Страница:
здоровый.
Признак прочности, твердости, присущий дереву, вероятно, лежит в основе целого комплекса понятий «вера, верный, надежный». Древнеисландское tru — вера, убеждение, triggr — верный, прусское druwis — вера, готское triggws, древнеанглийское truwian и древневерхненемецкое truwen — доверять (совр. немецкое trauen).
Слово березанаходим на северо-западе Индии и Памира, в языках: афганском, осетинском, таджикском, исландском, немецком, прусском, английском (древнеанглийский beorc, birce, современный — birch), литовском, латышском, сербо-хорватском, чешском и так далее. На юго-западе Дании имеется местность под названием Berzovia, переводится как Березовый ручей. Похожая картина с названиями многих деревьев.
Яблокомы с особой полнотой обнаружим в группах европейских языков: кельтской, германской, балто-славянской. Исходная основа для яблока в этих индоевропейских диалектах — ablu или aplu.
Имеется достаточно оснований для отнесения к индоевропейским таких слов, как винои виноград. Но! В индо-иранских и в тохарском языках отсутствуют слова в значении «вино» и «виноград». Культовыми и бытовыми напитками в местах расселения этих племен были soma (haoma), которую давили из хвойника, распространенного в пустынных областях Средней Азии и Афганистана, и sura (сура), грубый опьяняющий напиток, упоминающийся в «Ригведе».
В русской «Велесовой книге» тоже нет слов винои виноград; согласно этому историческому документу, если он подлинный, задолго до крещения здешние славяне с удовольствием употребляли сурицу, в том числе в религиозных целях:
Как и в случае со словами рождатьи женщина, мы видим различие между двумя диалектами, западным и восточным. В Европе, родине виноделия, появились и соответствующие слова. На Востоке их не было. С другой стороны, и там, и там есть слово береза, хотя в натуральном виде она на Востоке растет отнюдь не везде (в Индии ее нет). Становится ясно, что виноградарство развилось в Европе ПОСЛЕ ТОГО, как восточные и западные диалекты разделились, причем, судя по березе, индо-славянские племена ушли из Европы на Восток, а не наоборот.
По лингвистическим данным реконструируется хозяйственная деятельность древних индоевропейцев. Имеются общие корни для терминологии, связанной с земледелием, это названия зерновых культур, слова для обозначения пахоты и сева, инструментов и названий сельскохозяйственных циклов. Скажем, существительное сохаи глагол пастиобщего происхождения, а плуги пастухуже нет. От индоевропейского sal слово соль; от древнего et слово еда, принятие пищи, сходно звучащее почти во всех языках.
От общей основы t(h)ek(h)s (ТЕК, ТХЕК, ТЕКС) во многих языках произошли слова, связанные с ремесленничеством. В русском это слова: тыкать, тюкать, тесать, тесла(плотничий инструмент), стучать, ткать, ткач. Отсюда же и слово истукан.
Древние индоевропейские племена знали колесо, владели колесным транспортом. Возможно, этим объясняется активность, с которой именно они заселяли отдаленные территории, вплоть до Китая. Но когда колесо стали применять? Некоторые сторонники «Новой хронологии» полагают, что незадолго до XI века н. э.
Удалось восстановить общие названия для металлов, но только для цветных. Общего слова для железа нет, что явно показывает: железопоявилось уже после расчленения индоевропейского языка на отдельные диалектные группы.
Почти не удается обнаружить соотносимости в названиях боевого оружия, возможно, потому, что оружейное дело начало развиваться позже, одновременно с развитием национальных языков и «национального самосознания». Первичные индоевропейцы между собой не воевали (в отличие от нас нынешних они еще осознавали свое родство, да к тому же земли хватало на всех). Оружие, конечно, было, но не боевое, а только охотничье.
Охота — первое и древнейшее занятие людей. Любопытно, что в русском языке по сию пору живо одно слово с тех времен, слово, означавшее охоту, слежение глазами за дичью или ее преследование.
«Секешь»? — спрашивает иногда один собеседник другого, имея в виду, следит ли тот за высказываемой мыслью. «Секу», — ответствует спрашиваемый. Индоевропейский корень СЕК. Слово это не встречается в литературе, нет его и в словаре В. Даля; сохранилось только в студенческом фольклоре.
Тут мы возвращаемся к слову, с которого начали обзор индоевропейских диалектов: означавшему женщину, рождение, род вообще: КЕНТ. Оно живо в русском языке в значении «человек моего рода», «свой человек», «друг», но применяется теперь почти исключительно в уголовной среде.
Европа: Котел Цивилизации
Большая семья
Звук и буква
Алфавиты многих народов похожи друг на друга, поскольку схожи их буквы. Но если даже они не похожи, чужую букву можно как бы «заменить», произнеся на своем языке. Любой русский школьник с готовностью скажет вам, что английская I (Ай) — это «и», а В (Би) — это «бэ».
Но все же разные народы по-разному «озвучивают» свои буквы. Как ни крути, но I не есть «и». Всегда можно узнать иностранца по акценту, ведь он не привычен к звукам нашей речи, у него другой звуковой ряд. Изучая иностранные языки, люди пользуются транскрипцией, сложной записью одного какого-то звука буквами, и все равно не могут избавиться от акцента. Обычная транскрипция не дает истинного представления о звучании чужой речи.
