Страница:
– Не важно. Все равно непорядок. Зверь небось не кормлен? Тетя должна приехать, чтобы покормить дракона и разместить его со всеми удобствами? Сами не можем, хотя утверждаем, что мы уже очень взрослые. – Эту пламенную тираду она произнесла, глядя в упор на племянника. – Если мы такие самостоятельные, то пора жениться.
Тут строгий взгляд королевы упал на замершего Ганса, который изо всех сил вцепился в свой пулемет, черпая в нем уверенность в своих силах и надежду на то, что завтрашний день, может быть, и наступит.
– Живот подобрать, железяку выбросить!
Ганс проурчал что-то неодобрительное.
– Он что, недоволен? – изумилась королева. И предприняла попытку выдрать пулемет из рук Ганса.
Дитрих ошеломленно смотрел, как пухлая, похожая на булочку на ножках, фрау дергает его подчиненного, выковыривая у него из рук казенное оружие, утеря которого, между прочим, грозит неприятностями.
– Отставить! – рявкнул он, обретая дар речи.
Королева с изумлением на него уставилась.
– Ваше величество, – взмолился министр Марона, – не будем искушать судьбу. Пока удача нам улыбается, ибо даже демонические драконорыцари попали под чары вашего обаяния и не могут противиться желанию слушать и слушать ваш прелестный голос, не вникая в содержание. Готов голову дать на отсечение, что во всем Вольхолле нет особы мужского пола, которая не была бы покорена вашим очаровательным величеством, и женщины, которая не мечтала бы быть столь же неотразимой…
Оттобальт дал себе зарок повысить Мароне жалованье, выдать денежную премию на черный день и какое-то время не требовать личбурберсов и дорогостоящих мульчапликов.
– Но, – пел дальше Марона, – они могут и отвлечься на минутку и вдуматься в смысл сказанного. И тогда они скажут дракону… Лучше не знать, что они ему скажут. И лучше не сталкиваться лицом к лицу а его огнедышеством, когда он в ярости.
Королева сердито засопела и задвигала бровями:
– Пусть только посмеют наябедничать – я им такой демонический передумтуйский тарарам устрою, век не забудут! Где этот дракон?! А ну, мои верные бесумяки, за мной!
Несчастные рыцари переглянулись, явно прикидывая, с кем им выгоднее не ссориться, пришли к выводу, что с королевой, и приняли решительный и смелый вид. После чего обнажили мечи и твердым шагом двинулись за Нучипельской Девой, которая на всех парусах мчалась в сторону конюшен.
Его величество Оттобальт на минутку представил себе масштаб грядущей катастрофы и побелел, как лист бумаги. От ужаса он забыл, что не страдает религиозным рвением, и зашептал импровизированную молитву:
– О великий и милостивый Душара, спаси и сохрани нас от передумтуйских тарарамов и тому подобного…
Тоскливым взором он попытался окинуть небеса в поисках спасения и утешения, но тут же натолкнулся взглядом на фигуру существа, вовсе не похожего на посланца верховного божества. Гораздо ближе равнодушных облаков, проплывавших вверху, на балкончике своей башни стоял маг Мулкеба и вытворял руками какие-то загогулистые пассы, будто подталкивал нечто невидимое, но отчаянно сопротивляющееся в сторону королевы Гедвиги.
А ее несгибаемое величество тем временем достигло обиталища дракона и наскочило на бедное чудовище со всем энтузиазмом Девы-Избавительницы. Королева искренне полагала, что поскольку у дракона теоретически есть и душа, и пятки, то первое можно загнать во второе, главное – как следует постараться. Она и старалась изо всех сил. И если бы в этот момент во дворе Дартского замка оказались пираты Тум-Тумских островов, то они наверняка прислали бы дракону венок с соболезнованиями от товарищей по несчастью.
Следом за королевой во весь опор неслись рыцари-бесумяки, уверенные в том, что Гедвиге не нужна их помощь. Ее, как и всякого энтузиаста, волнует прежде всего не результат, а процесс. Словом, делать им там нечего, разве что наблюдать за исходом битвы, а вот рвение свое показать никогда не лишне.
Устремились в конюшни и немцы, окончательно потерявшие голову и мечтавшие об одном – выяснить у этих психованных союзников, где находятся загадочные Белохатки, и поскорее уносить туда ноги.
А следом уже торопились Хруммса, король Оттобальт, министр Марона и отчаянный Сереион. Прочая свита, внезапно потеряв способность к передвижению, резко сбавила скорость.
Сметя со своего пути гвардейцев Сереиона, королева Гедвига рывком распахнула дверь конюшен. «Белый дракон», радующий глаз новым летним камуфляжем, мирно занимал собой все видимое пространство. Естественно, что при появлении Нучипельской Девы он не проявил никаких признаков страха, не шелохнулся и не издал ни звука.
Тетя приняла это поведение за легкий шок, каковой в ее присутствии изредка испытывали живые и мыслящие существа, а потому заорала:
– Что, притаился?! Дохлым притворяешься?! Не позволю! А ну проявлять активность, когда рядом дама!
Несколько метров отделяло Дитриха и Вальтера, готовых проявить та-акую активность, от ее величества, как вдруг случилось непредвиденное.
Нучипельская Дева еще раз рявкнула на дракона, однако вышло это как-то неубедительно и совершенно не впечатляюще по сравнению с ее предыдущей репликой. Однако сама она совершенно не обратила на это внимания. Вздохнула, зевнула, потерла кулачками глаза и почти сонным голосом констатировала:
– Что-то я устала с дороги…
Слипающиеся глаза ее уперлись укоризненным взглядом в подоспевшего племянника, и тетя успела объявить:
– Оттобальт! Тебе всучили глухого дракона. Это могло случиться только с тобой, – и, едва шевеля губами, присовокупила: – С чем тебя и поздравляю.
После чего и завалилась спать прямо подле невозмутимого танка.
Верные бесумяки бросились на выручку: подхватили Нучипельскую Деву на руки и торжественно, хоть и с легким кряхтением (не говоря о покраснении лица), понесли во дворец.
Король молча обменялся с магом на башне взглядами и с облегчением выдохнул.
Немцы остановились перед танком и принялись его пристально осматривать на предмет повреждений, которые вполне могла нанести экспериментальной секретной машине эта жуткая женщина. Морунген в который раз подумал, что с этими русскими фрау можно и войну проиграть.
В приблизившейся осторожно свите зашевелились придворные, подали признаки жизни. Пробежал по рядам испуганно-восхищенный шепот:
– Дракон ее усыпил, дракон ее усыпил!
