– Так нечестно! – завопили Бочкин и Окуркин. – Нечестно!
Но Лагримос только пожал плечами, потом топнул ногой по последней ступеньке, и лестница, которая соединяла третий этаж с четвертым, разлетелась на части и полетела вниз с огромной высоты. Там внизу с оглушительным грохотом, она соприкоснулась с землей.
– Извините! – развел руками Лагримос-Черный Нос, повернулся и убежал.
Но делать было нечего. Земляне посмотрели, посмотрели и решили лезть дальше по стене. Как альпинисты. Они связались веревкой, чтобы страховать друг друга и полезли. Стена была неровная, плиты и кирпичи выпирали, так что зацепиться было за что. Так что стена им была нипочем. Даже Бочкин ловко, словно жук, передвигался по вертикальной плоскости стены. В юности он достаточно полазил по горам, так что знал в этом толк. И преодолеть надо было не так уж и много. Метров десять.
Так они ползли и ползли по стене, словно большие цветные мухи, и осталось им уже не больше метра, как снова раздался голос:
– Ни с места! Вы окружены! А ну-ка, руки верх!
Это опять был робот трансформер. Все-таки он догнал их. И так как выполнить его приказание не было никакой возможности (Как поднимешь руки верх, если держишься ими за стену?), то он открыл огонь.
И тут на их счастье у боевого робота кончились снаряды в пушках. И пока он впустую щелкал затвором, Иван Иванович и Бочкин уже добрались до площадки и вылезли на ровную поверхность. Они уже протянули руку прапорщику, чтобы вытащить и его, как раздалась пулеметная очередь, Окуркин вздрогнул и полетел вниз.
– Мама!!! – закричал он, но к счастью не упал, а повис на веревке, почему-то в этот раз кактусенок Куся сидел у него на плече и мелко дрожал, и все равно мужественно пытался успокоить прапорщика и гладил его по голове. Краснобаев и Бочкин стали усиленно тянуть своего боевого друга обратно. Окуркин раскачивался из стороны в сторону и смотрел на них расширенными от ужаса глазами. Белые губы продолжали звать: – Мама! Мамочка! Почему я тебя в детстве не слушался?
А робот уловил его бормотание и обрадовался.
– Вижу цель, – прогудел он, – веду стрельбу на поражение. Огонь!
И он стал стрелять по Окуркину одиночными выстрелами.
Да, хорошо, что наводка у него сбилась. Иначе бы мы с вами потеряли бы доблестного прапорщика Окуркина. Так же пули летели в метре от него и колотили по стене. Сыпалась штукатурка.
– Что такое? – не мог ничего понять робот трансформер. – Какое живучее создание. Я стреляю, а оно не умирает, а продолжает кричать. Так не положено. А ну, падай! Падай, кому говорю!
И он продолжал стрелять.
К счастью мужчины подняли друга, выволокли его наверх и все трое снова убежали от него. Робот растерянно покрутил бронированной головой, посмотрел на убегающих, и стал вытягивать свои руки к четвертому этажу. Ему надо было добраться до туда и продолжить погоню. Он должен выполнить свой долг. Иначе его программа навсегда выйдет из строя.
Вот его руки-манипуляторы дотянулись до верха, он проехал вперед на гусеницах и повис в воздухе, руки его стали укорачиваться и поднимать многотонное тело робота наверх. Затем робот выбрался на поверхность и вздохнул совсем как человек:
– Уф. Теперь надо подзарядиться. Где мой неприкосновенный запас? Ой, у меня кажется наводка сбилась. Надо же! А то я ни как не пойму, в чем тут дело.
И он покатил дальше, на ходу заряжая свои пушки и пулеметы и выправляя и настраивая наводку.
А смелые освободители принцесс бежали дальше, оставляя позади себя один этаж за другим. Казалось, что больше опасностей не осталось. Друзья воспрянули духом.
– Как настроение звездного экипажа? – на бегу поинтересовался Иван Иванович.
– Отличное! – ответили генерал и прапорщик.
