Томпсон Джон. Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 2

   В кабинете воцарились тишина — каждый на свой манер обдумывал слова Трумена.
   Первым нарушил молчание Дэйл:— Действительно, странно… — он хотел было рассказать всем присутствовавшим о непонятном видении в гостиничном номере, но в последний момент почему-то передумал, — странно и необъяснимо…
   Розенфельд с сомнением покачал головой. — Никогда не сталкивался с подобными вещами… — Интересно, кто же стрелял в тебя, Дэйл?.. Неужели какой-нибудь дух или привидение?..
   Трумен, не глядя в сторону Альберта, произнес:— Я опросил всех официантов и портье. Как и следовало предполагать, никто в ту ночь ничего подозрительного не видел и не слышал. Патриарх всех официантов утверждает, что ночь была такой же, как и всегда.
   Купер поднялся со своего места. — Ну что, — произнес он, обращаясь к обоим собеседникам, — работы у нас хватит. Необходимо побеседовать с Шейлой Джонсон и Ронни Пуласки. Поехали?..

Глава 49

   Донна Хайвер, следуя по маршруту Лоры Палмер в фургоне «Обеды на колесах», неожиданно сталкивается с необъяснимыми явлениями. — Шериф Трумен и агент ФБР Купер пытаются беседовать с Ронни Пуласки. — Странное поведение Леди-С-Поленом.
 
   Фургон кафе Нормы Дженнингс остановился перед небольшим аккуратным коттеджем. Донна, вынув из кармана вчетверо сложенную бумажку и развернув ее, прочитала: «Миссис Сильвия Тернер. Заказ — раки в белом вине».
   Взяв с сидения никелированный поднос с заказом, она прошла в сторону коттеджика. Девушка подошла к дверям и постучала, — Миссис Тернер! Это из «Обедов на колесах»!.. — представилась она.
   С той стороны послышалось негромкое:— Войдите.
   Комната миссис Тернер представляла собой нечто среднее между музеем и хранилищем случайных вещей. По стенам висели старинные дагерротипы каких-то молодых людей, портреты, исполненные маслом и акварелью. В углу комнаты стоял патефон с расписным раструбом — Донна видала такой только на картинках да в музее городского быта в Новом Орлеане, когда ездила туда на каникулы с отцом еще маленькой. На подоконнике стояли потрескавшиеся расписные вазы — по толстому слою пыли можно было предположить, что домашние дела не очень-то беспокоят хозяйку квартиры. В книжном шкафу виднелись кожаные корешки каких-то древних фолиантов, золотое тиснение которых потускнело от времени — Донна, обернувшись, попыталась было определить, что это за книги, но ей этого не удалось — надписи были на латинском, греческом и древнееврейском языках.
   Сама миссис Тернер — довольно отталкивающего вида старуха с жидкими белесыми волосами, морщинистым лицом и синими, как у утопленницы, губами — лежала на кровати посреди комнаты. Подойдя к кровати, Донна поставила поднос на тумбочку. — Сюда можно?
   Старуха кивнула. — Да…
   Открыв крышку, старуха внимательно посмотрела на принесенное блюдо, после чего перевела взгляд своих слезящихся глазок на девушку. — Я же уже просила… — начала она весьма недовольным тоном.
   Донна всем своим видом попыталась изобразить максимум внимания. — Слушаю вас, мэм…
   Миссис Тернер безобразно зажевала полупровалившимся ртом. — Я же просила не присылать мне больше кукурузного пюре…
   Донна совершенно точно знала, что на подносе нет кукурузного пюре — более того, ей было известно, что это блюдо никогда не развозилось фургоном «Обедов на колесах». Донна, опустив глаза на поднос, несмело произнесла:— Но, мэм, тут нет никакого кукурузного пюре…
   Неожиданно сзади послышался детский голос:— Иногда это делается вот так…
   Донна обернулась — перед ней сидел мальчик лет десяти-двенадцати, одетый в миниатюрную фрачную пару. Щелкнув над головой пальцами, он вновь повторил:— Иногда это делается вот так…
   Донна в полнейшем недоумении повернула голову к миссис Тернер.
