Страница:
Рано или поздно ему придется снова увидеть Элизу, так что чем раньше он это сделает, тем лучше. Может быть, если ему повезет, вернувшись, он обнаружит, что ее власть над ним уменьшилась, магнетизм ее обаяния ослабел.
И все же он не мазохист. Когда все семейство вскоре отправится в Уинтерли, он с ними не поедет. Возможно, он проведет несколько месяцев в своем загородном доме, пригласит Брентхолдена и других поохотиться с ним осенью. К Рождеству, когда ему придется-таки показаться в родовом имении, его безумное увлечение Элизой окончательно пройдет.
Закрыв глаза, он стал молиться, чтобы его расчеты оправдались.
Между тем страсти за карточным столом все больше накалялись. Раздавались громкие восклицания, крики, смех. Решив, что для него уже достаточно компании на сегодняшний вечер, Кит устало поднялся на ноги.
– Эй, Уинтер! Куда это ты собрался? – спросил Селуэй, и остальные трое мужчин за столом обратили взгляды на Кита.
– Если вам так интересно, я иду спать.
– В такой час? Еще только полночь. Ты же не хочешь сказать, что спешишь баиньки, как какой-нибудь дряхлый старикашка?
– Завтра нам предстоит долгая дорога, и я хочу как следует выспаться.
– Поспишь в карете, – проворчал Ллойд. – В конце концов, чем еще там заниматься?
Кит знал кое-какое другое занятие, но тут же пожалел, что подумал об этом, ибо жаркие воспоминания об Элизе немедленно затопили его. Он помрачнел.
– И тем не менее я отправляюсь спать.
– Пустая трата времени, на мой взгляд, – не унимался Селуэй. – Не может быть, чтобы мы не смогли уговорить тебя сыграть хоть разок с нами в карты.
Брентхолден смерил Кита долгим, озадаченным взглядом, потом повернулся к остальным:
– Отстаньте от него. Ну, так мы будем заканчивать эту партию или как? Викери, твой ход.
Когда приятели вернулись к игре, Кит вышел в узкий коридор гостиницы. Придя в свой номер, он разделся и сразу же плюхнулся на довольно удобную гостиничную кровать.
Все-таки надо было позвать к себе девицу, решил он. Жаль только, что совсем не ее он хочет. Смежив веки, он попытался уснуть, хорошо зная, что если даже ему это удастся, все его сны будут об Элизе.
Спустя два дня горничная Элизы вместе с завтраком на подносе принесла ей записку.
Лакей сказал, что записка пришла сегодня рано утром, – объяснила служанка, ставя поднос на маленький столик возле окна.
Прикрывая зевок ладонью, Элиза выбралась из постели и подошла, чтобы взять записку, между тем как горничная поспешила к окну и раздвинула портьеры, впуская утренний свет.
Элиза открыла послание.
Встретимся в парке в десять часов. Буду ждать вас у Гросвенор-Гейт.
Бревард.
Она сложила записку и положила ее обратно на поднос. Вчера вечером Ланс ничего не сказал о том, что сегодня хочет покататься. Возможно, это был внезапный порыв. Она очень надеялась, что ничего плохого не случилось. Разумеется, если бы что-то случилось, он приехал бы сюда, домой. Странно, что он захотел встретиться с ней в парке.
Она обратилась к своей горничной:
– Лорд Бревард приглашает меня покататься с ним этим утром. Будь добра, приготовь мою амазонку, Люси.
Служанка сделала книксен и прошла к гардеробу, в то время как Элиза села к столу, чтобы быстро перекусить.
Час спустя, имея в запасе еще достаточно времени, Элиза спустилась вниз. Еще раньше она велела передать, чтобы оседлали Кассиопею. Лошадь и ее грум ожидали, как и было приказано, когда Роберт выпустил ее в переднюю дверь.
– Приятной прогулки, мисс! – крикнул лакей. Сидя верхом на лошади, она весело кивнула:
– Благодарю, – и, мягко щелкнув поводьями, тронулась в путь.
Кит поднялся по ступенькам Рейберн-Хауса, радуясь, что утомительная дорога наконец-то осталась позади.
Ему хотелось принять ванну, переодеться и как следует поесть – именно в такой последовательности. А пока он будет мыться, кто-нибудь из слуг принесет ему к обеду бутылочку бургундского из подвала.
Мысль об этом маленьком удовольствии чуть-чуть подняла ему настроение.
– Добро пожаловать домой, милорд, – приветствовал его лакей, придерживая для него входную дверь. – Хорошо провели время на скачках? Ставили деньги на каких-нибудь победителей?
Кит снял шляпу и перчатки и, передав их слуге, улыбнулся:
– Всего на парочку, не больше, Роберт. Я не дал поживиться за мой счет. Напротив, даже разбогател на несколько фунтов.
Лакей просиял:
– Отлично, милорд.
Кит оглядел огромный холл:
– Где все?
– Герцог в своем кабинете, а ее светлость обсуждает с миссис Литтон меню, полагаю.
– А мисс Хэммонд? – Кит понимал, что не должен спрашивать, но его словно дьявол за язык дернул.
– Ее нет, милорд. Не так давно уехала на конную прогулку с лордом Бревардом.
Облегчение вступило в борьбу с разочарованием, челюсть напряглась при упоминании о Бреварде. Кивком поблагодарив слугу, он повернулся, чтобы идти к лестнице.
Но он не успел сделать и пары шагов, как стук в дверь возвестил о приходе посетителя.
Им оказался Бревард.
– Доброе утро, – поздоровался виконт, входя в холл. Сняв шляпу, подал ее вместе с тростью лакею.
Кит коротко ответил на приветствие. Собрав в кулак всю свою решимость, он приготовился встретиться лицом к лицу с Элизой впервые после их бурного столкновения в коридоре наверху. После того, что он ей наговорил, она, может, даже не захочет поздороваться с ним.
Однако секунды шли, а Элиза не появлялась.
– Где мисс Хэммонд, Бревард? – спросил Кит. – Ты же не отправил ее одну к конюшням?
Виконт озадаченно нахмурился:
– Не понимаю, о чем ты. Я полагаю, она здесь, в доме.
– Она не с тобой?
– Нет. А почему она должна быть со мной? Тревога змеей свернулась в животе Кита.
– Потому что вы с ней ездили на конную прогулку этим утром.
– Мы не ездили на прогулку. Я только что прибыл.
– Прошу прощения, милорд Бревард, – вмешался Роберт, – но я видел, как мисс Хэммонд уехала с грумом. Она сказала мне, что присоединится к вам в парке.
Лицо виконта омрачилось.
– Мы с ней не договаривались ни о какой прогулке. С чего она так решила?
Марч вошел в холл и быстро оценил ситуацию.
