Стрельцова Маша. Записки падшей ведьмы

   Потенциально — это четыре тысячи телефонов, умножьте эту цифру на сумму абонентплаты и сверхнормативные минуты — под миллион ежемесячный оборот фирмы — то был! Плюс — разумеется, провайдерские услуги — ибо какая телефония без интернета? Вот и считайте, какой у Дэна был доход. Вполне хватало на хлеб с черной икрой.
   Вот только не так давно проблемы начались у парня. Главным в нашей родной ГТС стал его заклятый друг детства, Харитонов Виталий, и он решил, что Дэн урвал себе слишком много пирога. Вначале от ГТС предложили какое — то партнерство, Дэн условия изучил, и решил что они издеваются. Не согласился, ессно. И тогда против него развязали настоящую войну. Чиновники контролирующих организаций ходили в его офис как к себе домой, ногой дверь распахивали. Пожарники как — то прикрыли контору на пару недель, да и саннадзор стремился урвать кусок послаще. На проложенные телефонные кабели вдруг обратили внимание местные бомжи, километрами относя их в пункт приема цветных металлов. Разъяренные абоненты потом вносили свою долю в травлю фирмы.
   — Как Я Могу помочь ему, милая? — тоскливо вопросил меня Евгений Евгеньевич. — Тут ведь только валить Харитонова — но тогда Дэн вообще от меня отречется.
   Я молчала. Ибо что я могла сказать бедному отцу? Попал наш крутой Буйвол в неразрешимую ситуацию.
   И Дэна жалко. То-то он такой задумчивый ходит…
   В коридоре послышались тихие шаги, и в кухню вошла девушка потрясающей красоты. Высокая, с изумительной фигурой, достоинства которой совершенно не скрывал шелковый светлый халат. Он натягивался на высокой груди, подчеркивал тончайшую талию, а когда она шла — полы халата слегка распахивались, открывая длиннейшие в мире ноги. Волосы девушки были от природы светлыми и так же как у меня — почти до колен.
   Девушка холодно посмотрела на Буйвола, полностью игнорируя меня, и спросила:
   — Что тут происходит?
   — Аллочка, садись с нами! — засюсюкал дед, — садись, красавица моя. Познакомься, кстати — Это Магдалина, Денискина знакомая, они вместе приехали погостить.
   Аллочка приподняла идеальной формы бровь и так же холодно спросила:
   — А отчего Денис ездит к родителям с подружками, при живой — то жене?
   «Подружка» в ее устах прозвучало как ругательство. Что — то сродни «проститутке».
   — Девушка, — со стуком отставила я кружку с чаем. — Денис и особенно Ленка — мои давние и хорошие знакомые, именно я их и познакомила. Извините — но что дает вам право в таком тоне обо мне отзываться?
   Голос мой был го-ораздо холоднее тона красотки. Я вперила я нее взгляд, готовясь к скандалу. Я не люблю скандалов. Но что делать — если иногда мне не оставляют выбора? Позволить себя безнаказанно оскорбить — это ж как себя не уважать надо!
   — Девочки, не ссорьтесь, — вяло попросил Буйвол.
   — Да уж не бойтесь, — желчно покосилась я на него. — Не скажу я вашей жене про эту красотку!
   А девушка тем временем наконец — то обернула ко мне лицо, на котором мелькнула какая-то тщеславная радость.
   — Магдалина, говоришь? — улыбнулась она.
   — Ну? — буркнула я.
   — А я Алла. Жена этого охламона, так что все в порядке, — сказала она и потрепала Буйвола по седой макушке.
   Я в недоумении посмотрела на нее. В завещании сказано было, что наследники — жена Алла и ИХ дети — Денис и остальные.
   — В смысле — Денис — то у вас от первого брака? — ляпнула я Буйволу.
   — От первого конечно! — оскорбленно ответила Аллочка.
   Я понятливо покивала.
   — … а так же — последнего, — закончила она.
   Я потрясла головой.
   — Так а…, — проблеяла я, — так а ведь Дэн вас старше….
   Аллочка счастливо засмеялась.
