Стрельцова Маша. Записки падшей ведьмы

   Я сбегаю. Если выживу — никогда не обращайся ко мне.
   Насчет родителей — решай сам.
   Письмо заговорено. Конверт — на удачу. Лист — на отсуху. Ты меня забудешь, как прошлогодний сон.
   Счастья тебе, тигреночек мой.
   Возвращайся к жене.

Магдалина.

   Я запечатала и это письмо и от души наложила на обещанные заклинания. Когда он его получит — у него все изменится.
   Выглянув в окно, я заметила, как Буйвол с Аллой садятся в свой мерс и куда — то уезжают.
   Вовремя.
   Я оделась в свою одежду, сунула в сумку ноутбук, письма, и пошла к Дэну в комнату и не забыла закрыться изнутри на замок.
   К счастью, его мобильник лежал на тумбочке.
   Я заперлась и так же тщательно заговорила его на разрыв с родителями. Надеюсь, он его в течение трех месяцев не потеряет, а там заклинание прорастет в него корнями. Потом, вспомнив о роже, на три раза отчитала и коленку — болеть мне сейчас нельзя.
   Дверь дернулась, и послышался недоуменный голос Дэна:
   — Что за ерунда?
   Я проковыляла к двери, открыла и виновато сказала:
   — Извини. Привыкла закрываться у себя, вот и тут по — привычке.
   Денис мне как обычно обрадовался, но тут же нахмурился:
   — Магдалин, а ты чего одетая?
   — Потому что этого, — я указала на платье, — недостаточно! И мы сейчас с тобой едем покупать мне туфли и фату!
   — Лежи, — приказал он. — Я сам все съезжу и выберу.
   — Туфли, милый, ты никогда мне не сможешь купить, — усмехнулась я. — Туфли необходимо мерить!
   — Но ты же больна!
   — А ты меня на руках до машины донесешь, — светло улыбнулась я. — А до салона уж доковыляю. Денис, ну пожалуйста!
   — Ладно, — сдался он под моим умоляющим взглядом. Подхватил меня на руки и понес во двор. Там он осторожно, словно принцессу, усадил меня на заднее сидение и мы выехали на улицу.
   Бо-оже…
   Вы не представляете, какое облегчение я почувствовала, вырвавшись на свободу…
   Будь дома Буйвол — фиг бы я отсюда вышла. Он ведь знает, что я боюсь снайпера и носа на улицу не высуну. А коль на это пошла значит, я получила дополнительные данные.
   Я улыбалась как идиотка, и Дэн, который в зеркало следил за мной, так же улыбался. Я чувствовала — ему хорошо оттого, что хорошо мне. Эмпатия, которая бывает лишь у истинно любящих.
   Ну ничего.
   Завтра ты меня не будешь любить.
   Сердце кольнуло острой болью, на миг оно дало сбой, и я задержала вздох.
   — Что — то случилось? — тут же тревожно спросил Дэн.
   — Все хорошо, — с трудом сказала я.
   — Меня мучает какое — то дурное предчувствие, — помолчав, признался он.
   — Отчего? Все нормально, — выдавила я улыбку.
   — Если я тебя потеряю — для меня жизнь будет кончена, — бесстрастно сказал он.
   — Пока ты меня любишь — я от тебя никуда не денусь, — твердо сказала я.
   — Клянешься? — остро взглянул он на меня.
   — Что клятвы? — пожала я плечами. — Я от сердца говорю. У меня потребность в тебе.
   — Точно ты сказала про потребность, — кивнул он. — Я вчера размышлял. Ты мне — словно наркотик, и без дозы тебя меня ломает, как наркомана. Не бросай меня, Магдалиночка…
   — Я тебя не брошу, — медленно кивнула я. — Пока ты любишь меня…
   — Я тебя буду любить всегда! — твердо сказал он.
   Я склонила голову, пряча истеричные слезы.
   Он в это время припарковался около салона.
   «LADY» — было написано на нем, и в витринах красовались сказочные свадебные и вечерние платья.
   — Пойдем? — посмотрел на меня Денис.
   Я кивнула и сама выбралась из машины.