– Позвольте мне послать за ее служанкой. Возможно, девушка сможет пролить свет на это дело.
Кит согласно кивнул:
– А я тем временем оседлаю свою лошадь. Один из нас должен поехать и найти ее.
Бревард надел шляпу.
– Я с тобой.
Но не успели они ничего предпринять, как со стороны улицы послышался торопливый стук копыт. В открытую дверь они увидели, как во двор въехал грум, ведя за собой Кассиопею. Элизы на ней не было.
Кит сбежал по ступенькам, Бревард за ним.
Грум соскользнул со своей лошади. Один его висок и волосы вокруг были в крови. Кит подхватил его прежде, чем тот упал на колени.
– Джошуа, что случилось?
– Милорд, я приехал так быстро, как только смог, – прохрипел он запыхавшимся голосом.
– Откуда приехал? Из парка?
Грум кивнул, поморщившись от боли:
– Какой-то тип подскочил да как хряснет меня по голове. Милорд, мне очень жаль. Они увезли ее. Увезли мисс Элизу, и я ничего не мог сделать.
Кита охватила паника.
– Кто ее увез? Кто увез Элизу?
– Точно не знаю, милорд. Какой-то человек в большой черной карете. Верно, уже поджидал нас в парке.
– Как он выглядел, этот человек? – спросил Бревард спокойным и в то же время властным голосом.
– Высокий и худой, черные волосы, злые глаза. Он был одет как джентльмен, во все черное.
– Петтигру! – Кит с Бревардом обменялись жесткими взглядами.
Ярость забурлила в жилах Кита: негодяй хочет силой заставить Элизу вступить с ним в брак, чтобы заполучить ее деньги.
Передав Джошуа на попечение одного из лакеев, чтобы тот позаботился о его ране, Кит повернулся к Бреварду:
– Как только Петтигру и Элиза поженятся, он получит то, что хочет, – контроль над ее состоянием. Нам нельзя терять ни минуты.
– Полагаю, он повез ее в Гретна-Грин, – сказал Бревард.
– Это наиболее вероятно, хотя злодей мог придумать и что-нибудь еще. Некоторые пары убегают на Гернси, чтобы избавиться от преследователей.
Виконт покачал головой:
– Гернси ведь далеко. Что, если ты ошибаешься? «Да, – подумал Кит, – если я ошибаюсь и неправильно оцениваю ситуацию, Элиза будет потеряна навсегда».
– Чтобы не ошибиться, мы должны раскинуть сеть как можно шире и покрыть большую часть территории. Надо привлечь к поискам Адриана и Даррага.
И да поможет Бог мерзавцу, когда они сделают это, подумал Кит.
Но что, если уже слишком поздно и Петтигру принудит Элизу выйти за него к тому времени, когда они их найдут? Если это произойдет, он позаботится, чтобы поправить дело, дал себе клятву Кит. В конце концов, женщина также легко может овдоветь, как и выйти замуж. Конечно, к тому времени этот подонок, вероятно, уже изнасилует ее.
Горький ком встал в горле Кита. Мысль б том, какую боль, ужас и унижение может испытать Элиза, сделала его буквально больным. Но как бы он ни бесился и ни сокрушался из-за этого, для него она останется прежней. Он будет любить ее не меньше.
«Любить?»
Дрожь пробежала по телу, когда смысл этого слова запечатлелся в его сознании. Волна сильнейших эмоций грозила бросить на колени.
Святители небесные, да он же любит ее. Обожает и боготворит. И не может жить без нее.
Он чуть не рассмеялся, почувствовав себя полубезумным. Каким же слепым, тупым идиотом он был все эти долгие месяцы, не в состоянии разобраться в собственных чувствах! Но внезапно он понял, осознал, что его сердце уже давно ему не принадлежит, возможно, с той самой первой, невинной искры желания.
Неудивительно, что он был несчастен все эти последние недели – сердце понимало то, чего не понимал разум.
А теперь Элиза пропала.
Он должен найти ее, он найдет ее, и как только она снова вернется домой, в его объятия, он заявит на нее свои права.
Однако сейчас неподходящее время размышлять на эту тему. Это можно будет сделать потом, когда Элиза окажется в безопасности.
– Готовься скакать в седле, Бревард, – велел Кит, зашагав в направлении кабинета Адриана, чтобы ввести его в курс дела. – Мы выезжаем в течение получаса.
Голова Элизы болела так сильно, словно на ней прыгала, скакала и верещала целая стая обезьян. Ее подбросило на сиденье, когда колесо экипажа попало в глубокую рытвину, и только потом она начала сознавать, где находится.
Этот проклятый скупердяй, ее кузен, умудрился сэкономить даже на карете, которую планировал использовать для похищения. Это могло бы даже показаться забавным, не будь обстоятельства такими ужасными и не будь объектом похищения она сама.
Она не открывала глаз, надеясь, что боль немного утихнет. Ее мутило от какой-то вонючей гадости, с помощью которой он усыпил ее. Плотно сжав губы, она молилась, чтобы ее не стало тошнить. Впрочем, поделом будет Филиппу, если ее вырвет прямо ему на туфли. Стоило посмотреть, как он будет суетиться и дергаться от отвращения.
Но если ее вырвет, случайно или нарочно, позже он заставит ее заплатить. Она знает его достаточно хорошо, чтобы не сомневаться в этом. Держа глаза плотно закрытыми, она попыталась вжаться в сиденье и, к своему ужасу, обнаружила, что руки и ноги у нее связаны.
– Я знаю, что ты проснулась, – раздался голос Петтигру с сиденья напротив. – Так что можешь больше не притворяться.
Она вздрогнула, но не ответила.
– Что ж, продолжай молчать, мышонок, если тебе так хочется, – презрительно хмыкнул он. – Мне все равно. Мы с тобой поженимся в любом случае. Кроме того, думаю, ты нравилась мне больше, когда знала, что лучше помалкивать. Матушка умела заставить тебя замолчать, а?
Ее глаза резко распахнулись, отвращение развязало язык.
– Я никогда не выйду за тебя.
– О, еще как выйдешь, даже не сомневайся. Я уже и попа подыскал, которому наплевать, согласна невеста или нет, лишь бы хорошо заплатили. Так что, как видишь, твое желание не имеет значения.
Она проглотила свой ужас.
– Куда ты меня везешь?
– А какая тебе разница? Ты поедешь туда, куда я скажу, и будешь делать то, что я скажу, до тех пор, пока я не достигну своей цели.
