Уласевич Светлана. Полтора метра недоразумений или не будите спящего Дракона!

   Всё, парень, ты попал! Кажется, у братишки включился инстинкт торговца! А коммерческая жилка у него ещё та! Продаст снег зимой эскимосу! Дай волю — и наживётся даже на собственной семье, прохвост!
   — Да как вы можете меня так оскорблять?! Я преуспевающий мужчина в расцвете лет! Молодой, красивый маг, наследник короны! Да за мной принцессы в очередь выстраиваются!
   — Не вижу ни одной! — тоном прокурора заявил друг. — А единственная кандидатка потеряла дар речи от вашей наглости!
   Ой! Чую, сейчас мне цену набивать начнёт! Такого наплетёт — любой барышник обзавидуется!
   — Да как вы смеете! — взбесился несостоявшийся жених. — Да любая женщина в этой стране мечтает занять место в моей постели!
   — А теперь слушай меня, блохастый плейбой! — гневно сверкнул глазами лорд Венатор. — Света — не любая! Ты хоть знаешь, кого с плинтусом сровнял?! Ты оскорбил до глубины души красивую, умную, добрую, весёлую, находчивую благородную даму!…
   Ага! Ты ещё «отличницу, спортсменку, комсомолку» скажи!
   — …единственная и неповторимая…
   Да уж! Спешите любить! Последняя княжна из рода Драков! Раритет и крайняя редкость, так сказать. Торопитесь, ибо завтра меня разорвут на части многочисленные «доброжелатели»!
   — Может, за ней полстраны гоняется?
   Скорее, вся, если верить чёрному списку!
   — Может, за ней короли табунами бегают?
   Носятся по замку в полуголом виде. Никто не спорит.
   — Рыцари вообще хранят её образ глубоко в сердце и истинную леди чувствуют за версту!
   Хм…Это ты про Призрачных Гончих?
   — Да, я её кавалеров чуть ли не метёлкой разгоняю! Последнего целый год спроваживал! Стойкий, зараза, попался!
   Ага, ага! Стоп!
   — Это ты Мишку что ли?! — очухался мой мозг, точнее его правая половина.
   — Вашим женихом был Михей эль Туцир?!
   — Нет, это тёзка! — отмахнулся за меня Вик.
   — Зачём ты это сделал?!
   — Да что тут непонятного?! — встрял волк. — Он вас для себя берёг, да вот предложение сделать духу не хватало! А тут я не вовремя в капкан подвернулся!
   — Заткнись! — взвился лорд Венатор. — Это дело семейное!
   — Ага! — сверкнул глазами говорящий зверь. — Конечно именно такое! Папаша приказал жениться на другой, возможно, познатнее или побогаче. И он теперь, как собака на сене: сам не съем и иному не дам!
   — Так! Ша, карапузики! Разорались тут, как бабы базарные! Нас не то, что умдырь — глухой услышит!
   На мгновение парни так и застыли с открытыми ртами, забыв от неожиданности, что хотели друг другу сказать. Наконец, Виктор осторожно обернулся ко мне и спокойно заметил:
   — Кто бы говорил, Света.
   — Вот и дайте мне высказаться по этому поводу!
   — Да! — поддержал меня лохматый кандидат в женихи. — Пусть леди сама огласит своё желание!
   Вик поморщился и вопросительно посмотрел на меня.
   — Ваши рука и сердце мне, если честно, нужны, как собаке пятая нога, — из волчьей пасти вырвался возмущённый вздох, от которого лицо брата расплылось в блаженной улыбке, — но я вас выпущу, — продолжила я, глядя на зверя почти в упор, — однако при двух условиях. Первое, вы ни за что и никогда не нападёте на нас и окажете всяческую поддержку в борьбе с нашими врагами.
   — Принести вассальную клятву? — тихо спросил волк.
   — Пока рано, достаточно вашего честного слова, — решила я не выдавать до поры до времени наших с братом истинных имён. Мало ли кто? Я же не помню весь чёрный список наизусть.
