Тарлинг по порядку вынимал письма из конвертов, прочитывал их и снова клал обратно. Дойдя до половины пачки, он вдруг остановился и поднес очередное письмо к свету.
- Взгляните, Уайтсайд!
- "Прости, что письмо в пятнах, но страшно тороплюсь и перепачкался чернилами, которые нечаянно опрокинул".
- Но ведь тут же нет ничего особенного! - смеясь ответил помощник.
- По тексту, конечно, - согласился Тарлинг, - Но наш приятель оставил здесь весьма пригодный отпечаток большого пальца.
- Дайте-ка мне этот лист!
Уайтсайд взволнованно подскочил, обошел вокруг стола и поглядел через плечо Тарлинга, все еще державшего письмо в руке. Он оживился и схватил его за руку.
- Теперь он в наших руках! - воскликнул инспектор. - Ему не ускользнуть!
- Что вы хотите сказать?
- Готов присягнуть в том, что этот оттиск тождественен с кровавым следом на ящике комода мисс Райдер.
- Вы вполне уверены в этом?
- Абсолютно, - быстро ответил Уайтсайд. - Посмотрите на эти спирали, на характер линий. У меня при себе фотография. - Он поискал в своей записной книжке и нашел увеличенный снимок.
- Сравните же, - торжествовал инспектор. - Линия к линии, борозда к борозде точно подходят. Это большой палец Мильбурга, и Мильбург - тот человек, которого мы разыскиваем!
Он быстро надел сюртук.
- Куда вы собираетесь?
- Назад в Лондон, - гневно сказал полицейский инспектор. - Получить ордер на арест Джорджа Мильбурга, человека, убившего Торнтона Лайна и свою собственную жену - тяжкого преступника.
Глава 29
Вернулся Линг-Чу, непроницаемый, как обычно. Он всегда привносил своеобразное дыхание таинственности.
- Ну, - спросил Тарлинг, - что ты нашел?
Уайтсайд прислушался, хотя считал случай выясненным.
- Два человека поднимались этой ночью по лестнице, - сказал Линг-Чу. Также и мой господин. - Он посмотрел на Тарлинга, который утвердительно кивнул. - Следы ног моего господина ясны, - продолжал он, - также и те, которые принадлежат маленькой молодой женщине, а также босые ноги.
- Ты заметил следы босых ног? - спросил Тарлинг.
- Это был мужчина или женщина? - заинтересовался Уайтсайд.
- Этого я не могу решить, - ответил китаец, - но ноги были изранены и из них сочилась кровь. На дворе, на усыпанных гравием дорожках, видны кровавые следы.
- Этого не может быть, - резко сказал Уайтсайд.
- Не прерывайте его сейчас, - предупредил Тарлинг.
- Одна женщина вошла в дом и снова вышла, - продолжал Линг-Чу.
- Это была мисс Райдер.
- Потом пришли еще одна женщина и один мужчина, потом босой человек, чьи кровавые следы видны поверх следов первых.
- Откуда вы знаете, какие следы оставила первая женщина и какие вторая? - несмотря на свое предубеждение, Уайтсайд был заинтересован.
- Ноги первой женщины были мокрые, - ответил Линг-Чу.
- Но ведь дождя не было, - торжествующе произнес полицейский инспектор.
- Она стояла на траве, - объяснил Линг-Чу, и Тарлинг кивнул, подтверждая это. Он вспомнил, что Одетта стояла за кустами на траве и наблюдала оттуда его потасовку с Мильбургом-велосипедистом.
- Но одного я не могу понять, господин, - сказал Линг-Чу, - тут есть еще следы ног другой женщины, которые я не мог найти ни на лестнице, ни в вестибюле. Эта женщина обошла вокруг дома. Насколько можно судить, она описала круг дважды, потом вышла в сад и прошла между деревьев.
- Мисс Райдер вышла на улицу, - сказал Джек, - и последовала за мной в Гертфорд.
- Кроме того, есть еще следы женщины, которая обошла вокруг дома, упрямо повторил Линг-Чу, - и поэтому я думаю, что человек, ходивший босиком, был женщиной...
- А, кроме наших следов, еще есть мужские?
- Об этом я только что собирался сказать. Имеется еще слабый след мужчины, который пришел довольно рано, следы мокрых ног покрывают его следы, затем он опять ушел, но не ступал по гравию, там я нашел следы велосипеда.
- Значит, это был Мильбург, - дополнил Тарлинг.
- Если нога не коснулась земли, - объяснил Линг-Чу, то она почти не оставляет следов. Следы ног женщины, бродившей вокруг дома, мне так трудно объяснить себе, потому что я не нашел их на лестнице, и все-таки знаю, что они ведут от дома; я точно могу проследить их в направлении от двери. Пожалуйста, пойдемте вместе со мной вниз, и я покажу вам их.
Он проводил обоих в сад. Уайтсайд только теперь заметил, что китаец босой.
- А вы не смешали свои собственные следы со следами неизвестных? - шутя спросил он.
Линг-Чу покачал головой.
- Я оставил свои ботинки за дверью, потому что так легче работать. - Он пошел и обулся.
Китаец привел их к боковой стене дома и показал отчетливые следы, без сомнения, принадлежавшие женщине. Они вели вокруг дома.
- Что ты скажешь об этом, Линг-Чу? - спросил Тарлинг.
- Кто-то вошел в дом, прокравшись через заднюю дверь и поднявшись по лестнице. Сперва этот пришелец совершил убийство, потом не мог найти выход.
- Да, он прав, - сказал Уайтсайд. - Вы хотите указать на дверь, ведущую из флигеля в дом? Ведь она же была заперта, Тарлинг, тогда, когда вы раскрыли убийство?
- Да, дверь была крепко заперта.
- Когда она увидела, что не может так попасть в дом, - продолжал Линг-Чу, - она попыталась проникнуть через окно.
- Она? Она? - торопливо переспросил Тарлинг. - Линг-Чу, кто же это был? Ты хочешь сказать, женщина?
Это утверждение Линг-Чу его несколько смутило. Сыщик вспомнил о другом участнике этой трагедии - коричневое пятно на руке явственно напоминало ему о его существовании.
- Кто же он?
- Я говорю о женщине, - спокойно ответил Линг-Чу.
- Но кто же, ради всего святого, собирался еще проникнуть в дом после того, как он убил миссис Райдер? Ваша версия противоречит здравому смыслу. Убийца всегда старается как можно быстрее и как можно дальше уйти от места преступления.
Линг-Чу не ответил.
- Сколько же человек в этом участвовало?
- Мужчина или женщина босиком вошел в дом и убил миссис Райдер; другой человек обошел вокруг дома и пытался проникнуть через окно. Я точно не могу сказать, было это одно лицо или два, - ответил Линг-Чу.
