Уильямc Ш.. Блудное солнце

   - Да, - медленно проговорила Рош. Ей и в самом деле было трудно в это поверить, хотя доказательство стояло перед ней. - И много здесь таких, как вы?
   - Не очень. Скоро вы с ними познакомитесь. Мы стараемся держаться вместе, подальше от порта - впрочем, разногласий между нами хватает.
   - Я жду с нетерпением.
   - Правда? Нам отчаянно нужны союзники.
   Рош вдруг задрожала от холода. Наступила ночь, и температура начала стремительно падать, а система обогрева скафандра еще не успела отреагировать на изменения.
   Эммерик заметил, что она дрожит, и сказал; - Нам пора двигаться. Веден, вы и Майи готовы идти дальше?
   - Почти, - ответил эканди, открывая глаза. Похоже, он успел заснуть во время короткого привала. Поднявшись на ноги, он потянулся и потер руки. Дай мне пару минут.
   - Я тоже готова. - Голос суринки ворвался в мысли Рош.
   С тем же успехом нежный голос мог принадлежать ветру, так тихо он прозвучал.
   - Сколько времени ты?.. - Рош замолчала, не зная, как правильно сформулировать вопрос.
   - Достаточно долго, чтобы успеть осмотреться. - Суринка улыбнулась и повернулась к мбатану. - У тебя любящие глаза, Эммерик.
   Он смущенно кивнул: - Благодарю тебя. Надеюсь, ты меня простишь - я обошелся с тобой слишком жестко.
   - В противном случае мы бы погибли.
   Мбатан усмехнулся, хотя тон Майи был немного зловещим.
   - Я тебе верю. Веден сказал, что тебя не стоит недооценивать.
   - Я могу сделать все то, ради чего сюда прилетела, и многое другое. Вы увидите, что я достойный союзник ~ и грозный противник.
   - Будем рассчитывать, что мы останемся союзниками. - Эммерик хлопнул в ладоши. - Нам пора. Мы еще успеем разрешить наши противоречия.
   - Согласна, - промурлыкала суринка и замолчала, скрестив руки за спиной.
   - Что ж, не будем терять время, - сказал Кейн. - Эммерик, хочешь, я пойду первым?
   Мбатан покачал головой: - Нет, я поведу вас. Можешь идти последним или где посчитаешь нужным. Постарайся быть внимательным. Они наверняка где-то рядом. - Он посмотрел на остальных. - К вам это также относится.
   - Понятно. Нравится нам или нет, - сказала Рош, заглянув в холодные глаза Ведена, - но нам придется держаться вместе.
   Сумерки сгущались с поразительной быстротой. Только Обитель проливала на землю свой постоянно меняющий оттенки свет. Остатки песчаной бури слабеющими призраками бродили по долинам и ущельям, иногда поднимаясь в гору и ослепляя уставших спутников. Рош быстро научилась узнавать их приближение по отчетливому посвисту - тогда она старалась держаться поближе к остальным, чтобы не потеряться.
   Разговор часто прерывался, в основном он состоял из замечаний Эммерика о капризах погоды. В это время года пылевые бури иногда продолжались по несколько дней кряду. Хотя предгорья изобиловали оврагами с зачаточной растительностью и насекомыми, иссушающий ветер делал жизнь очень тяжелой даже для самых выносливых видов.
   Рош слушала его вполуха, внимательно поглядывая по сторонам. Периодически в небе пролетали флайеры, а пару раз она даже видела мерцающие вспышки, солдаты искали следы их пребывания. Преследователи шли за ними по пятам, и Рош не могла о них не думать. Она мысленно выругала себя и свое начальство, которое запретило ей сдаваться.
   То, что она оказалась в ловушке на планете колонии, на расстоянии многих световых лет от цели своего путешествия, и понятия не имела, как добраться до средств связи, ее не пугало. Рош знала, что обязательно выполнит задание командования. Ящик ни при каких обстоятельствах не должен попасть в руки дато.
