Во-первых, солнце садилось правее дороги: Великий Тракт вновь повернул, и шли они на юг, а не на запад. Во-вторых, появился легкий наклон. Юноша посмотрел себе под ноги, дабы убедиться, что не ошибся.
Заметила наклон и Ирит. За ее спиной выросли крылья, она поднялась над большаком.
— Я вижу реку, — донеслось с вышины, — залитую лучами заходящего солнца. Там яркая полоска — это блестит мост Азрада, и темная — тень, которую он отбрасывает. На противоположном склоне холма, поднимающегося за мостом, — гостиница. Приглядись, может, ты разглядишь дымок.
Келдер пригляделся и действительно увидел столб дыма, поднимающегося в бездонное синее небо. Но сам по себе дым ничего не значил: печи были и в домах фермеров.
— Думаешь, там гостиница? — спросил он.
— Будь уверен, — подтвердила Ирит.
Мост они увидели уже ночью: в черном небе мерцали звезды, малая луна поднялась, большая — еще нет, поля прятались в темноте, меж ними едва белела дорога.
По существу, виден был не мост, а две цепочки факелов, горящих по сторонам проезжей части. У Келдера с Ашей сразу прибавилось сил, они ускорили шаг.
Ирит, однако, отстала, и Келдер обернулся, не понимая, в чем дело.
— Они берут деньги, — пояснила Летунья, прежде чем он задал вопрос.
— Что?
— За проход через мост взимается плата, точно так же, как Карен хотел брать деньги с тех, кто пересекает Ангароссу.
Келдер остановился.
— Сколько?
— По большому медяку с каждого взрослого, дети и скотина пропускаются бесплатно.
Значит, три медяка, за него, Ирит и Эздрела. За Ашу платить не нужно.
— Я перелечу... или переплыву, — продолжила Ирит. — Сто лет не плавала рыбкой. Встретимся на том берегу.
Тогда два медяка. Келдер прикинул, сколько у них денег. Ему очень не хотелось расставаться с лишней монетой.
— Может, я тоже переплыву реку?
— А ты хорошо плаваешь? — спросила Ирит. — Река широкая, да и плыть придется в темноте.
— Я никогда не плавал, — признался Келдер. — В Шуларе этим заниматься негде.
— Значит, ты утонешь, глупый, — заулыбалась Ирит. — Плавать надо учиться. А так ты просто пойдешь ко дну.
— Понятно, — разочарованно протянул Келдер.
— Пошли! — позвала Аша.
Она в дискуссии не участвовала и убежала далеко вперед.
Келдер и Ирит последовали за ней.
У моста охранников не оказалось, и Келдер даже подумал, не устарела ли информация Ирит. Об этом он и сказал, остановившись у первого факела.
— Вряд ли, — покачала головой Летунья. — думаю, что они на другой стороне моста. Но даже если их нет, я все равно хочу поплавать. Давно не была рыбкой! — Она прижалась к Келдеру, чмокнула его в щечку, перелезла через ограждение и прыгнула в темноту.
Келдер попытался проследить за ней взглядом, но ничего не увидел. Поэтому тяжело вздохнул и повел Ашу и Эздрела дальше.
Ирит насчет охраны не ошиблась. Выйдя на середину моста, они услышали громкие голоса, доносящиеся с противоположного берега. Говорили стражники на этшарском, произнося слова точно так же, как Азрая. Рассказывали друг другу похабные анекдоты. Заметив путников, они прервали разговор лишь для того, чтобы получить свои законные медяки, после чего вернулись к прерванному занятию, более не обращая на троицу ни малейшего внимания.
Когда мост остался позади, Келдер остановился и огляделся. Ни Ирит, ни гостиницы. Правда, Летунья сказала, что гостиница на противоположном склоне низкого холма, поднимающегося прямо за мостом, но Эздрел едва держался на ногах, и Келдер опасался, сможет ли старик пройти оставшиеся ярды.
— Вы идите вперед, — решил он, хотя ему не хотелось посылать пьяницу и ребенка в кромешную тьму. — А я подожду Ирит.
— Я могу подождать, — вызвалась Аша.
Келдер прикинул, что оставлять девочку одну совсем уж негоже.
Но прежде чем он ответил, раздался дрожащий голос:
— Я здесь.
Келдер повернулся: девушка поднималась по узкой тропинке, ведущей к реке. Даже в слабом отсвете факелов он видел, что одежда ее промокла насквозь и прилипла к телу, а волосы висят мокрыми патлами.
Келдер смотрел на Ирит не без удовольствия — мокрая туника только подчеркивала достоинства великолепной фигуры Летуньи, но надо было быть слепым, чтобы не заметить — девушка совсем продрогла.
— Что случилось? — спросил он, подавая Ирит руку и помогая ей выбраться на дорогу. — Разве одежда не изменяет свой облик вместе с тобой.
— Изменяет, — кивнула Ирит. — Я такая дура.
— Почему? — удивилась Аша.
Ирит лишь фыркнула, и Келдер почувствовал, что она дрожит.
— Поговорить мы еще успеем. Пошли в гостиницу. Там ты обсохнешь и согреешься.
Спорить никто не стал, все четверо двинулись вверх по склону. Вода с туники и волос Ирит капала в пыль. Промок и рукав Келдера на той руке, которой он обнимал девушку.
Подъем казался длиннее, чем он предполагал, гостиница стояла не у вершины холма, а у подножия.
Эздрел впервые за последние дни проявлял активность, вероятно, потому, что беспокоился из-за Ирит.
— У тебя есть одеяло, Келдер? — спросил старик, когда они только поднимались на холм.
Келдер выругал себя за глупость, не останавливаясь, выхватил из заплечного мешка одеяло и накинул на плечи Летуньи.
В конце концов они добрались до гостиницы, обошли ее, остановились перед закрытой дверью, освещенной факелом. Вывеска отсутствовала, сквозь щели в ставнях пробивался свет. Вроде бы внутри кто-то был, но Келдер поначалу не решался даже постучать.
— Ты уверена, что это гостиница? — спросил он Ирит.
— Уверена.
Летунья решительно открыла дверь и переступила порог.
Глава 32
Глава 33
Заметила наклон и Ирит. За ее спиной выросли крылья, она поднялась над большаком.
— Я вижу реку, — донеслось с вышины, — залитую лучами заходящего солнца. Там яркая полоска — это блестит мост Азрада, и темная — тень, которую он отбрасывает. На противоположном склоне холма, поднимающегося за мостом, — гостиница. Приглядись, может, ты разглядишь дымок.
Келдер пригляделся и действительно увидел столб дыма, поднимающегося в бездонное синее небо. Но сам по себе дым ничего не значил: печи были и в домах фермеров.
— Думаешь, там гостиница? — спросил он.
