Томпсон Джон. Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 2

   Донна скромно уселась на самом краю дивана, а парень сел на другой край, как бы оставляя между ними место для третьего человека. — У вас так тепло, чтоб не сказать — жарко и душно…— добавила Донна. — Вы волнуетесь? — спросил Гарольд. — Да нет, я не нервничаю, просто мне очень любопытно, — Донна обвела взглядом гостиную, уставленную кадками с цветами. — Вам любопытно узнать о моих отношениях с Лорой? — сразу же задал откровенный вопрос Гарольд.
   Донна пожала плечами, нервно перебирая пальцы рук. — Скажите, а почему вы мне послали это письмо? — поинтересовалась девушка. — Лора меня просила, чтобы я сразу же связался с вами, если с ней что-нибудь случится. Она говорила, что вы зададите много вопросов… — растерянно произнес Гарольд. — Скажите, как давно вы знакомы с Лорой? — действительно тут же спросила Донна. — С тех пор, как Лора стала работать в программе «Обеды на колесах». Я… — парень немного замялся, — был ее самым лучшим клиентом.
   Убедившись, что Гарольд нашел себе занятие надолго, Донна решилась осмотреть комнату. Ее взгляд скользнул по небольшому письменному столу, по стеллажам с книгами. И вдруг ее внимание привлек белый конверт, торчащий из-под тяжелых томов энциклопедий. Донна, оглядываясь на Гарольда, который перебирал цветы, подошла к стеллажу, присела на корточки и попробовала вытащить конверт.
   Она боялась порвать бумагу и поэтому тащила не очень уверенно. Внезапно за ее спиной хлопнула дверь. Донна вздрогнула и быстро поднялась, делая вид, что поправляла застежку на сапоге. Когда она обернулась, перед ней стоял Гарольд с орхидеей в руках.
   Цветок был нежно фиолетового цвета. — Это гибрид, — сказал Гарольд, прикасаясь пальцами к нежным лепесткам.
   Потом парень приподнял окуляр, который висел у него на шее, и придирчиво осмотрел цветок через увеличительное стекло. — Если вам интересно, то этот цветок называется «Дамская туфелька». — Очень красивый! — восторженно произнесла Донна.
   Ей и в самом деле никогда раньше не приходилось видеть таких изысканных цветов. — Возьмите, пожалуйста, этот цветок, — немного грустным голосом проговорил Гарольд. — Это будет мой последний подарок Лоре. — Спасибо вам, мистер Смит.
   Слова Донны как будто вывели парня из оцепенения. — Да… вы очень добры ко мне… Почти как Лора …— тихо проговорил он.
   Донна почувствовала на себе пристальный взгляд Гарольда, и парень тут же объяснил:— Извините меня, но я столько вас слышал…— Чего же… Хорошего? — спросила Донна. — Или плохого?
   Гарольд задумался. — Да, вы такая же, как Лора мне вас описывала.
   Донна засмущалась, потупила взгляд и отошла к двери. — Я вернусь… — тихо проговорила она.
   А Гарольд, как будто этого и ждал. Он тут же сказал:— Я буду ждать. Простите, простите! — спохватился он, вытаскивая из кармана ключ. — Я по старой привычке закрыл двери. Я же отшельник, — улыбнулся он Донне. — Да, да… — посторонилась девушка.
   Гарольд отомкнул замок и широко распахнул дверь. Парень и девушка молча расстались. Возле калитки Донна обернулась, и вновь между разведенных планок жалюзи она заметила любопытный взгляд Гарольда.
 
   В комнате для совещаний полицейского участка Твин Пикса было трое: шериф Гарри Трумен, специальный агент ФБР Дэйл Купер и эксперт Альберт Розенфельд. Он обвел кружком приколотый к доске портрет длинноволосого молодого человека и произнес. — R, B, T, — показывая одну за одной буквы латинского алфавита.
   Гарри Трумен стоял возле Дэйла, засунув руки в карманы брюк.
   Он мало что понимал из нарисованного на доске. Дэйл уловил его растерянный взгляд и принялся объяснять:— Я думаю, эти буквы и подсказки великана связаны с портретом этого молодого человека.
