— Вот как? — Винсент откинулся на спинку стула. — Что ж, этого следовало ожидать.
Адвокат откашлялся и достал из папки несколько сколотых вместе листов.
— Этот документ касается раздела имущества, как недвижимого, так и прочего. Насколько я понимаю, вы достигли определенного согласия?
— Да. Наша нью-йоркская квартира со всем в ней находящимся остается в собственности Камиллы. Автомобиль «рено» тоже.
Адвокат кивнул и пододвинул листы Винсенту.
— Пожалуйста, подпишите в отмеченных местах. Но сначала ознакомьтесь со списком.
Винсент скользнул взглядом по длинному перечню предметов.
— Все верно. — Он взял со стола ручку и поставил подпись. — Что еще?
— Теперь тот самый вопрос о…
— О сумме финансовых претензий, — закончил Винсент. — Мы сошлись с Камиллой на семистах пятидесяти тысячах долларов. Сколько же она хочет теперь?
Адвокат вздохнул так тяжело, словно только что закончил марафонскую дистанцию.
— За свободу приходится платить, мистер Эбернотт. Понимаю, сам недавно прошел через это.
Винсент промолчал.
— Так вот, ваша жена заявляет, что согласна с условиями предыдущей договоренности.
— То есть?
— То есть ее устроят пятьсот тысяч долларов, а так как двести пятьдесят тысяч она уже получила, то вам остается перевести на ее счет ровно столько же.
Это что-то невероятное! Камилла отказалась от денег! Сама. Без какой-либо видимой причины.
Заметив, как изменилось выражение лица Винсента, адвокат улыбнулся.
— Понимаю ваши чувства, но поверьте мне, никакого жульничества здесь нет. Если вы согласны, то, пожалуйста, распишитесь здесь. — Он положил на стол еще одну бумагу. — И тогда через неделю можете вдохнуть свободу полной грудью.
Винсент расписался и, отложив ручку в сторону, посмотрел на Ладлоу.
— Не откроете ли вы мне маленький секрет? С чем связано такое решение Камиллы?
Прежде чем ответить, адвокат аккуратно сложил бумаги в кейс, защелкнул замки и, уже поднимаясь, едва заметно подмигнул.
— Насколько мне известно, вам, мистер Эбернотт, не терпится расстаться с драгоценной свободой. Так вот, у вашей супруги та же тяга к узам Гименея.
Винсент медленно кивнул.
— Вот оно что. Понятно. Речь идет о некоем Рике Армстронге, если не ошибаюсь?
— Это устаревшая информация. Как вы понимаете, мои уста, так сказать, скреплены печатью молчания, но могу намекнуть, что в данном случае мистер Армстронг сильно проигрывает на фоне нового проекта миссис Эбернотт. Это птица куда более высокого полета.
Он поднес палец к губам и, уже взявшись за ручку двери, добавил:
— Следите за новостями, мистер Эбернотт. Всего хорошего и до свидания.
Проводив гостя, Винсент подошел к окну и задумчиво уставился на великолепную бухту с перекинутым через нее знаменитым мостом.
— Камилла в своем репертуаре, — пробормотал он и пожал плечами. — Что ж, удачи ей.
— Спасибо. — Стивен положил трубку, выдвинул ящик стола и, пошарив рукой, извлек из дальнего угла пачку сигарет. Курил он редко, но совсем от вредной привычки не отказывался, полагая, что человек в наши дни и без того лишает себя слишком многого.
Закурив, он прошелся по комнате, служившей ему гостиной, хотя и обставленной очень скромно. Он не стремился к роскоши, хотя и мог бы зарабатывать намного больше, чем сейчас. Занимаясь бизнес-консультациями, Стивен имел массу свободного времени, которое посвящал либо чтению, либо морским прогулкам, для которых приобрел небольшой катер. Иногда, прогуливаясь вечерами по улицам Салвадора, пронизанным атмосферой риска и веселья, опасности и страсти, он заходил в то или иное развлекательное заведение и даже позволял себе сыграть, но выигрыш всегда отдавал кому-то из оказавшихся рядом знакомых, а небольшой проигрыш воспринимал спокойно. Он доказал себе главное — от пристрастия можно избавиться.
Выйдя на балкончик, с которого открывался вид на Атлантический океан, Стивен сделал последнюю затяжку и, подержав дым в легких, выпустил его тонкой сизой струйкой, которая почти мгновенно рассеялась в жарком, влажном воздухе.