— Будь уверен, — подтвердила Ирит.
Мост они увидели уже ночью: в черном небе мерцали звезды, малая луна поднялась, большая — еще нет, поля прятались в темноте, меж ними едва белела дорога.
По существу, виден был не мост, а две цепочки факелов, горящих по сторонам проезжей части. У Келдера с Ашей сразу прибавилось сил, они ускорили шаг.
Ирит, однако, отстала, и Келдер обернулся, не понимая, в чем дело.
— Они берут деньги, — пояснила Летунья, прежде чем он задал вопрос.
— Что?
— За проход через мост взимается плата, точно так же, как Карен хотел брать деньги с тех, кто пересекает Ангароссу.
Келдер остановился.
— Сколько?
— По большому медяку с каждого взрослого, дети и скотина пропускаются бесплатно.
Значит, три медяка, за него, Ирит и Эздрела. За Ашу платить не нужно.
— Я перелечу... или переплыву, — продолжила Ирит. — Сто лет не плавала рыбкой. Встретимся на том берегу.
Тогда два медяка. Келдер прикинул, сколько у них денег. Ему очень не хотелось расставаться с лишней монетой.
— Может, я тоже переплыву реку?
— А ты хорошо плаваешь? — спросила Ирит. — Река широкая, да и плыть придется в темноте.
— Я никогда не плавал, — признался Келдер. — В Шуларе этим заниматься негде.
— Значит, ты утонешь, глупый, — заулыбалась Ирит. — Плавать надо учиться. А так ты просто пойдешь ко дну.
— Понятно, — разочарованно протянул Келдер.
— Пошли! — позвала Аша.
Она в дискуссии не участвовала и убежала далеко вперед.
Келдер и Ирит последовали за ней.
У моста охранников не оказалось, и Келдер даже подумал, не устарела ли информация Ирит. Об этом он и сказал, остановившись у первого факела.
— Вряд ли, — покачала головой Летунья. — думаю, что они на другой стороне моста. Но даже если их нет, я все равно хочу поплавать. Давно не была рыбкой! — Она прижалась к Келдеру, чмокнула его в щечку, перелезла через ограждение и прыгнула в темноту.
Келдер попытался проследить за ней взглядом, но ничего не увидел. Поэтому тяжело вздохнул и повел Ашу и Эздрела дальше.
Ирит насчет охраны не ошиблась. Выйдя на середину моста, они услышали громкие голоса, доносящиеся с противоположного берега. Говорили стражники на этшарском, произнося слова точно так же, как Азрая. Рассказывали друг другу похабные анекдоты. Заметив путников, они прервали разговор лишь для того, чтобы получить свои законные медяки, после чего вернулись к прерванному занятию, более не обращая на троицу ни малейшего внимания.
Когда мост остался позади, Келдер остановился и огляделся. Ни Ирит, ни гостиницы. Правда, Летунья сказала, что гостиница на противоположном склоне низкого холма, поднимающегося прямо за мостом, но Эздрел едва держался на ногах, и Келдер опасался, сможет ли старик пройти оставшиеся ярды.
— Вы идите вперед, — решил он, хотя ему не хотелось посылать пьяницу и ребенка в кромешную тьму. — А я подожду Ирит.
— Я могу подождать, — вызвалась Аша.
Келдер прикинул, что оставлять девочку одну совсем уж негоже.
Но прежде чем он ответил, раздался дрожащий голос:
— Я здесь.
Келдер повернулся: девушка поднималась по узкой тропинке, ведущей к реке. Даже в слабом отсвете факелов он видел, что одежда ее промокла насквозь и прилипла к телу, а волосы висят мокрыми патлами.
Келдер смотрел на Ирит не без удовольствия — мокрая туника только подчеркивала достоинства великолепной фигуры Летуньи, но надо было быть слепым, чтобы не заметить — девушка совсем продрогла.
— Что случилось? — спросил он, подавая Ирит руку и помогая ей выбраться на дорогу. — Разве одежда не изменяет свой облик вместе с тобой.
— Изменяет, — кивнула Ирит. — Я такая дура.
— Почему? — удивилась Аша.
Ирит лишь фыркнула, и Келдер почувствовал, что она дрожит.
— Поговорить мы еще успеем. Пошли в гостиницу. Там ты обсохнешь и согреешься.
Спорить никто не стал, все четверо двинулись вверх по склону. Вода с туники и волос Ирит капала в пыль. Промок и рукав Келдера на той руке, которой он обнимал девушку.
Подъем казался длиннее, чем он предполагал, гостиница стояла не у вершины холма, а у подножия.
Эздрел впервые за последние дни проявлял активность, вероятно, потому, что беспокоился из-за Ирит.
— У тебя есть одеяло, Келдер? — спросил старик, когда они только поднимались на холм.
Келдер выругал себя за глупость, не останавливаясь, выхватил из заплечного мешка одеяло и накинул на плечи Летуньи.
В конце концов они добрались до гостиницы, обошли ее, остановились перед закрытой дверью, освещенной факелом. Вывеска отсутствовала, сквозь щели в ставнях пробивался свет. Вроде бы внутри кто-то был, но Келдер поначалу не решался даже постучать.
— Ты уверена, что это гостиница? — спросил он Ирит.
— Уверена.
Летунья решительно открыла дверь и переступила порог.
Глава 32
Шум, свет и тепло окутали Келдера, едва он проследовал за Ирит в просторный уютный зал с десятком столов разной формы. У одного из них, стоящего в углу, толпилось с полдюжины мужчин. Еще двое, сидевшие друг против друга, сцепив руки, мерились силой. Лица их покраснели от напряжения. Есть никто не ел, но некоторые из болельщиков держали в руках стаканы.
Каменные стены прорезали несколько дверей и окон, закрытых ставнями, в дальней стене в камине полыхал огонь. На каминной доске выстроились пивные кружки, а над ними в проволочных петлях висел боевой меч.
Прибытие четверки для большинства осталось незамеченным, лишь мужчина лет тридцати, с каштановыми волосами, в фартуке, посмотрел на них и воскликнул: “Ирит”!
— Валдер[3]! — ответила Ирит на торговом наречии. — Как поживаешь?
— Отлично, — ответил мужчина на том же языке. — А как ты?
— Я ужасно замерзла и промокла, — раздраженно бросила Ирит, — в остальном полный порядок.
— Так иди скорее к огню. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли выпить чего-нибудь теплого. Тетта!
Из двери, ведущей на кухню, выглянула служанка и вопросительно посмотрела на хозяина.
— Подбрось в огонь пару поленьев. И попроси кого-нибудь принести чаю. Котелок ведь еще горячий?
Сам он уже разворачивал стол и ставил стулья поближе к камину.
