Трэвисс Карен. Республиканские Коммандо 2: Тройной Ноль

   Это была часть его исключительной – и привлекающей – отваги. Первые ее впечатлением было – что его грубовато-добродушная манера держаться была всего лишь реакцией, вызванной смущением. Но Скирата совершенно не смущался своих чувств. У него было мужество для того, чтобы оставить открытым забрало. Наверное это и делало его настолько искусным в умении убивать: он мог любить так же твердо, как и сражаться.
   "Сила, перестань напоминать мне. Двойственность. Знаю, знаю, что не может быть света без тьмы."
   Ее душевные терзания сейчас неважны. Она несет ребенка Дармана. Она ждет-не дождется сказать ему и знает, что должна подождать.
   – Ты любишь их, Кэл, а любовь всегда права.
   – Да. люблю. – Его жесткое, морщинистое лицо было образцом пылкой искренности.
   – Всех их. Я начал со ста четырьмя учениками, плюс мои Нулевые мальчики, а теперь у меня осталось девяносто коммандос. Говорят, что родители не должны пережить своих детей. Но я переживу их всех, и думаю, что это послужит мне достойным наказанием. Я был паршивым отцом.
   – Но…
   – Нет. – он поднял руку, останавливая ее, и она умолкла. Скирата был добр, но непререкаемо властен. – Ты не о том подумала. Я не использую этих парней, чтобы задобрить свою совесть. Они заслуживают большего. А я лишь пользуюсь тем, что могу их учить – ради них.
   – Имеет ли это значение – до тех пор, пока их любят?
   – Да, имеет. Я должен помнить, что беспокоюсь за них, за тех, кто они есть, или же я опять сделаю из них… инструмент. Мы мандалориане. Понимаешь, мандалорианин не просто воин. Он отец, он сын и отвечает за семейные дела. Эти парни заслуживали отца. Они также заслуживают сыновей и дочерей, но такое вряд ли случится. Но они могут быть сыновьями, и есть две вещи, которым ты должен научить своих сыновей – уверенность в своих силах и то, что ты можешь отдать за них свою жизнь. – Скирата оперся на скрещенные руки и снова посмотрел вниз, в подернутую дымкой пропасть. – И я бы отдал, Этейн, отдал. Но мне стоило бы быть в такой же меланхолии тогда, когда я ввязывался в весь этот бардак с Камино.
   – И уйти? И оставить их? Потому что программа клонирования от этого не изменилась бы ни на бит, пусть даже ты от этого и чувствовал себя отважно выдержавшим испытание.
   – Ты на это смотришь именно так?
   – На то, что выбрав тихо уйти и отказаться вести их – я буду больше заботиться о своем покое, чем о них?
   На пару секунд он уронил голову на сложенные руки.
   – Что ж, это ответ на мой вопрос.
   Как джедай, Этейн никогда не знала настоящего отца; не больше чем клоны, но в этот момент она точно знала – кого бы она им выбрала. Она подвинулась ближе к Скирате, так, чтобы уронить руку на его плечо и соприкоснуться головами. Из морщинистого уголка его глаза показалась слеза и скатилась по щеке, и она вытерла ее рукавом. Он улыбнулся, хотя его взгляд оставался прикованным к движению внизу.
   – Ты хороший человек и хороший отец. – проговорила она. – Тебе не следует сомневаться в этом ни секунды. Твои люди в этом не сомневаются, и я тоже.
   – Хорошо – я не был хорошим отцом, пока они меня таким не сделали.
   А теперь он станет еще и дедом; и она знала, что это должно его обрадовать. Она вернула Дарману его будущее. Она закрыла глаза и прислушалась к новой жизни внутри нее – сильной, странной и удивительной.
   "Хижина Квиббу", главный бар, время 18.00, 385 дней после Геонозиса.
   Ордо втиснулся к барной стойке между Найнером и Боссом и заказал себе порцию сока.
