– Да пойми ты, Жоэль, – навис над ним Горбушкин, словно собирался вдавить его в диванные подушки, – русский бизнес немного отличается от вашего, европейского. Мы просто не можем там работать честно на сто процентов. Тогда мы разоримся и станем нищими еще до того, как начнем получать какую-то прибыль. Хоть это-то ты можешь понять?
– Я могу понять многое, – Жоэль сделал жест рукой, брезгливо отстраняя от себя Горбушкина, – только не обман и не предательство. У меня давно уже закралась мысль о том, что ты ведешь нечистую игру. С тех самых пор, когда ты перевел деньги на счет моей фирмы под закупку партии «Ситроенов» представительского класса, а потом аннулировал контракт, представив мне липовые документы. Да я еще и обналичил тебе всю сумму, хотя и не понимал, зачем тебе это нужно. Теперь-то я понимаю… Молчи, – крикнул он попытавшемуся возразить Горбушкину. – Я только что звонил вСеменовск, оказывается, тебя там считают погибшим…
– Я тебе сейчас все объясню, – торопливо пробормотал Горбушкин, – это же чистой воды недоразумение.
– Не нужно ничего объяснять, – Жоэль нервно дернулся, вино из бокала пролилось на ковер, – ты использовал меня, чтобы отмыть грязные деньги. Теперь благодаря тебе я тоже стал преступником. Но больше я этого терпеть не намерен. Ты никогда не войдешь в мой дом, больше того, я обязан заявить о тебе в полицию…
Жоэль быстро допил остатки вина, встал и направился к столу, чтобы налить еще. Когда он, наполнив бокал, поднял голову, в глаза ему смотрело темное дуло пистолета, который появился в руках Горбушкина.
– Очень жаль, Жоэль, – с кривой улыбкой произнес он, – я даже не мог предположить, что ты умеешь говорить по-русски…
Кажется, Жоэль испугался, увидев к руках своего недавнего партнера-приятеля оружие, но просто не мог поверить, что тот может пустить его в ход.
– Я не знаю русского языка, – дрожащим голосом сказал он.
– Как же ты разговаривал сСеменовском? – недоверчиво спросил Горбушкин.
– Для этого имеются переводчики, – с грустью сказал Жоэль, – а теперь уходи. Все остальные дела я буду вести только через моего адвоката, если, конечно, тебя не посадят в тюрьму. Адье, Вячеслав, проваливай.
– Ты не сделаешь этого, – пошел на него Горбушкин, – скажи, ты ведь не заявишь в полицию?
– Я именно так и сделаю, – в голосе Жоэля сквозило презрение, – иначе я перестану уважать самого себя.
Он поднял бокал и принялся жадно пить.
– Ну и дурак, – тихо сказал Горбушкин и нажал на курок.
Жоэль так до конца и не понял, что же произошло. Пальцы его безвольно разжались, выпуская бокал с недопитым вином, колени подогнулись, и все его грузноватое тело медленно и как-то удивленно повалилось на пол.
– Дурак, дурак, дурак, – повторял Горбушкин, глядя на Жоэля.
Испуганный крик чуть не вырвался из горла Милославской, но какие-то спазмы сдавили ей шею, не дав даже ничего шепнуть. Возможно, это и спасло ей жизнь. Она продолжала стоять как вкопанная, не в силах пошевелиться. Только глаза жили независимо от остального тела, наблюдая за страшной трагедией.
Тем временем Горбушкин положил пистолет на стол, деловито склонился над Жоэлем, приложил пальцы к яремной впадине, щупая пульс, и удовлетворенно хмыкнул.
– Готов, придурок, – словно сквозь сон услышала Яна его голос.
В эту минуту в комнате появился еще один человек, которого Яна тут же узнала. Это был тот самый парень, которого она видела на вокзале вместе с Ритой. В руках у него был большой револьвер, который он направил в голову Горбушкина. Вышел он из-за тяжелой портьеры, за которой было окно или из смежной комнаты – Милославская этого не поняла, да это было и не важно, главное, что Вячеслав тоже не ожидал такого поворота событий.
– Так-так, – с легкой усмешкой произнес молодой человек, – очень забавная ситуация. Я-то думаю, как мне получше устроить все дело, а дела делаются сами собой. Вот ведь как получается, Вячеслав.
– Шило, что ты здесь делаешь? – Горбушкин был, мягко говоря, ошарашен, но держался неплохо.
Он попытался было схватить свой пистолет со стола, но Шило щелкнул револьвером, взводя курок.
– Даже не думай об этом, – негромко сказал он, – иди, присядь на диванчик, тебе нужно немного отдохнуть. Ну, быстро, – прикрикнул он.
Горбушкин повиновался.
– Что ты собираешься делать? – спустя мгновение спросил он.
– Грохнуть тебя, чего же еще, – Шило осклабился. – Потом женюсь на Ритке и стану твоим наследником. Ритка в делах ничего не смыслит, поэтому твоим бизнесом и бизнесом Жоэля буду управлять я. Ведь вы же партнеры, и после его смерти его доля перейдет к тебе, а значит, к твоей дочке. Все очень здорово получится.
– Она не выйдет за тебя, – попытался вставить Горбушкин.
– Она без ума от меня, – рассмеялся Шило, – я ведь спас ей жизнь, вытащив из лап Захарыча. Его, кстати, тоже пришлось убрать, чтобы не мешался под ногами, старый козел. Да и эту дуру Шкавронскую я удачно подставил, узнав что ее муженек кувыркается на даче со своей секретаршей. Я все рассчитал, только думал, как избавиться от вас с Жоэлем, чтобы отвести от себя подозрение. Теперь все получилось самым наилучшим образом. Знаешь, чья это пушка? – он подкинул на ладони револьвер. – Жоэля. Ты убил его, а он, смертельно раненый, выстрелил в тебя, ты понимаешь?