   Буйвол горделиво обнял жену и пояснил:
   — Ровесники мы, просто ее годы не берут.
   «Ага, в Екатеринграде как раз крутейшая клиника пластической хирургии, — буркнул голос, — еще б она старела».
   Я на него не обратила внимания, во все глаза рассматривая мать Дэна. То — то мне что — то знакомое показалось в ее лице! Вот в кого пошел Денис своей красотой…
   Хотела бы я в пятьдесят с лишним лет выглядеть как она…
   «Так в чем проблема? — снова отозвался голос. — В отложенные на старость деньги запланируй полмиллиона на подтяжки, вот и все».
   — Аллочка, — сюсюкал тем временем Буйвол, — я тут как раз шампанское твое любимое открыл, будешь?
   — Конечно нет, кто ж на ночь жидкость пьет, отеки будут! — жеманно отвечала Аллочка.
   — Так а тортика тогда покушай!
   — Чтобы я расплылась?
   — Ой Госсподи, — не сдержалась я. — Да вам торты тоннами можно есть, при такой — то фигуре.
   Аллочка в ответ наградила меня таким взглядом, что я осознала — отныне она моя самая лучшая подруга. Не, я не за дешевые комплименты, меня просто действительно вводят в ступор такие вот «супнаборы», которые еще и худеют! Моя подруга, Нелька, которую при легком ветре уже заносит — постоянно сидит на диете. Сахар в ее доме не водится — только мерзкого вкуса заменители, каждый кусочек тщательно анализируется — сколько там белков-жиров-углеводов, а главное — килокалорий. В прошлом году она даже на липосакцию пошла, уверенная, что на ее тощих бедрышках несметные залежи сала. Хирург отсосал через трубочки с нее всего лишь поллитра, и то мне кажется, что врет. Не говорить же клиенту, который отдал ему свои деньги, что результат равен нулю.
   Я взглянула за окно в светлеющее небо.
   — Пора мне, хозяева дорогие, — поднялась я со стула.
   — Так рано? — удивилась Аллочка.
   — Труба зовет, — пояснила я.
   Буйвол взглянул на часы на стене, подошел ко мне и по-мужски пожал мне руку.
   — Магдалин, — серьезно сказал он. — Если передумаешь и захочешь погостить — всегда тебе рады. Поняла?
   — И я присоединяюсь, — прощебетала Аллочка. — Всегда тебе буду рада.
   — Конечно, как только выберется свободная минутка — так к вам! — равнодушно кивнула я. Сюда я больше не вернусь.
   Я вышла из дома, прошла два шага и остановилась. Поодаль виднелись раскрытые двери гаража, в котором около машины возились Полукастрат и Расшибленный Лоб. При виде меня они дружно сплюнули на пол и нехорошо на меня уставились.
   — Ребята, — вздохнула я. — Вы уж извините что не так. Я оборонялась, поймите меня.
   Парни переглянулись, из-под машины раздался голос Туалетного:
   — Это кто там пожаловал?
   — А ты выглянь, посмотри, — язвительно посоветовал Полукастрат писклявым голосом. Интересно — это у него наследственное — или последствия моей обработки его гениталий?
   Туалетный легко вытянул свое тело из-под днища, посмотрел на меня и удивился:
   — Это ты типа мириться пришла?
   — Ну, — буркнула я. — Могли бы и оценить. Вы ж первые начали!
   — Да ладно, не бери в голову, — хохотнул Туалетный. — Мы ж все понимаем. Твоя задача была от нас свалить, наша — поймать. Нам повезло больше.
   — Ага, четверо на одну, — с обидой сказала я. — Еще бы не повезло.
   — Ты мириться или предъявлять пришла? — подал голос Расшибленный Лоб.
   — Мириться, — кивнула я.
   — Ну так мы тебе говорим — иди, зла не держим. И ты на нас бочку не кати, мы люди подневольные.
   — Удачи, ребята, — искренно сказала я и пошагала к каменным воротам.
   Мне нравится раннее утро, когда еще не свет — но сумрак, когда еще видны бледные звезды, воздух по — особенному свеж, а на горизонте алым разливается заря.