И это важно для нас, если мы хотим понять, как создается история и ее хронология. Одно и то же имя, написанное на разных языках, по-разному и произносится. Например, немцы слыхом не слыхивали о великом немецком поэте Генрихе Гейне. Зато ими любим и почитаем автор, имя которого не известно русским людям: Хайнрихь Хайнэ. И поди догадайся, что это один и тот же поэт.
Все знают о комете Галлея. Это самая знаменитая комета Солнечной системы! Между тем, английского астронома по фамилии Halley (1656–1742) никто Галлеем не звал, это латинизированная форма его фамилии, известная первоначально только в научных кругах. А друзья звали его или Хэли, или Хейли (а может быть, Холи).
Современные дети зачитываются сказками Х. К. Андерсена. А их бабушки и дедушки в детстве читывали сказки Г. Х. Андерсена. Это, может быть, разные сказочники, отец и сын, вроде двух Александров Дюма? Нет, просто на Руси Ганс Христиан Андерсен однажды «поменял» имя и превратился в Ханса Кристиана.
При подготовке одного из предыдущих изданий этой книги у нас возникали частые споры с редактором. Милейшая Тамара Дмитриевна убеждала нас, например, в том, что «Птоломей» теперь не пишут; правильно — Птолемей. Исраэль Шамир приводит похожую историю, произошедшую в 20-х годах XX века с Лоуренсом Аравийским при подготовке к печати его книги. Лоуренс получил письмо от корректора о том, что название одного и того же города написано в книге по-разному: Рувалла, а иногда Руалла, а то и вовсе Руэли. Лоуренс ответил: «Здорово это я вколол! А будет еще и Рувала и Руала, чтобы показать, какой, в сущности, это вздор — передача звуков одного языка на другом языке, совершенно не родственном ему».
Признак прочности, твердости, присущий дереву, вероятно, лежит в основе целого комплекса понятий «вера, верный, надежный». Древнеисландское tru — вера, убеждение, triggr — верный, прусское druwis — вера, готское triggws, древнеанглийское truwian и древневерхненемецкое truwen — доверять (совр. немецкое trauen).
Слово березанаходим на северо-западе Индии и Памира, в языках: афганском, осетинском, таджикском, исландском, немецком, прусском, английском (древнеанглийский beorc, birce, современный — birch), литовском, латышском, сербо-хорватском, чешском и так далее. На юго-западе Дании имеется местность под названием Berzovia, переводится как Березовый ручей. Похожая картина с названиями многих деревьев.
Яблокомы с особой полнотой обнаружим в группах европейских языков: кельтской, германской, балто-славянской. Исходная основа для яблока в этих индоевропейских диалектах — ablu или aplu.
Имеется достаточно оснований для отнесения к индоевропейским таких слов, как винои виноград. Но! В индо-иранских и в тохарском языках отсутствуют слова в значении «вино» и «виноград». Культовыми и бытовыми напитками в местах расселения этих племен были soma (haoma), которую давили из хвойника, распространенного в пустынных областях Средней Азии и Афганистана, и sura (сура), грубый опьяняющий напиток, упоминающийся в «Ригведе».
В русской «Велесовой книге» тоже нет слов винои виноград; согласно этому историческому документу, если он подлинный, задолго до крещения здешние славяне с удовольствием употребляли сурицу, в том числе в религиозных целях:
«И пять раз в день прославляем мы богов, и выпиваем сурицу в знак благости и общности с богами».Готовили сурицу из забродившего меда с использованием хмеля, трав и молока.
Как и в случае со словами рождатьи женщина, мы видим различие между двумя диалектами, западным и восточным. В Европе, родине виноделия, появились и соответствующие слова. На Востоке их не было. С другой стороны, и там, и там есть слово береза, хотя в натуральном виде она на Востоке растет отнюдь не везде (в Индии ее нет). Становится ясно, что виноградарство развилось в Европе ПОСЛЕ ТОГО, как восточные и западные диалекты разделились, причем, судя по березе, индо-славянские племена ушли из Европы на Восток, а не наоборот.
По лингвистическим данным реконструируется хозяйственная деятельность древних индоевропейцев. Имеются общие корни для терминологии, связанной с земледелием, это названия зерновых культур, слова для обозначения пахоты и сева, инструментов и названий сельскохозяйственных циклов. Скажем, существительное сохаи глагол пастиобщего происхождения, а плуги пастухуже нет. От индоевропейского sal слово соль; от древнего et слово еда, принятие пищи, сходно звучащее почти во всех языках.
От общей основы t(h)ek(h)s (ТЕК, ТХЕК, ТЕКС) во многих языках произошли слова, связанные с ремесленничеством. В русском это слова: тыкать, тюкать, тесать, тесла(плотничий инструмент), стучать, ткать, ткач. Отсюда же и слово истукан.
Древние индоевропейские племена знали колесо, владели колесным транспортом. Возможно, этим объясняется активность, с которой именно они заселяли отдаленные территории, вплоть до Китая. Но когда колесо стали применять? Некоторые сторонники «Новой хронологии» полагают, что незадолго до XI века н. э.
Удалось восстановить общие названия для металлов, но только для цветных. Общего слова для железа нет, что явно показывает: железопоявилось уже после расчленения индоевропейского языка на отдельные диалектные группы.
Почти не удается обнаружить соотносимости в названиях боевого оружия, возможно, потому, что оружейное дело начало развиваться позже, одновременно с развитием национальных языков и «национального самосознания». Первичные индоевропейцы между собой не воевали (в отличие от нас нынешних они еще осознавали свое родство, да к тому же земли хватало на всех). Оружие, конечно, было, но не боевое, а только охотничье.