– И что это за цель? – решилась она спросить. – Если тебе нужно мое состояние, я… я отдам его тебе. Просто возьми бумаги и…
Он смерил ее злобным взглядом:
– Если бы все было так просто, но, увы, это не так. Во-первых, у твоего жениха могут появиться возражения по поводу того, что ты отдаешь свое богатство, не говоря уже об этих твоих назойливых друзьях. Не думай, что я забыл, как заносчивый лорд Кристофер обошелся со мной в тот вечер в театре. Он и другие позаботятся, чтобы все законные соглашения, заключенные между нами, были аннулированы, как только ты окажешься на свободе.
Он ухватился за ременную петлю, когда карета подпрыгнула на очередном ухабе.
– Конечно, всех этих неприятностей можно было бы избежать, если бы ты просто согласилась выйти за меня, когда я предложил. Тогда я обращался бы с тобой с некоторым уважением, нашел бы тебе симпатичный маленький домик, где бы ты тихо коротала свои дни.
– В то время как ты тратил бы мои деньги.
Пятна краски загорелись на его обычно бледных щеках. Он ткнул себя пальцем в грудь:
– Ты хочешь сказать – мои деньги! Я был наследником, это мое наследство ты присвоила. Оно все досталось бы мне, если б эта глупая старая карга не лишила меня его. Если б я знал, что у нее припрятано столько денег, я бы уж позаботился, чтобы она не изменила завещание.
– А почему тетя лишила тебя наследства? – спросила Элиза.
Он улыбнулся, но в улыбке не было тепла. Мгновение он молчал, явно раздумывая, говорить или нет. Наконец пожал плечами:
– Небольшая оплошность во время моей службы викарием. Как оказалось, мой благодетель поверил вранью одного йомена, который обвинил меня в том, что я познал его дочку в плотском смысле. Они заявили, что я воспользовался этой маленькой шлюшкой. Откуда мне было знать, что ей всего тринадцать?
Элиза закусила губу, чтобы сдержать вскрик.
– Была и еще одна девица, но та была всего лишь продажной девкой, которая отдавалась любому, кто платил. Несмотря на мои протесты, меня заставили отказаться от должности, а когда мать услышала об этом, она лишила меня наследства. Старая ведьма. – Он что-то пробормотал себе под нос, потом злобно посмотрел на нее: – Как бы там ни было, как только я заполучу обратно свое наследство, я подумаю, что делать с тобой. В конце концов, не так уж ты меня интересуешь в качестве жены, кузина. – Он плотоядно ухмыльнулся. – Хотя нам придется подтвердить брак, чтобы обеспечить законность нашего союза.
У Элизы дрожало все внутри, но она старалась изо всех сил не показывать своего страха.
– Меня будут искать, ты же знаешь. Его лицо сделалось жестким и злобным.
– Пускай себе ищут. Когда они тебя найдут, будет уже слишком поздно.
Элиза закрыла глаза и стала горячо молиться.
Кит натянул поводья, переводя своего взмыленного коня на шаг. Он скакал без передышки весь день, ненадолго останавливаясь на почтовых станциях лишь для того, чтобы сменить изнуренную лошадь на свежую.
В Лондоне, перед отъездом, четверо мужчин посовещались и приняли решение, что Адриан с Бревардом поскачут на север, в Гретна-Грин, Дарраг поедет в Дувр и выяснит, не планирует ли Петтигру увезти Элизу во Францию через Кале, а Кит направится в Саутгемптон, а затем переправится на остров Гернси, если обнаружит свидетельства того, что Элизу увезли в том направлении.
Трое придерживались мнения, что скорее всего Петтигру повез Элизу в Гретна-Грин, но Киту какое-то шестое чувство подсказывало отправиться по наименее вероятному маршруту, а он всегда прислушивался к своему чутью.
К его облегчению, интуиция не подвела его и на этот раз.
На последней почтовой станции, дожидаясь, когда ему приготовят свежую лошадь, он расспросил конюхов. Когда один паренек начал описывать изящную темноволосую леди, которую сопровождал какой-то долговязый малый во всем черном, похожий на пугало, Кит понял, что он напал на след. Мальчик-конюх запомнил их в основном потому, что джентльмен дал ему какие-то жалкие гроши за услуги. Мальчишка также вспомнил, как этот тип заорал на молодую леди, когда она не хотела садиться обратно в карету.
Воодушевленный тем, что он на правильном пути, Кит поспешно нацарапал записки Адриану, Даррагу и Бреварду и отправил их с курьерами. Он также написал записку, которую должны были в срочном порядке доставить Вайолет, которая, как он знал, сходит с ума от беспокойства в Лондоне. Снова пустившись в путь, он поскакал как можно быстрее, зная, что отстает от Элизы с Петтигру примерно на час. Если он нагонит их до того, как они выйдут в море, то сможет положить быстрый конец гнусным планам Петтигру. Но даже если не успеет, он все равно найдет Элизу. Он не прекратит поиски до тех пор, пока она вновь не окажется под его надежной защитой, в безопасности его объятий.
Глава 22
И все же он не мазохист. Когда все семейство вскоре отправится в Уинтерли, он с ними не поедет. Возможно, он проведет несколько месяцев в своем загородном доме, пригласит Брентхолдена и других поохотиться с ним осенью. К Рождеству, когда ему придется-таки показаться в родовом имении, его безумное увлечение Элизой окончательно пройдет.
Закрыв глаза, он стал молиться, чтобы его расчеты оправдались.
Между тем страсти за карточным столом все больше накалялись. Раздавались громкие восклицания, крики, смех. Решив, что для него уже достаточно компании на сегодняшний вечер, Кит устало поднялся на ноги.
– Эй, Уинтер! Куда это ты собрался? – спросил Селуэй, и остальные трое мужчин за столом обратили взгляды на Кита.
– Если вам так интересно, я иду спать.
– В такой час? Еще только полночь. Ты же не хочешь сказать, что спешишь баиньки, как какой-нибудь дряхлый старикашка?
– Завтра нам предстоит долгая дорога, и я хочу как следует выспаться.
– Поспишь в карете, – проворчал Ллойд. – В конце концов, чем еще там заниматься?
Кит знал кое-какое другое занятие, но тут же пожалел, что подумал об этом, ибо жаркие воспоминания об Элизе немедленно затопили его. Он помрачнел.
– И тем не менее я отправляюсь спать.
– Пустая трата времени, на мой взгляд, – не унимался Селуэй. – Не может быть, чтобы мы не смогли уговорить тебя сыграть хоть разок с нами в карты.
Брентхолден смерил Кита долгим, озадаченным взглядом, потом повернулся к остальным:
– Отстаньте от него. Ну, так мы будем заканчивать эту партию или как? Викери, твой ход.
Когда приятели вернулись к игре, Кит вышел в узкий коридор гостиницы. Придя в свой номер, он разделся и сразу же плюхнулся на довольно удобную гостиничную кровать.