   Остальные, быть может, за исключением Кейна, разделяли молчаливую решимость Рош. Веден, на лице которого застыла холодная маска, держался особняком. Майи шагала, упрямо сдвинув брови, словно недавняя беспомощность казалась ей унижением и теперь она хотела доказать всем, что не утратила своих способностей. Ну а Эммерик просто уверенно вел их вперед, как человек, хорошо знающий, чего хочет.
   Кейн, внимательно поглядывая по сторонам, спокойно шел за ним.
   Примерно через час они добрались до гор. Многочисленные тропинки пересекали расселины и балки. Бок и плечо Рош снова начали болеть, но она не позволяла себе жаловаться и, прикусив губу, продолжала идти за остальными, стараясь не отставать.
   Прошло три часа, и Рош услышала предупреждение Майи: - Они рядом. - В словах суринки появилось напряжение.
   - Насколько рядом? - тихо спросил Эммерик.
   - Настолько, что я их чувствую, - ответила Майи. - Может быть, в пятистах метрах. На такой пересеченной местности я не могу определить точнее.
   - Очень хорошо. - Мбатан огляделся. - Туда - спрячемся под тем небольшим навесом. Заодно и отдохнем.
   Они повиновались, с трудом протиснувшись в узкую расселину в скале. Что-то проползло по руке Рош, но, прежде чем она успела отреагировать, насекомое исчезло.
   - Ждите здесь, - сказал Эммерик, когда все устроились в расселине. - Я схожу на разведку.
   Кейн молча последовал за ним, двигаясь с беззвучной грацией серебристых мотыльков, за которыми Рош в детстве гонялась на Ассенсио.
   Морган прислонилась спиной к камню и попыталась усилием воли заставить боль в ребрах исчезнуть. Однако долгие годы использования лекарств ослабили ее способность к выживанию, поэтому ей никак не удавалось выйти из неравной схватки победительницей. Дома или на любой другой цивилизованной планете галактики все ее проблемы были бы решены при помощи медикита. Постепенно до нее начало доходить, что на планете Сиакка даже такая элементарная вещь является роскошью.
   Интересно, как справляется с подобными трудностями Эммерик?
   - Он не знает другой жизни, - неожиданно ответила суринка. - Ты не забыла, он же здесь родился? Ему приходится сражаться не только с властями.
   Рош взглянула в непроницаемое лицо Майи. Поразительно, что настолько закрытое для других существо имеет свободный доступ к чужим мыслям.
   - Ты бы хотела заглянуть в мой разум?- неожиданно спросила суринка. Узнать, какая я на самом деле?
   - Ноя...
   - Почему нет? Неужели ты меня так сильно ненавидишь?
   Рош сжала зубы. Она резко отрицательно относилась к эпсенсу, но к самой девушке это не имеет никакого отношения.
   - Ты ничего обо мне не знаешь, - продолжала Майи. - Но когда Эммерик попытался взять меня на руки, ты постаралась меня успокоить. Почему же теперь ты обвиняешь меня в том, что я не в силах себя контролировать?
   - Потому что ты можешь себя контролировать. Ведь это не похоже на остальные чувства. И я... меня нервирует твоя способность проникать в чужие мысли.
   - Нет. - Суринка придвинулась к Рош. - Ты боишься, что я выставлю тебя напоказ - раскрою твои слабости и хрупкость Древнего человека. Все, что ты прячешь под своей формой.
   - Ты ошибаешься.
   - Насчет чего? Твоего страха или относительно твоей личности ?
   Прежде чем она успела ответить, Майи вошла в ее разум и наполнила его образами: Женщина-суринка с отвислой грудью наклоняется над ней, касается, гладит, в городе под названием Эроджен, на аванпосту, куда в поисках крова и помощи часто заходят разведчики и изгнанники. Обычные люди ищут здесь то, что отвергается большинством представителей касты. За деньги здесь можно купить все, что угодно. Но в нищете, убожестве и вероломстве присутствует странное достоинство, извращенная гордость - и мечты о лучшей жизни, достатке, а иногда о мести...
