В то же мгновение я снова начал считать удары:
- Одиннадцать... десять... девять... восемь... семь... шесть... пять...
четыре... два... один!
Кошка тут же проснулась и повторила свои слова о крысе, которую она
поймает снова, - повторила их в обратном порядке.
- Слушай, Август, часов стрелки на смотри, - сказал в обратном порядке
Сорок четвертый.
- Илежуен? - отозвался я.
И Сорок четвертый заметил (его слова заглушал бой больших башенных
часов замка):
- Одиннадцать бьет снова, началось и вот ну! Слово даю (голос его
звенел, креп, нарастал; исполненный высоких чувств, он звучал проникновенно
и выразительно) ничуть, усилиях затраченных о пожалею не ничуть я, красочное
менее не другое, что-нибудь устрою либо его распылю костре, на мага сожгу я
потом а, образом блистательным столь завершится мой труд теперь, делом
любимым занимаясь, испытывал не никогда почти какого, удовлетворение такое
испытывал и ею (здесь у него чуть не сорвался голос от полноты чувств)
гордился я, времени ни, сил ни нее для жалел не я, репутация его как,
столетий течение в меня занимало не так ничто, мага прославление в вложил я
труда сколько, знаешь ты. (Тут окрыленная одухотворенность его слов достигла
запредельной высоты, и глубоким органным голосом Сорок четвертый изрек
возвышенные слова.) Сомневаюсь не нисколько я чем в, костер на возведет и
земле на мага величайшего как его прославит, Хофману Балтасару создаю я
которую, репутации совершенство придаст оно и. Да!
Что-то завертелось, громко зажужжало у меня в голове, я встал,
покачнулся и рухнул бы, потеряв сознание, на пол, но Сорок четвертый
подхватил меня. Его прикосновение вернуло меня к жизни.
- Я вижу, спектакль тебе не по силам, - заявил он, - ты его не вынесешь
и сойдешь с ума. Посему я освобождаю тебя от участия в этом великом событии.
Ты будешь просто смотреть и наслаждаться зрелищем, оставаясь в стороне, и
при обратном течении времени, и при возвратном, пока оно снова не вернется к
одиннадцати и не возобновит свой нормальный ход. Приходи и уходи, когда
вздумается, развлекайся, как душе угодно!
Благословенные слова! Я был бесконечно благодарен Сорок четвертому.
Последовала довольно долгая пауза - мой невоспроизведенный разговор с
Сорок четвертым по поводу обратного течения времени и солнца. Затем еще одна
- мой спор с кошкой о том, жив маг или нет.
Я отнюдь не скучал в этих беззвучных промежутках времени - напротив,
мой взор был прикован к американским часам на стене, я наблюдал, как стрелки
часов ползут в обратную сторону по циферблату, - сверхъестественное зрелище!
Потом я заснул, а когда открыл глаза, время прошло вспять семь часов и
был полдень. Я воспользовался своей привилегией приходить и уходить, когда
мне вздумается, сделался невидимым и отправился смотреть замечательный
спектакль преображения, воспроизводимый с конца до начала.
Он был столь же впечатляющим и великолепным. Во тьме одни лежали
распростертые на полу, другие стояли, коленопреклоненные, третьи бродили,
пошатываясь, прижав руки к глазам. Катрина нетвердой походкой пятилась к
лестнице все дальше и дальше, потом упала на колени и склонила голову; в
этот миг лазоревый свет разлился во тьме и появился Сорок четвертый, объятый
немеркнущим пламенем, лучезарный, как солнце. Он наклонился и поцеловал
старую Катрину в голову - и так далее и тому подобное, сцена повторилась во
всех подробностях от конца до самого начала, когда маг, я и кошка, пятясь,
поднялись по лестнице и во тьме начинающегося затмения солнца вернулись в
комнату.
По мере того как время двигалось назад, я, в зависимости от настроения,
кое-что выпускал, кое-что смотрел заново. Так я еще раз увидел, как из
пустоты возник мой двойник в виде совершенной оболочки тела, зыбкой, как
мыльный пузырь, переливающейся всеми цветами радуги; потом составился и
укрепился скелет, облекся в плоть, одежды. Я выкинул беседы с кошкой и
разговор с мастером; когда же стрелка проделала путь в двадцать три часа и я
должен был появиться пьяный в спальне Маргет, я дал зарок впредь
воздерживаться от спиртного и избавил себя от этого зрелища.
Потом, желая позабавиться и понаблюдать эффект обратного хода времени,
мы с Сорок четвертым отправились в Китай; там стоял полдень. Солнце уже
готовилось повернуть по новому пути на северо-восток, и миллионы потрясенных
людей глазели на него с глупым видом, а миллионы других лежали на земле,
измученные царящей вокруг неразберихой и страхом, погруженные в блаженное
забытье. Мы слонялись вслед за солнцем по всему миру, останавливались во
всех больших городах, попадавшихся нам на пути, наблюдали и восхищались
последствиями обратного хода времени. Повсюду оторопелые люди повторяли
задом наперед старые разговоры, не понимали друг друга, и какой у них при
этом был усталый и несчастный вид! Собирались толпы людей, с ужасом глядели
на башенные часы; в каждом городе происходили заново похороны ранее
погребенных; похоронные катафалки и процессии с мрачным видом шли обратно.
Там, где происходили войны, повторялись вчерашние битвы с конца до начала;
ранее убитых убивали вновь, раненые получали те же самые ранения и роптали.
Кровь холодела в жилах при виде смертельных схваток рыцарей в стальных латах
на поле боя при обратном ходе времени; в океанах корабли с наполненными
ветром парусами заново относило на места, пройденные накануне; одни матросы
в страхе обращались к богу, другие в безмолвной муке смотрели на обезумевшее
солнце, третьи ругались и богохульствовали на чем свет стоит.
В Руане мы наблюдали, как Генрих I собирал воедино на прежнем поле боя
свой разбитый череп и другие части тела.
Глава XXXIII
Сорок четвертый, вне всякого сомнения, был самым ветреным существом на
свете. Ничто не занимало его долгое время. Он придумывал и тщательнейшим
образом разрабатывал планы, вкладывал в них всю душу, а потом вдруг бросал
их на полпути к завершению и брался за что-нибудь новое. То же самое
произошло и с балом привидений. Он созвал несчастных покойников со всего
света, из всех времен, а когда представление было готово, Сорок четвертый
вдруг пожелал перенестись во времена пророка Моисея и поглядеть, как
египтяне барахтаются в водах Чермного моря; он и меня взял с собой{44}.