Шило поднял револьвер и направил его в Горбушкина.
– Стой, – торопливо прошептал Вячеслав, сползая на ковер на колени, – я отдам тебе деньги, много денег, только не стреляй.
– Хорошо, – подумав немного, ответил Шило, – давай.
– Мне нужно за ними съездить, – скороговоркой произнес Горбушкин, – я привезу, это недалеко. Там много денег, очень много. Тебе хватит на несколько лет.
– Не пойдет, – Шило отрицательно покачал головой, – ты никуда не выйдешь из этого дома, но если ты мне скажешь, где деньги…
– Ладно, я скажу, только не стреляй, – Горбушкин стоял на коленях, словно отбивал поклоны языческому божеству.
– Говори, – заинтересованно приказал Шило, поигрывая револьвером.
– Здесь они, в этом доме, – прошептал Горбушкин.
С этими словами он вцепился руками в ковер и, ломая себе ногти, что было мочи потянул на себя. В каком-то фильме Милославская уже видела похожий прием прием, но в жизни наблюдать такую картину ей приходилось впервые. Земля, то есть ковер, уплыла из-под ног Шила. Он попытался удержаться, но не смог и, издав короткий возглас, свалился на пятую точку, а потом еще ударился головой о каменный пол. Шилу с трудом, но все же удалось удержать в руках револьвер. Когда Горбушкин из партера, словно большая кошка на дичь, кинулся на него, стремясь впиться в ненавистную глотку стальной хваткой, Шило, почти не целясь, дважды нажал на курок. Револьвер гавкнул, выплевывая горячий свинец, и замолчал. Тело Горбушкина, пролетев по инерции пару метров, упало прямо на Шило, придавив его мертвой тяжестью.
Едва придя в себя после одной смерти, Милославская оцепенела во второй раз. Она собиралась убежать с этого страшного места, броситься к телефону, вызвать полицию, но почему-то стояла и смотрела в щель между дверью и косяком, надеясь что больше она такого уже не увидит.
– Вот козел, – брезгливо поморщившись, Шило столкнул с себя тело Горбушкина, перевернув его на спину, и встал на колени.
На животе Горбушкина, под расстегнутым костюмом расплывалось бурое пятно крови.
– И-ди-о-от, – Шило пренебрежительно ткнул дулом револьвера Горбушкина в плечо. – Ну ничего, – добавил он с ядовитой усмешкой, – все что ни делается – к лучшему.
Шило поднялся с колен на ноги и принялся действовать. Он поправил ковер, деловито, словно мешки с песком разложил трупы ногами друг к другу, затем протер носовым платком оружие и вложил револьвер в руку Жоэля, а пистолет Горбушкина в его руку.
Теперь, – поняла Милославская, – когда в доме Жоэля появится полиция, первой версией будет, что партнеры что-то не поделили друг с другом и пустили в ход оружие. Других версий, скорее всего, может и не быть. Наводя в доме порядок, Шило бормотал себе что-то под нос. Прислушавшись, Яна разобрала: «Деньги, деньги где-то в доме. Старый козел, не мог сначала сказать место. Где же мне искать деньги? Вот так, – управившись с трупами и декорациями, он с удовлетворением посмотрел на проделанную работу, потом взглянул на часы, – теперь можно и капусту поискать».
Наконец Милославская стряхнула с себя мистическое оцепенение и засеменила к лестнице. Она еще не дошла до конца коридора, как внизу хлопнула входная дверь. «О, Господи», – не представляя, что можно предпринять в такой ситуации, Яна в панике метнулась назад. А по лестнице, слегка заглушаемые ковром, звучали шаги. Почти бегом она вернулась в противоположный конец коридора и попыталась открыть дверь, напротив той, за которой только что произошло двойное убийство. Дверь оказалась не запертой, и Яна, быстренько прошмыгнув в комнату, закрыла ее за собой. Хоть она и была сильно напугана, но все же не забыла оставить между дверью и косяком маленькую щелочку.
– Жоэль, – услышала она взволнованный женский голос.
– Где ты, Жоэль?
Шило, которого Яна не видела, тоже услышал этот голос. На какое-то мгновение он оцепенел от неожиданности и испуга, но быстро взял себя в руки и бросился к двери. Он столкнулся с Ритой – а это была она – на пороге комнаты.
– Рита, какое несчастье, – пробормотал он. – Я только что вошел, а здесь… Ты только не волнуйся…
– Леша? – удивилась Рита. – Что случилось, почему ты здесь?
– Твой отец позвонил мне в гостиницу, попросил приехать, – вдохновенно врал Шило, – наверное, он что-то чувствовал…
– Где он? – с тревогой в голосе спросила Рита. – Дай мне пройти.
– Ты только не волнуйся, Марго, – Шило сделал шаг назад, уступая Рите дорогу.
Она шагнула в комнату, замерла на мгновение, закрыв руками рот, а потом бросилась к телу отца, трясясь в беззвучных рыданиях.
– Марго, – вкрадчиво говорил Леша, – они поссорились и убили друг друга. Мы должны вызвать полицию.
Милославская вышла из своего убежища и снова остановилась в коридоре, глядя на разворачивающуюся перед ней сцену. Около четверти часа Маргарита продолжала рыдать. Потом она немного успокоилась и они с Шилом присели на диван. Он обнял ее за плечи и что-то шептал ей на ухо. Вскоре он заговорил громче. Голос его звучал одновременно успокаивающе и проникновенно.