   — Хорошо, — кивнул угольный незнакомец, — если желаете остаться инкогнито, ваше право, я даю слово, благородное честное слово, оберегать Вас от всяческих опасностей и неприятностей, которыми только может разродиться богатое воображение судьбы!
   — Да ты, брат, только что вляпался по самые уши! — хихикнул Витька. — Потому что для Светки фортуна не скупится на фантазию! Можешь начинать составлять завещание.
   — А второе условие? — не обратил на друга никакого внимания зверь.
   — Вместо вашей руки и сердца за мной остаётся право на любое желание.
   — Хорошо, но я не буду убивать, предавать, ублажать предложенных женщин и творить прочих, протестующих с общественной моралью поступков.
   — Любое, — твёрдо отчеканила я. — Или мы уходим.
   Где-то совсем рядом раздался утробный ноющий вой. Жертва капкана вздрогнула и уставилась на нас жалобными глазами. Ну, уж нет. Уступать тебе я не собираюсь! Мало ли что может понадобиться в будущем приличной культурной девушке в незнакомой варварской стране?
   Очевидно, незнакомец это понял и смиренно вздохнул:
   — Согласен. Моё тело и душа единожды будет покорна воле прекрасной госпожи.
   — Страшная женщина! — ухмыльнулся Вик, наклоняясь к капкану, чтобы мне помочь. — Никогда своего не упустит!
   — Вся в тебя, братишка!
   — Вижу, семейка у вас ещё та! — буркнул волк, отворачиваясь. — Надеюсь, прекрасная леди знакома с искусством врачевания?
   — Ещё как! — кровожадно подтвердил Витька, глядя на его израненную лапу. — Никогда не даст человеку умереть спокойной естественной смертью! А тех пациентов, что не успели вовремя сбежать, прячет в песочных холмиках с крестиками наверху. Так что, если захочешь изощрённо свести счёты с жизнью, — обращайся к сестрёнке! Помню, как-то она подсунула мне собственноручно сделанную панацею, так я потом два дня с толчка не слазил!
   Не знаю, понял ли наш лохматый страдалец, что такое «толчок», но морда его заметно вытянулась и приуныла.
   — Может, прекрасной леди не стоит себя утруждать? — вкрадчиво предположил он. — Я как-нибудь и так перебьюсь. А?
   — Да не волнуйся ты так! — ободрительно похлопал его по холке Вик. — Как говорил Гиппократ: «Света лечит, но природа всё равно излечивает!» На тебе заживёт всё, как на собаке. Это не её пилюли, от которых я едва концы не отдал!
   — Но мне же надо было знать побочное действие лекарства! — не выдержала ваша покорная слуга. — К тому же тогда я на тебе отработала ещё и практику реанимации. Моё же второе средство помогло!
   — Ага! Только так, что врачи потом две недели головы ломали, какой дрянью накачали мой организм, что моча любой тест на беременность проходила! Даже проверили грешным делом!
   — Но, ты сам же вызвался волонтёром!
   — Ну, да! А кто ещё на такое согласится, как не родная кровинка! Кто же знал, что ты полная и законченная садистка! Могла бы на своих хахалях опыты проводить, их же тогда столько развелось, хоть дихлофосом трави!
   — А может, мне тогда стоило твой гарем задействовать?! И вообще, хватит ябедничать! Что обо мне человек подумает?!
   — Да пусть порадуется, что я вовремя спас его от необдуманной женитьбы, а то жрал бы до конца своих дней плоды твоих лабораторных экспериментов, а точнее экскрементов, если бы, конечно, не откинул копыта ещё во время медового месяца, а там, глядишь, ты и годовщину отпраздновала бы на могилке виновника торжества!
   — Ну, смотри! Придёт война — попросишь хлеба!
   — От тебя? — праведно возмутился брат. — Только если тёщу отравить решу!
 
    Заземление — целебное металлическое растение со штыревой корневой системой.
