Джийан наклонила голову.
   — Понимаю.
   — Итак, — произнес нараспев Нит Сахор, — мы начинаем.
   Гэргон воздел руки. Голубой огонь сорвался с сетчатых перчаток, устремившись по дуге к танталовым подмосткам. Те засветились золотистым светом. Даже стоящий в стороне Реккк почувствовал жар, исходящий из центра комнаты. Они словно бы оказались внутри печи для обжига. Легкому Реккка уже не хватало кислорода. Из комнаты будто выкачали свет, цвета, материю. Все преобразилось в полупрозрачный кристалл.
   Неожиданно легкое Реккка перестало действовать. Антиэнергия растеклась по комнате, от судорожно пульсирующего света у него заболели глаза. Выступившие слезы, казалось, застыли на поверхности хрусталиков. Воздух — то, что от него осталось, — мерцал.
   — Он идет, — произнес нараспев Нит Сахор. — Берегитесь же. Мы погружены в отравленную сингулярность. Одно неосторожное движение — и мы погибнем.
   Едва умолкли слова, как в пространстве между сетью кристаллов начало проступать изображение. Оно стало трехмерным. И приобрело отчетливость.
   Джийан выдохнула имя Аннона.
   Аннон.
   Риана, затерянная в черноте пещеры, подняла голову. Голос Джийан доносился откуда-то издали. Что-то вытекало из тела Рианы, как песок из песочных часов. Это сопровождалось мучительной болью, словно разрывалась материя самого существа Рианы. Ее охватило жуткое ощущение пребывания в двух местах одновременно.
   Он снова был Анионом. Окружающее мерцало и трансформировалось. Перед ним стояла Джийан, и Аннон, как всегда, позвал ее на помощь. Потом он заметил других: свор-командира Реккка Хачилара и гэргона. Что происходит? Аннон пытался спросить ее, но, как во сне, не мог говорить. Не мог сдвинуться с места, мог только наблюдать. Его удивили слезы Джийан, он хотел дотянуться до нее... не сумел.
   Потом возникло что-то чуждое, опасное, подобное ряби на озере ночью. Позади трех фигур виднелась исполинская тень. Она шагала по безбрежному черному эфиру, окружающему их всех. Тень вышла на свет. Аннону хотелось закричать. Пять лиц Пэфороса обратились к нему, и демон демонов ухмыльнулся.
   Я отметил тебя,сказал Пэфорос. Ты стал моим.
   Нет! — закричал Аннон.
   Ты предсказан. Это мое право.
   Аннон корчился, изо всех сил пытаясь сдвинуться с места, — и не мог. Застрял, как жук-марк в янтаре.
   Пасть демона распахнулась. Надо было что-то делать.
   Думай,раздался в голове голос Рианы, о том, что написано.
   Аннон отчаянно пытался думать об отрывках из “Величайшего Источника”, но ничего не вспоминалось. Чем больше он старался, тем, казалось, дальше ускользал священный текст из памяти. Словно он никогда не учил его наизусть.
   Челюсти Пэфороса открылись под невозможным углом. Пять лиц слились в одно и увеличились, став размером с Кундалу. Мелькнула мысль: “Я обречен”.
   Смотри, что он несет,сказал голос Рианы.
   Аннон увидел в руке Пэфороса... оболочку плода, свою “сорочку”. Как она попала к нему? Не имеет значения. Вот как Пэфорос выследил его — даже здесь, в этом неизведанном и ужасающем месте.
   Впервые в жизни Аннон почувствовал, как плохо быть в'орнном. Он каким-то образом знал, что Пэфорос при всем своем могуществе даже не подозревает о существовании Рианы. Демон демонов сосредоточил внимание только на Анноне Ашере. На мгновение перед Анионом мелькнуло нечто — идея столь значительная, столь невероятная, что он не мог полностью охватить ее мыслью. По сравнению с Пэфоросом в'орнны казались слабыми, ничтожными, и Аннон был потрясен до глубины души.
