого теоретического труда о развитии месоамериканского общества Уильям Сандерс и Барбара Прайс. Они прямо говорят о наличии в Тикале теотиуаканской колонии, имевшей дипломатические или торговые задачи. Их точку зрения разделяют и другие исследователи, причем они приписывают установление стел 31 и 32 теотиуаканским купцам.
Надо иметь, однако, в виду, что эти теотиуаканские влияния не ограничивались, как мы уже показали, только Тикалем. Тогда, следуя Сандерсу, Прайс и их сторонникам, надо допустить, что подобные колонии существовали и в других городах Петена. И второе, главное возражение. Стелы майя - памятники царского культа, и трудно представить, что подобные памятники могли воздвигать чужеземцы, не имеющие к такому культу никакого отношения и вряд ли пользовавшиеся в Тикале какими-то особыми правами. Египет, например, имел в свое время очень оживленные торговые отношения с Критом, но никаких отзвуков минойских культов в официальных памятниках почитания фараонов мы не находим. Кроме того, выше уже говорилось, что обитателям Теотиуакана вообще была чужда практика установления подобных стел. Думается, что вопрос о теотиуаканских влияниях следует решать в разных регионах майя по-разному. Вскоре после катастрофических событий в горной Гватемале (см. выше о Чальчуапе) часть ее территории подверглась прямому завоеванию теотиуаканцев. Центром завоевателей в этом районе стал Каминальуйу; этот город становится форпостом Теотиуакана на гватемальской территории и перевалочным центром для торговли с майя Петена. Очевидно, что перед последними вставала угроза прямого нападения теотиуаканцев на их города, так как кое-где воздвигаются даже оборонительные сооружения - рвы и валы с палисадами. Но до прямого военного столкновения не дошло. В Тикале, Вашактуне и Йашха власть была захвачена определенными группами знати, опиравшимися на город Каминальуйу. Они начали пропагандировать в своих городах-государствах религиозную идеологию Теотиуакана (стелы 4 и 32, алтарь 19 в Тикале, стелы 6, 8, 10, 11, 12 в Йашхе). Наблюдаются даже попытки создания синкретических (то есть отражающих смешанную религиозную идеологию) памятников, как, например, стела 31 в Тикале. Но скоро эти группы были подавлены, а памятники расколоты и спрятаны в тайники. Происходили эти последние события до падения Теотиуакана и захирения Каминальуйу или непосредственно после, сказать пока трудно.
Иначе обстояли дела в Паленке, Пьедрас-Неграсе и Копане. Два первых города, очевидно, имели какие-то политические (может быть, даже династические) связи с форпостом Теотиуакана или с самим мексиканским центром. В Копан теотиуаканские влияния попадают, вероятно, несколько позже, в связи с передвижением в этот район народов с побережья Мексиканского залива. Таково современное состояние проблемы «Теотиуакан и майя».
Не следует думать, что археологические исследования на территории майя поставили перед учеными только рассмотренные выше проблемы. Ряд новых находок за последнее пятилетие расширил наши знания о древних майя, изменил старые представления и, естественно, вызвал новые вопросы.
Много важных и интересных данных было получено при обследовании юго-восточной части штата Кампече (Мексика) объединенной экспедицией Национального географического общества США, Тулэйнского и Миннесотского университетов в 1969-1972 годах (руководители Д. Уиллис Эндрьюс IV и Р. Э. В. Адаме).
Этот район был избран для исследования по достаточно интригующей причине. Выше уже указывалось, что классический период у майя считался исключительно мирным. Но в 1934 году К. Рупперт и Дж. Денисон, обследуя данную местность, обнаружили значительное городище, окруженное большим рвом. Они сочли этот ров оборонительным сооружением и окрестили найденные развалины Беканом («Ров, наполненный водой» - по-майяски).
Находка Рупперта и Денисова вызвала большие споры. Большинство ученых считало, что они приняли за ров ямы, оставшиеся после выемки строительных материалов, а следовательно, об оборонительном значении их говорить не приходится. Другие допускали существование рва, но относили его создание к позднему времени - периоду вражеских нашествий. Экспедиция Уиллиса Эндрьюса и Адамса и была предпринята, чтобы выяснить это загадочное явление.