   — Ну чего ты меня не подождала, — ругался он, пытаясь взять меня на руки.
   — Денис, — смеясь, отбивалась я. — Все нормально. Понимаешь? Я почти хорошо себя чувствую!
   — Ну смотри, — сказал он и мы пошли в салон. Нога совершенно не болела, но я старательно прихрамывала.
   — Ой! — спохватилась я, — сумочку забыла! — и бесцеремонно выхватив у него ключи, вернулась к машине.
   Там я взяла нарочно оставленную сумочку и взамен бросила на сиденье письмо.
   — Я бы и сам сходил! — ругался на меня Денис.
   Я молча улыбалась.
   В салоне Дэна встретили как родного.
   — Ой, это и есть ваша невеста? — щебетали девицы, недоуменно косясь на меня.
   — Она самая, — счастливо улыбался Дэн. — Что ж вы мне не сказали, что надо фату с туфельками?
   — А он нам про вас рассказывал, — засуетились они около меня. — Какую фату хотите? Может, шляпку? А туфельки на каком каблучке.
   — Девочки, — понизила я голос. — Страсть как неудобно — но можно воспользоваться вашим туалетом?
   — Конечно — конечно, — защебетали они и одна из них повела меня в служебные помещения.
   — Ты куда? — озадачился Дэн.
   Я его подозвала и шепнула на ушко, куда я направилась.
   — Скоро приду! — пообещала я и пошла за девицей.
   — Он вам самое дорогое платье купил, — восторженно рассказывала она. — Оно у нас полгода висело, все на него облизывались, а купить не решались. А уж как про вас рассказывал!
   Я посмотрела на бэйджик на ее груди и сказала:
   — Марин, у меня к тебе просьба.
   — Конечно! — с готовностью сказала я.
   — Дело в том, что я — сестра — близнец невесты, я Мария, а она Магдалина. — И у нее прощальный разговор с бывшим бойфрендом, Денис бы этого не понял, и потому она попросила ее подменить. Помогите нам, а? — я умоляюще посмотрела на нее и вытащила сто долларов.
   — А что я могу сделать? — растерялась она.
   — Она должна с минуты на минуту подойти к черному ходу, вы уж ее впустите, и выведите обратно в зал как ни в чем не бывало. А пока — говорите, что я в туалете сижу.
   — А если она опоздает? — мучалась сомнениями девица.
   Я достала сотовый, потыкала в кнопочки и изобразила разговор:
   — Магдалина? Это Мария. Ну что, долго ты? Да, я все, уже в «Леди». Девушка тут есть, почти согласна нам помочь. Так что, как скоро ты будешь? Десять, максимум двенадцать минут? Устраивает!
   Я «отключилась», сунула Марине баксы и, не давая ей опомниться, бодро сказала:
   — Ну, где тут черный вход?
   — Там, — показала замороченная девушка.
   — Пойдемте, махнула я ей и пошла в указанном направлении.
   Марина меня выпустила, я не оглядываясь пошла прочь, а она вслед тоскливо взвыла:
   — А как я сестру — то узнаю?
   — Она точно как я, мы же близнецы, — пожала я плечами.
   На дороге как раз рядком стояли несколько такси, я уселась и попросила отвезти меня к «Бастиону». Там мы покружились, и я выяснила, что произошло то, чего я и опасалась. Глухаревской машины не было.
   Пришлось с таксистом договориться, чтобы он меня отвез прямиком в мой город. Наличные, слава богу, были, а на вокзал — ну его, вдруг Дэн кинется меня искать?
   Таксист оказался славным дяденькой и без лишних разговоров согласился. И даже цену не заломил. По пути мы остановились около почтового ящика и я бросила в него письмо Буйволу.
   В дороге дяденька принялся болтать. Мы с ним обсудили обоих наших президентов, цены на бензин, и перешли на местное управление:
   — Эх, чует мое сердце, гнида Собольчук теперь мэром станет, — в сердцах ругнулся он.
   — У вас что, перевыборы? — вежливо поинтересовалась я.