Тем временем поединок по армрестлингу завершился, свидетельством чему стали радостные вопли половины болельщиков.
— Здорово он тебя приложил, Келдер! — послышался громкий крик, и Келдер невольно оглянулся.
— Как насчет двух из трех? — раздался другой голос.
— Я уже выиграл два из трех! — ответили ему.
— Тогда три из пяти!
— Заметано, ставлю большой медяк.
— Согласен.
Начавшие было расходиться болельщики вновь сбились в кучу. Тетта ретировалась на кухню, Валдер развел руками, показывая, что тут он бессилен, и указал на стулья.
Усталые путники тут же расселись: Ирит — в центре, Эздрел — по ее левую руку, Келдер — по правую, Аша — справа от Келдера. Какое-то время они молчали, согревая руки и ноги, а Валдер шуровал кочергой в камине, громко требуя, чтобы принесли еще дров.
Появилась Тетта с охапкой поленьев, за ней — юноша с металлическим подносом, на котором стояли чайник и с полдюжины чашек.
— Вы не сказали, сколько нужно чашек, сэр, — обратился он к Валдеру. — Этих хватит?
— Похоже на то. — Валдер взял у него поднос. Тетта положила поленья на подставку и начала по одному бросать их в огонь. Хозяин гостиницы разлил чай и начал раздавать чашки дорогим гостям.
Эздрел поначалу чашки и не увидел, а когда понял, что перед ним поставили, с отвращением отвернулся.
— А нет ли, часом, у вас чего-нибудь покрепче, сэр? — спросил он. — Капелька ушки согреет меня куда лучше, я уверен.
Валдер посмотрел на остальных, и Келдер, успев перехватить его взгляд, покачал головой.
— Очень сожалею, — ответил хозяин гостиницы, — но эти шумливые пьяницы прикончили все мои запасы. — Он указал на болельщиков, толпящихся возле силачей. — Так что сегодня крепкого у меня не подают.
Ирит, пригубив чашку с чаем, улыбнулась Валдеру. Эздрел уставился в пол, Тетта, отправив в камин последнее полено, направилась в кухню. Валдер налил себе чаю, сел рядом с Ашей и повернулся к Летунье:
— А теперь, Ирит, расскажи, как тебе удалось так промокнуть. Дождя не было уже целое шестиночье.
— Да, Ирит, — подала голос Аша. — Почему ты такая мокрая?
— Я превращалась в рыбу, — ответила Ирит.
— Но почему ты оказалась в мокрой одежде, вновь приняв человеческий облик? — спросил Келдер.
— По собственной глупости. — Ирит хихикнула. Горячий чай, струящееся от камина тепло значительно улучшили ее настроение. — Я превратилась в рыбу, чтобы переплыть реку и не платить за проход через мост. В воду попала без проблем, прыгнула и в воздухе стала рыбой. Добралась до противоположного берега, следуя по мостовым быкам. Внизу темно, а рыбы в темноте видят не лучше людей.
— Я как-то об этом не подумал! — воскликнул Келдер.
— Естественно, — кивнула Ирит. — Я, кстати тоже, но я уже бывала рыбой, а ты — нет.
— Продолжай, — вмешался Валдер. — Внизу было темно...
— Совершенно, но дорогу я нашла. У рыб развито чувство направления, даже в стоячей воде. Если же есть течение, ориентироваться им совсем просто. Как — объяснить не могу, но рыбы это умеют.
У Келдера ее слова удивления не вызвали. Все говорили, что у различных тварей различные же органы чувств.
— Я добралась до берега и только там вспомнила, почему уже сотню лет не превращалась в рыбу.
Она выдержала театральную паузу.
— Не томи, Ирит, скажи нам! — взмолилась Аша.
— Рыба не может сама выбраться из воды.
Мгновение над столом висела тишина. Затем Валдер расхохотался. К нему присоединились Келдер и Аша. Эздрел смотрел на Ирит.
Девушка улыбнулась сама, потом повернулась налево, увидела мрачного Эздрела и недовольно дернула носиком.
— Значит, тебе пришлось принимать человеческий облик под водой? — отсмеявшись, переспросил Валдер.
— Если бы. — Ирит вновь заулыбалась. — Превратившись из рыбы в человека, я обнаружила, что лежу лицом вниз в холодной воде. У самого берега и в одежде. Я быстренько поднялась, чтобы не наглотаться воды, и вышла по тропе на дорогу, где эти трое стояли, гадая, что со мной приключилось. А я минут десять ломала голову, как мне все-таки вылезти из этой дурацкой речки.
Аша вновь засмеялась, к ней присоединился и Келдер.
— Послушай, — обратился Валдер к Летунье, когда смех затих, — у тебя с Теттой практически один размер. Почему бы тебе не взять у нее сухую одежду, а твоя пока высохнет у огня?
— Я с удовольствием.
— Отлично, — кивнул Валдер. — Тетта! — Потом оглядел стол. — Вы ели?
— Нет, — хором ответила юная троица.
— С этим разберемся, как только вернется Ирит. — Из кухни появилась служанка. — Скажи кому-нибудь, пусть приготовят ужин на четверых, а потом отведи Ирит наверх и найди ей сухую одежду, хорошо?
Тетта вернулась к двери кухни, что-то кому-то сказала и вновь подошла к столу.
Ирит поднялась, поставила чашку.
— Показывай дорогу.
В следующий момент загомонили болельщики: тезка Келдера потерпел третье, окончательное поражение, и народ начал расходиться. Двое мужчин проводили Ирит восхищенными взглядами.
Как только девушки поднялись по лестнице, подал голос Эздрел:
— Я, пожалуй, пойду посмотрю, может, смогу чем помочь с приготовлением ужина. — Он поднялся и поплелся на кухню.
Валдер вопросительно посмотрел на Келдера, тот вздохнул:
— Он ищет спиртное, а я не знаю, как его остановить. Разве что где-нибудь запереть.
— Тогда пусть идет, — решил Валдер.
У камина они остались втроем.
— Расскажите мне, кто вы такие и каким образом оказались в компании Ирит? — спросил он пару минут спустя.
Встретили их столь радушно, что Келдер только сейчас осознал — Валдер понятия не имеет, кто его гости.
— Я Келдер из Шулары. Это Аша из Амрамиона, а человек, отправившийся на поиски ушки на вашу кухню, Эздрел Пропойца. Я встретил Ирит на Великом Тракте, и мы решили путешествовать вместе. На Ашу мы наткнулись в Ангароссе, после того как она убежала от отца, а ее брата убили. Эздрела нашли в Шане-в-Пустыне.
Валдер обдумал его слова.
— Вы вроде бы люди приятные, но я не понимаю, почему Ирит путешествует с вами. Возможно, она пожалела девочку. — Он кивнул Аше, которая улыбнулась в ответ. — Но с чего ей связываться со стариком?
