Страница:
Чжилинь наклонился, провел пальцем по подоконнику. На нем остался светло-серый налет. Не пыль. Песок пустыни Гоби, расположенной по ту сторону Великой китайской стены.
Он растер песок на ладони, чувствуя его шероховатость. Видя Чжан Хуа, близкого к срыву, слыша слова Цуня Три Клятвы, зная, какой страшной смертью погибли его две невестки, страшась мысли, что его оба сына сейчас находятся в одном городе. По словам брата, это может закончиться смертью одного из них, а то и обоих. Чем он лучше своих современников, заливших мир кровью? Людей, пожертвовавших своей человечностью ради власти над другими людьми, ради жалкого олицетворения бессмертия — Государства?
Я видел своими глазами, как создается Государство и как оно изменяется. Я сам был архитектором этих изменений. Их Цзяном. А что с ним станет, когда я уйду? Станет ли оно прахом, как стали другие государства, бывшие в веках?
Песок пустыни Гоби. Он существовал задолго до его рождения. Он останется на земле после того, как он уйдет. Неужели это и есть то, что он искал пятьдесят лет своей жизни? Песок. Пыль столетий. Неужели эта бесцветная и безликая субстанция и есть содержание его жизни? Неужели это и есть конечный продукт его «генерального плана»? Урожай, который принес его рен? Нет. Не может быть.
Какому дураку придет в голову собирать песок вместо урожая?
Дурак и на большие глупости способен. Но не Цзян. Конечно же, не Цзян.
— Троих китайцев, — ответила она. — Один в серых штанах и рубашке в синюю полоску. На щеке у него шрам. Второй сейчас направляется в другую сторону. Маленький, накаченный, в белой майке и черных джинсах. Мускулы так и играют. Третий находится на другой стороне улицы. Он постарше этих двоих, в коричневый брюках и светло-зеленой футболке. Вислоухий такой.
— Надо от них смыться, — сказал он.
Они сидели в сыром дворике, в который вывел их подземный ход Верзилы Суна. Дворик находился на уровне полуподвального помещения, и поэтому голова Блисс едва высовывалась над тротуаром, по которому разгуливали их преследователи. Джейк сидел еще ниже. Вонь была невыносимая: вокруг лежали мешки с отбросами. Запах разлагающейся рыбы и мочи.
— Так мы не узнаем, кто стоит за ними, — заметила Блисс. — Если мы удерем от этих, придут другие.
— Дэвид Оу знал.
— Но так и не сказал тебе.
— Сказал, сколько успел, — возразил Джейк. — Хо йань.
—"Движущееся око"? Какое отношение может иметь эта стратегия вэй цик людям, которые охотились за ним, а теперь и за тобой?
— Понятия не имею, — признался Джейк. Он поднялся повыше и теперь видел противников собственными глазами. Они перегруппировывались. Сразу видно профессионалов. — Но Дэвид знал свое дело. Он раскопал что-то подозрительное, работая с компьютером Куорри. И я уверен, что он записал все это на дискету. Поскольку при нем ее не оказалось, когда его убили, то логично предположить, что она припрятана где-то.
— Но где?
— Этого я не знаю.
— Хойань?
— В том-то и беда, что я не могу понять этого намека. Должен бы, но не могу. Может быть, потом что-нибудь прояснится. А пока нам надо пробраться к Преподобному Чену так, чтобы эти чижи за нами не увязались.
— Зачем тебе понадобился дракон триады Зеленый Пан?
Джейк в двух словах сказал ей о сделке, которую он заключил с Верзилой Суном.
— Теперь я точно знаю, что ты не в своем уме, — заявила она. — После всего, что ты сделал для 14К, ты можешь считать себя счастливчиком, что Преподобный Чен не повыдергивал у тебя ноги из задницы. А ты собираешься идти к нему с миротворческой миссией.
— Да. На первый взгляд это кажется невыполнимым делом.
Она фыркнула.
— Оно невыполнимо, сколько на него не смотри.
— Давай скажем так: я люблю браться за дела кажущиеся невыполнимыми.
Блисс посмотрела на него.
— Ты что, смерти ищешь?
— Если бы искал, я бы сейчас просто встал и вышел на улицу, — сказал Джейк, не спуская глаз с трех китайцев.
Они заняли наблюдательные посты по всей короткой Винчун-стрит, скрываясь в полосатых тенях, как ночные хищники. Эта способность к абсолютной неподвижности встречается очень редко в людях, и она особенно высоко ценится в избранной ими профессии.
— Вопрос заключается в том, как заставить их двигаться, — сказал он после минутного наблюдения за преследователями. — Где движение, там и суета. А то сейчас перед ними весь район Моррисон-хилл как на ладони. Нам не удастся от них скрыться, если мы не сможем спровоцировать их на резкое движение.
— Если оно не будет слишком резким. Джейк хмыкнул, затем бросил взгляд в противоположный конец дворика.
— Я уже проверяла, — сказала Блисс. — Никаких выходов. Мы в тупике.
— Это как посмотреть, — глубокомысленно заметил Джейк, рассматривая пакеты с мусором. — У тебя есть спички?
— Да, а что? Объявляешь перекур с дремотой, пока эти трое нас не прищучили?
Джейк проигнорировал сарказм, прозвучавший в ее словах.
— Ты можешь поджечь эти пакеты с мусором? — спросил он.
Блисс бросила на них критический взгляд.
— Боюсь, они сыроваты для того, чтобы получился костерчик. Но дыму будет много.
Джейк кивнул.
— Это как раз то, на что я рассчитываю.
Пригнувшись, Блисс пересекла дворик, устроилась на корточках перед мешками. Зажгла спичку, прикрывая огонек ладонями. Она истратила с полкоробка, прежде чем добилась того, что хотела.
Повалил дым, такой вонючий, что они сразу же закашлялись. Но он был достаточно густым. И, главное, заметным.
Двое тех, что были помоложе, Шрам и Качок, покинув свои наблюдательные пункты, двинулись в их направлении, скользя из тени в свет. Вот они уже пересекли Вингчун-стрит.
— Ты знаешь здание плавательного бассейна на Ойкван-роуд? — шепнул Джейк. Когда Блисс кивнула, он прибавил: — Если нам придется разделиться, то встретимся там. Восточная сторона. Дверь, обитая цинком.