Все-таки надо было позвать к себе девицу, решил он. Жаль только, что совсем не ее он хочет. Смежив веки, он попытался уснуть, хорошо зная, что если даже ему это удастся, все его сны будут об Элизе.
Спустя два дня горничная Элизы вместе с завтраком на подносе принесла ей записку.
Лакей сказал, что записка пришла сегодня рано утром, – объяснила служанка, ставя поднос на маленький столик возле окна.
Прикрывая зевок ладонью, Элиза выбралась из постели и подошла, чтобы взять записку, между тем как горничная поспешила к окну и раздвинула портьеры, впуская утренний свет.
Элиза открыла послание.
Встретимся в парке в десять часов. Буду ждать вас у Гросвенор-Гейт.
Бревард.
Она сложила записку и положила ее обратно на поднос. Вчера вечером Ланс ничего не сказал о том, что сегодня хочет покататься. Возможно, это был внезапный порыв. Она очень надеялась, что ничего плохого не случилось. Разумеется, если бы что-то случилось, он приехал бы сюда, домой. Странно, что он захотел встретиться с ней в парке.
Она обратилась к своей горничной:
– Лорд Бревард приглашает меня покататься с ним этим утром. Будь добра, приготовь мою амазонку, Люси.
Служанка сделала книксен и прошла к гардеробу, в то время как Элиза села к столу, чтобы быстро перекусить.
Час спустя, имея в запасе еще достаточно времени, Элиза спустилась вниз. Еще раньше она велела передать, чтобы оседлали Кассиопею. Лошадь и ее грум ожидали, как и было приказано, когда Роберт выпустил ее в переднюю дверь.
– Приятной прогулки, мисс! – крикнул лакей. Сидя верхом на лошади, она весело кивнула:
– Благодарю, – и, мягко щелкнув поводьями, тронулась в путь.
Кит поднялся по ступенькам Рейберн-Хауса, радуясь, что утомительная дорога наконец-то осталась позади.
Ему хотелось принять ванну, переодеться и как следует поесть – именно в такой последовательности. А пока он будет мыться, кто-нибудь из слуг принесет ему к обеду бутылочку бургундского из подвала.
Мысль об этом маленьком удовольствии чуть-чуть подняла ему настроение.
– Добро пожаловать домой, милорд, – приветствовал его лакей, придерживая для него входную дверь. – Хорошо провели время на скачках? Ставили деньги на каких-нибудь победителей?
Кит снял шляпу и перчатки и, передав их слуге, улыбнулся:
– Всего на парочку, не больше, Роберт. Я не дал поживиться за мой счет. Напротив, даже разбогател на несколько фунтов.
Лакей просиял:
– Отлично, милорд.
Кит оглядел огромный холл:
– Где все?
– Герцог в своем кабинете, а ее светлость обсуждает с миссис Литтон меню, полагаю.
– А мисс Хэммонд? – Кит понимал, что не должен спрашивать, но его словно дьявол за язык дернул.
– Ее нет, милорд. Не так давно уехала на конную прогулку с лордом Бревардом.
Облегчение вступило в борьбу с разочарованием, челюсть напряглась при упоминании о Бреварде. Кивком поблагодарив слугу, он повернулся, чтобы идти к лестнице.
Но он не успел сделать и пары шагов, как стук в дверь возвестил о приходе посетителя.
Им оказался Бревард.
– Доброе утро, – поздоровался виконт, входя в холл. Сняв шляпу, подал ее вместе с тростью лакею.
Кит коротко ответил на приветствие. Собрав в кулак всю свою решимость, он приготовился встретиться лицом к лицу с Элизой впервые после их бурного столкновения в коридоре наверху. После того, что он ей наговорил, она, может, даже не захочет поздороваться с ним.
Однако секунды шли, а Элиза не появлялась.
– Где мисс Хэммонд, Бревард? – спросил Кит. – Ты же не отправил ее одну к конюшням?
Виконт озадаченно нахмурился:
– Не понимаю, о чем ты. Я полагаю, она здесь, в доме.
– Она не с тобой?
– Нет. А почему она должна быть со мной? Тревога змеей свернулась в животе Кита.
– Потому что вы с ней ездили на конную прогулку этим утром.
– Мы не ездили на прогулку. Я только что прибыл.
– Прошу прощения, милорд Бревард, – вмешался Роберт, – но я видел, как мисс Хэммонд уехала с грумом. Она сказала мне, что присоединится к вам в парке.
Лицо виконта омрачилось.
– Мы с ней не договаривались ни о какой прогулке. С чего она так решила?
Марч вошел в холл и быстро оценил ситуацию.
– Позвольте мне послать за ее служанкой. Возможно, девушка сможет пролить свет на это дело.
Кит согласно кивнул:
– А я тем временем оседлаю свою лошадь. Один из нас должен поехать и найти ее.
Бревард надел шляпу.
– Я с тобой.
Но не успели они ничего предпринять, как со стороны улицы послышался торопливый стук копыт. В открытую дверь они увидели, как во двор въехал грум, ведя за собой Кассиопею. Элизы на ней не было.
Кит сбежал по ступенькам, Бревард за ним.
Грум соскользнул со своей лошади. Один его висок и волосы вокруг были в крови. Кит подхватил его прежде, чем тот упал на колени.
– Джошуа, что случилось?
– Милорд, я приехал так быстро, как только смог, – прохрипел он запыхавшимся голосом.
– Откуда приехал? Из парка?
Грум кивнул, поморщившись от боли:
– Какой-то тип подскочил да как хряснет меня по голове. Милорд, мне очень жаль. Они увезли ее. Увезли мисс Элизу, и я ничего не мог сделать.
Кита охватила паника.
– Кто ее увез? Кто увез Элизу?
– Точно не знаю, милорд. Какой-то человек в большой черной карете. Верно, уже поджидал нас в парке.
– Как он выглядел, этот человек? – спросил Бревард спокойным и в то же время властным голосом.
– Высокий и худой, черные волосы, злые глаза. Он был одет как джентльмен, во все черное.
– Петтигру! – Кит с Бревардом обменялись жесткими взглядами.
Ярость забурлила в жилах Кита: негодяй хочет силой заставить Элизу вступить с ним в брак, чтобы заполучить ее деньги.
Передав Джошуа на попечение одного из лакеев, чтобы тот позаботился о его ране, Кит повернулся к Бреварду:
– Как только Петтигру и Элиза поженятся, он получит то, что хочет, – контроль над ее состоянием. Нам нельзя терять ни минуты.
– Полагаю, он повез ее в Гретна-Грин, – сказал Бревард.
– Это наиболее вероятно, хотя злодей мог придумать и что-нибудь еще. Некоторые пары убегают на Гернси, чтобы избавиться от преследователей.
