Страница:
— Да. Ты запомнила его голос?
— Хм. — Шейла задумалась. — Пожалуй, да, хотя я и не уверена твердо. Но я определенно узнаю его, если услышу еще раз.
— Послушай, если тот мужчина позвонит еще раз и спросит меня, то передай, что я его жду. Так и скажи: Шеннон вас ждет. А еще лучше спроси, не Стивен ли он.
Шейла недовольно поморщилась.
— Извини, но инструкции ты давать не умеешь. Итак, я снимаю трубку и, если слышу тот голос, спрашиваю, не Стивен ли он. Так?
— Так. Только…
— Подожди. Не перебивай. Далее возможны два варианта. Первый — он отвечает утвердительно, и я передаю ему твое сообщение. Второй — он отвечает отрицательно, и… Что тогда?
— Тогда, разумеется, ничего передавать не надо.
Шейла удовлетворенно тряхнула головой.
— Теперь все ясно. Значит, ты ждешь только Стивена. Между прочим, почему я слышу о нем в первый раз? Что еще за таинственный персонаж появился в твоей жизни?
— Я расскажу тебе о нем, только не сегодня, ладно?
— Ладно.
Шеннон взглянула на часы и поспешно вскочила. Уже двадцать пять минут четвертого, а она еще не готова. Что, если Винсент зайдет за ней сюда? Что тогда подумает Шейла? Да и все остальные. Нет, она понимала, что отношения не скроешь, а попытки их замаскировать обречены на неудачу и не вызывают у зрителей ничего, кроме смеха или раздражения, но пока никаких отношений нет, а афишировать то, что не существует, пожалуй, глупо.
— Куда торопишься?
— Ты не поверишь, Шейла. Мне предложили попробовать себя в рекламе одежды одной новой фирмы. На четыре назначены пробы, а еще надо добраться до Рамси-стрит. Не хотелось бы опаздывать.
— Везет же некоторым, — с завистью произнесла Шейла. — Да, с твоей фигурой можно рекламировать что угодно, от меховых палантинов до белья. Честно говоря, я до сих пор не могу, понять, почему ты не обзавелась парочкой любовников. Уверена, мужчины…
В коридоре послышались энергичные, явно мужские шаги, и Шеннон, сорвав с вешалки сумочку, метнулась к двери.
— Пока. До пятницы.
— Счастливо! — крикнула ей вслед Шейла, удивленно качая головой. — Держу пари, у нее свидание. На пробы так не летят. Интересно бы посмотреть на того, кто сумел подцепить нашу красотку Шеннон.
Винсент настоял на том, чтобы они поехали на его машине, которая в отличие от «короллы» Шеннон стояла не на открытой стоянке, а в подземном гараже. Дорога до студии заняла чуть больше двадцати минут. В полдень над городом собрались тучи, пролившиеся коротким и теплым летним дождиком, и теперь чистенькие улицы сияли на солнце.
Нужное здание отыскали не без труда, а вот свободного места на парковке не нашлось. Высадив Шеннон, Винсент покатил дальше по улице.
Войдя в фойе трехэтажного здания старой постройки, Шеннон не обнаружила ни одной живой души. Указателями здесь тоже не пользовались. Времени оставалось совсем мало, а опаздывать не хотелось. Она поднялась на второй этаж и постучала в первую же дверь, табличка на которой гласила «Бизнес-консультации. Услуги юриста».
— Извините, я ищу «Студию Д». Вы не могли бы…
Сидевшая за столом женщина средних лет в деловом костюме и строгих очках в старомодной роговой оправе оторвала взгляд от какой-то толстенной книги и перевела его на Шеннон.
— «Студию Д»? По-моему, это на третьем этаже. Прямо и направо. Третья дверь.
— Спасибо.
Она взлетела по лестнице, свернула направо и, сделав несколько шагов, увидела большую светящуюся букву «Д».
— Ну, вперед… — Шеннон толкнула дверь, переступила порожек и зажмурилась от ударившего в глаза ослепительного света.
— Эй, кто там еще? — послышался недовольный голос, и навстречу Шеннон выступил мужчина лет сорока в расстегнутой цветастой рубашке и грозящих соскользнуть с бедер линялых джинсах. — Вы кого-то ищете, мисс? Если не меня, то проваливайте ко всем чертям!
Кого-то такое начало возможно и смутило бы, но Шеннон научилась не обращать внимания на грубость. Как говорится, кто лает, тот не кусает.
— Я от Кита Барклоу. Мне сказали…
— От Кита? — Мужчина скользнул по ней профессиональным, оценивающим взглядом. На Шеннон были обтягивающие вельветовые брюки и топ. — Ладно, сейчас посмотрим. — Он повернулся к группе из двух девушек и трех парней, горячо обсуждавших что-то в темном углу комнаты. — Сара, Майкл, у нас еще одна кандидатка на роль звезды. Приготовьте мисс…
— Ридж, — подсказала Шеннон. — Шеннон Ридж.
— Приготовьте мисс Ридж. Давайте вечернее платье, то, темно-зеленое. И поживее! Шевелитесь, бездельники!
Одна из девушек, миниатюрная блондинка в легкой кофточке и мини-юбке, кивнула Шеннон.
— Пойдемте со мной. Майкл, подай нам платье. Гвинет, займись макияжем.
— Парень, которого назвали Майклом, задумчиво почесал в затылке.
— Мне нужны ваши размеры, шеннон.
— Я ношу восьмой и десятый. Он досадливо покачал головой.
— Все размеры. Что вы далеки от классики, это я вижу. Вы, наверно, впервые на пробах, не так ли?
— Кое-какой опыт у меня есть.
— Рад слышать. Итак, бюст, талия, бедра?
Винсент Эбернотт осторожно приоткрыл дверь студии и замер, даже не переступив порог. На невысоком подиуме посреди зала стояла Шеннон. О том, что это она, он узнал по тому, как заколотилось сердце, как напряглись все мышцы, как заклокотала кровь.
На Шеннон было темно-зеленое, с золотистым отливом вечернее платье, едва держащееся на плечах при помощи тонких бретелек. Лиф туго обтягивал грудь, а глубокое, откровенное декольте позволяло любоваться смуглой, покрытой ровным бронзовым загаром нежной кожей. Округлые плечи плавно переходили в высокую, изящную шею, на которой красовалось колье с огромным изумрудом. Такие же камни, только помельче, были и в серьгах.
Шеннон стояла вполоборота к Винсенту, глядя на неопрятного седого мужчину, который, судя по строгому выражению лица, был здесь главным.
— Так… хорошо. Теперь повернись, — скомандовал мужчина, — покажи нам спину!
Женщина на подиуме повернулась, и Винсента окатила горячая волна желания — вырез сзади доходил до талии, открывая такое пространство восхитительной женской плоти, что созерцание ее подняло бы с одра и разбитого параличом старика.