Качок и Шрам приблизились к дворику и осторожно заглянули внутрь. Они сделали это по всем правилам: первый разведывает, второй прикрывает. Джейк напал на Шрама снизу, сбив его с ног. Одновременно увидел, как Блисс прыгнула на Качка сверху. Падая, тот все-таки успел схватить ее за руку и увлек ее за собой. Блисс упала на левый бок, подавила готовый сорваться крик боли и увидела краем глаза, как Джейк, ударив Шрама ногой в горло, наклонился вперед и рубанул ребром ладони ее противника. Удар пришелся по нервному узлу в районе правой почки и вышиб из Качка дух. А Блисс уже была на ногах и мчалась вниз по улице, слыша за собой дыхание Джейка.
Вниз по Винчун-стрит, мимо Вислоухого, резкий поворот — и они выскочили на Ойкван-роуд, описывающую вокруг квартала Моррисон-хилл, где находился плавательный бассейн, что-то вроде полукольца.
Оказавшись на освещенном месте, Джейк юркнул в тень. Прижимаясь к каменному забору, он осторожно двинулся к восточной стороне Моррисон-хилл и к обитой цинком двери.
Здесь Джейк позволил себе перевести дух. Как последствие недавней контузии, он часто чувствовал легкое головокружение, если ему приходилось бежать или делать какие-нибудь резкие движения. Он стоял, прижавшись спиной к бетонной стенке, не сводя глаз с двери, навострив уши, чтобы не упустить ни малейшего звука. Влага, осевшая на шероховатом, покрытом масляной краской бетоне, неприятно холодила тело сквозь тонкую рубашку. Цикады заливались металлическими трелями.
Пошарив в брючном кармане, Джейк извлек оттуда скрепку для бумаг. Сделав глубокий вдох, будто погружаясь в воду, он тихо проскользнул в открытое пространство между стеной и дверью. Разогнув скрепку, сунул ее конец в замочную скважину. Он чувствовал, что весь взмок, и понимал, что фактор страха весьма велик. В данный момент Джейк был практически не защищен.
Услышав легкий щелчок, он толкнул дверь внутрь. Почти одновременно с этим услышал легкий шуршащий звук, идущий откуда-то сверху. Он сразу же весь напрягся, слегка согнул колени, изготовившись к прыжку. Только убедившись, что это Блисс спускается к ному с крыши здания, он позволил себе чуть-чуть расслабиться. Разозлившись на себя за то, что не почувствовал сразу, что это Блисс, он втолкнул ее внутрь, зашел сам и закрыл за собой дверь.
Звуки эхо, обычные для закрытого бассейна. Шорох пустоты, распространяющейся во все стороны. Химический запах хлорки.
Тьма.
Джейк взял ее за руку, провел к раздевалке. Там они сели на деревянную скамейку.
— Неразумно было сюда забираться, — сказала она. — Вислоухий наверняка заметил, что мы рванули сюда. Лучше было бы попытаться уйти по крышам.
— С крыши высоковато падать, — возразил он. — А отсюда есть много выходов.
— Тс-с-с! Я что-то уже слышу. Джейк напряг слух. — Нервы.
Она потянула его к выходу.
— Уйдем отсюда.
Они быстро прошли на другой конец раздевалки. Где-то рядом тихо плескалась вода, разбивая тишину на физически ощутимые отрезки.
Джейк почувствовал, что за его спиной кто-то стоит, и отскочил в сторону как раз вовремя, чтобы избежать прямого удара. Но равновесие он все же потерял.
Вода была холодная. И темная. Лишенная света, она казалась неимоверно тяжелой, сдавливая грудь, как могильная земля. Почувствовав обхватившие его голые руки, он догадался, что это Качок. Он ударил его ногой, но было поздно: они оба ушли в глубину так, что давление воды наполнило уши беспрестанным комариным писком.
Качок висел на нем, как драга. Видимо, он был привычен к этой подводной борьбе, и тратил силы экономно. Он просто держал Джейка за горло мертвой хваткой и не желал отпускать. Темнота превращалась во тьму. Жутко и холодно, как в морге.
Попытался провести два атеми,но Качок только усилил свою хватку. Удары локтя Джейка не произвели на него ни малейшего впечатления. Мелкие пузырьки вырвались из уголков его ухмыляющегося рта.
Огонь все сильнее охватывал легкие Джейка и он начал всерьез бороться с желанием вдохнуть в себя воду. Голова раскалывалась, последствия контузии все больше и больше давали о себе знать. Джейк понимал, что у него очень мало времени.
Оттолкнувшись ногами о воду, Джейк вытянул руки вперед и подался всем корпусом на противника, вместо того, чтобы пытаться отодвинуться от него. Это заставило Качка двигаться вместе с Джейком, и он начал всплывать. Используя это движение, Джейк изогнулся вправо и, пользуясь своей правой рукой, как тараном, обрушил ее на левый бок противника, двигая кулаком, как буравчиком, вытягивая руку на всю ее длину. Почувствовал, как ребра подаются под его натиском, но не слышал ничего, кроме шума крови в ушах.
Стиснув зубы, чтобы не открыть рот и не нахлебаться воды, он еще раз поднял правую руку и, преодолевая сопротивление воды, обрушил ее на подвздошную кость Качка. Почувствовав, что обмякшее тело отлипло от него, Джейк оттолкнулся ногами от дна и выскочил на поверхность, с шумом расплескав воду.
Отдышавшись, он поплыл к бортику и выбрался из воды.
— Джейк.
Повернулся и увидел направленное на него дуло пистолета Вислоухого.
— Сейчас я тебе вышибу мозги.
Только на мгновение сосредоточил все внимание на Джейке, забыв о Блисс. И это было его роковой ошибкой. Джейк видел, как потенциальная энергия Блисс переходит в энергию кинетическую.
Вихрь, в который превратилась Блисс, обрушился на Вислоухого. Он уже собирался нажать на курок, чтобы прикончить Джейка, но почувствовал опасность.
Вислоухий уже начал разворачиваться, чтобы встретить Блисс, когда она закончила свой прыжок, опустившись одной ногой на его стопу и парализовав таким образом его движения. Его неподвижность сделала его беспомощным перед ударом ее второй ноги, направленном в его коленную чашечку. Раздался треск ломающейся кости, и Вислоухий, взвыв диким образом, полетел в бассейн.
Волна пошла такая, что залила бортик и окатила их ноги. Джейк все еще тяжело дышал. Глаза их встретились.
Впервые они увидели, что каждый из них способен сделать в экстремальной ситуации. Такие мгновения остаются в памяти людей на всю оставшуюся жизнь.
Стали в хвост длинной очереди. Третий подошедший к остановке автобус оказался номером 24, и они вскочили на его подножку. Это был красный лондонский автобус с двумя «палубами». Кондуктор находился внизу и, естественно, не всегда мог проконтролировать винтовую лестницу, ведущую наверх. Китайцы помоложе так и норовили прошмыгнуть туда в момент отхода автобуса, если внимание кондуктора было чем-нибудь отвлечено.