Охота — первое и древнейшее занятие людей. Любопытно, что в русском языке по сию пору живо одно слово с тех времен, слово, означавшее охоту, слежение глазами за дичью или ее преследование.
«Секешь»? — спрашивает иногда один собеседник другого, имея в виду, следит ли тот за высказываемой мыслью. «Секу», — ответствует спрашиваемый. Индоевропейский корень СЕК. Слово это не встречается в литературе, нет его и в словаре В. Даля; сохранилось только в студенческом фольклоре.
Тут мы возвращаемся к слову, с которого начали обзор индоевропейских диалектов: означавшему женщину, рождение, род вообще: КЕНТ. Оно живо в русском языке в значении «человек моего рода», «свой человек», «друг», но применяется теперь почти исключительно в уголовной среде.
Европа: Котел Цивилизации
В неопределенный момент группы молодежи первичного индоевропейского племени начали расселение по Европе. Это было не столько переселением народа, сколько переселением культуры и языка.
Двинуться в путь этих людей заставил факт, прежде небывалый: они не могли более найти работы. Им нечего стало делать! Освоение земледелия и скотоводства, применение в работах коня вызвали такое изобилие пищи на принадлежащих племени землях, такой быстрый рост производительности труда по сравнению с охотой, рыболовством и сбором диких плодов, что прокормить все племя могло теперь небольшое количество работников.
Но избыток пищи приводил к более бурному, чем раньше, росту численности людей.
Едва только начав заниматься трудом по производству продуктов, а не простому их добыванию, люди столкнулись с этой проблемой. О скорости процесса позволяет судить анализ индоевропейского праязыка. В нем есть уже слово пасти, но нет еще слова пастух; имеется основа для слова зерно, но нет классификации зерен по злакам (кроме ячменя). Названия злаков появились позже, после развития диалектов и национальных языков.
готский — kaurn
древневосточнонемецкий — korn
совр. немецкий — Korn
древнеанглийский — corn
совр. английский — corn
прусский — sirne
старославянский — zrino
русский — зерно
Соплеменники, ставшие лишними на «празднике труда», делали выбор: осваивать еще более новые профессии, то есть заниматься ремеслами и торговлей, или переселяться на земли, не знающие пока сельского хозяйства.
Те, кто выбрал второй путь, уходили. Найдя место для нового стойбища, они обустраивались, заводили все хозяйство, выменивали или крали себе жен, а через сто-двести лет сталкивались с той же самой проблемой — перенаселением, и юноши нового поколения уходили вперед, ставили новый поселок на расстоянии дневного перехода от старого… И так повторялось вновь и вновь.
Исторически известно: у «древних римлян» (на самом деле, у средневековых ромейцев и романцев) было принято, чтобы юноши давали обет, обещание (однокоренные слова) по достижении 17 лет отправляться в путь.
Если новые земли оказывались уже заселенными, то, в зависимости от конкретной ситуации, события развивались по одному из трех вариантов. Первый: мигранты проходят мимо. Второй: они остаются, а более слабое и дикое местное население уходит. Третий и, видимо, самый частый: пришедшие представители более культурного племени, будь их хоть десять человек, подчиняют местных, условно говоря, варваров, становясь их вождями. Они обучают их земледелию, скотоводству и ремеслам, передавая свою речь со всеми специфическими технологическими терминами. Язык при этом мог развиваться в какую угодно «сторону». И нельзя сказать, что пришедший культурный народ захватил землю и ассимилировал местных жителей; нет, культура, принесенная малым числом людей, захватила их.
Скорость расселения людей зависит от типа производства. Земледельцы движутся медленно, столетия на сотни километров; скотоводы быстрее; а вот охотники, которые первыми осваивали незаселенную планету, очень быстры. Подсчитано, что 100 человек, двигаясь по необитаемой Америке из Канады на юг со скоростью 16 км в год, дойдут до Мексиканского залива за 300 лет, размножившись при этом до 300 тысяч человек и съев по пути сто миллионов голов крупных млекопитающих.
Эпоха заселения Европы была тем временем, когда культурный человек, придя но новую землю, мог с полным правом и уверенно сказать: пришел, увидел, победил. Так английские мореплаватели в более поздние века, приплыв на остров, населенный дикарями, втыкали в землю свой флаг, и остров становился английским: победили. Не с кем было воевать, некому было что-либо доказывать. Пришел, увидел, — значит, уже победил.
Чем дальше расходились племена потомков пра-индоевропейцев и чем дольше это продолжалось, тем большие изменения происходили в языке; начали появляться диалекты, отличавшиеся друг от друга.
Города возникли уже в эпоху неолита, нового каменного века. Неолит и был периодом:
Н. А. Морозов пишет:
И не так уж давно это происходило.