Проведенные работы показали, что Бекан, расположенный на выступе скалы, действительно был окружен самым настоящим рвом, имевшим, безусловно, оборонительное назначение. Ширина его при постройке достигала 16 м, а глубина - более 5 м. Стенки рва были вертикальными. Для большей неприступности из земли и камней, вынутых при сооружении, на краю рва была воздвигнута насыпь десятиметровой ширины и высотой около 5 м. Обращенный ко рву склон ее был очень крутым. Таким образом, воинам, которые решились бы штурмовать Бекан, пришлось бы преодолеть почти вертикальную стену 11 м с лишним высоты. Возможно, что наверху насыпи существовал еще палисад из бревен. Ров был сухим; в этом отношении предположения первооткрывателей не подтвердились. Добавочным препятствием для осаждающих явились бы и вертикальные стены зданий, расположенных сразу же за насыпью, они образовали как бы вторую линию укреплений.
Для перехода через ров в мирное время было оставлено семь узких перемычек, которые в случае опасности могли быть легко перегорожены баррикадами. Длина рва достигала 1890 м, концы его упирались в непроходимые болота, поэтому город был совершенно неприступен.
Сооружение это потребовало значительных усилий. Исследователи высчитали, что при постройке было вынуто и перемещено около 118 тыс. м 3земли и камней; эта работа могла быть выполнена 10 тыс. человек в течение 35 дней. Выяснилось также, что оборонительные сооружения Бекана по своей мощи значительно превосходят укрепления Тулума и Майяпана - признанных крепостей послеклассического периода. Уступают Бекану и позднеклассические защитные сооружения Тикаля, Чакчобы и нескольких других городов.
Наибольшим сюрпризом для исследователей, пожалуй, явилось время сооружения укреплений Бекана. Керамические материалы неопровержимо свидетельствуют, что они были воздвигнуты в поздней фазе доклассического периода. Таким образом, первоначальные предположения археологов, связывавших его сооружение с экспансией Теотиуакана, не оправдались.
Кроме Бекана, экспедиция исследовала развалины небольшого церемониального центра Чиканны, расположенного всего в 2,5 км от первого города. Поблизости находятся еще несколько групп развалин, и в настоящее время трудно решить: составляли они вместе с Беканом единое целое или были в какой-то мере самостоятельно существовавшими политико-экономическими единицами. Все сохранившиеся здания Чиканны относятся к позднеклассическому периоду, но имеются и остатки построек раннеклассического времени.
Исследование керамики района Бекана - Чиканны выявило, что он был заселен приблизительно с 300 года до н. э. до XIII или даже XIV века. Было определено 8 керамических комплексов, из которых ранние связаны с традицией Петена. В комплексе Сабукан (400-550 годы) прослеживаются влияния Теотиуакана, однако определить характер контактов пока невозможно. Затем следует период уменьшения населения, продолжавшийся до 650 года. После этого времени наблюдается обратная картина, вероятно связанная с переселением в данный район групп из южной части Белиза. Этот новый расцвет продолжался, судя по керамическим материалам, до начала XI века, после чего наступает уже окончательное запустение. Отдельные находки курильниц майяпанского типа показывают, что в позднее время этот район эпизодически посещался небольшими группами земледельцев, совершавших жертвоприношения старинным памятникам.
Недавно проведенные обследования территории южной части Кинтана-Роо также указывают, что находки в области археологии майя далеко еще не исчерпаны. В 1972 году здесь было обнаружено много дотоле неизвестных городищ классического периода; заново был исследован и значительный центр Цибанче. Наиболее интересными, однако, оказались материалы из Окопа.
Были начаты или продолжались археологические работы и в других городищах майя доиспанского времени.
Продолжалось исследование священного сенота в Чичен-Ице. На краю его были найдены остатки паровой бани, а в самом сеноте - остатки жертвенной керамики (позднеклассического и послеклассического периодов) и детские скелеты. В Белизе начато новое обследование значительного городища Лубаантун (там работала объединенная экспедиция Кембриджского университета, музеев Британского и Пибоди). В этом же районе продолжала работу и канадская экспедиция музея в Онтарио. Обнаружена пещера с хорошо сохранившимися деревянными и медными изделиями и керамикой, датируемыми V-VIII веками.