— Она его зачаровала, — объяснил Келдер. — Давным-давно, когда он был чуть старше меня. Наложила на него любовное заклинание и до сих пор не знает, как его снять.
— Так почему она не улетела и не забыла о нем? — удивился Валдер.
Келдер подивился проницательности хозяина гостиницы.
— Именно так она и поступила, но мы случайно столкнулись с ним в Шане. Старик узнал Летунью и начал ее преследовать. Когда же Ирит рассказала нам, в чем причина, я сказал, что надо попытаться излечить его, а не бросать одного.
— У тебя доброе сердце, юноша, — улыбнулся Валдер. — Большинство людей именно бросили бы его.
— Ну, я так не думаю, — смутился Келдер.
— А я думаю, — встряла Аша. — Почему он сам не нашел контрзаклинание?
— Скорее всего он не знал, что зачарован, — ответил ей Келдер.
— Впервые слышу, что Ирит владеет любовными заклинаниями, — заметил Валдер.
— Она ими редко пользуется, — ответил Келдер. — С ними хлопот не оберешься. Как с превращением в рыбу.
Валдер улыбнулся:
— Это точно. Так вы ищете контрзаклинание?
Келдер кивнул:
— Думаю, мы найдем его в Этшаре.
— Может, вам и не придется так далеко идти. Что за заклинание?
— Вы — чародей? — подозрительно спросила Аша.
— Нет, но моя жена чародейка.
— Называется оно Фенделова Ослепляющая Влюбленность, — ответил Келдер, гадая, с чего это чародейка вышла замуж за хозяина гостиницы.
— Это сильно упрощает дело. — Валдер радостно заулыбался. — О заклинаниях Фендела Иридит знает практически все. Фендел заглядывал сюда лет пять тому назад, и они обменялись фирменными залинаниями.
У Келдера аж отвисла челюсть.
— Вы шутите?
— Разумеется, нет.
— Но ведь Фендел Великий мертв!
— За сегодняшний день сказать ничего не могу, но едва ли он умер в эти пять лет. По-моему, он позаботился о том, чтобы жить вечно.
Тут Келдер вспомнил слова Перины о том, что, по слухам, Фендел еще жив. Вспомнилось ему и кое-что другое.
— Вы упомянули Иридит. Это та самая знаменитая чародейка Иридит из Этшара?
— Я говорил про мою жену. Она действительно чародейка, и неплохая, но не думаю, что она так уж и знаменита. Она из Этшара, но обычно ее зовут просто Иридит.
— Но есть же и другие женщины с именем Иридит, так что...
— А разве ты единственный Келдер из Шулары?
Келдер решил, что спор беспредметен.
— Насколько я вас понял, вы женились на могущественной чародейке, и этот Фендел Великий ваш друг. Но с какой стати чародейке выходить замуж за хозяина таверны, а Великому Фенделу — с ним дружить?
— Мне хотелось бы думать, — в голосе Валдера, безусловно, слышались саркастические нотки, — что я понравился Иридит, поэтому она и вышла за меня. А Фендел не только мой друг, но и деловой партнер. Впервые мы встретились во время войны.
— Какой войны? — спросил Келдер, уже догадываясь, что он услышит в ответ.
— Разумеется, Великой Войны. А как, по-твоему, я мог подружиться с Ирит? Те, кто живет дольше, чем обычные люди, я пока не могу говорить о бессмертии, но, с другой стороны, у меня нет намерения умереть в ближайшее время... короче, у тех, кто живет больше ста или двухсот лет, в конце концов жизненные дорожки пересекаются.
Аша во все глаза смотрела на Валдера.
— Так, значит, вам больше двухсот лет? — уточнил Келдер.
— Примерно двести пятьдесят, — ответил хозяин гостиницы. — Я тоже зачарован. Фендел допустил ошибку в заклинании, когда накладывал его на мой меч. Я тогда служил в армии. — Валдер указал на меч, висящий над камином. — Я не могу умереть, пока он не убьет меня, а он не может меня убить, пока я не убью определенное число врагов. Но война-то закончилась, так что мне теперь нелегко рубить головы. А кроме того, я не спешу помирать.
— Понятно. — Келдер не мог решить, верить услышанному или нет.
— Обычно я об этом не рассказываю, — продолжил Валдер, — но, раз уж вы притащили сюда Эздрела аж из самого Шана-в-Пустыне, значит, вы пришли с добрыми намерениями.
— Так вы... вы встретились с Фенделом во время войны, потому что он накладывал заклинания на мечи? — Келдер еще не утолил своего любопытства. — И он все еще приходит в вашу гостиницу? И во время войны вы встретили Иридит? А Ирит?
— Нет, — покачал головой Валдер. — Фендела я встретил случайно, наткнувшись на его тайное убежище. Меч мой он зачаровал, чтобы избавиться от меня. С тех пор я видел его лишь однажды, когда он остановился здесь, держа путь Бог знает куда, и обменялся заклинаниями с Иридит. Что же касается моей жены, то с ней я познакомился после войны, когда искал чародея, который смог бы снять заклинание с моего меча. Ирит же я встретил через пятьдесят лет, когда она заглянула в мою гостиницу. Поскольку девушек с крыльями встречаешь нечасто, я заинтересовался, и она рассказала мне свою историю. — Валдер помолчал. — Ты, конечно, знаешь, какая она и как такой стала?
— С ее слов, — ответил Келдер.
Валдер сухо улыбнулся:
— Не знаю, что тебе наговорила Летунья, но, возможно, всей правды она не сказала. Ты знаешь, что она воспользовалась Вторым Джавановым Расширением?
— Да, если стало скучно...
— Она до смерти перепугалась, — оборвал его Валдер.
— Она боялась северян, которые могли вторгнуться...
— Может, северян она тоже боялась, но в основном не хотела идти на службу.
— Службу?
— Естественно. Шла война, и каждый подмастерье был обязан отслужить пять лет... иногда и больше. А Ирит этого не хотела.
— Понятно, — протянул Келдер.
— Она сказала тебе о заклинании Красоты?
— О чем?
— Есть такое заклинание, — пояснил Валдер. — Природа и так не обидела Ирит красотой, а уж заклинание сделало ее просто неотразимой... Так о нем Ирит не упомянула, не так ли?
— Нет, — признался Келдер, — не упомянула.
— И она, наверное, ничего не сказала о заклинании Вечной Молодости, — продолжил Валдер. — Поскольку она не могла наложить любовное заклинание на старика, следовательно, это случилось, когда он был молод, так что ты мог бы об этом догадаться.
— Она сказала, — возразил Келдер.
— Сказала все?
— О чем вы?