 
   Но назвать, кого ещё он хотел отравить, фортуна не позволила. Вековые сосны с треском разошлись в стороны, и на тропинку вывалилась огромная, носорогообразная ящерица, закованная в толстую непробиваемую броню. Массивные челюсти явно были предназначены для дробления и пережёвывания костей. Сомнений не было, перед нами красовался умдырь.
   — Не двигайтесь! — предупредила я, и животное резко повернуло в мою сторону шипастую голову.
   Неужели они чувствуют вибрации воздуха? Когда Ладиина рассказала про их повадки, мне наивно в голову пришла мысль, что эти твари неподвижные предметы просто не видят. Хотя данный недостаток для падальщика довольно странный. Такое поведение больше свойственно хищнику.
   Животное тем временем изучило моё замершее тело и, недовольно хрюкнув, отвернулось к спутникам. Благо, перекись успела остановить кровь и, скорее всего, даже перебить запах, разрушив наиболее пахучие молекулы. Для верности я хорошенько смочила бинты пациента мятной вытяжкой из парфюмерных запасов моего придворного лекаря. А он ещё возмущался, зачем мне в дорогу понадобилось грабить его только что обновлённую коллекцию эфирных масел!
   — Кейси, что вы знаете про умдырей? — осторожно спросила я благоухающего, как майский цветок, напарника.
   — Немного, и всё не слишком хорошее, — честно признался тот, замирая под огромным зелёным носом.
   Зверь внюхался, звучно чихнул и отступил к вытянувшемуся по струнке братишке. Пока нам везёт. Тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить!
   — А как с ними боролись ваши предки?
   — Откровенно говоря, эти твари появились совсем недавно. Лет двадцать или тридцать назад. Откуда — никто не знает. Убить их можно, выстрелив в глаз, а ранить практически невозможно.
   Ящер тем временем обнюхал Вика и облизнулся. Кажется, он что-то учуял! Боюсь даже предположить что!
   — Вик, у тебя опять в кармане колбаса? — прокурорским тоном прошипела левая половинка мозга.
   — Да, — бледнея, признался друг. — Хотел на ходу пообедать.
   Да он просто герой труда! С его-то морской болезнью умудриться ещё и пожрать! Как, если не секрет?! А главное, когда успел стащить колбасу, гад?! Да-а, как говорил мой знакомый патологоанатом: «Если женщина — это всегда загадка, то мужчина — что-то непонятное!»
   К несчастью, оказывая первую помощь, я отложила арбалет на траву, а друг, поднимая на ноги пациента, воткнул меч в землю. Так что вовремя добраться до оружия мы просто не успеем! Огромная пасть зверя раскрылась, обдав всех смрадных дыханием. Похоже, он решил попробовать братишку на зуб.
   Я четко сделала шаг назад в сторону арбалета. Умдырь взвился и резко обернулся ко мне, забыв на минуту о первой жертве. Я замерла. Нет, он, действительно, видит только движущиеся мишени!
   — Брось колбаску на капкан! — одними губами попросила Виктора. — Только плавно лезь в карман, словно ты дерево, колышущееся на ветру!
   — Легко сказать! — огрызнулся парень, но осторожно последовал моему совету.
   Как хорошо, что после того, как мы разрядили капкан, брат установил его снова! Мясной огрызок взвился в воздух, прямо перед носом животного и мягко приземлился около железной угрозы.
   Зверь молниеносно сориентировался в сторону летающей пищи. Кусок колбасы больше не двигался, но источал ни с чем не сравнимый аромат мяса. Это вам не современные продукты, никакой сои, вкусовых добавок и прочей халявы! Умдырь опасливо принюхался и раскрыл пасть.
   Как он может что-нибудь понять, если сам источает такое зловоние, что прямо тошнит?! Или своё не пахнет? Видно, ко всему прочему, у животины плохой порог чувствительности у обоняния. Скорее всего, именно поэтому оно и стало падальщиком. Разлагающиеся трупы слышно за версту. Здесь хороший нос не нужен.
