Уэйс Маргарет. Драконы подземелий

   – Они напали на наш лагерь, как и предупреждала Тика, – сказал он, удивляясь собственному спокойствию. – Не думаю, что драконы проведали о нашем уходе. Скажите остальным, чтобы они вели себя тихо, не привлекали внимания. От этого зависят их жизни. Плач ребенка может всех нас выдать.
   Золотая Луна с еще несколькими кочевниками поспешно отправилась к лагерю, собираясь все разъяснить людям и предупредить об опасности.
   То там, то сям раздавались всхлипывания детей, стоны и приглушенные крики – это расползался внушаемый драконами ужас. Но жрица Мишакаль и ее единомышленники успокаивали остальных, уговаривая помолиться богам. Вскоре тяжелая тишина накрыла лагерь, словно одеяло. Люди спрятались за камнями и утесами, прижав к сердцу детей, и стали ждать. Драконы пролетели над сожженной рощей. Лунитари была лишь наполовину видна на небе этой ночью, и в ее свете поблескивала красная чешуя чудовищ и доспехи всадника, управлявшего первым драконом. Речной Ветер узнал прославленный шлем Повелителя Верминаарда. За ним летели еще четыре красных дракона. Они медленно, как будто с трудом, повернули в воздухе и полетели к пещерам, где укрывались беглецы.
   Это не было свободное и легкое парение красных драконов, за битвой которых бывшему пастуху довелось когда-то наблюдать в Пакс Таркасе. Эти летели тяжело, казалось, что они несут какую-то поклажу. К Речному Ветру подошел Гилтанас.
   – Как быть Лоране и тем, кто остался по ту сторону ущелья? – спросил он.
   Речной Ветер как раз думал о Хедерике и тех, кто отказался покинуть долину. И он лишь покачал головой, давая понять, что у них нет надежды. Но затем до него дошел смысл слов Гилтанаса. Люди, не прошедшие над ущельем, остались на открытом склоне, им негде было спрятаться.
   – Мы должны заставить их перейти, – настаивал Гилтанас.
   – В темноте? Слишком рискованно. – Речной Ветер покачал головой. – Будем надеяться, что драконы нападут на лагерь и не додумаются лететь сюда.
   Он обхватил себя руками, ожидая, что драконы дохнут на пещеры огнем, но этого не произошло. Драконы продолжали кружить над долиной, медленно снижаясь. Лишь тот, на котором восседал Верминаард, продолжал парить высоко в небе, наблюдая за остальными. Это озадачило вождя, но увиденное им дальше озадачило еще сильнее.
   Со спин драконов свалились тюки или нечто подобное. Речной Ветер представить себе не мог, что сбрасывали драконы, и от ужаса у него перехватило дыхание.
   Это были не тюки. Это были дракониды, и они прыгали со спин красных ящеров! Он видел, как монстры расправляли крылья во время прыжка и как лунный свет поблескивал на их чешуе и лезвиях мечей.
   Крылья замедлили падение, позволив им мягко приземлиться. Такое дело явно было им в новинку, во всяком случае так казалось. Кто-то застрял в кронах деревьев, кто-то плюхнулся в ручей. Морозный воздух огласили яростные крики. Варвар мог расслышать приказы, пока офицеры старались восстановить порядок, найти своих солдат и сформировать отряды.
   Им это быстро удалось. Дракониды должны были вот-вот двинуться к пещерам и обнаружить, что добыча ускользнула из их лап.
   – Ты прав, – сказал вождь Гилтанасу. – Нужно закончить переход. – Он покачал головой. – Помогите нам боги!
   Идти по узкому уступу над обрывом и днем-то было страшно. А теперь он должен был сказать людям, что им придется преодолеть этот путь ночью, в полной темноте. И сделать это очень тихо.
   Речной Ветер прошел назад по предательской тропе, Элистан и Лорана уже ждали его.
   Элистан опередил вождя:
   – Мы уже всех подняли, они готовы.