Тарлинг обыскал тыльную часть здания еще раз. Она, как известно, была отделена от основного здания галереей. Очевидно, все это было специально устроено так, чтобы мистера Мильбурга не видели, когда он приезжал к жене. Это крыло дома состояло из спальни, находящейся рядом с комнатой, в которой жила мисс Райдер, комнаты, в которой было совершено убийство, и еще одной спальни, через которую Тарлинг вместе с Одеттой входил в галерею. Тут находилась дверь, через которую было единственное сообщение с главным зданием.
- Нам ничего больше не остается, как передать дело местной полиции и вернуться в Лондон, - сказал Тарлинг.
- И арестовать Мильбурга, - высказал свое мнение Уайтсайд. - Считаете ли вы выводы Линг-Чу правильными?
Тарлинг покачал головой.
- Мне не хотелось бы отбрасывать его версию, потому что Линг-Чу изумительно хитрый и внимательный сыщик. Он в состоянии обнаружить следы, совершенно незаметные для других. С его помощью в Китае я достигал прекрасных результатов.
Они вернулись на автомобиле в город. Во время поездки Линг-Чу сидел рядом с шофером и все время курил сигареты одну за другой. Тарлинг по дороге говорил мало: его мысли были заняты последними таинственными событиями, которым он все еще не мог найти подходящего объяснения.
Их путь лежал мимо госпиталя, в котором находилась Одетта Райдер. Джек велел остановить машину, желая осведомиться о состоянии ее здоровья. Он нашел девушку уже несколько оправившейся от жестокого удара. Она спала глубоким сном.
- Это самое лучшее для нее, - возвратясь, сказал он Уайтсайду. - Я очень беспокоился.
- Вы, по-видимому, очень интересуетесь мисс Райдер?
Сперва это неприятно задело Тарлинга, но потом он расхохотался.
- О, да, я очень интересуюсь ею, - признался он, - но это вполне естественно.
- Почему же?
- Потому что мисс Райдер будет моей женой, - подчеркнуто ответил он.
- Ах, вот что! - удивился Уайтсайд и замолчал.
Ордер на арест Мильбурга был уже заготовлен и передан для приведения в исполнение Уайтсайду, как только они прибыли в Скотленд-Ярд.
- Мы не дадим ему времени удрать, - сказал полицейский инспектор. Боюсь, что негодяю слишком везет. Будем надеяться, что застанем его.
Дом оказался покинутым. Приходившая по утрам поденщица терпеливо ожидала у железных ворот. Она рассказала, что мистер Мильбург обычно впускал ее в половине девятого.
Несмотря на протесты женщины, Уайтсайд отпер замок при помощи отмычки. Открыть дверь дома оказалось труднее. Но Тарлинг не стал задерживаться из-за таких пустяков и выбил окно. Он попал в маленькую комнатку, где в прошлый раз разговаривал с Мильбургом.
Дом был совершенно пуст. Они переходили из комнаты в комнату, обыскивая шкафы и комоды, и в одном из ящиков обнаружили следы блестящего порошка.
- Пусть меня повесят, если это не термит, - сказал Тарлинг. - Во всяком случае мы можем доказать, что мистер Мильбург совершил поджог, на случай, если нам не удастся уличить его в убийстве. Отправьте это на химанализ, Уайтсайд. Если Мильбург и не убил Торнтона Лайна, то наверняка поджег здание фирмы "Бешвуд и Саломон", чтобы уничтожить следы своих махинаций.
Уайтсайд сделал другое открытие: управляющий спал в огромной кровати.
- Этот дьявол привык к большой роскоши, - сказал инспектор. Посмотрите-ка, что за матрац!
Он внимательно обыскал кровать и явно удивился. Конструкция была чересчур массивна. Уайтсайд откинул полог, чтобы получше разглядеть ее. Сбоку он нашел маленькое круглое отверстие, достал из кармана перочинный нож, вставил в узкое отверстие и нажал. Раздался легкий треск, и распахнулись потайные дверцы. Уайтсайд пошарил в шкафчике и что-то вынул оттуда.
- Книги, - сказал он сперва разочарованно и стал их внимательно разглядывать. Вдруг его лицо прояснилось. - Ведь это же дневники. Хотел бы я знать, неужели этот тип на самом деле вел дневник?
Он положил томики на кровать. Тарлинг взял один из них в руки и раскрыл.
- Ведь это же дневники Торнтона Лайна! Они могут нам очень пригодиться.
Один из томов был закрыт на замок. Это был последний из всей серии, и было видно, что его пытались открыть. Вероятно, Мильбург пробовал это сделать, но затем решил прочесть в порядке очередности.
- Есть там еще что-нибудь? - спросил Джек.
- Нет, - разочарованно ответил полицейский инспектор. - Но, может быть, тут не одно отделение.
Они оба принялись усердно искать, но ничего не нашли.
- Нам здесь больше нечего делать, - сказал Тарлинг. - Оставьте на посту одного сотрудника на случай, если Мильбург вернется. Я лично в это мало верю.
- Вы думаете, что мисс Райдер спугнула его?
- Весьма вероятно, - ответил Джек. - Поедем еще в торговый дом, но там мы его тоже не застанем.
Предположения оказались правильными. Никто не видел управляющего и не мог сказать, где он может находиться: Мильбург исчез, как будто земля разверзлась и поглотила его.
Скотленд-Ярд сейчас же разослал его приметы всем полицейским постам и участкам. В течение суток каждый полицейский получил фотографию и описание примет разыскиваемого. И если Мильбург еще не покинул страну, что маловероятно, то его арест был неизбежен.
В пять часов пополудни удалось найти еще одно вещественное доказательство. Пара туфель, сношенных и грязных, была найдена в канаве возле шоссе в Гертфорде, в четырех милях от дома миссис Райдер. Начальник Гертфордской полиции передал это известие по телефону в Скотленд-Ярд и отправил туфли со спецрассыльным. В половине восьмого вечера пакет лег Тарлингу на стол.
Он открыл коробку и нашел в ней пару поношенных туфель. Ясно было, что когда-то они видали лучшие времена.
- Женские, поглядите на каблуки.
Уайтсайд взял одну туфлю в руки.
- Здесь, - вдруг сказал он, указывая на светлую подкладку. - Эти кровавые пятна подтверждают предположения Линг-Чу. У той, что носила туфли, из ног сочилась кровь.
Осматривая находку, Тарлинг поднял язычки туфель, чтобы рассмотреть знак фирмы. Но вдруг они выпали из рук детектива.
- Что случилось? - спросил Уайтсайд, поднимая туфли.
Он заглянул внутрь и надрывно засмеялся: там под маленькой кожаной этикеткой известной лондонской обувной фирмы чернилами было написано: "мисс О. Райдер".
Глава 30
Главврач больницы сообщил Тарлингу, что Одетта снова пришла в себя, но нуждается еще в нескольких днях полного покоя, и необходимо поэтому отправить ее на некоторое время за город.
