Уолтерс Майнет. Эхо

   Его замечание было встречено мертвым молчанием.
   — Господи, до чего же вы жалкие, — прошипел юноша. — Не удивительно, что полиция обращается с вами как с отбросами. Значит, такова ваша сущность: валяться в канаве и позволять другим вытирать о себя ноги. — Он презрительно сплюнул на пол. — Вот так я оцениваю людей, которые, вместо того чтобы сейчас выступить против психа-убийцы, молча позволяют ему остаться на свободе.
   — Ну, ладно, ладно, — раздался из толпы сердитый голос. — Хватит, сынок, ради Бога. — Том протолкался вперед, злобно сверкнув глазами на Терри. — Нечего корчить из себя архиепископа Кентерберийского. — Он кивнул сержанту. — Я тоже все видел. Кстати, как поживаете, мистер Харрисон?
   Настроение сержанта тут же изменилось, и он расплылся в улыбке:
   — О Господи! Да это же сам Том Биль! А я-то думал, что ты уже умер. Да и твоя старуха так же считает.
   Лицо Тома передернулось от отвращения:
   — Да если я и сдохну, ей наплевать. Последний раз, когда вы меня выпустили, она меня тут же выгнала из дому, и больше я ее не видел.
   — Да ты что! Она несколько месяцев доставала меня просьбами разыскать тебя. Почему же ты с ней не живешь, как все люди?
   — Не вижу в этом никакого смысла. Она ясно дала понять, что я ей не нужен, — мрачно произнес Том. — В любом случае, она для меня мертва. Пару лет назад я хотел навестить ее, а в доме оказалось полно чужих мужиков. Ты не поверишь, как мне тогда было плохо.
   — Но это же не значит, что она умерла. Она просто сменила квартиру через полгода после того, как ты исчез.
   Лицо Тома смягчилось:
   — Правда? И ты думаешь, она хочет меня видеть?
   — Держу пари, — рассмеялся сержант. — Давай мы тебя отвезем домой на Рождество? Не берусь утверждать, но мне кажется, что это будет самый лучший подарок, которого могла бы ожидать старушка. — Сержант повернул часы к свету. — Или вот что. Можно сделать еще лучше. Если сейчас мы быстро здесь управимся с нашими делами, то сможем доставить тебя домой к ужину. Как тебе такой расклад?
   — Действуйте, мистер Харрисон.
   — Отлично. Тогда начнем по порядку. Имена и описание участников происшедшего.
   — Участник только один. — Том мотнул головой в сторону неподвижной фигуры спящего, над которым склонился полицейский. — Вот это и есть тот ублюдок, который вам нужен. Зовут его Деннинг. Сейчас он вырубился, потому что здорово измотался во время своего буйства, но вы будьте с ним предельно осторожны. Терри уже сказал, что он настоящий псих, а у него при себе еще и нож имеется. — Он прокашлялся, потом улыбнулся и достал из кармана сигару. — Мы не хотим никаких неприятностей, мистер Харрисон. Особенно теперь, когда у нас все начинает налаживаться. И вот еще что. Никогда в жизни я не был так рад встрече с полицейским. — Он протянул сержанту сигару. — Примите это от меня.
   Будучи профессионалом, Дикон тут же схватился за камеру и тут же запечатлел трогательную сцену передачи сигары. Впоследствии он удачно продал этот снимок в одно из фотоагентств. Фотография была опубликована в мелкой газетенке на первой полосе сразу же после Рождества. Статья называлась «Сладкая сигара из Гаваны», и в ней описывалась сентиментальная история воссоединения семьи Тома. Не было забыто и имя сержанта Харрисона, сыгравшего свою роль в этой маленькой драме. Понятно, что получилась прилизанная штатным репортером, слащавая пародия на правду, долженствующая поддерживать праздничное предновогоднее настроение читателей. На самом же деле истина имела несколько другую окраску: старый Том предпочел остаться в мужском обществе, его старуха вполне довольствовалась обществом своего кота, а сержант Харрисон был вне себя, узнав, что подаренная ему сигара принадлежит к партии товаров, исчезнувших из угнанного ранее грузовика.
   Произошедшее оставило в душе Дикона какой-то неприятный осадок. И все из-за того, что хорошие отношения между бездомными и полицией были продемонстрированы только в этом редчайшем и единичном случае. Во всей этой истории реальным был только склад, где царили запустение и безразличие и где только убийство смогло вызвать хоть какое-то оживление.