– Вы видели это?
– А может быть, даже убил…
– Да нет, она просто заснула…
– Это очевидно, кто с такой, как она, захочет связываться?
Оттобальт сурово поманил мага пальцем к себе. Мулкеба горестно на него взглянул, но двинулся вниз, постанывая и держась обеими руками за многострадальную поясницу.
Спустя некоторое время они секретничали в кабинете короля.
– Ну, чародей, – вопросил сурово его величество, – что же ты наделал? Что я скажу тете Гедвиге, когда она проснется? Она же после этого нас здесь всех замучит.
– Не волнуйтесь, ваше величество, – торопливо успокоил его маг. – Потому я навстречу ее величеству и не вышел, а принял весь удар ее негодования, забаррикадировавшись в башне. Все слышали, как королева Гедвига обещала до меня добраться и приказывала запереть в башне, чтобы я никуда не делся. Кто же теперь поверит, что я по доброй воле согласился выйти и посмотреть на ее величество? Так что никто не приметил и моего колдовства. Все будут думать, что ее за непочтительное поведение наказал дракон, и пускай – нам это только на руку. К тому времени, когда наша Нучипельская Дева проснется, дракона уже и след простынет, а общественное мнение будет сформировано и убедит тетю в правильности данной версии. Как говорят урийцы – такова жизнь.
Король коварно заметил:
– Так ты, значит, изначально план имел, а меня в него не посвятил? Использовал своего повелителя, можно сказать, как марчипетку в кукольном театре.
Маг ответствовал не менее коварным голосом:
– Положа руку на сердце, ваше величество, не было у меня никакого плана, а была одна-единственная задача – предотвратить конец света любой ценой, если он будет надвигаться. С вашей тетей это весьма реально. Стоя рядом на площади, я мало чем был бы вам полезен, а так вроде все обошлось. Спать она будет, по моим расчетам, неделю, от силы две. За это время мы что-нибудь придумаем, заодно решим вопрос, как нам быть с драконом. Полагаю, мы его почти расположили к себе, и, возможно, он сейчас раздумывает, идти к нам на службу или нет.
Король печально вздохнул. Дракона на службе ему хотелось иметь отчаянно, однако Оттобальт был реалистом.
– Да, теперь к кому бы он ни был расположен, все равно не согласится. Видел, какие рожи были у этих драконорыцарей? И я их по-своему понимаю: любые монстры предпочтут держаться от такой мегеры подальше. После ее рева никакими данифунтянскими дарами не загладишь душевную травму.
– Дарами не загладишь, – сказал мудрый Мулкеба, – а временем – можно. Оно, как говорится, любые раны лечит. Правда, именно времени у нас маловато, ну да ничего. Недаром вы меня на службе держите…
Нужно сказать, что неделю спустя в Уппертале разыгрывалась большая человеческая драма. И очень жаль, что во всем Вольхолле не нашлось драматурга шекспировского уровня, дабы запечатлеть сии незабываемые события на бумаге. Придется это сделать нам, хоть и продуктивность, и эффективность, увы, не те.
Место действия – королевские покои. Время действия – глубокая ночь. Главные действующие лица – смятенный и тревожный Оттобальт Уппертальский и скорченный, скрюченный и скукоженный маг Мулкеба, взирающий на своего повелителя, как осужденный – на топор палача.
Его величество пребывал в глубокой печали по поводу того, что дракон и сопровождающие лица все еще находились в замке. Так и не дав согласия на сотрудничество, драконорыцари время от времени порывались отбыть в направлении Белохаток, о которых Оттобальт мог сказать только одно: осточертели они ему выше крыши Посему король много пил и ел, особенно в ночное время. А сегодня, когда пятнадцатый личбурберс встал поперек королевского горла, вытребовал к себе мага и поставил вопрос ребром:
– Ну что, Мулкеба, наступило обещанное время или ЕЩЕ нет?
Престарелый, чародей последнее время занимался своим пошатнувшимся здоровьем, формированием общественного мнения и уборкой комнаты, в которой царил полный хаос после поисков, проведенных по случаю устроения грандиозного бумбитряма. Что до формирования общественного мнения, то Мулкеба полагал сие занятие самым важным в своей жизни, ибо хотел быть уверенным в том, что после пробуждения Нучипельская Дева не станет преследовать его, а вновь обратит свой гнев против дракона. Поэтому вопрос об обещанном времени застал его врасплох.
– Какое время, ваше величество? – осторожно уточнил он.
Оттобальт раздраженно погрыз куриную ножку.
– Я в конце концов узнаю когда-нибудь, какое решение принял наш гость? Он будет у нас служить или не будет? Он будет отвлекать тетю на себя или нет?
Мулкеба опечалился:
– Полагаю, сир, его по-прежнему интересуют эти самые Белохатки. Кроме них, он ничего обсуждать не желает. Недавно один из драконорыцарей прижал к стене придворного картографа и угрожал ему страшным заклятием «расстрел», требуя нарисовать карту местности. После чего впал в странное состояние, кружа по двору и выкрикивая малопонятные слова, пока не был успокоен полиглотом Хруммсой.
– Тогда долго еще это безобразие будет продолжаться? – вопросил Оттобальт.
– Это еще не безобразие, – сказал маг, полагая утешить своего короля.
– Это не безобразие?! – возопил Оттобальт, тыкая в Мулкебу косточкой. – Что же тогда ждет несчастный Дарт? Найдет кто-нибудь этому зверю дорогу на Белохатки, хоть бы они сквозь землю провалились? Я требую, чтобы дракон поступил ко мне на службу – у меня вот-вот тетя проснется.
– Так что вас беспокоит, ваше величество? – уточнил чародей, пытаясь выявить в этом потоке жалоб рациональное зерно.
– И ты еще имеешь наглость спрашивать, что меня беспокоит?!
Маг понял, что зашел в тупик, как чаще всего и случалось в беседах со взволнованным королем. Мулкеба никак не мог уловить ход монарших мыслей: не то Оттобальт желал оставить дракона при дворе до пробуждения королевы Гедвиги, не то требовал поступать согласно ранее разработанному плану, по которому дракон должен был покинуть замок.
– Но, ваше величество, – робко запротестовал он, – я всего лишь маг, а не ясновидец. Я стараюсь быть в курсе всех королевских дел, но мне, как любому смертному, это не всегда удается…
– Хватит! Хватит, Мулкеба! Мы оба хорошо знаем, что этот… Как его?..