   Пространство вокруг них начинало вздыматься губительными излучениями. Времени размышлять не осталось. Надо было действовать.
   Аннон бросился обратно в оболочку Рианы. И в тот же миг мучения закончились. Все Пять Священных Книг Миины снова были с ней, и она знала, что делать.
   — Что-то не так, — сказал Нит Сахор. Мощность светящейся антиэнергии нарастала вместо того, чтобы оставаться неизменной. Она оголила стены и теперь окружала их с почти осознанной жадностью. Три кристалла взорвались из-за перегрузки контуров. Нит Сахор попытался сбалансировать мощность, перенаправив ионный поток из корковой сети. Голубые излучения из сетчатых перчаток пульсировали все быстрее, но, похоже, ничего не получалось. Что-то неизвестное и очень сильное аннулировало Основное Уравнение. Нит Сахор пытался пересчитывать на ходу, однако не успевал: составные элементы менялись слишком быстро. Установленный им защитный барьер начинал разрушаться, а он ничего не мог поделать.
   В тот миг, когда в голову пришла эта страшная мысль, гэргон заметил, как Ашера Аннон шевелится. Это было невозможно, и однако он собственными глазами видел другую правду, совершенно невероятную, потрясающую до глубины души. Изображение начало вращаться, все быстрее и быстрее, пока не слилось в неясное пятно.
   Еще шесть кристаллов разлетелись, и герметизирующее поле разрушилось. Светящаяся антиэнергия хлынула в комнату. Если она кого-нибудь коснется...
   Словно обладая собственной волей, она слилась в шар — такой яркий, что даже гэргону пришлось отвести взгляд. Шар полетел туда, где стояла Джийан. Не было времени спасти ее или хотя бы предупредить. Сверкнула вспышка.
   Решение было одновременно и в высшей степени простым, и безмерно сложным. Более того, оно было невозможным. И однако представлялось Риане Тем, Что Должно Быть.
   О Том, Что Должно Быть, часто упоминалось в “Величайшем Источнике”. Наименее вероятное решение, решение, которое невозможно выполнить, тропа к успеху, требующая от ступившего на нее всей веры до капли. Ты думаешь, что это сработает, и оно работает. Путь интуиции, нелогичности, путь, отвергнутый всеми остальными.
   Риана произнесла требуемые отрывки и сделала То, Что Должно Быть.
   Отправила себя в Припрыжку.
   Она знала, что не сможет этого сделать. На это способна только Матерь, а Матери на Кундале нет уже больше ста лет. Члены нынешней Деа Критан, включая Бартту, пытались Припрыгать и не сумели. Секрет был утрачен вместе с “Величайшим Источником” и Жемчужиной.
   И все же Риана отправила себя в Припрыжку.
   Вызвав в памяти указания из книги, она начала вращаться и, вращаясь, высвободилась из янтаря, в котором увязла. Пещера, где она находилась, комната, где кружился образ Аннона, теперь отступили, став плоскими, как декорации на стене. За ними манила истинная реальность — безграничность царств за пределами Времени или Пространства, даже за пределами Порядка и Хаоса, Жизни и Смерти. Планеты были неподвижны: они не обращались вокруг солнц. Не было гравитации или законов астрофизики. Ничто не старилось, не рождалось и не умирало.
   Риана в замешательстве смотрела, как течет энергия. Потоки не были ни линиями, ни кругами, вообще не имели никаких геометрических аналогов. Они, как и все остальное в этой реальности, просто существовали. Где она? Куда направляется и как собирается попасть туда? Она не могла идти, бежать, плыть, ползти или использовать любые другие вообразимые способы перемещения.
   А потом в месте, которое ее разум мог представить только как далекий горизонт (хотя это было не дальше и не ближе, чем все остальное вокруг), возникли неясные очертания Пэфороса. Его лица поворачивались в разные стороны. Он искал. Риане отчаянно хотелось спрятаться, но она запуталась и не знала, как двигаться. Да и вообще как спрятаться на безграничном открытом пространстве?