– Ну и славно!
И вот наконец последний коридор стал широким и кончился, и они оказались лицом к лицу с Лагримосом. Он стоял в кабине лифта, за которой была лишь голая стена и больше никакой лестницы или коридора, и смотрел на землян с грустью и с торжественностью.
– Вы почти у цели, друзья мои! – сказал он и нажал кнопку.
– Так нечестно! Подождите нас! – закричали Краснобаев, Бочкин и Окуркин и бросились к лифту.
Но было уже поздно. Двери лифта сошлись, и он с мирным гудением уехал куда-то вверх.
– Вот гад, – от злости Бочкин даже пнул по закрытой двери. – Ну попадись он мне. Видал я на своем веку министров. И немало. Но такого подлеца…
Лифт перестал гудеть. Видимо доставил Лагримоса на последний этаж и остановился.
– Ничего страшного, – сказал Краснобаев. – Мы снова его вызовем.
И он нажал кнопку вызова. Кнопка загорелась. Лифт загудел и снова поехал.
– А вы переживали, товарищ генерал, – самодовольно улыбнулся Иван Иванович.
Двери открылись, и земляне хотели уже забежать в кабину лифта, но вместо этого в страхе отскочили назад.
В кабине стоял двухметровый боевой бронированный робот последней модели. С виду он был похож на человека, только с красным и злым лицом и круглом шлеме с антеннами.
Грозно ступая железными ногами, он вышел из кабины и пошел на космических героев. Те отступали от него до тех пор, пока Краснобаев не выхватил меч и не набросился на робота.
Но у того тут же тоже из ладони выросло лазерное лезвие и он вступил с Краснобаевым в поединок.
Хоть и был Иван Иванович неплохой боец на мечах, но с роботом ему было тягаться не легко. И если сказать правду, то даже тяжело. Не прошло и минуты, как робот выбил у него из руки меч и раздавил его своей броневой ногой. Только хруст раздался.
Краснобаев отступил.
Тогда на робота набросились Бочкин с Окуркиным и открыли по нему огонь из своих бластеров. Только искры посыпались во все стороны.
Робот лишь усмехнулся. Электрические заряды были ему как щекотка.
– Ха-ха-ха! – сказал он и продолжал идти на землян. Лазерное лезвие он убрал. Вместо него, появились из укромных мест стволы бластеров, пушки, пулеметы. – Я последний сюрприз Лагримоса. Робот-У. То есть Убийца. У меня приказ вас уничтожить. Готовьтесь к смерти.
Заряды у Бочкина и Окуркина кончились, и они выбросили, ставшие бесполезными, бластеры и растерянно повернулись к капитану, сняв с себя всю ответственность, они тут же возложили ее на него. Иногда очень хорошо, что командовать надо кому-то другому, а не тебе. Краснобаев был серьезен и хмур, как никогда. Ситуация была очень критическая. Жизнь всего звездного экипажа повисла на волоске. И тогда Иван Иванович скомандовал:
– Отступаем.
И они побежали назад. Робот-У пошел за ними, и его хохот раздавался и пугал больше чем выстрелы пушек. Но не пробежали они и двадцати шагов, как в ужасе остановились, потому что увидели, как им навстречу по узкому коридору идет старый знакомый трансформер.
– А вот и я! – сказал он, увидев землян. – Никуда вы не делись. Теперь я вас арестую. Руки вверх. Считаю до трех. Если не поднимете, то буду стрелять. Раз!
Это было ужасно. Еще ни разу звездный экипаж не был в такой переделке. Смерть была позади, смерть была впереди. Они были между двух огней. Между двумя боевыми роботами-убийцами. Больше бежать было некуда.
– Два! – сказал трансформер.
– Ха-ха! – Робот гигант тоже остановился и щелкнул всеми своими орудиями, приведя их в полную боевую готовность.
– Три!
– Ложись! – за долю секунды до этого крикнул Иван Иванович и упал, увлекая на пол товарищей, и закрывая их своим телом.