* * *

   Терри догнал Майкла, когда тот уже открывал дверцу своего автомобиля:
   — Сержант говорит, что я должен поехать с ними в тюрьму, чтобы там сделать официальное заявление.
   — Ну и что? Для тебя это проблема?
   — Конечно. Я не хочу туда ехать.
   Дикон посмотрел на полицейского, который подошел за парнем.
   — Ну, нельзя иметь все сразу. Если ты хочешь, чтобы твои права уважали, значит, надо помочь расследованию и показать, что ты готов это сделать.
   — Я поеду только в том случае, если ты тоже там будешь.
   — Бессмысленно. В комнату для допросов разрешено входить только адвокату. — Он внимательно посмотрел на взволнованное лицо Терри. — А почему ты вдруг так струсил? Еще двадцать минут назад ты весь горел огнем, когда выступил вперед с готовностью сделать это заявление.
   — Да, но не в тюрьме же.
   — Том тоже там будет.
   Неожиданно парень скривил губы, его охватило полное разочарование:
   — Да он плевать хотел и на меня, и на Уолта. Теперь он готов лизать сержанту задницу, да поскорее убраться отсюда в теплый дом к своей красотке. Он в любой момент мог сделать так, чтобы я оказался в полном дерьме, и при этом бы сам не моргнул и глазом, если бы, конечно, его это устраивало.
   — Что же ему такого о тебе известно, чего не знаю, скажем, я?
   — Ну, то, что мне всего четырнадцать лет и что зовут меня вовсе не Терри Дэлтон. Я в двенадцать лет сбежал от опекуна и больше не собираюсь к нему возвращаться.
   О Боже! Только этого еще не хватало!
   — Он оказался самым настоящим педофилом, вот в чем дело. — Терри сжал руки в кулаки. — Я поклялся, что убью его, если только представится такая возможность. А если меня вернут к нему, значит, я именно так и поступлю. Не веришь? — Он говорил с такой злостью, что сомневаться в его искренности не приходилось. — Билли сразу поверил. Вот почему он всегда остерегался меня. Он говорил, что не хочет повесить еще один грех на свою душу.
   Дикон в отчаянии захлопнул дверцу машины:
   — Почему меня постоянно терзает такое чувство, словно моя жизнь каким-то неведомым образом переплетается с судьбой Билли Блейка?
   — Не понимаю.
   — Тебе ничего не говорит такое понятие, как смерть от истощения? — Майкл легонько стукнул подростка по затылку. — У меня дома совершенно нечего есть. Дело в том, что я собирался закупить продуктов именно сегодня днем, потому что завтра в магазинах будет уже настоящий бедлам. — Он вздохнул и повернул Терри лицом к полицейскому. — Только не паникуй, — добавил он уже мягче. — Я тебя не брошу. В отличие от Тома, я вовсе не горю желанием встречаться ни с одной из своих бывших жен.

