Ван Ластбадер Эрик. Кольцо Пяти Драконов

   Надо только обойти мешки с семенами кориандра, наваленные за лавкой, — и они на месте.
   — Наверное, мне лучше пойти с тобой, — сказала Риана, когда они оказались перед входом в тоннель. — Кто знает, с чем ты там встретишься?
   — Ни в коем случае, — ответил Реккк. — У каждого из нас своя задача, каждый должен сыграть свою роль. В данный момент твоя задача — наблюдать. — Он положил руку на плечо Рианы, его голос смягчился. — Прости грубость бывшего кхагггуна. Мы не можем рисковать, подвергая тебя большей опасности, чем необходимо. Согласна?
   Риана кивнула, и Реккк, не сказав больше ни слова, исчез. Риана передвинула на место пару пахучих мешков так, чтобы загородить дыру, и села, прислонившись к ним спиной. Из тоннеля тянуло холодом. Джийан считала, что слишком опасно входить во дворец тем же путем, каким они с Анионом бежали оттуда. “Кто-то узнал нас в ночь переворота, — сказала она Риане наедине перед тем, как они покинули гостиницу. — Наверное, заметил, как мы вылезали из подземного хода”.
   Хозяин лавки торговался с разгневанным клиентом из-за мешка мирта. Вереница телег, груженных пряностями — на каждой телеге что-то одно, — перегородила рынок; мускулистые кундалиане разгружали мешки и бочонки под присмотром группы бесстрастных баскиров, не сводящих глаз-бусинок с товаров конкурентов. Тускугггуны, закончившие дневные труды и уложившие детей в постели, сидели в кафе или расхаживали по рынку, болтая и делая покупки. Движение бурлило повсюду: в тени и на свету, на оживленных улицах, перед самыми популярными лавками, где продавались ярко-желтая куркума, серое с красноватым отливом маковое семя, ярко-красный стручковый перец, голубой корень гардении и пурпурный саар, в душных переулках, суетливых проходах. Запахи носило ветром, как хлопья перца, как пыль с крышек ларей, как темную, покрытую загадочными прожилками скорлупу вермаса. Гремели по булыжникам копыта, поднимались до криков голоса, вспыхивали и так же быстро гасли, подавленные висящим в воздухе напряжением, споры и смех. После проведенных в Дьенн Маре месяцев возвращение в Аксис Тэр сбивало с толку.
   Через некоторое время Риана увидела еще одну группу кхагггунов — из крыла звезд-адмирала Морки, судя по мерцающим сине-зеленым доспехам и эмблеме двойного бронированного кулака на плече. Затаив дыхание, она смотрела, как они прорезают толпу. , и в груди закипала печаль при виде того, как кундалиане пугаются и пятятся, заслышав топот марширующих ног, отводят глаза, словно даже прямой взгляд был наказуемым преступлением.
   В этот момент она почувствовала движение за спиной и прошептала:
   — Не двигайся. Рядом кхагггуны.
   Как только кхагггуны ушли, Риана повернулась и оттащила мешки с семенем кориандра в сторону. Появился Реккк, одетый в полное снаряжение хааар-кэута, украденное из казармы. Он поднял забрало и подмигнул ей.
   И снова девушку охватило сбивающее с толку чувство нереальности — ведь мир, который видела она, отличался от мира, который видели окружающие.
   Реккк кивнул, и Риана сложила руки за спиной. Жуткое ощущение усилилось, когда Реккк защелкнул на ней наручники.
   — Теперь ты моя пленница, — сказал он и тяжелым подзатыльником вытолкнул ее на рынок.
   Плеск воды о сваи, темные и низкие корабли, качающиеся на волнах, морская пена, образующая крохотные светящиеся завитки, похожие на проносящиеся звезды, — все это было знакомо Кургану, но совершенно чуждо Кинннию Морке. Он чувствовал себя неуютно рядом с огромной пустотой, где нельзя было ничего построить, выкопать или разграбить. Особенно если эта пустота постоянно менялась, если ее нельзя было измерить, если она не оставалась неизменной. Звезд-адмирала подбадривала уверенность, что Гавань будет так же недружелюбна и к Веннну Стогггулу. И все же он смотрел на океан, словно на разверстые челюсти бритвозуба с Корпиона-2.