В последние годы началось исследование и Тайясаля (Таиса, Флорес). Это городище неоднократно привлекало внимание ученых, так как было столицей последнего независимого государства древних майя. Уединенное положение Тайясаля в джунглях Петена, да вдобавок еще на острове посреди большого озера, обусловило его долгое самостоятельное существование в давно завоеванной испанцами стране. Только в марте 1697 года большому военному отряду конкистадоров, вооруженному даже пушками, удалось после ожесточенной битвы положить конец последнему оплоту древней культуры майя.
Работавшей в Тайясале экспедицией Пенсильванского университета под руководством У. Р. Ко была составлена тщательная карта городища, обследованы сенот и некоторые развалины монументальных строений, проанализирована найденная керамика. Последняя, в частности, показала, что в этой местности поселение существовало уже в средней фазе классического периода, то есть задолго до времен государства Ица.
Продолжались исследования и в горной части территории майя. О том, как много неожиданного может встретиться здесь, свидетельствуют результаты обследования долины р. Грихвальвы, проведенного в связи с гидроэнергетическими проектами. Здесь было обнаружено 179 городищ, датируемых от ранней фазы доклассического периода до 1524 года. Среди них и церемониальные центры сравнительно небольшого размера и настоящие города. Интересные результаты получены и экспедицией Пенсильванского университета, работавшей в Каминальуйу. В горном Чиапасе найдено 8 богатых погребений и скульптурные памятники классического периода.
Вернемся, однако, к проблеме Теотиуакан и майя. Совсем еще недавно, лет 10-15 тому назад, у ученых существовало общепринятое мнение, что майя классического периода жили в некоем культурном вакууме и не имели каких-либо контактов с другими цивилизациями этого времени. Последующий, послеклассический период, как известно, характеризовался вторжением тольтеков в некоторые области, населенные майя (полуостров Юкатан, горная Гватемала). Некоторые исследователи полагали, что такое же вторжение народов Мексиканского плоскогорья в IX веке положило конец существованию южной цепи городов майя классического периода. До этого времени, как уже было сказано выше, ученые не видели следов каких-либо контактов между майя и народами Центральной Мексики. Классический период считался совершенно мирным; отрицалось даже существование внутренних, локальных конфликтов между отдельными городами-государствами майя в это время.
Последние археологические открытия перевернули эти ставшие уже привычными представления. Остановимся на некоторых из них. Но прежде несколько слов о народах Центрального плоскогорья в классический период.
С первых веков до нашей эры около современного города Мехико существовал гигантский политический и культурный центр народов Мексиканского плоскогорья - Теотиуакан, по-видимому, крупнейший здесь город-государство. Размеры его внушают уважение даже по современным масштабам. Теотиуакан занимал площадь около 20 км 2, в нем жило в период расцвета до 200 тысяч населения. Этническая принадлежность его обитателей неизвестна: одни исследователи видят в них протонауа, другие - протототонаков. Известный исследователь этнографии майя Р. Жирар считал, что жители Теотиуакана относились к языковой группе майя.
О значимости этого города как религиозного и культурного центра свидетельствуют многочисленные памятники архитектуры и монументальной скульптуры: «Сьюдадела», или «Храм Кецалькоатля», украшенный объемными головами змеев, «Храм Тлалока», «Храм земледелия» с многоцветными фресками, посвященными возделыванию растений, сбору урожая и т. д.; много дворцовых строений, частично еще не раскопанных. Одним из культовых центров Теотиуакана была «Пирамида солнца» - это второе по величине сооружение древней Мексики имеет высоту 72 м при основании 240 X 255 м; храм, венчавший ее вершину, не сохранился. Все основные здания города были выстроены вдоль прямой магистрали - «Дороги мертвых», тянувшейся с севера на юг на 5 км. У северного конца ее расположена «Пирамида луны» (высота 42 м) - более раннее сооружение, чем «Пирамида солнца», с комплексом храмовых зданий у ее подножия. Город изобиловал памятниками монументальной скульптуры, но следует сразу отметить, что среди них нет стел, характерных для других городов-государств классического периода. К этому любопытному обстоятельству мы еще вернемся.