* * *

   — Это вы, Лоренс?.. Говорит Майкл, Майкл Дикон… Да, дело в том, что у меня появилась проблема. Мне нужен солидный уважаемый адвокат, который ради меня смог бы подтвердить некую святую ложь… Только для полицейских… — Он перешел на заговорщицкий полушепот. — Послушайте, вы сами посоветовали мне приобрести какого-нибудь любимца, и вот теперь мне требуется ваша поддержка… Нет, это совсем не опасная собака, и никого она не покусала. Такая приятная псина, мирная бездомная дворняга… Просто я не могу доказать, что являюсь ее хозяином, и поэтому ее грозятся запереть в карантин на все Рождество… Согласен, это настоящее безобразие… Вот именно. Мне нужен дельный спонсор… Так вы согласны? Молодчина! Это в полицейском участке на Айл-оф-Догз. Берите такси, а поездку я вам оплачу.
   Терри сидел, съежившись, на пассажирском месте в машине Дикона, припаркованной в конце Ист-стрит:
   — Надо было сказать ему всю правду. Он наверняка разозлится, когда подъедет сюда и выяснится, что я обычный парень. Да ни за что он не согласится врать в пользу человека, которого и в жизни-то никогда не видел. — Терри взялся за ручку дверцы. — По-моему, мне надо удирать отсюда, пока еще есть путь к отступлению.
   — Об этом даже не думай, — спокойно проговорил Майкл. — Я обещал сержанту Харрисону, что ровно в пять ты будешь у них в участке, и ты там будешь. — Он вынул пачку сигарет, предложил одну Терри и закурил сам. — Послушай, никто насильно это признание из тебя не вытягивает. Ты все рассказываешь добровольно, поэтому пытать тебя там никто не будет. Никаких неприятностей не ожидается, ну, конечно, если только Том тебя не заложит. Но и тогда ничего страшного тебе не угрожает, потому что с детьми здесь обращаются очень мягко, и ни о каких допросах без присутствия взрослых и речи быть не может. Я гарантирую, что до этого, конечно, не дойдет, ну, а в случае чего Лоренс тебя вытащит из любой ситуации.
   — Да, но…
   — Поверь мне. Если Лоренс скажет, что ты Терри Дэлтон и тебе восемнадцать лет, то полиция безоговорочно ему поверит. Он умеет вести себя крайне убедительно. Вообще этот старикан похож на гибрид Папы Римского и Альберта Эйнштейна.
   — Да он же адвокат, мать его. Если ты ему скажешь всю правду, он тут же передаст ее полиции. Адвокаты только так всегда и поступают.
   — Вовсе нет, — произнес Дикон так убедительно, что даже сам удивился. — Они представляют интересы своих клиентов. Но я, на всякий случай, ничего пока не буду говорить Лоренсу — до тех пор, пока это не станет крайне необходимо.

* * *

   Когда Терри покинул кабинет для допросов, лицо его озаряла широкая улыбка:
   — Ну, вы идете? — небрежно бросил он Дикону и Лоренсу, заглянув в комнату ожидания, находящуюся возле выхода.
   Они догнали его уже на улице.
   — Ну? — потребовал объяснений Дикон.
   — Без проблем. Им даже и в голову не пришло, что я — совсем не тот, кем назвался. — И он весело рассмеялся.
   — А что тут смешного?
   — Они велели мне быть с вами поосторожней и предупредили, что вы оба можете быть просто блудливыми хорьками, пасущими мою задницу. Иначе зачем вам надо было караулить меня, если полиции всего-то и требовалось, что выслушать мои показания?
   — Боже Всемогущий! — возмутился Дикон. — И что ты им ответил?
   — Чтобы они напрасно не волновались, потому что подобными делами я не занимаюсь.
   — Великолепно! Значит, наша репутация полетела ко всем чертям, а ты вышел оттуда, как говорится, весь в белом!
   — Вот именно, — съязвил Терри, одновременно на всякий случай прячась за спину Лоренса.
   Гринхилл не смог сдержать смеха:
   — Если честно, то мне даже льстит то, что кто-то может подумать так о моих физических способностях. — Он взял Терри под руку и увлек его на тротуар в сторону паба на углу улицы. — Как ты нас назвал? Блудливые хорьки? Конечно, я уже стар и не в курсе современного сленга, но все же мне больше по душе эпитет «голубой». — У входа он остановился и выждал, когда Терри откроет ему дверь. — Благодарю, — вежливо произнес адвокат и, оперевшись на руку Терри, шагнул на ступеньку.
   Тот бросил на Майкла страдальческий взгляд, который, лучше всяких слов говорил: «Ты посмотри, как он за меня держится. Он точно не педик?» Однако Дикон только злорадно оскалился:
   — Так тебе и надо, — тихонько процедил он сквозь зубы и последовал за ними внутрь пивнушки.