- Надеюсь, вы не будете слишком утруждать ее вопросами, - сказала пожилая дама, - потому что ей нельзя волноваться.
- Мне нужно задать ей только один вопрос, - сердито сказал сыщик.
Он нашел Одетту в красиво убранной палате. Девушка ласково улыбнулась.
Он склонился и поцеловал ее, а потом без предисловия вынул туфлю из кармана.
- Милая, это твоя туфля?
Она кивнула в знак согласия.
- Где ты нашел ее?
- Ты уверена в том, что она принадлежит тебе?
- Конечно, - улыбнулась Одетта. - Это мои старые утренние туфли, которые я всегда носила дома. Но почему ты меня спрашиваешь?
- Где ты в последний раз их видела?
Девушка закрыла глаза и задрожала.
- В маминой комнате.
Она уткнулась лицом в подушку и заплакала. Тарлинг гладил ее руки, пытаясь успокоить.
Прошло время, пока Одетта снова овладела собой. Но она не могла объяснить ничего нового.
- Маме так нравились эти туфли. У нас с ней одинаковый размер.
От рыданий она больше не могла говорить, и Тарлинг поторопился перевести разговор на другие темы. Он все больше приходил к убеждению, что теория Линг-Чу была правильной, хотя не все факты убеждали его. По дороге в управление полиции он неотступно думал о том, как можно привести к общему знаменателю все противоречия. Кто-то босиком вошел в дом, из его ног сочилась кровь, и после того, как совершил убийство, он решил обуться. Убийца, будь это женщина или мужчина, нашел пару утренних туфель. Нашел и затем вышел из дому. Но оставался открытым вопрос, почему после убийства он снова пытался проникнуть в дом и что там искал?
Если Линг-Чу прав, то, очевидно, Мильбург не убийца. Если поверить острой наблюдательности китайца, то человек с маленькими ногами был тем самым, который бросил бутылку с кислотой. Он поделился этими выводами с Уайтсайдом, и тот согласился.
- Но из этого еще не следует, - заявил Уайтсайд, - что босоногий, очевидно, ворвавшийся в дом миссис Райдер, совершил убийство. По-моему, убийца все-таки Мильбург. Не будем спорить об этом, но едва ли можно сомневаться в том, что он убил Торнтона Лайна.
- Уверен, что знаю теперь, кто убил Лайна, - решительно сказал Тарлинг. - Я все обдумал и наконец привел свои мысли в порядок. Вы, вероятно, сочтете мою теорию фантастической и отвергнете ее.
- Кого же вы имеете в виду? - спросил Уайтсайд.
Тарлинг отрицательно покачал головой: он считал момент неподходящим для разъяснения своей версии. Инспектор откинулся на спинку кресла и в течение нескольких минут сидел, глубоко задумавшись.
- Этот случай с самого начала полон противоречий. Торнтон Лайн был богатым человеком, - замечу мимоходом, как и вы теперь, Тарлинг, и поэтому я должен был бы, собственно говоря, обращаться к вам с большим почтением.
Сыщик улыбнулся.
- Продолжайте.
- У Лайна были странные слабости. Он был плохим поэтом, что очевидно из его томика стихов. Имел склонность к экстравагантности. Подтверждение этого - симпатия к Сэму Стею, который, как вы, вероятно, знаете, убежал из сумасшедшего дома.
- Да, - сказал Тарлинг. - Но продолжайте.
- Лайн влюбляется в красивую девушку, которая служит в его фирме. Он привык, чтобы все его желания исполнялись и чтобы все женщины были к его услугам, если ему хочется иметь их. Эта девушка отклонила его предложение, и поэтому он затаил к ней неукротимую, безудержную злобу.
- Но я все еще не вижу, о каких противоречиях вы думаете, - возразил сыщик, ласково подмигнув ему.
- К этому я сейчас и приступлю. Это был номер первый. Номер второй мистер Мильбург, человек елейный, в течение многих лет обкрадывавший фирму и живший в Гертфорде на широкую ногу на те деньги, которые он добывал нечестным путем. Подозрительное отношение к нему Лайна не остается незамеченным. Уже отчаявшись, он вдруг узнает, что Торнтон Лайн безумно влюбился в его падчерицу.
- По моему мнению, - прервал его Тарлинг, - он скорее попытался бы взвалить всю ответственность за кражу на девушку, рассчитывая, что она, уступив хозяину, избежит наказания.
- И это вполне вероятно. Я не собираюсь опускать этот вариант, ответил Уайтсайд.
- Мильбургу важно было, используя благоприятный момент, побеседовать с Торнтоном Лайном по личному вопросу, поэтому он отправил телеграмму своему шефу, приглашая его прийти на квартиру мисс Райдер, полагая, что это послужит хорошей приманкой.
- И Лайн приходит в войлочных туфлях? - саркастически спросил Тарлинг. - Нет, Уайтсайд, тут что-то не связывается.
- Да, вы правы, - согласился тот, - но я хотел бы сперва обрисовать этот случай в общих чертах. Лайн в самом деле приезжает в квартиру Одетты и встречает там управляющего. Мильбург пускает теперь в ход свой последний козырь: он полностью признает себя виновным и предлагает шефу сделку, но тот отклоняет ее. Между ними возникает спор, и в отчаянии Мильбург стреляет в него.
Тарлинг таинственно улыбнулся.
- Да, во всей этой истории немало загадок.
Вошел полицейский.
- Вот то, что вы заказывали, - обратился он к Уайтсайду, передавая ему машинописный текст.
- Ага, вот поглядите: здесь все детали о нашем приятеле Сэме Стее, сказал Уайтсайд, когда полицейский вышел из комнаты. Он стал читать вполголоса: - "Рост 162 сантиметра, бледный цвет лица... одет в серый костюм и нижнее белье со штемпелем психолечебницы".
- Что, что?!
- Это очень важно. - Уайтсайд продолжал читать: - "Когда пациент скрылся, на нем не было ботинок. У него необычайно маленькая нога. Кроме того, пропал один большой кухонный нож. Вполне возможно, что пациент вооружен. Он может искать обувь, надо известить всех сапожников..."
Сэм Стей был босиком! Сэм Стей ненавидел Одетту Райдер!
Детективы переглянулись.
- Теперь вы видите, кто убил миссис Райдер, - сказал Тарлинг. - Она стала жертвой человека, который видел, как Одетта Райдер вошла в дом, и напрасно ждал ее вторичного появления. Он прокрался вслед за ней, чтобы, как он воображал, отомстить ей за смерть своего благодетеля. А потом убил эту несчастную женщину. На рукоятке ножа - М.К.А. - первые буквы названия лечебницы. Нож был у него при себе. Когда Стей увидел, что ошибся, он стал искать пару туфель для своих окровавленных ног, и когда ему больше не удалось попасть в дом через дверь, он обошел вокруг здания в поисках окна, через которое можно пробраться внутрь и найти девушку.
Уайтсайд с удивлением посмотрел на него.