– Огонь! – сказал трансформер и дал залп.
Он был все-таки устаревшей моделью, этот трансформер, и соображал довольно медленно. Поэтому все, что он выпустил из себя, попало не в землян, а в другого робота.
Бронированный гигант выдержал весь этот шквал огня и уставился на трансформера.
– Не понял, – сказал он. – Ты кто такой? И чего это ты тут делаешь?
– Я робот-О, то есть Охранник. Я должен арестовать этих лазутчиков, – ответил трансформер.
– Отваливай назад, консервная банка, – сказал робот-У. – Я сам с ними разделаюсь. Это моя добыча!!!
– Не могу, – ответил робот-О. – У меня программа их задержать. Это моя добыча!!!
– Ах, так! – закричал робот-У. – Тогда получай!
И все, что он приготовил для трех людей, он выстрелил в несчастного трансформера. Но тот хоть и был устаревшей моделью, но броню имел ничуть не худшую, чем у Убийцы, и все выдержал.
– Мне мешают выполнить долг, – сказал робот-О, – приступаю к ликвидации причин.
И он тоже стал стрелять в робота-У. Тот в него. Грохот стоял, страшный. Башня сотрясалась от взрывов. Над землянами проносилось море смертельного огня.
– Моя добыча! – перекрывая грохот боя, кричал робот-У. То есть Убийца.
– Нет, моя, – спокойно отвечал робот-О. То есть Охранник.
Бочкин поднял голову и с восхищением посмотрел на бой двух боевых роботов.
– Во здорово! – не выдержал он. – Как в американском фильме про этого, как его дьявола? Прапорщик, отвечать.
– Про терминатора? – догадался Окуркин.
– Во, во!
– Товарищ генерал! Убьют же! – И Краснобаев тут же пригнул голову Бочкина к полу. Он заботился о своем экипаже. – Ползком к двери! – шепотом скомандовал он.
И они поползли.
Роботы, увлеченные своей битвой, про них забыли. Вояки! Они интересуются только войной, боем, запахом пороха и гари, оплавленным металлом и разрушением.
Наши друзья доползли до лифта и прыгнули в кабину и нажали кнопку последнего этажа. Двери лифта мягко закрылись и спрятали землян от этого кошмара.
И только тут роботы, наполовину разбитые и полурасплавленные вспомнили про них и повернулись в их сторону и побежали, стреляя на ходу своими последними боевыми зарядами.
Двери были тут же выбиты. Но было уже поздно. Кабина уехала наверх и унесла с собой Краснобаева и его друзей.
Роботы растерянно посмотрели друг на друга и оба зашипели, задымились и рухнули на пол. Они не выполнили свои программы и поэтому оба сгорели и самоуничтожились.
И вот, наконец, настал великий момент, когда капитан Иван Иванович Краснобаев, генерал Бочкин и прапорщик Окуркин ступили на последний этаж башни, где томилась прекрасная принцесса.
Они выскочили из лифта как ошпаренные, потому что чувствовали, как пол под ними во время подъема ходит ходуном. И как только они это сделали, кабина сорвалась с тросов и полетела вниз, где благополучно стукнулась об землю и смялась в лепешку.
Земляне же были на вершине башни и своей славы. Им осталось только открыть последнюю дверь, ведущую в покои принцессы. Надо было пройти всего лишь тридцать шагов, чтобы завершить свой подвиг и остаться навечно в памяти марсиан.
Они уже хотели было сделать эти последние шаги, но тут Бочкин остановил их.
– Стойте. Этот пол качается. Видите?
Действительно, плиты, которыми был уложен пол, вздрагивали при каждом их движении.
– И что надо делать?
– Бежать и не останавливаться. – Тут же сказал Окуркин. – Это опять ловушка из компьютерной игрушки. Главное нельзя останавливаться. Ни в коем случае! Понятно?
– Понятно!
И они побежали так быстро, как только могли.
Плиты за их спиной обламывались и летели вниз в бездну. Стоило им задержаться хотя бы на секунду, и они присоединились бы к ним.