   — Перевыборы, — кисло отозвался он. — А уж какой у нас мэр золотой был! У меня вон дети, им на политику наплевать, и то говорили — мол, пап, а ведь мэр у нас действительно старается! Город за время его правления как картинка стал, различные дотации учредил, стипендии, фонды. Ну видно, что радел мужик за город всем сердцем! Эх, мне вон дети и то говорили — на следующих выборах будем только за Харитонова голосовать.
   — Так голосуйте, кто мешает? — равнодушно предложила я.
   — Так в аварию он на днях попал, бензобак взорвался, да и сгорел наш мэр, — вздохнул водитель. — Веришь — нет, но народ по нему действительно скорбит. А теперь — теперь гнида Собольчук усядется на его место, вот разжиреет — то за нас счет! Тьфу!
   Я обмерла. Так вот кто был Харитонов…
   Ну, Буйвол!
   — А вы, девушка, кем работаете?
   — Актриса я, — медленно произнесла я, доставая из сумочки сотовый.
   — Да? — недоверчиво посмотрел он на меня. — Чего — то я по телеку вас, не в обиду будь сказано, ни разу не видел.
   — Я начинающая, — пояснила я. — И я в кино не играю, только в спектаклях. Как раз вот надо позвонить, мы с партнером договаривались сцену по телефону прорепетировать.
   — Ааа, — протянул он и уважительно заткнулся.
   Я набрала номер Козыря и кратко сказала:
   — Я все выяснила.
   — Марья? — уточнил он.
   — Да, я. В общем, это конечный итог одной большой интриги. И в результате тебя должны убить, а на место твое сядет некий Иван, недавно откинулся, клички и фамилии не знаю.
   — Откуда ты это узнала? — спокойно спросил Козырь.
   — Неважно. Скажу — беда будет, уж поверь.
   — Точно не хочешь подробности рассказать?
   — Точно. Я тебя предупредила, дальше — сам, не маленький.
   — Не надейся, что за это тебе Зырян простится, — холодно сказал он.
   — Не надеюсь, — так же холодно сказала я. — Но если я приду к тебе с доказательствами невиновности — пообещай, что сначала выслушаешь, потом убьешь.
   — Мария, не делай из меня зверя, — посоветовал он. — Все мы люди. Придешь — поговорим. А пока — ответь — какого черта ты мне помогаешь?
   — Потому что если тебя убьют — у меня шансов нет вообще. Удачи, — сказала я и отключилась.
   Таксист посмотрел на меня в зеркало и неодобрительно заметил:
   — Чего — то вы, девушка, суховато. С чувством надо такое произносить, с надрывом!
   — Ну, я старалась, — пожала я плечами.
   — Э-эх, — махнул он рукой и жалостливо на меня посмотрел.
   «Актриса из тебя, как из меня балерина», — читалось в нем.
   Больше меня разговорить дядьке так и не удалось. Я отвечала невпопад, думая о том, что произошло в последнее время. В конце концов он обиделся и молчал до самого глухаревского дома. З несколько минут до прибытия я спохватилась. Схватила сотовый и набрала Иркин номер.
   — Алло! — раздался ее уверенный и вроде даже безмятежный голос. У меня от сердца отлегло. Значит, у них там все нормально.
   — Это я, — призналась я.
   — Лиса? — не поверила она своим ушам.
   — Ну.
   — Господи, я уж тут не знаю что и думать! — с чувством воскликнула она. — Ну, кулёма, чего у тебя стряслось?
   — Слушай, тут с девяткой твоей проблемы, — замялась я.
   — В курсе, — спокойно ответила она. — Ее забрало ГАИ на стоянку, я уже съездила за ней, она при мне. Сама как?
   У меня и вовсе от сердца отлегло.
   — Слушай, у тебя там как, нормально? — осторожно спросила я. — А то я рядом.
   — Да конечно, давай мухой ко мне! — живо воскликнула она.
   Таксист притормозил около подъезда, я рассчиталась и в мгновение ока взлетела по лестнице.
   Дверь была уже приоткрыта.
   — Ку-ку! — сказала я.
   — Ну, заходи, заходи, я по телефону говорю, — донеслось из кухни.