   Корр показывал Скорчу опасный фокус с виброклинком, что требовало мгновенных рефлексов – чтобы убрать руку до того, как клинок ударится в стол. Вид у Скорча был недоверчивый.
   – Но у тебя же руки металлические, ты, хитрый ди'кут! – возмутился он. – Я порезался.
   – А-а, завидно! – ехидно ухмыльнулся Корр. Его клинок, чуть зацепив палец Скорча, со стуком ударил в стол, вызвав смешки у Джусика и Дармана. – Вы, сияющие мальчики, всегда завидовали нам, консервным банкам.
   Две команды, судя по всему, были в хорошем расположении духа, достаточно хорошем, чтобы разговориться и обмениваться шутками, без обычной бравады и острого соперничества между Севом и Фаем. У них была задача, которую надо было выполнить через тридцать часов, и это их полностью сосредотачивало, стирая все границы между командами. Этого Ордо и ожидал. Они были профессионалами; профессионалы ставят работу на первое место. Меньшее тебя убьет.
   Но сейчас они развлекались. Ордо подозревал, что им в первый раз довелось "расстегнуть мундиры" в подобной обстановке, потому что для него это точно было впервые. Скирата выглядел счастливей, чем когда-либо. А рядом с ними сидел Джусик, который под курткой был наряжен в полный комплект мандалорианской нагрудной брони.
   – Мы подарили это Бард'ике, в качестве сувенира. – сказал Скирата, постучав костяшками пальцев по пластинам. – На случай, если нам не достанется этот замечательный ужин.
   "На случай, если к концу завтрашнего дня кто-то из нас умрет."
   Вот что это значило – и все это знали. Они с этим жили. Это лишь добавляло остроты сейчас, когда они узнали редкостную связь, которая возникла между непохожими друзьями: двумя джедаями, что открыто признали свое неприятие правил, касающихся привязанностей – и сейчас Ордо был уверен, что он их понимает – и очень смешанной группой клонированных солдат, от капитана до рядового, которые, не считаясь со званиями, служили сержанту, не служившему никому.
   Фай, с его невероятным талантом менять настроение, поднял свой стакан.
   – За Лихо.
   Упоминание имени пилота принесло внезапное почтительное молчание за шумный стол.
   – За Лихо. – хором повторили они.
   В скорби не было смысла; сводить счеты с сепаратистами было куда более продуктивным способом приложения сил. Джусик подмигнул Ордо, с радостью того рода, что не объясняется просто веселой атмосферой шумного бара. Какими бы стенами из спокойствия и отчужденности ни были окружены люди вроде Зея, стена Джусика исчезла – если даже она у него и была когда-нибудь. Он отважился чувствовать себя частью тесно связанной группы. Каким бы ни было братство внутри Ордена Джедай – на это оно явно не было похоже.
   Мереель, вернувший волосам их естественный черный цвет, сейчас собрал вокруг себя компанию и декламировал по памяти впечатляющий список ругательств на сорока разных языках. Пока что он еще не повторялся. Фай сидел за столом, сложившись вдвое и рыдая от смеха.
   Даже Найнер с удовольствием принял участие, поделившись странным словом на хаттском.
   – Как здорово узнать, что твои замечательные способности в лингвистике сгодились на что-то полезное.
   – Ургхурит. – ответил Мереель с непроницаемым лицом.
   – Омерзительно. – прокомментировал Фай.
   – Баай шфат.
   – А это что значит?
   Мереель прошептал перевод Фаю на ухо и лицо у того слегка перекосилось. Мереель нахмурился.
   – Не говори мне, что ты никогда этого не слышал.
   – Нас растили воспитанными мальчиками. – ответил Фай с заметной растерянностью.
   – Хатты в самом деле могут этим заниматься?
   – Лучше поверь на слово.
   – Не думаю, что на гражданке мне нравится. – хмыкнул Фай. – Пожалуй, под огнем я чувствую себя спокойней.