Через двадцать шагов пол под ногами обрел твердость, и они остановились и перевели дух.
– Бум! Трах! Тарарах!
Это только сейчас упали плиты. Вот какая страшная была высота.
– А вот и дверь, – сказал Бочкин.
– А вот и я! – сказал Лагримос, который вышел из этой двери. Он был облачен в железные рыцарские доспехи. В руках у него был меч, которым он грозно размахивал. – Защищайтесь!
Но нашим друзьям нечем было защищаться. Бластеры они потеряли. Меч Краснобаева был уничтожен роботом-У. И поэтому они стали убегать от Лагримоса и его смертельного меча.
– Нечестно! – кричали Бочкин и Окуркин. – У нас нет оружия. Нам нечем защищаться. Ты, что, мужик, совсем с ума сошел? Брось железяку!
– А мое какое дело? – кричал Лагримос и продолжал размахивать мечом. – Принцесса моя, и я никому ее не отдам.
Он наступал на землян и теснил их к пропасти, которую они таким доблестным образом только что избежали.
Тогда Краснобаев снял с плеч рюкзак и стал им отбиваться от Лагримоса. Очень скоро его рюкзак превратился в лохмотья, и капитан снова остался безоружным.
Так они и погибли бы, если бы в дело не вмешался их друг кактусенок Куся. Он вылез из-за пазухи Окуркина и перепрыгнул на плечо Бочкину.
– Кинь меня в него, – прошептал он в ухо генералу.
Бочкин так и сделал. Он схватил Кусю и кинул его в лицо Лагримосу и попал прямо в нос. Куся выпустил иголки и вцепился в знаменитый нос первого министра.
Лагримос-Черный Нос так и завертелся на месте от боли и заверещал, как побитая собака.
– Ай, больно! Отпустите мой нос.
Он выронил меч и стал мотаться из стороны в сторону, пытаясь оторвать Кусю от своего носа. И все ближе и ближе он оказывался он у края пропасти, к которой гнал смелых героев.
Наконец он оторвал от себя кактус, заплакал от боли, когда зажал его в кулаке, размахнулся и кинул его в Бочкина.
– Вот тебе! – крикнул он.
Но не надо было ему так сильно при этом размахиваться, потому что он стоял на самом краю. Лагримос не удержался, стал ловить руками воздух, пытаясь удержаться на месте. Но это не удалось, и он с криком полетел вниз.
Краснобаев и Бочкин кинулись было к нему на помощь, но не успели и лишь увидели, как он летит вниз и смешно болтает ногами и руками.
От ужаса они закрыли глаза. Не хотелось видеть, как погибает человек.
Раздался громкий шлепок, а вслед за ним радостные крики зрителей, которые уже толпами бежали к башне.
Земляне открыли глаза и увидели, что Лагримос-Черный Нос жив и здоров. И совершенно невредим. Его поймали в натянутый тент солдаты. Те самые, что охраняли башню.
Затем Лагримоса подняли вверх на вертолете, обратно туда, откуда он только что был низвергнут. Правда нос у него стал еще в два раза больше, но все равно первый министр светился от счастья. Он выскочил из вертолета и с радостью стал обнимать землян.
– Поздравляю! Поздравляю! – кричал он. – Вы прошли все испытания. Больше ничего не будет. Идите, освободите нашу принцессу. Дорогой Иван Иванович. Торопитесь же. Она ждет вас и не дождется.
И Лагримос указал на заветную дверь от терема, который стоял на верхушке башни, и в котором жила принцесса Алегрия.
Бочкин с Окуркиным подошли к створкам двери, встали по бокам и торжественно открыли дверь.
Грохнул оркестр. Защелкали фотоаппараты, зажужжали кинокамеры, и Краснобаев вошел внутрь. Бочкин и Окуркин за ним. Последним, шмыгая от счастья опухшим носом, вошел Лагримос.