   У них над головами, когда они спускались по веревочной лестнице на корму корабля Куриона, прятался в темноте Олннн Рэдддлин. В его глазах пылал безумный огонь мести. Пальцы теребили рукоять ударного меча. Он был настолько сосредоточен на объекте своего гнева, что не услышал движения за спиной.
   У его горла сверкнуло лезвие кинжала.
   — Мы разыскивали вас, бывший свор-командир. — Олннн Рэдддлин узнал голос перв-капитана Йуллла.
   Он замер. Постарался расслабить напряженные мускулы.
   — Мне казалось, вы отказались от перерезания глоток, когда стали исполняющим обязанности офицера протокола звезд-адмирала.
   — Тут дело тонкое, Олннн Рэдддлин. — Лезвие проткнуло кожу, на шее выступила капелька бирюзовой крови. — “Протокол” такое двусмысленное слово. По крайней мере в устах звезд-адмирала. Административные вопросы я оставляю подчиненным. — Капелька крови скатилась по клинку. — Что до меня, то я работаю телохранителем Киннния Морки.
   — Разве он не доверяет Кургану Стогггулу?
   — Его доверие заканчивается на конце клинка ударного меча.
   Пока перв-капитан Йуллл говорил, Олннн Рэдддлин взмахнул руками у себя за спиной, обхватил голову Йуллла и ткнул его носом себе в затылок. Не обращая внимания на лезвие кинжала и горячую кровь, текущую из горла, Рэдддлин не выпускал голову Йуллла, яростно поворачивая ее, пока не услышал тошнотворный треск сломанных позвонков.
   Кинжал с темным от крови клинком упал. Олннн Рэдддлин отбросил тело, оторвал кусок от одежды Йуллла и замотал себе шею, чтобы остановить кровь. Потом побежал во весь дух через широкую Набережную, на бегу обнажив ударный меч и включив ионный поток. Добравшись до ограждения, он прыгнул в ночь и оказался на качающейся палубе. Звезд-адмирал не слишком дружелюбным голосом спрашивал Кургана, где, Н'Лууура побери, саракконский капитан. Параноик уже почуял ловушку и вытащил спрятанный под форменной туникой ионный кинжал.
   — Где, Н'Лууура побери, ты был!.. — крикнул Курган.
   Звезд-адмирал Киннний Морка начал оборачиваться с оружием в руке, и тут Олннн Рэдддлин ударил его в грудь гудящими клинками, пронзив одним искусным ударом оба сердца.
   Зашатавшись, звезд-адмирал увидел обоих убийц сразу. Последние мысли промелькнули в голове, подобно выцветшим клочьям. Какой унизительный конец: пасть не на поле боя, а от рук безумного в'орнна и мальчишки-подростка. “К чему же мы, в'орнны, пришли?” — спросил он никого и всех.
   Выцветшие клочья разлетелись, подхваченные холодным ветром, растворились в темной, мерцающей бесконечности Космоса.
   Хааар-кэутам не нравилось, что у него нет приказа. “Хорошо вымуштрованы, надо отдать им должное”, — подумал Реккк. С другой стороны, он был одним из них.
   Они с Рианой стояли у ворот дворца регента, ожидая, когда стража примет решение. С каждой секундой положение осложнялось. В'орннам не нравилась неуверенность — кхагггунам больше, чем другим кастам, а хааар-кэутам и подавно. Следовало бы предвидеть это. Что ж, действуя экспромтом, когда близок конец света, нельзя продумать все. Но надо. Даже одна ошибка может оказаться роковой.
   — Н'Лууура вас побери, свяжитесь, коли хотите, с самим регентом, — проворчал он из-под опущенного забрала. — У меня устный приказ привести руководительницу Сопротивления в тюрьму. Возможно, у нее есть информация о Кольце Пяти Драконов.