- Как жаль, что вы унаследовали такое крупное состояние, - сказал он, если вы удалитесь от дел, наше отечество потеряет великого сыщика.
Глава 31
- Я вас уже где-то видел?
Солидный священник в безукоризненном белом воротничке любезно склонился к остановившему его прохожему и, ласково улыбнувшись, покачал головой.
- Нет, мой друг, я не помню, чтобы видел вас раньше.
Прохожий был маленьким человечком в поношенном костюме, бледный, болезненный на вид. Его худощавое лицо избороздили морщины. Заросшее многодневной щетиной, лицо казалось особенно мрачным. Священник как раз вышел из Темпль-Гарден - благообразный, с толстой книгой под мышкой.
- Зато я вас уже встречал, - настаивал коротышка, - я даже видел вас во сне.
- Ну, хорошо, пусть так, а теперь извините, мне предстоит важное свидание.
- Подождите, я должен с вами поговорить! - воскликнул невзрачный незнакомец так порывисто, что его собеседник невольно остановился. - Говорю вам, что вы мне снились, вы танцевали с четырьмя голыми чертями, и все они были ужасно жирны и безобразны!
Последние слова он произнес тихо, но весьма внушительно.
Священник в испуге отступил назад.
- Мой милый, - серьезно сказал он, - вы не вправе задерживать на улице людей затем, чтобы рассказывать им подобную чепуху. Я раньше никогда не встречал вас. Мое имя Джосия Дженнингс.
- Вы - Мильбург. Я уверен в этом. Он часто говорил о вас, этот удивительный человек. Послушайте-ка, - он взял священника за рукав, и Мильбург - а это был действительно он - побледнел. Неизвестный яростно вцепился в его руку и продолжал с дикой страстью. - Знаете ли вы, где он сейчас? Покоится в красивом мавзолее, величиной с дом, на Хайгетском кладбище! Две двери ведут внутрь. Они большие и красивые, как церковные, а дальше надо спуститься по небольшой лестнице из мрамора.
- Кто вы такой? - спросил Мильбург, у которого от испуга зуб на зуб не попадал.
- Вы не знаете меня? - Маленький человечек злобно посмотрел на него. Я Сэм Стей, я несколько дней проработал в торговом доме. Все, что вы нажили - это его. Каждый заработанный вами пенс - от него.
Мильбург оглянулся, не наблюдает ли за ним кто-нибудь.
- Не говорите чепухи, - тихо сказал он. - И слушайте внимательно. Если вас кто-нибудь спросит, видели ли вы меня, отвечайте - нет.
- Я хорошо понял вас. Я вас знаю. Я знаю всех, с кем он был связан. Он поднял меня из грязи. Он - мой Бог.
Они вместе направились в глубь парка. Мильбург сел на скамейку и предложил своему спутнику сесть рядом. Впервые он уверенно чувствовал себя в этом одеянии. Пастор, беседующий с оборванцем, мог обратить на себя внимание, но ни в коем случае не вызывал подозрений. Ведь это входило в обязанности духовного лица - утешать бедных и страждущих.
- С каких пор вы стали пастором?
- Не очень давно, - гладко, без запинки, ответил Мильбург. Он попытался восстановить в памяти все, что слыхал о Сэме Стее. Но тот не дал ему сосредоточиться.
- Меня заперли в сумасшедший дом. Но вы ведь знаете, что я не сошел с ума, мистер Мильбург? А вы в один прекрасный день стали духовным лицом. - Он вдруг кивнул с умным и понимающим видом. - Это он вас сделал священником? Мистер Лайн мог творить удивительные вещи. Вы произносили заупокойную речь во время его похорон? Вы же знаете, это там - в красивом мавзолее в Хайгете. Я видел его там, я каждый день хожу туда и нашел его, благодаря случаю.
Управляющий глубоко вздохнул. Он вспомнил теперь, что Сэм Стей был помещен в сумасшедший дом. И сбежал оттуда. Было не слишком приятно беседовать с беглым безумцем, но из этого можно было попытаться извлечь пользу. Мистер Мильбург был человеком, не упускавшим ни малейшего благоприятного случая. Как же использовать эту встречу? Стэй сам навел его на удачную мысль.
- Я еще доведу до конца историю с этой девушкой!
Вдруг он оборвал разговор и закусил губы, потом с хитрой улыбкой поглядел на собеседника.
- Я ничего не сказал, мистер Мильбург, не правда ли? Ничего такого, что могло бы выдать меня?
- Нет, мой друг, - ответил управляющий благожелательно. - Какую девушку вы имеете в виду?
Лицо безумца исказилось яростью.
- На свете только одна девушка, о которой можно так говорить, - злобно сказал он. - Но я еще сцапаю ее. Еще рассчитаюсь с ней! У меня здесь есть кое-что для нее. - Он неуверенно ощупал свой карман. - Я думал, что это у меня при себе, я так долго носил его с собой. У меня все лежит на месте.
- Значит, вы не скажете доброго слова об Одетте Райдер? - спросил Мильбург.
- Я ненавижу ее! - выкрикнул коротышка. Его лицо побагровело, глаза жутко блестели, руки судорожно вздрагивали.
- Я думал, что сцапал ее прошлой ночью, - начал он и вдруг осекся.
Управляющий не знал, к чему относятся его слова, так как еще не читал газет.
- Послушайте-ка, - продолжал Сэм. - Вы в своей жизни когда-нибудь искренне любили?
Мильбург молчал. Одетта Райдер для него ничего не значила, но к ее матери он был бесконечно привязан.
- О да, я думаю, что кое-кого очень люблю, - сказал он после паузы. Но почему вы спрашиваете об этом?
- В таком случае, вы можете понять, что я чувствую, - хрипло сказал Сэм Стей. - В таком случае вы знаете, почему я должен добраться до человека, который угробил его! Она подстерегла его, оклеветала... Ах, Боже мой!
Безумец закрыл лицо руками и зашатался.
Мистер Мильбург оглянулся. И вдруг ему пришла в голову мысль. Одетта была главной свидетельницей против него, а этот человек смертельно ее ненавидел. Он обдумал все хладнокровно, как купец, оценивающий шкурку зверька. Управляющий знал, что Одетта лежит в одной из лондонских больниц, но не знал, какие обстоятельства привели ее туда. Утром он позвонил в фирму, чтобы узнать, не наводили ли о нем справки, и при этом узнал, что для девушки в госпиталь была послана кое-какая одежда, и таким образом узнал адрес. Хотя и очень удивился ее болезни, Мильбург объяснил это волнением, которое она пережила последней ночью в Гертфорде.
- А если бы вы встретили теперь мисс Райдер?
Стей оскалился.
- В ближайшее время вы ее не увидите, потому что она лежит в госпитале на площади Кевендиш, номер 304.
- Площадь Кевендиш, 304! - повторил Сэм. - Это поблизости от Риджент-стрит, правда?