Все они оказались в просторном и светлом зале, в центре которого стояло кресло. В кресле сидела какая-то толстая пожилая тетка, смотрела на вошедших и улыбалась.
Краснобаев, Бочкин и Окуркин стали вертеть по сторонам головами.
– А где принцесса? – спросил Бочкин. – Где наша невеста?
– Как где? – удивился Лагримос. – Вот же она! Перед вами.
И он указал на толстую тетку.
Глава восьмая
ПОСТЫДНОЕ БЕГСТВО С МАРСА
Толстуха с трудом выдернула свое тело из кресла и бросилась к Краснобаеву. Через секунду она уже держала его в объятиях, обнимала и целовала.
– О, мой герой! – кричала она, обливаясь от счастья слезами. – О, мой возлюбленный! Как же долго я тебя ждала. Все глаза выплакала. Ну, где ты был? Почему так долго?
Бочкин и Окуркин с открытыми глазами смотрела на тетку и ничего не могли понять. А толстуха вдруг кинулась к ним и стала их тоже обнимать и целовать.
– И вы, милые мальчики, тоже молодцы! – кричала она им. – Герои! Отважные герои. Особенно ты, толстяк. Я вас награжу. Я вас обязательно награжу по-королевски.
Она еще раз осыпала их поцелуями, потом бросила и кинулась опять на Краснобаеве с новой страстью. Она так его обнимала, что чуть не задушила знаменитого летчика.
Краснобаев с трудом оторвал ее от себя и строго спросил:
– Постойте, постойте, гражданочка. Я что-то не пойму. Где принцесса Алегрия, дочь королевы Аэлиты?
– Это я, это я! – снова закричала толстуха и снова кинулась обниматься.
Иван Иванович отстранил ее еще раз.
– Какая же вы принцесса? – строго спросил он. – Я видел принцессу на портрете. Она красивая, молоденькая и худенькая. А вы, извините, совсем не молоденькая и совсем не худенькая.
– Но это я! Это я и есть! – закричала женщина. – Он мне не верит!
И она зарыдала.
Тут вмешался в разговор Лагримос-Черный Нос:
– Ручаюсь вам, что это действительно она. Клянусь. Это принцесса Алегрия! Все это подтвердят.
Краснобаев выглядел сконфуженным, и чтобы скрыть свое смущение от того, что заставил рыдать женщину, сделал вид, что очень сердит.
– Не надо меня обманывать. Я еще не слепой и не сумасшедший. Никакая это не принцесса. Вы меня самым подлым образом обманываете. Это что, новое испытание? Если так, то хватит с нас испытаний. Мы возвращаемся домой и больше с вами никаких дел иметь не будем.
– Я сейчас все объясню, – закричал в свою очередь Лагримос. – дело в том, что на портрете действительно принцесса Алегрия. Только написан этот портрет был сорок лет назад.
– Сорок лет назад? – ахнул Краснобаев.
– Да, именно столько лет вот уже никто не может освободить принцессу и пройти все испытания. Сорок лет мы ищем по всей вселенной храбреца, который бы смог это сделать. Их были десятки сначала, но никто не смог добыть принцессу. Потом было меньше. Но и у них ничего не получилось. И, наконец, пришли вы и все сделали. Так что принцесса ваша. Забирайте ее и женитесь на здоровье.
– Но она мне не нужна, такая старая! – возмутился Иван Иванович.
– Какая же она старая? – воскликнул, в свою очередь возмущенный Лагримос. – Ей еще не исполнилось семнадцать лет!
– Ей нет семнадцати лет? Да ей уже все шестьдесят!
– Нет, по нашим законам, пока принцесса не вышла замуж, она считается шестнадцатилетней. А выйти замуж она может только после того, как ее освободит космический герой. Космический герой это вы, а принцесса это она. Молодая и красивая.
– Тогда женитесь на ней сами!
– Извините! – обижено закричал Лагримос. – Вы освободили ее, вы и женитесь. Так полагается по закону. А иначе… Мы свою принцессу обижать никому не позволим. Не плачь моя хорошая, не плачь, малышка. – И он погладил рыдающую Алегрию по голове.