   В устах Фая это обычно было шуткой. Но, как и все его шутки, она недалеко ушла от суровой реальности. Фай без особого восторга приспосабливался ко внешнему миру. Когда реальность напомнила им о себе, на миг повисла тишина,
   – А давай я в тебя пальну – и у тебя настроение поднимется. – неожиданно предложил Сев.
   Все снова рассмеялись. Дарман осушил свой стакан и направился к выходу. Скорч кинул в него варра-орехом с поразительной точностью, и тот отскочил от головы Дармана.
   – Куда направляешься, Дар?
   – Пойду, пристреляю мою "диси".
   Раздалось несколько сдавленных смешков. Дарман не выглядел смутившимся. Он пожал плечами и прошел в направлении турболифта, сквозь компанию парней из "Сорок Первого Элитного", которых должны были отправлять через несколько дней. По крайней мере те получили то, что доставалось мало кому из солдат: две недели без боев. Непохоже было, что они этому радовались.
   Кэл'буир говорил, что такое случается, когда ты разрешаешь кому-то выйти из тюрьмы, после долгого заключения. Такие не вписываются в жизнь, и они не знают как жить вне камеры – или без привычного распорядка.
   "Хотя я – знаю. А Фай хочет знать."
   – Не подкалывай его насчет Этейн, сынок. – заметил Скирата. Скорч выглядел несогласным. – Он не нарушает никаких правил, не так ли?
   – Я так не думаю, но она-то нарушает…
   Лучше было не думать об этом.
   – Что станет с нами, когда война закончится? – спросил Корр.
   Мереель усмехнулся.
   – Ты получишь благодарность признательной Республики. А сейчас – кто угадает, что означает это слово на убезийском?
   Ордо взглянул на Скирату, тот поднял свой стакан. Занять место Дармана за столом пришел Атин, под руку с тви'лекой Ласимой: парень явно был не таким робким, как казался. Здесь собралась вся ударная команда, за исключением Дармана и Этейн, и здесь витало ощущение наконец, возникшей и очень важной связи между ними. А еще было ощущение, что что-то заканчивается.
   – Вы с Мереелом что-то затеяли. – сказал Скирата. – Могу поспорить.
   – У него есть новости, Кэл'буир. – ответил Ордо.
   – О.
   Должен ли он рассказать сейчас? Он считал, что это может слишком сильно отвлечь Скирату. Но ему нет необходимости рассказывать подробно. Это должно ободрить Скирату на ближайшее будущее.
   – Он отследил, куда наш старый друг сбежал немедленно после битвы.
   Не было необходимости напоминать, что "друг" – был каминоанской ученой Ко Сай, главой программы клонирования, или о том, что она исчезла после Битвы при Камино. Охота – это было частное предприятие, а не поручение Республики, хотя по этим счетам и платила Великая Армия – часто сводилась всего к двум словам: "Есть новости?".
   И точно так же, если бы кто-то из остальных его братьев – Прудии, А'ден, Ком'ор'рок или Джайнг – нашел что-нибудь, они рассказали бы это Скирате. Они могли исполнять разведывательные миссии для Республики, но их истинной целью было – искать элементы каминоанской клон-технологии, к которым имела доступ лишь Ко Сай.
   Лицо Скираты просветлело. На несколько секунд это, казалось, разгладило все складки и шрамы на нем.
   – Это как раз то, что я хотел услышать. – тихо проговорил он. – Вы, все вы, получите будущее. Я клянусь в этом.
   Джусик с интересом посмотрел на него. Не было смысла пытаться спрятать что-то, касающееся эмоциональной стороны, от джедаев, столь же чувствительных к живой Силе, как Джусик и Этейн, но непохоже было, что Скирата разделил с ним этот секрет. Он не говорил даже своим отрядам коммандо. Это была слишком деликатная задача; и для них самих будет безопасней ничего не знать, пока не придет время.