— Молодец, — сдержанно похвалил седой. — А теперь покажи, на что ты по-настоящему способна. Сделай так, чтобы я тебя захотел. Посмотри в камеру. Нет, не поворачивайся совсем. Через плечо… да, только еще сексуальнее. Зажги во мне огонь. Ну же, соблазни меня! Посмотри так, чтобы у меня зашевелилось в штанах! Черт, нет!
Шеннон смущенно пожала плечами. От одного этого жеста Винсента бросило в жар. Какого черта еще надо этому хрычу от Шеннон? Может, он гей? Сам Винсент чувствовал себя угрем на сковородке.
— Вот что… — продолжал, подумав, седой. — Представь, что ты в своей квартире. Что рядом с тобой твой любимый мужчина. Ты хочешь его, и он…
Легко сказать. Шеннон вздохнула, подняла голову и вдруг увидела стоящего у двери Винсента.
Притворяться, переноситься в мир грез и напрягать фантазию уже не требовалось.
— Есть! — воскликнул седой. — То, что надо! — Он подал знак фотографу. — Давай, Пол! Щелкай!
Следующие двадцать минут, пока Шеннон обговаривала детали контракта и обсуждала с хозяином студии Дэном Дарроу график работы, превратились для Винсента в невыносимую пытку. Хорошо еще, что на него никто не обращал внимания.
Уже выходя из студии, Шеннон задела грудью его плечо. Сделала она намеренно или случайно, определить было невозможно, но в любом случае эффект получился такой, какого не ожидал и сам Винсент.
До машины дошли молча, и, только захлопнув дверцу и повернув ключ зажигания, Винсент, не поворачивая головы, хрипло спросил:
— К тебе или ко мне?
— К тебе, — коротко ответила Шеннон, и он молча кивнул.
Едва Шеннон, переступив порог, вошла в комнату, как Винсент склонился над ее плечом. Ощущая каждой клеточкой тела, каждым нервным окончанием его притягательную близость, она поежилась.
— Ты дрожишь. Не беспокойся, здесь никого нет, и нам никто не помешает. — Он поднял ее подбородок легким прикосновением пальца. — Я так хочу тебя…
— Я тоже, — неожиданно для себя призналась Шеннон.
Взяв гостью за руку, Винсент провел ее в гостиную, освещенную только меркнущим светом опускающегося в океан солнца.
— Принести выпить?
— Да, если можно-, вина.
Пока он отсутствовал, Шеннон успела немного успокоиться и, сбросив босоножки, забралась с ногами на широкий упругий диван.
Винсент вернулся с бутылкой калифорнийского и двумя высокими разноцветными бокалами и, разлив вино, опустился рядом.
— Иди ко мне.
Его низкий, богатый обертонами голос действовал на Шеннон волшебным образом. Винсент мог приказать ей выпрыгнуть в окно, и она бы беспрекословно подчинилась.
— Ты уверена, что хочешь этого?
Шеннон кивнула.
— Да.
Винсент не стал торопить события, а наклонился и приник губами к ее шее. Этого оказалось достаточно, чтобы всколыхнуть затихшую было страсть. Шеннон запрокинула голову и закрыла глаза.
Его губы переместились выше, к мочке уха. Шеннон застонала.
— Да… да…
Она услышала, как он скрипнул зубами, сдерживая закипающее желание, и замер, прежде чем сделать следующий шаг. Шеннон сама нашла его губы, и они надолго слились в волнующем поцелуе.
Одна его рука пробралась под топ, другая скользнула ниже, к «молнии» брюк Шеннон. Не обнаружив на ней бюстгальтера, Винсент на секунду замер.
— Давай же, — прошептала она, — раздень меня.
Наверное, с точки зрения экономии времени ей следовало раздеться самой, но поспешные, неловкие маневры Винсента странным образом возбуждали Шеннон. Сначала он стащил топ, обнажив упругую, с набухшими сосками грудь, и тут же, не удержавшись, припал к ней горячими губами.
Жар в Шеннон разгорался все сильнее, и она нетерпеливо повела бедрами. Винсент рванул «молнию» и одним движением стащил с нее брюки вместе с трусиками.
Шеннон открыла глаза. Занимаясь ею, Винсент не забыл и о себе и уже почти успел раздеться.
— Иди ко мне. — Она призывно раздвинула ноги, и тут плотина, сдерживавшая все это время напор его страсти, не выдержала.
Винсент обрушился на нее, захватив ртом сосок, и одновременно подхватил ее под бедра и рванул на себя.
Шеннон снова застонала и выгнулась под ним.
— О, Винсент…
Ее тело жаждало близости, той близости, при которой мужчина и женщина становятся единым существом, познают тайны и мысли друг друга. Он провел ладонью по животу, ниже, и Шеннон содрогнулась от дрожи, предвещающей приближение оргазма.
По коже, там, где ее касались губы Винсента, как будто пробегал электрический разряд. Казалось, она вот-вот взорвется и как ракета взлетит высоко-высоко, за облака, туда, где нет ничего, кроме райского блаженства.
Но это было еще только начало. Винсент осторожно раздвинул ее согнутые колени и спустился ниже, бережно и тщательно обрабатывая кончиком языка чувствительную плоть.
Шеннон инстинктивно задвигала бедрами, следуя этим волнующим, манящим прикосновениям, изнемогая от желания, от того, что скопившаяся страсть не находит выхода.
Дрожь волнами пробегала по телу, волны наслаждения накатывали одна за одной, и Шеннон не выдержала. Приподнявшись на локтях, она подалась навстречу Винсенту и, глядя прямо в потемневшие, налитые желанием зрачки, прохрипела:
— Я больше не могу! Пожалуйста…
Боясь, что Винсент не услышит, Шеннон обхватила его ногами и резко вскинула бедра. Оба застонали и тут же задвигались уже вместе, как единое целое, в общем ритме. Шеннон изгибалась, вращала бедрами, откидывалась назад и припадала к его груди, пока наконец перед ее глазами не вспыхнул разноцветный фейерверк, а с губ не слетел последний, тихий стон.
7
— Хм. — Шейла задумалась. — Пожалуй, да, хотя я и не уверена твердо. Но я определенно узнаю его, если услышу еще раз.
— Послушай, если тот мужчина позвонит еще раз и спросит меня, то передай, что я его жду. Так и скажи: Шеннон вас ждет. А еще лучше спроси, не Стивен ли он.
Шейла недовольно поморщилась.
— Извини, но инструкции ты давать не умеешь. Итак, я снимаю трубку и, если слышу тот голос, спрашиваю, не Стивен ли он. Так?
— Так. Только…
— Подожди. Не перебивай. Далее возможны два варианта. Первый — он отвечает утвердительно, и я передаю ему твое сообщение. Второй — он отвечает отрицательно, и… Что тогда?
— Тогда, разумеется, ничего передавать не надо.
Шейла удовлетворенно тряхнула головой.
— Теперь все ясно. Значит, ты ждешь только Стивена. Между прочим, почему я слышу о нем в первый раз? Что еще за таинственный персонаж появился в твоей жизни?