   ...страсть, яркие воспоминания...
   ...взрослый сурин берет ее за руку, уводит от матери, ее слезы падают на белый комбинезон, мир кажется таким огромным и пугающим... они десять километров едут на джипе июта, потом раздается щелчок замка, и она остается в своей комнате...
   ...в больнице...
   ...учится пользоваться имплантантами, слушать их тихие, вкрадчивые голоса, узнает, какое наказание ей грозит за нарушение дисциплины. А еще как заранее выяснить, чего хочет врач и какая процедура ей предстоит (хотя понять, что она означает, удавалось очень редко), учится не испытывать страха (во всяком случае, прятать его так, чтобы другие ничего не заметили, если только она сама этого не захочет), учится забывать, кем она была, чтобы в полной мере сосредоточиться на настоящем...
   ...укол иглы, голос врача, вибрирующий в имплантанте (а не возникающий в ее сверхчувствительных ушах), ощущение мрака, поднимающегося от кончиков пальцев ног... в ней осталось лишь эхо собственного страха, и потом еще долго, очень долго, она ничего не чувствует (и одновременно, непостижимым образом, все это длится одно короткое мгновение)...
   ...а потом... пробуждение в пустоте.
   Ее высшие чувства - зрительные и слуховые, а не первичные, животные осязание, вкус и запах - исчезли, как и способность говорить. Иногда она общается с окружающими при помощи имплантанта, но лишь в тех случаях, когда ее охватывает всепоглощающая паника. Слова указаний проникают во внутренние отделы ее мозга, имплантанты фиксируют реакцию каждого нейрона, постоянно проверяя, меняя, создавая новые связи, используя те, что раньше служили для зрительного и слухового восприятия, чтобы вызвать новые ощущения, новые способности, которые сделают ее (так говорили) намного ценнее всех остальных обитателей планеты.
   Она оказалась первым удачным пациентом - ей сразу стали доступны вещи, которые другим давались путем долгих и упорных тренировок, занимающих иногда несколько лет. Сама операция была не только аморальной, но и противозаконной.
   Более того, эксперименты ставились над детьми, не достигшими половой зрелости. Однако один удачный опыт мог принести миллионы.
   Все это и многое другое Майи узнала от врача в тот захватывающий момент, когда ее разум открылся в первый раз - и она легко вошла в его мозг, стремительно поглощая информацию и оставляя за собой лишь сожженные руины.
   Она была похитительницей. Ее такой сделали.
   Прошло много времени - и тренировок, - прежде чем Майи по-настоящему овладела своими поразительными способностями. В определенном смысле ей повезло, что из десяти объектов, на которых она проводила свои эксперименты, девять умерло. Если бы врач выжил и его опыты были признаны удачными, кто знает, кому бы ее продали?
   Майи постепенно училась контролировать себя - в конце концов она поняла, что должна стремиться к тому, чтобы обуздывать свои способности. Она знала, что больше подобных операций не будет. И не только из-за того, что теория погибла вместе с врачом, просто риск слишком велик - риск создать чудовище, потерпеть неудачу или быть пойманными.
   Следовательно, они захотят избавиться от нее, причем так, чтобы она ни о чем не заподозрила.
   В результате она сбежала в реальный мир. И очень, скоро поняла, что ее способности - весьма сомнительный дар.
   У нее не было зрения - такого, каким она его когда-то знала, но лишь впечатления от зрительных образов. Кто-то видел нож и думал о потерянном любовнике; здания будили мысли о давно умерших людях и прошедших событиях, которые не имели к ней - постороннему наблюдателю - никакого отношения. А звуки приносили непрошеные воспоминания о голосах, песнях, криках и стонах. Ее мир оказался вторичным, проходил сквозь фильтры разума других людей и появлялся перед ней в искаженном виде, лишившись своей первозданной свежести. Она начала терять собственный голос в непрекращающихся отзвуках отраженного эхо, в мире, наполненном переживаниями других людей.
