Ван Ластбадер Эрик. Кольцо Пяти Драконов

   — Молись сколько влезет, — сказал Рэдддлин, — может, и будет какой толк. — Свор-командир отстегнул пластину доспехов на левом предплечье, показав странный с виду окумммон. Темные глаза сверкали, когда он смотрел на выражение лица своего бывшего начальника. — Я — один из первых кхагггунов, получивших имплант. Это одна из наиболее ощутимых выгод от союза, заключенного звезд-адмиралом Кинннием Моркой и регентом Стогггулом. Гэргоны специально разработали эти окумммоны. Мы не можем быть Призваны, зато способны делать другие вещи, более соответствующие нашим интересам.
   Он вытащил маленький, странного вида предмет длиной не больше кундалианского стило и вложил его в окумммон. Раздался щелчок, шесть крохотных паучьих ножек открылись и изогнулись вверх.
   — Ну-ка посмотрим, сумеет ли твой Энлиль защитить от этого. — Он положил руку на макушку жреца. Тонкие языки холодного голубого пламени вырвались из концов каждой ножки. Когда они встретились, тело жреца охватило пламя. Он дернулся, забился и упал, не успев издать ни звука.
   — Мне не следовало убивать его сразу же, — спокойно сказал Рэдддлин, словно продолжая разговор. Он повернулся и положил руку на плечо Джийан. Снова вырвались голубые огоньки, и Джийан вскрикнула от боли.
   Реккк рванулся вперед, но двое облаченных в доспехи кхагггунов остановили его и прижали его руки к бокам.
   Не обращая внимания на Реккка, свор-командир шепнул ей:
   — У меня к тебе поручение от Кургана Стогггула. Он не забыл, как ты унизила его своим проклятым колдовством. — Рэдддлин жадно смотрел, как поникли плечи женщины и на глазах появились слезы. Потом обратился к Реккку отрывистым голосом военачальника, намечающего кампанию: — Как видите, действительно грозное оружие этот паучок, верно? А я только-только начал выяснять его способности. — Он ухмыльнулся. — Понимаешь? Теперь ты — никто, герой тысячи войн! — Он пнул труп, лежащий у ног. — Ничем не лучше этого ничтожного жреца.
   Реккк отшвырнул голоэкран и каблуком втоптал его в окровавленную улицу.
   — Детские фокусы. Настоящие воины не носят окумммоны.
   — Верно. Мы — сото: те, кто не может быть Призван. Но ты... ты заслуживаешь жалости, потому что ты-то и до этого не дорос. — Рэдддлин вынул прибор из своего окумммона, заменив его мерзкого вида стержнем. — А что до того, кто настоящий воин, а кто нет...
   Он неуловимым движением прицелился и практически в то же мгновение выстрелил. Реккк ахнул, когда стержень вонзился в его левое бедро.
   — ... сейчас проверим.
   Ноги Реккка начали подгибаться. По знаку Рэдддлина кхагггуны отпустили его руки, и он упал на колени.
   — Не знаю, как тебе, Джийан, — засмеялся Рэдддлин, — а мне, пожалуй, нравится: бывший свор-командир на коленях.
   Заблокировав разум от боли, Реккк вытащил стержень из ноги и впихнул его в щель между двумя пластинами доспехов воина слева. Кхагггун взвыл. Реккк схватил зазубренный осколок разбитого голоэкрана и, поднявшись на ноги, ловко перерезал кабели на задней стороне шлема воина справа. Кхагггун поднял руки, пытаясь снять шлем, и Реккк выхватил у него ионный пистолет. Раненый кхагггун обернулся и прицелился, однако Реккк выстрелил первым. Кхагггуна отбросило на три метра — в пылающую стену дома. Перв-майора Йусссара, тоже схватившегося за ионный пистолет, отшвырнуло следующим выстрелом Реккка.
   Реккк обернулся, отыскивая Олннна Рэдддлина, но трус исчез в полуразрушенном доме неподалеку. Реккк хотел броситься за ним, когда крик Джийан остановил его. Он повернулся и услышал то, что услышала она: топот сапог. Еще кхагггуны — подкрепление, вызванное Олннном Рэдддлином.