Н. А. Морозов, анализируя находки времен неолита в графстве Суссекс (Англия) и у озера Ильмень, приходит к выводу, что возраст найденных скелетов и черепов не превышает 1150–1500 лет, то есть каменный век в Европе не закончился еще и в ранние Средние века. Металлические орудия и оружие были редки и дороги, поэтому каменные изделия исчезли из обихода отнюдь не сразу! Сошлемся еще раз на Советскую Энциклопедию:
Злую шутку шутит с историками хронологическая ошибка, совершенная в XVI веке. «Опрокинув» в древность события не таких уж далеких веков, они никак не свяжут концы с концами. Ни диалектика, ни «исторический материализм» не в состоянии объяснить явных несуразностей в современных исторических представлениях. История разбита на осколки: вот рабовладение, а вот феодализм; тут история античности, здесь — Германии. А как только возникает необходимость совместить традиционные представления, получается анекдот. Вот краткая выжимка из «Энциклопедии для детей», том 1, страница 220. Вы только вдумайтесь:
Суть дела в том, что с некоторого момента Европа начала со страшной скоростью окультуриваться. Одновременно существовали дикари и купцы, скотоводы и земледельцы, ремесленники и короли, шаманы и философы; стальной плуг и каменный топор; шалаши и города.
Цивилизация едина во времени и пространстве, и Европа — котел, в котором сварился этот борщ.
Двинуться в путь этих людей заставил факт, прежде небывалый: они не могли более найти работы. Им нечего стало делать! Освоение земледелия и скотоводства, применение в работах коня вызвали такое изобилие пищи на принадлежащих племени землях, такой быстрый рост производительности труда по сравнению с охотой, рыболовством и сбором диких плодов, что прокормить все племя могло теперь небольшое количество работников.
Но избыток пищи приводил к более бурному, чем раньше, росту численности людей.
Едва только начав заниматься трудом по производству продуктов, а не простому их добыванию, люди столкнулись с этой проблемой. О скорости процесса позволяет судить анализ индоевропейского праязыка. В нем есть уже слово пасти, но нет еще слова пастух; имеется основа для слова зерно, но нет классификации зерен по злакам (кроме ячменя). Названия злаков появились позже, после развития диалектов и национальных языков.
Зерно
древнеирландский — granготский — kaurn
древневосточнонемецкий — korn
совр. немецкий — Korn
древнеанглийский — corn
совр. английский — corn
прусский — sirne
старославянский — zrino
русский — зерно
Соплеменники, ставшие лишними на «празднике труда», делали выбор: осваивать еще более новые профессии, то есть заниматься ремеслами и торговлей, или переселяться на земли, не знающие пока сельского хозяйства.
Те, кто выбрал второй путь, уходили. Найдя место для нового стойбища, они обустраивались, заводили все хозяйство, выменивали или крали себе жен, а через сто-двести лет сталкивались с той же самой проблемой — перенаселением, и юноши нового поколения уходили вперед, ставили новый поселок на расстоянии дневного перехода от старого… И так повторялось вновь и вновь.
Исторически известно: у «древних римлян» (на самом деле, у средневековых ромейцев и романцев) было принято, чтобы юноши давали обет, обещание (однокоренные слова) по достижении 17 лет отправляться в путь.
Если новые земли оказывались уже заселенными, то, в зависимости от конкретной ситуации, события развивались по одному из трех вариантов. Первый: мигранты проходят мимо. Второй: они остаются, а более слабое и дикое местное население уходит. Третий и, видимо, самый частый: пришедшие представители более культурного племени, будь их хоть десять человек, подчиняют местных, условно говоря, варваров, становясь их вождями. Они обучают их земледелию, скотоводству и ремеслам, передавая свою речь со всеми специфическими технологическими терминами. Язык при этом мог развиваться в какую угодно «сторону». И нельзя сказать, что пришедший культурный народ захватил землю и ассимилировал местных жителей; нет, культура, принесенная малым числом людей, захватила их.
Скорость расселения людей зависит от типа производства. Земледельцы движутся медленно, столетия на сотни километров; скотоводы быстрее; а вот охотники, которые первыми осваивали незаселенную планету, очень быстры. Подсчитано, что 100 человек, двигаясь по необитаемой Америке из Канады на юг со скоростью 16 км в год, дойдут до Мексиканского залива за 300 лет, размножившись при этом до 300 тысяч человек и съев по пути сто миллионов голов крупных млекопитающих.
Эпоха заселения Европы была тем временем, когда культурный человек, придя но новую землю, мог с полным правом и уверенно сказать: пришел, увидел, победил. Так английские мореплаватели в более поздние века, приплыв на остров, населенный дикарями, втыкали в землю свой флаг, и остров становился английским: победили. Не с кем было воевать, некому было что-либо доказывать. Пришел, увидел, — значит, уже победил.
Чем дальше расходились племена потомков пра-индоевропейцев и чем дольше это продолжалось, тем большие изменения происходили в языке; начали появляться диалекты, отличавшиеся друг от друга.
Города возникли уже в эпоху неолита, нового каменного века. Неолит и был периодом:
«…перехода от присваивающего хозяйства (собирательство, охота) к производящему (земледелие, скотоводство), хотя присвоение продолжало играть большую роль. В эпоху неолита орудия из камня шлифовались, сверлились, появились глиняная посуда, прядение, ткачество»Ученые традиционно относят неолит к восьмому-третьему тысячелетиям до н. э. (а можно и поспорить).
(Советский Энциклопедический словарь, 1989 год).
Н. А. Морозов пишет:
«В период рассеянного, блуждающего, газоподобного состояния одиночных обитателей или мелких человеческих стад Земли не могло, конечно, возникнуть у людей никакой отвлеченной мысли. Человеческая речь не могла выйти за пределы простой сигнализации друг другу окружающих явлений внешнего мира посредством небольшого числа членораздельных звуковых символов».Европейские, а позже азиатские, африканские и американские дикари переходили от присваивающего к производящему хозяйству, принимая культуру от более развитых людей. Они оставались на своих местах и только лишь осваивали культуру и диалекты индоевропейского языка. Западная Европа пережила этот процесс раньше всех, поэтому здесь почти нет предшествовавших языков. Но в Африке вы можете видеть англо- и франкоговорящих черных людей, имеющих вдобавок и свой самостоятельный язык. Сохранили свою речь, освоив одновременно тот или иной диалект индоевропейского (испанский, португальский, английский, русский) индейцы Северной и Южной Америк, народы Индии и Восточной Европы.