   Джусик поднял стакан. В нем был просто фруктовый сок. Никто, из обладающих хоть толикой здравого ума, не будет напиваться перед заданием. Впрочем, алкоголь в любом случае не слишком манил коммандос; и, какие бы ни ходили слухи – всем, что позволял себе из спиртного Скирата, был один стаканчик крепкого, бесцветного тихаара на ночь, чтобы уснуть. Он обнаружил, что чем больше лет тренировок проходит на Камино – тем легче ускользает от него сон, и тем сильнее вгрызается в него совесть.
   Сегодня вечером он будет отлично спать и без него, даже если спать придется в кресле.
   – Это очень, очень хорошая новость. – сказал Скирата, меняясь прямо на глазах.
   – Я бы даже сказал – обнадеживающая.
   Они пили, шутили и спорили о хаттских ругательствах. А потом комлинк Скираты чирикнул, и он коротко ответил, наклонив голову. Ордо только услышал, как он говорит: "Сейчас? Вы серьезно?"
   – Что такое? – спросил Ордо. Мереель тоже смолк на половине ругательства, и стол накрыло тишиной.
   – Это наш клиент. – обьявил Скирата, заиграв желваками. – Они напоролись на какие-то проблемы. Им надо переехать сегодня вечером. Без подготовки, ад'ике – мы должны собраться за три часа.

Глава 20

   Знаешь же про всю эту муру, которую сержантам полагается орать на новобранцев? "Я ваша мать! Я ваш отец!" А что прикажешь делать, когда это действительно правда? У них был только Кэл Скирата. А у солдат нет никого. И как ты можешь ожидать, что эти мальчишки вырастут обыкновенными?
   Капитан Джайлер Обрим, разговор с женой за обедом.
   Операционная база "Хижина Квиббу", время 19.35, 385 дней после Геонозиса; вся ударная команда готовится к выброске.
   – Ну и что за шаблова проблема там у вас, Перрив? – Скирата разговаривал по комлинку в наручи, водруженной на стол, одновременно облачаясь в свою мандалорианскую броню. Ордо стоял вне поля слышимости микрофона комлинка, держа на связи Обрима через свой линк. – Струсили? Не можете бабки раздобыть? Что именно?
   Скирате не было нужды изображать злость. Он был зол. Все в команде привыкли работать в спешке, но сейчас все планирование, весь тщательный выбор места для наиболее полной ликвидации – все балансировало на грани краха. Вокруг него, "Дельта" и "Омега" снаряжались в полном боевом порядке: Катарн-экипировка с "ДС-17", гранаты, десантные стропы, штурмовые пробойные заряды и по гранатомету "Плекс" на команду.
   На секунду ему стало не по себе, от зрелища "Омеги" и Вэу, упакованных в черную броню.
   "Но они мои. Это моя команда."
   Он переключил внимание на голос Перрива.
   – Одного из наших коллег забрала полиция.
   Джабиимский акцент Перрива сейчас был очень заметен. Это было индикатором нервозности. И для наемника это было ободряюще, на уровне животных инстинктов. Скирата яростно засигналил Ордо, но голова того уже была опущена, а подбородок прижат к груди, когда он передавал информацию Обриму.
   – Нам нужно перенести нашу базу.
   – И ты хочешь, чтобы я приперся со всем товаром, когда всех вас, того и гляди, загребет КСБ? Меня и так разыскивают за семь заказных убийств в городе.
   Ордо подал ему сигнал о готовности: рука на уровне плеча, пальцы растопырены.
   Перрив шумно сглотнул.
   – Они не всех нас загребли, как можете заметить. Арестовали одного. Он будет не лучшей зацепкой.
   "Перепроверить это через Обрима."
   – Где? И лучше б это было не у меня на заднем дворе.
   – Индустриальный сектор, остановлен за нелегальную модернизацию оружия на его спидере.