Сорок четвертый уже наблюдал это событие дважды и считал его одним из самых
значительных и волнующих. Я едва уговорил его повременить с этим
путешествием.
Процессия показалась мне очень интересным, впечатляющим зрелищем.
Сначала землю окутала зловещая тьма. Все видимое постепенно растворялось в
ней, утрачивая очертания, а потом и вовсе исчезло. Воцарилась кромешная
непроглядная тьма, а с ней - тишина, такая безмолвная, что казалось, весь
мир затаил дыхание. Минуты тянулись, тянулись, глубокое безмолвие стало
угрожающим; я замер и едва переводил дух. И вдруг нас накрыла холодная
воздушная волна - сырая, пронизывающая, пахнущая могилой, вызывающая дрожь.
Через некоторое время я уловил легкий щелкающий звук, долетавший издалека.
Он слышался все явственней, все громче и громче, он рос, множился, и вот уже
повсюду раздавались сухие, резкие, щелкающие звуки; они сыпались на нас и
катились дальше. В призрачном свете блеклых предутренних сумерек мы
различили смутные паукообразные контуры тысяч скелетов, идущих колонной! У
меня волосы встали дыбом. Вы не представляете, какое это было жуткое,
устрашающее зрелище.
Вскоре просветлело, как перед рассветом, и мы отчетливо увидели
процессию. Для большего эффекта Сорок четвертый раздвинул стены зала. Теперь
это был коридор, величественный и необозримый, протянувшийся на много миль.
Процессия текла мимо нас, скорбно гремя костями, мало-помалу расплывалась,
таяла вдалеке и наконец пропадала из виду.
Сорок четвертый не рассказывал мне, как закончили свое земное
существование бедные скелеты, проходившие колонной, но заметил, что многие
были в свое время известными людьми и вошли в историю. Я припомнил некоторые
имена, но большинство из них было мне незнакомо. И это естественно: они
принадлежали к народам, исчезнувшим с лица земли десять, двадцать,
пятьдесят, сто, триста и даже шестьсот тысяч лет тому назад; я, разумеется,
никогда о них не слышал.
По колдовской воле Сорок четвертого на каждом скелете была табличка с
указанием имени, даты рождения и смерти и другие краткие сведения.
Прекрасная идея, избавлявшая нас от необходимости задавать вопросы. Перед
нами прошли Фараон, Давид, Голиаф и еще несколько библейских персонажей,
Адам и Ева, несколько цезарей, Клеопатра, Карл Великий, рыцарь Дагобер и
короли, короли, короли - без счета; большинство из них правило в
незапамятные тысячелетия до Адама. Некоторые прихватили с собой короны, а
куски полуистлевшего бархата болтались у них меж костей - жалкое зрелище!
Попадались среди скелетов и мои знакомые - я присутствовал на их
похоронах всего три-четыре года тому назад, - мужчины и женщины, юноши и
девушки; они уныло протягивали мне для рукопожатия свои убогие костяшки.
Были и такие, что волокли за собой на веревке истлевшие остатки гробов,
выказывая прискорбную озабоченность, как бы чего не случилось с их ничтожной
собственностью.
Я и не представлял ранее, что печаль может быть нескончаемо долгой и
все же трогать сердце, будто несчастье случилось вчера и рана еще свежа. Я
увидел стройный скелет молодой женщины; она шла, опустив голову, приложив
костлявые руки к глазам, - очевидно, плакала. Это была молодая мать, у
которой пропал ребенок, да так и не нашелся; счастье ее было разбито, она
изошла слезами и умерла. У меня защемило сердце и повлажнели глаза от
неутешного горя бедняжки. Я глянул на табличку - несчастье произошло пятьсот
тысяч лет тому назад! Мне показалось странным, что оно вызывает у меня
сострадание, но, вероятно, такое горе не проходит со временем и боль утраты
неизбывна.
Появился король Артур со своими рыцарями{45}. Мне было интересно
увидеть их воочию, потому что мы как раз перепечатывали книгу про его время,
изданную Кэкстоном{46}. Они ехали верхом на остовах, некогда бывших
лошадьми, и держались величаво в своих старинных доспехах, хоть те
проржавели, продырявились местами, и сквозь дыры просвечивали кости. Они
говорили о чем-то своем, эти скелеты, - сквозь щели в забралах шлемов было
видно, как челюсти у них ходят вверх и вниз. Благодаря колдовству Сорок
четвертого я понимал их речь. Рыцари обсуждали последнюю битву короля Артура
с таким азартом, будто она произошла вчера; по-видимому, для мертвеца
тысячелетие в могиле все равно что одна ночь - сущий пустяк.
То же самое я наблюдал, когда мимо проходил Ной с сыновьями и
невестками. Они, очевидно, позабыли, что когда-то вышли из ковчега, и
недоумевали, почему теперь ступают по земле. Говорили они только о погоде,
похоже, все остальное их ничуть не занимало.
Скелетов предшественников Адама и Евы было в мириады раз больше, чем
его потомков. Они ехали верхом на скелетах невообразимых чудищ колоссальных
размеров. Они проходили колоннами по десять тысяч скелетов в ряд; стены
старого замка раздвигались или вовсе исчезали, освобождая им путь, и вся
земля, насколько видел глаз, была забита ими. Имелось среди них и
Недостающее звено. Так назвал этот скелет Сорок четвертый. Маленький и
приземистый, он ехал верхом на длинношеем и длиннохвостом чудище; оно было
длиной в девяносто футов и возвышалось над землей на тридцать три фута; по
словам Сорок четвертого, чудище это вымерло восемь миллионов лет тому назад.
Часами шли мимо нас несметные полчища мертвых и так оглушительно
гремели костями, что я едва слышал ход собственных мыслей. Потом Сорок
четвертый взмахнул рукой, и мы остались одни в пустом и беззвучном мире.
- И теперь ты уходишь и больше уже не вернешься?
- Да, - ответил Сорок четвертый. - Мы с тобой долго дружили, и это было
славное время - для нас обоих; но я должен уйти, и мы никогда больше не
увидим друг друга.
- В этой жизни, Сорок четвертый. А в другой? Мы встретимся в другой,
верно?
И тогда он спокойно и рассудительно произнес нечто непостижимое:
- Другой жизни нет.
Легким дуновением его дух коснулся моей души, поселив в ней смутную и
туманную, но в то же время благословенную и отрадную надежду, что в его
невероятных словах есть правда, более того - должна быть правда.