Теотиуакан был и значительным торговым центром. Об этом свидетельствует как наличие в нем более 600 мастерских, в которых изготовлялись керамика, статуэтки, орудия из обсидиана, базальта и сланца, так и находки этих вещей в очень отдаленных от Теотиуакана районах Месоамерики. Об этом же говорят и материалы, полученные из одного участка городища. Здесь было найдено много чужой керамики, главным образом с побережья Мексиканского залива, Юкатана и из Гватемалы, вероятно, здесь жили приезжие торговцы.
Общественное устройство Теотиуакана не известно. Отсутствие стел, которые в Месоамерике были тесно связаны с царским культом, заставляет предполагать, что в этом гигантском городе если и существовал единоличный правитель, то роль его была весьма незначительной. Видимо, роль Теотиуакана как торгового центра аналогична роли Карфагена в Старом Свете. Поэтому вполне возможно допустить, что он управлялся, как и многие другие города - центры торговли, выборной коллегией из нескольких знатных лиц. Тогда отсутствие в нем стел вполне объяснимо и естественно.
Около 650 года Теотиуакан был захвачен пришедшими с севера племенами (по мнению В. Хименеса Морено - отоми) и сожжен. Небольшая группа уцелевших жителей его основала в долине Мехико новый город Аскапоцалько, но ему уже никогда не удалось достичь размеров и величия своего предшественника.
Раскопки последних лет выявили многочисленные следы контактов между Теотиуаканом и городами майя. Материалы об этих связах накапливались постепенно. Вначале речь шла о транспортабельных предметах (изделия из зеленого обсидиана, расписная керамика, статуэтки божеств). Поэтому была выдвинута теория о существовании между майя классического периода и Теотиуаканом торговли. Но дальнейшие исследования, выявившие новые факты, усложнили проблему.
В крупном майяском городище Каминальуйу на территории горной Гватемалы были обнаружены постройки в чисто теотиуаканском стиле. Археологические материалы свидетельствовали о тесной культурной связи Каминальуйу и Теотиуакана в IV - VI веках н. э. В тайнике на одной из площадей Копана (Гондурас) были найдены нефритовые таблички с изображением главного бога Теотиуакана - аналогичного позднейшему Тлалоку ацтеков. На одной из стел этого города (стела 6) мы находим изображение другого божества Центрального плоскогорья - Шипе-тотека.
Подверглись переоценке и прежние данные. Дж. Кублер недавно убедительно показал, что в церемониях, связанных с памятью крупнейшего правителя Паленке «Солнечного щита» (о гробнице которого читатель узнал из главы 20 этой книги), участвовал представитель Теотиуакана (или, говоря осторожнее, представитель правящего где-то рода, связанного с Теотиуаканом). На трех рельефах из «Храма креста», «Храма лиственного креста» и «Храма солнца» этот представитель (имя которого условно читается как «Владыка [города] пирамид» - вспомним могучие пирамиды Теотиуакана!) приносит жертвы вместе с тогдашним правителем Паленке «Ягуаровой змеей» (VII век).
При недавних раскопках майяских городов в Петене теотиуаканские влияния обнаружились еще отчетливее. В крупнейшем центре классических майя Тикале были найдены монументальные здания, выстроенные не только в типично теотиуаканском стиле, но и с применением свойственной обитателям этого города строительной технологии. На одной из главных площадей Тикаля обнаружены две стелы; на одной из них изображен Тлалок (стела 32), на другой (стела 31) - майяский правитель, перед которым в почтительной позе стоят два теотиуаканских воина. Такие же воины встречаются и на стелах соседнего с Тикалем Вашактуна (стелы 26 и 5). Мексиканские черты имеет и рельеф на стеле 2 из Трес-Исласа. О многочисленных находках теотиуаканской керамики в городах Петена уже упоминалось выше.