   Альберт Розенфельд, не проронив ни слова, продолжал сидеть, закинув ноги на стол. — Миссис Палмер, — продолжал Дэйл, позвонила мне сегодня и сказала, что дважды видела этого человека в своих видениях. И, Гарри, еще удивительно и то, что я тоже видел его во сне. — А Ронни? — спросил Гарри, указывая пальцем на имя Ронни Пуласки, написанное мелом на доске. — А Ронни видела его в физическом обличии, видела в вагоне. — Итак, — подытожил Гарри, обведя мелом все четыре имени, написанные на доске, — четверо из нас: миссис Палмер, Мэдлин, ты, Дэйл, и Ронни видели этого самого человека. — Он щелкнул ногтем по ксерокопии портрета. — И великан указывал на него, — добавил Дэйл. — Послушай, — начал Гарри, — как выглядит этот великан, как он говорил? Наверное, громовым басом? — Да нет, Гарри, в том-то все и дело, что он говорил тихо, но очень отчетливо. И знаешь, его голос чем-то напоминал мне старика Хилтона.
   Но тут в разговор встрял эксперт Альберт Розенфельд, который, естественно,
   Ни в какие потусторонние явления не верил. — И ты, конечно же, Дэйл, продал ему свою бессмертную душу за подсказки? — Ты Альберт, будешь смеяться, но я отдал ему не душу, а всего лишь перстень. — Хорошо, — проговорил Альберт Розенфельд, хорошо, что у тебя, Дэйл, хоть что-то осталось в запасе. Но свои выводы я ограничу пределами планеты Земля.
   Он развернул пластиковую папочку и одним за другим стал бросать на стол документы, комментируя их:— Кокаин, который мы обнаружили в баке мотоцикла Джозефа точно такой же, как найденный в доме Лео Джонсона и в доме Жака Рено. И как вы понимаете, это, скорее всего, дело рук Лео Джонсона, который сейчас в госпитале. Картина ясна? — спросил Альберт. — Да, — ответил Дэйл, — осталось сделать для нее только рамку. — А теперь поговорим об обуви, — Альберт бросил взгляд на свои ботинки, нисколько не смутившись тем, что до сих пор не убрал ноги со стола. — Рабочие сапоги Лео вполне обыкновенные, а вот те, что мы нашли у него в доме, во-первых, — ни разу не одеванные, а во-вторых — очень редкой марки. А буква «в», найденная под ногтем у Ронни Пуласки, вырезана из журнала «Мир плоти», из того номера, который посвящен клубу любителей пуделей. От комментариев воздержусь. Но добавлю, что портрет твоего длинноволосого мы разослали по всем федеральным агентствам.
   Альберт Розенфельд брезгливо отбросил журнал «Мир плоти», и тот проскользнул по столу почти к Дэйлу Куперу. — И что? — спросил Дэйл. — А ничего, — пожал плечами Альберт Розенфельд, — твоего типа нет ни в одной картотеке. — Но ведь четверо людей видели его. — Конечно, — ответил Альберт, — ты же еще, Дэйл, видел великана. Он тоже не числится ни в одной картотеке. А если быть ближе к земле, то я еще могу сказать тебе, что пистолет, из которого в тебя стреляли — Вальтер ППК, а это любимое оружие Джеймса Бонда. И кстати, Дэйл, ты сегодня великолепно выглядишь.
   Альберт Розенфельд резко сбросил свои ноги со стола, поднялся и застегнул пиджак на все пуговицы. — Я просто чувствую себя сегодня намного лучше, — улыбнулся Дэйл.
   Альберт Розенфельд отбросил крышку своего тяжелого кейса и вытащил пластиковый мешочек, приподнял его и посмотрел на свет. — Мы обнаружили возле твоего номера каике-то волокна, — Альберт вновь забросил пластиковый пакет в кейс и захлопнул крышку. — У меня уже есть обратный билет, так что, если я вам понадоблюсь, я пока что в лаборатории.
   Поспешите с вопросами, пока я не уехал. — Так над чем нам стоит поработать особо до вашего отъезда, — осведомился Гарри Трумен.