— Я расскажу тебе о нем, только не сегодня, ладно?
— Ладно.
Шеннон взглянула на часы и поспешно вскочила. Уже двадцать пять минут четвертого, а она еще не готова. Что, если Винсент зайдет за ней сюда? Что тогда подумает Шейла? Да и все остальные. Нет, она понимала, что отношения не скроешь, а попытки их замаскировать обречены на неудачу и не вызывают у зрителей ничего, кроме смеха или раздражения, но пока никаких отношений нет, а афишировать то, что не существует, пожалуй, глупо.
— Куда торопишься?
— Ты не поверишь, Шейла. Мне предложили попробовать себя в рекламе одежды одной новой фирмы. На четыре назначены пробы, а еще надо добраться до Рамси-стрит. Не хотелось бы опаздывать.
— Везет же некоторым, — с завистью произнесла Шейла. — Да, с твоей фигурой можно рекламировать что угодно, от меховых палантинов до белья. Честно говоря, я до сих пор не могу, понять, почему ты не обзавелась парочкой любовников. Уверена, мужчины…
В коридоре послышались энергичные, явно мужские шаги, и Шеннон, сорвав с вешалки сумочку, метнулась к двери.
— Пока. До пятницы.
— Счастливо! — крикнула ей вслед Шейла, удивленно качая головой. — Держу пари, у нее свидание. На пробы так не летят. Интересно бы посмотреть на того, кто сумел подцепить нашу красотку Шеннон.
Винсент настоял на том, чтобы они поехали на его машине, которая в отличие от «короллы» Шеннон стояла не на открытой стоянке, а в подземном гараже. Дорога до студии заняла чуть больше двадцати минут. В полдень над городом собрались тучи, пролившиеся коротким и теплым летним дождиком, и теперь чистенькие улицы сияли на солнце.
Нужное здание отыскали не без труда, а вот свободного места на парковке не нашлось. Высадив Шеннон, Винсент покатил дальше по улице.
Войдя в фойе трехэтажного здания старой постройки, Шеннон не обнаружила ни одной живой души. Указателями здесь тоже не пользовались. Времени оставалось совсем мало, а опаздывать не хотелось. Она поднялась на второй этаж и постучала в первую же дверь, табличка на которой гласила «Бизнес-консультации. Услуги юриста».
— Извините, я ищу «Студию Д». Вы не могли бы…
Сидевшая за столом женщина средних лет в деловом костюме и строгих очках в старомодной роговой оправе оторвала взгляд от какой-то толстенной книги и перевела его на Шеннон.
— «Студию Д»? По-моему, это на третьем этаже. Прямо и направо. Третья дверь.
— Спасибо.
Она взлетела по лестнице, свернула направо и, сделав несколько шагов, увидела большую светящуюся букву «Д».
— Ну, вперед… — Шеннон толкнула дверь, переступила порожек и зажмурилась от ударившего в глаза ослепительного света.
— Эй, кто там еще? — послышался недовольный голос, и навстречу Шеннон выступил мужчина лет сорока в расстегнутой цветастой рубашке и грозящих соскользнуть с бедер линялых джинсах. — Вы кого-то ищете, мисс? Если не меня, то проваливайте ко всем чертям!
Кого-то такое начало возможно и смутило бы, но Шеннон научилась не обращать внимания на грубость. Как говорится, кто лает, тот не кусает.
— Я от Кита Барклоу. Мне сказали…
— От Кита? — Мужчина скользнул по ней профессиональным, оценивающим взглядом. На Шеннон были обтягивающие вельветовые брюки и топ. — Ладно, сейчас посмотрим. — Он повернулся к группе из двух девушек и трех парней, горячо обсуждавших что-то в темном углу комнаты. — Сара, Майкл, у нас еще одна кандидатка на роль звезды. Приготовьте мисс…
— Ридж, — подсказала Шеннон. — Шеннон Ридж.
— Приготовьте мисс Ридж. Давайте вечернее платье, то, темно-зеленое. И поживее! Шевелитесь, бездельники!
Одна из девушек, миниатюрная блондинка в легкой кофточке и мини-юбке, кивнула Шеннон.
— Пойдемте со мной. Майкл, подай нам платье. Гвинет, займись макияжем.
— Парень, которого назвали Майклом, задумчиво почесал в затылке.
— Мне нужны ваши размеры, шеннон.
— Я ношу восьмой и десятый. Он досадливо покачал головой.
— Все размеры. Что вы далеки от классики, это я вижу. Вы, наверно, впервые на пробах, не так ли?
— Кое-какой опыт у меня есть.
— Рад слышать. Итак, бюст, талия, бедра?
Винсент Эбернотт осторожно приоткрыл дверь студии и замер, даже не переступив порог. На невысоком подиуме посреди зала стояла Шеннон. О том, что это она, он узнал по тому, как заколотилось сердце, как напряглись все мышцы, как заклокотала кровь.
На Шеннон было темно-зеленое, с золотистым отливом вечернее платье, едва держащееся на плечах при помощи тонких бретелек. Лиф туго обтягивал грудь, а глубокое, откровенное декольте позволяло любоваться смуглой, покрытой ровным бронзовым загаром нежной кожей. Округлые плечи плавно переходили в высокую, изящную шею, на которой красовалось колье с огромным изумрудом. Такие же камни, только помельче, были и в серьгах.
Шеннон стояла вполоборота к Винсенту, глядя на неопрятного седого мужчину, который, судя по строгому выражению лица, был здесь главным.
— Так… хорошо. Теперь повернись, — скомандовал мужчина, — покажи нам спину!
Женщина на подиуме повернулась, и Винсента окатила горячая волна желания — вырез сзади доходил до талии, открывая такое пространство восхитительной женской плоти, что созерцание ее подняло бы с одра и разбитого параличом старика.
— Молодец, — сдержанно похвалил седой. — А теперь покажи, на что ты по-настоящему способна. Сделай так, чтобы я тебя захотел. Посмотри в камеру. Нет, не поворачивайся совсем. Через плечо… да, только еще сексуальнее. Зажги во мне огонь. Ну же, соблазни меня! Посмотри так, чтобы у меня зашевелилось в штанах! Черт, нет!
Шеннон смущенно пожала плечами. От одного этого жеста Винсента бросило в жар. Какого черта еще надо этому хрычу от Шеннон? Может, он гей? Сам Винсент чувствовал себя угрем на сковородке.
— Вот что… — продолжал, подумав, седой. — Представь, что ты в своей квартире. Что рядом с тобой твой любимый мужчина. Ты хочешь его, и он…
Легко сказать. Шеннон вздохнула, подняла голову и вдруг увидела стоящего у двери Винсента.
Притворяться, переноситься в мир грез и напрягать фантазию уже не требовалось.
— Есть! — воскликнул седой. — То, что надо! — Он подал знак фотографу. — Давай, Пол! Щелкай!