   – Бедный Хедерик, – прошептала эльфийка, глядя, как дракониды начали подниматься по склону горы.
   Речной Ветер не мог сказать, что он искренне сожалеет об этом обманщике. Да и времени думать о нем не было. Он посмотрел на собравшихся людей. Их бледные лица словно светились в темноте, но все стояли молча. Речному Ветру было трудно выговорить то, что пришлось произнести.
   – Нужно завязать им рты.
   Элистан и Лорана уставились на него так, словно он сошел с ума.
   – Я не понимаю, – начала она.
   – Тишина – наша единственная надежда на спасение, – объяснил Речной Ветер. – Если кто-то сорвется, его крики могут тотчас нас выдать.
   Лорана побледнела и прикрыла рукой рот.
   – Конечно, – тихо сказал Элистан и поспешил передать приказ.
   – Сама-то ты как? – спросил он Лорану.
   – Ничего, – едва слышно ответила она.
   – Хорошо. – Речной Ветер перешел к делу. – Нужно начать прямо сейчас. Нельзя терять время. Дракониды обшарят пещеры и быстро поймут, что нас нет. Тогда они отправятся на поиски.
   – На перевале мы будем в безопасности? – спросила эльфийка.
   – Надеюсь, – ответил Речной Ветер, стараясь убедить не столько ее, сколько себя самого. – Мы не знали про эту дорогу, хотя прожили в долине несколько месяцев. Будем уповать на удачу и милость богов, может, дракониды нас не найдут. Но если они все же нападут на наш след, тогда будем защищаться.
   Внезапно Речной Ветер умолк, дыхание перехватило. На него снизошло озарение, словно вспышка сверкнула в мозгу. Он понял, что означал топор, лежавший острием к необычному камню.
   – Поторопитесь, – сказал он Лоране. – Никаких остановок и промедлений. Если кто-то заартачится, пусть остается здесь. У нас нет времени никого упрашивать. Двигайтесь!
   Он прошел по уступу назад, подумав, что в темноте это даже легче. Не было видно ни высоты, с которой можно сорваться, ни острых камней, поджидавших внизу. Добровольцы снова заняли свои места, как днем, помогая людям, уже начавшим переход. Элистан остался с той стороны, говоря ободряющие слова и благословляя всех именем Паладайна. С завязанными ртами люди медленно шли по узкой тропе.
   Речной Ветер посмотрел на восток, стараясь определить, сколько времени осталось до рассвета.
   Он не думал, что достаточно…
   – Идемте со мной, – сказал он своим воинам. – Оружие вам не понадобится. Прихватите топоры! И приведите кого-нибудь из тех, кто работал в рудниках!
   Первые отряды драконидов добрались до пещер, где еще недавно жили беглецы. Крики, призванные вселить ужас в сердца их жертв, сменились проклятиями, когда они стали обходить пещеру за пещерой, находя лишь грубую мебель, игрушки да запасы провизии и воды, которые люди вынуждены были оставить.
   Речной Ветер отвел нескольких горняков к тому месту, где Флинт оставил свой знак. Он указал на топор и полосатый камень, объяснив им, что, по его мнению, хотел сообщить этим гном.
   Они тщательно обследовали горный склон, насколько это было возможно при свете луны и звезд. Все согласились, что это камень-ключ. Но сработает он или нет, сказать они не могли.
   Тем временем переход продолжался убийственно медленно. Речной Ветер то и дело поглядывал на небо. Светать еще не начало, но звезды стали потихоньку исчезать.
   Осталось всего несколько человек. Одна молодая женщина, закончив переход, пошатнулась и упала на землю. Слезы текли по ее щекам, она вся дрожала, но не издала ни звука. Золотая Луна помогла ей подняться и увела прочь.
   Лорана шла предпоследней. Гилтанас, который был в числе добровольцев, сказал ей несколько слов на эльфийском, она хлопнула его по ладони и поцеловала.