* * *

   Барри Гровер выглядел виновато, когда дверь в библиотеку открылась, и внутрь зашел охранник.
   — Ну, сынок, мне надо тебя отсюда выпроводить, — твердо произнес Глен Хопкинс. — Редакция закрылась, и тебе надо идти домой.
   Хопкинс был младшим офицером в отставке, довольно решительным и прямолинейным. Тщательно взвесив все «за» и «против» и выслушав женские сплетни относительно Гровера, он решил взять парня в свои руки. Он понял, в чем заключается проблема Барри, и теперь намеревался помочь ему добрым советом и незамедлительными действиями. Таких парней Глен встречал и на флоте, но, разумеется, там они были намного моложе.
   Барри закрыл руками бумаги, над которыми трудился.
   — Я занимаюсь важными делами, — с серьезным видом проговорил он.
   — Ничего подобного, — дружелюбно улыбнулся Глен. — То, над чем ты сейчас корпишь, не относится к работе, и мы оба это знаем.
   Барри снял очки и близоруко прищурился:
   — Я не понимаю, о чем вы говорите.
   — Все ты понимаешь, сынок, и это самое ужасное. — Он прошел к столу. — Послушай меня. Мужчина в твоем возрасте должен много развлекаться, а не запираться один на один с этими фотографиями на весь вечер. Вот тут у меня есть несколько карточек с именами и адресами. Послушай моего совета: выбирай любую, позвони и действуй. Правда, это будет стоить денег, и не забудь приобрести презерватив, зато тебе все сделают, как надо, и ты хорошенько развеешься. И нет никакого стыда в том, что поначалу тебе в этом деле кто-то помогает. — Он положил на стол несколько карточек с адресами проституток и по-отечески похлопал Барри по плечу. — Ты, наконец, должен понять, что настоящие развлечения куда приятней пачки старых фотографий.
   Лицо Барри стало пунцовым:
   — Вы не понимаете, мистер Хопкинс. Я работаю над очень важным проектом для Майка Дикона. — Он показал ему снимки Билли Блейка и Джеймса Стритера. — Это очень долго объяснять.
   — Вот поэтому, как я смотрю, Майк сидит здесь с тобой и помогает, — с издевкой произнес охранник, — а не кутит в каком-нибудь ресторане, как обычно. Ну, соглашайся, сынок. Нет такой работы, которая не подождала бы немного. Ты, конечно, можешь сказать, что это не мое дело, но я прекрасно разбираюсь в мужских проблемах, и ты их никогда не решишь, просиживая все вечера вот здесь, в редакции.
   Барри отпрянул от него:
   — Да это совсем не то, что вы думаете, — забормотал он.
   — Ты очень одинок, приятель, и не знаешь, как тебе поступить. А твоя мамочка очень любит вмешиваться в чужие дела, я это знаю потому, что по вечерам сам отвечаю на телефонные звонки. Если говорить напрямую, то я бы посоветовал тебе выбраться у нее из-под подола уже давным-давно. Тебе не мешает проявить побольше уверенности в себе. К тому же, никто не запрещает платить за удовольствие. — Его суровое лицо внезапно подобрело. — Ну, а теперь сматывайся отсюда и сделай себе такой рождественский подарок, о котором ты никогда не забудешь.
   Окончательно униженный, Барри не мог придумать ничего лучшего, чем забрать карточки и выйти из кабинета. Слезы стыда еще долго жгли ему глаза, когда он стоял на тротуаре за закрывшейся за ним дверью. Он так боялся, что Глен потом начнет расспрашивать его о подробностях сегодняшнего вечера, что шагнул к ближайшей телефонной будке и набрал первый попавшийся номер с одной из карточек. Если бы Барри знал, что Глен раздает эти телефоны всем мужчинам, которым, по его мнению, чего-то не хватает в жизни, то дважды подумал бы, прежде чем воспользоваться его советом. Глен придерживался примитивного убеждения, что секс излечивает все. В то же время Барри осознавал, что его девственность станет предметом насмешек всей редакции, если он не последует совету Глена. Страх показаться белой вороной взял свое, и за сто фунтов от договорился с некоей Фатимой по прозвищу Турецкая Услада.