Новость, которую ему сообщили по телефону, касалась женщины. Он любил ее, но судьба распорядилась так, чтобы она принадлежала другому, а он остался один.
Так тому и быть. Грусть вырвалась из него вместе с дымом, и душа снова обрела покой. Стивен повернул лицо к северу и послал легкий воздушный поцелуй.
— Будь счастлива, Шеннон.
О том, что ее бывший муж собирается жениться, Камилла узнала от своего нового жениха, футболиста Кена Риддла. Они познакомились на вечеринке у общих знакомых, и Кен, один из самых богатых спортсменов Америки, мгновенно был очарован ее красотой.
Через три дня он предложил Камилле выйти за него замуж, а узнав, что любимая состоит в браке, потребовал, чтобы она развелась.
— Винсент никогда не согласится на развод, — жаловалась Камилла, прижимая к глазам платочек. — Он говорит, что не может жить без меня.
— Дадим ему денег. Он ведь, кажется, небогат?
Камилла задумалась. Предложение Кена пришлось ей по вкусу. Но, наученная горьким опытом, она знала, что железо следует ковать, пока оно горячо.
— Не вздыхай так тяжело — у меня сердце разрывается! — воскликнул Кен.
Разумеется, Камилла не могла допустить, чтобы сердце такого человека, гордости всей Америки, разорвалось из-за нее!
— Хорошо, давай попробуем. Я предложу ему денег, и, если он согласится…
— …Мы сразу же поженимся, — радостно подхватил Кен, в голове которого, увы, слишком часто гуляли сквозняки. — Сколько ему, по-твоему, хватит?
— Ну-у-у… — осторожно протянула Камилла, — может быть, тысяч…
— Нет, предложи ему миллион, — твердо заявил Кен. — С условием, что все решится в течение недели.
— А это не слишком?
— Не беспокойся, — уверил ее сгорающий от страсти любовник, — этих миллионов у меня как… — Не найдя подходящего сравнения, он заключил Камиллу в объятия. — Позвони ему прямо сейчас. Я сам с ним поговорю.
— Нет, что ты! — всполошилась Камилла. — Ни в коем случае!
— Почему?
— Потому что если он поймет, что мы спешим, то потребует больше или…
— Дадим больше, — беспечно предложил спортсмен. — Невелика беда!
— …или упрется, и тогда его ничем не сдвинешь.
— Ладно, ты в этих делах разбираешься лучше, так что действуй по своему усмотрению. Но… — Кен горячо поцеловал Камиллу в шею. — Но только поторопись.
— Хорошо, приступлю прямо сейчас.
Кен покачал головой.
— Только не сейчас. Прежде я хочу попрыгать с моей малышкой на кровати. Провести тренировку.
— Ты такой неутомимый, — прошептала ему на ухо Камилла. — Неудивительно, что они столько тебе платят.
За неделю до свадьбы Винсент и Шеннон отправились на уик-энд в ее коттедж на берегу моря. День выдался на редкость солнечным и теплым, и парочка, оставив вещи в машине, отправилась искупаться.
Океан лучился солнечными бликами, волны бесшумно накатывали на берег, и картину полной безмятежности дополняли застывшие высоко в небе курчавые облака.
— Ты уже купила платье?
— Да, мы выбирали его вместе с Шейлой. Уверена, тебе понравится.
— Нисколько не сомневаюсь, хотя без платья ты нравишься мне еще больше.
Винсент провел ладонью по спине, и Шеннон поежилась. В его присутствии она неизменно ощущала нечто вроде притяжения. Ее влекло к нему днем и ночью, как, впрочем, и его к ней.
— Я составила свою половину списка гостей, как обещала, а что с твоими?
— Мм, совсем забыл. — Винсент с сожалением прервал поцелуй. — Сделаю сегодня.
— Ты ведь обещал еще вчера, — упрекнула его Шеннон.
— Был так занят, что совсем из головы вылетело.
— Если не секрет, чем?
— Утром приходил адвокат Камиллы. Ты не поверишь, она сократила сумму претензий и готова удовольствоваться пятью сотнями тысяч.
— На нее не похоже, — пробормотала Шеннон.
— Совершенно не похоже. Но дело в том, что у нее новый роман, и она спешит.
