Краснобаев, которого утащили немного вперед, беспокойно оглянулся. Увидев друзей, он успокоился и стал думать о ситуации, в которой они все оказались. Но ничего до конца понять он так и не смог, и поэтому решил ждать, чем все это кончится. По поведению горожан было видно, что пока ничего страшного им не грозит.
Вот впереди показалось высокое величественное здание с крепостными стенами и башнями. Видимо это и был дворец, потому что толпа свернула к нему.
А там уже была суета, бегали в волнении воины, и их большие и круглые щиты грозно блестели под редкими солнечными лучами. Они строились в шеренгу и поднимали копья наконечниками верх. Ими руководил командир с длинной бородой желтого цвета. У него в правой руке был меч, острие которого он прижимал к правому плечу.
Открылись тяжелые каменные ворота, и из них вышли нарядно и пышно одетые марсиане. Это явно были придворные. Они шли медленно, степенно и важно. Впереди всех вышагивал высокий худой марсианин с длинным и почему-то волосатым носом, что придавало ему тоскливое выражение лица. Туника на нем была длинная до земли, а с плеч свисал черный плащ, который волочился за ним по земле еще несколько шагов, так что идущие следом все время подпрыгивали, чтобы не наступить на него. На голове у марсианина была золотая шапка увенчанная пером неизвестной птицы. Увидев его, солдаты замерли по стойке «смирно», и ударили три раза копьями об щиты.
– Лагримос, Лагримос! – уважительно заговорили в толпе. – Лагримос Черный Нос. Ведите героев к нему.
Краснобаева и его спутников поднесли к Лагримосу и осторожно опустили на землю перед главным министром королевства. Тот смерил их изучающим взглядом.
Толпа сразу притихла. Стало слышно, как за городом ветер гоняет по пустыне песок.
– Так вы и есть космические герои, которые хотят спасти нашу принцессу Алегрию? – спросил Лагримос Черный нос.
От такого прямого вопроса Краснобаев уйти никак не мог и поэтому утвердительно кивнул головой.
Лагримос оглянулся на солдат.
– А ну-ка, убейте их! – приказал он им. Солдаты с копьями наперевес тут же бросились на трех землян. Иван Иванович тут же закрыл собой генерала и прапорщика и вытащил меч с лазерным лезвием. Он никого не хотел убивать, но у него не было другого выхода.
Но убивать никого не пришлось. Автоматически включилось силовое поле, и марсианские солдаты, не добежав до людей трех шагов, вдруг попадали и смешались в кучу.
А все присутствующие спокойно за всем этим наблюдали. Лагримос удовлетворенно покачал головой:
– Вы и в самом деле из космоса. У нас такой развитой технологии еще нет. Что ж, раз вы доказали, что вы и вправду космические герои, добро пожаловать на Марс и во дворец королевы Аэлиты.
– А как же принцесса Алегрия? – не удержалась Бочкин.
– А вот о принцессе мы с вами и поговорим.
Ничего не оставалось делать, как принять приглашение первого министра и последовать за ним.
Во дворце королевы Аэлиты оказалось очень красиво и изыскано. Везде были предметы марсианского изобразительного искусства, стояли нарядные слуги, в кадках росли марсианские пальмы и фикусы. Листья на них были желтыми и оранжевыми.
В тронном зале, куда они пришли стоял пустой трон, а за ним на стене висел портрет невероятно красивой молодой марсианки. Иван Иванович как его увидел, так и не смог больше оторвать от прекрасной незнакомки взгляда.
– Нравится? – спросил его Лагримос.
Иван Иванович кивнул.
– Это и есть принцесса Алегрия. На этом портрете ей еще нет семнадцати.
– Какая красивая! – одобрительно заметил Бочкин. – Эх, где мои двадцать лет? Будь я помоложе, я бы тебе, капитан, ее не уступил. Сам бы освободил. Но, увы, у меня уже дома есть одна принцесса. Даже не принцесса. Королевна! Второй мне не надо. Да и первая не потерпит. Она же у меня, ох ревнивая.