Задачей экспедиции Национального научного фонда США (руководитель Н. М. Хеллмут) первоначально было исследование влияния теотиуаканской культуры на культуру майя Петена в классический период. Для этого было избрано небольшое майяское поселение Йашха, расположенное на берегу одноименного озера. Оно было известно ученым уже давно. Первое упоминание о нем мы находим в сообщении губернатора Петена полковника Хуана Галиндо, посетившего «озеро Йашау» в 1831 г. Но настоящим его первооткрывателем стал Теоберт Малер, который, руководя седьмой экспедицией Музея Пибоди, открыл здесь развалины поселения и окрестил их по названию озера - Йашха («Зеленая вода» по-майяски). В 1915 г. в Йашха работала первая экспедиция Института Карнеги. Участник ее, известный специалист по эпиграфике древних майя, С. Г. Морли обнаружил среди развалин стелу 11 с очень любопытным рельефом. На нем был изображен бог Тлалок в пышном головном уборе из перьев, коротконогий, вооруженный длинным копьем и прямоугольным щитом. Никаких иероглифических знаков на стеле Морли не нашел. В дальнейшем в Йашха побывала в 1924 г. восьмая экспедиция того же института ив 1928 г. экспедиция Тулэйнского университета, руководимая Ф. Бломом и О. Лафаржем. В 1932 г. здесь работал две недели У. Линколн, снявший карту центральной части городища. В течение последних десяти лет в Йашха несколько раз побывал У. Буллэрд, раскапывавший соседнее поселение Топоште, расположенное на одном из островов озера.
Стела с изображением Тлалока и явилась непосредственной причиной для избрания Йашха в качестве объекта исследования, так как это божество служит своего рода опознавательным знаком при выявлении следов культуры Теотиуакана. Однако уже первый сезон работы в 1970 году показал, что городище имеет значительно большие размеры, чем это представлялось прежним исследователям. Выяснилось, что Йашха вполне может соперничать по величине с такими центрами культуры майя, как Накум, Наранхо, Копан или Паленке. Поэтому работа была до известной степени переориентирована на изучение самого городища.
Раскопки дали много любопытного и важного. Город существовал с I по X век н. э. В нем было воздвигнуто более 500 монументальных зданий и около 40 стел. В Йашха имеется 10 акрополей, из них один комплекс зданий явно дворцового типа, расположенных около 6 дворов. Через город было проложено несколько шоссе шириной до 18 м; одно из них вело к озеру и, вероятно, являлось священной дорогой. Вдоль этих шоссе построены с двух сторон плотно примыкающие друг к другу здания, что не типично для майяской архитектуры. Необычна и большая плотность застройки.
Среди многих десятков монументальных зданий выделяются 9 пирамид с базами, большими, чем пирамида, поддерживающая известный храм II в Тикале. Четыре из этих пирамид не имеют на своих вершинах храмов, но здание 216 близко по размерам и пропорциям к тикальскому и несет на себе сложный двухкомнатный храм. В Йашха было два стадиона для культовой игры в мяч. Площадь «С» представляла собой комплекс зданий для астрономических наблюдений, близкий к таким же постройкам в Копане, Накуме, Ушуле, Ошпемуле, Хацкаб-Кееле, Вашакканале и др. При обследовании был обнаружен комплекс из пирамид-близнецов, единственная известная постройка такого типа вне Тикаля. Хотя он явно копирует тикальские образцы, в комплексе Йашха тем не менее имеются и отличия. Перед восточной пирамидой не было воздвигнуто стел, а перед западной - помещен алтарь (стоящая сейчас там стела 13, очевидно, перенесена сюда из ограды). Параллелью к тикальскому зданию 5Д31 /42 является и здание 90 в Йашха: длинная узкая постройка с семью входами, украшенная шестью круглыми колоннами (1 м в диаметре). Назначение этого загадочного памятника и время его постройки установить не удалось. Вероятно, верх его был деревянным.
В западной группе археологи обнаружили сводчатую погребальную камеру. Захоронение, судя по оставшимся обломкам, очень богатое, было разграблено кладоискателями как раз перед прибытием экспедиции. Другое захоронение в чультуне было расхищено еще в древности. В постройке 103 удалось раскопать нетронутое тройное погребение, но оно оказалось очень бедным по инвентарю (всего три сосуда).
На берегу озера была найдена большая мастерская (площадью около 2000 м 2) по обработке кремня с огромным количеством остатков производства. Неподалеку, на склоне скалы, высечено много петроглифов (площадь их 12 м 2), вероятно относящихся к доклассическому периоду.
Остатки керамики, зернотерок и кухонных отбросов показывают, что в Йашха наряду с монументальными зданиями было много легких деревянных построек, служивших жилищами для рядовых членов общества. Теперь от этих хижин остались только низкие платформы.