   В комнате пахло сожженной материей и горелой плотью.
   Подмостки Нита Сахора превратились в глыбу металла, проволока из германиевого сплава сгорела, ее остатки выжгли в полу черные дымящиеся линии. Все кристаллы разлетелись на кусочки и расплавились.
   Джийан стояла внутри круга. Платье и сифэйн на ней сгорели.
   Реккк подскочил к ней, закутал в длинный темный плащ.
   — Н'Лууура, что произошло?
   — Вы в порядке, госпожа? — спросил Нит Сахор.
   Она подняла руки. Незаживающие раны преобразились. Теперь кожа от кончиков пальцев до локтей была черной, как смоль.
   — Нит Сахор, что произошло? — Ее голос дрожал.
   — Не знаю, госпожа. — Гэргон пересек круг и осторожно дотронулся до ее кончиков пальцев. — Твердые, как камень. — Ионные потоки голубой энергии вспыхивали и гасли, подчиняясь его воле. Он бросил на нее быстрый взгляд. — Вы еще можете шевелить пальцами?
   Джийан кивнула. — Да.
   — Тогда попробуйте.
   — Я шевелю.
   — Сейчас? — Да.
   Пальцы были неподвижны, как смерть.
   — Что это? — требовательно спросил Реккк. — Скажите нам, Нит Сахор.
   — Похоже на органику, вроде какой-то скорлупы. — Гэргон осторожно прощупывал руку от пальцев до запястья. — Или коконы насекомых.
   — Оборони меня Миина, — прошептала Джийан. “Нантера нарушена, — сказала Бартта. — Никто не может сказать, какими будут последствия”.
   — Больно? — спросил Реккк.
   — Сейчас нет. — Она облизнула губы. — Пальцы очень плохо двигаются. И я чувствую внутреннюю сторону коконов.
   — Я хочу снять их с тебя.
   — Это было бы весьма неразумно, Реккк. Реккк остановился.
   — Что вы имеете в виду?
   — Нит Сахор прав. — Джийан вздохнула. — Я чувствую, как растет лес волокон. — Она перевела взгляд на гэргона. — Я... по-моему, они прикрепляются ко мне.
   Реккк рассердился.
   — Нит Сахор, я требую объяснений.
   — В данный момент я только могу сказать, что предупреждал тебя об опасных свойствах антиэнергии. Что-то пошло не так в ходе Встречи. Каким-то образом антиэнергия вырвалась из герметизирующего поля.
   — Должен же быть какой-то способ освободить ее! — крикнул Реккк.
   — Она будет свободна, когда коконы завершат свою задачу.
   — Но мы не знаем какую!
   — Задача любого окуклившегося насекомого — преобразование.
   — Вы — техномаг! — прогремел Реккк. — Уберите это.
   — Предварительные расчеты показывают, что, пытаясь убрать коконы, я подвергну жизнь госпожи Джийан серьезной опасности.
   — Я не верю вам!
   Нит Сахор слегка наклонил голову.
   — Простите меня, госпожа. — С этими словами он создал из голубого ионного огня зловещего вида хирургический инструмент и, поднеся тонкое, как проволока, лезвие к куколке на правой руке, начал делать разрез.
   Джийан сразу же вскрикнула от боли. Глаза ее закатились, и она рухнула на руки Реккка.
   Прибор Нита Сахора распался на субатомные элементы.
   — Видишь, Реккк, — печально сказал гэргон, — я не лгу тебе.
   Реккк увидел, как веки Джийан затрепетали.
   — Ты в порядке?
   Она кивнула и с его помощью встала на ноги.
   — Госпожа, я снова прошу прощения. — Нит Сахор подал ей серебряную чашу. — Выпейте, пожалуйста. Это поможет вам оправиться.
   Пока Джийан пила, Реккк обернулся к гэргону:
   — Не говорите мне, что ничего не можете сделать.