— Нам ехать долго, — сказала Блисс. — Можно подняться наверх.
Джейк покачал головой. — Мы должны сойти, не доезжая Коттон-драйв. Если нам не удалось отделаться от всех преследователей, то об этом лучше узнать до того, как мы сядем на трамвай, идущий на Виктория-Пик. Я не хочу притащить их за собой к твоей квартире.
Они стояли на нижней переполненной «палубе» и, по мере того как кое-кто выходил, а кое-кто входил на промежуточных остановках, они постепенно продвигались в заднюю часть автобуса. Лучше быть поближе к заднему выходу, когда им придет время сходить.
Вот они уже въехали на Куинсуэй, направляясь в сторону Центра. Автобус перешел в первый ряд, начал тормозить. Через пару остановок будет Коттон-драйв. Джейк бросил быстрый взгляд по сторонам, не только для того, чтобы сориентироваться, где они едут, но также, чтобы еще раз посмотреть, кто стоит рядом с ним.
Блисс была впереди него, на самом краю крутых ступенек вниз, к выходу. Цепкий взгляд Джейка остановился на полной китаянке средних лет, двух подростках с зализанными назад черными волосами и в темных очках, худом бизнесмене с объемистым кожаным портфелем в руках. Европеец, а может быть, австралиец. Молодая китаянка, которая одной рукой прижимала к себе ребенка, завернутого в розовое одеяло, а другой сжимала ручонку второго, постарше. Двое коренастых китайцев в легких брюках и шелковых рубашках с коротким рукавом. Молодая американка с хорошенькими глазками, но довольно прыщавая.
Автобус замедлил ход и остановился. Несколько человек вошло через передний вход. Никто не собирался выходить. Джейк наблюдал за людьми, просачивающимися в автобус. Когда желающих войти уже не оставалось, он толкнул Блисс локтем.
Она тотчас же начала спускаться по ступенькам вниз и спрыгнула на асфальт. Джейк двинулся за ней следом. Но тут подросток китайского типа отделился от толпы, стоящей на остановке, подбежал к автобусу и вскочил на заднюю подножку, надеясь прокатиться зайцем. Он налетел на Джейка, мешая ему выходить.
— Куда тебя несет, черт подери! — гаркнул на него Джейк. — Прочь с дороги!
Мальчишка замер, вытаращив на него глаза. И в тот же момент Джейк почувствовал, что сзади его что-то тянет за рубашку. Он развернулся и увидел, к величайшему своему удивлению, что это китаяночка с ребенком. Только ребенок, которого она минуту назад держала за руку, был, скорее всего, вовсе не ее. А завернутый в одеяло младенец, которого она так бережно прижимала к груди, оказался короткоствольным автоматом «Лайсон ТИ-6000», какие изготовлялись по спецзаказу для Куорри. Сейчас она сунула правую руку в одеяло и держала палец на спусковом крючке.
Лицо ее было совсем рядом, и Джейк поразился злобе, которую прочел в ее глазах. На вид ей было не больше двадцати одного или двадцати двух лет.
Автобус дернулся, отъезжая от остановки. Пассажиры невольно качнулись вперед, чтобы удержаться на ногах. Воспользовавшись мгновенным замешательством террористки, Джейк схватил подростка, который в свое время помешал ему сойти и теперь тоже не давал ему возможности развернуться, и толкнул его прямо на нее. Та, не долго думая, пнула парнишку ногой, чтобы расчистить себе дорогу к Джейку, и он упал на четвереньки. Джейк все же сумел воспользоваться этой заминкой и ударом локтя подбил ствол автомата вверх.
А за его спиной китайчонок кубарем летел вниз по ступенькам. Двери в автобусе были открыты, и он выпал на дорогу, прямо под ноги Блисс, которая, видя, что Джейк так и не сошел, заподозрила неладное и бежала за отходящим автобусом, надеясь заскочить в него на ходу. Когда мальчишка выкатился прямо ей под ноги, она упала через него, ссадив до крови коленку и руку. Вскочила на ноги, побежала снова.
Всего этого Джейк, конечно, не мог видеть. Все его внимание было приковано к агенту Куорри. Когда он подбил ствол «Лайсона» вверх, она попыталась с размаху опустить его ему на голову. Хотя это у нее и не получилось, но мушка автомата все-таки оцарапала ему лоб. Кровь сразу же хлынула из раны, залив глаз. Удар, хоть и пришелся вскользь, все же вызвал головокружение: последствия недавнего сотрясения мозга опять дали себя знать. Он зашатался, почувствовал, что «Лайсон» опять заносится над его головой. Тут и зрения не требовалось, чтобы понять, что это значит.
Вслепую вытянув руки, он схватился за ложе автомата, слыша со всех сторон испуганные крики пассажиров. Китаянка, видя, что он не дает ей нанести удар сверху, изменила тактику. Резко опустив руки, она затем ударила Джейка снизу, под подбородок. Удар отбросил его голову назад, у него перехватило дыхание, и он упал на четвереньки, все еще держась руками за автомат.
Террористка упала на него, развернула ствол автомата в его направлении и передвинула рычажок на автоматическую стрельбу. При стрельбе с такого расстояния можно не целиться. Джейк знал начальную скорость полета пули, вылетающей из ствола «Лайсона». Знал он также, сколько выстрелов в секунду можно произвести из этого оружия. Так что он отлично понимал, что если он позволит ей нажать на спусковой крючок, то дальше автобус повезет вместо него кровавое месиво, имеющее очень отдаленное сходство с человеческим телом.
Его последней надеждой был прием, именуемый дзо-вадза.Хотя в руках террористки был автомат, а не катана, онвсе-таки решил попробовать провести его. Главное дело было схватиться за ствол автомата, прежде чем она нажмет курок. Сделав обманное движение ногой, чтобы отвлечь ее внимание, он схватился девой рукой за ствол, поднялся из лежачего положения на колени и резко подался вправо, насколько ему позволяло ограниченное пространство до ступенек. Одновременно он вывернул «Лайсон» из горизонтального в вертикальное положение. И, завершая прием, поднялся на ноги, одновременно подаваясь всем корпусом вперед, увлекая ее за собой.
Но она его опять удивила. Она разжала руки, выпуская автомат, и с размаху врезала ему ребром ладони в незащищенный левый бок.