   Та повторила раздраженно:— Я же просила не присылать больше кукурузного пюре… Вы видите здесь, — она кивнула на тарелку с раками, — видите ли вы тут кукурузное пюре?..
   Из вежливости Донна посмотрела в тарелку — рядом с раками действительно стояло небольшое блюдечко с тем самым продуктом, который миссис Тернер просила больше никогда не присылать.
   «Ничего не понимаю», — подумала Донна. — Так видите или нет?.. — Продолжала вопрошать старуха.
   Девушка растерянно ответила:— Да…
   Мальчик во фрачной паре пришел от этого ответа в необыкновенный восторг. — Иногда это делается вот так!.. — Вновь повторил он фразу, смысл которой Донне был совершенно непонятен и щелкнул пальцем. — Иногда — вот так!..
   Донна вновь посмотрела на поднос — блюдечка с кукурузным пюре там не было. Миссис Тернер захихикала. — Хи-хи-хи… А признайтесь честно, дорогая, что вы сейчас подумали?.. Наверное, что сошли с ума, не иначе?.. Не правда ли?..
   Девушка перевела ничего не понимающий взгляд на миссис Тернер. — Что это?..
   Старуха вновь захихикала. — Это мой внук… Он немного увлекается магией… А ты что, никогда не сталкивалась с людьми, которые увлекаются магией?..
   Донна с недоумением пожала плечами. — Нет…
   Старуха продолжила:— Многие современные люди не верят в чудеса, они утверждают, что мир логичен и рационален… Хи-хи-хи… Они заблуждаются…
   Донна, вспомнив, что цель ее маршрута — не изучение магии и всего, с этим связанного, а информация о Лоре Палмер, попыталась перевести разговор на другую тему:— Извините, миссис Тернер, — робко произнесла она, — извините, а Лора Палмер, которая раньше приезжала к вам, она тоже…
   Миссис Тернер не дала девушке договорить:— Лора? Палмер?.. Это, кажется, та, что недавно умерла?
   Глаза Хайвер с надеждой заблестели. — Да-да, моя подруга… Вы знали ее?
   Старуха с сомнением пожевала губами. — Нет…
   Девушка обернулась в сторону мальчика во фраке — тот, улыбаясь, протягивал ей в сложенных горсткой руках кукурузное пюре.
   Резко повернувшись к его бабушке, Донна поинтересовалась:— Может быть, вы что-нибудь помните о Лоре?
   Старуха ответила совершенно безучастным голосом:— Нет.
   Донна в полной растерянности заморгала. — И вы ничем не можете помочь мне?..
   Неожиданно внук произнес резким скрипучим голосом, от которого по спине Донны забегали мурашки:— Бабушка… Мне кажется, это — очень хорошая девушка… Может быть, ей стоит чем-нибудь помочь?..
   Старуха вновь громко зачмокала:— Да, да, конечно же, я и сама только что об этом подумала… Конечно же, стоит…
   Донна с надеждой посмотрела на миссис Тернер. — Вот что… Тут напротив живет один довольно достойный человек, мистер Смит… Может быть, вы о нем что-нибудь слышали?
   Девушка отрицательно покачала головой. — Нет, миссис Тернер… никогда не слышала, что в Твин Пиксе есть такой человек… — Так вот… Лора Палмер возила обеды и ему… Мне даже кажется, что мистер Смит может быть вам чем-нибудь полезен…
   Поблагодарив, Донна взяла пустой поднос и, выйдя из коттеджика, прошла напротив, в дом мистера Смита. Постучав в двери, она громко крикнула:— Мистер Смит!.. Мистер Смит!.. Это из службы «Обеды на колесах»… Мистер Смит, пожалуйста, откройте, мне надо у вас кое-что спросить!..
   Двери никто не открывал, но девушке, тем не менее, казалось, что в доме кто-то есть.
   «Может быть, еще спит, — решила она, — надо бы ему записку оставить…»
   Вытащив из нагрудного кармана четвертинку бумаги и авторучку, Донна написала: «Дорогой мистер Смит!.. Если вам не составит труда, позвоните мне по телефону… Заранее благодарна — Донна Хайвер».