Виконт покачал головой:
– Гернси ведь далеко. Что, если ты ошибаешься? «Да, – подумал Кит, – если я ошибаюсь и неправильно оцениваю ситуацию, Элиза будет потеряна навсегда».
– Чтобы не ошибиться, мы должны раскинуть сеть как можно шире и покрыть большую часть территории. Надо привлечь к поискам Адриана и Даррага.
И да поможет Бог мерзавцу, когда они сделают это, подумал Кит.
Но что, если уже слишком поздно и Петтигру принудит Элизу выйти за него к тому времени, когда они их найдут? Если это произойдет, он позаботится, чтобы поправить дело, дал себе клятву Кит. В конце концов, женщина также легко может овдоветь, как и выйти замуж. Конечно, к тому времени этот подонок, вероятно, уже изнасилует ее.
Горький ком встал в горле Кита. Мысль б том, какую боль, ужас и унижение может испытать Элиза, сделала его буквально больным. Но как бы он ни бесился и ни сокрушался из-за этого, для него она останется прежней. Он будет любить ее не меньше.
«Любить?»
Дрожь пробежала по телу, когда смысл этого слова запечатлелся в его сознании. Волна сильнейших эмоций грозила бросить на колени.
Святители небесные, да он же любит ее. Обожает и боготворит. И не может жить без нее.
Он чуть не рассмеялся, почувствовав себя полубезумным. Каким же слепым, тупым идиотом он был все эти долгие месяцы, не в состоянии разобраться в собственных чувствах! Но внезапно он понял, осознал, что его сердце уже давно ему не принадлежит, возможно, с той самой первой, невинной искры желания.
Неудивительно, что он был несчастен все эти последние недели – сердце понимало то, чего не понимал разум.
А теперь Элиза пропала.
Он должен найти ее, он найдет ее, и как только она снова вернется домой, в его объятия, он заявит на нее свои права.
Однако сейчас неподходящее время размышлять на эту тему. Это можно будет сделать потом, когда Элиза окажется в безопасности.
– Готовься скакать в седле, Бревард, – велел Кит, зашагав в направлении кабинета Адриана, чтобы ввести его в курс дела. – Мы выезжаем в течение получаса.
Голова Элизы болела так сильно, словно на ней прыгала, скакала и верещала целая стая обезьян. Ее подбросило на сиденье, когда колесо экипажа попало в глубокую рытвину, и только потом она начала сознавать, где находится.
Этот проклятый скупердяй, ее кузен, умудрился сэкономить даже на карете, которую планировал использовать для похищения. Это могло бы даже показаться забавным, не будь обстоятельства такими ужасными и не будь объектом похищения она сама.
Она не открывала глаз, надеясь, что боль немного утихнет. Ее мутило от какой-то вонючей гадости, с помощью которой он усыпил ее. Плотно сжав губы, она молилась, чтобы ее не стало тошнить. Впрочем, поделом будет Филиппу, если ее вырвет прямо ему на туфли. Стоило посмотреть, как он будет суетиться и дергаться от отвращения.
Но если ее вырвет, случайно или нарочно, позже он заставит ее заплатить. Она знает его достаточно хорошо, чтобы не сомневаться в этом. Держа глаза плотно закрытыми, она попыталась вжаться в сиденье и, к своему ужасу, обнаружила, что руки и ноги у нее связаны.
– Я знаю, что ты проснулась, – раздался голос Петтигру с сиденья напротив. – Так что можешь больше не притворяться.
Она вздрогнула, но не ответила.
– Что ж, продолжай молчать, мышонок, если тебе так хочется, – презрительно хмыкнул он. – Мне все равно. Мы с тобой поженимся в любом случае. Кроме того, думаю, ты нравилась мне больше, когда знала, что лучше помалкивать. Матушка умела заставить тебя замолчать, а?
Ее глаза резко распахнулись, отвращение развязало язык.
– Я никогда не выйду за тебя.
– О, еще как выйдешь, даже не сомневайся. Я уже и попа подыскал, которому наплевать, согласна невеста или нет, лишь бы хорошо заплатили. Так что, как видишь, твое желание не имеет значения.
Она проглотила свой ужас.
– Куда ты меня везешь?
– А какая тебе разница? Ты поедешь туда, куда я скажу, и будешь делать то, что я скажу, до тех пор, пока я не достигну своей цели.
– И что это за цель? – решилась она спросить. – Если тебе нужно мое состояние, я… я отдам его тебе. Просто возьми бумаги и…
Он смерил ее злобным взглядом:
– Если бы все было так просто, но, увы, это не так. Во-первых, у твоего жениха могут появиться возражения по поводу того, что ты отдаешь свое богатство, не говоря уже об этих твоих назойливых друзьях. Не думай, что я забыл, как заносчивый лорд Кристофер обошелся со мной в тот вечер в театре. Он и другие позаботятся, чтобы все законные соглашения, заключенные между нами, были аннулированы, как только ты окажешься на свободе.
Он ухватился за ременную петлю, когда карета подпрыгнула на очередном ухабе.
– Конечно, всех этих неприятностей можно было бы избежать, если бы ты просто согласилась выйти за меня, когда я предложил. Тогда я обращался бы с тобой с некоторым уважением, нашел бы тебе симпатичный маленький домик, где бы ты тихо коротала свои дни.
– В то время как ты тратил бы мои деньги.
Пятна краски загорелись на его обычно бледных щеках. Он ткнул себя пальцем в грудь:
– Ты хочешь сказать – мои деньги! Я был наследником, это мое наследство ты присвоила. Оно все досталось бы мне, если б эта глупая старая карга не лишила меня его. Если б я знал, что у нее припрятано столько денег, я бы уж позаботился, чтобы она не изменила завещание.
– А почему тетя лишила тебя наследства? – спросила Элиза.
Он улыбнулся, но в улыбке не было тепла. Мгновение он молчал, явно раздумывая, говорить или нет. Наконец пожал плечами:
– Небольшая оплошность во время моей службы викарием. Как оказалось, мой благодетель поверил вранью одного йомена, который обвинил меня в том, что я познал его дочку в плотском смысле. Они заявили, что я воспользовался этой маленькой шлюшкой. Откуда мне было знать, что ей всего тринадцать?
Элиза закусила губу, чтобы сдержать вскрик.
– Была и еще одна девица, но та была всего лишь продажной девкой, которая отдавалась любому, кто платил. Несмотря на мои протесты, меня заставили отказаться от должности, а когда мать услышала об этом, она лишила меня наследства. Старая ведьма. – Он что-то пробормотал себе под нос, потом злобно посмотрел на нее: – Как бы там ни было, как только я заполучу обратно свое наследство, я подумаю, что делать с тобой. В конце концов, не так уж ты меня интересуешь в качестве жены, кузина. – Он плотоядно ухмыльнулся. – Хотя нам придется подтвердить брак, чтобы обеспечить законность нашего союза.