   — Ваши сведения устарели, — мрачно сказал маршал второго ранга Тэннн. — Малистра уже дала регенту кундалианское Кольцо.
   Разум Реккка лихорадочно работал: планы приходилось менять на ходу.
   — Да знаю я, дурак! — рявкнул он. — Зачем же меня послали за девчонкой? Теперь, когда Кольцо у регента, надо научиться им пользоваться.
   Тэннн нахмурился.
   — Об этом я не подумал. Реккк пожал плечами:
   — Нельзя думать обо всем. Не беспокойся, малышка из Сопротивления скоро все выложит регенту.
   Маршал второго ранга Тэннн кивнул. Когда они прошли ворота, он положил огромную руку Реккку на плечо. Реккк напрягся, пальцы сжались на рукояти ударного меча.
   — Давай попробуем ее прямо сейчас. — Хааар-куэт облизнул толстые губы. — Просто по-быстрому. Задерем эти грязные лохмотья на голову и поглядим, сколько у нее там волос, а? Что скажешь?
   — Конечно, — ответил Реккк, — если ты сам будешь объясняться с регентом насчет задержки: мол, ему пришлось потерпеть, чтобы ты получил удовольствие.
   Тэннн скривился.
   — Ладно, иди. Я знаю, каков регент в ярости. Но потом, когда она будет бесчувственной и вся в крови, звякни мне. Я хочу принять участие в концовке.
   — С удовольствием, — ответил Реккк с хорошо разыгранным рвением.
   Он повел Риану по коридору, отвешивая подзатыльники, чтобы позабавить стражу. Когда они повернули за угол, он сказал:
   — Прости, пожалуйста.
   Риана была поражена: бывший кхагггун — и притом свор-командир — извиняется перед кундалианской девчонкой.
   — Не за что. Ты все делал как надо.
   — Сколько времени?
   — Не знаю. — Сколько вреда причинит кундалианский механизм уничтожения, если она не сумеет остановить его? Что, если он прорежет дыру прямо в другие миры? — Пожалуй, меньше часа.
   — Тогда пора связаться с Джийан.
   Риана кивнула и открыла Третий Глаз. Словно от камня, брошенного в тихую заводь, концентрические круги света расходились в бесконечность Иномирья, пока не наткнулись на первый колдовской маяк Джийан, который повел ее к другому, а тот — к третьему. И дальше — к свету, которым была Джийан.
   Мы во дворце,мысленно сказала Риана. На первом этаже.
   Отлично,ответила Джийан. Вот что надо делать...
   Звезд-адмирал Киннний Морка, рухнувший на блестящую от соли палубу ненавистного корабля, уныло смотрел в пустоту смерти. Ночь была беззвездной и тихой, хотя издали доносились глухие раскаты грома.
   — Твой отец доволен тобой. — Малистра в зеленом с золотом платье стояла на раскачивающейся палубе, расставив ноги, как бывалый сараккон. — Чрезвычайно доволен.
   — Он уже знает? — спросил Курган.
   — Разумеется. — Она бросила на тело бесстрастный взгляд, словно проверяя запись в бухгалтерской книге. — Я сообщила ему, как все произошло. Удивлен?
   — Я стараюсь никогда не удивляться.
   Малистра рассмеялась — недобро, как учительница, столкнувшаяся со своевольным и потенциально непослушным учеником.
   — Твой отец желает насладиться обществом сына. Курган оглянулся.
   — Олннн Рэдддлин...
   — Олннн Рэдддлин останется здесь, чтобы охранять труп, пока регент не пришлет хааар-кэутов, которые подготовят его для публичного осмотра. — Малистра ткнула носком туфли во ввалившийся висок Киннния Морки. — Поглядите! Определенно его голова будет насажена на пику регента!
   Курган, которому она и при первой встрече не понравилась, теперь нашел колдунью еще менее привлекательной. Такое полное пренебрежение к жизни казалось ему неприятным — несомненно, потому что совпадало с его собственным.
   — Регент должен знать об участии Олннна Рэдддлина в смерти звезд-адмирала.