- Неужели ты не догадывался об этом раньше, Август?
- Нет, мог ли я вообразить такое? Но если только это правда...
- Это правда.
Мне захотелось выразить переполнявшую меня благодарность, но слова
вдруг застряли в горле: меня одолело сомнение.
- Но... но... мы же видели будущую жизнь, - бормотал я. - Мы видели
подлинные события и потому...
- То была греза, а не реальная жизнь.
Я чуть не задохнулся от радости: великая надежда встрепенулась во мне.
- Греза? Гре...
- Жизнь сама по себе лишь греза, сон.
Я был потрясен. Боже правый, тысячу раз эта мысль впивалась в меня в
часы раздумий!
- Ничего не существует, все только сон. Бог, человек, мир, солнце,
луна, бесчисленные звезды, рассеянные по вселенной, - сон, всего лишь сон,
они не существуют. Нет ничего, кроме безжизненного пространства - и тебя!
- Меня?
- И ты не таков, каким себя представляешь, ты лишен плоти, крови,
костей, ты - всего лишь мысль. И я не существую, я лишь сон, игра твоего
воображения. Как только ты осознаешь это, ты прогонишь меня из своих
видений, и я растворюсь в небытии, откуда ты меня вызвал...
Я уже исчезаю, таю, превращаюсь в ничто. Вскоре ты останешься один в
бесконечном пространстве и будешь вечно бродить в одиночестве по безбрежным
просторам, без друга, без близкой души, ибо ты - мысль, единственная
реальность - мысль, неразрушимая, неугасимая. А я, твой покорный слуга, лишь
открыл тебе тайну бытия и дал волю. Да приснятся тебе другие сны, лучше
прежних!..
Удивительно, что ты не догадался об этом раньше, - годы, столетия,
тысячелетия, миллионы лет тому назад, ведь ты провел вечность один на один с
самим собою. Удивительно, что ты не задумался над тем, что твоя вселенная и
все сущее в ней - сон, видения, греза! Удивительно, ибо она безрассудна,
вопиюще безрассудна, как ночной кошмар: бог, в чьих силах сотворить и
хороших детей, и плохих, предпочитает творить плохих; бог, в чьих силах
осчастливить всех, не дает счастья никому; бог повелевает людям ценить их
горькую жизнь, но отпускает такой короткий срок; бог одаривает ангелов
вечным блаженством, но требует от других своих детей, чтобы они это
блаженство заслужили; бог сделал жизнь ангелов безмятежной, но обрек других
детей на страдания, телесные и душевные муки; бог проповедует справедливость
и создал ад; проповедует милосердие и создал ад; проповедует золотые
заповеди любви к ближнему и всепрощения - семижды семь раз прощай врагу
своему! - и создал ад; бог проповедует нравственное чувство, а сам его
лишен; осуждает преступления и совершает их сам; бог сотворил человека по
своей воле, а теперь сваливает ответственность за человеческие проступки на
человека, вместо того чтоб честно возложить ее на того, кто должен ее нести,
- на себя; и наконец, с истинно божеской навязчивостью он требует поклонения
от униженного раба своего...
Теперь ты понимаешь, что такое возможно только во сне. Ты понимаешь,
что все - чистое безумие, ребяческий каприз воображения, не сознающего, что
оно безумно, - словом, сон, который тебе привиделся. Все признаки сна налицо
- мог бы догадаться и раньше.
Истинно говорю тебе - нет ни бога, ни вселенной, ни человеческого рода,
ни жизни, ни рая, ни ада. Все это - сон, глупый, нелепый сон. Нет ничего,
кроме тебя, и ты - всего лишь мысль, скитающаяся, бесплодная, бесприютная
мысль, заблудившаяся в мертвом пространстве и вечности.
Он исчез, навсегда смутив мой покой; я понял, что все сказанное им -
правда.
Комментарии
Э 44, Таинственный незнакомец
Старинная рукопись, найденная в кувшине.
Вольный перевод из кувшина
(Э 44, The Mysterious Stranger.
Being an ancient tale found in a jug,
and freely translated from the jug". 1902-1908 гг.)
Перевод выполнен по изданию:
Mark Twain's Mysterious Stranger Manuscripts.
Berkeley - Los Angeles, 1969.
Подзаголовок был впервые восстановлен
в отдельном издании повести в США в 1982 г.
1 Эзельдорф (нем.) - букв. "Ослиная деревня".
2 Фанатик отец Адольф очень напоминает Карла Люгера, лидера
Христианско-социалистической партии, бургомистра Вены. Отъявленный
реакционер, вызывавший сильную неприязнь у Твена, он явился прообразом
фанатичного злобного священника.
3 "...запустил в него чернильницей...". - Этот поступок приписывают
Мартину Лютеру (1483-1546), деятелю Реформации в Германии.
4 "...затерялась в дебрях замка...". - Американский критик Джон Таки
считает, что лабиринты замка с его многочисленными пустыми комнатами
символизируют неиспользованные возможности человеческого мозга.
5 "Сыпь" - груда смешанного шрифта. М.Твен прекрасно знал
профессиональный язык печатников. В 1847 г. двенадцатилетним мальчиком он
начал работать в Ганнибале у газетчика и издателя Эмента и проработал в его
типографии десять лет.
6 Наборная касса - неглубокий ящик с перегородками, в котором
помешаются литеры и пробельные материалы для ручного набора текстов.
7 Гранки - корректурный оттиск, полученный со столбца набора.
8 Пробельный материал - металлические или деревянные брусочки,
применяемые в типографском наборе для образования промежутков (пробелов);
между словами - шпация, между строками - шпон, для разделения колонок,
отделения заголовков - реглет.
9 Декель (от нем. Deckel - покрышка) - обтянутая тканью рамка в ручном
типографском станке. Верстатка - приспособление для ручного набора строк в
виде металлической пластинки с бортиками, в которую вставляют литеры и
пробельный материал. Выключка строк - расположение литер и пробельного
материала для получения строчки нужной длины.
10 Каландр (от фр. calandre - прокатывать, лощить) - машина, состоящая
из системы валов, между которыми пропускают бумагу для придания ей
гладкости.
11 Загон - неотработанный, запасной набор.
12 Урок - задание, получаемое наборщиком. Урок может быть трудоемким
для набора и легким (набор стихотворения).
13 Обидная кличка, огорчившая Августа, - "бурдючный зад".