   Альберт Розенфельд забросил на руку свой белый плащ и пошел к шерифу. — Да, кстати, шериф, вам следует поучиться ходить, не опираясь на кулаки.
   Гарри в ярости схватил Альберта Розенфельда за галстук, казалось, что он собрался его придушить. — Эй, Альберт, давай-ка поговорим о кулаках. Я отправил тебя в нокаут, и, честно говоря, почувствовал себя неловко, но в следующий раз, Альберт, я сделаю это с удовольствием
   Альберт Розенфельд выпустил свой кейс и схватил шерифа за отвороты рубашки. Шериф явно не ожидал этого. — А теперь послушай меня, — ледяным голосом проговорил Альберт Розенфельд, — я хоть и не лишен доли цинизма, но я являюсь противником всякого насилия. Я горжусь шериф, что стерпел твой удар. Запомни — я предпочитаю жить в компании Ганди и Кинга, меня интересуют глобальные явления. Я отвергаю месть, агрессию и возмездие. — Альберт с недоумением посмотрел на свои руки, которые сжимали ворот рубашки шерифа. — И в основе моего метода лежит любовь. — Он разжал пальцы и разгладил воротник рубашки Гарри Трумена.
   Шериф, немного поколебавшись, отпустил галстук Альберта Розенфельда. Эксперт надел темные очки и негромко проговорил:— Я люблю тебя, шериф, веришь ты в это или нет.
   Альберт резко покинул комнату для совещаний.
   Гарри Трумен с недоумением смотрел ему вслед.
   Дэйл Купер подошел к Гари, положил ему руку на плечо и, глядя в глаза шерифу, сказал: — Знаешь что, Гарри, по-моему Альберт Розенфельд выбрал для себя необычный и трудный путь. По-моему он достоин уважения. — Конечно, — кивнул головой Гарри.
 
   В коридоре, в нескольких шагах от двери в комнату для совещаний, стоял помощник шерифа Хогг и Джозеф. Они мирно о чем-то разговаривали.
   Открылась дверь комнаты, и в коридор вышел специальный агент ФБР Дэйл Купер. Он кивнул Хоггу и сказал: — Ну что, ты можешь идти, а с ним я поговорю.
   Дэйл Купер остановился напротив Джозефа. — Знаешь, парень, кокаин, который мы нашли в бензобаке твоего мотоцикла, тебе кто-то подкинул. — Так я же с самого начала пытался вам это сказать…— Знаешь, Джозеф, я тебя больше не желаю здесь видеть. И знаешь что, не надо пытаться самостоятельно в чем-то разобраться. Лучше найди кого-нибудь, с ем можно посоветоваться, и все расскажи… Например, меня… — Дэйл Купер показал большим пальцем правой руки на свою грудь. — Хорошо, сэр. — Ну, вот и договорились. А теперь отправляйся домой.
   За всей этой сценой наблюдала Люси.
   Казалось, что она составляет какой-то огромный бесконечный кроссворд. — Как дела, Люси? — склонился над перегородкой Дэйл Купер. — Спокойно, спокойно, — девушка подняла указательный палец, — уже, специальный агент, у меня семьдесят пять слов. Подождите, подождите, не семьдесят пять, а семьдесят шесть, семьдесят семь, — весело проговорила девушка. — Ты молодец, Люси, — специальный агент развернулся и зашагал по коридору.
   К Люси подошел помощник шерифа Хогг. Он тоже перегнулся через барьер, за которым сидела девушка. — Уже семьдесят восемь, специальный агент, — крикнула девушка вдогонку Куперу. — Знаешь, Хогг, — обратилась Люси к помощнику шерифа, — Дэйл Купер попросил меня найти как можно больше слов с этими буквами: R,B,T.
   Хогг недоуменно потряс головой с длинными черными волосами. — Покажи, — он протянул руку к девушке, — когда-то это у меня неплохо получалось.