— Она сказала, что не может не только стареть, но и взрослеть? Ей всегда будет пятнадцать лет, не только физически, но и духовно.
— Она говорила, что ей пятнадцать, — кивнул Келдер.
— Так оно и есть. Ей пятнадцать во всех смыслах, кроме возраста. В своем развитии ей не перешагнуть этого рубежа. Ирит навсегда останется ветреной, избалованной, эгоистичной.
— Но... — начал Келдер.
Все это просто не укладывалось в голове. Он повернулся к Аше, чтобы узнать ее мнение, и обнаружил, что девочка спит.
А тут Ирит спустилась в обеденный зал, дверь кухни открылась, чтобы пропустить слугу с их ужином, и Келдер решил, что еще успеет задать оставшиеся у него вопросы.
Каменные стены прорезали несколько дверей и окон, закрытых ставнями, в дальней стене в камине полыхал огонь. На каминной доске выстроились пивные кружки, а над ними в проволочных петлях висел боевой меч.
Прибытие четверки для большинства осталось незамеченным, лишь мужчина лет тридцати, с каштановыми волосами, в фартуке, посмотрел на них и воскликнул: “Ирит”!
— Валдер[3]! — ответила Ирит на торговом наречии. — Как поживаешь?
— Отлично, — ответил мужчина на том же языке. — А как ты?
— Я ужасно замерзла и промокла, — раздраженно бросила Ирит, — в остальном полный порядок.
— Так иди скорее к огню. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли выпить чего-нибудь теплого. Тетта!
Из двери, ведущей на кухню, выглянула служанка и вопросительно посмотрела на хозяина.
— Подбрось в огонь пару поленьев. И попроси кого-нибудь принести чаю. Котелок ведь еще горячий?
Сам он уже разворачивал стол и ставил стулья поближе к камину.
Тем временем поединок по армрестлингу завершился, свидетельством чему стали радостные вопли половины болельщиков.
— Здорово он тебя приложил, Келдер! — послышался громкий крик, и Келдер невольно оглянулся.
— Как насчет двух из трех? — раздался другой голос.
— Я уже выиграл два из трех! — ответили ему.
— Тогда три из пяти!
— Заметано, ставлю большой медяк.
— Согласен.
Начавшие было расходиться болельщики вновь сбились в кучу. Тетта ретировалась на кухню, Валдер развел руками, показывая, что тут он бессилен, и указал на стулья.
Усталые путники тут же расселись: Ирит — в центре, Эздрел — по ее левую руку, Келдер — по правую, Аша — справа от Келдера. Какое-то время они молчали, согревая руки и ноги, а Валдер шуровал кочергой в камине, громко требуя, чтобы принесли еще дров.
Появилась Тетта с охапкой поленьев, за ней — юноша с металлическим подносом, на котором стояли чайник и с полдюжины чашек.
— Вы не сказали, сколько нужно чашек, сэр, — обратился он к Валдеру. — Этих хватит?
— Похоже на то. — Валдер взял у него поднос. Тетта положила поленья на подставку и начала по одному бросать их в огонь. Хозяин гостиницы разлил чай и начал раздавать чашки дорогим гостям.
Эздрел поначалу чашки и не увидел, а когда понял, что перед ним поставили, с отвращением отвернулся.
— А нет ли, часом, у вас чего-нибудь покрепче, сэр? — спросил он. — Капелька ушки согреет меня куда лучше, я уверен.
Валдер посмотрел на остальных, и Келдер, успев перехватить его взгляд, покачал головой.
— Очень сожалею, — ответил хозяин гостиницы, — но эти шумливые пьяницы прикончили все мои запасы. — Он указал на болельщиков, толпящихся возле силачей. — Так что сегодня крепкого у меня не подают.
Ирит, пригубив чашку с чаем, улыбнулась Валдеру. Эздрел уставился в пол, Тетта, отправив в камин последнее полено, направилась в кухню. Валдер налил себе чаю, сел рядом с Ашей и повернулся к Летунье:
— А теперь, Ирит, расскажи, как тебе удалось так промокнуть. Дождя не было уже целое шестиночье.
— Да, Ирит, — подала голос Аша. — Почему ты такая мокрая?
— Я превращалась в рыбу, — ответила Ирит.
— Но почему ты оказалась в мокрой одежде, вновь приняв человеческий облик? — спросил Келдер.
— По собственной глупости. — Ирит хихикнула. Горячий чай, струящееся от камина тепло значительно улучшили ее настроение. — Я превратилась в рыбу, чтобы переплыть реку и не платить за проход через мост. В воду попала без проблем, прыгнула и в воздухе стала рыбой. Добралась до противоположного берега, следуя по мостовым быкам. Внизу темно, а рыбы в темноте видят не лучше людей.
— Я как-то об этом не подумал! — воскликнул Келдер.
— Естественно, — кивнула Ирит. — Я, кстати тоже, но я уже бывала рыбой, а ты — нет.
— Продолжай, — вмешался Валдер. — Внизу было темно...
— Совершенно, но дорогу я нашла. У рыб развито чувство направления, даже в стоячей воде. Если же есть течение, ориентироваться им совсем просто. Как — объяснить не могу, но рыбы это умеют.
У Келдера ее слова удивления не вызвали. Все говорили, что у различных тварей различные же органы чувств.
— Я добралась до берега и только там вспомнила, почему уже сотню лет не превращалась в рыбу.
Она выдержала театральную паузу.
— Не томи, Ирит, скажи нам! — взмолилась Аша.
— Рыба не может сама выбраться из воды.
Мгновение над столом висела тишина. Затем Валдер расхохотался. К нему присоединились Келдер и Аша. Эздрел смотрел на Ирит.
Девушка улыбнулась сама, потом повернулась налево, увидела мрачного Эздрела и недовольно дернула носиком.
— Значит, тебе пришлось принимать человеческий облик под водой? — отсмеявшись, переспросил Валдер.
— Если бы. — Ирит вновь заулыбалась. — Превратившись из рыбы в человека, я обнаружила, что лежу лицом вниз в холодной воде. У самого берега и в одежде. Я быстренько поднялась, чтобы не наглотаться воды, и вышла по тропе на дорогу, где эти трое стояли, гадая, что со мной приключилось. А я минут десять ломала голову, как мне все-таки вылезти из этой дурацкой речки.
Аша вновь засмеялась, к ней присоединился и Келдер.
— Послушай, — обратился Валдер к Летунье, когда смех затих, — у тебя с Теттой практически один размер. Почему бы тебе не взять у нее сухую одежду, а твоя пока высохнет у огня?
— Я с удовольствием.
— Отлично, — кивнул Валдер. — Тетта! — Потом оглядел стол. — Вы ели?
— Нет, — хором ответила юная троица.
