Свиридов Тимур. Миры Непримиримых

   С горба перевала одинаково хорошо было видно и зеленую долину в сторону Лахирда, и провал каменного ущелья, ведущего к Хоргурду. Загороженное с востока массивным телом скалы, внутри которой они пробирались всю ночь, это ущелье было залито сумраком. Но даже сейчас в нем четко различались грани огромных каменных ребер. По ним, причудливо изгибаясь, вилась ниточка дороги, временами теряясь в темноте срединного провала.
   – Осторожно! – предостерегающе выдохнул Куаргир. – Прижмись к скале!
   Дар не задумываясь последовал совету, и в следующее мгновение сам увидел на светлой ленте дороги горошины путников. Какие-то вьючные животные, связанные попарно, тянулись извилистой цепочкой, подобно мелким букашкам. Их сопровождала горстка крошечных тангров. Одно из животных вдруг оступилось, едва не упав на рыхлом откосе. Его судорожные рывки, суета и беспокойное метание погонщиков казались сверху смешными и никчемными. Но не это удивило Дара. Следом за первой цепочкой вьючников, показалась вторая вереница гораздо более крупных темных животных. Расстояние не помешало Дару сообразить, кто это были.
   – Клянусь вечным небом, дромы! – прошептал удивленно Куаргир.
   – Кто-то говорил, что дромы бесполезны в горах?
   – Они никогда не бесполезны, – зашипел рассерженный кх'отр. – Но дрому не пройти этих перевалов! Размер не тот.
   – Как видишь, – усмехнулся Дар, – их хозяева имеют другое мнение. И они явно тут не впервой.
   Он сосчитал глазами – шесть массивных великанов послушно следовали за воинами.
   – Похоже на погоню, – с ненавистью прорычал Куаргир. – Будь уверен, эти тангры идут за нашими латнирами. И у нас, – он оглянулся на зеленую долину, – преимущество на четверть дня. Вперед!
 

* * *

 
   Прохладная, открытая как ладонь долина простиралась внизу, запертая с обеих сторон довольно высокими перевалами. Сплошная зелень леса вытянулась в длину, лобызая основания двух гор. В центре деревья расступались, освобождая место для ровной поверхности воды, отражающей глубокое синее небо и зубцы стороживших озеро гор. Красота и умиротворение царили над этим местом. Не было видно ни полей, ни скота, ни намека на жилье.
   Выбранная для привала площадка была расположена довольно высоко, с нее открывался хороший вид на окрестности. Из неглубокой каменной расщелины поодаль бил холодный чистый ключ, шумливо сбегавший вниз. По крайней мере напились беглецы вволю.
   Они по-прежнему владели инициативой в этой гонке. Даже если преследователи заметили их утром на перевале, фора во времени была значительная. Остановку сделали, когда долина уже осталась позади. После быстрого марша оба порядком выдохлись, непривыкшие к восхождению ноги требовали хотя бы короткого отдыха перед следующим подъемом.
   Дар чувствовал легкое разочарование. Он с удовольствием спустился бы вниз, в эту уютную тишину. Но задерживаться, имея на хвосте отряд преследователей в шесть дромов, было чистым безумием. Следовало поскорее миновать второй перевал и поспешить на горные тропы, ведущие к Лахирду. Следовало быть начеку: кх'отр ошибался, говоря, что дромы тут не ходят, и явно был не столь осведомленным, как хотел казаться. Если Горн славится оружием – тут должна пролегать торговая тропа.