   — Боюсь, есть еще многое, неподвластное гэргонам. — Нит Сахор откуда-то принес для нее платье и сифэйн. — Госпожа, я бы очень желал воспользоваться случаем и исследовать коконы.
   — Нет, — сразу же ответила она. — Не хочу казаться неблагодарной, Нит Сахор. Спасибо, что дали мне еще раз увидеть Аннона. Однако я не хочу становиться лабораторным животным.
   И снова изумленный Реккк увидел, как гэргон кланяется.
   — Как пожелаете, госпожа. Я не смею вмешиваться в вашу жизнь.
   — Уже поздно, а мы оба устали, — произнес Реккк.
   — Реккк, — сказал Нит Сахор, провожая их по коридору, — в гневе ты порицал меня. Не спорю, ты имеешь полное право сердиться, но эти обстоятельства не смог бы предвидеть даже самый одаренный кундалианский провидец.
   — Я не позволю, чтобы с ней что-то случилось, — рявкнул Реккк.
   Он не видел взгляда Джийан, однако Нит Сахор заметил выражение ее глаз.
   — Госпожа, похоже, рядом с вами весьма грозный воитель.
   Джийан молча вышла, Реккк — следом.
   Когда они ушли, Нит Сахор вернулся в коническую комнату и прочесал каждый квадратный сантиметр, выискивая источник энергетического вторжения. Разумеется, он ничем не выдал себя гостям, но волна встревожила его. Он никогда не сталкивался с энергетическим потоком такой мощности. Что бы — или кто бы — ни вызвал его, это, несомненно, представляло угрозу и для него, и для гэргонской Модальности. Крайне тревожила мысль, что это мог быть центофеннни. Если так — все пропало.
   Никаких остатков вторгшейся силы обнаружить не удалось — по крайней мере таких, какие могла бы обнаружить исследовательская аппаратура. “Сорочка” Ашеры Аннона также исчезла, испепеленная, как предположил Нит Сахор, когда энергия расплавила активную бионическую сеть. Эта потеря была большой трагедией.
   Его мысль заработала в другом направлении. Встреча получилась необычной во многих отношениях. Что-то совершенно поразительное произошло еще до того, как он заметил аномальное энергетическое вторжение. Образ Ашеры Аннона выглядел для него иначе, чем для госпожи Джийан и свор-командира. Он видел невероятно сложное уравнение. В уравнениях Встречи всегда был некий общий компонент. Это логично, потому что все субъекты были мертвы, и данное состояние олицетворялось запечатленной энергетической подписью. Вот только подписи не было, хотя Нит Сахор потратил драгоценные секунды на ее поиски. Потом образ Ашеры Аннона начал вращаться, что тоже шло против всяких правил. Нит Сахор был потрясен настолько, что не смог обуздать энергетическое вторжение.
   Нит Сахор стоял в центре обгоревшей комнаты и обдумывал любопытные и неожиданные повороты жизни. Субъект Встречи двигался сам по себе; более того, он не содержал Подписи Смерти. Логично заключить, что, несмотря на все веские доказательства обратного, на самом деле Ашера Аннон жив.
   Это открытие меняло все.

15
Тигпен

   Перед Рианой возникла серьезная проблема: Припрыгнуть ли одна Миина ведает куда. Она ничего не знала о действующих здесь законах энергии. Жилы энергии пульсировали, как паутина, во всех направлениях. Вряд ли она смогла бы взобраться по жиле и Припрыгнуть куда-нибудь подальше отсюда. Насколько она могла судить, никакого “подальше” здесь не было.
   Риана с ужасом смотрела, как, разыскивая ее, Пэфорос возникает то в одном, то в другом месте. Если бы она подольше понаблюдала за ним, то, может, смогла бы понять его способ перемещения. Однако как внимательно она ни приглядывалась, не сумела даже представить, каким образом он перемещается.
   Он еще не увидел ее, но подходил все ближе. Пройдет немного времени — хотя Времени, как его измеряли в'орнны и кундалиане, здесь не существовало, — и он ее заметит. Что же делать?