   Пока Хогг читал список слов, в полицейский участок вошел молодой человек в светом пальто, наброшенном на плечи. Он остановился около таблички «Не курить», взглянул на портрет предполагаемого преступника, который был наклеен на стеклянной перегородке и, увидев в ней свое отражение, принялся поправлять прическу. Потом пальцем прикоснулся к бровям. Его движения были похожи на движения девушки, прихорашивающейся перед зеркалом. — А это, — заговорщицким голосом сообщила Люси, — пришел человек, который пригласил меня пообедать.
   Хогг с удивлением посмотрел на молодого хлыща, который с первого же взгляда ему не понравился. — Ты знаешь, Люси, что Энди заболел?
   Наконец, молодой человек в пальто, наброшенном на плечи, покончил со своей прической, повернулся к секретарше шерифа и деланно-веселым голосом воскликнул: — Привет, Люси! — кончики его губ растянулись в неискренней улыбке чуть ли не до ушей. — Привет Дик, — манерно улыбаясь, воскликнула Люси.
   Хогг недовольно поморщился. Ему этот обмен любезностями явно не нравился. Мужчина, которого Люси называла Диком, не спеша достал из кармана портсигар, вытащил из него сигарету, вставил ее в костяной мундштук подошел к стойке. Лишь только он опустил левую руку в карман пальто, чтобы вытащить зажигалку, как Хогг выдернул его сигарету из мундштука, переломил надвое и выбросил в корзину для мусора. — У нас здесь не курят!
   Мужчина некоторое время раздумывал как ему поступить и, наконец, закончив рассматривать мощно сложенного Хогга, выбрал следующую тактику. Он широко улыбнулся и протянул помощнику шерифа свою небольшую ладонь. — Кстати, мы незнакомы меня зовут Ричард Тримейн, отдел готового платья универмага Хорна.
   Хогг брезгливо поморщился и, не пожав протянутую руку, бросил Люси, отходя от стойки: — Запиши еще одно слово: робот.
   Люси быстренько, чтобы не забыть семьдесят девятое слово, принялась записывать. — Извини, Люси, — сказал Ричард, убедившись, что Хогг отошел уже достаточно далеко, — я, по-моему, его чем-то рассердил?
   Люси отрицательно покачала головой. А Ричард добавил:— Но, по-моему, эти местные просто не способны впадать в ярость. Так мы пойдем обедать Люси? — Конечно, — секретарша поднялась и сняла с вешалки свое пальто. — Но каждый платит только за себя.
   И Люси под руку с Ричардом Тримейном вышли из полицейского участка.
 
   В комнате для совещаний стояли шериф Гарри Трумен, его помощник Хогг, специальный агент ФБР Дэйл Купер. — Послушай, Дэйл, так он доставал головой до потолка, твой великан, — осведомился шериф. — По-моему потолки в отеле, — веско сказал Хогг, — метра три, не меньше.
   За открытой дверью комнаты для совещаний послышались шаги. Дэйл выглянул за дверь. По коридору шел, глядя на закрепленные на дверях таблички, мистер Палмер. Шериф, Хогг и специальный агент ФБР Дэйл Купер вышли в коридор. — Извините, что помешал, — сказал мистер Палмер, — но я к вам по делу. — Ничего, Лиланд, — сказал Гарри Трумен, — выкладывай с чем пришел.
   Мистер Палмер засунул руку во внутренний карман пиджака и вынул вчетверо сложенный листок бумаги.
   Он развернул его и показал портрет длинноволосого блондина с надписью: «Кто знает этого мужчину?»
   Такие листки были расклеены по всему Твин Пиксу.
   Почтальон их опустил в каждый почтовый ящик городка. — Так вот, мистер Купер, я его знаю, — и мистер Палмер передал листок специальному агенту ФБР. — Откуда вы его знаете? — Уточнил Дэйл Купер. — Когда я был маленьким, — принялся объяснять мистер Палмер, — у моего деда был летний домик на Жемчужных озерах, мы ездили туда каждый год. И я абсолютно твердо уверен, что это был именно он. Одной стороны жили наши соседи, а с другой стороны был незанятый участок. — Мистер Палмер спешил высказаться так, как будто кто-то собирался го остановить. — Вот в этом белом домике он и жил. — Вы не припомните его имя? — спросил Дэйл Купер.