14 Sanctum sanctorum (лат.) - святая святых.
15 "30000 m" - "М", как самая широкая литера, является единицей
монотипной системы измерения.
16 Имеется в виду пресная лепешка из пшеничной муки, в которой якобы
воплощено "тело" Христово. Ею причащаются католики.
17 "В 1453 году..." - Марк Твен подколол к рукописи несколько вырезок
из религиозных брошюр, изданных в 1902 г. в США монастырем Вечно Молящихся
Сестер (г. Клайд, штат Миссури). Проповедь отца Питера почти точно
воспроизводит текст этих брошюр.
18 "...как царь Соломон от скромных, хоть и изящных лилий". -
Библейская аналогия. "И об одежде что заботитесь? Посмотрите на полевые
лилии, как они растут: не трудятся, ни прядут; но говорю вам, что и Соломон
во всей славе своей не одевался так, как всякая из них" (Мф. 6: 28-29).
19 В Книге Иова сказано: "Господь дал, господь и взял; да будет имя
господне благословенно!" (1: 21).
20 "...такое понятие, как время". - Советский исследователь творчества
М.Твена Н.А.Шогенцукова пишет: "...решение проблемы времени у него довольно
близко данным современной физики. Время носит у Твена не ньютоновский
абсолютный, а эйнштейновский относительный характер. Подобно ученым, Твен
показывает несовпадение между реальными физическими явлениями и их
непосредственным человеческим восприятием... Космическая точка зрения,
помещение рассказчика в центр метагалактики позволяют Твену передать свое
представление о крупномасштабной структуре вселенной".
21 "...ведь не вольешь же бездонную ширь вселенной в кувшин". - Эта
строка связана по смыслу с подзаголовком романа. Тем самым Сорок четвертый
подчеркивает ограниченность человеческого ума.
22 Элизабет фон Арним (Беттина) - юный друг Гете. После смерти Гете
опубликовала воспоминания о встречах с великим немецким поэтом и его письма
к ней.
23 "Бокс и Кокс из одной кельи". - Бокс - персонаж фарса Д.Мортона
"Бокс и Кокс" (1847 г.).
24 "Желая погубить двойника, я погубил себя". - Этими словами
заканчивалась XXV глава. В конце июня 1905 г. Марк Твен сделал после них
приписку: "Сжег все остальное (30000 слов) сегодня утром. Слишком
многословно". Тогда же он возобновил работу над рукописью после длительного
перерыва.
25 Сорок четвертый в образе верзилы в клоунском костюме изображает
одновременно двух традиционных персонажей негритянского музыкального шоу.
"Красотки из Баффало" - песня Кула Уайта (Джона Ходжеса), одного из первых
черных менестрелей.
26 Песню "Отчий дом" написал С.Фостер в 1851 г. для музыкального шоу
Кристи.
27 Стихотворение Фелиции Химан "Касабьянка" было чрезвычайно популярно
в Ганнибале в школьные годы Марка Твена.
28 "...заставил меня говорить перед машиной". - Марк Твен одним из
первых начал пользоваться в работе диктофоном.
29 Мэри Флоренс Фортескью Бейкер Джи Найтингейл. - Непримиримый враг
сословных привилегий, М.Твен дает кошке пышное аристократическое имя. Но в
данном случае оно не вымышлено. Так звали английскую аристократку, ставшую
знаменитой сестрой милосердия, - Флоренс Найтингейл (1820-1910).
30 "...und schlafen Sie wohl". - И доброго сна (нем.).
31 "Смертная душа" - один их постулатов "Христианской науки",
религиозной организации протестантской ориентации, возникшей в 70-х годах
XIX в. в США. Основные ее принципы сформулированы Мэри Бекер Эдди
(1821-1910) и состоят в том, что излечение людей от болезней возможно лишь с
помощью религиозной веры. Причина всех бед - ошибочное мнение о
существовании материи как объективной реальности. Материя иллюзорна, так же
как болезни, страдания и смерть. Единственной реальностью признаются разум,
мысль, дух. Мысли Мэри Бекер Эдди изложены в ее книгах "Наука и здоровье"
(1875), "Единство Великого и нереальность болезни" (1887) и др. Мэри Бекер
Эдди была излюбленной сатирической мишенью М.Твена, называвшего ее "царицей
всех шарлатанов и лицемеров". В 1907 г. он опубликовал книгу "Христианская
наука", в которую вошли ранее написанные очерки. Марк Твен сыграл большую
роль в разоблачении этой религиозной организации.
32 Чеширский Кот - персонаж сказки Л.Кэрролла "Алиса в стране чудес".
33 "Послание Иосифу". - Речь идет об известной библейской легенде о
"вещем" сне фараона. Сон, в котором семь тощих коров съели семь тучных,
Иосиф растолковал как семь лет изобилия и семь лет бесплодия земли.
34 "Уэстерн юнион" - телеграфная компания в США.
35 "Слушай, Израиль..." (Втор. 6: 4). - М.Твен цитирует подлинное
послание верующим Мэри Бекер Эдди, опубликованное в газете "Бостон геральд".
36 Чокто - язык индейцев племени чокто.
37 Светоний Гай Транквилл (ок. 70 - ок. 140) - римский историк и
писатель, автор сочинения "О жизни двенадцати цезарей".
38 Ньюком Саймон (1835-1909) - известный американский астроном.
39 "Барнум и Бейли". - Барнум (1810-1891) - популярный в США устроитель
публичных зрелищ. Его имя стало нарицательным.
40 "...полностью уничтожил цивилизованный". - Имеется в виду битва при
Цусиме 14-15 (27-28) мая 1905 г. в русско-японской войне.
41 "...беда случилась в тот же день..." - М.Твен намеренно искажает
правду (битва при Цусиме произошла на месяц раньше), чтобы высмеять
"провидческий дар" Мэри Бекер Эдди.
42 Флора Макфлимси - героиня популярного в то время стихотворения
Уильяма Аллена Батлера "Нечего надеть".
43 М.Твен цитирует две первые строчки поэмы Элизабет Аллен.
44 "...как египтяне барахтаются..." - По библейской легенде, море
расступилось перед иудеями, уходящими из Египта, и вновь сомкнулось, погубив
армию фараона.
45 Король Артур (V-VI вв.) - герой кельтских народных преданий. Король
Артур и рыцари "Круглого Стола", боровшиеся с англо-саксонскими
завоевателями, воплощали нравственные идеалы рыцарства.
46 Кэкстон Уильям (1422-1491) - английский первопечатник.