   Я со смешанным чувством зашла в ее квартиру. У меня в последнее время нарушилось чувство времени — казалось, я была тут в последний раз много месяцев назад. За это время я многое пережила. Влюбилась. Почти вышла замуж. Почти развелась. Я пыталась обхитрить Буйвола, а он сам играл со мной как кошка с мышкой.
   «Дура ты у меня», — жалостливо сказал внутренний голос.
   «Дура», — покорно согласилась я.
   Под ноги с воем ринулся какой — то черный огромный шар.
   Я аж отскочила от него.
   — Мяв? — шар глядел на меня невинными голубыми глазками.
   — Баксюша? — неверяще спросила я.
   Черт возьми! А я уж о ребенке и забыла напрочь!
   — Мяв, — укоряюще согласился он. Я присела около него, чтобы рассмотреть поближе — и поразилась. Котеночек мой смахивал на молодого кабанчика. Мордочка его, вернее, теперь самая натуральная ряха, неимоверно раздалась вширь, пузо с белой проплешиной было как бочонок.
   — Господи, — взвыла я. — Бакс чего, заболел???
   — Чего блажишь? — как ни в чем ни бывало, вышла из кухни Ирка. — Все с твоим котом нормально.
   — А чего он такой ненормально — толстый???
   — Так пусть ребенок кушает, — пожала она плечами. — Мы его тут и рыбкой, и сметанкой, и оладушки он у нас полюбил. Пошли на кухню, не стой в дверях!
   Я последовала ее совету и уселась за кухонный стол. Бакс, неуклюже переваливаясь, побежал за мной.
   — Мда…, — с сомнением сказала я, глядя как котеночек неуклюже пытается забраться ко мне на коленки. Всякий раз он соскальзывал под собственным весом, плюхался на попу и жалобно на меня глядел.
   — Иди уж сюда, — вздохнула я, подхватывая его на руки.
   Ого! Да у него не только ряшка, у него и вес как у кабанчика!
   — Ну, рассказывай, чего там у тебя приключилось? — велела Ирка, ставя предо мной неизменное кофе с пиццей.
   — Ой, Рассказывать долго, — вяло отреагировала я. — Жива — здорова, и ладно. У вас какие новости?
   — Денежка твоя работает исправно! — с готовностью доложила она. — За что век тебе буду благодарна!
   — Ну и слава богу что работает. А по моей проблеме часом ничего не слыхала? — осторожно спросила я.
   — Да черт знает, — задумчиво сказала она. — Тут ко мне крышевой приезжал. С предложением.
   — Насчет меня? — перепугалась я.
   — Нет, — помотала Ирка головой. — Мол, если появится у тебя здравая новенькая, совсем новенькая, и не малолетка, то она может хорошо заработать. Мне обещали десятку за содействие, и ей — пятьдесят тысяч, с условием что она не будет трепать языком и заниматься проституцией. А лучше — вообще свалит куда подальше.
   — А я тут при чем?
   — Может и не при чем, просто мне это странным показалось. И еще — что это нужно самому Козырю.
   Я посидела, подумала, потом подняла на нее глаза:
   — Ир, меня точно сейчас не узнать?
   — Да ни в жизнь! — поклялась она. — Ты еще и похудела здорово, так что не только лицо не твое, но и фигура.
   — Звони крышевому, — решительно сказала я.
   — Ты чего, рехнулась? — покрутила она пальцем у виска.
   — Звони, — пододвинула я к ней телефон. — Только не надо меня с проституцией мешать, скажи что я твоя знакомая из Москвы, и сейчас совсем на мели. Здравая, не малолетка, и, получив деньги, свалю.
   — Тебе что, деньги нужны? — с некоей жалостью спросила она.
   — Нет, — пожала я плечами. — Я просто дергаю за все ниточки, которые под руку подворачиваются.
   — А вдруг это опасно? — не отставала она.
   — Было бы опасно — они б не сделали открытое предложение, — усмехнулась я. — Наверняка ни к тебе одной они приехали?
   — Ну так — то да, — с сомнением протянула Ирка.
   — Звони, — с нажимом сказала я.