— С этим разберемся, как только вернется Ирит. — Из кухни появилась служанка. — Скажи кому-нибудь, пусть приготовят ужин на четверых, а потом отведи Ирит наверх и найди ей сухую одежду, хорошо?
Тетта вернулась к двери кухни, что-то кому-то сказала и вновь подошла к столу.
Ирит поднялась, поставила чашку.
— Показывай дорогу.
В следующий момент загомонили болельщики: тезка Келдера потерпел третье, окончательное поражение, и народ начал расходиться. Двое мужчин проводили Ирит восхищенными взглядами.
Как только девушки поднялись по лестнице, подал голос Эздрел:
— Я, пожалуй, пойду посмотрю, может, смогу чем помочь с приготовлением ужина. — Он поднялся и поплелся на кухню.
Валдер вопросительно посмотрел на Келдера, тот вздохнул:
— Он ищет спиртное, а я не знаю, как его остановить. Разве что где-нибудь запереть.
— Тогда пусть идет, — решил Валдер.
У камина они остались втроем.
— Расскажите мне, кто вы такие и каким образом оказались в компании Ирит? — спросил он пару минут спустя.
Встретили их столь радушно, что Келдер только сейчас осознал — Валдер понятия не имеет, кто его гости.
— Я Келдер из Шулары. Это Аша из Амрамиона, а человек, отправившийся на поиски ушки на вашу кухню, Эздрел Пропойца. Я встретил Ирит на Великом Тракте, и мы решили путешествовать вместе. На Ашу мы наткнулись в Ангароссе, после того как она убежала от отца, а ее брата убили. Эздрела нашли в Шане-в-Пустыне.
Валдер обдумал его слова.
— Вы вроде бы люди приятные, но я не понимаю, почему Ирит путешествует с вами. Возможно, она пожалела девочку. — Он кивнул Аше, которая улыбнулась в ответ. — Но с чего ей связываться со стариком?
— Она его зачаровала, — объяснил Келдер. — Давным-давно, когда он был чуть старше меня. Наложила на него любовное заклинание и до сих пор не знает, как его снять.
— Так почему она не улетела и не забыла о нем? — удивился Валдер.
Келдер подивился проницательности хозяина гостиницы.
— Именно так она и поступила, но мы случайно столкнулись с ним в Шане. Старик узнал Летунью и начал ее преследовать. Когда же Ирит рассказала нам, в чем причина, я сказал, что надо попытаться излечить его, а не бросать одного.
— У тебя доброе сердце, юноша, — улыбнулся Валдер. — Большинство людей именно бросили бы его.
— Ну, я так не думаю, — смутился Келдер.
— А я думаю, — встряла Аша. — Почему он сам не нашел контрзаклинание?
— Скорее всего он не знал, что зачарован, — ответил ей Келдер.
— Впервые слышу, что Ирит владеет любовными заклинаниями, — заметил Валдер.
— Она ими редко пользуется, — ответил Келдер. — С ними хлопот не оберешься. Как с превращением в рыбу.
Валдер улыбнулся:
— Это точно. Так вы ищете контрзаклинание?
Келдер кивнул:
— Думаю, мы найдем его в Этшаре.
— Может, вам и не придется так далеко идти. Что за заклинание?
— Вы — чародей? — подозрительно спросила Аша.
— Нет, но моя жена чародейка.
— Называется оно Фенделова Ослепляющая Влюбленность, — ответил Келдер, гадая, с чего это чародейка вышла замуж за хозяина гостиницы.
— Это сильно упрощает дело. — Валдер радостно заулыбался. — О заклинаниях Фендела Иридит знает практически все. Фендел заглядывал сюда лет пять тому назад, и они обменялись фирменными залинаниями.
У Келдера аж отвисла челюсть.
— Вы шутите?
— Разумеется, нет.
— Но ведь Фендел Великий мертв!
— За сегодняшний день сказать ничего не могу, но едва ли он умер в эти пять лет. По-моему, он позаботился о том, чтобы жить вечно.
Тут Келдер вспомнил слова Перины о том, что, по слухам, Фендел еще жив. Вспомнилось ему и кое-что другое.
— Вы упомянули Иридит. Это та самая знаменитая чародейка Иридит из Этшара?
— Я говорил про мою жену. Она действительно чародейка, и неплохая, но не думаю, что она так уж и знаменита. Она из Этшара, но обычно ее зовут просто Иридит.
— Но есть же и другие женщины с именем Иридит, так что...
— А разве ты единственный Келдер из Шулары?
Келдер решил, что спор беспредметен.
— Насколько я вас понял, вы женились на могущественной чародейке, и этот Фендел Великий ваш друг. Но с какой стати чародейке выходить замуж за хозяина таверны, а Великому Фенделу — с ним дружить?
— Мне хотелось бы думать, — в голосе Валдера, безусловно, слышались саркастические нотки, — что я понравился Иридит, поэтому она и вышла за меня. А Фендел не только мой друг, но и деловой партнер. Впервые мы встретились во время войны.
— Какой войны? — спросил Келдер, уже догадываясь, что он услышит в ответ.
— Разумеется, Великой Войны. А как, по-твоему, я мог подружиться с Ирит? Те, кто живет дольше, чем обычные люди, я пока не могу говорить о бессмертии, но, с другой стороны, у меня нет намерения умереть в ближайшее время... короче, у тех, кто живет больше ста или двухсот лет, в конце концов жизненные дорожки пересекаются.
Аша во все глаза смотрела на Валдера.
— Так, значит, вам больше двухсот лет? — уточнил Келдер.
— Примерно двести пятьдесят, — ответил хозяин гостиницы. — Я тоже зачарован. Фендел допустил ошибку в заклинании, когда накладывал его на мой меч. Я тогда служил в армии. — Валдер указал на меч, висящий над камином. — Я не могу умереть, пока он не убьет меня, а он не может меня убить, пока я не убью определенное число врагов. Но война-то закончилась, так что мне теперь нелегко рубить головы. А кроме того, я не спешу помирать.
— Понятно. — Келдер не мог решить, верить услышанному или нет.
— Обычно я об этом не рассказываю, — продолжил Валдер, — но, раз уж вы притащили сюда Эздрела аж из самого Шана-в-Пустыне, значит, вы пришли с добрыми намерениями.
— Так вы... вы встретились с Фенделом во время войны, потому что он накладывал заклинания на мечи? — Келдер еще не утолил своего любопытства. — И он все еще приходит в вашу гостиницу? И во время войны вы встретили Иридит? А Ирит?