   Ордо кивнул еще раз и поднял большие пальцы. Подтверждается. Скирата немедленно почувствовал как тяжесть свалилась с плеч.
   – Зовите меня подозрительным, но в последний раз, когда мне такое впаривали – те ребята не собирались платить. Вы не придерживаетесь нашего расписания.
   – Боюсь что это всего лишь обычная, старомодная невезуха.
   – Ладно, тогда я буду у вас на точке в двадцать два-ноль-ноль. Но не обижайся, если я привезу пару моих коллег – просто из предосторожности.
   – Не там. У нас небольшие проблемы с транспортом.
   – Что это значит?
   – Я к тому, что нам надо перегнать наш транспорт в более безопасное место. Привозите груз на нашу посадочную площадку, прямо там и перегрузим.
   Скорч встал перед Скиратой с выражением, настолько близким к мальчишеской радости, насколько его вообще мог изобразить мужчина. Он одними губами сказал ему: "КоруФреш". Любой хороший наемник мог читать по губам, потому что если ты еще не оглох от постоянной стрельбы – то все равно, в бою ты не услышишь ни слова.
   – Мне нужны координаты.
   – У нас есть несколько машин в коммерческом секторе, в квадранте Ф-шестьдесят шесть.
   Скирата наблюдал, как Скорч сжал кулаки и резко стукнул локтями в бока, жестом безмолвного, но полного торжества. Они направились в, по крайней мере, одно из тех мест, по которым они прогнали реко.
   – Мне нужны координаты, и мне надо точно знать, чего я могу ждать, когда появлюсь. К примеру, мне надо знать, что я не припрусь к КСБшному комитету по встрече.
   – Вы действительно пунктуальны, не так ли? – спросил Перрив.
   – А не потому ли вы ведете дело со мной?
   – Хорошо. Шесть спидер-грузовиков, в раскраске "КоруФреша" и четыре пассажирских айрспидера – два "Коро", два частных "Дж-двенадцатых".
   – На сотню кило термалки? Чакаар, я с племянником унес бы столько в паре баулов.
   – Вы не единственный наш поставщик, мэндо. И мне надо перевезти свой персонал. Знаю, что вы бы на это наплевали, но мы солдаты и у нас есть свой кодекс чести. Мы хотим товар за условленную цену. Без сюрпризов.
   Скирата выдержал эффектную паузу.
   – Ладно, встретимся на месте.
   – Нет, там будет мой заместитель. Женщина, которую вы уже видели на нашей встрече. Я отправляюсь по другому маршруту.
   – Передавай координаты, и мы начинаем паковаться.
   – Ваши кредитки будут на указанном счету в двадцать один-пятьдесят.
   – Рад вести с вами дело. Но в тот миг, когда я увижу бластеры КСБшного образца, или хотя бы намек на синюю форменку – мы хлопаем дверью.
   Скирата отключил линк и абсолютная тишина на секунду повисла над комнатой, в которую набилось пятнадцать разгоряченных, возбужденных, полных адреналина тел. Затем последовал громкий и всеобщий вопль радости. Даже Этейн присоединилась к нему, и Скирата не мог ее упрекнуть за такую дикую демонстрацию торжества.
   – Итак, в итоге, ничего не потеряно, водэ. – произнес Вэу. Лорд Мирдалан был в неистовстве и переминался на передних лапах, скребя четырьмя остальными по изодранному ковру.
   Адреналин распаляет стриллов и заставляет их жаждать охоты.
   – План "Б". Обездвижить машины и отщелкать владельцев.
   – Обездвижить… – начал Скорч.
   – Силой, минимально необходимой для выполнения задания. Мы в городе, не забывай.
   – Голокарта. – сказал Ордо. – Я все еще на связи с Обримом. Быстрая сверка, господа.