У Элизы дрожало все внутри, но она старалась изо всех сил не показывать своего страха.
– Меня будут искать, ты же знаешь. Его лицо сделалось жестким и злобным.
– Пускай себе ищут. Когда они тебя найдут, будет уже слишком поздно.
Элиза закрыла глаза и стала горячо молиться.
Кит натянул поводья, переводя своего взмыленного коня на шаг. Он скакал без передышки весь день, ненадолго останавливаясь на почтовых станциях лишь для того, чтобы сменить изнуренную лошадь на свежую.
В Лондоне, перед отъездом, четверо мужчин посовещались и приняли решение, что Адриан с Бревардом поскачут на север, в Гретна-Грин, Дарраг поедет в Дувр и выяснит, не планирует ли Петтигру увезти Элизу во Францию через Кале, а Кит направится в Саутгемптон, а затем переправится на остров Гернси, если обнаружит свидетельства того, что Элизу увезли в том направлении.
Трое придерживались мнения, что скорее всего Петтигру повез Элизу в Гретна-Грин, но Киту какое-то шестое чувство подсказывало отправиться по наименее вероятному маршруту, а он всегда прислушивался к своему чутью.
К его облегчению, интуиция не подвела его и на этот раз.
На последней почтовой станции, дожидаясь, когда ему приготовят свежую лошадь, он расспросил конюхов. Когда один паренек начал описывать изящную темноволосую леди, которую сопровождал какой-то долговязый малый во всем черном, похожий на пугало, Кит понял, что он напал на след. Мальчик-конюх запомнил их в основном потому, что джентльмен дал ему какие-то жалкие гроши за услуги. Мальчишка также вспомнил, как этот тип заорал на молодую леди, когда она не хотела садиться обратно в карету.
Воодушевленный тем, что он на правильном пути, Кит поспешно нацарапал записки Адриану, Даррагу и Бреварду и отправил их с курьерами. Он также написал записку, которую должны были в срочном порядке доставить Вайолет, которая, как он знал, сходит с ума от беспокойства в Лондоне. Снова пустившись в путь, он поскакал как можно быстрее, зная, что отстает от Элизы с Петтигру примерно на час. Если он нагонит их до того, как они выйдут в море, то сможет положить быстрый конец гнусным планам Петтигру. Но даже если не успеет, он все равно найдет Элизу. Он не прекратит поиски до тех пор, пока она вновь не окажется под его надежной защитой, в безопасности его объятий.
Глава 22
Море было бурным, их судно сильно качало, и если в карете Элиза еще держалась, то тут ее ужасно рвало. Несмотря на мучительную тошноту, рвоту и головокружение, она была рада своим страданиям, ибо ее недомогание удерживало Петтигру на расстоянии.
Она боялась, что, будь она не больна, он мог решиться навязать ей себя силой, дабы подтвердить их «союз», как он это называл. Одна лишь мысль о том, что он может прикоснуться к ней, усиливала прилив дурноты. Она не сетовала на долгие холодные часы, проведенные в крошечной каюте в трюме с наклоненной над тазом головой. Уж лучше это, чем крайне нежелательная компания ее кузена.
Утреннее солнце только-только осветило небо, когда их корабль пришвартовался, и Петтигру пришел за ней. Он скривился от отвращения, унюхав тошнотворную атмосферу, затем окинул взглядом ее бледное лицо, растрепанные волосы и помятую одежду. Если она выглядела так же ужасно, как и чувствовала себя, то вид у нее был еще тот.
Он отвел ее в гостиницу, где взял комнату для себя и своей «жены». Служанка принесла ей горячую воду, полотенца и расческу. Элиза понятия не имела, какую отговорку придумал Петтигру, чтобы объяснить отсутствие у нее багажа и других дорожных вещей. Вскоре после этого принесли и поднос с едой, который поставили на столик у камина.
– Приведи себя в порядок, – приказал Петтигру, когда служанка ушла. – Я пойду найду священника и позабочусь, чтобы все было как следует подготовлено к церемонии. Будь готова к тому времени, когда я вернусь.
– И когда это будет? – спросила она, собравшись с духом.
– Вероятнее всего, в полдень, так что предлагаю тебе немного отдохнуть, пока меня не будет. – Жестокий, отвратительный свет вспыхнул в его глазах. – Потом тебе понадобятся силы.
Ее передернуло, когда он вышел в дверь и ключ заскрипел в замке. Если у нее и были какие-то сомнения, то его последние слова подтвердили, что он намерен изнасиловать ее сегодня. Она так легко не сдастся, пообещала себе Элиза, будет бороться до последнего.
Не обращая внимания на усталость, которая сковывала ее, словно цепи, она подошла на слабых ногах к двери и, потряся ручку, убедилась, что дверь крепко заперта. Потом прошла к окну.
Душа ее ушла в пятки, когда она увидела, что гостиница стоит на краю каменистого отвесного обрыва, уходящего прямо в море.
Кузен Филипп выбрал ей хорошую тюрьму. Интересно, как давно он планировал это? Вероятно, давно, решила она, если сумел все предусмотреть и сговорчивого священника успел отыскать.
Она хотела было начать колотить в дверь и кричать, но не знала, не нанял ли он какого-нибудь охранника, например, кого-то из матросов с корабля, чтобы проследить за ней, если она решится сбежать.
Она прошла к умывальнику и вымыла лицо и руки. Потом взяла с подноса стакан и хорошенько прополоскала горло. Понимая, что, голодая, лишь усугубит свою слабость, она заставила себя сесть за стол.
К ее удивлению, тошнота уступила место голоду. Взяв нож, она отрезала тонкий ломтик сыра, затем на мгновение замерла, глядя на нож, – какая-то смутная мысль промелькнула у нее в голове. В раздумье она повертела нож в руке, потом перевела взгляд на окно.
Нет, подумала Элиза, покачав головой. Идея, которая пришла ей в голову, совершенно безумна и неосуществима. Но отказываться от нее будет еще большей глупостью. Разве у нее есть выбор? Ее друзья, она знала, будут искать ее, но могут не поспеть вовремя. Либо надо действовать сейчас, либо покорно ждать, как овечка, обреченная на заклание, возвращения кузена Филиппа.
Понимая, что нельзя терять ни секунды, она вскочила на ноги.
– Ключ, и немедленно. – Кит пригвоздил хозяина гостиницы неумолимым взглядом, подтолкнув пару монет через деревянную барную стойку, лежащую между ними.
– Вы ее брат, говорите? – Мужчина оценивающе оглядел монеты.