– Железный дракон, мой король?!
– Да! Этот… железный король… тьфу! Этот железный дракон уже начал превращаться в государственную проблему! На службу он идти не хочет и замка не покидает, а слухи о его зверствах и непобедимости распространяются быстрее тиморской чесотки! Уже в Буресье проведали, что Упперталь стал пристанищем кровожадного монстра! Нас боятся, как пиратов с Тум-Тумских островов! Караваны с запада теперь идут через Шетт! Юсские купцы начали торговать солью с Юккеном!
(СПРАВКА: после подписания торгового договора с Юсой Упперталь долгое время владел монопольным правом на продажу юсской соли другим странам Вольхолла.)
Бруссы вообще так отступили, что сейчас, наверное, уже карабкаются по неприступным скалам Швица! Последний раз их видели все еще бегущими в горах на севере Тимора.
Когда такое было?! Еще немного, и, того гляди, к нам понаезжает всяких ученых, исследователей, которых и солью не корми, дай только посмотреть, какого размера у дракона хвостик и не болят ли у него зубки! Да еще тетя ко всему прочему вот-вот проснется!
– Но, ваше величество! Что плохого в том, что варвары покинули наше королевство так скоро? И вероятнее всего, теперь мы не один десяток лет будем про них только вспоминать! К тому же осмелюсь вам сообщить, что проблема дракона – это всего лишь дело времени. Не стоит так волноваться по пустякам! Я обещаю вам – мы обязательно отделаемся от железного чудовища. Думаю, исход дракона из Упперталя состоится к концу следующей недели.
– Ладно! И на сей раз поверю тебе, Мулкеба. Но имей в виду: если к концу следующей недели твое обещание не будет выполнено, тогда я точно велю тебя казнить. И не так, как во все прошлые разы, когда я остывал и передумывал, а по-настоящему. То есть даже если передумаю, то все равно не отменю приговора. И милосердие не проявлю, и вообще буду вести себя как чудовище, тиран и деспот. А то отбились от рук, понимаешь, – совершенно не боятся гнева и ярости своего короля. Будто бы перед ними не король, а какая-нибудь пульзялипическая дудка.
– Надеюсь, мой повелитель, что оправдаю ваше доверие, – сказал Мулкеба, собираясь покинуть покои короля.
– И дедушкин канделябр с собой забери! – приказал Оттобальт. – А то вчера он танцевал неприличный танец и своим топотом мешал мне спать. Я уже даже не спрашиваю, кто сгрыз вторую ножку от моей курицы…
– Сил нет с нашим повелителем, – бормотал Мулкеба, копаясь в бумагах, – да продлит его годы Всевысокий Душара. То подай ему сюда дракона, то убери отсюда дракона, то сделай так, чтобы дракон убрался, но не навсегда, а только на время… Я ему кто? Маг на постоянном жалованье – и даже без процентов с прибыли – или мифическое божество из Службы спасения девять-один-один? Моим скромным возможностям есть предел. – Маг кашлянул и сам себя предупредил: – Только королю об этом говорить не стоит, а то уволит или казнит за несоответствие. А желающих на эту каторжную работу всегда найдется немало. В юности плохо представляешь себе, на что идешь.
Мулкеба с озадаченным видом склонился над захламленным столом. Ему под руку попалось странного вида существо – лохматое, маленькое, зеленовато-желтого цвета. Оно с упоением жевало толстую восковую свечку, постанывало и покряхтывало от удовольствия, жмуря красные глазенки. Когда чародей попытался отобрать у него лакомство, огрызнулось и шустро заковыляло прочь на пяти лапках, шестой крепко прижимая к себе добытый с боем трофей.
– Шумнязей развелось, – посетовал Мулкеба. – А я, как на грех, снова забыл заклинание. Придется вызвать человека из службы шумнязе-выводителей.
– Шумнязю нельзя выводить, – раздался из угла недовольный и обиженный голосок.
– А есть чужие свечи можно? – парировал маг.
– Одной малюсенькой свечечки жалко для малюсенького шумнязи? – донеслось из угла.
– Если бы ты слышал, что скажет мне министр Марона по поводу перерасхода свечей, то не стал бы так опрометчиво судить меня за скупость.
– Шумнязя есть хочет, – нажаловалось существо.
– Хорошо, я тебя покормлю, – согласился маг, – а ты мне помоги поискать заклинания против железного дракона.
– Угу, – согласился малыш.
Мулкеба полистал справочник, довольно погладил себя по животу и отправился в чуланчик, где хранился самый неожиданный магический хлам. Эти вещи, попадавшие сюда из самых разнообразных и неожиданных мест, накапливались годами. Многие поколения магов выманивали эти предметы у вызванных из иных пространств демонов, находили их в заброшенных пещерах и развалинах древних городов. Поскольку назначения большинства из этих странных штук так никто и не узнал, то на магических ярмарках они продавались на вес за весьма умеренную цену.
Впрочем, неоднократно упомянутый в связи с финансами Упперталя министр Марона и от этих сумм приходил в отчаяние, хватался за голову и клялся больше никогда не оплачивать придворному магу его «научные» поездки: пусть-де летает на каком-нибудь помеле, как его сказочная коллега – Ячпетнуга Вахатия.
Мулкеба рылся в своих запасах очень долго. Он чихал, когда пыль попадала ему в нос, время от времени смахивал с лица паутину и тихо ругался.
– А если бы покормил шумнязю, – раздался тоненький знакомый голосок, – то он бы разогнал пауков и крыс.
– Крыс? – недоверчиво переспросил маг.
– Ну, не разогнал бы, – призналось существо, чавкая свечкой, – но удовольствие у них было бы уже не то.
– А как тебя зовут? – спросил Мулкеба.
– Мымча, – с готовностью сообщил шумнязя. – Кормить будешь?
– Куда же я денусь. – И Мулкеба прищелкнул пальцами.
В тот самый момент довольный результатами своих трудов повар Ляпнямисус как раз закончил приготовление деликатесного блюда и принялся выкладывать аппетитные пупунчикские ножки на большую серебряную тарелку. Неудивительно, что он издал горестный вопль, когда увидел, как самая толстенькая и прожаренная ножка с хрустящей золотистой корочкой внезапно окуталась изумрудным сиянием, поднялась в воздух и медленно выплыла из открытого окна.
– Все! Ухожу в отшельники! – завопил Ляпнямисус. – Лучшая ножка! Позор! Караул! Грабят!