   Малистра обернулась. В ее холодном, жестоком голосе вибрировала сила.
   — Не беспокойся, дорогой. Регент знает все. — Она вскинула голову. — Ну, быстро! Идем во дворец. Твой отец ждет.
   Потом она улыбнулась — странно, не размыкая губ, отчего его интимные места сжались. “Не недооценивай ее, — подумал Курган. — Она колдунья, и Веннн Стогггул слушает ее”. Юноша улыбнулся в ответ и последовал за колдуньей покорно, как кор. Но у него в уме она пересекла роковую черту: он предназначил ей ту же зловонную яму, куда уже сбросил отца.
   Пока они шли по Набережной в густой, как лес, темноте, Курган видел огни города — странно тусклые, смазанные, словно нарисованные на хронохолсте.
   — Почему у тебя платиновые волосы? — спросил юноша.
   Малистра продолжала идти, на губах играла легкая улыбка. У нее было очень подвижное лицо: то суровое и неумолимое, то мягкое и благоухающее, как клеметт.
   — Я получила их в подарок. Когда вошла в возраст.
   — Вошла в возраст для чего?
   Малистра обернулась; ее левая рука чертила в воздухе какие-то знаки. Символы накладывались друг на друга, вспыхивало и гасло бледно-оранжевое пламя. Неожиданно Кургану сдавило грудь. Все прошло быстро и внезапно, оставив только тупую боль, подобную эху выстрела ионной пушки.
   — Для этого, — весело сказала она и двинулась дальше по Набережной.
   — Вот это ты и делаешь для моего отца? Малистра ухмыльнулась.
   — Там послание. — Она указала на его окумммон. — Для тебя.
   В тот же миг он ощутил дрожь, пробегающую по руке. Окумммон засветился белым, как кость, светом и испустил клок тумана. Туман быстро уплотнился, превратившись в голографическое изображение Нита Батокссса.
   — Пора за работу, юный Стогггул.
   — Давайте побыстрее, — отозвался Курган. — Меня желает видеть отец.
   — В общем-то нет, — сказала Малистра. — Я сослалась на регента, ибо не хотела, чтобы Олннн Рэдддлин знал о твоей связи с Нитом Батоксссом.
   — Твоя ловкость нужна во дворце, — промолвило изображение Нита Батокссса. — Туда должен прийти некий кундалиан; возможно, он уже там. О кундалиане не знает никто, кроме нас троих.
   — Как же он смог пройти через охрану?
   — Кундалианин хитер, и, полагаю, ему помогают.
   — Чего он хочет?
   — Добраться до двери Хранилища в пещерах под дворцом.
   — Предупредите регента, пусть пошлет хааар-кэутов...
   — Заткнись, когда я говорю! — рявкнул гэргон. — И не торопись с выводами. Хааар-кэуты в таких обстоятельствах бесполезны; кундалианин ускользнет от них. Однако ты все же возьми с собой сопровождение.
   — Вы хотите, чтобы я остановил его, да?
   — Нет. — Теперь Нит Батокссс был терпелив, как учитель. — Я хочу, чтобы ты с помощью хааар-кэутов, отрезал кундалианина от возможных спутников. Потом устройся так, чтобы видеть дверь Хранилища. Когда кундалианин появится — а он появится обязательно, — свяжешься с Малистрой через окумммон.
   Мозг Кургана лихорадочно работал. Юноша не мог понять, зачем он вообще нужен. Почему Нит Батокссс не займется этим сам? Гэргону доступны любой уголок и любая щель в Аксис Тэре. А еще, если он такой могущественный, почему не знает, когда кундалианин окажется в определенном месте? И, кстати говоря, определенное место для чего?
   Курган коснулся окумммона.
   — Я думал, вы сделали так, чтобы могли общаться только вы и я.
   — Верно.
   — Но вы только что сказали, что я должен сообщить Малистре.
   — Разве не ясно? — вмешалась Малистра. — Нит Батокссс и я связаны.
   — Молчать! — прогремел гэргон. — Нет времени для праздной пикировки. Поспешите во дворец и делайте, как я велел!