— Нет, — покачал головой Валдер. — Фендела я встретил случайно, наткнувшись на его тайное убежище. Меч мой он зачаровал, чтобы избавиться от меня. С тех пор я видел его лишь однажды, когда он остановился здесь, держа путь Бог знает куда, и обменялся заклинаниями с Иридит. Что же касается моей жены, то с ней я познакомился после войны, когда искал чародея, который смог бы снять заклинание с моего меча. Ирит же я встретил через пятьдесят лет, когда она заглянула в мою гостиницу. Поскольку девушек с крыльями встречаешь нечасто, я заинтересовался, и она рассказала мне свою историю. — Валдер помолчал. — Ты, конечно, знаешь, какая она и как такой стала?
— С ее слов, — ответил Келдер.
Валдер сухо улыбнулся:
— Не знаю, что тебе наговорила Летунья, но, возможно, всей правды она не сказала. Ты знаешь, что она воспользовалась Вторым Джавановым Расширением?
— Да, если стало скучно...
— Она до смерти перепугалась, — оборвал его Валдер.
— Она боялась северян, которые могли вторгнуться...
— Может, северян она тоже боялась, но в основном не хотела идти на службу.
— Службу?
— Естественно. Шла война, и каждый подмастерье был обязан отслужить пять лет... иногда и больше. А Ирит этого не хотела.
— Понятно, — протянул Келдер.
— Она сказала тебе о заклинании Красоты?
— О чем?
— Есть такое заклинание, — пояснил Валдер. — Природа и так не обидела Ирит красотой, а уж заклинание сделало ее просто неотразимой... Так о нем Ирит не упомянула, не так ли?
— Нет, — признался Келдер, — не упомянула.
— И она, наверное, ничего не сказала о заклинании Вечной Молодости, — продолжил Валдер. — Поскольку она не могла наложить любовное заклинание на старика, следовательно, это случилось, когда он был молод, так что ты мог бы об этом догадаться.
— Она сказала, — возразил Келдер.
— Сказала все?
— О чем вы?
— Она сказала, что не может не только стареть, но и взрослеть? Ей всегда будет пятнадцать лет, не только физически, но и духовно.
— Она говорила, что ей пятнадцать, — кивнул Келдер.
— Так оно и есть. Ей пятнадцать во всех смыслах, кроме возраста. В своем развитии ей не перешагнуть этого рубежа. Ирит навсегда останется ветреной, избалованной, эгоистичной.
— Но... — начал Келдер.
Все это просто не укладывалось в голове. Он повернулся к Аше, чтобы узнать ее мнение, и обнаружил, что девочка спит.
А тут Ирит спустилась в обеденный зал, дверь кухни открылась, чтобы пропустить слугу с их ужином, и Келдер решил, что еще успеет задать оставшиеся у него вопросы.
Глава 33
Валдер, щедрости которого Келдер, надо отметить, не оценил, предоставил своим гостям по отдельной комнате, не взяв с них ни гроша. Только Ашу уложили в комнате Тетты.
Поели они тоже за счет заведения, платить пришлось только за выпивку. Эздрелу удалось-таки раздобыть ушки, и он отключился прямо за столом. В итоге Валдер оттащил его наверх.
Аша покидала еду в рот и вновь заснула, так что и ее отнесли в комнату Тетты.
Вернувшись из комнаты Эздрела, Валдер сел за стол, посмотрел на Ирит, потом на Келдера:
— Нам действительно надо снять с него заклинание.
— Я знаю, — ответил Келдер.
Девушка не отрывала глаз от тарелки.
— Иридит вернется через пару дней, — продолжил Валдер, — и я уверен, что она знает, как это делается... возможно, особых усилий и не потребуется.
— Ее здесь нет? — Ирит подняла на него глаза.
— Нет, она сейчас в другой гостинице.
— Где? — переспросила Летунья.
— Разве я тебе не говорил?
Ирит покачала головой.
— Мы купили еще одну гостиницу, в Сардироне, — пояснил Валдер. — Ее владелец состарился и решил переселиться на ферму к внуку. Называется она “Алый Волк” и расположена в очень удачном месте, между копями Тазмора и Сардироном-на-Водах. Я полагаю, что в должное время смогу перебраться туда, а несколько лет спустя в Этшар вернется мой сын и будет вести здесь дела.
— Ваш сын? — переспросил Келдер.
— У Валдера нет сына, глупый, — вмешалась Ирит. — Но нет и иного способа скрыть от людей, что ему двести лет.
Реплика Ирит, подтверждающая, что Валдер действительно отсчитывает третью сотню лет, успокаивала. Как и ощущение того, что у хозяина гостиницы и Ирит много секретов. Сие означало, что Валдер не лгун и не псих.
— Понятно, — кивнул Келдер. Это слово стало для него самым ходовым.
— Полагаю, нам придется подождать ее возвращения, — добавила Ирит.
Келдер, конечно же, согласился.
— Я буду только рад, если вы поживете у меня, — улыбнулся Валдер. — Возможно, вам только придется потесниться, если народу прибавится. У меня редко пустуют три комнаты.
— Нет проблем, — ответил Келдер, — вот только с деньгами...
— Об этом можешь не волноваться, — прервал его Валдер. — Я не беру денег с Ирит и ее друзей.
— Ну, если вы так говорите...
— Говорю.
— Что ж, большое спасибо.
— И я постараюсь держать спиртное подальше от старика, — добавил хозяин гостиницы. — Но не уверен, что мне это удастся.
— Я знаю. Но буду вам очень признателен.
— С ним все ясно. Но насколько я понял, он — не единственная ваша забота. Как насчет девочки?
Келдер и Ирит переглянулись, потом повернулись к Валдеру.
— Отец ее бил, поэтому она убежала из дома, — пояснила Ирит, — и намеревалась остаться у брата, который присоединился к банде, промышляющей в Ангароссе. Но бандиты попытались ограбить караван, охраняемый демонологом. — Она повела плечами. — Купцы нынче с грабителями не церемонятся.
— Брат мертв? — уточнил Валдер.
— Да, — подтвердил Келдер. — Мы сами сложили ему погребальный костер.
— А другие родственники? Мать?
— Мать умерла, — ответил Келдер, — других родственников нет.
— Она очень упрямая, — добавила Ирит.
— И самостоятельная, — вставил Келдер. — Если у нее будут еда и крыша над головой, в остальном она о себе позаботится.
— Ты хотел бы взять ее с собой?
Келдер помялся, прежде чем ответить.
— Дело в том, что крыши над головой у меня нет, и я не всегда знаю, удастся ли поесть.
— Но дом-то у тебя где-то есть?
— Мои родители живут в Шуларе, но я не думаю, чтобы они пустили Ашу. А может, и пустили бы. Не знаю. — Келдер как-то об этом не задумывался. Он намеревался привести в Шулару Ирит, свою жену, а вот мысль об Аше просто не приходила ему в голову.
— Она может работать? — спросил Валдер.
Келдер и Ирит вновь переглянулись.
— Не знаю, — ответил Келдер.