– Самая обыкновенная, – ответил Окуркин, которому на самом деле вдруг стало завидно, что Краснобаеву достанется такая красавица. Он даже пожалел, что так опрометчиво наврал про свою невесту Тамару, которая на самом деле невестой его вовсе не была, и ничего он ей не обещал. – К тому же слишком курносая. Мне такие не нравятся.
– И, тем не менее, – строго сказал Бочкин, – мы должны ее спасти.
– Я тоже так думаю, – согласился с Бочкиным Лагримос-Черный Нос.
Тут пришла пора удивляться нашим героям в очередной раз.
– Как, а разве вы не против того, чтобы мы спасли принцессу? – спросили они.
– Да что вы? Конечно, нет! – воскликнул Лагримос. – Я только об этом и мечтаю.
– Что-то тут творится непонятное, – тихо прошептал на ухо генералу Краснобаев. – Мне это не нравится. Давайте уйдем, пока не поздно.
– Я вам сейчас все объясню, – Лагримос плюхнулся в кресло и устало вытер свое красное марсианское лицо. – Садитесь. – И когда земляне расселись в предложенные им кресла, он продолжил: – Все дело в традиции.
– В традиции? В какой традиции?
– Есть у нас вековая традиция, в нашем королевстве. Она касается царствующего дома. Каждый раз, когда принцессе должно исполниться семнадцать лет, человек, исполняющий обязанности первого министра обязан заточить ее в башне.
– Какая глупая традиция! – фыркнул Краснобаев.
– А, по-моему, очень интересно, – не согласилась с ним Бочкин. – Очень романтично. И, я бы сказал, оригинально. Продолжайте, товарищ. И что дальше?
– Что дальше? А дальше должен явиться герой и спасти ее. Победить коварного и жестокого первого министра и освободить принцессу. Только после этого она считается законной правительницей Марса.
– А какая награда герою? – тут же спросил прапорщик Окуркин.
Краснобаев покраснел, а так как он и так был красный после стараний Базилевса, то сейчас стал просто похож на баклажан.
– Как вам не стыдно, товарищ прапорщик? – покачал он головой. – Разве такие вещи можно спрашивать?
– Почему же нельзя? – удивился Лагримос. – Конечно можно. И даже нужно! Герой, как и положено, получает принцессу в жены и становится при ней королем. Правда, править ему нельзя. Только охотиться, устраивать пиры, ну и, разумеется, сидеть на троне.
Когда Иван Иванович опять услышал про женитьбу, да еще и из уст первого министра, то сразу помрачнел.
– Постойте, можно один вопрос? – спросил он.
– Хоть тысячу. Отвечу на все.
– А что, жениться на принцессе обязательно?
– Обязательно.
Иван Иванович помрачнел еще сильнее.
– А как-нибудь без этого нельзя?
– Нет конечно. Такова традиция.
Краснобаев стал совсем черным. Он набрался смелости, повернулся к Бочкину и сказал:
– И все же, товарищ генерал, я не могу жениться. Без любви не могу.
– Опять ты свои штучки? – грозно сдвинул брови генерал. Затем он смягчился и решил действовать по-доброму. – Брось капризничать, капитан. Ты же не маленький. Подумаешь, женитьба. В жизни куда большие неприятности бывают.
– Все равно не могу. Без любви не могу.
– А как же принцесса? – воскликнул до глубины души возмущенный Бочкин. – Мы что же, оставим бедняжку без помощи? Что с ней будет?
– Но не хочу я жениться! – завопил в отчаянии Краснобаев.
– А мужчины никогда не хотят жениться, – ответил Бочкин. – Так моя жена говорит. Но деваться нам все равно некуда и рано или поздно это делать приходиться. Так какая разница, сейчас или потом? Все равно потом поймает, тебя, Ваня, какая-нибудь пигалица и охмурит. А тут самая настоящая принцесса! Разве можно такой шанс упускать? Ну, Краснобаев! Так нельзя. Раз уж мы бутылку нашли, то деваться теперь некуда. Если мы отступим, то опозоримся на всю галактику. Это мы-то, звездные солдаты?