И не так уж давно это происходило.
Н. А. Морозов, анализируя находки времен неолита в графстве Суссекс (Англия) и у озера Ильмень, приходит к выводу, что возраст найденных скелетов и черепов не превышает 1150–1500 лет, то есть каменный век в Европе не закончился еще и в ранние Средние века. Металлические орудия и оружие были редки и дороги, поэтому каменные изделия исчезли из обихода отнюдь не сразу! Сошлемся еще раз на Советскую Энциклопедию:
«Камень очень долго остается важнейшим материалом даже в ср. вековой Европе. Ф. Энгельс отмечает, что в сражении при Гастингсе в 1066 г. еще пользовались каменными топорами».Битва при Гастингсе! Войска англо-саксонского короля Гарольда (тестя нашего князя Владимира Мономаха) и нормандского герцога Вильгельма, прозванного позже Завоевателем, рубились каменными топорами! Эти топоры во множестве откапывают на месте сражения.
Злую шутку шутит с историками хронологическая ошибка, совершенная в XVI веке. «Опрокинув» в древность события не таких уж далеких веков, они никак не свяжут концы с концами. Ни диалектика, ни «исторический материализм» не в состоянии объяснить явных несуразностей в современных исторических представлениях. История разбита на осколки: вот рабовладение, а вот феодализм; тут история античности, здесь — Германии. А как только возникает необходимость совместить традиционные представления, получается анекдот. Вот краткая выжимка из «Энциклопедии для детей», том 1, страница 220. Вы только вдумайтесь:
В I в. до н. э. — I в. н. э. у германцев существовал первобытнообщинный (родовой) строй. Не было ни классов, ни государства. Было народное собрание — тинг. Были свободные и рабы. Рабы имели свой дом и платили хозяину оброк. Имелась знать племени, к которой юноши шли служить. Имелись дружины. В I веке появилась королевская власть. Древние германцы были скотоводами и земледельцами. Землю обрабатывали плугом на быках. Были промыслы: кузнечный, выплавка металлов, добыча соли. Добывали янтарь. Всем необходимым каждый германец обеспечивал себя сам. Развивался обмен товарами между племенами. Почитали Солнце как бога света. Имели зачатки письменности, пользуясь руническим письмом.Каково? Классов не было, зато были рабы и знать. Государства не имели; вместо него содержали народное собрание и короля. Каждый сам себя всем обеспечивал, но имел рабов и зачем-то еще торговал…
Суть дела в том, что с некоторого момента Европа начала со страшной скоростью окультуриваться. Одновременно существовали дикари и купцы, скотоводы и земледельцы, ремесленники и короли, шаманы и философы; стальной плуг и каменный топор; шалаши и города.
Цивилизация едина во времени и пространстве, и Европа — котел, в котором сварился этот борщ.
Большая семья
Изучение общего праязыка народов Европы и Азии подтверждает, что человечество едино, что все мы потомки одной семьи. Однако племена и народности, вышедшие в незапамятные века из лона этой семьи, вовсе не рассыпались в мгновение ока по планете, сразу потеряв связь друг с другом. Нет, связи между ними оставались еще долго, причем связи очень интимного свойства. Дело в том, что с древнейших времен не было принято брать себе жен из своего рода-племени. Индоевропейские племена задолго до начала нашей эры были весьма разборчивы в этом вопросе!
Брачные отношения были настолько обычными для социального уклада, что для лиц, не состоящих в браке или потерявших супруга, издревле существовали особые слова со значением «отделенный» — вдовый.
древнеиндийский — vidhava
авестийский — vidava
латинский — uidua
готский — widuo
древнеанглийский — widuwe
совр. английский — widow
древневерхненемецкий — wituwa
прусский — widdewu
старославянский — vudova
русский — вдова
Это было важно, поскольку только вдова, женщина, оставшаяся без мужа, могла владеть собственностью и вести свое хозяйство сама. Юноша, не имеющий жены, назывался по-гречески нивеос. Девушка, не имеющая мужа, и ныне в России невеста. Что-то это такое обозначало чистое, вроде неба.
Семья была основой всего жизненного уклада. На этой основе покоится вся разветвленная система родственных и свойственных отношений, но система эта такова, что мы можем смело утверждать: из своего племени жен не брали.
Подтверждение этому — анализ общеиндоевропейских терминов родства и свойства. Они имеют ту особенность, что при наличии большого количества слов, обозначающих отношения жены к родственникам мужа, совершенно отсутствуют общие для всех племен слова, обозначающие отношения мужа к родственникам жены.
То есть, в индоевропейском праязыке и произошедших от него диалектах существует односторонняя система родства, фиксирующая лишь родственников мужа с точки зрения жены.