   Куаргир мрачно массировал поцарапанную ногу. Желтые металлические наклепки, двойной тонкой линией вившиеся от его висков к затылку, остро посверкивали на солнце. Красота и филигранность работы костяного мастера, обрабатывавшего его шлем, были удивительны. От некогда изящного «хвоста» на затылке остался лишь драный махристый пук – видимо, не без помощи хуураданцев. Но кх'отр не торопился снять с себя этот символ власти. Кстати, еще неизвестно, насколько легко будет отделить металлический стержень, углубленный прямо в затылочную кость его шлема. В свете солнца отчетливо переблескивались неглубокие, но искусные гравировки на крупных костяных пластинах предплечий. Даже учитывая, что его лишили всех былых украшений и личных вещей, Куаргир заметно превосходил любого из хуураданцев артистичностью внешнего вида. Кх'отры, без сомнения, были весьма развиты в культурном отношении. Посредине надлобной поверхности шлема красовалась уродливая вертикальная щербина – след от того самого удара шиташем, который сделал Куаргира пленником, но одновременно сохранил ему жизнь.
   Дар снова вытащил каждому по шарику кнока из своего запаса. Куаргир хищно улыбнулся, показав такие зубы, что на месте сыра можно было испугаться, будь он хоть трижды пересушен.
   – Дикое место, – презрительно бросил кх'отр, мгновенно расправившись с едой. – В такой близости от столицы, а словно все вымерло. Неужели хуураданцев осталось так мало?
   – Нам от этого только лучше, – усмехнулся Дар. – Между прочим, отличные леса для выпаса молодняка. Не врал Саудрак.
   – Может быть, – согласился Куаргир, морщась и осторожно касаясь уже почти зажившей раны от стрелы Ходвата. – Если только они не теряют дромов на перевалах… Знал бы ты, чего мне больше всего жаль.
   – Чего? – заинтересовался Дар.
   Кх'отр поднял руку, показывая маленькие пустые ножны, привинченные сбоку к его латниру.
   – Думаешь, ножа? Ничуть. Представь, тот эриг-шиташ, что ты забрал у меня, был выкован поблизости, в Горне! Нет, я не против, ты честно одолел меня в поединке. Однако сам ты его лишился не совсем… справедливо. Так ведь? Предательство доверившегося – вот как это называется!
   – Пожалуй.
   – Да и кто тебе хуураданцы? Пыль на дороге. Ни один из них не сумел тебе противостоять, верно? Я слышал, что рассказывал Саудрак, да, наверное, еще и другие случаи были. Так за здорово живешь они бы тебя в свой отряд не взяли. Наверняка были стычки, да?
   – Было кое-что…
   – Вломил им? – оживился кх'отр.
   – Никто меня не переиграл.
   – То-то. А где сейчас мой шиташик? Я хотел сказать – твой?
   – Назад пойдем за шиташем?
   – Нет уж, – рассмеялся Куаргир, после со вздохом откинулся на спину. – По мне, лучше в Горне новый присмотреть. Ну а хуураданцы еще поплатятся за то, что лишили Древнего его оружия!
   – Хм… А тут благодатные места, – сказал Дар, меняя тему. – Только странно, что не видно построек и полей. В такой долине прекрасно бы смотрелся небольшой городок с белым Цараккланом в центре.
   – С чего ты взял, что тут может быть город? – моментально открыл глаза кх'отр.
   – Представляешь, как отсюда бы смотрелось белое кольцо ататов и обелиски!
   Кх'отр поднял камешек, взвесил его в руке и запустил вниз. После откинулся на пожухлую траву.
   – Это не танграм решать, – пробормотал он.
   – Кому ж, если не танграм?
   – Известно кому… Атсинбирг везде не живет! Подходящих мест не так уж много.
   – Как это – не везде? – удивился Дар.
   – Спроси у Ху-махо. А я просто знаю, что не может. – Куаргир широко зевнул. – Укромы на земле не валяются. Чтобы расти, Атсинбирг должна найти себе подходящее место.
   – Разве трава может сама ходить?
   – Тангры – это ноги и глаза Атсинбирг. – Кх'отр приоткрыл один глаз и покосился на Дара. – Когда такой укром найдется, тангр почувствует. И следующее, что произойдет, – там очень скоро окажутся корни его рода. Поверь мне.
   – Ты хоть раз это чувствовал?