Застонав от боли, он тоже выпустил из рук автомат, и он загремел вниз по ступенькам. А китаянка добавила ему сверху, так трахнув по голове, что он полетел вслед за автоматом. В голове стоял звон, все вокруг было как в тумане. Одна ступенька, вторая. Вот его голова уже на самой нижней ступеньке. Террористка наседает сверху, нанося молниеносные удары, посылая волны боли по всему его телу. До проносящегося внизу асфальта всего каких-то полметра. Ее стальной каблук упирается ему в бедро. Он едва дышит, уже ничего не видит.
Вслепую взмахнул руками, стараясь попасть в лицо. Она легко парировала его атаку. Ему даже показалось, что она издала что-то похожее на издевательский смех. Захватив левой рукой ее куртку, он притянул ее к себе, насколько это было возможно, одновременно нанося правым кулаком страшный удар в переносицу, так что сразу сломал ее. Кровь хлынула из раны, и Джейк чудовищным усилием отбросил ее от себя, но сам потерял равновесие и почувствовал, что сейчас упадет на проносящуюся внизу дорогу. Он сделал последнее усилие, чтобы остановить падение, но ничего у него не получилось.
Еще крепче прижав к себе агента Куорри, Джейк вывалился в открытую дверь. В воздухе он перевернулся, подминая под себя китаянку, в надежде, что ее тело смягчит его столкновение с асфальтом. Услышал удар, второй, когда они приземлились. Все закружилось у него перед глазами: это они, в соответствии со всеми законами физики, катились кубарем вслед за автобусом. Затем он услышал визг тормозов, проклятия на кантонском диалекте...
Наконец все кончилось. Он лежал на дороге, наполовину оглушенный. Кто-то наклонился над ним, и вокруг уже собиралась толпа, как мухи слетаются на запах сырого мяса.
— Пропустите меня! Пропустите! Ему показалось, что это ее голос.
— Дайте мне пройти, пожалуйста! Я — врач! Кто-то, стоящий прямо над ним, подвинулся, и через мгновение Джейк увидел лицо Блисс, наклоняющееся к нему.
— Ну и видок у тебя! — шепнула она. Затем повысила голос, обращаясь к зевакам: — Подайтесь хоть немного назад! Ему дышать ведь нечем!
— Я хочу сесть, — сказал он ей.
Она подсунула ему руку под спину и помогла подняться. Джейк сразу же почувствовал, что на него накатывает волна дурноты. Он закрыл на мгновение глаза, облизал сухие, потрескавшиеся губы.
— Ну как, лучше?
Он кивнул головой. И напрасно это сделал. Движение вызвало новую волну дурноты. Несмотря на это, он все-таки встал. Во рту был привкус крови. Кровь была на его руках, на одежде. Только пока было непонятно, чья это кровь: его или ее. Голова раскалывалась, и он поднес руку к виску.
— Тот мальчишка не пострадал?
— Ничего серьезного, — ответила Блисс. Она поддерживала его за талию.
— А как девушка?
— Девушка? Можешь сам посмотреть.
Джейк посмотрел в направлении взгляда Блисс. Рой черных мух поредел, и он смог увидеть на асфальте нечто переломанное и потерявшее всякий человеческий облик. За этим куском человеческого мяса тянулся темный след, поблескивающий в свете яркого уличного освещения.
— Очень много крови, — сказала Блисс. Послышались приближающиеся звуки сирен.
— Давай-ка поскорей отсюда сматываться, — сказал Джейк. — Но прежде надо убедиться, что мы отделались от всех наших назойливых провожатых, черт бы их подрал!
У него опять слегка закружилась голова, и он немного постоял, собираясь с силами. Потом заковылял мимо ярко освещенного Адмиралтейского центра в темный переулок. Блисс поддерживала его за талию.
— Твой дом становится единственным безопасным местом во всей колонии.
В задачи крыла входило изучение сознания диссидентов и ренегатов с целью установления истины: во что они в самом деле верили, что знали, с кем связаны, являются ли они теми, за кого себя выдают. Ну и так далее.
Ученые этого института разрабатывали новые методики, с помощью которых можно проникнуть в человеческое подсознание. Карпов, который убил два с половиной года, чтобы добиться разрешения на проведение работ такого типа и комплектование лабораторий новейшим галлюцинаторно-голографическим оборудованием, большую часть которого составляли опытные образцы, назвал про себя вновь открытое крыло «андроповским».
В этом обходе его сопровождала Даниэла, и ее присутствие делало это мероприятие еще более приятным для Карпова. В фойе их ждали трое психотерапевтов. В этом институте все помешаны на секретности. Все боятся, как бы кто не украл их методики. Лучше бы следили за меховыми шапками в гардеробе, подумал Карпов. Был такой конфуз здесь прошлой зимой, когда украли «пирожки» нескольких высокопоставленных чиновников, приехавших сюда по какому-то делу.
Встретившие их психотерапевты были людьми военными, все в ранге от подполковника и выше. Поэтому на вопросы отвечали по-военному четко и сухо. Без эмоций.
С должной торжественностью они провели Карпова с Даниэлой через стерильно-чистые приемные покои по длинным коридорам, тоже сверкающим чистотой и полировкой. Через лаборатории с умопомрачительным оборудованием, снабженным разными датчиками, регуляторами и прочими финтифлюшками.
Еще один коридор. Но на сей раз со стенами, выкрашенными в серый, казенный цвет. Сильные лампы дневного света под потолком, отбрасывающие на пол четкие тени проходящих людей.
Коридор заканчивался дверью, похожей на те, за которыми в банках располагаются денежные хранилища. Двое охранников с тяжелым взглядом и с пистолетами на поясе молча открыли ее для них.
— Здесь палаты для больных, — объяснили сопровождающие.
«Палаты» были снабжены сверхсложными запорами.
— Мы заперли в одну из палат инженера, придумавшего эти запоры. Когда дверь открыли через неделю, он там уже окоченел. Это убедило нас в надежности конструкции, — повторил один из психотерапевтов образец институтского юмора, который Карпов слышал уже не раз. Из приличия он тоже усмехнулся, когда врачи засмеялись.
Экскурсия продолжалась. Гостям сообщили, что в этом крыле есть разного типа «палаты», в зависимости от того, кто в них содержится. Есть здесь так называемые «мягкие комнаты» с обоями пастельных тонов, с диванами и креслами с прекрасной обивкой, — не хуже, чем в шикарных отелях Запада. Они предназначались Для «зарубежных гостей»: перебежчиков-шпионов и дипломатов, попросивших у Советов политического убежища.