   — Здравствуй, девица — краса, утренняя заря, — на полном автомате прошептала я начало ежеутреннего заклинания.
   На миг меня пронзила тоска.
   Было бы у меня в жизни все хорошо — я бы сейчас босиком побежала свою на лоджию, распахнула все створки и принялась за рассветные заклинания. Но у меня в жизни все плохо, и поэтому я бреду по дорожке чужого сада, куда я, собственно, попала не по своей воле.
   Ну да ничего. Я сильная и я справлюсь. Я всегда справляюсь. У меня получится! Я утру нос всем Толикам и выживу всем назло!
   В этот момент я вышла за калитку особняка, запнулась на ровном месте и шлепнулась, а сверху раздался какой — то треск и на меня с каменного забора посыпалась крошка. Я чихнула, снова подумала что я сильная и отползла в сторону. Снова раздался чиркающий звук и на том месте где я только что была из забора взлетел фонтанчик каменных крошек.
   «Я сильная», — тупо подумала я на полном автомате, глядя на выемку в кирпиче от пули.
   «Ма-ама!» — истошно заверещал внутренний голос, заставляя меня на четвереньках, с разбега вломиться обратно в сад, под защиту каменных стен. Мне вслед еще несколько раз треснуло, я только успевала петлять аки заяц.
   «Я успею! — в ужасе думала я. — Я ловкая и быстрая!»
   В саду я бессильно привалилась к забору и в полном шоке замерла. По ту сторону было тихо. Меня трясло, как эпилептика. Страшно было — просто до жути.
   — Магдалин, — окликнул меня с крыльца дедок, мирно покуривающий сигарку. — Вернуться что ли решила?
   Я истово закивала. Да, я хотела вернуться! Толик — он меня явно вычислил, больше меня убивать некому. Но тут — тут я под защитой Буйвола, с ним он связываться не станет.
   — Пустите? — жалко улыбнулась я.
   — Не вопрос! — развел он руками. — Я же сказал что ты тут желанная гостья!
   Я суетливо вскочила и какими — то неровными прыжками добежала до дома. Сама понимала, что это выглядит странно — но что делать, тело, охваченное паникой, мною не контролировалось. И лишь оказавшись в спасительном холле, под защитой дома — я немного расслабилась.
   Следом зашел и Буйвол. Да не один, а с тем самым мужиком.
   — Иван, — представил он мне его.
   — Ага, — кивнула я. — А я Маша, Магдалина то бишь.
   Мужик смерил меня не очень — то ласковым взглядом и обернулся к Буйволу:
   — Ну так что по Харитону — то делать будем?
   — Не тут же решать, — оборвал его дед. — Магдалина, завтрак в столовой, ты уж иди, сейчас туда и Дениска подойдет.
   Я согласно кивнула, уловив намек в его голосе, и послушно пошла на кухню. Мужчинам надо переговорить наедине, неужто непонятно?
   Вот так я и поселилась в доме у Буйвола. Жизнь тут текла на удивление размеренно. Аллочка появлялась дома лишь поздним вечером — днем у нее была куча дел. Шопинги, шейпинги, салоны красоты, то-сё… Сам Буйвол вел кипучую жизнь, однако все как — то вне дома. То живчиком бегал по двору, раздавая указания, то, словно спохватившись, быстренько прыгал в свой мерс и куда-то укатывал.
   В самом же доме царил полумрак, некая прохлада и тишина. Иногда мне казалось, что это жилище с тяжелыми шторами на окнах напоминает склеп. Возможно, при постройке дома Буйвол законопатил в фундамент парочку неугодных — иначе откуда б тут взяться такой атмосфере? Даже крикливый хозяин, заходя в дом, сбавлял тон и разговаривал в полголоса, словно боясь нарушить торжественный покой.
   А уж прислуга и вовсе старалась разговаривать шепотом.
   Дэн…
   Дэн меня почти не замечал. Он кивал мне за завтраком, молча съедал свою порцию и больше я его не видела. Иногда, если я долго не могла заснуть, я слышала, как он возвращается. Далеко внизу сначала слышался шум двигателя его машины, потом негромко хлопала входная дверь, и наконец по коридору раздавались шаги. Его комната была чуть дальше моей, и я слышала, как он заходит к себе. Ни разу шаги не замедлились около моей комнаты.