   Реккк кивнул Джийан, и они растаяли в темноте, спеша на юг — прочь от пожарища.
   — Самое главное сейчас — чтобы стало светлее. Риана смотрела на Тигпен, а та — было совершенно ясно, что это существо женского пола, — сновала по пещере, собирая мелкие обломки черного хрупкого камня.
   — Что ты за создание?
   — Быстро-быстро-быстро, — говорила Тигпен, поглядывая на угасающий факел. Найдя достаточно каменных осколков, она начала дробить их лапами. Риана видела, что эти лапы больше похожи на руку с пальцами. И большие пальцы были противостоящими. — Я могла бы спросить тебя о том же, верно? Но я же не спросила, верно? А знаешь почему, коротышечка? Потому что в отличие от тебя меня обучали хорошим манерам.
   — Я... прости, пожалуйста, — пробормотала Риана. — Я не хотела... Эй, погоди-ка, ты же раппа, верно? — Риана склонила голову набок. — Я думала, рапп истребили после того, как они убили Матерь.
   — Слышала в монастыре, да? — Тигпен не отрывала взгляда от работы. Хрусть, хрусть, хрусть — словно покрытый мехом заряженный ионами механизм. — Как видишь, слухи о нашей смерти сильно преувеличены. И, к твоему сведению, мы не убивали Матерь. Не трогали и волоска на ее голове. Хотя знаем, кто убил, ох знаем.
   Риана шагнула вперед. Джийан говорила Аннону, что не верит, будто раппы злы.
   — Что ты хочешь сказать?
   — Думай, что думаешь, и говори, что говоришь.
   — Ты не хочешь сказать: “Говори то, что думаешь, и думай, что говоришь”?
   Тигпен резко вскинула голову.
   — Ты думала то, что только что сказала?
   У Рианы внезапно снова закружилась голова.
   — Да, конечно.
   — Ладно, тогда моя работа наполовину сделана... Сунь конец факела сюда, в центр кучки порошка, которую я насыпала.
   Покачав головой, Риана выполнила просьбу странного существа. Порошок мгновенно вспыхнул, обеспечив освещение. К тому же стало теплее. Риана грелась у огня, внимательно рассматривая Тигпен. Та сидела рядом и методично чистила блестящую шкурку.
   — Можно спросить?
   — Спросить можно, — сказала Тигпен. — Дальше — никаких гарантий.
   Ответ рассмешил Риану, несмотря на затруднительное положение.
   — Если раппы не виноваты в убийстве Матери, почему же так считают рамаханы?
   — Потому что мы оказались подходящими козлами отпущения, вот и все. И нас нет рядом, чтобы опровергнуть ложь.
   — Так кто же убил Матерь? Бьюсь об заклад, рамаханы-мужчины, которые пытались захватить Жемчужину.
   — Теперь мы ступаем на опасную территорию.
   — Ты чудная малышка.
   Тигпен перестала приводить себя в порядок.
   — Далеко не такая чудная, как ты, коротышечка. У тебя большие неприятности, верно?
   — В общем-то да. Я провалилась сквозь пол туннеля и оказалась здесь, а выхода нет.
   — Нет-нет, — немного раздраженно сказала Тигпен. — Я говорю о Припрыжке.
   — Что? — Риана была совершенно потрясена. — Что ты знаешь о Припрыжке?
   — Вот теперь ты действительно обижаешь меня. Что дает тебе ощущение превосходства, когда у меня шесть ног, а у тебя всего две?
   — Но ведь ты животное. Твердо установлено, что животные ниже в'орннов. Или кундалиан, коли на то пошло.
   — Являюсь ли я животным просто потому, что ты так говоришь, коротышечка?
   — У меня есть глаза, — сказала Риана, поворачиваясь спиной к огню. — Я знаю, кто ты.
   — М-м-м... точно так же, как знала границы Космоса перед тем, как Припрыгнуть.
   Это замечание заставило Риану остановиться и задуматься. Она обнаружила, что начинает чувствовать себя глупо.
   — По крайней мере ты выглядишь как животное.