   Элистан замыкал цепочку. На спине он нес ребенка, руки мальчика обвили его шею. Шаги служителя божьего были тверды. Мать мальчика, ждавшая на другом конце ущелья, спрятала лицо в ладонях, не в силах смотреть.
   – Здорово, Элистан! – восхитился парнишка, сдергивая со рта повязку, когда они оказались на другой стороне. – А можно еще раз?
   Люди вокруг засмеялись, но это был невеселый, нервный смех. Все собравшиеся начали двигаться к перевалу.
   Внизу, в лагере, дракониды закончили обшаривать пещеры. Уже достаточно рассвело, чтобы Речной Ветер мог ясно видеть все, что происходит в долине. Дракон Верминаарда приземлился. Дракониды окружили своего повелителя, он свесился с шеи чудовища, переговариваясь с офицерами. По его команде три красных дракона взмыли ввысь. Один направился на восток, другой на запад.
   А третий на юг – прямо к ним.
   Однако дракон не смотрел в сторону беглецов. Зверь летел низко над землей, обследуя долину.
   – Скорей, скорей! – торопил всех предводитель. Он подгонял людей, как когда-то своих овец. – Укройтесь в ущелье. Идите как можно быстрее.
   Люди двигались быстро, но без паники, и Речной Ветер уже начал думать, что им удастся уйти незамеченными, как вдруг тишину прорезал отчаянный крик:
   – Подождите! Стойте! Не оставляйте меня!
   Дракон услышал голос. Чудовище подняло голову и заметило их.
   Выругавшись, варвар обернулся.
   По тропе бежал Хедерик, его отвислое пузо подпрыгивало на бегу вверх-вниз, лицо налилось кровью, рот был широко открыт. Его товарищи бежали вслед за ним, толкаясь и мешая друг дружке, в панической спешке.
   Хедерик добрался до пропасти. Он посмотрел на Речного Ветра, затем вниз, и его лицо побледнело.
   – Я не смогу пройти здесь!
   – Остальные смогли, – холодно ответил вождь и указал на дракона, успевшего изменить направление и устремиться к ним.
   Друзья Хедерика, отпихнув в сторону своего предводителя, быстренько пробежали по уступу. Теократ же, дрожа от страха, опустился на четвереньки и пополз следом.
   Благополучно перебравшись на другую сторону, он тут же подскочил к Речному Ветру и начал с жаром предъявлять какие-то требования. Но тот крепко взял Теократа за плечи и передал другим кочевникам, которые отвели его в ущелье.
   Дракон поднял голову и издал громкий рев.
   Вспомнив о топоре, вождь побежал к тому месту, где гном оставил это оружие. Обернувшись, варвар увидел, что Повелитель Верминаард внял призыву. Его дракон оторвался от земли и стал набирать высоту. Дракониды тоже побежали в том же направлении. С помощью крыльев они могли передвигаться гораздо быстрее людей. Подскакивая и подпрыгивая, ящеры шли по следу, походя на чешуйчатую реку.
   Дракон Верминаарда стремительно нес его к перевалу. Дракониды приближались быстрее, чем Речной Ветер мог вообразить.
   Варвар сжал рукоять топора. Он еще раз обернулся, чтобы убедиться, что все беглецы укрылись в ущелье.
   – Паладайн, не оставь нас! – взмолился Речной Ветер, затем, вспомнив Флинта, прибавил:
   – Реоркс, направь мою руку.
   Вождь ударил полосатый камень топором, и он покатился вниз по склону. Сам воин поспешно отбежал назад. Ничего не происходило, и его сердце сжалось. Подняв глаза, предводитель увидел дракона и восседавшего на нем Верминаарда: тот протягивал руку, указывая чудищу на ущелье.
   Вдруг земля дрогнула. Послышался глухой рокот, и Речному Ветру показалось, будто весь горный склон пришел в движение и вот-вот обрушится на его голову. Он повернулся и побежал к перевалу. Валуны, подпрыгивая, с грохотом катились мимо него, пролетали над головой. С грохотом, подобным громовому раскату, двинулся оползень, обрушив узкий выступ, по которому еще недавно прошли беглецы. Дорогу к перевалу начали засыпать обломки.