   Серебристая вспышка, подобная ряби на озере, заставила Риану повернуть голову. К своему удивлению, она увидела гэрорела, который кружил у нее над головой по дороге к Ледяным пещерам. Птица мерцала, то появляясь, то исчезая, двигаясь вперед на широко распростертых крыльях; когти растопырены, клюв открыт. Гэрорел не летел, даже не шевелился; просто то возникал, то пропадал. Вот появился снова и остался, по-прежнему подобный статуе, вырезанной из тигрового глаза. Под взглядом оцепеневшей Рианы гэрорел трансформировался в величественного зеленого Дракона: огромные блестящие крылья изогнуты дугой, золотые глаза смотрят прямо в душу.
   — Сеелин, — выдохнула Риана, хотя звуки в этом мире не распространялись.
   Дракон вроде бы не шевелился и в то же время стал ближе к Риане. Он исчез, появился, опять исчез. Когда возник вновь, то был так близко, что Риана попятилась бы, если бы смогла.
   Идем,раздался в голове Рианы голос Сеелин. Оставаться здесь небезопасно.
   Иллюзия? Галлюцинация? Сон?
   Сеелин исчезла. Риана продолжала таращиться туда, где только что был Дракон.
   Через мгновение Сеелин появилась снова.
   Идем же. Пэфорос почуял меня и приближается.
   Но как? Объясни.
   Как? Так же, как ты оказалась здесь.
   Я не знаю здешних законов.
   Используй энергетические сети, которые видишь вокруг. Вот так.
   Дракон растворился в паутине и тут же появился вновь.
   Мы путешествуем, преобразуясь из одного энергетического состояния в другое. Здесь все преходяще. Твои мысли по-прежнему статичны, перемещаются в пределах искусственных связей Времени и Пространства. Откажись от старого мышления. Перемещайся Вовне— и увидишь.
   Риана протянула руку. Пальцы попытались ухватиться за нить паутины, но прошли прямо сквозь нее.
   Пэфорос был почти рядом. Сеелин исчезла.
   Риана снова ухватилась за энергетическую сеть, и та рассеялась.
   Риана подумала о словах Дракона. На этот раз она оставила руку внутри нити. И почувствовала, что тает. Она начала сопротивляться — и услышала пение силовых ручьев. Мелодия струилась сквозь нее, и теперь она расслышала все оттенки, созвучия, рулады, потому что сама стала частью песни. Энергетическая паутина состояла из силовых ручьев, которые она чувствовала в доме Бартты и в монастыре.
   Растворяясь, Риана скользнула в ручей как раз в тот миг, когда Пэфорос появился рядом. Внутри паутины, преобразуясь из одного состояния энергии в другое, она почувствовала присутствие Дракона. Казалось, будто воплощение Перемены все время где-то впереди. Сеелин дергала ее, тащила. Став частью энергетической паутины, Риана везде видела постоянное движение: ионы, электроны, фотоны и прочие субатомные частицы, которых она не могла распознать, текли вокруг нее, над ней, под ней, сквозь нее, изменяясь из положительных в отрицательные и обратно в бесконечном танце жизни.
   Отчаянно Припрыгнув, Риана вернулась в подземную темницу. Теперь она ощущала узы Времени и Пространства, как другие ощущали бы избыток тяготения. Бесконечность сменилась конечным миром, в котором она родилась. Цветовая гамма казалась болезненно искаженной без инфракрасных и ультрафиолетовых полос, уходящих в бесконечность.
   Риана согнулась пополам, ее вырвало. Упала на колени, когда ее настигла волна головокружения, ухватилась за стену. Под ногами развергся бездонный колодец...
   Она задыхалась, лежа на усыпанном камнями полу круглой пещеры, на глазах выступили слезы. Дыхание было затруднено, на теле выступил липкий пот. Она чувствовала себя отравленной. Закрыла глаза, но так оказалось только хуже. Она знала, что самодельный факел почти погас, знала, что надо найти другую деревяшку, но смерть ползла через нее, как пробковый червь.