   Я психовала.
   Однажды я не выдержала, встала с кровати, накинула халат и решительно пошла в его спальню. Он не спал, курил прямо в постели и мне почти не удивился.
   — Садись, коль пришла, — равнодушно сказал он.
   Я в нерешительности замерла у двери, потом все же собралась с духом и села на кресло.
   — Ты где пропадаешь целыми днями? — спросила я.
   — У Ленки в больнице сижу, — спокойно ответил он.
   Меня передернуло. Это означало что из нас двоих он все же отдает приоритет Ленке.
   — И как она? — с трудом мне удалось изобразить доброжелательный тон.
   — Плохо, — отрезал Дэн. — Плохо, Магдалина.
   — И чего переживаешь? — резко сказала я. — Максимум — не доносит этого ребенка, бывает.
   — Мне этот нужен! — яростно зашептал он. — Я уже имя ему подобрал! Серегой назову, в честь лучшего друга! Я фотографии этого ребенка уже видел! Висит головкой вниз, клубочком свернувшись — а носик уже видно что мой!
   — Заткнись! — не выдержала я. — Хрен тебе, а не носик твой!!! Весь дом знает, что Ленка твоя ублюдка носит, один ты не в курсе!!!
   — Чего ты сказала? — угрожающе — ошеломленно сказал он.
   — Того! — рявкнула я. — Ты уж меня извини, что проболталась, но уж сильно тошно смотреть, как ты тут сюсюкаешь! Носик твой, видите ли!!!
   Дэн молча затушил сигарету, прикурил новую и спокойно сказал:
   — Знаешь, Магдалина, я был о тебе лучшего мнения. Я спать ложусь, иди к себе.
   — Что, не хочется с женушки крылышки — то снимать? — недобро усмехнулась я. — Я тебе как человеку говорю, а ты очевидное признавать не хочешь. И не одна я это знаю, имей в виду. Мне — то что? Тебе жить. Но вот когда ребенок родится якобы недоношенным, восьмимесячным — подумай о том, как ты его в этот дом принесешь, где все знают что ты ему не отец!
   — Кто тебе это наплел??? — резко спросил он.
   — Источники самые надежные! — мило улыбнулась я. — Аль ты перед тем как она забеременела не уезжал из дома на месячишко — другой?
   Дэн молчал.
   — А потом — то, что она через недельку после твоего возвращения о беременности сказала — на размышления не наводит? — добивала я его.
   — Магдалина, — устало сказал он. — Я люблю Ленку. Иди спать и не занимайся дешевыми интригами.
   Я встала и пошла к себе. У двери обернулась и четко сказала:
   — Ты меня сейчас — обидел. Назвал врушкой и интриганкой. Хрен на тебя, воспитывай ребенка от своего лучшего друга.
   И ушла.
   Я потом долго не могла уснуть — так мне было обидно. Я к нему как к человеку — а он…
 
   Утром за завтраком я Дэна не увидела. Я проспала и встала только к десяти часам. Кое-как выклянчив у невзлюбившей меня поварихи кофе с булочкой, я устроилась на террасе и, блаженно жмурясь, принялась завтракать.
   — Обед уж скоро, а она, барыня, только встала, — шипела Верунька из холла, причем специально так, чтобы я слышала.
   Я игнорировала ее. Хочет повыступать — так пусть ей. Пусть пользуется тем, что я тут гостья. Иначе она б у меня давно получила расчет.
   Да и утро было такое чудесное, что ругаться совершенно не хотелось. Прямо передо мной росла сирень, и ее ветки тянулись на террасу. Я пила кофе и увлеченно рассматривала, как по ветке — с листика на листик — ползет божья коровка. На небе не было ни облачка, солнышко ласково светило с высоты. В такую погоду невозможно грустить и печалиться.
   Божья коровка доползла до края листочка, повозилась немного и наконец взлетела. Я проводила ее взглядом и тут услышала знакомый звук мотора. Я Денисову машину уже по звуку различаю. Что — то он рано сегодня.