Пока довольный жизнью шумнязя поедал кулинарный шедевр королевского повара, Мулкеба продолжал копошиться в чулане.
– Так, – бормотал он. – Железный дракон, железный дракон, железный дракон… Что у нас есть против железного дракона?
– Книжка есть, – подсказал Мымча. – «Что такое гений и как с ним бороться в домашних условиях». Очень полезная. И там есть глава «Если ваш гений вызвал дракона». Подраздел «Дракон железный».
– А я и не знал! – ахнул чародей.
– Ты многого не знаешь о своей башне, – довольно пропел шумнязя.
Под его чутким руководством Мулкеба быстро обнаружил искомый том.
– Страница сорок седьмая, параграф пятый. – Он нахмурил брови и пошевелил губами. – Не годится. Так. Вот… Следущее. Страница пятидесятая, параграф первый – «Красношеие демоны». «Возьмите портрет лысого вождя и табличку… – невнятно забормотал он, – на-на-на-на… на-на…» Нет, это тоже не подойдет – у нас нет приемного пункта металлолома. «Естественный способ избавиться от железного дракона». Страница шестьдесят третья, параграф первый. – На лице мага отразилось явное непонимание. – Способ первый: возьмите ящик тола… на-на-на… Нет. У нас этого точно нет. И никаких заклинаний подходящих я тоже не припомню.
– Посмотри способ восьмой, – подсказал шумнязя. – По-моему, весьма практично и несложно.
Мулкеба полистал фолиант.
– Это не то. Это явно не подойдет. Вот тут написано… так, это ясно, это ясно… примечание: «Взрыватель завинчивайте против часовой стрелки». Почему против часовой стрелки?
Он взял со стола песочные часы, несколько раз перевернул их туда-сюда, потряс, прислушался, как просыпаются с тихим шелестом песчинки.
– Где же я возьму им стрелку?
– Не подошло? – посочувствовал Мымча. – А способ последний, самый простой и надежный?
– «Возьмите где-нибудь кувалду, найдите крепкого парня, лучше кузнеца…» – процитировал Мулкеба. – Где же я им возьму кузнеца-самоубийцу? Разве что лесоруба Кукса приспособить, но про лесоруба здесь ничего не сказано. Жалость-то какая!
– Посмотри в разделе «Хитрости».
– Пакости, хитрости, гадости. Это не то. Все-таки давай учитывать, что к данному дракону приставлены еще и пять демонических драконорыцарей, которые глаз с него не спускают. Если нас поймают на попытке повредить этой твари, то придется нам с тобой искать пятый угол. Меня казнят, а тебе даже свечей на обед не достанется.
– У-у-у, – проскулил шумнязя.
Мулкеба лихорадочно листал страницы.
– Крупные гадости, мелкие пакости. Элементарные хитрости! Страница триста тридцать седьмая. Посмотреть, что ли?
«Примечание: данная хитрость чрезвычайно проста и доступна магам любой категории». О! Это подойдет. То, что надо. Так, что тут у нас написано?
«Возьмите дорожные указатели солидного вида – лучше всего высокие толстые черно-белые полосатые столбики с табличками – с отчетливым изображением символов и цифр, наиболее близких сердцу вашего железного дракона…»
Шумнязя завозился в своем углу:
– Кажется, у тебя где-то что-то такое есть. Мулкеба отложил книгу в сторону и занялся углубленными и вдумчивыми раскопками.
– Так, это не то. – Отбросил в сторону. – Это тоже не то. А это вообще не отсюда.
Бросил в дальний угол, попал в корзину, какое-то время любовался делом рук своих.
– И похвастаться некому, а скажи – на слово не поверят, скажут, наколдовал. О! Вот! Кажется, то самое.
На свет божий была извлечена табличка с надписью: «Москва – 5 км». Мулкеба засомневался:
– Нет, это, наверное, пока рановато будет. А это что за прелесть? «Мак-Доналдс – 500 м».
Это намного лучше, но слишком броско, как-то несолидно. А дракон у нас импозантный, и солидность не повредит.
Следующая табличка гласила: «Берлин – 100 км».
– Ну вот, – промурлыкал старый чародей, – уже более приемлемо. Во всяком случае выглядит натурально. – Он повертел ее на расстоянии вытянутой руки, осмотрел прищурившись, словно живописец, который только что закончил картину. – Но тоже не совсем то. Надо еще поискать.
Наконец Мулкеба обнаружил то, что хотел:
– «Хутор Белохатки – 2 км; колхоз „Светлый путь“ – 3, 5 км». О! Вот что следует использовать в борьбе против нашего железного дракона. Подумать только, что можно найти в заурядной башне обычного мага. Просто диву даешься.
Маг собрал все указатели в охапку, прихватил книгу и стал осторожно спускаться по лестнице.
– В нашем деле все пригодится.
Не последняя глава
А ведь неутомимый партизанский отряд бодро продвигается лесами Упперталя, хотя и знать не знает, что это Упперталь. Впрочем, доблестных бойцов под командованием Тараса Салонюка волнует только одно – найти и доистребить клятый немецкий танк, нагло прервавший их отдых в сарайчике:
Совершенно отдельным пунктом их волнует продовольственная проблема, впрочем она существует испокон веков: ни война, ни мир на нее не влияют.
Прошагав за истекший период несколько десятков километров, партизаны окончательно утратили свою цель. Следы танковых гусениц стали попадаться все реже и реже, пока совершенно не исчезли в какой-то отвратительной болотистой местности. Видимо, где-то недалеко должна была протекать река, однако к ней отважные бойцы так и не вышли, а, напротив, углубились в лес, двигаясь в обратном направлении. Отчего они поступили именно так, объяснить практически невозможно, да мы и не станем. Намекнем только, что Микола Жабодыщенко со своей верной снайперской винтовкой несколько отвлекся от охоты на немецко-фашистских захватчиков и временно переключился на более съедобную и аппетитную дичь.
У Жабодыщенко было много недостатков. Но отсутствие меткости в их перечне не значилось. Микола был первоклассным снайпером, что на своей шкуре ощутил некий упитанный заяц, показавшийся на беду свою на какой-то прогалинке в лесу этим теплым летним вечером.
Заяц оказался увесистым, что окончательно подорвало силы партизан. Оружие, личные вещи, а главное, миномет, будь он трижды неладен, с ящиком мин и огромным «блином», доконали доблестных вояк.
– Все, треба десь робить привал, – заключил Салонюк. – Сылы закинчуються.
– Наконец-то, – обрадовался Перукарников. – И что, будем ночевать просто под открытым небом?