   – Я бы тогда не с тобой тут разговаривал, а хозяйничал в своем городе! – жесткий взгляд Куаргира то и дело возвращался к далекому перевалу.
   – Так если Атсинбирг не везде может укорениться, то места ее жизни должны быть довольно ограниченны.
   – Именно. Поэтому кланы и дерутся за свои города до последнего мужчины.
   – Да уж… – сказал Дар. – Я уже видел, как дымится Царакклан в Изир-доре. Так что представляю себе.
   – Не совсем, – поморщился Каургир. – До разрушения корня там было еще далеко. Годы, если не десятилетия, пройдут, прежде чем земля полностью освободится. А может, и больше. На зажитое трава не сядет.
   – «Зажитое»?
   – Когда корни глубоко уходят в землю, как их достанешь? Они еще живые. Надо ждать.
   – А трава не восстановится?
   – Если рядом нет живых тангров, Атсинбирг не выживает. Тупое дерево выживет, сорняк выживет. Умная Атсинбирг умрет. Она нуждается в тангре, чтобы жить!
   Дар почувствовал интерес, такие подробности были ему неизвестны.
   – И как долго цнбр выживет без тангра?
   – Это зависит, – снова скривил лицо Куаргир, – сколько у нее запасено того, что она берет от тангров.
   – А она берет что-то от тангров? – удивился Дар.
   – Да, Древний.
   – Что?
   – Я не знаю. Старший в роду отдает это. Я слишком молод пока. Придет час, и я узнаю. Если, конечно, Ху-махо не сдерет с меня латнир на днях.
   – Сколько же тебе?
   – Сорок семь зим, Древний. Сущий пустяк! – Он расхохотался. – Я слишком молод пока.
   Дар вдруг осознал, что он совершенно не знает, много это или мало – сорок семь зим? Не знает, сколько это – год? Не знает даже своего собственного возраста…
   – Как долго живет тангр?
   – Хороший вопрос! Я думаю, настоящий мужчина живет так долго, как позволяют острота и мастерство его шиташа. – И кх'отр снова рассмеялся, на этот раз куда тише.
   – А если без шиташа, – недовольно поморщился Дар. – Вон Отхон-рати уже давно вышел из возраста воина. Сколько может прожить тангр до своей естественной смерти?
   – Когда как. – Куаргир заскучал, стал рассеянно поглядывать по сторонам. – Говорят, что хороший возраст для старцев – это двести зим. Бывает больше, бывает меньше…
   – Двести… – эхом повторил Дар. – А как долго длится один год?
   Куаргир повернулся к нему и некоторое время изучал настороженным взглядом.
   – Тоже двести, – ответил он. – Около двухсот дней. Старики лучше разбираются в этом.
   – Ясно, – сказал Дар, хотя ничего ясного отнюдь не было. – Как думаешь, сколько уже стоит без тангров атат Древних в Хршитакке?
   – Это совсем иное дело, – протянул Куаргир. – Атсинбирг Древних другая. Вот ты – другой. И трава Древних – другая. Она может расти сама по себе бесконечно, и никто не решится потревожить ее… Пока она жива.
   Дар взглянул на кх'отра. Печаль проскользнула в его голосе или почудилось?
   – Значит, пригодные места для Атсинбирг уже все заняты городами кланов или Древними ататами?
   – Говорят еще, что новые места могут открываться, хотя на моей памяти такого не было. Ну и еще есть йарбы, конечно. Стоило бы согнать их с мест, но нормальные тангры там не будут селиться все равно. Их земля, как правило, не имеет никакой ценности. Представь себе, иметь свою пещеру внутри болота! Ну выгони их оттуда – так там даже Царакклана не вырыть, обелисков не поставить!
   Кх'отр потряс руками от отвращения.
   – Мы встретимся с ними?