   Речной Ветер распластался на земле, закрыв руками голову. Он не видел дракона, но хорошо слышал его яростный рев. Камнепад продолжался еще несколько секунд, потом внезапно воцарилась тишина, нарушаемая лишь стуком отдельных камешков.
   Вождь осторожно приподнялся, чтобы осмотреться. Местность изменилась. Вход в ущелье был завален громадными глыбами. Он слышал, как по ту сторону вновь возникшей стены хлопают крылья дракона. Чудовище не могло приземлиться. Камнепад снес уступ на горном склоне. Потом послышалось царапанье, словно зверь хотел пробиться к ущелью. Перевал был совсем узким, и вряд ли дракону удалось бы в него протиснуться. Но он мог причинить серьезные разрушения.
   Воитель напряженно ждал, что вот-вот покажется отливающее красным тело чудовища, но дракон так и не появился. Речной Ветер понял, что он улетел, только почувствовав, как прошел страх. На какое-то время они были в безопасности.
   На какое-то время.
   Вождь пробрался между камнями, чтобы присоединиться к остальным. Все обнимались, смеялись, плакали от радости и возносили благодарственные молитвы. Речной Ветер не мог разделить их веселья. Он знал, почему Верминаард не стал атаковать. Ему не хотелось подвергать своего дракона риску в тесном ущелье. Все, что он должен сделать, – это дождаться, когда беглецы появятся с другой стороны. Как сообщила им Тика, враги были и с той стороны хребта. Беглецы не могли вечно оставаться в тесном ущелье. Когда-то им придется спуститься, и войско Повелителя Драконов, без сомнения, уже будет их поджидать.
   Оставалось надеяться лишь на то, что Танис, Флинт и остальные найдут дорогу в Торбардин.
   В противном случае всех беглецов ждала неминуемая гибель.

Книга вторая

1

Возвращение принца Граллена.

Врата Торбардина.

Что дальше?

   Следуя за Стурмом, ведомым заговоренным шлемом, друзья поднимались по склону Ловца Облаков, взбираясь по узкому ущелью, прорезавшему гору. Ровным счетом ничем не отличавшееся от десятка других, оно вряд ли привлекло бы их внимание, не будь с ними провожатого.
   Полуэльф продолжал оставлять метки для беглецов, однако ему уже не раз приходила в голову мысль, что он попусту тратит время. Танис то и дело оглядывался на оставленный позади перевал в надежде увидеть вереницу беженцев. Но перевал окутывали туман и низко нависшие облака, так что разглядеть что-либо было невозможно.
   Подъем казался сравнительно легким, пока группа не добралась до места, где тропа круто уходила вверх. Друзьям пришлось бы туго, если бы не грубо высеченные в камне ступени. Даже Рейстлину подняться по ним не составило труда. Ночной отдых помог магу восстановить силы. Чистый горный воздух оказался весьма полезен для его легких. Он гораздо меньше кашлял и пребывал в сносном настроении.
   На безоблачном, прозрачно-синем небе светило солнце, оно позолотило макушки гор, заставив снежные шапки сверкать и переливаться. Внизу раскинулись пустынные равнины, а вдали в призрачной дымке темнели развалины крепости, лежавшие, как выразился Карамон, словно череп на блюде. Друзья продвигались довольно быстро, хотя никто из них не имел представления, куда именно они держат путь. Танис несколько раз просил Стурма указать их цель, но рыцарь лишь качал увенчанной шлемом головой и продолжал подъем. Полуэльф в очередной раз вопросительно посмотрел на Флинта, но гном только пожал плечами. Он явно относился ко всему происходящему довольно скептически.
   – Если врата и находятся по эту сторону хребта, то я их не вижу, – буркнул он.