- Точно не знаю, - ответил Мильбург. - Но она в госпитале.
- Взгляните, Уайтсайд!
- "Прости, что письмо в пятнах, но страшно тороплюсь и перепачкался чернилами, которые нечаянно опрокинул".
- Но ведь тут же нет ничего особенного! - смеясь ответил помощник.
- По тексту, конечно, - согласился Тарлинг, - Но наш приятель оставил здесь весьма пригодный отпечаток большого пальца.
- Дайте-ка мне этот лист!
Уайтсайд взволнованно подскочил, обошел вокруг стола и поглядел через плечо Тарлинга, все еще державшего письмо в руке. Он оживился и схватил его за руку.
- Теперь он в наших руках! - воскликнул инспектор. - Ему не ускользнуть!
- Что вы хотите сказать?
- Готов присягнуть в том, что этот оттиск тождественен с кровавым следом на ящике комода мисс Райдер.
- Вы вполне уверены в этом?
- Абсолютно, - быстро ответил Уайтсайд. - Посмотрите на эти спирали, на характер линий. У меня при себе фотография. - Он поискал в своей записной книжке и нашел увеличенный снимок.
- Сравните же, - торжествовал инспектор. - Линия к линии, борозда к борозде точно подходят. Это большой палец Мильбурга, и Мильбург - тот человек, которого мы разыскиваем!
Он быстро надел сюртук.
- Куда вы собираетесь?
- Назад в Лондон, - гневно сказал полицейский инспектор. - Получить ордер на арест Джорджа Мильбурга, человека, убившего Торнтона Лайна и свою собственную жену - тяжкого преступника.
Глава 29
Вернулся Линг-Чу, непроницаемый, как обычно. Он всегда привносил своеобразное дыхание таинственности.
- Ну, - спросил Тарлинг, - что ты нашел?
Уайтсайд прислушался, хотя считал случай выясненным.
- Два человека поднимались этой ночью по лестнице, - сказал Линг-Чу. Также и мой господин. - Он посмотрел на Тарлинга, который утвердительно кивнул. - Следы ног моего господина ясны, - продолжал он, - также и те, которые принадлежат маленькой молодой женщине, а также босые ноги.
- Ты заметил следы босых ног? - спросил Тарлинг.
- Это был мужчина или женщина? - заинтересовался Уайтсайд.
- Этого я не могу решить, - ответил китаец, - но ноги были изранены и из них сочилась кровь. На дворе, на усыпанных гравием дорожках, видны кровавые следы.
- Этого не может быть, - резко сказал Уайтсайд.
- Не прерывайте его сейчас, - предупредил Тарлинг.
- Одна женщина вошла в дом и снова вышла, - продолжал Линг-Чу.
- Это была мисс Райдер.
- Потом пришли еще одна женщина и один мужчина, потом босой человек, чьи кровавые следы видны поверх следов первых.
- Откуда вы знаете, какие следы оставила первая женщина и какие вторая? - несмотря на свое предубеждение, Уайтсайд был заинтересован.
- Ноги первой женщины были мокрые, - ответил Линг-Чу.
- Но ведь дождя не было, - торжествующе произнес полицейский инспектор.
- Она стояла на траве, - объяснил Линг-Чу, и Тарлинг кивнул, подтверждая это. Он вспомнил, что Одетта стояла за кустами на траве и наблюдала оттуда его потасовку с Мильбургом-велосипедистом.
- Но одного я не могу понять, господин, - сказал Линг-Чу, - тут есть еще следы ног другой женщины, которые я не мог найти ни на лестнице, ни в вестибюле. Эта женщина обошла вокруг дома. Насколько можно судить, она описала круг дважды, потом вышла в сад и прошла между деревьев.
- Мисс Райдер вышла на улицу, - сказал Джек, - и последовала за мной в Гертфорд.
- Кроме того, есть еще следы женщины, которая обошла вокруг дома, упрямо повторил Линг-Чу, - и поэтому я думаю, что человек, ходивший босиком, был женщиной...
- А, кроме наших следов, еще есть мужские?
- Об этом я только что собирался сказать. Имеется еще слабый след мужчины, который пришел довольно рано, следы мокрых ног покрывают его следы, затем он опять ушел, но не ступал по гравию, там я нашел следы велосипеда.
- Значит, это был Мильбург, - дополнил Тарлинг.
- Если нога не коснулась земли, - объяснил Линг-Чу, то она почти не оставляет следов. Следы ног женщины, бродившей вокруг дома, мне так трудно объяснить себе, потому что я не нашел их на лестнице, и все-таки знаю, что они ведут от дома; я точно могу проследить их в направлении от двери. Пожалуйста, пойдемте вместе со мной вниз, и я покажу вам их.
Он проводил обоих в сад. Уайтсайд только теперь заметил, что китаец босой.
- А вы не смешали свои собственные следы со следами неизвестных? - шутя спросил он.
Линг-Чу покачал головой.
- Я оставил свои ботинки за дверью, потому что так легче работать. - Он пошел и обулся.
Китаец привел их к боковой стене дома и показал отчетливые следы, без сомнения, принадлежавшие женщине. Они вели вокруг дома.
- Что ты скажешь об этом, Линг-Чу? - спросил Тарлинг.
- Кто-то вошел в дом, прокравшись через заднюю дверь и поднявшись по лестнице. Сперва этот пришелец совершил убийство, потом не мог найти выход.
- Да, он прав, - сказал Уайтсайд. - Вы хотите указать на дверь, ведущую из флигеля в дом? Ведь она же была заперта, Тарлинг, тогда, когда вы раскрыли убийство?
- Да, дверь была крепко заперта.
- Когда она увидела, что не может так попасть в дом, - продолжал Линг-Чу, - она попыталась проникнуть через окно.
- Она? Она? - торопливо переспросил Тарлинг. - Линг-Чу, кто же это был? Ты хочешь сказать, женщина?
Это утверждение Линг-Чу его несколько смутило. Сыщик вспомнил о другом участнике этой трагедии - коричневое пятно на руке явственно напоминало ему о его существовании.
- Кто же он?
- Я говорю о женщине, - спокойно ответил Линг-Чу.
- Но кто же, ради всего святого, собирался еще проникнуть в дом после того, как он убил миссис Райдер? Ваша версия противоречит здравому смыслу. Убийца всегда старается как можно быстрее и как можно дальше уйти от места преступления.
Линг-Чу не ответил.
- Сколько же человек в этом участвовало?
- Мужчина или женщина босиком вошел в дом и убил миссис Райдер; другой человек обошел вокруг дома и пытался проникнуть через окно. Я точно не могу сказать, было это одно лицо или два, - ответил Линг-Чу.