   Мистер Палмер на секунду задумался, он даже прикрыл глаза и принялся беззвучно шевелить губами. Потом радостно кивнул головой. — Да, его звали Робертсон. Ну конечно же, Робертсон. Это точно, мистер Купер. — Робертсон… — медленно проговорил Дэйл Купер. — Вот что обозначают буквы: R B, T. Офицер, Хогг, выясните немедленно, кто жил в белом домике, о котором говорил мистер Палмер. — Хорошо, специальный агент, я сделаю все, что в моих силах. — И Хогг быстро пошел по коридору. — Спасибо, Лиланд, — сказал Гарри, — это очень ценная информация.
   Он похлопал по плечу мистера Палмера. — И вот что еще, — вспомнил Лиланд, — он вечно стрелял в меня спичками.
   Дэйл Купер недоуменно посмотрел на Лиланда.
   И тот, чтобы пояснить свои слова, достал из кармана коробок. — Вот так, вот так, — Лиланд чиркнул спичку и поднес ее на уровень своего лица. — И этот Робертсон еще приговаривал: мальчик, хочешь поиграть с огнем?
   Мистер Палмер бросил спичку, та пролетела по воздуху и точно попала в пепельницу на металлическом штативе, стоящую в двенадцати футах от мужчин. Дэйл изумлено посмотрел на мистера Палмера. Так точно и метко тот бросил спичку. Он подошел к пепельнице и поднял еще горящую спичку. Некоторое время Дэйл смотрел на огонь, потом дунул. От спички поднялась тонкая струйка синеватого дыма. — Это он, — сказал сам себе Дэйл Купер.
 
   Мест за столиками в кафе Нормы не оказалось. Даже для такой постоянной посетительницы, как Люси. И Норма усадила свою гостью и Ричарда Тримейна за стойку. Вскоре перед ними возникли два небольших блюда с салатом и тарелка жаркого. Мистер Тримейн наклонился к уху Люси и зашептал: — В этом кафе персонал не очень-то поворотлив. А вот мне в отделе универмага Хорна приходится крутиться волчком.
   Люси лениво поглощала салат. Ей явно не хотелось говорить о работе и службе. А мистер Тримейн продолжал:— Прямо сумасшедший дом какой-то. Ни на что на работе не хватает времени.
   Люси ковырялась в тарелке вилкой. Есть ей абсолютно не хотелось. К тому же Люси слегка подташнивало. Она согласилась пойти пообедать лишь потому, что не хотела обижать Ричарда. Ведь девушка решила поговорить сегодня с ним откровенно. Чтобы наконец расставить все точки над «i». — Мне пришлось ввести на работе систему оформления заказов по определенным признакам, — говорил мистер Тримейн, поглощая салат.
   И он принялся долго и путано объяснять Люси, как можно оформить заказ в кратчайший срок, не записывая его полностью, а употребляя лишь условные значки. Мистер Тримейн даже достал ручку и принялся чертить на салфетке схемы. Люси для вежливости время от времени косила туда глазами, но потом вновь скучающе зевала. — Правда, Люси, тут и напутать не трудно, — объяснял мистер Тримейн. — Ну для того человеку и дана голова, чтобы не путать. А она у меня, — он прикоснулся кончиками пальцев к своей шевелюре, — она у меня нормально соображает.
   Люси, чтобы как-то остановить поток красноречия своего напарника, уронила вилку. Но ее напарник даже не обратил внимания. И Люси пришлось самой слезать с высокого вертящегося табурета, поднять вилку и с явным неудовольствием на лице вытереть ее салфеткой. — Послушай, Люси, можно тебя спросить, — мистер Тримейн внимательно глянул в глаза девушке.