   Чем выше они поднимались, тем холоднее и разреженнее становился воздух. У людей, Полуэльфа и кендера начала кружиться голова. Дышать стало тяжело.
   – Надеюсь, нам уже недолго осталось идти, – сказал Танис, обращаясь к Стурму. – В противном случае некоторые из нас не смогут продолжить подъем.
   Он оглянулся на упавшего Рейстлина. Колдун побледнел сильнее обычного. Воздух оказался для него слишком чистым. Его брат-близнец так же тяжело оперся на валун. Тассельхоф едва держался на ногах. Даже Флинт дышал с трудом, хотя и не признавался в дурном самочувствии.
   Стурм поднял голову, посмотрев наверх сквозь прорези шлема.
   – Почти пришли.
   Он указал в сторону каменного выступа на горном склоне шириной около пяти футов. Теснина в том месте заканчивалась. Полуэльф покосился на Флинта. К вящему изумлению Таниса, глаза старого гнома сверкали, лицо раскраснелось. Он замер, поглаживая свою седую бороду.
   – Думаю, это и есть врата, друг, – тихо выговорил Огненный Горн. – Мы у цели!
   – Ты что-нибудь видишь? – спросил Танис.
   – Это просто предчувствие, – отозвался Флинт. – Если, конечно, оно меня не подводит.
   Танис удрученно огляделся:
   – А вот я ничего не ощущаю. И не вижу ничего хотя бы отдаленно похожего на врата.
   – А ты и не увидишь, – гордо уверил его Огненный Горн. – Твои наполовину эльфийские глаза тут не помогут. Признайся, ты самостоятельно никогда не отыскал бы пути.
   – Признаюсь, – с готовностью согласился Танис, улыбнувшись. – А ты сам?
   – Может, и нашел бы, если бы захотел, – упрямо проворчал Флинт, насупив густые брови. – Просто мне это все не очень-то по душе.
   Полуэльф со вздохом оглядел горный склон, возвышавшийся перед ними черной стеной.
   – Если мы и вправду найдем врата, пустят ли нас горные гномы?
   – Я бы не так поставил вопрос, – фыркнул старик в ответ.
   Танис вопросительно оглянулся на друга.
   – Я бы скорее беспокоился о том, есть ли под этой горой гномы, которые могут пустить или не пустить нас. Что если ворота оставались заперты все эти триста лет из-за того, что их попросту некому открыть?
   Стурм зашагал дальше, и Флинт тотчас устремился следом, громко пыхтя и отдуваясь, но не отставая. Танис оглянулся на остальных.
   – Мы идем, – решительно заверил Карамон.
   Рейстлин кивнул и продолжил подъем, опираясь на свой посох и руку брата. Тассельхоф плелся позади, уже совсем не такой веселый. Процессия как раз выбралась из теснины, теперь они шагали по гладкому, ровному выступу.
   – Это работа гномов, – сообщил довольный, как никогда, Флинт, сделав первый шаг. – Ты пришел, Полуэльф! Мы пришли!
   Когда-то выступ был значительно шире, но часть его то ли обвалилась, то ли стерлась со временем. Они прошли всего футов тридцать, внезапно Стурм остановился и развернулся лицом к глухой на вид горе. Флинт любовно оглядывал камень, глаза гнома увлажнились. Он издал долгий дрожащий вздох. Когда же Огненный Горн заговорил, его голос показался друзьям неожиданно хриплым и надтреснутым.
   – Мы нашли их, Танис. Врата в Торбардин.
   – Правда? – Полуэльф просто поедал глазами ровный горный склон, но не видел ни малейших следов.
   Стурм протянул руку и коснулся стены.
   – Смотри, – тихо велел старый гном, дернув Полуэльфа за рукав.
   Рейстлин отстранил Таниса с пути, так хотелось ему увидеть, что будет. Тассельхоф протиснулся вперед и встал рядом со Стурмом, с замирающим сердцем в ожидании уставившись на каменную стену.