Глава девятая

   — Ну, а теперь, — протянул Лоренс, когда они удобно устроились за столиком и заказали напитки, — может быть, Терри объяснит, зачем меня вызывали.
   Но парень сунул нос в кружку с пивом, делая вид, что ничего не расслышал.
   — Все достаточно просто, — начал было Дикон, но старик не дал ему договорить.
   — Тогда, тем более, пусть объясняет Терри, — настойчиво повторил он. — Я очень люблю, когда все просто и незатейливо, но до сих пор ты все представлял так запутанно. Я ничего не могу понять и очень сомневаюсь в том, что Терри является тем человеком, за которого себя выдает. Следовательно, это может означать, что мы с тобой имеем шанс оказаться в очень незавидном положении соучастников преступления, которое когда-то было им совершено.
   На лице Терри появилось усталое выражение безнадежности.
   — Я знал: ничем хорошим эта затея закончиться не может, — мрачно сообщил он Дикону. — Я ни черта не понял из всего сказанного им. Это все равно что слушать проповеди Билли. Он всегда закручивал такие обороты, что, когда дослушаешь до конца предложения, успеешь забыть начало. Я как-то раз попросил его говорить на нормальном языке, а он так расхохотался, будто я ему свежий анекдот рассказал. — Его глаза смотрели прямо на Лоренса. — Некоторые люди так и липнут к именам, — с неожиданной злобой заговорил он. — А что такого важного кроется в этих именах, мать их? И раз уж на то пошло, какая разница, сколько человеку лет? Самое главное, чтобы он вел себя соответственно своему возрасту. Ну, ладно. Допустим, меня зовут не Терри и мне не восемнадцать лет. Но мне нравится и это имя и этот возраст, потому что меня уважают, если я так представляюсь. Когда-нибудь я все же стану кем-то, и люди захотят поближе познакомиться со мной не из-за того, что меня зовут так или иначе. Самое важное в человеке — это он сам. — Он похлопал себя ладонью по груди. — А вовсе не имя.
   Дикон предложил Терри сигарету.
   — Никаких преступлений за ним не числится, Лоренс, — как бы между прочим сообщил он адвокату.
   — Откуда вам это известно?
   — Ну, что я тебе говорил? — нахмурился подросток. — Эти адвокаты, мать их!.. Вот теперь он обвиняет меня во лжи.
   Дикон уныло покачал головой:
   — Дело в том, что два года назад, в возрасте двенадцати лет, Терри сбежал от своего опекуна и не собирается к нему возвращаться. Тот негодяй приставал к нему. Поэтому парень прибавил себе четыре года и взял другое имя, чтобы не привлекать внимания. Сейчас он живет вместе с другими бездомными. Вот и все. Проще не бывает.
   Лоренс только щелкнул языком. Гнев, поднимающийся в душе Терри, не произвел на старика никакого впечатления:
   — Вы так легко все разложили по полочкам, Майкл. Неужели для вас это так просто? Только вдумайтесь: мальчик живет в невыносимых условиях. Он не получил должного образования, у него нет любящих родителей, которые были бы рядом с ним в течение этих двух, может быть, самых главных лет его молодости. Возможно, мне стоит напомнить вам, Майкл, что всего несколько часов назад вы уверяли меня, будто мечтаете иметь детей. — Он протянул к Терри свою худую, почти прозрачную руку. — Этот молодой человек вовсе не безобидное бездомное существо, которое можно оставить на его собственное попечение. Тем более сейчас, когда вы помешали полиции выполнить их прямую обязанность по отношению к нему. Он в данный момент, как никогда, нуждается в защите и заботе, которые цивилизованное общество…