– Марго, звезда моя, – он погладил Риту по волосам, – нам нужно что-то делать. Ты должна понимать, что я не могу здесь оставаться… Малоли что могут подумать… Нам ведь не нужны лишние неприятности…
– Неприятности?! – воскликнула Рита. – Убили моего отца, а ты называешь это неприятностями?
– Ты не так меня поняла, Марго, – терпеливо продолжал Леша, – то что погиб твой отец – а я знаю, как ты его любила – это трагедия, нам нельзя сейчас подвергать себя ненужному риску…
Поняв, к чему клонит Шило, Милославская осторожно пересекла коридор и вошла в противоположную комнату. Достала колоду и опустилась в низкое мягкое кресло, стоявшее у окна. Тщательно перемешав карты, она нашла «Взгляд в будущее».
Карта, как и «Джокер», была с небольшим изъяном. Только ее повредила не Джемма, а сама Яна, случайно пронеся над пламенем свечи.
И это было тем более забавно и странно, что на карте был изображен лунный диск в окружении свеч со свисающими с них цепями.
Милославская сосредоточилась, насколько это было возможно, приложив ладонь к карте. Смежив веки, она откинулась в кресле и застыла. Перед ее мысленным взором возникла комната, в которой сейчас Шило успокаивал Риту, здесь же на полу лежали два неподвижных тела, в которых она узнала Жоэля и Горбушкина. Комната была наполнена каким-то серебристым дымом, отчего все предметы и находящиеся в ней люди выглядели размытыми, словно Яна смотрела через мутное стекло. Потом комната уплыла куда-то в сторону, и Яна увидела себя вместе с Шилом в большом помещении и поняла, что это ванная. Здесь же был Шило, который прищурившись глядел на Милославскую. Что-то поразило ее в его взгляде. Через мгновение она поняла, что. Это были глаза мертвеца, стеклянные и мутные. Но что-то поразило ее еще сильнее, что-то, что она увидела за спиной Шила. Теперь она знала, что ей нужно делать.
Яна стряхнула оцепенение, в котором пребывала, убрала карты в карман и на низкой тумбочке рядом с кроватью нашла телефонный аппарат. Сняла трубку и, помедлив пару секунд, позвонила в справочную и тут же набрала номер полицейского участка.
* * *
Яна снова вышла в коридор.
– Так мы с тобой договорились, дорогая? – Внушал Шило Маргарите. – Я сейчас уйду, а ты позвонишь в полицию. Правильно?
– Да, Лешенька, я позвоню.
– Не забудь, меня здесь не было.
– Я все сделаю, как ты сказал, – согласно кивнула Маргарита.
– Вот и умница, – Шило снова погладил ее по голове, – я буду ждать тебя в отеле.
Он чмокнул ее в щеку и направился к выходу. Милославская, продолжавшая стоять у двери, даже и не подумала скрываться. Наоборот, какая-то сила заставила ее толкнуть дверь и шагнуть в комнату. Шило, ошарашенный этим внезапным явлением, замер в двух шагах от нее. Его тщательно продуманный план, осуществлению которого помог ряд случайностей, грозил рухнуть в одночасье.
– Минуточку, – в Яне вдруг появилась уверенность, страх куда-то испарился и только ненависть к этому подонку подстегивала ее активность, – думаю, вам не стоит торопиться.
Так как немая сцена продолжалась, Милославская решила взять инициативу в свои руки.
– Кажется, мы с вами уже встречались, молодые люди, – она обошла стоящего перед ней Шило и остановилась в центре комнаты, лицом к Маргарите. – Думаю, вам следует выслушать меня. Вы совершите непоправимую ошибку, если выйдете замуж за этого мерзавца и убийцу…
– Чего ты несешь, ты?.. – Шило подскочил к Милославской и принялся трясти ее за плечи.
– Оставь ее, – Маргарита кинулась к нему, схватила за рукав и оттащила в сторону, – пусть говорит.
– Неужели ты будешь слушать эту психопатку? – заорал он, тыча рукой в сторону Милославской. – Да она же из ума выжила. Откуда она вообще взялась здесь? Ладно, – сбавив тон вдруг согласился он, – пусть говорит.
Он закурил и закинув ногу на ногу сел на диван, сохраняя на лице пренебрежительное выражение.
Чтобы Рита все поняла, а рассказывала Яна в основном для нее, ей пришлось начать почти с самого начала истории. Опуская незначительные детали, она подошла к тому моменту, когда она вошла в дом Жоэля. Здесь пришлось излагать более подробно. Когда же история дошла до того пункта, где Горбушкин выстрелил в своего приятеля-компаньона, Рита закричала, затыкая уши руками:
– Я вам не верю, не верю! Вы все это придумали. Он не мог! – она дрожала как осиновый лист на осеннем ветру, не в силах сдвинуться с места.
– Вот видишь, Марго, – со снисходительной усмешкой поглядывая на Милославскую, вклинился Шило, – она ненормальная. Твой отец и Жоэль повздорили, Жоэль пригрозил ему револьвером и тот выстрелил, защищая свою жизнь. Иди, звони в полицию. Придется мне тоже остаться здесь.
Не обращая на его слова никакого внимания, Милославская достала из кармана диктофон, при виде которого Шило напрягся. Обращаясь к Маргарите, Яна сказала:
– Здесь все записано, вы сами можете в этом убедиться. Надеюсь, вы узнаете голос своего папы.
Она быстро перемотала пленку и включила воспроизведение. Запись оказалась четкой и почти без помех. Пропуская ненужные детали, Яна оставляла только ключевые моменты.
– О, Боже, – ошарашенно завращала глазами Маргарита, когда услышала, как упал Жоэль, и последующие слова своего отца.
– Дай сюда, – Алексей кинулся на Яну и вырвал диктофон у нее из рук, – дальше неинтересно.