   Подсунув записку под двери, она направилась в сторону фургона. Неожиданно ей почудилось, будто бы со стороны дома мистера Смита донесся какой-то негромкий шорох. Донна обернулась и, не заметив ничего подозрительного, решила: «Показалось, наверное…»
   Роннета Пуласки поправлялась; врачи говорили, что она уже вышла из состояния комы, но до полного выздоровления еще далеко.
   Перед тем, как Купер и Трумен прошли в палату, доктор Уильям Хайвер предупредил:— Пожалуйста, постарайтесь не задавать ей лишних вопросов… Вы же сами понимаете, что ей пришлось пережить…
   При этих словах Трумен, вспомнив, что Роннета сама напросилась сниматься в неприличных позах в журналы вроде «Суперплоть», осклабился. «Сама захотела, — подумал он».
   Койка Пуласки стояла посреди небольшой полутемной палаты — шторы на окнах не давали возможность солнечному свету проникать в помещение. Справа и слева от кровати были столики с медицинским оборудованием, назначение которых вряд ли было понятно и Дэйлу, и Гарри.
   Осторожно подойдя к кровати больной, Дэйл негромко произнес:— Ронни?..
   Та открыла глаза. Купер продолжил:— Роннета, здравствуй… Я очень рад, что ты, наконец, выздоравливаешь… Извини, что я беспокою тебя, но мне необходимо задать тебе несколько вопросов… Ты ведь не станешь возражать, Ронни? — Купер вопросительно посмотрел на девушку. Та выразила глазами согласие.
   Дэйл, достав из атташе-кейса два карандашных портрета, сделанных Мэдлин, протянул один из них лежавшей на кровати Пуласки. — Может быть, это лицо тебе знакомо?..
   Пуласки, лишь бросив взгляд на лист бумаги, на котором было изображено лицо коротко стриженого человека с чертами лица, напоминавшими черты лица Лео — отрицательно помотала головой. — А этот?.. — Купер протянул ей следующий лист бумаги. Это был портрет длинноволосого блондина с крепкими зубами.
   Ронни, едва бросив взгляд на следующее изображение, перекосилась, будто бы от неимоверных мучений. Тело ее пронизали конвульсии: ее трясло, будто бы в сильнейшем приступе лихорадки.
   Трумен, испуганный неожиданной реакцией девушки, тут же выбежал на коридор. — Медсестра!.. Доктор Хайвер!.. — с неподдельным испугом закричал он. — Роннете плохо!.. Срочно кто-нибудь!.. На помощь!..
   Пуласки несколько успокоилась лишь после того, как ей была сделана соответствующая инъекция. Идя по коридору, Трумен едва успевал за Дэйлом — настолько быстрой походкой тот шел. — Дэйл, значит, этот человек — и есть тот страшный насильник?.. — Спросил Трумен на ходу.
   Купер, не оборачиваясь и не замедляя шаг, ответил: — Об этом еще рано судить… Продолжим поиски.
   Гарланд Таундеш, отец Бобби, иногда также любил заходить в кафе Нормы — не столько для того, чтобы попить кофе (военные, как правило, не уважают этот напиток, предпочитая ему что-нибудь более крепкое), а несколько по иной причине: Гарланду как ничто другое нравилось появляться «на людях» в своем офицерском мундире, нравилось, когда при встрече горожане обращались к нему не просто «мистер», а «господин майор».
   Заказав какой-то коктейль, Гарланд остался тут же, около стойки. Лениво помешивая соломинкой в напитке, он с грустью думал, почему со времен его молодости так измельчали нравы — под измельчением нравов Гарланд подразумевал, прежде всего, неуважение к армии и всего, что связано с этим священным для каждого американского патриота понятием. Размышляя таким образом, он не заметил, как к стойке приблизилась Леди-С-Поленом. Гарланд тяжело вздохнул и отвернулся — эту живую достопримечательность Твин Пикса он не переносил на дух.
   Леди-С-Поленом, подойдя к Норме — за стойкой была сама хозяйка, произнесла:— Мне нужна медвежья лапа!..
   Гарланд с удивлением повернул голову в сторону женщины.
   «Что это еще за такая медвежья лапа? — подумал он. — Может быть, название какого-то коктейля?..»