Следующие двадцать минут, пока Шеннон обговаривала детали контракта и обсуждала с хозяином студии Дэном Дарроу график работы, превратились для Винсента в невыносимую пытку. Хорошо еще, что на него никто не обращал внимания.
Уже выходя из студии, Шеннон задела грудью его плечо. Сделала она намеренно или случайно, определить было невозможно, но в любом случае эффект получился такой, какого не ожидал и сам Винсент.
До машины дошли молча, и, только захлопнув дверцу и повернув ключ зажигания, Винсент, не поворачивая головы, хрипло спросил:
— К тебе или ко мне?
— К тебе, — коротко ответила Шеннон, и он молча кивнул.
Едва Шеннон, переступив порог, вошла в комнату, как Винсент склонился над ее плечом. Ощущая каждой клеточкой тела, каждым нервным окончанием его притягательную близость, она поежилась.
— Ты дрожишь. Не беспокойся, здесь никого нет, и нам никто не помешает. — Он поднял ее подбородок легким прикосновением пальца. — Я так хочу тебя…
— Я тоже, — неожиданно для себя призналась Шеннон.
Взяв гостью за руку, Винсент провел ее в гостиную, освещенную только меркнущим светом опускающегося в океан солнца.
— Принести выпить?
— Да, если можно-, вина.
Пока он отсутствовал, Шеннон успела немного успокоиться и, сбросив босоножки, забралась с ногами на широкий упругий диван.
Винсент вернулся с бутылкой калифорнийского и двумя высокими разноцветными бокалами и, разлив вино, опустился рядом.
— Иди ко мне.
Его низкий, богатый обертонами голос действовал на Шеннон волшебным образом. Винсент мог приказать ей выпрыгнуть в окно, и она бы беспрекословно подчинилась.
— Ты уверена, что хочешь этого?
Шеннон кивнула.
— Да.
Винсент не стал торопить события, а наклонился и приник губами к ее шее. Этого оказалось достаточно, чтобы всколыхнуть затихшую было страсть. Шеннон запрокинула голову и закрыла глаза.
Его губы переместились выше, к мочке уха. Шеннон застонала.
— Да… да…
Она услышала, как он скрипнул зубами, сдерживая закипающее желание, и замер, прежде чем сделать следующий шаг. Шеннон сама нашла его губы, и они надолго слились в волнующем поцелуе.
Одна его рука пробралась под топ, другая скользнула ниже, к «молнии» брюк Шеннон. Не обнаружив на ней бюстгальтера, Винсент на секунду замер.
— Давай же, — прошептала она, — раздень меня.
Наверное, с точки зрения экономии времени ей следовало раздеться самой, но поспешные, неловкие маневры Винсента странным образом возбуждали Шеннон. Сначала он стащил топ, обнажив упругую, с набухшими сосками грудь, и тут же, не удержавшись, припал к ней горячими губами.
Жар в Шеннон разгорался все сильнее, и она нетерпеливо повела бедрами. Винсент рванул «молнию» и одним движением стащил с нее брюки вместе с трусиками.
Шеннон открыла глаза. Занимаясь ею, Винсент не забыл и о себе и уже почти успел раздеться.
— Иди ко мне. — Она призывно раздвинула ноги, и тут плотина, сдерживавшая все это время напор его страсти, не выдержала.
Винсент обрушился на нее, захватив ртом сосок, и одновременно подхватил ее под бедра и рванул на себя.
Шеннон снова застонала и выгнулась под ним.
— О, Винсент…
Ее тело жаждало близости, той близости, при которой мужчина и женщина становятся единым существом, познают тайны и мысли друг друга. Он провел ладонью по животу, ниже, и Шеннон содрогнулась от дрожи, предвещающей приближение оргазма.
По коже, там, где ее касались губы Винсента, как будто пробегал электрический разряд. Казалось, она вот-вот взорвется и как ракета взлетит высоко-высоко, за облака, туда, где нет ничего, кроме райского блаженства.
Но это было еще только начало. Винсент осторожно раздвинул ее согнутые колени и спустился ниже, бережно и тщательно обрабатывая кончиком языка чувствительную плоть.
Шеннон инстинктивно задвигала бедрами, следуя этим волнующим, манящим прикосновениям, изнемогая от желания, от того, что скопившаяся страсть не находит выхода.
Дрожь волнами пробегала по телу, волны наслаждения накатывали одна за одной, и Шеннон не выдержала. Приподнявшись на локтях, она подалась навстречу Винсенту и, глядя прямо в потемневшие, налитые желанием зрачки, прохрипела:
— Я больше не могу! Пожалуйста…
Боясь, что Винсент не услышит, Шеннон обхватила его ногами и резко вскинула бедра. Оба застонали и тут же задвигались уже вместе, как единое целое, в общем ритме. Шеннон изгибалась, вращала бедрами, откидывалась назад и припадала к его груди, пока наконец перед ее глазами не вспыхнул разноцветный фейерверк, а с губ не слетел последний, тихий стон.
7
— Ты разве не собираешься на работу? — удивленно спросила Шеннон, открыв глаза и увидев рядом с собой на кровати мирно дремлющего Винсента. — Уже половина восьмого. Пора бы…
Ничего. Быть хозяином имеет свои преимущества — не надо ни перед кем отчитываться. — Он сладко потянулся. — Между прочим, я жутко проголодался. Что тебе приготовить? У меня хорошо получается, например, омлет с грибами или яичница с беконом.
— Я, пожалуй, поеду. — Шеннон стыдливо потянула на себя простыню.
Ночь получилась бурная, и они уснули, только когда небо на востоке уже начало светлеть. Но ночь ведь и создана для романтики и любви. День — совсем другое время. Время трезвых решений.
— Но тебе же не надо в редакцию. Или я ошибаюсь? — Винсент наклонился к ней, приник губами к теплому плечу, сунул руку под простыню. — Ничего, если мы позавтракаем на полчасика позже?
Шеннон охнула, когда его пальцы нежно сжали сосок.
— Это все, на что тебя хватит? — поддразнил ее Винсент.
Пальцы его закружили вокруг другого соска, и из груди Шеннон исторгся новый стон.
— Хочешь пари? — тоном змия-искусителя продолжал Винсент.
— Ка… какое?..
— Кто раньше придет к финишу, тот и готовит завтрак. Согласна?
Задыхаясь от накатывающих одна за другой волн наслаждения, Шеннон все же нашла силы прошептать:
— Да.
Винсент медленно стянул простыню и приложил ладонь к напряженному холмику соска. Потом начал круговые движения, от которых по коже Шеннон, как круги по воде, разбегались волны наслаждения.
Жар внутри разгорался, и Шеннон придвинулась к Винсенту поближе. Винсент переключился на другую грудь, затем, понаблюдав за реакцией Шеннон, удовлетворенно кивнул и взялся сразу за обе.
— Вине…
— Сдаешься?
— Не дождешься. — Она потерлась о него животом и тут же ощутила ответную реакцию. — Предлагаю ничью.