– Лучше позор, чем женитьба! – простонал Краснобаев. Он просто волосы рвал на своей голове от досады.
Окуркину даже стало его очень жалко.
– Это я виноват, – сказал он. – Зачем нашел я эту бутылку? Может быть, тогда я вместо Краснобаева на принцессе женюсь?
В глазах Краснобаева зажглась надежда.
– Тебе нельзя, – тут же погасил эту надежду Бочкин. – Ты связан словом чести.
– Да наврал я, товарищ генерал. Нет у меня никакой невесты.
Бочкин строго погрозил ему пальцем:
– Ценю твое благородство, Окуркин, ценю. На земле получишь почетную грамоту. Но ты уж нам не мешай. Я твою Тамару не подведу.
– А кто? Кто нашел эту проклятую бутылку? – прапорщик тоже был раздосадован.
– Позвольте, друзья, так что же вы решили? – Это вмешался в их спор Лагримос-Черный Нос.
– Сейчас, сейчас, – сказал Бочкин – Я все улажу.
И он снова принялся обрабатывать Краснобаева.
– Смотри, какая красавица, – указал он Ивану Ивановичу на портрет. – Разве у нас на Земле такую найдешь? Ну женишься на ней, ну и что? Привезем ее к себе. Свадьбу сыграем. Я буду у вас посаженным отцом. Будет она у нас на базе жить. С моей Настеной познакомится. Потом тебе детишек нарожает. Я ведь по глазам вижу, что она тебе нравится.
И чтобы добить Краснобаева, он обратился к Лагримосу:
– Скажите, товарищ, как вас там, а если мы ее не спасем, то что будет с принцессой?
– Я вынужден буду ее убить, потому что выйти за меня замуж она ни за что не согласится. Не положено. Традиция не позволяет. И тогда на Марсе установится тирания.
– Разве мы можем такое допустить? – воскликнул Бочкин.
– Не можем, – вздохнул Краснобаев.
– Значит надо чем-то жертвовать.
– Вы то ничем жертвовать не будете, товарищ генерал, – заметил Краснобаев. – Это я потеряю свободу на всю жизнь.
– Я свою свободу уже давно потерял. Да и не свобода это, а мнимая свобода. Проживешь всю жизнь один, как пес в конуре. Ничего прекрасного не увидишь. – возмущенно развел руками Бочкин. – А тут целая планета в опасности, а ты! Эх, Краснобаев, разочаровал ты меня. Разочаровал. Этак я тебя с полетов сниму. Понял?
Краснобаев стал белым как мел.
– Ну так что же? – спросил еще раз Лагримос.
– Мы согласны! – за всех ответил генерал. Краснобаев и Окуркин вздохнули и опустили головы.
– Это так? – спросил их Лагримос.
– Так, – ответил капитан таким тоном, словно его спрашивали, согласен ли он с вынесением емусмертного приговора.
– Тогда отправляйтесь отдыхать, а завтра начнете спасать принцессу. Я от всей души буду желать вам удачи.
Бочкин бодро пошел за слугой, который показывал дорогу в комнату отдыха. Краснобаев и Окуркин поплелись за ним.
Глава пятая
ИСПЫТАНИЯ НАЧИНАЮТСЯ
Ночь наши герои провели в роскошной дворцовой спальне дворца королевы Аэлиты. Бочкин Окуркин, уставшие от дневных похождений по пустыне и городским улицам уснули и спали всю ночь как убитые.
А вот Краснобаеву не спалось. Он лежал с открытыми глазами и все не мог уснуть. Все думал о предстоящем освобождении принцессы. Из всех испытаний, что были в его жизни, это казалось ему самым трудным и тяжелым. Только под утро ему удалось уснуть, и Краснобаев видел тревожные и даже страшные сны.