   Норма Дженнингс улыбнулась. — Конечно, мэм…
   Леди-С-Поленом повторила:— Мне нужна очень хорошая медвежья лапа!..
   Норма ответила голосом, каким опытные психиатры обычно говорят с безнадежными больными — приторно-ласково и спокойно:— Ну конечно же… — заметив, что посетительница двигает челюстями, миссис Дженнингс добавила; — Да, и у меня к вам еще одна небольшая просьба… Я думаю, вам не будет сложно ее выполнить… Леди-С-Поленом перестала жевать. — Какая же?..
   Норма улыбнулась, — Если вам наскучит жевать ваш «чуингам», то, пожалуйста, не наклеивайте его на стойку и двери моего кафе… Пожалуйста, пользуйтесь специальными плевательницами.
   Посетительница, переложив полено в другую сторону, ответила после небольшой паузы:— Хорошо. Постараюсь…
   Гарланд хмыкнул. Леди-С-Поленом обернулась к майору. — Послушайте, — начала она, — вы, кажется, военный?..
   Таундеш с нескрываемой гордостью, обернувшись к женщине, ответил:— Да.
   Леди-С-Поленом спросила вновь:— Офицер?
   Гарланд покосился на нашивки. — Да.
   Леди-С-Поленом слегка наклонила голову. — Вы, наверное, воевали?
   Гарланд важно выпятил грудь с орденскими планками. — Да. Защищал демократию во Вьетнаме. Наклонившись к орденским планкам, Леди-С-Поленом принялась изучать их. — А это за что?.. — Ткнула она пальцем в первую попавшуюся орденскую ленточку.
   Таундеш наклонил голову и посмотрел себе на грудь. — Это — «Виртури Милитари», — иностранный орден, — пояснил он неспешно, — я получил его за операцию во Вьетконге в тысяча шестьдесят шестом году.
   «Хоть один порядочный человек в этом городе, — подумал майор, — хоть эта достойная женщина интересуется моими боевыми наградами…»
   Леди-С-Поленом восторженно воскликнула:— Вот видишь, какой интересный человек!..
   Реплика адресовывалась полену, которое, как и следовало ожидать, ничего не ответило.
   Леди-С-Поленом вновь произнесла своим неприятным скрипучим голосом — на этот раз Таундешу:— Вы не хотели бы побеседовать с моим поленом, господин майор?..
   Таундеш замялся. — Извините, но мы не представлены…
   Леди-С-Поленом улыбнулась. — Это ничего… Хотите, я вас представлю?.. Послушай, — эта фраза адресовалась уже полену — послушай, вот это — господин майор, а это, — она обернулась к Гарланду, протягивая ему обрубок дерева, — мое полено… Можете считать, что вы друг другу представлены.
   Гарланд, откашлявшись, пробормотал:— Очень приятно…
   «Нет, все-таки она — идиотка, — решил майор, — настоящая сумасшедшая…»
   Голос Леди-С-Поленом приобрел заговорщические интонации:— Майор, а вы знаете — мое полено только что сказало, что собирается вам кое-что сообщить…
   Гарланд с тоской посмотрел на собеседницу. — Что же оно хочет мне сообщить?.. Женщина вновь протянула Таундешу обрубок дерева. — Вот, послушайте…
   Разумеется, майор, как ни силился, так ничего и не услышал. — Наверное, вы не очень хорошо понимаете язык природы — высказала догадку хозяйка полена, — сейчас я вам переведу…
   Поняв, в какую идиотскую историю он влип, Таундеш пробормотал какие-то извинения и быстрым шагом направился к выходу.

Глава 50

   Нехитрая беседа братьев Хорн о дальнейшей судьбе лесопилки Пэккарда. — Недоумение Энди Брендона по поводу беременности Люси Моран. — Лиланд Палмер узнает в изображении длинноволосого господина своего знакомого.