— И разбегаемся?
Ей еще хватило сил рассмеяться.
Они завтракали, когда зазвонил телефон, и Шеннон машинально потянулась за трубкой.
— Я возьму, — сказал Винсент, но было уже поздно.
— Да? — беззаботно бросила она и только тогда сообразила, что находится не в своем кабинете и не у себя дома, а в кухне босса.
Шеннон виновато посмотрела на Винсента, но он только вскинул бровь и пожал плечами.
Две или три секунды на том конце провода молчали, потом незнакомый женский голос немного удивленно произнес:
— Извините, мне нужен Винсент. Винсент Эбернотт.
— Мистер Эбернотт сейчас занят. Не будете ли вы столь любезны перезвонить через двадцать минут?
— Да, конечно. Простите, а с кем я разговариваю?
— С его личной секретаршей, — строгим тоном сообщила Шеннон. — Не хотите ли оставить для мистера Эбернотта сообщение?
— О, это отличная идея! — обрадовалась незнакомка. — Пожалуйста, запишите. Готовы?
— Диктуйте.
— Милый, я прилетела в Сан-Франциско по нашему общему делу. Буду у тебя в офисе в полдень. Целую.
— Это все? — Шеннон пришлось собрать силы, чтобы не швырнуть трубку на рычаг.
— Да, все.
— Вы не назовете свое имя?
— Ах да, разумеется. Камилла Эбернотт. — Женщина немного помолчала и уже другим, напряженным и злым голосом добавила: — Я его жена.
Шеннон положила трубку и медленно повернулась к Винсенту.
— Извини, что так получилось. Мне не следовало отвечать. Это вышло автоматически.
Он махнул рукой.
— Ничего страшного. Кто звонил? С кем ты так любезничала?
Она пристально посмотрела на него.
— А ты разве не слышал?
— Нет. — Винсент непонимающе уставился на нее. — Что случилось? У тебя такое выражение, словно…
Шеннон тяжело поднялась. Запахнула полы слишком большого для нее мужского халата.
— Звонила твоя жена.
— Что? — Рука Винсента с чашкой замерла на пути ко рту. — Не может быть.
— Прости. Я оденусь и сейчас уйду. Камилла сказала, что будет в твоем офисе в полдень. Не провожай меня.
— Подожди! — Винсент вскочил, резко отодвинув чашку с кофе. — Подожди, я все объясню!
— Не надо. — Она шагнула к двери. — Мне не нужны объяснения. Просто… ты должен был сказать.
— Я не успел, — возразил он. — Не было подходящего момента. Послушай…
— Перестань, — устало бросила через плечо Шеннон. — Ты же успел снять кольцо. И даже заехать за мной в студию. Не оправдывайся.
Винсент нагнал ее уже за дверью и схватил за руку.
— Да постой же ты, черт возьми! — рявкнул он. — Посмотри мне в глаза. Как, по-твоему, я тебе вру?
— Я не собираюсь…
— Зато я собираюсь! Да, я был женат. Был! Мы с Камиллой развелись два месяца назад. Слышишь?
Шеннон молчала.
— Мы поедем в редакцию, и ты сама все узнаешь. Мне нечего от тебя скрывать. И я не собираюсь прятать тебя от кого бы то ни было. Я люблю тебя и не стыжусь этого.
Люблю.
Нет на свете мужчины, который не произнес бы это слово хоть раз в жизни. Кое-кто пользуется им так же часто, как бритвенным станком. Многие от случая к случаю. Большинство изредка, под давлением обстоятельств. И при этом каждый вкладывает в него свое значение.
Все это Шеннон прекрасно знала. Знала так же хорошо, как и миллионы других женщин. Но ведь даже рыба заглатывает пустой крючок, а что уж говорить о человеке. Каждый верит в то, во что хочется верить.
Камилла была немало удивлена, когда, позвонив по номеру домашнего телефона Винсента, разузнать который, кстати, оказалось не так-то просто, услышала женский голос. Сначала она подумала, что что-то перепутала и позвонила не на домашний, а на рабочий телефон, но потом, проверив все еще раз, убедилась — ошибки не было.
Получалось, что ее бывший муж успел обзавестись любовницей — иного объяснения присутствию в его квартире женщины быть не могло. То, что Винсент Эбернотт сумел так быстро найти ей замену, немало опечалило Камиллу, пребывавшую доселе в полной уверенности, что оставленные ею мужчины уже не способны к новой любви и обречены на медленное угасание в печали и тоске по ней, единственной и несравненной.
— Каков негодяй… — прошипела она сквозь зубы и уже начала набирать заново тот же номер, но остановилась, осененная внезапно пришедшей идеей.
Что она выиграет от скандала? Ничего. Можно, конечно, потешить самолюбие, выставить Винсента в идиотском виде перед его сотрудниками, но практическая польза от такого спектакля будет равна нулю.
Не попытаться ли сыграть тоньше, повернув ситуацию в свою пользу? Только сначала надо узнать, что собой представляет та, что заняла ее место в постели Винсента. Для этого нужно заглянуть в «Ньюс». А повод у нее есть.
— Ну вот, теперь ты знаешь обо мне почти все, — с усмешкой подытожил Винсент, сворачивая к спуску в подземный гараж. — Так что решай сама, обманывал я тебя или нет.
Шеннон кивнула.
— Ты был со мной очень откровенен, и я это ценю. Но дело в том, что откровенность не может быть односторонней. Ты рассказал мне о себе, теперь моя очередь рассказывать. Только вот я к этому еще не готова. Прости.
Он пожал плечами.
— Ничего страшного. Я тебя не тороплю.
Шеннон погладила его по щеке.
— Мне нужно кое в чем разобраться. Не знаю, сколько на это уйдет времени, но у меня остался долг перед одним человеком.
— Ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь. Если понадобятся деньги…
— Нет-нет, проблема не в деньгах. — Шеннон вздохнула и, расстегнув сумочку, достала из кармашка ключ с биркой. — Тебе говорят что-нибудь эти цифры?
Посмотрев на бирку, Винсент медленно покачал головой.
— К сожалению, ничего. Но у меня есть приятель, большой любитель всяких головоломок. Если хочешь, могу познакомить тебя с ним.
— Было бы неплохо.
— Тогда давай не откладывать дело в долгий ящик. — Винсент выключил двигатель, наклонился и крепко поцеловал ее в губы. — Я уже соскучился по тебе.
Шеннон и сама могла сказать то же самое.
— Подниматься не буду. У меня дела на радио.
— Пообедаем? — Он с надеждой посмотрел на нее. — В половине седьмого, ладно?
— Хорошо. Только давай предварительно созвонимся. — Шеннон покопалась в сумочке, выудила визитную карточку и протянула Винсенту. — Здесь все мои телефоны.
— Отлично. Тогда до вечера.
Она выскользнула из машины, помахала рукой и не оглядываясь ушла.