А утром всех их накормили вкусным и сытным завтраком, и повели на главную городскую площадь.
По городу уже с самого рассвета трубили глашатаи и объявляли о том, что нашелся герой, согласившийся бороться за принцессу.
Когда Иван Иванович и его друзья оказались на главной городской площади, то очень удивились, потому что площадь эта больше была похожа на стадион. Тут было большое круглое поле окруженное самыми настоящими трибунами. И трибуны были заполнены до отказа. На них было не меньше пятисот тысяч марсиан, как сказал Лагримос героям с Земли.
Когда на огромном белом уклопе наши друзья въехали на стадион, то на трибунах началось невообразимое ликование. Марсиане повскакали со своих мест и вытянули головы в их сторону. Они хором скандировали:
– Краснобаев! Краснобаев! Да здравствует Иван Иванович!
– Смотрите, – закричал Бочкин. – Они кушают арбузы!
И в самом деле, все зрители, которые сидели на трибунах, держали в руках куски арбуза и с аппетитом их поедали.
– А вон и Кирку-Ду, – показала пальцем Окуркин. Толстяк Кирку-Ду сидел в первом ряду, в своей собственной улитке с круглым окошком и когда увидел, что на него обратили внимание, улыбнулся во весь широкий рот.
– Благодаря вам, я разбогател! – крикнул он. Увидев его, Окуркин сразу стал мрачным. Он сразу подумал о том, что и сам мог разбогатеть на арбузах. – Я и мои слуги трудились всю ночь и все утро, и завалили весь рынок арбузами. Да здравствуют земляне! Ура!
– Ура! – подхватили его крик все марсиане. – Да здравствуют земляне! Да здравствуют арбузы! Да здравствует Краснобаев. Земляне, даешь нам принцессу Алегрию!
– Ну вот, – вздохнул Бочкин. – Мы ведь должны были соблюдать конспирацию, а все прекрасно знают, что мы земляне, а не марсиане.
– Кстати, откуда вам стало известно, что мы из космоса? – спросил Краснобаев Лагримоса.
– А у нас все герои прилетают только из космоса. Это тоже традиция. С тех пор, как наш великий ученый изобрел ракету, которая выносит в космос бутылку, наши принцессы женятся только на инопланетных героях.
– Дурацкая традиция, – проворчал Окуркин.
Иван Иванович ничего не сказал, только горько вздохнул.
– И что мы должны делать? – спросил Бочкин, которой не терпелось начать спасать принцессу.
– Для начала вы должны преодолеть полосу препятствий, – ответил Лагримос. – Она находится вот здесь на этой площади. Затем, если вы ее преодолеете, вам надо будет убить бархудина, который подстерегает подходы к башне, в которой томится прекрасная принцесса. Ну, а если вы и после этого останетесь живы, то вам надо будет ворваться в башню и добраться до принцессы Алегрии.
– И что это все мы должны сделать? – спросил Бочкин.
– Разумеется. Не сразу. На это вам будет дано три дня.
– А почему не три недели? – покачал головой Окуркин.
– Три недели это слишком много. Принцесса может не выдержать и умереть от инфаркта раньше, чем ее спасут. Сами, понимаете, что ожидание спасения тяжелее, чем само заточение.
– И когда мы начнем? – спросил Краснобаев.
– Прямо сейчас. Чего откладывать. Видите эту дорожку желтого цвета, которая петляет по зеленому полю площади?
– Видим.
– Вот по ней вы должны пройти до тех пор, пока она вас не выведет. Преодолеете все, значит вы настоящие герои, и завтра вас ждет новый этап. Ступайте.
Наши друзья слезли с уклопа и под звуки фанфар и барабанов и крики «Браво!» подошли к дорожке. С виду это была самая обыкновенная тропинка, проложенная через футбольное поле.
– И чего тут преодолевать? – удивился Окуркин. – Тут же ничего нет. Одна трава.