Он растер песок на ладони, чувствуя его шероховатость. Видя Чжан Хуа, близкого к срыву, слыша слова Цуня Три Клятвы, зная, какой страшной смертью погибли его две невестки, страшась мысли, что его оба сына сейчас находятся в одном городе. По словам брата, это может закончиться смертью одного из них, а то и обоих. Чем он лучше своих современников, заливших мир кровью? Людей, пожертвовавших своей человечностью ради власти над другими людьми, ради жалкого олицетворения бессмертия — Государства?
Я видел своими глазами, как создается Государство и как оно изменяется. Я сам был архитектором этих изменений. Их Цзяном. А что с ним станет, когда я уйду? Станет ли оно прахом, как стали другие государства, бывшие в веках?
Песок пустыни Гоби. Он существовал задолго до его рождения. Он останется на земле после того, как он уйдет. Неужели это и есть то, что он искал пятьдесят лет своей жизни? Песок. Пыль столетий. Неужели эта бесцветная и безликая субстанция и есть содержание его жизни? Неужели это и есть конечный продукт его «генерального плана»? Урожай, который принес его рен? Нет. Не может быть.
Какому дураку придет в голову собирать песок вместо урожая?
Дурак и на большие глупости способен. Но не Цзян. Конечно же, не Цзян.
* * *
Кого ты видишь?— Троих китайцев, — ответила она. — Один в серых штанах и рубашке в синюю полоску. На щеке у него шрам. Второй сейчас направляется в другую сторону. Маленький, накаченный, в белой майке и черных джинсах. Мускулы так и играют. Третий находится на другой стороне улицы. Он постарше этих двоих, в коричневый брюках и светло-зеленой футболке. Вислоухий такой.
— Надо от них смыться, — сказал он.
Они сидели в сыром дворике, в который вывел их подземный ход Верзилы Суна. Дворик находился на уровне полуподвального помещения, и поэтому голова Блисс едва высовывалась над тротуаром, по которому разгуливали их преследователи. Джейк сидел еще ниже. Вонь была невыносимая: вокруг лежали мешки с отбросами. Запах разлагающейся рыбы и мочи.
— Так мы не узнаем, кто стоит за ними, — заметила Блисс. — Если мы удерем от этих, придут другие.
— Дэвид Оу знал.
— Но так и не сказал тебе.
— Сказал, сколько успел, — возразил Джейк. — Хо йань.
—"Движущееся око"? Какое отношение может иметь эта стратегия вэй цик людям, которые охотились за ним, а теперь и за тобой?
— Понятия не имею, — признался Джейк. Он поднялся повыше и теперь видел противников собственными глазами. Они перегруппировывались. Сразу видно профессионалов. — Но Дэвид знал свое дело. Он раскопал что-то подозрительное, работая с компьютером Куорри. И я уверен, что он записал все это на дискету. Поскольку при нем ее не оказалось, когда его убили, то логично предположить, что она припрятана где-то.
— Но где?
— Этого я не знаю.
— Хойань?
— В том-то и беда, что я не могу понять этого намека. Должен бы, но не могу. Может быть, потом что-нибудь прояснится. А пока нам надо пробраться к Преподобному Чену так, чтобы эти чижи за нами не увязались.
— Зачем тебе понадобился дракон триады Зеленый Пан?
Джейк в двух словах сказал ей о сделке, которую он заключил с Верзилой Суном.
— Теперь я точно знаю, что ты не в своем уме, — заявила она. — После всего, что ты сделал для 14К, ты можешь считать себя счастливчиком, что Преподобный Чен не повыдергивал у тебя ноги из задницы. А ты собираешься идти к нему с миротворческой миссией.
— Да. На первый взгляд это кажется невыполнимым делом.
Она фыркнула.
— Оно невыполнимо, сколько на него не смотри.
— Давай скажем так: я люблю браться за дела кажущиеся невыполнимыми.
Блисс посмотрела на него.
— Ты что, смерти ищешь?
— Если бы искал, я бы сейчас просто встал и вышел на улицу, — сказал Джейк, не спуская глаз с трех китайцев.
Они заняли наблюдательные посты по всей короткой Винчун-стрит, скрываясь в полосатых тенях, как ночные хищники. Эта способность к абсолютной неподвижности встречается очень редко в людях, и она особенно высоко ценится в избранной ими профессии.
— Вопрос заключается в том, как заставить их двигаться, — сказал он после минутного наблюдения за преследователями. — Где движение, там и суета. А то сейчас перед ними весь район Моррисон-хилл как на ладони. Нам не удастся от них скрыться, если мы не сможем спровоцировать их на резкое движение.
— Если оно не будет слишком резким. Джейк хмыкнул, затем бросил взгляд в противоположный конец дворика.
— Я уже проверяла, — сказала Блисс. — Никаких выходов. Мы в тупике.
— Это как посмотреть, — глубокомысленно заметил Джейк, рассматривая пакеты с мусором. — У тебя есть спички?
— Да, а что? Объявляешь перекур с дремотой, пока эти трое нас не прищучили?
Джейк проигнорировал сарказм, прозвучавший в ее словах.
— Ты можешь поджечь эти пакеты с мусором? — спросил он.
Блисс бросила на них критический взгляд.
— Боюсь, они сыроваты для того, чтобы получился костерчик. Но дыму будет много.
Джейк кивнул.
— Это как раз то, на что я рассчитываю.
Пригнувшись, Блисс пересекла дворик, устроилась на корточках перед мешками. Зажгла спичку, прикрывая огонек ладонями. Она истратила с полкоробка, прежде чем добилась того, что хотела.
Повалил дым, такой вонючий, что они сразу же закашлялись. Но он был достаточно густым. И, главное, заметным.
Двое тех, что были помоложе, Шрам и Качок, покинув свои наблюдательные пункты, двинулись в их направлении, скользя из тени в свет. Вот они уже пересекли Вингчун-стрит.
— Ты знаешь здание плавательного бассейна на Ойкван-роуд? — шепнул Джейк. Когда Блисс кивнула, он прибавил: — Если нам придется разделиться, то встретимся там. Восточная сторона. Дверь, обитая цинком.
Качок и Шрам приблизились к дворику и осторожно заглянули внутрь. Они сделали это по всем правилам: первый разведывает, второй прикрывает. Джейк напал на Шрама снизу, сбив его с ног. Одновременно увидел, как Блисс прыгнула на Качка сверху. Падая, тот все-таки успел схватить ее за руку и увлек ее за собой. Блисс упала на левый бок, подавила готовый сорваться крик боли и увидела краем глаза, как Джейк, ударив Шрама ногой в горло, наклонился вперед и рубанул ребром ладони ее противника. Удар пришелся по нервному узлу в районе правой почки и вышиб из Качка дух. А Блисс уже была на ногах и мчалась вниз по улице, слыша за собой дыхание Джейка.