   – Вряд ли. Если пойти западнее, то на краю Ибирройской равнины начнется Болотополье, предгорные хляби. Туда соваться я не рискнул бы даже с хорошим отрядом разведчиков. Тамошние болотные йарбы – сущие дьяволы из грязи!
   Они помолчали. Прозрачная глубина воздуха позволяла видеть далеко, можно было следить за охотой хищных птиц, круживших над лесом внизу, прислушиваться к их отдаленным пронзительным крикам.
   – А Горн сейчас чей?
   – Хороший вопрос. Ничей, поди. Там теперь одни горные йарбы. После поражения ю'Линнора их туда набилось много пород. Как они еще друг другу глотки не перегрызли, не понимаю. У каждого второго – другая цнбр. Хотя для нас, пришлых, хорошо – никто на тебя не бросается с шиташем наголо…
   – Странно, – удивился Дар. – Ты только что сказал, что Атсинбирг не селится там, где уже прижилась другая?
   Кх'отр склонил голову, соглашаясь:
   – Кто знает почему? В горах все по-другому. А может, просто трава у них, всех горелая.
   – Горелая?!
   – Говорят, если Атсинбирг выживет после кислого огня, это уже совсем не та трава… Они там даже в глаза друг другу смотреть не могут. Все ходят с опущенными головами. Одно слово – йарбы…
   Дар нахмурился. Был у него еще один вопрос, волновавший с того самого момента, как он увидел разрушение Хршитакки.
   – А много ли тебе известно ататов Древних?
   Куаргир смерил его прищуренным взглядом.
   – У кх'Отрии есть свои тайны. И мы обычно не рассказываем чужакам о них…
   Он многозначительно замолчал, давая оценить свое дружелюбие:
   – Но ты сам Древний и имеешь право знать… У нас их куда больше, чем в Хуурадане или б'Рване!
   – Поэтому вы исследуете историю Древних? – развил тему Дар. – И у вас есть предметы, оставшиеся от Древних?
   – Я уж говорил о том. Если согласишься пойти в кх'Отрию, получишь доступ к любой из них!
   – Я не против, – ответил Дар. – Только сначала надо наведаться в Лахирд!
   Глаза кх'отра сверкнули и погасли. После они оборотились в сторону перевала.
   – Нам надо поторопиться, Древний.
   Дар повернулся вслед за ним.
   Хуураданский караван только теперь показался на гребне перевала. Отсюда они были крохотными точками, черными букашками на фоне неба. Однако внизу у них будет существенное преимущество – скорость и сила дромов, которую они реализуют в долине.
 

* * *

 
   Они поднимались все выше, словно стремились добраться до неба.
   Становилось свежо. Если бы не постоянное напряжение мышц, было бы просто холодно. Старогорье давалось с трудом – они уже миновали множество сыпучих склонов, расселин, трещин, проемов, промывов. Ленточка дороги неустанно убегала вперед, за новые и новые перевалы. И, к счастью, пока была пустой.
   Дар заметил, что устает куда меньше, чем разведчик-кх'отр, но, когда небо начало смеркаться, он почувствовал, что и у него сил больше нет. Они оба были измотаны двумя длительными подъемами и двумя столь же изматывающими спусками. Если к этому прибавить бессонную ночь, проведенную в подземном лабиринте, было странно, что они еще держатся на ногах.
   Дару невольно вспомнилась ночь с Ходватом, когда они спасались от конных отрядов а'зардов. Казалось, с тех времен прошла целая вечность. А по существу – лишь шесть дней. Но если тогда в их душах жила надежда на хуураданских отаругов Саудрака, то ныне, быть может, эти же отаруги гнались за ними.
   Дар подумал, что ненавидит метаморфозы, делающие врагов из друзей.
   Пришло время подыскивать место для ночлега. Даже если бы у них еще нашлись силы для ходьбы, продвигаться ночью в горах было равносильно самоубийству.
   Поднялся ветер, он дул с юго-запада и приносил ощутимое тепло. Ему можно было бы радоваться, если бы не песок, сдуваемый со склонов прямо в глаза.