   Тем временем длинный метровый язык ящера стал осторожно ощупывать землю около капкана. Наша троица затаила дыхание. До приманки оставалось сантиметров десять, когда этот любопытный орган имел неосторожность наткнуться на пусковой механизм. Раздался щелчок, и зверь взвыл дурным голосом.
   Я думала язык перекусится железными зубцами, но данный орган оказался на диво крепким. Обиженный умдырь, завывая не хуже самой горластой банши, встал на дыбы, пытаясь высвободить драгоценную часть тела из стальных тисков. Капкан оторвался от земли, явив длинную стальную цепь с толстым серебряным штырём на конце, накрепко вбитым в дёрн. Как только мы такое не заметили?!
   Зверь, поняв, что оказался постыдно прикованным, стал прыгать по кругу, разбивая всё на пути и роняя на землю капельки крови. Вик выдернул меч и, подхватив меня, вовремя оттащил в сторону.
   — Бежим? — философски предположил он снова обнародовать «боевой девиз» ныне правящих Драков.
   — Нет, — потянулась я к своему арбалету. — Кейси долго лежал раненным, запах крови, скорее всего, привлёк других, двинувшись, мы только вызовем огонь на себя. Надо немного обождать.
   — Понятно, — кивнул братишка, — отступаем к деревьям. Слушай, Свет, а где та вонючая дрянь, которой ты намазала нашего лохматого соратника?
   — Лучше разотрись травой с сосновой иглицей, потому что мята — для этого места запах чужой, и когда он выветрится, господа умдыри захотят с ним поближе познакомиться.
   Братишка слегка побледнел и стал старательно тереть руки о ещё зелёные иголки и кончики лапок подвернувшейся на свою беду молоденькой ели. Не долго думая, я последовала его примеру. Расстроенное животное прыгало рядом, не в силах совладать с натянутой цепью. Такое соседство слегка нервировало. Да и на будущее следовало что-нибудь предпринять.
   — Викуша, зайка! — ласково обратилась я к сидящему рядом другу. Тот насторожился и недобро посмотрел на меня. — Опять намереваешься что-то попросить? — пронзительно сверкнул он глазами.
   — Я хочу этот капкан!
   Присутствующие мужчины поперхнулись и уставились на меня ещё хуже, чем на психа. Тому хотя бы сочувствие полагается проявлять.
   — Ты уверена, что тебе нужен именно этот?! — скептически поинтересовался брат, кивая на прикованного к нему, злого, как пантера, умдыря. — Да и зачем он тебе?
   — В хозяйстве пригодится! — буркнула я.
   — Мужу в постель подкладывать? — ехидно оскалился родственничек, многозначительно покосившись на Кейси.
   Хм, а идея-то, впрочем, неплоха! Ох, и повезёт же какому-то счастливчику! Но вот проблема в том, что внутри жило чёткое ощущение, что сие полезное заземление, действительно, мне в скором времени понадобится. А интуиция редко когда меня подводила. М-да. Нехорошо.
   — Леди, — осторожно начал стоящий рядом волк, жалобно глядя на вспахавшего уже добрый пуд земли умдыря. — В любой деревне мы можем купить тысячу таких вот капканов. Вам точно необходим именно этот?
   Честно говоря, меня так и подмывало в лучших традициях женской стервозности заканючить, что хочу только эту цацку, и никакую другую, но теперь гораздо больший интерес представлял длинный серебряный штырь, вбитый в землю. Уж не охотится ли кто здесь на нежить? Капкан и цепь железные, чтобы не поранить попавший объект, а вот крепление — благородный металл высшей пробы, чтобы жертва не могла сама выдернуть. Если догадка верна, то кому это нужно? Зачем? И почему другие умдыри не появляются? Куда они все подевались?
   — Кейси, а какие виды разумных тварей здесь водятся?
   — В смысле? — не понял спутник.
   — Звери, способные думать, работать с предметами и не ладящие с серебром.