   — Ну вот, опять я слышу речь Билли! — сердито выкрикнул Терри. — Он всегда только и делал, что заботился обо мне.
   Лоренс некоторое время молча смотрел на него, а затем достал фотографию, которую позаимствовал у Дикона:
   — Это и есть Билли? — поинтересовался он.
   Терри бросил быстрый взгляд на изможденное лицо Блейка и тут же отвернулся:
   — Да.
   — Ты, наверное, сильно горевал, когда потерял его.
   — Вы бы этого не заметили. — Он опустил голову. — Не такой уж он был и замечательный. Большую часть времени напивался до беспамятства, так что, скорее, это я о нем заботился.
   — Но ты при этом любил его?
   Терри снова сжал кулаки:
   — Если только вы сейчас скажете, что мы с Билли были педиками, я вас поколочу.
   — Дорогой мой мальчик, — нежно проговорил Лоренс, — такие мысли мне даже в голову прийти не могли. Я с ужасом думаю о том, в каком же безобразном мире ты живешь, если люди боятся выразить свою привязанность, из-за того, что другие могут неправильно интерпретировать их отношения. Есть тысячи разных способов любить друг друга, и только один подразумевает при этом секс. Мне кажется, что ты любил Билли как отца, а он, судя по твоим рассказам, относился к тебе как к сыну. Неужели это так постыдно, что ты готов отречься от своих чувств?
   Терри ничего не ответил, и над столом повисла пауза. Становилось неуютно, и первым заговорил Дикон:
   — Послушайте, я, конечно, не имею в виду остальных, — начал он, — но я провел достаточно беспокойную ночь и не стал бы возражать, если бы сейчас мы закруглились. Мое личное мнение о Терри таково, что этот уличный парень обладает огромной сообразительностью и достаточным опытом, столь нехарактерными для детей его возраста. В моей квартире есть свободная кровать и, судя по всему, мне придется встречать Рождество в полном одиночестве. Так вот, я с удовольствием пригласил бы к себе кого-нибудь для компании. Что ты на это скажешь, Терри? Что выбираешь на праздники: мой дом или свой склад? Мы бы с тобой прекрасно провели время, а Лоренс пока будет думать о том, как устроить твое будущее.
   — По-моему, ты говорил, что у тебя там и пожрать-то нечего, — вспомнил Терри.
   — И не обманул. Но мы сегодня купим какие-нибудь готовые блюда, а уж завтра достанем и индейку.
   — Но только ты же на самом деле не хочешь этого. Ты приглашаешь меня только потому, что Лоренс обозвал тебя никудышным отцом, и ты стараешься исправиться.
   — Верно. Но я уже думал об этом. Так каким будет твой ответ? — Он посмотрел на опущенную голову юноши. — Послушай, маленький несчастный бедолага, ведь до сих пор я старался сделать для тебя все, о чем ты просил. Ну, хорошо, я ничего не знаю о том, как надо воспитывать детей, но маленькое «спасибо» от тебя за все мои усилия я, по-моему, все же заслужил.
   Неожиданно Терри расплылся в улыбке и поднял голову:
   — Спасибо, папуля. Ты вел себя превосходно. А как насчет того, чтобы сегодня прикупить каких-нибудь индийских кушаний?
   В глазах Терри сверкнул и тут же исчез огонь победы. Но все произошло так быстро, что Дикон не успел ничего заметить. Однако это не ускользнуло от Лоренса. Будучи и старше, и мудрее, он уже давно ожидал этого момента.