   Они заторопились дальше по Набережной, миновали темный и безлюдный круг калллистота, потом светлый белокаменный фасад “Недужного духа”, сияющего в ночи, как маяк.
   — Он не говорит мне всего, — посетовал Курган.
   — Ты знаешь все, что тебе надо знать, — отрезала Малистра.
   Вот так, с хлопком воображаемой двери, Курган был поставлен на место, не допущен к делам важных игроков... Проблема заключалась в том, что он не хотел долго оставаться на этом месте. Юноша смотрел на плавные движения бедер Малистры, на ее походку, неестественный блеск в глазах... “Нит Батокссс и я связаны”. Кундалианская колдунья связана с гэргоном? Нет, в этой картине все неправильно.
   Курган чувствовал, что ответ где-то рядом...
   Тут они добрались до дворца, и он начал думать о том, чего от него хочет Нит Батокссс.
   Указания Джийан привели их к лестнице — той самой, по которой Аннон в первый раз спустился в пещеры в ночь переворота. Секретная панель на стене в одной из кухонных кладовых открывала выход на лестницу.
   Риана, шедшая первой, остановилась в темноте. Реккк снял наручники сразу же, как только убедился, что никто из стражи их не видит. Вниз вели три лестницы. Справа доносилась пульсация, которую Риана ощущала отчетливее, чем Аннон. В уме она услышала ритмичный звук, словно кто-то помешивал в огромном горшке. Чернота темнее полуночи, плотнее глубочайшего сна поднялась и обвила самую душу, напомнив об аромате Первого Колодца глубоко в пещерах Дьенн Мара, где появлялись на свет Тиг-пен и ее сородичи, ожидающие, как и многие другие, прихода Дар Сала-ата.
   Ужасная сила, подобная урагану, толкала Риану направо. В черной воде Первого Колодца она видела отражение пятиголового демона Пэфороса, который утверж-дал, что она принадлежит ему, который гнался за Анноном по Иномирью.
   Риана,раздался в голове голос Джийан. Назад.Ее охватила волна головокружения. Словно во сне она почувствовала, что идет по ступеням. Потом ее подхватили сильные руки Реккка.
   Налево, Риана. Поверни налево.
   —Налево, — прошептала она, и Реккк оттащил ее от края пустоты, открывающейся, как могила. Потом они наткнулись на винтовой желоб и полетели в недра кундалианских пещер под дворцом.
   В тот миг, когда они упали, Реккк зажал рукой рот Рианы. Девушка подняла глаза, собираясь сказать Реккку, что нужно отойти, чтобы их не заметили сверху, но увидела только камень. Она огляделась. Перед ними был сплошной камень. А должна была бы быть дверь Хранилища. Когда Аннон слетел по желобу, он оказался под оком. Неужели здесь не один желоб? Неужели они выбрали не тот?
   По пещере внезапно раскатился грохот, земля задрожала. Раздался треск, и огромный кусок скалы сдвинулся с места. Тряска уменьшилась, однако в воздухе пахло опасностью и смертью.
   Риана посмотрела на Реккка. “Хааар-кэуты”, — беззвучно произнес он, и она кивнула, услышав тихие, осторожные шаги. Реккк засунул в окумммон пригоршню каменной пыли и вытащил боулллас — двойную нить проволоки, концы которой были прикреплены к легированным рукояткам, в которые он вставил пальцы. Нажал кнопку, включая ионный поток. Потом жестом велел Риане спрятаться вместе с ним в тень, и внезапно она поняла: они находятся в камере для допросов, где Аннон вытащил окууут Джийан. Так давно, а все помнилось в мельчайших подробностях.
   Четыре хааар-кэута в боевом снаряжении вышли из-за угла, двигаясь прямо к ним. Когда последний поравнялся с камерой, Реккк шагнул вперед, захлестнул проволоку вокруг его горла, крепко затянул. Заряженная ионами проволока перерубила плоть и кости. Судороги хааар-кэута закончились чуть ли не раньше, чем начались.