   – На твоем месте я бы не стал там стоять, – предупредил новоиспеченный принц гномьего народа.
   – Мне бы ничего не хотелось пропустить, – возразил Тас.
   Стурм пожал плечами и повернулся к горе. Подняв руки, он выкрикнул несколько слов на языке гномов:
   – Я Граллен, сын Дункана, Подгорного Короля! Мой дух возвращается в покои предков! Именем Реоркса, я повелеваю вратам открыться!
   При упоминании имени бога Флинт поспешно стащил свой шлем, прижав его к груди и почтительно склонив голову.
   От рубина в центре волшебной реликвии протянулся луч. Красный и ослепительно яркий, точно огонь Реоркса, свет залил горный склон.
   Земля содрогнулась, отчего Танис, пошатнувшись, упал на четвереньки. Гора сотряслась и задрожала. Рейстлину удалось сохранить равновесие лишь при помощи посоха. Карамону же повезло меньше: не устояв на ногах, богатырь съехал вниз по ущелью. Гигантские врата, около шестидесяти футов в высоту и тридцати в ширину, появились на горном склоне. Откуда-то изнутри донесся скрип и скрежет.
   – Отойди с дороги! – взревел Флинт.
   Гном сгреб Тассельхофа за ворот, оттаскивая в сторону.
   Огромная каменная глыба, словно пробка из бочонка с элем, вылетела из стены как раз в том месте, где только что стоял кендер.
   Теперь, когда врата были открыты, показался и огромный поворотный механизм, который отодвигал гранитную плиту. Тяжеловесные створки же отворялись шире и шире. Механизм со скрипом и стоном толкал плиту все дальше, пока она не повисла над пропастью.
   Ось, приводившая в движение врата, была сделана из ствола толстого и крепкого на вид дуба, однако даже он не выдержал и треснул. Каменная плита сорвалась и с грохотом разбилась о камни у подножия горы. Потрясенные, друзья молча взирали сверху на груду обломков в медленно оседавшем облаке пыли. Затем Рейстлин произнес:
   – Врата в Торбардин открыты, но запереть их теперь невозможно.
   Полуэльф поспешил тотчас проверить, все ли целы. Карамон поднимался по ущелью. Флинт отпихивал Тассельхофа, норовившего обнять и расцеловать его за спасение собственной, драгоценной, так сказать, жизни.
   – Где Стурм? – поинтересовался Танис в тревоге, боясь, как бы рыцаря не убило обломками.
   – Он вошел внутрь, стоило вратам отвориться, – ответил Рейстлин.
   – Проклятие! – пробормотал Полуэльф.
   Они всматривались в темноту открывшегося хода, не в силах разглядеть или услышать что-либо. Изнутри цепочку замерших на пороге путников обдало волной теплого воздуха и резким запахом земли.
   – Пахнет темнотой, – заметил, выбираясь на площадку, Карамон.
   Танис обнажил меч, и воин немедленно последовал его примеру. Рейстлин потянулся к своему мешочку. А старый гном с угрюмым выражением лица схватился за топор. Медленно и осторожно друзья двинулись вперед, навстречу таинственному сумраку пещер.
   Все, кроме Тассельхофа.
   – Бьюсь об заклад: я первый кендер, чья нога ступила в Торбардин за три сотни лет! – воскликнул он и, размахивая своим хупаком, ринулся внутрь, радостно вопя во всю глотку:
   – Привет, гномы! Я здесь!
   – Думаю, за все три тысячи, – сердито буркнул Флинт. – Ни одному кендеру не разрешено было входить в Подгорное Королевство. И должен признать, на то имелись веские причины.
   Сердитый гном поковылял за Тасом. Остальные двинулись вслед, как вдруг из темноты раздался самый жуткий звук, который им когда-либо доводилось слышать от кендера.
   – Упс!
   – Тас! – закричал Полуэльф, однако ответа не последовало.