   Ее снова затошнило. Застонав, Риана повернулась на бок, свернулась клубком — и встретилась с чьим-то пристальным взглядом.
   — Не подходи! — предупредила она. Нащупала упавший факел, подобрала его и помахала перед собой.
   Существо сидело и невозмутимо ждало чего-то.
   Оно было примерно вдвое больше ледяного зайца, с шестью ногами, длинным пушистым хвостом и густым полосатым мехом. Сужающаяся черная морда, зеленые глаза и плоские треугольные уши.
   — Ты кто, Н'Лууура тебя побери? — спросила Риана.
   — Тигпен, — произнесло существо, склонив голову набок. — А что такое Н'Лууура?
   На улицах Аксис Тэра выл ветер. Здесь, в северной части города, широких кундалианских проспектов было мало. Когда месагггунам отвели этот район, они обнаружили, что предоставленное жилье не соответствует количеству людей. В результате ширину улиц уменьшили наполовину, чтобы устроить больше жилищ, которые теперь тыкались друг в друга, как выводок котят у сосков матери.
   Джийан тяжело было видеть, как равнодушно чужаки преобразуют красоту в уродство. Одно дело, когда города оккупированы, совсем другое — когда они превращаются в груды мусора.
   — Джийан, я знаю...
   — Когда дело касается меня, ты ничего не знаешь, — огрызнулась она.
   Снова запутавшись, Реккк помалкивал, пока они пробирались к его дому в центре города. Месагггуны спешили мимо, не обращая на них никакого внимания. На Реккке не было кхагггунской формы, и он не собирался больше ее надевать. Теперь он был учеником Нита Сахора — воин, отвергший командира и касту. Ирония судьбы. Он стал своим отцом.
   По правде говоря, Реккк весьма смутно представлял себе, что значит быть рэннноном. Так или иначе, выбор сделан, теперь ему предстояло столкнуться с последствиями, которые изменение статуса повлечет не только для него, но и для его близких.
   Где-то впереди послышались крики и шипение выстрелов ионного оружия. Завернув за угол, они увидели, что самая южная граница месагггунского района объята пламенем. Огонь был столь жарким, что дождь и завывающий ветер не могли его загасить.
   — Что происходит? — спросила Джийан.
   Реккк заметил, как вымуштрованная свора кхагггунов методично разрушает дома.
   — Похоже на облаву.
   — Но зачем?
   Внезапно напрягшись, Реккк не обратил внимания на ее вопрос. Он взял женщину за руку и потянул назад.
   — По-моему, нам лучше поискать другую дорогу... Поздно. Вооруженный до зубов кхагггун выступил из тени.
   — Стой! Кто идет? С полуночи район объявлен закрытым.
   — Вы не узнаете меня? — сказал Реккк. — Свор-командир Реккк Хачилар.
   — Да? Вы без формы. Это странно.
   — Я вне службы, сопровождаю женщину...
   — Кундалианка! — фыркнул кхагггун. — И, как я теперь разглядел, лооорм бывшего регента. Что вы делаете с этой счетттой?
   — Что я здесь делаю и с кем я, не ваше дело, перв-майор. — Он твердо взял Джийан за локоть и попытался пройти мимо кхагггуна.
   — Минутку, свор-командир. — Перв-майор навел на него короткоствольный ионный пистолет. — У меня приказ отводить всех незарегистрированных лиц на допрос.
   Реккк почувствовал, как в нем закипает гнев.
   — Это смешно. Как только ваш командир увидит, кого вы задержали, вам придется несладко.
   — Поверьте, я пострадаю гораздо больше, если не выполню приказ.
   Держа наготове ионный пистолет, кхагггун повел их к периметру пожара. Решив сменить тактику, Реккк спросил об облаве.
   — Ах, это, — рассмеялся перв-майор. — Наш новый регент вбил себе в голову, что нужно искоренить у месагггунов последние следы религии. Мол, поклонение богу войны Энлилю — поклонение любому божеству, коли на то пошло, — идет вразрез с эдиктами гэргонов, так что мы уничтожаем храмы и жрецов.