– А то тоби готель забронируют! – возмутился Жабодыщенко.
– Отель не отель, а шалашик какой-нибудь…
Тут строгий взгляд королевы упал на замершего Ганса, который изо всех сил вцепился в свой пулемет, черпая в нем уверенность в своих силах и надежду на то, что завтрашний день, может быть, и наступит.
– Живот подобрать, железяку выбросить!
Ганс проурчал что-то неодобрительное.
– Он что, недоволен? – изумилась королева. И предприняла попытку выдрать пулемет из рук Ганса.
Дитрих ошеломленно смотрел, как пухлая, похожая на булочку на ножках, фрау дергает его подчиненного, выковыривая у него из рук казенное оружие, утеря которого, между прочим, грозит неприятностями.
– Отставить! – рявкнул он, обретая дар речи.
Королева с изумлением на него уставилась.
– Ваше величество, – взмолился министр Марона, – не будем искушать судьбу. Пока удача нам улыбается, ибо даже демонические драконорыцари попали под чары вашего обаяния и не могут противиться желанию слушать и слушать ваш прелестный голос, не вникая в содержание. Готов голову дать на отсечение, что во всем Вольхолле нет особы мужского пола, которая не была бы покорена вашим очаровательным величеством, и женщины, которая не мечтала бы быть столь же неотразимой…
Оттобальт дал себе зарок повысить Мароне жалованье, выдать денежную премию на черный день и какое-то время не требовать личбурберсов и дорогостоящих мульчапликов.
– Но, – пел дальше Марона, – они могут и отвлечься на минутку и вдуматься в смысл сказанного. И тогда они скажут дракону… Лучше не знать, что они ему скажут. И лучше не сталкиваться лицом к лицу а его огнедышеством, когда он в ярости.
Королева сердито засопела и задвигала бровями:
– Пусть только посмеют наябедничать – я им такой демонический передумтуйский тарарам устрою, век не забудут! Где этот дракон?! А ну, мои верные бесумяки, за мной!
Несчастные рыцари переглянулись, явно прикидывая, с кем им выгоднее не ссориться, пришли к выводу, что с королевой, и приняли решительный и смелый вид. После чего обнажили мечи и твердым шагом двинулись за Нучипельской Девой, которая на всех парусах мчалась в сторону конюшен.
Его величество Оттобальт на минутку представил себе масштаб грядущей катастрофы и побелел, как лист бумаги. От ужаса он забыл, что не страдает религиозным рвением, и зашептал импровизированную молитву:
– О великий и милостивый Душара, спаси и сохрани нас от передумтуйских тарарамов и тому подобного…
Тоскливым взором он попытался окинуть небеса в поисках спасения и утешения, но тут же натолкнулся взглядом на фигуру существа, вовсе не похожего на посланца верховного божества. Гораздо ближе равнодушных облаков, проплывавших вверху, на балкончике своей башни стоял маг Мулкеба и вытворял руками какие-то загогулистые пассы, будто подталкивал нечто невидимое, но отчаянно сопротивляющееся в сторону королевы Гедвиги.
А ее несгибаемое величество тем временем достигло обиталища дракона и наскочило на бедное чудовище со всем энтузиазмом Девы-Избавительницы. Королева искренне полагала, что поскольку у дракона теоретически есть и душа, и пятки, то первое можно загнать во второе, главное – как следует постараться. Она и старалась изо всех сил. И если бы в этот момент во дворе Дартского замка оказались пираты Тум-Тумских островов, то они наверняка прислали бы дракону венок с соболезнованиями от товарищей по несчастью.
Следом за королевой во весь опор неслись рыцари-бесумяки, уверенные в том, что Гедвиге не нужна их помощь. Ее, как и всякого энтузиаста, волнует прежде всего не результат, а процесс. Словом, делать им там нечего, разве что наблюдать за исходом битвы, а вот рвение свое показать никогда не лишне.
Устремились в конюшни и немцы, окончательно потерявшие голову и мечтавшие об одном – выяснить у этих психованных союзников, где находятся загадочные Белохатки, и поскорее уносить туда ноги.
А следом уже торопились Хруммса, король Оттобальт, министр Марона и отчаянный Сереион. Прочая свита, внезапно потеряв способность к передвижению, резко сбавила скорость.
Сметя со своего пути гвардейцев Сереиона, королева Гедвига рывком распахнула дверь конюшен. «Белый дракон», радующий глаз новым летним камуфляжем, мирно занимал собой все видимое пространство. Естественно, что при появлении Нучипельской Девы он не проявил никаких признаков страха, не шелохнулся и не издал ни звука.
Тетя приняла это поведение за легкий шок, каковой в ее присутствии изредка испытывали живые и мыслящие существа, а потому заорала:
– Что, притаился?! Дохлым притворяешься?! Не позволю! А ну проявлять активность, когда рядом дама!
Несколько метров отделяло Дитриха и Вальтера, готовых проявить та-акую активность, от ее величества, как вдруг случилось непредвиденное.
Нучипельская Дева еще раз рявкнула на дракона, однако вышло это как-то неубедительно и совершенно не впечатляюще по сравнению с ее предыдущей репликой. Однако сама она совершенно не обратила на это внимания. Вздохнула, зевнула, потерла кулачками глаза и почти сонным голосом констатировала:
– Что-то я устала с дороги…
Слипающиеся глаза ее уперлись укоризненным взглядом в подоспевшего племянника, и тетя успела объявить:
– Оттобальт! Тебе всучили глухого дракона. Это могло случиться только с тобой, – и, едва шевеля губами, присовокупила: – С чем тебя и поздравляю.
После чего и завалилась спать прямо подле невозмутимого танка.
Верные бесумяки бросились на выручку: подхватили Нучипельскую Деву на руки и торжественно, хоть и с легким кряхтением (не говоря о покраснении лица), понесли во дворец.
Король молча обменялся с магом на башне взглядами и с облегчением выдохнул.
Немцы остановились перед танком и принялись его пристально осматривать на предмет повреждений, которые вполне могла нанести экспериментальной секретной машине эта жуткая женщина. Морунген в который раз подумал, что с этими русскими фрау можно и войну проиграть.
В приблизившейся осторожно свите зашевелились придворные, подали признаки жизни. Пробежал по рядам испуганно-восхищенный шепот:
– Дракон ее усыпил, дракон ее усыпил!
– Вы видели это?
– А может быть, даже убил…
– Да нет, она просто заснула…
– Это очевидно, кто с такой, как она, захочет связываться?