   Калитка сбоку от огромных ворот распахнулась и Дэн быстро пошел к дому. Что — то было в нем не так. Какая-то дерганность в походке. Нервозность.
   Я вскочила и прямо с кружкой в одной руке и булочкой в другой рванула ему навстречу.
   — Дэн! — закричала я. — Что — то случилось?
   Он ускорил шаг и скрылся в доме.
   Я рванула за ним, чуть не сбив Веруньку в дверях. Та от неожиданности тонко завизжала.
   — Извините, — буркнула я и понеслась наверх.
   Дэн лежал в своей комнате на кровати, тупо уставившись в потолок. Прямо в одежде и обуви. Когда я зашла, он лишь рявкнул:
   — Уйди!
   Я подошла и села на краешек кровати, вглядываясь в него. Тишотка на нем была порвана у ворота, под глазом наливался синяк.
   — Подрался? — вздохнула я.
   Он молчал.
   — Лежи спокойно, я тебе синяк заговорю, — велела я и принялась нараспев читать заклинание, очерчивая мизинцем наливающуюся багровым опухоль.
   Дэн мне никак не сопротивлялся.
   После этого я сунула ему в зубы сигарету и поднесла зажигалку.
   — Кури, легче будет.
   Он так же молча повиновался.
   Несколько минут мы молчали.
   — Магдалин, — внезапно подал он голос. — Ты ведь все можешь, да?
   — Не все, — помотала я головой. — Вот веб — страницы никак строить не научусь.
   — Да я не про то, — обиделся он моей невинной шутке. — Я хочу обратиться к тебе как клиент к ведьме.
   — Аллилуйя! — подняла я глаза к небу. — Наконец — то ты умнеть начал. Рассказывай.
   — Что рассказывать? — снова замкнулся он.
   — Рассказывай, что у тебя сегодня случилось!
   — Послушай, я хочу всего лишь заказать тебе эээ… неприятности для одного человека.
   — Это который тебе фонарь под глаз навесил? — прищурилась я. — Нет, милый, хочешь помощи — колись. Да не бойся — я твой союзник.
   — Сегодня союзник, а завтра…, — буркнул он.
   — Мне можно верить, — серьезно заверила я его.
   Дэн вздохнул и принялся монотонно вещать.
   — В общем, я вчера Ленке сказал что приеду к ней только во второй половине дня — надо было по бизнесу кой — чего порешать. А с тобой поговорил, да и решил — к черту дела, поеду к жене. Приезжаю — а у нее в палате Серега сидит и за ручку ее держит. Смеются. Весело им…
   — Серега — эт кто? — встряла я.
   — Друг, — скупо ответил он. — Лучший. Я как их увидел — так у меня пелена с глаз и упала. Я ж верил ей, Магдалина! Никому так не верил, как Ленке!
   Я молча погладила его по голове. Жалко мне его было до ужаса. Но что я могла сейчас сделать?
   — Я тебе тоску по ней сниму, — шепнула я. — И ребенка этого она не родит. И прокляну я их обоих, и Серегу и ее, закрою я им все лазейки для удачи, пусть сдохнут как собаки.
   Дэн с неким ужасом посмотрел на меня и медленно сказал:
   — Страшная ты девочка, Магдалина.
   — Я когда накрашусь — почти красавица, — обиженно сказала я. — Зря ты так.
   — Все шутим, — вздохнул он. — Послушай, мне такого греха на душу не надо. Пусть Ленка рожает своего ублюдка. Пусть. Я хочу лишь чтобы Серега и она вместе не были и вообще, устрой так, чтобы они раскаялись в своем предательстве.
   — Хмм, — задумалась я. — Можно конечно сделать так, чтобы их жгло, пока они не раскаются. Но тут на картах смотреть надо, а я совсем пустая, ни карт, ни рун, ни книги.
   — Так я тебе куплю карты! — вскричал Дэн.
   — Ой, — махнула я рукой. — Пока я их приручу…
   — А зачем они тебе вообще понадобились?