Тарлинг обыскал тыльную часть здания еще раз. Она, как известно, была отделена от основного здания галереей. Очевидно, все это было специально устроено так, чтобы мистера Мильбурга не видели, когда он приезжал к жене. Это крыло дома состояло из спальни, находящейся рядом с комнатой, в которой жила мисс Райдер, комнаты, в которой было совершено убийство, и еще одной спальни, через которую Тарлинг вместе с Одеттой входил в галерею. Тут находилась дверь, через которую было единственное сообщение с главным зданием.
- Нам ничего больше не остается, как передать дело местной полиции и вернуться в Лондон, - сказал Тарлинг.
- И арестовать Мильбурга, - высказал свое мнение Уайтсайд. - Считаете ли вы выводы Линг-Чу правильными?
Тарлинг покачал головой.
- Мне не хотелось бы отбрасывать его версию, потому что Линг-Чу изумительно хитрый и внимательный сыщик. Он в состоянии обнаружить следы, совершенно незаметные для других. С его помощью в Китае я достигал прекрасных результатов.
Они вернулись на автомобиле в город. Во время поездки Линг-Чу сидел рядом с шофером и все время курил сигареты одну за другой. Тарлинг по дороге говорил мало: его мысли были заняты последними таинственными событиями, которым он все еще не мог найти подходящего объяснения.
Их путь лежал мимо госпиталя, в котором находилась Одетта Райдер. Джек велел остановить машину, желая осведомиться о состоянии ее здоровья. Он нашел девушку уже несколько оправившейся от жестокого удара. Она спала глубоким сном.
- Это самое лучшее для нее, - возвратясь, сказал он Уайтсайду. - Я очень беспокоился.
- Вы, по-видимому, очень интересуетесь мисс Райдер?
Сперва это неприятно задело Тарлинга, но потом он расхохотался.
- О, да, я очень интересуюсь ею, - признался он, - но это вполне естественно.
- Почему же?
- Потому что мисс Райдер будет моей женой, - подчеркнуто ответил он.
- Ах, вот что! - удивился Уайтсайд и замолчал.
Ордер на арест Мильбурга был уже заготовлен и передан для приведения в исполнение Уайтсайду, как только они прибыли в Скотленд-Ярд.
- Мы не дадим ему времени удрать, - сказал полицейский инспектор. Боюсь, что негодяю слишком везет. Будем надеяться, что застанем его.
Дом оказался покинутым. Приходившая по утрам поденщица терпеливо ожидала у железных ворот. Она рассказала, что мистер Мильбург обычно впускал ее в половине девятого.
Несмотря на протесты женщины, Уайтсайд отпер замок при помощи отмычки. Открыть дверь дома оказалось труднее. Но Тарлинг не стал задерживаться из-за таких пустяков и выбил окно. Он попал в маленькую комнатку, где в прошлый раз разговаривал с Мильбургом.
Дом был совершенно пуст. Они переходили из комнаты в комнату, обыскивая шкафы и комоды, и в одном из ящиков обнаружили следы блестящего порошка.
- Пусть меня повесят, если это не термит, - сказал Тарлинг. - Во всяком случае мы можем доказать, что мистер Мильбург совершил поджог, на случай, если нам не удастся уличить его в убийстве. Отправьте это на химанализ, Уайтсайд. Если Мильбург и не убил Торнтона Лайна, то наверняка поджег здание фирмы "Бешвуд и Саломон", чтобы уничтожить следы своих махинаций.
Уайтсайд сделал другое открытие: управляющий спал в огромной кровати.
- Этот дьявол привык к большой роскоши, - сказал инспектор. Посмотрите-ка, что за матрац!
Он внимательно обыскал кровать и явно удивился. Конструкция была чересчур массивна. Уайтсайд откинул полог, чтобы получше разглядеть ее. Сбоку он нашел маленькое круглое отверстие, достал из кармана перочинный нож, вставил в узкое отверстие и нажал. Раздался легкий треск, и распахнулись потайные дверцы. Уайтсайд пошарил в шкафчике и что-то вынул оттуда.
- Книги, - сказал он сперва разочарованно и стал их внимательно разглядывать. Вдруг его лицо прояснилось. - Ведь это же дневники. Хотел бы я знать, неужели этот тип на самом деле вел дневник?
Он положил томики на кровать. Тарлинг взял один из них в руки и раскрыл.
- Ведь это же дневники Торнтона Лайна! Они могут нам очень пригодиться.
Один из томов был закрыт на замок. Это был последний из всей серии, и было видно, что его пытались открыть. Вероятно, Мильбург пробовал это сделать, но затем решил прочесть в порядке очередности.
- Есть там еще что-нибудь? - спросил Джек.
- Нет, - разочарованно ответил полицейский инспектор. - Но, может быть, тут не одно отделение.
Они оба принялись усердно искать, но ничего не нашли.
- Нам здесь больше нечего делать, - сказал Тарлинг. - Оставьте на посту одного сотрудника на случай, если Мильбург вернется. Я лично в это мало верю.
- Вы думаете, что мисс Райдер спугнула его?
- Весьма вероятно, - ответил Джек. - Поедем еще в торговый дом, но там мы его тоже не застанем.
Предположения оказались правильными. Никто не видел управляющего и не мог сказать, где он может находиться: Мильбург исчез, как будто земля разверзлась и поглотила его.
Скотленд-Ярд сейчас же разослал его приметы всем полицейским постам и участкам. В течение суток каждый полицейский получил фотографию и описание примет разыскиваемого. И если Мильбург еще не покинул страну, что маловероятно, то его арест был неизбежен.
В пять часов пополудни удалось найти еще одно вещественное доказательство. Пара туфель, сношенных и грязных, была найдена в канаве возле шоссе в Гертфорде, в четырех милях от дома миссис Райдер. Начальник Гертфордской полиции передал это известие по телефону в Скотленд-Ярд и отправил туфли со спецрассыльным. В половине восьмого вечера пакет лег Тарлингу на стол.
Он открыл коробку и нашел в ней пару поношенных туфель. Ясно было, что когда-то они видали лучшие времена.
- Женские, поглядите на каблуки.
Уайтсайд взял одну туфлю в руки.
- Здесь, - вдруг сказал он, указывая на светлую подкладку. - Эти кровавые пятна подтверждают предположения Линг-Чу. У той, что носила туфли, из ног сочилась кровь.
Осматривая находку, Тарлинг поднял язычки туфель, чтобы рассмотреть знак фирмы. Но вдруг они выпали из рук детектива.
- Что случилось? - спросил Уайтсайд, поднимая туфли.
Он заглянул внутрь и надрывно засмеялся: там под маленькой кожаной этикеткой известной лондонской обувной фирмы чернилами было написано: "мисс О. Райдер".
Глава 30
Главврач больницы сообщил Тарлингу, что Одетта снова пришла в себя, но нуждается еще в нескольких днях полного покоя, и необходимо поэтому отправить ее на некоторое время за город.
- Надеюсь, вы не будете слишком утруждать ее вопросами, - сказала пожилая дама, - потому что ей нельзя волноваться.