– А!!! – кричала принцесса. – Замуж хочу! Хочу замуж! За него. – И показывала на бедного Краснобаева пальцем.
– Сегодня же вечером ты выйдешь за него замуж, – сказал ей Лагримос. – Свадьба уже готовится. Не плачь, дорогая. Лучше покажи нам свое подвенечное платье.
Алегрия тут же перестала плакать и побежала к сундуку, в котором у нее хранились платья. Вытащила самое старое и ветхое и принесла.
– Я сшила его сама!
Лагримос посмотрел на платье и ахнул:
– Кошмар! Да оно тебе давно уже мало! И состарилось немного. Сорок лет все-таки. Не шутка. Кто ж знал, что оно может пригодиться? Надо срочно шить новое. Сейчас же в самый модный салон!
И он увлек принцессу Алегрию за собой.
– А вы, – повернулся он к землянам, – готовьтесь к свадьбе. За вами придут через час.
И запер дверь принцессиного терема на ключ.
Наши доблестные герои остались одни. Иван Иванович сел на пол и в отчаянии обхватил голову руками. Никогда еще жизнь не наносила ему такого сотрясающего удара.
– Это вы во всем виноваты, товарищ генерал! – язвительно произнес прапорщик Окуркин.
Бочкин и сам был потрясен до глубины души. Он разумеется не ожидал такого подвоха от гостеприимных марсиан.
– Разве же я думал, что так получится? – развел он руками.
– Теперь Краснобаев должен будет жениться на этой старой кикиморе! Вот что вы наделали, – сделал итог прапорщик Окуркин. – И как хорошо, что я дал слово Тамаре, что женюсь на ней.
Генерал Бочкин был так сильно сконфужен, что и слова сказать не мог. А Иван Иванович еще крепче сжал свою голову руками и, чтобы не зарыдать в голос, стал раскачиваться из стороны в сторону. Лицо у него покраснело, глаза закрылись. И скупая слеза повисла на ресницах.
Окуркин увидел такое падение духа у звездного экипажа и нахмурил брови.
– Слезами горю не поможешь, – сказал он. – Надо что-то делать!
– Но что? – хором спросили Краснобаев и Бочкин.
– Мы должны бежать!
– Бежать?
– Да.
– Это как-то неудобно, – задумался генерал. – Неприлично как-то бежать из-под венца.
– А женить человека против его воли прилично? – накинулся на Бочкина прапорщик. – Как вам не стыдно? Разве сейчас время бороться за нравственность?
– Да, да, да мы должны бежать! – забормотал Краснобаев. – Бежать! Но куда? Ведь дверь закрыта.
– В окно! – уверенно сказал прапорщик. – Со свадьбы всегда убегают в окно.
И он подбежал к окну и распахнул его. Бочкин глянул вниз и зажмурил глаза.
– Тут очень высоко!
Краснобаев посмотрел и оживился.
– Ничего, как-нибудь слезем по стене. Товарищ генерал, доставайте наш альпинистский трос.
И они вылезли в окно и полезли вниз, только теперь они уже убегали от принцессы, а не стремились к ней.
На их счастье марсиане на время забыли про землян. Все они были увлечены принцессой Алегрией и смотрели, как она готовится к свадьбе и разъезжает по самым дорогим и модным магазинам. Лагримос даже стражу не расставил вокруг башни. Только у дверей терема.
Наши друзья спустились метров десять и прыгнули на ступени башни и побежали обратно тем же самым путем, которым пришли сюда. Только в этот раз их никто не останавливал и не пытался убить. Они пробежали мимо поверженных роботов У и О, в том месте, где не было лестницы, они опять пустили в дело веревку и спустились по ней еще на два этажа, и потом уже и вовсе не было проблем и они выскочили наружу и побежали к своей улитке, которая покорно стояла на том самом месте, где они ее оставили, и жевала песок.