– Совершенно верно. – Кит добавил еще пару монет, видя, что первых двух недостаточно для достижения результата.
Одно проворное движение, и деньги исчезли в большом кулаке хозяина. Сняв ключ с крючка под стойкой, он подал его Киту.
– Ну как я могу не пустить брата к сестре, а?
Не обращая внимания на многозначительное подмигивание мужчины, Кит зажал металлический ключ в ладони и зашагал к лестнице.
– Первая дверь наверху! – крикнул хозяин ему вдогонку. Кит знал, что Элиза одна и, предположительно, заперта в комнате. Хозяин гостиницы сообщил ему, что «муж» отвел ее наверх, в номер, а сам сразу же спустился и ушел.
Не может быть, чтобы они уже успели пожениться, если только капитан корабля не выполнил обряд во время путешествия по морю. Но если даже и так, молча поклялся Кит, Элизе недолго оставаться женой мерзавца.
Поднявшись по лестнице, он ступил в узкий сумрачный коридор. Подойдя к первой двери, вставил ключ в замок и повернул. Дверь бесшумно распахнулась.
Он ожидал увидеть Элизу, но, к его удивлению, комната оказалась пустой, окно было раскрыто настежь и соленый морской бриз трепал дешевые полотняные шторы. Комната тонула в тени, ибо утреннее солнце постепенно затягивалось мрачными, серыми тучами, накатывающими с моря.
Он нахмурился, его взгляд метнулся к кровати, на которой не было белья. Пройдя вперед, огляделся. Слева от него половицы чуть слышно скрипнули, и волосы у него на затылке встали дыбом.
Действуя чисто инстинктивно, он отшатнулся в сторону и прикрылся рукой. Скользящий удар ребром какого-то твердого предмета пришелся ему в плечо.
Резко развернувшись, он приготовился драться. И поймал взгляд серых испуганных глаз.
Элиза!..
С грохотом разлетелся на куски тяжелый фаянсовый тазик, когда Элиза швырнула его об пол и бросилась в объятия Кита.
– Кит. Боже мой, это ты! А я думала, это Филипп. Думала, он вернулся за мной.
Кит крепко стиснул ее и зажмурился. Обнимая ее, он наслаждался ощущением гибкого тела, прижимающегося к нему. Без раздумий он прильнул губами к ее губам и вдохнул ее теплый, живительный запах. Бурная, безграничная радость переполняла его от того, что снова держит ее в своих объятиях. Углубив поцелуй, он с наслаждением предавался моменту, чувствуя, как кровь бешено стучит в голове, несется по жилам, растекаясь смесью абсолютного облегчения и огромного счастья.
Элиза отвечала на его поцелуи с жаром, который потряс, его до глубины души. Смягчив объятие, он позволил им обоим как следует насладиться воссоединением, упиться пьянящим ощущением того, что они снова вместе.
В конце концов, когда они нехотя оторвались друг от друга, он прислонился лбом к ее лбу.
– С тобой все в порядке? – прошептал он голосом низким и хриплым.
Она отклонилась чуть-чуть назад, чтобы взглянуть на него.
– Да. Теперь да.
Он снова поцеловал ее мягким, нежным слиянием губ.
– Я думал, что потерял тебя. Мое сердце едва не остановилось, когда мы поняли, что он похитил тебя.
Она вздрогнула.
– Я знала, что вы поедете за мной, но не думала, что кто-нибудь из вас догадается о том, куда он направляется, по крайней мере не сразу. Я полагала, что вы все отправитесь в Шотландию.
– Адриан с Бревардом и поскакали туда. Наверняка они все еще в пути. Мы все, включая Даррага, выехали из дома, как только поняли, что тебя похитили.
– Хвала небесам за твою сообразительность. – Она бросила печальный взгляд на осколки тазика на полу. – Прости, что напала на тебя с тазом. Я рада, что промахнулась.
Он усмехнулся:
– Я тоже рад. У меня на голове вскочила бы огромная шишка, не говоря о жуткой головной боли.
– Когда я услышала шаги в коридоре, то подумала, что это он вернулся раньше, чем я успела убежать.
– И как ты собиралась это сделать, если не с помощью тазика? – Он оглядел комнату и только тогда заметил полоску ткани футов семи длиной, лежащую на полу возле окна. – Это простыни? Или, лучше сказать, то, что было простынями?
Она кивнула:
– Я разрезала их на полосы и связала вместе в надежде использовать как веревку. Длина показалась мне недостаточной, и я уже собиралась взяться за шторы, когда ты пришел.
– Веревку для чего? – Он подошел к открытому окну, и ему чуть плохо не стало при виде крутого высокого обрыва, лежащего внизу. – Господи помилуй, Элиза, ты же не собиралась вылезать в окно, а? Это было бы сущее самоубийство. Ты бы непременно разбилась насмерть или покалечилась.
Она боялась, что, будь она не больна, он мог решиться навязать ей себя силой, дабы подтвердить их «союз», как он это называл. Одна лишь мысль о том, что он может прикоснуться к ней, усиливала прилив дурноты. Она не сетовала на долгие холодные часы, проведенные в крошечной каюте в трюме с наклоненной над тазом головой. Уж лучше это, чем крайне нежелательная компания ее кузена.
Утреннее солнце только-только осветило небо, когда их корабль пришвартовался, и Петтигру пришел за ней. Он скривился от отвращения, унюхав тошнотворную атмосферу, затем окинул взглядом ее бледное лицо, растрепанные волосы и помятую одежду. Если она выглядела так же ужасно, как и чувствовала себя, то вид у нее был еще тот.
Он отвел ее в гостиницу, где взял комнату для себя и своей «жены». Служанка принесла ей горячую воду, полотенца и расческу. Элиза понятия не имела, какую отговорку придумал Петтигру, чтобы объяснить отсутствие у нее багажа и других дорожных вещей. Вскоре после этого принесли и поднос с едой, который поставили на столик у камина.
– Приведи себя в порядок, – приказал Петтигру, когда служанка ушла. – Я пойду найду священника и позабочусь, чтобы все было как следует подготовлено к церемонии. Будь готова к тому времени, когда я вернусь.
– И когда это будет? – спросила она, собравшись с духом.
– Вероятнее всего, в полдень, так что предлагаю тебе немного отдохнуть, пока меня не будет. – Жестокий, отвратительный свет вспыхнул в его глазах. – Потом тебе понадобятся силы.
Ее передернуло, когда он вышел в дверь и ключ заскрипел в замке. Если у нее и были какие-то сомнения, то его последние слова подтвердили, что он намерен изнасиловать ее сегодня. Она так легко не сдастся, пообещала себе Элиза, будет бороться до последнего.