   Однако она выжила, осмелела, начала путешествовать, получила помощь от опытного похитителя в Фал-Сома, который находился во многих световых годах от ее дома...
   ...работала...
   ...и...
   ...вернулась, лишившись собственных мыслей. Но ненадолго. Все, что она видела - своими собственными глазами и ощущала кончиками пальцев, оранжево-серая скала перед ней и пыль на ладони.
   Рощ. Не Майи, проданный ребенок, объект жестокого эксперимента, скиталица - молодая женщина-суринка, сидящая рядом с ней, мысли которой блуждали где-то далеко, но которой всего несколько мгновений назад она была. Нет, не Майи...
   Когда вернулся Эммерик, Рош обратила внимание на его неестественную бледность. За ним бесшумно, словно тень, возник Кейн - как и прежде, полный нерастраченных сил.
   - Вы их нашли? - спросил Веден.
   Эммерик посмотрел на Кейна, но ответил не сразу.
   - Да, нашли, - наконец тихо проговорил мбатан.
   - И?.. - нетерпеливо спросил Веден.
   - Я больше их не чувствую, - сказала Майи. - Совсем.
   - Нам пора двигаться, - проворчал Эммерик, закидывая за спину рюкзак. - За этими могут последовать другие, а до Креста уже совсем близко.
   - Хорошо. - Веден поднялся на ноги прежде, чем мбатан закончил фразу. - Мы и так потратили слишком много времени.
   Они выбрались из расселины и молча зашагали по тропинке.
   ГЛАВА 8 Мир Сиакка Стена Биэада
   '954.10.31 ДО 0325
   Когда они перевалили через горную гряду, поднялся ветер.
   Отраженный от Обители свет озарял раскинувшееся под ними плато глубокую чашу, окруженную скалами, древний вулканический кратер, в центре которого находился маленький городок. Он был слишком далеко, чтобы сквозь тучи пыли разглядеть какие-нибудь детали. Лишь верхние части двух узких башен, соединенных переходом, проглядывали сквозь песчаную мглу.
   - Крест Хьютона, - сказал Эммерик, впервые за последний час прервавший молчание.
   - Так мы направляемся именно туда. Хотя мбатан не произнес этих слов вслух, Рош поняла, что город мертв уже много лет.
   - Да. Нас там ждут.
   - Гейд?
   Это имя упоминалось несколько раз, и Рош поняла, что именно он стоит во главе повстанцев.
   Очевидно, только Гейд в состоянии помочь ей покинуть планету.
   - Возможно. Многое зависит от того, что происходит в порту. - Мбатан поправил рюкзак. - Мы поговорим после того, как прибудем на место. Вперед.
   Они начали спуск по узкой тропинке, по которой мог идти лишь один человек. Вскоре их накрыло облако пыли, и Рош едва видела спину идущего впереди Кейна. Впрочем, пыль - это хорошо. Врагам будет труднее обнаружить их. И если на дне кратера так же темно, то солдаты, стоящие наверху, вообще ничего не сумеют разглядеть.
   Рош мрачно шагала вперед. Боль, как ни странно, помогала ей не забывать, кто она есть, и сосредоточиться на том, что она делает. Лямки, поддерживающие Ящик, с каждым шагом впивались в спину и плечи. Она уже так давно не расставалась с чемоданчиком, что воспринимала его как часть себя бесполезную, тяжелую, мешающую ходьбе. В некотором смысле Ящик доставлял ей больше неудобств, чем прибинтованная к туловищу левая рука, однако Рош сомневалась, что сможет чувствовать себя полноценной, лишившись дополнительной нагрузки.
   Мысль об этом раздражала даже больше, чем физическая боль. К тому же из головы не выходили образы, которые показала ей Майи.