– Леша, – Маргарита с ужасом смотрела на своего возлюбленного, – значит, это ты…
– Чушь, – бросил тот, выхватил из мертвой руки Жоэля револьвер и направил его на Яну, – я потом тебе все объясню.
Милославская, словно пришпиленная к месту, глядела в ствол револьвера.
– Лешенька, не надо, – заорала Маргарита, кидаясь к нему.
– Отстань, – он оттолкнул ее и взвел курок, – придется пришить вас обеих. Се ля ви, – зловеще усмехнулся он.
Револьвер подрагивал в его руке, а палец неумолимо давил на спусковой крючок…
– А как же деньги, Леша? – с удивлением спросила Милославская, – ведь ты ради них все затеял…
– Ты знаешь, где деньги? – в голосе Шила сквозило неприкрытое недоверие, но палец его перестал давить на курок.
– Могу даже показать, если ты уберешь пистолет.
– Показывай, только быстро, – Шило опустил револьвер, но в его хитрых жестоких глазах мелькала тень недоверия. – Что это ты такая добрая?
Милославская, проигнорировав насмешливое замечание, обвела глазами комнату, как-бы что-то припоминая, и уверенно направилась к одной из дверей. Шило двинулся следом. От громыхнувшего внезапно выстрела Яна вздрогнула. Она резко обернулась и встретилась глазами с глазами Шила, мутными и стеклянными. Позади него, сжимая в руках дымящийся пистолет, который она выхватила из рук Жоэля, стояла Рита.
– Сволочь, – успела сказать она, до того как ее бывший возлюбленный плашмя рухнул на пол.
Милославская инстинктивно бросилась к нему, чтобы поддержать, но не успела. За окном неистовствовала полицейская сирена. Хлопнула входная дверь, и по коридору затопали несколько пар тяжелых башмаков.
* * *
Проведя оставшуюся часть дня и вечер в полицейском участке, Милославская и Рита на следующее утро отправились в Пасси. Когда они вышли из такси перед особняком Жоэля, солнце стояло почти в зените.
– Не понимаю, зачем мы сюда приехали? – Рита остановилась перед дверью с наклеенной на нее полоской цветной бумаги.
– Ты сказала, что у тебя есть ключи, – не обращая внимания на ее вопрос, решительно произнесла Яна, – отпирай.
Рита достала связку ключей и, сорвав бумажку, которой была опечатана дверь, открыла ее.
– Пошли, – Яна увлекла ее наверх.
Милославская прошла через комнату, в которой разыгралась вчерашняя трагедия и, отворив дверь, остановилась посреди огромной ванной комнаты. Рита вошла следом и замерла рядом.
– Что, захотела искупаться? – пыталась шутить Маргарита, – это можно было сделать и в отеле.
– Смотри, – Яна проигнорировала ее ироничное замечание и кивнула в сторону стены, – я увидела ее вчера, когда после долгого общения с полицией зашла сюда, чтобы умыться.
– Ну и что? – Рита пожала плечами. – Эту «Олимпию» я видела уже не один раз. Ты только ради этого притащила меня сюда?
– Возможно, ты уже не помнишь, – Милославская неотступно вглядывалась в панно из плиток, на котором была изображена репродукция картины Клода Мане, – а я тебе рассказывала, что образ этой «Олимпии» преследует меня с тех пор, как я занимаюсь расследованием убийства Шкавронского.
– Но ведь теперь ты знаешь, что его убил Алексей, – Маргарита шмыгнула носом, видно еще не до конца смирилась с тем, что ее возлюбленный оказался убийцей.
– Это все так, – кивнула Милославская, – только мы же не знаем, куда твой отец спрятал деньги.
– Скорее всего, мы не узнаем об этом никогда, – вздохнула Рита. – Полиция перерыла вчера весь дом, но ничего не обнаружила.
– Если мы их найдем, ты обещаешь, что отдашь мне те деньги, которые твой отец задолжал Веронике?
– Нет проблем, – Маргарита достала сигареты и закурила, делая вид, что деньги ее мало интересуют, но Яна заметила искорку неподдельного интереса, блеснувшего у нее в глазах.
– Тогда иди, принеси что-нибудь тяжелое, – приказала Милославская.
Когда Рита вышла из ванной комнаты, Яна подошла вплотную к панно и начала водить ладонями вдоль поверхности стены, почти вплотную прижимая их к холодным плиткам. Маргарита вернулась, держа в руках молоток с черной резиновой рукояткой, и остановилась в дверях, с интересом наблюдая за Милославской.
– Ну что стоишь, давай, – Яна замерла, держа руку на правой нижней плитке.
Она почти выдернула у Риты молоток и, не раздумывая ударила по плитке. Керамический прямоугольник разлетелся вдребезги, осколки со звоном посыпались на кафельный пол, открывая взору изумленных женщин большой тайник. Он был доверху заполнен банковскими пачками стодолларовых банкнот, аккуратно упакованных в прозрачные пластиковые пакеты.
Вскрыв один из них осколком плитки, Милославская отложила несколько пачек в свою сумочку.
– Остальные можешь забирать, – вздохнула Милославская. – Только не знаю, принесут ли они тебе счастье, девочка. Твой отец из-за них жизни лишился, да и все кто с ним в одной упряжке были – тоже. Так что, хоть эти деньги и не праведные, но хозяйкой их, как наследницу Вячеслава Сергеевича, можно, наверное, назвать тебя. Впрочем, это уже не мое дело.
Она еще раз вздохнула, на этот раз с облегчением и, оставив Маргариту наедине со свалившимся на нее богатством, вышла на улицу. Поймав такси, она заехала в гостиницу и заказала билет на ближайший рейс «Эйр-Франс» до Москвы. Она с удовольствием осталась бы в Париже еще на недельку или на две, но нужно было вытаскивать из тюрьмы Веронику Шкавронскую.