* * *

   Лоренс вежливо отказался от предложения Дикона подбросить его до дома, но взял у него ислингтонский адрес на тот случай, если его вызовут в полицию. Адвокат посоветовал Терри во время своего пребывания в гостях поразмыслить над тем, так ли уж ему хочется возвращаться на свой склад. Он предупредил парня, что все равно его настоящее имя и возраст всплывут на поверхность, если дело Деннинга дойдет до суда и юноше придется выступать свидетелем. Поэтому, подчеркнул Лоренс, следует подумать и о том, чтобы вернуть себе свое законное имя, при этом ничего не потеряв, прежде чем это будет сделано насильственно. Затем он попросил Терри вызвать ему такси по телефону, находящемуся у стойки бара, и, когда тот отошел на приличное расстояние, принялся упрекать Дикона в наивности:
   — Прошу вас, сохраняйте здоровый скептицизм, Майкл, — поучал он. — Помните о том образе жизни, которого приходилось придерживаться Терри. Не забывайте и о том, что вы практически ничего не знаете об этом молодом человеке.
   Дикон попытался улыбнуться:
   — А я-то боялся, что вы сейчас начнете уговаривать меня сразу же принять его, как родного сына, и всячески ублажать, окунув в мир любви и уважения. Ну, а что касается здорового скептицизма, то тут все в порядке. Это как раз то, чем я могу гордиться.
   — О, я полагаю, вы не настолько тверды характером, как хотите казаться, мой дорогой. Пока что вы приняли все, рассказанное им, за чистую монету, не моргнув глазом.
   — А вы полагаете, что он лжет?
   Лоренс неопределенно пожал плечами:
   — Во время нашей беседы он постоянно возвращался к теме гомосексуализма, и меня это несколько насторожило. Если вы действительно поселите его у себя на несколько дней, то будьте готовы к тому, что вас могут впоследствии обвинить в попытке изнасилования. И тогда вам ничего не останется, как заплатить столько, сколько этот мальчик от вас потребует.
   Дикон нахмурился:
   — Ну о чем вы говорите, Лоренс! Этот парень просто до смерти запуган этой темой: он даже стал походить на параноика. Да он меня к себе не подпускает даже на расстояние вытянутой руки. Я и дотронуться до него не могу, а вы меня устрашаете какими-то обвинениями в изнасиловании!
   — В попытке изнасилования, дорогуша, — поправил адвокат. — А насчет его паранойи надо кое-что уточнить. Он успокоил вас своими речами, и вы уже подумали, что взять его к себе будет абсолютно безопасно. Однако на вашем месте я бы не был так в этом уверен.
   — Тогда зачем вы подвигаете меня на такой поступок?
   Лоренс вздохнул:
   — Я этого не делал, Майкл. Я пытался убедить вас обоих в том, что Терри надо обязательно находиться под опекой. — Он смотрел в сторону бара, туда, где сейчас находился парень. Бармен пытался всучить ему телефонный справочник, но тот наотрез отказывался брать книгу. — Ну, скажите мне, какова будет ваша реакция, если он неожиданно начнет визжать, рвать на себе одежду и грозить при этом, что обязательно пожалуется кому-нибудь из соседей, что вы его держите у себя насильно и домогаетесь половой близости?
   — Почему он должен себя так вести? — изумился Дикон.
   — Я полагаю, что он так уже поступал раньше и прекрасно знает, что этот метод срабатывает на все сто процентов. Поэтому, раз уж вы решились на эксперимент, то я обязан вам немного приоткрыть глаза на возможные последствия.
   — Великолепно, — пробурчал Дикон, устало опуская голову на руки. — Ну и что же, черт побери, я теперь должен сделать? Объявить этому маленькому негодяю, чтобы он катился на все четыре стороны?