   — Стой здесь, — шепнул Реккк Риане. — Я займусь остальными тремя.
   Прежде чем девушка смогла остановить его, он исчез, скользнув в пещеру тихо, как призрак.
   Риана сжалась в тени, сознавая, как много каждый из группы, собранной Джийан, делает для нее, в то время как сама она не сделала ничего, чтобы оправдать их героизм. Запах смерти подавлял, усиленный близостью гибельного срока.
   Риана переступила через обезглавленное тело, прячась в тени у входа в камеру. Где Реккк? Убил ли он трех оставшихся хааар-кэутов, или погиб сам?
   Еще один толчок встряхнул пещеру, в воздухе мелькнули обломки камня. Механизм Тэмноса готовился к включению.
   Риана не могла больше медлить. Она должна добраться до Кольца Пяти Драконов. Но когда она уже хотела выйти в пещеру, знакомый голос произнес:
   — На твоем месте я бы этого не делал. Вокруг слишком много хааар-кэутов.
   Девушка застыла на месте, едва осмеливаясь дышать. Потом увидела, как он выходит из тени по другую сторону пещеры. Курган! Потрясение приковало ее к порогу камеры.
   Он улыбался ей, совсем как улыбался Элеане в тот день у ручья, плотоядной улыбкой, настолько полной коварства и хитрости, что там не осталось места для чего-либо еще.
   — Как ты ухитрилась пробраться во дворец? — Сильной рукой он взял девушку за подбородок, повернул лицо туда-сюда. — Повезло? Или тебе кто-то помог?
   Яростным толчком Курган запихнул Риану обратно в темноту камеры. И сразу же упал на нее. Они лежали рядом с окровавленным телом хааар-кэута.
   — Почему ты сопротивляешься? — Курган мотал головой, уворачиваясь от ее ударов. — Я хозяин, ты рабыня. Понимаешь?
   Он придавил локтем ее дыхательное горло и коленом раздвинул ей бедра, но оказался не готов к удару по интимным местам.
   У него захватило дух, тем не менее, лежа на полу, Курган сумел захватить ее ноги лодыжками и повернул, снова повалив девушку. Однако на этот раз Риана успела вытащить нож и уперла кончик ему в горло.
   Глаза Кургана широко открылись — глаза, которые Аннон хорошо знал, глаза в'орнна, которого она любила, как брата.
   — Почему ты медлишь? — прохрипел юноша. — Я в'орнн. Ты кундалианка. Мы враги.
   Риану бросило в жар, ее охватила свойственная в'орннам жажда мести. Отец Кургана перебил всю семью Ашеров. Он потребовал и получил голову Аннона, надетую на пику. Так почему бы Аннону не отомстить? Это правильно; это справедливо.
   Она подумала о Матери и вспомнила слова Тигпен: Пусть смерть Матери не будет бессмысленной. После убийства, совершенного по трагической случайности, тебе понадобится неопровержимый довод, чтобы сделать это снова.
   Риана встала.
   — У меня нет времени на тебя, — сказала она. Курган презрительно засмеялся.
   — Не имеет значения, что ты сейчас делаешь. За тобой охотится Темная колдунья.
   — Мы с ней разберемся.
   — Думаешь? Она рабыня мезембрэтема. Знаешь, что это означает? Она живет, чтобы причинять боль! Твоя смерть будет долгой, она позаботится об этом!
   Реккк быстро справился с двумя из трех хааар-кэутов и боролся с последним, когда появилась она — словно из ниоткуда. Он достаточно слышал от Джийан, чтобы сразу же узнать ее. Малистра.
   Она смотрела пронзительным взглядом, как он перерезает горло хааар-кэута.
   — Если бы ты был настоящим воином, — сказала колдунья, — ты бы размазал его кровь себе по лбу, щекам и переносице. Ты бы смазал ею губы, держа его еще бьющиеся сердца на ладони... Но времена изменились. Души воинов смягчены цивилизацией.
   — Убирайся с дороги, — сказал Реккк. — Мне надо заниматься делом.