— С кем же? — полюбопытствовала Шеннон.
— Я навел справки и кое-что выяснил. Камилла подцепила на крючок Кена Риддла.
— Знаменитого футболиста?
— Вот именно. Он миллионер. Парень, конечно, сгорает от любви, а Камилла торопится воспользоваться моментом.
— Я ее понимаю. С такой красотой женщине трудно прожить в одиночестве.
Винсент вдруг наклонился к ней и положил руки ей на талию.
— Боже, я так люблю тебя! Иногда мне кажется, что все это только сон и, когда я проснусь, тебя не будет рядом.
— Я тоже тебя люблю. — Она подставила ему губы, и они забыли обо всем на свете, наслаждаясь этим волшебным моментом.
— Может быть, вернемся в коттедж? — предложил Винсент. — Заниматься любовью на камнях как-то…
— Ты прав, только сначала разберем вещи. Кстати, мне пришла какая-то посылка, надо посмотреть.
Они повернули назад.
Присматривавший за коттеджем Сэм Парсли как раз запирал дверь на замок.
— О, вы уже возвращаетесь. А я подумал, что раз ушли на прогулку, то вернетесь нескоро. Погода отличная.
— А вы куда, Сэм? — спросил Винсент.
— Собираюсь немного порыбачить. Вечерком загляну к вам, принесу что-нибудь свеженькое.
— Спасибо, Сэм. Удачи вам, — пожелала Шеннон.
— Вы долго здесь пробудете?
— К сожалению, только до воскресенья. — Винсент развел руками. — Слишком много дел.
— Понятно, — проворчал старик. — Дела, дела… Люди так заняты делами, что забывают про самое важное.
— А что самое важное? — поинтересовалась Шеннон.
— Любить друг друга, — пожав плечами, ответил Сэм. — Наслаждаться природой. И не гнаться за деньгами, их всё равно все не заработаешь.
— Согласен с вами, — кивнул Винсент. — Но…
— Понимаю, я и сам в молодости спешил, бегал, суетился… Теперь вот жалею, что мало уделял внимания Джудит. — Он помолчал, вздохнул и посмотрел на океан. — Она умерла три года назад. И зачем мне теперь деньги?
Пока Винсент переносил вещи в коттедж, Шеннон заглянула в холодильник. По пятницам они никогда не обедали в городе, а готовили что-нибудь уже вечером, часто разводя огонь прямо во дворе, где Сэм установил барбекю.
Занявшись готовкой и мурлыча под нос любимую мелодию, Шеннон так увлеклась, что и не слышала, как в кухню вошел Винсент.
Некоторое время он стоял, облокотившись на притолоку и наблюдая за ней, женщиной, которая так неожиданно легко вошла в его жизнь. Как бы он жил без Шеннон? Без ее задора и оптимизма, решительности и искренности, без ее поддержки и ободрения? Как бы он жил без ее улыбки, ее шуток?
Как бы он жил без этих волшебных ночей, когда они оставались вдвоем и забывали обо всем на свете?
— Эй, кто это там смотрит мне в спину? — не оборачиваясь, спросила Шеннон.
Винсент подошел сзади, обнял ее за плечи и привлек к себе. Шеннон мгновенно ощутила силу его желания. При первом же прикосновении ее саму будто ударило током. Они были знакомы уже целый год, но страсть не ослабевала, а только разгоралась все сильнее. Вот и сейчас Шеннон только что не таяла в его объятиях.
— Может, ужин подождет? — прошептал ей на ухо Винсент. — Я так соскучился по тебе…
— Я тоже соскучилась по тебе, но все же давай сначала приготовим хотя бы по бифштексу. Есть хочется просто ужасно.
— Ладно, — Винсент вздохнул, — я пока открою вино. Ты какое будешь, красное или белое?
— Давай красное. — Шеннон повернулась и легко поцеловала его в щеку. — Кстати, ты перенес все вещи?
— Да, а что?
— Моя посылка…
— Ах да, минуту, сейчас принесу. Винсент ушел и вскоре вернулся с небольшой коробочкой.
— Смотри-ка, из Бразилии. Салвадор. Ну, признавайся, кто у тебя там?
— В Бразилии? — Шеннон недоуменно покачала головой. — Никого.
— Откроем?
— Конечно.