Была достигнута и первоначальная цель обследования. Обнаружены здания с типичной для архитектуры Теотиуакана системой «талуд-таблеро». Рельефы на стелах 6, 8, 10, 12 указывают на тесную связь с Теотиуаканом в области культовых церемоний. Остатки сосудов-курильниц, найденных в озере Йашха, также указывают на такие связи. Подобные фигурные курильницы, найденные в озере Аматлилан, показали их теотиуаканское происхождение. Да и само распространение культа озер в области майя, по-видимому, связано с религиозной идеологией Теотиуакана.
Исследования Йашха продолжаются. Несомненно, они принесут еще много нового и интересного.
Еще более загадочным и пока не находящим удовлетворительного объяснения фактом является находка Д. Пендергаста. В 1970 г. этот канадский археолог, руководивший раскопками на территории Белиза (бывший Британский Гондурас), нашел в крупном майяском центре этого района - Альтун-Ха одиночное погребение. В центре пирамиды Р8 был захоронен мужчина, снабженный вещами явно теотиуаканского происхождения: статуэтками из зеленого обсидиана и керамикой. Загадка усугубляется тем, что данные предметы относятся к теотиуаканской фазе Миккаотли и датируются II веком н. э. Ту же датировку дает и само погребение. Следовательно, в Белизе, на самой периферии майяской территории, теотиуаканское влияние зафиксировано на 2,5-3 столетия раньше, чем в центральном Петене. Может быть, здесь уместно вспомнить, что и для позднеклассического периода мы имеем из этого района памятник, связанный с религиозными представлениями Центрального плоскогорья (расписной сосуд из пещеры Актун-Балам).
Как же объясняют исследователи все эти новые данные? Пока нельзя назвать ни одного окончательного мнения, которое удовлетворительно суммировало бы все полученные при раскопках результаты. Так, Николаус Хеллмут, руководитель работ в Йашхе, полагает, что выводы могут быть получены только через несколько лет, то есть просто уклоняется пока от ответа. Уильям Р. Ко, руководивший раскопками Тикаля, перечисляет несколько одинаково возможных, по его мнению, причин теотиуаканского влияния в Тикале. Это или подражательное восприятие тикальской знатью в определенный период идей прежнего мексиканского центра (то есть уже после падения Теотиуакана), или наличие представителей Теотиуакана (послов или заложников) в Тикале. Наконец, американский исследователь допускает возможность обучения некоторых групп тикальских ремесленников в Теотиуакане. Нетрудно видеть, что третье объяснение является следствием первого, а вовсе не самостоятельным. Кроме того, все теотиуаканские влияния в Тикале датируются примерно 450-600 годами, а поэтому идея «Тикаль - второй Теотиуакан» отпадает по хронологическим соображениям.
Более решительно высказываются по данной проблеме авторы большого теоретического труда о развитии месоамериканского общества Уильям Сандерс и Барбара Прайс. Они прямо говорят о наличии в Тикале теотиуаканской колонии, имевшей дипломатические или торговые задачи. Их точку зрения разделяют и другие исследователи, причем они приписывают установление стел 31 и 32 теотиуаканским купцам.
Надо иметь, однако, в виду, что эти теотиуаканские влияния не ограничивались, как мы уже показали, только Тикалем. Тогда, следуя Сандерсу, Прайс и их сторонникам, надо допустить, что подобные колонии существовали и в других городах Петена. И второе, главное возражение. Стелы майя - памятники царского культа, и трудно представить, что подобные памятники могли воздвигать чужеземцы, не имеющие к такому культу никакого отношения и вряд ли пользовавшиеся в Тикале какими-то особыми правами. Египет, например, имел в свое время очень оживленные торговые отношения с Критом, но никаких отзвуков минойских культов в официальных памятниках почитания фараонов мы не находим. Кроме того, выше уже говорилось, что обитателям Теотиуакана вообще была чужда практика установления подобных стел. Думается, что вопрос о теотиуаканских влияниях следует решать в разных регионах майя по-разному. Вскоре после катастрофических событий в горной Гватемале (см. выше о Чальчуапе) часть ее территории подверглась прямому завоеванию теотиуаканцев. Центром завоевателей в этом районе стал Каминальуйу; этот город становится форпостом Теотиуакана на гватемальской территории и перевалочным центром для торговли с майя Петена. Очевидно, что перед последними вставала угроза прямого нападения теотиуаканцев на их города, так как кое-где воздвигаются даже оборонительные сооружения - рвы и валы с палисадами. Но до прямого военного столкновения не дошло. В Тикале, Вашактуне и Йашха власть была захвачена определенными группами знати, опиравшимися на город Каминальуйу. Они начали пропагандировать в своих городах-государствах религиозную идеологию Теотиуакана (стелы 4 и 32, алтарь 19 в Тикале, стелы 6, 8, 10, 11, 12 в Йашхе). Наблюдаются даже попытки создания синкретических (то есть отражающих смешанную религиозную идеологию) памятников, как, например, стела 31 в Тикале. Но скоро эти группы были подавлены, а памятники расколоты и спрятаны в тайники. Происходили эти последние события до падения Теотиуакана и захирения Каминальуйу или непосредственно после, сказать пока трудно.