Людмила Биндеман
- Одиннадцать... десять... девять... восемь... семь... шесть... пять...
четыре... два... один!
Кошка тут же проснулась и повторила свои слова о крысе, которую она
поймает снова, - повторила их в обратном порядке.
- Слушай, Август, часов стрелки на смотри, - сказал в обратном порядке
Сорок четвертый.
- Илежуен? - отозвался я.
И Сорок четвертый заметил (его слова заглушал бой больших башенных
часов замка):
- Одиннадцать бьет снова, началось и вот ну! Слово даю (голос его
звенел, креп, нарастал; исполненный высоких чувств, он звучал проникновенно
и выразительно) ничуть, усилиях затраченных о пожалею не ничуть я, красочное
менее не другое, что-нибудь устрою либо его распылю костре, на мага сожгу я
потом а, образом блистательным столь завершится мой труд теперь, делом
любимым занимаясь, испытывал не никогда почти какого, удовлетворение такое
испытывал и ею (здесь у него чуть не сорвался голос от полноты чувств)
гордился я, времени ни, сил ни нее для жалел не я, репутация его как,
столетий течение в меня занимало не так ничто, мага прославление в вложил я
труда сколько, знаешь ты. (Тут окрыленная одухотворенность его слов достигла
запредельной высоты, и глубоким органным голосом Сорок четвертый изрек
возвышенные слова.) Сомневаюсь не нисколько я чем в, костер на возведет и
земле на мага величайшего как его прославит, Хофману Балтасару создаю я
которую, репутации совершенство придаст оно и. Да!
Что-то завертелось, громко зажужжало у меня в голове, я встал,
покачнулся и рухнул бы, потеряв сознание, на пол, но Сорок четвертый
подхватил меня. Его прикосновение вернуло меня к жизни.
- Я вижу, спектакль тебе не по силам, - заявил он, - ты его не вынесешь
и сойдешь с ума. Посему я освобождаю тебя от участия в этом великом событии.
Ты будешь просто смотреть и наслаждаться зрелищем, оставаясь в стороне, и
при обратном течении времени, и при возвратном, пока оно снова не вернется к
одиннадцати и не возобновит свой нормальный ход. Приходи и уходи, когда
вздумается, развлекайся, как душе угодно!
Благословенные слова! Я был бесконечно благодарен Сорок четвертому.
Последовала довольно долгая пауза - мой невоспроизведенный разговор с
Сорок четвертым по поводу обратного течения времени и солнца. Затем еще одна
- мой спор с кошкой о том, жив маг или нет.
Я отнюдь не скучал в этих беззвучных промежутках времени - напротив,
мой взор был прикован к американским часам на стене, я наблюдал, как стрелки
часов ползут в обратную сторону по циферблату, - сверхъестественное зрелище!
Потом я заснул, а когда открыл глаза, время прошло вспять семь часов и
был полдень. Я воспользовался своей привилегией приходить и уходить, когда
мне вздумается, сделался невидимым и отправился смотреть замечательный
спектакль преображения, воспроизводимый с конца до начала.
Он был столь же впечатляющим и великолепным. Во тьме одни лежали
распростертые на полу, другие стояли, коленопреклоненные, третьи бродили,
пошатываясь, прижав руки к глазам. Катрина нетвердой походкой пятилась к
лестнице все дальше и дальше, потом упала на колени и склонила голову; в
этот миг лазоревый свет разлился во тьме и появился Сорок четвертый, объятый
немеркнущим пламенем, лучезарный, как солнце. Он наклонился и поцеловал
старую Катрину в голову - и так далее и тому подобное, сцена повторилась во
всех подробностях от конца до самого начала, когда маг, я и кошка, пятясь,
поднялись по лестнице и во тьме начинающегося затмения солнца вернулись в
комнату.
По мере того как время двигалось назад, я, в зависимости от настроения,
кое-что выпускал, кое-что смотрел заново. Так я еще раз увидел, как из
пустоты возник мой двойник в виде совершенной оболочки тела, зыбкой, как
мыльный пузырь, переливающейся всеми цветами радуги; потом составился и
укрепился скелет, облекся в плоть, одежды. Я выкинул беседы с кошкой и
разговор с мастером; когда же стрелка проделала путь в двадцать три часа и я
должен был появиться пьяный в спальне Маргет, я дал зарок впредь
воздерживаться от спиртного и избавил себя от этого зрелища.
Потом, желая позабавиться и понаблюдать эффект обратного хода времени,
мы с Сорок четвертым отправились в Китай; там стоял полдень. Солнце уже
готовилось повернуть по новому пути на северо-восток, и миллионы потрясенных
людей глазели на него с глупым видом, а миллионы других лежали на земле,
измученные царящей вокруг неразберихой и страхом, погруженные в блаженное
забытье. Мы слонялись вслед за солнцем по всему миру, останавливались во
всех больших городах, попадавшихся нам на пути, наблюдали и восхищались
последствиями обратного хода времени. Повсюду оторопелые люди повторяли
задом наперед старые разговоры, не понимали друг друга, и какой у них при
этом был усталый и несчастный вид! Собирались толпы людей, с ужасом глядели
на башенные часы; в каждом городе происходили заново похороны ранее
погребенных; похоронные катафалки и процессии с мрачным видом шли обратно.
Там, где происходили войны, повторялись вчерашние битвы с конца до начала;
ранее убитых убивали вновь, раненые получали те же самые ранения и роптали.
Кровь холодела в жилах при виде смертельных схваток рыцарей в стальных латах
на поле боя при обратном ходе времени; в океанах корабли с наполненными
ветром парусами заново относило на места, пройденные накануне; одни матросы
в страхе обращались к богу, другие в безмолвной муке смотрели на обезумевшее
солнце, третьи ругались и богохульствовали на чем свет стоит.
В Руане мы наблюдали, как Генрих I собирал воедино на прежнем поле боя
свой разбитый череп и другие части тела.
Глава XXXIII
Сорок четвертый, вне всякого сомнения, был самым ветреным существом на
свете. Ничто не занимало его долгое время. Он придумывал и тщательнейшим
образом разрабатывал планы, вкладывал в них всю душу, а потом вдруг бросал
их на полпути к завершению и брался за что-нибудь новое. То же самое
произошло и с балом привидений. Он созвал несчастных покойников со всего
света, из всех времен, а когда представление было готово, Сорок четвертый
вдруг пожелал перенестись во времена пророка Моисея и поглядеть, как
египтяне барахтаются в водах Чермного моря; он и меня взял с собой{44}.