Проводив Шеннон взглядом, Винсент взял «дипломат», запер машину и прошел к лифту. Появление супруги не сулило ничего хорошего, но Винсент решительно настроился на то, чтобы сделать это свидание последним. Камилла должна была приехать еще на прошлой неделе, и он удивился, когда в конце прошлой недели она сообщила, что задерживается. Может, ей уже не нужны деньги?
В приемной миссис Далтон разговаривала с кем-то по телефону.
— Позвоните, пожалуйста, через час. Сейчас мистера Эбернотта нет, и я… — Увидев входящего шефа, она поспешно добавила: — Он будет через пятнадцать минут.
— Держите оборону, миссис Далтон? — спросил Винсент, когда секретарь положила трубку. — Моя вина. Пришлось задержаться. Вы записали, кто звонил?
— Конечно. — Она протянула листок со списком в дюжину фамилий. — И у нас получился сбой в графике. — В ее голосе прозвучали укоризненные нотки.
— Надеюсь, ничего страшного не случилось. Я сам урегулирую эту проблему. Спасибо, миссис Далтон.
Винсент прошел в кабинет. Конечно, так дела вести нельзя, но, с другой стороны, не каждый день тебе на голову сваливается такой подарок, как Шеннон Ридж! Эта ночь стала для него настоящим праздником. Шеннон оказалась восхитительной любовницей, страстной, неутомимой, умеющей не только брать, но и отдавать. В любви человек раскрывается по-настоящему, ведь в постели почти невозможно притворяться. Именно о такой женщине Винсент всегда мечтал. Именно такой он видел поначалу Камиллу. Так что, учитывая печальный опыт, спешить с выводами не стоит.
Но и тянуть нельзя, напомнил себе Винсент. Пожалуй, лучший вариант — поговорить с самой Шеннон, выяснить ее планы. Сам он пока был не готов бросаться в омут очередного брака. Если она разумный человек — а оснований считать иначе у него нет, — то поймет его и не станет торопить, К тому же у нее, похоже, тоже нет намерения спешить. Два разумных человека всегда способны найти удовлетворяющее обоих решение. Сегодня вечером…
Винсент не успел довести мысль до конца — телефон замигал красным глазком.
— Да, миссис Далтон?
— К вам посетительница, сэр.
— Кто?
— Миссис Камилла Эбернотт, — неуверенно произнесла секретарша. — Вы примете?
Винсент негромко выругался под нос.
— Да, пусть войдет.
Камилла тщательно подготовилась к встрече и, надо признать, выглядела потрясающе: высокая, в облегающем платье из тончайшего шелка, ее лицо могло бы украсить обложку любого журнала, а на создание прически ушло не меньше трех-четырех часов.
— Здравствуй, милый. — Она прошествовала к столу, наклонилась так, чтобы взгляд Винсента уперся в колыхнувшиеся под нежной тканью груди, и поцеловала его в щеку. — Извини, что пришла раньше, но пришлось менять планы. — Она огляделась. — Хм, не могу сказать, что мне так уж нравится твой кабинет.
— Садись, Камилла, и давай перейдем к делу. Извини, но я могу уделить тебе не больше пятнадцати минут.
Она с улыбкой опустилась в кресло.
— Ты не очень-то любезен. Впрочем, я не в обиде. У мужчин всегда на первом месте их игрушки.
— А в какие игрушки играешь ты? — раздраженно бросил Винсент и тут же мысленно упрекнул себя за несдержанность — вступать с Камиллой в перепалку не входило в его планы. — Итак, ты привезла документы?
— А ты приготовил деньги?
— Я смогу получить их сегодня. Во второй половине дня.
— Двести пятьдесят тысяч? — уточнила Камилла. — Ты готов отдать мне двести пятьдесят тысяч?
— Да.
Она закинула ногу на ногу. Жест был точно выверен, многократно отрепетирован и рассчитан на вполне однозначный эффект.
— Видишь ли, дорогой. После нашего разговора произошли кое-какие события. Обстоятельства изменились, и прежняя сумма меня вовсе не устраивает. Я хочу получить миллион. Не больше, но и не меньше.
Винсент с трудом удержался от того, чтобы не стукнуть кулаком по столу.
— Я не знаю, какие обстоятельства изменились в твоей жизни, но у меня все осталось по-прежнему. Повторяю, двести пятьдесят тысяч — это все, на что ты можешь рассчитывать.
Камилла покачала головой.
— Жаль, что ты так упрям. Я думала, мы сумеем урегулировать разногласия мирно. Что ж, придется пойти другим путем. Только не говори потом, что я тебя не предупреждала. Не хотелось бы, как говорится, ворошить грязное белье…
— Ты о чем? — насторожился Винсент.
— О чем? — Камилла картинно всплеснула руками. — И ты еще спрашиваешь! О твоей как бы секретарше! Не успел развестись, а уже забавляешься со шлюхами! Я всегда знала…
— Перестань! Что ты имеешь в виду? О какой секретарше речь?
— Да уж конечно не о той, что сидит в приемной, а о той, которая имела наглость разговаривать со мной по телефону сегодня утром.
— Моя личная жизнь тебя больше не касается.
— Неужели? Вот тут ты ошибаешься. Мы ведь все же супруги, хотя ты и стараешься об этом не вспоминать.
— Ты что же, еще не подала на развод? — медленно спросил Винсент, уже прокручивая в уме возможные последствия такого варианта.
— Не подала. Извини, так уж получилось. Но подам обязательно. Только формулировка будет другая. Супружеская измена…
— У тебя нет доказательств.
— В наше время раздобыть их будет нетрудно. Ты же не собираешься отказываться от сладкого, а? Да и она вряд ли обрадуется, когда узнает, что влезла в постельку не к холостяку, а к женатому мужчине. Не думаю, что вам обоим так уж нужен скандал. — Камилла поднялась. — Ты говорил о каких-то делах? Ухожу, не буду мешать. — Уже открыв дверь, она громко, чтобы слышала миссис Далтон, добавила: — У тебя есть неделя, Винсент. Одна неделя, чтобы урегулировать нашу семейную проблему к взаимному удовольствию.
Ничего. Быть хозяином имеет свои преимущества — не надо ни перед кем отчитываться. — Он сладко потянулся. — Между прочим, я жутко проголодался. Что тебе приготовить? У меня хорошо получается, например, омлет с грибами или яичница с беконом.
— Я, пожалуй, поеду. — Шеннон стыдливо потянула на себя простыню.
Ночь получилась бурная, и они уснули, только когда небо на востоке уже начало светлеть. Но ночь ведь и создана для романтики и любви. День — совсем другое время. Время трезвых решений.
— Но тебе же не надо в редакцию. Или я ошибаюсь? — Винсент наклонился к ней, приник губами к теплому плечу, сунул руку под простыню. — Ничего, если мы позавтракаем на полчасика позже?
Шеннон охнула, когда его пальцы нежно сжали сосок.
— Это все, на что тебя хватит? — поддразнил ее Винсент.