Оттобальт сурово поманил мага пальцем к себе. Мулкеба горестно на него взглянул, но двинулся вниз, постанывая и держась обеими руками за многострадальную поясницу.
Спустя некоторое время они секретничали в кабинете короля.
– Ну, чародей, – вопросил сурово его величество, – что же ты наделал? Что я скажу тете Гедвиге, когда она проснется? Она же после этого нас здесь всех замучит.
– Не волнуйтесь, ваше величество, – торопливо успокоил его маг. – Потому я навстречу ее величеству и не вышел, а принял весь удар ее негодования, забаррикадировавшись в башне. Все слышали, как королева Гедвига обещала до меня добраться и приказывала запереть в башне, чтобы я никуда не делся. Кто же теперь поверит, что я по доброй воле согласился выйти и посмотреть на ее величество? Так что никто не приметил и моего колдовства. Все будут думать, что ее за непочтительное поведение наказал дракон, и пускай – нам это только на руку. К тому времени, когда наша Нучипельская Дева проснется, дракона уже и след простынет, а общественное мнение будет сформировано и убедит тетю в правильности данной версии. Как говорят урийцы – такова жизнь.
Король коварно заметил:
– Так ты, значит, изначально план имел, а меня в него не посвятил? Использовал своего повелителя, можно сказать, как марчипетку в кукольном театре.
Маг ответствовал не менее коварным голосом:
– Положа руку на сердце, ваше величество, не было у меня никакого плана, а была одна-единственная задача – предотвратить конец света любой ценой, если он будет надвигаться. С вашей тетей это весьма реально. Стоя рядом на площади, я мало чем был бы вам полезен, а так вроде все обошлось. Спать она будет, по моим расчетам, неделю, от силы две. За это время мы что-нибудь придумаем, заодно решим вопрос, как нам быть с драконом. Полагаю, мы его почти расположили к себе, и, возможно, он сейчас раздумывает, идти к нам на службу или нет.
Король печально вздохнул. Дракона на службе ему хотелось иметь отчаянно, однако Оттобальт был реалистом.
– Да, теперь к кому бы он ни был расположен, все равно не согласится. Видел, какие рожи были у этих драконорыцарей? И я их по-своему понимаю: любые монстры предпочтут держаться от такой мегеры подальше. После ее рева никакими данифунтянскими дарами не загладишь душевную травму.
– Дарами не загладишь, – сказал мудрый Мулкеба, – а временем – можно. Оно, как говорится, любые раны лечит. Правда, именно времени у нас маловато, ну да ничего. Недаром вы меня на службе держите…
Нужно сказать, что неделю спустя в Уппертале разыгрывалась большая человеческая драма. И очень жаль, что во всем Вольхолле не нашлось драматурга шекспировского уровня, дабы запечатлеть сии незабываемые события на бумаге. Придется это сделать нам, хоть и продуктивность, и эффективность, увы, не те.
Место действия – королевские покои. Время действия – глубокая ночь. Главные действующие лица – смятенный и тревожный Оттобальт Уппертальский и скорченный, скрюченный и скукоженный маг Мулкеба, взирающий на своего повелителя, как осужденный – на топор палача.
Его величество пребывал в глубокой печали по поводу того, что дракон и сопровождающие лица все еще находились в замке. Так и не дав согласия на сотрудничество, драконорыцари время от времени порывались отбыть в направлении Белохаток, о которых Оттобальт мог сказать только одно: осточертели они ему выше крыши Посему король много пил и ел, особенно в ночное время. А сегодня, когда пятнадцатый личбурберс встал поперек королевского горла, вытребовал к себе мага и поставил вопрос ребром:
– Ну что, Мулкеба, наступило обещанное время или ЕЩЕ нет?
Престарелый, чародей последнее время занимался своим пошатнувшимся здоровьем, формированием общественного мнения и уборкой комнаты, в которой царил полный хаос после поисков, проведенных по случаю устроения грандиозного бумбитряма. Что до формирования общественного мнения, то Мулкеба полагал сие занятие самым важным в своей жизни, ибо хотел быть уверенным в том, что после пробуждения Нучипельская Дева не станет преследовать его, а вновь обратит свой гнев против дракона. Поэтому вопрос об обещанном времени застал его врасплох.
– Какое время, ваше величество? – осторожно уточнил он.
Оттобальт раздраженно погрыз куриную ножку.
– Я в конце концов узнаю когда-нибудь, какое решение принял наш гость? Он будет у нас служить или не будет? Он будет отвлекать тетю на себя или нет?
Мулкеба опечалился:
– Полагаю, сир, его по-прежнему интересуют эти самые Белохатки. Кроме них, он ничего обсуждать не желает. Недавно один из драконорыцарей прижал к стене придворного картографа и угрожал ему страшным заклятием «расстрел», требуя нарисовать карту местности. После чего впал в странное состояние, кружа по двору и выкрикивая малопонятные слова, пока не был успокоен полиглотом Хруммсой.
– Тогда долго еще это безобразие будет продолжаться? – вопросил Оттобальт.
– Это еще не безобразие, – сказал маг, полагая утешить своего короля.
– Это не безобразие?! – возопил Оттобальт, тыкая в Мулкебу косточкой. – Что же тогда ждет несчастный Дарт? Найдет кто-нибудь этому зверю дорогу на Белохатки, хоть бы они сквозь землю провалились? Я требую, чтобы дракон поступил ко мне на службу – у меня вот-вот тетя проснется.
– Так что вас беспокоит, ваше величество? – уточнил чародей, пытаясь выявить в этом потоке жалоб рациональное зерно.
– И ты еще имеешь наглость спрашивать, что меня беспокоит?!
Маг понял, что зашел в тупик, как чаще всего и случалось в беседах со взволнованным королем. Мулкеба никак не мог уловить ход монарших мыслей: не то Оттобальт желал оставить дракона при дворе до пробуждения королевы Гедвиги, не то требовал поступать согласно ранее разработанному плану, по которому дракон должен был покинуть замок.
– Но, ваше величество, – робко запротестовал он, – я всего лишь маг, а не ясновидец. Я стараюсь быть в курсе всех королевских дел, но мне, как любому смертному, это не всегда удается…
– Хватит! Хватит, Мулкеба! Мы оба хорошо знаем, что этот… Как его?..
– Железный дракон, мой король?!