Иначе обстояли дела в Паленке, Пьедрас-Неграсе и Копане. Два первых города, очевидно, имели какие-то политические (может быть, даже династические) связи с форпостом Теотиуакана или с самим мексиканским центром. В Копан теотиуаканские влияния попадают, вероятно, несколько позже, в связи с передвижением в этот район народов с побережья Мексиканского залива. Таково современное состояние проблемы «Теотиуакан и майя».
3
Не следует думать, что археологические исследования на территории майя поставили перед учеными только рассмотренные выше проблемы. Ряд новых находок за последнее пятилетие расширил наши знания о древних майя, изменил старые представления и, естественно, вызвал новые вопросы.
Много важных и интересных данных было получено при обследовании юго-восточной части штата Кампече (Мексика) объединенной экспедицией Национального географического общества США, Тулэйнского и Миннесотского университетов в 1969-1972 годах (руководители Д. Уиллис Эндрьюс IV и Р. Э. В. Адаме).
Этот район был избран для исследования по достаточно интригующей причине. Выше уже указывалось, что классический период у майя считался исключительно мирным. Но в 1934 году К. Рупперт и Дж. Денисон, обследуя данную местность, обнаружили значительное городище, окруженное большим рвом. Они сочли этот ров оборонительным сооружением и окрестили найденные развалины Беканом («Ров, наполненный водой» - по-майяски).
Находка Рупперта и Денисова вызвала большие споры. Большинство ученых считало, что они приняли за ров ямы, оставшиеся после выемки строительных материалов, а следовательно, об оборонительном значении их говорить не приходится. Другие допускали существование рва, но относили его создание к позднему времени - периоду вражеских нашествий. Экспедиция Уиллиса Эндрьюса и Адамса и была предпринята, чтобы выяснить это загадочное явление.
Проведенные работы показали, что Бекан, расположенный на выступе скалы, действительно был окружен самым настоящим рвом, имевшим, безусловно, оборонительное назначение. Ширина его при постройке достигала 16 м, а глубина - более 5 м. Стенки рва были вертикальными. Для большей неприступности из земли и камней, вынутых при сооружении, на краю рва была воздвигнута насыпь десятиметровой ширины и высотой около 5 м. Обращенный ко рву склон ее был очень крутым. Таким образом, воинам, которые решились бы штурмовать Бекан, пришлось бы преодолеть почти вертикальную стену 11 м с лишним высоты. Возможно, что наверху насыпи существовал еще палисад из бревен. Ров был сухим; в этом отношении предположения первооткрывателей не подтвердились. Добавочным препятствием для осаждающих явились бы и вертикальные стены зданий, расположенных сразу же за насыпью, они образовали как бы вторую линию укреплений.
Для перехода через ров в мирное время было оставлено семь узких перемычек, которые в случае опасности могли быть легко перегорожены баррикадами. Длина рва достигала 1890 м, концы его упирались в непроходимые болота, поэтому город был совершенно неприступен.
Сооружение это потребовало значительных усилий. Исследователи высчитали, что при постройке было вынуто и перемещено около 118 тыс. м 3земли и камней; эта работа могла быть выполнена 10 тыс. человек в течение 35 дней. Выяснилось также, что оборонительные сооружения Бекана по своей мощи значительно превосходят укрепления Тулума и Майяпана - признанных крепостей послеклассического периода. Уступают Бекану и позднеклассические защитные сооружения Тикаля, Чакчобы и нескольких других городов.