Пальцы его закружили вокруг другого соска, и из груди Шеннон исторгся новый стон.
— Хочешь пари? — тоном змия-искусителя продолжал Винсент.
— Ка… какое?..
— Кто раньше придет к финишу, тот и готовит завтрак. Согласна?
Задыхаясь от накатывающих одна за другой волн наслаждения, Шеннон все же нашла силы прошептать:
— Да.
Винсент медленно стянул простыню и приложил ладонь к напряженному холмику соска. Потом начал круговые движения, от которых по коже Шеннон, как круги по воде, разбегались волны наслаждения.
Жар внутри разгорался, и Шеннон придвинулась к Винсенту поближе. Винсент переключился на другую грудь, затем, понаблюдав за реакцией Шеннон, удовлетворенно кивнул и взялся сразу за обе.
— Вине…
— Сдаешься?
— Не дождешься. — Она потерлась о него животом и тут же ощутила ответную реакцию. — Предлагаю ничью.
— И разбегаемся?
Ей еще хватило сил рассмеяться.
Они завтракали, когда зазвонил телефон, и Шеннон машинально потянулась за трубкой.
— Я возьму, — сказал Винсент, но было уже поздно.
— Да? — беззаботно бросила она и только тогда сообразила, что находится не в своем кабинете и не у себя дома, а в кухне босса.
Шеннон виновато посмотрела на Винсента, но он только вскинул бровь и пожал плечами.
Две или три секунды на том конце провода молчали, потом незнакомый женский голос немного удивленно произнес:
— Извините, мне нужен Винсент. Винсент Эбернотт.
— Мистер Эбернотт сейчас занят. Не будете ли вы столь любезны перезвонить через двадцать минут?
— Да, конечно. Простите, а с кем я разговариваю?
— С его личной секретаршей, — строгим тоном сообщила Шеннон. — Не хотите ли оставить для мистера Эбернотта сообщение?
— О, это отличная идея! — обрадовалась незнакомка. — Пожалуйста, запишите. Готовы?
— Диктуйте.
— Милый, я прилетела в Сан-Франциско по нашему общему делу. Буду у тебя в офисе в полдень. Целую.
— Это все? — Шеннон пришлось собрать силы, чтобы не швырнуть трубку на рычаг.
— Да, все.
— Вы не назовете свое имя?
— Ах да, разумеется. Камилла Эбернотт. — Женщина немного помолчала и уже другим, напряженным и злым голосом добавила: — Я его жена.
Шеннон положила трубку и медленно повернулась к Винсенту.
— Извини, что так получилось. Мне не следовало отвечать. Это вышло автоматически.
Он махнул рукой.
— Ничего страшного. Кто звонил? С кем ты так любезничала?
Она пристально посмотрела на него.
— А ты разве не слышал?
— Нет. — Винсент непонимающе уставился на нее. — Что случилось? У тебя такое выражение, словно…
Шеннон тяжело поднялась. Запахнула полы слишком большого для нее мужского халата.
— Звонила твоя жена.
— Что? — Рука Винсента с чашкой замерла на пути ко рту. — Не может быть.
— Прости. Я оденусь и сейчас уйду. Камилла сказала, что будет в твоем офисе в полдень. Не провожай меня.
— Подожди! — Винсент вскочил, резко отодвинув чашку с кофе. — Подожди, я все объясню!
— Не надо. — Она шагнула к двери. — Мне не нужны объяснения. Просто… ты должен был сказать.
— Я не успел, — возразил он. — Не было подходящего момента. Послушай…
— Перестань, — устало бросила через плечо Шеннон. — Ты же успел снять кольцо. И даже заехать за мной в студию. Не оправдывайся.
Винсент нагнал ее уже за дверью и схватил за руку.
— Да постой же ты, черт возьми! — рявкнул он. — Посмотри мне в глаза. Как, по-твоему, я тебе вру?
— Я не собираюсь…
— Зато я собираюсь! Да, я был женат. Был! Мы с Камиллой развелись два месяца назад. Слышишь?
Шеннон молчала.
— Мы поедем в редакцию, и ты сама все узнаешь. Мне нечего от тебя скрывать. И я не собираюсь прятать тебя от кого бы то ни было. Я люблю тебя и не стыжусь этого.
Люблю.
Нет на свете мужчины, который не произнес бы это слово хоть раз в жизни. Кое-кто пользуется им так же часто, как бритвенным станком. Многие от случая к случаю. Большинство изредка, под давлением обстоятельств. И при этом каждый вкладывает в него свое значение.
Все это Шеннон прекрасно знала. Знала так же хорошо, как и миллионы других женщин. Но ведь даже рыба заглатывает пустой крючок, а что уж говорить о человеке. Каждый верит в то, во что хочется верить.
Камилла была немало удивлена, когда, позвонив по номеру домашнего телефона Винсента, разузнать который, кстати, оказалось не так-то просто, услышала женский голос. Сначала она подумала, что что-то перепутала и позвонила не на домашний, а на рабочий телефон, но потом, проверив все еще раз, убедилась — ошибки не было.
Получалось, что ее бывший муж успел обзавестись любовницей — иного объяснения присутствию в его квартире женщины быть не могло. То, что Винсент Эбернотт сумел так быстро найти ей замену, немало опечалило Камиллу, пребывавшую доселе в полной уверенности, что оставленные ею мужчины уже не способны к новой любви и обречены на медленное угасание в печали и тоске по ней, единственной и несравненной.
— Каков негодяй… — прошипела она сквозь зубы и уже начала набирать заново тот же номер, но остановилась, осененная внезапно пришедшей идеей.
Что она выиграет от скандала? Ничего. Можно, конечно, потешить самолюбие, выставить Винсента в идиотском виде перед его сотрудниками, но практическая польза от такого спектакля будет равна нулю.
Не попытаться ли сыграть тоньше, повернув ситуацию в свою пользу? Только сначала надо узнать, что собой представляет та, что заняла ее место в постели Винсента. Для этого нужно заглянуть в «Ньюс». А повод у нее есть.
— Ну вот, теперь ты знаешь обо мне почти все, — с усмешкой подытожил Винсент, сворачивая к спуску в подземный гараж. — Так что решай сама, обманывал я тебя или нет.
Шеннон кивнула.
— Ты был со мной очень откровенен, и я это ценю. Но дело в том, что откровенность не может быть односторонней. Ты рассказал мне о себе, теперь моя очередь рассказывать. Только вот я к этому еще не готова. Прости.
Он пожал плечами.
— Ничего страшного. Я тебя не тороплю.
Шеннон погладила его по щеке.
— Мне нужно кое в чем разобраться. Не знаю, сколько на это уйдет времени, но у меня остался долг перед одним человеком.
— Ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь. Если понадобятся деньги…
— Нет-нет, проблема не в деньгах. — Шеннон вздохнула и, расстегнув сумочку, достала из кармашка ключ с биркой. — Тебе говорят что-нибудь эти цифры?
Посмотрев на бирку, Винсент медленно покачал головой.