Сорок четвертый уже наблюдал это событие дважды и считал его одним из самых
значительных и волнующих. Я едва уговорил его повременить с этим
путешествием.
Процессия показалась мне очень интересным, впечатляющим зрелищем.
Сначала землю окутала зловещая тьма. Все видимое постепенно растворялось в
ней, утрачивая очертания, а потом и вовсе исчезло. Воцарилась кромешная
непроглядная тьма, а с ней - тишина, такая безмолвная, что казалось, весь
мир затаил дыхание. Минуты тянулись, тянулись, глубокое безмолвие стало
угрожающим; я замер и едва переводил дух. И вдруг нас накрыла холодная
воздушная волна - сырая, пронизывающая, пахнущая могилой, вызывающая дрожь.
Через некоторое время я уловил легкий щелкающий звук, долетавший издалека.
Он слышался все явственней, все громче и громче, он рос, множился, и вот уже
повсюду раздавались сухие, резкие, щелкающие звуки; они сыпались на нас и
катились дальше. В призрачном свете блеклых предутренних сумерек мы
различили смутные паукообразные контуры тысяч скелетов, идущих колонной! У
меня волосы встали дыбом. Вы не представляете, какое это было жуткое,
устрашающее зрелище.
Вскоре просветлело, как перед рассветом, и мы отчетливо увидели
процессию. Для большего эффекта Сорок четвертый раздвинул стены зала. Теперь
это был коридор, величественный и необозримый, протянувшийся на много миль.
Процессия текла мимо нас, скорбно гремя костями, мало-помалу расплывалась,
таяла вдалеке и наконец пропадала из виду.
Сорок четвертый не рассказывал мне, как закончили свое земное
существование бедные скелеты, проходившие колонной, но заметил, что многие
были в свое время известными людьми и вошли в историю. Я припомнил некоторые
имена, но большинство из них было мне незнакомо. И это естественно: они
принадлежали к народам, исчезнувшим с лица земли десять, двадцать,
пятьдесят, сто, триста и даже шестьсот тысяч лет тому назад; я, разумеется,
никогда о них не слышал.
По колдовской воле Сорок четвертого на каждом скелете была табличка с
указанием имени, даты рождения и смерти и другие краткие сведения.
Прекрасная идея, избавлявшая нас от необходимости задавать вопросы. Перед
нами прошли Фараон, Давид, Голиаф и еще несколько библейских персонажей,
Адам и Ева, несколько цезарей, Клеопатра, Карл Великий, рыцарь Дагобер и
короли, короли, короли - без счета; большинство из них правило в
незапамятные тысячелетия до Адама. Некоторые прихватили с собой короны, а
куски полуистлевшего бархата болтались у них меж костей - жалкое зрелище!
Попадались среди скелетов и мои знакомые - я присутствовал на их
похоронах всего три-четыре года тому назад, - мужчины и женщины, юноши и
девушки; они уныло протягивали мне для рукопожатия свои убогие костяшки.
Были и такие, что волокли за собой на веревке истлевшие остатки гробов,
выказывая прискорбную озабоченность, как бы чего не случилось с их ничтожной
собственностью.
Я и не представлял ранее, что печаль может быть нескончаемо долгой и
все же трогать сердце, будто несчастье случилось вчера и рана еще свежа. Я
увидел стройный скелет молодой женщины; она шла, опустив голову, приложив
костлявые руки к глазам, - очевидно, плакала. Это была молодая мать, у
которой пропал ребенок, да так и не нашелся; счастье ее было разбито, она
изошла слезами и умерла. У меня защемило сердце и повлажнели глаза от
неутешного горя бедняжки. Я глянул на табличку - несчастье произошло пятьсот
тысяч лет тому назад! Мне показалось странным, что оно вызывает у меня
сострадание, но, вероятно, такое горе не проходит со временем и боль утраты
неизбывна.
Появился король Артур со своими рыцарями{45}. Мне было интересно
увидеть их воочию, потому что мы как раз перепечатывали книгу про его время,
изданную Кэкстоном{46}. Они ехали верхом на остовах, некогда бывших
лошадьми, и держались величаво в своих старинных доспехах, хоть те
проржавели, продырявились местами, и сквозь дыры просвечивали кости. Они
говорили о чем-то своем, эти скелеты, - сквозь щели в забралах шлемов было
видно, как челюсти у них ходят вверх и вниз. Благодаря колдовству Сорок
четвертого я понимал их речь. Рыцари обсуждали последнюю битву короля Артура
с таким азартом, будто она произошла вчера; по-видимому, для мертвеца
тысячелетие в могиле все равно что одна ночь - сущий пустяк.
То же самое я наблюдал, когда мимо проходил Ной с сыновьями и
невестками. Они, очевидно, позабыли, что когда-то вышли из ковчега, и
недоумевали, почему теперь ступают по земле. Говорили они только о погоде,
похоже, все остальное их ничуть не занимало.
Скелетов предшественников Адама и Евы было в мириады раз больше, чем
его потомков. Они ехали верхом на скелетах невообразимых чудищ колоссальных
размеров. Они проходили колоннами по десять тысяч скелетов в ряд; стены
старого замка раздвигались или вовсе исчезали, освобождая им путь, и вся
земля, насколько видел глаз, была забита ими. Имелось среди них и
Недостающее звено. Так назвал этот скелет Сорок четвертый. Маленький и
приземистый, он ехал верхом на длинношеем и длиннохвостом чудище; оно было
длиной в девяносто футов и возвышалось над землей на тридцать три фута; по
словам Сорок четвертого, чудище это вымерло восемь миллионов лет тому назад.
Часами шли мимо нас несметные полчища мертвых и так оглушительно
гремели костями, что я едва слышал ход собственных мыслей. Потом Сорок
четвертый взмахнул рукой, и мы остались одни в пустом и беззвучном мире.
- И теперь ты уходишь и больше уже не вернешься?
- Да, - ответил Сорок четвертый. - Мы с тобой долго дружили, и это было
славное время - для нас обоих; но я должен уйти, и мы никогда больше не
увидим друг друга.
- В этой жизни, Сорок четвертый. А в другой? Мы встретимся в другой,
верно?
И тогда он спокойно и рассудительно произнес нечто непостижимое:
- Другой жизни нет.
Легким дуновением его дух коснулся моей души, поселив в ней смутную и
туманную, но в то же время благословенную и отрадную надежду, что в его
невероятных словах есть правда, более того - должна быть правда.