- Мне нужно задать ей только один вопрос, - сердито сказал сыщик.
Он нашел Одетту в красиво убранной палате. Девушка ласково улыбнулась.
Он склонился и поцеловал ее, а потом без предисловия вынул туфлю из кармана.
- Милая, это твоя туфля?
Она кивнула в знак согласия.
- Где ты нашел ее?
- Ты уверена в том, что она принадлежит тебе?
- Конечно, - улыбнулась Одетта. - Это мои старые утренние туфли, которые я всегда носила дома. Но почему ты меня спрашиваешь?
- Где ты в последний раз их видела?
Девушка закрыла глаза и задрожала.
- В маминой комнате.
Она уткнулась лицом в подушку и заплакала. Тарлинг гладил ее руки, пытаясь успокоить.
Прошло время, пока Одетта снова овладела собой. Но она не могла объяснить ничего нового.
- Маме так нравились эти туфли. У нас с ней одинаковый размер.
От рыданий она больше не могла говорить, и Тарлинг поторопился перевести разговор на другие темы. Он все больше приходил к убеждению, что теория Линг-Чу была правильной, хотя не все факты убеждали его. По дороге в управление полиции он неотступно думал о том, как можно привести к общему знаменателю все противоречия. Кто-то босиком вошел в дом, из его ног сочилась кровь, и после того, как совершил убийство, он решил обуться. Убийца, будь это женщина или мужчина, нашел пару утренних туфель. Нашел и затем вышел из дому. Но оставался открытым вопрос, почему после убийства он снова пытался проникнуть в дом и что там искал?
Если Линг-Чу прав, то, очевидно, Мильбург не убийца. Если поверить острой наблюдательности китайца, то человек с маленькими ногами был тем самым, который бросил бутылку с кислотой. Он поделился этими выводами с Уайтсайдом, и тот согласился.
- Но из этого еще не следует, - заявил Уайтсайд, - что босоногий, очевидно, ворвавшийся в дом миссис Райдер, совершил убийство. По-моему, убийца все-таки Мильбург. Не будем спорить об этом, но едва ли можно сомневаться в том, что он убил Торнтона Лайна.
- Уверен, что знаю теперь, кто убил Лайна, - решительно сказал Тарлинг. - Я все обдумал и наконец привел свои мысли в порядок. Вы, вероятно, сочтете мою теорию фантастической и отвергнете ее.
- Кого же вы имеете в виду? - спросил Уайтсайд.
Тарлинг отрицательно покачал головой: он считал момент неподходящим для разъяснения своей версии. Инспектор откинулся на спинку кресла и в течение нескольких минут сидел, глубоко задумавшись.
- Этот случай с самого начала полон противоречий. Торнтон Лайн был богатым человеком, - замечу мимоходом, как и вы теперь, Тарлинг, и поэтому я должен был бы, собственно говоря, обращаться к вам с большим почтением.
Сыщик улыбнулся.
- Продолжайте.
- У Лайна были странные слабости. Он был плохим поэтом, что очевидно из его томика стихов. Имел склонность к экстравагантности. Подтверждение этого - симпатия к Сэму Стею, который, как вы, вероятно, знаете, убежал из сумасшедшего дома.
- Да, - сказал Тарлинг. - Но продолжайте.
- Лайн влюбляется в красивую девушку, которая служит в его фирме. Он привык, чтобы все его желания исполнялись и чтобы все женщины были к его услугам, если ему хочется иметь их. Эта девушка отклонила его предложение, и поэтому он затаил к ней неукротимую, безудержную злобу.
- Но я все еще не вижу, о каких противоречиях вы думаете, - возразил сыщик, ласково подмигнув ему.
- К этому я сейчас и приступлю. Это был номер первый. Номер второй мистер Мильбург, человек елейный, в течение многих лет обкрадывавший фирму и живший в Гертфорде на широкую ногу на те деньги, которые он добывал нечестным путем. Подозрительное отношение к нему Лайна не остается незамеченным. Уже отчаявшись, он вдруг узнает, что Торнтон Лайн безумно влюбился в его падчерицу.
- По моему мнению, - прервал его Тарлинг, - он скорее попытался бы взвалить всю ответственность за кражу на девушку, рассчитывая, что она, уступив хозяину, избежит наказания.
- И это вполне вероятно. Я не собираюсь опускать этот вариант, ответил Уайтсайд.
- Мильбургу важно было, используя благоприятный момент, побеседовать с Торнтоном Лайном по личному вопросу, поэтому он отправил телеграмму своему шефу, приглашая его прийти на квартиру мисс Райдер, полагая, что это послужит хорошей приманкой.
- И Лайн приходит в войлочных туфлях? - саркастически спросил Тарлинг. - Нет, Уайтсайд, тут что-то не связывается.
- Да, вы правы, - согласился тот, - но я хотел бы сперва обрисовать этот случай в общих чертах. Лайн в самом деле приезжает в квартиру Одетты и встречает там управляющего. Мильбург пускает теперь в ход свой последний козырь: он полностью признает себя виновным и предлагает шефу сделку, но тот отклоняет ее. Между ними возникает спор, и в отчаянии Мильбург стреляет в него.
Тарлинг таинственно улыбнулся.
- Да, во всей этой истории немало загадок.
Вошел полицейский.
- Вот то, что вы заказывали, - обратился он к Уайтсайду, передавая ему машинописный текст.
- Ага, вот поглядите: здесь все детали о нашем приятеле Сэме Стее, сказал Уайтсайд, когда полицейский вышел из комнаты. Он стал читать вполголоса: - "Рост 162 сантиметра, бледный цвет лица... одет в серый костюм и нижнее белье со штемпелем психолечебницы".
- Что, что?!
- Это очень важно. - Уайтсайд продолжал читать: - "Когда пациент скрылся, на нем не было ботинок. У него необычайно маленькая нога. Кроме того, пропал один большой кухонный нож. Вполне возможно, что пациент вооружен. Он может искать обувь, надо известить всех сапожников..."
Сэм Стей был босиком! Сэм Стей ненавидел Одетту Райдер!
Детективы переглянулись.
- Теперь вы видите, кто убил миссис Райдер, - сказал Тарлинг. - Она стала жертвой человека, который видел, как Одетта Райдер вошла в дом, и напрасно ждал ее вторичного появления. Он прокрался вслед за ней, чтобы, как он воображал, отомстить ей за смерть своего благодетеля. А потом убил эту несчастную женщину. На рукоятке ножа - М.К.А. - первые буквы названия лечебницы. Нож был у него при себе. Когда Стей увидел, что ошибся, он стал искать пару туфель для своих окровавленных ног, и когда ему больше не удалось попасть в дом через дверь, он обошел вокруг здания в поисках окна, через которое можно пробраться внутрь и найти девушку.
Уайтсайд с удивлением посмотрел на него.
- Как жаль, что вы унаследовали такое крупное состояние, - сказал он, если вы удалитесь от дел, наше отечество потеряет великого сыщика.