– А это как в разведке на вражеской территории, – пояснил генерал Бочкин. – На первый взгляд все тихо и мирно, а на самом деле кругом опасности и затаившиеся враги.
– Опасности и приключения! – воскликнул Краснобаев. – Это я люблю.
И первым ступил на тропинку. Бочкин и Окуркин последовал за ним.
– Прапорщик, не отставай! – строго сказал генерал.
– Так тут же ничего нет! – крикнул Окуркин и тут же истошно закричал, потому что земля стала уходить у него из-под ног. – Ай, помогите! Товарищ генерал!
– Прапорщик, держись! – Краснобаев и Бочкин бросились ему на помощь.
Стадион взревел от восторга. Зрелище началось. А прапорщик провалился в яму, которая вдруг образовалась под ним, но к счастью успел ухватиться за край и теперь висел в воздухе и болтал ногами, пытаясь вылезти. Сильные руки друзей схватили его за шиворот и выволокла его на поверхность.
Яма тут же закрылась.
– Я же говорил, – строго погрозил Бочкин пальцем. – Кругом враги, ловушки. Мы же на территории противника.
У Окуркина от страха стучали зубы.
– От-откуда-да, я знал, что-то тут-тут я-яма! – заикаясь, сказал он.
Они перепрыгнули яму и осторожно пошли дальше. Сначала они взялись было за руки, но потом Краснобаев заметил:
– Нет, так не пойдет. Если опять какая яма будет, то мы свалимся все вместе и все дела. Мы поступим как альпинисты. – Он достал моток веревки. – Свяжемся и пойдем друг за другом. Если с первым что случится, остальные его вытащат. Я пойду первым!
– А почему не я? – удивился Бочкин.
– Потому что, если вы первый упадете в яму, товарищ генерал, то и нас с собой утянете.
– Это точно, – подтвердил Окуркин.
– Ну, раз ты у нас такой герой, – вынужден был с ним согласиться Бочкин, который очень не любил, когда намекают про его лишний вес. – То конечно иди ты.
И тут «футбольное» поле стало изменяться на глазах.
По краям дорожки прямо из зеленой травы появились черные кактусы с огромными иголками. Они выросли, словно живые и стали пытаться достать тех, кто шел по желтой тропинке.
– Ой! – подпрыгнул на месте Окуркин, чьи голые ноги ужалил один из кактусов.
Ай! – закричал Бочкин, на которого прыгнул один совсем маленький кактусик и прицепился к его одежде. – Он кусается!
И генерал, забыв о своем генеральском достоинстве закричал от ужаса, потому что увидел, как у кактусика открылся маленький ротик с острыми белыми зубами. Но неожиданно кактусик показал ему язык.
На трибунах зрители закричали от страха и ужаса. Марсиане искренне переживали за землян.
Краснобаев заметался, не зная, к кому идти на помощь. С одной стороны его звал Бочкин, с другой вопил Окуркин.
Но он все-таки бросился к генералу, все-таки, можно сказать, пожилой человек. К тому же начальник. Прапорщик при этом упал на тропинку и чуть было не скатился к черным кактусам, те уже разинули рты, но Окуркин вдруг ловко кинул в них песком, вскочил на ноги и побежал за капитаном Краснобаевым.
Краснобаев успел как раз вовремя. Кактусик ловко перекатился к лицу генерала и уже вцепился Бочкину в нос, и глаза у того открылись от ужаса и боли так широко, что заняли почти все генеральское лицо. Капитан схватил кактусик, и хотя ему было очень больно, нажал на него. Кактусик свистнул, как резиновая игрушка и бочкинский нос отпустил. Иван Иванович вышвырнул его подальше. Генерал тут же стал щупать свой нос. Он стал красным, как поспевающая слива.
– Кошмар, – ужаснулся Бочкин, скосив глаза на свой нос. – Неужели так и останется?
– До свадьбы заживет, товарищ генерал! – успокоил его Краснобаев.