   — Можно с уверенностью сказать, что хорошего ксенобиолога из тебя не получится, — фыркнула Тигпен. — Нельзя иметь все, что хочется, верно? Ха! По крайней мере не сразу.
   Риана решила присесть на корточки, чтобы ее голова была на одном уровне с головой собеседницы.
   — Ты расскажешь мне о Припрыжке? А то я почти ничего не знаю.
   Тигпен снова фыркнула.
   — Та первая Припрыжка едва не убила тебя, да? Или ты харкаешь кровью для забавы?
   — Вот почему мне было так плохо? От Припрыжки? Тигпен придвинулась. Очевидно, ей понравилось, что Риана стала ниже.
   — Ну, не от самой Припрыжки. Быстрая передислокация дифференцированных энергий, которую припрыгун набирает во время Припрыжки, ничего хорошего за собой не влечет. Эти энергии мощны и весьма часто, коротышечка, недолюбливают друг друга. Другими словами, Припрыжка может быть вредна для здоровья.
   Риана хотела заметить, что Тигпен странно выражается, но передумала. Если, образно говоря, оглянуться, то, возможно, это она, Риана, выражалась странно.
   — А могу я что-то сделать, чтобы не чувствовать себя вот так?
   — О да, — ответила Тигпен. — Лучший выход — не Припрыгать.
   — Ну, это понятно. Но если я хочу Припрыгнуть...
   — Тогда тебе нужен фильтр — то, что поглотит энергии раньше, чем они начнут взаимодействовать и отравят тебя.
   — А у тебя есть что-нибудь такое?
   — Да. — Тигпен смерила ее взглядом. — Только, судя по твоему виду, тебе это не понравится. Нет, тебе это ни чуточки не понравится.
   — Давай проверим, — сказала Риана. — Может, я тебя удивлю.
   Длинные полосатые усы Тигпен прижались к черному меху на лице.
   — Что ж, коротышечка, я всегда рассчитываю на лучшее. — Она подняла лапу. — Хочу, однако, предупредить.
   Второго шанса не будет. Фильтр невосстановим. Ты должна принять его — или он погибнет.
   — Ты хочешь сказать, что фильтр живой?
   — Бесспорно. Большие и маленькие, мы все — порождения Космоса. — Тигпен широко открыла рот, сунула внутрь лапу. Через мгновение ее указательный и большой пальцы извлекли что-то длинное и извивающееся. — Как говорится, тот, кто Припрыгает, ловит мононкула. — Она ухмыльнулась, показав три ряда страшных с виду голубых треугольных зубов. — Теперь открой рот пошире, коротышечка.
   Риана отдернула голову.
   — Ты что, хочешь, чтобы я съела эту штуку?
   — Съесть мононкула? О небо, нет! Он слишком дорог. Нет, пусть влезет внутрь и там станет частью тебя. И будет защищать, мгновенно поглощая все злокачественные энергии во время Припрыжки.
   Риана не могла отвести взгляд от длинного извивающегося мононкула. Он был красный, все тело покрывали миллионы блестящих ресничек.
   — Нет, не могу.
   — Н-да, я так и знала... Ты обещала удивить меня, так давай. — Тигпен поднесла мононкула ближе. — Быстро-быстро-быстро. Он погибнет без нового хозяина.
   — Верни его назад, — с отвращением сказала Риана.
   — Не могу. Разве я не говорила? Есть только один шанс. Когда мононкул покидает хозяина, он должен найти другого. Вернуться он не может.
   — А как же ты? Кто защитит тебя во время Припрыжки?
   — Не беспокойся обо мне, коротышечка. Я набита фокусами, каких ты и вообразить не можешь. — Тигпен покачала мононкула над головой Рианы. — Ну же. Разве можно так обращаться с таким отличным защитником?
   Риана оказалась буквально приперта к стене: деваться было некуда. Разум и инстинкты тянули ее в разные стороны. Что делать?
   Открыть рот пошире и сказать: “А-а-а-а”.
   Слушая Рианину часть себя, она подавила примитивный инстинкт отторжения и, вытянув шею, широко отрыла рот, крепко зажмурившись.