- Неужели ты не догадывался об этом раньше, Август?
- Нет, мог ли я вообразить такое? Но если только это правда...
- Это правда.
Мне захотелось выразить переполнявшую меня благодарность, но слова
вдруг застряли в горле: меня одолело сомнение.
- Но... но... мы же видели будущую жизнь, - бормотал я. - Мы видели
подлинные события и потому...
- То была греза, а не реальная жизнь.
Я чуть не задохнулся от радости: великая надежда встрепенулась во мне.
- Греза? Гре...
- Жизнь сама по себе лишь греза, сон.
Я был потрясен. Боже правый, тысячу раз эта мысль впивалась в меня в
часы раздумий!
- Ничего не существует, все только сон. Бог, человек, мир, солнце,
луна, бесчисленные звезды, рассеянные по вселенной, - сон, всего лишь сон,
они не существуют. Нет ничего, кроме безжизненного пространства - и тебя!
- Меня?
- И ты не таков, каким себя представляешь, ты лишен плоти, крови,
костей, ты - всего лишь мысль. И я не существую, я лишь сон, игра твоего
воображения. Как только ты осознаешь это, ты прогонишь меня из своих
видений, и я растворюсь в небытии, откуда ты меня вызвал...
Я уже исчезаю, таю, превращаюсь в ничто. Вскоре ты останешься один в
бесконечном пространстве и будешь вечно бродить в одиночестве по безбрежным
просторам, без друга, без близкой души, ибо ты - мысль, единственная
реальность - мысль, неразрушимая, неугасимая. А я, твой покорный слуга, лишь
открыл тебе тайну бытия и дал волю. Да приснятся тебе другие сны, лучше
прежних!..
Удивительно, что ты не догадался об этом раньше, - годы, столетия,
тысячелетия, миллионы лет тому назад, ведь ты провел вечность один на один с
самим собою. Удивительно, что ты не задумался над тем, что твоя вселенная и
все сущее в ней - сон, видения, греза! Удивительно, ибо она безрассудна,
вопиюще безрассудна, как ночной кошмар: бог, в чьих силах сотворить и
хороших детей, и плохих, предпочитает творить плохих; бог, в чьих силах
осчастливить всех, не дает счастья никому; бог повелевает людям ценить их
горькую жизнь, но отпускает такой короткий срок; бог одаривает ангелов
вечным блаженством, но требует от других своих детей, чтобы они это
блаженство заслужили; бог сделал жизнь ангелов безмятежной, но обрек других
детей на страдания, телесные и душевные муки; бог проповедует справедливость
и создал ад; проповедует милосердие и создал ад; проповедует золотые
заповеди любви к ближнему и всепрощения - семижды семь раз прощай врагу
своему! - и создал ад; бог проповедует нравственное чувство, а сам его
лишен; осуждает преступления и совершает их сам; бог сотворил человека по
своей воле, а теперь сваливает ответственность за человеческие проступки на
человека, вместо того чтоб честно возложить ее на того, кто должен ее нести,
- на себя; и наконец, с истинно божеской навязчивостью он требует поклонения
от униженного раба своего...
Теперь ты понимаешь, что такое возможно только во сне. Ты понимаешь,
что все - чистое безумие, ребяческий каприз воображения, не сознающего, что
оно безумно, - словом, сон, который тебе привиделся. Все признаки сна налицо
- мог бы догадаться и раньше.
Истинно говорю тебе - нет ни бога, ни вселенной, ни человеческого рода,
ни жизни, ни рая, ни ада. Все это - сон, глупый, нелепый сон. Нет ничего,
кроме тебя, и ты - всего лишь мысль, скитающаяся, бесплодная, бесприютная
мысль, заблудившаяся в мертвом пространстве и вечности.
Он исчез, навсегда смутив мой покой; я понял, что все сказанное им -
правда.
Комментарии
Э 44, Таинственный незнакомец
Старинная рукопись, найденная в кувшине.
Вольный перевод из кувшина
(Э 44, The Mysterious Stranger.
Being an ancient tale found in a jug,
and freely translated from the jug". 1902-1908 гг.)
Перевод выполнен по изданию:
Mark Twain's Mysterious Stranger Manuscripts.
Berkeley - Los Angeles, 1969.
Подзаголовок был впервые восстановлен
в отдельном издании повести в США в 1982 г.
1 Эзельдорф (нем.) - букв. "Ослиная деревня".
2 Фанатик отец Адольф очень напоминает Карла Люгера, лидера
Христианско-социалистической партии, бургомистра Вены. Отъявленный
реакционер, вызывавший сильную неприязнь у Твена, он явился прообразом
фанатичного злобного священника.
3 "...запустил в него чернильницей...". - Этот поступок приписывают
Мартину Лютеру (1483-1546), деятелю Реформации в Германии.
4 "...затерялась в дебрях замка...". - Американский критик Джон Таки
считает, что лабиринты замка с его многочисленными пустыми комнатами
символизируют неиспользованные возможности человеческого мозга.
5 "Сыпь" - груда смешанного шрифта. М.Твен прекрасно знал
профессиональный язык печатников. В 1847 г. двенадцатилетним мальчиком он
начал работать в Ганнибале у газетчика и издателя Эмента и проработал в его
типографии десять лет.
6 Наборная касса - неглубокий ящик с перегородками, в котором
помешаются литеры и пробельные материалы для ручного набора текстов.
7 Гранки - корректурный оттиск, полученный со столбца набора.
8 Пробельный материал - металлические или деревянные брусочки,
применяемые в типографском наборе для образования промежутков (пробелов);
между словами - шпация, между строками - шпон, для разделения колонок,
отделения заголовков - реглет.
9 Декель (от нем. Deckel - покрышка) - обтянутая тканью рамка в ручном
типографском станке. Верстатка - приспособление для ручного набора строк в
виде металлической пластинки с бортиками, в которую вставляют литеры и
пробельный материал. Выключка строк - расположение литер и пробельного
материала для получения строчки нужной длины.
10 Каландр (от фр. calandre - прокатывать, лощить) - машина, состоящая
из системы валов, между которыми пропускают бумагу для придания ей
гладкости.
11 Загон - неотработанный, запасной набор.
12 Урок - задание, получаемое наборщиком. Урок может быть трудоемким
для набора и легким (набор стихотворения).
13 Обидная кличка, огорчившая Августа, - "бурдючный зад".