«Ничего, – решила она, – вернусь сюда летом. Летом в Париже теплее».
– Я могу понять многое, – Жоэль сделал жест рукой, брезгливо отстраняя от себя Горбушкина, – только не обман и не предательство. У меня давно уже закралась мысль о том, что ты ведешь нечистую игру. С тех самых пор, когда ты перевел деньги на счет моей фирмы под закупку партии «Ситроенов» представительского класса, а потом аннулировал контракт, представив мне липовые документы. Да я еще и обналичил тебе всю сумму, хотя и не понимал, зачем тебе это нужно. Теперь-то я понимаю… Молчи, – крикнул он попытавшемуся возразить Горбушкину. – Я только что звонил вСеменовск, оказывается, тебя там считают погибшим…
– Я тебе сейчас все объясню, – торопливо пробормотал Горбушкин, – это же чистой воды недоразумение.
– Не нужно ничего объяснять, – Жоэль нервно дернулся, вино из бокала пролилось на ковер, – ты использовал меня, чтобы отмыть грязные деньги. Теперь благодаря тебе я тоже стал преступником. Но больше я этого терпеть не намерен. Ты никогда не войдешь в мой дом, больше того, я обязан заявить о тебе в полицию…
Жоэль быстро допил остатки вина, встал и направился к столу, чтобы налить еще. Когда он, наполнив бокал, поднял голову, в глаза ему смотрело темное дуло пистолета, который появился в руках Горбушкина.
– Очень жаль, Жоэль, – с кривой улыбкой произнес он, – я даже не мог предположить, что ты умеешь говорить по-русски…
Кажется, Жоэль испугался, увидев к руках своего недавнего партнера-приятеля оружие, но просто не мог поверить, что тот может пустить его в ход.
– Я не знаю русского языка, – дрожащим голосом сказал он.
– Как же ты разговаривал сСеменовском? – недоверчиво спросил Горбушкин.
– Для этого имеются переводчики, – с грустью сказал Жоэль, – а теперь уходи. Все остальные дела я буду вести только через моего адвоката, если, конечно, тебя не посадят в тюрьму. Адье, Вячеслав, проваливай.
– Ты не сделаешь этого, – пошел на него Горбушкин, – скажи, ты ведь не заявишь в полицию?
– Я именно так и сделаю, – в голосе Жоэля сквозило презрение, – иначе я перестану уважать самого себя.
Он поднял бокал и принялся жадно пить.
– Ну и дурак, – тихо сказал Горбушкин и нажал на курок.
Жоэль так до конца и не понял, что же произошло. Пальцы его безвольно разжались, выпуская бокал с недопитым вином, колени подогнулись, и все его грузноватое тело медленно и как-то удивленно повалилось на пол.
– Дурак, дурак, дурак, – повторял Горбушкин, глядя на Жоэля.
Испуганный крик чуть не вырвался из горла Милославской, но какие-то спазмы сдавили ей шею, не дав даже ничего шепнуть. Возможно, это и спасло ей жизнь. Она продолжала стоять как вкопанная, не в силах пошевелиться. Только глаза жили независимо от остального тела, наблюдая за страшной трагедией.
Тем временем Горбушкин положил пистолет на стол, деловито склонился над Жоэлем, приложил пальцы к яремной впадине, щупая пульс, и удовлетворенно хмыкнул.
– Готов, придурок, – словно сквозь сон услышала Яна его голос.
В эту минуту в комнате появился еще один человек, которого Яна тут же узнала. Это был тот самый парень, которого она видела на вокзале вместе с Ритой. В руках у него был большой револьвер, который он направил в голову Горбушкина. Вышел он из-за тяжелой портьеры, за которой было окно или из смежной комнаты – Милославская этого не поняла, да это было и не важно, главное, что Вячеслав тоже не ожидал такого поворота событий.
– Так-так, – с легкой усмешкой произнес молодой человек, – очень забавная ситуация. Я-то думаю, как мне получше устроить все дело, а дела делаются сами собой. Вот ведь как получается, Вячеслав.
– Шило, что ты здесь делаешь? – Горбушкин был, мягко говоря, ошарашен, но держался неплохо.
Он попытался было схватить свой пистолет со стола, но Шило щелкнул револьвером, взводя курок.
– Даже не думай об этом, – негромко сказал он, – иди, присядь на диванчик, тебе нужно немного отдохнуть. Ну, быстро, – прикрикнул он.
Горбушкин повиновался.
– Что ты собираешься делать? – спустя мгновение спросил он.
– Грохнуть тебя, чего же еще, – Шило осклабился. – Потом женюсь на Ритке и стану твоим наследником. Ритка в делах ничего не смыслит, поэтому твоим бизнесом и бизнесом Жоэля буду управлять я. Ведь вы же партнеры, и после его смерти его доля перейдет к тебе, а значит, к твоей дочке. Все очень здорово получится.
– Она не выйдет за тебя, – попытался вставить Горбушкин.
– Она без ума от меня, – рассмеялся Шило, – я ведь спас ей жизнь, вытащив из лап Захарыча. Его, кстати, тоже пришлось убрать, чтобы не мешался под ногами, старый козел. Да и эту дуру Шкавронскую я удачно подставил, узнав что ее муженек кувыркается на даче со своей секретаршей. Я все рассчитал, только думал, как избавиться от вас с Жоэлем, чтобы отвести от себя подозрение. Теперь все получилось самым наилучшим образом. Знаешь, чья это пушка? – он подкинул на ладони револьвер. – Жоэля. Ты убил его, а он, смертельно раненый, выстрелил в тебя, ты понимаешь?
Шило поднял револьвер и направил его в Горбушкина.