   Риана чуть не подавилась, когда мононкул скользнул в рот. Она попыталась расслабиться, думать о чем-нибудь далеком: Среднем дворце в Аксис Тэре, ручье, где Аннон и Курган наткнулись на Элеану. Затем ее глаза распахнулись, и она увидела Тигпен, спокойно сидящую у нее на коленях.
   — Посмотри на меня, — сказала раппа.
   Риана задыхалась, борясь с рефлексом, который вызвал бы рвоту, что, по словам Тигпен, убило бы мононкула.
   — Пожалуйста, коротышечка, посмотри на меня. — Тигпен улыбалась, и что это была за улыбка! Так не мог бы улыбнуться ни в'орнн, ни кундалианин. Она улыбалась всей покрытой мехом мордочкой. Это рассмешило Риану, и, засмеявшись, она расслабилась. Мононкул проскользнул вниз до конца.
   — Теперь будет немножко больно, — сказала Тигпен. — Не очень, чуть-чуть пощиплет. Да, коротышечка, именно так. Ну, терпимо?
   Риана покачала головой. На глаза навернулись слезы.
   — Скажи-ка, какой цвет ты видишь?
   — Что?
   — Все окружено цветным ореолом, верно? Риана кивнула. Ореолы были везде, куда ни глянь.
   — Зеленый, — сказала она. — Все ауры зеленые.
   — А, мононкул устроился вокруг твоей сердечной шаатры.
   — То есть?
   — Это хороший знак. — Тигпен улыбнулась. — А сейчас больно?
   — Нет.
   — Вот. Сделано. — Тигпен вытянула шею и шершавым синим язычком слизнула слезы Рианы. — Как интересно! — воскликнула она. — Они соленые. У меня сладкие.
   Риана снова засмеялась и, не подумав, протянула руку, чтобы погладить мех раппы. Та напряглась.
   — Что ты делаешь? — подозрительно спросила Тигпен.
   — Я хотела приласкать тебя, — сказала Риана.
   — Почему ты так делаешь?
   — Это проявление любви, как ты слизывала мои слезы.
   — О, понимаю. — Тигпен расслабилась. — Ну, тогда давай.
   Риана погладила мех, оказавшийся необычайно мягким, густым и шелковистым. Тигпен замурлыкала, закрыла глаза и опустила голову.
   — Ах, как приятно, — прошептала она. — Где ты научилась этой технике?
   Риана снова смеялась.
   — Просто делаю то, что кажется естественным.
   — Не останавливайся, коротышечка, твоя ласка доставляет мне удовольствие... — Она умолкла, вскинув голову.
   — Что такое? — спросила Риана.
   — Тише! — прошипела Тигпен. — Что бы сейчас ни произошло, не двигайся. Поняла?
   — Да, но...
   — Молчи! — Усы Тигпен яростно дергались.
   Риана послушалась. Она чувствовала легчайшие колебания и размышляла, не началось ли землетрясение. Через мгновение ливень камней обрушился на них, открыв проход в другую пещеру, прежде скрытый камнепадом.
   — Ух-ох. — Тигпен соскочила с колен Рианы, когда нечто очень большое и дурно пахнущее вломилось в пещеру. Это был первиллон — гораздо крупнее, чем зверь, с которым столкнулся Аннон в пещере с Элеаной и Джийан. Он вздымался над раппой; у той не было никаких шансов. Забыв о предупреждении Тигпен, Риана вскочила. Выхватив ледоруб, она бросилась на зверя и, когда до него осталось меньше метра, швырнула в первиллона. Топор ударил прямо в огромную морду, приведя первиллона в такую ярость, что тот слепо взмахнул передней лапой, выбив из Рианы дух.
   Она ударилась о пол, так что камни полетели во все стороны.
   И тут Тигпен бросилась на первиллона. Ее челюсти сомкнулись на горле, и кровь хлынула таким потоком, что зверь остановился. Тигпен укусила снова, на этот раз глубже; три ряда зубов выдирали плоть, мех и хрящи.