   — Ну, к таким можно отнести оборотней, наверное.
   — А ещё?
   — Затрудняюсь ответить.
   — А кто-нибудь поблизости живёт?
   — Нет! Вы что? — праведно возмутился лохматый друг, испуганно округлив глаза. — Психи и то сюда боятся соваться!
   А мы тогда кто?! Ну, спасибо, Ладушка! Удружила!
   Тут тишину нарушил слабый треск где-то впереди. Наконец-то!
   — Прижмитесь к деревьям! — скомандовала я, доставая из колчана стрелу с наконечником, в виде широкого полумесяца.
   Помню, когда добрый дядя Артур вложил мне их в протянутую руку, ещё удивилась, зачем такие нужны. «Вдруг кого-то из вас повесят, — задумчиво пожал тогда плечами мой придворный маг, — зачем надеяться на чудо, если, можно его сделать самим, перерубив верёвку?» Вот только если вздергивать будут меня, то мне, поистине, придётся уповать на везение, не зная, что лучше: довериться судьбе или дивной «меткости» снайпера рода Венаторов.
   Острое, как бритва, лезвие легонько оцарапало руку, возвращая в реальность. Да уж, похоже, мои предки испытали на своей шкуре все превратности судьбы, раз продумали даже это! Теперь, кстати, очень пригодится!
   — Что ты делаешь? — изумился Вик, видя, как я беру на мушку постоянно прыгающего умдыря.
   — Слишком мало крови. Когда явятся его собратья, надо, чтобы был потоп, тогда до нас им не будет никакого дела.
   В этот момент прикованный умдырь дёрнулся так, что серебряный кол вылетел из земли со скоростью торпеды и, мотаясь на цепочке, стал живым продолжением языка животного. Зверь исступлённо завертел мордой, но избавиться от прицепившегося к его языку капкана не смог. Затем повернулся к нам и злобно прищурился.
   — Ты уверена, что хочешь ранить его именно сейчас? — вкрадчиво уточнил брат. — Он, кажется, догадался, кто подложил ему такую свинью!
   Но в этот миг деревья предательски затрещали, и на поляну вывалилось ещё трое умдырей. Не долго думая, я спустила тетиву. Стрела взвизгнула и, словно масло, почти отрезала длинный свисающий язык, оставив лишь тонкую ниточку, соединяющую живую и уже отмирающую части. Животное взвыло и дёрнулось. Ткань не выдержала веса прикованного железа, порвалась и, о удача, капкан вместе с цепью, колом и отрубленным органом описал плавную дугу, приземлившись прямо у моих стоп, едва, правда, не поранив ногу.
   Умдыри сначала резко обернулись в мою сторону, но их отупевший от боли собрат заскулил и запрыгал по поляне так, что мгновенно привлёк внимание на себя. Из свежей раны просто фонтаном била горячая кровь, орошая всё дымящими пятнами. Какая же у них температура? Звери глухо рыкнули и кинулись на того.
   — Меня сейчас вырвет, — прошептал Вик, глядя, как животные разрывают ещё живую, огрызающуюся жертву на части и поедают прямо на ходу.
   Сразу видно: парни никогда не смотрели по телевизору прямых трансляций пластических операций! Там и не такое показывают. Помню, однажды одной мадам срезали лишние кило, так хирург тогда работал с энтузиазмом мясника, грубо сгружая в тазик отборное сальце, только засаливай. Я ещё в первые минуты думала, что американцы кабанчика зарезали. Ан, нет.
   А про пластику лица вообще молчу. Там у некоторых женщин после операций видок такой, словно те с трактором в засос целовались. Пиршество на поляне и рядом не стояло!
   Прямо около нас треснули кусты, и на место боя вывалились в тяжелом галопе ещё двое тварей. Я слегка дёрнулась от неожиданности, но «новобранцы» устремились в самую гущу событий, не замечая вокруг ничего, кроме катающейся по земле остервенело рычащей кучи.