   – Там. – Куаргир указал на темный провал в поверхности горы в пяти сотнях прыжков впереди и минимум сотней прыжков выше. Дар кивнул, и они поспешили к избранному месту.
   Судя по глубокой тени, проем в скале был достаточно большим, чтобы вместить обоих. Добраться до входа оказалось не просто, единственный возможный путь вел через наклонную осыпь. Это было кстати – любое приближение врага вызвало бы значительный шум, а значит, врасплох их не застанут.
   Они преодолели оставшееся расстояние в сгущающихся сумерках, чувствуя, как последние силы покидают обоих. Пришлось забраться значительно выше, чтобы на оползне съехать прямо ко входу. Здесь, почти не затронутая оползнем, была горизонтальная площадка, полная перьев, прилипших к белым птичьим костям. Когда Дар замахнулся расчистить мусор на полу, разведчик перехватил его руку:
   – Не надо оставлять знаков. Белые перья будут хорошо видны издалека!
   Пришлось сгрести все внутрь. Два иссохших травяных гнезда, также обнаружившихся тут, быстро превратились в подобия постелей. У дальней стены были заметны разбросанные скорлупки яиц. Размеры этих скорлупок были довольно крупными.
   – Урц, – коротко бросил Куаргир. – Здесь было гнездовье стервятников.
   – Урц?
   – Крупная птица. – Куаргир уже не удивлялся вопросам Дара. – Сегодня они охотились в долине. Помнишь?
   Дар вспомнил птиц, что описывали большие круги над лесом, широкий размах темных сильных крыльев.
   – Они вернутся ночью?
   – Это дневные охотники. Ночью они спят. Уже были бы здесь, а может, мы их спугнули.
   Высота грота позволяла им сидеть, привалившись латнирами к камню, однако стоять было бы невозможно. На путников навалилось благодушие. Снова зазвенели на зубах извлеченные из полегчавшего мешочка твердые шарики кнока. Мир был не так уж плох!
   Зудящие ступни и ноющие мускулы ног отошли на второй план. Снова красота окружающей природы невольно заставила воспрянуть уставший дух. Половину небосвода затянули тучи, но со стороны востока и также севера небо было чистым. На значительном расстоянии друг от друга поднимались синеющие пики горных цепей, сияющие вдали в остаточном закатном свете. Они казались особенно яркими на фоне потемневшей синевы наступающей ночи.
   – Ох и высплюсь же я сейчас! – мечтательно потянулся Куаргир. – Два дня без сна!
   – Валяй, – откликнулся Дар. – Я подежурю первым.
   Кх'отр бросил на него быстрый взгляд и нахмурился.
   – Ты прав. То, что мы пока одни, не дает никаких гарантий. Разбуди меня, как только твои глаза начнут слипаться. Когда бы это ни было!
   – Идет.
   До слуха вдруг донесся отдаленный низкий перекатывающийся гул. Он был продолжительным, громкое эхо несколько раз вернулось от гор.
   – Что это? – с тревогой спросил Дар, приподнимаясь.
   – Каменный обвал, – лениво протянул Куаргир. – Здесь они часто бывают.
   Стремительно темнело небо, на нем уже проступили острые огоньки звезд. Будто недовольные друг другом, они разделились на два лагеря. Две линии, густо обсыпанные белой пудрой, были изогнуты по направлению друг к другу. Несмотря на то, что Дар давно привык к тому, как выглядят эти небеса, они казались ему чудными. Луна Арха только начала показывать свой кроваво-красный бок над хребтом на севере. Луны Борха не было видно.
   – Небесные воины. – Каургир проследил за его взглядом. – Они безукоризненны в своей твердости! Атаки князей-Древних идут прямо сейчас!
   Это было что-то новое в описании небес, и Дар с интересом повернулся к напарнику.