   Они сгрудились вокруг Корра, который тихо и увлеченно разбирался с движущимися красными линиями и точками света. Пунктуальный, спокойный парень. Таким ему и надо быть для обезвреживания бомб.
   – Они, как сумасшедшие, носятся здесь и здесь. – Он увеличил голоизображение и показал на два замысловато переплетенных, словно ажурные шарики из ниток, скопления алых полос в секторе розничной торговли квадранта Б-85, там, где Фай вел слежку за Винной Джисс. Это навевало на мысли что помеченные клиенты проделали множество однообразных передвижений. – Я бы сказал, что они таскают снаряжение вручную. И его та еще уйма, в двух местах. Но две квартиры, в которых делал реко капитан Ордо, совершенно пусты уже несколько часов. Они брошены.
   Скирата знал, что он сделал бы на их месте. Он собрал бы все добро, что имел, осторожно перевез его с места на место, а потом разослал бы его. Он не стал бы гонять большой, заметный репульсорный грузовик, чтобы собирать его с десятка разных мест.
   – Все это передается через контейнеры на той посадочной площадке. – заметил он.
   – Согласен.
   Ордо и Мереель кивнули.
   Скорч просто оскалился.
   Алая светящаяся точка внезапно двинулась с места, в направлении дома в банковском секторе, там, где Скирата встречался с Перривом. Они наблюдали за ее быстрым полетом – кто-то покинул площадку в спидере.
   – Голокамеру. – приказал Скирата.
   Ордо поиграл со снятым издали изображением через пульт управления в перчатке. Спидер снимался с крыши.
   – Спорю, что это сваливал Перрив. – заметил Вэу.
   Скирата знал, что он теряет одного из ключевых игроков, но речь шла о том, чтобы пробить в рядах сеповских террористов максимально возможную брешь.
   – Жаль. Может быть, мы сможем поймать его позже.
   Фай протянул ладонь с дистанционным пультом.
   – Если он летит в том зеленом спидере…
   – В том, на котором они возили меня?
   – Ага.
   – Фай…
   – То вы можете подорвать его в любой момент, серж. – Коммандос снова переключились на именование его "Сержем". Похоже, это происходило всякий раз, когда они одевали броню. – Я всадил большой и веселый сюрприз ему в воздухозаборник прошлой ночью.
   – Я был в этом спидере.
   – Я знаю. Умно, правда?
   Скирата забрал пульт и убедился что он отключен, прежде чем сунуть его в карман.
   – Орд'ика, дай мне поговорить с Джайлером. – Он протянул руку за комлинком. – Твои люди могут накрыть точки, которые мы тебе дали?
   Голос Обрима был сдавленным от напряжения.
   – Мы уже отозвали людей с дежурств. Сверяемся в двадцать два-ноль-ноль, так?
   – Верно. Я буду пока что тебя держать на линке, но не говори со мной, если только это не совершенно необходимо. Кроме этого, держитесь в стороне от точек, координаты которых сейчас вам передадим, и делайте вид, что нас не существует.
   – Извини за арест – не моя команда. Боюсь, что это была обычная остановка оружейным контролем.
   – В любом случае – это заставило их собраться. А собравшись, они уязвимы.
   – Ладно, если все пройдет нормально, поговорим часов через двенадцать. Следующий завтрак с тебя, не забыл?
   – Ты тоже поберегись, дружище.
   Запутанный узор из возможностей и рисков в уме Скираты стал кристально ясным. Две ключевые части операции сейчас были связаны накрепко: синхронный рейд КСБ по террористской мелочи, и перехват неопределенного количества крупных игроков, вместе с их транспортом, на посадочной площадке.
   – Запомните, водэ. Пленных не брать. – Скирата вытащил аптечку и выбрал одноразовый шприц с обезболивающим. Потом он оттянул вниз мягкую кожу левого ботинка и всадил иглу глубоко в лодыжку. Боль заставила вздрогнуть его мускулы, но он сжал зубы и подождал, пока она не пройдет. Это не та ночь, чтобы позволить хромоте тормозить его. – Стрелять на поражение.