   Дно кратера оказалось сравнительно плоским, покрытым мягкой серой пылью. Но, хотя почва выглядела такой же высохшей, как и в предгорьях, Рош заметила побеги каких-то растений, которые отчаянно жались к земле, спасаясь от порывов злого ветра.
   Путники пересекли старую дорогу, а потом большой открытый участок, который вполне мог служить посадочным ем. Из сумрака выступили очертание машины - грузовика для перевозки руды, давно заржавевшего и развалившегося на части. Песок содрал краску, обнажив металл бортов. Здоровенная дыра в кабине объясняла, почему грузовик брошен, но, как он получил пробоину, определить было невозможно.
   Ближе к городу дно кратера стало волнистым, появились дюны - возможно, когда-то здесь безуспешно пытались орошать почву. Что-то блеснуло на дне одной из канав, и Рош наклонилась, чтобы поднять тяжелую серебряную монету с выгравированной буквой "К" на одной стороне. Рош не приходилось встречать таких обозначений.
   - Валюта повстанцев, - заявил Ящик. - Ранняя Атаманская теократия.
   - Здесь?
   - Не волнуйся, Морган. Монеты вышли из обращения более семисот лет назад; а эта, вне всякого сомнения, потеряна одним из первых колонистов. Более того, мир Сиакка является планетой-тюрьмой, а посему не имеет официальной экономики и не нуждается в деньгах.
   - Если забыть о контактах с другими планетами, - пробормотала Рош.
   - Представители которых в любом случае не в силах сюда попасть.
   Рош посмотрела на Ведена, чья спина уже почти скрылась во мгле.
   - У них совсем нет денег?
   - КТПР торгует на кредиты с Главным финансовым фондом человечества. Заключенные работают, чтобы хоть как-то улучшить свою жизнь, - речь идет о медицинском обслуживании и питании, которые оцениваются в баллах. Официально никакой торговли между обитателями планеты не существует из-за отсутствия экономической среды.
   - А неофициально?
   - Мы ничего не можем утверждать, пока не увидим, как здесь все устроено - хотя существование монеты говорит о многом.
   - У меня возникла такая же мысль.
   Рош бросила монету на землю и поспешила догнать остальных. Она вновь подумала об эканди. Если повстанцы мира Сиакка не имеют возможности заплатить Ведену за услуги, зачем он вообще сюда явился?
   Эммерик оглянулся и остановился, поджидая Рош, - Не отставайте. Мы уже почти пришли.
   Рош заинтриговало напряжение, зазвучавшее в голосе Эммерика, и она решила больше не отходить в сторону, хотя продолжала внимательно оглядывать окружающую местность.
   Еще одна дорога пересекла тропу, и мбатан свернул на нее.
   Коричневая, каменистая поверхность во многих местах потрескалась, в расщелины набрался песок, из-за чего идти стало опасно. Висящая в воздухе пыль уменьшала видимость до шести метров во всех направлениях; даже в инфракрасном свете мир оставался тусклым и однообразным.
   Интересно, как Эммерик здесь ориентируется? - подумала Рош.
   Затем вдоль дороги появились какие-то непонятные предметы - длинные ряды палок, не превышающих метра в высоту... или стволы давно умерших деревьев, лишившихся ветвей.
   Ветер жутко стенал, пролетая между столбиками, отчего Рош стало не по себе.
   Она подошла к обочине дороги и попыталась рассмотреть один из странных предметов. Сквозь клубящуюся пыль узнала тусклый блеск потемневшего металла, приклад, прицел и ствол.
   Она смотрела на оружие, которое кто-то воткнул в землю стволом вниз.
   - Микроволновая высокочастотная винтовка мбатан, - сообщил Ящик. Очень старая модель.
   Рош присела на корточки, чтобы более внимательно разглядеть оружие. Ей приходилось видеть подобные винтовки только в музее Армады, однако она сразу заметила, что спусковые крючки предназначались для людей с большими пальцами. Это косвенно подтверждало правоту Ящика, указывая на касту, которая сделала винтовки.