   — Сколько голов обычно в стае?
   — Раз на раз не приходится, — прошелестел Кейси, стараясь не смотреть на кровавое месиво.
   — А с какого расстояния они могут услышать себе подобных?
   — Километров сто.
   — Слишком мало особей, — прочитал мои мысли Вик.
   — Вы так считаете? — ехидно осведомился волк, кажется, борясь со спазмом в желудке. — Знаете, нам для кончины вполне хватит и этих.
   — Ждём ещё минут пять, а потом краткими перебежками идём в сторону лошадей.
   — Вы думаете, они выжили? — желчно осведомился новоиспечённый напарник.
   — Не каркай! — цыкнул друг, также, наверное, не желая думать, что такое маленькое количество гостей из-за того, что часть хищников добрались до наших питомцев.
   И тут первые, стоящие к полянке, деревья просто обвалились под тяжестью выскочивших на место обеда тварей. Пятнадцать здоровенных, хорошо откормленных зверюг просто налетели на своих собратьев, бросаясь не только на уже порядком сдавшуюся жертву нашего произвола, но и на своих же собратьев.
   Завязалась драка не на жизнь, а насмерть. Ничего не видящие кроме врага, опьянённые кровью умдыри катались и грызлись, одним огромным щетинистым комом.
   Кажется, пора. Я подхватила капкан и, прогнувшись под его тяжестью, короткими перебежками направилась в сторону леди Ладиины. Сзади жрали друг друга буквально живьём огромные голодные твари, их рык, вой, стоны и визг дикой какофонией стоял в ушах, отчего хотелось убраться из этого места как можно скорей, но, увы, торопиться нельзя. Думаю, такие же чувства владели и спутниками.
   Наконец, мы осторожно выбрались на пустую дорогу.
   — Что за…? — ляпнул было Кейсариус и осёкся, заворожено глядя на зависших в воздухе небольших змеевидных драконов. Если у него и появились какие-то замечания, то «заколдованный принц» благоразумно смолчал.
   Мой «скакун» держал в лапах Ладиининого жеребца, Чернуля же — саму Ладиину. Молодцы, ребята! Таких питомцев надо на руках носить!
   Словно прочитав мои мысли, Злыдень ехидно оскалился и опустился чуть ниже. Витькина «кобылка» села на землю, водворив предварительно туда свою ношу.
   — Вы только полюбуйтесь, что ваши твари со мной учинили! — возмущённо выдохнула красавица, приводя уже изрядно помятое и пожёванное свадебное платье в порядок.
   — Вот и умницы! — похвалил Вик и, подхватив, опешившую спутницу на руки, уселся в седло, пристроив «упыриное дитятко» перед собой. Уж, не в качестве ли щита решил он её использовать?
   Чернуля приподнялась над землёй, схватила в одну лапу Кейси, другой осторожно подцепила кончиками когтей край моей куртки и взмыла ввысь, зависнув прямо над своим вожаком. Так же бережно, словно хрустальную вазу, она опустила меня на спину ящера, подождала, пока я пристрою как-нибудь к задней луке свой железный трофей и «подала» обомлевшего от страха волка. Мы разместили того прямо перед седлом так, чтобы передние лапы зверя свисали с одной стороны, а задние с другой.
   Затем метаморф облегчённо взмахнула перепончатыми крыльями и устремилась вперёд. Злыдень ехидно выпустил небольшую струйку пламени и кинулся за ней. Всё! Кажется, повезло! Слава Богу! Хоть конец дня удачный!
   — Ух, ты! — заворожено выдохнул Кейси, посмотрев вниз. — Призрачные Гончие! В полном боевом облачении! Потрясающе! — (Блеск! И почему я не разделяю его восторга?) — Интересно, что они здесь делают?
   Я глянула на несущуюся внизу кавалькаду чёрных рыцарей и философски пожала плечами. Не признаваться же, что это мои железные поклонники! Может, стравить их с предыдущими?