   — Так посмотреть — а вдруг у Ленки твоей с Серегой любовь? Тогда они не раскаются в содеянном. Чего им раскаиваться? Да и любовь их защитит от моего колдовства.
   — И чего делать?
   — Доверься мне, — ласково сказала я. — Я все сделаю как полагается.
   — Только без смертей, — жестко предупредил Дэн.
   — А ублюдок?
   — Пусть живет, — после некоторой запинки принял решение Дэн.
   Я подумала и кивнула:
   — Мудро. Она пока одна его поднимает — все на свете проклянет. Ребенка — то сейчас иметь — крайне недешевое удовольствие, а тут еще у нее их двое на руках. Сынишку — то ее, Лешку, куда дели?
   — У матери Ленкиной оставили.
   — Вот и славно. Ты поспи, милый, поспи, — я ласково прикрыла ему глаза, шепча заклинание.
   — Какое спать, еще дела не переделаны, — сонно буркнул он.
   Я лишь прижимала ладошкой его глаза, творя колдовство. Потом поставила печать, укрыла его пледом и пошла из комнаты.
   Резкий звонок сотового остановил меня.
   «Надо отключить, а то вдруг разбудит», — озабоченно подумала я.
   Я осторожно вытянула из Дэновых джинс трубку, и внезапно нажала на Yes.
   — Алло! — спокойно сказала я.
   — Это кто? — послышался настороженно — плаксивый Ленкин голос.
   — Магдалина это, Лена, — сухо ответила я. — Чего хотела?
   — Дэна позови, — в тон мне сказала она.
   — А он спит, — пожала я плечами.
   — А ты там что делаешь? — сорвалась она на крик.
   — Ого, — удивилась я. — Ты никак сцену ревности закатить решила?
   Ленка помолчала, после чего с ненавистью сказала:
   — Я поняла. Это все твои штучки, Марья. На мое место метишь??? Так вот хрен тебе! Только через мой труп!
   — Ленка, — жестко сказала я. — Ты меня не зли. Мне твой труп организовать недолго, раз просишь. Поняла?
   — Я тебе сказала, — зарыдала она. — Я тебе Дениса живая не отдам!!!
   — Иди ты в баню, — устало сказала я. — Как на Серегу запрыгивать — так у тебя мужа не было, а как появилась перспектива с голой задницей на улице остаться — так сразу любовь до гроба, да?
   — Ни на кого я не запрыгивала! — рыдала Ленка. — Я Дениса люблю.
   — Еще раз так скажешь — бородавками обсыплешься! — отрубила я. — Сил нет твои лживые речи слушать! И запомни — мужа у тебя больше нет!
   — А как же малыш, ыыйк? — Ленка уже икать от рыданий начала. — Мы же так ждали его с Денисом…
   — А о твоем малыше пусть его отец позаботится, ясно! И больше сюда не звони.
   Я с силой вдавила кнопку, отключаясь от нее, тщательно занесла номер, с которого звонила Ленка, в черный список и нервно бросила телефон на тумбочку.
   Потом я вышла из Денисовой комнаты и спокойно пошла на террасу — там где — то меня кофе с надкушенной булочкой дожидается.
   За моим столиком там уже сидел Буйвол.
   — Чего тут у нас случилось сегодня? — хмуро спросил он. Я посмотрела на стоящую поодаль Веруньку с поджатыми губами, в руках тряпка, типа «я тут пыль протираю». Ясно, кто тут главный стукач.
   — Пусть она выйдет, при ней говорить не буду, — твердо сказала я.
   — Да я тут семь лет служу! — взвилась Верунька, сразу перестав делать вид, что она тут так, примус починяет.
   — Вот и не кричи так, если еще служить тут хочешь, — поморщилась я.
   — Верочка, выйди, — мягко, и как — то просительно сказал Буйвол.
   Та, здорово взбешенная, в сердцах кинула тряпку на пол и строевым шагом покинула нас.
   — Дело конечно ваше, но я б такую мегеру терпеть в своем доме не стала, — сказала я, проводив ее взглядом.
   — Ну, у нее много достоинств, — туманно ответил Евгений Евгеньевич. — Так что сегодня произошло?