14 Sanctum sanctorum (лат.) - святая святых.
15 "30000 m" - "М", как самая широкая литера, является единицей
монотипной системы измерения.
16 Имеется в виду пресная лепешка из пшеничной муки, в которой якобы
воплощено "тело" Христово. Ею причащаются католики.
17 "В 1453 году..." - Марк Твен подколол к рукописи несколько вырезок
из религиозных брошюр, изданных в 1902 г. в США монастырем Вечно Молящихся
Сестер (г. Клайд, штат Миссури). Проповедь отца Питера почти точно
воспроизводит текст этих брошюр.
18 "...как царь Соломон от скромных, хоть и изящных лилий". -
Библейская аналогия. "И об одежде что заботитесь? Посмотрите на полевые
лилии, как они растут: не трудятся, ни прядут; но говорю вам, что и Соломон
во всей славе своей не одевался так, как всякая из них" (Мф. 6: 28-29).
19 В Книге Иова сказано: "Господь дал, господь и взял; да будет имя
господне благословенно!" (1: 21).
20 "...такое понятие, как время". - Советский исследователь творчества
М.Твена Н.А.Шогенцукова пишет: "...решение проблемы времени у него довольно
близко данным современной физики. Время носит у Твена не ньютоновский
абсолютный, а эйнштейновский относительный характер. Подобно ученым, Твен
показывает несовпадение между реальными физическими явлениями и их
непосредственным человеческим восприятием... Космическая точка зрения,
помещение рассказчика в центр метагалактики позволяют Твену передать свое
представление о крупномасштабной структуре вселенной".
21 "...ведь не вольешь же бездонную ширь вселенной в кувшин". - Эта
строка связана по смыслу с подзаголовком романа. Тем самым Сорок четвертый
подчеркивает ограниченность человеческого ума.
22 Элизабет фон Арним (Беттина) - юный друг Гете. После смерти Гете
опубликовала воспоминания о встречах с великим немецким поэтом и его письма
к ней.
23 "Бокс и Кокс из одной кельи". - Бокс - персонаж фарса Д.Мортона
"Бокс и Кокс" (1847 г.).
24 "Желая погубить двойника, я погубил себя". - Этими словами
заканчивалась XXV глава. В конце июня 1905 г. Марк Твен сделал после них
приписку: "Сжег все остальное (30000 слов) сегодня утром. Слишком
многословно". Тогда же он возобновил работу над рукописью после длительного
перерыва.
25 Сорок четвертый в образе верзилы в клоунском костюме изображает
одновременно двух традиционных персонажей негритянского музыкального шоу.
"Красотки из Баффало" - песня Кула Уайта (Джона Ходжеса), одного из первых
черных менестрелей.
26 Песню "Отчий дом" написал С.Фостер в 1851 г. для музыкального шоу
Кристи.
27 Стихотворение Фелиции Химан "Касабьянка" было чрезвычайно популярно
в Ганнибале в школьные годы Марка Твена.
28 "...заставил меня говорить перед машиной". - Марк Твен одним из
первых начал пользоваться в работе диктофоном.
29 Мэри Флоренс Фортескью Бейкер Джи Найтингейл. - Непримиримый враг
сословных привилегий, М.Твен дает кошке пышное аристократическое имя. Но в
данном случае оно не вымышлено. Так звали английскую аристократку, ставшую
знаменитой сестрой милосердия, - Флоренс Найтингейл (1820-1910).
30 "...und schlafen Sie wohl". - И доброго сна (нем.).
31 "Смертная душа" - один их постулатов "Христианской науки",
религиозной организации протестантской ориентации, возникшей в 70-х годах
XIX в. в США. Основные ее принципы сформулированы Мэри Бекер Эдди
(1821-1910) и состоят в том, что излечение людей от болезней возможно лишь с
помощью религиозной веры. Причина всех бед - ошибочное мнение о
существовании материи как объективной реальности. Материя иллюзорна, так же
как болезни, страдания и смерть. Единственной реальностью признаются разум,
мысль, дух. Мысли Мэри Бекер Эдди изложены в ее книгах "Наука и здоровье"
(1875), "Единство Великого и нереальность болезни" (1887) и др. Мэри Бекер
Эдди была излюбленной сатирической мишенью М.Твена, называвшего ее "царицей
всех шарлатанов и лицемеров". В 1907 г. он опубликовал книгу "Христианская
наука", в которую вошли ранее написанные очерки. Марк Твен сыграл большую
роль в разоблачении этой религиозной организации.
32 Чеширский Кот - персонаж сказки Л.Кэрролла "Алиса в стране чудес".
33 "Послание Иосифу". - Речь идет об известной библейской легенде о
"вещем" сне фараона. Сон, в котором семь тощих коров съели семь тучных,
Иосиф растолковал как семь лет изобилия и семь лет бесплодия земли.
34 "Уэстерн юнион" - телеграфная компания в США.
35 "Слушай, Израиль..." (Втор. 6: 4). - М.Твен цитирует подлинное
послание верующим Мэри Бекер Эдди, опубликованное в газете "Бостон геральд".
36 Чокто - язык индейцев племени чокто.
37 Светоний Гай Транквилл (ок. 70 - ок. 140) - римский историк и
писатель, автор сочинения "О жизни двенадцати цезарей".
38 Ньюком Саймон (1835-1909) - известный американский астроном.
39 "Барнум и Бейли". - Барнум (1810-1891) - популярный в США устроитель
публичных зрелищ. Его имя стало нарицательным.
40 "...полностью уничтожил цивилизованный". - Имеется в виду битва при
Цусиме 14-15 (27-28) мая 1905 г. в русско-японской войне.
41 "...беда случилась в тот же день..." - М.Твен намеренно искажает
правду (битва при Цусиме произошла на месяц раньше), чтобы высмеять
"провидческий дар" Мэри Бекер Эдди.
42 Флора Макфлимси - героиня популярного в то время стихотворения
Уильяма Аллена Батлера "Нечего надеть".
43 М.Твен цитирует две первые строчки поэмы Элизабет Аллен.
44 "...как египтяне барахтаются..." - По библейской легенде, море
расступилось перед иудеями, уходящими из Египта, и вновь сомкнулось, погубив
армию фараона.
45 Король Артур (V-VI вв.) - герой кельтских народных преданий. Король
Артур и рыцари "Круглого Стола", боровшиеся с англо-саксонскими
завоевателями, воплощали нравственные идеалы рыцарства.
46 Кэкстон Уильям (1422-1491) - английский первопечатник.
Людмила Биндеман