Глава 31
- Я вас уже где-то видел?
Солидный священник в безукоризненном белом воротничке любезно склонился к остановившему его прохожему и, ласково улыбнувшись, покачал головой.
- Нет, мой друг, я не помню, чтобы видел вас раньше.
Прохожий был маленьким человечком в поношенном костюме, бледный, болезненный на вид. Его худощавое лицо избороздили морщины. Заросшее многодневной щетиной, лицо казалось особенно мрачным. Священник как раз вышел из Темпль-Гарден - благообразный, с толстой книгой под мышкой.
- Зато я вас уже встречал, - настаивал коротышка, - я даже видел вас во сне.
- Ну, хорошо, пусть так, а теперь извините, мне предстоит важное свидание.
- Подождите, я должен с вами поговорить! - воскликнул невзрачный незнакомец так порывисто, что его собеседник невольно остановился. - Говорю вам, что вы мне снились, вы танцевали с четырьмя голыми чертями, и все они были ужасно жирны и безобразны!
Последние слова он произнес тихо, но весьма внушительно.
Священник в испуге отступил назад.
- Мой милый, - серьезно сказал он, - вы не вправе задерживать на улице людей затем, чтобы рассказывать им подобную чепуху. Я раньше никогда не встречал вас. Мое имя Джосия Дженнингс.
- Вы - Мильбург. Я уверен в этом. Он часто говорил о вас, этот удивительный человек. Послушайте-ка, - он взял священника за рукав, и Мильбург - а это был действительно он - побледнел. Неизвестный яростно вцепился в его руку и продолжал с дикой страстью. - Знаете ли вы, где он сейчас? Покоится в красивом мавзолее, величиной с дом, на Хайгетском кладбище! Две двери ведут внутрь. Они большие и красивые, как церковные, а дальше надо спуститься по небольшой лестнице из мрамора.
- Кто вы такой? - спросил Мильбург, у которого от испуга зуб на зуб не попадал.
- Вы не знаете меня? - Маленький человечек злобно посмотрел на него. Я Сэм Стей, я несколько дней проработал в торговом доме. Все, что вы нажили - это его. Каждый заработанный вами пенс - от него.
Мильбург оглянулся, не наблюдает ли за ним кто-нибудь.
- Не говорите чепухи, - тихо сказал он. - И слушайте внимательно. Если вас кто-нибудь спросит, видели ли вы меня, отвечайте - нет.
- Я хорошо понял вас. Я вас знаю. Я знаю всех, с кем он был связан. Он поднял меня из грязи. Он - мой Бог.
Они вместе направились в глубь парка. Мильбург сел на скамейку и предложил своему спутнику сесть рядом. Впервые он уверенно чувствовал себя в этом одеянии. Пастор, беседующий с оборванцем, мог обратить на себя внимание, но ни в коем случае не вызывал подозрений. Ведь это входило в обязанности духовного лица - утешать бедных и страждущих.
- С каких пор вы стали пастором?
- Не очень давно, - гладко, без запинки, ответил Мильбург. Он попытался восстановить в памяти все, что слыхал о Сэме Стее. Но тот не дал ему сосредоточиться.
- Меня заперли в сумасшедший дом. Но вы ведь знаете, что я не сошел с ума, мистер Мильбург? А вы в один прекрасный день стали духовным лицом. - Он вдруг кивнул с умным и понимающим видом. - Это он вас сделал священником? Мистер Лайн мог творить удивительные вещи. Вы произносили заупокойную речь во время его похорон? Вы же знаете, это там - в красивом мавзолее в Хайгете. Я видел его там, я каждый день хожу туда и нашел его, благодаря случаю.
Управляющий глубоко вздохнул. Он вспомнил теперь, что Сэм Стей был помещен в сумасшедший дом. И сбежал оттуда. Было не слишком приятно беседовать с беглым безумцем, но из этого можно было попытаться извлечь пользу. Мистер Мильбург был человеком, не упускавшим ни малейшего благоприятного случая. Как же использовать эту встречу? Стэй сам навел его на удачную мысль.
- Я еще доведу до конца историю с этой девушкой!
Вдруг он оборвал разговор и закусил губы, потом с хитрой улыбкой поглядел на собеседника.
- Я ничего не сказал, мистер Мильбург, не правда ли? Ничего такого, что могло бы выдать меня?
- Нет, мой друг, - ответил управляющий благожелательно. - Какую девушку вы имеете в виду?
Лицо безумца исказилось яростью.
- На свете только одна девушка, о которой можно так говорить, - злобно сказал он. - Но я еще сцапаю ее. Еще рассчитаюсь с ней! У меня здесь есть кое-что для нее. - Он неуверенно ощупал свой карман. - Я думал, что это у меня при себе, я так долго носил его с собой. У меня все лежит на месте.
- Значит, вы не скажете доброго слова об Одетте Райдер? - спросил Мильбург.
- Я ненавижу ее! - выкрикнул коротышка. Его лицо побагровело, глаза жутко блестели, руки судорожно вздрагивали.
- Я думал, что сцапал ее прошлой ночью, - начал он и вдруг осекся.
Управляющий не знал, к чему относятся его слова, так как еще не читал газет.
- Послушайте-ка, - продолжал Сэм. - Вы в своей жизни когда-нибудь искренне любили?
Мильбург молчал. Одетта Райдер для него ничего не значила, но к ее матери он был бесконечно привязан.
- О да, я думаю, что кое-кого очень люблю, - сказал он после паузы. Но почему вы спрашиваете об этом?
- В таком случае, вы можете понять, что я чувствую, - хрипло сказал Сэм Стей. - В таком случае вы знаете, почему я должен добраться до человека, который угробил его! Она подстерегла его, оклеветала... Ах, Боже мой!
Безумец закрыл лицо руками и зашатался.
Мистер Мильбург оглянулся. И вдруг ему пришла в голову мысль. Одетта была главной свидетельницей против него, а этот человек смертельно ее ненавидел. Он обдумал все хладнокровно, как купец, оценивающий шкурку зверька. Управляющий знал, что Одетта лежит в одной из лондонских больниц, но не знал, какие обстоятельства привели ее туда. Утром он позвонил в фирму, чтобы узнать, не наводили ли о нем справки, и при этом узнал, что для девушки в госпиталь была послана кое-какая одежда, и таким образом узнал адрес. Хотя и очень удивился ее болезни, Мильбург объяснил это волнением, которое она пережила последней ночью в Гертфорде.
- А если бы вы встретили теперь мисс Райдер?
Стей оскалился.
- В ближайшее время вы ее не увидите, потому что она лежит в госпитале на площади Кевендиш, номер 304.
- Площадь Кевендиш, 304! - повторил Сэм. - Это поблизости от Риджент-стрит, правда?
- Точно не знаю, - ответил Мильбург. - Но она в госпитале.