   — Так а Денис все про Ленку узнал! — злобно ответила я. — Приезжает он в больницу к ней в неурочный час, а они там с его лучшим другом чуть не трахаются.
   — Даже так? — внимательно посмотрел он на меня.
   — Именно! — отрубила я. — Совсем охренела наша Леночка, правы вы были.
   — Денис ничего не знает что я тебе тогда на кухне говорил? — быстро спросил он.
   — Не, — помотала я головой. — В смысле, не знает что это именно вы мне сказали.
   — И не говори, — строго сказал он. — Мне проблемы в семье не нужны. Не все можно говорить людям. Не маленькая, должна понимать.
   — Ну о чем вы? — снисходительно улыбнулась я. — И вот еще. Я собралась тут помочь Денису в его проблемах.
   И я выжидательно уставилась на него. От его реакции мно-ого зависит. Потому как я решила убить двух зайцев — помочь Дэну — по велению сердца, — и в то же время показать Буйволу свою нужность и сделать его мне обязанным. Мне не надо было от него слишком много за это — мне всего лишь нужна была уверенность что когда Толик появится на пороге этого дома, меня ему не выбросят — на, мол, возьми ее и отвяжись.
   Страховка, это была всего-навсего страховка.
   — И как же ты можешь ему помочь? — насмешливо сощурился Буйвол.
   — Вы, видимо, забыли что я ведьма, — спокойно ответила я. — Вот и решу я проблемы с его женой.
   — Как? — коротко спросил он.
   — Сниму тоску по жене и накажу Ленку с лучшим другом, — пожала я плечами. — Сейчас я его спать уложила и пошептала над ним, как проснется — водичкой умою, и все, забудет он Ленку, выкинет ее из сердца, и, соответственно, так из-за ее измены убиваться не будет. А потом возьмусь и за изменников.
   — Ну посмотрим как у тебя то получится, — недоверчиво посмотрел на меня Буйвол. — Ты уж меня, Магдалина, извини, но не верю я во все это.
   — Поверите, — улыбнулась я. — А пока скажите своей мегере, пусть она мне выдаст бутылку воды, «Святой источник» или «Эвиан», льда, и по щепотке перца да мака. Скоро уж вечерняя заря, надо колдовать.
   Евгений Евгеньевич еще раз внимательно посмотрел на меня, покачал головой и негромко позвал :
   — Вера!
   Двери на террасу мгновенно распахнулись, в проеме появилась Верунька и хреновым голосом заявила:
   — А нету у меня перца! И мака нет! И вода у меня из-под крана!
   — Подслушиваем, — неодобрительно покачала я головой.
   — Чего? — возмутилась она. — Я тут пыль прибираю, работаю, не то что некоторые, понаедут из своей деревни…
   — Вера! — рявкнул Буйвол.
   — А я чего…, — тут же присмирела она. — Я ведь только…
   — Выдай Магдалине то, что она просит, — тоном, не предвещающим ничего хорошего сказал дедок.
   Верунька посмотрела на него взглядом, словно он только что сдал немцам местных партизан. Словно он самолично повесил Зое Космодемьянской табличку «Она убивала немецких солдат». В общем — как на предателя она на него посмотрела. И доо-олго так смотрела. Видимо, пыталась донести до дедка всю глубину его падения. И боль, и недоумение, и материнская укоризна, и кагебешная суровость — все было в этом взгляде. Чикатило бы и тот раскаялся в сей же миг, и уполз от стыда под лавку, но Буйвол — он просто на Веруньку не посмотрел, занятый раскуриванием трубки.
   — Вера, вы идите, у нас разговор приватный, — деликатно заметила я.
   — Какой — какой разговор? — она наконец отозвала свой взгляд от Буйвола и посмотрела на меня, на этот раз с подозрительностью.
   — С глазу на глаз, — безмятежно пояснила я. — Посторонних просим удалиться.
   — А чего это ты с ним делать — то будешь, с глазу на глаз — то? — злобно осведомилась Верунька. — Знаю я вас, лахудр — только я за двери — ты тут же ему в штаны полезе…