   Люси вся подобралась. Ей показалось, что сейчас мужчина заговорит о своих чувствах к ней и тогда она расскажет ему о том, что с ней происходит. Но мистер Тримейн заговорил совершенно о другом и совершенно серьезным голосом. — Люси, тебе не показалось странным, как я ем? — Что? — не поняла Люси. — Ну, то, как я ем, — уточнил мистер Тримейн. — Ведь я держу вилку левой рукой, как все европейцы. — Я даже и не заметила, — недовольно ответила Люси и отвернулась. — А на самом деле в этом нет ничего странного. Так едят в Европе. — Прошло уже шесть недель, Дик… с того времени, как ты мне обещал мне позвонить. — Да, я знаю, — ответил мужчина. — Я потерял номер твоего телефона. — Что? — Изумилась Люси. — Мой номер — это номер шерифа Твин Пикса. Он есть во всех справочниках. Его знает каждый. — Люси, прости меня, я был так занят, что едва находил время, чтобы покормить своего кота.
   И как бы не желая отвечать на неудобные вопросы девушки, мистер Тримейн принялся закуривать сигарету. — Раньше, Дик, целых три месяца мы встречались с тобой каждый четверг, и ты обещал, что пригласишь меня на ужин в «Космический клуб» в Сиэтле, а привел меня в обыкновенную забегаловку. Ведь я-то думала, Дик, что у нас с тобой несколько иные отношения.
   Дик скептично глянул на Люси, затянулся сигаретой и долго выпускал кольцами дым. — А особенным в наших отношениях был только тот момент, когда мы с тобой однажды выпили целые две бутылки шампанского и проснулись на кровати мебельного отдела универмага Хорна.
   Дик недовольно поморщился и виновато отвернулся. — Я признаю, что это было приключение, но все же… все же я рассчитывала на большее. Ты хотя бы мог позвонить по телефону. — Люси, меня, конечно, все это очень расстраивает…— Это как же? В чем выражается твое огорчение, Дик? — Я помню, я помню, что обещал тебе устроить платье со скидкой на пятьдесят процентов, как для служащих универмага.
   Люси изумленно поглядела на Дика. Ведь она хотела услышать совсем другое. — Завтра же я пойду и договорюсь в отделе дамского платья. — На лице Дика вновь засияла деланная улыбка. — Неужели? Ты, надеюсь, говоришь о платье для беременных? — Люси вскочила с высокого табурета и посмотрела прямо в глаза Дику.
   С лица мужчины мгновенно исчезла деланная улыбка. — Что? — он изумленно вскинул брови. — Что? Люси, что ты сказала? — Я беременна, Ричард… — уже тихим голосом, в котором слышалась дрожь и слезы, произнесла Люси и медленно опустилась на высокий табурет. — Я беременна, беременна, Ричард…
   Казалось, что мужчина вот-вот расплачется. Так он был изумлен новостью. Но он ничего не сказал, только вновь затянулся сигаретой и принялся смотреть куда-то в другую сторону, как будто Люси рядом с ним и не было.
   Посетители, сидевшие невдалеке от Ричарда и Люси, прервали свой разговор. Они принялись рассматривать девушку. Но каких-то явных признаков беременности никто из них не обнаружил. Разочарованные посетители вновь принялись ковыряться в тарелках и обмениваться не обязательными фразами. За угловым столиком кафе, вдалеке от Ричарда Тримейна и Люси, сидели Джозеф и Мэдлин. Казалось, что Джозеф наслаждается вновь приобретенной свободой. Его даже не волновало то обстоятельство, что на их столике не было
   Ни тарелок, ни стаканов, ни напитков. Джозеф смотрел на Мэдлин и говорил:— Тебе не кажется, Мэдлин, что Донна в последнее время сильно изменилась? — Он смотрел на Мэдлин и все ловил себя на мысли, что она очень похожа на Лору. — Донна? — изумилась Мэдлин. — Ну да, она в последнее время стала курить, да и вообще ведет себя как-то странно.
   Джозеф чувствовал какую-то неловкость, разговаривая с Мэдлин о Донне. Мэдлин, уловив это, улыбнулась и вкрадчивым голосом сказала:— Джозеф, ну ты же знаешь Донну лучше, чем я. — Она навестила меня, когда я сидел в камере, и, по-моему, я… — Джозеф смутился, так и не окончив фразы.