Она вытерла руки и осторожно развязала шнурок. Под плотной оберточной бумагой обнаружился завернутый в мягкую синюю ткань футляр. Он был обтянут темно-зеленым бархатом.
— Интересно, — пробормотал Винсент. — На бомбу не похоже.
— Думаю, произошла какая-то ошибка. У меня нет знакомых ниже экватора.
Шеннон бережно подняла крышку и ахнула.
— Боже!
Винсент заглянул ей через плечо.
— О, какая красота!
На рубиново-красном атласе лежало великолепное колье с изумрудами и рядом с ним серьги с камнями такой же огранки.
— Вот это да!
— Погоди, здесь какая-то записка. — Винсент показал на белую карточку в углу футляра.
Шеннон перевернула листок.
На нем золотыми буквами было написано всего лишь несколько слов: «Поздравляю и желаю счастья. Помню и люблю».
Подпись отсутствовала.
— Это от него, — медленно проговорила Шеннон. — Конечно, от него.
— От кого?
— От Стивена. Значит, он в Бразилии. — Она повернулась и посмотрела на Винсента. — Что мне с этим делать?
— Не знаю. Это ведь подарок тебе. — Он взял колье. — Повернись.
Она повернулась, и Винсент осторожно защелкнул замочек у нее на шее.
— Теперь серьги.
Шеннон повиновалась.
— А теперь выйди на свет.
Она подошла к окну И в тот же миг камни ожили, заиграли, заискрились в ярких солнечных лучах.
Шеннон зажмурилась. В какой-то момент ей показалось, что чьи-то теплые, нежные губы коснулись ее губ. Или то было только солнце?
— Ну так что?
— Думаю, тебе надо его принять. Ты уже отдала девятьсот тысяч на программу борьбы с детской наркоманией. Но то были деньги мафии. А здесь совсем другое дело. Он ведь любил тебя и, может быть, любит до сих пор. А любовь нужно принимать с благодарностью. Даже если не можешь на нее ответить.
— Ты прав. — Шеннон посмотрела в окно и, поднеся к губам ладонь, послала воздушный поцелуй тому, кто был от нее за тысячи миль, но чье тепло она чувствовала даже здесь.
Спасибо, Стивен. И счастья тебе.
Адвокат откашлялся и достал из папки несколько сколотых вместе листов.
— Этот документ касается раздела имущества, как недвижимого, так и прочего. Насколько я понимаю, вы достигли определенного согласия?
— Да. Наша нью-йоркская квартира со всем в ней находящимся остается в собственности Камиллы. Автомобиль «рено» тоже.
Адвокат кивнул и пододвинул листы Винсенту.
— Пожалуйста, подпишите в отмеченных местах. Но сначала ознакомьтесь со списком.
Винсент скользнул взглядом по длинному перечню предметов.
— Все верно. — Он взял со стола ручку и поставил подпись. — Что еще?
— Теперь тот самый вопрос о…
— О сумме финансовых претензий, — закончил Винсент. — Мы сошлись с Камиллой на семистах пятидесяти тысячах долларов. Сколько же она хочет теперь?
Адвокат вздохнул так тяжело, словно только что закончил марафонскую дистанцию.
— За свободу приходится платить, мистер Эбернотт. Понимаю, сам недавно прошел через это.
Винсент промолчал.
— Так вот, ваша жена заявляет, что согласна с условиями предыдущей договоренности.
— То есть?
— То есть ее устроят пятьсот тысяч долларов, а так как двести пятьдесят тысяч она уже получила, то вам остается перевести на ее счет ровно столько же.
Это что-то невероятное! Камилла отказалась от денег! Сама. Без какой-либо видимой причины.
Заметив, как изменилось выражение лица Винсента, адвокат улыбнулся.
— Понимаю ваши чувства, но поверьте мне, никакого жульничества здесь нет. Если вы согласны, то, пожалуйста, распишитесь здесь. — Он положил на стол еще одну бумагу. — И тогда через неделю можете вдохнуть свободу полной грудью.
Винсент расписался и, отложив ручку в сторону, посмотрел на Ладлоу.
— Не откроете ли вы мне маленький секрет? С чем связано такое решение Камиллы?
Прежде чем ответить, адвокат аккуратно сложил бумаги в кейс, защелкнул замки и, уже поднимаясь, едва заметно подмигнул.