   Ирка потыкала кнопки, подождала немного и сказала:
   — Артем? Это Ира. Да, все в порядке. Спасибо. Я к тебе по делу, у меня есть девушка, такая, как ты и говорил. Нет, не рабочая. Тут ситуация такая — ко мне подруга детства приехала, после развода с мужем совершенно на мели, и те деньги, что вы предлагаете — ей крайне пригодятся. Подойдет она вам? Она москвичка. Да. Да. Да она сразу же и уедет. Под тридцать. Вообще не болтливая, муж из-за этого с ней и развелся. Да? Ты мне еще скажи — я ее этим не подставлю? Да? Да мало ли? Ну хорошо.
   Она положила трубку и сказала:
   — Сейчас, говорит, позвонит Козырю, с ним перетрет. Потом нам позвонят.
   Звонка мы ждали с полчаса, но они мне показались вечностью. Я то впадала в сомнения — ну что я делаю? — то принималась кругами ходить по комнате.
   — Блин, сядь, не мельтеши, а? — попросила Ирка наконец, и тут зазвонил телефон.
   Я тут же запрыгнула на соседний стульчик, и принялась слушать.
   — Да? Даже так? Ну все тогда, жду.
   После этого она положила трубку.
   — И чего сказали? — изнывала я.
   — Сказали, что Козырь крайне доволен, что ты приличная девушка и тем более иногородняя. Если все пройдет гладко, мне обещали на пару месяцев простить налоги — в дополнение к тем десяти тысячам.
   — Вот зараза, — ругнулась я. — Все ж ты меня продала! И причем неплохо!
   — А ведь точно! — сообразила она и мы заржали.
   Я достала косметичку и принялась гримироваться — густо обводить глаза, придавая им некий восточный разрез, увеличивать губы, рисовать смоляно-черные брови.
   — Блин, давай быстрее, они сказали что сейчас подъедут! — торопила меня Ирка. — Мы их у подъезда должны встретить.
   — Ага, — я поставила себе родинку на щеке, которой у меня отродясь не было и спросила: — Теперь как?
   — Теперь — совсем не ты! — очень искренне сказала она. — На Грузинку похожа.
   — Да лишь бы не на Потемкину, — отмахнулась я, и мы пошли вниз.
   Ждали мы долго. Я уж начала скучать, когда в подъезду подкатил огромный джип.
   — Они? — затряслась я от непонятного страха.
   — Не, наши на тойоте, — успокоила меня Ирка.
   Дверка джипа открылась и из него высунулся блондинчик, козыревский прихвостень.
   — Ира? — посмотрел он на меня.
   — Неа, — снова затряслась я.
   — Я Ира! — выступила вперед Глухарева. — Вы что, от Артема?
   — Скорее он от нас, — усмехнулся блондинчик и снова обратился ко мне. — Ты, что ли москвичка?
   Я собралась с силами и тряхнула головой.
   — Полезай, — велел он и задняя дверь распахнулась.
   Я на деревянных ногах прошагала к джипу.
   В глубине салона сидел Козырь.
   — Как зовут? — спросил он.
   — А-а-анн-ня, — стуча зубами от страха, соврала я.
   — Заикаешься, что ли? — он внимательно посмотрел на меня.
   — Нне, — помотала я головой. — Боюсь я п-просто.
   — А ты нас не бойся, — серьезно сказал он. — Надо нам от тебя — сущий пустяк, сделаешь свою работу, получишь деньги, и уедешь. Так что не бойся, Ань.
   — А чч-то надд-до сдделлать? — клацая зубами, спросила я. — Если ч-что-тто противозакк…
   — Вадим, — перебил меня Козырь.
   — Ну? — отозвался парень с переднего сидения.
   — Там где — то бутылочка с пепси-колой валяется, дай ее.
   — Пожалуйста.
   Козырь дал мне колу и велел:
   — Аня, ты попей воды, успокойся, потом поговорим.
   Я последовала его совету, немного пришла в себя и, проанализировав его поведение, поняла — мне тут и правда ничего не грозит. Хотели бы убить — так бы не разговаривали.
   — Спасибо, — наконец прошептала я. Говорить я решила как можно тише, чтобы он не вспомнил мой тембр.
   — Успокоилась?
   — Да, — кивнула я.