– Стой, – торопливо прошептал Вячеслав, сползая на ковер на колени, – я отдам тебе деньги, много денег, только не стреляй.
– Хорошо, – подумав немного, ответил Шило, – давай.
– Мне нужно за ними съездить, – скороговоркой произнес Горбушкин, – я привезу, это недалеко. Там много денег, очень много. Тебе хватит на несколько лет.
– Не пойдет, – Шило отрицательно покачал головой, – ты никуда не выйдешь из этого дома, но если ты мне скажешь, где деньги…
– Ладно, я скажу, только не стреляй, – Горбушкин стоял на коленях, словно отбивал поклоны языческому божеству.
– Говори, – заинтересованно приказал Шило, поигрывая револьвером.
– Здесь они, в этом доме, – прошептал Горбушкин.
С этими словами он вцепился руками в ковер и, ломая себе ногти, что было мочи потянул на себя. В каком-то фильме Милославская уже видела похожий прием прием, но в жизни наблюдать такую картину ей приходилось впервые. Земля, то есть ковер, уплыла из-под ног Шила. Он попытался удержаться, но не смог и, издав короткий возглас, свалился на пятую точку, а потом еще ударился головой о каменный пол. Шилу с трудом, но все же удалось удержать в руках револьвер. Когда Горбушкин из партера, словно большая кошка на дичь, кинулся на него, стремясь впиться в ненавистную глотку стальной хваткой, Шило, почти не целясь, дважды нажал на курок. Револьвер гавкнул, выплевывая горячий свинец, и замолчал. Тело Горбушкина, пролетев по инерции пару метров, упало прямо на Шило, придавив его мертвой тяжестью.
Едва придя в себя после одной смерти, Милославская оцепенела во второй раз. Она собиралась убежать с этого страшного места, броситься к телефону, вызвать полицию, но почему-то стояла и смотрела в щель между дверью и косяком, надеясь что больше она такого уже не увидит.
– Вот козел, – брезгливо поморщившись, Шило столкнул с себя тело Горбушкина, перевернув его на спину, и встал на колени.
На животе Горбушкина, под расстегнутым костюмом расплывалось бурое пятно крови.
– И-ди-о-от, – Шило пренебрежительно ткнул дулом револьвера Горбушкина в плечо. – Ну ничего, – добавил он с ядовитой усмешкой, – все что ни делается – к лучшему.
Шило поднялся с колен на ноги и принялся действовать. Он поправил ковер, деловито, словно мешки с песком разложил трупы ногами друг к другу, затем протер носовым платком оружие и вложил револьвер в руку Жоэля, а пистолет Горбушкина в его руку.
Теперь, – поняла Милославская, – когда в доме Жоэля появится полиция, первой версией будет, что партнеры что-то не поделили друг с другом и пустили в ход оружие. Других версий, скорее всего, может и не быть. Наводя в доме порядок, Шило бормотал себе что-то под нос. Прислушавшись, Яна разобрала: «Деньги, деньги где-то в доме. Старый козел, не мог сначала сказать место. Где же мне искать деньги? Вот так, – управившись с трупами и декорациями, он с удовлетворением посмотрел на проделанную работу, потом взглянул на часы, – теперь можно и капусту поискать».
Наконец Милославская стряхнула с себя мистическое оцепенение и засеменила к лестнице. Она еще не дошла до конца коридора, как внизу хлопнула входная дверь. «О, Господи», – не представляя, что можно предпринять в такой ситуации, Яна в панике метнулась назад. А по лестнице, слегка заглушаемые ковром, звучали шаги. Почти бегом она вернулась в противоположный конец коридора и попыталась открыть дверь, напротив той, за которой только что произошло двойное убийство. Дверь оказалась не запертой, и Яна, быстренько прошмыгнув в комнату, закрыла ее за собой. Хоть она и была сильно напугана, но все же не забыла оставить между дверью и косяком маленькую щелочку.
– Жоэль, – услышала она взволнованный женский голос.
– Где ты, Жоэль?
Шило, которого Яна не видела, тоже услышал этот голос. На какое-то мгновение он оцепенел от неожиданности и испуга, но быстро взял себя в руки и бросился к двери. Он столкнулся с Ритой – а это была она – на пороге комнаты.
– Рита, какое несчастье, – пробормотал он. – Я только что вошел, а здесь… Ты только не волнуйся…
– Леша? – удивилась Рита. – Что случилось, почему ты здесь?
– Твой отец позвонил мне в гостиницу, попросил приехать, – вдохновенно врал Шило, – наверное, он что-то чувствовал…
– Где он? – с тревогой в голосе спросила Рита. – Дай мне пройти.
– Ты только не волнуйся, Марго, – Шило сделал шаг назад, уступая Рите дорогу.
Она шагнула в комнату, замерла на мгновение, закрыв руками рот, а потом бросилась к телу отца, трясясь в беззвучных рыданиях.
– Марго, – вкрадчиво говорил Леша, – они поссорились и убили друг друга. Мы должны вызвать полицию.
Милославская вышла из своего убежища и снова остановилась в коридоре, глядя на разворачивающуюся перед ней сцену. Около четверти часа Маргарита продолжала рыдать. Потом она немного успокоилась и они с Шилом присели на диван. Он обнял ее за плечи и что-то шептал ей на ухо. Вскоре он заговорил громче. Голос его звучал одновременно успокаивающе и проникновенно.
– Марго, звезда моя, – он погладил Риту по волосам, – нам нужно что-то делать. Ты должна понимать, что я не могу здесь оставаться… Малоли что могут подумать… Нам ведь не нужны лишние неприятности…
– Неприятности?! – воскликнула Рита. – Убили моего отца, а ты называешь это неприятностями?