— Насколько мне известно, вам, мистер Эбернотт, не терпится расстаться с драгоценной свободой. Так вот, у вашей супруги та же тяга к узам Гименея.
Винсент медленно кивнул.
— Вот оно что. Понятно. Речь идет о некоем Рике Армстронге, если не ошибаюсь?
— Это устаревшая информация. Как вы понимаете, мои уста, так сказать, скреплены печатью молчания, но могу намекнуть, что в данном случае мистер Армстронг сильно проигрывает на фоне нового проекта миссис Эбернотт. Это птица куда более высокого полета.
Он поднес палец к губам и, уже взявшись за ручку двери, добавил:
— Следите за новостями, мистер Эбернотт. Всего хорошего и до свидания.
Проводив гостя, Винсент подошел к окну и задумчиво уставился на великолепную бухту с перекинутым через нее знаменитым мостом.
— Камилла в своем репертуаре, — пробормотал он и пожал плечами. — Что ж, удачи ей.
— Спасибо. — Стивен положил трубку, выдвинул ящик стола и, пошарив рукой, извлек из дальнего угла пачку сигарет. Курил он редко, но совсем от вредной привычки не отказывался, полагая, что человек в наши дни и без того лишает себя слишком многого.
Закурив, он прошелся по комнате, служившей ему гостиной, хотя и обставленной очень скромно. Он не стремился к роскоши, хотя и мог бы зарабатывать намного больше, чем сейчас. Занимаясь бизнес-консультациями, Стивен имел массу свободного времени, которое посвящал либо чтению, либо морским прогулкам, для которых приобрел небольшой катер. Иногда, прогуливаясь вечерами по улицам Салвадора, пронизанным атмосферой риска и веселья, опасности и страсти, он заходил в то или иное развлекательное заведение и даже позволял себе сыграть, но выигрыш всегда отдавал кому-то из оказавшихся рядом знакомых, а небольшой проигрыш воспринимал спокойно. Он доказал себе главное — от пристрастия можно избавиться.
Выйдя на балкончик, с которого открывался вид на Атлантический океан, Стивен сделал последнюю затяжку и, подержав дым в легких, выпустил его тонкой сизой струйкой, которая почти мгновенно рассеялась в жарком, влажном воздухе.
Новость, которую ему сообщили по телефону, касалась женщины. Он любил ее, но судьба распорядилась так, чтобы она принадлежала другому, а он остался один.
Так тому и быть. Грусть вырвалась из него вместе с дымом, и душа снова обрела покой. Стивен повернул лицо к северу и послал легкий воздушный поцелуй.
— Будь счастлива, Шеннон.
О том, что ее бывший муж собирается жениться, Камилла узнала от своего нового жениха, футболиста Кена Риддла. Они познакомились на вечеринке у общих знакомых, и Кен, один из самых богатых спортсменов Америки, мгновенно был очарован ее красотой.
Через три дня он предложил Камилле выйти за него замуж, а узнав, что любимая состоит в браке, потребовал, чтобы она развелась.
— Винсент никогда не согласится на развод, — жаловалась Камилла, прижимая к глазам платочек. — Он говорит, что не может жить без меня.
— Дадим ему денег. Он ведь, кажется, небогат?
Камилла задумалась. Предложение Кена пришлось ей по вкусу. Но, наученная горьким опытом, она знала, что железо следует ковать, пока оно горячо.
— Не вздыхай так тяжело — у меня сердце разрывается! — воскликнул Кен.
Разумеется, Камилла не могла допустить, чтобы сердце такого человека, гордости всей Америки, разорвалось из-за нее!
— Хорошо, давай попробуем. Я предложу ему денег, и, если он согласится…
— …Мы сразу же поженимся, — радостно подхватил Кен, в голове которого, увы, слишком часто гуляли сквозняки. — Сколько ему, по-твоему, хватит?
— Ну-у-у… — осторожно протянула Камилла, — может быть, тысяч…
— Нет, предложи ему миллион, — твердо заявил Кен. — С условием, что все решится в течение недели.
— А это не слишком?
— Не беспокойся, — уверил ее сгорающий от страсти любовник, — этих миллионов у меня как… — Не найдя подходящего сравнения, он заключил Камиллу в объятия. — Позвони ему прямо сейчас. Я сам с ним поговорю.