   — А теперь переходим к сути. Завтра ты должна в два часа, с венками и цветами прийти на одну могилку и изобразить из себя безутешную вдову. Сможешь?
   — Конечно, — послушно кивнула я. — Ничего тут сложного нет.
   — Туда завтра его друзья придут его поминать, и ты с ними встретишься. Так что будь готова к вопросам, почему они о тебе ничего не знают.
   — А вдруг они меня обидят, — встрепенулась я.
   — Вадим будет там, и ситуацию проконтролирует. Ничего не бойся, Аня.
   — А что мне на вопросы отвечать?
   — Скажешь, что ты из Москвы, что давно с Зыряном встречаешься, но он не хотел жениться, потому как это не по понятиям.
   — А это и правда не по понятиям? — ляпнула я и с досады прикусила себе язык.
   Но Козырь лишь вздохнул.
   — По понятиям — не по понятиям, — задумчиво сказал он. — Раньше — да, западло было коронованному вору жениться. Сейчас другие времена, но Зырян жил по-старинке. А ты, Ань, главное побольше рыдай, не жалей косметику. Парни у нас не звери, чтобы плачущую девушку, да такую хорошенькую, донимать расспросами. Все уяснила?
   — Все, — с готовностью кивнула я.
   — Тогда поехали, я тебе покажу сейчас ту могилу, чтобы завтра не ошиблась.
   И мы поехали.
   Похоронили Зыряна на Киринеевском кладбище, за городом. Тут работает Пелагея да Вера из наших. Сложный тут кладбищенский, говорят.
   Ну, да и я не колдовать сюда явилась.
   Мы пересекли весь погост, пока не дошли до Зыряновской могилки. Скромная такая… Накрыта полированной мраморной плитой, в ней — углубления для дизайнерских крошечных веночков, а которые побольше — от братвы и друзей — кругом навалены около плиты.
   Краси-иво!
   — Вот тут твой муж лежит, поняла? — показал мне Козырь.
   Я вгляделась в выложенные золотом буквы: Зырянов Василий Васильевич.
   — А мне его как при людях — Зырян или Вася? — скромно подала я голос.
   — Васенька, — заржал блондин.
   Козырь метнул на него взгляд, он осекся.
   — Васенька и правда более реалистично для вдовы, — спокойно ответил мне Козырь. — Дорогу по кладбищу запомнила?
   Я кивнула.
   — Машину мы за тобой прислать не сможем, придется самой, не вздумай подруг взять, — напутствовал он меня на обратном пути. — Если такси возьмешь — скажи что тебе надо на Киринеевское кладбище. Если на автобусе — то это сто двадцать третий маршрут, остановка «Кладбище». Все запомнила?
   Я послушно повторила.
   — Умница, — порадовался за меня Козырь.
   Около дома он сунул мне в руку несколько бумажек.
   — Это что? — не поняла я.
   — Задаток, — ответил Козырь. — Здесь десять тысяч. Купишь венков, говорят, ты совсем на мели. А после представления Вадим отдаст тебе оставшиеся сорок тысяч. Поняла?
   Я опять кивнула и открыла дверцу, мы уже стояли у подъезда.
   — Погоди.
   Я обернулась.
   — Аня, ты мне кажешься серьезной девушкой, но я хочу тебя предупредить. В это дело ты влезла, если завтра сбежишь и тебя не будет — и подруга твоя пострадает, и тебя найдем, будь уверена.
   — Ни-ни, — замотала я головой. — Буду как штык! К двум часам!
   — Смотри, сильно ты меня подведешь, коль не исполнишь, — кинул на меня Козырь тяжелый взгляд. — И запомни — если кто узнает что это был спектакль — головы тебе не сносить.
   — Я не болтлива, — торопливо уверила я его.
   — Смотри, — кивнул Козырь. — До завтра.
   Я выскочила из машины и побежала в подъезд.
   Черт возьми!
   Все чудесатее и чудесатее!!!
   Ирка сгорала от любопытства.
   Не успела я позвонить, как она с топотом добежала до двери, увидела меня и выдохнула:
   — Ну наконец-то! Что было, рассказывай!
   Я от нее отмахнулась:
   — Да погоди ты, дай зайти.