   — Кося, — ласково похлопала ваша покорная слуга своего ящера по шее, — спустись, пожалуйста, чуть ниже я хочу рассмотреть этих Борзых.
   — Гончих, — вежливо поправил Кейси.
   — С ума сошла?! — вскричал Вик и тут же прикусил язык, боясь ляпнуть лишнего.
   — Наш новый друг меня ими заинтриговал, — мило улыбнулась я, давая брату понять, что задумала очередную пакость, — к тому же, мне жутко интересно посмотреть, что же случилось с нашими умдырями!
   Злыдень повернул ко мне голову и хитро прищурил фиолетовый глаз. Кажется, он прекрасно понял преступные намерения хозяйки! До чего же умное животное! Просто прелесть!
   Вик тоже ухмыльнулся, увидев моё «милое личико», и направил своего «коня» за нами. Что-что, а он приноровился разбираться в моём настроении даже лучше родителей! Мы вообще удивительно умеем чувствовать друг друга, словно близнецы.
   Следующие секунды напомнили «Супер восемь». Ни с чем не забываемые ощущения! Шустрый, манёвренный дракон прямо на вираже подрезал главного магистра, едва не скинув несчастного с седла. Впрочем, и нас тоже. Кейси вздрогнул и непроизвольно выпустил когти, отчего питомец взвыл и выместил злобу на ком-то из рыцарей, наотмашь хлестнув хвостом.
   За спиной раздался гулкий грохот падающей кастрюли и странный заковыристый мат, вроде бы, на латыни. Что ж, смею предположить, нас заметили!
   Где-то над ухом просвистела стрела, и Злыдень ускорился. Рыцари радостно взревели и кинулись в погоню. Смотревший на всё квадратными глазами Кейси, благоразумно молчал. Правильно, любопытные долго не живут! Впрочем, медленные тоже!
   Тем временем питомец притормозил, подпуская ближе громыхающих агрессоров, и, оказавшись в зоне досягаемости стрелы, свернул в лес, устремляясь прямо к разъярённым умдырям.
   Увлечённые погоней рыцари, напрочь проигнорировали звуки грызни впереди и на всех парах врезались в катающийся по земле клубок. В ту же секунду пятнадцать зубастых злобных морд обернулись к неожиданному агрессору. Магистр что-то крикнул, скорее всего, сигнал к отступлению, хотя тот, больше походил на очередной заковыристый мат. Кавалькада охотно развернулась, но было поздно: голодные и ожесточённые трупоеды кинулись на них.
   Теперь железным мстителям было не до драконов, а зависать и смотреть за борьбою конкурентов на наши бесценные жизни, не было сил, поэтому мы развернулись и понеслись прочь.
   Нет, мой Злыдень просто прелесть! Ещё никогда в жизни я не чувствовала такого единения, такой связи со своим питомцем, он словно читал мой мысли, предугадывал малейшие желания. Наверное, стоило родиться князем со всеми вытекающими из этого последствиями, уже только ради того, чтобы заполучить такое сокровище!
   — Я люблю тебя, Малыш! — самозабвенно прошептала я, ласково гладя чёрную чешую.
   Дракон обернулся, посмотрел внимательно лукавыми уже жёлтыми глазами и, подавшись вперёд, нежно лизнул меня в щёку.
   — Привязываешь любовников к кровати, проявляешь недвусмысленный интерес к животным. Чего ещё я о тебе не знаю, сестричка? — ехидно осведомился Вик, непонятно откуда извлекая ещё один шмат колбасы.
 
    В общении с животными, главное:
    Быть чуткими и нежными.
    Вивисектор.
 
   Мы отлетели уже на приличное расстояние, когда желудок напомнил о своём существовании. Злыдень деловито повернулся ко мне и хмуро кивнул в сторону жующего Вика. Думаю, ещё пару суматошных дней, — и мой питомец заговорит, точнее, сможет на всех языках мира клянчить еду, если, конечно, раньше не протянет копыта с голодухи!