— К сожалению, ничего. Но у меня есть приятель, большой любитель всяких головоломок. Если хочешь, могу познакомить тебя с ним.
— Было бы неплохо.
— Тогда давай не откладывать дело в долгий ящик. — Винсент выключил двигатель, наклонился и крепко поцеловал ее в губы. — Я уже соскучился по тебе.
Шеннон и сама могла сказать то же самое.
— Подниматься не буду. У меня дела на радио.
— Пообедаем? — Он с надеждой посмотрел на нее. — В половине седьмого, ладно?
— Хорошо. Только давай предварительно созвонимся. — Шеннон покопалась в сумочке, выудила визитную карточку и протянула Винсенту. — Здесь все мои телефоны.
— Отлично. Тогда до вечера.
Она выскользнула из машины, помахала рукой и не оглядываясь ушла.
Проводив Шеннон взглядом, Винсент взял «дипломат», запер машину и прошел к лифту. Появление супруги не сулило ничего хорошего, но Винсент решительно настроился на то, чтобы сделать это свидание последним. Камилла должна была приехать еще на прошлой неделе, и он удивился, когда в конце прошлой недели она сообщила, что задерживается. Может, ей уже не нужны деньги?
В приемной миссис Далтон разговаривала с кем-то по телефону.
— Позвоните, пожалуйста, через час. Сейчас мистера Эбернотта нет, и я… — Увидев входящего шефа, она поспешно добавила: — Он будет через пятнадцать минут.
— Держите оборону, миссис Далтон? — спросил Винсент, когда секретарь положила трубку. — Моя вина. Пришлось задержаться. Вы записали, кто звонил?
— Конечно. — Она протянула листок со списком в дюжину фамилий. — И у нас получился сбой в графике. — В ее голосе прозвучали укоризненные нотки.
— Надеюсь, ничего страшного не случилось. Я сам урегулирую эту проблему. Спасибо, миссис Далтон.
Винсент прошел в кабинет. Конечно, так дела вести нельзя, но, с другой стороны, не каждый день тебе на голову сваливается такой подарок, как Шеннон Ридж! Эта ночь стала для него настоящим праздником. Шеннон оказалась восхитительной любовницей, страстной, неутомимой, умеющей не только брать, но и отдавать. В любви человек раскрывается по-настоящему, ведь в постели почти невозможно притворяться. Именно о такой женщине Винсент всегда мечтал. Именно такой он видел поначалу Камиллу. Так что, учитывая печальный опыт, спешить с выводами не стоит.
Но и тянуть нельзя, напомнил себе Винсент. Пожалуй, лучший вариант — поговорить с самой Шеннон, выяснить ее планы. Сам он пока был не готов бросаться в омут очередного брака. Если она разумный человек — а оснований считать иначе у него нет, — то поймет его и не станет торопить, К тому же у нее, похоже, тоже нет намерения спешить. Два разумных человека всегда способны найти удовлетворяющее обоих решение. Сегодня вечером…
Винсент не успел довести мысль до конца — телефон замигал красным глазком.
— Да, миссис Далтон?
— К вам посетительница, сэр.
— Кто?
— Миссис Камилла Эбернотт, — неуверенно произнесла секретарша. — Вы примете?
Винсент негромко выругался под нос.
— Да, пусть войдет.
Камилла тщательно подготовилась к встрече и, надо признать, выглядела потрясающе: высокая, в облегающем платье из тончайшего шелка, ее лицо могло бы украсить обложку любого журнала, а на создание прически ушло не меньше трех-четырех часов.
— Здравствуй, милый. — Она прошествовала к столу, наклонилась так, чтобы взгляд Винсента уперся в колыхнувшиеся под нежной тканью груди, и поцеловала его в щеку. — Извини, что пришла раньше, но пришлось менять планы. — Она огляделась. — Хм, не могу сказать, что мне так уж нравится твой кабинет.
— Садись, Камилла, и давай перейдем к делу. Извини, но я могу уделить тебе не больше пятнадцати минут.
Она с улыбкой опустилась в кресло.
— Ты не очень-то любезен. Впрочем, я не в обиде. У мужчин всегда на первом месте их игрушки.
— А в какие игрушки играешь ты? — раздраженно бросил Винсент и тут же мысленно упрекнул себя за несдержанность — вступать с Камиллой в перепалку не входило в его планы. — Итак, ты привезла документы?
— А ты приготовил деньги?
— Я смогу получить их сегодня. Во второй половине дня.
— Двести пятьдесят тысяч? — уточнила Камилла. — Ты готов отдать мне двести пятьдесят тысяч?
— Да.
Она закинула ногу на ногу. Жест был точно выверен, многократно отрепетирован и рассчитан на вполне однозначный эффект.
— Видишь ли, дорогой. После нашего разговора произошли кое-какие события. Обстоятельства изменились, и прежняя сумма меня вовсе не устраивает. Я хочу получить миллион. Не больше, но и не меньше.
Винсент с трудом удержался от того, чтобы не стукнуть кулаком по столу.
— Я не знаю, какие обстоятельства изменились в твоей жизни, но у меня все осталось по-прежнему. Повторяю, двести пятьдесят тысяч — это все, на что ты можешь рассчитывать.
Камилла покачала головой.
— Жаль, что ты так упрям. Я думала, мы сумеем урегулировать разногласия мирно. Что ж, придется пойти другим путем. Только не говори потом, что я тебя не предупреждала. Не хотелось бы, как говорится, ворошить грязное белье…
— Ты о чем? — насторожился Винсент.
— О чем? — Камилла картинно всплеснула руками. — И ты еще спрашиваешь! О твоей как бы секретарше! Не успел развестись, а уже забавляешься со шлюхами! Я всегда знала…
— Перестань! Что ты имеешь в виду? О какой секретарше речь?
— Да уж конечно не о той, что сидит в приемной, а о той, которая имела наглость разговаривать со мной по телефону сегодня утром.
— Моя личная жизнь тебя больше не касается.
— Неужели? Вот тут ты ошибаешься. Мы ведь все же супруги, хотя ты и стараешься об этом не вспоминать.
— Ты что же, еще не подала на развод? — медленно спросил Винсент, уже прокручивая в уме возможные последствия такого варианта.
— Не подала. Извини, так уж получилось. Но подам обязательно. Только формулировка будет другая. Супружеская измена…
— У тебя нет доказательств.
— В наше время раздобыть их будет нетрудно. Ты же не собираешься отказываться от сладкого, а? Да и она вряд ли обрадуется, когда узнает, что влезла в постельку не к холостяку, а к женатому мужчине. Не думаю, что вам обоим так уж нужен скандал. — Камилла поднялась. — Ты говорил о каких-то делах? Ухожу, не буду мешать. — Уже открыв дверь, она громко, чтобы слышала миссис Далтон, добавила: — У тебя есть неделя, Винсент. Одна неделя, чтобы урегулировать нашу семейную проблему к взаимному удовольствию.