– Ты не так меня поняла, Марго, – терпеливо продолжал Леша, – то что погиб твой отец – а я знаю, как ты его любила – это трагедия, нам нельзя сейчас подвергать себя ненужному риску…
Поняв, к чему клонит Шило, Милославская осторожно пересекла коридор и вошла в противоположную комнату. Достала колоду и опустилась в низкое мягкое кресло, стоявшее у окна. Тщательно перемешав карты, она нашла «Взгляд в будущее».
Карта, как и «Джокер», была с небольшим изъяном. Только ее повредила не Джемма, а сама Яна, случайно пронеся над пламенем свечи.
И это было тем более забавно и странно, что на карте был изображен лунный диск в окружении свеч со свисающими с них цепями.
Милославская сосредоточилась, насколько это было возможно, приложив ладонь к карте. Смежив веки, она откинулась в кресле и застыла. Перед ее мысленным взором возникла комната, в которой сейчас Шило успокаивал Риту, здесь же на полу лежали два неподвижных тела, в которых она узнала Жоэля и Горбушкина. Комната была наполнена каким-то серебристым дымом, отчего все предметы и находящиеся в ней люди выглядели размытыми, словно Яна смотрела через мутное стекло. Потом комната уплыла куда-то в сторону, и Яна увидела себя вместе с Шилом в большом помещении и поняла, что это ванная. Здесь же был Шило, который прищурившись глядел на Милославскую. Что-то поразило ее в его взгляде. Через мгновение она поняла, что. Это были глаза мертвеца, стеклянные и мутные. Но что-то поразило ее еще сильнее, что-то, что она увидела за спиной Шила. Теперь она знала, что ей нужно делать.
Яна стряхнула оцепенение, в котором пребывала, убрала карты в карман и на низкой тумбочке рядом с кроватью нашла телефонный аппарат. Сняла трубку и, помедлив пару секунд, позвонила в справочную и тут же набрала номер полицейского участка.
* * *
Яна снова вышла в коридор.
– Так мы с тобой договорились, дорогая? – Внушал Шило Маргарите. – Я сейчас уйду, а ты позвонишь в полицию. Правильно?
– Да, Лешенька, я позвоню.
– Не забудь, меня здесь не было.
– Я все сделаю, как ты сказал, – согласно кивнула Маргарита.
– Вот и умница, – Шило снова погладил ее по голове, – я буду ждать тебя в отеле.
Он чмокнул ее в щеку и направился к выходу. Милославская, продолжавшая стоять у двери, даже и не подумала скрываться. Наоборот, какая-то сила заставила ее толкнуть дверь и шагнуть в комнату. Шило, ошарашенный этим внезапным явлением, замер в двух шагах от нее. Его тщательно продуманный план, осуществлению которого помог ряд случайностей, грозил рухнуть в одночасье.
– Минуточку, – в Яне вдруг появилась уверенность, страх куда-то испарился и только ненависть к этому подонку подстегивала ее активность, – думаю, вам не стоит торопиться.
Так как немая сцена продолжалась, Милославская решила взять инициативу в свои руки.
– Кажется, мы с вами уже встречались, молодые люди, – она обошла стоящего перед ней Шило и остановилась в центре комнаты, лицом к Маргарите. – Думаю, вам следует выслушать меня. Вы совершите непоправимую ошибку, если выйдете замуж за этого мерзавца и убийцу…
– Чего ты несешь, ты?.. – Шило подскочил к Милославской и принялся трясти ее за плечи.
– Оставь ее, – Маргарита кинулась к нему, схватила за рукав и оттащила в сторону, – пусть говорит.
– Неужели ты будешь слушать эту психопатку? – заорал он, тыча рукой в сторону Милославской. – Да она же из ума выжила. Откуда она вообще взялась здесь? Ладно, – сбавив тон вдруг согласился он, – пусть говорит.
Он закурил и закинув ногу на ногу сел на диван, сохраняя на лице пренебрежительное выражение.
Чтобы Рита все поняла, а рассказывала Яна в основном для нее, ей пришлось начать почти с самого начала истории. Опуская незначительные детали, она подошла к тому моменту, когда она вошла в дом Жоэля. Здесь пришлось излагать более подробно. Когда же история дошла до того пункта, где Горбушкин выстрелил в своего приятеля-компаньона, Рита закричала, затыкая уши руками:
– Я вам не верю, не верю! Вы все это придумали. Он не мог! – она дрожала как осиновый лист на осеннем ветру, не в силах сдвинуться с места.
– Вот видишь, Марго, – со снисходительной усмешкой поглядывая на Милославскую, вклинился Шило, – она ненормальная. Твой отец и Жоэль повздорили, Жоэль пригрозил ему револьвером и тот выстрелил, защищая свою жизнь. Иди, звони в полицию. Придется мне тоже остаться здесь.
Не обращая на его слова никакого внимания, Милославская достала из кармана диктофон, при виде которого Шило напрягся. Обращаясь к Маргарите, Яна сказала:
– Здесь все записано, вы сами можете в этом убедиться. Надеюсь, вы узнаете голос своего папы.
Она быстро перемотала пленку и включила воспроизведение. Запись оказалась четкой и почти без помех. Пропуская ненужные детали, Яна оставляла только ключевые моменты.
– О, Боже, – ошарашенно завращала глазами Маргарита, когда услышала, как упал Жоэль, и последующие слова своего отца.
– Дай сюда, – Алексей кинулся на Яну и вырвал диктофон у нее из рук, – дальше неинтересно.
– Леша, – Маргарита с ужасом смотрела на своего возлюбленного, – значит, это ты…
– Чушь, – бросил тот, выхватил из мертвой руки Жоэля револьвер и направил его на Яну, – я потом тебе все объясню.