— Нет, что ты! — всполошилась Камилла. — Ни в коем случае!
— Почему?
— Потому что если он поймет, что мы спешим, то потребует больше или…
— Дадим больше, — беспечно предложил спортсмен. — Невелика беда!
— …или упрется, и тогда его ничем не сдвинешь.
— Ладно, ты в этих делах разбираешься лучше, так что действуй по своему усмотрению. Но… — Кен горячо поцеловал Камиллу в шею. — Но только поторопись.
— Хорошо, приступлю прямо сейчас.
Кен покачал головой.
— Только не сейчас. Прежде я хочу попрыгать с моей малышкой на кровати. Провести тренировку.
— Ты такой неутомимый, — прошептала ему на ухо Камилла. — Неудивительно, что они столько тебе платят.
За неделю до свадьбы Винсент и Шеннон отправились на уик-энд в ее коттедж на берегу моря. День выдался на редкость солнечным и теплым, и парочка, оставив вещи в машине, отправилась искупаться.
Океан лучился солнечными бликами, волны бесшумно накатывали на берег, и картину полной безмятежности дополняли застывшие высоко в небе курчавые облака.
— Ты уже купила платье?
— Да, мы выбирали его вместе с Шейлой. Уверена, тебе понравится.
— Нисколько не сомневаюсь, хотя без платья ты нравишься мне еще больше.
Винсент провел ладонью по спине, и Шеннон поежилась. В его присутствии она неизменно ощущала нечто вроде притяжения. Ее влекло к нему днем и ночью, как, впрочем, и его к ней.
— Я составила свою половину списка гостей, как обещала, а что с твоими?
— Мм, совсем забыл. — Винсент с сожалением прервал поцелуй. — Сделаю сегодня.
— Ты ведь обещал еще вчера, — упрекнула его Шеннон.
— Был так занят, что совсем из головы вылетело.
— Если не секрет, чем?
— Утром приходил адвокат Камиллы. Ты не поверишь, она сократила сумму претензий и готова удовольствоваться пятью сотнями тысяч.
— На нее не похоже, — пробормотала Шеннон.
— Совершенно не похоже. Но дело в том, что у нее новый роман, и она спешит.
— С кем же? — полюбопытствовала Шеннон.
— Я навел справки и кое-что выяснил. Камилла подцепила на крючок Кена Риддла.
— Знаменитого футболиста?
— Вот именно. Он миллионер. Парень, конечно, сгорает от любви, а Камилла торопится воспользоваться моментом.
— Я ее понимаю. С такой красотой женщине трудно прожить в одиночестве.
Винсент вдруг наклонился к ней и положил руки ей на талию.
— Боже, я так люблю тебя! Иногда мне кажется, что все это только сон и, когда я проснусь, тебя не будет рядом.
— Я тоже тебя люблю. — Она подставила ему губы, и они забыли обо всем на свете, наслаждаясь этим волшебным моментом.
— Может быть, вернемся в коттедж? — предложил Винсент. — Заниматься любовью на камнях как-то…
— Ты прав, только сначала разберем вещи. Кстати, мне пришла какая-то посылка, надо посмотреть.
Они повернули назад.
Присматривавший за коттеджем Сэм Парсли как раз запирал дверь на замок.
— О, вы уже возвращаетесь. А я подумал, что раз ушли на прогулку, то вернетесь нескоро. Погода отличная.
— А вы куда, Сэм? — спросил Винсент.
— Собираюсь немного порыбачить. Вечерком загляну к вам, принесу что-нибудь свеженькое.
— Спасибо, Сэм. Удачи вам, — пожелала Шеннон.
— Вы долго здесь пробудете?
— К сожалению, только до воскресенья. — Винсент развел руками. — Слишком много дел.
— Понятно, — проворчал старик. — Дела, дела… Люди так заняты делами, что забывают про самое важное.
— А что самое важное? — поинтересовалась Шеннон.
— Любить друг друга, — пожав плечами, ответил Сэм. — Наслаждаться природой. И не гнаться за деньгами, их всё равно все не заработаешь.
— Согласен с вами, — кивнул Винсент. — Но…
— Понимаю, я и сам в молодости спешил, бегал, суетился… Теперь вот жалею, что мало уделял внимания Джудит. — Он помолчал, вздохнул и посмотрел на океан. — Она умерла три года назад. И зачем мне теперь деньги?