   Мэдлин, чтоб хоть как-то приободрить парня, подвинулась к нему ближе и спросила: — Что, Джозеф, говори. Я послушаю. — Она вела себя так… — сокрушенно покачал головой Джозеф, — она вела себя так, будто хотела, чтобы я любил ее, был с нею прямо там… в камере. Ее, по-моему, совсем не волновало, есть кто-то рядом или нет. Ведь Хогг смотрел за нами через окошечко в дверях. Джозеф положил на стол руку. Мэдлин смущенно потупила взгляд. — Знаешь, это было совсем не похоже на Донну… Раньше я такого за ней не замечал.
   Джозеф перебирал пальцами угол салфетки. — Да, конечно, тебе виднее. Ты же знаешь Донну лучше, чем я. — Знаешь, Мэдлин, я перестал понимать. Иногда мне хочется сесть на мотоцикл и уехать куда-нибудь. Сам не знаю — куда.
   Мэдлин стало жаль парня. Таким он был растерянным. Она положила свою руку на его и принялась поглаживать. — Джозеф, Джозеф… Неужели ты не понимаешь, бегством невозможно решить ни одной проблемы.
   Джозеф ничего не отвечал. Он как-то весь сжался, ощутив на своей руке руку Мэдлин. Но он не пробовал освободится. А Мэдлин все гладила и гладила его руку и, наконец, Джозеф сжал ее ладонь в своей. Они так и сидели молча, глядя в глаза друг другу. А их соединенные руки так и лежали на столе.
   Чуть слышно прозвонил звоночек входной двери, и в кафе вошла Донна. Она туту же отыскала взглядом Джозефа и Мэдлин. Донна зло скривил губы и, покачивая бедрами, направилась к столику, за которым сидели Джозеф и Мэдлин, не заметившие даже как появилась в кафе их подруга. — Успокойся, Джозеф, все будет хорошо, — вкрадчивым голосом говорила Мэдлин. — Конечно, конечно… — шептал Джозеф.
   Наконец, они заметили Донну, и Мэдлин пугливо отдернула свою руку. Джозеф приподнял голову и напрягся. — Донна, где ты была? Ты опаздываешь, мы уже заждались тебя. — Я занималась программой «Обеды на колесах». — Встречалась со стариками? — спросил Джозеф. — Нет, — зло ответила Донна, — на этот раз я встречалась с молодым человеком. — А кто это такой? — насторожился Джозеф. — Трудно что-нибудь сказать, — с деланной игривостью произнесла Донна, — трудно что-нибудь сказать кроме того, что этот молодой человек красив, остроумен и умен. Так что, Джозеф, можешь понять, что он не похож ни на одного из моих знакомых. — Она пристально смотрела на парня. — Тогда, что это значит? — смутившись спросил Джозеф. — А вот вы с Мэдлин посидите тут и подумайте, что могут означать мои слова.
   Посидите тут, взявшись за руки, и подумайте. Может быть, вам и удастся.
   Донна резко развернулась и выбежала из кафе. Мэдлин виновато посмотрела на Джозефа. Тот пожал плечами.
 
   В цветочной комнатке казино «Одноглазый валет» сидела, привязанная к креслу, с завязанным ртом, Одри Хорн. Она корчилась, пытаясь вырваться. Но все ее усилия был тщетны. Она стонала и дергалась.
   Черная Роза со шприцем в руке, наполненном героином, расхаживала по комнате и вожделенно поглядывала на острую иглу. Она с преогромным удовольствием, и это было видно по ее глазам, вонзила бы эту иглу себе в вену. Но сейчас они занимались другим.
   Управляющий парфюмерным отделом универмага Хорн мистер Беттис с видео камерой на плече снимал привязанную к креслу Одри Хорн. — Беттис, возьми, пожалуйста, план покрупнее. Сделай наезд.
   Мистер Беттис послушно выполнял все приказания Черной Розы. На большом экране телевизора появилось лицо Одри Хорн, ее глаза были широко открыты. Казалось, что они вот-вот выскочат из орбит. — Послушай, Черная Роза, от этой девушки надо избавиться, — сказал мистер Беттис, передавая камеру одной из проституток, которая послушно принялась снимать Одри Хорн дальше. — Блэкки, ведь ты понимаешь, в какой щекотливой ситуации мы оказались.