– Да! Этот… железный король… тьфу! Этот железный дракон уже начал превращаться в государственную проблему! На службу он идти не хочет и замка не покидает, а слухи о его зверствах и непобедимости распространяются быстрее тиморской чесотки! Уже в Буресье проведали, что Упперталь стал пристанищем кровожадного монстра! Нас боятся, как пиратов с Тум-Тумских островов! Караваны с запада теперь идут через Шетт! Юсские купцы начали торговать солью с Юккеном!
(СПРАВКА: после подписания торгового договора с Юсой Упперталь долгое время владел монопольным правом на продажу юсской соли другим странам Вольхолла.)
Бруссы вообще так отступили, что сейчас, наверное, уже карабкаются по неприступным скалам Швица! Последний раз их видели все еще бегущими в горах на севере Тимора.
Когда такое было?! Еще немного, и, того гляди, к нам понаезжает всяких ученых, исследователей, которых и солью не корми, дай только посмотреть, какого размера у дракона хвостик и не болят ли у него зубки! Да еще тетя ко всему прочему вот-вот проснется!
– Но, ваше величество! Что плохого в том, что варвары покинули наше королевство так скоро? И вероятнее всего, теперь мы не один десяток лет будем про них только вспоминать! К тому же осмелюсь вам сообщить, что проблема дракона – это всего лишь дело времени. Не стоит так волноваться по пустякам! Я обещаю вам – мы обязательно отделаемся от железного чудовища. Думаю, исход дракона из Упперталя состоится к концу следующей недели.
– Ладно! И на сей раз поверю тебе, Мулкеба. Но имей в виду: если к концу следующей недели твое обещание не будет выполнено, тогда я точно велю тебя казнить. И не так, как во все прошлые разы, когда я остывал и передумывал, а по-настоящему. То есть даже если передумаю, то все равно не отменю приговора. И милосердие не проявлю, и вообще буду вести себя как чудовище, тиран и деспот. А то отбились от рук, понимаешь, – совершенно не боятся гнева и ярости своего короля. Будто бы перед ними не король, а какая-нибудь пульзялипическая дудка.
– Надеюсь, мой повелитель, что оправдаю ваше доверие, – сказал Мулкеба, собираясь покинуть покои короля.
– И дедушкин канделябр с собой забери! – приказал Оттобальт. – А то вчера он танцевал неприличный танец и своим топотом мешал мне спать. Я уже даже не спрашиваю, кто сгрыз вторую ножку от моей курицы…
– Сил нет с нашим повелителем, – бормотал Мулкеба, копаясь в бумагах, – да продлит его годы Всевысокий Душара. То подай ему сюда дракона, то убери отсюда дракона, то сделай так, чтобы дракон убрался, но не навсегда, а только на время… Я ему кто? Маг на постоянном жалованье – и даже без процентов с прибыли – или мифическое божество из Службы спасения девять-один-один? Моим скромным возможностям есть предел. – Маг кашлянул и сам себя предупредил: – Только королю об этом говорить не стоит, а то уволит или казнит за несоответствие. А желающих на эту каторжную работу всегда найдется немало. В юности плохо представляешь себе, на что идешь.
Мулкеба с озадаченным видом склонился над захламленным столом. Ему под руку попалось странного вида существо – лохматое, маленькое, зеленовато-желтого цвета. Оно с упоением жевало толстую восковую свечку, постанывало и покряхтывало от удовольствия, жмуря красные глазенки. Когда чародей попытался отобрать у него лакомство, огрызнулось и шустро заковыляло прочь на пяти лапках, шестой крепко прижимая к себе добытый с боем трофей.
– Шумнязей развелось, – посетовал Мулкеба. – А я, как на грех, снова забыл заклинание. Придется вызвать человека из службы шумнязе-выводителей.
– Шумнязю нельзя выводить, – раздался из угла недовольный и обиженный голосок.
– А есть чужие свечи можно? – парировал маг.
– Одной малюсенькой свечечки жалко для малюсенького шумнязи? – донеслось из угла.
– Если бы ты слышал, что скажет мне министр Марона по поводу перерасхода свечей, то не стал бы так опрометчиво судить меня за скупость.
– Шумнязя есть хочет, – нажаловалось существо.
– Хорошо, я тебя покормлю, – согласился маг, – а ты мне помоги поискать заклинания против железного дракона.
– Угу, – согласился малыш.
Мулкеба полистал справочник, довольно погладил себя по животу и отправился в чуланчик, где хранился самый неожиданный магический хлам. Эти вещи, попадавшие сюда из самых разнообразных и неожиданных мест, накапливались годами. Многие поколения магов выманивали эти предметы у вызванных из иных пространств демонов, находили их в заброшенных пещерах и развалинах древних городов. Поскольку назначения большинства из этих странных штук так никто и не узнал, то на магических ярмарках они продавались на вес за весьма умеренную цену.
Впрочем, неоднократно упомянутый в связи с финансами Упперталя министр Марона и от этих сумм приходил в отчаяние, хватался за голову и клялся больше никогда не оплачивать придворному магу его «научные» поездки: пусть-де летает на каком-нибудь помеле, как его сказочная коллега – Ячпетнуга Вахатия.
Мулкеба рылся в своих запасах очень долго. Он чихал, когда пыль попадала ему в нос, время от времени смахивал с лица паутину и тихо ругался.
– А если бы покормил шумнязю, – раздался тоненький знакомый голосок, – то он бы разогнал пауков и крыс.
– Крыс? – недоверчиво переспросил маг.
– Ну, не разогнал бы, – призналось существо, чавкая свечкой, – но удовольствие у них было бы уже не то.
– А как тебя зовут? – спросил Мулкеба.
– Мымча, – с готовностью сообщил шумнязя. – Кормить будешь?
– Куда же я денусь. – И Мулкеба прищелкнул пальцами.
В тот самый момент довольный результатами своих трудов повар Ляпнямисус как раз закончил приготовление деликатесного блюда и принялся выкладывать аппетитные пупунчикские ножки на большую серебряную тарелку. Неудивительно, что он издал горестный вопль, когда увидел, как самая толстенькая и прожаренная ножка с хрустящей золотистой корочкой внезапно окуталась изумрудным сиянием, поднялась в воздух и медленно выплыла из открытого окна.
– Все! Ухожу в отшельники! – завопил Ляпнямисус. – Лучшая ножка! Позор! Караул! Грабят!
Пока довольный жизнью шумнязя поедал кулинарный шедевр королевского повара, Мулкеба продолжал копошиться в чулане.
– Так, – бормотал он. – Железный дракон, железный дракон, железный дракон… Что у нас есть против железного дракона?