   Первиллон взревел в ужасе от неминуемой смерти и завалился набок. В огромном звере не осталось сил.
   Свирепость нападения Тигпен изумила Риану, которой оставалось только наблюдать за предсмертной агонией первиллона.
   Тигпен, совсем крошечная рядом с покрытой черным мехом тушей первиллона, припала к земле рядом с ним и пировала. С длинными когтями и заостренной мордочкой она являла собой странно изысканное зрелище, когда вырывала из животного тонкие полоски окровавленной плоти. Закончив, она покаталась по меху зверя, стирая с себя кровь. Потом потрусила туда, где в полном оцепенении сидела Риана.
   — Я же велела тебе сидеть и не рыпаться! Ты ушиблась? Риана покачала головой.
   — Я испугалась за тебя. Я не хотела, чтобы первиллон тебя сожрал.
   — Он — меня?
   — Откуда мне было знать?
   — Тут ты права. — Тигпен слизнула с усов последнюю каплю крови и пригладила их. — Ты, наверное, горда, что совсем не думала о своей безопасности.
   — Ну, я...
   — Ты могла погибнуть, и ради чего? Помни, коротышечка, ты должна накопить достаточно знаний о ситуации, прежде чем действовать. Тогда никто не обвинит тебя ни в ограниченности, ни в глупости. — Она оглянулась на упавшего зверя. — Ты, наверное, голодна. Оторвать тебе немножко мяса?
   — Я не... Не думаю, что сейчас смогу что-то съесть. Тигпен нахмурилась.
   — Первиллон — священное животное, реликт былых времен. Порой он не поддается даже чарам Осору, хотя его сердце можно пронзить простым оружием, как у любого другого зверя. Его плоть придаст тебе сил.
   — Спасибо большое, я уже пробовала мясо первиллона — не очень вкусно.
   — Ах, как интересно, — сказала Тигпен. — Ты обязательно должна рассказать мне об этом. Однако сейчас я настоятельно рекомендую тебе поесть. С пустым желудком у тебя не хватит сил добраться домой.
   Глаза Рианы широко открылись.
   — Ты хочешь сказать, что знаешь путь отсюда?
   — Я знаю десять тысяч путей, — гордо заявила Тигпен. — Надо лишь решить, какой выбрать.
   — Рана болит? — спросила Джийан, перекрикивая шум дождя.
   — Нет, — ответил Реккк. В тот же миг раненая нога подломилась, и он упал в канаву, переполненную дождевой водой.
   Джийан опустилась рядом с ним на колени и осмотрела рану.
   — Ты потерял много крови.
   — Я не заметил.
   — Да, ты настоящий кхагггун. — Она сорвала сифэйн и замотала им рану на бедре.
   — Больше не кхагггун. Я — рэнннон.
   — Ты по-прежнему в'орнн, — сказала Джийан, закидывая его руку себе на плечо. — Пошли. Нам нельзя здесь оставаться.
   — Я не буду опираться на тебя!
   — Считаешь меня слишком слабой?
   — Ты женщина.
   — Кундалианская женщина, — поправила она, обнимая его. — Решимости у меня хватит на десяток в'орннских тускугггун.
   Вместе они брели сквозь открытую дождю и ветру ночь, пока наконец не добрались до двери Реккка. В доме все было так, как до их ухода.
   — Оставаться небезопасно, — сказал Реккк, хромая в оружейную. — Олннн Рэдддлин непременно пошлет за нами кхагггунов, и они в первую очередь будут искать нас здесь.
   Опираясь на Джийан, он достал ионный пистолет и ударный меч, потом они вернулись в гостиную, где она свалила его на жесткий хроностальной стул. Реккк застонал, вспоминая об удобной кундалианской мебели.
   Джийан наскоро обсушилась, принесла миску с горячей водой и какие-то тряпки.
   — У меня нет трав, — сказала она, пока он сдирал с ноги окровавленную штанину. — И достать негде.
   Реккк медленно вытирался. Страшно кружилась голова. Она права: он действительно потерял много крови. Конечно, следовало бы сразу же наложить жгут, однако гордость заставила его уйти от отряда Рэдддлина, ничем не выдав боли. Теперь приходилось расплачиваться.