   – И это тебе неведомо? Ладно, держи сказку на ночь, – усмехнулся кх'отр. – Когда-то в неведомых далях прошлого все звезды были равно распределены по небу. Их свет был упорядочен, и потому они светили так ровно и ярко, что даже ночью тангры могли ходить без опаски. Но однажды все поменялось. Не стало покоя на небе и не стало его внизу на Рортанге. Это пришли злые демоны-гонкларды, несущие беспорядок в Ледяном Просторе и смерть для всех живущих. Демон тьмы сотворил их прямо из Ледяного Простора! Древние, строившие гармонию в мире, были вынуждены обороняться и отойти, потому что враги напали внезапно и их было слишком много. Посмотри на небо и узри, сколь много звезд на стороне злых демонов!
   Дар послушно взглянул вверх.
   – Там, – Куаргир показал на сверкающую алмазную россыпь, что была сейчас в зените, – линии обороны гонклардов. Ты видишь: их больше, намного больше, но они вынуждены обороняться, потому что бессильны против безукоризненных ратей Древних!
   – Но Рортанг – это не звезды. Почему небесные лодки хозяйничают тут тоже?
   – Наш Pop – такая же звезда, как любая из тех, что ты видишь на небе, – снисходительно ответил кх'отр. – Твои варвары-хуураданцы наверняка даже не знают этого. Да, гонкларды хозяйничают здесь тоже и вот почему. Смотри внимательно сюда.
   Он указал на край пылевой звездной полоски. Несколько крупных звезд, словно продолжая ее, спускались цепочкой почти к горным вершинам.
   – Их линия подходит к самому Рору, цепляясь за нас. А Древние, – он указал на противоположный звездный лагерь, высоко висящий в небе, – далеко… Им трудно сейчас добраться до нас. Но они придут, рано или поздно!
   Дар почувствовал, как Куаргир, словно продолжая невидимую линию от звездных баталий, перевел взгляд на него и критически осмотрел его тело.
   – Ну ладно, – нахмурился он, – я пошел спать. Не стоит тратить драгоценное время на пустяки. Можешь меня разбудить, когда линия Древних возьмет верх над демонами.
   – Это когда? – забеспокоился Дар, чувствуя подвох.
   В ответ послышался злорадный смех.
   – Всего лишь, когда вот эта нижняя звездная линия поднимется в зенит.
   Через некоторое время послышалось ровное сопение. Дар вспомнил сидячую позу прикованного к стене тела в темнице Хоргурда и подумал, что кх'отр, несомненно, измотан.
   Еще подумалось, как быстро Куаргир произвел метаморфозу, превратившись из злокозненного чужака-лазутчика в симпатичного и разумного попутчика. Изящество его слов и жестов располагало, а почтительное доверие, которое он испытывал к Дару, вера в его звездное происхождение не могли не рождать ответного доверия.
   Вздохнув, Дар снова поднял голову, невольно оценивая силы противостоящих небесных ратей. Звездная линия гонклардов была значительно сильнее линии Древних…
   Он покачал головой и понял, что отныне не сможет больше смотреть на звезды непредвзятым взглядом.

Глава 9
УЛЫБКА ЗВЕЗДНОЙ ЛИНИИ

   …Будто что-то позвало его, толкнув в грудь. Он резко проснулся. В голове была необыкновенная свежесть, глаза и ум словно промылись чистой водой. Он был совершенно один. Впереди чернота пещеры переходила в звездную ночь, границей был четко очерченный иззубренный край входа. Несколько раз хрупнуло под локтями, пока Дар полз туда. В ушах стоял легкий мелодичный шум, а может, его и не было, он совсем не мешал слушать.
   На площадке, где они недавно сидели с Куаргиром, было пусто.
   Дар удивленно оглянулся – в пещере напарника он тоже не заметил.
   Странно… Если бы Куаргир захотел уйти, обязательно бы разбудил и предупредил. Да тут невозможно сделать и шага снаружи, не породив оползня шумливых мелких камней. Куда он мог деться?