   — Вы хотите сказать, что гэргоны дали новому регенту это поручение?
   Перв-майор пожал плечами.
   — Насколько я знаю, приказ исходит от регента Веннна Стогггула. Откровенно говоря, меня это устраивает. Последнее время я почти не видел активных действий и стал беспокойным и ленивым. Нет лучшего лекарства для этого недомогания, чем пролить кровь врага, а, свор-командир?
   Реккк бросил взгляд на Джийан. Она смотрела прямо перед собой и вела себя так, словно их обоих не существовало.
   Перв-майор провел арестованных мимо квартала дымящихся, полуразрушенных месагггунских строений. Разбитое изображение Энлиля лежало в канаве, по которой текла бирюзовая кровь павших жрецов и их последователей-традиционалистов.
   Глядя на побоище, Реккк вспомнил о словах Нита Сахора, сказанных при первой встрече: “Баланс изменился. Гибельное, опасное изменение... но, к сожалению, необходимое”.
   Вскоре он увидел командира, стоявшего к ним спиной. Офицер был в полной экипировке: сочлененные пластины из дотемна закаленной хроностали, шлем, откинутый назад. Стоило ему рявкнуть, и солдаты своры кидались выполнять приказы.
   — Командир! Перв-майор Туд Йусссар с северного периметра с двумя незарегистрированными лицами, — крикнул их конвоир. — Одно из них — свор-командир Реккк Хачилар.
   — Да ну? — Командир отдал последний приказ и обернулся к ним. Реккк узнал Олннна Рэдддлина. Почувствовав тревогу спутника, Джийан постаралась прикрыть лицо сифэйном.
   Олннн Рэдддлин ухмыльнулся.
   — Ба, Реккк Хачилар, герой тысячи войн. Я не видел вас... да с тех пор, как меня сделали свор-командиром. Мы вас искали.
   Реккк не мог поверить, что перед ним его бывший заместитель.
   — Ну-ка, ну-ка. — Рэдддлин потеребил губу. — В первый раз вы приняли участие в инопланетной кампании в пятнадцать лет — солгали насчет возраста, не так ли? Да, и ко времени окончания кампании убили полдюжины... это было так давно, я еще не достиг совершеннолетия... — Он несколько раз щелкнул пальцами. — Кто был тогда нашим врагом?
   — Краэлы, — сказал Реккк. Ему не нравилось направление разговора.
   — Вот-вот. Таинственные существа эти краэлы, но тупые, не так ли? Мы вырезали их, как коров. Тысячи, сотни тысяч, миллионы — для нас все едино. Мы опустошили их мир, сначала забрав оттуда все ценное.
   Рэдддлин шагнул к ним и сорвал сифэйн с лица Джийан.
   — Любовница покойного регента. Так я и думал. Не можешь обойтись без в'орннских мужчин, да, счеттта? — Он поцокал языком. — Жаль, что все время выбираешь не тех. — Рэдддлин повернулся к Реккку. — Отойдите от нее. Она помогла бежать Аннону Ашере и является врагом в'орннской Модальности. Она будет задержана и предана публичной казни.
   — Мы в одном чине. Вы не смеете приказывать мне, — возразил Реккк. — Она находится под моей...
   — А-а, похоже, вы не в курсе. Прискорбно. Приказом Киннния Морки вы отстранены от командования.
   — Что? Невозможно!
   — Однако такова реальность. С семи часов сегодняшнего вечера. — Рэдддлин засунул инфодесятиугольник в порт переносного голоэкрана и подал прибор Реккку. — Вот. Здесь подпись и печать звезд-адмирала.
   Пока Реккк, не веря своим глазам, читал приказ, двое кхагггунов протащили жреца Энлиля по пылающей улице и швырнули к ногам Рэдддлина. Жрец дрожал и стонал, сжимая руки перед собой. От его одежды пахло горелой материей и плотью.