Армянский — Skesur
Латинский — Socrus/socer
Готский — Swaihro/swaihra
Др. верхненемецкий — Swigar/swehur
Древнеанглийский — Sweger
Старославянский — Svekry/svekru
Русский — Свекровь/свекор
Совр. хинди — Дэврани
Литовский — Dieveris
Русский — Деверь
Армянский — Taygr
Древнеанглийский — Tacor
Церковнославянский — зълъва
Русский — золовка
Латинский — glos
Род. падеж латинского — gloris
Латинский — ianitrices
Литовский — jente
Латышский — ietere
Русский — ятровь
латинский — nurus
древненемецкий — snur
древнеанглийский — snoru
древнеиндийский — snusa
славянский — snucha
русский — сноха
Имеющиеся в настоящее время в разных языках слова для обозначения родственников со стороны жены, такие, как русские теща, тестьили шурин(брат жены), не реконструируются в общем индоевропейском языке. Они появились в уже сложившихся национальных языках в позднее время, когда численность населения позволила вступать в брачные отношения внутри объединения родов и племен, превратившегося в народ. Но и при этом, как известно, европейским королям, желавшим взять в жены собственных племянниц (представительниц племени) или двоюродных сестер (девушек второго по близости рода), приходилось выпрашивать особое разрешение у папы Римского.
Показательно также отсутствие у древних людей особых терминов для обозначения мужа сестры и мужа дочери (зятя). Очевидно, что девушка, выходя замуж, покидала семью, род, племя, и ни о каких родственных отношениях разговору больше не было.
Муж — Муж
Жена — Жена
Отец мужа — Свекор
Отец жены —
Мать мужа — Свекровь
Мать жены —
Брат мужа — Деверь
Брат жены —
Сестра мужа — Золовка
Сестра жены —
Жена брата мужа — Ятровь
Муж сестры —
Муж дочери —
Жена сына, брата — Сноха
Прежде чем перейти к описанию практики приобретения невест, отметим, что и другие слова, обозначающие родство внутри племени, такие, как брат(brat, brati, bruoder, brother, frater и т. д.), сестра, отец, мать, сыни дочь, тоже совпадают по звучанию в разных языках.
Индоевропейские мужчины приобретали себе жен, покупая их, обменивая на женщин своего племени или похищая у соседних племен. В любом случае женщину приобретали, брали. Есть основания полагать, что славянское braku (брак) происходит от слова braty (брать). Аналогичная картина во всех языках, слово в значении братьвсегда означает и брать в жены, брать женщину. С другой стороны, женщина никогда никого не берет, она всегда идетзамуж, а если не идет сама, ее замуж взяли.
древнеиндийский — vadhu (веду),
литовский — vedu (веду, женюсь),
старославянский — vedo (веду, женюсь),
древнерусский — водити (жениться),
древнеирландский — fedid (ведет).
Между тем, наличие во многих диалектах специальных терминов для похищения девиц прямо показывает нам, что такие похищения носили не разовый, случайный характер, а были в повсеместной практике.
Существовали специальные правила похищения, нарушать которые было нельзя. В хеттской традиции, если при похищении случались жертвы, про неудачливого жениха говорили: «похититель становится волком». Это было записано в законе: «если кто-либо женщину похитит… и если два или три человека погибнут, нет возмещения: ты-де стал волком». Точное совпадение в индийских законах: «обычаем ракшаса называется насильственный увод плачущей девушки из дома при убийстве, ранении (ее сородичей) и взломе» (Законы Ману; ракша — медведь).
Обычай похищения жен существовал у хеттов, ирландцев, римлян, индусов, греков и других племен, причем всегда похищались женщины «чужих» племен. Этот обычай отражен в легендах и мифах. Из литературы мы знаем о похищении Медеи аргонавтами, Персефоны и Елены в гомеровских мифах, похищении сабинянок римлянами, и т. д. (оставляя пока в стороне вопрос о хронологии).
Со временем повсеместно своих девушек стали содержать под более строгим присмотром, прятать их. По мере расселения племен на новых территориях и упрочения правил содержания девиц, наряду с таким видом бракосочетания, как их похищение, расширился и обмен ими, и торговля. Девицы, как правило, никакой своей воли в этом вопросе не имели; они были товаром «ограниченного срока годности».
Со временем во многих языках появилось специальное слово для обозначения дяди по матери (по-русски стрый). В самом деле, девушка, взятая в жены у соседей сегодня — дочь женщины, взятой у нашего племени сколько-то лет назад. А у той женщины здесь остался брат, нашей новой снохе дядя, стрый.
Укрепление и расширение родственных связей с окружающими племенами и родами создавали основу для объединения племенных территорий при образовании народностей; дядя-стрый в этом деле был фигурой не последней.
Племена, носители индоевропейских диалектов, начали свой путь задолго до нашей эры. Но процесс распространения их в Европе и Азии шел и в более позднее время, в средние века. Незаселенных территорий было много, индоевропейцам не было нужды занимать их, убивая немногочисленных местных жителей (прямой геноцид наблюдался, лишь когда германцы подчиняли себе Европу, да при завоевании Испании). Ведь если убьешь мужиков, кому потом своих-то девок отдавать?
Они крали себе жен или обменивались женщинами, и плодились, и размножались. В этом был совместный интерес.
Получается, в конечном счете все мы свояки.
Брачные отношения были настолько обычными для социального уклада, что для лиц, не состоящих в браке или потерявших супруга, издревле существовали особые слова со значением «отделенный» — вдовый.