   — Ах да. — Малистра глубоко вздохнула, груди поднялись, словно гребень волны. — Защищать госпожу Джийан... Ты любишь не ту колдунью, считающий себя воином. Я научу тебя шести тысячам шестистам шестидесяти шести способам убивать. Я покажу тебе, как увеличивать силу каждый раз, когда ты убиваешь врага, как забирать энергию у мертвых и делать ее своей. Я превращу тебя в воина воинов!
   Реккк, уже готовый броситься на нее, замер. От нее исходил запах... странный аромат, от которого у него ослабели колени, который превратил ее слова в теплые капли дождя, падающие, как роса. Как она прекрасна! Почему он не понимал этого раньше?
   — Воин воинов... — прошептала Малистра, и с каждым словом Реккк тянулся вперед, чтобы поймать и удержать их.
   — Сядь, — сказала она, и он сел.
   Ее вытянутая рука прочертила в воздухе медленную дугу.
   — Спи, — сказала она, и он уснул.
   Наконец показалась дверь Хранилища. В ее центре находился круглый медальон с завитками, на котором была вырезана мощная фигура Сеелин, Священного Дракона Преобразования.
   Открытая пасть Дракона сжимала Кольцо с красным жадеитом.
   Приближаясь к двери, Риана случайно бросила взгляд вверх. Око было прикрыто — молочное, непрозрачное, как слепой глаз. У нее под ногами задрожала земля, на этот раз еще сильнее. Где-то вдали каменные глыбы с грохотом падали на пол пещеры. В воздухе едко воняло серой. Где Реккк? Где Джийан? Сейчас не время теряться.
   Риана побежала к двери, но едва уловимое изменение света заставило ее обернуться. Молочный свет ока сгущался, сползал к центру и краснел. Потом стал водянистым и собрался в багровый сталактит, оставляющий за собой черноту. Око было запечатано.
   Багровая колышущаяся колонна достигла пола пещеры и превратилась в поразительно красивую кундалианку, облаченную в красно-черные доспехи из твердой кожи. Длинные платиновые волосы были стянуты на затылке, открывая белое лицо; заплетенные в петлю, они прилегали к спине, подобно бронзовой змее, свернувшейся на правой руке от локтя до плеча.
   — Малистра, — выдохнула Риана.
   — Как интересно — женщина... — Малистра улыбнулась. — Ну что же, иди вперед. Чего ты ждешь? Времени, чтобы спасти мир, достаточно.
   — Ты не попытаешься остановить меня?
   — Я? У меня нет власти над Дар Сала-атом. Во всяком случае, пока нет.
   Риана протянула руку и коснулась резного медальона на двери Хранилища. Какой длинный, странный путь был проделан с тех пор, как Аннон в первый раз коснулся его!.. Кончики пальцев скользнули по голове Священного Дракона в миллиметре от Кольца с красным жадеитом.
   Малистра пошевелилась, раздался сухой шелест — словно змея сбрасывала кожу. Потом заговорила снова — низким, гулким голосом, от которого Риана похолодела до костей.
   — Помнишь пятиголового демона, Дар Сала-ат? Пятиголового демона, который гнался за тобой по безднам Иномирья? Этот демон потерял Аннона Ашеру, потерял в разрывах между мирами. И с тех пор искал его — безуспешно. Но теперь ловушка сработала. Мы знаем, кто ты, Дар Сала-ат. Мы выманили тебя из укрытия при помощи Кольца Пяти Драконов, которое подбросили СаТррэну, зная, что Сорннн СаТррэн, проведя столько времени с племенами Корруша, поймет, что делать с такой находкой. Так написано, и так было. Кольцо попало в алчные руки Бенина Стогггула, а СаТррэн стал прим-агентом. Веннн Стогггул, спесивый простофиля, передал его — как мы и предвидели — Товариществу, и гэргоны в своем любопытстве и невежестве попытались использовать его. И запустили механизм Тэмноса. Тогда явился Дар Сала-ат.
   Хотя она по-прежнему улыбалась, глаза Малистры были пусты, как колодцы, откуда ушла вода.