— Если может и если захочет, я готов оставить ее здесь. Пока слуг мне хватает, но Тетта постоянно говорит о том, что уйдет, а Сембер действительно хочет уйти и поступить к кому-нибудь в ученики, иначе будет поздно. Так что в один прекрасный момент я могу остаться без слуг. Работа, по правде говоря, не тяжелая.
— Вам надо спросить у нее, но, мне кажется, идея хорошая, — заметил Келдер.
— Полностью с этим согласна, — добавила Ирит.
— Тогда все проблемы решены. — Валдер поднялся.
— Пожалуй, что да, — встала и Ирит. — Пойду-ка я спать. Устала. Слишком часто в последнее время использовала заклинание с Кровавиком.
— Я еще посижу, — улыбнулся ей Келдер.
И проводил взглядом Ирит, грациозно поднимающуюся по лестнице. В простенькой темно-синей тунике Тетты, черной юбке, но все равно ослепительно красивую.
Валдер подождал, пока Летунья уйдет, а потом вновь сел за стол рядом с Келдером.
— Ты ведь в нее влюблен?
— Полагаю, что да, — с неохотой признался Келдер. Он хотел было рассказать о пророчестве Зиндре, но в последний момент сдержался. Да, Валдер из тех, кому можно довериться, но, с другой стороны, пророчество касалось только его, Келдера, и никого больше.
Поели они тоже за счет заведения, платить пришлось только за выпивку. Эздрелу удалось-таки раздобыть ушки, и он отключился прямо за столом. В итоге Валдер оттащил его наверх.
Аша покидала еду в рот и вновь заснула, так что и ее отнесли в комнату Тетты.
Вернувшись из комнаты Эздрела, Валдер сел за стол, посмотрел на Ирит, потом на Келдера:
— Нам действительно надо снять с него заклинание.
— Я знаю, — ответил Келдер.
Девушка не отрывала глаз от тарелки.
— Иридит вернется через пару дней, — продолжил Валдер, — и я уверен, что она знает, как это делается... возможно, особых усилий и не потребуется.
— Ее здесь нет? — Ирит подняла на него глаза.
— Нет, она сейчас в другой гостинице.
— Где? — переспросила Летунья.
— Разве я тебе не говорил?
Ирит покачала головой.
— Мы купили еще одну гостиницу, в Сардироне, — пояснил Валдер. — Ее владелец состарился и решил переселиться на ферму к внуку. Называется она “Алый Волк” и расположена в очень удачном месте, между копями Тазмора и Сардироном-на-Водах. Я полагаю, что в должное время смогу перебраться туда, а несколько лет спустя в Этшар вернется мой сын и будет вести здесь дела.
— Ваш сын? — переспросил Келдер.
— У Валдера нет сына, глупый, — вмешалась Ирит. — Но нет и иного способа скрыть от людей, что ему двести лет.
Реплика Ирит, подтверждающая, что Валдер действительно отсчитывает третью сотню лет, успокаивала. Как и ощущение того, что у хозяина гостиницы и Ирит много секретов. Сие означало, что Валдер не лгун и не псих.
— Понятно, — кивнул Келдер. Это слово стало для него самым ходовым.
— Полагаю, нам придется подождать ее возвращения, — добавила Ирит.
Келдер, конечно же, согласился.
— Я буду только рад, если вы поживете у меня, — улыбнулся Валдер. — Возможно, вам только придется потесниться, если народу прибавится. У меня редко пустуют три комнаты.
— Нет проблем, — ответил Келдер, — вот только с деньгами...
— Об этом можешь не волноваться, — прервал его Валдер. — Я не беру денег с Ирит и ее друзей.
— Ну, если вы так говорите...
— Говорю.
— Что ж, большое спасибо.
— И я постараюсь держать спиртное подальше от старика, — добавил хозяин гостиницы. — Но не уверен, что мне это удастся.
— Я знаю. Но буду вам очень признателен.
— С ним все ясно. Но насколько я понял, он — не единственная ваша забота. Как насчет девочки?
Келдер и Ирит переглянулись, потом повернулись к Валдеру.
— Отец ее бил, поэтому она убежала из дома, — пояснила Ирит, — и намеревалась остаться у брата, который присоединился к банде, промышляющей в Ангароссе. Но бандиты попытались ограбить караван, охраняемый демонологом. — Она повела плечами. — Купцы нынче с грабителями не церемонятся.
— Брат мертв? — уточнил Валдер.
— Да, — подтвердил Келдер. — Мы сами сложили ему погребальный костер.
— А другие родственники? Мать?
— Мать умерла, — ответил Келдер, — других родственников нет.
— Она очень упрямая, — добавила Ирит.
— И самостоятельная, — вставил Келдер. — Если у нее будут еда и крыша над головой, в остальном она о себе позаботится.
— Ты хотел бы взять ее с собой?
Келдер помялся, прежде чем ответить.
— Дело в том, что крыши над головой у меня нет, и я не всегда знаю, удастся ли поесть.
— Но дом-то у тебя где-то есть?
— Мои родители живут в Шуларе, но я не думаю, чтобы они пустили Ашу. А может, и пустили бы. Не знаю. — Келдер как-то об этом не задумывался. Он намеревался привести в Шулару Ирит, свою жену, а вот мысль об Аше просто не приходила ему в голову.
— Она может работать? — спросил Валдер.
Келдер и Ирит вновь переглянулись.
— Не знаю, — ответил Келдер.
— Если может и если захочет, я готов оставить ее здесь. Пока слуг мне хватает, но Тетта постоянно говорит о том, что уйдет, а Сембер действительно хочет уйти и поступить к кому-нибудь в ученики, иначе будет поздно. Так что в один прекрасный момент я могу остаться без слуг. Работа, по правде говоря, не тяжелая.
— Вам надо спросить у нее, но, мне кажется, идея хорошая, — заметил Келдер.
— Полностью с этим согласна, — добавила Ирит.
— Тогда все проблемы решены. — Валдер поднялся.
— Пожалуй, что да, — встала и Ирит. — Пойду-ка я спать. Устала. Слишком часто в последнее время использовала заклинание с Кровавиком.
— Я еще посижу, — улыбнулся ей Келдер.
И проводил взглядом Ирит, грациозно поднимающуюся по лестнице. В простенькой темно-синей тунике Тетты, черной юбке, но все равно ослепительно красивую.
Валдер подождал, пока Летунья уйдет, а потом вновь сел за стол рядом с Келдером.
— Ты ведь в нее влюблен?
— Полагаю, что да, — с неохотой признался Келдер. Он хотел было рассказать о пророчестве Зиндре, но в последний момент сдержался. Да, Валдер из тех, кому можно довериться, но, с другой стороны, пророчество касалось только его, Келдера, и никого больше.