   Бледный солнечный свет, проникавший во врата снаружи, не долго освещал им путь. Вскоре блеклая полоса его осталась позади, и путников поглотила непроницаемая и бесконечная ночь.
   – Я даже носа своего не вижу, – буркнул недовольный Карамон. – Рейст, зажги посох.
   – Не стоит, – упредил подобную неосмотрительность Танис. – Не сейчас. Зачем себя выдавать. И говорите тише.
   – Гномам уже известно о нашем приходе, – возразил Карамон. – Если, конечно, они не глухие.
   – Может, и так, – объявил Танис. – Но все же лучше соблюдать осторожность.
   – Гномы прекрасно видят нас в темноте, – шепнул богатырь своему брату. – И Танис видит в темноте. Только мы с тобой как слепые!
   Откуда-то из глубины донесся звук шагов, сопровождаемый бряцанием оружия. Карамон поднял меч, однако Танис на его встревоженный взгляд лишь покачал головой.
   – Это Флинт, – сообщил он им. – Ты нашел Таса? – обратился Полуэльф к гному, когда тот поравнялся с ними.
   – И Стурма, – угрюмо сообщил тот, хмуря пышные брови. – Посмотрите вон туда. Сами все увидите. На этот раз кендер по своей глупости попал-таки в переделку. Их схватили тайвары!
   – Ничего не вижу! – пожаловался Карамон.
   – Тихо, брат, – шепотом велел ему Рейстлин.
   Танис же со своим эльфийским зрением легко разглядел силуэт лежавшего на полу Стурма. Рыцарь был либо мертв, либо потерял сознание. Тассельхоф замер на коленях возле соламнийца со шлемом в руках. Казалось, он уже собирался нахлобучить его себе на голову, однако ему помешали.
   Шесть карликов, закованных в латы и кольчуги, спускавшиеся ниже колен, вооруженные мечами, окружили кендера. Танис по зрелом размышлении признал в них гномов, хотя оставались кое-какие сомнения, ведь прежде ему никогда не доводилось видеть таких созданий. Они были худые и изможденные, черные волосы свисали нечесаными и нестрижеными патлами. Кожа была не смуглой, как у большинства гномов, а болезненно-бледной, белой, словно рыбье брюхо. В нос Полуэльфу ударил запах немытых тел. Трое гномов наставили свои мечи на Тассельхофа. Другие окружили Стурма, собираясь присвоить его оружие.
   – Что происходит? – спросил Карамон громким шепотом. – Что там творится? Я ничего не вижу!
   – Ширак! – выговорил Рейстлин быстро, и кристалл на его посохе вспыхнул ярким белым светом.
   Танис сердито обернулся:
   – Я же говорил тебе…
   Но пронзительные крики не дали ему закончить фразу. Он с удивлением обнаружил, что гномы побросали мечи и закрыли ладонями глаза. Они стонали от боли, в, ярости изрытая проклятия.
   Флинт взглянул на Рейстлина. Глаза гнома сузились.
   – Чего ты на меня так смотришь? – разозлился на него волшебник. – Ты же сам сказал, что это тайвары. А они, как известно, особенно чувствительны к свету.
   – Может, и известно… среди гномов, – нахмурившись, произнес Флинт. – Но мне еще ни разу не встречался человек, который бы слышал о тайварах.
   – Ну а теперь встретился, – холодно произнес Рейстлин.
   Флинт испытующе посмотрел на Таниса, в раздумье качавшего головой. Полуэльф слыхом не слыхивал ни о каких тайварах, а ведь они с Флинтом дружили многие годы. Во время этого путешествия Рейстлин и впрямь вел себя странно.
   – Убирайтесь, гнусное отродье! – скомандовал Огненный Горн на своем языке. Он выступил вперед, угрожающе подняв топор.
   – Мерзкий гном с холмов! – взвизгнул хрипло и нервозно один из тайваров, принимаясь бормотать нечто себе под нос и переплетать пальцы.
   – Останови его! – предупредил Рейстлин. – Он творит заклинание!