Наибольшим сюрпризом для исследователей, пожалуй, явилось время сооружения укреплений Бекана. Керамические материалы неопровержимо свидетельствуют, что они были воздвигнуты в поздней фазе доклассического периода. Таким образом, первоначальные предположения археологов, связывавших его сооружение с экспансией Теотиуакана, не оправдались.
Кроме Бекана, экспедиция исследовала развалины небольшого церемониального центра Чиканны, расположенного всего в 2,5 км от первого города. Поблизости находятся еще несколько групп развалин, и в настоящее время трудно решить: составляли они вместе с Беканом единое целое или были в какой-то мере самостоятельно существовавшими политико-экономическими единицами. Все сохранившиеся здания Чиканны относятся к позднеклассическому периоду, но имеются и остатки построек раннеклассического времени.
Исследование керамики района Бекана - Чиканны выявило, что он был заселен приблизительно с 300 года до н. э. до XIII или даже XIV века. Было определено 8 керамических комплексов, из которых ранние связаны с традицией Петена. В комплексе Сабукан (400-550 годы) прослеживаются влияния Теотиуакана, однако определить характер контактов пока невозможно. Затем следует период уменьшения населения, продолжавшийся до 650 года. После этого времени наблюдается обратная картина, вероятно связанная с переселением в данный район групп из южной части Белиза. Этот новый расцвет продолжался, судя по керамическим материалам, до начала XI века, после чего наступает уже окончательное запустение. Отдельные находки курильниц майяпанского типа показывают, что в позднее время этот район эпизодически посещался небольшими группами земледельцев, совершавших жертвоприношения старинным памятникам.
Недавно проведенные обследования территории южной части Кинтана-Роо также указывают, что находки в области археологии майя далеко еще не исчерпаны. В 1972 году здесь было обнаружено много дотоле неизвестных городищ классического периода; заново был исследован и значительный центр Цибанче. Наиболее интересными, однако, оказались материалы из Окопа.
Были начаты или продолжались археологические работы и в других городищах майя доиспанского времени.
Продолжалось исследование священного сенота в Чичен-Ице. На краю его были найдены остатки паровой бани, а в самом сеноте - остатки жертвенной керамики (позднеклассического и послеклассического периодов) и детские скелеты. В Белизе начато новое обследование значительного городища Лубаантун (там работала объединенная экспедиция Кембриджского университета, музеев Британского и Пибоди). В этом же районе продолжала работу и канадская экспедиция музея в Онтарио. Обнаружена пещера с хорошо сохранившимися деревянными и медными изделиями и керамикой, датируемыми V-VIII веками.
В последние годы началось исследование и Тайясаля (Таиса, Флорес). Это городище неоднократно привлекало внимание ученых, так как было столицей последнего независимого государства древних майя. Уединенное положение Тайясаля в джунглях Петена, да вдобавок еще на острове посреди большого озера, обусловило его долгое самостоятельное существование в давно завоеванной испанцами стране. Только в марте 1697 года большому военному отряду конкистадоров, вооруженному даже пушками, удалось после ожесточенной битвы положить конец последнему оплоту древней культуры майя.
Работавшей в Тайясале экспедицией Пенсильванского университета под руководством У. Р. Ко была составлена тщательная карта городища, обследованы сенот и некоторые развалины монументальных строений, проанализирована найденная керамика. Последняя, в частности, показала, что в этой местности поселение существовало уже в средней фазе классического периода, то есть задолго до времен государства Ица.
Продолжались исследования и в горной части территории майя. О том, как много неожиданного может встретиться здесь, свидетельствуют результаты обследования долины р. Грихвальвы, проведенного в связи с гидроэнергетическими проектами. Здесь было обнаружено 179 городищ, датируемых от ранней фазы доклассического периода до 1524 года. Среди них и церемониальные центры сравнительно небольшого размера и настоящие города. Интересные результаты получены и экспедицией Пенсильванского университета, работавшей в Каминальуйу. В горном Чиапасе найдено 8 богатых погребений и скульптурные памятники классического периода.