– До твоей свадьбы, я думаю, заживет, – буркнул Бочкин.
У Краснобаева тут же испортилось настроение.
– При чем тут моя свадьба? – пробормотал он.
– Ура! – закричали на трибунах марсиане.
Но нашим героям радоваться было рано. Остальные кактусы увидели, что сделали с их собратом и жутко разозлились. Они зарычали и стали наступать на землян со всех сторон.
– Что будем делать? – спросил Бочкин.
Времени размышлять у них не было.
– Будем драться! – сказал Краснобаев и выхватил свой меч с лазерным лезвием.
– Смело мы в бой пойдем! – Бочкин даже запел, чтобы придать себе храбрости. К тому же он хотел отомстить за свой поруганный нос.
И тут кактусы все разом остановились и замерли на месте. Но как только Бочкин перестал петь, они снова яростно засвистели, загудели и снова стали наступать.
– И как один умрем! – снова затянул мощным генеральским басом Бочкин, и кактусы опять остановились. Остановились и стали раскачиваться в такт песне.
– Смотрите, – криво усмехнулся подошедший к друзьям прапорщик Окуркин, – им нравится, как вы поете, товарищ генерал.
– Кажется, так оно и есть, – согласился Краснобаев. – Наверно они любят музыку. Давайте для них сыграем и споем. Что-нибудь про цветы.
И он вытащил из-за пазухи губную гармошку, которую ему подарил один немецкий летчик. Они познакомились на совместных учениях. С этой гармошкой Иван Иванович никогда не расставался.
Так же, как Окуркин со своей маленькой дудочкой, на которой он научился играть, когда еще был ребенком. По вечерам на Земле в клубе авиаторов, и на Базилевсе они иногда даже устраивали совместные концерты. Краснобаев играл на губной гармошке, Окуркин на дудке, а Бочкин пел и подыгрывал им на деревянных ложках. И с инструментами они никогда не расставались, как это и полагается путешественникам, потому как нам песня строить и жить помогает и скучать не дает никогда.
И на глазах у пятисот тысяч зрителей и болельщиков Краснобаев и Окуркин заиграли красивую мелодию, а Бочкин застучал ложками и заревел:
Как у нас в садочке,
Как у нас в садочке,
Розочки цвели.
Песня подействовала на кактусы ошеломляюще. Онисразу перестали злиться, радостно запрыгали и стали… танцевать. Да-да! Вы наверно не поверите, но это так. Марсианские кактусы стали танцевать, кружиться в вальсе, водить хороводы и подпрыгивать на месте. Кто во что горазд.
А наши герои исполнили сначала одну песню, затем начали другую.
Ландыши! Ландыши!
Светлого мая привет!
Ландыши!
Ландыши!
Белый букет.
Тут кактусы просто обезумели. Если бы они могли подпевать, то они бы подпевали. Но вместо этого они посвистывали и плясали от радости и счастья. Марсиане, кто это видел, не верили глазам, ахали и восхищались, и не верили тому, что видят. А черные кактусы опасные и безжалостные охотники пустыни, самый злейший враг марсиан, из черных стали зелеными, нежными и красивыми, а их колючки стали вдвое меньше и не такие колючие. И главное чудо, они улыбались.
Нет не главное чудо. Главное чудо случилось, когда земляне запели третью песню.
Миллион, миллион, миллион
Алых роз
Из окна, из окна, из окна
Видишь ты.
Кто влюблен, кто влюблен, кто влюблен
И всерьез.
Свою жизнь для тебя
Превратил в цветы.
Кактусы начали цвести. Вы знаете, как красиво цветут кактусы? Невероятно красиво. Безумно красиво. Люди забывают обо всем на свете, когда видят цветущие кактусы. И это у нас на Земле. А на Марсе кактусы цветут еще красивее.
Марсиане замолчали от столь невиданного и сказочного, можно сказать, просто фантастического зрелища. Тысячи кактусов цвели огромными, величиной с зонтик, цветами. Сотни невиданных оттенков и форм. Они цвели и благодарно склонились перед нашими героями, которые подарили им это блаженство.