Пока Винсент переносил вещи в коттедж, Шеннон заглянула в холодильник. По пятницам они никогда не обедали в городе, а готовили что-нибудь уже вечером, часто разводя огонь прямо во дворе, где Сэм установил барбекю.
Занявшись готовкой и мурлыча под нос любимую мелодию, Шеннон так увлеклась, что и не слышала, как в кухню вошел Винсент.
Некоторое время он стоял, облокотившись на притолоку и наблюдая за ней, женщиной, которая так неожиданно легко вошла в его жизнь. Как бы он жил без Шеннон? Без ее задора и оптимизма, решительности и искренности, без ее поддержки и ободрения? Как бы он жил без ее улыбки, ее шуток?
Как бы он жил без этих волшебных ночей, когда они оставались вдвоем и забывали обо всем на свете?
— Эй, кто это там смотрит мне в спину? — не оборачиваясь, спросила Шеннон.
Винсент подошел сзади, обнял ее за плечи и привлек к себе. Шеннон мгновенно ощутила силу его желания. При первом же прикосновении ее саму будто ударило током. Они были знакомы уже целый год, но страсть не ослабевала, а только разгоралась все сильнее. Вот и сейчас Шеннон только что не таяла в его объятиях.
— Может, ужин подождет? — прошептал ей на ухо Винсент. — Я так соскучился по тебе…
— Я тоже соскучилась по тебе, но все же давай сначала приготовим хотя бы по бифштексу. Есть хочется просто ужасно.
— Ладно, — Винсент вздохнул, — я пока открою вино. Ты какое будешь, красное или белое?
— Давай красное. — Шеннон повернулась и легко поцеловала его в щеку. — Кстати, ты перенес все вещи?
— Да, а что?
— Моя посылка…
— Ах да, минуту, сейчас принесу. Винсент ушел и вскоре вернулся с небольшой коробочкой.
— Смотри-ка, из Бразилии. Салвадор. Ну, признавайся, кто у тебя там?
— В Бразилии? — Шеннон недоуменно покачала головой. — Никого.
— Откроем?
— Конечно.
Она вытерла руки и осторожно развязала шнурок. Под плотной оберточной бумагой обнаружился завернутый в мягкую синюю ткань футляр. Он был обтянут темно-зеленым бархатом.
— Интересно, — пробормотал Винсент. — На бомбу не похоже.
— Думаю, произошла какая-то ошибка. У меня нет знакомых ниже экватора.
Шеннон бережно подняла крышку и ахнула.
— Боже!
Винсент заглянул ей через плечо.
— О, какая красота!
На рубиново-красном атласе лежало великолепное колье с изумрудами и рядом с ним серьги с камнями такой же огранки.
— Вот это да!
— Погоди, здесь какая-то записка. — Винсент показал на белую карточку в углу футляра.
Шеннон перевернула листок.
На нем золотыми буквами было написано всего лишь несколько слов: «Поздравляю и желаю счастья. Помню и люблю».
Подпись отсутствовала.
— Это от него, — медленно проговорила Шеннон. — Конечно, от него.
— От кого?
— От Стивена. Значит, он в Бразилии. — Она повернулась и посмотрела на Винсента. — Что мне с этим делать?
— Не знаю. Это ведь подарок тебе. — Он взял колье. — Повернись.
Она повернулась, и Винсент осторожно защелкнул замочек у нее на шее.
— Теперь серьги.
Шеннон повиновалась.
— А теперь выйди на свет.
Она подошла к окну И в тот же миг камни ожили, заиграли, заискрились в ярких солнечных лучах.
Шеннон зажмурилась. В какой-то момент ей показалось, что чьи-то теплые, нежные губы коснулись ее губ. Или то было только солнце?
— Ну так что?
— Думаю, тебе надо его принять. Ты уже отдала девятьсот тысяч на программу борьбы с детской наркоманией. Но то были деньги мафии. А здесь совсем другое дело. Он ведь любил тебя и, может быть, любит до сих пор. А любовь нужно принимать с благодарностью. Даже если не можешь на нее ответить.
— Ты прав. — Шеннон посмотрела в окно и, поднеся к губам ладонь, послала воздушный поцелуй тому, кто был от нее за тысячи миль, но чье тепло она чувствовала даже здесь.
Спасибо, Стивен. И счастья тебе.