 
   В камине зала «Одноглазого Джека» горел огонь. Бенжамин Хорн, одетый в строгий костюм и белоснежнуюрубашку, поправил со вкусом подобранный галстук и, опустившись на корточки, подложил в камин несколько сучьев. Его низкорослый брат Джерри, вынув из холодильника кусок копченой поросятины, надел его на длинную щепку и, подойдя к огню, принялся разогревать ее над пламенем. — Зачем ты это делаешь?.. — Удивился Бенжамин. — Копчености никто не разогревает. Тем более — таким варварским способом…
   Джерри осклабился. — А я вот хочу — разогреваю… — заметив, что нежная поросячья шкурка начала гореть, он поспешил вынуть мясо и, держа его на весу перед собой, начал осматривать, с какого конца удобней начать трапезу.
   Бенжамин, вытащив из шуфляды стола две абсолютно одинаковые книги в зеленых переплетах, положил обе перед Джерри. — Что это? — поинтересовался низкорослый Хорн с набитым ртом.
   Бенжамину эта манера обращения с ним совершенно не понравилась. — Джерри, неужели тебя еще в детстве не учили — сперва прожуй, а потом — спрашивай… С набитым едой ртом разговаривать просто неприлично, — знаком ли ты с такой доктриной?..
   Джерри, разрывая зубами поджаристую шкурку, замотал головой. — Не учи меня жить, Бен… Так что же это? — он взглядом указал на книги в зеленых переплетах. — Значит, так, — начал Бенжамин, — перед нами — две бухгалтерские книги лесопилки Пэккардов и твой поросенок. Что-то из этого нам необходимо сжечь… — он с улыбкой обернулся к брату. — Что же именно?.. — Надеюсь, это будет не мой поросенок?..
   Бенжамин принялся размышлять:— Начнем с того, что Кэтрин умерла…
   Джерри перебил брата:— Кстати, а откуда у тебя эти книги?..
   Бен с некоторым удивлением спросил в ответ: — А ты разве не знаешь?.. По-моему, я тебе об этом недавно говорил… — А ты уверен, что Кэтрин действительно мертва?.. — вновь поинтересовался Джерри.
   Бенжамин улыбнулся — видимо, любое упоминание о смерти Пэккард всегда доставляло ему огромную радость. — Конечно… Куда ей деться — конечно же, умерла… Мы же с тобой об этом уже говорили.
   Отложив поросятину, Джерри принялся ковыряться в зубах — видимо, пытаясь извлечь застрявший хрящик или маленькую косточку. — Ну, и что дальше?.. — Так вот, поджог лесопилки мы вешаем на Кэтрин… А ставить в этой ситуации надо на Джози… — Бенжамин наморщил лоб. — Так, так… — обернувшись к низкорослому брату, он прокомментировал свои раздумья: — это я все никак не могу решить, какую же из этих бухгалтерских книг следует сжечь, а какую — оставить…
   Джерри, наконец доев поросятину, выбросил кости в камин и, вытерев руки о свои штаны, предложил:— Может быть, стоит сжечь настоящую?..
   После некоторого раздумья Бенжамин ответил:— Так. Настоящая показывает, что лесопилка дает неплохую прибыль… Вторая, поддельная — показывает, что лесопилка медленно, но неотвратимо идет к банкротству. Значит, сжигая настоящую, мы сможем убедить Джози продать пепелище и землю по цене, которая нас устроит… Но тогда этот старый пердун Питер должен подписать соответствующие бумаги на этот счет…
   Джерри скривил недовольную гримасу. — А это еще с какой стати?..
   Бенжамин махнул рукой. — Не перебивай… В завещании покойного Эндрю сказано, что любая купля-продажа должна быть согласована с наследниками Кэтрин… если таковые найдутся. Без этого все признается недействительным.
   Джерри, вытащив из кармана пачку зубочисток, вскрыл ее и, взяв одну, принялся ковыряться в зубах. Так какую же мы сожжем?.. — Обожди, дай подумать… Значит, так, если мы сожжем ту книгу, которая показывает, что лесопилка идет к успеху, мы сможем потом перепродать то, что от нее осталось, с наибольшей выгодой для себя…
   Джерри нетерпеливо перебил брата:— А Джози?..
   Тот поморщился — он очень не любил, когда его размышления перебивали. — Обожди… С Джози разберемся попозже… — Значит, сжигаем настоящую?.. — С другой стороны, подложная бухгалтерская книга может вызвать некоторые сомнения у ревизии — Джерри, подойдя к холодильнику, вытащил следующий кусок поросятины. — Только не надо его держать над огнем, — посоветовал Бен.