Не обращая внимания на усталость, которая сковывала ее, словно цепи, она подошла на слабых ногах к двери и, потряся ручку, убедилась, что дверь крепко заперта. Потом прошла к окну.
Душа ее ушла в пятки, когда она увидела, что гостиница стоит на краю каменистого отвесного обрыва, уходящего прямо в море.
Кузен Филипп выбрал ей хорошую тюрьму. Интересно, как давно он планировал это? Вероятно, давно, решила она, если сумел все предусмотреть и сговорчивого священника успел отыскать.
Она хотела было начать колотить в дверь и кричать, но не знала, не нанял ли он какого-нибудь охранника, например, кого-то из матросов с корабля, чтобы проследить за ней, если она решится сбежать.
Она прошла к умывальнику и вымыла лицо и руки. Потом взяла с подноса стакан и хорошенько прополоскала горло. Понимая, что, голодая, лишь усугубит свою слабость, она заставила себя сесть за стол.
К ее удивлению, тошнота уступила место голоду. Взяв нож, она отрезала тонкий ломтик сыра, затем на мгновение замерла, глядя на нож, – какая-то смутная мысль промелькнула у нее в голове. В раздумье она повертела нож в руке, потом перевела взгляд на окно.
Нет, подумала Элиза, покачав головой. Идея, которая пришла ей в голову, совершенно безумна и неосуществима. Но отказываться от нее будет еще большей глупостью. Разве у нее есть выбор? Ее друзья, она знала, будут искать ее, но могут не поспеть вовремя. Либо надо действовать сейчас, либо покорно ждать, как овечка, обреченная на заклание, возвращения кузена Филиппа.
Понимая, что нельзя терять ни секунды, она вскочила на ноги.
– Ключ, и немедленно. – Кит пригвоздил хозяина гостиницы неумолимым взглядом, подтолкнув пару монет через деревянную барную стойку, лежащую между ними.
– Вы ее брат, говорите? – Мужчина оценивающе оглядел монеты.
– Совершенно верно. – Кит добавил еще пару монет, видя, что первых двух недостаточно для достижения результата.
Одно проворное движение, и деньги исчезли в большом кулаке хозяина. Сняв ключ с крючка под стойкой, он подал его Киту.
– Ну как я могу не пустить брата к сестре, а?
Не обращая внимания на многозначительное подмигивание мужчины, Кит зажал металлический ключ в ладони и зашагал к лестнице.
– Первая дверь наверху! – крикнул хозяин ему вдогонку. Кит знал, что Элиза одна и, предположительно, заперта в комнате. Хозяин гостиницы сообщил ему, что «муж» отвел ее наверх, в номер, а сам сразу же спустился и ушел.
Не может быть, чтобы они уже успели пожениться, если только капитан корабля не выполнил обряд во время путешествия по морю. Но если даже и так, молча поклялся Кит, Элизе недолго оставаться женой мерзавца.
Поднявшись по лестнице, он ступил в узкий сумрачный коридор. Подойдя к первой двери, вставил ключ в замок и повернул. Дверь бесшумно распахнулась.
Он ожидал увидеть Элизу, но, к его удивлению, комната оказалась пустой, окно было раскрыто настежь и соленый морской бриз трепал дешевые полотняные шторы. Комната тонула в тени, ибо утреннее солнце постепенно затягивалось мрачными, серыми тучами, накатывающими с моря.
Он нахмурился, его взгляд метнулся к кровати, на которой не было белья. Пройдя вперед, огляделся. Слева от него половицы чуть слышно скрипнули, и волосы у него на затылке встали дыбом.
Действуя чисто инстинктивно, он отшатнулся в сторону и прикрылся рукой. Скользящий удар ребром какого-то твердого предмета пришелся ему в плечо.
Резко развернувшись, он приготовился драться. И поймал взгляд серых испуганных глаз.
Элиза!..
С грохотом разлетелся на куски тяжелый фаянсовый тазик, когда Элиза швырнула его об пол и бросилась в объятия Кита.
– Кит. Боже мой, это ты! А я думала, это Филипп. Думала, он вернулся за мной.
Кит крепко стиснул ее и зажмурился. Обнимая ее, он наслаждался ощущением гибкого тела, прижимающегося к нему. Без раздумий он прильнул губами к ее губам и вдохнул ее теплый, живительный запах. Бурная, безграничная радость переполняла его от того, что снова держит ее в своих объятиях. Углубив поцелуй, он с наслаждением предавался моменту, чувствуя, как кровь бешено стучит в голове, несется по жилам, растекаясь смесью абсолютного облегчения и огромного счастья.
Элиза отвечала на его поцелуи с жаром, который потряс, его до глубины души. Смягчив объятие, он позволил им обоим как следует насладиться воссоединением, упиться пьянящим ощущением того, что они снова вместе.
В конце концов, когда они нехотя оторвались друг от друга, он прислонился лбом к ее лбу.
– С тобой все в порядке? – прошептал он голосом низким и хриплым.
Она отклонилась чуть-чуть назад, чтобы взглянуть на него.
– Да. Теперь да.
Он снова поцеловал ее мягким, нежным слиянием губ.
– Я думал, что потерял тебя. Мое сердце едва не остановилось, когда мы поняли, что он похитил тебя.
Она вздрогнула.
– Я знала, что вы поедете за мной, но не думала, что кто-нибудь из вас догадается о том, куда он направляется, по крайней мере не сразу. Я полагала, что вы все отправитесь в Шотландию.
– Адриан с Бревардом и поскакали туда. Наверняка они все еще в пути. Мы все, включая Даррага, выехали из дома, как только поняли, что тебя похитили.
– Хвала небесам за твою сообразительность. – Она бросила печальный взгляд на осколки тазика на полу. – Прости, что напала на тебя с тазом. Я рада, что промахнулась.
Он усмехнулся:
– Я тоже рад. У меня на голове вскочила бы огромная шишка, не говоря о жуткой головной боли.
– Когда я услышала шаги в коридоре, то подумала, что это он вернулся раньше, чем я успела убежать.
– И как ты собиралась это сделать, если не с помощью тазика? – Он оглядел комнату и только тогда заметил полоску ткани футов семи длиной, лежащую на полу возле окна. – Это простыни? Или, лучше сказать, то, что было простынями?
Она кивнула:
– Я разрезала их на полосы и связала вместе в надежде использовать как веревку. Длина показалась мне недостаточной, и я уже собиралась взяться за шторы, когда ты пришел.
– Веревку для чего? – Он подошел к открытому окну, и ему чуть плохо не стало при виде крутого высокого обрыва, лежащего внизу. – Господи помилуй, Элиза, ты же не собиралась вылезать в окно, а? Это было бы сущее самоубийство. Ты бы непременно разбилась насмерть или покалечилась.