   Реккк поморщился, но не вскрикнул, когда Джийан начала чистить рану. Было больно, словно с него сдирали последние крупицы прежней жизни. Если раньше у него и оставались сомнения насчет пути, на который он ступил, приказ Рэдддлина успокоил их. В глазах тех, кого Реккк когда-то называл товарищами, он уже мертв. Но то, что они считали смертью, было на самом деле новой жизнью, жизнью рэнннона — свободной от душных в'орннских запретов, какой они не могли ни принять, ни понять.
   Внезапно Реккка охватило тепло. Плавая на мелководье сна, он снова увидел мать. Она стояла по колено в море Крови и звала, манила его. А когда он произнес ее имя, улыбнулась, и его охватил покой...
   Реккк проснулся, как от толчка. Онемевшую ногу слегка покалывало, но всю боль с него словно смыло. Посмотрев вниз, он увидел на месте раны синевато-багровый шрам.
   — Как?.. Что?..
   Тут вошла Джийан с блюдом горячей пищи и питьем.
   — Ешь, — сказала она, ставя блюдо на стол. — Тебе надо восстановить силы.
   Реккк перевел взгляд с исцеленной ноги на еду.
   — Я не могу есть один. Это старый обычай, от которого Даже на войне не отказываются. — Он посмотрел на нее. — Ты поработала за двоих. . .
   Джийан подала ему мясо. Реккк оторвал половину и предложил ей. Она помедлила, потом взяла и начала есть, откусывая крохотные кусочки. И смотрела на него.
   — Рана зажила. Ты использовала колдовство? — Да.
   — Можешь рассказать о нем что-нибудь? Все кундалиане обладают такой силой?
   Джийан заколебалась, потом ответила:
   — Это называется Осору. В наши дни очень немногие кундалиане обладают Даром. В сущности, с каждым поколением таких все меньше.
   — Значит, это врожденное?
   — Сам Дар передается по наследству. Управлять им — другое дело. Сто лет назад ведущие принципы Осору были частью религиозного обучения в монастырях. Сейчас обучение запрещено.
   Реккка вдруг осенило.
   — Так вот почему Нит Сахор называет тебя госпожой? Она снова заколебалась.
   — Наверное.
   — Но откуда ему знать?
   — Да, откуда ему знать? Я задавала себе тот же вопрос. — Она отложила кусок мяса. — Меня пугает мысль, что гэргоны могли сделать мишенью немногих оставшихся.
   — Я говорил тебе, что Нит Сахор другой; вот и доказательство. Будь он таким, как остальные гэргоны, мог просто схватить тебя и допросить. Но он ничего не сделал, хотя ты была у него под рукой.
   Джийан нахмурилась.
   — Твой тезис имеет достоинства.
   — Ну разумеется. — Реккк потер руки. С каждой минутой он чувствовал себя все лучше и лучше. — Джийан...
   Она подняла голову, и синие, как свистики, глаза заглянули прямо в душу.
   — Я не очень это умею... спасибо, что вылечила меня. Я знаю, тебе было нелегко...
   — Вылечить тебя было легко, — сказала она без обиняков. — Трудно было решить, делать ли это.
   — Твое решение ободряет, — сказал Реккк почти бесстрастно.
   Джийан посмотрела на него.
   — Скажи мне, как ты заставил Нита Сахора устроить Встречу?
   — Гэргона нельзя заставить, — ответил Реккк. Он помедлил, решая, не солгать ли ей. Впрочем, ложь она наверняка заметит. — Ниту Сахору кое-что от меня надо. Я сделал Встречу условием согласия.
   — Почему?
   — Потому что... — Его переполняли эмоции. — Просто потому что.
   И тут раздался грохот — стучали в дверь. Джийан вскочила.
   — Рэдддлин! Он нашел нас!
   В одной руке у Реккка был ионный пистолет, в другой — ударный меч.
   — Пусть приводит своих людей. Я готов!
   Толстая хроностальная дверь жалобно затрещала и вылетела.