   Четырнадцать мужчин и женщина – для того, чтобы убить, возможно, двадцать террористов. Чрезвычайно расточительное использование людских ресурсов, по сравнению с обычным соотношением потерь в бою с дроидами. Но оно того стоит.
   Конечно, на свободе все же останется еще сколько-то целей; тех, которых они даже не заподозрили. Но когда речь идет о разрушении маленькой организации, подобной группе террористических ячеек, уничтожение такой ячейки, как эта будет страшным ударом. Это их задержит. Это отбросит их назад – на то время, пока они будут заново вербовать, заново обучать и организовывать.
   Даже несколько месяцев имеют огромное значение на этой войне.
   – Вэлон. – сказал он. – Сегодня вечером возьмешь одну из моих верп-винтовок. Может пригодиться.
   – Я признателен, Кэл.
   – Хорошо, водэ. Пусть у нас и нет званий, но за старшего офицера у нас капитан Ордо.
   Скирата помахал руками во всех направлениях, проверяя, насколько хорошо сидит броня; песчано-золотой доспех который ему передал приемный отец Мунин. Сунул нож – нож, который он снял с мертвого тела его настоящего отца – в правый рукав, вверх рукоятью. Он едва мог вспомнить своих родителей, или даже свое старое имя, но образ Мунина Скираты был для него настолько ярок, словно он все еще был жив и оставался с ним рядом. Один из дорогих ему мертвецов, чьи имена он повторял каждой ночью.
   Он ударил перчатками в нагрудник, отгоняя от себя воспоминания. Обе команды попрыгали.
   Лорд Мирдалан, встряхнув брылями, запрокинул голову и издал долгий, низкий, стонущий вой. Приготовления привели стрилла в охотничий азарт. Он видел своего хозяина в мандалорианской броне, он чуял запах и слышал людей, которые были взбудоражены и готовы к бою. Все его инстинкты и воспитание кричали: "Охота! Охота! Охота!".
   И Вэу протянул Атину руку в перчатке. Атин удивленно принял ее. Сейчас в их головах не было ничего, кроме боя. Они оставили все для врага.
   Скирата почувствовал, как от возбуждения ему стискивает горло и желудок. Прошло очень много лет с тех пор, как он надевал броню перед сражением.
   – Бу'шезе! – скомандовал он. Надеть шлемы!
   Он знал, что это было зрелищем, в которое мало кто поверил бы – Вэлон Вэу и рыцарь джедай, оба в мандалорианской броне, республиканские коммандос, пехотинцы-ЭРК и клон-пехотинец в боевом порядке, в броне, настолько похожей на его собственную, что они выглядели словно одна, единая армия. Он надел шлем, прежде чем кто-то смог заметить слезы на его глазах.
   – Я должен заполучить голоснимок этого. – проговорил Корр.
   Этейн, неуместно хрупкая, стояла среди них.
   – Я могу одолжить вам броню Хокана, генерал. – предложил Фай. – У нее был только один беспечный владелец.
   Этейн задрала куртку, открыв пластины нательной брони.
   – Я не дура. – Она вытащила два световых меча. Скирата поднял бровь. – Мой и учителя Фульера. Он бы порадовался такому бою.
   Сегодня вечером она была непохожа на себя; если считать, что ей самой была та застенчивая, беспокойная, но упрямая душа, которая узнала – как трудно быть Джедаем. Она была поразительно оживленной. Похоже, что Дарман оказался способен высекать из нее искры. Скирата надеялся, что и она делала с ним то же самое.
   Вэу махнул рукой, просигналив стриллу двигаться вперед.
   – Ойа! Ойа!
   "Начинаем охоту!"
   – Ойа, Мирд!
   Стрил зарычал во весь голос и стрелой вылетел в дверь, на посадочную платформу.