Вниз по Винчун-стрит, мимо Вислоухого, резкий поворот — и они выскочили на Ойкван-роуд, описывающую вокруг квартала Моррисон-хилл, где находился плавательный бассейн, что-то вроде полукольца.
Оказавшись на освещенном месте, Джейк юркнул в тень. Прижимаясь к каменному забору, он осторожно двинулся к восточной стороне Моррисон-хилл и к обитой цинком двери.
Здесь Джейк позволил себе перевести дух. Как последствие недавней контузии, он часто чувствовал легкое головокружение, если ему приходилось бежать или делать какие-нибудь резкие движения. Он стоял, прижавшись спиной к бетонной стенке, не сводя глаз с двери, навострив уши, чтобы не упустить ни малейшего звука. Влага, осевшая на шероховатом, покрытом масляной краской бетоне, неприятно холодила тело сквозь тонкую рубашку. Цикады заливались металлическими трелями.
Пошарив в брючном кармане, Джейк извлек оттуда скрепку для бумаг. Сделав глубокий вдох, будто погружаясь в воду, он тихо проскользнул в открытое пространство между стеной и дверью. Разогнув скрепку, сунул ее конец в замочную скважину. Он чувствовал, что весь взмок, и понимал, что фактор страха весьма велик. В данный момент Джейк был практически не защищен.
Услышав легкий щелчок, он толкнул дверь внутрь. Почти одновременно с этим услышал легкий шуршащий звук, идущий откуда-то сверху. Он сразу же весь напрягся, слегка согнул колени, изготовившись к прыжку. Только убедившись, что это Блисс спускается к ному с крыши здания, он позволил себе чуть-чуть расслабиться. Разозлившись на себя за то, что не почувствовал сразу, что это Блисс, он втолкнул ее внутрь, зашел сам и закрыл за собой дверь.
Звуки эхо, обычные для закрытого бассейна. Шорох пустоты, распространяющейся во все стороны. Химический запах хлорки.
Тьма.
Джейк взял ее за руку, провел к раздевалке. Там они сели на деревянную скамейку.
— Неразумно было сюда забираться, — сказала она. — Вислоухий наверняка заметил, что мы рванули сюда. Лучше было бы попытаться уйти по крышам.
— С крыши высоковато падать, — возразил он. — А отсюда есть много выходов.
— Тс-с-с! Я что-то уже слышу. Джейк напряг слух. — Нервы.
Она потянула его к выходу.
— Уйдем отсюда.
Они быстро прошли на другой конец раздевалки. Где-то рядом тихо плескалась вода, разбивая тишину на физически ощутимые отрезки.
Джейк почувствовал, что за его спиной кто-то стоит, и отскочил в сторону как раз вовремя, чтобы избежать прямого удара. Но равновесие он все же потерял.
Вода была холодная. И темная. Лишенная света, она казалась неимоверно тяжелой, сдавливая грудь, как могильная земля. Почувствовав обхватившие его голые руки, он догадался, что это Качок. Он ударил его ногой, но было поздно: они оба ушли в глубину так, что давление воды наполнило уши беспрестанным комариным писком.
Качок висел на нем, как драга. Видимо, он был привычен к этой подводной борьбе, и тратил силы экономно. Он просто держал Джейка за горло мертвой хваткой и не желал отпускать. Темнота превращалась во тьму. Жутко и холодно, как в морге.
Попытался провести два атеми,но Качок только усилил свою хватку. Удары локтя Джейка не произвели на него ни малейшего впечатления. Мелкие пузырьки вырвались из уголков его ухмыляющегося рта.
Огонь все сильнее охватывал легкие Джейка и он начал всерьез бороться с желанием вдохнуть в себя воду. Голова раскалывалась, последствия контузии все больше и больше давали о себе знать. Джейк понимал, что у него очень мало времени.
Оттолкнувшись ногами о воду, Джейк вытянул руки вперед и подался всем корпусом на противника, вместо того, чтобы пытаться отодвинуться от него. Это заставило Качка двигаться вместе с Джейком, и он начал всплывать. Используя это движение, Джейк изогнулся вправо и, пользуясь своей правой рукой, как тараном, обрушил ее на левый бок противника, двигая кулаком, как буравчиком, вытягивая руку на всю ее длину. Почувствовал, как ребра подаются под его натиском, но не слышал ничего, кроме шума крови в ушах.
Стиснув зубы, чтобы не открыть рот и не нахлебаться воды, он еще раз поднял правую руку и, преодолевая сопротивление воды, обрушил ее на подвздошную кость Качка. Почувствовав, что обмякшее тело отлипло от него, Джейк оттолкнулся ногами от дна и выскочил на поверхность, с шумом расплескав воду.
Отдышавшись, он поплыл к бортику и выбрался из воды.
— Джейк.
Повернулся и увидел направленное на него дуло пистолета Вислоухого.
— Сейчас я тебе вышибу мозги.
Только на мгновение сосредоточил все внимание на Джейке, забыв о Блисс. И это было его роковой ошибкой. Джейк видел, как потенциальная энергия Блисс переходит в энергию кинетическую.
Вихрь, в который превратилась Блисс, обрушился на Вислоухого. Он уже собирался нажать на курок, чтобы прикончить Джейка, но почувствовал опасность.
Вислоухий уже начал разворачиваться, чтобы встретить Блисс, когда она закончила свой прыжок, опустившись одной ногой на его стопу и парализовав таким образом его движения. Его неподвижность сделала его беспомощным перед ударом ее второй ноги, направленном в его коленную чашечку. Раздался треск ломающейся кости, и Вислоухий, взвыв диким образом, полетел в бассейн.
Волна пошла такая, что залила бортик и окатила их ноги. Джейк все еще тяжело дышал. Глаза их встретились.
Впервые они увидели, что каждый из них способен сделать в экстремальной ситуации. Такие мгновения остаются в памяти людей на всю оставшуюся жизнь.
* * *
Семь минут спустя они уже шли по Хэннеси-роуд. Хотя они были мокрыми и взъерошенными, но старались не выделяться среди зевак, которых всегда полно у ярко оформленных витрин в Ванчае. Джейк использовал витрины, как шофер использует зеркало заднего вида: они показывали ему, что происходит у них за спиной, рядом с ними и на противоположной стороне улицы.Стали в хвост длинной очереди. Третий подошедший к остановке автобус оказался номером 24, и они вскочили на его подножку. Это был красный лондонский автобус с двумя «палубами». Кондуктор находился внизу и, естественно, не всегда мог проконтролировать винтовую лестницу, ведущую наверх. Китайцы помоложе так и норовили прошмыгнуть туда в момент отхода автобуса, если внимание кондуктора было чем-нибудь отвлечено.