   - Тут их сотни! - Она протянула руку, чтобы прикоснуться к оружию.
   - Рош! - Предупреждение Эммерика заставило ее отдернуть руку.
   Она виновато подняла голову. Со стороны темного поля к ней приближалась едва различимая фигура. Человек, одетый в какое-то тряпье, что-то сердито шипел. Она выпрямилась и автоматически потянулась к пустой кобуре.
   Человек остановился и установился на нее. Вскоре из пыльного облака возникло еще два незнакомца. Рош молча смотрела на них, ожидая, что они будут делать дальше. Только после того, как ей на плечо легла рука Эммерика, она поняла, что странные существа не сделали к ней ни одного шага после того, как она убрала руку от винтовки.
   - Не трогай их, - сказал Эммерик. - У нас нет права прикасаться к тому, что им принадлежит.
   - Кто они?
   - Хранители. - Эммерик взял Рош за здоровое плечо и легонько подтолкнул в сторону от обочины, - Они охраняют смертельные поля.
   - Винтовки?
   - Нет, - твердо ответил Эммерик. - Сейчас не место и не время обсуждать, что здесь произошло,. Рош.
   Она открыла рот, намереваясь задать новый вопрос, но мбатан уже повел ее по дороге вперед Рош молча следовала за ним, однако ее взгляд продолжал возвращаться к трем призрачным фигурам, которые скоро скрылись в темноте. Движения одного из них встревожили Рош. Ей показалось, что у него две правых руки.
   Когда три фигуры полностью исчезли из виду, Рош поравнялась с Эммериком.
   - Сколько их? - спросила она. - Я имею в виду винтовки.
   Эммерик продолжал смотреть на дорогу: - Я уже сказал, не сейчас.
   - Но когда? - не унималась Рош, - Я устала от бесконечных тайн.
   - После того, как мы встретимся с остальными.
   - Ты это все время повторяешь! - Рош безуспешно пыталась подавить гнев.
   - Осталось совсем немного, - ответил мбатан, поправляя защитные очки. - Город рядом.
   "Винтовочное поле" закончилось через сотню метров, и из песчаного облака возникли очертания стены, испускающей слабое сияние. Нижние пять метров были естественного происхождения, остальное - дело рук человека. Как далеко стена уходила вверх, возвышаясь над дном кратера, Рош не знала - ей так и не удалось разглядеть ее вершины. Она решила, что строители выбрали это место из стратегических соображений.
   Вокруг расстилается ровная поверхность, так что атакующим силам врага негде укрыться, а до стены кратера довольно далеко. При таком раскладе защитники города могут не опасаться снайперского огня с гор.
   Дорога уткнулась в пандус, который вел к паре широких дверей в стене. Обе створки были плотно закрыты, но возникало ощущение, будто каждая весит несколько тонн. На дверях висел знак с надписью на неизвестном Рош языке. Впрочем, алфавит она узнала.
   - Уль-эмато, - сообщил Ящик. - Алфавит Доминиона, двадцать пятое столетие.
   - Что означает надпись?
   - Скала Основания.
   - Возможно, так назывался город до того, как власть перешла к Атаманской теократии.
   - Да, наверное.
   - В твоей базе данных что-нибудь есть?
   - Совсем немного. - Ящик сделал небольшую паузу, словно сканировал внешнюю память. - Как я уже говорил ранее, система Хаттон-Луу была одной из многих, воевавших с Атаманской теократией во время Войны призраков. Город Уль-эмато подвергся нападению именно в тот период. Больше я ничего не могу сообщить.
   Пока Рош осмысливала полученную информацию, Эммерик направился к дверям.
   - Серо-сапожники Олмахоя, мирное оружие мбатан, монеты Теократии, развалины Доминиона...
   - Планета-тюрьма Содружества империи, - добавил Ящик.
   Рош кивнула.