Так наши друзья сделали еще одно великое открытие на Марсе. Мало того, что они обеспечили население планеты быстрорастущими арбузами, они еще нашли способ, как превратить страшные черные кактусы из злейших врагов в добрых и красивых друзей.
Стадион ликовал. Марсиане плакали от умиления, когда видели, как отважные и находчивые герои идут через поле для испытаний, а их сопровождают удивительно красивые кактусы. Марсиане даже и не предполагали, что они могут быть такими прекрасными.
Впереди шел Краснобаев, за ним Бочкин, и последним шел Окуркин. А маленький кактусенок, который укусил генерала за нос, теперь сидел у него на плече и терся об его колючую щеку, как ласковый котенок. И колючки у него были мягкие, словно из шерсти. Кактусенок слушал генеральское пение и млел от счастья. А на макушке у него зацвел такой красивый цветок, который марсиане впоследствии назовут в честь Бочкина Генеральским.
Дальше наши друзья пошли по полю испытаний вместе с кактусами. Бесстрашные цветы теперь сопровождали их и показывали все опасные и коварные места. Ямы они обходили, капканы перепрыгивали, смертельные ловушки отключали. Когда перед землянами вдруг разлилась бурная река, кактусы тут же построили мост, и друзья прошли по нему. Мост был крепкий, но немного упругий, словно резиновый.
Затем на них напал марсианский лев. Огромное и свирепое чудовище. И никакая музыка, естественно усмирить его не могла.
Но и тут выручили кактусы. Они окружили льва со всех сторон, почернели от гнева и выставили вперед ставшие тут же острыми как лезвия ножей, полуметровые колючки.
Лев трусливо поджал хвост, заскулил и уплелся восвояси, как побитый пес.
А до финиша осталось всего лишь два-три десятка шагов.
Марсиане ликовали. И те, кто был на трибунах, и те, кто смотрел на все это по телевидению. Те, кто делал ставки за Землян, радовались, потому что выигрыш уже был у них почти в руках. А те, кто поставил против того, что они пройдут испытания, хоть и расстроились по поводу проигранных денег, зато радовались тому, что наконец-то появились герои, которые освободят принцессу.
И вот последним испытанием на пути землян остался ров, со дна которого до неба взвилась пламенем стена огня.
Краснобаев и его друзья тут же остановились и отпрянули назад, такой жар ударил им в лица. А кактусы, которые очень боятся огня, обиженно засвистели и побежали назад, туда, где они были раньше.
– Ну это и вовсе смешное препятствие, – заметил с насмешкой Иван Иванович. – Кактусы были, пожалуй, пострашней. А с этим и дети справятся.
Он вынул из своего рюкзака, с которым не согласился бы расстаться ни за какие блага вселенной и вынул три маленьких металлических клубочка.
– Дигеры-копатели! – одобрили его действия Бочкин и Окуркин. – Здорово придумал, Иван Иванович.
– Точно так.
Это были маленькие роботы, которые созданы для копания земли. Говоришь такому дигеру, какую яму надо выкопать, а сам сидишь себе на травке и ждешь.
– Давайте вернемся к реке и изменим ее русло, – сказал Иван Иванович и раздал экипажу дигеры.
Они вернулись к реке, которую недавно перешли и выпустили на землю дигеров в разных местах, чтобы они не мешали друг другу. Три робота принялись за работу и за десять минут на глазах у изумленной публики вырыли канал, один конец которого примыкал к бурной речке, а другой к тому месту, где стена огня была самая высокая.
Краснобаев дал команду, дигеры вгрызлись в перешеек, который отделял канал от реки, и через секунду мощный поток воды хлынул по новому руслу и потек к огненному валу.
Раздалось громкое шипение и в воздух поднялись огромные клубы пара. Стадион вмиг превратился в парилку. Ничего не стало видно, все заволок густой пар.