— Нам ехать долго, — сказала Блисс. — Можно подняться наверх.
Джейк покачал головой. — Мы должны сойти, не доезжая Коттон-драйв. Если нам не удалось отделаться от всех преследователей, то об этом лучше узнать до того, как мы сядем на трамвай, идущий на Виктория-Пик. Я не хочу притащить их за собой к твоей квартире.
Они стояли на нижней переполненной «палубе» и, по мере того как кое-кто выходил, а кое-кто входил на промежуточных остановках, они постепенно продвигались в заднюю часть автобуса. Лучше быть поближе к заднему выходу, когда им придет время сходить.
Вот они уже въехали на Куинсуэй, направляясь в сторону Центра. Автобус перешел в первый ряд, начал тормозить. Через пару остановок будет Коттон-драйв. Джейк бросил быстрый взгляд по сторонам, не только для того, чтобы сориентироваться, где они едут, но также, чтобы еще раз посмотреть, кто стоит рядом с ним.
Блисс была впереди него, на самом краю крутых ступенек вниз, к выходу. Цепкий взгляд Джейка остановился на полной китаянке средних лет, двух подростках с зализанными назад черными волосами и в темных очках, худом бизнесмене с объемистым кожаным портфелем в руках. Европеец, а может быть, австралиец. Молодая китаянка, которая одной рукой прижимала к себе ребенка, завернутого в розовое одеяло, а другой сжимала ручонку второго, постарше. Двое коренастых китайцев в легких брюках и шелковых рубашках с коротким рукавом. Молодая американка с хорошенькими глазками, но довольно прыщавая.
Автобус замедлил ход и остановился. Несколько человек вошло через передний вход. Никто не собирался выходить. Джейк наблюдал за людьми, просачивающимися в автобус. Когда желающих войти уже не оставалось, он толкнул Блисс локтем.
Она тотчас же начала спускаться по ступенькам вниз и спрыгнула на асфальт. Джейк двинулся за ней следом. Но тут подросток китайского типа отделился от толпы, стоящей на остановке, подбежал к автобусу и вскочил на заднюю подножку, надеясь прокатиться зайцем. Он налетел на Джейка, мешая ему выходить.
— Куда тебя несет, черт подери! — гаркнул на него Джейк. — Прочь с дороги!
Мальчишка замер, вытаращив на него глаза. И в тот же момент Джейк почувствовал, что сзади его что-то тянет за рубашку. Он развернулся и увидел, к величайшему своему удивлению, что это китаяночка с ребенком. Только ребенок, которого она минуту назад держала за руку, был, скорее всего, вовсе не ее. А завернутый в одеяло младенец, которого она так бережно прижимала к груди, оказался короткоствольным автоматом «Лайсон ТИ-6000», какие изготовлялись по спецзаказу для Куорри. Сейчас она сунула правую руку в одеяло и держала палец на спусковом крючке.
Лицо ее было совсем рядом, и Джейк поразился злобе, которую прочел в ее глазах. На вид ей было не больше двадцати одного или двадцати двух лет.
Автобус дернулся, отъезжая от остановки. Пассажиры невольно качнулись вперед, чтобы удержаться на ногах. Воспользовавшись мгновенным замешательством террористки, Джейк схватил подростка, который в свое время помешал ему сойти и теперь тоже не давал ему возможности развернуться, и толкнул его прямо на нее. Та, не долго думая, пнула парнишку ногой, чтобы расчистить себе дорогу к Джейку, и он упал на четвереньки. Джейк все же сумел воспользоваться этой заминкой и ударом локтя подбил ствол автомата вверх.
А за его спиной китайчонок кубарем летел вниз по ступенькам. Двери в автобусе были открыты, и он выпал на дорогу, прямо под ноги Блисс, которая, видя, что Джейк так и не сошел, заподозрила неладное и бежала за отходящим автобусом, надеясь заскочить в него на ходу. Когда мальчишка выкатился прямо ей под ноги, она упала через него, ссадив до крови коленку и руку. Вскочила на ноги, побежала снова.
Всего этого Джейк, конечно, не мог видеть. Все его внимание было приковано к агенту Куорри. Когда он подбил ствол «Лайсона» вверх, она попыталась с размаху опустить его ему на голову. Хотя это у нее и не получилось, но мушка автомата все-таки оцарапала ему лоб. Кровь сразу же хлынула из раны, залив глаз. Удар, хоть и пришелся вскользь, все же вызвал головокружение: последствия недавнего сотрясения мозга опять дали себя знать. Он зашатался, почувствовал, что «Лайсон» опять заносится над его головой. Тут и зрения не требовалось, чтобы понять, что это значит.
Вслепую вытянув руки, он схватился за ложе автомата, слыша со всех сторон испуганные крики пассажиров. Китаянка, видя, что он не дает ей нанести удар сверху, изменила тактику. Резко опустив руки, она затем ударила Джейка снизу, под подбородок. Удар отбросил его голову назад, у него перехватило дыхание, и он упал на четвереньки, все еще держась руками за автомат.
Террористка упала на него, развернула ствол автомата в его направлении и передвинула рычажок на автоматическую стрельбу. При стрельбе с такого расстояния можно не целиться. Джейк знал начальную скорость полета пули, вылетающей из ствола «Лайсона». Знал он также, сколько выстрелов в секунду можно произвести из этого оружия. Так что он отлично понимал, что если он позволит ей нажать на спусковой крючок, то дальше автобус повезет вместо него кровавое месиво, имеющее очень отдаленное сходство с человеческим телом.
Его последней надеждой был прием, именуемый дзо-вадза.Хотя в руках террористки был автомат, а не катана, онвсе-таки решил попробовать провести его. Главное дело было схватиться за ствол автомата, прежде чем она нажмет курок. Сделав обманное движение ногой, чтобы отвлечь ее внимание, он схватился девой рукой за ствол, поднялся из лежачего положения на колени и резко подался вправо, насколько ему позволяло ограниченное пространство до ступенек. Одновременно он вывернул «Лайсон» из горизонтального в вертикальное положение. И, завершая прием, поднялся на ноги, одновременно подаваясь всем корпусом вперед, увлекая ее за собой.
Но она его опять удивила. Она разжала руки, выпуская автомат, и с размаху врезала ему ребром ладони в незащищенный левый бок.