Друзья сели в раковину и поехали по улицам к городским воротам, а чтобы их не узнали, они купили у одного уличного мальчишки шляпы и надели их себе почти на нос.
– А разве вы не на свадьбу принцессы Алегрии едете? – спросил их мальчишка, счастливый оттого, что такие знаменитые герои купили у него шляпы, да еще целых три.
– На свадьбу, на свадьбу! – сказал ему Окуркин. – Не покажешь нам, в какую сторону надо ехать?
– Вон туда, – показал мальчик.
– Надо же, – прапорщик сделал вид, что удивился, – а мы были уверены, что туда. – И показал в противоположную сторону.
– Нет, – покачал головой мальчишка. – Там главные городские ворота, выходящие на большую дорогу в пустыню. По ней теперь оттуда возят арбузы.
Сказав про арбуз, юный марсианин облизнулся.
Но наши друзья узнали, что им было нужно.
– До встречи! – крикнули они. – И передай привет, если увидишь, принцессе Алегрии и Черному Носу.
И направили свою улитку к выходу из города. Улитка помчалась, только ветер засвистел в ушах. Марсианский мальчик удивленно посмотрел им вслед и пожал плечами.
– Так ведь они все равно не туда поехали, – сказал он сам себе. – Вот дураки! Одно слово, инопланетяне.
Но земляне ехали как раз туда, куда им было нужно. Дорога впереди была пуста, потому что все горожане сегодня не работали, а готовились к свадьбе. Все городские экипажи наоборот стремились к центру, туда, где предстояли торжественные мероприятия, к Утопийскому собору, который назывался так в честь древней марсианки Утопии, которая родила девочку, которая потом выросла и стала главной марсианской богиней Лу-Лу. В соборе должно было состояться венчание.
Так без помех они добрались до главных ворот, тех самых, через которые они сюда и попали в этот город Муты-Гуру.
И уже было обрадовались наши друзья, что удрали из города, как неожиданная встреча круто изменила мирный характер их бегства.
Именно в тот момент, когда они подъехали к воротам, в них вошла огромная черепаха, на панцире которой горой высились арбузы. Это была такая большая и неуклюжая черепаха, и так она медленно шла, что Краснобаев, Бочкин и Окуркин чуть не умерли от нетерпения, ожидая, когда же она все-таки пройдет. Но прошла одна черепаха, как за ней тут же в ворота влезла другая черепаха и тоже закрыла путь. Это черепаха оказалась еще больше предыдущей, плюс ко всему она оказалась еще и вдвое длиннее, так что отняла у землян вдвое больше времени, чем первая.
И тут к их улитке подбежал марсианин.
– Я очень извиняюсь, – кричал он, – но это срочный заказ, арбузы для свадебного стола принцессы и героя Ивана Краснобаева. Сейчас она войдет, и вы можете ехать.
Когда трое беглецов услышали этот голос, они разом надвинули шляпы до подбородка. Это был никто иной, как Кирку-Ду, собственной персоной.
– А почему это вы не остаетесь на свадьбу? Куда уезжаете в столь радостный для всей планеты час?
И он стал заглядывать в окошко улиткиной раковины.
– А почему вы прячете лица? – продолжал болтать Кирку-Ду. – Что-то мне ваши силуэты знакомы.
– Вы не можете нас знать, – наконец подал голос из-под шляпы прапорщик Окуркин, – потому что мы вас не знаем.
– И голос знакомый, – удивился марсианин. – Клянусь арбузом, это голос землянина, который приехал вместе с Краснобаевым.
– Нет, это не я! – воскликнул Окуркин. Он дернулся, и шляпа с него слетела и открыла лицо.
Бочкин тут же нагнулся, чтобы поднять шляпу прапорщика и тут же уронил свою.
– Ой! – крикнул он, схватил шляпу и снова одел, но сделал это так резко, что задел шляпу Краснобаева, и та тоже свалилась.
– Земляне! – с открытым от удивления ртом, застыл Кирку-Ду.
К счастью в это время черепаха вошла в город, и ворота остались свободными.