   — Ну давай скорее, — заныла она. — Мне же интересно!
   Из спальни вылезла заспанная Ленка в ночной рубашке.
   — О! — какие люди! — присвистнула она, увидев меня.
   — Привет, Ленка, — улыбнулась я.
   — А я замуж выхожу, — похвасталась она.
   — Да ты после каждого заказа замуж выходишь, — рассмеялась Ирка.
   — Я серьезно, — обиделась девчушка.
   — Да тебе лишь бы не работать, — сухо сказала Ирка и повернулась ко мне: — Вчера пришла с заказа и заявляет — мол, все, выхожу замуж, больше не работаю.
   — Так пусть выходит, — пожала я плечами.
   — Да кто бы взял!
   Ленка обиженно шмыгнула носом и демонстративно хлопнула дверью спальни.
   — Четыре часа уже, пора вам собираться! — крикнула ей вслед Глухарева.
   Тишина была ей ответом.
   — Строго ты с ними, — снова покачала я головой.
   — А иначе как? Ну, пошли скорее в кухню!
   Мы уселись за стол, Ирка снова выдала кофе с пиццей и выжидающе уставилась на меня.
   — Ну?
   — Обломись, Ирка, — вздохнула я. — Это секретная миссия. И рассказать тебе ничего не могу.
   — Даже мне? — не поверила она своим ушам.
   — Ни-ко-му! — раздельно сказала я. — Ты не обижайся, но больно люди серьезные. Сказали что закопают, если кому скажу.
   — Так я ведь не пойду болтать, — обиделась она.
   — Я слово дала, и тебя в список исключений не занесла, — спокойно ответила я. — Тебе все шуточки, а ведь дело — то серьезное. Или проблем хочешь?
   — Ой, ты права, — одумалась Ирка. — В наше время как? Меньше знаешь — лучше спишь. Ты мне одно скажи — это не опасно для тебя?
   — Ни в коей мере, — заверила я ее. — Просто я им немного помогу, и все.
   — Ну ладно тогда, — заключила она.
   Тут в дверь позвонили.
   Ирка встала, и, переваливая свои телеса с боку на бок, пошла открывать. По дороге она ругалась:
   — Ну кого в такую рань принесло? Ой…
   — Здравствуйте, — раздался спокойный мужской голос. — Могу я Елену Коломийцеву увидеть?
   Я не выдержала, подскочила и выглянула в коридор. На пороге стоял очень интеллигентный мужчина лет тридцати пяти, в белоснежной сорочке, галстуке, и золотых модельных очках на умном лице.
   — А нет у нас никакой Елены Коломийцевой, — слегка обескуражено ответила Ирка, одновременно втягивая живот, распрямляя спину и выдвигая вперед грудь.
   — Вы уверены? — с сомнением в голосе спросил мужчина.
   Тут в спальне что — то грохнуло, дурниной взвыл Бакс, и из спальни высунулась мордочка Ленки. Увидев мужчину, она громко ойкнула и исчезла.
   — Так вот ведь она! — снова воскликнул мужчина.
   — Ленка, — тихо позвала Ира.
   В спальне опять что — то грохнуло, и наконец выбежала растрепанная, но одетая в джинсы и топик Ленка.
   — Привет, — счастливо она улыбнулась мужчине.
   — Привет, — уверенно улыбнулся он ей. — Я же говорил, что я тебя найду!
   — Зайдите-ка, — решительно велела ему Ирка.
   — С удовольствием, — склонил голову тот. — Елена, а ты пока собирай вещи. Я все улажу.
   На кухне Ирка устроила ему допрос с пристрастием.
   — Меня зовут Александр, я адвокат, — представился он.
   — Давай уж на ты, это объединяет и вообще демократично, — постановила Ирка.
   — Согласен, — снова склонил голову наш адвокат. — Простите, я хотел бы уладить с вами финансовые вопросы.
   — Какие? — не поняла Ирка.
   — Я хотел бы узнать, сколько отступного вы попросите за Елену.
   — Какое такое отступное? — совсем не въехала в Ирка.
   Я заржала.
   Все с недоумением на меня посмотрели.