Застонав от боли, он тоже выпустил из рук автомат, и он загремел вниз по ступенькам. А китаянка добавила ему сверху, так трахнув по голове, что он полетел вслед за автоматом. В голове стоял звон, все вокруг было как в тумане. Одна ступенька, вторая. Вот его голова уже на самой нижней ступеньке. Террористка наседает сверху, нанося молниеносные удары, посылая волны боли по всему его телу. До проносящегося внизу асфальта всего каких-то полметра. Ее стальной каблук упирается ему в бедро. Он едва дышит, уже ничего не видит.
Вслепую взмахнул руками, стараясь попасть в лицо. Она легко парировала его атаку. Ему даже показалось, что она издала что-то похожее на издевательский смех. Захватив левой рукой ее куртку, он притянул ее к себе, насколько это было возможно, одновременно нанося правым кулаком страшный удар в переносицу, так что сразу сломал ее. Кровь хлынула из раны, и Джейк чудовищным усилием отбросил ее от себя, но сам потерял равновесие и почувствовал, что сейчас упадет на проносящуюся внизу дорогу. Он сделал последнее усилие, чтобы остановить падение, но ничего у него не получилось.
Еще крепче прижав к себе агента Куорри, Джейк вывалился в открытую дверь. В воздухе он перевернулся, подминая под себя китаянку, в надежде, что ее тело смягчит его столкновение с асфальтом. Услышал удар, второй, когда они приземлились. Все закружилось у него перед глазами: это они, в соответствии со всеми законами физики, катились кубарем вслед за автобусом. Затем он услышал визг тормозов, проклятия на кантонском диалекте...
Наконец все кончилось. Он лежал на дороге, наполовину оглушенный. Кто-то наклонился над ним, и вокруг уже собиралась толпа, как мухи слетаются на запах сырого мяса.
— Пропустите меня! Пропустите! Ему показалось, что это ее голос.
— Дайте мне пройти, пожалуйста! Я — врач! Кто-то, стоящий прямо над ним, подвинулся, и через мгновение Джейк увидел лицо Блисс, наклоняющееся к нему.
— Ну и видок у тебя! — шепнула она. Затем повысила голос, обращаясь к зевакам: — Подайтесь хоть немного назад! Ему дышать ведь нечем!
— Я хочу сесть, — сказал он ей.
Она подсунула ему руку под спину и помогла подняться. Джейк сразу же почувствовал, что на него накатывает волна дурноты. Он закрыл на мгновение глаза, облизал сухие, потрескавшиеся губы.
— Ну как, лучше?
Он кивнул головой. И напрасно это сделал. Движение вызвало новую волну дурноты. Несмотря на это, он все-таки встал. Во рту был привкус крови. Кровь была на его руках, на одежде. Только пока было непонятно, чья это кровь: его или ее. Голова раскалывалась, и он поднес руку к виску.
— Тот мальчишка не пострадал?
— Ничего серьезного, — ответила Блисс. Она поддерживала его за талию.
— А как девушка?
— Девушка? Можешь сам посмотреть.
Джейк посмотрел в направлении взгляда Блисс. Рой черных мух поредел, и он смог увидеть на асфальте нечто переломанное и потерявшее всякий человеческий облик. За этим куском человеческого мяса тянулся темный след, поблескивающий в свете яркого уличного освещения.
— Очень много крови, — сказала Блисс. Послышались приближающиеся звуки сирен.
— Давай-ка поскорей отсюда сматываться, — сказал Джейк. — Но прежде надо убедиться, что мы отделались от всех наших назойливых провожатых, черт бы их подрал!
У него опять слегка закружилась голова, и он немного постоял, собираясь с силами. Потом заковылял мимо ярко освещенного Адмиралтейского центра в темный переулок. Блисс поддерживала его за талию.
— Твой дом становится единственным безопасным местом во всей колонии.
* * *
Это утро он посвятил обходу недавно открытого крыла психотерапии в Институте психиатрии имени Сербского. Оно предназначалось для наиболее опасных политических диссидентов и непроверенных перебежчиков с Запада. Последние содержались в более комфортабельных палатах.В задачи крыла входило изучение сознания диссидентов и ренегатов с целью установления истины: во что они в самом деле верили, что знали, с кем связаны, являются ли они теми, за кого себя выдают. Ну и так далее.
Ученые этого института разрабатывали новые методики, с помощью которых можно проникнуть в человеческое подсознание. Карпов, который убил два с половиной года, чтобы добиться разрешения на проведение работ такого типа и комплектование лабораторий новейшим галлюцинаторно-голографическим оборудованием, большую часть которого составляли опытные образцы, назвал про себя вновь открытое крыло «андроповским».
В этом обходе его сопровождала Даниэла, и ее присутствие делало это мероприятие еще более приятным для Карпова. В фойе их ждали трое психотерапевтов. В этом институте все помешаны на секретности. Все боятся, как бы кто не украл их методики. Лучше бы следили за меховыми шапками в гардеробе, подумал Карпов. Был такой конфуз здесь прошлой зимой, когда украли «пирожки» нескольких высокопоставленных чиновников, приехавших сюда по какому-то делу.
Встретившие их психотерапевты были людьми военными, все в ранге от подполковника и выше. Поэтому на вопросы отвечали по-военному четко и сухо. Без эмоций.
С должной торжественностью они провели Карпова с Даниэлой через стерильно-чистые приемные покои по длинным коридорам, тоже сверкающим чистотой и полировкой. Через лаборатории с умопомрачительным оборудованием, снабженным разными датчиками, регуляторами и прочими финтифлюшками.
Еще один коридор. Но на сей раз со стенами, выкрашенными в серый, казенный цвет. Сильные лампы дневного света под потолком, отбрасывающие на пол четкие тени проходящих людей.
Коридор заканчивался дверью, похожей на те, за которыми в банках располагаются денежные хранилища. Двое охранников с тяжелым взглядом и с пистолетами на поясе молча открыли ее для них.
— Здесь палаты для больных, — объяснили сопровождающие.
«Палаты» были снабжены сверхсложными запорами.
— Мы заперли в одну из палат инженера, придумавшего эти запоры. Когда дверь открыли через неделю, он там уже окоченел. Это убедило нас в надежности конструкции, — повторил один из психотерапевтов образец институтского юмора, который Карпов слышал уже не раз. Из приличия он тоже усмехнулся, когда врачи засмеялись.
Экскурсия продолжалась. Гостям сообщили, что в этом крыле есть разного типа «палаты», в зависимости от того, кто в них содержится. Есть здесь так называемые «мягкие комнаты» с обоями пастельных тонов, с диванами и креслами с прекрасной обивкой, — не хуже, чем в шикарных отелях Запада. Они предназначались Для «зарубежных гостей»: перебежчиков-шпионов и дипломатов, попросивших у Советов политического убежища.