древнеиндийский — vidhava
авестийский — vidava
латинский — uidua
готский — widuo
древнеанглийский — widuwe
совр. английский — widow
древневерхненемецкий — wituwa
прусский — widdewu
старославянский — vudova
русский — вдова
Это было важно, поскольку только вдова, женщина, оставшаяся без мужа, могла владеть собственностью и вести свое хозяйство сама. Юноша, не имеющий жены, назывался по-гречески нивеос. Девушка, не имеющая мужа, и ныне в России невеста. Что-то это такое обозначало чистое, вроде неба.
Семья была основой всего жизненного уклада. На этой основе покоится вся разветвленная система родственных и свойственных отношений, но система эта такова, что мы можем смело утверждать: из своего племени жен не брали.
Подтверждение этому — анализ общеиндоевропейских терминов родства и свойства. Они имеют ту особенность, что при наличии большого количества слов, обозначающих отношения жены к родственникам мужа, совершенно отсутствуют общие для всех племен слова, обозначающие отношения мужа к родственникам жены.
То есть, в индоевропейском праязыке и произошедших от него диалектах существует односторонняя система родства, фиксирующая лишь родственников мужа с точки зрения жены.
Мать мужа / отец мужа
Персидский — Xusru/xasuraАрмянский — Skesur
Латинский — Socrus/socer
Готский — Swaihro/swaihra
Др. верхненемецкий — Swigar/swehur
Древнеанглийский — Sweger
Старославянский — Svekry/svekru
Русский — Свекровь/свекор
Брат мужа
Древнеиндийский — DevarСовр. хинди — Дэврани
Литовский — Dieveris
Русский — Деверь
Армянский — Taygr
Древнеанглийский — Tacor
Сестра мужа
Греческий — золоусЦерковнославянский — зълъва
Русский — золовка
Латинский — glos
Род. падеж латинского — gloris
Жена брата мужа
Древнеиндийский — yatarЛатинский — ianitrices
Литовский — jente
Латышский — ietere
Русский — ятровь
Жена по отношению к родственникам мужа, невестка
армянский — nuлатинский — nurus
древненемецкий — snur
древнеанглийский — snoru
древнеиндийский — snusa
славянский — snucha
русский — сноха
Имеющиеся в настоящее время в разных языках слова для обозначения родственников со стороны жены, такие, как русские теща, тестьили шурин(брат жены), не реконструируются в общем индоевропейском языке. Они появились в уже сложившихся национальных языках в позднее время, когда численность населения позволила вступать в брачные отношения внутри объединения родов и племен, превратившегося в народ. Но и при этом, как известно, европейским королям, желавшим взять в жены собственных племянниц (представительниц племени) или двоюродных сестер (девушек второго по близости рода), приходилось выпрашивать особое разрешение у папы Римского.
Показательно также отсутствие у древних людей особых терминов для обозначения мужа сестры и мужа дочери (зятя). Очевидно, что девушка, выходя замуж, покидала семью, род, племя, и ни о каких родственных отношениях разговору больше не было.
Термины свойства в общеиндоевропейском языке
Наименование свойства — ТерминыМуж — Муж
Жена — Жена
Отец мужа — Свекор
Отец жены —
Мать мужа — Свекровь
Мать жены —
Брат мужа — Деверь
Брат жены —
Сестра мужа — Золовка
Сестра жены —
Жена брата мужа — Ятровь
Муж сестры —
Муж дочери —
Жена сына, брата — Сноха
Прежде чем перейти к описанию практики приобретения невест, отметим, что и другие слова, обозначающие родство внутри племени, такие, как брат(brat, brati, bruoder, brother, frater и т. д.), сестра, отец, мать, сыни дочь, тоже совпадают по звучанию в разных языках.
Индоевропейские мужчины приобретали себе жен, покупая их, обменивая на женщин своего племени или похищая у соседних племен. В любом случае женщину приобретали, брали. Есть основания полагать, что славянское braku (брак) происходит от слова braty (брать). Аналогичная картина во всех языках, слово в значении братьвсегда означает и брать в жены, брать женщину. С другой стороны, женщина никогда никого не берет, она всегда идетзамуж, а если не идет сама, ее замуж взяли.
древнеиндийский — vadhu (веду),
литовский — vedu (веду, женюсь),
старославянский — vedo (веду, женюсь),
древнерусский — водити (жениться),
древнеирландский — fedid (ведет).
Между тем, наличие во многих диалектах специальных терминов для похищения девиц прямо показывает нам, что такие похищения носили не разовый, случайный характер, а были в повсеместной практике.
Существовали специальные правила похищения, нарушать которые было нельзя. В хеттской традиции, если при похищении случались жертвы, про неудачливого жениха говорили: «похититель становится волком». Это было записано в законе: «если кто-либо женщину похитит… и если два или три человека погибнут, нет возмещения: ты-де стал волком». Точное совпадение в индийских законах: «обычаем ракшаса называется насильственный увод плачущей девушки из дома при убийстве, ранении (ее сородичей) и взломе» (Законы Ману; ракша — медведь).
Обычай похищения жен существовал у хеттов, ирландцев, римлян, индусов, греков и других племен, причем всегда похищались женщины «чужих» племен. Этот обычай отражен в легендах и мифах. Из литературы мы знаем о похищении Медеи аргонавтами, Персефоны и Елены в гомеровских мифах, похищении сабинянок римлянами, и т. д. (оставляя пока в стороне вопрос о хронологии).
Со временем повсеместно своих девушек стали содержать под более строгим присмотром, прятать их. По мере расселения племен на новых территориях и упрочения правил содержания девиц, наряду с таким видом бракосочетания, как их похищение, расширился и обмен ими, и торговля. Девицы, как правило, никакой своей воли в этом вопросе не имели; они были товаром «ограниченного срока годности».