Милославская, словно пришпиленная к месту, глядела в ствол револьвера.
– Лешенька, не надо, – заорала Маргарита, кидаясь к нему.
– Отстань, – он оттолкнул ее и взвел курок, – придется пришить вас обеих. Се ля ви, – зловеще усмехнулся он.
Револьвер подрагивал в его руке, а палец неумолимо давил на спусковой крючок…
– А как же деньги, Леша? – с удивлением спросила Милославская, – ведь ты ради них все затеял…
– Ты знаешь, где деньги? – в голосе Шила сквозило неприкрытое недоверие, но палец его перестал давить на курок.
– Могу даже показать, если ты уберешь пистолет.
– Показывай, только быстро, – Шило опустил револьвер, но в его хитрых жестоких глазах мелькала тень недоверия. – Что это ты такая добрая?
Милославская, проигнорировав насмешливое замечание, обвела глазами комнату, как-бы что-то припоминая, и уверенно направилась к одной из дверей. Шило двинулся следом. От громыхнувшего внезапно выстрела Яна вздрогнула. Она резко обернулась и встретилась глазами с глазами Шила, мутными и стеклянными. Позади него, сжимая в руках дымящийся пистолет, который она выхватила из рук Жоэля, стояла Рита.
– Сволочь, – успела сказать она, до того как ее бывший возлюбленный плашмя рухнул на пол.
Милославская инстинктивно бросилась к нему, чтобы поддержать, но не успела. За окном неистовствовала полицейская сирена. Хлопнула входная дверь, и по коридору затопали несколько пар тяжелых башмаков.
* * *
Проведя оставшуюся часть дня и вечер в полицейском участке, Милославская и Рита на следующее утро отправились в Пасси. Когда они вышли из такси перед особняком Жоэля, солнце стояло почти в зените.
– Не понимаю, зачем мы сюда приехали? – Рита остановилась перед дверью с наклеенной на нее полоской цветной бумаги.
– Ты сказала, что у тебя есть ключи, – не обращая внимания на ее вопрос, решительно произнесла Яна, – отпирай.
Рита достала связку ключей и, сорвав бумажку, которой была опечатана дверь, открыла ее.
– Пошли, – Яна увлекла ее наверх.
Милославская прошла через комнату, в которой разыгралась вчерашняя трагедия и, отворив дверь, остановилась посреди огромной ванной комнаты. Рита вошла следом и замерла рядом.
– Что, захотела искупаться? – пыталась шутить Маргарита, – это можно было сделать и в отеле.
– Смотри, – Яна проигнорировала ее ироничное замечание и кивнула в сторону стены, – я увидела ее вчера, когда после долгого общения с полицией зашла сюда, чтобы умыться.
– Ну и что? – Рита пожала плечами. – Эту «Олимпию» я видела уже не один раз. Ты только ради этого притащила меня сюда?
– Возможно, ты уже не помнишь, – Милославская неотступно вглядывалась в панно из плиток, на котором была изображена репродукция картины Клода Мане, – а я тебе рассказывала, что образ этой «Олимпии» преследует меня с тех пор, как я занимаюсь расследованием убийства Шкавронского.
– Но ведь теперь ты знаешь, что его убил Алексей, – Маргарита шмыгнула носом, видно еще не до конца смирилась с тем, что ее возлюбленный оказался убийцей.
– Это все так, – кивнула Милославская, – только мы же не знаем, куда твой отец спрятал деньги.
– Скорее всего, мы не узнаем об этом никогда, – вздохнула Рита. – Полиция перерыла вчера весь дом, но ничего не обнаружила.
– Если мы их найдем, ты обещаешь, что отдашь мне те деньги, которые твой отец задолжал Веронике?
– Нет проблем, – Маргарита достала сигареты и закурила, делая вид, что деньги ее мало интересуют, но Яна заметила искорку неподдельного интереса, блеснувшего у нее в глазах.
– Тогда иди, принеси что-нибудь тяжелое, – приказала Милославская.
Когда Рита вышла из ванной комнаты, Яна подошла вплотную к панно и начала водить ладонями вдоль поверхности стены, почти вплотную прижимая их к холодным плиткам. Маргарита вернулась, держа в руках молоток с черной резиновой рукояткой, и остановилась в дверях, с интересом наблюдая за Милославской.
– Ну что стоишь, давай, – Яна замерла, держа руку на правой нижней плитке.
Она почти выдернула у Риты молоток и, не раздумывая ударила по плитке. Керамический прямоугольник разлетелся вдребезги, осколки со звоном посыпались на кафельный пол, открывая взору изумленных женщин большой тайник. Он был доверху заполнен банковскими пачками стодолларовых банкнот, аккуратно упакованных в прозрачные пластиковые пакеты.
Вскрыв один из них осколком плитки, Милославская отложила несколько пачек в свою сумочку.
– Остальные можешь забирать, – вздохнула Милославская. – Только не знаю, принесут ли они тебе счастье, девочка. Твой отец из-за них жизни лишился, да и все кто с ним в одной упряжке были – тоже. Так что, хоть эти деньги и не праведные, но хозяйкой их, как наследницу Вячеслава Сергеевича, можно, наверное, назвать тебя. Впрочем, это уже не мое дело.
Она еще раз вздохнула, на этот раз с облегчением и, оставив Маргариту наедине со свалившимся на нее богатством, вышла на улицу. Поймав такси, она заехала в гостиницу и заказала билет на ближайший рейс «Эйр-Франс» до Москвы. Она с удовольствием осталась бы в Париже еще на недельку или на две, но нужно было вытаскивать из тюрьмы Веронику Шкавронскую.
«Ничего, – решила она, – вернусь сюда летом. Летом в Париже теплее».