   - Эти камни многое повидали на своем веку.
   - Здесь все пропитано смертью. - Неожиданно в их беззвучный разговор вмешалась Майи.
   - Ты что имеешь в виду? - спросила Рош.
   - Я ощущаю эхо живущих рядом людей, - ответила похитительница. - Они не входят в город. Люди не забыли страданий и боли - и думают, что здесь обитают шелай.
   Майи почувствовала, что Рош ее не поняла, и ответила на вопрос, прежде чем та сумела его сформулировать: - Духи, призраки, квацина, джезу... -Объяснения прекратились, как только Рош сообразила, о чем идет речь.
   - А ты можешь узнать от них что-нибудь полезное?
   - Нет. Их разумы смущены, они ослаблены.
   Рош почувствовала, как по спине у нее пробежал холодок.
   Не больны, а ослаблены. Чем-то.
   Низкий неприятный гул отвлек ее от разговора. Она подняла голову и увидела, как тяжелые створки раздвинулись на метр, а потом остановились. Эммерик проскользнул в образовавшуюся щель, жестом пригласив остальных следовать за собой. Кейн подозрительно принюхался и вошел следующим. За ним двинулись Веден и Майи, оставив Рош в полном одиночестве в холодном ночном воздухе.
   Мрак сомкнулся над ней, когда она нырнула в узкий проход, темноту нарушало лишь слабое тепловое свечение шагавших впереди людей. Эхо помогло Рош определить, что коридор немного шире, чем узкий дверной проем, но почти такой же высоты. Ей вспомнилось долгое путешествие по подземному туннелю, однако здесь гнетущие ощущения оказались сильнее - быть может, из-за того, что коридор не был освещен.
   Прошло несколько минут, и Веден что-то удивленно проворчал, а Рош напряглась. Затем она сообразила, что Веден и Эммерик, а вслед за ними Кейн и Майи начали подниматься.
   Через секунду она почувствовала, что пол уходит вверх. Очевидно, вход предназначался для машин, поскольку подъем был крутым, а на стенах не нашлось перил. Рош с трудом сохраняла равновесие, понимая, что одной рукой ей не удержаться.
   Примерно через двадцать шагов подъем прекратился, и они оказались перед очередными дверьми. Эммерик, шагнув вперед, принялся возиться с магнитным замком древней конструкции. Рош ощутила покалывание в имплантантах - включилось мощное силовое поле, - и массивный барьер скользнул в сторону.
   Они вышли из туннеля на площадь на окраине города.
   Жемчужный свет Обители, пронизывающий пыльный воздух, казался ярким после сумрака туннеля. Рош оглянулась и сообразила, что они оказались внутри стены - из чего следовало, что ее толщина составляет не менее тридцати метров.
   Поверху шли крытые галереи с мощными укреплениями - очевидно, там когда-то располагались орудия. Все здесь было продумано, построено на века - и город действительно сумел пережить не одно столетие. Рош восхитилась древними создателями стены, да и со стратегической точки зрения она не увидела никаких ошибок.
   От площади в разные стороны расходилось пять широких улиц. Здания выглядели массивными и приземистыми, с закругленными углами и куполообразными крышами - архитектура, характерная для военных поселений Доминиона. Время и ветер наложили на дома свой отпечаток, в остальном они не пострадали. Все двери открыты, окна совершенно темные. При отсутствии ветра на площади царила непривычная тишина.
   Оторвав глаза от ближайших домов, Рош заметила в центре города две одинокие башни. Теперь до них оставалось около двух километров, и они производили поразительное впечатление. Меньшая достигала в высоту около ста метров, вторая казалась метров на двадцать выше; впрочем, пыль скрывала их верхушки. Следует отметить, что все остальные строения в городе были одноили двухэтажными. Башни расположились примерно в десяти метрах друг от друга, в окружении строительных лесов, словно кто-то начал их реставрировать, но не успел, поскольку обитатели покинули город.