«Русская женщина была постоянною невольницею с детства до гроба. В крестьянском быту, хотя она находилась под гнетом тяжелых работ, хотя на нее, как на рабочую лошадь, взваливали все, что было потруднее, но по крайней мере не держали взаперти… У знатных и зажиточных людей Московского государства женский пол находился взаперти, как в мусульманских гаремах. Девиц содержали в уединении, укрывая от человеческих взоров; до замужества мужчина должен быть им совершенно неизвестен».В средние века красны девицы были товаром весьма ходовым: караваны торговцев вели европеек в Азию, и азиаток в Европу. Почему у русских находят монгольские черты? Не потому, что Русь завоевывали монголы; они ее (как вы увидите в следующей книге) как раз не завоевывали; а потому, что русские не гнушались грабить торговые караваны, перевозившие девиц:
(Н. И. Костомаров, «Домашняя жизнь и нравы великорусского народа»).
«Спозаранок в пятницу потоптали они поганые полки половецкие и, рассыпавшись стрелами по полю, помчали красных девушек половецких»Брачные отношения, когда два родственных племени — по сути, две половины одного большого племени, — обмениваются женщинами, в то время как все потомки по мужской линии остаются в пределах обеих половин, естественно приводят к разрастанию каждой семьи и к выходу ее за пределы одного дома. ( Дом. Древнеиндийский dama, авестийский dam, dami, греческий домос, латинский domus, старославянянский domu.) Дальнейшее разрастание «большой семьи» приводит к дроблению ее на отдельные семьи и к расселению на новых территориях, с созданием объединения семей, сознающих свое общее происхождение по праотцу.
(«Слово о полку Игореве»).
Со временем во многих языках появилось специальное слово для обозначения дяди по матери (по-русски стрый). В самом деле, девушка, взятая в жены у соседей сегодня — дочь женщины, взятой у нашего племени сколько-то лет назад. А у той женщины здесь остался брат, нашей новой снохе дядя, стрый.
Укрепление и расширение родственных связей с окружающими племенами и родами создавали основу для объединения племенных территорий при образовании народностей; дядя-стрый в этом деле был фигурой не последней.
Племена, носители индоевропейских диалектов, начали свой путь задолго до нашей эры. Но процесс распространения их в Европе и Азии шел и в более позднее время, в средние века. Незаселенных территорий было много, индоевропейцам не было нужды занимать их, убивая немногочисленных местных жителей (прямой геноцид наблюдался, лишь когда германцы подчиняли себе Европу, да при завоевании Испании). Ведь если убьешь мужиков, кому потом своих-то девок отдавать?
Они крали себе жен или обменивались женщинами, и плодились, и размножались. В этом был совместный интерес.
Получается, в конечном счете все мы свояки.
Звук и буква
Non annumerare verba sed appendere
Слова следует не считать, а взвешивать.
Цицерон
Алфавиты многих народов похожи друг на друга, поскольку схожи их буквы. Но если даже они не похожи, чужую букву можно как бы «заменить», произнеся на своем языке. Любой русский школьник с готовностью скажет вам, что английская I (Ай) — это «и», а В (Би) — это «бэ».
Но все же разные народы по-разному «озвучивают» свои буквы. Как ни крути, но I не есть «и». Всегда можно узнать иностранца по акценту, ведь он не привычен к звукам нашей речи, у него другой звуковой ряд. Изучая иностранные языки, люди пользуются транскрипцией, сложной записью одного какого-то звука буквами, и все равно не могут избавиться от акцента. Обычная транскрипция не дает истинного представления о звучании чужой речи.
И это важно для нас, если мы хотим понять, как создается история и ее хронология. Одно и то же имя, написанное на разных языках, по-разному и произносится. Например, немцы слыхом не слыхивали о великом немецком поэте Генрихе Гейне. Зато ими любим и почитаем автор, имя которого не известно русским людям: Хайнрихь Хайнэ. И поди догадайся, что это один и тот же поэт.
Все знают о комете Галлея. Это самая знаменитая комета Солнечной системы! Между тем, английского астронома по фамилии Halley (1656–1742) никто Галлеем не звал, это латинизированная форма его фамилии, известная первоначально только в научных кругах. А друзья звали его или Хэли, или Хейли (а может быть, Холи).
Современные дети зачитываются сказками Х. К. Андерсена. А их бабушки и дедушки в детстве читывали сказки Г. Х. Андерсена. Это, может быть, разные сказочники, отец и сын, вроде двух Александров Дюма? Нет, просто на Руси Ганс Христиан Андерсен однажды «поменял» имя и превратился в Ханса Кристиана.
При подготовке одного из предыдущих изданий этой книги у нас возникали частые споры с редактором. Милейшая Тамара Дмитриевна убеждала нас, например, в том, что «Птоломей» теперь не пишут; правильно — Птолемей. Исраэль Шамир приводит похожую историю, произошедшую в 20-х годах XX века с Лоуренсом Аравийским при подготовке к печати его книги. Лоуренс получил письмо от корректора о том, что название одного и того же города написано в книге по-разному: Рувалла, а иногда Руалла, а то и вовсе Руэли. Лоуренс ответил: «Здорово это я вколол! А будет еще и Рувала и Руала, чтобы показать, какой, в сущности, это вздор — передача звуков одного языка на другом языке, совершенно не родственном ему».