– Книжка есть, – подсказал Мымча. – «Что такое гений и как с ним бороться в домашних условиях». Очень полезная. И там есть глава «Если ваш гений вызвал дракона». Подраздел «Дракон железный».
– А я и не знал! – ахнул чародей.
– Ты многого не знаешь о своей башне, – довольно пропел шумнязя.
Под его чутким руководством Мулкеба быстро обнаружил искомый том.
– Страница сорок седьмая, параграф пятый. – Он нахмурил брови и пошевелил губами. – Не годится. Так. Вот… Следущее. Страница пятидесятая, параграф первый – «Красношеие демоны». «Возьмите портрет лысого вождя и табличку… – невнятно забормотал он, – на-на-на-на… на-на…» Нет, это тоже не подойдет – у нас нет приемного пункта металлолома. «Естественный способ избавиться от железного дракона». Страница шестьдесят третья, параграф первый. – На лице мага отразилось явное непонимание. – Способ первый: возьмите ящик тола… на-на-на… Нет. У нас этого точно нет. И никаких заклинаний подходящих я тоже не припомню.
– Посмотри способ восьмой, – подсказал шумнязя. – По-моему, весьма практично и несложно.
Мулкеба полистал фолиант.
– Это не то. Это явно не подойдет. Вот тут написано… так, это ясно, это ясно… примечание: «Взрыватель завинчивайте против часовой стрелки». Почему против часовой стрелки?
Он взял со стола песочные часы, несколько раз перевернул их туда-сюда, потряс, прислушался, как просыпаются с тихим шелестом песчинки.
– Где же я возьму им стрелку?
– Не подошло? – посочувствовал Мымча. – А способ последний, самый простой и надежный?
– «Возьмите где-нибудь кувалду, найдите крепкого парня, лучше кузнеца…» – процитировал Мулкеба. – Где же я им возьму кузнеца-самоубийцу? Разве что лесоруба Кукса приспособить, но про лесоруба здесь ничего не сказано. Жалость-то какая!
– Посмотри в разделе «Хитрости».
– Пакости, хитрости, гадости. Это не то. Все-таки давай учитывать, что к данному дракону приставлены еще и пять демонических драконорыцарей, которые глаз с него не спускают. Если нас поймают на попытке повредить этой твари, то придется нам с тобой искать пятый угол. Меня казнят, а тебе даже свечей на обед не достанется.
– У-у-у, – проскулил шумнязя.
Мулкеба лихорадочно листал страницы.
– Крупные гадости, мелкие пакости. Элементарные хитрости! Страница триста тридцать седьмая. Посмотреть, что ли?
«Примечание: данная хитрость чрезвычайно проста и доступна магам любой категории». О! Это подойдет. То, что надо. Так, что тут у нас написано?
«Возьмите дорожные указатели солидного вида – лучше всего высокие толстые черно-белые полосатые столбики с табличками – с отчетливым изображением символов и цифр, наиболее близких сердцу вашего железного дракона…»
Шумнязя завозился в своем углу:
– Кажется, у тебя где-то что-то такое есть. Мулкеба отложил книгу в сторону и занялся углубленными и вдумчивыми раскопками.
– Так, это не то. – Отбросил в сторону. – Это тоже не то. А это вообще не отсюда.
Бросил в дальний угол, попал в корзину, какое-то время любовался делом рук своих.
– И похвастаться некому, а скажи – на слово не поверят, скажут, наколдовал. О! Вот! Кажется, то самое.
На свет божий была извлечена табличка с надписью: «Москва – 5 км». Мулкеба засомневался:
– Нет, это, наверное, пока рановато будет. А это что за прелесть? «Мак-Доналдс – 500 м».
Это намного лучше, но слишком броско, как-то несолидно. А дракон у нас импозантный, и солидность не повредит.
Следующая табличка гласила: «Берлин – 100 км».
– Ну вот, – промурлыкал старый чародей, – уже более приемлемо. Во всяком случае выглядит натурально. – Он повертел ее на расстоянии вытянутой руки, осмотрел прищурившись, словно живописец, который только что закончил картину. – Но тоже не совсем то. Надо еще поискать.
Наконец Мулкеба обнаружил то, что хотел:
– «Хутор Белохатки – 2 км; колхоз „Светлый путь“ – 3, 5 км». О! Вот что следует использовать в борьбе против нашего железного дракона. Подумать только, что можно найти в заурядной башне обычного мага. Просто диву даешься.
Маг собрал все указатели в охапку, прихватил книгу и стал осторожно спускаться по лестнице.
– В нашем деле все пригодится.
Не последняя глава
– А что, в этом районе есть каннибалы?
– Нет. Мы вчера последнего съели
А ведь неутомимый партизанский отряд бодро продвигается лесами Упперталя, хотя и знать не знает, что это Упперталь. Впрочем, доблестных бойцов под командованием Тараса Салонюка волнует только одно – найти и доистребить клятый немецкий танк, нагло прервавший их отдых в сарайчике:
Совершенно отдельным пунктом их волнует продовольственная проблема, впрочем она существует испокон веков: ни война, ни мир на нее не влияют.
Прошагав за истекший период несколько десятков километров, партизаны окончательно утратили свою цель. Следы танковых гусениц стали попадаться все реже и реже, пока совершенно не исчезли в какой-то отвратительной болотистой местности. Видимо, где-то недалеко должна была протекать река, однако к ней отважные бойцы так и не вышли, а, напротив, углубились в лес, двигаясь в обратном направлении. Отчего они поступили именно так, объяснить практически невозможно, да мы и не станем. Намекнем только, что Микола Жабодыщенко со своей верной снайперской винтовкой несколько отвлекся от охоты на немецко-фашистских захватчиков и временно переключился на более съедобную и аппетитную дичь.
У Жабодыщенко было много недостатков. Но отсутствие меткости в их перечне не значилось. Микола был первоклассным снайпером, что на своей шкуре ощутил некий упитанный заяц, показавшийся на беду свою на какой-то прогалинке в лесу этим теплым летним вечером.
Заяц оказался увесистым, что окончательно подорвало силы партизан. Оружие, личные вещи, а главное, миномет, будь он трижды неладен, с ящиком мин и огромным «блином», доконали доблестных вояк.
– Все, треба десь робить привал, – заключил Салонюк. – Сылы закинчуються.
– Наконец-то, – обрадовался Перукарников. – И что, будем ночевать просто под открытым небом?
– А то тоби готель забронируют! – возмутился Жабодыщенко.
– Отель не отель, а шалашик какой-нибудь…