   В отдалении прокричала нервная ночная птица.
   Горы тихо вздохнули в темноте.
   Что-то диковинное было в этой отчетливой ночи.
   Красная и мрачная луна Арха, бессильная что-либо осветить, низко висела над северо-западным хребтом. Луна воинов и покровительница сражений, она сейчас одиноко властвовала небосводом. Как никогда, рельефно видны были выщербины ее конопатой поверхности.
   И еще были звезды…
   Дар медленно поднял голову.
   И оцепенел.
   Вместо привычных глазу двух туманных полос, сотканных из мириада мелких точек, над ним простирала свою нить только одна. Та самая, хвостом касающаяся горы, что Куаргир назвал линией демонов. С небом вообще было что-то не так. Если внизу, в пещере и в окружающих горах, пространство и предметы были кристально четки, стабильны, ровны – то наверху ощущалась странная зыбь, будто грязевой студень, слабо вздрагивающий, колеблющийся. Небеса были словно черное болото, посыпанное с одного конца в другой дорожкой мелкого белого пепла…
   Не успел Дар удивиться, как в студне что-то начало меняться. Невозможное, это происходило прямо перед глазами. Встрепенувшись от края до края, линия гонклардов чуть сжалась, и после с заметным усилием разошлась, раздвоившись. Маленький разрыв увеличивался, будто линия раздвинулась, как гигантские губы в улыбке. Полоса темноты между «губами» была чернее ночного неба, и там не было звезд. Она увеличивалась, как уродливая прореха, пока оттуда прямо в звездное небо не стало выливаться нечто неясное. Выпадало медленно, тут же растворяясь в реальности звезд, как кровь в потоке воды. Небеса стали туманиться будто звездными тучами, туманы сгущались темно-серыми полосами, полупрозрачными, зыбкими, рваными. Что-то очень знакомое было во всем этом. Очень знакомое и страшное.
   И живое.
   Еще незамеченное, оно приковывало внимание, прячась в этой мутной дымчатости.
   Величественность этого колоссального акта заставила Дара ощутить собственное ничтожество, невыразимую и болезненную миниатюрность. Могущество скрывающегося в туманах существа ощущалось необоримой силой, тотальной и подавляющей. Дар почувствовал напряжение, как физическое выражение страха. Ощущение рождалось в животе, жгучими нитками протягиваясь в руки и ноги. Он опустил голову, глядя перед собой.
   Что-то вновь перетряхнулось от горизонта до горизонта, это было заметно боковым зрением. Затем пришел требовательный позыв, почти приказ, снова поднять голову и посмотреть в зенит. Но Дар уже знал, что не увидит там ничего. Там было оно – то самое, из прошлого сна, Текущее Существо! Дар не смотрел на него, но чувствовал его, чувствовал так, словно какая-то часть его могла охватывать пространство и нащупывать его составные. Оттуда, сверху, струилось нечто очень знакомое, нечто почти неосязаемое, но способное изменять все вокруг – воздух, горы, звезды и сам свет. Скользящее присутствие Текучего Существа пронзило его навылет. Он не должен поднимать голову и смотреть на него!
   Он не готов!
   Трясясь мелкой дрожью, Дар камнем отвалился в спасительную черноту, задом втиснулся в пещеру, закрываясь, защищаясь толщей каменной скалы от ищущего взгляда Врага. Да, это был именно Враг, желающий найти Дара во что бы то ни стало! Но что такое толща скалы для того, кто раздвигает сами звезды?! Нет ничего на этой планете, нет ничего в целом мире, что способно защитить Дара от Текучего Существа…
   Забившись в самую глубину пещеры, давя латниром хрупкие скорлупки, Дар продолжал чувствовать над собой это тяготеющее жадное присутствие. Нельзя было встречаться с этим существом, даже глазами – нельзя. Еще не время. Пока еще рано…