   Низкорослый Хорн, усевшись рядом с братом, положил мясо на тарелку. — Хорошо, Бен, последую твоему совету и на этот раз съем холодным… Ну, так что же ты скажешь по этому поводу?.. — Он кивнул на бухгалтерские книги.
   Бен, некоторое время просчитывая в голове все плюсы и минусы обоих вариантов, только тяжело вздыхал. — Каждый имеет и положительные, и отрицательные стороны, — резюмировал он. — Значит, — произнес Джерри, вонзая свои мелкие зубы в мясо, — значит, дорогой мой братец, я пока на сто процентов уверен только в том, что еще ни в чем не уверен…
   Бен молча покачал головой. — И все-таки, — произнес он, — и все-таки, Джерри, что-то надо сжечь…
   Джерри, отвратительно чавкая, продолжал есть мясо. Бен, поморщившись, посоветовал брату:— Не чавкай, пожалуйста…
   Тот в ответ лишь скривил лоснящиеся от жира губы. — Что, не нравится?..
   Не желая вступать с Джерри в долгий и утомительный спор по поводу правил поведения за столом, Бен вернулся к первоначальному вопросу:— Так какую же мы сожжем?..
   Джерри, облизавшись, произнес в ответ:— А зачем вообще сжигать? Никак не пойму, какая в этом необходимость?.. — Но, Джерри, ведь мы не можем оставить обе книги, — принялся объяснять Бенжамин, — это не по правилам… Одна из них когда-нибудь да всплывет… Вот увидишь, непременно всплывет…
   Джерри замахал на брата руками. — Брось, Бен… Если хорошенько спрятать, то все будет в полном порядке.
   Бенжамин с сомнением покачал головой, словно просчитывая в голове последствия этого варианта. — Хорошо. Но тогда какую же мы оставим, а какую — спрячем?..
 
   Энди Брендон каконец-то понял значение слов доктора: «вы абсолютно стерильны». Смысл этого понятия он почерпнул в том самом справочнике, что дала ему библиотекарша. От этого открытия Энди не стало легче — скорее, наоборот. Несколько дней он искал возможность поговорить с Люси, но та, как показалось Брендону, сознательно избегала встреч с ним. Наконец терпение Брендона иссякло: пройдя к столику мисс Моран, он без приветствия заявил тоном, не терпящим возражений:— Люси!.. Мне необходимо с тобой кое о чем побеседовать. Дело в том, что…
   Люси, к удивлению Энди, довольно резким тоном перебила его:— Помощник шерифа Энди Брендон!.. — произнесла она официально, чтобы подчеркнуть, что между ними невозможны иные отношения, кроме служебных, — помощник шерифа, отойдите от моего столика!..
   Брендон решил проявить максимум настойчивости. — Люси, — сказал он с напряжением в голосе, — Люси, я хотел бы…
   Люси отвернулась и начала делать вид, что ей срочно понадобилось что-то в картотеке автомобильных номеров Твин Пикса.
   Брендон не отставал. — Люси Моран!.. Ты сказала, что беременна, что ждешь ребенка…
   Рука Люси при этих словах задержалась на картонном корешке с буквами. — …и я, — продолжал Брендон, — решил обследоваться у врача, чтобы выяснить, на кого будет похож мой сын… Я был уверен, что ты беременна от меня.
   Люси принялась с шумом передвигать стоявшие на ее столе телефоны, всем своим видом демонстрируя, насколько неприятен ей этот разговор. — Так вот, врачи сказали мне, что я стерилен…
   Люси, встав из-за стола, попыталась уйти, но Брендон задержал ее. — Я не сказал тебе самого главного, — сказал он, — сперва я подумал, что это означает лишь то, что мне не надо мыться… Я так и поступал до тех пор, пока однажды Гарри Трумен, поморщившись при моем появлении в его кабинете, настоятельно не посоветовал мне принять душ… Тогда я решил справиться в одной книге, адресованной молодым супругам, что же это значит… Люси сделала шаг вперед. — Пусти… — произнесла она. — Пусти меня, мне надо идти…