16
Техномагия

   — Готова? — Риана с сомнением посмотрела на пространство, которое им надо было перепрыгнуть. — Так ты живешь там, внизу.
   — Я что, троглодит? — воскликнула Тигпен.
   Увидев, как она элегантно переступает через огромную вытянутую лапу первиллона, было трудно представить ее свирепой машиной разрушения, повергшей громадного зверя.
   — Нет, я живу... в другом месте.
   — Почему ты не скажешь, откуда ты? — спросила Риана.
   — Потому что, коротышечка, ты не готова.
   — Как можно так говорить? — возразила Риана. — Ведь ты совсем не знаешь меня.
   — Разве я это сказала? — обернулась Тигпен. — Разве ты слышала, чтобы я это говорила?
   Риана сдержала порыв; никто не должен знать, что в теле девушки-кундалианки живет душа Аннона Ашеры, — а особенно существо, с которым она только что познакомилась.
   Они шли уже почти три часа, и она все еще не представляла, где они, приблизились ли хоть немного к выходу из недр Дьенн Марра. Около получаса назад они наткнулись на пещеру — столь огромную, что Риана не смогла разглядеть дальний конец. Неяркий жутковатый свет шел от нескольких фосфоресцирующих борозд, прочертивших камни подобно венам. Насколько могла судить Риана, пройти через пещеру можно было только по узкому уступу, тянувшемуся вдоль стены. Одолеть этот путь было нелегко, особенно когда из-за выступов в стене пещеры уступ сужался, а то и исчезал полностью. Однако Тигпен не останавливалась и, казалось, не знала сомнений; ее шесть ног — не говоря уже о хвосте — очень помогали, особенно когда приходилось карабкаться по практически отвесной стене. Теперь они остановились у трехметровой бреши в уступе. Тигпен спокойно сказала, что надо прыгать. Прикинув длину прыжка, Риана усомнилась.
   — Похоже, тебе кое-что известно о кундалианах, — сказала она, надеясь вытянуть из Тигпен информацию, а заодно и оттянуть решение.
   — Мне известно о кундалианах все, — заявила Тигпен. — Во всяком случае, почти все.
   — Ну, например? Расскажи что-нибудь. Глаза Тигпен сверкнули.
   — Например, я знаю, что этот прыжок тебе вполне по силам. А теперь хватит тянуть. — Она уперлась четырьмя задними ногами и прыгнула. Маленькое, покрытое мехом тело описало дугу в воздухе и грациозно приземлилось на другой стороне...
   Тигпен повернулась, выжидающе глядя на Риану.
   — Не могу. — Непонятным образом в Риане проснулся свойственный Аннону страх высоты. Она чувствовала себя пригвожденной к скале.
   Тигпен села и начала приводить себя в порядок, не обращая на спутницу никакого внимания.
   — Что ты делаешь? — закричала Риана. — Помоги мне!
   — С какой стати? — Тигпен не подняла головы. — Ты явно не справишься.
   Это рассердило Риану. Рассердило, в сущности, настолько, что она раздавила старый страх Аннона, как жука, не раздумывая, разбежалась (места хватило на три шага) и оттолкнулась от края уступа. Тело словно само знало, что делать. Верхняя часть наклонилась вперед, ноги будто продолжали бежать, руки вытянулись.
   — Готово! — воскликнула Тигпен и едва успела отскочить, когда подошвы Рианы стукнулись о край уступа.
   Риана свернулась клубком и покатилась по твердой, усыпанной камнями поверхности уступа. Встала и отряхнулась.
   — Как ты себя чувствуешь? — невинно спросила Тигпен. Риана оглянулась на пропасть, которую только что перепрыгнула.
   — Честно говоря, дыхание ускорено, сердце в груди бьется глухо, пульс колотится в ушах.
   Тигпен ухмылялась.
   — Весьма бодрит, верно?
   Так оно и было. Только внезапно навалившаяся усталость не позволила Риане повторить прыжок.
   — А можно немного отдохнуть? Я не спала больше суток.
   — Спать!.. Ах да, вы — существа с суточным восстановительным циклом. Ну разумеется! Как глупо с моей стороны!